Обломки потерпевших крушение кораблей усеивают один из самых опасных и пустынных берегов в мире
Нетронутые белые пески простираются между древней пустыней Намиб и водами Атлантического океана. Берегом ада называли этот участок побережья Намибии португальские моряки.
Выжженный солнцем 500-километровый берег при всей своей безжизненности необычайно красив. Когда шведский исследователь и натуралист Чарльз Джон Андерсон побывал на этом берегу в 1859 г., он почувствовал «дрожь и даже страх». «Я бы скорее предпочел умереть, — воскликнул он, — чем быть обреченным на жизнь в таком месте».
Если смотреть с воздуха, Берег скелетов кажется испещренным миллионами золотистых песчаных дюн, которые протянулись на северо-запад от Атлантики до каменистых равнин в глубине материка. Беспокойные дюны гудят и ревут в необычной симфонии, которой дирижирует ветер
Вдоль всего Берега скелетов предательские подводные течения, штормовой ветер, ползучий туман и рифы, чьи зазубренные пальцы протянулись далеко в море, собирают жуткий урожай разбитых кораблей. Бесчисленны истории о тех, кто добрался до берега после кораблекрушения, счастливый, что остался жив, лишь для того, чтобы стать жертвой медленной смерти под безжалостным солнцем.
Двенадцать обезглавленных скелетов, лежащих рядом на песке, и скелет ребенка в пустой хижине неподалеку были обнаружены на этом берегу в 1943 г. Вблизи находилась выгоревшая табличка с надписью: «Иду к реке в 60 милях к северу, и если кто-нибудь найдет эту надпись и последует за мной, да поможет ему Бог». Это послание было написано в 1860 г. До сих пор не выяснено, кто были жертвы трагедии, как они потерпели кораблекрушение и почему все скелеты обезглавлены.
Берег скелетов получил свое название, когда во время полета из Кейптауна в Лондон в 1933 г. в этом районе потерпел аварию швейцарский летчик Карл Науер. Кто-то из журналистов предположил, что его кости могут быть найдены на Береге скелетов. Однако останков Науера так и не нашли, но название закрепилось.
Изваял ветер
За береговыми дюнами из ровной пустыни встают, словно призраки, необычные скальные образования, изрешеченные многочисленными отверстиями и пустотами. Такие фантастические очертания им придал ветер за 700 млн. лет. Некоторые выглядят как гигантские скособоченные грибы. Другие, например скала Череп в нижнем течении реки Мунутум, напоминают скелет, и пустые глазницы смотрят вдаль на песчаные равнины.
На юге с материковых горных хребтов иногда стекают ручьи, которые почти всегда пересыхают, так и не добравшись до океана. Эти сухие русла напоминают заброшенные железнодорожные пути, идущие через пустыню, заметные лишь до тех пор, пока их не поглотят пески. Другие реки, например Хоару-сиб, текущие по каньонам с отвесными глинистыми стенами, иногда пробиваются к морю, когда ливни в глубине материка ненадолго превращают их в лавину шоколадно-коричневой воды.
Ученые называют русла пересохших рек вытянутыми оазисами, поскольку их подземные воды дают жизнь огромному количеству растений и животных. Сюда из пустыни Намиб приходят травоядные животные, чтобы попировать на зеленой траве и в кустах. Слоны в поисках воды роют бивнями ямы в песке. Сернобыки ради жалких капель воды разбивают копытами землю.
На берег, где встречаются пустыня и море, волны приносят маленькие камешки. Груды гальки из гранита, базальта, агата, сердолика и кварца свалены на пляже в нарушение всех законов геологии.
Южные ветры дуют с моря. И для всех — моряков, ставших жертвами кораблекрушений, которые заживо поджаривались на солнце, обреченных искателей приключений, заблудившихся в ослепляющих песчаных бурях, — эти ветры пели свою похоронную песню.
Охотники-бушмены, живущие в пустыне Намиб, назвали эти ветры — одно из самых необычных явлений природы — «су-уп-ва», чтобы передать их звук. Когда они дуют, дюны начинают осыпаться, и между падающими частичками кварца возникает такое трение, что дюны буквально ревут.
Ночью, когда ветер стихает и пустыня остывает, природа смотрит на эту измученную землю с состраданием и посылает туман, ползущий вглубь материка. Туман словно обволакивает берега и скалы, принося облегчение обожженным солнцем растениям и животным.
Нигде не заметно это так явно, как на каменистых равнинах за дюнами. Днем каждый горячий камешек, покрытый лишайником, кажется сухим и безжизненным. Обласканный ночным туманом, лишайник возвращается к жизни и расцвечивается морем красок.
Когда наступает ночь и туман наползает на дюны, из песка Берега скелетов вылезают крохотные существа, чтобы извлечь из тумана ту единственную влагу, которая им здесь доступна.
С наступлением нового дня чудеса пустыни продолжаются. Златокрот Гранта размером чуть больше пальца человека и совершенно слепой, ныряет глубоко в песок, охотясь на сверчков, жуков или гекконов, спасающихся в песке от солнца. Жуки каурикары перемещаются на своих длинных, похожих на ходули ногах, стараясь приподнять тело как можно выше над раскаленной землей и подставить его относительно прохладному ветру.
Жуки белые онимакрисы своей светлой спинкой отражают солнечные лучи, чтобы хоть как-то ослабить нагревание своего тела. Это позволяет им бегать по раскаленному песку еще долго после того, как их родичи с черными спинками бывают вынуждены зарыться в него.
Через некоторое время поднимается иссушающий восточный ветер, несущий живую и мертвую органику из глубины материка, чем охотно пользуются некоторые жители пустыни. Неожиданно нагретый солнцем песок оживает, появляются ящерицы, а также жуки и другие насекомые, стремительно расхватывающие принесенные ветром обезвоженные «закуски».
Танцующая ящерица
Когда температура тела достигает опасных пределов, обитатели пустыни ныряют обратно в песок, изгибаясь всем телом в быстром движении. Остается на поверхности только прыткая ящерица, которая борется с жарой, исполняя странный танец, поднимая по две ноги, чтобы остудить их. Ящерица, подобно приме балета, приподнимает тело над песком, изогнув и неподвижно удерживая в воздухе хвост и переднюю и заднюю ноги противоположных сторон.
В отличие от песка море здесь весьма холодное из-за Бенгельского течения, идущего на север из Антарктиды. Холодные воды кишат сардинопсами, сардинами, анчоусами и кефалью. На них охотятся морские птицы и сотни южноафриканских морских котиков, которые размножаются на островах и в заливах пустынного Берега скелетов.
Как туман поддерживает жизнь
Ночью призрачный туман ползет над дюнами Берега скелетов. Жук черный онимакрис забирается на гребень дюны, где туман гуще всего, наклоняет голову к земле и ждет, когда туман начнет оседать на его спинке. В конце концов собирается капля, которая скатывается ко рту.
Жук лепидохора, чтобы собрать влагу из тумана, роет борозду с небольшими насыпями по краям, под прямым углом к направлению распространения тумана. Капельки воды собираются на кромках и скатываются в борозду, где их уже поджидает жук.
Туман дает влагу и более крупным животным. Хвостатая гадюка проводит ртом по своей чешуе, слизывая влагу. А попавшим в беду людям удавалось выжить, слизывая капли тумана с металлических крыльев самолета. Вельвичия, растение, внешне напоминающее монстра, также использует ночной туман. Ее лежащие на песке широкие трехметровые листья поглощают влагу миллионами пор.
