Сказочные зарисовки

Чем позже скорая приезжает, тем точнее диагноз. (с) великая мудрость от доктора Пилюлькина

Медотсек казался таким знакомым, но и через полчаса я не могла понять, почему именно. Из-за стола? Приборов? Лампочек? Скальпеля в руке? Запаха и белого халата? Эти несколько страниц моей жизни были стерты навсегда, а размытые образы ничего не могли сказать, только задавали все больше вопросов. Оставалось пока смириться и ждать второй ниточки, от которой может быть больше пользы. Хотя, по поводу пользы это спорный вопрос. После предложения обезопасить себя от разного рода инфекций и вирусов, доктор (добрейшей души человек) предложила играть в "продолжи пословицу на медицинский лад", наша любимая игра кроме "догони меня скальпель" и "кто хочет стать пациентом".
- Глаз долой, а сердце?
- В формалин.
- Не пойман...
- Не пациент.
- На Бога надейся
- Но тебе не сбежать.
- Чем бы дитя не тешилось?
- Лишь бы тело не сбежало.
- Молодец, - кивает доктор и достает пару ампул. Я быстро учусь... Всегда так было... Всегда? Я училась раньше? Чему? Где? У кого? Когда? Стискиваю виски ладонями и шатаюсь из стороны в сторону, слово китайский болванчик. - И последнее,- торжественно вещает светило медицины. - - Лежачего не бьют...
- А тащат на стол для вскрытия.
- Ииии это правильный ответ! - как в программе "Кто хочет украсть миллион".
Я ее смотрела? Когда-то, еще на Земле... Но не помню ничего, связанного с детством. У меня не было семьи? Что значит быть семьей? Я не человек... только у людей создаются "ячейки общества?" или нет? Мне нужна информация. Придется пробраться на пару уровней выше. Когда они вернутся. Если вернутся. Если нет, я буду скучать, честно. Они интересные. Но порулить не дают, это печально. Задумчиво ковыряю скальпелем металлический угол стола, этот тихий звук словно въедался в мозг, оголяя нервы. Такой же звук, такой же холодный металл. И такое же ощущение опасности. Когда миссия улетела к кораблю, она едва зарождалась, а сейчас казалась все более явной. Среди сотен или тысяч живых организмов на корабле было что-то другое. Что-то новое. И знакомое одновременно. Шарю ладонями по стенам (скальпель заныкала на всякий случай, надо еще спереть тесак у повара, у него их много, а картошку можно и не тесаком резать и не с таким выражением лица... эээ... одухотворенным, вот), то приседая, то приподнимаясь. Доктор наблюдает за этим всем безобразием со стоическим спокойствием, хрустя аскорбинкой. Она привыкла. Наверняка, радуется, что в этот раз я передвигаюсь только руками и то формально и не по вертикальной поверхности. Тогда даже капитан испугался, ага. Метания сменяются абсолютной апатичностью - так всегда бывает. Как говорит Гудвин, приступы активности у меня временные, а лень постоянная. Протягиваю руку за аскорбинкой. Интересный вкус. Мне он нравится. Но не так, как мясо, хм. Полусырое мясо со специями... Имбирь и розмарин, я любила эти приправы. И корицу. К плюшкам.
- Как вернутся, я их живо в карантин отправлю, нечего микробы свои разносить. Ассистентом будешь?
- Угу, - киваю, догрызая аскорбинку. Ощущения притупились, словно волны во время отлива убегали обратно в океан. Но что-то во мне изменилось. Только я не знаю, что именно. Пока не знаю.
_________________

На кухне слышно, как гремит металлическая посуда. Творят товарищи, боятся, что завтра я их выкину в космос. И правильно делают, Ивлев не прощает промахов. Повар — это не только призвание, а состояние души. Из динамиков льется:

Выйду ночью в поле с конем,
Ночкой темной тихо пойдем,
Мы пойдем с конем по полю вдвоем,
Мы пойдем с конем по полю вдвоем...


Борщ давно съеден, на смену ему подали картошку, посыпанному чесноком и зеленью, к нему шмоток сала, нарезанный тонкими-тонкими ломтиками, квашеная капуста. Картину завершал бородинский хлеб и малосольные огурчики. Ох, а на душе так хорошо, словно я дома. От переизбытка эмоций, всплеснул руками, вскочил со своего места, и громогласно, под “Любэ” начал говорить:

Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русской дух... там Русью пахнет!
И там я был, и мед я пил;
У моря видел дуб зеленый;
Под ним сидел, и кот ученый
Свои мне сказки говорил.

Мои китайские коллеги, бросив посуду, рассыпались как тараканы по кухне. Кто куда спрятался. Ну что ты с ними будешь делать, а я еще орать - то не начинал. Бедняги. Снова сел за стол, взял картошечку в одну руку, на ломтик бородинского положил сало, беконного типа. Занюхал. Красота и только. На кухне возобновилась работа. Под аккомпанемент посуды откусил картошку, и сразу закусил хлебушком. Прикрыл глаза от вкусового оргазма. Из столовой послышались крики. В очередной раз упала металлическая посуда на пол, мои китайские коллеги снова спрятались кто куда. Ну йоперный театр, я не знаю, что сделаю тем, кто мешает маэстро Ивлеву наслаждаться ужином и одновременно размышлять над будущим меню.
Вообще, неужто при виде картошки уже истерики пошли, что так орут? Я стремительно пересек территорию кухни, чуть не споткнувшись от чьих-то ног, торчавшие из-под стола. Я был так зол, что в одну руку схватил дуршлаг, в другую чугунную сковородку. Ну, сейчас они у меня попляшут! Между прочим, для них же старались, а они такие неблагодарные!
Нажав кнопку, подождал, пока дверь откроется и вышел в помещение, где все называли столовкой. А там.. Кровище, у одного из членов команды из живота выполз неизвестное мне существо. Все похоже на постановку.
- Ребята, я все понимаю, но можно потише снимать свои влоги? Ну люди же работают, очень сильно отвлекает. А не то еще год будете питаться картошкой.
Мою угрозу, по существу, оценила тварь, которая зашипела в мою сторону. Я немного охр*нел то этого. Держа перед собой скрещенный дуршлаг и сковороду, наподобие креста, медленными шагами подошел к столу. Взмахнул сковородкой и ударил по нему, пусть знает, как на батьку шипеть. Моя кухня - значит моя территория и правила устанавливаю я. Червь снова зашипел. Гля, какой смелый. Воспитывать мы умеем, и снова ударил по его башке. Ему это явно не понравилось. Вырвавшись из человека, драпанул в противоположную от кухни дверь. Народ с ужасом смотрел на меня.
- Что? Это не из-за картошки, и санэпидемстанцию не нужно сообщать. Мало ли чем человек болел, и после всего дезинфекцию нужно проводить.

Битье оговорено с красавцем Баком)
_________________

Как говаривал капитан «Титаника»: полный вперед и хрен с ними, с айсбергами!

В детстве я посмотрел старый сериал под названием «Секретные материалы» и мне открылась Истина. Истина, она ведь где-то рядом, ходит - шастает, трудно ее отыскать, но искать надо. Вперед идти к мечте, идти и не сдаваться. Подобно агенту Малдеру, я тоже хотел верить в инопланетян, во внеземную жизнь, в привидений, демонов, вампиров, зомби и что от всего вышеперечисленного спасет шапочка из фольги. Во всяком случае, старался, отчего всегда носил с собой достаточный запас фольги.

А еще во мне (думаю, где-то в районе печени) навсегда закрепился принцип гуманизма. Про то что любая жизнь важна и раз больше во Вселенной мы никого не встретили (пока, я надеюсь!), то оттого и ценнее существование каждого человека. «Никогда больше», поклялся я себе после того что произошло на станции «Фобос», глядя как мимо пролетают другие корабли, занятые более важными делами, чем прием выживших.
Поэтому, не раздумывая, потянул за собой товарищей в эту опасную экспедицию.
Дойдя до модуля я, конечно же, сразу сказал фразу «Нам надо разделиться», ибо она священна. А сейчас, упаковывая труп, жалел ли о совершенном поступке? Кошка и тело – конечно, не то, на что мы все рассчитывали, но все же…мы попытались, а это главное. Сделали все, что могли.
Закончив свое нехитрое дело, я было засобирался к выходу, как вдруг…что это там такое черненькое белеется? За телом обнаружился люк. Люк ведущий вниз. Маловероятно, конечно, но все же. Дергаю крышку на себя и едва успеваю отпрянуть. С оглушительным криком «АААААА!» на меня несется какой-то мужик с куском арматуры в руках. Видимо, он в состоянии шока.
- Ядрены пассатижи! Сэр, сэр мы получили ваш сигнал, и пришли помочь…мое имя Гудвин, я с корабля «Ностромо»…
Спасатель погиб от рук спасаемого – совсем не то, что я хочу прочитать на собственном надгробии. Остекленевший взгляд. Такому ничего не докажешь и шапочку из фольги крутить поздно. Мужик бросает арматуру и хватается за мой скафандр.
- Он…здесь - бормочет мужчина – Чужой.
А потом отключается и сползает на пол. Щупаю пульс – вроде в норме и серьезных повреждений нет, но врачи разберутся. Да и разговорить его желающие найдутся. У нас появился реальный шанс узнать, что же случилось на этой станции. А еще…
- Это Гудвин – опять включаю громкую связь – Я нашел выжившего, он без сознания. Заканчивайте и давайте выбираться с этого проклятого клочка земли.

»» 08.02.19 22:42 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

«Тварь я дрожащая, или человек?!» – подумал агент Бак Терия, когда на него обрушился первый удар странным орудием, и понял, что все- таки тварь. Он обиды на весь мир он зашипел и кинулся на обидчика.

И получил по наглой рыжей морде. Глаза Бака едва не вылезли из орбит, округлились, зато он разглядел орудие пытки: это была прозаическая наносковородка! «Какого хрена!» - завопил Бак и дал деру в противоположную от кухни дверь. Морда его, свирепая с первой минуты рождения, в эти минуту стала еще свирепее. Бак развил пятую космическую скорость и понесся по коридорам корабля, старясь спрятаться от наносковородки. В голове его уже зрел план мести обидчику - напасть ночью и сожрать. Сырым. Потому что Бак Терия ненавидил наносковородки.
Пользоваться пятой космической скоростью агентам бакразведшколы разрешалось в крайнем случае. Она не имела тормозов, и остановиться можно было, только ударившись в какой-нибудь предмет. В стену нельзя – размажет, лучше что-то обтекаемое и округлое. Но в коридорах были только унылые стены. Бак задыхался и из последних сил пытался удариться хотя бы во что-то. И это что-то нашлось у медотсека. В руках у нее были печенька и клизма.
- Какого хрена?! – снова завопил Бак Терия, затормозив.

Attention! Achtung! Внимание! Не пытайтесь повторить это дома. Трюки выполнены психами инопланетными элементами.


Доктор раскладывает на столе инструменты для вскрытия (из кухни пришло-таки оповещение о каком-то странном ЧП), а я сижу на столике, болтая ногами в мягких сапожках. Хотя могу ходить и босиком и без одежды. Холод и жара мне не страшны, порезать руку тем же скальпелем нереально - я пыталась, и не раз. Когда высаживались на спутник в прошлый раз, пошла без скафандра, да и без костюма, просто так. Диана и Ив меня тогда заочно похоронили, по ходу. Осталась последняя печенька. Придется тащиться в кухню. Док торжественно вручает клизму - если попадется чужеродный организм, пусть послужит во благо науки, хочет он того или нет. Прозрачная дверь медотсека разделяется на две части, разъезжаясь в стороны, по стенам пробегают едва заметные волны. Укрепили перед высадкой, да? Не безнадежны. Хм? Глаза успевают заметить размытые контуры объекта, хотя ориентируюсь не на зрение, а на... я не знаю, как его назвать. Шестое чувство? Как у Мерлина? Да упаси Джашин-сама! Отойти в сторону, пусть встретится со стенкой или нет? Мне же интересно, что это за организм. Может, это первая стадия мутации после картошки с огурцами? Всегда знала, что-то с ними не так. Бегают потом по кораблю, в порядочных граждан врезаются.

- Аре? - стараясь не просыпать крошки, убираю печеньку в карман.
Делиться не хотелось, даже если этот вид дружественный, а это не так. Пальцы сжимают скальпель, проворачивая лезвием от себя. Я знаю это движение, и оно завораживает... Клизма пока подождет. Апатию словно выбило ударом этого инопланетного организма, это было мое тело и одновременно будто не мое. Слишком легкое, невесомое, и в то же время способное выдрать кусок из обшивки, особо не напрягаясь. Уклониться от следующей смазанной атаки получается на рефлексах.
- Я отойду, а вы дальше как-то сами, нет?..
Кап... На сверкающем от чистоты полу отсека (перед пробуждением капитан дал приказ отдраить все до блеска) медленно расцветал алый цветок. А в следующую секунду мир резко изменился, разделившись на черно-белые всполохи с вкраплением алого. Ускорение смяло стенку, оставив внушительную вмятину в сверхпрочном сплаве, блок, удар вдогонку, и тоненькая подошва сапог оставляет в полу небольшой кратер, от которого в стороны ползут трещины. Объект уходит в сторону, но медленнее, чем когда несся на меня несколько минут назад. Металлические поручни, балки и лестницы превращались в погнутые и раздробленные на части куски железа, бетонные перегородки (зачем они, я не понимала до конца) оседали мелким крошевом, а камеры, кажется, и вовсе разрезало на части ударной волной. Как только корабль не развалился? Сколько мы так прыгали по всему уровню, я не знаю, адреналин зашкаливал, а лицо перекосило какой-то хищной ухмылкой. Первый порез, второй. Удар в бок со всей дури (у меня много, могу поделиться, и это не трава, как вы подумали) ногой и в завершение движения, апперкот по инерции. Разглядываю разорванный рукав то ли платья, то ли фиг знает чего. Ушел... Тактическое отступление, да? Бегать по вертикальным поверхностям не так и сложно, оказывается. Верхний уровень, средние... А? Невидимая преграда из слабых электрических разрядов впивается в кожу острыми иголками. Что. Я. Здесь. Делаю. Куда делся стремный тип и где моя печенька? А, вот она, в кармане. Вернусь к доку, что ли. Там вскрытие будет. Это же так интересно. Странное ощущение легкой тревоги сопровождало весь путь до медотсека, как и вопрос о нелегкой судьбе рукава. Опять за что-то в медостеке зацепилась или на кухне, когда пыталась стащить у повара тесак, а меня засекли?
- Капитан будет орааать, что опять тут бегало стадо мамооонтов, - вздыхаю, перепрыгивая через воронку в полу. - Итааак, вскрытие покажет, что пациент умер от вскрытия?
_________________

- Мы тонем под музыку — вот это первый класс!..
©Титаник

Пришло сообщение из столовой о смерти парня. Всё-таки бульба убивает, если только ею питаться.
Из доклада ничего не было ясно, а по истерическому воплю "мы все умрём!" я не поняла, кто и от чего именно умер.
Мой временный ассистент решила прогуляться. Ноа торжественно (с клизмой в одной руке и печенькой в другой) ушла пополнить запасы печенек. Как по мне, так дохлый номер. Мы тут как собачки Павлова, только на картошке, о печенье или о мясе от Ивлева можно только мечтать.
За считанные минуты рабочее место было готово. Инструменты на местах. Лаборатория наготове, свежевзятые анализы прояснят нам, что за ГМО в нашей картошке.
Чтобы не скучать в ожидании решила себя развлечь.
Кальян из капельницы? Легко!
Этому я научилось ещё на первом курсе в институте. Конструкция простая, главная загвоздка что намешать, для вкуса и аромата. Картошку же туда не запихаешь!
В ход пошла заначка конопли, она у меня была для медицинских целей, но и тут хорошо вписалась. Немного мяты. Вся эта красота в лёгком спиртовом растворе, нам же не для дурмана, а для того чтобы расслабиться.
Атмосфера в медблоке умиротворяющая. Лёгкий дымок, с приятным ароматом. Но кайф длился не долго.
Самой идти за трупом не пришлось. "Пациента" принесли через несколько минут. К этому моменту и Ноа успела вернуться. Странная, потрепанная и с одной печенькой.
Оказалось, что это не шутки и действительно кто-то убил парнишку. А убил, прошу заметить, красиво, вскрыл грудную клетку.
Только угроза двойной клизмы смогла выгнать толпу из медблока. Но далеко экипаж уходить отказался, убеждая нас, что на корабле толи червяк, толи змея... Глистов вроде перед полётом всем прогнали, откуда только такие идеи?!
Толпа трясущихся мужиков собралась в приёмном покое. Для их личного успокоения пришлось даже изолировать нашу часть корабля и запечатать двери. Словно сардины в банке. Теперь можно было спокойно приступить к работе.
Перед вскрытием взяла несколько проб. Кровь, на анализ. Мазки с краёв раны, на первичный взгляд они были странные, наличие слизи настораживало. Да и грудина была странная, рана была такой, словно парня вскрыли изнутри. Неужели виной всему всё-таки картошка?!
И все свои манипуляции я проводила, напевая весёлую песенку.

Спи моя гадость усни,
В морге погасли огни,
Трупы на полках лежат
Mухи над ними кружат...

- Давай уже вскрывать! - Ноа была вся в нетерпении. Натянув халат и перчатки, она уже тянула ручёнки за пилой.
- Давай. У самой руки чешутся!
Ноа профессионально вскрыла грудную клетку, там мы смогли разглядеть кашу из лёгких. Всё было в странной субстанции, напоминало слизь с краёв раны. Не похоже, что виной всему бульба. Скорее что-то было внедрено в тело погибшего. Определить каким путём и как давно, не представлялось возможным. Анализы должны были приоткрыть нам завесу тайны. Если это инфекционное заболевание, то необходимо будет ввести карантин, и нужно будет обследовать всех на корабле.
- Чем он болел?
- Нуууу... По первичному осмотру могу заявить, что Минздрав не зря предупреждал, курение действительно убивает.
Это вам похлеще ветрянки!
- Посмотрим мозг. Возможно, болезнь и его затронула. – Ноа, не дожидаясь моих наставлений, со знанием дела приступила к вскрытию черепной коробки. Всё-таки ей знакома медицина, есть вероятность, что она сама, в прошлом была врачом.
А ещё часть экипажа покинула корабль без должной подготовки. Если и они принесут какую-то инопланетную гадость, то всем каюк!
_________________

Что-то тревожно у меня засосало под ложечкой. Хотя, возможно, это обычное несварение. Прокапаться бы, где-нибудь на курорте, обертывания из водорослей не помешали бы, душ Шарко по вторникам и четвергам. Работа ведь нервная, работа ведь на износ.
Команде тоже не особо весело, пока летим, все преимущественно молчат, и лишь изредка переговариваются между собой. Вот кого я бы послушал, так это нашего спасенного, у которого на остатке униформы все-таки удалось прочитать «Джонсон». Но Джонсон все также пребывал в отключке. Может, я переусердствовал при нашей встрече и сильнее чем надо приложил его к стенке? Вот кто активничал, так это спасенный котэ. Перебираясь с одних колен на другие, внимательно изучал и обнюхивал каждого из нас и игрался с моим карманным дозиметром. Как кошку называть будем? Ну раз Перпетуя нашла, то ей и честь окрестить пушистика.
Долетели. Пристыковались. Перевели дух.
- Тело в бииоотсек, собранные образцы туда же. Все проверить. Джонсона тащите в медблок, пусть доктор Пилюлькина вколет пару кубиков адреналина ему в мягкое место. Может, очнется, а если нет…Мерлин, может ты с ним как-то в контакт вступишь? В смысле ментальный…астральная проекция и все такое. – дав указания, горько вздыхаю – Послушайте, думаю, каждый из нас хочет понять – что же случилось на той станции. То, что мы видели…это явно не просто несчастный случай…там было что-то и наша задача, это что-то отыскать, всеми доступными способами, я в свою очередь….
- Томас Гудвин – раздается по кораблю металлический голос – Немедленно явиться к капитану!
- Ясно…, я пошел, и если не вернусь – считайте меня коммунистом!
_________________

Стоя в каюте капитана и выслушивая список собственных прегрешений, я привычно напустил на себя вид «сознаю свою вину: меру, степень, глубину». Проступков накопилось минуты на четыре, и этим я побил прошлый рекорд.
Я молчал. Замолчала и капитан Элизабет Марлоу, все также смотря на меня с укором своими красивыми глазами.
- Что вы на это скажите, Томас Гудвин?
- Под трибунал меня хотите? Справедливо. Да только я – гражданский и уволить меня может лишь наше начальство. Когда там следующий сеанс с Центром… будем в зоне связи месяца через полтора? Отлично. Время, значит, у меня еще есть.

Капитан Марлоу не терпит, когда кто-то нарушает субординацию. В принципе и не должна.
- Зато я могу вас изолировать от остального экипажа, насильно подвергнуть криосну или закрыть в каком-нибудь темном герметичном помещении, где вы не натворите никаких дел.
- В том отсеке, где картоха храниться? Как вы жестоки, капитан! – притворно хватаюсь за сердце – Как же моя тонкая душевная организация?
- Прекратите, Гудвин!
- А то окажусь запертым в темном отеке с картохой…согласен…но только если вместе с вами!
Присаживаюсь на диван. Какой же он удобный, это не тот жесткий топчан в моей каюте, стандартная модель, созданная, наверное, каким-то маньяком, на котором как ни повернешься – все равно неудобно. Достаю из сумки бутылку и два стакана.
- Скотч. Вы удивитесь, сколько лет выдержки. Берег, думал выпить, когда долетим до места назначения, но теперь… - откупориваю бутылку и разливаю напиток.
Беру стакан, а второй пододвигаю Элизабет.
- Ладно, капитан Марлоу, когда еще представиться шанс выпить? Я приму любое дисциплинарное взыскание. Прошу только не наказывать тех сорвиголов, что последовали за мной.
Она все-таки подходит, поднимает стакан, но не спешит пить. Элизабет, конечно же, следила за нашей спасательной миссией и в курсе происшедшего.
- И вернулись мы не с пустыми руками – троих привезли: спасенный, труп и кот. Один другого краше. Капитан…на том клочке земли было что-то еще…что-то странное – добавляю я уже серьезно -…и опасное. Команда должна провести анализы и выяснить, что к чему.
Элизабет пожимает плечами. Я медленно подхожу к ней, мы чокаемся стаканами, которые издают приятное «дзынь». Алкоголь еще приятнее, от него внутри разливается тепло и на мгновение даже холодный бескрайний космос кажется приветливее. Умели же делать натуральный продукт когда-то.
- Хороший скотч - заключает капитан.
- Значит, я могу называть вас Лиз?
- А ты так и продолжаешь нарываться Гудвин!

Мой персональный планшет весьма некстати издает пиликанье. Взмахом ладони разворачиваю виртуальную панель.
- Что за…в медотсеке…тревога…но в этом помещении только мертвое тело, которое мы привезли…это не может быть…там…зафиксировано движение!
Недоуменно смотрю на панель. Это «что-то» движется с чрезвычайной, я бы даже сказал молниеносной скоростью. Но почему его никто не видит? Почему не воют сирены, почему экипаж не оказывает сопротивления?
- У нас на борту «заяц» - показываю капитану панель и пульсирующую красную точку, которая стремительно путешествует по кораблю и тогда меня осеняет. – Вентиляция! Оно в вентиляции!
«Чужой» успел пролепетать Джонсон, прежде чем вырубиться.
- И куда оно направляется?
Я выстраиваю схему и перевожу взгляд на Элизабет:
- Сюда…прямо сюда!
Словно в подтверждение моих слов рядом с решеткой вентиляции раздается громкий «бум» и она с грохотом отлетает в сторону.
_________________

Агента Бака рвало безудержно и беспощадно. Его корежило и разрывало, а изо рта фонтаном вылетала непереваренная картошка. Пересиливая отвращение, он отправил шефу бакразведки секретное донесение: «Шеф тчк По всей видимости зпт у меня пищевое отравление тчк Я сдохну быстрее зпт чем выполню задание тчк У меня нет с собой противорвотного *вопль* »
И получил исчерпывающий ответ:

«Как говорит наш любимый шеф, если человек идиот, это надолго», - вздохнул агент Бак Терия и выплюнул очередной поток желчи на пол корабля. Запах сшибал с ног и вызывал ненужные воспоминания. Челюсть свело от боли, и Бак взвыл, полностью выдав свое присутствие не только запахом, но и голосом. Он метнулся дальше к следующему отсеку. Бак еще помнил недавнюю встречу со странным представителем человеческого рода, которая пырнула его ножичком и не дала съесть печеньку. Возможно, именно печенька спасает людей от последствий поедания картошки?
Бак учуял запах зеленки и йода, и понял: он на верном пути, где-то здесь медицинский отсек. Ему потребуется сила и мужество, чтобы проникнуть туда и похитить противорвотный порошок или печеньку.

То самое было маленьким и не вкусным, но нужно же было что-то есть. И мы его ели. Обкусили изнутри по краешку, потом повернулись сдвигая органы, потом ещё раз - ломая кости. А потом и вовсе разорвали мешают к стать ещё больше ткани, выбираясь наружу. И...
- ААаАаААаа!
Сложно сдержаться, когда на тебя такие харизмы смотрют. Мама для нас не этого хотела, уверен. А папы нету. Мы сирота.
Харизмы на всякие лады завопили в ответ. Мы на всякий случай поддержали их визгом и резво сиганули в сторону. Там нашли закуток тёмного содержания и потрусили вперёд, внимательно принюхиваясь.
Нашли маленьких и очень пахнущих, перекусили. Потом ещё раз и ещё. Нам предстояло стать больше. Много больше. И найти тех харизм, что напугали крошку.
Ибо Нефиг!
_________________

Я испытал гамму чувств: от возмущения до ужаса. Понимание, что на священное место какое-то неизвестное существо пыталось практически лишить невинности стерильно - чистое помещение обгадить своими фокусами. Давление подскочило. В голове образовалась стая дятлов, методично стуча по моему мозгу. О никаком ужине уже речи не шло, мне срочно нужно было идти в медчасть. Но перед этим.. Перед я доходчиво объяснил своим китайским коллегам, как все продраить в столовке, а главное хлорки не жалеть. Помню в детстве тетя Нюра мыла полы хлоркой, и пускала столько, что местные кошачьи облюбовали нашу школу надолго. Перед уходом, напомнил, что завтра экзамен. И долго прокручивал недобрый прищур узких глаз моих китайских коллег. Наверное, мысленно делали из меня шаурму.
По дороге медчасть, я умудрялся насвистывая, попадать в стук дятлов, что получался складный мотив, который поменял под себя.

Я иду по кораблю словно чумачечи,
От солнца чтоб не жмуриться я натяну очечи.
А в стеклах отражаются девочки-конфетки,
За наглость не сочтите, угостите сигареткой.

- Туки -туки, есть кто дома, - открыв дверь, я очутился в кабинете, где двое, занимались противным делом, что борщ добровольно попросился наружу.
- Доброго дня, коль не шутите, - блондинка смотрит грозно, будто бы я помешал им в очень серьезном деле.
Как по мне, копаться в чей - то голове попахивает извращениями, пусть для них это вызывает огромный восторг. И как все это выглядит противно. Я ловлю себя на том, что медленно оседаю на пол. Сковорода, схваченная мною, в качестве защитного средства, с громким стуком падает на пол.
Мама родная, зачем ты меня родила на свет.
- Какие мужики слабые пошли, - говорит та жа блондинка и сует ватку с нашатырным спиртом.
Отодвигаю ее руку от лица и встаю с позы лежа в сидя. Я не понимаю, как очутился на мягком диване, в уютной комнате. Даже кальян есть.
- Закурим трубку мира? - киваю блондинке и ее спутнице на стол, где стоит кальянный аппарат.
_________________

Я не жалел ни о чем…
Долгие годы не покидало гаденькое ощущение, что живу взаймы. Все случилось, когда мне было двенадцать. Мы с родителями жили на огромной станции «Фобос», изучавшей природу Титана. Первые такие станции не отличались особой надежностью, но «Фобос», как уверяли в Центре – практически неприступная крепость, в которой можно спокойно жить семьями. В случае опасности станция способна отделиться вместе с неповрежденными отсеками и быть полностью автономной. Однажды так и случилось. Пожар. Начался внезапно – распространился мгновенно. Сработала автоматическая система, отсеки отделились. Герметичная дверь захлопнулась прямо перед моим носом – лица родителей по одну сторону, моя перепуганная физиономия по другую. Половина станции не могла двигаться самостоятельно и все мы – спасшиеся – вынуждены были наблюдать, как погибают наши родные и близкие. Сгоревшая станция на долгие месяцы стала нашим спутником. Пока не прибыл транспорт из Центра – другие корабли, пролетавшие мимо, нас на борт не брали, ведь фактически в помощи мы не нуждались – запасов было достаточно.
Именно тогда я дал себе клятву, что всегда буду приходить на помощь, что бы ни случилось. И сегодня эта клятва сыграла со мной злую шутку.
Когда Нечто выпрыгнуло из вентиляции, я даже не растерялся. Думал, что существо не такого уж большого размера, даже обрадовался тому, что многолетние поиски наконец-то увенчались успехом – вот-де она, новая форма жизни, вот она – финальная цель моей работы, доказательства прямо перед носом, доказательства, которые можно пощупать и потрогать, поместить в сосуд и гордо поставить перед толстосумами из Нобелевского комитета. Мысленно я уже примерял на себя медаль и лавровый венок на голову и фотографировался на обложку научного журнала.
Существо же начало стремительно увеличиваться, обнажив несколько рядов острых, как бритва зубов. Единственное, что смог сделать – оттолкнуть капитана и запустить в монстра бутылкой бурбона. Его щупальца, да и он сам двигались с адской скоростью. Одно из них пригвоздило к полу, другое проникло внутрь, пробиваясь сквозь кожу и ребра. Он издал жуткий звук, должно быть, празднуя победу, и также пулей выскочил в открывшуюся дверь.
Мама, папа, я иду к вам…
Зачем-то я интуитивно прижимаю ладонь к ране на животе, хотя отлично понимаю, что ничего уже не исправить. Нажать на кнопку громкой связи на браслете стоило последних сил. Но я обязан это сделать. Предупредить остальных. Это все моя вина. И они не должны оказаться застигнутыми врасплох.
- Говорит Томас Гудвин…- вдох…еще один вдох, мне нужен еще один последний вдох – На борту корабля враждебная внеземная форма жизни…спасайтесь, спасайтесь, кто может…на борту Чужой!

»» 21.03.19 18:38 Академия Вселенных и их Мироустройства
_________________

- Заветных три желания исполнит мудрый Гудвин, и Элли возвратится с Тотошкою домой... - вспомнилась песенка из древнего мультфильма. "Мудрый" - не уверена, что это про нашего Гудвина. Я бы даже внутрь этого модуля заходить не стала, но народ рвался причинять добро. Я бы слиняла от таких спасателей куда подальше...
Осмотр помещений картину не прояснил, а вот непоняток добавил: у какой зверушки такие когти? А такая силища? И она же плотоядная, да? И вот куда она/он/оно делось? Валить надо.
А эти энтузиасты-любители нашли кота, труп и спятившего выжившего. Жаль, у меня нет полномочий запретить тащить на борт всякую фигню. Зато мы можем отчаливать и этого проклятого места.
- Ладно, все на местах? Взлетаем.
Стыковка с кораблем прошла гораздо мягче, чем посадка на клочок непонятно чего. Ну и как водится, начальство не дремлет - нет чтобы запретить вылет, теперь по шеям получим за самоуправство. Нет, все таки не хватает тут дисциплины!


Замечательно, отвечать за все будет Томас, остальных пронесло, главное, чтобы не от картошки. При мысли об этом продукте желудок протестующе сжался. Нет, вот чего до сих пор понять не могу - такой корабль снарядили, синтета вот прикупили, а жратвы нормальной не дали! Даже армейские честно сшантажированные сухпайки деликатесом стали. Звиздец сверхновой. Когда там у нас день прибытия? Может хоть в колонии накормят нормально?

Не, вот как все началось с одной дуры, так и продолжается через ж*пу казерога. Величину задницы этого неизвестного зверя мне только предстояло заценить, штоб мне парсеки секстантом мерить.

Но сначала небольшое отступление: в современной армии есть роботы, их активно применяют и пихают во все дырки, но роботы не особенно интеллектуальны, а многие ситуации все же требуют человеческого вмешательства. Есть, конечно, синтеты - но стоят как новая планета, и на всех не напасешься. Поэтому в армию проводят жесткий отбор по физическим и интеллектуальным показателям, кому чего надо, тому то и подтянут. Все военнослужащие - немножко роботы. Ну и начальный курс у всех одинаковый, а уж потом идет специализация по более узким направлениям. Лирика заканчивается, переходим к физике.

Короче, сижу в каюте своей, никого не трогаю, и тут

Звездолет тебе в кротовую нору! Я резко вскочила на ноги, к активности мозга подключился нейронный чип - лекции военных ученых по внеземным формам жизни это вам не исследования местных дилетантов. Основной вывод был такой - лучше всего как можно больше оружия, кроме ядерного, неизвестно, какие там мутации.
Хрип и ужас в голосе Гудвина не оставляли сомнений в серьезности прилагательного "враждебная". Родриго, мышца ты ходячая, где же твоя команда? Ответ был нецензурным. Мой арсенал вызвал еще более нецензурную речь. С таким набором только на сусликов ходить.
Кстати, о ходить: выходит из каюты или не выходить? Может эта "форма" обожрется гражданскими и картошкой и сдохнет от несварения?

- Ив, Ив, куда ты лезешь? - говорила я сама себе застегивая ботики и распихивая немножко оружия по карманам броника и штанов. - Списать гражданских как допустимые потери и гори все в атмосфере пульсара. Взять звездолет, заминировать кораблик и фьють к своим, тут недалеко - за тремя системами.
Увы, обязанность военных - защищать. Или погибнуть. Вернусь на Землю - повыдергиваю журналистке жиденькие волосенки. По одному.

»» 28.04.19 17:01 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

- Опасно? Перестань, мы же мужчины, а знаешь, что мужчины кричат в лицо опасности?
- Что?
- Мамочка!
© Доктор Кто

- Боже, этому великану ничего не чуждо! - никак не ожидала, что наш повар САМ предложит покурить кальян.
Когда Ивлев появился на пороге моей обители, я не сильно удивилась. Как-никак это в его столовой человек погиб при странных обстоятельствах. Но вот резкая смена цвета лица при виде внутренностей погибшего, та ещё картинка. После увиденного сегодня, не видать нам отбивной от повара ещё полгода.
Протянув шеф-повару кальян, я ждала его первой реакции. Ведь там интересный букет.
Первая затяжка. Лёгкий дымок. Приятный аромат. И блаженная улыбка Ивлева. Оценил всё-таки!
Кальян пошёл по кругу.
- Могу аскорбинку предложить, для закуся так сказать. - Достала ещё одну пробирку (импровизированную рюмку) и передала её Ивлеву, который с сомнением на неё глянул.
- Отравить решили?
- Я конечно от вашей картошки как от чумы бегаю, но так жестоко мстить не буду. С вас станется и сегодняшнего зрелища.
- Не напоминайте. Я к вам своих китайцев на перевоспитание слать буду лучше.
- Пф, этих ребят после клизм в эту часть корабля и под прицелом пулемёта не загнать. Странный народ они. Слабенькие.
Ноа захихикала, чуть не уронив печеньку. Помнит, видимо, как китайцы убегали, сверкая пятками.
Рюмка за рюмкой, затяжка за затяжкой и нам уже так хорошо, что душа требует песни!

С год пpошло, как y меня он опал,
С год пpошло, как импотентом я стал.
Больше женщины мне не нyжни,
Мне не сняться сексyальные сны.
Я для женского пола бpевно,
К этой мысли пpивык я давно.
Возбyдитель меня не беpёт,
Hе встаёт y меня целый год.

Я его ласкаю, его болтаю.
Hо он лежит не дышит ,он меня не слышит.


- Доктор, я к вам, конечно, проникся, но репертуар у вас странный.
- Ни страаааный, а жииизненый. - Язык уже начал заплетаться. А жопа требовала приключений.
- Слушай, Ивлюша, а ты видел, кто так нашего друга разукрасил? - Ноа, которой тоже уже вовсю весело, указала на вскрытый труп.
А наш любимый повар уже приспособился, даже бровью не повёл когда взглянул на "пациента".
- Видел. Прошу заметить дамы, я эту заразу отлупил так, что она ели клешни свои унесло.
Клешни?! Что за зараза у нас на корабле завилась?
Тут поступило сообщение о прибытие спасателей наших. И они притащили мне сувенир. Тащут тело бессознательное. Вот нет бы колбаски там отрыть и мне притащить! Куда там, подозрительные больные только мне в награду.
- Доктор, зубочистки есть? Под ногти загоним, он быстро в сознание придёт, и код от своего сейфа назовёт. - Ноа в своём репертуаре.
- А сейф его нам на кой?
- Уверена, у него в сейфе есть печеньки. Печенек охота...
Переглянувшись с Ивлевым, заржали в голос. На что только не пойдёт Ноа ради печенек. Надо будет и в открытый космос рванёт. В памяти всплыло продолжение песенки, и я продолжила концерт.

Я хотел yдавиться на днях,
Hо подвела веpёвка меня.
Угоpеть я хотел в дpyгой pаз,
Hо как на зло отключили газ.
Я хотел yтопиться в pеке,
Hайти покой на моpском песке,
Hо как на зло мимо плыл водолаз.
Взял меня он и спас пидо*** !

Я его ласкаю, его болтаю.
Встань!!! Встань!!! Встань!!! Встань !!!
Hо он лежит не дышит, он меня не слышит.

Весёлое настроение нашей странной компании прервал голос из динамика.

- Чужой? Что за Чужой? Безбилетник? - А я говорил, нам кондуктор нужен был, чтоб кто попало на корабле не катался. Вот же засада!
- Может это тот, кто пациента нашего изнутри прощупал? - Ноа задумчиво глянула на труп. Словно пытаясь что-то вспомнить. Я не лезу к ней в такие моменты. Она свою жизнь и так по крупицам собирает.
Тут же послышался странный скрежет. За дверью кто-то издавал страшные звуки. Я "Пятницу 13" досмотреть не смогла, а тут вдруг стать непосредственном участником триллера. Спаси меня Гиппократ!
- Ивлюшечка, а ты помимо сковородки не прихватил случайно свой тесак? - Ноа с надеждой глянула в глаза нашему повару.
- Как-то не подумал захватить.
- У меня тут где-то был... - Роясь по своим полкам, я искала припрятанный подарок. - Эх, Ноа, хотела до марта приберечь, но и сегодня будет кстати. Дарю! - Протянула девушки новенький набор для вскрытия.
Я давно заметила заинтересованный взгляд этой странной девушки, её привлекала медицина. Крови она не боялась, а скальпель она в руке держала уверенно. Я даже придумала, прибудем на базу, дам ей рекомендацию для обучения.
Но сегодня экстренный случай.
Звуки приближались в нашу сторону.
На душе становилось неспокойно.
- Друзья, помирать так с музыкой! - Ивлев закатил глаза. И чего ему моя музыка не нравиться? - Чтооо? Я открыта для предложений.
В руке я уже держала пилу анатомическую листовую и пилу двойную. Сейчас бы нам очень пригодился набор ножей с кухни Ивлева. Но даже с таким оснащением, выглядели мы, устрашающе.
_________________

- Ну и где тебя черти носят?!
- О, так ты тоже их видишь? (беседа во время совместного раскуривания кальяна)

Сидим, курим кальян из капельницы по кругу. Мне почему-то стало холодно, очень холодно... Укутавшись в клетчатый плед, одолженный у доктора Пилюлькиной, задумчиво вожу пальцем по ткани. Пушистое, теплое, немного стреляет искорками электричества. Теплое, пушистое... Как когда я возвращалась домой. Домой... Где он, мой дом? Почему я его оставила? Меланхолия сменила азарт от вскрытия, пилить черепушку было почему-то весело и так знакомо, словно я не впервые это делала, не впервые ассистировала, и инструменты тоже не впервые видела. Ощущение чего-то странного, но знакомого, чего-то близкого и одновременно непонятного, словно размытая клякса на белоснежной стене отсека.

Значит, Чужой... И если я не человек... то могу быть Чужим? Или нет? Похожая форма жизни? Или же кардинально другая? Если я не человек, то кто?..
- Ивлюшечка, а ты помимо сковородки не прихватил случайно свой тесак?
Жаль, не захватил. Тесак повесомее скальпеля будет. Память говорила, что покров у Чужого довольно прочный. Скидываю плед, легко отодвигаю его назад, в угол. Завязываю сапоги. Вот, теперь лучше.

Киваю и выхожу в коридор. Шаг за шагом приближаясь к ответу или же такой же неизвестности, что была раньше. В какой-то миг мир вокруг потерял резкость и превратился в размытые контуры, смазанные, словно звезды во время прыжка в гиперпространство. Я не Чужой... И алая капля крови на полу, что растекалась небрежной кляксой, все же мой катализатор. Кровь. Но при вскрытии было много крови... только вот... не моей? Первый удар сминает стальную балку, превращая ее в подобие тонфа, ими удобно обороняться. Резко крутануться на месте, продавливая пол, уклониться, конечность чирканула по корпусу, задев ткань то ли платья, то ли я не знаю чего. Все равно ругаться не будут, за то, что мы корабль изнутри разворачиваем, ломаем перегородки и плющим в тонкий блин листы металла, способные выдержать выстрел бластера в упор. Даже если бы в отсеке работали камеры, вряд ли они смогли бы зафиксировать две мельтешащие вспышки. В корпус, блок, подсечка. Ноги... надо было сразу бить ниже колен, может, у них тоже этот удар был бы эффективным? По левой руке поползла глубокая царапина, от локтя до плеча, но боли не было, или я ее просто не чувствую. Лист металла выставляю как щит. Действую ли я осознанно или это какое-то подобие боевого транса? Почему он проявляется, как проявляется, был ли он раньше... Я не человек, это точно. Тогда почему сражаюсь? Потому, что на меня напали первыми, не дав спросить, могу ли я тоже быть хотя бы отдаленно похожей на Чужих. Назад иду медленно, с каким-то льдисто-спокойным равнодушием рассматриваю залитую кровью руку. Воспоминания носились бешеным калейдоскопом, но ни в одном осколке памяти не было ответа, кто я. Или что я.
- У вас кальян не остался, случайно? - интересуюсь, отдирая ненужный кусок ткани. - И спирт. Я помню, на верхней полке был. Можно наружу... Или внутрь.
_________________