Нора Робертс "Крест Морриган"

Елена Клю передай Таше,пусть выздоравливает!!!!!!!!!!!!!!!!!!
___________________________________

Таша! Выздоравливай! Здоровье - прежде всего! Мы подождем!
_________________

Дорогие девочки! Большой кусок первой главы "отбечен", но так как выкладку текста (и окончательную правку) делает Таша, то нам пока что придётся подождать! Как только главный двигатель этого проекта вернётся в строй, работа пойдёт более быстрыми темпами!
Таша, выздоравливай !!!
_________________

фасолька, спасибо за инфу.
Ждать готова, терпение есть

Присоединяюсь
_________________

фасолька, спасибо за информацию , будем ждать.

Ташенька, скорейшего выздоровления!

_________________

фасолька, спасибо за информацию!
Таша, выздоравливай!!!
_________________

Фасолька, спасибо за информацию.
Таша, выздоравливай.

Девочки,спасибо за перевод!!!
Таша Тан,выздоравливай!!!
___________________________________

Таша, выздоравливай!
фасолька, спасибо за информацию!
_________________

 » Глава 1. Часть 1

Ну, вот я и вернулась. Спасибо всем за пожелания выздоровления!

А вот и 1я часть 1 главы. Как я уже говорила, главы в романе жутко длинные, поэтому буду выкладывать частями.

Перевод: Таша Тан
Бета: Фасолька



Глава 1.

Остров Эйре, район графства Керри
1128 год.


Эта буря была внутри него, столь же черная и ужасная, как та, что бушевала в море. Она будоражила кровь, витала в воздухе, сражаясь внутри и снаружи, когда он стоял на мокрой скользкой скале.

Имя его бури было горе.

Горе, что отражалось в глазах, таких же глубоких и синих, как тот разряд молнии. И гнев пронзал кончики пальцев: неровно красный, раскалывающий воздух с каждым раскатом грома и отдававшийся эхом залпов тысяч орудий.

Он резко вскинул свой посох вверх, выкрикивая заклинания. Красные молнии человеческой ярости и жуткий синий шторм столкнулись наверху в битве, которая заставила всех, кто ее видел, укрыться в домах и подземельях, запереть двери и окна, забрать своих детей подальше и испуганно молится своим богам.

Даже фейри дрожали на своих холмах.

Скала задрожала, и воды моря стали черными, как врата в ад. А он все еще гневался, все еще горевал. Дождь, хлынувший из раненого неба, стал красным, как кровь – и шипел, сгорая на земле и в море так, что воздух пропитался паром от этого кипением.

С тех пор это называли Ночью Скорби. Те, кто осмеливался говорить об этом, рассказывали о колдуне, что стоял на высоком утесе, в плаще, пропитанном кровавым дождем. Капли стекали по худому лицу, словно слезы, ведь он осмелился бросить вызов и раю и аду.

Его имя было Хойт, из рода Мак Шионас. Утверждали, что этот род происходил от Морриган, богини и королевы фейри. Сила колдуна была великой, но еще неконтролируемой, поскольку сам он был очень молод. Сейчас волшебник использовал чары со всей страстью, не оставляя места осторожности, долгу и свету. Сила была его мечом и его копьем.

И ужасным штормом колдун призывал саму смерть.

Когда пронзительно завыл ветер, Хойт повернулся спиной к бушующему морю. Та, кого он призвал, стояла на возвышении. Она – потому на этот раз это была женщина - улыбнулась. Ее красота была исключительной и холодной, словно зима. Глаза были нежно голубыми, губы розовыми, как лепестки роз, кожа белой, как молоко. Когда женщина заговорила, голос ее был музыкой, призывом сирены, приводящим к гибели многих мужчин.

- Было неразумно искать меня Мак Шионас. Тебе так не терпится поцеловать меня?

- Ты та, кто убила моего брата?

- Смерть… - не обращая внимания на дождь, она откинула капюшон, – многолика. Ты слишком молод, чтобы понять ее величие. То, что я дала твоему брату - это дар. Драгоценный и могущественный.

- Ты прокляла его.

- Ох! - Она всплеснула руками. – Какая небольшая цена за вечность! Мир теперь принадлежит ему. Твой брат делает все, что пожелает. И знает больше, чем можно было мечтать. Он теперь мой, даже больше, чем когда-либо был твоим.

- Его кровь на твоих руках, демон, и, именем Богини, я уничтожу тебя.

Она засмеялась, весело, как ребенок, которому обещали особое угощение:
- На моих руках и на моих устах. Как и моя в нем. Он теперь как и я, дитя ночи и тени. И ты стремишься уничтожить собственного брата? Своего близнеца?

Стелющийся туман чернел и окутывал словно шелк, когда девушка шла сквозь него.

- Я чувствую твою силу, твое горе и сомнение. Здесь и сейчас, я предлагаю этот дар и тебе. Я верну тебе близнеца, Хойт из рода Мак Шионас. Я подарю тебе смерть, которая обернется бесконечной жизнью.

Колдун опустил свой посох и уставился на нее сквозь завесу дождя.
- Назови свое имя.

Она скользила над туманом, красный плащ развивался позади нее. Он мог видеть белую выпуклость женских грудей. Налитые и округлые, они выпирали над туго зашнурованным корсетом платья. Хойт испытал сильное возбуждение, несмотря на ощущаемую в воздухе силу ее власти.

- Их так много. – Парировала незнакомка и коснулась руки мужчины – и как она подобралась так близко? – кончиками пальцев. – Ты хочешь знать мое имя, потому что хочешь присоединиться к нам? Почувствовать мой вкус на своих губах, как я попробую твой?

Его горло пересохло и словно пылало. Ее глаза, голубые и нежные, привлекали Хойта, манили утонуть в них.

- Да. Я хочу знать то, что познал мой брат.

Она снова рассмеялась, но на сей раз грудным смехом. В нем слышался голод - голод животного. А нежные голубые глаза оправились красным ореолом.

- Ревнуешь?

Она прикоснулась к губам Хойта своими. Холодными. Просто ледяными. И все же, такими соблазнительными. Его сердце забилось быстрее.

- Я хочу увидеть то, что видел мой брат.

Хойт положил руку на ее восхитительную белую грудь, но не почувствовал биения сердца.

- Назови свое имя.

Она улыбнулась, и в ночи блеснули белые клыки.

- Лилит заберет тебя. Это Лилит создаст тебя. Сила твоей крови смешается с моей, и мы будем править этим миром и всеми другими.

Она запрокинула голову, готовясь исполнить желание. Но Хойт ударил Лилит посохом прямо в сердце, вложив в это всё горе и гнев.

Крик, вырвавшийся из её груди, пронзил ночь, перекрикивая и присоединяясь к звукам бури. Он был нечеловеческим. Даже не вой животного. Это был демон, который забрал его брата, скрыл зло за холодной красотой. И который истекал кровью, ведь Хойт видел, как поток крови вырвался из раны на груди, где не билось сердце.

Когда молния разрезала небо, Лилит, извиваясь и крича, взметнулась в воздух. Слова, которые колдун должен был произнести, застряли в горле от ужаса: демон корчился в воздухе, потоки крови текли на землю, испарялись, и превращались в мерзкий туман.

- Как ты посмел! – Ее голос клокотал от ярости и боли. – Ты использовал свое никчемное и жалкое волшебство? Я пришла в этот мир тысячи лет назад! – Лилит провела ладонью по окровавленной ране, затем стряхнула с руки кровь.

И когда капли её крови ударились об руку Хойта, они разрезали кожу, словно нож.

- Лилит! Я изгоняю тебя! Ты будешь повержена здесь, Лилит. Моей кровью. – Колдун вынул кинжал из-под плаща, провел лезвием по ладони. – Кровью богов, что течет во мне, силой моего рода, я низвергаю тебя обратно…

Что-то пролетело над землей и ударило в него с дикой яростной силой. Сцепившись, противники упали с обрыва на зазубренный выступ. Сквозь волны страха и боли, Хойт увидел лицо того, кто был так похож на него самого. Лицо, которое раньше принадлежало его брату.

Хойт почувствовал запах смерти и крови исходящий от близнеца. Увидел красные глаза животного, которым он стал. И все же, маленькая искра надежды мелькнула в сердце колдуна.

- Киан. Помоги мне остановить ее. У нас все еще есть шанс!

- Ты чувствуешь мою силу? – Киан схватил Хойта за горло и сжал. – И это только начало. Теперь она будет со мной всегда! – Он наклонился, и, играя, слизал кровь с лица брата. – Она хочет оставить тебя для себя, но я голоден. Так голоден! Да и твоя кровь, в конце концов, и моя тоже.

Когда Киан обнажил клыки и прижал их к горлу брата, Хойт вонзил в него кинжал.

Взвыв, брат-близнец попятился. Шок и боль отразились на его лице. Схватившись за рану, Киан упал. На мгновение Хойт подумал, что увидел своего брата, своего настоящего брата. А потом всё исчезло, остался только рёв бури и проливной дождь.

Цепляясь ногтями за камни, Хойт карабкался наверх. Его руки, скользкие от крови, пота и дождя нащупывали любое отверстие. Молния осветила его лицо, непроницаемое и болезненное, но волшебник медленно двигался вверх по камням, и царапины на пальцах кровоточили. Шея горела огнем в том месте, где остались следы от клыков. Прерывисто дыша, Хойт ухватился за край скалы.

Если Она ждет, то Хойт умрет. Его сила уменьшилась от усталости, разрушительной борьбы с шоком и гневом. У него был только кинжал, все еще красный от крови брата.

Но когда волшебник выбрался, когда перекатился на спину и дождь хлестал его по лицу, он был один.

Возможно этого было достаточно, возможно он послал демона обратно в ад. Ведь Хойт использовал свою плоть и кровь для проклятья.

Снова перевернувшись, колдун оперся на колени и руки, и почувствовал пугающую слабость. Магия оставила неприятный привкус во рту.

Он подполз к своему посоху, и с его помощью поднялся. Ветер словно оплакивал покойника, пока Хойт шел прочь от скал, по дороге, которую знал, но не замечал. Власть бури утихла, ведь она вышла наружу, и теперь проливалась лишь дождем.

От Хойта пахло домом – лошадью и сеном, травами, которые использовал для защиты, дымом из тлеющего очага. Но не было никакой радости, никакого триумфа.

Хойт, прихрамывая, направлялся к дому. Дыхание вырывалось со свистом и шипением от боли, терялось в усиливающемся ветре. Колдун знал, что если существо, забравшее его брата, вернется сейчас, он умрет. Каждая тень, каждое очертание уносимого штормом дерева могли быть его смертью. Хуже, чем смертью. Страх коснулся кожи своими грязными лапами, и Хойт собрал остатки сил, чтобы пробормотать заклинание, больше походившее на молитву, обращенную к чему угодно, к кому угодно, лишь бы быть услышанной.

Его лошадь обиженно зашевелилась в своем убежище, почувствовав хозяина. Но Хойт продолжал хромать к маленькому коттеджу, с усилием продвигаясь прямо к двери.

Внутри было тепло, и еще сохранилось волнение от заклинаний, которые он читал перед тем, как уйти на скалу. Колдун опечатал дверь, оставив на ней капли его и Киана крови. Интересно, охранит ли это его? Если предания, которые он читал, были правдивы, то эта тварь не сможет войти без приглашения. Все, что Хойт мог сделать, это сохранить веру в защитное заклинание, которым окружил дом.

Он отбросил плащ, оставив его лежать промокшей кучей на полу. Колдун заставлял себя двигаться дальше - нужно смешать зелье для исцеления и силы. И сидеть всю ночь, поддерживая огонь. Дождаться рассвета.

Хойт сделал все, что мог для родителей, своих сестер и их семей. Он должен был верить, что этого достаточно.

Киан был мертв, и то, что вернулось с его лицом и телом, уничтожено. Оно не сделает, да и не может сделать им ничего плохого. Но тварь, что создала его, может.

Нужно найти что-то посильнее для защиты семью. И снова охотиться за демоном. Его жизнь, поклялся Хойт, отныне будет посвящена уничтожению Лилит.

Его руки с длинными пальцами и широкими ладонями дрожали, когда он выбирал нужные бутылочки и сосуды. Его глаза, синего грозового цвета, остекленели от боли в теле и душе. Чувство вины лежало на плечах Хойта, словно свинцовый саван. И демоны бушевали внутри.

Он не спас брата. Вместо этого Хойт проклял и уничтожил его, отказался от него. И как он одержал столь ужасную победу? Киан всегда превосходил его физически. И то, чем стал брат, оказалось могущественным злом.

Значит, магия победила того, кого он когда-то любил. Его родственную душу, яркую и импульсивную, тогда как сам Хойт был скучным и уравновешенным. Его всегда больше привлекали учеба и развитие способностей, чем общение.

Киан был первым в игрищах и выпивке, в спорте и по части распутства.

- Его любовь к жизни. – Пробормотал Хойт, работая. – Его погубила любовь к жизни. Я уничтожил того, кто попался в ловушку демона.

Он должен верить в это.

Боль пульсировала в его ребрах, когда Хойт снял жакет. Синяки уже появились, расползлись черными пятнами по коже, как горе и чувство вины в его сердце. Настало время для решительных мер, подумал волшебник, втирая лечебный бальзам. С яростными проклятиями он весьма неуклюже наложил повязку на грудь. Два ребра были сломаны, Хойт знал это. Как и то, что утренняя поездка домой станет сущим страданием.

Колдун взял зелье и, прихрамывая, подошел к огню. Подкинул торф, и пламя окрасилось в красный цвет. Над ним Хойт заварил чай. Потом завернулся в одеяло, сел рядом с очагом, пил чай и размышлял.

Он был рожден с даром, и с самого раннего возраста разумно и тщательно стремился его совершенствовать. Хойт изучал, чаще в полном одиночестве, как практиковать свое искусство, сферы и границы его применения.

Сила Киана была меньше чем у него. Но, вспомнил Хойт, брат никогда так добросовестно её не практиковал, не изучал с таким усердием. Киан играл с магией на забаву себе и другим.

Иногда втягивал в это и брата, снижая сопротивление Хойта до тех пор, пока они вместе не совершали какую-нибудь глупость. Однажды обратили мальчика, толкнувшего свою маленькую сестру в грязь, в длинноухого осла.

Как же тогда смеялся Киан! Обращение магии вспять потребовало от Хойта трех дней работы в поту и страхе, но Киан никогда ни о чём не беспокоился.

«Он родился ослом, как-никак. Мы просто придали ему истинную форму».

С двенадцати лет Киан больше интересовался мечами, а не заклинаниями. И тем лучше, думал Хойт, попивая горький чай. Брат был безответственным с волшебством, но волшебно орудовал мечом.

Но это все равно не спасло его, ровно, как и магия, в итоге.

Хойт откинулся на спинку стула, ощущая озноб во всём теле, несмотря на горящий торф. Он слышал, что ослабевшая буря еще гудела, хлестала по крыше дома, завывала в лесу, окружающем коттедж.

Но больше колдун ничего не слышал - ни зверя, ни угрозы. Так что Хойт остался наедине со своими воспоминаниями и сожалением.

Он должен был пойти в деревню с Кианом в тот вечер. Но Хойт работал и не хотел пить эль, чувствовать запахи и звуки таверны, видеть людей.

И женщин не хотел, а Киан никогда не довольствовался только одним развлечением.

Но если бы он пошел, если бы отложил свою работу на один чертов вечер, брат был бы жив. Ведь демон не мог бы одолеть их обоих. И, конечно же, дар Хойта позволил бы почувствовать присутствие твари, даже не смотря на ее красоту и очарование.

Киан никогда не пошел бы с ней, если бы брат был рядом. И их мать не горевала бы. И не вырыли бы могилу. И, во имя богов, существо, которое похоронили, никогда бы ни воскресло.

Если бы его силы могли поворачивать время вспять, Хойт отказался бы от них, отрекся, чтобы иметь еще одну ночь, пережить тот самый момент, когда он предпочёл работу компании брата.

- Что хорошего они мне принесли? Что теперь в них хорошего? Обладать даром и не иметь возможности использовать его, чтобы спасти самое дорогое в жизни? Черт бы их побрал! – Хойт бросил чашку через маленькую комнату. – К черту их всех, богов и фейри. Киан был светом для нас, а вы бросили его во тьму.

Всю свою жизнь Хойт делал то, что должен был, то, что от него ожидали. Он отверг сотни небольших удовольствий, чтобы посвятить себя искусству магии. И теперь те, кто дал ему этот дар, эту силу, отступили и бросили Хойта, когда его брата забирали?
_________________

Тиана, Фасолька, большое спасибо за перевод!
_________________

Таша, Фасолька, девочки спасибо вам за такой чудесный перевод. Утащила половинку главы к себе. Засела в засаде ожидания.

Таша Тан,Фасолька,спасибо за перевод!!!
___________________________________

Тиана, Фасолька!Спасибо за чудесный перевод!

_________________