Морковка для ослика

Нет Наоборот, Нелли для Марины станет занозой в заднице, хоть какое-то возмездие за Катины переживания Так как Катя сознательно самоустранилась от попыток как-то влиять на Максима и его жизнь, то теперь в утешение за все пережитое ее ждет небольшое развлечение Цирк приехал!

Это радует!!!

 » Брачная афера

Ну, большим умом она не блистала. Но, к моему облегчению, и умственно отсталой не была. Все эти мартышечьи ужимки и прыжки, игры в маленькую девочку с надутыми губками и капризно-избалованный вид у нее хватало ума оставить за порогом своего дома. Иногда она не справлялась с заданием с первого раза, мне приходилось подходить к ней лично и еще раз объяснять вполголоса тему, но ничего необычного в этом не было. Случались у меня и более непонятливые ученики. Наблюдая за ней исподтишка, я все больше убеждалась в том, что настоящая Нелли – вполне взрослая женщина с не очень счастливым, по всей видимости, прошлым. И уж наверняка в этом прошлом не было ни больших денег, ни шикарных нарядов, ни, что больше всего бросалось в глаза, достаточного мужского внимания. Не бывает у любимых и желанных такого затравленного взгляда, который, как ни напускай на себя спеси и нагловатой уверенности, никуда не спрячешь. Скорее всего, у нее в прошлом серая жизнь, скучная работа, маленькая зарплата, еле позволяющая свести концы с концами, зависть к более привлекательным и удачливым подругам, несбывшиеся надежды и страх перед отдаленной, но неизбежной одинокой старостью. Оставалось загадкой, почему она здесь, какова ее роль, что кроется за ее странным поведением. Что за спектакль довелось мне увидеть в тот вечер?
Наверное, я так и не узнала бы ничего более определенного, если бы не произошла авария на подстанции, и не отключили свет. Учеников распустили по домам, я вышла покурить во двор, а Нелли пошла составить мне компанию. Поначалу мы мирно говорили о жизни, о работе, о планах на будущее. Я узнала, что отец Максима принимает живое участие в судьбе Нелли и хочет помочь ей организовать свое дело, и настаивает на том, чтобы она поскорее прошла полный курс обучения компьютерной грамотности, бухгалтерскому учету и основам бизнеса, а до этого она работала преподавателем русского языка в школе. Что за плечами у нее пятилетний фиктивный брак, который неизвестно с какой целью был заключен, и неизвестно почему был расторгнут. Она упомянула о нем неохотно, между прочим, а я не стала расспрашивать. Что она легко оставила свой родной город, не жалея ни о чем и ни о ком, и радуется крутому повороту в своей жизни. И что свое дело она планирует начать и развивать вместе с Максимом, который также ждет этого с нетерпением. Вот здесь и пошли сюрпризы. Началось с того, что неуверенно она спросила меня о том, был ли у меня секс с Максимом. И эта туда же – мысленно вздохнула я. Нелли не отставала:
- Неужели так трудно ответить на простой вопрос: да или нет?
- И да, и нет.
- Как это понимать?
- У него со мной секс был. У меня с ним – нет.
- Интересная формулировка. И что же она означает?
- Только то, что банальный перепихон, наверное, в порядке вещей для Максима, и он считает своей обязанностью затащить в свою постель каждую женщину, с которой он общается, а мне было сложно устоять перед его натиском. Что же касается меня, то для меня секс – это довольно интимные отношения двоих, и то, что случилось между нами, под это определение не подходит. Для твоего успокоения скажу, что между нами уже давно нет ничего криминального, и, насколько это зависит от меня, не будет и в дальнейшем. Ведь я тебя правильно поняла, твой интерес ко мне вызван подозрениями и ревностью?
- Да. – неохотно призналась она.
- Позволь тогда поинтересоваться, на чем основана ревность сестры к брату?
- Ну, мы ведь не родные брат и сестра – недовольно ответила она. – Что в этом такого?
- Ничего – хмыкнула я – просто я выросла среди множества дальних родственников мужского пола, но мне бы и в голову не пришло увлечься кем-то из них.
- Это не увлечение. Мы скоро станем мужем и женой.
Я поперхнулась табачным дымом.
- Максим в курсе этого радостного события?
Она посмотрела на меня с подозрением.
- Он мне сам это предложил.
- А как эту новость восприняла Марина?
И кто меня потянул за язык? – подумала я, глядя на то, как Нелли постепенно столбенеет и наливается синюшным цветом.
- У него кто-то есть? – выдавила она из себя.
Я знаю, что это нехорошо. Но я ей радостно сообщила, что Марина, его давняя сожительница, считает себя его гражданской женой, что по ее мнению, официальное оформление их брака не за горами, и что, насколько мне известно, она даже перевезла в квартиру Максима своего сына и настаивает, чтобы он звал его папой. Что, несомненно, говорит о прочности их отношений.
Ах, сколько чудесных определений для ненавистной соперницы известно учителям русского языка! В последующие полчаса я просто наслаждалась извержением словесного вулкана, под потоками ядовитой лавы которого Брыль мгновенно превратилась бы в горстку пепла, если бы слова могли причинять физический вред.
А потом в порыве откровенности горько обманутая в своих лучших ожиданиях невеста поведала мне всю историю своего романа в подробностях, от которых у меня периодически сводило под ложечкой и отнимался дар речи.

а с нами ты поделишься подробностями?
Макса- на мыло

 » Цель оправдывает средства?

Конечно, поделюсь сразу же после того, как допишу продолжение до более-менее нормального размера, и это будет скоро. Ну вот пока затравка:

Максим подлец. Подонок, полное ничтожество. Грязное пятно на моей сексуальной репутации. Кого я пустила в свою постель? Где было мое чутье, которое всегда удерживало меня подальше от нечистоплотных людей, не гнушающихся использовать любые средства для достижения своих сомнительных целей? У меня такое ощущение, что я больше никогда не буду достойна ни одного мужчины после связи с тем, кто опустился так низко. С моим живым воображением я увидела все откровения Нелли так ясно, будто мне прокрутили кинофильм.
Для меня не новость, что Марина всячески пыталась оторвать Максима от его родителей. Зная, что они никогда не признают ее достойной войти в члены семьи, она стала убеждать его идти своей дорогой и не считаться с их мнением. Ведь, поняв, что они теряют сына навсегда, они в конце концов смирятся с неизбежным и согласятся на любые ультиматумы. Может быть, это и был хитроумный расчет. Но пока что отец Максима, вспомнив историю с наркоманкой-проституткой, привезенной сыном из Москвы, разбередил в себе старые обиды, решил, что «горбатого могила исправит», что неблагодарный сын не стоит милости отца, и в результате отношения отца с сыном, и так никогда не бывшие особенно теплыми, ухудшились до такой степени, что отец отказал ему и от дома, и от фирмы. Максим, закусив удила упрямства, устроился на работу в газовую компанию, и дела там шли у него не блестяще. После того, как я перестала делить с Максимом изредка перепадающий объем левых заработков, он лишился и этого источника дохода. Это автоматически означало, что аппетиты Марины утолять стало нечем. А ее мнение по этому поводу было мне хорошо известно из ее же собственных слов: «Мне безразлично, где он возьмет деньги, которые мне нужны: заработает, украдет, убьет, выклянчит у своих богатеньких папеньки или братца, но он должен мне принести их в зубах, и пусть попробует этого не сделать». Все это было мне известно и так, благо, в конторе, принадлежащей отцу Максима, продолжали поддерживать со мной деловой контакт, и естественно, бухгалтера чисто по-женски делились последними сплетнями во время моих приездов. Но тот выход из положения, который нашел Максим, не укладывался у меня в голове.

все страшней и страшней становится

 » Обольщение престарелой Золушки

Желая побольнее уязвить сына, его отец выписал себе из Ташкента племянницу, и начал вкладываться в нее с яростью оскорбленной души. Такая реакция за ним замечалась не в первый раз, и раньше он периодически приближал к себе людей со стороны, осыпая милостями в виде щедрых денежных вливаний, чтобы лишний раз произнести коронную фразу «ты мне ближе и роднее непутевого сына». И без микроскопа было ясно, что на самом деле хотел он диаметрально противоположного: вернуть заблудшую овцу в родительский дом, насладиться смирением непокорного и триумфально распахнуть всепрощающие родительские объятия. А так как Максима перспектива вернуться в отчий дом и следовать указаниям отца не прельщала, то истории с новыми «фаворитами» его отца ярко вспыхивали, сгорали и через какое-то время сходили на нет, оставляя ее героев удачно пристроенными, в меру обогащенными и, в общем-то, довольными случившимся. В целом, Нелли повезло, что она попала следующей в этот список. Вероятно, как у родственницы, у нее были высокие шансы закрепить за собой интерес неожиданного спонсора надолго. То, что она была женщиной, а следовательно, без большого труда могла продемонстрировать своему дяде беззащитность, покорность и желание неукоснительно следовать его воле, поднимало ее ставки практически до небес. Не повезло ей в другом: не знавшая любви, уставшая от бесплодного ожидания сначала прекрасного принца, потом приличной партии, а потом хоть кого-нибудь понимающего и заботливого рядом, Нелли оказалась идеальной жертвой для любого альфонса, который попытался бы ею воспользоваться в своих целях.

Я хорошо представляю себе, как Максим появился перед нею в первый раз, сияя своей очаровательно-мальчишеской улыбкой, уверяя, как рад и счастлив он видеть ее в родном городе, как удачно, что она переехала сюда навсегда, как он всегда мечтал иметь сестру, и вот, мечта неожиданно осуществилась. Как он гипнотизировал ее бархатным взглядом, как на правах брата часто целовал в щечку, дразня прикосновением жарких губ, как внимателен был к каждому произнесенному ею слову, предупредителен к каждому высказанному желанию. По вечерам он стремился сопровождать ее в увеселительных поездках по городу, быть ее персональным гидом. Дядя щедро выдавал Нелли на карманные расходы, поэтому каждый ее вечер превращался в волшебную сказку с прекрасным принцем рядом, чей взгляд из-под длинных загнутых ресниц всегда был обращен к ней с восхищением; срывающийся голос шептал комплименты и шутливо признавался, что увлечен не по-родственному и ревнует к стаду мужчин, которые так и ждут малейшей возможности отнять у него драгоценную добычу; чье внимание безраздельно изо дня в день было отдано ей, только ей одной, ей одной навеки…
О том, что львиная часть выданных дядей денег, которые Максим при встрече брал себе, объясняя, что негоже женщине расплачиваться самой в кафе и ночных клубах, оседала в его карманах, загипнотизированная его обаянием Нелли тут же забывала. Не прошло и нескольких дней, как одна мысль о Максиме вызывала в ней непонятный жар и томление в груди, утро и день стали скучными предпосылками к очередному вечеру, обещающему тайну и восторг, пресловутое «порхание бабочек» в животе и замирание сердца от каждого взгляда, пожатия руки, объятия в танце.
Максим так очаровательно смущался, заливаясь краской до ушей, когда признавался, что ни с кем из женщин ему не было так легко и беззаботно, что он испытывает неведомые ему ранее непонятные чувства и эмоции, что думает о ней постоянно в такие долгие часы разлуки, что она стала его наваждением, тайным секретом, запретным плодом, который он готов бы был попытаться сорвать, если бы не мысль о том, что… хотя, к черту ханжеские помыслы! Они ведь не настолько близкие родственники, чтобы бояться людского осуждения, даже в загсах браки между кузенами считаются совершенно легальными! Жар его физического желания опалял, угрожал, страшил Нелли, она погружалась в сладкий ужас неизведанного с головой, забывая дышать. Она была околдована своим нежным мучителем, готова была отдать ему душу и сердце, посвятить жизнь… Он рисовал ей перспективы совместного бизнеса, в котором она мечтала быть рядом с ним каждый день и час. Год за годом. Навсегда.
А в один из дней Максим пришел расстроенным, поникшим. Вяло улыбался, неудачно пытался шутить, прятал потерянные глаза. Потом огорченно признался: плохой из него сегодня собеседник. Проблемы, которые не стоят драгоценного внимания Нелли, не дают ему покоя. Нелады с отцом, неувязки на работе, все навалилось как-то… Вот мучившее его одиночество отступило с приездом Нелли, но сегодня такая тоска накрыла, что и ее солнечная улыбка не спасает от черных мыслей. Не хочется идти в шумные компании, слушать громкую музыку. Может быть, Нелли согласится поехать с ним на дачу? Там в двух шагах красивейшие горы, речка с ледяной чистейшей водой. Там можно забыть о всех тревогах и печалях, слушая шум текущей воды. Что может быть прекраснее нетронутой природы? А ночью он покажет ей невероятное звездное небо, которое никогда не увидишь в городе, а лежа на террасе второго этажа – оно так близко, протяни руку и достанешь звезду. Нет, он не смеет настаивать на ее присутствии, но ему так необходимы сейчас ее дружеское участие и ее чудесные глаза рядом!
Его умоляющий взгляд заставил ее сердце беспомощно дрогнуть и оборваться, залил жидким золотом низ живота, каждая клетка ее тела кричала, что готова в ссылку, в опалу, на вражескую амбразуру за одно его слово и ласковый взгляд. Голос не хотел слушаться, еле прошептала пересохшими губами, что конечно, поедет, раз это так важно.
Ключи от дачи брали у соседей. У других соседей купили кумыс, который Максим пил сам с наслаждением и уговаривал Нелли: пей, вкусный кумыс, самый вкусный. Она смеялась: верю. Соседям Максим объявил: с женой приехал. И нежно обнял Нелли за плечи. Она таяла от невозможного счастья: неужели это с ней случилось, после стольких лет безнадеги и разочарования?
Ходили в горы, босиком пересекали речку. Вода и впрямь оказалась ледяная. Максим растирал ей ноги, отогревал дыханием. В дом вернулись, когда стемнело. Он сам приготовил ей ужин, кормил с рук. От его печального настроения не осталось и следа: снова стал привычным, веселым, милым, снова шутил и балагурил. Потом замолчал, нежно взял ее лицо ладонями, сказал убежденно:
- Ведь мы скоро станем самыми близкими людьми на свете. Нам нужно попробовать, подходим ли мы друг другу. Я хочу тебя, и знаю, что ты меня тоже хочешь. Не бойся своих желаний.
И поцеловал страстно, так что чуть сознания не лишилась от избытка чувств, от одной затопившей мысли: есть любовь, такая, как пишут в книгах, как снимают в фильмах, вот и ко мне она пришла. Не дал опомниться, подхватил на руки, унес в постель.

Честно? Убила бы, если бы она мне и дальнейшие подробности рассказала. Собственными руками переломила бы шею, в кровавое месиво превратила ее лицо и тело, а месиво смешала с дорожной пылью и грязью.
Не посмела она поделиться настолько личным. Но так глаза горели от воспоминаний, так сбилось дыхание, так стыдливо румянец проступил на пухлых щечках, что без слов понятно было: показал-таки он ей небо в звездах.
Катя, ты монстр. Ну что тебе до любовных переживаний этой тетки? У которой даже подруги-то близкой нет, чтобы поделиться, вот она и потянулась к тебе. Что ж мне так везет-то оказываться в нужном месте в нужный час? Вот что она сейчас перед собой видит? Понимающие глаза, участливое выражение лица. Добрую самаритянку. А самаритянка смотрит на нее ласковым взглядом и думает: убить бы суку, стереть в порошок. Ну что ты заводишься, Катя? Ну подумаешь, еще одна испытала высшее блаженство в объятиях Максима. А для тебя это был худший секс жизни. Ей хороший, тебе плохой, се ля ви. Ты реально думаешь, что с ней он в постели себя по-другому вел, чем с тобой? Ты ж не неопытная девочка, и понимаешь, что с его стороны все было одинаково. Это восприятие у вас с ней разное. Она влюбленная дура, потерявшая голову, а ты всегда анализируешь свой каждый миг, движение и вздох. Не умеешь ты расслабляться, Катя. И это не повод злиться на несчастную тетку, которая ничего хорошего в жизни не видела. Не повод. Слышишь, не повод. Сосчитай по пяти и успокойся: раз, два, три… Убью заразу!!!!!!
А зараза смотрит несчастными глазами. И говорит, что ей так легко и хорошо рядом со мной. Что она так рада, что смогла мне довериться. Что ей кажется, что я особенная, добрая, понимающая. Ей так стыдно, что она поначалу ко мне ревновала, злилась на меня. Но теперь понимает, что я просто хороший друг. Что не зря Максим советовал ей идти учиться именно ко мне. Как повезло Максиму, что у него есть такой друг. И она надеется, что я и ей стану подругой.
Макс, я тебя ненавижу! Что же ты делаешь со мной, а? Что ты творишь, черная твоя душа! Жиголо ты несчастный, прирожденный альфонс. Я, кажется, понимаю, что бабы в тебе находят. Каждая просто верит, верит со всей страстью, что ты только с ней такой искренний, влюбленный, верный, страстный… Помнишь, как я возмутилась, когда ты рассказывал мне о своих московских похождениях? Я сказала, что ты проститутка в мужском обличье! А ты обиделся, и ответил, что я такая же, нет, еще хуже, я моральная проститутка, люди ко мне тянутся, душу раскрывают. А я им даю надежду, что я тоже открыта душой, и они верят, а на самом-то деле я закрыта для всех, так что не мне тебя судить. Неужели ты был прав и я похожа на тебя? Каждому даю иллюзию доверия и человеческой теплоты с той же легкостью, как ты отдаешь всем свое тело?
Я остервенело давила окурок в пыли ногой, и думала о том, как хорошо и просто живется тем, кто способен вывалить постороннему человеку все свои личные переживания. А я всю боль ношу в себе. Доверилась один раз…Максиму. А он все мои секреты своей сожительнице выболтал. Да от себя прибавил грязи ведро.
Нелли снова заговорила. О том, что наутро Максим признался, что у него есть долг в несколько сотен долларов, который с него требуют. А взять негде. И она выпросила эти деньги у его отца. В тот же день по возвращении в город. И отдала ему, счастливая оттого, что смогла помочь. Как он благодарил, целовал руки, уверял, что она самая лучшая на свете, что любит ее так сильно!
Интересно, зачем Марине понадобилась сразу такая сумма? На новый гардероб? Максим что, совсем рассудок потерял? Нелли уверена, что не за горами их свадьба. Марина, конечно, дрянь, но не думаю, что она в курсе того, как Максим достает деньги. Все просто: бизнес, который обещал купить его отец Нелли, манит Максима как магнит. А она не позволит ему взять бизнес под контроль, пока не наденет на палец обручальное кольцо, уж на это у нее мозгов хватит. Марина на их брак никогда не согласится, она Максима приберегает для себя, он для нее ходячая сберкнижка, источник материальных удовольствий. Более крупную рыбу ей не поймать, это она понимает. Так что держит его мертвой хваткой. Ну, Макс, влип ты по самое не балуйся! Как же ты выбираться будешь из этой ситуации? Вот это страсти кипят вокруг парня, прямо мексиканский сериал. Правильно я сделала, когда решила держаться от него подальше. Чувствую, скоро будет еще та драка. Зацепит рикошетом – мало не покажется.
Вышла менеджер, сказала, что дали свет. Наконец-то. Я мило улыбнулась Нелли, попрощалась и вернулась в класс. А ну их всех к лешему с их голливудскими страстями, своих проблем полно.

Мдаааа, куда же Максим катится? и чем все закончится для Кати?

 » Золушка идет в наступление

Назавтра Нелли подошла ко мне с просьбой: переписать своей рукой письмо, которое она составила для Марины и планировала ей подкинуть. Ну, конечно, я его прочла, не сдержала любопытства. Письмо было написано от лица вымышленной любовницы Максима, в нем было полно оскорблений в адрес соперницы, злорадное объявление того, что он сейчас находится не в командировке, как наивно Марина надеется, а развлекается с ней, что помимо этой связи он спит еще с несколькими женщинами, в том числе и с «дорогой Нелечкой», на что автору письма, в общем-то, наплевать, и что Марина беспросветная лохушка и круглая дура, если надеется, что ее ждет в дальнейшем что-нибудь хорошее.
Ну, детский сад, ясельная группа. Я бы еще поняла, если бы такой номер отмочила девчонка-подросток, но когда взрослая женщина идет на такие поступки, это выглядит смешно. Я ей так и сказала, на что она ответила, что от своего не отступит, и настроение этой шлюхе испортит. Переписывать письмо я отказалась, сказала, что нечего меня в это впутывать, но Нелли не огорчилась, а быстренько уговорила соседку по столу письмо ей переписать. А потом она пригласила меня пойти вечером вместе с ней подкинуть письмо. А я согласилась. Подло, конечно, но у меня был свой резон.
Вечером Нелли заехала за мной на машине. За рулем был парень из конторы отца Максима, я его знала. Я осталась в машине, пока Нелли бегала во двор Максима, и по дороге обратно выслушивала ее лихорадочный рассказ о том, как она поймала во дворе мальчишку, заплатила ему, чтобы он позвонил в дверь и передал письмо лично в руки Марине, как затаившись, ждала в подъезде и слушала каждый звук, как бежала к машине под прикрытием деревьев, чтобы ее не заметила Марина, встревожено озиравшаяся из окна.
Для Нелли это было возбуждающим приключением, она была горда собой и счастлива. Мне было смешно и жаль ее. Зачем я с ней поехала? Я создала себе железное алиби: я все время была в машине с водителем, который слышал рассказ Нелли и в случае чего подтвердил бы, что я ни при чем. Я притворно строгим тоном пожурила Нелли за ее поступок, высказалась на тему того, что я категорически не одобряю подобного сведения личных счетов и попросила высадить меня у дома. Я не сомневалась, что по приезду Максима Марина все свои жалобы ему выплеснет в мой адрес, обосновывая нашей давней неприязнью, а теперь я имела в руках то, что мне было нужно: свидетельство своей полной невиновности и точную информацию о происшедшем.
На следующий день Нелли стала упрашивать меня сходить к Максиму домой и посмотреть на реакцию соперницы. Я рассмеялась: неужели ты думаешь, что она настолько глупа, что расскажет о полученном письме мне? Нелли настаивала, и я обещала.
Вечером я позвонила в дверь Максима. Мне ответил испуганный детский голосок:
- Кто там?
- Тетя Катя. Мама дома?
Ребенок за дверью заплакал.
- Мама ушла давно. Я жду-жду, а ее все нет. Я боюсь, мне больно, я упал и разбил голову.
Этого еще не хватало!
- Малыш, открой дверь, я посмотрю твою голову.
- Мама не разрешает открывать дверь чужим.
- Очень правильно. Нельзя открывать чужим дверь. Но я не разбойник и не бандит, твоя мама меня знает, и дядя Максим знает, так что ничего не бойся и открой.
Щелкнул замок. Я вошла и первым делом осмотрела голову ребенка. Ничего серьезного, разве что шишка будет.
- Как получилось, что ты упал?
- Я хотел посмотреть в окно, не идет ли мама, встал на стул, и упал. И ударился.
Его губенки опять задрожали, а на глазах появились слезы.
- Уже темно и страшно, а мамы нет. Она обещала, что скоро придет. Где моя мама?
Я погладила его по вихрастой головенке.
- Ну, наверное, маму что-то задержало. Но ты ничего не бойся. Я буду рядом с тобой, пока она не вернется, и мы ее обязательно дождемся.
- Голова болит.
- А я сейчас поглажу и скажу волшебные слова: у кошки боли, у собаки боли, а у маленького мальчика пройди. Ну вот все и прошло.
Мальчишка забрался с ногами на диван и стал с чем-то играть. Я пригляделась – это была золотая цепочка Максима, которую он раньше носил не снимая. Пацан возил ее по дивану, изображая паровоз, и самозабвенно гудел. Бедный ребенок, у него и игрушек-то здесь нет! Ненужный, несчастный ребенок, обуза матери, отчаянно устраивающей свою личную жизнь. Невольно я мысленно потянулась к нему, накрыла его теплым облаком, закутала в него, как в толстое одеяло. Катя, идиотка, ты хоть понимаешь, что ты сейчас делаешь? Ты же ставишь ему защиту! Ребенку женщины, которая тебя ненавидит настолько, что с легкостью пыталась уничтожить тебя и твою семью! Тебе что гадалка сказала? Твою защиту ничто не пробьет. Кого ты пытаешься защитить? Ребенка своего врага? Да, - робко возразила я внутреннему голосу, - но ребенок не виноват. Это…это просто ребенок, и немного защиты от жестокости внешнего мира ему не помешает. Голос укоризненно вздохнул и замолк.
В замке входной двери повернулся ключ. Хлопнула дверь. Вошла озлобленная Марина. От вида моей персоны настроение у нее не улучшилось, а как раз наоборот. Она яростно накинулась на сына: сколько раз тебе было говорено не открывать дверь посторонним?
- Ты, чертова идиотка! Шляешься до ночи, оставив ребенка одного! Он мне сказал, что упал и ударился головой! Уж поверь мне, что если бы он мне не открыл, я бы нашла способ войти в квартиру!
- Просто Максим приказал мне не пускать в квартиру посторонних. – пробурчала она.
- Это с каких пор я для Максима посторонняя? Между прочим, это пока что его квартира, и ты уточни у него, если до сих пор не знаешь, что мне сюда разрешен доступ в любое время дня и ночи, также как и ему в мой дом.
Она устало опустилась на стул.
- Неприятности? – спросила я.
- Нет, все нормально.
- Что-то по лицу твоему непохоже.
- Все нормально.
- Как знаешь, я к тебе в душу лезть не собираюсь. Максим когда возвращается?
- Откуда?
- Из командировки.
- А он в командировке?
- Ну, насколько мне известно, да. Кто из нас должен это лучше знать?
- Я уже ничего не знаю. А что ты хотела?
- Да поговорить с ним надо было, насчет его сестры, она у меня учится.
- Завтра должен вернуться.
- Ну скажи, что я его искала. И не оставляй ребенка одного, горе-мамаша!

Когда я ошибалась? Марина встретила Максима слезами, причитаниями и «вещественными доказательствами»: злополучным письмом и моей рукой написанными текстами песен «Нирваны», которые я по просьбе Максима переводила для него с английского на русский. Вполне серьезно она пыталась его убедить, что это один и тот же почерк. Об этом он сообщил мне, явившись ко мне домой на следующий вечер.
- Макс, ты забыл, что я далеко не идиотка? Почерк однозначно не мой, если бы я решилась написать письмо, я не стала бы этого делать сама, поскольку мой почерк тебе хорошо знаком, ну а прежде всего, ты прекрасно знаешь, что такие методы не в моих правилах.
- Да знаю я – махнул он рукой – Также как знаю, что ты в курсе, кто это сделал.
- Конечно, в курсе. Тебе назвать имя или ты сам знаешь?
- Удиви меня.
- Твоя будущая жена.
- Кто???
- Твоя обожаемая Нелли. Письмо написано ею, переписано девчонкой из группы прямо на занятиях, Нелли лично проследила за тем, чтобы письмо попало Марине в руки. Возил нас Дима Середа, я не выходила из машины, Середа подтвердит. Присутствовала при этой милой «шалости», чтобы ни одна из твоих баб не попыталась подставить мне ножку и свалить все на меня.
- Ты как всегда все просчитала.
- А как же иначе! У меня уже в печенках твои бабы, их истерики, нападки на меня и разборки. Приходится защищаться самой, раз уж ты не хочешь защищать меня от своих истеричек. Но меня сейчас интересует другое. Скажи, у тебя мозгов совсем не осталось?
- О чем ты?
- Ты спишь с собственной сестрой!
- Неправда!
- Да она мне сама рассказала! В интимных подробностях! Когда твои бабы перестанут вываливать мне хронику твоей половой жизни? И что за дикая история с женитьбой?
- Тебе не все равно? – сказал он устало.
- Нет, представь, что мне не все равно. Я обещала быть тебе другом, и смею надеяться, я хороший друг. И судя по всему, никто, кроме меня тебе сейчас мозги не вправит. И не подскажет, что ты суешь голову в петлю. Ты настолько деградировал, что продаешься женщине много старше себя за деньги, на которые ты содержишь другую женщину? Как ты собираешься жить дальше? Я не сторонник давать советы, но здесь просто не могу удержаться. Не делай глупостей. Не пытайся тянуть деньги с отца через его нынешнюю игрушку. Возвращайся на фирму. Возвращайся к отцу. Если хочешь, я даже возьму тебя снова в работу со своими клиентами, чтобы ты мог содержать свою Брыль. Но имей к себе хоть немного уважения, и не иди на брак с сорокалетней теткой из-за денег твоего отца, которые и так тебе достанутся, если ты будешь вести себя как мужчина, а не как дешевый альфонс.
- Я и не планировал всерьез. – сказал он.
- Хотелось бы верить, да верится с трудом. Ладно, закрыли эту тему. Да, и еще одно, Максим.
- Что?
- Не пытайся заменить меня кем-то. Я внимательно выслушала твою сестричку, и четко поняла, что ты пытался воссоздать наши прежние отношения с ней. У тебя не получится, Макс. Потому что ни одна женщина на свете никогда не станет такой как я. Это не самоуверенность, а жизненный опыт всех моих знакомых. Второй меня не существует.

 » Катины переживания временно подходят к концу

Ну вот, Катины переживания временно подходят к концу.

Если Максим и сделал для себя выводы относительно Нелли, ей он ничего не высказал. Но в их отношениях все же произошли изменения. Совместные вечерние развлечения прекратились – Максим отговаривался крайней загруженностью по работе.
- Он решил, что из меня можно делать дуру - озлобленно произнесла Нелли, в очередной раз присоединившись ко мне во время краткого перерыва между группами. – Содержать на мои деньги своих шлюх. Это она устроила ему сцену ревности и не выпускает его никуда по вечерам. Ну ничего, я его научу уму-разуму. Он не получит у меня ни копейки, пока даже смотреть в другую сторону не перестанет. Я сделаю его шелковым. Будет получать свое содержание, только если будет паинькой.
- Нелли, - сказала я ей – вслушайся, что ты говоришь. Тебе не противна сама мысль покупать мужчину?
- Да, он альфонс. – ответила она спокойно – Я это хорошо понимаю.
- Но он у меня будет вот где – она крепко сжала кулак. – Посмотрим, как он запоет, когда лишится всего. Сейчас он чувствует себя защищенным, потому что мать его втихую поддерживает. Но скоро дядя избавится от обоих этих нахлебников: и от мамочки, и от сына. Они у меня станут нищими. Скоро дядя перепишет на меня и дом, и все деньги. А эти две неблагодарные твари, которые никогда его не ценили, потеряют все. Они в ногах у нас будут валяться.
- Нелли, хочешь бесплатный совет? – спросила я – Если ты действительно собираешься войти в эту семью, лучше отнесись к потенциальной свекрови с уважением.
Она зло рассмеялась.
- Она пустое место в доме, полный ноль. Ее мнение ничего не значит. Но кое в чем она мне еще пригодится. У меня есть план, как избавиться от шлюхи, которая чувствует себя как дома в МОЕЙ квартире. Хочешь поучаствовать?
- Ну нет, спасибо. Вы с Брыль в вашей драке за Максима хоть поубивайте друг друга, а мое дело сторона.
- Советую тебе принять мою сторону. Через пару дней ты узнаешь потрясающие новости.

И новости не заставили себя ждать. Поначалу Нелли вынудила Максима пригласить ее к себе домой. Уж не знаю, какими средствами Максим заставил Марину уехать на время из квартиры, но он геройски попытался представить из своего жилища холостяцкое гнездышко, временно поместив все вещи Марины к соседке. Тщательно осмотрев квартиру, Нелли триумфально потрясла перед носом Максима трусами Марины, найденными под ванной, и устроила ему грандиозный скандал. Максим бледнел и оправдывался, что не живет ни с кем уже давно. После бурной ссоры любовники примирились и провели вместе ночь. А с утра пораньше в квартиру нагрянула Марина. Видимо, почуяла неладное. Пока Максим пытался не пустить ее дальше коридора, Нелли подала голос из спальни. Марина насторожилась, выспрашивая, с кем он. Он ответил, что у него заночевала сестра. Из спальни раздался вопль Нелли: «С сестрами не спят!». Марина убежала в слезах. Нелли устроила Максиму еще одну сцену. Он поклялся, что отношения с Мариной давно разорваны, и ее утренний визит досадная случайность. Нелли, наученная горьким опытом, устроила слежку и своими глазами увидела, как Марина, заботливо сопровождаемая Максимом, в этот же вечер вселилась назад.
А на следующее утро Максим, измученный ссорами и допросами своих дам, вновь уехал в командировку. Вот тогда и произошло генеральное нападение.
Я не знаю, откуда Нелли узнала, где в квартире Максима хранится запас марихуаны. Но с утра пораньше она явилась в квартиру вместе с матерью Максима, которая открыла дверь хранившимися у нее запасными ключами, и вдвоем они устроили там тщательный обыск. Покопавшись для виду в разных углах, Нелли с видом фокусника предъявила шахматную доску, внутри которой и лежала трава. Вдвоем они накинулись на Марину, обвиняя ее в том, что она наркоманка и сбивает Максима с пути. Марина рыдала и твердила, что она ни при чем, а наркотик принадлежит Максиму. И получила в ответ от матери Максима недвусмысленный приказ: убраться из квартиры немедленно и сдать ключи. Марина было кинулась за помощью к Максиму, названивая ему по телефону, и он тут же перезвонил матери, но получил в ответ суровую отповедь. Заливающуюся слезами соперницу выставили из дома. Нелли торжествовала. Недолго. Пока не узнала, что вернувшийся в город Максим перевез Марину в старую квартиру, которая все еще не была продана, и переселился с ней туда. И тогда она решила его приворожить.

Выслушав всю эту историю, я долго размышляла, стоит ли мне вмешиваться, но потом все же решила ехать к Тане. Она рада была меня вновь увидеть.
- Таня, Вы помните историю с мужчиной, которого усиленно привораживали? – спросила я ее – Так вышло, что еще одна женщина собирается этим заняться. Все вокруг посходили с ума. Я и так едва узнаю в нем человека, которого знала раньше. Можно как-то остановить это безумие?
Гадалка насмешливо улыбнулась.
- Веришь ты этому или нет – ответила она – но его судьба в твоих руках. И повернется она так, как захочется тебе.
- Я хочу видеть прежнего человека, а не ту зомбированную куклу, которой он стал. Но я понятия не имею, о чем Вы говорите, и как я могу менять его судьбу.
- Я отчитаю его от чужого влияния – сказала Таня – и ни одной из этих женщин я с ним рядом не вижу.
Видно, у меня на лице отразилось сомнение, потому что она рассмеялась и пообещала мне, что скоро я сумею убедиться в результате. Выяснив попутно, что лично мне в обозримом будущем ничего не угрожает, я отправилась домой.

А в следующий понедельник Нелли не явилась на занятия. Не было ее и во вторник, и в среду, и всю неделю. Когда я позвонила ей домой, трубку взяла мать Максима. Я поздоровалась и попросила Нелли к телефону. Она сухо ответила, что Нелли уехала в Ташкент.
- А когда она вернется?
- Для чего ты спрашиваешь?
- У нас в договоре с учениками указано, что время пропущенных занятий возмещается. Но мы не можем держать бесконечно свободное место. Нелли должна была предупредить, сколько дней она будет отсутствовать, чтобы мы знали, на какое время перенести ее оставшиеся занятия.
- Не нужно держать ей место. Она не вернется.
- А предоплата за курс, которую она внесла?
- Ее у вас не потребуют назад.
Интересная новость. Не знаю, что произошло, но Нелли испарилась, будто ее и не было никогда. Но окончательно добил меня поход в парфюмерный магазин неделю спустя, где меня неожиданно окликнули:
- Привет, подруга!
Я обернулась. За прилавком стояла Марина.
- Как поживаешь?
- Спасибо, неплохо – автоматически ответила я.
- А как поживает Максим?
- Тебе лучше знать. Ты ведь с ним живешь, а не я.
- Только не прикидывайся, что ничего не знаешь.
- Вообще не понимаю, о чем ты.
- Он приехал ко мне страшно злой, совершенно без причины накричал, и разорвал со мной отношения. А когда я попросила его объяснить, что происходит – ее голос задрожал – он сказал, что я должна сказать спасибо, что он меня не избил. Так что мы больше не вместе, и не говори, что ты об этом не знала.
- Впервые слышу.
- Хочешь сказать, Максим ничего тебе не рассказал? Он же всем с тобой делится.
- Я, собственно, его и не видела. Моя жизнь не крутится вокруг Максима, в это сложно поверить?
Я повернулась, чтобы уйти, но задержалась, не в силах удержаться от того, чтобы не съязвить:
- Кстати, не стоило наезжать на меня из-за анонимного письма, которое ты получила. Как бы тебе ни хотелось лишний раз меня оболгать, но и здесь я совершенно ни при чем.
- А кто написал мне это письмо?
- Сестра Максима Нелли. Разве ты не знаешь, что она собиралась выйти за него замуж?
- Ерунда. Он терпеть ее не мог.
- Да? Знакомая песня.
- Хочешь сказать, он с ней спал?
- Я ничего не хочу сказать. Это она так говорит.
Каюсь, я получила извращенное удовлетворение, когда смотрела на ее искаженное лицо.

 » Все идет не так

Несмотря на все, что мне довелось увидеть собственными глазами, я все же не могла до конца поверить, что я столкнулась с магией, экстрасенсорными способностями и прочей сверхъестественной мутью. В мире, в котором я выросла и жила, в моем окружении, не было ни места, ни объяснения ничему подобному. Но мне пришлось признать, что после вмешательства Тани все быстро и само собой встало на свои места. Словно собрали воедино рассыпанный паззл. Только осталось чувство зыбкости происходящего, напоминание о том, что в любой момент чья-то направленная рука может вновь превратить застывшую картину в бессмысленную груду крашеных кусочков картона.
Самые разительные перемены произошли с Максимом. Исчезла его раздражительность, взгляд из затуманенного снова стал осмысленным, наладились его отношения с родителями, он вернулся на фирму отца. Словно появился после долгого отсутствия тот Максим, которого я знала и к которому привыкла. Но доверять ему безоглядно как прежде я уже не могла. Прошли не дни, и даже не одна неделя, прежде чем мы снова сблизились и даже снова начали вместе работать по заказам. У меня больше не было к нему претензий по работе: он перестал увиливать от своей части обязательств, вежливо общался с клиентами, а они, в свою очередь, были вполне довольны результатами и отмечали удивительную слаженность нашего тандема. С некоторыми из них Максим даже заключил несколько договоров на постоянной основе. И все чаще заговаривал о том, что пора бы официально узаконить нашу деятельность, создав свою собственную фирму по автоматизации бухгалтерии и обучению персонала. Против была я. Еще слишком свежи были воспоминания о том, каким жестоким и равнодушным может быть Максим. Чем бы ни объяснялись его недавние вспышки ярости, мне вовсе не хотелось столкнуться с ними снова, поэтому я не спешила связывать себя с ним какими-то обязательствами. Мы спорили часами до хрипоты, все время приходя к одному и тому же:
- Я не хочу работать с тобой официально. Когда тебе снова вожжа попадет под хвост, ты самоустранишься, а разгребать проблемы и исполнять обязательства придется мне одной.
- Перестань. Когда я бросал тебя в трудную минуту?
- Постоянно, гоняясь за очередной юбкой.
- Ты преувеличиваешь.
- Скорее, сильно преуменьшаю.
- Этого не будет.
- У меня нет в этом уверенности.
Тем не менее, когда один из старых знакомых сделал мне сходное предложение: объединить усилия и влиться в его компьютерную фирму, заартачился Максим.
- Для нас это неприемлемо.
- Почему? Я давно знаю этого человека, и верю, что втроем бы у нас получилось. Тем более, не нужно все начинать на пустом месте, есть хорошая основа.
- Я не собираюсь делить все на троих – отрезал Максим.
- Но ведь мы ничем не рискуем. У него есть материальная база, а мы поможем ему расширить состав оказываемых услуг. Чистый доход он готов честно делить поровну.
- Мы окажемся на положении наемных работников. Это не то, чего я хочу.
- Так дело в том, что ты хочешь все контролировать единолично?
- Выбирай: я или он.
- Не говори глупостей. Если бы я хотела работать не с тобой, я не стала бы ничего обсуждать, а просто приняла бы его предложение.
- Не нужно быть вежливой. Я тебе нужен как аппендицит. В любой момент ты можешь продолжить одна, а я останусь не у дел.
- О! Сколько раз я должна тебе повторить, что я не бросаю своих партнеров?
- Зато ты почему-то уверена, что это легко могу сделать я.
- Я просто думала, что нам предложили подходящий вариант, от которого мы в любой момент можем отказаться, если что-то пойдет не так.
- Но этот вариант меня не устраивает и тема закрыта.
На какой-то момент мне показалось, что он просто ревнует. Но я оставила свои предположения при себе.

Уезжая в очередную командировку, Максим оставил мне ключи от своей квартиры.
- Чтобы ты могла работать без помех в мое отсутствие.
- А побездельничать, пока ты не вернешься?
- Не стоит терять время. Компьютер в твоем распоряжении, все необходимые бумаги по заказу – рядом с ним. Что еще?
- Ты мне обещал дать полистать подшивку «Men Health».
- Вон в том шкафу возьмешь. К концу недели вернусь.

Пару дней я исправно работала по вечерам, потом все отключала, закрывала и возвращалась домой. На третий день вспомнила про обещанные журналы и полезла в шкаф. Потащив из шкафа толстую пачку журналов, я что-то уронила с глухим стуком на пол. Это был диктофон. Я подняла его и стала вертеть из любопытства, рассматривая крохотную кассету внутри и аккуратные кнопочки. Нажала на воспроизведение, и вдруг из динамика полился мой голос. И голос Марины.
Я тупо сидела, глядя на диктофон в руке, и слушая саму себя. Выходит, эта тварь писала каждое мое слово, втайне надеясь, что я скажу что-то, что она могла бы использовать против меня. И именно Максим вручил ей диктофон, с определенной целью: спровоцировать меня и записать для доказательства. Хотел иметь основания, чтобы разорвать со мной все отношения, как она его просила. Искал предлог. А ведь я бы не стала писать на диктофон всю грязь, которую мне несла про него и его семью Брыль, чтобы открыть ему на нее глаза. Потому что, с моей точки зрения, это грязные методы. Которые ко мне, с точки зрения Максима, можно было применить без долгих раздумий.
И я горько разрыдалась от обиды и недоверия, сидя на полу среди разбросанных журналов с мускулистыми красавцами на обложках. Одна, в чужой квартире, я могла не волноваться за то, что на мой горестный вой сбегутся все домашние, поэтому ревела я долго и добросовестно, выплескивая наружу всю скопившуюся за месяцы боль. Потом поднялась на затекшие ноги, доплелась до ванной, поплескала холодной водой в покрасневшие глаза, запихнула обратно в шкаф журналы, которые мне расхотелось читать, и злополучный диктофон, и пообещала себе, что когда вернется Максим, я выскажу ему все, что думаю по этому поводу.

Он вернулся днем, и прямиком отправился ко мне на работу. Я читала лекцию группе, когда открылась дверь, и в нее ввалился Максим… на костылях. Я встала столбом посреди аудитории, глядя как он неловко пододвигает к себе ближайший стул и с трудом садится, аккуратно прислонив к столу костыли. Через секунду я оказалась рядом с ним, опустившись на колени, и выдохнула:
- Что случилось?
- Не отвлекайся, поговорим, когда закончишь. Не обращай внимания и работай.
- К черту работу! – заорала я, не обращая внимания на притихших учеников. – Я слова больше не скажу, пока не узнаю, что с тобой произошло!
- Спину прихватило. Кать, ученики тебя ждут.
Опомнившись, я поднялась на ноги. Вся моя группа наблюдала за мной, расплывшись в улыбках. Не каждый день увидишь своего преподавателя, заламывающего руки перед молодым кучерявым инвалидом, бесплатное развлечение.
- Прошу меня извинить за непредвиденную паузу, - сказала я – На чем мы остановились?
По окончании лекции я накинулась на Максима с расспросами:
- Как это случилось?
- Не знаю. Сейчас уже ничего, а первые дни ползал на карачках.
- Упал? Поднял что-нибудь тяжелое?
- Нет, просто стоял у машины, повернулся, и вдруг ни с того, ни с сего.
- А когда это было?
А было это в тот самый день, когда я выла в полный голос, царапая пол ногтями в его квартире, и призывая небеса в свидетели, как больно меня обидели и оскорбили в лучших чувствах. Дрянное совпадение.
Впрочем, угрызения совести меня покинули в тот же день, когда вечером заявился мой брат и рассказал, что только что видел Максима, бодро скачущего на костылях рядом с совсем молоденькой девчонкой, вполне счастливого и довольного. Кобель, - подумала я с обидой – ко мне в кабинет еле вполз, я за него перепугалась, а он тут же кинулся на очередное свидание. Ну раз так, то не в таком он и плохом состоянии, и переживать за него нечего. И правда, поправился он быстро.
Новое свое увлечение Максим по традиции поселил к себе через несколько дней после знакомства. Девочка действительно оказалась совсем юной, хорошенькой как картинка, и вежливой. Первая здоровалась, разговаривала со мной на Вы, и тихо исчезала в спальне при моем появлении, чтобы не мешать работать. Приятное разнообразие после нахрапистой наглости его прежних пассий. Но больше всего меня расположил к ней радостный огонек, который загорался у нее в глазах при виде Максима, и счастливая улыбка, расцветающая у нее на лице. Я поинтересовалась у Максима, насколько серьезны их отношения, но в ответ услышала, что ничего особенного. Я сказала, что, во всяком случае, полностью одобряю его нынешний выбор, девочка очень милая, и главное, видно невооруженным взглядом, что ей интересен сам Максим, а не деньги его отца.
- Значит, тебе она нравится?
- Она, как бы выразиться… не подлая.
- Да, - согласился он – Томка простая как три рубля. Но такая дура!
- Может, она у тебя и не академик, но от нее хотя бы не ждешь гадости постоянно. По сравнению с твоими бывшими просто идеальный вариант. И она тебя на самом деле любит, здесь не ошибешься.
Он улыбнулся.
- Она так радуется моему приходу, как ребенок.
- Наконец-то ты нашел себе что-то хорошее. – сказала я искренне. – До этого меня твои подружки просто ужасали. Ну, кроме Ксюхи, конечно. Это я о том, что ты вечно упрекаешь меня в том, что мне не нравятся твои женщины. Да, не нравятся, если есть основания. Но здесь я за тебя откровенно рада.

Но ко мне на день рождения Максим явился совсем не с Тамарой. Открыв дверь очередным гостям, я обнаружила на пороге Максима и незнакомую мне женщину примерно моих лет, довольно невзрачную блондинку среднего роста, с ничем не примечательными чертами лица и плоскими формами. Я равнодушно скользнула взглядом по ее лицу, остановившись лишь на темно-карих глазах, единственном ярком пятне на бесцветном фоне. Вид, надо полагать, у меня был недружелюбный, поскольку Максим нарочито-небрежным тоном протянул:
- О-о-о, Варвара, кажется, нас здесь не ждут! Может быть, нам уйти?
Я молча посторонилась, освободив проход. Женщина сунула мне в руки уродливый расписной фарфоровый чайник в виде кошки. Дешевый ширпотреб, наспех купленный в каком-то магазине.
- С днем рождения!
Максим, хозяйским жестом обняв незнакомку за плечи, проводил ее в комнату, где веселье уже было в полном разгаре. Гости потеснились, предоставив им место за столом. Подруги уставились на меня непонимающими взглядами, я чуть заметно пожала плечами в ответ. Лерка протиснулась ко мне и вполголоса сказала:
- Это просто верх наглости! Что он себе позволяет? Ты долго собираешься мириться с тем, что он водит к тебе всех своих баб?
- Предлагаешь выставить их вон?
- А следовало бы!
- Ты ведь знаешь, что я никогда не устраиваю прилюдных сцен.
- Поэтому он так беспардонно себя и ведет!
- Давай не станем сейчас это обсуждать.
- Как знаешь. Но всем присутствующим известно, что вы с ним не просто друзья. Посмотри: все чувствуют себя не в своей тарелке.
Я огляделась и зло усмехнулась:
- Кроме Максима.
Максим вальяжно развалился на стуле, продолжая обнимать свою спутницу одной рукой. Поймав мой взгляд, он громко начал рассказывать присутствующим историю их знакомства.
- Варвара училась вместе с моим братом. И в то время она, конечно, меня в упор не замечала. Сейчас она кандидат медицинских наук, невропатолог. Недавно был в командировке и случайно встретил ее. И она сразу в меня влюбилась, да, Варвара?
Женщина улыбнулась. Меня резанула по сердцу ее улыбка. Словно в тумане я дослушала рассказ Максима, из которого следовало, что Варвара замужем за иностранцем, имеет сына и приехала в город ненадолго погостить к матери. Я сослалась на поставленный на плиту чайник и вышла из комнаты.
Меня колотило. Я нервно закурила, еле сдерживая дрожь в руках. Почему-то присутствие именно этой женщины рядом с Максимом вывело меня из себя. Впрочем, известно, почему. Много раз за время нашего знакомства Максим напоминал мне, что мой замужний статус является одним из серьезных препятствий для наших более близких отношений, что он никогда не согласится быть на вторых ролях. Я же в ответ язвила, что как раз его пристрастие к свободным женщинам легкого поведения заставляет меня относиться к нему как к тарелке общепита: никогда не знаешь, кто ел с нее до тебя. Что я никогда не смогу соответствовать его критериям отбора: у меня высшее образование, я из приличной семьи и замужем, а он, судя по всему, предпочитает вульгарных необразованных дешевок с неблагополучным прошлым и не связанных прочными отношениями.
Я поняла, что этот визит точно рассчитан Максимом именно на меня. Я поняла, что он хотел этим сказать: вот тебе замужняя образованная женщина из приличной семьи, меня не смущают эти обстоятельства, а все, что я говорил тебе, не имеет значения. Это было все равно, что открыто заявить мне: я буду с каждой, кто меня пожелает, кроме тебя. Замужняя или свободная, привлекательная или дурнушка, любой женщине достаточно будет показать, что она хочет быть со мной, и она будет. Но только не ты. Во всяком случае, я восприняла это именно так. Смертельным оскорблением, заставившим меня побледнеть от ярости.
Я вернулась к гостям. Ненавистная парочка вела себя так, будто кроме них, в комнате не было никого. Максим откровенно ласкал ее обеими руками, склонившись и шепча что-то на ухо, а она блаженно жмурилась. Пару секунд я была на грани того, чтобы устроить истерику, не считаясь с присутствующими, и сдержалась неимоверным усилием воли. Я выдавила из себя улыбку и села на диван между подруг, которые сочувственно на меня смотрели, и это сочувствие воспринималось хуже насмешек. А потом Варвара поднялась, и, подойдя ко мне, предложила выпить шампанского на брудершафт.
Я поймала взгляд Максима, настороженный, изучающий.
- И на это я тоже должна пойти ради твоего развлечения? – попыталась я ему сказать глазами – Что ж, ты получишь то, зачем пришел.
Я опрокинула шампанское в рот и поцеловала эту чужую женщину, еле коснувшись губами. А потом подошла к Максиму и попросила его уделить мне пару минут.
Я увела его в курилку, точно зная, что Лерка не выпустит никого из комнаты и у меня есть несколько минут на то, чтобы высказать Максиму все, что мне хочется сказать. А мне очень хотелось.
Прикурив сигарету, я сказала, стараясь не сорваться на крик:
- Ты привел ко мне свою очередную шлюху пожрать на халяву, чтобы не тратиться на романтический ужин, перед тем как ее оттрахать. Зачем ты таскаешь ко мне всех своих шалав? У тебя проблемы? У тебя не стоит на них, если ты нас предварительно не познакомишь?
- Выбирай выражения! – взвился он – Варвара не шлюха! И я с ней не сплю!
Пределы моего спокойствия не безграничны. Я тоже начала орать:
- Не делай из меня дуру! У твоей шлюхи на лбу написано метровыми буквами, что она имеет тебя, как хочет! Ты согласен трахнуть все, что шевелится! Но тебе почему-то надо, чтобы я обязательно была в курсе! Иначе, видимо, у тебя не тот кайф!
Прокричавшись, я закончила дрожащим от злости голосом, но уже спокойно:
- У меня сегодня был праздник, который из года в год я проводила с близкими мне людьми, которому я радовалась. Ты испортил мне вечер, изгадил мне все настроение. Унизил перед друзьями, которые видели, как мой бывший любовник лапает на моих глазах постороннюю женщину.
- Ты хочешь сказать, что ты рассказала всем своим друзьям о наших отношениях?
- Я хочу сказать, что моя жизнь у всех как на ладони, и моим друзьям не приходится напрягаться, чтобы понять, почему в нашем кругу внезапно появился вдруг новый мужчина. Все мы, здесь присутствующие, знаем друг друга больше двадцати лет. Мне не нужно им ничего объяснять. Они не одобрили мой поступок, но молча приняли тебя в число «своих». А сегодня все смотрели на меня, не понимая, почему я позволяю себя так унижать. Ты очень старался причинить мне боль. Радуйся – тебе это прекрасно удалось. А теперь уходи.
Я ждала в коридоре, пока он сообщал своей спутнице:
- Варвара, мы уходим.
У нее хватило наглости задержаться и сказать мне:
- Простите, что я вот так без спроса вторглась в Ваш дом.
Я не ответила, но глядя в выпуклые карие шарики ее глаз, я постаралась выпустить в них такой заряд боли и ненависти, что если бы я смогла его материализовать, эта женщина испарилась бы легким облачком за доли секунды на месте, не оставив и следа.

Максим позвонил на следующий день:
- Привет!
- Что надо? – зло ответила я.
- Ничего. Я просто хотел голос твой услышать – он говорил неожиданно мягко, даже, пожалуй, смущенно.
- Вешай лапшу на уши кому-нибудь другому! – фыркнула я в ответ. – Если что надо, говори прямо.
Он спросил о каком-то пустяке, я ответила и мы холодно распрощались.

Вскоре он зазвал нас с мужем к себе «посидеть, пива попить». Я откровенно скучала, пока они вдвоем азартно уничтожали сухую рыбу, то и дело открывая новые бутылки. Потом попросту ушла из кухни в комнату, забралась с ногами на кресло, не включая света, и включила музыку. Из кухни выполз Витька. Полупьяно улыбаясь, он поведал мне:
- Там Максим мне говорит: иди, потанцуй со своей женой. А то мне придется ее приглашать.
- Не хочу, Вить.
- Кисонька, ну что ты сидишь здесь одна. Возвращайся к нам.
- Сейчас приду.
Он вернулся назад. Я тоже нехотя выползла из кресла, но не успела выйти из комнаты. Меня перехватили руки вошедшего Максима. Он стиснул мне плечи так, что я чуть не взвыла от боли.
- Катя! Ты знаешь, как сильно я тебя люблю?
- А боль ты мне все время стараешься причинить именно потому, что так сильно любишь? – горько спросила я.
- Именно поэтому. – сказал он, и это даже прозвучало искренне. – Потанцуем?
- Нет уж, спасибо. Витька уже доложился: иди пригласи ее на танец, а то мне придется. Так вот, не хочу, чтобы тебе приходилось.
- А если я встану на колени? Хочешь?
- Хочу. – мстительно сказала я.
И он тут же опустился на ковер.
- Прости.
- За что?
- За все.
- Ладно, не паясничай. Встань.
Он поднялся, но все-таки потащил меня в середину комнаты и закружил под музыку. Я неохотно подчинилась, но после пары оборотов он остановился и я почувствовала его губы на своей шее, сначала нежные, а потом причиняющие боль. Как ни странно, но эта боль приносила мне странное облегчение. От нее не так сильно чувствовалась боль в сердце.
- Еще – выдохнула я, когда он, наконец, оторвался перевести дух.
- Катька, твой муж меня убьет. – шепнул он мне в ухо, но тут же послушно прильнул снова к моей шее, целуя и кусая.
Когда медленная музыка сменилась быстрой композицией, я выскользнула из рук Максима и прошла в ванную взглянуть в зеркало. На шее с левой стороны красовался огромный черный кровоподтек. Я вернулась в комнату.
- Макс, позови мне Витьку, только свет не включай.
Я притянула вошедшего мужа к себе:
- Что-то у меня романтичное настроение. Поцелуй меня вот сюда, только долго и сильно, как я люблю.
Когда мы вернулись на кухню, муж глянул при свете на мою шею, и охнул:
- Перестарался. Кисонька, тебе не больно?
- Нет. – сказала я, чувствуя себя последней дрянью, и пряча глаза от пристального взгляда Максима. – Наоборот, здорово было. Но придется теперь походить в водолазках, чтобы народ не пугать.

Эх, покинули меня мои читатели! Совсем...

Не покинули , просто не успевают комментарии писать , но ужеисправляются

У меня сейчас доступ в интернет только на работе и я ничего не успеваю: ни работать, ни читать
А Макс - гад

 » Гром среди ясного неба

Ура! Вы все еще со мной!

Спустя несколько дней мы с Максимом поссорились. Поссорились глупо, из-за ерунды. Он взял назидательно-покровительственный тон, объясняя мне по телефону, что и как, по его мнению, я сделала не так, решая проблемы с компьютером в его конторе, а у меня, видимо, было не то настроение, чтобы выслушивать критику своей работы. Так что я вспылила, наорала, бросила трубку и перестала в дальнейшем подходить к телефону. Ссора затянулась на пару недель, а потом Максим пришел ко мне на работу и вместо приветствия сказал:
- Я женюсь. На Тамаре. Сегодня подали заявление. Ты первая, кому я об этом говорю.
- Я так рада за вас! – ответила я, и с удивлением отметила, что говорю искренне – Особенно за твоих родителей, они давно мечтали, чтобы ты нашел себе хорошую девушку.
На мой взгляд, он не выглядел слишком воодушевленным, но, кажется, мужчины всегда не особо радостно расстаются со своей свободой.

Гадалка Таня решила купить дочери компьютер. Конечно же, она обратилась ко мне за консультацией. И, конечно же, я не устояла перед предложением заодно погадать.
Рассеянно я слушала прогнозы по работе: все гладко-ровно, скоро большой разовый приход денег ожидается. Я кивала головой: есть такое, серьезный клиент, большой заказ, работа почти закончена.
- В другой город за этими деньгами поедешь – сказала Таня.
- Да нет, не может быть. Такого договора с клиентом не было, работу сдаем на месте.
- Говорю тебе, поедешь. И вернешься с деньгами, крупная сумма.
- Там видно будет. Дома как?
- Дома и в семье ничего особенного. А вот с любовной стороны… постель тебе выпадает.
- Это как? – глупо спросила я – Не с мужем, что ли?
- Нет, не с мужем. С Максимом.
- Бред! – отрезала я. – Не будет у нас ничего.
- А говори что хочешь – спокойно согласилась Таня – Только вам обоим постель крестом, и никуда вам от этого не деться.
- Да он женится скоро! И невеста его мне нравится, с чего бы я стала ей такую гадость делать!
- Я тебе сказала, что видела, а правда ли, нет, после мне расскажешь, если захочешь.

Заказ у нас с Максимом действительно был солидный, аванс за него мы давно взяли, пора было по срокам заканчивать работу, и хотя я предлагала Максиму в связи с предсвадебной суетой отложить работу и попросить заказчика пересмотреть сроки, он отказался. Засиживались мы каждый день допоздна, и даже Тамара временно вернулась к своим родителям, чтобы нас не отвлекать. В один из таких вечеров Максим отложил бумаги и сказал:
- Все, не могу, жара, устал, пойду ванну приму.
Я кивнула, не отрываясь от расчетов.
- Иди.
Примерно через полчаса он вернулся.
- Ты пойдешь?
- А? Нет, спасибо. Слушай, наверное, на сегодня пора заканчивать, у меня уже голова ничего не соображает.
- Где тебе постелить?
Я попыталась осмыслить вопрос. Потом медленно сказала:
- Я живой человек. И в жилах у меня кровь, а не вода. Мне трудно будет остаться с тобой наедине в квартире на ночь просто так.
Максим кивнул.
- Я поймаю тебе такси.
«Вот так, Таня, - подумала я по дороге домой, - Твои видения не совсем точны. Оно и к лучшему.»

Вскоре Максим завез мне пригласительный. Но на свадьбу я не пошла. Витька сказал мне:
- Я все вижу и все понимаю. Но идти к нему на свадьбу – ты не считаешь, что это уже слишком?
- Что ты имеешь в виду?
- Только то, что с твоей стороны бестактно идти на свадьбу к своему любовнику и поздравлять его жену.
- Я никогда и ничего от тебя не скрывала. И ты знаешь, что мы с Максимом фактически не любовники, у нас давно уже нет близких отношений, да по сути, их и не было. Но в целом ты прав: мне не хочется идти на эту свадьбу.
- Ну так и не иди. Зачем делать то, чего не хочется?
- Я думала, что ты хочешь пойти.
- Не имею ни малейшего желания.
- Ну, значит, мы не идем.
На следующий день Максим с Тамарой пришли к нам сами. Первой же фразой, которую произнес Максим, было:
- Ты не пришла ко мне на свадьбу.
- Макс! Твой отец отгрохал тебе шикарное празднество, я не привыкла к таким мероприятиям и чувствую себя на них неловко. Там было столько приглашенных, что в этой суматохе ты все равно не смог бы даже заметить, кто присутствует, а кто нет.
- Но я заметил. Ты мой лучший друг и ты не пришла.
- Я была первой, кто узнал о вашей свадьбе, и пригласительный я получила первой и лично из твоих рук. Я это оценила. А поздравить вас мы обязательно придем лично, не в такой помпезной обстановке.
- Обещаешь? Как только мы вернемся на квартиру, мы пока временно у родителей.
- Конечно, обещаю.
- Максим очень расстроился из-за того, что вы не пришли. – застенчиво сказала Тамара.
Я приложила руку к груди.
- Том, честное слово, это не от неуважения. Просто я не знаю, как вести себя среди всех этих богатеев. Это не мой круг общения. Мне бы даже нечего было надеть, чтобы выглядеть соответственно случаю. Но ты же мне сейчас расскажешь, как все прошло, и я словно там побываю.
Следующие несколько часов мы непринужденно проболтали. Я смотрела на эту девочку, лучащуюся счастьем, и желала, чтобы эта сказка о Золушке, встретившей своего принца, оказалась счастливой.
- Я хочу, чтобы Тамара прошла у тебя курс обучения. Это возможно? – спросил Максим на прощание.
- Конечно, пусть записывается, и я ее с радостью обучу.

Ровно через неделю после свадьбы Максима возникло непредвиденное осложнение.
- Кать, клиент требует, чтобы мы выехали на место и внедрили программу сами. И расчет будет произведен только после того, как они увидят, что все заработало.
- Но ведь в договоре сказано, что мы сдаем готовую работу, а внедрение не наша проблема?
- Я говорил с ними. Это не обсуждается. И мне ясно дали понять, что нам лучше сделать так, как хочется им.
- То есть?
- Они мне угрожали.
- Как?
- Физической расправой.
- Чушь какая! Мы что, с мафией договор заключили?
- Да вроде того.
- Ничего смешнее в жизни не слышала. Если их что-то не устраивает, пусть ищут себе других исполнителей.
- Кать, надо поехать. Это займет всего пару дней. Рано утром в субботу выедем, в воскресенье вечером вернемся. Просто сдадим работу, и все.
- В эту субботу? Ты с ума сошел? У меня еще один блок не отлажен, я элементарно не успею!
- Я уже обещал. В субботу нас ждут. Я сегодня вечером приду к тебе, и мы все закончим. А утром поедем.
- Да мне придется просидеть за компьютером всю ночь до утра!
- Значит, я буду всю ночь сидеть рядом с тобой. До вечера, и запасайся кофе.

С момента, когда Максим переступил порог моего дома, я знала, что все идет не так. У меня было странное ощущение, что я попала в фильм, сценарий которого написан и утвержден, и я играю в нем строго определенную роль. Ощущение нереальности происходящего.
- Ты есть хочешь?
- Не отказался бы.
- Я какие-то полуфабрикаты готовила. Фрикасе куриное, кажется. Будешь?
- Буду.
- Сейчас положу.
- А сама?
- Не хочу.
- У меня в машине фильмы.
- Так занеси. Посмотришь, пока я буду с программой разбираться. Ты сейчас мне не нужен, все равно будешь скучать.
- Витька твой где?
- Утром вернется. У него дежурство. Я же тебе говорила, что он охранником в фирму моей подруги устроился.
Я возилась с расчетами, пока он ел. Потом он неуверенно спросил:
- Так я принесу фильмы?
- Ну да, я же сказала. Развлекайся, я пока сама справляюсь. Иди в мою комнату и располагайся там. Будешь нужен – позову.
Когда я решила сделать первый перерыв, мои домашние уже спали глубоким сном. Голова гудела от напряжения. Да еще эта жара… Я залезла под прохладный душ, чтобы снять усталость. Натянула трикотажную юбку и футболку прямо на голое тело. Потом поставила чайник, и пошла в курилку.
- Кать, ты? – окликнул Максим, когда я проходила мимо своей комнаты. – Ты куда?
- Покурить.
- Чайник поставишь?
- Уже. Как просмотр? Фильм интересный?
- Не знаю. Сама посмотри.
- А что за кино? – спросила я, заходя в комнату.
- Эротика.
Я глянула на экран. На экране девица ублажала здоровенного негра, делая ему минет.
- Это, Макс, не эротика. Это называется «порнография» – рассмеялась я.
- Сядь, посмотри, ей действительно нравится то, что она делает.
Я присела на край кровати рядом с ним.
- Согласна, так не сыграешь.
- А тебе это нравится?
- Я такими вещами предпочитаю заниматься, а не смотреть на них.
Внезапно он обхватил меня за талию и притянул к себе, и меня обжег жар, исходящий от его рук, даже через ткань футболки.
- Займись этим со мной.
- Здесь и сейчас?
- Прямо здесь и прямо сейчас.
И я поняла, что я знала это с самого начала. И ощутила суеверный ужас от внезапно пришедшего убеждения, что все происходящее – правильно, предопределено и неизбежно.
- Хорошо – ответила я, нажав кнопку на пульте. Экран погас.
Он скинул одежду прежде чем я успела бы сосчитать до трех. Только что он сидел рядом в джинсах и трикотажной рубашке-поло, и вот уже лежит распростертый на моей постели. И я снова не в силах оторвать глаз от великолепия его тела.
- Сделай мне так, чтобы было классно – тихо попросил он.
- А раньше тебе со мной классно не было?
- Это было так давно… я не помню.
Да уж, куда ему вспомнить все свои приключения. Это ты отпечатала в своей памяти каждый миг. Впрочем, зачем сейчас заниматься самокопанием? Вряд ли судьба даст мне еще один такой шанс. Единственное, что я должна сделать сейчас – взять от этой ночи все. Я отбросила сомнения и с наслаждением ощутила вновь вкус его кожи под своими губами. Он тихо стонал, выгибаясь навстречу моим прикосновениям. Я неохотно оторвалась от захватившего меня процесса:
- Я могу ласкать тебя часами. Но должна ведь я что-то получить и для себя?
- Но ты же не раздеваешься – обиженно ответил он.
Я рассмеялась и стянула с себя футболку. Потом помогла ему стащить с себя юбку. Легла на спину и попросила его:
- Иди ко мне.
Его возбужденный член вошел и заполнил собой всю меня внутри. Это было восхитительное ощущение. Он опирался на руки, стараясь не наваливаться на меня всем телом, но я упрямо притянула его к себе, заставляя лечь и дать мне почувствовать вес его тела целиком.
- Иди ко мне… ближе.
И вдруг очарование растаяло. Я чувствовала каждый его толчок, скольжение, прикосновение губ и рук. Я ощущала присутствие его тела снаружи и внутри себя, и знала, что запомню каждое мгновение навсегда. Он был нежен и страстен одновременно, он был идеален. Я должна была замирать от счастья и улетать в небеса. Но мое тело не ответило на его страсть. Оно просто фиксировало и запоминало каждый миг. И не более того.
«Фригидная дура, – взмолилась я мысленно, - ты хотела этого больше всего на свете! Это ваша последняя ночь, твой единственный шанс, так не упусти же его!» Но все было тщетно.
- Подожди! – сказала я, похолодев от отчаяния.
Я опрокинула его на спину и оседлала его сверху, сама задавая ритм. Он тотчас же поймал его, вжимаясь в меня до упора, когда я опускалась вниз. Всего несколько движений, и я почувствовала горячую пульсацию внутри себя. Он бился подо мной и кричал, а я, склонившись, жадно всматривалась в его искаженное лицо. И это было все, что я смогла взять.
- Куда ты? – спросил он еле слышно, когда я соскользнула с кровати, натягивая одежду.
- Выключить чайник, если от него еще что-то осталось. Сейчас вернусь.
Когда я вернулась, он лежал на животе, закрыв глаза, все еще обнаженный.
- Кать, погладь меня по спине. Пожалуйста.
Пока мои руки путешествовали по его телу, я с запозданием вспомнила о том, что Максим женат. О том, как счастлива Тамара, о том, как она беспечно мне доверяет. О том, что сегодня исполнилась всего лишь неделя с того дня, как их объявили мужем и женой. О том, что в соседней комнате спит моя семья, а утром вернется ничего не подозревающий муж. О том, что я обещала себе отказаться от Максима навсегда. И поняла, что во мне нет ничего. Ни угрызений совести, ни раскаяния, ни сожаления. Есть только одно: желание, чтобы эта ночь не кончалась. Чтобы осталось так навсегда: ночь за окном, тишина в доме и этот мужчина в моей постели.

Даааааа........................бедная Катя, и вместе не могут, и врозь плохо
Интересно, как долго Тамара будет с Максом мучится?