Я буду твоей

Маруся, очень рада, что понравилось..


Лёд тронулся, но не сдвинулся.. и заглядывая вперёд, могу сказать, что очень часто он будет вроде бы менять своё отношение к Лине, делать шаг вперёд, но ох как не скоро доберётся до чего-то реально серьёзного...

Спасибо за такую оценку..!

Хоть и говорят, что мужчина и женщина мыслят одинаково, потому что каждый из них является человеческим индивидуумом, то есть происхождение фактически одно... но на самом деле мужчины мыслят совершенно иначе...

Может, это глупо, но я никак не пойму кто такая Лена?

Вроде любовный роман, а в нем ответы на вопросы, "зеркало". Спасибо, еще и захватывает , очень качественное произведение, браво.

Нет, конечно же, это не глупо. Лена - это Лина в детстве, просто потом она поменяла имя.. наверное, всё-таки стоит внести это пояснение ещ в начало книги...?

Ответы на вопросы.. какие именно? ты про рассуждения обо всём?

Спасибо тебе за такой отзыв

За что же можно ненавидеть и в одночасье так хотеть! Жду продолжение с нетерпением.

Здравствуйте. Прочитала, очень понравилось. Так остро. Правда я не очень люблю читать не законченые произведения, особенно такие. Внутри как будто все сжимается. Если читаешь сразу до конца, с хэппи эндом, то после прочтения нет такого гнетущего чувства. Отношения где ненависти больше чем любви. Хотя и отношений то пока нет. Слишком много безысходности. НО я очень люблю, когда произведения вызывают сильные чувства. И конечно невозможно не дочитать до конца, обязательно буду смотреть продолжение.

Аня, очень рада видеть тебя в своей темке..
за что ненавидеть.. уделю ещё внимание этому факту обязательно..
а хотеть.. что ж, как магнитом его тянет к ней.. бывает так, что просто притягивает к человеку.. необъяснимый факт...


Можно на "ты", если позволишь?
Я в общем-то тебя понимаю, сама не особая любительница читать произведения не оконченные... потом мучаешь, ожидая... но начиная писать на этом форуме, волей не волей заглядываешь в темки других авторов.. преимущество писания книги онлайн в том, что помимо прочтения идёт живое общение, контакт и с автором, и с другими читателями...

У меня обычно бывает так, что зная заранее, что произведение будет сильным в эмоциональном плане, зная, что оно тяжелое в событийном или душевном плане, я очень долго не решаюсь начать читать произведение.. а потом читаю, не отрываясь, поглощает..

Мне всегда хотелось написать что-то эмоциональное и цепляющее.. и надеюсь, что выходит..

Буду стараться радовать интересными главами

 » Глава 12

Если ты падаешь, главное не подняться, а перебороть то, из-за чего ты упал. Лина Афинская.

Маленькие дети рано или поздно вырастают, становясь взрослыми компетентными личностями. Слово «компетентные» немного не вписывается в смысловую значимость предложения. Убирая часть, где рассказывается о периоде взросления, становление на ноги, не шатаясь и не падая, и вырастания всех жизненно необходимых частей тела (это, если что, мозг), можно перейти к главному. Так вот, пропуская длинные и вечные рассуждения, приходим к простому и проверенному выводу, что, даже мигрируя из маленьких в больших людей, мы берём с собой груз того, что вложилось в нас с первых дней нашего существования. Страхи, обиды, недопонимания – всё, что когда-то случалось и происходило с нами, складываясь, приумножается и не забывается. Грустно, не так ли? Оказывается, что многие наши проблемы навеяны ещё детством. Но как справится с тем, что вложилось в нас так крепко, укоренилось в разуме, стало неотъемлемой частью? Ты подходишь к той точке остановки, откуда невидно путь дальше, а вернуться обратно и начать заново тоже непросто, потому что ты не знаешь, где находится нужный тебе пункт начальной отправки.

На следующий день Лина приехала в больницу, чтобы забрать бабушку. Выписка не заняла много времени и, поддерживая пожилую женщину, она довела её до машины и усадила на заднее сиденье. Сама села за руль и поехала по направлению к дому бабушки.

- Я наняла тебе сиделку.
- Плохо.
- Почему же?
- Тратить деньги на такие мелочи.
- Не говори глупостей. Она молодая, милая, добрая. Думаю, тебе она понравится.
- А что говорит врач? Когда я полностью поправлюсь?
- Тебе нужно больше отдыхать, меньше нервничать и напрягаться, тогда поправишься скоро.
- Не привыкла я лежать целыми днями без дела, - проворчала бабушка.
- Это ненадолго, - ободряюще сказала Лина.

Они приехали к нужному дому, Лина помогла бабушке выйти из машины. Довела её до квартиры. В квартире уже ждала девушка, которую наняла Лина через агентство, так как считала, что через агентство больше гарантий и это куда надёжней, чем вызывать неизвестно кого. Эта была молоденькая девушка, застенчивая, но улыбчивая, милая и как показалось Лине надежная.

- Я уже купила все продукты, лекарства, так что беспокоиться не о чем, - сообщила Лина.

Сиделке надо было платить в конце недели. Через агентство они заключили договор, что придавало Лине определённую уверенность, что не возникнет никаких не предвиденных сложностей и всё пройдёт гладко. Через пару часов уехав от бабушки, она почувствовала некоторое облегчение, наконец, осознавая, что та не в больнице, а у себя дома.

Она приехала в пустую квартиру, ощущая как никогда давящую тишину одиночества. Просто села на кровать в спальне, бессмысленно уставившись в стену. Старалась не думать о нём, старалась вообще не думать, потому что мысли причиняли почти физическую боль, потому что мысли постоянно возвращались к тому, что причиняло боль. Резко встала так, что закружилась голова. Застыла, подождала, пока головокружение пройдет, и быстро вышла из квартиры, будто именно там одновременно оказались все демоны планеты.

Как объяснить или описать то, что она испытывала? Кем она была? Кем она хотела бы быть? И почему, извечный вопрос – почему всё так сложно? Никогда она не думала, что любовь может быть так экспрессивна, и вместе с тем иметь такое разрушающее свойство. День за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом – она любила. Любила тихо, запирая и выращивая это чувство лишь в себе, сохраняя и оберегая, и не страдая от не взаимности. Вот воистину – любовь бывает разной. Но это чувство, кроме всего, дарило тепло, надежду, надежность ей. Сложно это объяснить, но она хранила любовь, потому что видела в ней смысл. Смысл для себя. Она жила этой любовью, мечтая глубоко в душе, что однажды и он полюбит её. Глупо. Господи, как же глупо. Но столько смысла было в этой любви, которая жила в ней. У каждого, как говорится, своя правда. И пусть он винит её, пусть мало кто сможет хотя бы не осудить её за элементарные глупости, но любовь не понимает правил и не идёт на компромиссы. И единственное о чём она молилась – это не забыться в этом омуте непосредственности. Любишь? Люби так, чтобы это любовь оставалась твоей, не причиняла никому неудобства, а просто дополняла тебя, как часть потерянной мозаики.

В голове яркие воспоминания их стычки с Алиной. Того переломного момента, после которого Андрей возненавидел её. Они сидели вместе – Марина, Аля и Лина. Обычный вечер в кругу близких. А дальше как в тумане. Сначала просто резкая фраза в сторону Али о том, что та не любит Андрея, а лишь им пользуется. А потом ещё больше грязных, грубых слов, о которых Лина очень жалела. Дело даже дошло до драки. Она стыдилась того момента, своего поступка. Просто доведённая до грани, отчаявшаяся девушка. Лина не пыталась себя оправдать, она впервые в жизни дошла до чего-то настолько низкого и ничтожного. В тот момент в её глазах Аля была виноватой. Андрей так и не узнал подробностей того вечера, но той информации, что он получил, было вполне достаточно. Он как принципиальный собственник не мог позволить кому-то навредить той, которую любит. Без разницы, что ты сделал, по какой причины, совершенно наплевать на мотивы и твои оправдания, факт в том, что ты причинил самой дорогой девушке в его жизни боль, а значит, ты недостоин более ничего, кроме презрения.

Она целый день бродила по городу. Просто ходила без цели и каких-либо намерений. Был до безумия жаркий день. Август, как никогда, решил порадовать высокими температурами, ведя постепенно Москву к засушливости. Избегая открытых мест, куда активней всего падали лучи солнца, Лина старалась держаться в тени, что у неё получалось с переменным успехом. Она не следила за временем, забыла телефон дома и оказалась полностью недосягаема для всех. Когда солнце совсем пропало, стало куда прохладней, но эта прохлада была не морозной, а приятной. Она уже направлялась к дому, когда внезапно застыла перед шоссе, где проносились машины. Такой момент, когда словно выпадаешь из реальности, замираешь, не моргаешь, не ощущаешь окружающего мира и эта спасительная тишина в вечно движущихся мыслях. Это спасительное состояние полного отключения от всех раздражителей.

А машины пролетали мимо, и её едва ли можно было заметить в темноте заходящих сумерек. Платье из тонкой, лёгкой ткани под резкими порывами воздуха танцевало свой немыслимый, но завораживающий танец. Одинокая фигура, стоящая в опасной близости от дороги, на которой машины проносились с неведанной скоростью. Она казалась в этот момент удивительно хрупкой, такой маленькой в открывающемся вокруг пространстве. Её длинные светлые волосы развевались, а глаза были слегка прикрыты. Она наслаждалась шумом машин и этим холодным ветром, который нещадно бил её по коже. Она не улыбалась, но и не была грустна. Она стояла, ощущая отрезвляющую силу реальности. Такая маленькая, незначительная по сравнению со всем тем, что окружало её. Она обняла себя руками так, словно старалась удержаться от падения. Её кожа казалось удивительно белой, почти прозрачной в освещении фонарей, что придавало девушке ещё более нереальный вид.

- Девушка.

Она не отозвалась.

- Девушка, - кто-то тронул её за плечо, и она обернулась. Юноша удивлённо застыл, заметив лишь её глаза, сейчас так напоминающие предгрозовое небо и на долю секунды ему показалась, что в них сверкнула яркая, ослепляющая молния. – Всё хорошо?

Она улыбнулась. У неё была красивая улыбка, хотя в чём-то трагичная. Ничего не ответив, она прошла мимо. Юноша посмотрел ей вслед и его рот изумлённо приоткрылся, когда он увидел, что она идёт совершенно босая.

Теперь, когда все её мысли крутились вокруг него, она уже не чувствовала себя вдохновлённой новыми чувствами. Скорее наоборот. Теперь ей совершенно не хотелось, хоть когда-либо испытывать то, что она чувствовала. Любовь – это не так прекрасно, как кажется сначала. Он… ненавидел её и вместе с тем постоянно показывал, как она ему безразлична. Он презирал её. Он думал, наверно, что она попала на землю прямиком из ада, чтобы нести худшее. Он видел в ней то, что хотел видеть и убедил себя, что она именно такая, какой он хотел, чтобы она была. Он заставлял её страдать, он причинял боль, рушил её личность и, кажется, даже этого не замечал. И честно ей бы хотелось многое изменить в прошлом, чтобы сейчас не было вот такого настоящего, но было слишком поздно что-либо менять.

Она была бескомпромиссно закрытой личностью, привыкшая быть сама по себе. Неважно, что рядом с ней были близкие и дорогие люди, она всё же пряталась в себя, как улитки прячутся в свой домик. Уходила с головой, не желая слышать, что вокруг. Она не позволяла проникать себе в душу, копаться в её чувствах. Всё, что было внутри нее, оставалось только с ней. В одиночку тяжелее переживать что-то. Казалось, что на душе появляются глубокие царапины, причиняющие нестерпимую боль. Боль, которую ты не можешь успокоить, и хочется кричать до срыва голоса, чтобы, наконец, ощутить облегчение или опустошение взамен ноющей, колкой раны. Ты запираешь свои чувства на замок, чтобы их не увидели другие. Но такой самоконтроль не может быть вечен. Это похоже на ощущение, словно тебя заперли в закрытом пространстве, нет, не тебя, твои чувства, твои эмоции, и хочется вырваться из этих стен, которые держат, словно ты в них задыхаешься. Но кому ты настоящая нужна? Кому нужны твои проблемы и переживания, твоя боль, твои мысли, твои страхи? Вечная дилемма, не находящая ответа и решения.

По-моему Андрей слишком жесток к Лине
все совершают ошибки, а ошибка Лины в том, что она влюбилась в не того парня, разве можно за это ее обвинять, а тем более презирать?

Спасибо за проду)))

_________________

Ирина, скоро обрадую.. и тебе спасибо, что прочитала



Ася, у него на самом деле нет причин ненавидеть.. но такой уж он человек.. если кто-то ему дорог, то любой посторонний, причинивший боль, уже является врагом..


Маруся, спасибо большое

Приветик!

Что касается этой главы: не понимаю такого выражения "уже поздно и ничего изменить нельзя"! Ничего изменить нельзя только если человека нет на этом свете, а пока он жив, всегда есть шанс повернуть ситуацию на 180 градусов. Уж лучше подумать о том, что она может изменить, а не заниматься самоуничижением. От того, что она будет себя корить, конечно же, он не влюбиться в нее вдруг...надо же что-то делать. Уже так хочется тряхануть Лину как следует, чтобы перестала самобичеванием заниматься, а взялась за голову. Нельзя закрываться ото всех и ждать, что все всё и так ее поймут. Так можно растерять всех близких людей, которые ее окружают. Если она сама понимает, что слишком закрывается ото всех, может уже начать понемногу меняться?! Закрытая Лина напоминает меня лет десять назад, но у меня было оправдание - молодая и глупая (все-таки 17 лет, откуда там уму найтись), я тоже частенько уходила в себя и тем самым отталкивала близких мне людей. Но это я уже не туда думать начала...
Спасибо, Оль, за проду! Заставила она меня о многом задуматься!
___________________________________

Алёнчик, я уже говорила, что люблю длинные отзывы?)) Спасибо тебе



Совершенно точно... она была для него первой, кто заставил так сказать полюбить.. он впервые так сблизился с девушкой и подумал о заведении семьи.. Но самое главное отличие Али от Лины... Аля его успокаивала, дарила умиротворение, Лина же заставляет находиться в постоянном напряжение, он - по натуре уравновешенный человек, только с ней срывается.. это показатель, на мой взгляд...

Не знаю, как обосновать её действия.. бывают разные люди.. и, конечно, в её возрасте такой глупостью попахивает.. но на самом деле возраст - это не всегда показатель мудрости. все люди остаются детьми в любом возрасте, за редким исключением...

В этом плане на неё Андрей в некоторой степени положительно повлияет, точнее её любовь к нему. Это чувство выведет её из состояния заморозки...

 » Глава 13

Ты, как путник, вечно скитаешься в поисках чего-то неизвестного. Андрей Лукьяненко.

Это был знаменитый день неофициального открытия ресторана «Нифертири». Андрей, в очередной раз, узрев изрядно поднадоевшее лицо Романа Грунтова, устало вздохнул. Они с этим человеком общий язык найти не могли. Роман Грунтов, как дитя трущоб, выбравшийся на звёздный Олимп, почему-то считал само собой разумеющимся, что все вокруг были ниже по статусу и полностью никчёмными существами, а значит, он мог относиться ко всему окружающему миру с ядовитой презрительностью. Но именно к ним в журнал «такая важная персона» обратилась, чтобы соответственно провести рекламную акцию по повышению авторитета будущего творения современности. Определённо, этот супер важный клиент, если бы обошёл здание журнала «Unusual» десятой дорогой, Андрей спал бы спокойней.

На неофициальное открытие, где должны были присутствовать только важные гости, не пускались фотографы или хоть кто-то связанный с прессой. Исключением был небезызвестный журнал, которой по самой большой дурости подписал всё-таки договор с Грунтовым. Грунтов как человек актуальных взглядов, стремящийся по какой-то одному ему известной условности делать всё наоборот, в разрез с тем, как поступают объективно мыслящие люди, и теперь счёл нужным внести провокационные изменения в уже устоявшихся порядках рекламных ходов и пиаров. Его идея состояла в простых вещах – доступность знаний об открытии ресторана должна быть узкой, но хорошо доступной (для этих целей и был предназначен выбранный им журнал). Впрочем, Грунтов шёл верным ходом, так как отели и дома, настроенные им, он рекламировал громко, так громко, что даже человек, не уделяющий ни грамма вниманию таким вещам, наверняка знал о грозящихся событиях и, конечно, о том, кто был родителем сех детищ, а теперь кардинально менял политику действий. Этот контракт был как нельзя выгоден для журнала, потому что обещал большой подъём продаж. Но убирая все нелестные, отрицательные отзывы о вкусах Романа Грунтова, честно можно было сказать, что он отходил от принятых норм и именно этим мог заставить людей оживиться.

Что было в ресторане Грунтова такого многообещающего? Только тот факт, что он не собирался особо завышать цены и плюс в будущем ресторан должен был стать комплексом развлечений с боулингом, бильярдом, караоке и тому подобным. Просто коммерчески выгодное предприятие для владельца. Ничего столь выдающегося Грунтов открывать не собирался, но он ведь не действовал на благо человечества, а скорее стремился расширить свой финансовый капитал. Осуждать за столь эгоистичное стремление бизнесмена не имело смысла. Каждый дурак в Москве понимал, что выгода – это то, что руководит многими человеческими действиями. Возможно, можно сказать, что это лишь практичность, которая, что ни говори, позже всё равно становится жадностью, где главное урвать кусок побольше и пожирней. Таков мир бизнеса без поэтических красок и гиперболических преувеличений. Словно иной мир, где важное звено всегда отводится деньгам. Привыкаешь постепенно к устоявшейся атмосфере и то, что вначале казалось странным и непривычным становится твоим вторым нутром. Неправдоподобно звучит представление всех звёзд этого высшего общества, но стоит лишь раз оказаться здесь, и ты точно осознаешь, что каждый сам за себя и руководится лишь собственными интересами легко при этом, если это требуется, начинает лгать, притворяться и играть нужную ему роль, состоящую лишь из фальши. Главное – это достигнуть требуемой цели, исполнить свои желания.

- Не рановато ли тебе пить? – стукнув размашисто Андрея по плечу, проговорил Роман, подойдя сзади.
- Можешь не волноваться. К вечеру я буду всё так же как стёклышко.
- Каким это интересно чудесным способом, если ты уже при мне выпил две кружки виски и, по-видимому, не собираешься останавливаться?
- А вот это уже не твоё дело.
- Запиваешь горе? – иронично поинтересовался Роман, наблюдая за ним ледяными как скалы Сибири глазами.
- Или праздную.

Роман усмехнулся, лишь слегка приподняв уголки губ. Усмешка не отразилась в его глазах. Грунтов ушёл, оставив Андрея одиноко стоять около барной стойки, где уже наготове, работая, стоял бармен. Открытие должно было произойти через два часа.


- Я не поеду никуда, - упорствовала Лина.
- Ты обещала мне.
- Не обещала я ничего. Ты просто поставила меня перед фактом, не спросив моего мнение.
- Но ты, между прочим, не протестовала-то особо.
- Марин, я, правда, не в том настроении, - просительно взглянув на подругу, сказала девушка.
- Если делать что-то лишь, когда есть настроение, то вся жизнь пройдёт никчёмно.
- Без философии только. Я поеду, - вздохнув, согласилась Лина. – Всё равно ты от меня не отстанешь.
- Вот видишь, как ты хорошо меня знаешь, - с улыбкой сказала Марина.

Марина убежала в коридор и вернулась с внушительным пакетом.

- Это что? – с опаской косясь на пакет, поинтересовалась Лина.
- Сегодня там собираются исключительно влиятельные люди. А ты так и не захотела сходить на полноценный шопинг. Не можешь же ты пойти в джинсах. Вот, посмотри на это платье. Ну, просто… божественно, не находишь?
- Никакого белого, - со страхом откликнулась Лина.

Марина придирчиво осмотрела её и разочарованно сказала:

- Да, ангела лучше из тебя не делать. Пожалуй, лучше черный.
- Траур? – вздернув бровь, поинтересовалась девушка.

Марина рассмеялась.


Название «Нифертири» весело под некоторым наклоном, контур каждой буквы горел ярким серебристым светом, который, впрочем, не резал глаза. Вывеска была элегантно строгой, но современной. Четырехэтажное здание с современной отделкой, ничего общего с кирпичной кладкой. Широкие, входные двери из стекла. Девушки поднялись по лестнице и вошли в здание. Здесь было что-то вроде фойе с диванчиками и картинами на стенах, справа была гардеробная, где стояла девушка, принимающая одежду. Впереди стояла небольшая стойка, похожая на те, за которой обычно стоят промоутеры, рекламирую косметику и прочие товары, только эта стойка выглядела куда более респектабельно. Они подошли к ней.

- Марина Минина.

Девушка за стойкой улыбнулась, что-то быстро написала в гостевой книге и приглашающе махнула в сторону очередных дверей.

- Ваша семья уже здесь.

Мужчина открыл перед ними двери, и они вошли в ресторан.

- Не страшно? – поинтересовалась Марина.
- С чего бы?
- Ну, на тебя смотрит так много народу.
- Не на меня одну.
- Не стесняйся признавать свою красоту.

Марина не слукавила, сказав, что многие взгляды были обращены именно на Лину. Она была красива. На самом деле, без преувеличения. Она была красива той красотой, которая порой казалась слишком нереальной, которая всегда притягивала к себе излишнее внимание. Ее длинные светлые, пшеничного цвета волосы, тонкие черты лица, яркие глаза аметистовые глаза, бледная, с легким загаром кожа, которую оттеняло черное облегающее платье. И легкая улыбка на губах, словно она знает то, что никому неизвестно.

- Не тебе ли знать, что моя так называемая красота не приносит мне особой радости.
- Неужели? Ты хочешь сказать, что когда смотришься в зеркало, не восхищаешься собой?

Лина едва заметно толкнула локтём Марину в бок.

- А ты завидуешь?
- Было бы чему, - подразнила её подруга.

Лина уже не в первый раз была в таких местах и в такой обстановке, но каждый раз, словно заново оценивала то, что ее окружало. Этот мир, где богатство было само собой разумеющимся, был чужд ей. В ее жизни деньги имели серьезное значение, и она не позволяла себе каких-то простых легких радостей. Да, что говорить, она даже ни разу никуда не выезжала из Москвы. Необычайно скучно, не так ли? Но райская, обеспеченная жизнь не всем из нас обещана, и определенно за ней стоит большая очередь. Тем не менее, несмотря на свою отчужденность от этого мира, построенного на финансах, она всегда гармонично входила в общество этих людей, не чувствую себя при этом белой вороной. Она не сливалась с массой, в определенном смысле она именно выделялась своей независимостью и холодностью. Она не испытывала ярких вспышек радости при виде дорогих вещей, но внутренне всегда восхищалась.

В углу стояли музыканты, играя спокойную, мелодичную музыку. Около стены, в противоположной стороне от входа, была барная стойка, которая чётко вписывалась в обстановку. Столики стояли полукругом, а центр ресторана был отделан разноцветной плиткой и, скорее всего, предназначался для танцев. Что ж, люди вводили в мир всё более новые и удивительные вещи. Вот этот ресторан был одним из подтверждений этой теории – уж слишком необычной и непривычной была обстановка и планировка. Но было тут то, что заставляло Лину гордо приподнимать подбородок, показывая высокомерность. Богатство. Каждый человек в какой-то степени неуверенный в себе и не имеющий большого имущества, будет, так или иначе, чувствовать себя не так свободно, потеряно и даже по-своему беззащитно. Слишком всё не его, слишком не привычно, слишком далеко от того к чему он привык. Всего будет «слишком», в том числе и денег.

А она, словно золушка из бульварного романа. Из повседневности в роскошь. Не сказать, что она ожидала, что появится принц (если верить сказке о Золушке, то так и должно было бы случиться), но само ощущение, когда тебя окружает что-то красивое, значительно отличное от привычных стандартов, то, чему ты должен соответствовать, когда надо спрятать все твои страхи и комплексы подальше, поглубже и быть лучше, чем когда-либо. Вот это бодрит, как ничто иное. Словно отборный коктейль из экзотических фруктов с изрядной долей алкоголя.

- Радостное местечко, - пробормотала Лина.
- А по-моему здесь неплохо. Улыбайся, Ли, - взглянув на подругу, посоветовала Марина. - Мы ведь не на похоронах.

Что же здесь было такого, что так отличалось от обыденности? Такие же земные люди, с одной головой и пятью пальцами на одной руке, если не считать, что эти самые пальцы были увешены всеми возможными кольцами разной, но далеко не маленькой стоимости. Всё здесь, абсолютно всё, опровергало жизнь среднестатического человека. Здесь слово «достаток» означало большие деньги, большие привилегии. Конечно, это скорее было лишь первое, внешнее впечатление. Ведь все мы при встрече не показываем себя настоящих, чаще играя какую-то роль, возможно, в попытке самозащиты. Мы закрываем себя, чтобы чужие люди ненароком не причинили боль. А, может, мы так не защищаемся от боли, просто это реакция на чужих людей, которые оценивают тебя, выносят свой вердикт, а мы в этот момент не хотим чувствовать себя открытыми и беззащитными, нам легче спрятаться и, что ни говори, по-своему, это тоже правильно.

Её взгляд скользил по планировке ресторана, подмечая всякие мелочи, но ни на чём не акцентируя внимания, до той секунды, как их взгляды встретились… Она замерла, забывшись, выпав из реальности.

Порой происходит что-то, чему ты не можешь дать определения и названия. Что-то на уровне чувств и ощущений. Ты просто смотришь на кого-то и так странно… ощущаешь, как сердце останавливается на долю секунды даже не от неожиданности, а от чего-то более сильного, глубокого и непонятного, останавливается так, словно этого сердца и не существует внутри тебя вовсе. Эти эмоции при виде того, кото ты любишь, незаменимы ничем. И счастье… безграничное, неосязаемое, но стоит лишь задуматься на секунду, и ты понимаешь, что тот огонь, что зажигается в крови, это и есть самое настоящее, неповторимое, парящее счастье.

- Ты не ответила на вопрос. Что мы тут делаем?

Мари как-то загадочно улыбнулась.

- Папочка любит, когда на вечера мы выбираемся вместе. И между выходом в свет всей семьёй и ссорой между членами семьи, нет никаких препятствий, чтобы всё же прийти вместе на эту встречу.
- Родители? – почти с ужасом переспросила Лина.

Марина рассмеялась.

- Спокойней-спокойней. Давай без обмороков. А ты что думала, когда я ещё в самом начале про отца сказала?
- Про отца и думала, но не про мать ведь…
- Ты мою маму больше, чем папу боишься? – в первую секунду опешив, но в другую звонко рассмеявшись, спросила Мари.

Лина пожала плечами, не желая отвечать. Вообще у Мари была чудесная мама. Как цветок, такая же нежная и хрупкая, но вот глаза такие внимательные, выворачивающие всю душу на изнанку. И голос всегда такой не ледяной, а просто холодный, скрывающий все эмоции этой женщины. Не знала Лина, что было в Марининой маме такого странного, но встречаться стремилась с ней пореже. А кто захочет почувствовать себя обнажённым, при том в душевном плане, а не физическом? Словно все грехи вылезли на поверхность. Ничего приятного в этом нет. Но по рассказам подруги выходило, что ей мать нежная, заботливая, добрая и понимающая. Удивительная аксиома.

Они вместе подошли к столику, где сидел Сергей Минин и его жена Наталья Минина. Мужчина сразу подобрался, и улыбнулась отеческой улыбкой, показывая, как соскучился.

- Мариночка, солнышко, - пропел мужчина, став на удивление нежным. – Я так соскучился, и мама тоже. Правда, мама? – обратился он к жене, явно ожидая поддержки.

Наталья повернула голову, внимательно смотря своими чистыми голубыми глаза, казавшимися бездонными и глубокими, которые видели, казалось самую суть. Лина не уверенно улыбнулась. Наталья внимательно посмотрела на неё, осматривая с головы до ног, словно сканируя, а потом, переведя взгляд на дочь, улыбнулась и, поднявшись, обняла Марину.

- Не слушай папу, дорогая. Он бурчал весь вечер, и я уже почти готова была оставить его дома.

Все рассмеялись, кроме самого объекта обсуждения, который с осуждением посмотрел на жену, но в его глазах была видна любовь и нежность. Подсмеиваться над таким человеком, как Сергей Минин, могли минимум людей.

Напряжение, неуловимо витающее до этого, ушло, и все сели на места, начиная переговариваться, а отец Марины, как она и сказала ранее, стал читать нотацию. Лина оглянулась, скользнув взглядом по тому месту, где стоял до этого Андрей. Он также продолжал стоять, опираясь на барную стойку и хмурясь. Их столик был недалеко, и Лина воспользовалась его занятостью и невниманием к её персоне, чтобы, наконец, за столь долгое время насладиться видом этого мужчины. Красивый, чисто чёрный костюм, сидел, как влитой, обрисовывая все мышцы. Белая рубашка, составляющая яркий контраст с костюмом была расстегнута на несколько пуговиц, открывая взору загорелую кожу. Лина сжала ножку бокала в руке, стараясь подавить, почти не преодолимое желание к этому мужчине. О да, она его желала. Так сильно и неумолимо, что порой ей, становилось страшно. Ей хотелось чувствовать его каждой частичкой своего тела. Довериться ему, отдать всё, любить его. Так хотелось прижаться к его горячему телу, чтобы он собственническим жестом прижал к себе, чтобы его руки блуждали по её телу, ласкали…

Лина перевела взгляд на мужчину, с которым Андрей разговаривал. Солидный, на вид лет тридцать пять. И его возраст скорее выдавали морщинки на лице и какая-то мрачность. От него волнами исходила властность и твёрдость характера. Чёрные, как смоль, волосы, казались, удивительно мягкими и шёлковыми. Спортивное телосложение, удивительно дорогой костюм, скроенный точно по телу, и какая-то странная, совершенно необычная притягательность. От него исходило что-то вроде опасности, но всё равно хотелось подойти ближе и услышать голос человека, вызывающего такие противоречивые эмоции.

Наконец, вечер начался и тот самый мужчина с чёрными как смоль волосами заговорил:
- «Нифертири» - это символ нового времени. Сейчас мы можем видеть только ресторан, но в будущем здесь будет целый комплекс того, что необходимо человеку для отдыха. Это место соединит в себе великолепие нашей жизни. Через две недели будут закончены все работы, и осуществится официальное открытие. А пока что, наслаждаетесь этим вечером.
- Марин, а это и есть Грунтов? – поинтересовалась Лина, внимательно смотря на мужчину.

Марина кивнула. А Лина, встретившись с ним глазами, удивлённо почувствовала фактически физически ощутимую тяжесть от его взгляда. Он пошёл ей на встречу, не разрывая зрительного контакта. Она смотрела на него, просто не могла отвести взгляд. Его медленные, уверенные шаги, он подходит так близко, что она чувствует запах дорого одеколона, приятного. Наклоняется чуть ниже, тихо говоря:

- Вы не против потанцевать со мной? – глубокий, соблазнительный, чуть рокочущий голос. Именно таким она представляла себе его голос.

Лина оглянулась на сидящих за столом, скользнув взглядом по нахмурившейся Марине. Уверенно встав, вложила свою руку в протянутую мужчиной ладонь. Он, не спрашивая, не интересуясь о её мнение, просто положил руку на талию, прижав её к себе, не сильно, но ощутимо. Они вышли на середину, он сплёл их пальцы, а другую руку оставил на талии. Медленно стали двигаться в такт спокойной, лиричной песни.

- Вы красивы, - спокойно говорит он, и в его устах это не комплимент, не похвала, а просто общепризнанный факт.
- Тоже самое могу сказать о Вашем костюме.

Он усмехается, еле заметно, и сразу создаётся ощущение, что этот человек не просто редко смеётся, а вообще не улыбается. Резкие черты лица, тёмные, безразличные глаза. В лице ни намёка на благодушие и доброту, его окружает тёмная тяжёлая аура, ощутимая вопреки её невидимости. Чёрный костюм, сшитый точно по телу, облегал Грунтова, создавая образ эдакого соблазнительного дьявола, не доброго, но порочного. Они смотрели друг на друга, не пряча взгляды, не скрываясь, оценивали с первого взгляда, делали выводы.

- Вам нравится вечер?
- Изысканно, дорого, со вкусом.
- Вы хотели сказать слишком вычурно?
- Почему же? Этот вечер устроен для того, что установить контакт с влиятельными личностями. Для этой цели всё выполнено идеально.
- Это не идеальность, это предусмотрительность.
- Бизнесмен Вашего масштаба предвидит всё на несколько шагов вперёд?
- Не предвидит, а точно знает. – Его тон уверенный, неоспоримый, он точно знал, о чём говорит.

Музыка плавно закончилась, он поцеловал её руку, продолжая удерживать их зрительный контакт.

- Благодарю за танец.

Она улыбнулась и пошла к своему столику. Марина на неё не смотрела, разговаривая с родителями, но от неё словно исходило осуждение.

- Как тебе новый знакомый? – наконец, обратив внимание на подругу, спросила Марина с усмешкой.
- Интересная личность.
- Первое мнение зачастую бывает ошибочно.
- Просто один танец. Это не значит, что нас теперь что-то связывает.
- Грунтов не из тех людей, который уделяет внимание обычным смертным без определённой цели.

Лина пожала плечами, не особо прислушиваясь к словам подруги. Мы часто не слушаем близких людей, считая, что и сами всё знаем лучше других. А осознаём свою ошибку лишь, когда происходящее достигнет критичной точки, а судьба ткнёт носом в ошибки. Только тогда мы вспоминаем о словах дорогих нам людей, вспоминаем их предостережения и советы, но слишком поздно приходит осознание. Бесполезно поздно, так же как не успеть сесть в улетающий самолёт или забежать в уходящий поезд.

Этим же вечером Лина лежала рядом с Сашей, а её пальцы бездумно пробегали по его коже. Он приобнял её одной рукой за плечи, позволив ей положить голову ему на плечо, и уткнулся носом в её волосы.

- Саш, - тихо прошептала она и, помолчав немного, добавила: - Я боюсь сделать тебе больно.
- Так не делай, - спокойно отозвался он.
- Это ведь невозможно, ты понимаешь, да?

Он сел и, обернувшись, посмотрел ей в глаза.

- Почему это – невозможно?

Его мелодичный голос так отличался от низкого голоса Андрея, - внезапно подумала Лина.

- Я сейчас рядом с тобой и думаю, что расстаться – это верно. Но когда доходит до дела, мне кажется, что всё, что я делаю или собираюсь делать неправильно. Да и кто впрочем, я такая, чтобы что-то решать? – рассуждала Лина.

Саша резко поднялся и, как и был обнажённый, ушёл из комнаты. Лина обеспокоенно приподнялась в кровати, но услышав шум в кухне, вздохнула спокойней. Потом резко соскочила с кровати и быстро вошла в кухню, желая сказать Саше то, что считала важным.

- Ты сейчас единственный человек, которому я доверяю, которому открываю душу. Разве верно было бы, если бы я лгала? Ты для меня, как спасительная гавань. Это ощущение, что я кому-то нужна, для меня очень важно.

Она ждала услышать от него что-нибудь о том, какая она эгоистка, ожидала услышать, как он будет обвинять её, при чём вполне справедливо. Лина даже надеялась услышать что-то в этом роде, это было заслужено, она это заслужила.
Саша стоял около окна к ней спиной. Он некоторое время молчал, а потом сказал:

- Ты всё рушишь. Всё, что есть между нами. - Он обернулся и посмотрел ей в глаза. - Я люблю тебя. Но если ты захочешь уйти, я отпущу, я не буду держать.


- Ну же, куколка, поцелуй меня, - хрипло приказал Андрей.

Она поцеловала.

В его голове совсем другая девушка. Его мысли совершенно далеко отсюда. Движения почти автоматические, на уровне восприятия и подсознания. Он пытался забыться в страсти, пытался выместить свои чувства в яростном сексе, но в мыслях всё так же оставалась его Аля. Её улыбка, её голос, её глаза, её поцелуи. Все, что происходило сейчас, было лишь жалкой попыткой заменить то, что ему на самом деле хотелось бы иметь, хотелось бы получить сейчас.

Девушка, что так страстно отдавалась на волю его желаниям, была не той, которую он на самом деле хотел. Но она была пускай слабым, но заменителем. Её духи были несколько приторными, но Андрей этого почти не замечал или просто хотел не замечать. Он сжимал её настолько сильно, что, скорее всего, оставлял синяки на её теле, но она послушно отвечала на его действия. Он притиснул её к стене, схватив за волосы, оттянул голову и яростно впился в её губы. Она застонала. Он был груб, даже слишком, но она словно и не обращала на это внимания или считала это само собой разумеющимся.

Их одежда оказалась на полу. Она была страстной, горячей и в эту секунду как никогда желанной. Он хотел освобождения, он жаждал дать свободу своим эмоциям. Андрей повалил её на кровать и сам лёг сверху, придавив её своим телом. Она обвела его ногами за талию и впилась ногтями в спину, смотря в его потемневшие глаза. Он вошёл в неё, так резко и жёстко, что дыхание вырвалась из её губ с шумом. Он вбивался в неё, даже не стараясь быть нежным. Но она не возмущалась, не противилась, а страстно отвечала на его грубые движения. Извивалась под ним, стонала. Он смотрел в её глаза, видя в них желание, смотрел на её лицо, покрывшееся капельками пота, на котором без труда можно было прочесть наслаждение, удовольствие, что она сейчас получала. Она была не в его вкусе, не обладала ничем, что привлекало его в девушках. Слишком много косметики, крашенные светлые волосы, слишком влюблённая в себя и уверенная в собственной неотразимости. Он не любил заменители настоящего. Он был реалистом. Он любил жизнь именно такой, какая она есть и видел что-то неправильное в слишком, до фанатизма, ухаживающих за собой женщинах. Эта их зацикленность на себе не нужна была ему даже даром. Но сейчас, в это мгновения, когда она была рядом с ним, когда она была под ним, все посторонние мысли отошли на задний план. Остался лишь звук их прерывистого дыхания в темноте комнаты, их сплетённые тела, его яростные движения, её громкие крики.

 » Глава 14

Где-то далеко в прошлом…

- Бабушка, а что такое любовь?
- Любовь - это когда какой-то человек тебе очень-очень нужен, и ты готов от всего отказаться ради него. Любовь - это когда ты хочешь, чтобы человек любил тебя в ответ также сильно, обнимал, - женщина прижала к себе внучку, - целовал, - поцеловала её в нос, улыбнувшись, - улыбался тебе, просто был рядом.
- Так не бывает, - с детской серьезностью заявила девочка. - Нельзя ради человека отказаться от всего.
- Можно, дорогая. Потому что этот человек становится для тебя дороже тебя самого.