LuSt:
» Глава 29.
Перевод LuStРедактирование Королева, Bad Girl
Правда ли, что один юноша из манхэттенского высшего света, весьма публично записавшийся добровольцем в армию и, как было объявлено, отправившийся на Филиппины, никогда там не был? А если это так, чем же он занимался, и не гадает ли сейчас его жена, за какого человека вышла замуж?
«Городская болтовня», среда, 18 июля 1900 года
Поездка с кладбища в особняк Шунмейкеров на Пятой авеню выдалась бесконечной. Кроме Изабеллы, никто не говорил, да и её слова из-за постоянного всхлипывания звучали почти неразборчиво. По мнению её невестки, такое поведение выглядело донельзя сентиментальным и было вызвано лишь тем, что во время смерти супруга молодая вдова флиртовала с похотливым художником Лиспенардом Брэдли. Но теперь Изабелле нечего бояться, поскольку мертвые мужья, в конце концов, не подают на развод. Но Генри мог это сделать, горько признавала Пенелопа, и бурное неодобрение отца отныне не остановит его от подобного скандального решения. При жизни Уильям Шунмейкер приструнил бы Генри, но теперь молодой Шунмейкер стал главой семьи и мог вести себя так непристойно, как ему вздумается. Его намерение оставить жену, которым он откровенно поделился с отцом непосредственно перед смертью старика, уже превратилось в сплетню. Если бы Пенелопа знала, что у свёкра настолько слабое здоровье, то хорошо бы подумала перед тем, как задерживаться в оранжерее с вожделенно прижимающимся к ней принцем Баварии.
Но так как изменить случившееся было невозможно, сегодня она весь день пыталась изображать из себя примерную жену. Но вовсе не желала играть эту роль. Даже в период влюбленности в Генри ей было скучно думать о выглаженных костюмах, поданном вовремя кофе и слежением за почтой мужа. Сейчас же сама мысль об этом оскорбляла её и заставляла чувствовать себя служанкой, человеком второго сорта, каким Пенелопа совершенно точно не была. Но кем она станет, если лишится титула миссис Шунмейкер сейчас, когда ещё и года не прошло с их свадьбы и нет детей, способных удержать её в семье? С таким трудом завоеванное место под солнцем на небосводе высшего света испарится так же, как последний вздох Уильяма Шунмейкера.
Вся аристократия Нью-Йорка сегодня видела, как она скромно и терпеливо стоит рядом с сокрушенным горем мужем. Очко в её пользу. Общество вспомнит об этом позже, если Генри все же настоит на огласке своей интрижки с девицей Холланд. Но если Пенелопа хочет, чтобы посаженное ею семя хорошего впечатления о себе дало всходы, необходимо продолжать в том же духе. Она не понимала, насколько это будет трудно осуществить, до тех самых пор, пока не вышла из экипажа и не услышала свое имя.
- Да? – повернулась она. Уже вечерело, и было сложно разобрать, кто её зовет.
- Миссис Шунмейкер, я здесь. – При этих словах Пенелопа узнала голос, и в следующую секунду увидела принца Фредерика, поджидающего её в элегантном черном фаэтоне с поднятой крышей. Кучер отсутствовал, и принц небрежно держал поводья в обтянутой перчаткой сильной руке, словно в любую секунду был готов сорваться с места.
Пенелопа оглянулась, надеясь, что больше никто не заметил посетителя. Генри с тяжело опирающейся на его руку мачехой уже преодолели несколько крутых каменных ступеней крыльца особняка. Подходя к принцу, Пенелопа не поднимала глаз.
- Не следовало вам сегодня приезжать, - сказала она и внезапно распахнула голубые глаза так, чтобы, несмотря на кажущуюся скромность, на лице отразились переживания.
- Нет… - Он снова улыбался ей в своей невозможно легкой учтивой манере. – Но я не смог удержаться. В любом случае теперь вы главная миссис Шунмейкер, и, думаю, вам нужно выпить.
- Так и есть, - согласилась Пенелопа, позволяя ему увидеть, что ей стоит большого труда не улыбнуться в ответ. – Как умно.
- Тогда почему бы мне не сопроводить вас на обед? Поверьте, ваш муж весь вечер будет занят бумажной работой и, думаю, оценит, что я не позволил вам заскучать.
Пенелопа приподняла бровь и притворилась, что обдумывает его предложение. Оранжевый свет закатного солнца казался ещё прекраснее на четкой линии подбородка её высокородного друга. Принц бросил взгляд на задрапированные черным окна особняка Шунмейкеров и снова посмотрел на Пенелопу. Расчетливая матрона в ней говорила, что стоит остаться дома сортировать письма с соболезнованиями, но ведь Генри за весь день и двух слов ей не сказал, и в конечном счете верх взяла рассерженная и униженная восемнадцатилетняя девушка.
- Ладно, если вы так настаиваете. Но знайте, я соглашаюсь вопреки здравому смыслу и только потому, что вы приехали в нашу страну так ненадолго. Только подождите меня немного, хорошо? Ненавижу эту черную одежду.
Принц оперся локтем на полированный бок экипажа, наклонился вперед и ответил серьезным голосом, которого Пенелопа прежде не слышала:
- Я бы ждал вас целую вечность.
Пенелопа подмигнула и отвернулась, чтобы уйти вслед за супругом. Она уже вошла в дом, когда поняла, насколько улучшилось её настроение от последних слов принца.
Вечером Пенелопа понадеялась, что Генри не заметит, как она выскользнула из дома в ниспадающем волнами красно-коричневом кисейном платье и украшенной жемчугом эгретке. Но танцуя в бальном зале «Шерриз» с одним рослым господином королевской крови, она больше не думала о муже. Ведь, как уже не раз замечал её спутник, только дурак не станет обращать внимания на столь яркую жену, и Пенелопа не стала бы возражать, если бы Генри пришлось смотреть, пусть и недолго, на одобрительные взгляды, которыми Фредерик награждал её обнаженные плечи и стройную фигуру.
Безусловно, на неё смотрели все, и когда Фредерик положил руку на её поясницу, Пенелопа затрепетала от тихих перешептываний присутствующих в зале и ощущения того, что о ней снова говорят. Принц надел черный костюм и зализал назад волосы. Он походил на Генри, на любого красивого джентльмена из высшего света, разве что выглядел представительнее её мужа и не сводил с неё проницательных глаз. Пенелопа знала, что они очень хорошо смотрятся вместе. Задолго до того как сыграть инженю, чтобы выйти замуж за наследника одной из старейших и богатейших семей Нью-Йорка, она частенько заводила короткие интрижки исключительно ради развлечения. И ей нравилось переживать те ощущения снова, нравилось танцевать в паре с таким восхитительно уверенным в себе мужчиной. Но затем, когда музыка смолкла, Пенелопа увидела, что даже разведенная Люси Карр не пыталась скрыть своего презрения.
- Я вела себя очень плохо, - сказала она не так дерзко, как намеревалась, когда принц проводил её к столику, где уже сменилось около восьми блюд, от которых молодая миссис Шунмейкер отщипнула едва ли не столько же кусочков.
- Надеюсь, ваши соотечественники не станут судить вас слишком строго. – Принц отодвинул для Пенелопы стул, дождался, пока она сядет, и сел сам. Он вытащил бутылку шампанского из стоявшего в центре стола запотевшего ведерка со льдом и заново наполнил бокалы. Затем оглядел просторную комнату, заполненную круглыми столиками, под которыми не помещались пышные юбки. Свет люстры льстиво золотил лица слегка подвыпивших посетителей ресторана. Принц Фредерик в буквальном смысле слова блистал.
- О нет, станут. – Пенелопа поправила белые перчатки на несколько сантиметров повыше локтя и уперлась кулачком в подбородок. Она выпила больше шампанского, чем обычно, и уже достаточно захмелела, понимая, что это не лучшим образом отразилось на цвете её лица, да и в качестве предмета для слухов казалось нежелательным, но все равно меланхолично покрутила бокал в пальцах и сделала глоток.
- Бедная моя миссис Шунмейкер, - посетовал принц. – Ей так безнадежно грустно.
- Я не грущу, - возразила она. – Лишь слегка устала. День выдался длинным.
Это было правдой. День был долгим, скучным и требовал значительного самообладания. К тому же, Пенелопа очень долго стояла в новеньких черных туфлях из кожи с отделкой из лент, и теперь у нее болели пальцы ног. Но усталость беспокоила её вполовину меньше, чем то, что принц может её пожалеть – она не из тех девушек, к которым позволительно испытывать жалость.
Но в следующую секунду это перестало её волновать, потому что принц положил руку ей на плечо и провел по предплечью, скользя ногтями сначала по обнаженной коже, а затем по шелковой перчатке, тем самым вызывая легкий трепет во всем теле Пенелопы. Её уже давно никто так не трогал. Она почти невольно закрыла глаза и поняла, что нестерпимо жаждет, чтобы принц снова её поцеловал. И с легким испугом почувствовала, что это желание не имеет никакого отношения к стремлению вызвать ревность мужа или развлечься скандалом. Но тут она почувствовала теплое дыхание Фредерика у темных прядей волос, собранных над ухом.
- Вы бы не выглядели такой печальной, если бы были принцессой, - прошептал он.
Никакие другие слова не могли бы прозвучать для ушей Пенелопы слаще. Хотя принц говорил с умыслом, Пенелопе его слова подарили то самое головокружительное девичье ощущение, которого она не испытывала уже год, а то и больше. Оно было чудесным, и девушка ещё несколько секунд сидела с закрытыми глазами, потому что в её душе поселилось чувство, в чем-то совсем неотличимое от любви. Впервые за несколько лет Пенелопа задумалась, что титул миссис Генри Шунмейкер — не предел того, что она может достичь.
На-та-ли:
Девочки спасибо огромное за новую главу )))
я аж глаза протерла , чтобы удостовериться , что правильно прочитала.
Это ж какой надо быть, чтобы после похорон свёкра отправиться танцевать. Все таки какие-то элементарные приличия надо соблюдать Пенелопе. конечно это не муж и не отец , но все таки . Кажется грядёт большущий скандал. Или обойдется ?
LuSt:
Да, Наташ, Пенелопа в этой главе совсем жжет. Понимает, что терять в общем-то нечего: Генри на её эскапады начхать, старый Шунмейкер мертв, а в голове один принц (который ведь может увезти её в Европу, и плевала она на этот пуританский высший свет с высокой колокольни).
Suoni:
LuSt писал(а):
Впервые за несколько лет Пенелопа задумалась, что титул миссис Генри Шунмейкер — не предел того, что она может достичь.
Флаг ей в руки! Только получится ли?
Спасибо большое за главу!
На-та-ли:
LuSt писал(а):
это да . Пенни уже видит себя в тиаре принцессы во дворцах Европы. Да только вот не всегда планы воплощаются в реальность. А вообще скатертью дорога. Без неё намного проще будет всем.
а в голове один принц (который ведь может увезти её в Европу, и плевала она на этот пуританский высший свет с высокой колокольни).
Nikitinanatali:
Хоронили свекра, порвали два баяна! Ластик, поздравляю с юбилеем, 250 главой (теперь уже 251)! С нетерпением жду продолжения. Эх, писать складно я не умею!
Nikitinanatali:
Вот это скорости! Я читала "На острове" и перевод и комментарии, очень интересные. Дочитала до того места, где пара возвращается в цивилизованный мир и пока остановилась. Но дочитаю обязательно!
Svetlaya-a:
девочки, мы все забываем, что Пенелопа молоденькая совсем... 18 лет, а какая интгригантка... конечно, я не одобряю подобного поведения, она вообще потеряла голову от увлечения принцем.. интересно, что он имел в виду, говоря о принцессе?
спасибо за шикарный перевод!!!
Федор:
Девочки, славные, спасибо за главу!!!
Королева писал(а):
а ту главу, где они с принцем уплывают в закат я малость переписала.
Лилечка, спасибо за подсказку.
LuSt писал(а):
Её уже давно никто так не трогал. Она почти невольно закрыла глаза и поняла, что нестерпимо жаждет, чтобы принц снова её поцеловал. И с легким испугом почувствовала, что это желание не имеет никакого отношения к стремлению вызвать ревность мужа или развлечься скандалом.
Интересненько.
Королева:
Федор писал(а):
Лилечка, спасибо за подсказку.
Дорочка, а я сейчас напишу, чего же я там накатала. Если вкратце, то Пенни разводится с Генри и женится на принце, из-за этого брака его (принца) лишают права на наследование престола. Они возвращаются в Нью-Йорк и им приходится жить с семьей Пенни. Принц, который теперь вовсе не принц, а так, свадебный генерал, вынужден пойти работать, а умеет он только правильно себя вести и очень быстро становится наемным сопровождающим. А Пенни пришлось начать шить платья для богатых и знатных леди. Ну как вам?
LuSt:
И первой её клиенткой станет Диана Холланд, выходящая замуж за Генри. А второй - Каролина =)))
Вообще серия провоцирует написание фанфиков
