Усадьба (исторический детектив)

Привет, Настя!
А у нас снега пока нет, но на следующей недели морозы ночью до -15 обещают. Ужассссссс! Какие зимы долгие в последнее время. Как дожить до весны? Только если Автор нам главу новую о Лиди подарит, так в окошко солнышко и заглянет.
Не попадались?!Или не хотелось есть?!
Девочки, что-то у вас с сиренью совсем плохо. У нас классная учительница только букет сирени на день рождения разрешала дарить. Так мы пока доносем, его весь растормошим. Но каждый год один пятилистник всегда находили.
Настя, очень обложка понравилась! Таинственная и атмосферная!
И картинки шикарные, а в парк Эйвазовых прям сейчас ХОЧУ!!!

Спасибо за обложку. Она позволяет наглядно погрузиться в мир героев. Таинственно, необычно.
_________________

Спасибо за наглядные картинки!
Настя, неужели роман будет таким мрачным (судя по обложке)?

Настя, спасибо за обложки и картинки. Очень красивые и в нужную атмосферу погружают.
А у нас сирень, наверное, неправильная какая-то (или наоборот правильная), но пятилистника я так и не обнаружила ни разу.
Правда искала без особого усердия.
_________________

у нас тоже не падает, но обочинах лежит в ужасных количествах а хочется уже травки


я очень постараюсь сегодня к вечеру выложить продолжение))


не хотелось)) а так у нас на даче сирень растет в изобилии, и такие пятилистники часто попадаются, но как-то не тянет))


Спасибо!
а парк, если я не ошибаюсь, это "Старый парк в Кабардинке", это возле Геленджика


Спасибо, Таня


Соня, привет!
Обложка получилась такой мрачноватой, согласна, но каким будет в общем и целом настроение романа я пока не знаю Но сильно веселым он не будет точно, все-таки детектив


Лиция, спасибо


наверное, у этой сирени сорта разные - у какого-то сорта больше пятилистников, у какого-то вообще нет. Интересно...

разворот и обложка великолепны! очень красиво, у тебя и в этом есть определенный талант.
_________________

Катя, привет!


merci

 » Глава V

Завтрак подали в столовой – не очень большой, но светлой и уютной. У противоположной от входа стены располагался камин, облицованный мрамором, над ним – пейзажи и натюрморты. В некоторых из них я, к удивлению своему, узнала кисти Шишкина и Айвазовского, были и совершенно незнакомые мне, но выполненные с большим мастерством. Все это было подобрано с умом и чувством стиля – вероятно, тот, кто обустраивал эту столовую, любит и понимает живопись. Я не без уважения посмотрела на Лизавету Тихоновну, молчаливо помешивающую чай. Сегодня на ней было не черное траурное платье, а голубое, делающее ее куда менее строгой.

Из столовой вели несколько дверей – одна из них, должно быть, на кухню, а две другие, полностью остекленные, так же как и большие окна выходили на уютную веранду со скамейками и кадками с цветами. Впрочем, эти двери сейчас были закрыты, а изрядную часть самой столовой занимал патриархальный дубовый стол, покрытым розовой скатертью.

Место во главе стола почтительно пустовало – видимо, оно принадлежало Максиму Петровичу, хозяину усадьбы, который к завтраку, разумеется, выйти не мог. По правую руку от него сидел Василий Максимович, далее Натали и я. Лизавета Тихоновна по праву хозяйки дома занимала место напротив Максима Петровича, справа от нее восседал молодой мужчина – тот, с которым я столкнулась утром в неподобающем виде. Это был Евгений Иванович Ильицкий, кузен Натали и сын той самой Людмилы Петровны, которую Натали боялась не меньше мачехи.

Людмила Петровна, сидевшая по левую руку от хозяина дома, и правда вид имела неласковый: высокая, полная, даже, пожалуй, тучная женщина в черном траурном платье, с черным же чепцом, покрывающим светлые волосы. Брови ее были вечно нахмурены, а острый взгляд маленьких глазок, казалось, не смотрел, а царапал своего vis-a-vis. Она говорила за столом больше всех, причем тоном, не терпящим возражений.

—  Вы опять не велели подать овсянку, Лиза? – первым делом, едва присев за стол, спросила она, обращаясь к madame Эйвазовой так, будто та была в лучшем случае экономкой, а не хозяйкой дома. – Доктор Берг постоянно мне говорит, что овсянка исключительно полезна, в ней множество витаминов и минералов, а в вашей любимой яичнице с ветчиной один сплошной cholestérol[1]!

Положив в рот еще один кусок ужасно неполезной ветчины, она демонстративно, с выражением брезгливости на лице отодвинула тарелку и потребовала нести себе чаю.

—  Овсянку в этом доме никто не любит, Людмила Петровна, - не глядя на ту, отозвалась madame Эйвазова едва слышно. – Смею вам напомнить, что даже вы ее никогда не ели, несмотря на рекомендации доктора Берга.

—  Вы не смейте меня подлавливать, Лиза! Возрастом еще не вышли! – Людмила Петровна разволновалась, заговорила громче, и лицо ее начало покрываться красными пятнами.

—  Мама, оставьте Лизу в покое, вам вредно волноваться, - негромко и без особого энтузиазма произнес кузен Натали, не отрываясь от тарелки.

По-видимому, подобные сцены в этом доме не были редкостью, и только нам с подругой было неловко при них присутствовать.

—  Да-да, сынок, - отозвалась Людмила Петровна, - мне нельзя волноваться, а Лиза совершенно не жалеет моих нервов! И Максима Петровича не жалеет – из-за этой проклятущей яичницы он с сердцем и мается! – она отодвинула тарелку еще дальше. - Вы просто закупали не тот сорт овсянки – закупали бы тот, ее бы вмиг все полюбили…

—  По моему мнению, овсянка это скользкая и отвратительная жижа, какого бы сорта она ни была, - снова заговорил Евгений Ильицкий с мрачной усмешкой. – Были годы, когда я наелся ею, кажется, на две жизни вперед, потому искренне благодарен Лизе, что в этом доме овсянку не подают.

Madame Эйвазова, благодарно улыбнулась ему, сидящему рядом, а Людмила Петровна, не замечая улыбок, только тяжело вздохнула:

—  Ох, любишь ты, Женечка, все жирное да неполезное. Давай я тебе, сыночек, сахарку в чай положу…

И с упоением принялась накладывать кубики рафинада.

В этот момент я не удержалась и подняла взгляд: очень уж мне любопытна была реакция «Женечки», чей возраст стремительно подбирался к тридцати, а рост давно уже превысил маменькин. Ильицкий был довольно хорош собою: широкоплечий стройный брюнет с черными глазами и тонким с небольшой горбинкой носом. Пожалуй, многие девушки с удовольствием бы им увлеклись, но, право, глядя, как тридцатилетний «Женечка» покорно принимает от маменьки сахарок, я уже не могла воспринимать его как мужчину, а только сдерживалась изо всех сил, чтобы не улыбнуться.

Кажется, Ильицкий все же догадался о тщательно скрываемых моих чувствах, но мне было уже все равно – силы я отдавала на то, чтобы ни один мускул на лице моем не дрогнул. А вот Натали не выдержала, наблюдая ту же сцену, и издала очень неприличный смешок, за что я тут же наградила ее осуждающим взглядом.

На какое-то время за столом повисла тишина, а потом заговорила вдруг моя подруга – самым невинным голосом:

—  А я очень люблю овсянку. Лизавета Тихоновна, вы будете столь любезны обеспечить ее на завтрак для вашей падчерицы?

И тоже отодвинула тарелку.

Однако. Моя подруга на удивление легко вписалась в свою семью: я тут же послала Натали еще один строгий взгляд, потому как вела она себя неподобающе, и та, устыдившись, опустила глаза.

—  Для моей падчерицы все, что угодно, Наташа, - выдавила улыбку Эйвазова.

Впрочем, судьба все же наказала Натали от лица ее тетушки:

—  Совершенно верно, Наташенька, - не унималась Людмила Петровна, - тебе определенно не стоит любить жирное. Я хорошо помню твою матушку, царствие ей небесное, очень склонная к полноте была женщина. До свадьбы-то тоже тоненькая была, как тростиночка, а после родов – ох уж ее разнесло-то!.. Тебя, деточка, то же самое ждет.

Натали густо покраснела и даже отложила ломтик булки, что щипала, отказавшись от завтрака.

Досталось от любезной Людмилы Петровны тем утром и мне:

—  Что-то вы бледны очень, Лидия Гавриловна, никак больны чем? – спросила она, громко прихлебывая чай.

Я отметила, что ко всем за столом Людмила Петровна обращалась просто по имени, а ко мне – по имени-отчеству, как будто шестым чувством догадываясь, что именно этот вариант своего имени я больше всего не люблю.

—  Нет, я здорова, - отозвалась я по-русски. Я сама себе пообещала, что здесь, в деревне, буду говорить на родном языке как можно меньше. – К сожалению, в Петербурге совсем нет солнца.

Людмила Петровна меня ровно не слышала:

—  А то давайте я приглашу к вам своего доктора. Он хоть и жид, но дело свое знает, иначе бы близко я его к себе не подпустила.

—  Благодарю, но я здорова, - лучезарно улыбнулась я.

Людмила Петровна покивала, все равно меня не слыша.

—  Замуж вам надо – мигом вся хворь пройдет, - выдала вдруг она с очаровательной русской непосредственностью, - у нас вот Василий как раз не женат – а уж пора бы.

Натали даже ахнула, Вася, кажется, покраснел, а лица остальных вытянулись – должно быть, даже в этой семье такое предложение выглядело бестактным. Да и мне, признаться, сделалось не по себе – сперва я и вовсе подумала, что ослышалась.

Больших усилий мне стоило удержать на губах вежливую улыбку, и отвечать как можно сдержанней:

—  Я обещаю вам, Людмила Петровна, что, если Василий Максимович изъявит подобное желание, то я непременно подумаю.

К моему облегчению, лица за столом расслабились – кажется, я не усугубила неловкость. А Вася вновь обрел способность говорить:

—  Лидия Гавриловна, разумеется, это только шутка: Людмила Петровна вообще большая шутница.

Я перевела взгляд на Людмилу Петровну, глядящую на него мрачно и исподлобья, и тотчас уткнулась в свою тарелку.

Господи, куда я попала…

С трудом дождавшись окончания завтрака, я поспешила покинуть столовую. Но, нагнав у парадной лестницы, меня вдруг окликнул Вася:

—  Лидия Гавриловна… – он замешкался и опустил глаза: - отец просил вас зайти к нему, он хочет поздороваться.

—  Ему лучше? – воодушевленно уточнила я.

—  Да-да, Лидушка, ему намного лучше!

Услышав наш разговор, из столовой выбежала Натали и, повиснув на плече брата, говорила громко и развязано. Ох, боюсь, когда мы вернемся в Смольный, Ольге Александровне придется заново учить мою подругу манерам.

—  Спасибо, monsieur Эйвазов, я непременно загляну к нему, - пообещала я.

—  Васенька, — продолжала Натали, обращаясь к брату, — я так плохо спала нынче, ты не знаешь, откуда в доме ребенок? Он плакал всю ночь не переставая!

От меня не укрылось, как Вася смутился и снова покраснел – с чего бы?

—  Это… это ребенок Даши, нашей горничной. У него зубки режутся, должно быть, — и быстро сменил тему: — Лидия Гавриловна, отец очень просил вас зайти как можно скорее.

Потом поклонился – снова неловко – и ушел.

Я задумчиво посмотрела ему вслед, потом решительно отвернулась, твердя себе, что это не мое дело, и сказала Натали, что поднимусь к ее отцу прямо сейчас.

---

[1] Холестерин (фр.)

Добрый вечер!
Настя, большое спасибо за продолжение!
Очень интересный и познавательный для Лиди завтрак получился. Людмила Петровна пренеприятнейшая особа. Очень жаль Лизавету Тихоновну, не хозяйка она в своем доме. Как понимаю от нас скрыты какие-то факты. И немного раздражает Натали, но её отношение к мачехе для меня пока объяснимо. И кто у нас Евгений? Неужели на самом деле маменькин сынок? Или только подыгрывает матушке?

Буду ждать дальнейшее развитие событий.

Добавлено.
Спасибо Настя, за разъяснение! Я очень давно была в Геленджике. Красивое место.

Привет, Настя!
Спасибо огромное за проду, она очень понравилась, правда некоторые новые действующие лица (а точнее - лицо) все же напрягает! Это Людмила Петровна. (напоминает мне мою бабушку в том моменте, когда они все завтракали, ее слова о полезности каши )
_________________

Спасибо за продолжение! Очень живо получилось и персонажи такие реалистичные!
А Натали как изменилась в родном доме)
А Вася покраснел, когда про ребенка заговорили
Настя, спасибо! Жду, что будет дальше!

Лиди уже замуж выдают. И Натали решила мачеху с этой овсянкой поддеть. А Вася, наверное, что-то знает о ребенке раз краснеет.
Поглядим, что дальше будет. Спасибо, Настя, за главу!
_________________

Наташа , привет!
Меня радует, что объяснения поведению Натали все же находятся - она уверена, что именно стараниями мачехи ее удалили из дома, отсюда и нелюбовь.
Факты некоторые, разумеется, скрыты но будут постепенно раскрываться
Наташа, спасибо!

Привет, Катя!
Людмила Петровна еще не раз будет напрягать - такая уж у нее функция в этом романе
Спасибо!

Соня, привет!
Ты все верно отметила)) Возможно, назвав Натали в самой первой главе "кроткой девушкой" я погорячилась , не такая уж она кроткая Мачеху она не любит, и, видя, что остальные члены семьи ее не очень-то уважают, охотно им поддакивает.
Спасибо!

Люция, привет!
Все верно Ребенок, как теперь понятно, вовсе не призрачный, да и дальнейшую с ним ситуацию скоро разъясню. Спасибо!

Всем привет!
Настя, как все интригующе! Интересная обложка - немножко даже готическая, я бы сказала. Таинственный неухоженный парк за воротами - охотно верю, что Лиди им заинтересуется и в один прекрасный (или непрекрасный? ) момент пойдет "на разведку"))
А семейка та еще! Друг друга подкалывают, такое впечатление, что соревнуются между собой - у кого это лучше получится))
Хотя мне кое-что непонятно. Это чья усадьба - отца Натали? Людмила Петровна его сестра? Она у них гостит или живет постоянно? Почему она ведет себя как хозяйка? Почему Лизавета не может ее на место поставить? Вроде как она не тихая барышня. Кто Лиза вообще такая? Какого происхождения? Кто ее родня? Почему она не может за себя постоять?
А Васенька, похоже, наследил)))
Натали та еще штучка)))
Людмила Петровна что-то знает о прошлом Лиди? С чего это вдруг она решила женить племянника на неизвестной девушке?
Ну прям какой-то милый серпентарий эта "усадьба")))
Настя, спасибо!
Ах да, забыла - еще и таинственный "крестьянин"))) Не знаю, как ты относишься к сравнениям своих романов, но загадоШность этого персонажа напомнила мне кое-какую другую весьма загадоШную личность, которая в конце-концов оказалась не так уж и проста)))

Олеся, привет!

Спасибо На разведку в один прекрасный день Лиди конечно же отправится - можешь и не сомневаться, только заперты ворота - вот в чем проблема))


Усадьба да, принадлежит отцу Натали. ЛП его сестра, вдова разорившегося дворянина, потому прибилась к братцу и живет в усадьбе уже много лет, испытывая фрустрацию из-за того, что не она здесь полноправная хозяйка
Почему Лиза не может (или не хочет ) поставить ее на место, я постараюсь объяснить в ближайших главах


Родни у Лизы нету, она сирота. Скажу по секрету, у нее даже после пяти лет брака все еще комплекс, что она не на своем месте, типа из грязи в князи, потому тягаться с такой дамой, как ЛП ей просто не по силам Но, повторяю, я раскрою это позже.


Олеся, ты опять не угадала с мотивом ты же сама сказала, что тут все пытаются друг друга подколоть, все друг друга ненавидят - такая вот славная семейка)) О прошлом Лиди она ничего не знает, вместо нее она могла прочить в невесты любую другую девушку - у нее есть причины.


да что в нем такого таинственного-то в этом крестьянине?)) И почему в кавычках?
а что за личность из другого романа - мсье Госкар, наверное? Ну, Госкар у меня не таким наглым был, нет...

Олеся, спасибо большое за вопросики - мне зато теперь лучше видно плюсы, минусы и на что стоит еще обратить внимание))