Лиза Клейпас "Канун Рождества в Пятничной гавани"

Каррингтон - это младшая сестренка Либерти - главной героини тоже современного романа Клейпас "Сладкий папочка".
_________________

 » Глава 11

Глава 11 (перевод - Karmenn, бета-ридинг - Москвичка, вычитка - Фройляйн)

В последующие две недели Мэгги обнаружила, что всё чаще и чаще видится с Марком Ноланом. К её облегчению, казалось, он смирился с тем, что ей нужна только дружба. Он частенько заскакивал в магазин игрушек с термосом кофе и попутно приносил с собой выпечку из местной пекарни: хрустящие шоколадные круассаны, абрикосовые колечки, посыпанные сахарной пудрой сдобные палочки в белых бумажных пакетах. Иногда ему удавалось уговорить Мэгги сходить с ним на ленч, один раз в «Кулинарию шефа», в другой – в винный бар, где они так засиделись, что Мэгги очнулась, когда пролетело уже почти два часа.
Ей никак не удавалось отклонить его приглашения, поскольку не могла сослаться ни на один случай, когда он переходил границы. На самом деле он делал всё возможное, чтобы усыпить тревогу Мэгги. Никаких тебе поцелуев или замечаний с намёком, ничего, указывающего на то, что его интересует что-то помимо дружбы.
Марк съездил в Сиэтл и порвал с Шелби, которая восприняла это так, как и следовало ожидать. Когда позже он рассказывал об этом Мэгги, то в подробности не вдавался, но его облегчение было заметно невооруженным взглядом.
– Никаких слёз, криков или заламывания рук, – сообщил он. И после идеально выдержанной паузы добавил: – От Шелби тоже.
– Но у тебя ещё осталась лазейка, чтобы возвратиться, – заметила Мэгги. – Ещё есть шанс, что ты можешь к ней вернуться.
– Нет никаких лазеек.
– Откуда тебе знать? Ты уже удалил её номер телефона из своего сотового?
– Ага.
– Ты вернул все вещи, которые она оставляла у тебя дома?
– У неё никогда не было возможности что-нибудь оставить. У нас с Сэмом было правило: никаких гостей с ночёвкой, пока в доме Холли.
– Да, но когда Шелли навещала тебя, где же вы…
– Мы останавливались в гостинице.
– Ладно, – согласилась Мэгги, – что ж, тогда можно считать, у вас действительно всё кончено. Уверен, что не отречёшься? Обычно грустно что-то терять.
– Ничего не потеряно. Я никогда не думал об изживших себя отношениях как о потере времени. Всегда чему-то учишься.
– И что же ты усвоил из отношений с Шелби? – изумлённо спросила Мэгги.
Марк тщательно взвесил ответ:
– Какое-то время я считал: хорошо, что мы никогда не спорили. Сейчас я понял, что мы просто никогда по-настоящему не были близки.


Скоро Холли попросила провести ещё денёк с Рэнфилдом, и Мэгги снова взяла его на виноградники Рейншедоу. Когда они приблизились к дому, Мэгги увидела небольшой переносной пандус, положенный поверх ступенек с одного краю лестницы. Неуклюжий пёс с тяжёлой грудной клеткой оценил, что подниматься по пандусу куда легче, чем по высоким и узким ступеням.
– Это сделали для Рэнфилда? – спросила Мэгги, как только Марк открыл дверь.
– Пандус? Да. Подошло?
– Абсолютно.
Она благодарно улыбнулась, поняв, что Марк заметил трудности пса со ступенями и выискал способ облегчить тому вход и выход из дома.
– Ты всё ещё стараешься найти ему дом? – спросил Марк, придерживая дверь и пропуская их внутрь. Он наклонился, чтобы погладить и почесать за ухом Рэнфилда, который смотрел на Марка с оскалом средневековой горгульи, свесив язык.
– Да, но мы не особенно преуспели, – поделилась Мэгги. – С ним столько проблем. Ему, видимо, со временем потребуется протезирование тазобедренного сустава, потом его прикус, и ещё экзема. Одно дело быть преданным и сообразительным, но быть преданным и выглядеть, как Рэнфилд... Желающих взять его нет.
– В общем, если ты не против, – медленно произнес Марк, – мы бы хотели его взять.
Мэгги была ошеломлена:
– Ты имеешь в виду, навсегда?
– Да. А что ты так удивляешься?
– Он тебе не подходит.
– Что значит, не подходит?
– Ну, тебе нужен нормальный пёс. Лабрадор или спрингер-спаниель. Такой, чтобы ты мог брать его с собой на пробежку.
– Я поставлю Рэнфилда на колеса. Сэм и Холи в прошлый раз провели весь день, обучая его кататься на скейтборде.
– Он не сможет ходить с тобой на рыбалку – бульдоги не умеют плавать.
– Он может надеть спасательный жилет.
Марк послал ей насмешливую улыбку:
– Почему тебя так беспокоит, что я хочу его взять?
Рэнфилд переводил взгляд с Марка на Мэгги и обратно.
– Меня не беспокоит… Просто я не понимаю, почему ты хочешь его забрать.
– Он хорошая компания. И спокойный. Сэм говорит, что он великолепно сможет охранять виноградник от вредителей. И прежде всего, Холли любит его.
– Но ему требуется постоянная забота. Ему нужны условия. Ему необходима специальная диета и специальные средства по уходу, придётся раскошеливаться на ветеринара. Я не уверена, что ты ясно представляешь, что тебе предстоит.
– Что бы это ни было, я справлюсь.
Мэгги не понимала себя, огромная волна чувств прокатилась по ней. Она присела на корточки и стала гладить пса, чтобы спрятать лицо.
– Рэнфилд, похоже, ты обрёл дом, – произнесла она охрипшим голосом.
Марк присел рядом и, взяв за подбородок, повернул её лицо к себе, пытливо вглядываясь в него согревающим взглядом своих зелёно-голубых глаз.
– Эй, – тихо промолвил он. – Что такое? На секунду задумалась о разлуке с ним?
– Нет. Просто ты удивил меня, и больше ничего.
– Ты не думала, что я могу взвалить на себя обязательства, хотя впереди совершенно очевидно светят проблемы?
Он провёл большим пальцем по её щеке:
– Я учусь принимать жизнь такой, как есть. Иметь такого пса, как Рэнфилд неудобно, хлопотно и дорого. Но, похоже, стоит того. Ты была права. Ему присуще что-то благородное. Уродлив снаружи, но, чёрт меня возьми, если он не полон чувства собственного достоинства. Он хороший пёс.
Мэгги силилась улыбнуться, но подбородок задрожал, и снова её переполнили разом нахлынувшие чувства.
– Ты хороший человек, – умудрилась сказать она. – Надеюсь, когда-нибудь ты найдёшь кого-то, кто оценит тебя.
– Я тоже надеюсь. – Слова сопровождались улыбкой. – А сейчас мы можем подняться с пола?


Когда Марк поинтересовался планами Мэгги на День благодарения, она заявила, что каждый год обедает со своими родителями в Беллингеме. Кроме индейки, которую готовила её мама, остальной стол накрывали все вместе, и каждый приносил своё любимое блюдо и испечённый самолично пирог.
– Если захочешь в этом году остаться на острове, то можешь провести День благодарения с нами, – предложил Марк.
Мэгги уже испытывала это чувство, когда ловила себя на том, что пытается достать что-то, что уже решила себе не позволять: последнее печенье на тарелке, явно лишний бокал вина. Провести праздники с Марком и Холли грозило всё ещё больше запутать и свести их ближе.
– Спасибо, но я лучше придержусь традиции, – произнесла она, с трудом выдавив улыбку. – Семья рассчитывает на мою запеканку с сыром.
– Ту самую запеканку с сыром? – с несчастным видом отозвался Марк. – По рецепту твоей бабушки с четырьмя сортами сыра и хлебными гренками?
– Ты запомнил?
– Как я могу забыть? – одарил он её тоскливым взглядом. – Ты, случаем, не принесёшь остатки?
Мэгги засмеялась.
– Как тебе не стыдно. Я сделаю лишний горшочек для тебя. Хочешь, чтобы я для тебя испекла ещё и лишний пирог?
– А испечёшь?
– Какой хочешь? Тыквенный… яблочный… пекановый?
– Удиви меня, – предложил он, украв поцелуй, и проделал это так ловко, что она не успела запротестовать.


За день до праздника Мэгги забрала Холли из Рейншедоу к себе домой.
– Я тоже приглашён? – поинтересовался Сэм, прежде чем они ушли.
– Нет, только девочки, – заявила, хихикая, Холли.
– А если я одену парик? И стану говорить девчачьим голоском?
– Дядя Сэм, ты будешь самой худшей девочкой на свете! – радостно объявила Холли.
– Зато ты самой лучшей, – звонко чмокая её, сказал Сэм. – Ладно, можешь идти без меня. Но чтобы принесла мне большой пирог.
Придя домой с Холли, Мэгги включила музыку, зажгла в камине огонь и повязала девочке один из своих фартуков. Она показала Холли, как пользоваться старомодной колоколообразной сырной теркой с четырьмя гранями. Хотя у Мэгги имелся кухонный комбайн, чтобы приготовить бóльшую часть сыра, но она хотела, чтобы Холли попробовала приготовить сыр вручную. Трогательно было наблюдать, как ребёнок наслаждается кухонной работой, отмеряя, помешивая, пробуя.
– Вот четыре сорта сыра, которые нам нужны, – поясняла Мэгги. – Ирландский чеддер, пармезан, копчёный гауда и грюер. Мы их натрём, а потом растопим с маслом и горячим молоком…
Воздух наполнился приятными ароматами, теплом, свежестью, и вокруг витало лёгкое облачко мучной пыли. Присутствие девочки на кухне напомнило Мэгги, как это чудесно, когда, объединив всего несколько основных составляющих, можно сотворить нечто замечательное. Мэгги с Холли наготовили столько запеканки, что впору было накормить армию, и увенчали своё произведение хлебными гренками, слегка подрумяненными на сковороде с маслом. Потом сделали два пирога – один с нежной тыквенной начинкой, другой начинённый орехами пекан – и Мэгги показала Холли, как сделать корочку с завитушками. Они вырезали из остатков теста фигурки, посыпали их корицей с сахаром и поставили печь на противнях.
– Моя мама называет это печеньки-остатки, – поделилась Мэгги.
Холли смотрела на печенье через окно духовки.
– А ваша мама ещё жива? – спросила она.
– Да.
Мэгги отложила в сторону обсыпанную мукой скалку и подошла к Холли. Опустившись рядом с ней на колени, она обхватила девочку руками, и они вместе стали смотреть в духовку.
– Какой пирог пекла твоя мама? – спросила Мэгги.
– Я не помню, чтобы она пекла пироги, но она делала печенье, – задумчиво промолвила Холли.
– Рассыпчатое шоколадное?
– Угу. И сникердудли[1]…
Мэгги знала, что иногда лучше поговорить о тех, кто ушёл навсегда. И хорошо было вспоминать о них. Вот так, пока пекли печенье, Мэгги с Холли продолжали беседу, не затевая долго тянущийся разговор, а просто изредка роняя слова, окроплённые специями воспоминаний, смешиваемых с ароматом тёплой хрустящей корочки.
Когда Мэгги вечером завезла Холли, девочка обхватила её за талию ручонками и долго-долго не отпускала.
Уткнувшись в живот Мэгги, Холли пробормотала приглушённым голоском:
– Вы точно не будете с нами завтра на День благодарения?
Мученический взгляд Мэгги обратился к стоявшему рядом Марку.
– Она не может, Холлс, – мягко произнёс он. – Завтра она будет нужна своей семье.
Не считая того, что она могла бы прийти, а семья бы обошлась.
Хорошее настроение, накопившееся за день, вытеснилось чувством вины и беспокойства. Встретившись поверх головки Холли с полным сочувствия взглядом Марка, Мэгги со всей отчётливостью поняла, как легко же влюбиться в них обоих. И как бы много она потеряла тогда, больше, чем ей когда-либо довелось пережить. Впрочем, если она сможет тем или иным образом удержаться от серьёзных чувств, то нет никакого риска остаться с разбитым сердцем без всякой надежды оправиться.
Она похлопала Холли по спине и мягко освободилась от восторженных объятий девочки.
– Мне действительно нужно быть завтра в Беллингеме, – оживлённо произнесла она. – Пока, Холли. Мы с тобой провели замечательный день.
Она наклонилась и поцеловала нежную щёчку, чуточку пахнущую коричным сахаром.


Утром в День благодарения Мэгги пригладила волосы, надела джинсы, ботинки, свитер цвета корицы и взяла большое, закрытое фольгой блюдо с запеканкой в машину.
Только она стала выезжать с подъездной дорожки, зазвонил сотовый телефон. Остановив машину, она стала рыться в сумке, пока среди беспорядочных рецептов, тюбиков с губной помадой, сменой белья не отыскала телефон.
– Алло?
– Мэгги?
– Холли, – мгновенно узнала она. – Как ты?
– Хорошо, – радостно откликнулась девочка. – Счастливого Дня благодарения!
Мэгги улыбнулась, немного расслабившись.
– И тебе тоже. Чем ты занимаешься?
– Я разрешила Рэнфилду сходить в ванную, потом он вернулся, я положила ему в миску еду и налила немного водички.
– Смотрю, ты хорошо о нём заботишься.
– Но потом дядя Марк прогнал нас из кухни, пока они проветривали её от дыма.
– От дыма? – улыбка Мэгги увяла. – По какому случаю дым?
– Дядя Сэм готовил. А потом они позвали дядю Алекса, и он снимает сейчас дверцу духовки.
Мэгги замерла:
– Зачем, скажи на милость, Алексу потребовалось снимать дверцу? Холли… где дядя Марк?
– Он ищет защитные очки.
– Зачем ему защитные очки?
– Потому что он помогает дяде Сэму готовить индейку.
– Ясно.
Мэгги посмотрела на часы. Если она поторопится, то у неё хватит времени заехать в Рейншедоу, и она ещё успеет на последний утренний паром в Анакорт.
– Холли, думаю, я могу заехать к вам перед отправлением парома.
– Здорово! – последовала восторженная реплика. – Только вот… может, вам не стоит говорить, что я вам звонила. Потому что у меня могут быть неприятности.
– Об этом я не стану упоминать, – заверила её Мэгги.
Прежде чем Холли смогла ответить, в отдалении послышался мужской голос:
– Холли, с кем это ты разговариваешь по телефону?
Мэгги подсказала:
– Скажи, что проводят опрос общественного мнения.
– Там какая-то леди проводит опрос общественного мнения, – услышала она, как говорит Холли.
Последовала приглушённое совещание, затем Холли важно сказала:
– Мой дядя говорит, что у нас нет никаких мнений.
Пауза, потом ещё приглушённый разговор.
– И мы в списке тех, кому нельзя звонить, – строго добавила Холли.
Мэгги хмыкнула:
– Ну, тогда я просто приеду.
– Ладно. Пока!


Стояла холодная и немного ветреная погода – идеальная для Дня благодарения, потому что навевала образы уютного камина, индейки в духовке и просмотра парада «Мейси» по телевизору[2].
На подъездной дорожке стоял «БМВ», сверкающий и чистенький. Машина, вне всякого сомнения, принадлежала Алексу, третьему из братьев Ноланов, которого она ещё не встречала. В какой-то мере чувствуя себя незваной гостьей, но вместе с тем убеждая, что явилась по делу, Мэгги припарковалась и поднялась на крыльцо.
Холли, одетая в вельветовые штанишки и футболку с длинными рукавами с нарисованной на ней мультяшной индейкой, встретила её в дверях.
– Мэгги! – завопила девочка, прыгая от восторга, и они обнялись. Рэнфилд присоединился к ним, тяжело пыхтя и счастливо сопя.
– Где твои дяди?
– Дядя Алекс на кухне. Мы с Рэнфилдом помогаем ему. А где все остальные, я не знаю.
Отчётливый запах пригоревшей пищи пропитал воздух, становясь сильнее по мере приближения к кухне. Темноволосый мужчина находился в самом разгаре процесса разборки духовки, в руках он держал дрель, а рядом с ним стоял увесистый ящик с инструментами.
Алекс Нолан был более привлекательной и утонченной версией старших братьев. Лицо с прекрасными чертами и голубыми глазами, прозрачностью напоминающими реликтовый лёд, не поражало семейным сходством. Как и Сэм, он был стройным и изящным, и не таким широкоплечим, как Марк. А рубашка поло и брюки хаки, будучи самой затрапезной одеждой, смотрелись на нём дорого.
– Здравствуйте, – поздоровался он. – Кто это, Холли?
– Это Мэгги.
– Пожалуйста, не вставайте, – поспешно сказала Мэгги, когда он отложил дрель и попытался подняться. – Вы явно находитесь в середине… чего-то. Можно поинтересоваться, что произошло?
– Сэм положил кое-какие продукты в духовку и случайно нажал кнопку цикла с конвекцией вместо выпечки. Духовка сожгла еду и автоматически выключилась, а потом никто не смог открыть дверцу и вытащить эту дрянь.
– Обычно духовка открывается, когда остывает до определённой температуры.
Алекс покачал головой:
– Она остыла, а дверца всё ещё не открывается. Это новая духовка, и конвекцию использовали впервые. Очевидно, замок каким-то образом заклинило, поэтому нужно разобрать дверцу.
Прежде, чем Мэгги смогла задать следующий вопрос, её остановила вспышка света, затем раздался взрыв со стороны задней двери, сопровождавшийся пламенем и столбом дыма. Инстинктивно Мэгги повернулась, чтобы защитить Холли, схватив и пригнув ей голову.
– Боже. Что это?
Алекс уставился в сторону задней двери с непроницаемым выражением:
– Полагаю, что это была индейка.

___________________

[1] Сахарное печенье с корицей на винном камне вместо соды.

[2] Красочное шествие по Манхэттену в День благодарения, организуемое нью-йоркским универмагом "Мейси". Проводится ежегодно с 1927. В параде участвуют ученики школ города и страны, школьные, пожарные и полицейские духовые оркестры, но главная достопримечательность – огромные надувные игрушки, герои сказок, мультфильмов и телепередач; их на тросах проносят по Бродвею от Центрального парка до главного входа универмага, причем новыми персонажами коллекция пополняется чуть ли не каждый год. Вечером накануне парада происходит церемония надувания игрушек , которая, как и сам парад, транслируется по телевидению в прямом эфире. – Прим.пер.
_________________

Большое спасибо за перевод новой главы!!!
_________________

Спасибо огромное за новую главу!!!!
Пошла читать
_________________

Такая глава, прямо кстати - я только что, сожгла торт, и у меня дома почти такая же ситуация, как и у Ноланов

Спасибо за перевод!!!

Что-то мне не верится что можно спалить духовку когда готовишь...как-никак Холли с ними полгода уже живет,неужели дяди ничего раньше не готовили девочке?

Karmenn, Москвичка, Фро, спасибо огромное
С каждой главой рассказик все больше нравится.
_________________

Karmenn, Москвичка, Фро, спасибо за продолжение!

Да, весело у них там. Думаю, что Мэгги останется у Ноланов и не поедет к родителям
_________________

Karmenn, Москвичка, Фройляйн Спасибо за новую главу!!!

Хохотала на весь офис, жалко индейку, должно быть была вкусная по идеи птица. Огромное спасибо за продолжение. В полном восторге.
_________________

Такой класс!!!!!!!!Обожаю в этот период романы про День Благодарения и Рождество(индейку) .
Серии сериалов сейчас тоже все про индеек(День Благодарения) и Рождество!

Спасибо девочкам за " дозу " радости! [img]https://lady.webnice.ru/forum/use rs/1957/img20080128051304.gif[/img]

Karmenn, Москвичка, Фройляйн, спасибо за такую веселую главу!!!

понравилось все:от опроса общ.мнений, до дрели с духовкой
кто ж знал,что и в приготовлении индейки может быть такой экшин-
_________________

Мне вот интересно, что же нужно было с индейкой такое сотворить что там как на войне... вспышка слева... вспышка справа
_________________

Karmenn, Мока, Фро, спасибо огромное за новую главу!

_________________