Мрачное очарование ордалий (фэнтези, 18+)

1 … 40 … 50

Навигатор по разделу • Справка для авторов раздела VIP • Справка для читателей раздела VIP

Стефания: 06.01.20 18:14

» Глава 40

- Знаешь, Курт, есть что-то крайне несправедливое в том, что плоды всех наших трудов рано или поздно оказываются в нужнике.
Повар снисходительно покосился на огорченную помощницу.
- Человек всю жизнь старательно нагуливает себе телеса, чтобы потом накормить ими червей, - хмыкнул он. – Мы едим, нас едят – так устроен мир! Пошли готовить десерт. Скоро все перепьются насмерть, и уже не отличат кусок утки от яблока, но это уже не наши заботы. Виночерпии пока носят кувшины с дорогим вином, значит, в зале ещё остались люди, которые в состоянии оценить наши труды.
Но не успели они закончить суфле, как в помещение кухни ворвался запыхавшийся паж.
- Все, кто готовил свадебный торт, срочно одевайтесь и выходите к гостям. Хозяин хочет вас наградить за работу.
- Он так и сказал «все»? – сдержанно переспросил Курт.
- Так и сказал, - подтвердил паж, - будь вас хоть сорок человек. И быстрее, барон не любит ждать.
- Селма! – протянул он руку помощнице.
- Но мне нельзя, – перепугалась она.
- Ты же ясно слышала - «все», а всех нас - двое. Быстро переодеваться!
- Не во что.
Но Курт затолкал её в одну из кладовых, где в отдельном шкафу висело парадное облачение кухонной прислуги. Выглядело оно необычно, красиво и величественно. Пока Курт натягивал черно-белый колет и таких же цветов шоссы, Сайсели принарядилась в старинную белую камизу с пышными рукавами. Сверху она надела две разной длины юбки из чередующихся черных и белых полотнищ, черный бархатный корсаж и в довершение пристроила на голову фантастический чепец - огромное двурогое сооружение из тончайшего беленого полотна на картонном каркасе, перехваченное под подбородком широкой лентой черного цвета.
- Пресвятая Дева, - ахнула она при виде этого чуда, - такие эненны носили во времена крестовых походов. Я их на картинках видела.
- Да нет, им всего-то от силы лет пятьдесят, - не согласился Курт, - а надевались два или три раза. Женское платье я вообще не помню, чтобы кто-то примерял.
Пока они шли по галерее в парадный зал Копфлебенца, Сайсели, наморщив лоб, вспоминала, в какой именно книге видела такие головные уборы. И память её не подвела - в хрониках царствования Маргариты Бургундской. Королева на миниатюрах была точно в таком же наряде. Кому же это могла прийти в голову мысль обрядить кухарку в королевское платье? Шутники когда-то жили в Копфлебенце!
Сайсели неосознанно выпрямила спину, задрала подбородок и надменно прищурила глаза – головной убор королевы обязывал. Обожженные и изуродованные мозолями руки она старательно спрятала в широких манжетах рубашки.
Вскоре повар и его помощница оказались в пиршественном зале. Огромное помещение было переполнено людьми: горланили подвыпившие гости, смеялись их жены, скользили вдоль столов прислуживающие им слуги, бегали с кувшинами вина толпы виночерпиев. На хорах играла музыка, но её было едва слышно из-за гула множества голосов.
Однако при появлении столь колоритной парочки пьяный шум затих, и было отчего – величественная красавица в старинном платье гордо несла метровое сооружение на голове. Она казалась настолько прекрасной и необычной, что на её фоне совсем потерялся седой мужчина в столь же странном наряде.
- Кто эта Цирцея?
- Никак королева эльфов нагрянула?
- Валленберг нам оставил эту красавицу на закуску?
- Это взаправду фея, или мне мерещится спьяну?
Услышав эти возбужденные выкрики, злое озорство овладело Сайсели. Она ещё выше вздернула подбородок и надменно расправила плечи, предвкушая, что будет, когда Курт представит её гостям фон Валленбергов.
Теперь новоявленная кухарка уже нарочито, когда-то тщательно отработанным движением, приподняла пышные юбки и присела перед новобрачными в почтительном реверансе, как перед особами королевской крови.
- Мессир, - низко поклонился и Курт, - вы пожелали нас видеть?
Сайсели исподлобья оглядела хозяйский стол. На самых почетных местах сидели Гюнтер с невестой, рядом с сыном потягивал вино из кубка Вальтер. Гуго тоже был здесь: она ощущала его взгляд всем своим существом – словно он был единственным мужчиной в зале.
Свадебный пирог сверкал сахарными башнями на специальном столике в центре зала.
- Нам понравился свадебный пирог, Курт Венцель, но почему ты привел с собой эту женщину? – недовольно поинтересовался Вальтер.
- Селма задумала и сделала его - моей была лишь помощь, - почтительно объяснил Курт. - Я подумал, что будет справедливо, если вы наградите…
Не успел он закончить речь, когда его голос заглушил изумленный рёв:
- Так это кухарка!
Кто-то громко и презрительно захохотал. Сайсели оскорбленно выпрямилась, но потом взглянула на напряженного Гюнтера и его юную невесту и оттаяла. Молодоженам приходилось нелегко, а ведь это был их праздник, несмотря на выходки пьяных гостей.
- Пирог с секретом, - улыбнулась она новобрачным и, схватив с ближайшего стола подсвечник, осторожно подпалила специально прикрепленную к карамели нить. Мгновенно вспыхнув, она заставила запылать карамельные сердца красным огнем, которые по мере таяния обливали сахарные башни замка тонкими струйками алого сиропа.
- Пусть также всегда горят любовью ваши сердца!
Новобрачная застенчиво улыбнулась, покосившись на скучающего супруга. И в этот момент раздался повелительный голос:
- Ты настоящая волшебница, Селма!
Сайсели встретилась взглядом со сверкающими глазами мадам Ульрики – матери новобрачного.
- Чем же вы наградите мастерицу за столь изысканную работу, мессир Гуго? Может, наконец, смените гнев на милость и вернёте женщину на подобающее ей место?
Пленница порядком удивилась – почему за неё заступилась главная дама Копфлебенца? Они не были знакомы, встречаясь только во время воскресных месс - понятно, что стоявшая в толпе кухонной прислуги пленница никогда не общалась с Ульрикой.
- Простите её, мессир, - вдруг раздались и другие женские голоса.
У Сайсели тепло сжалось сердце неожиданной надеждой, но…
- По работе и плата, - в воздухе сверкнула брошенная хозяйской рукой серебряная монета и со звоном покатилась по полу.
Покрасневшая от унижения Сайсели с замершим сердцем наблюдала, как подпрыгивает на каменных плитах блестящий кружок.
Однако Курту были чужды переживания подопечной, и он, ловко подхватив монету, поклонился барону.
- Благодарю вас, мессир, за столь щедрое вознаграждение.
И, больно дернув спутницу за руку, заставил Сайсели поклониться. После чего они, пятясь, покинули зал.
- Переоденься и живо за работу. Надо начинать делать заготовки на завтра.
Но Сайсели чувствовала себя настолько измученной встречей с бароном, словно только что вычистила все котлы Копфлебенца.
- А поспать мы сегодня хоть пару часов сможем?
Курт странно взглянул на неё.
- Замок сегодня - не самое подходящее место для сна.
Тогда она его не поняла, принявшись за тесто для имбирных пряников.
В этот момент на кухне судомойки чистили и натирали золотую и серебряную посуду из сокровищниц барона. Были и другие тарелки - попроще, но за эти слуги отвечали головой. Распоряжалась ими Грета - девушка из господских покоев. Её специально прислали для помощи в столь важном деле.
- Мадам Кэйтарина не любит золотых тарелок, - щебетала она, - но барон отдал приказ, чтобы за господским столом стоял только этот сервиз. Говорят, за него можно купить несколько деревень с крестьянами.
- Пошевеливайтесь, от греха подальше, и я закрою золото и серебро под замок, - приказал Курт. – Не ровен час, что-нибудь пропадет. Среди господ тоже попадаются воры, а спросят с нас!
- Как же сюда попадут баронские гости? – удивилась Грета.
- Как и все – при помощи ног.
- Небось, не сообразят, куда идти? Да, и что им тут делать: в зале и еды, и питья предостаточно.
Занятая тестом Сайсели только улыбалась, слушая их пикировку. Грета отличалась миловидностью, высокие груди натягивали рубашку, и вся она казалась приятно пухленькой и ладной.
- Мой жених Хайнц, - Грета, видимо, не умела молчать, - ловчий у господина барона. Когда начнется осенняя охота, он постарается угодить мессиру, и тот разрешит нам пожениться. Я не дурочка, поэтому заранее попросила мадам Ульрику отправить меня на кухню.
- На кухню? - удивилась Сайсели, отгоняя от себя приблудившегося из господского дома надоедливого пса, крутившегося под ногами в поисках костей. - Разве тебе не хочется посмотреть на развлечения господ? Наверное, скоро начнутся танцы, поведут новобрачных в опочивальню…
Девушка жеманно хихикнула.
- Так ведь в замке полно пьяных господ. Бражники пойдут задирать юбки всем, кто попадется под руку, и не скроешься от этих безобразников. Мадам Бланш не скучно будет лишаться девственности - сегодня ночью ей компанию составят многие из девушек. А до кухни они не доберутся.
У Сайсели сжалось сердце от гадостного предчувствия беды – она не смогла разделить злорадной уверенности Греты в собственной безопасности, тем более что вскоре на кухне появились первые зареванные горничные в рваных платьях.
Хмурая Хильда в утешение совала им кружки с вином.
- Не ревите, ни одна от этого ещё не умерла. Всё заживет, как на собаках.
- Барон всем заплатит за ущерб, - подтвердил и Курт.
Сайсели только головой покачала - утешение хоть куда!
Но она теперь чутко прислушивалась к доносившимся из галереи звукам. И, когда послышался отдаленный рокот пьяных голосов, до неё сразу же дошло, что сейчас в кухню ввалится пьяная ватага, и дай-то Бог вообще остаться живой.
Но начеку был и Курт.
- Идем! – среди заметавшихся по кухне перепуганных женщин, повар один не потерял головы и, схватив Сайсели за руку, потащил к кладовым.
Однако его маневр заметила и Грета; вцепившись мертвой хваткой в повара, она побежала за ними. Курт не стал её отталкивать и быстро затолкал обеих женщин в одно из подсобных помещений. Там среди корзин с припасами была устроена его постель. И что самое главное, каморка закрывалась изнутри на задвижку.
Повар едва успел закрыть дверь, когда в помещение кухни ворвались пьяные мужчины.
- Где-то здесь скрывается черно-белая красотка! – услышала Сайсели чей-то разнузданный голос, а потом раздался истошный визг схваченных насильниками женщин.
Она сразу же поняла, какую «красотку» они ищут, поэтому, схватившись за живот, тихо осела около двери, клацая зубами от страха. Пронзительные крики из-за двери только усугубили парализующее её чувство ужаса.
Кто-то с силой толкнулся в дверь, но крепкое дерево не дрогнуло.
- Где она? – ревел медведем один из мерзавцев. - Кто мне скажет, дам марку!
Но что могли ему ответить перепуганные женщины, которым, судя по истошным воплям, приходилось плохо.
Между тем, Сайсели вдруг услышала подозрительные звуки в непосредственной близости от себя.
- Ой, не надо, добрый господин! – жалобно заскулила где-то рядом Грета. - Пресвятой Девой молю, не надо!
В темноте послышалась возня, в смысле которой сомневаться не приходилось.
- Смилуйтесь, господин, - уже громко запричитала служанка, - не надо! Я - честная девушка!
- Курт! – возмутилась Сайсели. - Ты что это делаешь? Как тебе не стыдно?
- Можете обе выметаться за дверь! Там сейчас весело, – зло огрызнулся повар. – Это ведь тебя разыскивают между ног судомоек и кухарок, ну так... не огорчай баронских гостей!
Сайсели тут же заткнулась и, в беспомощности съежившись в комок, закрыла уши, чтобы больше не слышать рыданий Греты:
- Не надо, прошу вас, мне больно…
Измученная до последнего предела, Сайсели в какой-то момент просто отключилась под звуки вакханалии по обе стороны двери.
Проснулась она от тихого плача.
- А если я понесла? – всхлипывала в темноте Грета.
- Вряд ли. Но если и так - не одна ты понесла в эту ночь, зато единственная будешь знать, кто отец ребенка. И разве всё было так уж плохо? Всё равно когда-то надо начинать…
Курт отличался жесткой рациональностью даже в интимных делах.
- Своему олуху жениху скажешь, что тебя ударили по голове и ты ничего не помнишь. Но если не будешь дурой, он ничего не заметит.
Прислушавшись, Курт решился открыть дверь. Сайсели осторожно выглянула из-за его спины и не сдержала крика ужаса.
Так, наверное, выглядело бы поле боя, если бы на нём сражался сам дьявол.
По всей кухне валялись женщины с безобразно задранными юбками, тут же храпели пьяные мужчины, некоторые даже со спущенными штанами. Кто-то тихо выл, забившись в угол. Особенно поражала чудовищная по непристойности сцена - простоволосая, отчаянно сопротивляющаяся толстуха Хильда не могла отбиться от безобразно пускающего слюни пьяницы.
- Дьявол, тебя не мать родила, а хвостатая ведьма!
Между тем, Курт, брезгливо перешагивая через храпящие тела, подошёл к висящим над плитой надраенным до блеска сковородам и принялся изо всех сил лупить по ним поварешкой.
Раздался грохот такой неимоверной силы, что у Сайсели загудела голова. Большинство из гуляк мгновенно проснулись. Испуганно подскочив и ломая руки от спешки, они натягивали штаны, изо всех сил пытаясь сообразить - уж не трубы ли страшного суда протрубили над ними? В помещение ворвалась с улицы стража с ведрами воды:
- Пожар! Где горит?
- Здесь горит, - наконец-то отложил поварешку повар, - отливайте этих господ.
Стражники кинулись к тем, кого не смог пробудить даже импровизированный набат. А когда гуляки с громкой руганью стали отплевываться от воды с явным намерением проучить наглого простолюдина, Курт встал поближе к стражникам.
- Всё, - жестко заявил он, - хватит, господа хорошие. Если вы сейчас не уйдете, назавтра весь замок останется без еды. Кухня - не бордель. И так девок придется отливать водой, чтобы они смогли прислуживать.
Незваные гости попытались выразить недовольство, но на стороне повара выступила стража.
- Скоро рассвет, - отмел все возражения начальник караула, - прислуге пора браться за работу.