К.С. Харрис "Почему исповедуются короли"

marmelade:

Великолепный перевод, огромное спасибо!

Ирония вполне в духе Харрис: дама, имеющая смертельные счеты с Девлином, при этом обязанная жизнью его лучшему другу, спасает его жену и ребенка...

...

TANYAGOR:

Чего-то я не поняла, а у кого там смертельные счеты с Девлином??

...

Кьяра:

Так у раненой Александри: Девлин вспомнил ее

...

афро-кот:

Спасибо за перевод, девочки!
Я тоже верю, что всё будет хорошо!
а Себ спустит этого "врача" с лестницы?

...

Live:

Девочки!! Спасибо за ваш труд!! Это мегакруто! Слежу за вашими переводами совсем недавно, но, мое сердце переполнено искренней благодарности! Вы дарите эмоции!! И переводы очень качественные, интересные! СПАСИБО!!!!!!!

...

lensik le rua:

Огромное спасибо за переводы Харрис. Всегда жду с нетерпением новые книги автора. Вообще если бы не девочки-переводчицы, сколько любимых автором прошли бы мимо меня из-за отсутствия перевода - это и Харрис, и Крисли Коул, и Бек Макмастер. Жду с нетерпением окончание перевода книги, чтобы проглотить целиком

...

Эсма:

Спасибо за перевод девочки! Вы такие молодцы. Жду продолжение с нетерпением

...

Talita:

 » Глава 25

Перевод lesya-lin
Редактура codeburger

Положив руку на полотнище тяжелой шторы, Геро стояла у окна своей спальни и смотрела на падающий с небес снег.

– Мне следует извиниться перед бедным доктором, – заговорила она, когда муж встал у нее за спиной.

– Ты действительно швырнула в него таз?

– Ага. Безобразный поступок, да?

Себастьян обнял жену и привлек спиной к себе. Она пахла шелком, лавандой и собой, и на мгновение его охватил такой прилив чувств, что пришлось крепко зажмурить глаза.
– Пожалуй. Но тем не менее вполне объяснимый. Этот доктор – напыщенный, педантичный осел.

Геро покачала головой.
– Может, и осел, но у него благие намерения. Он искренне верит в свои предписания.

Когда муж промолчал, она добавила:
– Я так понимаю, Крофт сообщил тебе, что ребенок, скорее всего, лежит неправильно?

– По его же словам, ребенок еще может повернуться.

– Может.

Себастьян положил ладони на выпуклость ее живота, надеясь, что Геро не заметит, как нетверды его руки.
– Нам нужно подыскать другого акушера – и желательно не идиота.

– Они все идиоты. – Жена прислонила голову к его плечу, и ее губы изогнулись в странной улыбке. – Если хочешь знать мое мнение, неправильное предлежание ребенка – вот настоящая причина, по которой Крофт умыл руки. Он попросту боится.

«А кто в здравом уме не побоялся бы принимать тяжелые роды у дочери лорда Джарвиса?» – подумал Девлин, но вслух не произнес.

– Как насчет Гибсона? – предложила Геро.

– Пол – хирург, а не врач общей практики и не акушер, – напомнил Себастьян.

– Думаешь, для меня это имеет значение? Ты не хуже меня знаешь, что он уже принимал роды. Во всяком случае, он наверняка может кого-то порекомендовать.

– Увы, по-моему, он разделяет твое нелестное мнение о представителях этой профессии. Но я спрошу.

Девлин замолчал. В его голове теснились мысли о тех младенцах, которых потеряла мать Геро. «Из-за чего? – задавался он вопросом. – Тоже неправильное предлежание? Или причина совершенно иная? Какое-то отклонение, едва не отнявшее жизнь у самой леди Джарвис?»

– Догадываюсь, о чем ты думаешь, – обронила Геро. – Но я не моя мать.

Она повернулась в объятьях мужа, накрыла ладонью его щеку и поцеловала в губы.
– Все будет хорошо.

Себастьян пропустил сквозь пальцы ее волосы, обхватил затылок и привлек жену ближе, обводя взглядом очертания щек, нежный изгиб губ. Ему хотелось признаться, как он страшится потерять ее, как не мыслит без нее дальнейшей жизни. И все же он ничего не сказал, даже не прошептал три простых слова: «Я люблю тебя». Произнести их сейчас означало бы допустить возможность, что она может умереть. Поэтому он смолчал.

Геро оказалась храбрее.
– Я не собираюсь умирать.

Девлин приклонился к ее лбу. Но снова ничего не сказал, ведь она не хуже него понимала, что человек не волен выбирать час собственной смерти.

Пока Себастьян добирался на Тауэр-Хилл, снег посыпал быстро и густо, крупными хлопьями, которые обжигали лицо и стремительно укрывали город белой пеленой.

– Господи Боже, Девлин, – охнул Гибсон, когда приятель ввалился к нему в дом, оббивая снег с сапог. – Во имя всего святого, зачем тебя носит по улицам в такую погоду?

Себастьян высвободился из мокрого пальто.
– Мне нужно имя хорошего акушера, Пол.

Гибсон запнулся на полпути к своей крохотной гостиной и с изумлением оглянулся:
– Я думал, леди Девлин наблюдает достопочтенный Ричард Крофт.

– Он отказался. Пытался убедить меня, будто это из-за того, что моя супруга не самая кроткая и послушная пациентка. С этим не поспоришь, но, если говорить начистоту, полагаю, Крофт попросту боится Джарвиса. Ребенок лежит неправильно, Пол.

– Я бы пока не особо волновался – срок ведь еще небольшой. Младенец должен появиться на свет в апреле. Он повернется, когда будет готов к этому.

Девлин открыто встретил взгляд друга.
– Боюсь, это вежливая фикция, чтобы успокоить языки великосветских сплетников. Срок подходит через неделю-две.

– О. – Выражение лица хирурга подтвердило все худшие опасения, даже с избытком. – Матерь Божья, – негромко добавил ирландец и отвернулся, чтобы налить два стакана бургундского.

– Все так плохо? – спросил Себастьян, не сводя с него глаз.

Гибсон протянул ему вино.
– Иногда ребенок поворачивается чуть ли не в последнюю минуту.

– Имя знающего акушера, Пол. Мне оно необходимо. И срочно.

Гибсон смахнул со лба упавшую прядь волос. Себастьян заметил, что друг не только побрился, но и повязал чистый галстук и явно заставил миссис Федерико выгладить ему рубашку.
– Дай мне немного подумать. Я завтра поспрашиваю.

Опускаясь в одно из потертых кожаных кресел возле камина, Девлин обратил внимание, что кто-то поднял газеты, обычно валявшиеся на полу. Он окинул взглядом недавно вытертую от пыли каминную полку, свежие свечи в подсвечниках.
– Как твоя пациентка?

– Можете спросить меня лично, – произнесла Александри Соваж, показываясь в дверях.

Она выглядела почти такой же, какой Себастьян запомнил ее три года назад: то же буйное облако волос цвета заката, те же неожиданно темно-карие глаза. Но вдали от жаркого солнца Испании ее кожа стала светлее, а сама она похудела, и резче выступившие скулы придавали ей обманчиво хрупкий вид.

– Господи Боже, зачем вы встали? – воскликнул Гибсон, направляя нетвердые шаги раненой к ближайшему креслу.

На мадам Соваж было то же поношенное платье, что и в ночь нападения, и, судя по всему, она только что сумела одеться без посторонней помощи.
– Я услышала ваш разговор, – ответила она, со слабым, поспешно подавленным вздохом усаживаясь напротив виконта.

Он заметил напряженные складки вокруг ее рта и догадался, каких усилий ей стоило подняться.
– Не похоже, чтобы вам можно было покидать постель.

– Ей и нельзя, – подтвердил хирург.

Александри встретилась глазами с Себастьяном. В ее взгляде он уловил тлеющую враждебность и еще нечто, напоминавшее настороженность загнанной в угол лисицы.

– Что вы можете рассказать о той ночи, когда убили Дамиона Пельтана?

Француженка приложила ладонь ко лбу, словно даже попытка собраться с мыслями вызывала у нее новый приступ боли.
– Боюсь, я не так много помню.

– Можете назвать имя человека, сопровождавшего вас в «Герб Гиффорда»?

Опустив руку, мадам Соваж недоуменно нахмурилась:
– Какого человека? О чем вы? Я ходила одна, точно это знаю.

Гибсон с Девлином переглянулись.
– По утверждению некоего Митта Пебблза, женщина под вуалью и неизвестный мужчина спрашивали Пельтана около девяти вечера в день его смерти. Доктор поговорил с ними на улице, затем захватил пальто и ушел.

– Мне ничего не известно об этих людях, – покачала головой Александри. – Дамион не упоминал о них. Когда я подошла к гостинице, он стоял на тротуаре и смотрел на звезды. Я спросила, чем это он занимается – той ночью было ужасно холодно. А он ответил, что просто… размышляет.

Себастьян пытливо всмотрелся в бледное, сдержанное лицо. Но если француженка и лгала, то ничем не обнаруживала этого.
– А дальше?

– Я попросила его сходить со мной к больной дочери Клэр Бизетт. Дамион поднялся в номер за пальто, затем мы остановили наемный экипаж. Мы предупредили извозчика, куда направляемся, но возле Тауэра он отказался углубляться в трущобы и высадил нас, так что пришлось проделать оставшийся путь до Двора Висельника пешком. А потом… – она пожала плечами. – Я знаю, что мы осматривали Сесиль, но почти не помню этого. А дальше и вовсе ничего.
Раненая удерживала взгляд Девлина, словно бросая вызов, словно провоцируя не верить ей, и он подумал: «Почему? Зачем бы ей утаивать сведения, могущие вывести на тех, кто пытался ее убить?»

– Я слышала ваш разговор, – повторила Александри. – Насчет вашей жены.

– И что насчет моей жены?

– Существует способ повернуть младенца в утробе, который состоит в надавливании руками на живот, чтобы извне воздействовать на плод. Но это необходимо сделать в ближайшее время. Если промедлить, дело значительно осложнится.

– Звучит довольно опасно.

– Нет, если знать, что делаешь.

– Такое возможно? – покосился Себастьян на Гибсона.

Хирург пожал плечами.
– Я слышал рассказы о подобной манипуляции. Но за их правдивость ручаться не берусь. Мне не доводилось говорить ни с кем, кто бы сам проделывал такое.

– Я проделывала, – подалась вперед Александри Соваж. – Это не всегда срабатывает. Но вы должны позволить мне хотя бы попытаться. Если ребенок не повернется до наступления срока… – ее голос прервался, и в душе Себастьяна вновь разверзлась зияющая бездна страха.

– Нет, – отрезал он.

Она откинулась в кресле, сжимая потертые кожаные подлокотники.
– Что вы себе вообразили? Будто я намеренно наврежу невинному младенцу и женщине, которой никогда не видела? Просто, чтобы свести с вами счеты?

– Именно.

С побледневшим лицом и дрожащими от усилия руками француженка поднялась на ноги.
– Ваш друг – глупец, – бросила она Гибсону и вышла из комнаты.

Пол изумленно смотрел ей вслед.

– Ты не говорил мне, что ей стало лучше, – обронил Себастьян.

– Ей не лучше. Жар спал, но я не шутил, когда сказал, что ей нельзя вставать с постели. – Гибсон перевел взгляд обратно на лицо друга. – Не желаешь объяснить, что, черт подери, все это значит?

– То есть она ничего тебе не сообщила?

– Нет.

Себастьян допил вино и поднялся налить себе еще стакан.
– Помнишь, я говорил, что встречал эту женщину раньше, в Португалии?

– Помню.

– Я выполнял поручение полковника Синклера Олифанта, когда меня захватил в плен отряд французских кавалеристов. Она ехала с ними. Ее любовником был некий лейтенант Тиссо. При побеге я убил его.

Это была не вся история – далеко не вся. Но к тому времени, когда она произошла, искалеченный Гибсон уже вернулся в Лондон, и Себастьян предпочел не посвящать друга в ужасные подробности.

– Думаешь, она затаила на тебя злобу?

Девлин оглянулся. Ветер швырял в окно снег и словно бы доносил слабый шепот давно минувшего прошлого.
– А ты как считаешь?

Гибсон направился подбросить в огонь угля, а затем так и остался стоять у камина, опираясь рукой об полку и всматриваясь в языки пламени.

Через некоторое время Себастьян снова заговорил:
– Я тут кое-что узнал, может, существенное, а может, и нет. Отец Дамиона Пельтана был одним из врачей, выполнявших вскрытие тела маленького дофина, когда тот умер в тюрьме Тампль. Он также лечил мальчика перед самой кончиной.

– Ты серьезно? – повернувшись, уставился на друга Гибсон.

– Граф Прованский лично подтвердил данный факт.

– Мне это не нравится, – мотнул головой хирург.

– Мне тоже. Особенно если учесть, что Пельтана убили в годовщину казни Людовика XVI.

Гибсон оттолкнулся от камина.
– Много ли тебе известно о смерти последнего дофина?

– Сомневаюсь, что хоть кому-то многое известно о тех временах. Но есть один французский аристократ, близкий к графу Прованскому, – Амброз Лашапель. Мне кажется, он куда осведомленнее, нежели делает вид. И о самых разных вещах.

– Думаешь, тебе удастся его разговорить?

Допив вино, Себастьян отставил в сторону стакан.
– Не знаю. Однако намерен попытаться.

...

ALPINA HAMANN:

Девочки, СПАСИБОООО

Ну теперь мне ещё больше кажется, что роды будут принимать трое: сам Девлин, Гибсон и Александри. В принципе, думаю, у них всё получится Хотя Харрис умеет нагнать печаль вот этими словами:



И опять не ясно, что же такое страшное произошло с Соваж, и при чём тут Себастьян?!

...

На-та-ли:

Спасибо огромное за перевод
Понимаю , как непросто Девлину доверить жену и ребенка Александри. Но кажется , что другого выхода у него нет. А Александри точно не повредит ни Геро ни малышу. Уж в этом я уверена.

...

NatashaSoik:

СПАСИБО!!!!!!!!

...

Irisha-IP:

Леся, Таня, Алёнка, спасибо за новую главу
Думаю, что Дэвлин вынужден принять помощь Александри Соваж. Как всё будет происходить, конечно, есть разные варианты, но связка Гибсон-Соваж у меня присутствует в обоих.

Ой что-то боюсь - зреет очередное нападение на Сэба

...

Tricia:

Думаю, Алксандри и Пол не самая плохая мед.поддержка на фоне всех остальных врачей!
Еще смерть дофина всплыла...а она тут при чем? Ничегт не понимаю!
Спасибо за продолжение!

...

Suoni:

Не обойтись Девлину без помощи француженки. Видимо, будет вопрос жизни .
Скорее бы уж всё хорошо закончилось! Мне уже и не до расследования, которое ведет Девлин. За Геро и ребенка переживаю.

Леся, Таня, Алена, спасибо за главу!

...

Эсма:

Все интереснее и интереснее.

...