Страны и города глазами поэтов

Николай Заболоцкий
ГУРЗУФ НОЧЬЮ

Для северных песен ненадобен юг:
Родились они средь туманов и вьюг,
Качанию лиственниц вторя.
Они - чужестранцы на этой земле,
На этой покрытой цветами скале,
В сиянии южного моря.
В Гурзуфе всю ночь голосят петухи.
Здесь улица - род коридора.
Здесь спит парикмахер, любитель ухи,
Который стрижет Черномора.
Царапая кузов о камни крыльца,
Здесь утром автобус гудит без конца,
Таща ротозеев из Ялты.
Здесь толпы лихих санаторных гуляк
Несут за собой аромат кулебяк,
Как будто в харчевню попал ты.
Наплававшись по морю, стая парней
Здесь бродит с заезжей сиреной.
Питомцы Нептуна блаженствуют с ней,
Гитарой бренча несравненной.
Здесь две затонувшие в море скалы,
К которым стремился и Плиний,
Вздымают из влаги тупые углы
Своих переломанных линий.
А ночь, как царица на троне из туч,
Колеблет прожектора медленный луч,
И море шумит до рассвета,
И, слушая, как голосят петухи,
Внизу у калитки толпятся стихи -
Свидетели южного лета.
Толпятся без страха и тычут свой нос
В кувшинчики еле открывшихся роз,
И пьют их дыханье, и странно,
Что, спавшие где-то на севере, вдруг
Они залетели на пламенный юг -
Холодные дети тумана.
_________________

Георгий Иванов

Люблю туман светло-зеленый...

Снастей и мачт узор железный,
Волнуешь сердце сладко ты,
Когда над сумрачною бездной,
Скрипя, разводятся мосты.

Люблю туман светло-зеленый,
Устоев визг, сирены вой,
Отяжелевшие колонны
Столетних зданий над Невой.

Скользят медлительные барки,
Часы показывают три…
Уже Адмиралтейства арки
Румянит первый луч зари;

Уже сверкает сумрак бледный
И глуше бьет в граниты вал…
Недаром, город заповедный,
Тебя Великий основал!

И ветры с Ладоги — недаром
Ломали звонкий невский лед —
Каким серебряным пожаром
Заря весенняя встает!

Светлеет небо над рекою,
Дробятся розы в хрустале,
И грозен с поднятой рукою
Летящий всадник на скале.
___________________________________

Александр Гаврюшкин
Белокуриха – дочка красавца Алтая...

Белокуриха – дочка красавца Алтая.
Обожает кровинку могучий отец
Мать-Сибирь за дочурку от гордости тает:
Дочь пленила немало различных сердец.

Белокуриха – здравница милой России.
Только здесь зачерпнёте здоровье ковшом.
Время года любое вас встретит красиво,
Вы не раз это вспомните где-то потом.

Сопка осенью вдруг запылает пожаром:
Среди зелени вечной – рябиновый лист.
О калине Шукшинской играет недаром
На гармошке старинной лихой гармонист…

Здесь зимою нужны больше горные лыжи,
Чтоб с горы прокатиться на них с ветерком.
А, когда вы устанете, к вечеру ближе,
Напоят вас вкуснейшим Сибирским чайком.

Покорят вас Сибирь и Сибирские люди.
Отдадите навеки признание им,
Белокурихе милой, поверьте, так будет.
Очарует она волшебством вас своим…
_________________

Илья Эренбург

Париж.

Тяжелый сумрак дрогнул и, растаяв,
Чуть оголил фигуры труб и крыш.
Под четкий стук разбуженных трамваев
Встречает утро заспанный Париж.
И утомленных подымает властно
Грядущий день, всесилен и несыт.
Какой-то свет тупой и безучастный
Над пробужденным городом разлит.
И в этом полусвете-полумраке
Кидает день свой неизменный зов.
Как странно всем, что пьяные гуляки
Еще бредут из сонных кабаков.
Под крик гудков бессмысленно и глухо
Проходит новый день — еще один!
И завтра будет нищая старуха
Его искать средь мусорных корзин.

А днем в Париже знойно иль туманно,
Фабричный дым, торговок голоса, —
Когда глядишь, то далеко и странно,
Что где-то солнце есть и небеса.
В садах, толкаясь в отупевшей груде,
Кричат младенцы сотней голосов,
И женщины высовывают груди,
Отвисшие от боли и родов.
Стучат машины в такт неторопливо,
В конторах пишут тысячи людей,
И час за часом вяло и лениво
Показывают башни площадей.

По вечерам, сбираясь в рестораны,
Мужчины ждут, чтоб опустилась тьма,
И при луне, насыщены и пьяны,
Идут толпой в публичные дома.
А в маленьких кафе и на собраньях
Рабочие бунтуют и поют,
Чтоб завтра утром в ненавистных зданьях
Найти тяжелый и позорный труд.

Блуждает ночь по улицам тоскливым,
Я с ней иду, измученный, туда,
Где траурно-янтарным переливом
К себе зовет пустынная вода.
И до утра над Сеною недужной
Я думаю о счастье и о том,
Как жизнь прошла бесслезно и ненужно
В Париже непонятном и чужом.

Расул Гамзатов
САНТА-КЛАРА

До утра брожу я по бульвару,
Все не нагляжусь на Санта-Клару.
Может, он из древнего сказанья -
Этот город с ласковым названьем?

Все твержу я нежно: Санта-Клара.
И зову с надеждой: Санта-Клара.
И шепчу печально: Санта-Клара.
И стою в молчанье: Санта-Клара.

Кто построил в честь своей любимой
Город красоты неповторимой?
Кто же подарил своей невесте
Этот город-сказку, город-песню?

Слышу, вдалеке звучит гитара.
Я тебе признаюсь, Санта-Клара:
Жизнь моя прекрасна и богата
Именами, что для сердца святы.

Это мать - ты слышишь, Санта-Клара.
Это дочь - о, тише, Санта-Клара.
И сестра моя в ауле старом.
И жена моя, ах, Санта-Клара!

Если б сотворить умел я чудо -
Я бы городов настроил всюду.
Города за реками, горами
Милыми назвал бы именами.

Если б каждый город был обвенчан
С именем прекраснейшей из женщин,
Люди спать могли б тогда спокойно
И исчезли бы вражда и войны.

Все б тогда твердили ежечасно
Имена подруг своих прекрасных -
Так же, как в тиши твоих бульваров
До утра твержу я: Санта-Клара...
_________________

Петр Вяземский

МОСКВА

Город холмов и оврагов,
Город зеленых садов,
Уличных пестрых зигзагов,
Чистых и всяких прудов.

Город – церквей не дочтешься:
Их колокольный напев
Слушая, к небу несешься,
Душу молитвой согрев.

Гордым величьем красуясь,
Город с кремлевских вершин
Смотрит в поляны, любуясь
Прелестью свежих картин.

Лентой река голубая
Тихо струится кругом,
Жатвы, леса огибая,
Стены боярских хором.

Иноков мирных жилища,
Веры народной ковчег, –
Пристани жизни – кладбища,
Общий семейный ночлег.

Город причудливо странный,
Красок и образов смесь:
Древности благоуханной
Веет поэзия здесь.

Город – восточная сказка!
Город – российская быль!
Хартий нам родственных связка!
Святы их ветхость и пыль.

Молча читает их время!
С заревом славных веков
Льется на позднее племя
Доблестный отблеск отцов.

Город минувшего! Старче
С вечно младою душой
Всё и священней, и ярче
Блещет своей сединой!

Город сердечных страданий!
Город – моя колыбель:
Здесь мне в года обаяний
Жизни мерещилась цель.

Сколько здесь жизни я прожил!
Сколько растратил я сил!
Мысли и чувства тревожил
Юный, заносчивый пыл.

Позже смирилась отвага,
Волны души улеглись,
Трезвые радость и блага
В светлом затишьи слились.

Думы окрепли, созрели
В опыте, в бденьи, в борьбе:
Новые грани и цели
Жизнь призывали к себе.

Дружбы звезда засияла,
Дружба согрела мне грудь,
Душу мою воспитала,
Жизни украсила путь.

Прелесть труда, наслажденье
Мысль в стройный образ облечь,
Чувству найти выраженье,
Тайнам сердечным дать речь!

Творчества тихая радость,
Внутренней жизни очаг,
Вашу вкусил я здесь сладость
В чистом источнике благ.

Ныне, когда мне на плечи
Тяжкие годы легли,
С ними надежды далече
В тайную глубь отошли.

В памяти набожной ныне
Прошлым нежней дорожу:
Старый паломник, к святыне
Молча к Москве подхожу.

Жертвы вечерней кадилом
Будет Москве мой привет,
В память о прошлом, мне милом,
Братьям, которых уж нет.

Манит меня их дружина,
Полный раздумья стою:
Благословила бы сына,
Милую матерь молю.
___________________________________

Дмитрий Мережковский
Addio, Napoli

Слабеет моря гул прощальный,
Как сонный шепот Нереид,
Напев далекий и печальный --
"Addio, Napoli" звучит...

Как тихий жертвенник, дымится
Везувий в светлой вышине,
Огонь краснеет при луне,
И белый дым над ним клубится...

Мне бесконечно дорога
Земля твоих цветущих склонов,
Сорренто с рощами лимонов,
О, золотые берега!..

Прохлада гротов -- в полдень жаркий,
Где голубым огнем горит
Волна, кидая на гранит
Дрожащей влаги отблеск яркий,

Где камни скрыл подводный мох,
Где днем и ночью Океана
В глубокой бездне слышен вздох,
Подобный музыке органа.

И в том, как шепчется трава,
И в том, как плачет непогода,
Хотел подслушать я, Природа,
Твои сердечные слова!

Искал я в ропоте потоков,
Искал в тиши твоих ночей
Еще не понятых намеков,
Твоей души, твоих речей...

Теперь ты кажешься мне сказкой,
Сорренто! Север впереди...
Но шепчет Юг с последней лаской:
"Не уходи, не уходи!"

Слабеет моря гул прощальный,
Как сонный шепот Нереид,
Напев далекий и печальный:
"Addio, Napoli" звучит...

1891
_________________

Александр Фролов

Раскинулся в предгорьях Симферополь,
На берегах журчащего Салгира.
Твои холмы хранят ещё Акрополь
Столица Таврии и крымская Пальмира.

Аллеи знают,что шептал им Пушкин,
Толстой и Грибоедов жили здесь.
И город помнит их весёлые пирушки,
Что гнали прочь душевную болезнь.

Ты даришь нам Неаполь Скифский,
Старейшую мечеть Кебир-Джами.
Приезжих угощаешь спелой вишней
И дуб пятистолетний прячет их в тени.

Ты удивляешь нас каштаном пятиствольным,
И именами знаменитых горожан.
Здесь композитор Караманов жил привольно
Певец Богатиков твоим был небом пьян.

Раскошен ты усадьбой графа Воронцова,
Взметнулся в небо Долгоруковский колОсс.
Стратег Суворов смотрит с берега сурово,
Прикрыв собою русский наш форпост.

У моря Чёрного дорожный свиток Рима
Мой юный город-винных ягод гроздь.
Ты небо ясное и южный ветер Крыма,
Пропитан солнцем,морем весь насквозь.
_________________

Редьярд Киплинг

САССЕКС

Мы любим землю, но сердца
У нас не беспредельны,
И каждому рукой Творца
Дан уголок отдельный,
Чтоб он, как милосердный бог,
Трудясь над мирозданьем,
Свой добрый мир построить мог
С божественным стараньем.

Балтийских сосен аромат
Нам дорог или звуки,
Что в пальмах пробудил пассат,
Летящий из Левуки?
Свой рай по сердцу выбирай,
А я, с судьбой не споря,
Люблю мой край, мой дивный край, —
Да, Сассекс мой, у моря!

Не украшают ни сады,
Ни ласковые рощи
Китообразные гряды —
Один терновник тощий!
Зато — какая благодать! —
Просвет в нагой теснине
Нам позволяет увидать
Уильд лесистый, синий.

Здесь полудик, небоязлив,
Дёрн мудрый — нелюдимо
Прилёг на меловой обрыв,
Как при солдатах Рима.
Где бившихся и павших след,
Превратной славы знаки?
Остались травы, солнца свет,
Курганы, бивуаки.

Тяжёлый, крылья просолив,
Зюйд-вест летит вдоль пляжа.
Свинцовой линией пролив
Прочерчен против кряжа.
О том, что отмель скрыла мгла,
Здесь, на своём наречье,
Гремят судов колокола,
Бубенчики овечьи.

Здесь нет ключей — долин красы,
И только на вершине,
Без вод подспудных, пруд росы
Всегда есть в котловине.
Пророча летних дней конец,
Трава у нас не чахнет.
Ощипан овцами, чебрец
Восходом райским пахнет!

Безмолвием звенящим весь
Пронизан день прелестный!
Творца холмов мы славим здесь,
В забытой церкви местной.
Но есть иные божества.
Свой круг блюдёт их ревность,
И, в тайнике его, жива
Языческая древность.

Достанься мне земель-сестёр
Прекрасных наших сорок,
Я разрешил бы равных спор:
Мне старый Сассекс дорог!
Меж Темзою и Твидом край
Возьми любой зелёный.
Холмы мне дай, и Рейк, и Рай,
И берег укреплённый.

К изгибу горного хребта
Направлюсь против солнца.
На графства смотрит нагота
Верзилы Уильмингтонца.
Здесь Ротер, сделав крюк, притих.
Он ищет, оробелый,
Прилива подле дамб сухих
Гордыни обмелелой!

Пущусь на север, в тишь дубрав,
В ущелья, к древним сеням
Дубов, хоть ниже сорных трав
Мы в Сассексе их ценим!
Иль в Пиддингхо пойду, на юг:
Дельфином золочёным
Играет ветер, и на луг
Волы бредут по склонам.

Привычка, память и любовь
Твердят нам: «До кончины
Свой край всем сердцем славословь!
Ты и земля — едины!»
Не пробуй это побороть!
В тупик твой разум станет:
Из глины созданную плоть
К родимой глине тянет!

Мы любим землю, но сердца
У нас не беспредельны,
И каждому, рукой Творца,
Дан уголок отдельный.
Свой рай по сердцу выбирай,
А я, с судьбой не споря,
Люблю мой край, мой дивный край, —
Да, Сассекс мой, у моря!

Перевод В.Потаповой
___________________________________

Алексей Кринев
Испания танцует Фламенко

Испания танцует Фламенко -
Чувственный танец любви, красоты!
На площадях, в рыбацких тавернах
Звуки надрывных напевов слышны.

Под жарким солнцем южного неба
Призывно зовут всех горы вдали,
Стук каблуков и дробь кастаньетов
Тревожат, волнуют сердце в груди.

Песни летят над Севильей, Гренадой,
Над Андалузией нежной волной,
Звучат-то радостно, то печально,
Аккордом вместе с гитарной струной.

С Фламенко не расстаются цыгане,
Это волшебный и сказочный плен!
Любимый танец всех мавританок,
И обольстительной, гордой Кармен!

Движения быстры и прекрасны,
Алые платья взметнулись волной,
Танец чарует чувствами, страстью,
Будто мчится полем лихо ковбой!

Душа Испании всей Фламенко -
Пламя трепетной и чистой души,
Дарит радость и праздник чудесный
Танец красивой и страстной Любви!
_________________

Светлана Баранова-Ермакова
Забайкалье это за Байкалом

Забайкалье – это за Байкалом,
Где холодный дует ветерок,
Там, где тайн земли еще не мало
Много где нехоженых дорог!

Красота такая – дух захватит!
Даже повидавшие виды
Забайкальцы старые бывало
От восторга открывали рты!

Господи! Какая красотища.
В полон взяты этой красотой,
Коренные жители вздыхают:
До чего прекрасен он, Мир твой!

Шли по коридору азиатскому,
Сдвинув за собой племен волну,
Оставляя за собой названия
Племена хун-ху.

Не перевести, бесспорно, правильно
Экзотические имена
Гор, озер, речушек и отрогов
Их не трогали пришельцы никогда!

Что вмещает слово «забайкальцы»?
Он, скажите нам, каких кровей?
О, природа долго здесь мудрила
Разобраться в этом ты сумей.

Здесь тунгус, бурят, хохол и русский,
Белорус, чуваш, калмык, мордва.
Влилась кровь суровая в другую,
Кровь по-детски ласковых людей.

Сделай-ка,Природушка, такую
Нацию «сибирскую» сумей!
Сделала. Сумела. Изваяла.
Забайкальца чистого душой,
Честного, сурового,нехитрого
И ребенка иногда порой.

Он отдаст последний кусок хлеба,
Золота чужого не возьмет.
Из любого трудного момента
Он достойный ход всегда найдет.

Он не обижается на клички,
Он, гуран, чалдон, он брацковат,
Он стреляет из ружья прекрасно
Если даже глаз немного узковат.

Он не нанесет тайге урона,
Не оставит он костра нигде.
Бьется до последнего патрона
И не бросит друга он в беде.

Где родишься, там и пригодишься
Нервом прирастешь к родной земле,
За Байкалом ты на свет явился,
Чем гордиться можешь ты вполне!.
_________________

Татьяна Сытина

В Питере дождь, как обычно, нежданно,
Город покрыт пеленою тумана,
Тучи свинцом надо мною повисли,
Вновь не видать голубеющей выси.

Дождь- по асфальту, домам и газонам,
В воздухе пахнет грозой и озоном,
Дождь по плечам торопливых прохожих
Бьет, на старинного друга похожий.

В лужах дрожащих качается небо,
Голубь промокший- за коркою хлеба,
Струйки дождя заползают за ворот,
Эхо грозе потихонечку вторит.

Дождь по Садовой проходит игриво,
Мокнут лохматые львиные гривы,
Вот на Фонтанке- сильней и сильней,
Поит уставших,замерзших коней.

Вновь преподносит сюрпризы природа,
Мне не привыкнуть к дождливой погоде,
Снова до нитки промок новый свитер,
Все же люблю тебя, добрый мой Питер.
___________________________________

Огюст Барбье

ЛОНДОН

В безмерности равнин так сказочно-громаден,
Что птица облететь его не может за день,
Являет пришлецу он издали хаос
Лачуг, домов, дворцов, то кинутых вразброс,
То в груды сваленных, сцепившихся упрямо;
Лес труб, венчающих промышленные храмы
И ввысь - из глубины их жаркого нутра -
Дым извергающих с утра и до утра;
Шпили и купола над каменным хаосом,
Сквозящие в пару, холодном и белесом;
Низины, где река, под сеткою дождя,
Весь ужас адских вод на память приводя,
Струит свой черный ил, крутясь меж берегами;
Мосты, подпертые гигантскими быками,
Сквозь арки, как колосс Родосский, там и сям
Дающие проход бесчисленным судам;
Волна зловонная, несущая в предместьях
Богатства дальних стран, чтоб сызнова унесть их;
И верфей суета, и склады, чье нутро
Могло б весь мир вместить и все его добро;
Затем ненастный свод, зловещих туч барьеры,
И солнце, как мертвец, одетый в саван серый,
Иль в ядовитой мгле порой, как рудокоп,
Который кажет нам свой закоптелый лоб;
И, наконец, народ, средь грохота и шума
Влачащий дни свои покорно и угрюмо
И по путям прямым, и по путям кривым
Влекомый к золоту инстинктом роковым.

/Перевод - Д. Бродского/
___________________________________

Вера Аренс
Весна на озере Гардо


Клейкие весною ранние листочки.
Неба в белых тучах ярка синева,
Крокусы, фиалки — первые цветочки,
Тонки виноградных листьев кружева.

Ветер мягкий, теплый, легкокрылый, нежный,
И душистый иней персиков в цвету.
Звоны с колоколен. Блеск вершины снежной,
И размахи крыльев чайки налету.

Широко раскинув жадные объятья,
Ждет посевов новых влажная земля.
Молча на дорогах высятся распятья,
Всюду розовеют шапки миндаля.

1914
_________________

Сергей Александрович Есенин

Бельгия

Побеждена, но не рабыня,
Стоишь ты гордо без доспех,
Осквернена твоя святыня,
Зато душа чиста, как снег.
Кровавый пир в дыму пожара
Устроил грозный сатана,
И под мечом его удара
Разбита храбрая страна.
Но дух свободный, дух могучий
Великих сил не угасил,
Он, как орел, парит за тучей
Над цепью доблестных могил.
И жребий правды совершится:
Падет твой враг к твоим ногам
И будет с горестью молиться
Твоим разбитым алтарям.