Blоndinоchka:
Прости меня, прости!
Апухтин Алексей
Прости меня, прости! Когда в душе мятежной
Угас безумный пыл,
С укором образ твой, чарующий и нежный,
Передо мною всплыл.
О, я тогда хотел, тому укору вторя,
Убить слепую страсть,
Хотел в слезах любви, раскаянья и горя
К ногам твоим упасть!
Хотел все помыслы, желанья, наслажденья -
Все в жертву принести;
Я жертвы не принес, не стою я прощенья...
Прости меня, прости!
1870-е годы
Gerxard:
А.Марченко. Улыбнись
Когда с простым и строгим взором,
Ты вдруг столкнешься с рыбнадзором,
Не надо ничего бояться,
Вам это может показаться!
Пришел к воде я-
Бросил палку,
Не рыбу я ловил-русалку.
Волна ходила за волною,
И ветер дул в лицо,
И отморозил я к несчастью
Свое квадратное лицо.
Пришел домой-там ты бесилась.
Все хорошо, что это лишь приснилось.
Любил я с детства рыбу половить,
Ведь надо как-то в этом мире жить.
Modiano:
Михаил Зенкевич
Поэт, зачем ты старое вино
Переливаешь в новые меха?
Все это сказано уже давно
И рифмою не обновишь стиха.
Стары все излияния твои,
И славы плагиат тебе не даст:
«Песнь песней» все сказала о любви,
О смерти все сказал Экклезиаст.
Natalie Sun:
Ахременко Дмитрий
Зимняя Любовь
Пускай твердят: «Зимою замирают
Все чувства в сердце и души полёт»,
Но лишь Любовь, как океан без края
Зимою, как и летом вновь цветёт.
Ей не страшны ни вьюги, ни метели,
Ни снегопад, ни ветер, ни мороз,
Любовь живёт, как мы того хотели,
Когда Любовь надолго и всерьёз.
Ей не страшны ни боли, ни утраты,
Она жива, ты в это только верь
И если ты Любовь найдёшь когда-то
Откроешь в Счастье золотую дверь.
Любовь жива и среди снежной вьюги,
Она цветёт, как роза средь садов
И если в мире вы нашли друг друга,
То каждый сердце подарить готов.
В объятьях белоснежной зимней стужи
Так важно знать, что ты не одинок
И тот кто будет больше жизни нужен,
Согреет, словно милый огонёк.
Поверь, зимою чувства расцветают,
Любви и снегопады не страшны
И в Декабре, как будто среди Мая
Мы снова видим розовые сны.
Schatten:
Роберт Рождественский
Лапа моя, лапа,
Носа моя, носа,
Я научусь плакать
Тихо и безголосо.
Я научусь думать
Много и без истерик,
Гордость запру в трюмы
И научусь ВЕРИТЬ!
Чуда моя, чуда,
Рада моя, рада,
Хочешь, с тобой буду
Весь выходной рядом?
Хочешь, прижмись с лаской
Мокрым своим носом.
Хочешь про снег сказку?
Только ЖИВИ, пёса!
Nadin-ka:
Игорь Северянин ОЧАМ ТВОЕЙ ДУШИ
Очам твоей души - молитвы и печали,
Моя болезнь, мой страх, плач совести моей;
И всё, что здесь в конце, и всё, что здесь в начале,-
Очам души твоей...
Очам души твоей - сиренью упоенье
И литургия - гимн жасминовым ночам;
Всё, всё, что дорого, что будит вдохновенье,-
Души твоей очам!
Твоей души очам - видений страшных клиры...
Казни меня! Пытай! Замучай! Задуши!-
Но ты должна принять!.. и плач, И хохот лиры -
Очам твоей души!..
Июнь 1909
mariya-krasa:
Казакова Римма - Любить Россию нелегко...
Любить Россию нелегко,
она - в ухабах и траншеях
и в запахах боев прошедших,
как там война ни далеко.
Но, хоть воздастся, может быть,
любовью за любовь едва ли,
безмерная, как эти дали,
не устает душа любить.
Страна, как истина, одна,-
она не станет посторонней,
и благостней, и проторенней,
тебе дорога не нужна.
И затеряться страха нет,
как незаметная песчинка,
в глубинке города, починка,
села, разъезда, верст и лет.
Отчизны мед и молоко
любую горечь пересилят.
И сладостно - любить Россию,
хотя любить и нелегко.
Gerxard:
В.Набокин. Холодный декабрь 1951 года
В послевоенные годы лыжи появились
в продаже только в 1954г...
Штакетник новый
В дырку у забора
Прибили плотники вчера.
Ну, а сегодня
Ветер там гуляет
И вновь огромная дыра !
Ведь выпал снег,
И первая пороша
Дорожки-стежки замела,
А завтра марш-бросок,
Об этом каждый знает,
Готовим лыжи до утра!
В те годы уголь-антрацит
Горой лежал у каждого двора.
Смеркалось. В кухне летней
На плитке, раскаленной добела
Стоит ведро. Вода в нем закипает,
Заостренный конец
Штакетника в ней парим,
В станке нехитром загибаем.
И лыжа первая пошла.
А рано утром, чуть заря,
Ватага пацанов
На лыжах этих
По степи гуляет,
Спустились в балку,
С горок покатались-
Какая благодать!
Вот заячьи следы.
Он перед тем,
Как лечь и закемарить,
(по-нашему поспать)
В степи загадочно петляет
Не каждый может разгадать!
Короток зимний день,
Глядишь, уже домой пришли,
Продрогли так, что только в хату-
Сразу к печке,
Аж в пальцы зашпоры зашли!
Но лица детворы,
От чувства выполненного долга,
Так и сияют, и так важны...
Aditi Rao:
за три дня до нового года
на улицы выпал снег,
приглушенно пах оранжевым и зеленым,
и мерцал по покатым крышам
и по мостам скругленным,
в эти ночи мы стали видеть во сне
незнакомых котов, пришедших из ниоткуда,
певших песни, беззвучно исходившие из утробы.
это было не то чтобы похоже на чудо,
мы привыкли, что чудо – это любовь до гроба,
это спастись от бандитов, кредитов и операций.
но эти коты нам просто снились и пели,
они умели слушать и улыбаться,
в их шерстяном и легком кошачьем теле
прятались песни, пришедшие из волшебных стран,
незнакомые песни, не имеющие языка,
песни, в которых были язычки костра,
и звезды, светившие издалека.
потом они, конечно, перестали нам сниться,
это же коты, они сами гуляют где захотят,
были морозы, плохие вести с границы,
были те, кто пил и хотел застрелиться,
были те, кто завел котят.
Были те, кто всю жизнь, пока был здоров,
учился петь беззвучные эти песни,
песни другого мира, лишенные слов,
лишенные очертаний и веса, но
оставляющие следы в глазах и во снах,
пахнущие мандаринами и тем, что придет весна.
и пока эти песни без слов из иного мира
мы беззвучно поем,
мы никогда не состаримся,
мы никогда не умрем.
© Лемерт /Анна Долгарева/
Modiano:
ГРААЛЬ-АРЕЛЬСКИЙ
ТУРНИР
Уронила розу леди Бэти, —
Замерли угрюмые гобои,
Грустный паж в лазоревом берете
Дал сигнал о предстоящем бое.
И на круг въезжают друг за другом
Девять рыцарей Святого Марка,
По стальным, сверкающим кольчугам
Вьются ленты, вышитые ярко.
Сам король бледнеет на балконе,
Вспоминает вечер у куртины…
На его мерцающей короне
Загорелись яркие рубины.
Нет прекрасней Бэти в целом мире!
В честь ее ломают много копий.
И об этом сказочном турнире
Разнесутся вести по Европе.
Nadin-ka:
Николай Некрасов ОБЕТ
О, покинь меня! напрасно
О любви мне не тверди
И так пламенно, так страстно
На страдальца не гляди!
Я боюсь палящих взоров
Огнедышащих очей,
Я боюсь, как злых укоров,
Милых ласковых речей.
Отойди! я им не верю,
Я давно от них отвык;
Одичалому как зверю,
Чужд любви твоей язык.
Как дитя я суеверен;
Мне странна твоя печаль,
В этом мире - я уверен -
Никому меня не жаль.
В жизни странник, в год несчастья
Я узнал земных друзей
И чуждаться их участья
Дал обет в душе моей.
Ты пока еще не знаешь
Горькой муки бытия;
Погорюешь, пострадаешь,
Так увидишь, прав ли я.
mariya-krasa:
Лорка Федерико Гарсия - Ноктюрн из окна.
I
Лунная вершина,
ветер по долинам.
(К ней тянусь я взглядом
медленным и длинным.)
Лунная дорожка,
ветер над луною.
(Мимолетный взгляд мой
уронил на дно я.)
Голоса двух женщин.
И воздушной бездной
от луны озерной
я иду к небесной.
II
В окно постучала полночь,
и стук ее был беззвучен.
На смуглой руке блестели
браслеты речных излучин.
Рекою душа играла
под синей ночною кровлей.
А время на циферблатах
уже истекало кровью.
III
Открою ли окна,
вгляжусь в очертанья —
и лезвие бриза
скользнет по гортани.
С его гильотины
покатятся разом
слепые надежды
обрубком безглазым.
И миг остановится,
горький, как цедра,
над креповой кистью
расцветшего ветра.
IV
Возле пруда, где вишня
к самой воде клонится,
мертвая прикорнула
девушка-водяница.
Бьется над нею рыбка,
манит ее на плесы.
«Девочка»,— плачет ветер,
но безответны слезы.
Косы струятся в ряске,
в шорохах приглушенных.
Серый сосок от ветра
вздрогнул, как лягушонок.
Молим, мадонна моря,—
воле вручи всевышней
мертвую водяницу
на берегу под вишней.
В путь я кладу ей тыквы,
пару пустых долбленок,
чтоб на волнах качалась —
ай, на волнах соленых!
Перевод Гелескула
lebble:
Федерико Лорка
Танец
Танцует в Севилье Кармен
у стен, голубых от мела,
и жарки зрачки у Кармен,
а волосы снежно-белы.
Невесты,
закройте ставни!
Змея в волосах желтеет,
и словно из дали дальней,
танцуя, встает былое
и бредит любовью давней.
Невесты,
закройте ставни!
Пустынны дворы Севильи,
и в их глубине вечерней
сердцам андалузским снятся
следы позабытых терний.
Невесты,
закройте ставни!
Перевод А. Гелескула - http://www.geleskulam.narod.ru/
mariya-krasa:
Друнина Юлия - Легка. По-цыгански гордо...
Легка. По-цыгански гордо
Откинута голова.
Техасы на узких бедрах,
Очерчена грудь едва.
Девчонка, почти подросток,
Но этот зеленый взгляд!-
Поставлены чуть косо,
По-женски глаза глядят.
В них глубь и угроза моря,
В них отблеск грядущих гроз...
Со смуглою кожей спорит
Пшеничный отлив волос.
Легка, за спиною крылья -
Вот-вот над землей вспорхнет...
Неужто такими были
И мы в сорок первый год?..
Annet:
Борис Пастернак
После вьюги
После угомонившейся вьюги
Наступает в округе покой.
Я прислушиваюсь на досуге
К голосам детворы за рекой.
Я, наверно, неправ, я ошибся,
Я ослеп, я лишился ума.
Белой женщиной мертвой из гипса
Наземь падает навзничь зима.
Небо сверху любуется лепкой
Мертвых, крепко придавленных век.
Все в снегу: двор и каждая щепка,
И на дереве каждый побег.
Лед реки, переезд и платформа,
Лес, и рельсы, и насыпь, и ров
Отлились в безупречные формы
Без неровностей и без углов.
Ночью, сном не успевши забыться,
В просветленьи вскочивши с софы,
Целый мир уложить на странице,
Уместиться в границах строфы.
Как изваяны пни и коряги,
И кусты на речном берегу,
Море крыш возвести на бумаге,
Целый мир, целый город в снегу.
1924