Дыхание осени (современный ЛР)

Наталья , привет!!! Спасибо за продолжение))) 
Завидую всем тем, кто любит осенние дожди, а еще больше тем, кого они вдохновляют на творчество или хотя бы настраивают на рабочий лад(( Я же могу только ворчать((
Это я к тому, что вот все понимаю....Яр медленно, но настойчиво  пытается показать Злате, как и чем он живет.
Окучивает (прости за выражение, дожди... мозги отмокли) со всех сторон, но вот олигархи.... Он хотел заинтересовать ее новой статьей??? Показать с кем общается??? Ну, ведь не просо так ты им уделила столько места? Прости,но я не очень поняла какую роль ты им отвелаЧем они могли помочь Яру???
На такой грустной ноте ухожу ожидать проду и ответы
___________________________________

Ой, выпроводила гостей, заглянула, а здесь перед сном столько отзывов!


хочу такой же подоконник!

клубнички не будет, я ее старательно выпалываю, здесь ты права

никто не проголосовал за жесть в конце, так что ему придется постараться, ага

Эй, не хандри! После дождя будет радуга после дождя (с)
И ничо не грустная нота - да, олигархи появились не просто так, то есть... вообще-то с ними был связан большой кусок текста, но я постараюсь ужаться без того, чтобы вышел сухофрукт. Не только у тебя эта встреча вызвала вопросы и я рада, что ты их озвучила. Я понимаю, что придется чуть больше осветить этот момент. Постараюсь не забыть, но там есть нюанс, который многое прояснит, но о котором вы пока не знаете

Спасибо, девочки, за отзывы

Зачиталась до ночи.Теперь без успокоительного не усну- великолепный роман.

Наталья ,здравствуй)))
Спасибо за главу
С Яром не заскучаешь,у него уже переезд в планах Злату он умело приручает и она потихоньку начинает таять
Еще раз спасибо!!
___________________________________

Привет! Ой, у него мноого планов.

Здравствуйте, принимайте в читатели. Очень понравился Ваш роман.

Ладушки! Уговорили! Буду вновь любить Яра, вон как старается Да и потом, Злата уже сама не знает, чего больше хочет - любить или ненавидеть... Хотя "такое" не прощается! Ну, это с моей колокольни. Я вижу метания чувств у Златы, от того еще больше её жаль. Сердце любит, а голова не прощает! За проду спасибо!
_________________

У нас с этим просто - заходите и будьте как дома

А я вот подумала, что он не только рушит бастилии Златы, но еще и строит новое, не крепость, а что-то прекрасное, светлое, солнечное, возвращает ее к жизни.
Ручей, привет дорогая, давно я сижу здесь в партизанках)) так уютненько было, читала и улыбалась, и ручки все не доходили, чтоб комент написать))
И все прямой дорогой ведет к хеппи энду, хоть ты и пугала нас, что не будешь его делать) но как жить то нам бедным смертным грешникам, если без хеппи энда))
Яр просто молодчинка, где бы и мне найти такого же? Эх и про олигархов не пишут в нашей местной желтой прессе=( Хоть здесь читаю про них, может какой и забредет на мою улицу)
Ручей с нетерпением жду!
_________________

Я считаю, и не раз говорила, что комментарии должны быть порывом, а не обязаловкой. А когда начинается выпрашивание, выдавливание и шантаж по поводу комментов - ноу комментс. И еще писать нужно то, что думаешь, а не абы не обидеть автора. Поэтому ты написала и я радуюсь - значит, был внутренний порыв, хорошо. Лень - штука неискоренимая. Как в анекдоте, да? Славяне - гордый народ, нас угоняли в рабство, но мы и там не работали (с)

Не, не, я с самого начала сказала, что ХЭ будет, но у нас могут разниться представления о нем. К примеру, в одном из моих романов некоторые в упор ХЭ не видят, а для меня и другой группы читателей он там есть.

Шота сомнительно, а ты покупаешь прессу?

Наш инструктор по йоге или как там он правильно называется утверждает, что сейчас Вселенная открыта и запросы исполняются гораздо быстрее, чем раньше. Просто нужно правильно их сформулировать и потом не жалеть, когда сбудутся.

 » Глава № 16 (полностью)

Девочки, осталась у нас одна глава и эпилог


Олигархи производят на меня настолько сильное впечатление, что даже когда мы с ними прощаемся, я с минуту или две рассматриваю опустевшие диванчики напротив.
- Ты знаешь, - после зеленого чая, заказанного Яром, наконец, прихожу в себя, - я их совсем не такими представляла.
- Для меня новость, что ты вообще о них фантазировала, - небрежно бросает Яр.
Мы сидим так близко друг к другу, что локти соприкасались бы, непременно соприкасались, не положи Яр руку поверх спинки дивана. Со стороны, наверное, кажется, что мы – влюбленная парочка, у которой все впереди, а на деле мы глубоко в разводе и совместное будущее уже проходили.
- Ну ты понимаешь, о чем я.
- Поясни.
- Мне казалось, что олигархи должны быть высокомерными, снобами, такими, из которых и слова не вытащишь, если это не сулит крупные деньги, а они…
Усмешку Яра чувствую на своем плече, правда, он делает вид, что убирает невидимую соринку.
- Так вот, значит, какими мы кажемся.
Мне тоже становится немного смешно: сижу, разглагольствую о том, какие из себя богачи нашего времени, а сама даже замужем за одним из них побывала. И Яр совершенно не вписывается в рамки моего представления о людях VIP. Да, он жесткий, хотя и может быть мягок с теми, кто ему дорог. Да, он холоден в отношениях, но безудержен в страсти. Да, он лидер, к которому льнут более слабые, ощущает свою власть и силу, осознает, управляет ими, но тон у него ровный с каждым.
- Прости, - говорю, - я забыла.
- Да, - перестает улыбаться, - я знаю.
Мой тихий вздох перекрывается шумом в фойе: слышен топот, возня, невнятные голоса, мелькают яркие вспышки. Наверное, идет гонка за какой-нибудь приехавшей на охоту звездой, которая старательно притворяется, что пытается убежать от славы. Хорошо, что в кафе практически никого. Яр сказал, сегодня с улицы сюда не придут, а те, кто потратил время на эту премьеру, здесь явно не для того, чтобы в тени фотокамер отсиживаться. Разве что мы да ушедшие олигархи.
- А что касается этих троих, - говорит Яр, - они вовсе не ангелы, хоть и пытались перед тобой не раскрывать черных крыльев.
- Но они вели себя как… простые.
- Не хватало, чтобы они перед тобой примеряли бриллиантовые короны, - ворчит угрожающе.
Разворачиваюсь в кольце рук Яра (и когда он успел обнять меня?), внимательно всматриваюсь – так и есть. Половина ответа в словах, половина – во взгляде, а я снова перевожу для себя. Олигархи, возможно, и скорее всего - ведут себя и общаются совершенно иначе с простыми смертными, но ради меня сделали исключение. Да уж, а я-то подумала, что мое представление о миллионерах – всего лишь психология бедности.
- Злата, - заметив смену моего настроения, Яр сокрушенно качает головой, - есть еще одна причина, почему они вели себя с тобой на равных.
- Например, какая?
- Подсознательно человек настраивается на беседу загодя и в итоге получает самое худшее из того, что придумал. Ты вела себя с ними так же, как если бы пила чашечку кофе в компании друзей твоих одноклассников. То есть, по сути, люди тебе не знакомы, но одного с тобой социального уровня. Если человек напичкан стереотипами, смысл разрушать их? Тем более что эти стереотипы устраивают обе стороны.
- Хорошо, - объяснения Яра кажутся мне логичными, и я поднимаю другой пласт платины, - а они всерьез рассчитывают, что на них объявят охоту после статьи?
- Злата, - глубоко выдыхает он, - а ты всерьез думаешь, что на них не ведется охота? Твоя статья просто откроет новые горизонты и для тех, кто попроще, скажем так. Не все покупают дорогие журналы, но многие из уверяющих, что читают только Эйнштейна, балуются желтой прессой. А здесь одни из самых состоятельных холостяков открыто намекают, что готовы жениться и социальный уровень будущей избранницы их мало волнует… Потом, конечно, эту новость подхватит и глянец, но сезон новой охоты откроешь именно ты.
- Хм… а дать интервью они согласились бы любому журналисту или… - Красноречивый взгляд Яра переводить не надо. – Ясно.
- Считай, что твое задание написать статью и их личные интересы совпали.
- И они действительно готовы жениться?
- Пусть их для начала поймают.
- В каком смысле? Если девушка забеременеет?
- Злата, Злата, - еще один вздох. - Беременность - не повод жениться.
- Но тогда как их можно заставить надеть на палец кольцо?! – взрывается интерес.
- Откуда я знаю? – пожимает плечами Яр, берет мою правую руку, обводит пальцем пузатый бриллиант, и глядя в глаза, говорит с предупреждающей ноткой: - И тебе этого знать не нужно.
Ой, я как-то забыла о кольце! Пытаюсь выдернуть руку, чтобы снять и отдать его, но Яр удерживает.
- Не надо, - говорит. – Оставь хотя бы до Нового Года.
- Почему до Нового Года? – я так удивлена, что даже не возмущаюсь.
- Под бой курантов я загадаю желание, поверю в него и оно сбудется. А, возможно, ты так привыкнешь ко мне и к кольцу, что передумаешь от нас отказываться.
- Яр…
- Хочешь в кино?
Я понимаю его маневр, и как по мне, лучше не затягивать с выяснением отношений, но это явно не наш случай. Последнее время мы только и делаем, что выясняем отношения, я ставлю жирную точку, а выходит опять троеточие или запятая.
А, может, и правда, повременить?
Ну сколько здесь осталось до Нового Года? Потешусь иллюзией возможного счастья; я, помнится, гладя на это кольцо, мечтала и верила, что у нас все получится. Даже в ночи пыталась увидеть, как игриво оно сверкает. На всякий случай предупреждаю:
- Ничего не изменится.
- Для начала неплохо, - соглашается Яр, и с такой хитрой улыбкой, что я снова считываю без слов. «Ничего не изменится» он воспринял так, как ему угодно, а именно: пробуй, хуже не станет!
Вот ведь… У меня такое ощущение, что сделай я шаг в любую сторону, кроме обратного, попаду в расставленную ловушку. Возможно, там ждет меня нечто вкуснее кусочка сыра, вот только я вовсе не чувствую голода и желания соблазниться. Так, иногда… но это обычно проходит.
Яр расплачивается с официантом, и я не рвусь доказывать, что в состоянии заплатить за два чая. Это смешно, после его миллионов на моем расчетном счету. Через опустевший холл выходим на шумную улицу: большой город и ночью не спит – так что в двенадцатом часу тишина ему даже не снится. Я старательно обхожу квашню из снега, оберегая сапожки, и уже в машине вспоминаю деталь, которая показалась наиболее странной за один безумный день с олигархом.
- А почему ты просил выбрать обувь без каблука?
- У меня, как обычно, было несколько причин. Перечислить?
Нетерпеливо киваю.
- Во-первых, ты не любишь каблуки, во-вторых, ты вообще неправильно выбираешь обувь, из-за чего тебе тяжело на каблуках передвигаться, в-третьих, ты же видела Кирилла – он с тебя ростом. И он настолько заморочен на эту тему, что сколько бы Катерина за ним не бегала с микрофоном, ей интервью не светит. Не хватало нам к вечеру утомительных «па» от его самомнения.
Кирилл – это тот, что пухленький. В принципе, симпатичный мужчина, хоть и не в моем вкусе. И да, таки с меня ростом.
- А у Никиты какая заморочка?
Никита - это тот, что поначалу отмалчивался и вообще не пытался перетянуть на себя одеяло. Мне кажется, он пришел просто чтобы позволить собой любоваться.
- Не для прессы? – усмехается Яр. – Он любит только все натуральное. Наращенные ногти уже не его вариант, а в глянцевом мире без этого сложно, так что он действительно в поиске.
- А снять все искусственное с девушки, которая понравится, он не пробовал? – изумляюсь я.
- И что от нее останется? – изумляется в свою очередь Яр.
- Ладно, а что у Назара?
Назар – это лысый, и как по мне, из них троих самый харизматичный.
- Что, нет ничего? Или ты не в курсе? – спрашиваю после продолжительного ожидания.
- Есть, - говорит неохотно Яр, - его заморочка в том, что у нас с ним очень схожие вкусы.
Нехороший холодок пробегает у меня по спине, заставив почти нырнуть в песцовую шубу. Напрасный страх или предчувствие? Яр умудряется нащупать мою руку в глубоком кармане и сжимает ее легонько, как бы заверяя, что нечего бояться, никому не отдаст, и хотя на самом деле он ни слова не говорит, а я не считаю, что принадлежу ему… все равно успокаиваюсь.
Машина останавливается у моего подъезда и я, поспешно отняв руку, прощаюсь.
- Пока, - говорю и иду себе. Не свидание ведь, нечего мяться в ожидании поцелуя. Тьфу ты… лезет же в голову всякое… это все сон этой ночью, и еще я не выспалась и устала…
Слышу, как хлопает еще одна дверца. Оборачиваюсь. Это Яр выходит следом за мной. Смотрит то на меня, то на небо, скрытое вязким туманом и ночной полутьмой (полутьмой из-за желтых окон и фонарных столбов), взглядом находит третий этаж, шевелит бровями в глубоком раздумье. Что там особенного? Я тоже задираю голову вверх – из кухонных окон виден неяркий свет, скорее всего, Егор уже спит, просто оставил включенным бра для меня в коридоре. На душе так теплеет от его теплоты, что и шуба мешает.
- Вам не тесно в этой квартире? – спрашивает Яр, незаметно подкрадываясь поближе.
- Да нет, для двоих в самый раз, – говорю я, а потом вспоминаю о псине: - Троим тоже нормально.
Яр кивает задумчиво или устало. Не мудрено, если последнее: у него не работа, а мозговой штурм целый день.
- Я хочу ее выкупить, - говорю ему, и кто бы мне объяснил зачем я все еще здесь, а не в спешке несусь домой. – Близко от метро, дворик тихий. Если хозяева согласятся продать, сделаем с Егором хороший ремонт и заживем заново.
- А если у вас появится еще один жилец? Будет тесновато или тоже нормально?
- Ну знаешь, - вспыхиваю, представив, как из моей полюбившейся двушки пытаются сделать питомник, - я не настолько люблю животных!
- А если это не совсем животное? Если… к примеру… мужчина?
Ясно, проверяет меня на измены. И хотя ничего не должна ему после развода и вообще, меня раздражают его слова. Не могу представить себя с мужчиной. Не могу представить, что снова доверюсь, чтобы нырнуть в пустоту. Нет уж, не девственница – и хватит, остальное когда-нибудь… с кем-нибудь… как-то мы повторим.
- Знаешь что, - завожусь, - мне твоими стараниями не до этого!
Вижу, что задела его, но и хочу взять слова обратно и не хочу. И хочу накричать на него, дать пощечину, и не двигаюсь с места. И хочу, чтобы с глаз ушел и смотрю так пристально, словно век не виделись. Словно сызнова все…
- Я пойду, - отмираю, - может, еще над статьей поработаю.
Поворачиваюсь, иду, мысленно чертыхаясь, и вдруг слышу шаги за спиной.
- Яр?
- Ты ведь не думала, что я позволю тебе одной войти в темный подъезд? – удивляется он, и кивает на сумочку, мол, открывай давай дверь, чего мерзнем. А в подъезде и правда то ли лампочки выкрали, то ли разбили, не падаем на ступени только благодаря фонарику в телефоне у Яра. Мой-то гораздо попроще. Как назло, лифт не работает, и крадемся по лестнице, задевая друг друга не только дыханием. Все, моя квартира, вставляю ключ, поворачиваю, отступаю в прихожую и…
- Я выполнил свое обещание?
Яр ступает за мной, захлопывая за спиной массивные двери. А я только и могу, что смотреть, ждать, притаившись, бояться и… предвкушать…
- Я вернул тебя в целости и сохранности?
Подталкивает к ближайшей стене, наступает.
- Даже пальцем не тронул за целый день?
- Целовал! – выпаливаю дрогнувшим голосом.
- Не считается.
Прижимает бедрами к стене, ругается на треклятую шубу.
- Я с утра мечтал это сделать, - снимает заколку с моих волос, зарывается в них лицом и вдыхает. – И об этом я тоже мечтал.
Распахивает шубу, медленно сканируя взглядом снизу вверх. И обратно. Останавливается на глазах.
- Ты опять в красно-черном корсете? Да, ты в нем, - догадывается и мгновенно расплывается в такой хитрой улыбке, что я немею - начиная от языка и заканчивая конечностями. Но вот что поражает больше… мое тело отзывается на слова и прикосновения Яра.
Я жива.
Я чувствую.
У меня есть желания.
И я с жадностью делаю вдох и слетаю с катушек, даже если все, что меня сейчас окружает – еще одна мишура.
Мир кружится как детская карусель. Исчезает коридор, мягкий свет, оставленный для меня, чтобы не страшно. Где-то я кружусь в высоте, с кем-то смутно знакомым, с которым ни капли не страшно. Так тепло, что послушно впускаю прохладу жадных рук под тесную блузу. Так смешно, когда они, подобравшись к заветному, замирают, а потом неумело и быстро расстегивают корсет, чтобы вдруг не исчезла, чтобы не убежала на карусели. И так странно, я ниже, намного ниже мужчины, который меня обнимает, но смотрю свысока, словно издали, словно и нет меня с ним.
Я летаю.
Я падаю.
Нет, он подхватывает. И торопится, так торопится, что с разбегу успевает запрыгнуть в мою карусель, и мы смотрим вдвоем, сквозь лениво опущенные ресницы, как вокруг разливается лава, поднимается к нам, награждая огнем. Если сделаем шаг, мы войдем в ее жерло, а дальше…
- О, опять, - чей-то голос льдинками остужает лицо, изгоняет страсть, вызывая запоздалую совесть.
- Егор… - шепот в ухо, да я и сама узнала.
Замираем. Разлепляемся. Дышим как два паровоза. Слава богу, одежда почти в порядке, а под блузой бардак не считается, да к тому же на мне все еще шуба…
- Не зажаришься? – усмехается мальчик, когда я в нее заворачиваюсь.
- Вроде прохладно?
- Нет, - не идет на уступки, - когда холодно, не кипят мексиканские страсти.
- Я смотрю, кто-то слишком много времени проводит дома, - хмурится Яр, - наверное, пора действительно сдать тебя в школу.
- Попробуй, - пожимает мальчишка плечами.
- Завтра утром я за тобой зайду.
- Что, прям завтра? – вскидываюсь.
- Почему бы и нет?
Ну действительно. Мальчику, наверное, будет лучше с ровесниками, все считают, что ему будет лучше, и какая разница, что пока я обдумывала какое бы заведение для него выбрать, Яр уже сделал выбор. Кто я им?
- Если хочешь, - тщательно подбирает слова Яр, - завтра можешь поехать с нами.
- Зачем? – пожимаю плечами и распутываюсь из кокона. Шубу перехватывает Егор или Яр – все равно. Не включая свет в комнате, переодеваюсь в штаны, безразмерную майку, обуваюсь в ушастые тапки. И сижу на диване. Наверное, долго, потому что луна перекатывается за дом, потому что в комнате вдруг становится мрачно и ужасно давит тоска.
Моих щиколоток касается мягкая щетка, гладит, гладит… пока я не ловлю озарение, что кто-то об меня просто-напросто хвост вытирает.
- Эй, - зову тихо псину, но она решив, что достаточно меня успокоила, растворяется в коридоре. А оттуда слышны голоса, льется свет и так пахнет съедобно, что вынуждает подняться.
- Наконец-то, - возмущается мальчик, и он так искренен в своем возмущении, словно только меня и ждал, пока я строила новые башни. В двух тарелках дымится наваристый суп, рядом что-то мясное и ароматное в специях, а на третье, если не ошибаюсь, компот? – Что стоишь, словно не родственник? Присаживайся. Кушать подано.
И от этих слов я прощаю присутствие Яра на кухне. И улыбку, которой они обменялись. И свою затаенную радость, что мы втроем, как семья, которая тихо счастлива.
- Не смотри ты так, - уворачивается Егор, но я все равно успеваю его взъерошить, - я, конечно, не сам это приготовил.
- Полина? – выдвигаю предположение.
- Полина – горничная, - делает паузу. – Я пригласил одного хорошего повара… повариху…
Суп становится комом в горле. Не могу даже смотреть на него. И на мальчика, хоть он ничего и не сделал. Ничего предосудительного, просто пригласил к нам врага, а так – пустяки… Повариха из дома Яра. Женщина с ямочками на щеках, которая так похожа на маму. Она всегда готовила для меня отвар, от которого крепко спалось. Чтобы Макар мог меня попользовать. Чтобы все у свекра в расчетах срослось.
- Что с тобой? – замечает Яр.
Понимаю, что ложки в руках больше нет. Понимаю, что меня обнимают. Но не вижу. Ничего. Никого. Подступающая темнота. Крик ребенка. Кажется, моего сына?
- Злата!
Хлопает по щекам, так легко и так больно, что слез больше нет, а вот если бы были…
- Злата! – зовет словно издалека чей-то смутно знакомый голос, а я и не думаю отзываться. Здесь безопасно, здесь я одна. Здесь и нет никого, разве что…
- Мамочка?
Я бросаюсь к нему, наверное, я бросаюсь, хотя и шага не делаю и по-прежнему ничего не вижу. Но узнаю.
- Святослав, - слова даются с трудом, но я не сдаюсь, я ищу его, я хочу, чтобы он понял…
- Мамочка, я люблю тебя. Ты мне веришь?
Да, мое солнышко. Да, мой цветочек, замерший нераскрытым бутоном. Да, мое счастье.
- Нет, нет, - хохочет ребенок, - я пока слишком маленький, а ты достойна гораздо большего счастья. Помнишь, ты сама продлеваешь себе жизнь?
- Не хочу…
- И не только себе, мамочка, поэтому… возвращайся…
Нежное прикосновение с силой смерча выбрасывает меня из замкнутого пространства. Открыв глаза, первым делом смотрю на часы с кукушкой – не прошло и минуты. Никуда я не исчезала, просто… там, где гостила, нет времени.
Лети, чье-то счастье, - вспоминаю слова, услышанные однажды, в таком же бреду, как и этот. Или в таком же мире. Есть ли он? Я хочу верить, что да, потому что там живет мой ребенок, и там ему весело.
Гляжу на бледные лица, которые всматриваются в меня, которые ожидают, надеются. Так и тянет их успокоить, но я пока не доверяю голосу – сейчас он еще больше их испугает. Провожу ладонью по темным взъерошенным волосам, а мальчик не просто терпит и позволяет, наклоняется, чтобы мне гладить было удобней. Второй ладонью глажу мохнатого пса, прекратившего поскуливание отчаяния. А на третьего питомца, с песочными волосами, просто смотрю. Если умный – поймет.
- Злата, - тараторит Егорка, - прости, я совсем не ту повариху к нам приглашал. Просто вы уехали, и я знал, что на целый день, а готовить почти не умею.
- Это ты меня извини, - говорю ему, - за то, что я недальновидная сволочь.
Да, вчера я не знала, что уеду на целый день. И утром была уверена, что вернусь через пару часов. Я сегодня обедала пищей из ресторана, а мальчик оставался в доме голодный.
Мы обнимаемся, но недолго. Потому что Егор быстро устает притворяться ласковым котиком и потому что Яр, долго вглядываясь в меня, все же догадывается, я не знаю как, но догадывается и произносит вслух:
- Ты даешь нам шанс.
Не вопрос. Утверждение. Он не ждет, что отвечу, потому я молчу. Стрелки подползают к двенадцати, и я закрываю глаза и загадываю: если будет четное количество «куков» – у нас все получится. Если нечетное – нечего и пытаться. И еще сколько «кукнет», столько и проживем вместе. Да, я знаю, что я лукавлю, но так хочется на кого-то скинуть ответственность, притвориться, что это не я размазня, это мистика виновата.
Вот… итак… нервно сглатываю…
Мне, наверное, после всего, что случилось, кажется, что высунувшись из домика, кукушка оглядывается, смотрит укоризненно на меня, прежде чем начинает отсчет. Раз… два… двенадцать… двадцать четыре… На сто первом «ку-ку» я с трудом перестаю на нее пялиться.
- Ты тоже загадывала? – спрашивает Яр, делая глоток черного кофе.
- Да, - я смотрю на его улыбку, поражаясь, как он может быть так спокоен, когда в доме, где живет его брат, творится необъяснимое?!
- А я тоже загадывал! – огорошивает меня Егор.
И вот я понимаю прекрасно, что для моего же спокойствия лучше не спрашивать, но все равно не удерживаюсь:
- А загадывал что?
Может, это что-то связанное со школой, пытаюсь себя успокоить. Но он слово в слово повторяет то, что и я загадывала, а когда с ним соглашается Яр, у меня такое чувство, что меня уносит в нирвану или бездну, или… в общем, я в трансе и шоке.
- Часы просто сломались, - говорю я.
- Или это нечто большее, нечто свыше, судьба, - пожимает плечами Яр.
- Сейчас она замолчит, - говорю я, - сейчас вот последний раз прокукует…
А они, мне даже кажется, что и Звезда, расползаются в широченных улыбках под бесконечные песни о жизни нашей кукушки.

Как же жалко ребеночка.

Наталья, я в восторге от вашего творчества!!! Стиль написания у Вас необыкновенный, лёгкий, сказочный! Продолжайте в том же духе и принимайте в читатели!))))

Радость через слезы, по другому не описать)) и кукушечка такая мистическая, но это нормально, так и должно быть)) и на душе легко стало после чтения, свалился тяжелый камень) а я даже и не подозревала о его существовании) ну чтож идем на финишную прямую) как всегда с нетерпением жду)
_________________

Спасибо за главу.