Алисия Дэй "Предательство Атлантиды"

Девочки, милые, спасибо вам за новую главу !
_________________

А Атлантийцы я надеюсь от этого не пострадают и Алисия продолжит писать?

Книга про Аларика выйдет в декабре, тем самым завершая цикл основной истории. Алисия обещает книги про Дэнала и Джека-тигра, но даже приблизительной даты релиза не называет.
_________________

KattyK,я так понимаю сейчас книга про Кристофа,а следующая про Аларика и конец серии?

Есть еще примерно такая же по объему (41 глава) книга про Дениэла, вампира, вышла в июне прошлого года и, возможно, небольшой рассказ "Волшебница Алехандро", который нам обещали выпустить еще в октябре прошлого года, а вот до сих пор тянут резину. В декабре ждем "Сердце Атлантиды". Будем надеятся, что не конец. Алисия говорила, что хотела бы выпустить 3-4 рассказа (что меня совсем не радует, не получается у нее написать увлекательные рассказы).
И раньше она выпускала 2-3 книги в год, а сейчас, если повезет, одну в полтора года. То ли это политика издательства, то ли у автора тяжело идет сам процесс написания.
_________________

половина пути пройдена) спасибо леди)
_________________

Очень обнадеживают известия что после Аларика серия не прекратиться не хочется расставаться с таки интересны миром и потрясающими персонажами.
___________________________________

А можно узнать переводом этой книги кто-нибудь занимается?

Мы занимаемся, после Кристофа с Фионой будем осчастливливать Дениэла и Серай.
_________________

 » Глава 21

Перевод - KattyK, редактура - m-a-r-i-n-a

Глава 21
Кемпбелл Мэнор

Кристоф ждал, не сводя с нее глаз ни на минуту, но какое-то время Фионе все же удалось держать себя в руках. Сначала, она проследила, чтобы Шон попал к Хопкинсу в целости и сохранности. Деклан спал, но девушка все равно пошла в его спальню, чтобы уверится, несмотря на заверения Хопкинса, что ее младший брат в порядке. Дэнал сидел на стуле у окна, положив кинжалы себе на колени. Он поднялся, стоило Фионе и Кристофу войти в комнату, но последний уже общался с ним мысленно, давая понять, что им ничто не угрожает.
Она наклонилась и поцеловала брата в лоб, приглаживая волосы, и Кристоф с изумлением понял, что она, должно быть, делала так много раз, пока мальчик рос. Деклан улыбнулся во сне, но не проснулся.
Фиона протянула руку к Деклану, но ничего не сказала; она просто повернулась и вышла из спальни. Кристоф последовал за нею, желая каждой частичкой своего существа защитить ее от того, что случится потом, но не зная, как именно это сделать. Если бы только Конлан или Бастиен были здесь. Они намного лучше него разбирались с женщинами и чувствами.
Он еще никогда так отчаянно не желал знать, как успокоить другого человека.
Фиона добралась до своей комнаты, а затем пошла в душ, по дороге снимая одежду и парик, сбрасывая на пол предметы маскировки. Двигаясь на автомате, спотыкаясь при ходьбе, Фиона включила самую горячую воду, а затем встала в поднимающийся пар в душе со стеклянными, прозрачными стенами.

Вот тогда ее, наконец, начало трясти.
Дрожь сотрясала все ее тело, и Фиона прислонилась к стеклянной стенке душа. Даже стекло дрожало от ее конвульсий. Кристоф мгновенно снял свою одежду, вошел в душ и притянул девушку в объятия.
– Тс, mi amara. Тише. Все закончилось. Отпусти, освободись от всего, теперь все кончено. Тише. Я здесь с тобой. – Он снова и снова гладил ее по волосам, отводил их от ее лица, пока Фиона рыдала, как будто ее сердце рвалось на части в груди.
– Он мог умереть. Деклан мог умереть. Неужели я спасла его от жестокого отца только для того, что стать причиной его гибели? Ему всего лишь двадцать два года, Кристоф, и он мог умереть. – Новая волна горя накатила на нее, и воин мог лишь обнимать ее, качаясь назад и вперед, пока эмоции не схлынут, и она не сможет выслушать его.
Прислушаться к голосу разума.
– Ты не можешь обвинять себя в том нападении. Они сказали, что хотели заставить меня прекратить расспрашивать о «Победителе». Они даже не знали, кто ты такая в том парике и гриме. Не ты, а я в этом виноват.
Она подняла голову и посмотрела на него глазами, покрасневшими от боли и ярости.
– Нет. Нет. Виноваты не мы, а те ублюдки, которые украли меч и убили охранников. И напавшие на нас вампиры.
– Интересно, это одни и те же вампиры или нет?
– Если у них уже есть меч, зачем им понадобились мы?
– Возможно произошла какая-то ошибка. Но нам не стоит переживать об этом теперь. Тебе нужно отдохнуть.
– Нет, – повторила Фиона. – Сейчас я хочу ощутить тебя в себе. Я желаю испытать что-то кроме ужаса, страха и гнева. – Она подняла руки и обняла мужчину за шею. – Заставь меня чувствовать, Кристоф.
И он повиновался: воин приподнял Фиону и вошел в ее тело, овладевая ею в жарком паре. Он направил воду так, что жидкость закружилась вокруг нее и ласкала ее, пока любовник обнимал ее, шептал всякую чепуху ей на ушко и толчками входил в ее лоно. Фиона вскрикнула, цепляясь за Кристофа, и поцеловала его. И дрожь, вызванная нападением, постепенно превратилась в трепет совершенно иного рода.
Их единение было вызвано не страстью и желанием обладать, а признанием потребности; обычным стремлением почувствовать теплоту и свет. Им не хотелось думать о собственной смертности в одиночестве. Кристоф и раньше желал секса после битвы: простая, химическая реакция на всплеск адреналина.
Эта близость совершенно отличалась от прежних связей. В этот раз они искали успокоение и гостеприимный дом. Кристоф отчаянно гордился тем, что Фиона в нем нуждалась, и как будто в ответ на эту мысль, барьер между их душами начал открываться, окружая их жаром и светом.

Душа девушки, окрашенная разными оттенками голубизны, танцевала вокруг нее. Но прекрасные цвета были затемнены; их окунули в черные тени и мрачную серость горя. Это застало Кристофа врасплох, и он застыл в партнерше.
Фиона подняла свою голову с его плеча, глядя на него затуманенными и растерянными глазами, и воин предпочел отложить принятие решения. Время было неподходящим для смешения душ, – когда-то Кристоф сам подозревал, что этот миг никогда не наступит. Он сконцентрировался, чтобы закрыть дверь в свою душу. Чтобы не дать себе посмотреть в ее душу.
Ледяной холод потери обдал его и заставил задаться вопросом: неужели, отвергнув удивительный подарок смешения душ, он никогда не получит его снова. Но Фиона прижалась своим ртом к его губам. Кристоф, ища убежища в ее теплоте и страсти, достиг оргазма, в то же самое время, когда партнерша вскрикнула на пике наслаждения. Когда он, наконец, освободил ее, они быстро вымылись, вытерлись огромными полотенцами.
Кристоф отнес ее в постель, обнял и закутал их обоих в одеяла.
Он закрыл глаза и сосредоточился, устанавливая волшебные чары вокруг комнаты, таким образом, чтобы никто не мог войти в нее без его разрешения, а затем поцеловал ее.
– Отдыхай сейчас, красавица. Завтра мы во всем разберемся.
Он поцеловал ее снова, а затем, обхватил ее теплое, трепещущее тело и долго наблюдал за ней, пока Фиона не погрузилась в беспокойный сон. Когда судя по ровному дыханию, девушка, наконец, поддалась усталости, Кристоф просто лежал, довольствуясь лишь объятиями, пока рассвет не коснулся золотыми лучами ее окон. Тогда он также, наконец, заснул.
***

Фиона проснулась, окутанная теплотой и чувством полной безопасности впервые с тех пор, как стала изображать Алого ниндзя. Она моргнула, не понимая, откуда взялась большая, мускулистая рука, покоящаяся на ее голой груди, а затем память вернулась. Она покраснела. Кристоф. Душ. То, как она сама попросила его заняться с ней любовью.
Ладно. Им сейчас уже не до стеснения. Она не девушка на свидании вслепую, а взрослая женщина. Он был настоящим мужчиной. Вместе они боролись против вампиров и выжили. Так или иначе, Кристофа к близости никто не принуждал.
– Мысли у тебя на уме, должно быть, захватывающие, если судить по выражениям, пробегающим по твоему лицу, – заметил воин. Фиона почувствовала, как грохотал голос в его груди, и ей захотелось потереться об него, как котенку.
– Честно говоря, я думала о прошлой ночи. Вампиры. И душ, и музей, – призналась она, покраснев. Очевидно, то, что Фиона считала себя взрослой женщиной, не избавило ее от смущения.
– Ах, да, музей. Одно из моих любимейших воспоминаний, – посмеиваясь, ответил он. – И все же с ним может сравниться пробуждение рядом с тобой.
Она повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Почему? Ты, должно быть, не раз просыпался со многими женщинами. – Она, не хотела об этом думать, но ей следовало опуститься с небес на землю, особенно, в свете того, что Кристоф прожил больше трехсот лет. Даже одно или два свидания в год составили в целом... безумное число.
Она не могла об этом думать сейчас, а то бы ее мозг загорелся.
– Вообще-то, никогда. – Он притянул ее еще ближе и поцеловал ее нос. – Я не сплю с женщинами.
– Так я и поверила. Неужели ты монах?
– Я занимался сексом, но никогда не спал с женщиной до сегодня. Я еще никогда не встречал женщину, которой доверял достаточно, чтобы расслабиться. – В его пристальном взгляде светилась искренность и кое-что еще. Возможно, неловкость?
Она изумленно взглянула на него:
– Никогда? За столько лет?
– Никогда.
– Я… я не знаю, что сказать, – призналась Фиона. – Ты оказал мне такую честь.
– Это ты оказала мне честь, принцесса, – торжественно ответил Кристоф, а затем сексуально улыбнулся. – Если хочешь почтить меня снова здесь и сейчас, можешь забраться на меня сверху и…
– Я все поняла. – Фиона наклонилась и неторопливо поцеловала его. Когда она оторвалась от него, то глубоко вздохнула. – Ты делаешь со мной нечто удивительное, атлантийский воин. Подожди. Шон! – Она отодвинулась от Кристофа и села, прижимая простыню к груди. – Не могу поверить, что первым делом не проведала Шона.
– С ним все в порядке, – ответил Кристоф. – Я уже общался с Дэналом. Рана Шона начала заживать, возможно, из-за быстро примененной щедрой порции святой воды.
Она прислонилась к подушкам.
– Это хорошо. Полагаю, что могу немного подождать, прежде чем проверю его состояние лично.
– Дэнал и Деклан планировали устроить марафонское сражение в какую-то видеоигру после обеда, – сообщил Кристоф и наклонился, чтобы поцеловать ее грудь. – Думаю, что мы можем благополучно пропустить это событие.
– Но Хопкинс…
– Пусть Хопкинс устраивает свою личную жизнь. – Он потянул ее, устроил сверху и занялся любовью с ней на протяжении следующих нескольких часов, пока они не обессилили и могли просто лежать в спутанных простынях, испытывая настоящее блаженство.
Фиона провела пальцем по выпуклостям и линиям татуировки на верхней левой части его спины.
– Что это означает?
– Этот знак символизирует мою воинскую клятву. Посейдон клеймит нас им, как только мы пройдем обучение и станем его воинами. Своего рода подарок по случаю окончания.
Девушка почувствовала горечь под налетом сарказма.
– Тебе это не нравится?
– А тебе хотелось бы стать заклейменной? – Он сел и отбросил темные волосы от своего лица. – Это подразумевает владение, а я никогда не хотел никому принадлежать.
– Что это означает? Круг, треугольник и этот символ?

– Это знак, символизирующий наши обязанности. Трезубец Посейдона делит круг, представляющий все народы мира, пополам. Треугольник представляет собой пирамиду знания. Все воины Посейдона носят эту метку, доказывая, что служат морскому богу. Мы поклялись служить Посейдону и приняли на себя ответственность за безопасность человечества.
– Но ты ее не принял? Мне кажется, что ты не хочешь нести ответственность, защищая нас от нашей собственной глупости, верно?
Он с явным удивлением посмотрел на Фиону.
– Ты очень проницательна для ниндзя, принцесса. Скажем так: до встречи с тобой, я никогда не хотел защищать людей. А теперь начинаю получать удовольствие от своей работы.
Она легко стукнула воина в плечо.
– Я никакая не работа.
– Нет, ты, моя красавица, награда и фантазия. Я боюсь, что мог бы проснуться и лишиться твоего общества. И стать одиноким, как тритон.
– Лишиться твоего общества. Как приятно. Даже поэтично, – ответила Фиона. – Тебе известно, что тритон – то же самое, что саламандра? В былые времена ведьмы – или бедные женщины, которых обвиняли в колдовстве – кипятили хвосты тритонов в своих варевах.
Он рассмеялся.
– Замечательно. Я пытаюсь быть романтичным впервые в жизни, а ты болтаешь о ящерицах. Мое бедное эго ждет ужасная смерть.
– Но ты же не такой, – сказала она, посерьезнев. – Ты не романтик, а воин.
– Это тебя беспокоит? – Его глаза превратились в зеленые льдинки. Фиона уж знала, что это один из способов самозащиты Кристофа.
– Нет. Я все еще пытаюсь смириться с тем, что убила двух вампиров. Я намеренно использовала святую воду, чтобы навредить им, чем вызвала их смерть. Теперь я убийца.
Ее руки задрожали, и Фиона сжала их вместе.
– Они были вампирами.
– Сейчас они имеют те же права, что и обычные граждане.
– Эти вампиры пытались убить тебя. Всех нас. Самооборона и защита других все еще в рамках закона, даже в этом гребанном новом мире, который создали вы, жители суши, – сказал он, переворачиваясь, чтобы сесть и посмотреть на нее сверху вниз. – Никогда не думай о себе плохо просто потому, что не дала им убить ни себя, ни Шона.
– Ты немного испугал меня, – признала Фиона. – Я слышала, как ты называл себя воином. Но я не знала всех обстоятельств. Не понимала, как в это поверить. Там ты был таким ловким и смертельно опасным, как никто другой. Ты успевал повсюду, сражаясь кинжалами и волшебством, несмотря на число вампиров.
– Ты все еще боишься меня? – Он снова закрыл глаза и стиснул зубы, в ожидании ее ответа.
– Неужели похоже, что я тебя боюсь? Например, когда я брала в рот твой член? – Услышав ее ответ, Кристоф блаженно потянулся, и Фиона рассмеялась, а затем снова стала серьезной. – Нет, как ни странно, я чувствую себя с тобой в безопасности. Ты опасен внутри, но рискнул жизнью ради меня и Шона. Ведь он не мог убить шестерых вампиров, я права?
– Пусть он так считает, Фиона. Шон должен стать рыцарем на белом коне, принимая во внимание, что ты бросилась в драку, чтобы спасти его. – Кристоф поднес ее руку к губам и страстно поцеловал в ладонь. – Он ведь не давал клятву, что делает его храбрость тем более впечатляющей.
– Не скажешь ли ты мне, какие они? Слова клятвы? Я бы хотела их услышать, если только это не слишком личное.
– Она на древнем языке. Если тебе не по вкусу мои романтические поползновения, то и клятва вряд ли понравится.
– Пожалуйста? Но только если хочешь. – Она не могла объяснить даже самой себе, почему хотела услышать его клятву. Она только знала, что ей это было необходимо. Понимала, что, если этот человек был способен поклясться в чем-то одном и выполнить возложенные на него обязательства, то на него можно положиться в другом плане. В личном.
Внезапно этот личный план стал важнее всего для Фионы.
Кристоф пожал плечами.
– Если уж тебе так хочется, вот клятва:
Мы будем ждать. Наблюдать. И защищать.
Служить первой защитой в битве против уничтожения человечества.
Тогда, и только тогда возродится Атлантида.
Как Воины Посейдона, отмеченные Трезубцем, мы несем службу,
исполняя священную обязанность – охранять человечество.
Певучая энергия этих слов зазвенела, пульсируя в воздухе и в ее костях, под ее кожей, в крови и нервных окончаниях.
– Красивая клятва, – прошептала Фиона. Даже она, со слабыми волшебными способностями, чувствовала магию в его словах. – Но тебе не нравится.
– Мне наплевать на слова, меня заботит лишь их смысл. Почему я должен заботиться о безопасности человечества? – Его лицо перекосило от настолько сильного гнева, что Фиона отпрянула. – Люди убили моих родителей.
_________________

KattyK, m-a-r-i-n-a ! Спасибо за новую главу! Очень романтичная!

Спасибо!!!

___________________________________

Ура Спасибо большое за главку!!!

_________________

Ого-го,а у Криса действительно есть повод недолюбливать жителей суши...
хмм, думаю, Фиона его перевоспитает в этом отношении.