Любимые поэты и стихотворения

lebble: 09.07.15 20:53

 » Горалик Линор- Как в норе лежали они с волчком

Как в норе лежали они с волчком, -
зайчик на боку, а волчок ничком, -

а над небом звездочка восходила.

Зайчик гладил волчка, говорил: "Пора",
а волчок бурчал, - мол, пойдем с утра, -
словно это была игра,
словно ничего не происходило, -

словно вовсе звездочка не всходила.

Им пора бы вставать, собирать дары -
и брести чащобами декабря,
и ронять короны в его снега,
слепнуть от пурги и жевать цингу,
и нести свои души к иным берегам,
по ночам вмерзая друг в друга
(так бы здесь Иордан вмерзал в берега),
укрываться снегом и пить снега, -
потому лишь, что это происходило

потому что над небом звездочка восходила.

Но они всё лежали, к бочку бочок:
зайчик бодрствовал, крепко спал волчок,

и над сном его звездочка восходила, -

и во сне его мучила, изводила, -
и во сне к себе уводила:
шел волчок пешком, зайчик спал верхом
и во сне обо всем говорил с волчком:
"Се," - говорил он, - "и адских нор глубина
рядом с тобой не пугает меня.
И на что мне Его дары,
когда здесь, в норе,
я лежу меж твоих ушей?
И на что мне заботиться о душе?
Меж твоих зубов нет бессмертней моей души.»

Так они лежали, и их короны лежали,
и они прядали ушами, надеялись и не дышали,
никуда не шли, ничего не несли, никого не провозглашали
и мечтали, чтоб время не проходило,
чтобы ничего не происходило,

но над небом звездочка восходила.

Но проклятая звездочка восходила.

Линор Горалик

...

Blоndinоchka: 09.07.15 21:19

 » Есенин Сергей-Ты такая ж простая, как все

* * * * *
Ты такая ж простая, как все,
Как сто тысяч других в России.
Знаешь ты одинокий рассвет,
Знаешь холод осени синий.

По-смешному я сердцем влип,
Я по-глупому мысли занял.
Твой иконный и строгий лик
По часовням висел в рязанях.

Я на эти иконы плевал,
Чтил я грубость и крик в повесе,
А теперь вдруг растут слова
Самых нежных и кротких песен.

Не хочу я лететь в зенит,
Слишком многое телу надо.
Что ж так имя твое звенит,
Словно августовская прохлада?

Я не нищий, ни жалок, ни мал
И умею расслышать за пылом:
С детства нравиться я понимал
Кобелям да степным кобылам.

Потому и себя не сберег
Для тебя, для нее и для этой.
Невеселого счастья залог -
Сумасшедшее сердце поэта.

Потому и грущу, осев,
Словно в листья, в глаза косые...
Ты такая ж простая, как все,
Как сто тысяч других в России.

© Сергей Есенин, 1923

...

ivankka: 09.07.15 23:31

 » Шекспир Уильям - Сонет 141

Мои глаза в тебя не влюблены, -
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Ушей твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.
И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно -
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.

В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад.

Шекспир Уильям - Сонет 141
Перевод С. Маршака

...

Настёна АЯ: 10.07.15 05:37

 » Казанцев Александр-Все опасней,все круче наклонные плоскости

Казанцев Александр

***
Все опасней, все круче наклонные плоскости,
Все шатучей мостки, все безумнее мгла ...
Я люблю, я люблю эту женщину, Господи,
Сделай так, чтоб всегда она рядом была!

Рухнул веры настил, и судьба черным вихрем заверчена,
Достает нас вражда языками огня ...
Понимаешь, Господь, мне нужна, мне нужна эта женщина,
Если есть ты, Господь, то ее сохрани для меня.

Был я буен и груб, а теперь - воплощение кротости,
Жаден был до удач, а теперь я и малому рад ...
Я искал, я искал и нашел эту женщину, Господи,
Сделай так, чтоб она не пополнила список утрат.

В небе молнии след - как большая ветвистая трещина,
Но вернуться должны синева и покой к небесам ...
Сделай, Господи, так, чтоб счастливой была эта женщина.
Нет, не делай: я сам ... остальное я, Господи сам!..

...

Настёна СПб: 10.07.15 13:14

 » Высоцкий Владимир -Ну вот, исчезла дрожь в руках...

Высоцкий Владимир "Ну вот, исчезла дрожь в руках..."

Ну вот, исчезла дрожь в руках,
Теперь - наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх
Навек, навек, -
Для остановки нет причин -
Иду, скользя...
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя!

Среди нехоженых путей
Один - пусть мой!
Среди невзятых рубежей
Один - за мной!
А имена тех, кто здесь лег,
Снега таят...
Среди непройденных дорог
Одна - моя!

Здесь голубым сияньем льдов
Весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
Гранит хранит...
И я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Снегов и слов!

И пусть пройдет немалый срок -
Мне не забыть,
Что здесь сомнения я смог
В себе убить.
В тот день шептала мне вода:
Удач - всегда!..
А день... Какой был день тогда?
Ах да - среда!..

...

Nimeria: 10.07.15 13:44

 » Цветаева Марина- Уж сколько их упало в эту бездну

* * *

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все - как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!-
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
- Послушайте!- Еще меня любите
За то, что я умру.

(с) Марина Цветаева

...

lebble: 10.07.15 17:30

 » Эренбург Илья - Последняя любовь...

Илья Эренбург "Последняя любовь..."



* * *
Календарей для сердца нет,
Все отдано судьбе на милость.
Так с Тютчевым на склоне лет
То необычное случилось,
О чем писал он наугад,
Когда был влюбчив, легкомыслен,
Когда, исправный, дипломат,
Был к хаоса жрецам причислен.

Он знал и молодым, что страсть
Не треск, не звезды фейерверка,
А молчаливая напасть,
Что жаждет сердце исковеркать.

Но лишь поздней, устав искать,
На хаос наглядевшись вдосталь,
Узнал, что значит умирать
Не поэтически, а просто.

Его последняя любовь
Была единственной, быть может.
Уже скудела в жилах кровь
И день положенный был прожит,
Впервые он узнал разор,
И нежность оказалась внове...

И самый важный разговор
Вдруг оборвался на полслове.

1965

...

Blоndinоchka: 10.07.15 22:35

 » Самарина-Лабиринт Ирина. Давай с тобою недоговорим…

* * * * *
Давай с тобою недоговорим…
Я слишком привыкаю наслаждаться
Таким знакомым голосом твоим,
С которым так не просто расставаться…

До нужной двери несколько шагов…
И всё… Замочек к сердцу открываешь…
Мне сладко от невидимых оков…
Но не меня ночами вспоминаешь…

А может и меня… откуда знать?!
Ведь мы с тобою недоговорили…
Я буду поцелуи вспоминать,
Которые во сне меня покрыли…

А нам бы быть хоть чуточку смелей
И появиться утром с первым снегом…
Но мне не быть Еленою твоей,
Как и тебе не быть моим Олегом…

Эмоции закрасим в сложный грим,
Ведь чувства прятать – редкое уменье…
Давай с тобою недоговорим,
Чтоб каждый мог придумать продолженье…

© Ирина Самарина-Лабиринт, 2014

...

Настёна СПб: 11.07.15 00:40

 » Лермонтов Михаил- И скучно и грустно

Лермонтов Михаил "И скучно и грустно"

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и все там ничтожно...

Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, -
Такая пустая и глупая шутка...

1840

...

Jenev-Eva: 11.07.15 22:45

 » Лачинов Сергей- если ночь настигла в глухом лесу...

если ночь настигла в глухом лесу, не ходи за дровами вглубь,
отыщи у ели корявый сук, что-то острое: нож, иглу.
острием веди по сырой земле, на промозглом чужом ветру,
не пугайся воя, давай смелей: ты рисуешь защитный круг.

проследи, чтоб не был забит листвой, ни травинки, ни муравья —
и простое старое колдовство защитит тебя от навья.
на края насыпь белену и соль (если сера - то самый блеск),
и едва закатится колесо, как к тебе подкрадется лес.

не ходи на свет, где журчит вода, никого не зови к огню,
если ты не струсишь, им никогда не нарушить твою броню,
не пугайся криков, не верь в мольбы (пусть за кругом — отец и брат!)
а иначе в чашу твоей судьбы не насыпать и серебра.

а теперь послушай — мы здесь одни, только мы и клочок костра,
если их прогонишь — уйдут они, позовут на подмогу страх —
он вопит на разные голоса, обращает дыханье в лёд;
отыщи отвагу в моих глазах, и не вздумай шагать вперёд

чтобы там не чудилось — мертвецы, гобелены шипящих змей,
или призрак, чёрный, как антрацит, чья-то кровь на льняной тесьме,
или даже пули — тускла латунь, ярок блеск золотых монет...
...если просто станет невмоготу, то покрепче прижмись ко мне.

это старый фокус, но он спасёт, не позволит сойти с ума —
закрывай глаза, поцелуй в висок, не пускай на порог обман.
если словно в венах течет стекло, и взведенный готов курок,
вот моя ладонь, вот твоё тепло — им не страшен любой морок.

****
вот и в этом городе мы вдвоем, словно тысячу лет подряд —
здесь недобро смотрит любой проём и бессилен любой обряд,
только принцип тот же — коснись и верь, на ладонях — изгибы рек,
и у наших ног, как волшебный зверь, загорается оберег.

и пока он светит — полынь и мёд, можжевельник, морской прибой,
нас ничто не ранит и не возьмет, не разлучит меня с тобой.
даже если кажется — все горит, и проблемы не по плечу:
нам осталось высидеть до зари, нам осталось совсем чуть-чуть.

заржавеет нож и растает соль, догорят, затрещав, угли,
и взойдет ленивое колесо, и исчезнет оно вдали,
и оставит нас на конце пути, где примята росой трава,
где проснусь с тобою под пенье птиц и начну тебя целовать.

(с)Джек-с-Фонарём (Сергей Лачинов)

...

Croshka: 11.07.15 23:21

 » Бродский Иосиф -Стансы

Стансы

Наподобье стакана,
оставившего печать
на скатерти океана,
которого не перекричать,
светило ушло в другое
полушарие, где
оставляют в покое
только рыбу в воде.

II

Вечером, дорогая,
здесь тепло. Тишина
молчанием попугая
буквально завершена.
Луна в кусты чистотела
льет свое молоко:
неприкосновенность тела,
зашедшая далеко.

III

Дорогая, что толку
пререкаться, вникать
в случившееся. Иголку
больше не отыскать
в человеческом сене.
Впору вскочить, разя
тень; либо — вместе со всеми
передвигать ферзя.

IV

Все, что мы звали личным,
что копили, греша,
время, считая лишним,
как прибой с голыша,
стачивает — то лаской,
то посредством резца -
чтобы кончить цикладской
вещью без черт лица.

V

Ах, чем меньше поверхность,
тем надежда скромней
на безупречную верность
по отношению к ней.
Может, вообще пропажа
тела из виду есть
со стороны пейзажа
дальнозоркости месть.

VI
Только пространство корысть
в тычущем вдаль персте
может найти. И скорость
света есть в пустоте.
Так и портится зренье:
чем ты дальше проник;
больше, чем от старенья
или чтения книг.

Так же действует плотность
тьмы. Ибо в смысле тьмы
у вертикали плоскость
сильно берет взаймы.
Человек — только автор
сжатого кулака,
как сказал авиатор,
уходя в облака.

VIII

Чем безнадежней, тем как-то
проще. Уже не ждешь
занавеса, антракта,
как пылкая молодежь.
Свет на сцене, в кулисах
меркнет. Выходишь прочь
в рукоплесканье листьев,
в американскую ночь.

Жизнь есть товар на вынос:
торса, пениса, лба.
И географии примесь
к времени есть судьба.
Нехотя, из-под палки
признаешь эту власть,
подчиняешься Парке,
обожающей прясть.

Жухлая незабудка
мозга кривит мой рот.
Как тридцать третья буква,
я пячусь всю жизнь вперед.
Знаешь, все, кто далече,
по ком голосит тоска -
жертвы законов речи,
запятых языка.

XI

Дорогая, несчастных
нет! нет мертвых, живых.
Все — только пир согласных
на их ножках кривых.
Видно, сильно превысил
свою роль свинопас,
чей нетронутый бисер
переживет всех нас.

XII

Право, чем гуще россыпь
черного на листе,
тем безразличней особь
к прошлому, к пустоте
в будущем. Их соседство,
мало проча добра,
лишь ускоряет бегство
по бумаге пера.

Ты не услышишь ответа,
если спросишь «куда»,
так как стороны света
сводятся к царству льда.
У языка есть полюс,
север, где снег сквозит
сквозь Эльзевир; где голос
флага не водрузит.

XIV

Бедность сих строк — от жажды
что-то спрятать, сберечь;
обернуться. Но дважды
в ту же постель не лечь.
Даже если прислуга
там не сменит белье.
Здесь — не Сатурн, и с круга
не соскочить в нее.

XV

С той дурной карусели,
что воспел Гесиод,
сходят не там, где сели,
но где ночь застает.
Сколько глаза ни колешь
тьмой — расчетом благим
повторимо всего лишь
слово: словом другим.

XVI

Так барашка на вертел
нижут, разводят жар.
Я, как мог, обессмертил
то, что не удержал.
Ты, как могла, простила
все, что я натворил.
В общем, песня сатира
вторит шелесту крыл.

XVII
Дорогая, мы квиты.
Больше: друг к другу мы
точно оспа привиты
среди общей чумы.
Лишь объекту злоречья
вместе с шансом в пятно
уменьшаться, предплечье
в утешенье дано.

XVIII

Ах, за щедрость пророчеств -
дней грядущих шантаж -
как за бич наших отчеств,
память, много не дашь.
Им присуща, как аист
свертку, приторность кривд.
Но мы живы, покамест
есть прощенье и шрифт.

Эти вещи сольются
в свое время в глазу
у воззрившихся с блюдца
на пестроту внизу.
Полагаю, и вправду
хорошо, что мы врозь -
чтобы взгляд астронавту
напрягать не пришлось.

XX

Вынь, дружок, из кивота
лик Пречистой Жены.
Вставь семейное фото -
вид планеты с луны.
Снять нас вместе мордатый
не сподобился друг,
проморгал соглядатай;
в общем, всем недосуг.

XXI

Неуместней, чем ящер
в филармонии, вид
нас вдвоем в настоящем.
Тем верней удивит
обитателей завтра
разведенная смесь
сильных чувств динозавра
и кириллицы смесь.

XXII

Все кончается скукой,
а не горечью. Но
это новой наукой
плохо освещено.
Знавший истину стоик -
стоик только на треть.
Пыль садится на столик,
и ее не стереть.

XXII

Эти строчки по сути
болтовня старика.
В нашем возрасте судьи
удлиняют срока.
Иванову. Петрову.
Своей хрупкой кости.
Но свободному слову
не с кем счеты свести.

XXIII

Так мы лампочку тушим,
чтоб сшибить табурет.
Разговор о грядущем -
тот же старческий бред.
Лучше все, дорогая,
доводить до конца,
темноте помогая
мускулами лица.

XXIV

Вот конец перспективы
нашей. Жаль, не длинней.
Дальше — дивные дивы
времени, лишних дней,
скачек к финишу в шорах
городов, и т. п.;
лишних слов, из которых
ни одно о тебе.

XXV

Около океана,
летней ночью. Жара
как чужая рука на
темени. Кожура,
снятая с апельсина,
жухнет. И свой обряд,
как жрецы Элевсина,
мухи над ней творят.

XXVI

Облокотясь на локоть,
я слушаю шорох лип.
Это хуже, чем грохот
и знаменитый всхлип.
Это хуже, чем детям
сделанное «бо-бо».
Потому что за этим
не следует ничего.

1978

М.Б. - Марине Басмановой.
Бродский так и не женился на единственной женщине, которую любил «больше ангелов и Самого».

...

Настёна СПб: 12.07.15 00:35

 » Кусиков Сандро -Котёнок

Кусиков Сандро "Котёнок"

Грустным тупозвоном в пятностнь потемок
Разбросался дождь по лужицам булавками.
Дрогнет и стучится мне в окно котенок -
Предосенний ветер с перебитой лапкою.

Зачитаю душу строками Корана,
Опьяню свой страх Евангельским вином.
Свою жизнь несу я жертвенным бараном
И распятым вздохом, зная об ином.

Знаю, что в нигде-то, в семьнебесной дали
Мое имя шепчет звездный Зодиак.
Вот в туда мне вечность кузнечики сковали,
Стрекотаньем кузню тайно затая.

Дрогнущий котенок - предосенний ветер
Мне в окно стучится перебитой лапкою.
В пятносинь потемок, в предвечернем свете
Вколотил я тайну в лужицу булавками.

13 декабря 1919

...

Peony Rose: 12.07.15 16:40

 » Гарридо Аше- dimmi

Гарридо Аше dimmi

говори огню. говори, душа, не молчи:
он один, огонь, в тишине, во мраке, в ночи.
больше никого – только ты и огонь во тьме.
не оставь его, говори – не молчи, не смей.

говори воде – говори, душа, поспеши!
некогда молчать – вся вода живая бежит.
падает с небес, из земли пробьётся ручьём…
расскажи воде, как прекрасна участь её.

ветру говори! он и сам молчать не горазд,
говори ему: не себе оставит – раздаст
облакам и веткам, и крышам, и фонарям.
с ним, душа, ни слова не пропадает зря.

говори земле – ей терпенья не занимать.
мёртвым всем могила она, всем живущим – мать.
говори, душа, как умеешь, благодари,
ветру говори, говори огню… говори…

...

Nimeria: 12.07.15 18:34

 » Шпаликов Геннадий- Жила с сумасшедшим поэтом

* * *

Жила с сумасшедшим поэтом,
Отпитым давно и отпетым.
И то никого не касалось,
Что девочке горем казалось.

О нежная та безнадежность,
Когда все так просто и сложно,
Когда за самой простотою —
Несчастья верста за верстою.

Несчастья? Какие несчастья,—
То было обычное счастье,
Но счастье и тем непривычно,
Что выглядит очень обычно.

И рвано и полуголодно,
И солнечно или холодно,
Когда разрывалось на части
То самое славное счастье.

То самое славное время,
Когда мы не с теми — а с теми,
Когда по дороге потерей
Еще потеряться не верим.

А кто потерялся — им легче,
Они все далече, далече.

(с) Геннадий Шпаликов, январь 1974

...

Jenev-Eva: 12.07.15 18:55

 » Лачинов Сергей-Эта сказка, в общем, совсем проста...

эта сказка, в общем, совсем проста, не бывает её простей
обнимает девушку гроб-хрусталь, одеялом ложится степь
колдовское яблоко лучше пуль, бьет без промаха прямо в цель
заметает временем к ней тропу, колкий снег на её лице

"миррор-миррор", зеркало на стене, ты увидишь и высь и твердь
пробудись от сна, повернись ко мне, кто красивей меня, ответь
королевны голос — и яд, и сок, тонки кисти под рукавом.
на зеркальной глади клубится смог
там, конечно же, никого.

а бывает проще — всё как во сне, только холодно у виска
вот несётся девочка через снег, и погибель её близка
как вернуть того, кто не греет рук, высекая слова из льдин?
королевны волосы — нити вьюг, колокольчики на груди

"миррор-миррор", тонкое серебро, светлячок в ледяной воде
ты в любом доспехе отыщешь брод, в самом доблестном из людей
ты чужое сердце найдешь на дне, и судьбу, что предрешена
покажи того, кто меня сильней
в отражении — тишина.

вечерами город — большой костер. дождь несется по козырькам
ей досталось, младшей из злых сестер, неисправное из зеркал.
не летает коршуном над страной, не поёт о звезде любой
но когда заглянешь в него, оно отражает чужую боль

"миррор-миррор", озеро, темный трюм, разноцветный колючий блик
для того ли в мир сквозь тебя смотрю, чтоб под ним меня погребли
вот была б красивее всех людей и богаче любых цариц
... но в потертой раме и ночь, и день — миллионы надежд и лиц

боль мелодией странствует меж людьми — то лечебной, то ножевой
из пустой зимы прорастает мир — беспокойный, большой, живой
лёд однажды треснет напополам, королевна откроет дверь
остальные взглянут на зеркала, и поймут — их осталось две.

"миррор-миррор", ключик и западня, скольким надо помочь во тьме
покажи мне тех, кто храбрей меня, чтобы было, где брать пример.

© Джек-с-Фонарём (Сергей Лачинов)

...