Эти бессмертные (роман, фэнтези) (18+)

 » "Избранник Богов". 07

Сенек с большой неохотой расстался с пятью золотыми, но с ещё большей – с другими пятью, когда на следующий день капитан Интон начал поправляться. Всех удивила необычная живучесть капитана, ведь мало кто верил в его выздоровление. Один Санхар знал правду, но благоразумно молчал. Ночной поцелуй вельха не сделал Интона бессмертным, но помог побороть ужасный недуг. На следующий день начала проходить горячка, а на второй день больной пришёл в себя и попросил пить. Утолив жажду, уснул, и проснулся почти здоровым. И хотя он был ещё слаб, бледен и вял, но стоял на ногах. Те, кто поставил на его выживание, обогатились, так как таких оказались единицы.
Больше всего выздоровление капитана обрадовало Эльма, который очень уважал бывшего командира, и сильно за него переживал. Всё свободное время он теперь проводил с капитаном. Их часто можно было увидеть стоящими на носу корабля и о чём-то тихо беседующими. Санхар не ревновал, ведь он знал, что между ними ничего нет. Он слышал их разговоры. Интон, в основном, интересовался делами юноши и личностью Санхара, о котором наложник восторженно отзывался в самых лестных выражениях. Санхар не пресекал ни эти встречи, ни разговоры, втайне надеясь, что Эльм невольно подготовит почву для предложения, которое он хотел сделать капитану. Сам он относился к Интону уже не как к пленному, а, скорее, как к пассажиру. Иногда приглашал к своему столу наравне с сержантом Сенеком, где угощал кубком вина и хорошим обедом. Но капитан всё равно держался отчуждённо, как с Санхаром, так и с остальной командой, хотя спал с ними в одной каюте и ел из одного котла. Но, когда на экваторе "Избранник богов" попал в жестокий шторм, он, без просьб и приказов, бросился на помощь команде, несмотря на остаточную слабость, действуя грамотно и умело, не дожидаясь распоряжений и приказов, иногда, даже, сам отдавая нужные команды. Шторм оказался таким сильным, что Санхар начал опасаться за любимое детище. Но заблаговременное предчувствие помогло ему подготовиться к урагану и встретить его во всеоружии. Несмотря на то, что ураганный ветер гнул мачты и грозно свистел в снастях, а разбушевавшиеся волны швыряли парусник, словно щепку, он выстоял и не пострадал. Санхар сам стал у штурвала, ибо только его нечеловеческая сила смогла удержать судно кормой к ветру, не давая развернуться боком. Если бы такое случилось, ветер и волны мгновенно перевернули бы его и отправили всех на дно. Но всё же не обошлось без жертв. Огромная волна, захлестнувшая палубу, смыла за борт несколько человек, а лопнувшая снасть снесла зазевавшемуся матросу голову.
Изрядно потрепав корабль, шторм унёсся дальше, оставив ободранного, но непобеждённого "Избранника богов" качаться на мёртвой зыби.
Похоронив мёртвых и залечив раны, оставшиеся в живых натянули порванные снасти, заменили изодранные паруса и повесили на место оторванные щиты. При подходе к Алмосту корабль покрыли свежей краской, чтобы он выглядел красиво и нарядно.
Пройдя Барьерные острова, взяв на борт лоцмана, который провёл их по Мариналю – мелководному морю, усеянному множеством небольших островов, на которых располагались замки аристократов и белели виллы богачей и знати, "Избранник богов" вошёл в гавань Литнеса – столицы Алмоста. Пришвартовавшись у причала, Санхар велел опустить трап и обратился к Интону:
- Ну вот, капитан, мы в Литнесе. Желаете сойти на берег?
- А я могу? – с ноткой недоверия спросил Интон.
- Я всегда держу данное слово. Вы свободны… Более того, вы заработали небольшую плату, так как не сидели, сложа руки. – И он протянул кошель с десятью выигранными у сержанта Сенека золотыми.
Интон взял кошель и вытряхнул на ладонь монеты. Посмотрев на золото, усмехнулся.
- Если вы так платите всем матросам, то скоро разоритесь… Но я возьму эти деньги… За них я хочу выкупить Эльма.
- Эльм не продаётся, - твёрдо ответил Санхар.
- Вы не поняли, милорд, - спокойно возразил капитан. – Я не покупаю его. Я всего лишь хочу, чтобы вы сняли с него ошейник. Пусть он остаётся при вас, но как свободный человек.
Эльм, стоявший позади Санхара, растрогался почти до слёз. Санхар ощутил смятение чувств юноши, и обратился к Интону:
- Ещё один благородный поступок? Отдать последние деньги за свободу мальчишки, который в ней даже не нуждается?
- Вы так думаете? – чуть прищурился капитан. – А вы у него спрашивали?
Санхар жестом приказал Эльму приблизиться. Юноша робко стал пред его лицом, не поднимая глаз от палубы.
- Ты продашь свой ошейник за десять золотых? – обратился к нему Санхар.
Эльм нервно переступил с ноги на ногу и пробормотал:
- Я отдам его и бесплатно… Но я всё равно хочу служить вам, господин…
- Капитан Интон хочет купить твой ошейник за десять золотых, которые он заработал во время плавания. Что ты на это скажешь?
- Капитан Интон благородный человек… Но это высокая цена… Я согласен продать его и за два…
- Ты слишком низко себя ценишь, малыш. Лично я не продал бы тебя и за сто, но не могу отказать капитану Интону… Решайся. Или да, или нет, или разговор окончен.
Эльм снова переступил с ноги на ногу, тяжко вздохнул, судорожно сглотнул и бросил быстрый взгляд на капитана, а потом на господина. Ему было нелегко принять решение. Он стоял между двух людей, которых любил и уважал. Принять ту или иную сторону, означало ущемить другую. Юноше, в самом деле, хотелось свободы, его угнетала полоска металла на шее, но он понимал, что, избавившись от неё ценой капитанского золота, обрекал бывшего командира на нищету в чужом порту. И всё же, после мучительных колебаний, он тихо произнёс:
- Да… Я согласен...
Санхар снял с шеи ключ, разомкнул замок на рабском ошейнике, снял унизительное украшение и вручил капитану.
- Он теперь ваш... Продадите его старьёвщику, может быть, хватит на приличный обед… А это твоё, Эльм. – И он вручил мальчишке кошель с золотыми.
Интон взвесил в руке тонкий обруч и скупо усмехнулся.
- Прощайте, милорд, - и ступил к трапу.
- Подождите, капитан… - остановил его Санхар.
Интон замер и настороженно оглянулся.
- У меня есть к вам некоторое предложение… Я так думаю, оставшись без корабля и без денег, вы не станете задерживаться в Литнесе, а будете искать службу?
- Возможно… - обронил Интон.
- Вы не сможете никому признаться, что были капитаном корсарского корабля, поэтому вам светит, в лучшем случае, матросская должность.
Интон молча смотрел на Санхара.
- Я и владелец, и капитан, но это обременительно. У меня нет хорошего помощника. Не согласились бы вы занять должность помощника капитана на «Избраннике богов»?
- Это шутка?
Впервые на невозмутимом лице Интона проявились чувства, а в глазах отразилось удивление.
- Двадцать золотых в месяц. Половина в походе, остальные по возвращении домой. Отдельная каюта, питание за моим столом… Я вас не тороплю с ответом, так как планирую пробыть в Литнесе некоторое время. Вы сможете найти меня в гостинице… Не знаю ещё, в какой, но, надеюсь, в самой лучшей.
Санхар повернулся и пошёл прочь, оставив изумлённого капитана у трапа.
_________________

Ирена, огромное спасибо за продолжение!
Я так переживала за капитана, и так рада, что всё обошлось
Стало очень интересно, как такого достаточно благородного и мужественного человека занесло в корсары? Мы услышим его историю?
Ну, и Санхар снова порадовал
___________________________________

Ирэночка благодарю за прекрасное продолжение)
___________________________________

Ну, благородные разбойники существовали всегда. Причины разные. Может он авантюрист по натуре.
Спасибо, Рита!


И тебе спасибо!
_________________

 » "Избранник Богов". 08

Санхар сошёл на берег, когда уладил все корабельные дела: принял таможенных чиновников, уплатил пошлину за стоянку, налог за пользование портовыми сооружениями (независимо от того, собирался он ими пользоваться или нет), и налог за ввоз груза в иностранное государство; составил график отгулов для матросов, который оставил сержанту Сенеку, во время его отсутствия остававшемуся на судне за старшего и отвечавшего за сохранность корабля, дисциплину команды и солдат. Прихватив радостного и довольного Эльма, он спустился по трапу на гранитные плиты порта и отправился в город.
Город начинался сразу за распахнутыми настежь портовыми воротами, возле которых толпились носильщики с пассажирскими и грузовыми носилками. Санхар нанял носилки и велел отнести себя в самую лучшую гостиницу города.
Хозяин носилок пинками и окриками поднял развалившихся в тени стены рабов, и сам пошёл впереди, указывая путь. Эльм трусил следом, с любопытством глазея по сторонам. Подняв шёлковые занавески, закрывавшие пассажиров от любопытных взглядов, Санхар с интересом рассматривал незнакомый город.
Ровная мощёная улица тянулась ровной линией, и её под прямыми углами пересекали другие. На пересечении улиц размещались небольшие квадратные, овальные или круглые площади, посреди которых возвышались маленькие симпатичные фонтаны или высились статуи правителей и богов. По обеим сторонам улицы поднимались внушительного вида дома, стены которых, обращённые наружу, были совершенно глухими, если не считать открытых или закрытых ворот. Зато вторые этажи с просторными балконами, украшенными красивыми колоннадами, оставались открытыми. Почти всюду стены покрывали рисунки, изображавшие красочные сцены из повседневной жизни города или занятия живших в нём людей, и от этого казалось, что носилки проплывали по картинной галерее.
Жители Алмоста одевались в яркие просторные одежды, при этом покрой мужского и женского платья был весьма схож, и отличить одних от других можно было только по головным уборам: у мужчин высокие войлочные шляпы или обмотанные вокруг головы куски полотна со свисавшими на спину и грудь расшитыми концами, а головы женщин покрывали цветастые платки или накидки, концы которых прикрывали лицо. Встречались женщины и с открытыми лицами, но, присмотревшись, Санхар понял, что это либо чужеземки, либо рабыни.
Носилки прибыли почти в центр города и остановились на большой площади, посреди которой зеленел тенистый сквер вокруг большого, украшенного статуями, фонтана. Площадь окружали красивые многоэтажные здания, возле одного из которых и остановились носилки. Запыханные вспотевшие носильщики опустили их на землю, и провожатый, склонившись в вежливом поклоне, сообщил на ломаном ассветском языке, что это «Королевский престиж» - самая лучшая гостиница города, принадлежащая лично Его Величеству. В ней останавливаются только очень знатные вельможи и богатые иностранные гости. Санхар уплатил деньги за проезд и вошёл в распахнутые ворота, охраняемые двумя причудливо одетыми стражниками, изнывавшими от жары в тяжёлых кожаных шлёмах и бронзовых панцирях, надетых поверх традиционных длинных рубах.
Управляющий гостиницы окинул вошедших опытным взглядом и расплылся в приветливой улыбке. Его полное упитанное тело поплыло навстречу, а короткие ручки раскинулись в открытом объятии.
- Добро пожаловать, дорогие гости, добро пожаловать в наш скромный, но полный достоинств приют странников! – с пафосом, на довольно приличном ассветском языке, произнёс он. – Я рад, что вы выбрали нашу гостиницу, и приложу все усилия, чтобы вы об этом не пожалели!
- Приятно это слышать… - ответил Санхар. – Найдётся ли у тебя, любезный, хороший номер с мягкой кроватью и ванной комнатой? Желательно, чтобы в ней было не очень жарко, обилие здешнего солнца меня угнетает.
- Господин, наверное, прибыл с северных стран, - понимающе улыбнулся управляющий. – Только северяне не любят наше солнце. Мы же купаемся в его лучах, как в воде… А где ваши слуги, господин, и есть ли у вас багаж?
- Мой слуга стоит рядом со мной, и я не люблю таскать за собой багаж – зачем носить лишний груз?
- О, простите, господин, я подумал, что это ваш младший брат, мальчик немного похож на вас…
- Разве? – удивился Санхар. – Он ассвет, а я вельх, что у нас общего, кроме далёких предков?
- Простите ещё раз, сударь, здесь темно, и мои старые глаза меня уже подводят… Меня ввели в обман ваши светлые волосы… Теперь я вижу, что вы совершенно не похожи…
Присмотревшись, алмостец заметил на загорелой коже Эльма светлую полоску с недавно снятого ошейника, и смутился ещё больше, боясь, что этот беловолосый чужеземец обидится, что он записал ему в родню бывшего раба. Но Санхара не волновали такие мелочи. Он желал побыстрее получить комнату, принять освежающую ванну и осмотреть город, если останется время.
Управляющий, постоянно любезно улыбаясь, спросил его имя, чтобы записать в регистрационную книгу.
- Санхар Аоста, лорд-правитель Лайонский, принц Трикорский, со слугой Эльмом.
Толстяк торопливо вписал их имена в книгу, взял из ящичка ключ и повёл гостей наверх. Апартаменты, которые им предоставили, располагались на пятом, самом верхнем этаже, и состояли из просторной светлой спальни с огромной круглой кроватью под полупрозрачным шёлковым балдахином, уютной роскошной гостиной с открытым балконом, выходившим на улицу, и большим мраморным камином. К спальне примыкала ванная комната с приподнятым над полом круглым мраморным бассейном, массажным столом и просторным деревянным гардеробом. Из гостиной выход вёл на крышу, в импровизированный садик, где, в специальных кадках и вазонах, росли карликовые деревья и цветущие кустарники, а также стояла лёгкая ажурная деревянная беседка, увитая плетущимися розами и широколистыми лианами. Стены комнат и потолки апартаментов украшала цветная роспись и искусная резьба по мрамору, а пол изумлял цветной мозаикой сложных причудливых узоров. В спальне на окнах висели плотные шёлковые шторы, закрывавшие комнату от солнца и лишнего света, а в гостиной прохладный ветерок, врывавшийся через открытые проёмы в стене, колебал тонкие узорчатые занавеси, смягчавшие солнечный свет, но пропускавшие свежий воздух.
Номер Санхару понравился и он не возражал против довольно высокой цены – два золотых в сутки.
- Слуга будет жить с вами или выделить ему койку в помещении для слуг? - спросил управляющий, видя, что гость доволен.
- Со мной. Пусть ваши люди наполнят бассейн, и пришлите массажиста. А после ванны пусть принесут обед.
- Что господин пожелает на обед?
- На ваш вкус. Хочу попробовать местные блюда. И обязательно должны быть сладости и свежие фрукты. И бутылочку хорошего вина. Алмостские вина славятся во всём мире.
- О да! – широко заулыбался алмостец. – Э-э… Прошу прощения, обед на двоих или слуга поест в столовой?
- На двоих. Это мой любимец, поэтому мы всё будем делать вместе.
- Да, конечно, простите мою недогадливость, господин лорд-правитель…
- Можете обращаться ко мне «милорд».
- Да, милорд, конечно, милорд…
- И проявляйте уважение к слуге, Эльм - любимый наложник.
- О!.. А!.. Теперь всё понятно! – облегчённо вздохнул управляющий, выяснив статус прислужника. – Простите мне мою тупость… Просто, я всегда думал, что этот обычай не распространён в северных странах…
- Не распространён. Но я привык делать, что пожелаю.
- Конечно, конечно, милорд… У вас очень хороший вкус. Ваш мальчик – просто чудо!
- Я знаю, - улыбнулся Санхар и подмигнул смутившемуся юноше.
Избавившись от болтливого управляющего, они ещё раз осмотрели комнаты, побывали на крыше и постояли на балконе, любуясь видом раскинувшейся внизу людной площади, пока гостиничные слуги наполняли бассейн-ванну тёплой водой. Она подавалась по специальным бронзовым трубам из огромного бака, расположенного на крыше, и подогревалась жаром солнечных лучей.
Глубина бассейна не превышала трёх локтей, но если сесть на специальную скамейку, расположенную на половине его глубины, то вода доставала до подбородка. Она оказалась слишком тёплой, чтобы не сказать, горячей. В неё добавили ароматические масла, а на поверхности рассыпали цветочные лепестки. Обслуживали купающихся два мускулистых полуобнажённых раба – по-видимому, управляющий решил, что Санхар не приемлет женщин вообще.
Санхар сбросил одежду и первым погрузился в горячую воду. Охая и ахая, Эльм последовал за ним. Пока они нежились, прислужники, словно каменные изваяния, стояли у стены. Затем Санхар потребовал мыло и мочалку и попросил Эльма вымыть его. Юноша начал старательно намыливать его большое мускулистое тело, попутно лаская и возбуждаясь сам. Распалённый горячей водой и ласками, Санхар возбудился и привлёк юношу. Он припал к жаждущим нежным губам долгим поцелуем, позабыв о двух молчаливых зрителях, пока не ощутил их смущение. Тогда он жестом велел им удалиться, не прерывая страстного поцелуя.
Любовь в воде показалась Санхару восхитительной, и они долго наслаждались, плескаясь и погружаясь, пока вода не начала остывать. Лишь тогда они вспомнили, зачем здесь, закончили омовение и, позвав прислужников, улеглись на массажном столе. Эльм расслабился настолько, что уснул под умелыми руками массажиста. Санхар же, потративший немало энергии на любовные забавы, проголодался и еле дождался окончания массажа.
Закутанные в мягкие простыни, они вернулись в гостиную, где их ждал накрытый мраморный столик. Санхар с аппетитом набросился на еду, изобиловавшую пряностями и всевозможными приправами.
После плотного обеда, перебрались в спальню и улеглись в мягкую постель с прохладными свежими простынями. Шторы на окнах задёрнули, и в комнате воцарился полумрак.

В город в этот день они так и не вышли, ограничившись вечерним созерцанием площади и сквера с балкона.
_________________

Ирэночка благодарю за прекрасное продолжение)
___________________________________

Ирена, большое спасибо за такое приятное и расслабленное продолжение - сразу захотелось на курорт
___________________________________

Спасибо за продолжение.
___________________________________

И тебе спасибо!


Ага, сама не отказалась бы там позависать.
Спасибо, Рита!


Спасибо и тебе!
_________________

 » "Избранник Богов". 09

Самая главная достопримечательность в Литнесе - рынок. Такого рынка не было ни в одной другой стране мира. Обычно рынок представлял собой обширную площадь со специальными постройками, с загонами для скота, подиумами для рабов и лавками торговцев по периметру.
В Литнесе рынок построили в виде величественного пятиэтажного здания прямоугольной формы и занимал он почти целый квартал. В нём размещалось множество лавок и торговых площадок, принадлежавших как частным лицам, так и королю. На первом этаже, в специальных мелководных бассейнах с морской и пресной водой, плескалась живая рыба; в нишах размещались лавки, торговавшие икрой, рыбными изделиями, всевозможной морской живностью, а также маслом и вином. На втором этаже продавались различные приправы, духи и благовония. Аромат с этого этажа распространялся на всё здание и даже достигал улицы. На третьем продавались мука, крупы и изделия из них, а также сладости и мёд. На четвёртом переливались радужными красками ткани, сверкали драгоценности; продавалась готовая одежда и дорогое оружие. Пятый этаж отдали под живой товар: рабов, различных мелких домашних животных и птиц.
Кроме крытого рынка в Литнесе находился ещё Торговый квартал, состоявший, в основном, из мелких магазинчиков, крупных лавок, мастерских и просто навесов, торговавших всякими изделиями – от самых дешёвых, рассчитанных на бедных покупателей, до очень дорогих, куда стража впускала не каждого. Были ещё мясной и овощной рынки, торговавшие, соответственно, мясом, скотом, овощами и фруктами.
Первым делом Санхар побывал на этих рынках, чтобы прицениться к продуктам, ведь перед отплытием он собирался пополнить запасы. Затем решил посетить знаменитый крытый, или, как его здесь называли, Королевский рынок. В сопровождении Эльма он отправился в Торговый квартал, расположенный рядом с портом, посреди которого и возвышалось это грандиозное здание.
Под сводами Королевского рынка можно было бродить хоть целый день, переходя от лавки к лавке, смотря, прицениваясь, пробуя и торгуясь. Санхар не стал задерживаться на первом этаже, а на втором пробыл дольше. Южные пряности и благовония, дорого ценившиеся на севере, здесь продавались мешками и большими корзинами, и стоили, по сравнению с илларийскими или сатскими рынками, сущие гроши. Санхар взял это на заметку и решил, перед отплытием, купить несколько мешков самых ходовых пряностей, чтобы, по возвращении, выгодно продать. На третьем этаже он приценился к муке, но тут произошло совершенно неожиданное событие…
Принц рассматривал образцы муки, не обращая внимания на снующих вокруг людей. Эльм, которому он дал несколько серебряных, торговался у палатки со сладостями, к которым был неравнодушен.
Отступив назад, чтобы пройти к другой лавке, Санхар нечаянно толкнул проходившую мимо алмостку, с головы до пят закутанную в покрывало. Толчок оказался неожиданно сильным. Женщина вскрикнула, выронила корзину и чуть не упала, запутавшись в подоле собственного платья. Реакция Санхара была естественной и быстрой: он мгновенно обернулся и схватил падающую женщину. Но получилось так, что он ухватил покрывало, и, попросту, сдёрнул его, открыв голову и лицо женщины. Она всё равно упала и громко закричала, но не от боли, а от страха – ведь на неё с любопытством уставились десятки мужских глаз.
Санхар ещё не успел ознакомиться с местными обычаями - укрывание хорошеньких женских личиков казалось ему абсурдом. Он не понимал, чего так испугалась упавшая девушка, ведь не знал, что открыть лицо перед совершенно чужим незнакомым мужчиной считалось в Алмосте верхом стыда и неприличия. Поэтому девушка закричала от испуга, тщетно пытаясь закрыть лицо ладонями. Так как покрывало осталось в руке Санхара, она не нашла ничего лучшего, чем подол собственного платья, и, схватив его, прикрыла лицо, нисколько не заботясь об оголившихся ногах. Глаза столпившихся вокруг мужчин заблестели от удовольствия.
- О, прошу прощения, сударыня, - вежливо извинился Санхар и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Но она с ужасом отодвинулась, словно в руке у него была змея.
Не понимая, что этим только усугубляет свою вину, Санхар наклонился, взял девушку за локоть, поднял с грязного пола и отряхнул испачканную в муке одежду. Она побледнела и закрыла глаза, не в силах произнести ни слова. Санхар попытался опустить подол её платья, но она вцепилась в него мёртвой хваткой. Санхар равнодушно пожал плечами и набросил на плечи девушки покрывало. Несчастная стояла, оцепенев от ужаса и стыда.
Вокруг начала собираться толпа зевак, что-то угрожающе бормоча и показывая на Санхара пальцем. Вельх пробыл в Алмосте уже несколько дней - этого времени ему было достаточно, чтобы начать немного понимать местный язык и кое-как на нём изъясняться, благодаря врождённой способности к быстрому овладению чужими наречиями. Он смог разобрать, что совершил преступление и должен понести наказание. Он улавливал исходившую от толпы агрессию, но не понимал, каким проступком вызвал такой гнев местных.
Положив ладонь на рукоятку меча, Санхар окинул толпу сердитым взглядом, и его угрожающая поза заставила людей в испуге отступить.
Расталкивая зевак, к нему пробрался какой-то человек, как потом оказалось, смотритель рынка, в сопровождении четырёх стражников.
- Что здесь происходит? Почему собрались? – строго вопросил он.
Перебивая друг друга, очевидцы рассказали о произошедшем инциденте. Смотритель взглянул на понурившуюся, уже закутавшуюся в покрывало девушку, затем взглянул на Санхара, внимательно оглядев его высокую крепкую фигуру, длинный меч в дорогих ножнах, заглянул в зелёные холодные глаза, и тяжко вздохнул.
- Вы говорите по-алмостски? – без надежды на ответ, спросил он.
- Немного, - ответил Санхар. – Но нам лучше общаться по-ассветски, если это возможно.
Смотритель снова вздохнул и продолжил на плохом, но более-менее понятном ассветском языке:
- Господин, вы совершили тяжёлый проступок. Вы опозорили девушку и обесчестили её имя. Вы это понимаете?
- Если я сделал что-то неправильно, то сделал это нечаянно и без злого умысла, - ответил Санхар.
- Каковы бы ни были ваши намерения, но ваш проступок заслуживает наказания. Я обязан препроводить вас в тюрьму, где вы будете дожидаться суда, если отец или иные родственники этой девушки подадут на вас жалобу… Прошу сдать оружие и проследовать со мной.
Санхару совсем не улыбалось провести в алмостской тюрьме неизвестно сколько времени, а уж тем более, он не собирался полагаться на чужое правосудие и отвечать за преступление, которого, по сути, не совершал. Обдумав сложившуюся ситуацию, он осторожно спросил:
- А нельзя ли этот вопрос решить как-нибудь по-другому? Я лорд-правитель Лайонский и не собираюсь сидеть в грязной камере с местными бродягами… Боюсь, если вы будете настаивать, я буду вынужден сопротивляться, и не думаю, что моим людям понравится, если их господина и правителя убьют или покалечат в этой, как мы считаем, высокоцивилизованной стране… И даже, если всё в конце-концов разрешиться в мою пользу, я не хотел бы увезти домой плохие воспоминания о здешнем гостеприимстве.
Чиновник никогда прежде не слышал ни о Лайонсе, ни о его правителях, но весь вид и уверенный властный голос Санхара говорили, что этот чужеземец не лжёт. Он заколебался. Ему не хотелось доводить дело до международного скандала, но и оставить всё просто так тоже невозможно.
- Я могу вам только посоветовать… - осторожно начал он.
- Говорите.
- Вы могли бы напрямую поговорить с отцом этой девушки и решить дело полюбовно, без вмешательства закона.
- Думаю, это разумное решение… - согласился Санхар.
- Но сделать это нужно сегодня и сейчас. Если родственники девушки не согласятся на мировую, я вынужден буду препроводить вас в тюрьму, как бы мне этого не хотелось, уважаемый господин.
- Хорошо.
- Поэтому я должен сопровождать вас к дому этой несчастной… - Он повернулся к девушке. – Ведите нас домой, уважаемая.
Санхар не видел повода отказываться. Подозвав Эльма, он приказал ему вернуться в гостиницу и ждать его возвращения, а сам последовал за девицей, в сопровождении чиновника и стражников.
_________________

Ирена, большое спасибо за главу!
Замечательно получилось описание базара.
А у Санхара, похоже, неприятности... Хотя, такого рода, они ещё могу обернуться очень даже приятностями
___________________________________

Ирэночка благодарю за прекрасное продолжение)
___________________________________

Спасибо за новую главу. Интересно отец скажет женись или деньгами можно откупиться?
___________________________________

Ну да... Если не считать, что он почти не рассмотрел девушку. А вдруг она уродка и злая, как ведьма?
Спасибо, Рита!


И тебе спасибо!


И деньги, и бабу. Всё сразу
Спасибо, Вера!
_________________

 » "Избранник Богов". 10

Жила незнакомка в трёх кварталах от рынка, в добротном двухэтажном типичном алмстском доме. Увидев чужака и королевского чиновника, купец - торговец средней руки - всполошился, а узнав, в чём дело, вознегодовал. Он побагровел и набросился на Санхара с угрозами и проклятиями, но чиновник, взяв его за рукав домашней сорочки, отвёл в сторонку и тихонько заговорил что-то на ухо. Однако, Санхар, даже не напрягаясь, расслышал каждое слово. Понимая пятое через десятое, он всё же сумел разобрать, что чиновник рассказал мужчине, что чужеземец важная шишка, и, по-видимому, не беден; что тому лучше уладить дело полюбовно, так как, с одной стороны, он может получить в этом деле выгоду, а с другой – без скандала разрешить международный конфликт, о чём чиновник непременно упомянет в докладе королю. Купец сразу остыл, успокоился и даже стал любезен. Усадив гостей, он угостил их вином и сладостями, и вежливо обратился к Санхару по-ассветски:
- Что вы намерены делать, уважаемый, в данной ситуации?
- Я мало знаком с вашими законами и обычаями, поэтому с удовольствием выслушаю ваши предложения, - так же вежливо ответил Санхар.
- По нашим обычаям, мужчина, видевший лицо девушки или касавшийся её, если он не близкий родственник или жених, обязан взять эту девушку в жёны. Если он не может или не желает этого, то должен смыть нанесённое чести девушки оскорбление своей кровью, - ответил купец.
- Мне не жалко толику собственной крови и я охотно бы поделился ей с вами, господа, но вряд ли она вам нужна… - усмехнулся Санхар. – Мне так же нетрудно жениться на бедняжке, коль таковы ваши требования, ведь, в данный момент, я холост. И если вы настаиваете, я возьму эту девицу в жёны. Но согласна ли девушка стать моей супругой?
- К сожалению, у неё нет выбора, - сокрушённо покачал головой чиновник. – Её лицо видели десятки мужчин, она навеки опозорена, и вряд ли теперь хоть один приличный жених постучит в ворота этого дома… А у девушки есть младшие сёстры, которые не могут выйти замуж раньше старшей. Или вы хотите, чтобы бедняжка вышла замуж за нищего водоноса, у которого нет даже медного гроша на выкуп, только, чтобы открыть сёстрам дорогу? Ведь, по сути, это по вашей вине она оказалась в таком положении.
Санхар пожал плечами и ответил:
- Я ведь не отказываюсь жениться. Что для этого нужно?
Отец девушки оживился.
- Небольшой пустяк: вы должны заплатить выкуп за невесту и подписать брачный договор. Мы можем обойтись без свадебной церемонии и торжеств, если пожелаете.
Санхар мысленно усмехнулся жадности купца. Он готов отдать дочь первому встречному, даже не играя свадьбы, лишь бы сэкономить лишний грош.
- Я согласен на все условия, - кивнул он. – А как насчёт приданого? Оно полагается в вашей стране? Или я просто покупаю девушку, как рабыню?
Чиновник и купец переглянулись, и последний немного смутился.
- Конечно, уважаемый, у Сафелии есть приданое, ведь она не базарная нищенка… Но только мы не ожидали такого скорого замужества и оно не совсем готово.
- Ничего, я подожду. Я пробуду в Алмосте ещё около декады, думаю, этого времени достаточно?
Чиновник строго взглянул на купца и тот поспешно закивал.
- Тогда вернёмся к выкупу… Сколько я должен за невесту?
Глаза купца довольно заблестели. Теперь он почувствовал себя в своей стихии.
- Думаю, сумма в десять тысяч золотых будет не слишком высока для вас, уважаемый?
Санхар даже опешил от такой наглости.
- По-моему, вы слишком цените свою дочь, - осторожно ответил он. – Я, конечно, не успел рассмотреть её лицо, как и иных прелестей… Но всё же, думаю, она не настолько хороша, чтобы стоить дороже рыбачьего баркаса!
- О, господин, вы не знаете Сафелии! Это настоящий клад! – оживился купец. – Она юна, свежа и прекрасна, как цветочный бутон, её кожа нежна и благоухает, словно лепестки роз! Она скромна, тиха, послушна и целомудренна. Мы воспитали её в строгости и охраняли, как самую ценную драгоценность!
- Почему же она ходила на рынок одна, без сопровождения родственников или слуги, и таскала тяжёлую корзину, словно рабыня? – перебил хвалебную оду Санхар.
Купец смутился, но лишь на миг.
- Мы приучали девушку к трудолюбию и хозяйственности, кто знает, какой муж ей попадётся? Может, лентяй или пьяница, и ей самой придётся кормить семью? Сафелия умеет шить, готовить, печь пироги, вышивать шёлком, ткать и угождать мужу. Она сильна, здорова и вынослива, не жалуется, не скандалит и не перечит, а это самые ценные качества любой жены.
Чиновник с понимающей улыбкой согласно закивал головой.
- Как бы хороша ни была девушка, но она не стоит десяти тысяч! – отрезал Санхар. – Я могу дать за неё две тысячи и ни гроша больше!
- Вы оскорбляете меня! – притворно возмутился купец.
- А вы держите меня за дурака… Или вы берёте две тысячи, или я ухожу с господином смотрителем, и пусть закон нас рассудит. Думаю, дать взятку судье за мягкий приговор обойдётся мне дешевле, чем ваша дочь.
Видя непреклонность Санхара, купец обеспокоился. Немножко подумав, он пошёл на уступки.
- Может, я и запросил слишком много, - начал он, - но только из-за любви к моей дорогой Сафелии… Она так прекрасна и так достойна, что я оценил её слишком высоко… Но мы можем договориться, не так ли?
- Я уже назвал свою цену, - отрезал Санхар.
- Две - это слишком мало… Вы оскорбляете не только меня, но и бедную девочку. А она и так натерпелась сегодня… Пять.
- Две.
- Пять.
- Две.
- Четыре с половиной.
- Две.
- Не будьте так упрямы! Вы ведь покупаете не корову!
- А вы продаёте не корабль!
- Господа! Господа! – вмешался чиновник, видя, что спор зашёл в тупик. – Пусть будет ни так, ни эдак, чтобы никому не было обидно… Я думаю, три тысячи и подарки родителям - вполне приемлемая цена за невесту.
Санхар промолчал, выжидательно глядя на купца. Тот сидел, насупившись, вертя в руках вилку с куском сладкого пирога. Наконец, он вздохнул и буркнул:
- Согласен.
- Тогда и я согласен, - ответил Санхар.
- Великолепно! – оживился чиновник. – Давайте выпьем мировую чашу и продолжим нашу беседу.
Они выпили из одного кубка, пролив немного на землю, закрепив, таким образом, договор.
- Нельзя ли побыстрее завершить нашу сделку? Меня ждут обязанности на рынке, - поинтересовался чиновник.
- Я могу расплатиться хоть сейчас, если хозяин согласиться принять вместо денег драгоценные камни.
Потухшие было глаза купца снова заблестели.
- Это возможно… - сказал он. – Но я должен взглянуть на них.
Санхар достал из-за пазухи кожаный кошель, который висел на груди на крепком кожаном шнурке, развязал его и высыпал на ладонь несколько драгоценных камней и крупных жемчужин. Отложив три из них – продолговатый аквамарин, овальный аметист и квадратный изумруд – он протянул их купцу. Затем отложил две нежно-розовые жемчужины.
- А эти пойдут на подарки.
Купец долго рассматривал камни на свет и через пламя свечи, разглядывал и царапал жемчужины, и остался доволен.
- Я их беру в качестве выкупа за Сафелию, - произнёс он, зажимая камни в потной руке. – Сейчас я пошлю за местным судьей, и мы составим брачный договор. А пока, дорогие гости, отдыхайте и угощайтесь.
Он поднялся и поспешно покинул комнату.
Когда они остались одни, чиновник любезно улыбнулся и произнёс:
- Этот человек непомерно жаден, не так ли?
- Согласен.
- Но я помог вам обуздать его…
- Спасибо.
Чиновник понизил голос и склонился к собеседнику.
- Думаю, я тоже заслужил небольшое вознаграждение… Я пошёл вам на уступки, уговорил отца девушки не доводить дело до суда, помог выторговать приемлемую цену выкупа…
- Сколько? – прямо спросил Санхар.
- Несколько золотых для бедного государственного служащего никогда не будут лишними…
Санхар развязал кошель, висевший на поясе, не глядя, вынул горсть монет, и ссыпал в жадно протянутую ладонь. По-видимому, там оказалась достаточная сумма, потому что чиновник остался доволен.
Хозяин дома вернулся спустя полчаса в сопровождении тучного старика с отвисшими щеками и нездоровыми мешками под глазами. Он поздоровался с присутствующими, выпил предложенный кубок, закусил пирогом, и только после этого положил на колени специальную дощечку, поставил чернильницу и достал перья для письма. Развернув свиток бумаги, он спросил об условиях договора и начал писать. Писал долго и старательно. Когда закончил, позвали Сафелию, закутанную ради торжественного случая в нарядное покрывало, и судья громко и выразительно прочитал составленный договор. Затем жених и невеста его подписали, а также свидетели – королевский чиновник и четыре стражника, скучавшие во дворе. На этом церемония бракосочетания была завершена. Санхар уплатил пошлину судье, взял новоиспеченную супругу за руку, и, со вздохом облегчения, покинул купеческий дом.
_________________