Луна над озером, или Записки Элоизы (мистический роман)

 » Глава пятьдесят восьмая

Глава пятьдесят восьмая.

     Я  не  спала  всю ночь, ожидая  самого  худшего  от  Антонио. Вечерняя  сцена доказала  окончательно: этому человеку нельзя  верить. Что бы  он  ни  говорил, что бы ни делал - не  верить. Никогда. Ни  при  каких  обстоятельствах. И  теперь, зная  истинную  сущность  Антонио  Дамонте, я  готовилась  к  худшему, ждала нападения, беспокойно  расшагивая  из  угла  в  угол.
  Нет, я совсем не  спала  в  эту ночь. Как  я  могу спать, когда  самые  разные  мысли лезут  в  голову? Мысли  обо  всём: о  внезапно  свалившемся  наследстве, о  визите Антонио, о  похоронах.
  Я  так  старалась  не  думать  об этом! Так  упорно  гнала мысли, но  они возвращались - более  упрямо,чем  раньше. Похороны… похороны  самого близкого человека! Сюда, в  этот  дом, меня  толкнуло  только  любопытство, вызванное слухами, и  могла  ли  я  подумать, отправляясь  сюда, что человек, за  которым  я шпионила, станет  единственным, с  кем   я  хотела   бы  встретить  последний  день своей  жизни?
  А  он? Что  он? Чувствовал  ли  он  что - нибудь? Да, чувствовал. Как  я  это  поняла? А  как  вообще  женщины  понимают, что  их  любят? Он  любил  меня… и  его  любовь была  странной, не  такой, какой  бывает  любовь. Он  любил  меня – и  боялся  за меня, гнал  прочь, и  злился,когда  я  возвращалась. Он  любил  меня - и  всеми силами  удерживал  от  необдуманных  поступков. Он  любил  меня - и  своим молчанием  сказал  об  этом. Если  бы  он  остался  жив…
  Остался  жив? Жив! Нет, я  не  могу, не  хочу  верить  в  то, что  его  больше  нет. Я его  больше  не  увижу… Нет, я  не  хочу  даже  думать  об  этом! Он  не  погиб, он  не мог  погибнуть!
  В  ушах  послышался  гулкий  звук – это  на  крышку  гроба  падали  комья  земли, и я  зажала  уши, чтобы  не  слышать, но  звук  всё  нарастал  и  нарастал, и  больше  на  всём  свете  ничего не  было, кроме  этого  страшного  звука.


     Утром, спустившись  вниз, я  увидела  странную  картину: Панетти  и  Тереза  стояли  у  самого  подножья  лестницы, сложив  руки, и  не  сводили  глаз  с  лестницы. Стоило  мне  появиться, как  Тереза  глуповато  заулыбалась, а  Панетти вежливо  поинтересовалась, как  мне  спалось.
  Я  сказала, что  хорошо, и  спустилась  к  ним.
-  Готовы  ли  вы  приступить  к  своим  обязанностям? – окинув  цепким  взглядом, поинтересовалась  Панетти.
  Мне  показалось, что  я  ослышалась.
-  К  своим  обязанностям?.
-  Конечно.Теперь  вы - владелица  этого  дома. Так  хотел  наш  хозяин.
-  Синьор  Дамонте  правильно  сделал, что  всё  завещал  вам, - влезла  в  разговор Тереза. – Я  благодарю  Бога  за  этот  подарок, потому  что  если  бы  завещания  не было, то  всем  бы  завладел  этот  пустомеля, а   уж  он - то  сразу  бы  все  деньги спустил, а  дом  продал…
  Она  осеклась  под  грозным  взглядом  Панетти.
-  Поскольку  теперь  вы – хозяйка  дома, то  я  хотела  бы  обговорить  с  вами некоторые  нюансы, - продолжала  экономка. – И  также  я  бы  хотела  знать, остаётся ли  наш  распорядок  дня  прежним, каким  он  был  при  Лоренцо  Дамонте.
  Тереза  явно  порывалась  сказать  что - то, но  от  данного  коленца  останавливал предупреждающий  взгляд  экономки.
-  Так  как, синьорина? – послышался  голос  Панетти, и  я  непонимающе  взглянула на  неё:
-  Что?
  После  бессонной  ночи  и  слёз  я  ничего  не  понимала. И  экономка  поняла  это, поскольку  сказала  сочувствующе:
-  Кажется, вы  не  спали  всю  ночь  и  теперь  не  понимаете, о  чём  я   вас  прошу. Может, пройдём  в  кабинет, чтобы  я  смогла  ознакомить  вас  с  вашими обязанностями?
  Мне  не  хотелось  ни  обсуждать, ни  знакомиться  с моими  новыми обязанностями, ни  слушать кого - либо. Мне  хотелось  залезть  под  одеяло  и  выплакать  остатки  слёз, но  могу  ли  я  теперь  позволить  себе  эту  роскошь? Теперь  всё  ложится  на мои  плечи. Отныне  я - хозяйка  этого  дома  и  должна  сохранить  его  таким, каким он  был  при  жизни  Лоренцо  Дамонте.
-  Я  не  буду  ничего  с  вами  обсуждать, - резко  сказала  я, прервав экономку, которая  всё  ещё говорила  что - то. - Я  не  собираюсь  менять  ни  одной  мелочи  в этом  доме. Здесь  всё  будет  так, как  было  при  Лоренцо  Дамонте.
  Тереза  во  все  глаза  уставилась  на  меня. Во  взгляде  экономки  читалось одобрение.
-  И  всё – таки  я  бы  хотела… - сказала  она.
-  Завтра. Я  всё  узнаю и приму  завтра, а  сегодня  дайте  мне  покой, умоляю,-простонала  я  и  чуть  ли  не  бегом  покинула  холл.
  На  свежем  воздухе  стало  немного  легче, но  не  намного. Куда  бежать, чтобы спастись  от  мыслей, от  воспоминаний?


     На  берегу  озера  было  тихо. Я  прошлась  по  краю  берега, взглянула  на  воды. Мелькнула  шальная  мысль  с  головой  броситься  вниз, прямо  на  дно - и  покой, так  нужный  мне, наконец  будет  дарован.
  Здесь  больше  ничто  не  держит. Никто  по  мне  не  всплакнёт, кроме  Донателлы. Время  сотрёт  память  обо  мне, и  никто  не  вспомнит  об  Элоизе  Ривера… хотя  нет, усмехнулась  я, пожалуй, к  легенде  об  утопившейся  Оттавии  Дамонте  прибавится ещё  одна.
  Я  дошла  до  пирса  и  повернула  назад. Мысль  о  самоубийстве  не  оставила  меня, наоборот, становилась  всё  навязчивее. И, быстро  оглянувшись  по  сторонам и  никого  не  увидев, я  решительно  шагнула  в  воду.
  Туфли  сразу  наполнились  водой, чулки  промокли.Вода  оказалась  холодной, и  я поёжилась, а  потом  себя  же  обругала. Какая  разница, холодная  ли  вода? Через несколько минут  меня  не  станет, а  я  думаю  о  том, холодная  ли  вода  или  нет. Глупо, очень  глупо!.
  Вода  была  по колено, затем  по  талию. Я  торопливо  шла  вперёд, боясь, что  мне помешают. Идти  стало  тяжелее, я  то  и  дело  подскальзывалась  и  уже  несколько раз  хлебнула  воды. Впрочем, какая  разница, если  через  несколько  минут  я утоплюсь? Да, бесславный  у  тебя конец, Элоиза, мрачно  подумала  я.
  Вода  уже  была  по  шею, и  я  оглянулась  назад, кинув  прощальный  взгляд  на берег, на дом, а  затем  отвернулась  и, зажмурив  глаза, нырнула.


      Всплывающие  вверх  белые  одежды  обволокли  меня, и  призрак  озера, Оттавия  посмотрела  в  глаза. Она  покачала  головой, укоризненно  глядя  на  меня, затем  прижала  палец  к  губам, потом  снова  покачала  головой, отчего  волосы заколыхались  вокруг  её  лица.
  Я  хотела  сказать, что  не  виновата, но  вместо  слов  изо  рта  вылетели  только пузырьки  воздуха. Вода  залилась  в  рот, и  я  стала  задыхаться, и  подёрнувшаяся рябью  Оттавия  рванулась  вверх, увлекая  меня  за  собой.


       В  холле  была  Панетти. Она  меняла  цветы  в  вазе, и  вид  у  экономки  был очень  хмурый. Она  словно  размышляла  о  чём - то  очень  важном, прямо - таки жизненно  необходимом. Я  спряталась  за  дверьми, с  нетерпением  ожидая, когда экономка  уйдёт. Стоять  в  мокрой  одежде – то  ещё  удовольствие!
  Наконец, разобравшись  со  цветами, Панетти  направилась  в  кухню, и  я, быстро прошмыгнув, стремительно  поднялась  по  лестнице, стараясь  как  можно  меньше шуметь.
  Очутившись  в  комнате, я  скинула  мокрые  туфли  и  переоделась. Я  слышала, как внизу  громко  переговаривались  Тереза  и  Панетти, но  не  вышла, не  сказала, что я  вернулась.
  Меня  ещё  трясло  от  пережитого. Словно  пелена  какая  спала  с  глаз. Теперь  я понимала,что  чуть  было не  сотворила  непоправимую  глупость. Слава  богу, Оттавия не  позволила  этого!..
  Могла  ли  я  подумать, что  на  помощь  придёт  призрак? Несколько  месяцев  назад я  яростно  отказывалась  верить  в  сверхъестественные  силы… а  не  далее  как несколько  минут  назад  призрак  утопившейся  женщины  вытащил  меня  из  воды!..
  Я  чувствовала  себя  героиней  низкопробного  романа. И  это  чувство  было  не  из приятных.
  Жёг  стыд. Как  я  могла  поступить  так, как?! Откуда  взялась   эта  неожиданная мысль  о  самоубийстве?! Или  она  жила  подсознательно  с  той  минуты, как  стало известно  об  исчезновении  Дамонте? Я  не  хотела  без  него  жить, но  как  я  могла, как  могла  бросить  всё? Бросить  дом, который  он  доверил  мне, который  хотел сохранить – при  моей  помощи, а  я  так  подвела  его!.. Господи, как  стыдно! И как тяжело  на  душе…
  Нервы  совсем  ни  к  чёрту, подумалось  мне, когда  позади  послышался  непонятный  звук. Словно  кто - то  пытался  тихо  открыть  дверь.
  Дверь  я  заперла  на  щеколду  сразу, как  только  вошла  в  комнату. Это  уже вошло  в  привычку. На  цыпочках  я  отошла  к стене, стараясь, чтобы  некто, стоявший  снаружи, не  увидел  меня, заглянув  в  замочную  скважину, и прислушалась.
  Снаружи  стоявший  открыть  дверь  попыток  не  оставил. И  я  нисколько  не сомневалась, кто  это. Кроме  как  Антонио, никому  не  интересно, что  находится  в моей  комнате. Очевидно, он  узнал, что  меня  нет  дома, и  решил  проникнуть  в комнату. Ничего  у  тебя  не  получится, злорадно  подумала  я  и… быстро  шагнув, рванула  щеколду  и  распахнула  дверь.
-  Как  приятно  сознавать, что  твоя  догадка  верна, - язвительно  сказала  я, увидев Антонио. – Я  так  и  поняла, что  это  вы, услышав, как  пытаются  взломать  дверь, да ещё  так  нагло –средь  белого  дня. Постыдились  бы!
  Антонио  даже  и  не пытался  что - либо  придумать  в  своё  оправдание. Правда, на  его лице  отразилось  замешательство, но  он  очень  быстро  с  ним  справился  и вновь  стал  играть  в  игру, которую  затеял  с  первой  нашей  встречи.
-  Рад  вас  видеть, - слегка  поклонился  этот  негодяй. – Вы  уже  вернулись?
-  Новость  для  вас, не  правда  ли?
-  Действительно, в  ваше  отсуствие  я  бы  произвёл  неплохой  обыск  в  вашей комнате, - не  стал  скрывать  Антонио.
-  Наконец - то  вы  перестали  скрывать  свои  истинные  намерения!
-  Ну, это  потому, что  мой  брат  больше  не  сможет  вас  защитить, - имел  наглость улыбнуться  этот  гнусный  тип. - Пока  он  был  здесь, я  не  решался  играть  в открытую, поскольку  знал, что  он  стоит  на  страже  ваших  интересов. Но  сейчас  я ничего  не  скрываю  и  потому  говорю  вам – заметьте, это  не  угроза, а  просьба - уйдите  с  моей  дороги.
-  И не подумаю.
  Антонио замолчал, задумчиво смерил  взглядом...
-  Вы  что, купались? - удивился  он,  заметив  мои  мокрые  заколотые  волосы.
-  Вам  какое  дело? Говорите  прямо, что  вам  нужно!
-  Откажитесь  от  наследства.
-  Что  удумали, - холодно  сказала  я.
-  Вы  думаете, вам  это  надо? – Антонио  обвёл  взглядом  тёмные  стены  и  потолок. - Когда  наступает  зима, с  ней  в эти края  приходит  тоска. Прямо  волком  выть хочется. И  вы  думаете, что  осилите  всё  это? Сможете  всем  этим  управлять? Мой вам  совет: откажитесь  от  наследства, откажитесь  от  дома, а  я  уж  в  долгу  не останусь.
-  Конечно, не  останетесь, - не  сдержалась  я  от  яда. -  Я  откажусь  от  наследства, и  через  месяц  моё  тело  обнаружат  на  берегу, не  правда  ли?
-  Зачем  так? – пожал  плечами  Антонио. – Никто  ваш  труп  не  обнаружит…
-… потому  что  его  вообще  никогда  не  обнаружат. Я  пропаду  бесследно, и  вы только  рады  будете  этому.
-  Вы  всегда  подозревали  меня  во  всех  смертных  грехах.
-  Потому  что  более  гнусного  человека  не  встречала.
  Антонио  стал  выходить  из  себя. Всё - таки  я  его  задела. Он  несколько побледнел, ноздри  раздулись, и  желваки  заходили  на  скулах, но  он  пока сдерживался.
-  Значит, вы  отказываетесь, – уточнил  он.
-  Решительно.
-  И  наследства  мне  не  видать.
-  Как  своих  ушей.
-  Что  ж, очень  жаль  говорить  вам  это, но  с  этой  минуты, дражайшая  Элоиза, между  вами  война, - тихо  сказал  Антонио, и  я  деланно  удивилась:
-  А  разве  между  нами  было  что - то  иное?
-  Мы  могли  бы  быть  друзьями, но  мы  стали  врагами. И  вы  скоро, очень  скоро поймёте, что  сделали  неправильный  выбор!..
-  Очень  рада  это слышать… но  ещё  лучше  было  бы, если  бы  вы  оставили  этот дом. У  меня  нет  никакого  желания  лицезреть  вашу  опостылевшую  физиономию! – сказала  я  и  хлопнула  дверью  перед  самым  его  носом. 
  Жаль, что  прищемить  не  смогла!
_________________

Лилечка, спасибо за продолжение!
Бедная Элоиза((( Отчаяние ее толкнуло на такой поступок((((((((
Призрак удивил. В прошлый раз Оттавия наоборот пыталась утопить Элоизу. И почему она не нашла покой, если разобралась с Дамонте?
А Антонио давно пора было выгнать Мерзавец даже не скрывает уже своих дурных намерений

Лилечка, спасибо за продолжение!
До чего оно вышло напряженным - Антонио показал свои истинные намерения - война объявлена, и будет не легко.

Слава богу, Элоиза отринула мысли о самоубийстве, а Оттавия её спасла - я всегда верила, что призраки, как и люди бывают разные: шумные и тихие, печальные и веселые, злые и добродушные - по большей части, в зависимости от того, какими были при жизни.
___________________________________

Соня,чао! Рада тебя видеть!

Только отчаяние и нежелание жить без любимого человека. И как хорошо,что ей помешали!

Вот такой вот странный у меня призрак.

А,может,Элоиза не может его выгнать? Он -брат погибшего,и,думаю,у него есть право находиться в доме:(
Соня, спасибо! И за шикарный значок -тоже!
_________________

Ритуль,чао! Рада видеть тебя!

Антонио- гад несусветный, его давно пора взгреть, только кто этим займётся,когда Дамонте нет? Элоизе теперь нужно быть втройне осторожной...

Я тоже верю,что призрак повторяет свои качества,которыми обладал при жизни... Оттавия спасла Элоизу, но знать бы ещё,для чего...
Рита,спасибо!
_________________

Чао!

Ураааа, наконец-то новая глава!

Бедная наша Элоиза, вон что удумала! Эх... ну это она от безнадёжности, так что не будем её сильно ругать! Уж спасибо Оттавии, не дала случиться беде!
А Антонио негодяй, с ним мне всё ясно Надеюсь, Элоиза с ним разберётся и покажет, где раки зимуют!


Спасибо за проду, Лиля! Давай ещё, не ленись!
___________________________________

Чао,Ира!

Да-да, Автор наконец-то одумался,собрался с мыслями,послал нафиг лень-матушку.... и настрочил чего-то там такое

Всё,всё от отчаяния и безысходности. Не хотела вот,а вышло.И действительно, Оттавия спасла Элоизу, но зачем?

Антонио -негодяй номер один,ага И мы все будем надеяться,что Элоиза с ним разберётся
Ира,спасибо!
_________________

 » Глава пятьдесят девятая

Глава пятьдесят девятая.

      Позже я  не  раз  возвращалась  к  странному  поведению  призрака. В  прошлый раз  он  чуть  не  утопил  меня, а  в  этот  раз  спас. Словно  сохранил  для  чего - то…для  чего? И  почему  он  появился  днём? И  почему  Оттавия  до  сих  пор  не  обрела  покой, ведь  Лоренцо  Дамонте  мёртв?


      Конечно, я  не  ждала, что  Антонио  тут  же  соберёт  чемоданы. Я  понимала, что понадобится  силы, чтобы  терпеть  его  в  доме. Он  никогда  не  оставит  эти стены, считая  их  своими. И  если  Дамонте  его  просто  вышвырнул, как  вышвыривают нашкодившую  собаку, то  что  могу  сделать  я, слабая  женщина? На  уговоры  он  не пойдёт, к  просьбам  не  прислушается. Что  остаётся? Попросить  помощи  у  Антонини? А  что  может  сделать  комиссар? Ничего. Антонио  выставить  не  за  что. Он –  брат  погибшего  и  имеет  право  находиться  в  доме.
  Получался  какой - то  запутанный  круг, из  которого  не  было  выхода.
  Что  делать, как  избавиться  от  Антонио?


-  Не  подскажете, как  от  вас  избавиться? – поинтересовалась  я, столкнувшись с Антонио  на  лестнице.
-  Отказаться  от  наследства.
  Я  взглянула  на  него, вложив  во  взгляд  всё  презрение, на  какое  только  была способна, и  спустилась  в  холл.
  Антонио  шёл  следом.
-  Считаю  своим  долгом  оповестить  вас, милая  моя, что  я  собираюсь  оспорить данное  завещание, - сказал  он.
-  Испугали, можно  подумать, - презрительно  сказала  я, не  оборачиваясь.
  Тереза  и  Панетти  были  на  кухне. Я  опасалась, что  Антонио  и  туда  последует  за  мной, но  мерзавец  неожиданно  остался  в  холле, где  небрежно  развалился  в кресле, совсем  как  хозяин.
-  Ох, как  он  мне  не  нравится!.. – с  тоской  сказала  Тереза, косясь  взглядом в холл. – Развалился  тут, как  барин  какой…
-  Видно, себя  хозяином  чувствует, - пояснила  я.
-  Да  какой  он  хозяин! Нет  в  нём  того, что  в  нашем  хозяине  было. Не  та  порода. Синьорина, может, вы  пойдёте, скажете, чтобы  не  сидел  тут? – взмолилась Тереза  вдруг. – Он  ведёт  себя  просто  ужасно!
-  Он  меня  не  послушает.
-  Не  послушает  вас? Но  вы  же  теперь  хозяйка!
-  Именно  поэтому.Хотя  он  и  раньше  меня  не  слушал.
-  Это  что  же  выходит? На  него  управы  никакой  нет? – взволновалась  Тереза. - Он  что, теперь  постоянно  тут  будет? Синьорина  Элоиза, я  не  выдержу! Я  сбегу…
-  Не  самой  сбегать  нужно, а  заставить  его  сбежать.
-  Давайте  я  ему  в  кофе  крысиный  яд  подсыплю, - с  готовностью  предложила Тереза, и  Панетти  с  укором  посмотрела  на  неё. - Нет, в  самом  деле! Он  меня скоро  доведёт  до  ручки.
-  А  вам - то  что он  сделал?
-  Он  всякие  глупости  болтает! Пристаёт, проходу  не  даёт… а  больше  всего  мне  не  нравится, что  он  ведёт  себя  как  хозяин. Словно  всё  ему  принадлежит. А  это не  так, теперь  вы  хозяйка, и  я  хочу  служить  вам, а этого  человека  я  видеть  уже  не  могу! - закончила  свою  речь  Тереза.
-  Полностью  вас  поддерживаю, - вздохнула  я  и  взглянула  на  Панетти. - Что  мне делать  с  ним? Я  просила  его  уйти, но он  сказал, что  сделает  это  только  в  том случае, если  я  откажусь  от  наследства.
  От  такой  наглости  Тереза  ахнула, а  Панетти  нахмурилась:
-  Он  вам  это  сказал?
-  Да. А  несколько  минут  назад  сообщил, что  намерен  оспорить  завещание.
-  А  он  может? – встревоженно  спросила  Тереза, и  Панетти  объяснила  ей, как маленькой:
-  Конечно, может. Через  суд, - и  взглянула  на  меня. - Что  вы  собираетесь сделать?
-  Не  знаю. Если  он  оспорит  завещание, это  будет  самый  ужасный  день  в  моей жизни!.
  Тереза  испуганными  глазами  смотрела  на  меня. Очевидно, мысль  о  том, что Антонио  может  оспорить  завещание  в  суде, не  приходила  ей  в  голову.
-  Господи, что  же  будет, если  у  него  получится? - тревожно  спросила  она. – Он будет  здесь  командовать? Я  не  хочу! Я  сразу  же  уйду.
-  Все  уйдут, - мрачно  сообщила  я. – Думаете, он  кого – нибудь  из  нас  оставит?.
-  Лично  я  уйду  сразу  же, - объявила  Тереза  и  посмотрела  на  экономку. - А  вы, синьора  Панетти?
-  Я  столько  лет  служила  Лоренцо  Дамонте  и  не  собираюсь  прислуживать  этому мерзавцу! – вспыхнула  экономка. - Ноги  моей  не  будет  в  этом  доме, если  его хозяином  будет  этот  человек!.
-  Я  тоже  так  решила, - кивнула, соглашаясь, Тереза. – Если  он  будет  здесь  в качестве  хозяина, я  сразу  же  уйду!.
-  А  как  же  дом? - тоскливо  напомнила  я. - Антонио  же  сразу  избавится  от  него.
  Мы  приуныли. Я  не  знаю, что  думали  экономка  и  Тереза, но  лично  мне  будет очень  тяжело  расставаться  с  этим  домом. Здесь  столько  воспоминаний - и  горьких, и  счастливых… как  я  могу  уйти, оставив  всё  это?
-  Хорошо  ещё, что  он  с  нами  есть  не  садится, - кидая  неприязненные  взгляды  в  холл, где  расположился  ненавистный  нам  человек, сказала  Тереза. - Брезгует он  или  что, не  знаю, но  лично  мне  только  в  радость, что  он  не  разделяет  с  нами  трапезы. Или  я  бы  точно  не  выдержала  соблазна  и  подсыпала  яд  для крыс…


    Действительно, Антонио  больше  не  ел  за  нашим  столом. Не  знаю, где  он столовался, может, в  городе - меня  это  не  беспокоило. Несколько часов  его отсуствия - что  может  быть  лучше?


     Обо  всех  событиях, о  похоронах  и  о  внезапном  наследстве  я  написала Донателле, и  также  о  том, что  не  могу  приехать. Я  не  хотела  покидать  дом, когда  враг  в  его  стенах. Что  Антонио  задумал, кроме  того, что  решил  оспорить завещание, я  не  знала. Он  в  последнее  время  пропадал  в  городе, возвращался, когда  хотел  и  уходил, когда  хотел… и  вообще  статус  у  него  был  очень  странный в  этом  доме. Лучше  всего  бы, конечно, выставить  его  за  дверь, но  я  не  могла. Хотела, но  не  могла   в  смысле  физическом. В  одно  время  приходила  мысль пригрозить  револьвером, но  я  отказалась  от  этой  затеи. Тогда  бы  он  с удовольствием  заявил  бы  в  полицию, что  его  пытались  убить, а  отстаивать  дом, сидя  в  тюрьме, не  под  силу  никому.
  Так  шли  дни. Я  занималась  делами  Лоренцо.О, теперь  я  понимала, почему  он постоянно  запирался  в  кабинете!.. От  обилия  дел, бумаг, документов  я  совсем очумела. И  ко  всему  нужен  был  свой  подход.
  А  тут  ещё  неприятная  новость, которую  мы  все  ждали.
  Антонио  выполнил  свою  угрозу.


     Каждый  день  Панетти  приносила  мне  почту. Точно  так  же  она  приносила почту  и  Дамонте. И  в  этот  день, войдя  в  кабинет, где  я  сидела, уже  полностью измученная, она  хмурилась.
-  Что  случилось? – устало  спросила  я, беря  протянутую  почту.
-  Не  в  моих  привычках   влезать  не  в  своё дело, но… кажется, он  это  сделал.
-  Кто что  сделал? – не  поняла  я.
-  Решил  оспорить  завещание.
-  Откуда  вы  знаете? - встревоженно  спросила  я.
-  Потому  что  здесь  синьор  Венуччи.
  Не  успела  Панетти  договорить, как  в  кабинет  ворвался  Венуччи. Обычно спокойный, сейчас он  был  очень  взволнован, и  прямо  с  порога  воскликнул:
-  Вы  слышали? Вы  слышали   этот  абсурд?!
-  Про  спаривание  завещания? – уточнила  я, и  Венуччи  сразу  же  вскинулся:
-  Это  просто  ни  в  какие  ворота  не  лезет! Этот  чёртов  тип  заявился  ко  мне  с утра  пораньше  и  сразу  начал  задавать  вопросы, ну  вы  знаете, которые  помогли бы  оспорить  завещание. Был  ли  завещатель  в  здравом  уме, когда  писал   завещание, не  страдал  ли  галлюцинациями… так  вот, хочу  вас  заверить, что завещателя, более  трезво  глядящего  на  жизнь, я  ещё  не  встречал! Лоренцо Дамонте  был  при  абсолютной  памяти  и  уме, и  он  не свихнулся! Он  сознательно сделал  своей  наследницей  вас, синьорина  Ривера, - он  хотел  это, и  он  это сделал!
  Выпалив  всё  это, Венуччи  упал  в  кресло, вытащил  платок  и  стал  вытирать вспотевший  лоб.
-  Нет, это  переходит  все  границы! – снова  завозмущался  он. - Как  он, транжира  и гуляка, мог  утверждать, что  я - именно  я! -  подговорил  Дамонте  оставить  всё вам?!
-  Он  так сказал?! – поразилась  я  такой неслыханной  наглости.
-  Да, так  и  сказал! Так  и  сказал! Он  решил, что  это  я  подтолкнул  Дамонте  к этому  решению. Видите  ли, Антонио  Дамонте  и  я – мы  никогда  не  ладили, потому что  я  видел  насквозь  этого  подлеца… и  теперь  он  утверждает, что  я  заставил Дамонте  изменить  завещание. Ха! Будто  он  не  знает  собственного  брата! Легче ветер  упросить  перестать  дуть, чем  Лоренцо  Дамонте  изменить  что – либо. Он решил  так - и  так  сделал.
  Венуччи  снова  принялся  вытирать  лоб  и  искоса  взглянул  на  экономку.
-  Понимаете, это  дело  весьма  щекотливое, - заметил  он, когда  Панетти  закрыла  за  собой  дверь. – Очень, понимаете? Этот  наглец  решил  оспорить  завещание!
-  Имеет  право.Он  наследник  первой  очереди.
-  О  да, я  знаю, - обиженно  взглянул  Венуччи. –  И вы  что же, хотите, чтобы  у  него  всё  получилось?
-  Упаси  боже!
-  Вот  и  я  о  том  же!. Но  я  более  чем  уверен: он  ничерта  не  добьётся! Лоренцо Дамонте  не  был  выжившим  из  ума… никогда  им  не  был! О  нём  ходили  весьма неприятные  слухи – да  и  сейчас  ходят – но  он  был  хорошим  человеком, хоть  и  с очень  тяжёлым  характером.
-  Так  вы  знаете, что  он  не  виновен  в  смерти  жены?
-  Уж  не  думаете  ли  вы, что  он  её  убил? - неприязненно  посмотрел  Венуччи. - Тогда  вы  ничем  не  лучше  остальных.
-  Я  так  больше  не  думаю.
-  Значит, всё  же думали, - упрекнул  Венуччи.
-  Все  ошибаются…  значит, у  него  ничего  не  получится? – с  надеждой  спросила  я, вернувшись  к  волновавшему  вопросу, и  Венуччи  заверил:
-  Никогда  не  получится! Для  этого  ему  нужно  доказать, что  Лоренцо  Дамонте выжил  из  ума, составляя  завещание, тяжело  болел  или  пил. Ничего  такого  не было. Более  ясного  ума, чем  у  погибшего, я  не встречал  и  вряд  ли  уже  встречу… - и, поднимаясь, Венуччи  с  горечью  добавил: - Хорошего  человека загубили!.


      Я  пошла  его  провожать. Вслед  за  Венуччи  я  прошла  холл  и  остановилась возле  дверей.
-  Очень, очень  жаль, что  так  вышло, - сказал  Венуччи. – Слишком  рано  он  умер, слишком  рано... И  знаете, что  он  мне  говорил  тогда, когда  передавал  завещание? Говорил, словно  не  верил, и  хотел  поверить… и  верил, и  надеялся. Знаете, что  он  сказал?
-  Что?
-  «Неужели  я  могу  быть  счастливым?». – Венуччи  тепло  взглянул  на  меня. – Это он  про  вас  говорил. О  вас  думал, составляя  это  завещание, в  счастье  с  вами верил… Только  всё  никак  не  могу  понять: почему  завещание? Почему  так, сразу, неожиданно? Словно  знал, что  скоро  умрёт…
  Он  запнулся, скороговоркой  пожелал  всего  наилучшего  и  поспешно вышел. Я  смотрела  вслед, и  удалявшаяся  мужская  фигура  вдруг  стала расплываться.
  Слёзы, снова  слёзы. Я   думала, что  уже  всё  выплакала, но  нет, я  снова  плачу. Снова  плачу!
-   Господи  боже  мой, Лоренцо, почему  ты  молчал, почему?! - глухо  вырвалось  из груди, и  я, заслонив  лицо  рукой, уткнулась  в стену, и  зарыдала.
_________________

Лиля, чао!

Спасибо за главу, да ещё и так скоро!



АХАХАХАХАХА!!!!!!!!!!! Прямо до слёз!!!!! аааааа

И вот тут до слёз:

Но уже не от смеха, а наоборот!

Я тут прочитала твои предыдущие комментарии, и поняла, что ты собралась сделать happy-end, так что у меня ещё есть надежда!

Антонио - на костёр!!!! Ишь, чего удумал? - завещание оспорить! Меркантильный негодяй! А прислуга сразу как шёлковая стала, поразительное единство душ перед лицом общего врага - ох, мы уйдём отсюда, если он будет хозяином!
Надеюсь, что не будет! Элоизе мой низкий поклон! Эта девушка радует меня из главы в главу всё больше и больше с каждым разом!

Ещё раз спасибо! Трудись, ждём продолжения! (вот как я за всех твоих читателей высказалась! )
___________________________________

Лиля, спасибо за продолжение!
Такое печальное окончание И так странно: человек пишет завещание и думает о счастье, как это понимать?
А Антонио хочется избить И не понимаю, почему он имеет право находится в доме, если его хозяйка Элоиза? Только нервы всем портит!

Лилечка, спасибо за продолжение!

Очень надеюсь, что Элоизе и остальным удастся отстоять дом, и Антонио не сумеет оспорить завещание.

Последний абзац - я реально плачу - так горько и так трогательно...
___________________________________

Леди,всем чао!
Ира,

Да, я собираюсь сделать фелечита,но пока не знаю,как это можно сделать при таком раскладе дел...буду думать

Как говорится,беда сближает. Все были порознь, у каждого были свои цели,но когда появилась опасность проиграть всё, тут же сплотились

Я стараюсь изо всех сил,чтобы она не казалась слишком сухой,слишком "книжной", чтобы у неё был характер. Мне до сих пор кажется,что не совсем выходит...
Ира,спасибо!
Соня,

Пожалуйста!

Да,вот такое вот странное -даже для меня- окончание

Антонио,как правильно выразилась Ирина, на костёр надо. А выгнать его Элоиза не может - физически не выйдет, а так он имеет все права тут находиться,всё-таки брат погибшего. Очень жаль,что Лоренцо не написал в завещании,чтобы Антонио выставили из дома!
Соня,спасибо!
Рита,

Рита,пожалуйста!

Если Антонио докажет,что Лоренцо при составлении завещания был пьян, видел галлюицинации и вышел из ума,то тогда он станет обладателем всего наследства. Но поскольку мы знаем,что Лоренцо у нас почти ангел по вплоти , то фиг что у него выйдет!

Я сама чуть не разревелась,когда писала...
Рита,спасибо!
Леди,спасибо!
_________________

 » Глава шестидесятая

Глава шестидесятая.

    Лоренцо, любовь моя  нежданная! Почему  так  вышло? Почему  мы  не  могли  быть счастливы? Неужели  мы  не  заслужили?
  Это  целый  день  крутилось  в  голове. Чувства, чуть - чуть  стихшие, запылали  с новой  силой. Я  только – только  успокоилась, привела  себя  в  относительный душевный покой - и снова, снова! Это  признание, прозвучавшее  с  того  света, всколыхнуло  всё, с  таким  трудом  усмирённое… И  я  снова  плакала.
  Я  плакала, укрывшись  в  кабинете. Плакала, сидя  в  кресле, в  котором  когда - то сидел  Дамонте. Плакала, уронив  голову  на  стол. Плакала, проклиная  себя  за то, что  жива, в  то  время  как  его  нет. И  просила  простить  за  то, что  живу.
  Лоренцо, любовь  моя  светлая! Почему мы  так  ничего  не  сказали  друг  другу? Почему  молчали? Почему  никто  из  нас  не  сделал  шаг  навстречу? Если  бы  я услышала  твоё  «люблю», мне  было  бы  легче  сейчас, понимая, что  я  хоть  чуть - чуть, но  успела  сделать  тебя  счастливым. Ты  не  дал  мне  возможности прикоснуться  к  тебе, поцеловать  хоть  раз, почувствовать  твою  любовь  и  дать  тебе  взамен  свою - отдать  всю, без  остатка…


-  Что вам  сказал  этот  адвокат? – спросила  Тереза, когда  я  наконец  появилась перед  ними. - Вы  плакали, не  отрицайте! Мы  всё  слышали. Что  он  вам  такое сказал, этот  проклятый  адвокатишка, что  вы  так  плакали?
-  Антонио  собирается  оспаривать  завещание, - устало  сообщила  я, опускаясь  на стул. - Он  был  сегодня  у  Венуччи, задавал  вопросы.
  Тереза  ахнула:
-  Что?! Да  как  он  осмелился! Да  как  он… это  же  уму  непостижимо! – и  она оглянулась  на  Панетти, ища  поддержки.
-  Отвратительный  человек, - процедила  сквозь  зубы  Панетти. - Как  таких  земля носит?
-  А мы  его  ещё  и  терпим! Выгнать  его  отсюда, а  не  терпеть! – вскричала  Тереза. - Что  он  вообще  тут  делает? Почему  не  выматывается?
-  По - моему, комиссар  просил  его  не  покидать  этих  мест, - вспомнила  Панетти.
-  И  что? Спокойно  может  в  городе  находиться! Я  знаю, знаю, почему  он  здесь, почему  не  уходит… он  хочет  сделать  вам  ещё больнее, чем сейчас, синьорина  Элоиза, - повернулась  в  мою  сторону Тереза. - Он  видел, что  вы  и  Дамонте  нашли  общий  язык, что  вы  общаетесь  как  друзья, а  не  как  враги, как  он надеялся. А  может, он  ещё  что - нибудь  напридумывал, кто  его  знает… и  потому ему  сейчас  приятно  видеть  ваши  слёзы  и  страдания… да - да, не смотрите  на  меня  так! – вспылила  Тереза, увидев  взгляд  Панетти. - Всё  так  и  есть! Думаете, я ничего  не  знаю?
-  Странная  вы  девушка, - обронила  Панетти. - Очень  странная.
-  Это  чем  же  я  странная?
-  Всем. Что  тщательно  после  себя  тарелки  моете. Что  слишком  о  чистоте заботитесь… что  часто  под  дверьми  оказываетесь… что  сок, который  вы  постоянно делали  Алессандро, вдруг  оказался  отравлен…
  Тереза  хотела  что - то сказать - и  не  могла. Она  стояла, хватая  ртом  воздух, и бледнела  прямо  на  глазах.
-  Это… это что  же  вы  хотите  сказать?! – выдавила  она. – Что  вы  хотите  этим сказать?! Что  это  я  отравила  ангелочка?!
-  Ничего  я  не  хочу  сказать… просто  всё  это  очень  подозрительно.
-  Может, вы  также  обвините  меня  в  том, что  я  хозяина  убила? – прищурилась  зло  Тереза. – И  Анну  укокошила? И  Оттавию  притопила? Да?
-  Этого  я  не  говорила, - холодно  заметила  Панетти.
-  Но  подумали! И  вообще, я  сама  могу  то  же  самое  вам  сказать! Ничто  не мешало  вам  с  утра  пораньше  сделать  сок  и  подсыпать  туда  отраву, а  затем незамеченной  пронести  в  комнату  мальчика. Помешана  я  на  чистоте, видите  ли! Нашли  в  чём  обвинять! А  ведь  раньше  вам  эта  моя  странность  нравилась, забыли? И  вообще, может, вы  в  сговоре  с этим  красавчиком, да  вид  делаете, что ненавидите  его, а  сами  за  нашими  спинами  проворачиваете  свои  делишки!..
  Тереза  много  чего  хотела  наговорить, но наткнулась  на  прямо - таки  василевский  взгляд  Панетти  и  сразу  смолкла, стушевалась  и  даже  выглядеть стала  меньше.
-  Впредь  думайте, что  говорите, - в  наступившей  тишине  сказала  экономка и, очень  прямая, вышла  из  кухни.
-  А что вы  первая… - буркнула  вслед  Тереза, ещё  не  остыв  окончательно, и повернулась ко мне: - Она  ведь  не  имела  права  меня  обвинять. Я  ни  в  чём  не виновата. Я  не  виновата  во  всех  смертях, что  произошли  тут. И  Анну  я  не убивала, хоть  и  не  любила  её… а  что  касается  хозяина  и  ангелочка… да  как  же это  возможно! - вновь  вскипела  Тереза. - Подумать  такое! Да  как  только  она посмела!. Синьорина  Элоиза, как  она  посмела?!. Да, я  работаю  здесь  совсем недавно, но  это  не  даёт  ей  права  так  со  мной  разговаривать  и  подозревать  в таких  вещах! Да  самый  страшный  поступок, который  я  совершила, это  в  детстве оборвала  крылья  бабочке, а  она - ангелочка  отравила!. Да  как у  неё  язык повернулся  сказать  такое?.
  Тереза  ещё  долго  бушевала, негодующе  обвиняла  экономку  во  всех  смертных грехах  и  клялась  всё  запомнить.


      Однако  не  это  было  самым  запоминающимся  событием  дня, а  неожиданный и - к чему  скрывать – ненужный  приезд  Донателлы.
  Это  случилось  после  обеда. Я  была  в  саду, сидела  на  той  самой  скамье, на которой  мы  любили  сидеть  с  Алессандро, когда  прибежала  донельзя  удивлённая Тереза.
-  Синьорина  Элоиза, синьорина  Элоиза!.. Там  какая - то  синьора  спрашивает  вас…
-  Что  за  синьора?
-  Я  не  знаю, я  впервые  её  вижу.


     Это  была  Донателла. Она  стояла  возле  машины  и с  опаской  смотрела  вокруг, словно  полчища  невиданных  чудовищ  должны  были  выскочить из кустов  и напасть  на  неё.
-  Элоиза! – облегчённо  выдохнула  она, увидев  меня. – Я  уж  думала, ты  никогда не  придёшь.
-  Что  ты  тут  делаешь? – испуганно  спросила  я, подбегая. – Зачем  ты  здесь?
-  А  где  я  должна  быть? После  всех  тех  страшных  новостей, что  ты  описала  в своём  письме, я  не  могла  по - другому. Ты  что, думала, я  оставлю  тебя  здесь, в этом  страшном  месте? – упрекнула  Донателла, по - прежнему  с  опаской  поглядывая  вокруг.
-  Тебе  не  нужно  было  приезжать.
-  Очень  приятно  это  слышать, - обида  звучала  в  голосе  Донателлы. – Я  бросаю все  дела, поспешно  еду, думаю  по  дороге  самое  страшное, переживаю - и  что  я слышу  в  ответ? Тебе  не  нужно  было  приезжать! А  я  вот  взяла  и  приехала! – тут она  встревоженно  посмотрела  на  меня. – Что  случилось? Неужели  всё, что  ты написала, правда?
-  Разве  такое  можно  придумать? - вздохнула  я  и  очень  выразительно  посмотрела на  подругу.
-  О  нет, даже  не  думай, - правильно  поняла  мой  взгляд  Донателла. -  Я  никуда отсюда  не  уеду. А  если  и  уеду, то  только  с  тобой. Ты  всё  поняла?
-  Донателла, не  стоило  сюда  ехать.
-  И всё  же, я  приехала, так  что  смирись. И  ты  не  заставишь  меня  уехать. Мы уедем  вместе - либо  вообще  не  уедем.
  Водитель  машины, приподняв  шляпу, развернул  автомобиль  в  сторону  города, а мы  медленно  пошли  в  сторону  дома.
-  Да, натерпелась  ты, бедняжка, - протянула  Донателла, поглядывая  на  меня. – Ты плохо  выглядишь.
-  Я  знаю. Время  такое… тяжёлое.
-  Его уже… похоронили? – понизила  голос  Донателла.
  Я  молча  кивнула. Говорить  на  эту  тему  не  было  сил.
  Донателла  с  ещё  большим  сочуствием  посмотрела  на  меня.
-  Бедняжка...
  Она  сказала  только это, но  я  прекрасно  поняла, что  она  имела  в  виду. Она поняла  всё  ещё  тогда, когда  меня  полумёртвую  доставили  к  ней  домой, и  когда я  потом  защищала  Дамонте. Она  поняла  всё, моя  верная  подруга, и  не стала лезть  со  словами  сожаления, зная, что  творится  в  моей душе.
  Мы  молча  дошли  до  дома, поднялись  по  лестнице.
-  И  всё - таки  ты  зря сюда  приехала, - сказала  я, останавливаясь  перед  дверьми.
-  Я  сама  это знаю, но я  не  могу  бросить  тебя  одну  в  такой  момент, - возразила Донателла  и  чемоданом  ткнула  в  двери, сказав  бодро: - Ну, раз  мы  вместе, то выдержим  всё, вплоть  до  цунами.
  Я  не  была  настроена  так  же  оптимистично. Убийца  всё  ещё  на  свободе, и неизвестно, что  произойдёт  в  следующий  момент. Антонио, оспаривание  завещания - всё  это  навалилось  сразу, и  я  совсем  растерялась. А  теперь  ко  всем  страхам прибавилось  ещё  и  это - боязнь  за  Донателлу. Ну  зачем, зачем  она  приехала? Зачем  я  вообще  написала  ей?
-  Зря  я  тебе  писала, - слишком  поздно  раскаялась  я.
-  Действительно, зря. Но  я  здесь  и  никуда  без  тебя  не  уеду. Итак, - закрыла данную  тему  Донателла, - итак, куда  ты  меня  поселишь? Ты  же  теперь  хозяйка всего  этого, так  покажи  свою  гостеприимность.
  Выбежавшая  навстречу  Тереза  замерла, растерянно  глядя  на  Донателлу.
-  Тереза, разместите  синьору  Диначчио  в  комнате  возле  меня, - распорядилась  я, и  Тереза  согласно  кивнула  и  пригласила  Донателлу  следовать  за  ней. Я глядела  вслед, и  неприятное  чувство  не  покидало  меня.
  Не  стоило  ей  приезжать  сюда.
_________________

Лиля, спасибо за продолжение!
Еще и за Донателлу теперь страшно, как-то неспокойно от ее приезда
А обвинения Терезы и Пенетти вполне оправданные. Ведь кто-то убивал, а убийца так и не найдет, и это вполне может быть не Антонио

Соня,пожалуйста!

Вот-вот,не стоило ей сюда приезжать... кто её звал вообще? Тут такое творится, а она решила и приехала. Теперь Элоизе ещё за неё бояться...

Нужно разбираться,кто виноват во всех смертях. Убийцей может быть каждый-кроме Элоизы,конечно, - и надо держаться настороже.
Соня,спасибо!
_________________