PoDarena:
А с наступившим вас, уважаемые!
Надеюсь, что этот год будет хоть в чем-то, да лучше минувшего.
Спасибо вам огромное за поздравления – в теме, через сервис, за значки-подарки под аватаркой. Мне очень приятно, правда. Просто тут так складывается, что я сама не всегда могу ответить тем же. Но я очень ценю все, что мне говорят и что для меня делают, честное слово.
Итак, у меня есть продолжение, и я готова им с вами делиться. Это послужит оправданием моей неактивности? Надеюсь, что послужит.
Но сначала я все-таки хотя бы в телеграфном стиле, но отвечу вам всем.
Мантисса, Croshka, Таничка, sveta-voskhod, Len-ta, Dawn, Мими Каррера, iren-a, Evgesha, Шерелин, Prekrasna, Helena Sweet, qeen frog, Мариха, Marina Anohina, erkungur, Irina Rosman, Nailm, Scilla, MelissaTerra, Юлёна, Lady Адель, Talitakum, Natali-S, дождик, Margot Valois, Леся Alice, aron!
Девочки, дамы, миледи, в конце концов! Спасибо вам за комментарии, за обратную связь, за неравнодушие. За добрые слова и поздравления!
Новые читательницы – рада вам искренне. Я не невнимательный автор, а просто слегка задолбанный объективно.
LiLinochka писал(а):И отдельное спасибо за то что всегда отвечаешь на комментарии, далеко не все так делают
erkungur писал(а): Вы можете не отвечать на комментарии, лишь бы побольше писали!
Девочки, это момент такой… очень тонкий. Выстраивание парадигмы общения с читателями – это тема отдельной лирической беседы. Это каждый автор решает сам. Особенно если комментариев много. Я обширно высказываться не буду, скажу лишь, что пока времени хватает – буду стараться отвечать. Может быть, не очень подробно и зачастую обобщенно, но, надеюсь, читатели меня поймут. В любом случае, каждое слово, сказанное читателями в моих темах, мною прочитано. Даю честное слово. Потому что - вам важно то, что делаю я. А мне важно, что думаете вы. Как-то так. Единственное, что у меня время не резиновое. И вообще – все не резиновое)))
Stacy, по поводу «полезного урока», надеюсь, ты понимаешь, что это далеко не последняя размолвка нашей парочки? Причем вот я почти не высасываю из пальца им проблемы – им действительно приходится через многое пройти, чтобы притереться друг к другу.
Сюзанна, фраза про чай и аптеку не моя лично. Это из известного анекдота)
Нина, я рада, что ты оценила
попки улыбки!
А вот такая
задорная итальянская сборная по горным лыжам ! Маттео Марсалья, Кристоф Инерхофер и Манфред Мелльг. Какие улыбки, а? Засмотришься…)))) И
Кристоф с лыжами отдельным номером программы.
Рада, что оценила поступок Любы. И ты права – тосковал Звероящер)))
grissoni писал(а):Да, не зря столько писалось, что Люба умная девушка... Вот тут как никогда это видно!
Спасибо, что оценили Любин ум. И момент с мальчиком. Я тут не собираюсь влезать на трибуну, как, скажем, в «Больших людях» - жанр не тот. Но мимо профессии героя пройти не могу. И вообще – оно само как-то в голове продуцируется.
Мальвина писал(а): А надо ли? Где-то вычитала, что английские (а может и не английские, да ладно, не в этом суть) ученые в результате исследований обнаружили, что счастье заразно. Так что наша "пандЭмия" очень даже полезная.
Ну, раз так – давайте заражаться друг от друга) У кого что хорошее случилось?)
А что касается видео с Яглычем и Домниной – спасибо. Любопытно. Я «Ледниковый период» не смотрю давно. Яглыч прикольный. Вроде и не Звероящер, няшный. Но что-то есть в нем… жЫвотное)))
Sania писал(а):В этой главе мне даже больше Любаша понравилась. Хотя и Ник тоже... Разрываюсь я)))
Как я вас понимаю, товарищ Гарик)))) Мне в последнее время тоже вот так – как правило, оба героя нравятся, и хоть разорвись.
natali kasatkina писал(а): И ловлю себя на мысли что у нас и в детской поликлинике и во взрослой бесплатно достаточно много хороших профессиональных врачей. Плохих безразличных тоже много.
Не могу пройти мимо этого высказывания
Натали.
От себя могу сказать, что за одни и те же деньги, в одной и той же поликлинике работают люди совершенно по-разному. Какой у нас чудный ЛОР в детской поликлинике –
Августан Любовь Александровна . Человек работает, что называется, не за страх, а за совесть. Вот под словами в той благодарности могу подписаться под каждым словом. А есть и другие, увы, в той же поликлинике. Сталкивались. Не буду называть фамилии, чтобы просто под статью «клевета» не попасть. Но это просто грязь, а не люди. И когда такие черные (не просто равнодушные, а еще и алчные и бездушные) люди имеют доступ к самому дорогому, что у нас есть – к детям, становится страшно.
Жемчуг писал(а): Ник у нас получается просто герой дня.Все открывается и узнается и все хотят извинится .Теперь главное чтобы он не зазнался.
Верное наблюдение. Думаю, как бы с Ника-то пыль-то алмазную стряхнуть)))
dara писал(а):Ник хорош во всем - и в том,как прощает,тоже.Без лишних разговоров.А ведь есть такие,которые в этой ситуации начали бы выпендриваться,захотели бы "повоспитывать".Полно таких.
Спасибо, что этот момент отмечен. Ибо действительно – кто-то мог бы и «повоспитывать». Тот же Марк, к примеру.
Кристюша, мышонок с мандарином меня убил))) Не, ну это ж как-то… Как любит повторять мой муж: «Я в форме! Шар – это тоже форма!».
Gaide писал(а): многие врачи,следователи,пожарные,мчсовцы имеют в глубине души своей маленькое кладбище. И пусть это не прямая их вина, но груз ответственности тяжелейший.
Аля, вот про кладбище буквально дословно будет в следующей главе.
Юля (Applе), да читай, как душа лежит! Главное, чтобы она к чему-нибудь лежала)
Джасинда писал(а): И вообще повезло Любе, что Вик - друг Ника, да ещё и муж её сестры. А то натворили бы они делов.
Угу, повезло) Автор себе задачку упростил. С другой стороны, друзья же, сестра же? Ну как им не поучаствовать, м?) Они еще всяко-разно тут будут помогать Нику с Любой. На правах «умудренных» ))))
Ира, не могу пройти мимо твоих слов про то, что в моих произведениях есть душа. Для меня это очень важные слова. Спасибо.
koffechka писал(а): У Любы просто еще слишком мало опыта, чтобы отличить, когда мужчина хочет, а когда – нет. И что иногда усталость берет верх над любыми желаниями. И что мужчины, какие бы они ни были сильные, нуждаются в том, чтобы их поддерживали. Но она движется в правильном направлении.
Абсолютно верное замечание. Ей нужно учиться это понимать. Ей предстоит нелегкая доля быть женой врача. Не просто врача на бумаге, а человека, преданного своему делу.
Люда, ужасно люблю и ценю твои развернутые комментарии. Спасибо, что находишь время. Даже если я не всегда могу тебе ответить тем же.
Как ты чудесно написала о Нике. Спасибо. Все именно так, как я вижу этого героя. «Esse, quam videri (Быть, а не казаться)» - если бы у Коли был родовой герб, на нем именно эта фраза была бы написана. Спасибо за такое точное прочтение героя. Я твои слова перечитывала несколько раз, правда.
Raznaya писал(а):Мне только не хватило в этой главе раздумий Ника о Любе. Как он воспринял её поведение в последнюю встречу, что чувствовал, что думал, думал ли вообще о ней, или работа вытеснила все посторонние мысли...
Люда, я полагала, что кто-то об этом мне скажет. Да, раздумий Ника нет. И я это осознавала. Но не виделось мне там ничего, а из ничего сочинять не хотелось. Я полифонию в вещании из двух голов по очереди как прием далеко не всегда использую. Не знаю, в каких случаях - да, а в каких нет. Интуитивно и самопроизвольно. Но тут мне казалось, что вот эти слова:
«Руки его не промедлили ни секунды. Как же хорошо, что снова можно обнять ее! Как ему этого не хватало. Странно, неправильно и непривычно не хватало» - скажут достаточно о том, как тосковал наш Звероящер).
Raznaya писал(а): Так что самый высший балл тебе за описание постельных сцен!

Спасибо, искренне. Но я… это… еще не все выдала, на что способна)))
Raznaya писал(а):И ещё мне в душу запала сцена, как Люба в окно смотрела, как Ник уходит,
Ты все верно там написала. Действительно, только тех, кто небезразличен, мы провожаем взглядом. Все-все точно. Спасибо. И за то, что поделилась личными воспоминаниями, и за пожелания!
ivankka писал(а):Вот,молодежь, что с них взять?!)))))
Как – «что взять»,
Иванка? ШОУ! )))
Леночка, манадриноголик – это ммм…. мило!))))
Елена-Леночка писал(а): на эту тему Надя дала бы Любаше хороший совет - не рубить сгоряча, ибо потом бывает мучительно горько и стыдно...
Угу, Надя теперь такая мудрая и многоопытная. Вы еще увидите, как она… ммм… не рубит сгоряча. Витюше в женатой жизни тоже ни разу не скучно, поверьте)
Машуня, я очень рада, что эта глава вышла для тебя личной. Правда.
Про Ника ты написала созвучно с
Людой. И со мной) Поэтому я повторяться не буду.
RozMary писал(а): И разговор с отцом на кухне…это не только разговор отца с сыном, но и разговор двух коллег, которые без слов многое понимают. И как не объясняй - маме, супруге, друзьям- это чувство причастности и взаимопонимания возможно только с тем, кто сам через это прошел.
Спасибо, что ты это отметила. Мне на самом деле важно очень мнение людей, кто «в теме». У меня знакомых много, и даже родная сестричка - большой человек, замечательный доктор и заведующая женской консультацией, но все равно… Ты ведь права – «чувство причастности и взаимопонимания возможно только с теми, кто сам через это прошел».
RozMary писал(а):Ведь не просто так эта фраза про то, что кто-то их видел? Наверняка, после таких обнимашек последуют естественные вопросы на тему «А это твоя девушка?», и вот это заставит Колю задуматься: а, на самом деле, кто ему Люба? Но лично для меня то, что ему так хорошо просто обнимая ее, говорит о том, что воспринимает он ее не только как партнершу по сексу. Хоть бы еще Ник до этого додумался)))
Золотые ваши слова, Юрий Венедиктович!))))
RozMary писал(а): Мы, заболевшие, должны держаться вместе)))
— Больные увидят.
— Больные не выдадут.
— Это правда — у больных большая взаимовыручка. (с) «Покровские ворота»
А подскажите, где меняют совесть на булочку?)
vita-life писал(а):Вот не знаю с кого ты пишешь, и есть ли прототип этого рыжего чуда... но что вижу в нем что-то родное, это точно.
Надеюсь,
Вита, что есть прототип. И рада, что ты видишь в нем много личного.
КАТЮША!!!
МРМРМРМРМР!!! *не по-генеральски, зато от души)))*
Катюня Now and Forever писал(а): как выразить свою невероятнейшую признательность за такой подарок к НГ... Как вот это вот сделать, ты мне можешь намекнуть?!
Без намеков и прямым текстом – Катя, ты уже все сделала. Я все поняла. И спасибо тебе.
Катюня Now and Forever писал(а):И все равно с тобой - вот так первый раз )))))))
Лавры «почОтного дЭфлоратора» радостно трепещут))))
Боже, Ник «богически прекрасен» и «мощный»? Ну и как мне теперь ему недостатки приделывать, скажите на милость? Я же проникаюсь духом всеобщего обожания Ящера. И… и… а где объективность, собственно?
Катюш, теперь про Любаню отдельно. Все прекрасно понимаю. Но позволю себе ремарку.
Катюня Now and Forever писал(а): В обычной жизни я бы Любе прямым текстом сказала - "невыработанная" барышня, не вкусившая того ада, через который Коля проходит день за днем, не познавшая реальной убийственной усталости, когда только до кровати хватает сил доползти, и даже не раздеваясь засыпаешь.
Да, это так. Не познавшая. Но ведь это не ее вина, верно? Что у нее довольно непыльная офисная работа – чистая, интеллигентная. И Коля выбрал свою работу сам. Более того, четко знал, на что шел – видел на примере отца, что его ждет. Поэтому – ты имеешь право осуждать Любу, но я не уверена, что она могла бы в данной ситуации поступить иначе. Иначе было бы недостоверно. Зато она быстро учится. И ты, собственно, сама Любу быстренько реабилитировала)))
Катюня Now and Forever писал(а): Да потому что первый опыт у нее таких отношений с мужчиной, стремительное развитие этих отношений, и глубина чувств, которая ее пугает. А еще, потому что Коля - не Марк, который будет прям лебезить перед ней.
Именно поэтому. Ты отметила те моменты, которые еще будут раскрываться дальше.
Катюня Now and Forever писал(а):И основная сложность, мне кажется, у ребят в том, что они пока не умеют заглядывать друг другу в душу, чуть глубже, туда, где все невысказанные слова, где настоящие чувства.
Конечно, не умеют. Они только-только научились с телом управляться… А в душу смотреть – это стократ сложнее. Это и у тех, кто годами вместе, не всегда выходит.
Катюня Now and Forever писал(а): тут конечно играет свое наследственность - у Любы вот эта мамина привычка "сама придумала, сама обиделась", а от папы - частичка былого эгоцентризма. Тогда как у Ника - звериная харизма и глубокое молчаливое переживание собственных эмоций от папы, и ранимость в паре со стойкостью от мамы. А вместе Люба и Ник - очень опасная смесь, такая себе... бомба замедленного действия, когда не знаешь, сколько еще осталось на таймере и как скоро бабахнет. И какой силы будет взрыв? Эта пара не перестает меня удивлять и завораживать, не щадя мои нервы )))
Позволю себе процитировать целиком. Ибо про гены помечено ооочень точно. А бомба будет бабахать – это я обещаю. Причем неоднократно. Бабахать, в смысле)
Катюня Now and Forever писал(а):Пффф... а че ты приставала тада к мужику, а? Нехорошо, Люба, правильные девочки так себя не ведут )))
Да откуда ж она знает,
Кать, как себя ведут правильные девочки в таких делах? Опыта ноль, а наставник… Ты видишь какой у нее наставник, сиречь инструктор. По рукопашному бою?) Чему хорошему он ее научит? Вот чему научил – то и получил)
Катюня Now and Forever писал(а): Даша, еще один поклон тебе за такую Любу.
Она реально умничка. Учитывая ее отягощенный анамнез. Ни Надя, ни, тем более, Соня, так бы себя не повели. Поэтому им Звероящер не достался)))
Катюня Now and Forever писал(а): я так и вижу Кори в этом образе... хотя это же, вроде, от Яглыча, да? ))
Ыыыыыы))) Пальтишшко Яглыча, ога. А вообще они у меня как-то перекрестно опылились и… Не разберу я их… Двое из ларца, одинаковых… с одного места) Меня тут гугл ваще удивил. Набрала я по привычке «кори яглыч», а мне ссылка на мою тему на LWN))
Катюня Now and Forever писал(а): Та скажи уже ему! Скажи, что соскучилась, не дрейфь, Любаня!
А гордость?! И почему – это сразу Люба? А Коля что?))) От же ж жЫвотная харизЬма…
Спасибо еще раз всем вам! За внимание, за комментарии, за поздравления.
И за добрые слова в адрес зарисовки для журнала «СдС». Я дойду когда-нибудь до других тем (да, и до Гениев тоже!

) и сделаю в теме «Судьбы» объявление. Хотя, по-моему, все, кто заинтересован, уже прочитали про перекати-поле))))
ЛюСкуЦе неизменно.
По поводу главы следующей. Она как раз для 3D-выходных (Долго Давить Диван). То есть, предупреждаю. Это, видимо, пик нашего семейного порно. Эта глава – и следующая. Примерно равные по степени накала. Я вас предупредила, и потом не говорите, что не предупреждала. При том, что там будет не только интим, но и… разное) В общем, я готова вас развлекать.
з.ы.
Маша, я все косячки медицинские исправила. Я молодец)
...
PoDarena:
» Глава десятая, в которой говорится о настоящей мужской...
Глава десятая, в которой говорится о настоящей мужской дружбе и о пользе, которую она приносит.
Ей есть не особенно хотелось, но она все равно себе заказала, просто чтобы Нику не было неловко – он-то отсутствием аппетита традиционно не страдал. А ей, вместо того, чтобы кушать самой, почему-то хотелось смотреть, как ест он. Странное желание какое-то, абсурдное. Неприлично это - смотреть, как человек ест. Но хотелось.
А потом, когда они уже пили кофе, Люба попросила его:
- Ник, расскажи мне про эту женщину.
- Да это мама мальчика, которого я сегодня ночью оперировал.
- Вот и расскажи мне, почему она плакала у тебя на груди.
- Ну, если тебе это интересно…
- Очень.
На лице Ника отразилось явное изумление, но комментировать не стал, вместо этого послушно пересказал трагическую историю семьи Луцык.
Его рассказ Любу потряс. Особенно та часть, что касалась Глеба Николаевича.
- Господи, ужас какой. Несправедливо, что она его обвиняла. Я понимаю, что горе у человека. Но назвать твоего отца убийцей… - Люба покачала головой. – Кошмар.
- И, тем не менее, - Ник пожал плечами. Дым от чашки с кофе искажал выражение глаз. – У каждого врача есть свое персональное кладбище. И у моего отца в том числе.
- А у тебя?
- Пока нет. Но оно обязательно будет. Иначе не может быть. А я пока морально готовлюсь… к его открытию.
Люба не знала, что на это сказать. На эти страшные, если вдуматься, слова, произнесенные ровным тоном. Просто не знала. И поэтому…
- Ник, как ты думаешь… - она придвинулась к нему совсем близко. – Если я тебя поцелую, как скоро нас выгонят?
- А ты поцелуй. А я попробую отбиться от охраны. Не зря же я восемь лет вольной борьбой занимался…
Наверное, на них снова пялились. Но ей, как и ему – плевать. Нет, она не позволила себе целовать его так, как хотелось. Просто нежные касания – в уголок губ, в верхнюю, в нижнюю. Сносило крышу от другого. Его пальцы пробрались под манжету блузки и гладили запястье – то размеренными круговыми движениями, то плотно потирая место, где бился пульс. Ровно такими же движениями, которыми он гладил ее совсем в другом месте.
Отстраняться пришлось резко, на клочках, остатках приличного воспитания хорошей девочки. Но руку ее Ник так и не выпустил, крепко перехватил запястье.
- Любаш… У меня есть вариант… как мне реабилитироваться за свой прошлый провал…
- Тебе не за что реабилитироваться!
- Есть за что. В общем, у меня есть друг. Со своей квартирой. Если ты не против, то я…
Люба слегка покраснела. Хотя… Чего уже стесняться?
- Не против.
- Я переговорю с ним, и тебе позвоню, хорошо?
- Ладно. Пойдем? Поздно уже.
- Пойдем.
- Проводишь меня домой?
- Люба! – он сказал это как-то даже не то, чтобы серьезно – строго. – Я, конечно, звероящер, но немного… прирученный. Что ты обо мне так думаешь, будто я совсем… хам какой-то невоспитанный? Конечно, провожу. Это даже не обсуждается.
- Ну, тогда пойдем.
В квартиру Ник отказался заходить. Зато был поцелуй прямо у двери, в темноте подъезда - страстный, горячий, так, как они не позволили себе в кафе. И было совершенно невозможно оторваться от его губ. Невозможно. Пока подлый звероящер не нажал вдруг на кнопку звонка. Вывернулся из ее рук, чмокнул в лоб, шепнув: «Так и до секса в подъезде недалеко! Я позвоню. Пока». И был таков - лишь быстрые шаги по лестнице. Люба едва успела перевести дыхание, прежде чем открылась дверь квартиры. Ей показалось, что отец что-то заметил странное в ее внешнем виде, но никак не прокомментировал. А ведь раньше она себе такого не позволяла. Таким приключениям место в жизни школьницы-старшеклассницы. Ну, в крайнем случае – студентки. А она - взрослая работающая женщина! Люба усмехнулась своим мыслям. С Ником она почему-то чувствовала себя действительно как чуть ли не школьница. Девчонка. Лет на шестнадцать. Видимо, побочный эффект от того, что ты вляпалась в сексуальные отношения с другом детства. И время будто пошло вспять.
_______
- Денис Валентинович, приветствую.
- И вам не кашлять, Николай Глебович, - пробасил в трубку Батюшко.
- Как дела? Как клиентура?
- Сплошные приятности перед глазами и денежный дождь в карманы. И так - с утра до вечера.
Ник усмехнулся. Дэн в своем неизменном репертуаре.
- Ну, а если серьезно?
- Да как обычно – без потрясений и бурь. Ты как? Все детей потрошишь?
- Не всем же так повезло с призванием, как тебе…
Тут хмыкнул уже Дэн.
- Ладно, этак мы паясничать долго можем, а у меня прием, между прочим. Ты зачем звонишь? По делу?
- По делу.
- Излагай.
- Дэн, квартира нужна.
Денис демонстративно вздохнул.
- Вот сколько раз я тебе говорил, Самойлов – в твои годы стыдно жить с родителями!
- Зато удобно!
- Угу. А как потрахаться, так: «Денис, дай ключи от квартиры!». Несерьезно, Николай Глебович. Хочешь иметь свободу половой жизни – снимай квартиру. Или бери ипотеку. С твоими родителями это вообще вопрос несложный.
- Батя, не учите меня жить. Лучше помогите материально.
- Голодранец! Ладно. У меня послезавтра дежурство в отделении. За ключами сам приедешь. И помни мою доброту.
- Спасибо, о благодетель!
- «Спасибо» в карман не положишь и в стакан не нальешь. Я жажду грязных подробностей. Она хорошенькая?
- Она красавица, - и тут же хотелось себе рот заткнуть. Вот кто его за язык тянул?
Дэн хохотнул.
- Ты научился убедительно врать, Коля. А то я не знаю твой вкус. Тебе же главное – чтобы дала без лишних разговоров. А внешность – дело десятое. Никакой любви к прекрасному.
- Я тебя переубеждать не собираюсь.
- А вот это подозрительно. Ты возбудил мое любопытство. Не оставить ли мне включенной веб-камеру?..
- Не пересчитать ли мне тебе зубы?
- Не очень вежливо по отношению к благодетелю.
- Ладно, увидимся еще. До встречи.
- Бывай, Казанова.
________
Ник позвонил и сказал, что договорился. С одной стороны, это замечательная новость. Она безумно хочет остаться с ним наедине за закрытыми дверями, только он и она, и чтобы не мешал никто хотя бы несколько часов. А с другой – это так… неприкрыто, откровенно. Встреча ради секса. Неужели это нормально? Тело сладостно предвкушало встречу, чувство собственного достоинства упрямо бунтовало. А Любе хоть разорвись!
Они условились, что она заедет за ним на работу, а оттуда поедут уже вместе. На место… хм… свидания. Ей так не удалось найти мир самой с собой. Внутренний голос шептал гадости, среди которых были такие слова как «бесстыжая» и даже «шлюха». Затыкался внутренний голос лишь когда она представляла, как Ник, обнаженный и напряженный, накрывает ее тело своим. Чуть остановку нужную не проехала, замечтавшись! А стоило выплыть из тумана чувственных мыслей, как зловредный внутренний голос затянул снова о том, достойна ли уважения та, которая так безропотно соглашается на интим – безо всяких прелюдий, ухаживаний, хотя бы флера приличий! Взять хотя бы прошлый раз… Как она докатилась до этого?! В общем, до Ника она добралась в состоянии войны сама с собой.
________
В последнее время жизнь его представляла череду совпадений: события просто не приходили в нее поодиночке, а непременно парами – чтобы нескучно было. Событиям. И ему заодно.
Ник стоял на крыльце и ждал Любу. Она опаздывала, но его это не удивляло. Он был готов ждать столько, сколько нужно.
- Николай Глебович! – его окликнули. Он обернулся. Нина Гавриловна. И не одна.
- Вот, знакомьтесь. Дочка моя, Альбиночка. А это наш молодой, но очень перспективный доктор – Николай Самойлов, я тебе рассказывала, доча.
- Привет, - Альбина улыбнулась. Взгляд ее был определенно оценивающий. Сначала. А потом – заинтересованный.
- Привет, - а она ничего. Правда, черты лица простоваты – ни безупречных скул, ни изящного тонкого носа, ни бездонных синих глаз. Более крупная фигура – такую не страшно обнять покрепче. Макияж кажется ярким, а духи – слишком резким. Вот черт! Ник чихнул. – Извините, - убирая от лица ладонь в кожаной перчатке. – Простыл, наверное. Рад знакомству, Альбина. Твоя мама много о тебе рассказывала.
- Надеюсь, хорошее? - тон ее определенно кокетливый, да и прицельная стрельба глазами говорит сама за себя.
- Ну, мама разве плохое скажет про своего ребенка? – он улыбнулся как можно нейтральнее.
- Альбина у меня золото! – поспешила прийти на помощь Нина Гавриловна. – Вот, решила меня развлечь – в кино старушку-мать вывести.
- Ай-ай-ай, - рассмеялся Ник. – Нина Гавриловна, вам напомнить как «старушка» на новогоднем «корпоративе» цыганочку с выходом плясала? Да так, что все отделение хлопало?
- Ох, вспомнил тоже! – Нина Гавриловна совсем по-девичьи зарделась. А потом вспомнила о своей цели. – А я вот думаю, что негоже симпатичной девчонке с матерью в кино ходить – коли есть с кем другим.
На него уставились две пары выжидающих глаз. Намек был толщиной с бревно. Сделать вид, что он не понял, просто не получится.
- Вы… хм… извините, но у меня…
Ладони в ярко-синих перчатках закрыли ему глаза.
- Угадай, кто?
Он обернулся. Люба.
- Я опоздала? Ну, прости меня, малыш! Отвыкла от общественного транспорта.
А потом его неожиданно, демонстративно, но все равно чертовски приятно поцеловали.
- Ник, познакомь нас, - Люба какая-то странная. И обе женщины напротив смотрят на нее как-то… неприязненно. А вот он – любуется. Идеальные ножки сверху обтягивает трикотажное платье, снизу облегают изящные сапожки. Короткая кожаная куртка и обманчиво небрежные темные волосы, в которые смертельно хочется запустить пальцы – до зуда. Кажется, выражение лица выдает его с головой.
- А… хм… знакомьтесь. Это Нина Гавриловна, наша лучшая операционная сестра. И мой личный ангел-хранитель. Присматривает за мной по доброте душевной. И… А это Альбина – дочь Нины Гавриловны.
- Здравствуйте, - Люба мило улыбнулась. – А я Люба, девушка Коли.
Глаза Ника обрели размеры и форму чайных блюдец. А Люба продолжила, обращаясь уже снова к нему, на добивание:
- Пойдем, солнышко? Я ужасно… проголодалась.
«Блюдца» распахнулись еще больше.
- Да, конечно, пойдем. Всего хорошего, - кивнул неловко Нине Гавриловне с дочерью.
______
- Ну, знаешь ли! Стоит тебя на пару дней одного оставить – и ты уже намылился налево!
Ник остановился как вкопанный. Она что… ревнует его?
- Люба, да я ее сегодня в первый раз в жизни увидел!
- Ты же сказал, что она твой личный ангел-хранитель!
- Я Альбину имел в виду! Ее я в первый раз сегодня увидел!
- Ну-ну… - Люба постукивает пальчиками по ремешку сумочки на плече. – А что это она на тебя глядела, как кот на сметану, только что не облизывалась?!
- Слушай, да ты… - Ник смотрел на нее, не веря в то, что она… Неужели и в самом деле… ревнует?! Рассмеялся – легко, счастливо. - Сметана в этом не виновата, если что!
- Пошли уже, сметана! - она берет его за руку. – Молочные продукты – они скоропортящиеся, между прочим. Как бы не… скисла сметана.
Изящные пальцы в ярко-синей кожаной перчатке уютно покоятся в большой ладони в черной.
______
Это был порыв – сиюминутный, неконтролируемый. Она сразу поняла, что Ник нравится этой девице в вульгарном пальто. Почувствовала – не пойми чем. И желание показать… да что там… надо называть вещи своими именами – застолбить территорию – было невозможно сдержать. Хотя, имела ли Люба право? А, все равно – раскаиваться не собирается. Но и обсуждать свое поведение с Ником тоже не хотелось. И вообще, это нахальство - смотреть на других, когда она рядом. Так что теперь… теперь, когда они приедут на место – пусть реабилитируется. Сам согласился, что ему есть за что. Она представила, как все будет – нежные губы, требовательные пальцы… по всему телу – долго, томительно медленно… и весь вечер и ночь впереди… Дыхание участилось. Она бросила на него косой взгляд. Он смотрел на нее. И, такое ощущение, точно знал, о чем она думает.
Щелкнул, закрываясь, замок входной двери. Они посмотрели друг на друга. И события понеслись совершенно по другому сценарию.
Полетели на пол шарф, сумочка, куртка, пальто. Разлетелась по углам торопливо скинутая обувь. Путаясь в ногах, запинаясь о брошенные вещи и не прекращая целоваться – до дивана. Раздеваться не было ни моральных сил, ни, главное, терпения - и вот трикотажное платье просто задрано на талию, жалобно затрещали то ли плотные колготки, то ли круженные шортики. От возбуждения горло схватило комом, и она даже сказать ничего не может. Но он понимает все и так. Легкий толчок мужской ладони ей в спину, коленями на сиденье, руками упереться – одной в спинку дивана, другой – в стену. Прогибается в спине как кошка, пустота внутри, его отсутствие там в данный момент – почти болезненно.
- Нииик…
- Сейчас… - хриплый низкий голос, шелест фольги и вот, наконец-то…
Уже успевшая позабыться острая боль полоснула изнутри.
- Ай!..
- Прости-прости, - он резко подается назад, не переставая сжимать ее талию. – Черт, это поза такая – очень глубоко получается… Я сейчас, подожди…
Огромные ладони ложатся на ее ягодицы, обхватывая идеально плотно. Он снова подается вперед, упираясь пахом в свои руки, как в буфер. Наклоняется вперед, прижимается губами к уху:
- Так нормально?
- Да…
- Хорошо… - начинает двигаться – сильно и размеренно. – Я постараюсь не до упора… Если будет больно… не молчи… хорошо?..
Она только кивает. Все, навык речи временно утрачен. Двигайся, мой хороший, двигайся быстрее…
_______
А потом они сидели рядом, тяжело дыша. Ник привел свое белье и джинсы в некое подобие порядка, она лишь просто одернула трикотажное платье вниз, до середины бедра.
- Даже раздеться не соизволили. Это и сексом-то назвать нельзя… - голос ее тихий, чуть громче его шумного дыхания. – Просто совокупление… как у животных.
- Ага, - довольно выдыхает он. – Классно было.
Лишь спустя пару минут до него доходит, что сказал он что-то явно совершенно не то и невпопад.
- Люба… - он находит ее ладонь на сиденье дивана. – Люб, ты же не…
- Знаешь, - она смотрит в сторону окна с короткими бежевыми не задернутыми жалюзи - Я раньше… до того, как получила реальный сексуальный опыт… Ну, я думала, представляла, как это может быть. – Голос ее звучит… как-то безжизненно. Очень размеренно, словно не было только что в этой комнате стонов, всхлипов, словно не она только что стояла на коленях на этом диване, умоляя его двигаться быстрее. – Мне всегда представлялось, что это будет на шелковых простынях. Цвет… ну, разный, в зависимости от настроения. Но чаще всего – либо темно-бордовый, либо черный. Да, почему-то, чаще всего, черный.
- Люба…
- И свечи обязательно по периметру комнаты, - она его словно не слышит. – Много-много свечей, пламя мерцает. И еще лепестки роз, - она то ли всхлипнула, то ли усмехнулась. – На кровати. На черном шелке красиво, наверное. И запах от них…
- Люба, послушай…
- И шампанское у кровати непременно – в серебряном ведерке. И какая-то музыка… Хотя, насчет музыки не уверена. Вот такая вот банальщина, представляешь? Наверное, я просто перечитала слишком много всяких глупых женских романов. Да, точно. А на самом деле все… вот так.
- Люба, посмотри на меня. Пожалуйста.
Она послушно поворачивает голову. Нет слез в глазах. Даже нельзя сказать, что она расстроена или обижена. Хуже. Вот это едва читаемое напряжение в уголках губ. Этот вздернутый подбородок. И размеренный голос. И лед в глазах. В данный момент она презирает. Себя.
Накатило кристально ясное осознание, что он должен сию минуту что-то сказать, чтобы убрать эту горечь из ее глаз, губ, голоса. Будь проклято его вечное косноязычие! Наверное, надо просто сказать, что чувствуешь. Уж как получится. Уж какими найдутся словами. Но молчать нельзя.
- Люб, ты хоть представляешь, что я чувствую?
- О чем ты? – волоски на руках дыбом встают от ее ровного безжизненного тона.
- Я… я понимаю. Правда, понимаю. Ты… ты достойна всего этого. Шелковых простыней, свечей, этих гребанных лепестков роз и шампанского! Наверное, это и правда круто! – перевел дыхание. Главное, не орать. – Но ты не представляешь… что со мной творится, когда я вижу тебя такой…
- Какой?
- Такой! Когда ты забываешь обо всем этом! – он обхватил ее лицо ладонями, не позволяя отвести взгляда. – Такой, какой ты была только что! Когда тебе плевать на все – на обстановку, на то, как это выглядит, на… на все! Когда только одно имеет значение для тебя. Я! Я, черт побери! Когда ты меня так хочешь, что забываешь обо всем! Ты хоть представляешь, что я при этом чувствую?!
- А что ты чувствуешь?.. – что-то неуловимо изменилось в глубине синих глаз.
- У меня башню сносит, Любка… - он шумно выдохнул. - От тебя. От того, что ты меня ТАК хочешь. Пожалуйста, - он приблизил свое лицо к ее совсем вплотную, глаза в глаза. Погладил большими пальцами идеальные скулы. - Пожалуйста, не стыдись этого. Не стыдись НАС. Того, что между нами происходит. Того, что мы так хотим друг друга так, что нам плевать на все. Пожалуйста…
Она, словно завороженная, кивнула.
- Ты хочешь меня?
Еще один медленный, завороженный кивок, не отрывая взгляда от его глаз.
- Покажи – как?..
Они по прежнему смотрят в глаза друг другу, и он не видит. Но чувствует – как коснулось его бедра ее колено, отведенное в сторону.
- Да, вот так… - выдохнул ей в губы. – Ты же знаешь, что я сейчас буду делать?
У нее уже нет сил даже кивнуть – она просто опускается ресницы в знак согласия.
- Ты хочешь этого?
Еще одно движение черных длинных ресниц.
- И я хочу.
А потом он стянул с нее это серое трикотажное платье, щелкнул застежкой бюстгальтера. И она осталась совсем голой. Обнаженная, с закрытыми глазами и разведенными бедрами. С ума сойти. Такая откровенная в своем желании. Только для него – такая.
В одно движение стащил толстовку.
- Малыш, приподнимись.
Она послушно приподнимает бедра. Ник прикрывает толстовкой диван под ней. Последняя здравая мысль – если они испачкают светлый бежевый диван, Дэн его живьем съест. А потом он опускается на колени перед ней. Прощай, разум. Встретимся позже.
- Положи мне ноги на плечи.
Она упоительно послушна. А он подсовывает ладони ей под ягодицы, обхватывает идеальные полукружия, словно берет в руки чашу. И испивает из нее.
Во второй раз не так. В первый раз для него было потрясение, откровение. В этот раз – чистейшее наслаждение. Упивается влажной нежностью кожи, запахом… его вообще никак нельзя описать – только наслаждаться. Какой же он был дурак, что раньше не… Нет, не так. Где она была раньше, чтобы он мог познать это с ней? Потому что только с ней можно вот так. Оказывается, когда ты делаешь хорошо другому человеку – то и сам нереально кайфуешь. Постепенно что-то начинает туго закручиваться изнутри – на собственные движения губ и языка, на ее ответную дрожь и звук царапающих обивку дивана ногтей.
Категорически не хватает пальцев, но положение рук он менять не рискует – потому что… Потому что чувствует, что она скоро… Прихватывает губами то, что сейчас более всего похоже на карамельку – твердую, гладкую, сладкую. И делает то, что с карамельками делать и положено. Ритмично, внутрь своего рта, поглаживая языком. Недолго.
Ее бедра неожиданно сильно сжимают ему шею, пятки твердо упираются куда-то в район лопаток, она выгибается навстречу, хотя и так они там плотно друг к другу. «Карамелька» пульсирует ему в губы. И тут его внезапно и остро накрывает собственное наслаждение.
Сил поначалу не было не то, чтобы встать – даже голову повернуть. Он так и стоял на коленях, еще вздрагивая, уткнувшись лицом между ее бедер. Ого, как бывает, оказывается…
- Ник…
Он, наконец-то, собрался с силами и поднял голову. Мелкие, осторожные, почти воздушные поцелуи… Люба попыталась свести ноги, но положение у нее для этого было совершенно невыгодное.
- Ник, иди сюда…
- Мне и тут хорошо, - продолжая легкие касания губами. – Тут такая красота…
- Ник!..
- Моя ссссобссственоссссть, - целуя слева от влажной полоски темных волос. – Моя прелесссть, – то же самое справа.
Люба вздрогнула – то ли от смеха, то ли от поцелуя.
- Ссссамойлов! Иди ссссюда! Я тебя потсссселую…
- Ну, ради этого только…
Вставать было непросто – сил, казалось, не осталось ни в руках, ни в ногах. Плюхнулся на диван рядом, потянул Любу за руку.
- Это ты иди сюда.
Она привычно устроилась на его коленях верхом, прижалась щекой к влажной груди. Он провел рукой вдоль ее спины. Идеальная. Совершенная. Его.
- Ну как, не стесняешься больше?
- Да поздняк уже метаться, - хмыкнула Люба.
- Вот и умница, - коснулся губами виска. – Так и надо.
- Ник, а ты… ты не будешь… не хочешь… еще раз?
- Неа.
- А… почему?
- А я уже. Во второй раз.
Люба отстраняется. Огромные распахнутые изумленные глаза. Офигенное сочетание с ее наготой и расположением верхом на него коленях. Руки сами собой сползают вниз по ее спине.
- Как?!
- А вот так. Знаешь, когда мне исполнилось четырнадцать, отец подарил мне книгу. Издательства «Просвещение», - Ник ухмыльнулся. – Называлась она – «Популярная сексология».
- Многообещающее начало, - хихикнула Люба, устраиваясь удобнее на его коленях. – Продолжай.
- Сказал, что, вместо того, чтобы слушать байки пацанов постарше, лучше получить информацию из проверенного источника. Ну, я и засел за книжку.
- Книжка-то хоть с картинками была?
- Вот картинки как раз мне в ней не понравились. Никаких фотографий, черно-белые рисунки с кучей цифр и сносок – как что называется. А еще в разрезе… бррр…
- А чего ты про нее вспомнил?
- Да я там про такую штуку вычитал… И долго думал, что такого не бывает. Сейчас вот убедился, что автор не соврал.
- Ты о чем?
- Это называется оргазм без эякуляции.
- Эя… что?! Коля, я тебя укушу!
- Кусай, - он наклонил голову набок. - Вот сюда.
- Нет, я серьезно. Ты нормально выражаться можешь?! Без этих заумных слов?
- Хочешь сказать, что не знаешь, что оно означает?
- Нет. А должна?
- Кошмар! Половая безграмотность населения достигла ужасающих размеров. Эй! Нежнее кусай. И лизни теперь. Да, вот так. Так, о чем это я?
- Просветитель, блин, - Люба устроила голову у него на плече. – Что такое эта твоя «эя»-штука?
- Она не лично моя. Она достояние всего мужского населения планеты Земля. Эякуляция – это семяизвержение.
- Ясно, - тон у нее чуть смущенный. – А сразу нельзя было так сказать?
- Откуда же я знал, что ты такая темная?
Люба хотела было еще поспорить, но вспомнила о начале разговора.
- То есть, ты?.. У тебя был… оргазм? Когда ты меня…
- Угу. Одновременно с тобой, практически. Из-за тебя, я бы сказал. Ну, только что не в тебя.
- Не стесняешься? - она подняла голову с его плеча и заглянула ему в глаза.
- Вот еще! – фыркнул Ник. – Было очень приятно, не так ярко, конечно, как с эякуляцией, зато трусы остались сухие. По-моему, все отлично.
- Ты… ты циник!
- Я реалист, - усмехнулся он в ответ. А потом, вдруг перестав улыбаться: - Спасибо тебе.
Она снова смущенно уткнулась ему в шею. Вздохнула.
- Ник, а я еще хочу тебя спросить…
- Спрашивай, девочка. Что ты еще хотела узнать о сексе? Дядя Коля тебе все расскажет… Да что ж такое! У меня синяк будет!
- Это тебе за «дядю Колю», педофил несчастный!
- Злюка, - нейтрализуя руки хулиганке на коленях. - Что спросить хотела, Любава?
- Меня так только папа называет…
- Как? Любава?
- Да.
- А мне можно?
- Можно. Слушай, скажи мне – чем от тебя пахнет?
- В смысле – пахнет? – он как-то сразу напрягся. – Плохо пахнет? Потом?
- Тьфу, дурак! – Люба еще раз ткнулась носом в шею, втянула воздух. – Хорошо ты пахнешь. Очень хорошо. Только я не могу понять, чем. Что за парфюм, а, Ник? Опознать не могу.
- Я не пользуюсь парфюмом.
- Гель для душа?
- Нет.
- А… а чем пахнешь?
- Не знаю, - он пожал плечами. – Собой. А еще, наверное, детским мылом. И тальком.
- Ты пользуешься детским мылом и тальком?!
- Да.
- Почему?
- Потому что ничего другого мне нельзя.
- Почему?!
- Потому что я больной.
- В каком смысле?!
- В прямом.
...