Пробел (СЛР, 18+)

Даже тяжело сформулировать мысли.
Из разговора сложилось впечатление, что да, он просто не хочет, чтобы сегодня она оказалась у него дома. Что там? Да что угодно, в том числе и работающий телефон. Он кого-то встретил? Или у него постоянно был запасной аэродром и он, в отличие от Тамары, согласен на совместное проживание?
А Тома, судя по всему, его любит, но из-за страхов и тараканов боялась съехаться. Поэтому, сейчас и думает о точке невозврата.
В конце хотелось бы сказать, что всё, что не делается, всё к лучшему, но до этого лучшего еще как-то надо дожить.

У меня когнитивный диссонанс
Из предыдущих глав сложилось вполне определенное мнение о Грише.
Он вовсе не тот мужчина, который уходит в бездумные загулы или хладнокровно лицемерит.
Я почему-то посчитала его человеком с твердыми принципами и, если не утонченным, то тонким художественным вкусом.
А так банально допиться чуть не до беспамятства и ухода в астрал, ну, не знаю-не знаю... Куда я глядела?
Что там такое дома у него могло быть, что он так категорично отмел довольно настойчивые предложения Томы о визите к нему.
В общем, я недоумеваю с уклоном "а ну, его в пень".
Если уж раньше героиня сомневалась в целесообразности совместного проживания, то сейчас такое, даже в обозримом будущем, должно ее тараканам показаться невозможным.
Настя, спасибо.

Будем посмотреть
Многое от автора зависит

На ее месте я бы не поехала. Затеяла бы дома уборку, руки и мысли занять. А завтра при встрече будет понятно, случилась точка невозврата или нет. На ситуацию повлиять сейчас невозможно, а унижаться выискиванием каких-то улик в его квартире однозначно ни к чему хорошему не приведут.
И на Тому я не нападала, мне она как раз симпатична. С Гришей сложнее, я привыкла к юристам-финансистам-владельцам чего-либо. Как-то не приходится общаться с творческой интеллигенцией. Может, он и хороший, но мы ведь не знакомы, потому я к нему присматриваюсь.

Настя, привет!
Я ждала с нетерпением новую главу!

Тамара замечательная.
Нравится, что при всём её ответственном подходе, не покидает то, что заложено поколениями. И начинается борьба... внутри.
Замечательно это описано тобой.

Гриша - прелесть. Заставил напрячься и держит внимание.
Что-то у него случилось.
Я за позитив, поэтому фантазирую о том, что он Тому оберегает и именно поэтому не хочет встречи прямо сейчас.

Настя, спасибо за главу!
_________________

Спасибо за главу. У меня сложилось такое впечатление что всё-таки что то произошло. Гриша что то скрывает.

в читателях)
_________________

Прошусь в читатели к вам
Легкого перышка и послушного муза

 » Глава 5 Воскресенье

Воскресение.


Гриша предложил встретиться вечером. В воскресение вечером, что составило бы уже двое полных суток с момента его "исчезновения". В другой ситуации это были бы какие-то два дня, стремительно утонувшие в суматохе и незаметно пролетевшие. Гриша с Томой спокойно могли не видеться неделю и доверие незримо присутствовало в каждом из них, избавляя от глупых подозрений и иррациональных предположений. Нынешние же два дня казались катастрофой. Тамаре невероятно тяжело давалось спокойствие. Каждый час ожидания потихонечку ее добивал.
Воскресенье вечер, вообще, не самое лучшее время для свиданий и долгих серьезных разговоров. Это время для покраски ногтей и утюжки рубашек. Но другого варианта, судя по всему, у мужчины в запасе не было. Гриша пообещал подъехать к Томе, чтобы не дергать ее в центр. Она нервно принялась перебирать в голове идеи того, что можно приготовить на ужин, но Гриша удивил ее снова: предложил взять еду из "Макдональдса", проехать к набережной и поесть в машине. Как в студенческие годы было у всех. Хорошая попытка апеллировать ко временам беззаботности и Тома была не против. Идти в кафе и делать вид, что все нормально и у них обычное свидание, не хотелось.

Гриша заехал за ней в восемь вечера, когда в городе уже стемнело и включились фонари. Она ждала его на улице, кутаясь в простую курточку зеленого цвета. Дома не сиделось и она уже полчаса как прохаживалась во дворе. Никакого марафета Тамара не наводила, одежду не подбирала. Она гадала по какому сценарию пройдет их встреча, чем закончится их разговор и останется ли мужчина у нее до утра. Скорее даже, захочет ли она, чтобы он остался?
Тома не ждала, пока мужчина выберется из машины и проявит свою галантность, а подошла стремительным шагом, открыла дверь и оказалась в салоне автомобиля. Постулаты о гордости и выдержке унеслись галопом прочь стоило только увидеть Гришу с нахлобученной бейсболкой за лобовым стеклом. Она вглядываясь в его лицо: бледный, уставший, помятый, но не отводящий взгляд. Никакого стыда. Это ее разозлило. Бросаться ему на шею и целовать резко перехотелось. За что? За то, что человек в его возрасте остался живым после того как напился? Гриша почувствовал ее настрой и прервал попытку ее поцеловать. Тамара уловила слабый запах спиртного. Хотя может показалось, она уже ни в чем не была уверена после двух дней беспокойства: сложно было отделить тревожные знаки от ложных.
- Возьми картошку пока горячая, - Гриша неловко вытащил большую пачку из пакета, лежащего за пассажирским сидением. Ехать было близко, максимум десять минут, но картошка бы пришла в негодность.
- Соус? - Она не знала о чем еще спрашивать. Рукалицо, разговор о картошке, когда хотелось его ударить. Сидел как ни в чем не бывало. И опять же – никакого стыда.
- Забыл, прости, - он потер было глаза, но, вспомнив о грязных руках, неуклюже достал пачку влажных салфеток из бардачка. - Тебе надо?
- Пока нет, оставь. Потом.
Тома с удовольствием принялась жевать, глядя на то, как мужчина задумчиво протирает руки, а затем пристраивает салфетки на торпеду.
"Неловкий он какой-то или даже заторможенный, - пронеслось у Томы в голове, - хотя...". Никогда до этого не возникала необходимость анализировать его поведение и жесты. Жаль, что прошла целая эпоха с тех пор, как она посмотрела "Обмани меня".
Они молча тронулись в свой короткий путь, Тамара периодически подкармливала Гришу картошкой. Несмотря на злость не могла искоренить в себе желание заботиться о нем. Он ехал медленно и аккуратно, каждую секунду соблюдая скоростной режим, что дико для Киева, где знаки ограничения скорости ни для кого не указ. Они ехали медленнее всех в потоке, хотя держали положенные шестьдесят. Пока он сосредоточился на вождении Тамара снова принялась беззастенчиво его разглядывать. Выглядел он хорошо уставшим, без сомнения. Щурился, хотя за окном было темно. Одежда на нем ей совсем незнакома, никогда не видела его в этой куртке и кепке. И они явно не выглядели новыми. Запаха алкоголя она больше не слышала, салон заполнил навязчивый запах фастфуда. Видимо не врал про похмелье и его до сих пор до конца не отпустило. В ней затеплилась слабая надежда, что он ей не изменял. Как выглядел Гриша после секс-марафона она прекрасно помнила и пока не находила ничего с этим общего. Но Тома одернула себя, слишком рано было откидывать эту версию.

Они проехали по Приречной и припарковались недалеко от Набережной. Молча принялись за еду. Тамара чувствовала себя троглодитом по сравнению с Гришей и его вялым аппетитом. Он съел два вишневых пирога и чай, она же с голодом вгрызалась во внушительных размеров бутерброд. Пока он переживал жесткое похмелье, она по классике заедала калориями стресс.
Видя ее удивление он нескладно бросил, потирая глаза:
- Я не голоден, - и скорчил грустную гримасу с очевидным намеком на вчерашние приключения, - только пить хочется.
- Угу, - пробормотала Тома, собирая мусор в салоне и принимаясь за кофе и пирог. Было вкусно, но вызывало опасение, что отныне любимый десерт будет ассоциироваться с этим воскресением.
Он выдохнул и начал извиняться.
- Прости меня, пожалуйста, за это недоразумение... не знаю... неувязку, - покаянно начал он, повернувшись к ней в полоборота. Тамара внимательно посмотрела в его глаза – белки были красными, зрачки было не рассмотреть в темноте салона. - У меня давно такого не было... ну ты понимаешь... наверное, лет десять или больше. - Он говорил довольно прерывисто. - В общем, мне очень стыдно, что так все получилось. И перед тобой... и перед собой тоже. - Длинная пауза. - Глупо так все совпало на самом деле, а заставил тебя волноваться... Телефон сдох, а я еще и полдня субботы запорол своим отходняком, - уже совсем пристыженно, - не хотел, чтобы ты меня видела таким.
- Угу... С кем ты был? - задала самый волнующий вопрос и уставилась в свой стаканчик с паршивым кофе.
- С Егором и его женой.
- А потом? - С Егором она была знакома, кажется он то ли юрист, то ли нотариус.
- Его знакомые присоединились к нам... Я их плохо знаю.
- А потом?
- Я не очень это помню, - невесело признался Гриша, потянувшись за литровой бутылкой воды.
- В смысле? - на лице изумление.
- Вот так, - развел руки в стороны, едва не расплескав воду, - я выпил больше обычного, не спорю, но не литрами же... и так херово стало... И вчера было. Выворачивало наизнанку... Вчера. - Он отпил воды. - Может, алкоголь был сомнительн..., то есть, паленый, ну, сейчас же каждую неделю полиция обнаруживает подпольные цехи.
- Что с твоей речью? - отбросив в сторону обиды насторожилась Тамара, нервным движением заправляя волосы за уши.
- Мне кажется, я еще не отошел. Днем казалось, что да. Сейчас...
- Зачем сел за руль? - она приложила руку к его лбу, не в силах остановить рвущуюся тираду.
- Я ж думал, что уже в норме, - вяло возразил Гриша.
- Мужчины, - досадно пробормотала она, - не умеют болеть, не умеют лечиться. К врачу ходил? Это ненормально.
- М-ммм, - промямлил Гриша, - а, нет, то есть да.
- Ты издеваешься?
- Ну, я прогуглил... когда смог, ну симптомы, - он сделал абстрактное волнообразное движение рукой, - все со мной нормально. Уголь пропил, аспирин, воду, как видишь, противный солевой раствор еще был. Я не люблю больницы, капельницы, анализы, - скривился мужчина.
Тома скривилась:
- Как ты домой попал?
- Говорю ж туго помню, кто-то затащил, кому было по пути. Егор же на Левом берегу живет.
- Классика, - Тома подумала про "настоящих" друзей. - Егору тоже плохо?
- Вроде лучше, он же с женой был. И они вроде другое пили.
- А что с телефоном таки?
- Уже работает, как видишь, - он потянулся за айфоном и провел по экрану пальцем, - я не очень понял, что там было. Вначале сам попробовал... ну, у себя на работе, когда поехал за макбуком. Сделал принудительную перезагрузку. Не сработало. Стал искать сервис... как я и говорил, суббота, вечер, двойной тариф... Короче, починили и хрен с ним. Мне не до того было, чтобы вникать.
- Не, я так, чтобы не повторилось.
- Сказали не повторится, - пожал он плечами.
- Тебя не обокрали эти новые друзья, ничего такого? - осторожно задала вопрос с намеком Тамара.
- Вроде все на месте, - ответил Гриша, в очередной раз почесав глаза.

Разговор заглох. Она анализировала услышанную информацию на разный лад. Дополнительные вопросы задавать смысла не было, как и светить фонариком в глаза – не на допросе же. В принципе, можно было поверить, что так оно и было. Не пойман - не вор, но присматриваться она к нему еще долго будет. Сидит вон покаянный, мучается сушняком, глаза постоянно чешет, стыдится вроде. Каждому еще предстояло переосмыслить произошедшее, прикинуть насколько их отношения отмотались назад и сколько ресурсов потребуется, чтобы наверстать.
Такие глупые истории случаются, случаются и еще глупее. У мужа Марты есть целая коллекция таких. Самая печальная, когда его бросили друзья под подъездом после хмельного мальчишника, никому не сказав, за день до свадьбы с Мартой. Бедная подруга в слезах искала своего жениха, когда он пьяный валялся с деньгами и дорогим айфоном под их окнами. В грязной клумбе и в своей рвотной массе... Да, здорово потом было увидеть этих друзей через день на собственной свадьбе.
И все равно, ощущение, что он чего-то не договаривал не покидало. Тома решилась задать вопрос, который беспокоил ее где-то далеко на подкорке все это время. Хотя, если откровенно, неизвестно важен ли ей был ответ: простить измену, совершенную на пьяную голову, она, пожалуй, могла. Но вот, что-то большее...
- Хорошо. Последний вопрос и закрываем эту тему, - жестко выговорила Тома, - у тебя кто-то есть?
- Что? - переспросил он, глупо уставившись на нее. - Ты имеешь в виду другую? - Тамара утвердительно кивнула, прикусив верхнюю губу. - Нет, честное слово, нет, - ответил он, глядя в глаза.
- Хорошо.
- Спасибо, - Гриша протянул руку и взял Тому за руку. Первый нормальный физический контакт за все время. Первый и такой желанный, еще с пятницы.
- Пожалуйста, в следующий раз когда тебе будет плохо, я сейчас не про алкоголь даже, - Тома положила руку на его колено и приблизилась, - не будь таким беспечным. Позвони мне и я приеду. Ты же можешь захлебнуться или удариться, или еще чего... Это не время для стеснений. Ты ведь сам мне это говорил, в аналогичной ситуации, когда у меня было сильное отравление.
- Говорил, да. Просто это же алкоголь, а не еда, вот я и... Прости еще раз... Прогуляемся недалеко? - сипловатым голосом предложил Гриша.
- Давай.
Он плавно выбрался из машины, растирая грудную клетку. Тома решила не акцентировать на этом внимание. Гриша натянул кепку на глаза. В девять часов вечера.
- Яркое солнце? - подшутила она.
Гриша в ответ улыбнулся, смущаясь:
- Холодно в голову.

Они пустились в прогулку вдоль Днепра. Очень неспешно, наслаждаясь вечерней улицей и прохладным осенним воздухом. Все время крепко держались за руки. Все выглядело как раньше и хотелось, чтобы так и чувствовалось. Тома упрямо прогоняла все неприятные мысли из головы, напоминая себе о принятом решении: "Если проехали, то проехали и это без вариантов". Эта твердость давалась ей с трудом после непрерывного зацикливания на ситуации.
Гриша регулярно прикладывался к бутылке с водой и периодически поглаживал грудную клетку. Так словно она болела, но никак не зудела.
- Ты ударился? - только сейчас Тому осенило, что у него могли быть травмы и он мог их скрывать от нее. И тогда нежелание встречаться и его странное поведение выглядели бы совсем по-другому. Хотя он уверял ее в другом. Она напомнила сама себе в который раз, что тема эта закрыта.
- Не заостряй внимание на старом больном человеке в полном расцвете сил, - рассмеялся Гриша и добавил спокойно, - отлежал или продуло.
Спустившись вниз, на оживленную площадку набережной у воды, они окунулись в привычный для этих мест гомон и крик. Здесь было шумно каждый вечер, неважно какой на календаре месяц и день недели. Дети и подростки весело проносились мимо на самокатах, велосипедах и роликах; мамы с колясками тихо переговаривались между собой или трепались по телефон; пары разных возрастов мило прогуливались, держась за руки. Собаки тянули хозяев в разные стороны, обгавкивая своих собратьев. Бегуны, экипированные в модную спортивную одежду, бесшумно передвигались по узким дорожкам. Юные влюбленные парочки сидели на ограждениях у реки и страстно зажимались вызывая косые взгляды в свою сторону. Шумные компании распивали пиво в уголках, куда не доставал свет фонарей. Издалека ветер доносил звуки гитары. Вокруг бурлила жизнь, все находилось в непрерывном броуновском движении.
Тома вспомнила, как она с подругами гуляла здесь каждые выходные, как летом загорали, а иногда по субботам распивали невкусный коньяк перед предстоящей вечеринкой. Улыбнулась, сравнив себя в то время и сейчас. Вовремя остановила себя, дабы не подводить итоги, не думать о том все ли сбылось и что произошло с наивной милой девочкой. Хотелось поговорить об этом с Гришей. О сбывшихся и несбывшихся мечтах. О его сокровенных идеалистических взглядах подростка-максималиста. Тамара была уверена, что там было много всего интересного и неожиданного. Но, видя его убитое состояние, не хотелось напрягать лишней болтовней. С досадой она отмела и разговор про ее переезд. Сейчас он был бы как никогда некстати. Все-все они отложат на потом. Гриша хоть и не жаловался на самочувствие, не делился симптомами – все было понятно и так. Он, как и любой молодой мужчина, не любил болеть и выглядеть беспомощным.
Они дошли до парка и остановились на берегу реки, у самой кромки воды, возле мест оборудованных для рыбаков. Тома прижалась спиной к мужчине, Гриша обвил ее талию руками и положил подбородок ей на левое плечо. Здесь было тихо, в кустах копошились сытые утки, мимо неспешно проходили люди. Вода завораживала своими плавными колебаниями. Можно было бы простоять в этом месте довольно долго, если бы от воды не тянуло холодом. С сожалением, они отправились дальше.
Проходя мимо машины с кофе-станцией Тома купила два горячих шоколада. Гриша улыбнулся, но принял. Волны тепла быстро распространялись по телу, пальцы мгновенно набрали тепло от стаканчика. Они остановились недалеко от ларька. Гриша украдкой смотрел то на него, то на Тамару. Словно решался.
- Пожалуйста, две пачки "Парламента", зажигалку, любую мятную жевательную резинку и влажные салфетки, тоже любые, - тихо попросил он, протягивая крупные купюры продавщице ларька.
Тамара расстроилась, но надеялась что это временно. Как фольклорный рассол. Все же такое состояние для него редкость и она постаралась не сильно кривиться от покупок в его руках. Хотя так и хотелось съязвить: "Это такое клише курить от стресса! Тебе плохо и ты хочешь себя добить?"
- Ты надолго? - спросила она, бросая выразительный взгляд на две пачки сигарет. Не одну.
В ответ Гриша пожал плечами:
- Я когда-то курил, бросить тогда особого труда не составило, - намекнул он на то, что с легкостью повторит этот трюк.
Настал ее черед пожимать плечами. Не морали же ей читать. Тамара не любила курящих людей. Никакое количество поглощенной жвачки, и никакой аромат салфеток не убирали ненавистный ей запах. Придется ей об этому ему напомнить, но разумеется не сегодня. На сегодняшний вечер она выписала ему индульгенцию. Гриша перехватил ее руку, крепко сжал ладонь, и они отправились обратно.
- Похоже я таки окончательно поругалась с мамой, - начала она, вглядываясь в его профиль. Не могла не поделиться тем, что болело. И стало болеть чаще, после того, как отпали тревоги о Грише.
- Что ты хотела, - не удивился он, - к этому все и шло.
- Есть чудодейственный рецепт?
- Есть. Рецепт с надписью "забить и не взбалтывать", - устало произнес он.
Она остановилась у ограды дома на верхнем ярусе набережной, безмолвно требуя продолжение. Он понял ее просьбу:
- Послушай, ты никогда точно не будешь знать, как правильно нужно было поступать, - он перевел немигающий взгляд вниз, на площадку, где хаотично перемещались люди. - Как там... - цыкнул он, затрудняясь вспомнить нужные слова, - у каждого своя правда.
- Да.
- Ты классная, - он усмехнулся, - звучит банально, я знаю. - Он улыбнулся и достал сигарету из пачки, со зримым удовольствием подкурил. - Самостоятельная, самодостаточная, трудолюбивая. Что там еще? Сопереживающая, - он махнул рукой, - и так далее. Суть ты поняла.
Тамара засмущалась в ответ и, польщенная, перевала взгляд с его лица на ключицу.
Он продолжил после долгой паузы:
- Я не видел, чтобы ты кому-то откровенно врала или лицемерила. Хотя, - не сдержавшись он снова глубоко затянулся сигаретой, - большинству жить легче и проще как раз таки наоборот. И это неоспоримый факт. Я этих людей не осуждаю, сам бы мечтал так жить. - Невесело хмыкнул. - Полюби себя. Полюби себя хотя бы так, как люблю тебя я. А лучше сильнее, - Гриша притянул ее в свои объятия, откидывая недокуренную сигарету. - Полюби и будь собой довольна.
- И я тебя люблю, - шмыгнув носом ответила Тома, прячась у него на груди. Он поцеловал ее в висок и еще сильнее обнял. Только он так мог – окрылить ее двумя предложениями. Исходящий сигаретный запах в эту минуту беспокоил ее в последнюю очередь.
- Прими, как факт: мама тебя успешно затюкала. Я не знаю, когда это у нее началось... И пусть у нее сто раз были благородные намерения. Она тебя любит, не оспариваю, но она не принимает твою самостоятельность... А ты, ты, не всегда ведешь себя, как взрослая девочка, застревая в системе... Как тебе объяснить... школьница-учительница, не знаю, пятилетняя девочка и взрослая мама... Фиговый из меня спичмейкер сегодня.
- Я поняла о чем ты, - улыбнулась Тома ему в плечо.
- Это хорошо... Короче, суть вот в чем. Если ты считаешь, что делаешь правильный выбор, то реши это один раз. И не метайся из стороны в сторону... Если ты понимаешь, что поступаешь неправильно, извинись и исправь. Но, при этом все равно люби себя... Не спрашивай у меня или у Марты правильно ли ты поступила. Улавливаешь? Ты сама должна это для себя решать.
- Угу.
- Угу, - перекривлял он. - Все равно ведь не будешь так делать?
- Попробую, обещаю.

Гриша неторопливо закурил новую сигарету и, взявшись за руки, они продолжили путь к машине. Оставалось каких-то два километра, но с каждым шагом обратный путь давался все тяжелее. Выбрав короткий путь, они свернули за угол дома и их накрыл неожиданный леденящий противный ветер. Легкая осенняя одежда сразу сдалась под его порывом и холод пробрался до самой кожи в считанные секунды. Гришина бейсболка куда-то улетела и он, зло выкидывая очередную недокуренную сигарету, побежал по тротуару, ругаясь и пытаясь в темноте найти свой головной убор. Тома, обняв себя руками, пошла к нему на встречу, ёжась и наблюдая, как он пытался уложить немного отросшие волосы, взлохмаченные ветром.
- Нашел, но она вся в уличном дерьме, - посетовал он, аккуратно держа кепку за краешек козырька и борясь с одышкой. - Жалко, конечно, память о первой поездке в Нью-Йорк и все такое. Но, пожалуй, её время пришло. Пошли быстрее к авто, отвезу тебя домой. Погода стала отвратительной просто.
Тома была удивлена такой сменой настроения, но отложила все вопросы на то время, когда они окажутся в защищенном от ветра салоне автомобиля. Быстрый шаг на протяжении нескольких кварталов согрел их, но и добавил молчаливое напряжение. Гриша выкинул кепку в мусорник и дистанционно включил зажигание, так, что когда они сели в машину, внутри уже было тепло и по-прежнему пахло фаст-фудом.
Они доехали до ее подъезда минут за пять – повезло со светофорами. Оба снова молчали. Томе казалось, что Гриша собирался ей что-то сказать напоследок. И это "что-то" ее вряд ли бы обрадовало.
- Тебя что-то тревожит? - спросила она об очевидном.
- Знаешь, Том, - обратился он, - у меня не получится сегодня. Прости, пожалуйста.
- Я это поняла, наверное, еще час назад. - Это было читаемо, это её не удивило.
- Угу, - пробормотал он, потирая лоб и правый глаз, - как хреново то все получается...
- Ты о чем? - насторожилась Тамара.
- Мне надо уехать... Скоро будет пол года, как бабушка умерла... нужно заняться наследством. Мне не стоит это откладывать, потом муторно восстанавливать свои права. - Произнес он и отвел взгляд. - Я не знаю, сколько это займет времени, никогда этим не занимался. Сама понимаешь... Там столько вещей, столько всего надо сделать. У меня голова разрывается от того, что делать и как все это невовремя вылезло. Мама не поедет, она бабушку дохаживала... ей тяжело... там быть.
Тома в ответ молча кивнула и он продолжил:
- Ну и фигня выходит, мы только все решили, а мне ехать надо. Ничего не закрепили, короче... Между нами.
- Понимаю, - она нервным жестом заправила волосы за уши, - с тобой поехать?
- Зачем? - вырвался рефлекторный вопрос.
Воцарилась уже привычная тишина. Тома вперила взгляд в подсвеченную фарами детскую площадку. Она некстати вспомнила, как когда-то, восемнадцатилетней, пила шампанское на детской качели и заедала оливками, фаршированными лимоном. Она не знала, как реагировать на нескладный диалог: на то, что она словно напрашивалась в поездку с ним; на то, что он, видимо, не считал нужным делиться с ней своими переживаниями; на то, что он своим "зачем" заставил почувствовать себя самозванкой.
- Я думала тебе нужна поддержка, - неловко попыталась объяснить Тома очевидные вещи, - помощь. С вещами и, вообще. Раз мама не может.
- А, да нет. Не хочу тебя грузить этим всем депрессивным и срывать от дел, - он потер виски и неловко признался, - мне лучше одному это пережить, наверное. Периодами накатывает, что ее нет... а я там был каждое лето.
- Ты поэтому выпил в пятницу? - предположила Тамара.
- Отчасти, да. Егор напомнил про сроки. Вроде понимаешь всю неизбежность, но зацепишься за какое-то воспоминание и все... Я буду звонить и ты звони, интернет будет, думаю видеозвонок потянет, - обнадежил он.
Гриша прикурил сигарету и Тома не смогла сдержать вздох раздражения. Видя ее реакцию, он немного приоткрыл свое окно.
- Когда ты едешь?
- Послезавтра утром, если окончательно приду в себя, - неловко ответил он, крутя в руках зажигалку.
- Это все так странно. - В голове вакуум. И правда, только началось налаживаться.
- Прости, что затянул с этим. Не хотел все сразу вываливать... Да и соображаю я сегодня туго.
- Хорошо, так значит так, - пожала Тома плечами, принимая его правила. Она открыла дверь и выбралась из салона: - Удачи тебе, держи в курсе дел. Если передумаешь - говори, я приеду.
- Спасибо тебе большое за понимание. Скоро увидимся, - бросил он ей вдогонку. Тома пожала плечами, не оборачиваясь.
Она зашла в подъезд, поднялась пешком на третий этаж, немного запыхавшись открыла входную дверь. Быстро разулась, сбросила куртку на бирюзовый велюровый пуф в прихожей, включила свет на кухне и подошла к окну, которое выходило во двор. Махнула рукой. Его автомобиль моргнул фарами и, развернувшись, скрылся из поля зрения.

Тамара вернулась в прихожую навести порядок: поставить ровно кроссовки, расправить и повесить куртку в шкаф, перед этим разобрав карманы. Кошелек на полку, телефон на зарядку.
Через двадцать минут от Гриши пришло сообщение, что он доехал домой, а следом шли теплые пожелания. Тома скривилась.
Целый час она занималась рутинными процедурами, готовясь к новой рабочей неделе. Через час делать особо было нечего и она вернулась к событиям вечера. За чашкой лимонного чая Тамара попыталась понять, что значила его поездка. Было ли что-то, что она упустила из внимания? Как следовало реагировать на сложившуюся ситуацию? Ее определенно насторожила его реакция на предложение ее искренней помощи. Даже обидела. Хотя возможно он действительно оберегал ее от себя. А возможно не хотел вносить непростое испытание в их отношения.
- И мы даже не живем вместе, - с грустью прошептала она, - интересно, если бы жили, то он бы позвал с собой? На самом деле, ведь каждый скорбит по-своему, - говорила она сама себе, крутя кольцо на пальце, - а ему ведь будет нелегко, он был очень привязан к бабушке.
В одном она была уверена: темой бабушки он бы никогда не спекулировал, а значит поедет именно туда.

Успокоившись, она отправилась спать, но долго не могла заснуть. Доводы логики - это, конечно, хорошо, но сердце все равно ныло.
Ей скоро тридцать и за плечами слишком большой опыт для ее хрупкой внешности. Она считала, что свое счастье заслужила, в чем-то даже выстрадала.
Еще на прошлой неделе казалось, что личная жизнь в кои-то веки наладилась: была стабильной и не приносила зловещих сюрпризов. Сейчас же... Об этом лучше было не думать.

Конец первой части.

Меня бы такая встреча не успокоила, скорее наоборот, подлила масла в огонь сомнений.
Чего он все мялся и мямлил? Курил?
Пробел в понимании.
Взрослые мужчины похмелье как-то попроще переносят. Не могу отделаться от ощущения: что-то здесь не так.
Настя, спасибо за продолжение.

Тата, привет!


Здесь, и в ситуациях жизненных, скорее хочет ли Тамара верить.


Про это все пойдет постепенно дальше, уже в следующей главе. Курить он не будет больше.
Первая часть закончилась.


Я видела, как переносят и не очень хорошо. Особенно, если действительно отравление этанолом.


Спасибо тебе.

Настя, привет!
А я размышляла, что за столица? Оказывается, Киев!
Конечно характерное "таки" в речи героев наводило на мысли, но всё же...
Тамара волновалась и переживала до того, что фаст фуд съела с удовольствием. А вот когда начала успокаиваться, то и кофе распробовала... Здорово напряжение передано!
И столько деталей в её поведении - удовольствие читать.
Гриша продолжает держать в напряжении. Что-то, что-то там у него стряслось...
Интересно!
Настя, спасибо за продолжение!
_________________

Честно говоря, я бы после такой встречи чувствовала себя д#рьмово... и определенно - обманутой... хотя бы этими недомолвками какими-то... может, не порыдала бы, но ком в горле сидел бы. И не хилый такой...
Не хочется разочаровываться в Грише.
Очень жду продолжение!
Настя, спасибо!
_________________

Катя, спасибо тебе большое за отзыв.
Встреча странно прошла согласна. Ком у Томы есть и думаю будет еще долго. Но не рубить же с плеча?
В Грише еще рано сомневаться, хоть чуток бы разобраться. Не знаю каким он кажется читателем. Может после последней главы и мямлей...