Жаклин Рединг "Белый рыцарь"

Спасибо за великолепный перевод. Глава такая хорошая, правильная. Все их мысли открыты для нас.
_________________

Спасибо!!!!
[br] Блестящие анимированные картинки анимации животных
_________________

Спасибо за быстрый и чудесный перевод. С интересом читала рассуждения героя о выгоде всех участников производственного процесса. Вот откуда ноги растут у соглашения между трудом и капиталом. Но личная жизнь все же на первом месте. Поцелуй подтверждение этому

Спасибо за новую главу!
_________________

Lark, Москвичка, Фройляйн, спасибо большое за новую главу!

 » Глава 28

Перевод - МонаРи
Бета-ридинг - Москвичка
Вычитка - Фройляйн


Глава 28

Бóльшую часть времени в следующие два дня Кристиан в компании с Робертом и Аластером верхом объезжал поместье. Он обсудил с Робертом высказанную Грейс мысль привлечь горцев к строительству дорог, и тот с восторгом поддержал эту идею. Вместе они убедят некоторых членов палаты лордов и представят проект на следующей сессии.
А значит, Кристиану придётся задержаться в Скайнигэле: чтобы составить подробный план строительства дорог нужно более точное представление о ландшафте поместья. Внимания требовала и ситуация с Элеанор и лордом Херриком. Целую ночь Кристиан провёл в раздумьях и в итоге пришёл к заключению, что у этой истории не будет счастливого конца. С каких бы сторон он ни рассматривал её, вывод был неизбежен. Он вынужден забрать у сестры то, обладание чем он ей всегда обещал. Придётся прервать первый светский сезон Элеанор и вызвать её и леди Френсис в Скайнигэл. Выбора нет.
Пока они ехали вдоль крутого берега реки на восток, Аластер рассказывал Кристиану о Скайнигэле и его окрестностях. По утверждению шотландца, по местным меркам Скайнигэл не считался обширным поместьем – таким, как, например, располагавшийся на северо-востоке Сантерглен, – но недостаток размера с лихвой возмещался природной красотой.
От туманных берегов залива Скайнигэл земли поместья протянулись внутрь страны, на восток – через зеленеющие горные долины вдоль по течению реки Керри до озера Дабх. Это была прекрасная земля, которую то тут, то там пересекали густые леса, полные оленей, на которой сверкали озёра и изредка встречались древние брочи[1]. Но кроме красот природы Кристиан увидел и сгоревшие дома, разбросанные на пустующем молчаливом склоне холма на границе соседних земельных владений. Здесь когда-то жили и трудились горцы. А сейчас остались только память о них да рассказы о дымном пожаре на торфянниках.
Кристиан стоял под дождём, не замечая бодряще-отрезвляющей мороси, будучи не в силах отвести взгляда от клочка тартана – последнего символа гордости ушедших времён, – который трепетал на ветру, зацепившись за ветку дерева у одного из опустевших домов. Кристиан задавался вопросом, как англичане умудрялись знать многое из того, что происходит за океаном, в Америке, но вместе с тем никогда ничего не слышали о творимой здесь несправедливости. Британцы столько лет воевали против Наполеона, защищая от его гнёта другие страны, но допускали притеснение собственного народа. Такое лицемерие больно ранило Кристиана.
– Эт' то, что сложно понять землевладельцам, – сказал Аластер, глядя на импровизированный флаг из тартана. – Мы, шотландцы, страстно привязаны к своему прошлому и своей земле. У многих из нас на этой земле жили ещё отцы и деды. Вначале землевладельцы пообещали улучшения. Они предлагали новые наделы взамен тех, что арендаторы занимали раньше, но на самом деле сгоняя людей с плодородных земель в долине, ставили новые дома на каменистых склонах гор или пустошах с гораздо меньшим количеством пахотной земли, чем на старом месте.
– Может, шотландцам стоило не сопротивляться, а обратиться за помощью к властям? – спросил Кристиан.
Аластер покачал головой.
– К сожалению, милорд, власти – это и есть те самые землевладельцы, а их управляющие – мировые судьи. Шотландцы набожные люди, и некоторые наши министры даже начали призывать людей перестать бунтовать и успокоиться, говоря им, что зачистки – наказание от Бога за грехи, за восстание якобитов.
Эти слова помогли Кристиану глубже понять, чтó за обязательства взяла на себя Грейс в Скайнигэле. Она была одиноким рыцарем, отправившемся в поход во спасение горцев от истребления.
– Но должен же быть способ привлечь к ответу тех, кто обращается с арендаторами так бесчеловечно.
– Aye, милорд, люди сделали это – однажды. Эт' был печально известный управляющий, Патрик Селлар, шестнадцать лет тому назад. Ни'кда со времён Камберленда в сорок пятом году горцы не знали более бессердечного управляющего. Одн' поминание его имени заставляет девушек рыдать.
– Помнится, писали, что его привлекали к суду за совершённые преступления, – сказал Роберт.
– Aye, ваша милость, и в итоге он был оправдан.
Кристиан посмотрел на Роберта:
– И ты не видел ничего из этого в Россмори?
– Мы слышали о зачистках, но до сих пор поблизости от Россмори ничего подобного не происходило. Если бы что-то такое случилось, можешь смело ставить на последний фунт, Катриона приложила бы столько же усилий, сколько и Грейс. Моя жена выросла в семье арендатора. Происходящее понять сможет только тот, кто с этим столкнулся.
Так, разговаривая, они неспешно объехали Скайнигэл вдоль восточной границы с юга на север и повернули назад к замку. Когда всадники приблизились к небольшой дубовой рощице, Кристиан заметил, что что-то валяется в грязной канаве. На первый взгляд оно выглядело как комок тряпок, оставленных одним из выселенцев. Однако приглядевшись, он понял, что из этого тряпья высовывается бледная рука.
Кристиан остановил лошадь, спешился и торопливо подошёл к канаве. Взял торчащую из тряпья руку, прощупал запястье в поисках пульса. Под ледяной кожей чувствовалось слабое биение. Позвав на помощь друзей, Кристиан осторожно перевернул тело.
И резко втянул в себя воздух, когда увидел женщину лет тридцати. Её растрёпанные волосы окружали измазанное грязью лицо, осунувшееся настолько, что можно было предположить – она не ела много дней. Женщина застонала, когда Кристиан сдвинул её, точно ей ломали кости. Аластер подал Кристиану фляжку с водой, и тот приложил её к губам несчастной:
– Вот, мисс, выпейте.
Спустя мгновение её веки затрепетали, и она медленно открыла глаза, щурясь от яркого дневного света. Сосредоточив взгляд на лице Кристиана, женщина издала жуткий вопль и с криками попыталась отбиться от него:
– О! Син Старк! Син Старк!
В следующую секунду она замолчала, обмякнув.
– Она в обмороке, милорд, – уныло покачал головой Аластер. – Должно быть, она пришла с севера, из Сантерглена, за много миль отсюда. Она уверена, что вы мистер Старк, управляющий Сантергленских земель, человек такой же страшный, как и Патрик Селлар. – Он тряхнул головой. – Бедняжка. Боюсь, она повредилась умом.
Кристиан опустился на колени, чтобы поднять женщину. Она всхлипнула от неожиданности и снова замолчала. Весила женщина не больше ребёнка.
– Помоги мне поднять её на лошадь, Роберт. Отвезем её в Скайнигэл, дадим какую-нибудь тёплую одежду и что-нибудь из еды.


Дейдре только что посадила старших детей чистить картофель к ужину, и теперь они с Грейс стояли во дворе замка, обсуждая список необходимых продуктов, которые должны будут закупить Макфи и Макги при следующей поездке в Аллапул.
– Нам потребуется соль для засолки трески, пока зима не пришла, и...
Шотландка внезапно замолчала, глядя через плечо Грейс с выражением любопытства, которое в следующий момент сменилось ужасом.
Грейс обернулась и увидела спускающихся по склону холма всадников. Без сомнений, это Кристиан, Роберт и Аластер возвращались из поездки. Она бросилась через двор им навстречу, прикрывая рукой глаза от слепившего солнца. Она узнала Аластера, ехавшего верхом на пони первым: его яркий тартан просто бросался в глаза. Рядом на своём жеребце Баярде ехал Роберт, но Грейс едва скользнула по нему взглядом, сосредоточив всё внимание на Кристиане. Ей показалось, что что-то лежало на коне перед ним. В следующее мгновение она поняла – Кристиан вёз не что-то, а кого-то.
– Дейдре, идём! – и обе женщины поспешили навстречу приехавшим.
– Кристиан, боже мой, что случилось?
– Мы нашли её недалеко от восточной границы. Она без сознания.
Он натянул повод и остановил лошадь у небольшой двери, ведущей в замок. На шум оттуда высунулась Флора, узнать, чтó всех во дворе так взволновало.
За Флорой потянулись другие любопытные. Роберт и Аластер быстро рассказали Грейс, как они нашли женщину, при смерти и в бреду, в двух милях отсюда. Кристиан отнёс женщину в кухню – самую тёплую комнату в главной башне. Положил на сосновую кровать, встроенную в стену – здесь обычно спала Флора. Как только он отошёл, Дейдре сразу же бросилась осматривать женщину. У неё вырвался приглушенный возглас удивления, когда она повернула голову незнакомки к свету:
– Gun sealladh Dia oirnn!
Грейс знала это выражение: Господи, помилуй!
– Что такое, Дейдре?
Глаза Дейдре испуганно округлились:
– Это же Шонак, сестра Тома.
В этот момент Шонак, очнувшись, заорала, хватаясь за живот:
– Leanabh!
Грейс застыла в тот момент, когда перевела гэльское слово: ребёнок.

_________________

[1] Броч — слово норвежское. Так викинги-рейнджеры в VIII в. называли небольшие башни. Слово это также означало и «форт».
В Шотландии же броч – круглая башня сухой кладки (без глины или какого-либо другого связующего материала) 45–70 футов (13,7–21,3 м) в диаметре, использовалась как укреплённое жилище, но не просто жилище, а одно из самых оригинальных и эффективных оборонительных сооружений эпохи железного века.
В Северной и Западной Шотландии известно около 400 таких башен. В пустотелых стенах 12–15 футов (3,7–4,6 м) толщиной кроются помещения и лестница на верхний этаж или на крышу. Проникнуть внутрь можно было лишь через небольшой портал-проём, расположенный почти на уровне земли. Интересно, что низкий портал внешней стены Карлоуэйского броча некогда прикрывала (скрывала) «дверь», которой служила каменная глыба весом по меньшей мере в тонну. Закрывала же проём брочей массивная деревянная дверь, за которой находились узкие внутренние оборонительные камеры, устроенные в стенах прохода. Во внешнем кольце двойных стен броча не было ни единого окна.
Внутренний двор, достигавший 35 футов (10,7 м) в поперечнике, был окружён бревенчатыми пристройками к стене, высота которой могла составлять 40 футов (12,2 м).
Зажигательные стрелы не могли устроить пожар в броче, а стены его были слишком высоки, чтобы на них можно было взобраться по приставным лестницам. До изобретения осадных машин и боевых орудий, способных стрелять тяжёлыми и взрывчатыми снарядами, брочи оставались практически неуязвимыми для прямого штурма.
Разумеется, их можно было захватить в результате длительной осады. Однако у людей, толпившихся на деревянных галереях, окружавших внутреннее кольцо стен, имелся либо источник, либо огромный резервуар с водой, а также изрядный запас сушёной провизии и корма для людей и животных. Чтобы вызвать среди них голод, требовалось куда больше времени на осаду, чем могли себе позволить налётчики.
Брочи представляли собой местное развитие каменных дунов, ветви западноевропейской традиции строительства укреплений в начале христианской эры. Материал брочей указывает на сильное влияние, возможно, иммиграцию из Южной Англии или Западной Франции. Лучше всего сохранился знаменитый броч на Моусе (Шетлендские о-ва).


Развалины Карлоуэйского броча, который до сих пор высится, как страж, на западном побережье острова Льюис (Гебридский архипелаг).

Броч на о. Моуса (Mousa) в Шотландии — образец наиболее хорошо сохранившегося броча. Аэрофотоснимок.

- Разрез броча на о. Моуза
(Основные источники: 1. Фарли Моуэт «От ариев до викингов».
_________________

Спасибо большое за новую главу!!!
_________________

МонаРи, Москвичка, Фройляйн, спасибо за скорое продолжение.
Какая тревожная глава...

Большое спасибо за перевод новой главы!!!
Уволокла к себе на склад...
_________________

Большое спасибо!!!

МонаРи, Москвичка, Фройляйн, спасибо за продолжение!

МонаРи, Москвичка, Фройляйн спасибо за великолепный перевод!!!!!!!!!!!!!!!!
___________________________________

Спасибо-спасибо-спасибо!
Мне кажется, что этот управляющий еще проявит себя...

Ух ты! Продолженьеце!
МонаРи, Москвичка, Фройляйн, огромное спасибо за перевод!!!

МонаРи Москвичка Фройляйн большое спасибо за чудесный перевод продочки)