Кейт Уолкер:
Приветствую!
Случайно зашла в тему. Очень понравилось начало. В читатели не прошусь, потому что это не принято в платном разделе. Но читать историю точно буду. История очень нестандартная и оригинальная. Бывшая жена фокусника, надо же такому случиться! Артистический мир тоже бывает жестоким и непредсказуемым. Думаю, Андрей ещё удивит Олесю. И не важно, что он моложе и у неё опыта в жизни больше.
хомячок, спасибо за роман!
хомячок:
Lady Victoria,
такие они у меня получаются: уважающие друг друга, заботливые)
Анни-Т,
всегда пожалуйста
Кейт Уолкер, спасибо за отзыв; рада, что показалось интересным начало. Надеюсь, основная часть тоже не разочарует
madman:
Инесса здравствуйте. Вы бесподобно пишете!А я каждый раз с надеждой жду продолжения,,Шага''.Роман не отпускает 😥
хомячок:
madman , благодарю за такой лестный комментарий. И очень приятно, что помните.
Да, хотелось бы все дописать. Надеюсь, получится.
хомячок:
» Глава 13, часть 2.
Дальше наш диалог не клеится. Пытаюсь спрашивать об учебе – получаю общие ответы. «Ничего нового, переводим, пишем, учимся».Я тоже, копируя Андрея, начинаю говорить общими фразами.
Напряженность, недосказанность – в воздухе.
Они были и раньше – слабыми отзвуками, полируемые дружескими шутками, улыбками и смехом. Сегодня чувствую, как сильно на маленькой кухне сгущается воздух, когда Андрей рядом. Стоит спросить, вернуть несколько слов. Станет ясно…
Либо продолжаю находиться в прострации. Чего не померещится впечатлительной Алене!
Вечер заканчивается тем, что Андрей, прихватив пару блинов и кружку с чаем, уходит в свою комнату. Как-то бегло желает спокойной ночи, отводит глаза. Осознает, что совершил глуповатый поступок? Не глупый – именно глуповатый. Нечаянный для самого себя. Больше порыв, нежели осознанное действие.
Допиваю чай, убираю со стола лишнее. Забегаю в ванную принять душ и почистить зубы, после – застилаю постель. Рутинные дела, помогающие успокоиться и настроиться на сон, с которым у меня до сих пор не ладится.
Устраиваясь на узком жестком диванчике, размышляю над одним вопросом: что меня настораживает в студенте?
***
Итак, на арене все те же: Роман Геннадьевич, Джонатан и я.
Плюс Домовой с льдинками в глазах и ничего не выражающим лицом тусуется с нами по праву осветителя и ди-джея.
Располагаемся в коридоре за той самой дверью, которой пользуются официанты. Никак не можем договориться о количестве выходов и их последовательности.
То есть, договориться не могут Джонатан и Роман Геннадьевич. Спорят об очередности номеров и о том, кто выйдет к гостям первым.
Параллельно очаровывают меня. Оба.
Дерзко, порывисто, сверкая белками глаз и белозубой улыбкой – Джонатан. Интеллигентно, издалека, с многообещающими взглядами – Костомаров.
Серега, к счастью, воздерживается. Вот уж не представляю, чего Домовому стоит игнорировать откровенный флирт, но выражение его почти равнодушного лица не меняется. Исключая те моменты, когда он смотрит на Джонатана. Здесь вихрь эмоций, и главная из них – злость.
Впрочем, Серега мастерски скрывает свою нелюбовь и никому не мешает. Ни мужикам, ни мне, стоящей рядом с обручами. В лифчике, шифоновой юбочке и стрингах.
Костюм был сегодня утвержден самой Сусанной. Московский разврат, призванный отвлекать зрителей (отвлекал же, причем довольно успешно, ибо ни один человек не подошел к Никите со словами: «Я разгадал ваш секрет!») будет работать снова. Заказанный рестораном у швеи, оказывается, больше не шьется. Дорого.
По поводу моего сногсшибательного внешнего вида и наблюдается, вероятно, приподнятое настроение у Джонатана с Костомаровым. Или они поспорили на меня – кому повезет сегодня.
Точно знаю, кто будет в шоколаде, но интригу сохраняю. Улыбаюсь и щебечу для всех, даже для Сереги.
- Хватит, – наконец изрекает Домовой, замучившийся слушать бессмысленный спор.
Здесь я с ним совершенно согласна: какая разница, кто откроет вечер, в конце-то концов. Будто денег больше заплатят.
- Надоели, - припечатывает Серега. - Гости собираются, а вы ничего не можете решить. Значит, это сделаю я. Расклад будет следующий: первой пойдет Алена. Далее - каждый сменяет друг друга. Сначала ты, Роман. Заодно скажешь приветственное слово. Дальше Джонатан. Потом снова ты… Так меняетесь до второго блока, начинает снова Алена. Во втором блоке поете по пять песен. Сначала Джонатан, потом ты, Роман, и ты же проводишь розыгрыш призов. Завершает блок алена. И третий блок откроет она. Следом вы с Джонатаном до упора. Возражения не принимаю и не слушаю. Включаю фонограмму я. Захотите выйти по-другому – споете под чужую музыку. Десятиминутная готовность, Ален, – кивает мне с теплотой во взгляде. Я готова расцеловать его почему-то. Он устал, дико устал, и рядом два раза прошла Злата, которая отводила глаза от Джонатана, слегка морщилась в то время, когда последний весело шутил про пришитые огонечки у меня на стрингах, пытаясь приобнять…
- Эй, друг, мы так не договаривались! – восклицает Джонатан. В слове «друг» я отчетливо слышу издевку. Хочется стукнуть негритенка посильнее. Хорошо так приложить.
- Главный здесь я, - размеренно отвечает Домовой. Вроде бы спокойный будничный голос, но нам троим ясно: мероприятие больше не обсуждается.
- Джентльмены! Не спорьте, - шарм Романа Геннадьевича ставит точку в разговоре, - Сергей, мы, как твои работники, согласны.
- Я не сомневался, Роман Геннадьевич, - отмечает Домовой ехидно.
Джонатан отворачивает голову и хмыкает.
- Джон, я понимаю твое желание показать себя зрителям первым, как и мое. Но давай действительно отдадим первенство Алене, - Костомаров сегодня – истинный голубь мира.
- Другие варианты есть? Нет, - Джонатан поправляет воротничок рубашки. Ослепительно белой.
Костюм на нем сегодня фиолетового цвета. Правда, без страз, зато цилиндр и отделка рукавов и лацканов пиджака блестят серебром. Джонатан выглядит, на мой вкус, слишком ярко, кричаще. Только этому артисту, похоже, все в себе нравится.
- Десятиминутная готовность? Тогда договаривайтесь о музыке, я сейчас, - прерываю бесполезные пререкания. Подхожу к двери, слегка приоткрываю ее.
Народа в зале мало: вечеринка закрытая. На входной двери висит объявление с извинениями, что большой зал не работает. Только Сусанна не может упустить выгоду: посетителей ждут несколько небольших вип- залов, которые временно переоборудовали. Обслуживать их отправили перманентную драную кошку Наташу. Радуюсь: не сверкает завистливым глазом, проходя мимо.
Потому, что я все же нервничаю.
Похолодевшими руками сжимаю обручи.
Танцую со светом впервые. Накладок может быть масса. Вдруг потухнет реквизит? Вдруг отсоединится клемма, и перестанет светиться костюм? Вдруг не удержу обруч? Задену им отдыхающих, потому что места для круток нужно много, а на узком для моего реквизита танцполе банально не развернусь? Вдруг… вдруг…
Мой первый раз в новом образе. Каким он будет?
Нагнетать обстановку опасно и бесполезно. Трясу головой. Чувствую потягивание в области волос: прическа идеально залачена, закручена туго, чтобы не выбилось ни волоска.
Отличный макияж. Продуманный и надежный, хоть и кажущийся очень откровенным, костюм. Все проверено давно, отработано до автоматизма.
Ничего не отвлечет от выступления. Маленькая хитрость артистов.
Осталось одно – отработать номер.
Удача, что Серега выпускает меня первой. Одновременно – большая ответственность: запоминается больше всего начало и конец. Любого действия, и выступления – тоже.
Алена Воронова волнуется о косяках в провинциальной кафешке? Новость, новость…
Полностью отбрасываю сомнения. Прислоняю обручи к стене, вытягиваю руки наверх, накланяюсь и гнусь, чтобы не танцевать «холодным» телом. Да, я разминалась в гримерке, но перед выступлением обязательно повторить.
Через пять минут на моей коже легчайшая испарина от активных движений: успела хорошо разогреться.
Ощущаю теплую ладонь на обнаженной спине. Это уходит Домовой, коснувшись мимоходом. Мужчины успели обсудить очередность песен – Серега трясет в руке очередной жеваной бумажкой, ручка выглядывает из кармана клетчатой рубашки.
- Хорошего выступления, Алена, - шепчет тихо, - трек первый. Правильно?
- Да, - улыбаюсь Сереге. Вновь становится теплее и… как-то лучше, что ли. Иметь на работе человека, который к тебе относится с заботой, человека, на которого можешь положиться и кому доверяешь, очень ценно.
Не помню, как достаиваю минуты перед выступлением.
Джонатан и Костомаров говорят обычные напутственные слова артистов. Киваю. Они идут фоном, не более.
Нажимаю на кнопки - мой костюм и обручи вспыхивают разноцветными огоньками.
И снова музыка, снова выход, снова номер!
Лишь нет слепящего света сцены: он выключен. В зале горит лишь слабая подсветка.
Сияю я, светятся обручи.
Выполняю отрепетированные движения, улыбаюсь, кручу обручи и танцую.
Танцую в свете.
Зрителей не вижу, лишь темные силуэты. Но улыбка обязательна, пусть сейчас темно, всегда обязательна. Она отражается на теле, как бы странно это не звучало.
Кручу обручи в разных плоскостях. Работаю то с одним, то с другим. Исполняю трюки ближе к концу номера: ставлю обруч на пол и придаю ему инерцию, крутнув пальцами. Танцую рядом, пока обруч продолжает движение, потом подхватываю обручи, высоко поднимаю ногу… Танцую босиком. В будущем, наверно, надену каблуки, сейчас же важно сосредоточиться на реквизите.
Три минуты музыки. Три минуты сольного выступления, когда нет рядом Никиты. Когда можешь погрузиться в танец целиком.
Финальная точка. Замираю в эффектной позе, придерживая обручи одной рукой.
Я сделала все, что планировала. Реквизит не подвел, костюм сияет.
Громкие, хоть и малочисленные, аплодисменты. Тут же слышу бархатный голос Костомарова, приветствующий гостей.
Мой легкий поклон зрителям. Быстро и изящно ухожу из зала, покачивая бедрами.
Гулко стучит сердце, подскакивает к горлу. Во рту пересохло.
Нормально, хорошо выступила… Ничего так.
Ничего. Опять – пугающая пустота.
Это началось еще там, в Москве. Потухло. Отвалилось. Разочаровало.
И вот я в новом городе. В новой жизни. Не меняется, не срастается.
Может, и не Никита Воронов был причиной всего? Просто однажды изменилась… я?
Lady Victoria:
Инесса, спасибо большое за продолжение! Конечно, в чём-то Олеся может и сомневаться, но по поводу своего выступления - позитивные эмоции!
хомячок:
Lady Victoria,LiLinochka,Анни-Т благодарю за комментарии!!
Я очень хочу выкладывать продолжение чаще, но пока не было возмодности. Надеюсь, она все- таки появится
хомячок:
» Глава 14. Часть 1.
Надеваю тапочки – их заранее оставила в коридоре за дверью. После направляюсь в бытовку: готовиться к следующему номеру, потому что гримерную заняли.Роман Геннадьевич с Джонатаном, естественно. Меня тоже звали: сегодня Джонатан без своих музыкантов, поет под фонограмму, места много.
Я отшутилась, что знаменитой танцовщице нужна собственная комната. Переодеваться среди гладильной доски и ящиков спокойнее: Джонатан не нравится, Костомаров иногда раздражает.
В одиночестве не нужно изображать фальшивую симпатию.
-Ален, помочь? – догоняет меня Злата.
-Чем? Этот тяжелый груз дотащу сама. Ты освободилась, что ли? – прищуриваю глаза.
- Гостей мало, наверху нет никого. Мы заказы разнесли до начала представления, они сидят сытые и довольные. В зале Алина, - Злата идет рядом со мной. Бросать свою работу - не для этой девушки. Хочет поговорить?
Протягиваю обручи:
- Понеси, раз ты свободна.
Злата с готовностью подхватывает реквизит. Деловито семенит рядом, путаясь в баклажанной юбке. Слышу тихое:
- Алена…
Вот, начинается. В колхозе. Долгая весенняя ночь.
- Прекрати стесняться! Что случилось? Выкладывай быстрее: я начинаю волноваться. За тебя и Андрея.
- Нет-нет, – мотает головой Злата. Останавливается. Приходится остановиться тоже.
- Андрей ни при чем, я хотела… про тебя поговорить.
- Фу-у! – теперь я мотаю головой, - пугаешь со своим «про тебя поговорить».
- Они всегда такие, - почти неслышно бубнит Злата, - Джонатан и Роман Геннадьевич. Когда вместе, начинаются какие-то странные выяснения. Чья машина круче, например. Или сколько женщин сегодня дали им свои телефоны…
Точно! Поспорили на меня, черти. Мысленно ухмыляюсь, Злата же продолжает:
- Они стараются тебе понравиться. Жди приглашения…куда-нибудь. От обоих. Только скажу сразу: Джонатан любит вешать лапшу на уши. Всем.
- Откуда подробности? - чрезвычайно интересно, что и как ответит Злата.
Девушка вздыхает, смотрит в пол, поправляет выбившуюся из-под чепчика огненно-рыжую кудряшку.
- Я встречалась с Джонатаном. Довольно долго. Расстались давно.
- Да ты что-о! - удивляюсь, по-моему, достаточно артистично.
Хотя я и в самом деле приятно удивлена. Или неприятно…
Ждала, что Злата придумает какую-нибудь историю, правду скроет.
- Эта информация не тайна, Ален. Катя знает. Повара из кухни. Да все в ресторане знают про нас! Он большой мастер говорить, чего нет. Короче, я тебя предупредила.
- А Костомаров? – перебиваю, вглядываясь в тонкое, почти детское личико.
- Что – Костомаров? Сложно сказать, с ним почти не общалась. Тоже…м-м-м… ничего хорошего. Только Роман Геннадьевич серьезнее Джонатана.
madman:
Инесса спасибо большое за ваше творчество! Я уже несколько лет с нетерпением жду окончания"Шага".Не бросайте пожалуйста!!!Вы очень талантливы!