Посланник ангела (рабочее название, мне не нравится)

Красная Шапочка и Пират
Посланник ангела становится маленьким чертенком под Новый год

Авторы: Мальвина (Часть 1)\\Ирэн Рэйн (Часть 2)

Слова авторов: В рассказе использован оригинальный текст автора из романа "Посланник ангела".

Часть 1

За окном город праздновал приближение Нового года. Петарды, салют, громкие голоса. Да и внутри большого офисного здания с нижних этажей доносились музыка, шум и гам. В кабинете, освещаемым только светом уличных фонарей, за столом в уютном кожаном кресле с рюмкой коньяка сидела Красная Шапочка. Обычная такая Шапочка, «синенькая юбочка и ленточка в косе», вышитая блузка. Но справедливости ради, стоит отметить — Красная Шапочка была хороша собой. Модно подстриженные густые волосы цвета горького шоколада, под цвет волосам темно-карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами. Густые, красивой формы брови, хорошей формы прямой крупный нос. Из общей картины слегка выбивались чулки в «сетку» и спортивные кроссовки большого «неженского» размера.
Шапочка вздохнула, повела богатырскими плечами, отпила коньяка и покачала головой, вспоминая события, предшествующие этому вечеру и фееричному появлению главы юридической службы "ТрансОйлКомпани" Дмитрия Тихомирова на новогоднем корпоративе.

Над ним откровенно ржали все. Финансовый директор Женька Тымченко по-доброму посмеивался, big fucking boss Эдуард Владимирович Державин «сокрушался», что Дима окончательно пошел по наклонной. Даже Олег же Баженов, его зам, правая рука, да и, по чести сказать, хороший товарищ, глядя на него, улыбался в усы мушкетера. Особенно в насмешках усердствовал Волк, он же глава службы безопасности Руслан Тураев, по прозвищу "Годзилла".
Дверь с грохотом распахнулась, впуская со снопом света того самого волка.
- Димыч, хорош киснуть. Пошли веселиться, тебя там народ требует.
Спустившись в зал, Дмитрий приготовился к новым порции «над-ним-веселья», в душе костеря Дашу за то, что придумала такую ставку в пари, и себя самого, что проиграл и оказался в таком невыгодном и смешном положении. От толпы празднующих отделился пират и направился к нему. Сердце мгновенно откликнулось учащенным биением, как и тогда в их первую встречу. Тихомиров беззастенчиво разглядывал девушку. Волосы, были заплетены в свободную, слегка растрепанную косу великолепного пепельно-русого цвета. Высокие, четко очерченные скулы разительно контрастировали с пухлыми, восхитительно мягкими на вид губами без следов губной помады. При взгляде на брови в голову сразу пришло слово "соболиные", хотя они были не черные, а светло-коричневые.
Глаза на этом лице были прекрасные — большие, с чуть приподнятыми кверху внешними уголками, и лукаво улыбались.
- Ты очаровательно выглядишь, крошка. Жду не дождусь, когда сниму с тебя эту юбчонку, - промурлыкал Пират, оглаживая…хм…пятую точку Тихомирова.
И Димка нафиг всё тут же забыл, и проигрыш пари, и шутки друзей.


Часть 2

Вечеринка прекрасно продолжится и без них.
Дима и Даша ехали домой на такси. Водитель кавказской национальности включил громче что-то из музыки, напоминающей о доме, дабы не слышать и не смотреть в зеркало заднего вида. Чтобы не заржать. Чтобы не завидовать.
Автомобиль остановился. Дима без разбора протянул таксисту несколько купюр и повел свою спутницу к подъезду. Довольный водитель проводил пассажиров взглядом и уехал. Спешил купить цветы для своей жены.
Дарья нашла ключи в сумочке. Дверь в парадную открылась, приветствуя молодых людей писком домофона. А потом был тесный лифт, ставший таким от нехватки воздуха в легких и чувства сужения мира лишь до одного человека. Стоящего рядом в смешном карнавальном костюме, кроссовках и пальто. Дверь в квартиру не хотела открываться. Ключи падали из рук Даши со звоном, проносящемся по всей лестничной площадке. После третьего раза Дмитрий не выдержал, отобрал связку у любимой и, сам открыв замок, распахнул дверь.
- Ну что, доигралась, Красная?
Дверь в квартиру захлопнулась, закрывая Пирата и Красную Шапочку в собственном маленьком мире, где нет места другим.
- К чертям такие споры! – Дмитрий стянул с себя пальто и кроссовки. Ноги замерзли в колготках в сетку. Декабрь – не июль.
Даша рассмеялась, стянула с себя шапку и стала расстегивать коротенькую шубку. Хорошо, что сапоги были длинными, не так холодно.
- Тебе надо было нарядиться волком, чтобы ролевая игра состоялась по правилам, - сказал Дима, снимая с девушки шубу и вешая ее на крючок, помогая стянуть сапоги.
- Попрошу костюм у Тураева в следующем году. Как думаешь, одолжит?
Дима зарычал. Настоящее преображение Красной Шапочки в ревнивого мужчину.
- Ну уж нет! Никаких карнавальных костюмов! Смокинги и вечерние платья!
Дима уже на автомате провел свою любимую в гостиную. Подвел к дивану. Опрокинул, навалился сверху.
- Не так быстро, Шапочка. Ты еще должен мне стриптиз. Забыл.
Дима остановился. С недоумением посмотрел на Пирата. Или Пиратку.
- Даш… Какой стриптиз? Я не могу столько ждать!
- Проиграл? Отрабатывай долг!
Дмитрий понял, что не уговорит любимую отложить стриптиз «до лучших времен» и встал. Подошел к музыкальному центру. Включил радио. Играло что-то мелодичное и лирическое. То, что надо. Мужчина встал посреди комнаты и принялся раскачиваться из стороны в сторону, оглаживая себя руками. Ему пришлось вывернуться, чтобы расстегнуть маленькую пуговичку на шее сзади, но он даже это сделал красиво. Согнув руки, потянувшись всем телом. А потом Дима стянул с себя платье и остался только в боксерах и колготках.
Даша прикрыла рот, чтобы не засмеяться. Не сбить весь настрой на танцы у любимого мужчины. С колготками Дмитрий не церемонился, просто порвал и забросил в дальний угол комнаты. Видимо, они приносили ему наибольший дискомфорт. Оставаясь в боксерах, он потянул на себя край трусов, погладил низ живота и отпустил. Дразнилка картонная!
А Даша тем временем продолжала беззастенчиво любоваться. Было чем. Великолепный в своей обнаженности могучий мужской торс. Широченные плечи, пластины грудных мышц, рельефно очерченные мускулистые руки.
Дима плавно двигался, с нетерпением ожидая окончания мелодии. Он видел перед собой лишь Дашу и ее глаза, скрываемые полумраком, царящим в комнату. Но он узнавал этот взгляд, ждущий, жаждущий, просящий. Такой же, как его собственный, когда он смотрел на нее. Музыка закончилась. Дима выключил стерео-систему и вернулся на диван.
Мир начал вращаться, переплетаясь в смутные полосы, свивая вокруг них горячий влажный кокон, в котором были только нежно касающиеся губы, наконец-то встретившиеся и ласкающие друг друга языки, руки, обнимающие и гладящие все, до чего могли дотянуться. Ее руки скользили по его рукам, плечам, спине, остановились на пояснице, не решаясь спуститься ниже.
Он раздевал ее быстро. Гораздо быстрее, чем делал это сам. Оставил только кружевной белый воротничок на шее и белое нижнее белье.
Накрыл ладонями груди. Они идеально подходят друг другу - его ладони и ее грудь. Только вот бюстгальтер, плотный, не дающий почувствовать соски, мешал. Никак, тот самый. Димка неожиданно улыбнулся, вспомнив тот эпизод с Дашиным стриптизом. Господи, какой это теперь казалось ерундой.
- Дим, - Даша неправильно истолковала возникшую минипаузу, - я понимаю, он дурацкий и некрасивый, я сейчас сниму.
- Я сам, - прорычал Дима.
Скользнул руками ей за спину, и вот уже белье полетело на пол. И он смог прикоснуться к ней по-настоящему. Он снова целовал ее, а его руки трогали, оглаживали, сжимали, пощипывали, теребили и делали прочие восхитительные вещи с ее грудью и сосками. Вещи, от которых ее тело, полностью отключившись от ее разума, перешло под управление его рук и губ.
Когда на смену Димкиным рукам пришли губы, Даша выгнулась так, что сползла на сиденье дивана. Он не дал ей удариться. Потянул на пол и вошел в ее тело одним толчком.
Она была такой узкой, такой восхитительно тугой. И горячей. И очень-очень влажной. Созданной идеально для того, чтобы он был в ней. Двигался в ней. Раз, другой, Слепящая спираль наслаждения стремительно раскручивалась, выворачивая его наизнанку. Быстро, слишком быстро. Очень быстро. Он вышел. Делая паузу для себя, но не для нее. Спустился вниз.
Дашин оргазм он почувствовал губами. Пил его, наслаждаясь ее стонами, судорогами, сотрясающими тело, трепетом нежных влажных лепестков. Потом одарил прощальным поцелуем, от которого она вздрогнула всем телом. Подтянулся к ней, наверх, и прошептал прямо в ухо: "Ты такая сладкая". И снова оказался внутри нее. Снова и снова. Не замечая, как вдруг совершенно неожиданно с неба начинает падать снег.