Карусель

Рауль де Сент-Эньян:

- Тогда идемте в парк. Там есть фонтан богини Дианы со скульптурой, изображающей ее, гроты. - Мы вышли из здания и спустились по лестнице, сделанной в форме подковы. Смеркалось, но везде горели факелы, чтобы гуляющим парочкам было легче ориентироваться на местности. - Можно еще посмотреть павильончик на пруду, правда, туда надо плыть на лодке, но это совсем близко - всего пара взмахов весел. Куда отправимся?

...

Жаклин Бишоп:

- В пределах разумного, я надеюсь??

- Самое обычное: кто первый придет, тот и выиграл, или вы можете другое предложить? - улыбнулась, посмотрев на него.

- Быстрей, значит быстрей, - спокойно согласилась я, идя за ним. Впереди показалась дверь, за которой темнота изредка рассеивалась фонарями.

...

Эмма-Кристина Беррингтон:

- Конечно! Пошли, - я взяла девушку за локоть и повела к выходу,но вспомнила ,что не поблагодарила мужчину, что позвал меня, - месье, спасибо Вам!

На улице было прохладно. Слышалось как летают насекомые и пение ночных птиц. Я поежилась и корила себя за то,что не взяла накидку. То тут, то там гуляли парочки.
Романтично.
- Может быть тебе пойти отдохнуть?

...

Этьен Дайон Филипп де Гиз:

- Конечно, - в его глазах плясали чертики.

- По рукам, - Этьен улыбнулся в ответ. Он был одним из лучших всадников при дворе, впрочем, как и многие присутствующие в этот вечер в замке мужчины.

Они вышли на воздух. Этот вечер был довольно прохладен, но около фонарей по прежнему роились ночные бабочки.
Этьен повел Жаклин по одной из дорожек.

...

Шарлотта Джонсон:

На улице было прохладно, но это даже лучше, в зале было слишком душно.

- Наверное ты права, - я облокотилась на перила, вдыхая вечерний воздух, - слишком много всего сегодня произошло...
Я посмотрела на девушку стоящую рядом.
- Спасибо, что не бросила меня одну...

...

Жаклин Бишоп:

Что-то не вызывали доверия его слова, но риск - дело благородное... значит будем рисковать.

Зря вы думаете, маркиз, что победа достанется вам легко, - подумала я, глядя на мелькнувшее на лице Этьена торжество. - Я ведь уже говорила про семейную любовь к лошадкам, правда забыла упомянуть страсть к быстрой езде, но вы еще узнаете об этом.
- Закрепим нашу сделку, - улыбнулась, поворачиваясь к нему. Остановив его, положив ладошку ему на грудь, встала на носочки и легко прикоснулась губами к его. Улыбнулась и пошла дальше по дорожке.

...

Катарина де Брикассар:

Рауль согласно кивнул и мы вышли из залы. Он рассказывал мне о достопримечательностях дворца. Я недолго раздумывала:
- Я готово посмотреть все!
Мы шли к фонтану, дабы полюбоваться его красотой и искусной работой мастера. Неверный свет уличных факелов высвечивал дорожку. Мои каблучки легонько цокали по мраморной плитки. Ветер шелестел, гладя молодую листву. Мы шли молча. И наконец я решилась задать вопрос, который был первоочередной причиной моего приезда:
- Рауль, я могу кое о чем вас попросить?
Граф удивленно кивнул, а затем улыбнулся, боюсь его мысли приняли немного неверное направление. Я улыбнулась в ответ:
- Только не удивляйтесь странности моей просьбы. Не могли бы вы показать мне свой перстень?

...

Эмма-Кристина Беррингтон:

- Что именно?
Девушка была такой печальной, что мне стало жаль ее . Что же могло произойти с ней такого? Спросить было не удобно, не хотелось влезть в чужие проблемы и тайны.
Если понадобится, попросит и тогда я помогу ей. Тем временем я начала замерзать, и чтобы согреться,обхватила себя руками.

- Не стоит благодарности! Обращайся в любое время. Зайдем? Становится холодновато, а чтобы согреть нет рядом кавалера, - я попыталась поднять ей настроение...

...

Этьен Дайон Филипп де Гиз:

Этьен вопросительно посмотрел на девушку. Ей удалось удивить его.
Поцелуй, совсем легкий и быстрый, но она сама поцеловала его. Губы сложились в довольную улыбку, он нагнал ее и предложил локоть.
Они бродили по этим дорожкам довольно долго, любуясь светом фонарей и звездами на ночном небе.
Но Этьен почувствовал, что девушка совсем замерзла, его локтя касалась холодная ручка. Ругая себя за невнимательность, он повел Жаклин к замку.
- Уже поздно, мадмуазель. Перед скачками стоит как следует выспаться, - он проводил мадмуазель до дверей ее покоев.
Поддавшись порыву, Этьен запечатлел на ее губах легкий поцелуй, такой же, какой в парке подарила ему она, и развернулся, уходя прочь. Ему безумно хотелось продолжить. Поцеловать ее так, как целовал в коридоре, потом более страстно, глубже, касаться ее тонкого стана руками...
Он оборвал себя, тихо чертыхнувшись. С этим стоит повременить.

...

Рауль де Сент-Эньян:

Девушка вдруг раззадорилась. И куда делась ее грусть и усталость?
Но я был только рад.

- Замечательно, но на это даже всей ночи не хватит. Думаю, и суток мало будет, - я улыбнулся, погладив ее пальчики, лежавшие на сгибе моего локтя.
Мы углублялись в парк пот направлению к гроту и уже почти скрылись под сенью деревьев, когда Катарина вдруг сказала

- Пожалуйста. Я почему-то решил, что Катарина попросит ее поцеловать и обрадовался.
Но просьба оказалась совершенно иной.

Я удивился, но - желание женщины - закон, а они порой бывают очень странными.
Мы остановились и вышли на свет. Я снял перстень с руки и подал его маркизе на раскрытой ладони печатью вверх
- Смотрите ради Бога. Это фамильная драгоценность. Передается старшему мужчине в роду.

...

Шарлотта Джонсон:

- Наверное первый восторг, и такое же первое горькое разочарование, - с усмешкой произнесла я, - но все проходит, и это пройдет...

- Вот кого нет, того нет, - воспоминания сегодняшнего дня навалились опять, - пойдем во внутрь, а то еще простынем, на этом наш праздник и закончится...
С Эммой было очень приятно общаться, я думаю что мы с ней подружимся...

...

Жаклин Бишоп:

Прогулка по саду, в темноте, изредка сменяющейся светом фонарей была великолепной, но ночь, хоть и летняя, была слишком прохладной. Спустя некоторое время, я уже чувствовала холод, пронизывающий меня: легкое бальное платье практически не грело, но уходить отчего-то не хотелось. Идя рядом с маркизом, я удивительно спокойно чувствовала себя... даже странно...

- Вы правы. Не могу же я вот так легко подарить победу. За все в нашей жизни нужно бороться, мсье де Гиз, - усмехнулась я. Я все еще улыбалась, когда почувствовала на губах вкус его поцелуя. Слишком быстро... проводив его глазами, зашла я комнату, улыбаясь.
- Джеки, дочка, - услышала я голос мамы. - Ты куда пропала??? Там такое про тебя говорили...
- Мамуль, не верь сплетням. Ты же знаешь, что я не сделаю ничего, что вынудит меня выйти замуж, - спокойно ответила я, поворачиваясь к ней спиной и чувствуя, как мама ослабляет шнуровку платья. Свободно выдохнула, расслабляясь.
- Я верю, моя красавица.
- Я люблю тебя, мама, - поцеловала ее в щеку, пытаясь уверить себя, что это не я делала, а Этьен... маркиз, поправила сама себя.
- И я тебя, Джеки. Пора спать.
- Да, ты права, мам. Я участвую завтра в скачках, не удивляйся ничему.
- Ты опять ввязалась во что-то?
- Ну что ты??? Я просто соскучилась со скорости и ощущению свободы...
И не только по этому, - подумала я, засыпая и вспоминания события дня...- Да, причина не только в этом.

...

Катарина де Брикассар:

Граф был явно удивлен, несмотря на все мои увещевания. Но его можно было понять. Он снял перстень с пальца и передал мне, положив на ладонь:

Но я не слушала его слов. Перстень оказался в моей ладони, холодя кожу. Я покрутила его в пальцах, рассматривая изображение. Нет. Кажется, глаза на подвели меня и в первый раз.
Однако для пущей убедительности я поднесла перстень картинкой к свету факела, немного отойдя от графа.
Ошибки быть не может! Граф - тот, кто мне нужен!
Я удовлетворенно выдохнула.
Письмо было при мне. Мои пальчики скользнули за корсаж, я обернулась к Раулю:
- Благодарю вас, теперь я вижу, что не ошиблась. Вы тот, кто мне нужен.
Граф недоуменно смотрел на мои жест и соотносил его с словами.
- Я так рада, что легко нашла вас.
Граф совсем опешил.
- Милый мой, что за странные совпадения. У меня к вам послание.
Я наконец извлекла маленький, запечатанный сургучом с папской печатью, свиток.
- Его необходимо передать королю. Это поздравления короля с рождением сына от папы римского.
Я протянула свиток и ждала ответа графа, в тайне надеясь, что он не догадывался о том, что именно я посланец. Жаждала, чтобы интерес Рауля ко мне никак не связан с этой миссией...

...

Флориан Гарвей де Северус:

Следя за танцующими, Флориан почувствовал, что и сам бы не против был покружиться, сжимая в объятьях какую-нибудь милашку. Он огляделся вокруг, выбирая свободную, но не слишком юную даму, ибо смущать сердца юных дев вовсе не входило в его планы, и, найдя более-менее подходящую, уже через минуту кружил ее в танце.
Он потанцевал с ней, а потом со второй, а после и с третьей партнершей, и решил ненадолго прерваться, выйти на воздух из душного помещения. Фло направился к выходу и уже в самых дверях почти что столкнулся с входящими в зал девушками - мадемуазель Джонсон, с которой он познакомился накануне и... Вторая была ему незнакома. Однако в лице ее было что-то такое, что привлекло его взгляд, то ли загадка, то ли печаль...

- Добрый вечер, - кивнул он знакомой ему Шарлотте и еще раз взглянул на ее спутницу, в надежде, что она представится. - Как вам нравится праздник?

...

Рауль де Сент-Эньян:

Девушка подошла к самому факелу, разглядывая перстень. Я немного солгал ей, это не было фамильной драгоценностью. Скорее – тайным знаком. Символом. Одного политического общества, в которое я юношей вступил по глупости. Я давно не общался с братьями, а перстень продолжал носить скорее по привычке. Братья тоже давно не напоминали о себе. Я обрадовался, но, оказалось – рано.
Но какое, ради всего святого, отношение имеет ко всему этому Катарина? Сомнений быть не могло, ей знаком рисунок на перстне. Жезл Кадуция. Дьявольщина. Но она выглядит такой чистой и невинной. Неужели я так обманулся? Я посмотрел на маркизу, а она закончила разглядывать перстень и произнесла
Боюсь, что я снова принял подделку за золото. Не хотелось в это верить, но факты были налицо. Катарина знала печать, значит, она причастна к обществу. Значит…
Но ее голос и слова говорили что-то совсем иное.

Она была искренна в своей радости, при этом не было ощущения никаких тайн. Может, ее просто о чем-то попросили? И она не ведает, что делает? Я ждал с замершим сердцем.
Так, я уже милый. И – письмо за корсажем платья. И она, не стесняясь, лезет за этот самый корсаж. Нет, граф, тебя снова провели как мальчишку.
Маркиза протянула мне свиток с папской печатью. Я машинально взял его.

Ага, а то я не знаю, какие у этих людей поздравления, после Фронды прошло столько лет, а они все играют в заговорщиков. Неужели и она? Но она говорит так уверенно. Может, в самом деле, просто передает письмо, не зная, что там? Или там действительно поздравление, и я делаю из мухи слона? Я молил Бога, чтобы маркиза оказалась не замешенной в делах общества, чтобы она была только посланником, который не знает, что и кому он передает. Она – светлая, честная, непорочная. Конечно, женщины – изворотливые натуры, и большинство моих знакомых таковы, но маркиза не казалась такой. И я наделся – не была. Сердце говорило в ее пользу. Мое сердце, которое я лишь утром стал ощущать.
Кровь стучала в висках. Мне так хотелось верить маркизе. Верить ей и в нее. Не считать ее причастной к тем людям лживой и продажной. Так хотелось. Но надо было убедиться. Я спрятал письмо и посмотрел на Катарину.
– Простите, но мне немедленно придется вернуться в замок. Возможно, я должен буду сегодня ночью уехать. Так что простите, вынужден отменить нашу прогулку. Идемте, я провожу Вас в покои.
Мы пошли обратно в замок. Поднялись по лестнице на второй этаж, пошли темным коридором. Все – как вчера и все совсем не так.
Как бы мне хотелось, чтобы маркиза оставалась такой, какой казалась мне, чтобы не было этого письма, ничего не было.
Мы остановились у колонны. Я повернулся к девушке и сжал ее руки.
– Катарина. Простите меня, я прервал нашу прогулку, веду себя, наверное, неподобающим образом, но… я очень встревожен этим письмом.
И поскольку я не знаю, что будет дальше – со мной, с Вами, с нами, я бы хотел сделать то, что сделаю. Потому что возможно, мы видимся в последний раз. – Сказав это, я приблизился к маркизе почти вплотную, взял ее лицо в ладони и поцеловал. Нежно коснувшись ее губ, я провел по ним языком, побуждая раскрыться, а потом… просто потерял рассудок. Я целовал ее жадно и неистово, резко вторгаясь языком в бархатистость ее рта, потом снова становился нежным. Легонько прикусывал ее губку и зализывал это место языком и вновь обрушивался на девичий рот со всем пылом страсти. Я давно распустил ее прическу – заколки и шпильки со звоном рассыпались по каменному полу. Мои руки гладили спину Катарины, ее плечи, бедра, поднимаясь к груди и спускаясь обратно по мягким изгибам ее тела. Я целовал и ласкал девушку, как и обещал – словно в последний раз – и никак не мог насытиться ею. По коридору раздались чьи-то шаги, но вместо того чтобы прервать поцелуй, я развернулся вместе с Катариной так, что она оказалась полностью скрыта в полукруглой нише, а моя спина полностью загораживала ее от любопытных взглядов. Конечно, это был не выход, стоило остановиться и отпустить девушку или не отпускать ее совсем, но я не мог сделать ни того, ни другого. Отпустить маркизу не позволяло желание ее целовать, а отнести ее в комнату – совесть. Потому что случись это – я не сдержусь и овладею ею. Видит Бог, я хотел Катарину как женщину, но не поспешно и грубо, а нежно и ласково, упоительно долго и с любовью. Но сейчас я не мог позволить этому случиться. И не потому, что спешил, а потому что должен был убедиться, что она непричастна. Я был почти уверен в том, что она – не причем – так не целуются продажные женщины, но я должен был убедиться.
Дьявольщина, как же тяжело было отпускать маркизу. Но я должен был это сделать, и я сделал.
С трудом оторвавшись от Катарины, я подхватил ее на руки и донес до двери ее комнаты почти бегом. Там опустил на пол и хриплым шепотом проговорил.
– Идите к себе, пока я еще могу уйти. Пожалуйста, идите и прощайте. Может быть, до утра, а может быть, навсегда. – Я повернулся на каблуках и почти бегом пошел прочь. Не оглядываясь, потому что знал – стоит мне оглянуться, и я не смогу уйти. А я должен.

...