Эти бессмертные (роман, фэнтези) (18+)

Ирена, спасибо за продолжение! Всё интереснее и интереснее ;) Эльм... пока мальчик нравится, посмотрим дальше
___________________________________

Спасибо за продолжение)))))))
___________________________________

И тебе спасибо!


Любовь-морковь дальше будет, хе-хе.
Спасибо, Рита!


Спасибо за спасибо
_________________

 » "Избранник Богов". 04

На следующий день подул слабый восточный ветер и корабль медленно двинулся вперёд. Эльм, чистый, сияющий, источающий благовония, ходил по кораблю вслед за Санхаром, словно привязанный. Поначалу его смущали любопытствующие или насмешливые взгляды матросов и солдат, но он быстро приспособился не обращать на них внимания. Его сияющий влюблённый взгляд не отрывался от господина, и эту необычную привязанность заметили все. Люди начали судачить о чудачестве капитана и командира, ведь до сих пор никто не подозревал его в склонности к мужеложству. Последнюю сотню лет Санхар не спал с Грацианом, а делил ложе исключительно с дамами. Давно умерли те, кто помнил их любовную связь, а нынешнее поколение знало господина только как великого самца, у которого был не только обширный гарем наложниц, но который не пропускал ни одной хорошенькой девушки или женщины, будь то простая горожанка или знатная дама. Поэтому, отношения Санхара и нового раба, которые те даже не пытались скрыть, ввели всех в недоумение. Даже бывшие товарищи юноши смотрели на него с удивлением и презрением. Не был удивлён, казалось, только капитан Интон. Его мрачный взгляд не менялся, когда он видел сладкую парочку. Санхар, давно отвыкший что-либо скрывать от подданных, считая, что они обязаны принимать его таким, каков он есть, откровенно демонстрировал привязанность к юноше, то ласково поглаживая того по лицу, то шутя хлопая по упругому заду, то даря мимолётный поцелуй.
Санхар не на шутку увлёкся юным наложником. Эльм совсем не походил на Грациана ни внешностью, ни характером, ни иными качествами. Во-первых, он был немного старше Грациана, когда Санхар впервые того встретил. Во-вторых, Эльм был неискушённым и невинным мальчиком, хотя и тяготеющим к мужскому, а не женскому обществу. Грациан «совратил» в своё время Санхара, научив мужеложству, а в этой ситуации произошло всё наоборот. Теперь Санхар выступал в роли опытного любовника, проводя юношу по тропам взаимной любви. И, в-третьих, Грациан, несмотря на свою склонность, в итоге оказался обычным мужчиной, любящим хорошеньких женщин и мечтающим о жене и детях, и долгие отношения с Санхаром объяснялись не физической тягой, а душевной привязанностью и искренней дружбой. Эльм же, наоборот, с детства испытывал влечение к особам своего пола, его тянуло к мужчинам сначала подспудно, а затем и осознанно. Поэтому он легко и с радостью отдался Санхару, как только понял, чего тот от него хочет. И, последнее, Грациан, насильно приученный к противоестественной связи, подвергавшийся грубому обращению и издевательствам, не отличался особой страстностью, скорее, старательно выполняя знакомую работу, чем отдаваясь акту любви. Хотя в умелых и нежных руках Санхара не раз испытывал настоящее наслаждение от близости. Эльм же оказался таким страстным и ненасытным любовником, что даже Санхару, зачастую, трудно было его удовлетворить. Да и внешне они отличались, как небо и земля: тёмноволосый, золотоглазый, смуглый, женообразный Грациан с длинными роскошными волосами, которым позавидует любая женщина, и стройный, подтянутый, гибкий, светловолосый, голубоглазый, белокожий и коротко стриженый Эльм, несколько женственный, но всё же похожий на мужчину больше, чем Грациан, с его томным влажным взглядом огромных глаз. Может, эта непохожесть, а также откровенное желание, сквозившее во взгляде юноши, и привлекли Санхара к нему. А может, ему вновь наскучила женская любовь, и потянуло на нечто необычное? Сколько сотен женщин прошли через его руки, сколько губ он перецеловал и сколько грудей переласкал за почти три сотни лет своей неугомонной жизни? А мужчина у него был только один – Грациан. А теперь появился Эльм.

Миновав северные острова, "Избранник богов" поплыл вдоль берега Гритланда – одного из самых крупных островов Аквии. Он протянулся в виде угольника с севера на юг и с востока на запад, длинный, узкий и изогнутый, как бумеранг. Северо-южная часть протянулась почти на полторы тысячи кемов, не меньшей была и восточно-западная. Столица княжества Гритландия, занимавшего всю территорию острова, находилась в "нижней" части, и до неё от северных островов было примерно 1600 кемов, поэтому корабль, даже при хорошем попутном ветре, шёл бы больше семидесяти часов. Санхар специально не заходил ни в один попутный порт, хотя вдоль побережья Гритланда их было более чем достаточно. Он собирался сделать длительную остановку в Лагдине – пожить в столице некоторое время, осмотреться, по возможности развлечься и дать отдых команде. Он кое-что помнил о Гритландии, о царивших там откровенных нравах, о том, что любовь здесь приветствовалась в любом виде, и многие знатные особы открыто имели любовников или содержали мальчиков-наложников.

Пока корабль двигался к Лагдину, Санхар развлекался тем, что устраивал отряду тренировки и соревнования, чтобы они не заскучали от безделья. Сам господин тоже принимал участие в этих соревнованиях. Любимым развлечением у него был «бой вслепую». Санхару плотно завязывали глаза, и он отбивался от одного, двух или нескольких нападающих. Его подданные считали господина непревзойдённым бойцом. Благодаря «наследству» от когда-то слепого отца, Санхар мог ощущать окружающее пространство до мельчайших подробностей. Поэтому «слепой» бой был для него не труднее боя с открытыми глазами, разве что реакция слегка замедлялась, что немного уравновешивало его с обычным противником. По-настоящему умелый и опытный воин с быстрой реакцией и точным ударом мог пробить его оборону и нанести незначительную рану, но это при условии, что Санхар не задействует ментальные способности и не подслушает его мысли, которые на мгновение раньше подскажут ему, куда противник собирается нанести удар. К тому же кожа его, и так упругая и крепкая от рождения, после пятилетнего сна, стала ещё крепче и эластичней. Даже Санхару нужно было приложить определённое усилие, чтобы повредить её. Особенно плотной и непробиваемой она стала на шее, груди, спине и животе до бёдер – в самых опасных местах. Так что, если Санхар хотел пустить себе кровь, ему нужно было резать либо ладонь, либо ногу, либо лицо.
За день до прибытия в Лагдин, Санхар объявил пленным корсарам решение: их продадут работорговцу. Если кто не желает становиться невольником – пусть скажет сразу. Его торжественно повесят на рее по морским законам.
Желающих болтаться на перекладине для парусов не нашлось, и, когда «Избранник Богов» вошёл в гавань Лагдина и пришвартовался на предоставленном властями месте, Санхар пригласил местного купца осмотреть товар.
Все пленные были здоровыми крепкими молодыми людьми, и купец почти не торговался. Он заплатил Санхару требуемую сумму и забрал рабов. На корабле остались лишь Эльм и капитан Интон, которого Санхар решил не продавать. Этот сильный, стойкий, спокойный, уравновешенный и благородный человек нравился лорду тем сильнее, чем больше он его узнавал. Давно Санхар не встречал таких сильных духом и благородных душой людей, и он решил тем или иным способом привлечь его на свою сторону. Поэтому, когда купец забирал проданных пленников, Санхар жестом остановил солдата, когда очередь дошла до капитана, сказав:
- Этот не продаётся.
Капитана втолкнули обратно в клетку, вывели остальных и оставили в одиночестве. Ни словом, ни жестом, не выдал капитан удивления, возмущения или растерянности. Молча сел в углу некогда тесного, а теперь опустевшего узилища, обхватил сильными руками колени, и смотрел, как уводят товарищей. Он не знал, почему его не продали с остальными, не знал, и даже не гадал, какую долю уготовил ему лорд Санхар, но в душе его не ощущалось ни страха, ни тревоги, а только полнейшее равнодушие и отчуждение.
_________________

Ирена, спасибо за продолжение!

Казалось бы, уже можно было привыкнуть к твоим интересным персонажам, а всё новые герои продолжают цеплять - Эльм и капитан очень понравились, буду теперь переживать и за них.
___________________________________

Интересно какую роль сыграет капитан в этом приключении Санхара? Спасибо за новую главу.
___________________________________

Ирэночка огромное спасибо за прекрасное продолжение)
___________________________________

А что за них переживать? Живут... пока...
Спасибо, Рита!


Какую-то должен сыграть.
Спасибо, Вера!


И тебе спасибо!
_________________

 » "Избранник Богов". 05

Санхар получил за пленных шестьсот сорок золотых, и за корабль, который выставил на аукцион, больше шестидесяти тысяч. Из этих денег он выплатил премию воинам – по десять золотых, а на остальные снял роскошный номер в самой лучшей гостинице города. Каждый день он прогуливался по Лагдину в сопровождении Эльма, осматривая достопримечательности; нанёс визит вежливости князю Гритландскому, познакомился с несколькими знатными придворными и посетил их загородные дома. Мало кто слышал о лорде-правителе Санхаре Лайонском, но никто не сомневался в его статусе, поэтому принимали хорошо. Знатные дамы и девицы, едва услышав, что лорд холост, начинали строить планы обольщения красавчика-вельха, и наличие у гостя юного наложника нисколько их не смущало.

Пробыв в Лагдине, примерно, месяц, увидев всё, что хотел увидеть, и узнав всё, что желал знать, Санхар вернулся на корабль и отчалил от гостеприимных берегов. Гритландия ему понравилась. Единственное, что утомляло и раздражало, это придворный этикет и сплошные интриги всех против всех. Но это болезнь многих старых устоявшихся правлений.
Санхар направился в Алмост – королевство, расположенное на Южном континенте. От Гритландии до Алмоста около четырёх тысяч кемов. При благоприятных обстоятельствах это, примерно, десять дней ходу. Десять дней открытого океана, ограниченного пространства и однообразного пейзажа, колеблющейся палубы и вынужденного безделья. Но это в том случае, если не случится ничего непредвиденного.

Первые два дня Санхар не предпринимал никаких действий, чтобы чем-то занять или развлечь людей – им хватало впечатлений после длительного отдыха в Лагдине. Но как только он заметил первые признаки скуки, решил устроить небольшое развлечение в виде показательного суда над капитаном Интоном. С одной стороны, он хотел развлечь команду, с другой – хотел последний раз испытать пленника. Его полнейшее спокойствие и равнодушие к собственной участи, словно бросали ему вызов.
Воинам и матросам объявили о решении господина, и они рьяно начали готовиться к судилищу: вытащили на палубу все скамьи и пустые бочонки из-под пива и расселись на них, в ожидании зрелища.
Сержант Сенек торжественно зачитал приказ и велел привести пленного. Когда двое воинов вывели корсара из клетки, его дружно освистали и наградили насмешливыми аплодисментами. Санхар поднялся на крышу надстройки и обратился к пленнику:
- Капитан Интон, ты обвиняешься в нападении на мирный корабль с целью захвата и грабежа. Что скажешь в своё оправдание?
Интон не ответил. Он посмотрел на Санхара таким взглядом, словно перед ним стоял мальчишка и говорил глупости. Его мысли соответствовали взгляду и слегка задели вельха.
- Я знаю, что ты подумал, - сказал он, - но это не игра. Мои люди хотят зрелища, и они его получат… Я не отдал тебя работорговцу, потому что для тебя было бы унизительно носить рабский ошейник. Я знаю, что ты предпочёл бы смерть на виселице кнуту надсмотрщика. Или я ошибаюсь?
Интон посмотрел в глаза Санхара прямым открытым взглядом.
- Нет, не ошибаешься… Я не боюсь смерти: два раза не умрёшь, когда пришла – не уйдёшь. К чему ломать комедию? Зови палача и заканчивай это представление.
- Мне нравится твоя смелость, - усмехнулся Санхар. – Но не торопись на Небеса. Возможно, твой колокол ещё не пробил. Я не злопамятный. К тому же, ты не пират, а корсар, а значит, заслуживаешь смягчающих обстоятельств… Я предлагаю тебе два варианта наказаний, из которых ты выберешь одно. Согласен ли и готов ли сделать выбор?
- А ты предложи… - усмехнулся капитан.
- Хорошо, - кивнул Санхар. – Что ты выбираешь: смерть через повешение или купание в бочке с инфликтом?
Слова Санхара привели капитана Интона в замешательство. По-видимому, он ожидал нечто другое.
- Выбор невелик, - пробормотал он. – Смерть или смерть…
- Не думал же ты, что я предложу тебе свободу? – усмехнулся Санхар. – Ты пират, и по всем законам заслуживаешь смерти… Поэтому, я и предлагаю два варианта казни.
Санхар, вообще-то, не собирался убивать Интона. В последний миг он хотел сделать благородный жест и помиловать осуждённого. Он хотел посмотреть, как поведёт себя капитан на пороге смерти: так же спокойно и равнодушно, как держался до сих пор, или проявит какие-либо эмоции?
- Что такое повешение, я знаю – сам повесил нескольких негодяев в своё время… Не будете вы так любезны, сударь, объяснить, в чём выражается казнь через купание? – с явной насмешкой в голосе спросил капитан.
Санхар оживился. Наконец-то эта скала начала давать трещины! Это был не страх, но, может быть, испуг проявляется в нём именно таким способом? Кто-то, пугаясь, впадает в ступор, кто-то в агрессию, кого-то охватывает истерика, а капитан Интон начинает язвить?
- С большим удовольствием, сударь, - в тон ему ответил Санхар. – С действием инфликта – обжигающей жидкости – ты уже знаком. На Лайонсе особо опасных преступников – убийц, насильников, грабителей и пиратов – мы садим в бочку, наполненную инфликтом. Никто не выдерживает подобной процедуры больше пяти минут – все умирают мучительной смертью, не выдержав адской боли… Лично я не рекомендую этот вид казни, уж очень она жестока… Старая добрая верёвка куда предпочтительней.
Интон опустил голову и задумался. На корабле воцарилась тишина. Люди с любопытством воззрились на пленника: неужели он такой идиот, что выберет инфликт?
Наконец, Интон поднял голову и взглянул в глаза Санхару.
- А если я не умру после… купания? Даруете ли вы мне свободу… милорд?
Пленник говорил спокойно и словно бы равнодушно, но Санхар легко уловил смятение в его душе. По-видимому, это решение далось ему нелегко.
- Это невозможно, капитан, - так же глядя в глаза Интону, ответил Санхар. – Ты умрёшь, и смерть твоя будет ужасной. – Он уже жалел, что начал эту игру. Если бы капитан выбрал повешение, он мог бы его помиловать. Но теперь складывалась ситуация, когда помилование невозможно: нельзя лишить человека шанса, пусть и призрачного, обрести свободу. Ведь он сам милостиво предоставил ему выбор. Казалось, в его предложении нет лазейки, но капитан нашёл её и не преминул воспользоваться.
- Ну, а если?..
- Если ты останешься жив, то, клянусь своей честью и именами всех богов, живущих на Небесах и в Подземелье, я высажу тебя в первом же порту по твоему выбору, и никогда не буду преследовать ни словом, ни делом. Это сказал я, лорд-правитель Санхар Лайонский, принц Трикорский… Итак, сударь? Твой выбор. Подумай ещё раз и всё хорошенько взвесь…
- Я выбираю инфликт, - твёрдо произнёс Интон.
Из десяток глоток одновременно вырвался вздох изумления. Затем зрители оживлённо заспорили, заключая пари: выдержит или не выдержит капитан, останется жив или умрёт.
Санхар согласно склонил голову и произнёс:
- Ты сделал выбор, и я уважаю твоё решение, хотя и считаю его глупым… Время покажет, кто из нас прав. Завтра приговор буде приведён в исполнение, а сейчас отдыхай и набирайся мужества – оно тебе пригодится. Ты имеешь право на хороший обед и соответствующие твоим верованиям обряды… Удачи!
Санхар отвернулся и ушёл в каюту, даже не взглянув на обречённого на муки смертника.
_________________

Ирэночка благодарю за прекрасную главушку)
___________________________________

Ирена, большое спасибо за продолжение!
Как и Санхар, я тоже прониклась уважением к капитану: пиратствовать - это одно, а достойно принять наказание за свои поступки - это достойный мужской поступок. Остается надеяться, что капитан выживет, и ему будет дарована свобода.
___________________________________

И тебе спасибо!


Посмотрим, посмотрим...
Спасибо, Рита!
_________________

 » "Избранник Богов". 06

На следующее утро Интон снова предстал перед Санхаром. Окружающая обстановка осталась почти без изменений, только добавилась большая бочка, наполненная зеленоватым инфликтом. К ней приставили наскоро сбитую лесенку и два небольших помоста, на которых стояли воины, опускающие приговорённого в бочку, а затем вынимающие его по прошествии отведённого времени. Чтобы защитить лица и руки от жгучих брызг, они надели специальные маски и перчатки из кожи.
- Ты не передумал, капитан? – без особой надежды, спросил Санхар. – Я даю тебе право изменить вчерашнее решение.
- Я не привык менять своих решений в последний миг, - спокойно ответил Интон.
Он, как всегда, был непоколебим и равнодушен.
- Однажды упрямство стоило тебе корабля и свободы, - не удержался от замечания Санхар.
- У каждого бывают ошибки… - обронил капитан, не глядя на вельха.
Санхар подал знак начинать и опустился в кресло. Эльм стал позади, весь дрожа от волнения и страха за жизнь капитана.
Интону связали руки и ноги, стянув их за спиной, чтобы, попав в инфликт, он не брыкался и не плескался, продели под связанные руки палку и подвесили над бочкой. На палубе воцарились тишина и напряжение. Сейчас, именно в этот момент, Санхар мог ещё отменить казнь, помиловать преступника. Но тогда он должен будет заменить её чем-то другим: тюремным заключением, каторгой или рабским ошейником, лишив капитана выбранной им возможности на спасение.
Часовой перевернул песочные часы, и, когда тонкая струйка потекла из верхнего резервуара в нижний, Интона начали медленно опускать в бочку.
По правилам, жертва должна была быть голой, не считая узкой набедренной повязки в эстетических целях. Накануне ночью, лёжа с Эльмом в постели, Санхар намекнул юноше, что, если набедренную повязку смочить уксусом, то боль в особо чуствительных местах будет не такой сильной. Он подслушал мысли юноши и знал, что тот, на рассвете, когда все крепко спали, тайком отнёс капитану бутылку уксуса. Он знал также, что воины, выполнявшие роль палачей, учуяли специфический запах, но промолчали и не доложили – их тоже потрясли мужество и жажда свободы капитана Интона. «Меченые» уважали смелость и силу духа.
Когда ноги Интона коснулись инфликта, он вздрогнул. По мере того, как тело погружалось в жидкое пламя, он корчился, стонал, кусая губы, бледнел, но не кричал, и ответом ему тоже была уважительная и напряжённая тишина.
Всё же Санхар немного схитрил. Он сказал, что никто не выдерживал в бочке с инфликтом больше пяти минут. Это правда. Но эти пять минут считались от полного погружения и до начала агонии. Сейчас тоже установили пятиминутный интервал. Но часы запустили до того, как ноги Интона коснулись инфликта. Минута ушла на погружение. Итого, в запасе оставалось ещё четыре минуты. Однако и это был большой отрезок времени для истязаемого жгучей болью человека. Все с напряжением следили за тонкой струйкой песка, казалось, невыносимо медленно пересыпающейся из одного полушария в другое. И, когда песка осталось примерно на минуту, Санхар подал знак, и воины начали поднимать капитана. Когда последняя песчинка прошла узким горлышком часов, капитана полностью вытащили из инфликта. Он побледнел до желтизны, с трудом дышал и казался невменяемым. Но был жив! В полубессознательном состоянии, парализованный болью, он еле дышал и смотрел в одну точку расширенными зрачками, ничего не видя и ничего не слыша.
Когда капитана начали опускать в инфликт, сержант Сенек, стоявший рядом с лордом, с сомнением покачал головой:
- Он хорошо держится, но, ставлю пять золотых, что капитан не выдержит «замачивания».
- Ставлю десять против пяти, что выдержит, - уверенно возразил Санхар.
- Принимаю, - согласился сержант.
Сейчас, глядя на распластанного на палубе Интона, которого обильно поливали уксусом, смывая остатки инфликта, Санхар подумал, что Сенек таки проиграл пари.
Капитана положили на мягкий тюфяк и оставили на палубе под полотняным тентом, защищавшим от жгучих солнечных лучей, где его воспалённую кожу мог обдувать прохладный ветерок.
К вечеру Интону стало хуже. Обожжённая инфликтом кожа покраснела и вспухла, отравленный ядом организм ослабел, и капитан потерял сознание. Дыхание стало хриплым, а из носа тонкой струйкой бежала кровь. Сенек, поглядев на неподвижное тело, довольно улыбнулся:
- По-моему, скоро я стану богаче на десять золотых. Эх, и закачу я пирушку в ближайшем порту!
- Не дели шкуру неободранной овцы, - возразил Санхар.
- Милорд, неужели вы думаете, что этот полумертвец выживет? – удивился сержант.
- Я в этом уверен, - кивнул Санхар. – У него не только хорошее здоровье, но и огромное желание жить и умереть свободным.
- Инфликт его доконает, - покачал головой Сенек. – Ещё никто не выжил, искупавшись в бочке с инфликтом. Думаю, даже вы, милорд, не смогли бы пережить такого…
- Ты уверен? – задумчиво взглянул на сержанта Санхар.
- Ну… Я знаю, что вы Избранник Богов и всё такое… Но бочка инфликта… - смутился Сенек.
Сержант был молод – не больше тридцати, и служил у Санхара только десять лет. Он, конечно же, слышал рассказы ветеранов о неуязвимости и вечной молодости лорда, воочию убедился в его силе и ловкости, но сомневался, что рассказы о Санхаре полностью правдивы, считая их обычными солдатскими байками, любивших приврать для красного словца или преувеличить для сочности повествования, рассказчиков.
- Может, поспорим ещё на пять золотых? – предложил Санхар.
Сенек удивлённо воззрился на господина.
- Вы полезете в бочку с инфликтом? – недоверчиво спросил он.
- Нет, конечно. Я не стану подвергать себя мукам за столь ничтожную сумму. Но я могу замочить одну руку. И, если до утра она не заживёт, ты получишь пять золотых. А если заживёт – стану богаче я.
Сенек заколебался. Благоразумие подсказывало ему воздержаться от сделки, но любопытство и азарт игрока подталкивали принять предложение.
- По рукам! – не выдержал он.
Санхар направился к бочке. Сбросив рубашку, приказал: «Переворачивай часы!», и сунул в жидкость руку почти по плечо. Вокруг мгновенно собралась толпа любопытных. Новость вмиг облетела корабль, и через минуту возле бочки собрались все: и матросы, и солдаты, и кок, и даже гнездовой свесился с насеста, стараясь рассмотреть, что творится внизу.
Сначала Санхару показалось, что он сунул руку в открытое пламя. С каждой уходящей минутой боль усиливалась, пока не стала почти невыносимой. Казалось, с руки клочьями сдирают кожу, оголяя нервы и мышцы. Санхар поразился, как капитан Интон выдержал эту адскую боль без нечеловеческого крика, без стона или проклятий, как делали это другие несчастные, прошедшие тот же путь? Как можно вынести боль всего тела и не сойти с ума, если так болит лишь одна рука?!
Когда он, спустя пять минут, вынул руку, ему показалось, что прошла целая вечность. Рука покраснела; казалось, что с неё содрали кожу, а ободранные мышцы поливают кипящим маслом и колют острыми иглами. Кто-то приблизился с кувшином уксуса, и только через мгновение до Санхара дошло, что это Эльм. Матросы и солдаты молча смотрели на господина. В их глазах светилось откровенное любопытство. Санхар с трудом улыбнулся и произнёс:
- Да, это довольно неприятно… Не желаю никому испытать это удовольствие на себе.
Его светлая северная кожа мгновенно вспухла. Боль толчками разливалась по телу. Голова закружилась, потянуло в сон.
- Пойду, прилягу, - произнёс он. – Сенек, остаёшься за меня…
- Слушаюсь, милорд! – с готовностью отозвался сержант.
Когда Эльм помог ему раздеться и уложил в постель, заботливо прикрыв лёгким покрывалом, в теле Санхара уже начали нарастать слабость и вялость. Он закрыл глаза, расслабился, и вскоре уснул.
Проснулся на рассвете. Каюту наполнял предрассветный сумрак. Эльм, примостившись со стороны здоровой руки, ткнулся носом в подмышку и сладко спал. В здоровом и, как обычно, полном нерастраченной энергии теле, не ощущалось ни боли, ни слабости. Он взглянул на левую руку, побывавшую в инфликте. Она ничем не отличалась от правой. Ни следа красноты или воспаления. Светлая чистая кожа матово светилась в полумраке.
Санхар зевнул, потянулся, и хотел уже разбудить Эльма, чтобы заняться любовью, но вспомнил о капитане.
Бесшумно встав, натянул подштанники и вышел на палубу.
На востоке едва начало сереть. Корабль был погружён в серый сумрак, какой для глаз Санхара казалась тёмная ночь. Он взглянул на небо и увидел облачное покрывавало. Но чувства не говорили ему о надвигающемся шторме, поэтому остался спокоен.
Капитан Интон лежал на тюфяке всё в том же состоянии. Это уже обнадёживало. Хотя, куда уж хуже!
Притронувшись к его руке, Санхар ощутил жар, а слабый неровный пульс и прерывистое дыхание говорили о том, что капитан медленно, но неуклонно движется к концу жизненного пути. Вельх опустился возле неподвижного тела на корточки и задумался, посматривая на просвечивавшие в разрывах облаков звёзды. Если капитан умрёт, Санхар проиграет пари. Но не о потерянных деньгах беспокоился он. Ему жаль этого сильного, отважного и благородного человека. Он хотел его спасти, но как? Он не мог поделиться с ним кровью и сделать бессмертным, как это делала его мать. Он знал, что его кровь только ускорит конец несчастного. Оплакать, как оплакал в своё время Акса и Грациана, со слезами передав им живительную силу? Но смерть капитана, хоть и огорчала, но не до такой степени, чтобы вызвать слёзы. А просто так, по желанию, плакать он не умел. Разве что…
Санхар давно заметил, что женщины, с которыми он жил, оставались долго молодыми, никогда не болели, а их случайные раны быстро заживали. Он вспомнил Эльма, который появился у него не так давно. На днях он случайно порезал руку, но через несколько часов от раны не осталось и следа.
Конечно, Санхар не собирался насиловать капитана. Он вообще не собирался вступать с ним в какую-либо связь. Но один способ стоило попробовать…
Санхар опустился на колени и осторожно коснулся сухих воспалённых губ капитана, увлажняя их своей целебной слюной. Он целовал Интона без всякого удовольствия, но старательно, стараясь, чтобы в его рот попало как можно больше его живительной влаги. Напоследок, он слегка укусил его за губу, высосал немного крови, подержал во рту, и передал обратно. Выпрямившись, вытер рот и сплюнул.
- Ну что ж, спящая красавица, надеюсь, мой поцелуй оживит тебя, - пробормотал он, поднимаясь.
Пройдясь по кораблю, приблизился к рулевому и поинтересовался, как идут дела. Тот ответил, что всё в порядке, и украдкой взглянул на руку господина, на которую падал свет фонаря, висящего над компасом. Увидев, что рука совершенно здорова, он сдержанно усмехнулся. Рулевой был старым матросом и плавал с Санхаром почти сорок лет. Он не сомневался, что господин – истинный Избранник Богов, и бочка инфликта для него не страшнее горячей ванны.
_________________

Ирэночка огромное спасибо за главушку)
___________________________________

И тебе спасибо!
_________________