Чары, путы и кровные узы (СЛР, 18+)

Diurdana:

Всем привет!
Девы, вы чего забеспокоились? Приятно конечно, но вот она я, здесь. Пишу главу и переживаю что на это катастрофически не хватает времени.
Сегодня я например планировала ее дописать, осталось-то чуть-чуть. Завтра выложить и что? Вместо этого весь день была личным водителем собственного супруга. Его сиятельство, видите ли, вчера злоупотребляли, а мне сегодня в добровольно-принудительном порядке пришлось сесть за руль его автомобиля. А он в отличие от моей шустрой малышки, неповоротливая праворукая баржа. Брррр..... В итоге вернулась домой поздно, усталая и злая как собака. Вот.
И так постоянно в последнее время - мне что-то или кто-то мешает. Думаю завтра я все-таки закончу. Беспредельный получился перерыв, но бывает.
Таня,

машу, дорогая))) Больше не теряй.
Катя,

Приятно конечно, но спать - полезное занятие)))

Это Радует и автора в ответ)) Катя, спасибо за похвалу!

Наталья - очень сложный персонаж. А еще иногда мне кажется... да нет. я просто уверена, что в этом романе именно она - главный злодей)))

Не наверное чуть меньше, она же еще учится в институте. Но не намного.

В Богдане присутствую косяки. Я их вижу. Но вместе с тем или не смотря ни на что он стремительно приближается к образу идеального героя. Вот такой баланс, удивительный для меня, но Бодя - красавчик)))

Мне все время кажется что для ее лет она шибко умная. А проблема в том что я себя в этом возрасте не помню. Вернее мои воспоминания видятся мне сквозь призму моего сейчашнего видения. И мне сложно с Алечкой.

Серьезно? А я к учебе очень легкомысленно относилась.
Катя, спасибо за внимание к моему творчеству)))
самира,

У меня был кризис вдохновения. Это бывает. Знаете, ощущения такие, словно вдруг выключили свет в темной комнате. Вроде ты все знаешь - как стоит мебель, где лежат предметы, а все равно приходится ориентироваться на ощупь. Вот при свете все четко, ясно и понятно. И просто. Вот и у меня лампочка потухла. Потому и писалась глава тяжело и медленно.
Наталикор,

Очень приятно это знать. Спасибо за обратную связь, продолжение в процессе.
Лариса, здесь я, здесь))))
Стеша, это и праздники и гости меня отвлекли. То у меня, то я где-то, то еще что-нибудь. Много надо ли?
В общем Леди, я скоро вернусь. Не теряйте больше))))

...

Pandora:

Спасибо

...

Кактусова Екатерина:

Ох, Евгения! Твои романы лишают меня покоя, я теперь даже боюсь заглядывать в твои другие темы ибо дела дома стоят, ребенок не кормлен, а мамаше с телефоном в руках от книги оторваться не может. Муж скоро из лома выкинет с таким поведением! Весь день оторваться не могла, еле заставляла себя дела делать! И блин видимо я не обратила внимания что роман не дописан, похоже я себе все нервы истреплю с ожиданием и развязкой событий. Чувствует мое сердце я и его буду перечитывать дважды, а я только отошла от Катюши со Славочкой!
Наталья да....главный злодей видимо! Но мне до жути хочется увидеть ее слезы, слезы отчаяния или боли, ну хотя бы раскаяния за злодеяния! Такое чувство что она завидует дочери и если бы Бо приударил за ней ей бы было наплевать, что он сынок ее прошлых несбывшихся надежд. Как-то зло отыгрывается на своем ребенке. У меня сразу фраза мужа моего возникает "ты же мать!" это когда я выпить бокальчик хочу или вообще отдохнуть, типа к совести взывает!
Бо, красавчик, чтоб так любить и так жить ею, слов подобрать не могу! Он такой другой, я таких не встречала...
Ты не переживай думаю не сильно взрослой ты сделала Алю, хоть сама и плохо помню себя в том возрасте, мне кажется самое то! Ну может она слишком раскованная в любовных сценах или это я такая заторможенная немного?))) Ну хоть посмешу немного вас)))
PS: тоже не люблю развозить мужа на его машине, чувствуешь себя тупой! Еще и комментарии и вечно не хочется в грязь лицом ударить! И да я в школе была ботаном,))))

...

Diurdana:

Леди, доброго дня!
А я дописала главу. Сама не верю такому счастью)))) Возможно она будет прям сегодня, я подумаю. Мне кажется, что все что нужно было я в нее воткнула, дам ей вызреть пару часиков и если ничем по башке не шарахнет то.... Если шарахнет то завтра точно. Будем надеяться что конец света не наступит ибо мне помешает только он))))
Pandora, пожалуйста.
Катя,

ну что сказать? Мне приятно безусловно, но не хочется быть виновной в семейных проблемах читательниц)))) Помни - делу время, потехе - час.))))

Ой не верю)))) Неужели такой тиран?
Меня же мой не выкинул, а я живу с ним и еще с людьми в голове. Недавно едем с ним куда-то и он рассказывает мне о каком-то рабочем моменте. И тут меня накрывает Алечкой и Бодей и я очнувшись ухватываю самый конец его рассказа. Что делать? Извинилась и попросила заново пересказать. Он признался что даже не заметил как я отъехала. И так постоянно и всюду. Как он со мной живет?))))

Ты можешь пойти почитать то что закончено. "Дружбу" и "ПРочь" например. Это дилогия. Возможно его светлость, Тимур Одинцов, тебе тоже понравится)))) Когда таракан в его голове не двигает усами он очень милый парниша))))

Знаешь, Кать, чаще такие люди никогда и ни в чем не раскаиваются. Вот. Что будет с Наташей? Доскребемся до конца - увидим.

Думаешь? Не, к Богдану влечения у нее нет.

Таких не бывает))))

Так это Бодина работа - он девоньку растлил (вот не могу я другого слова подобрать).

А, с этим бесполезно бороться. Я сначала пыталась, а потом просто не сажусь за руль при нем. Вчера просто пришлось, если бы была возможность отказаться я бы ею воспользовалась. Одна я езжу как хочу, где хочу и в машине слушаю что хочу. И чувствую себя свободней. А мужа возить - только нервы тратить. То учит, то советы раздает, то ворчит.

...

Gaide:

Привет всем соскучившимся)))
Евгения,гони главу, а то дело уже к ночи ближется,хотела написать "а такое порно на ночь хоть и полезно для семейной жизни....", но потом вспомнила конец последней главы и *не нашла плачущий смайлик*

Максимум слёзы гнева и бессилия от потери контроля над ситуацией)

...

Diurdana:

Александра,

Слушаюсь и повинуюсь))) В следующем посте.

...

Diurdana:

 » Глава 15

- Смешно…. – Алевтина хмуро посмотрела на мать и попыталась протиснуться к двери. – Мама, пропусти!
- Ничего смешного нет. Ты что мне не веришь? – Наталья наблюдала за ее эмоциями, пытаясь понять, как отреагировала дочь на ее слова.
- Конечно, верю! – Притворно весело ответила девушка. – Брат, так брат…. А какой степени родства? – Она сделала вид что задумалась. - Близнец, наверное….
- Нет, не близнец, - Наталья сама удивлялась собственному спокойствию, хотя внутри нее все клокотало, - кузен.
- Угу…. – На лице дочери мелькнула тень сомнения, но она все еще сопротивлялась.
- Двоюродный…. – Продолжала она. – Тетю Тому, помнишь? Должна помнить…. Ее сын.
- Это неправда. – Аля, наконец, остановилась и прекратила попытки уйти из дома. – Мама, ты все врешь!
- Нет, - женщина скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от нее, - не вру.
- Но этого не может быть. – Растерянно пролепетала девушка. – Мама, скажи, пожалуйста, что ты пошутила. Ведь ты пошутила?
Тогда она молча протянула ей старую фотографию. Алевтина поднесла ее к глазам и с ужасом посмотрела на людей, что были на ней запечатлены. Даже учитывая то, что она видела свою тетушку всего один раз, она должна была ее узнать. И она ее узнала….
Аля растерянно опустила руки.
- Убедилась? – Наташа выхватила фото из ее слабой руки. – Все еще хочешь бежать к нему? Ну, так путь свободен.
Она посторонилась, демонстрируя, что больше не намерена ее удерживать. Вот только Алевтина больше не собиралась куда-то идти. Она стояла на месте и, сдвинув бровки над переносицей, переваривала полученную информацию.
- Этого не может быть…. – Как заведенная повторила девушка, глядя куда-то перед собой и кажется, не видя ничего перед глазами. – Нет, не может….
- Ну, - хмыкнула Наташа, - в жизни еще не такое случается.
Аля, наконец, вполне осмысленно посмотрела на нее, вглядывалась так, словно впервые в жизни видела. И видимо хотела что-то сказать, но ее отвлек звонок телефона. Дочь уставилась в экран и, ответив, принялась бессвязно лепетать что-то несуразное, пытаясь отделаться от свидания. Видимо звонил Вернер. Видимо потуги матери увенчались успехом – между ее дочерью и ненавистным сыном Тамары отныне все было закончено, хоть и сам парень пока что об этом не знал. Наталья в душе довольно потирала руки, не замечая состояния Алевтины. А когда та закрылась в комнате, она дала ей часок для того чтоб усвоить информацию и после решила все-таки поговорить с ней.
Открыв дверь, она увидела, что дочь сидит на кровати, свесив ноги, и невидящим взглядом смотрит в одну точку.
- Алевтина…. – Она прикоснулась к волосам девушки, - может, хватит уже? Что ты драматизируешь так, словно у тебя жизнь кончена. Я говорила, что он тебе не пара. И именно это я имела в виду. Он может быть каким угодно хорошим парнем, но вы никогда не сможете быть вместе. Теперь ты сама это понимаешь. Ты еще молодая, Аля, все, что сейчас с тобой происходит, ты забудешь как страшный сон. А представь, что было бы, если бы правда раскрылась на вашей свадьбе?
- Я все равно люблю его…. – Не поворачиваясь, ответила ей дочь.
- Глупости! – Хмыкнула она. – Нельзя любить брата, пусть и двоюродного. Это остаточные явления твоего сумасбродства, ты просто еще ничего не поняла, не осознала. Вот пройдет время, и ты успокоишься, вот увидишь. И перестанешь его любить, потому что это неправильно….
- Мама, – Аля повернулась к ней, – выйди, пожалуйста….
- Не поняла. – Наталья удивленно посмотрела на девушку.
- Выйди. Из моей. Комнаты. – Выделяя каждое слово, проговорила дочь.
- Это как понимать?
- Да уйди же ты, наконец! - Повернувшись к ней, закричала Алевтина. – Уйди! Уйди! Уйди!
Наталья не ожидала такой реакции дочери. Она вскочила с кровати и попятилась к двери, наблюдая за тем, как девушка закрыла лицо ладонями и рухнула на подушку.
- Что происходит? – Услышала она позади голос мужа. – Что случилось?
Аркадий обвел глазами комнату, стремительно приблизился к постели дочери.
- Алечка? – Он потряс ее за плечо. – Дочка….
- Оставьте меня в покое! – Ответила девушка, плача и не поднимая лица. – Уйдите все!
- Что ты ей сказала? – Аркадий повернулся к жене и Наташа, почему-то впервые в жизни почувствовала себя неуютно под взглядом его серых глаз.
- Правду. – Равнодушно ответила она, пожав плечами и стараясь не показать какую реакцию вызвал в ней его вопрос.
Аркадий молча взял ее под локоть и притянул к себе.
- Ты с ума сошла? – Процедил он и легонько встряхнул ее.
- Аркаша! – Она выдернула локоть из захвата его пальцев. – Что ты себе позволяешь?
- Я же просил тебя не торопиться, Ната. – Бессильно пробормотал он, повернувшись к все еще рыдающей Алевтине. – Что ты наделала!
- Господи, еще один! – Она всплеснула руками. – Тебе что никогда не было семнадцать лет? Что вы раздуваете тут драму? Раз она считает себя взрослой для того чтоб уйти из дома к парню, значит пора перестать с ней нежничать. Все, выросла твоя дочь, Аркадий. Взрослая она стала, самостоятельная. В таком случае пора принимать ответственность за свою жизнь и свои поступки и нести ее. Богдан – ее брат. И ничего тут не поделаешь. И не вижу повода ее за это жалеть. Слушала бы мать, такого не случилось бы….
- Чего не случилось бы, Наташа, ты в своем уме?
- Если бы она послушалась и бросила его вовремя, она не узнала бы что он – ее брат. И сейчас вот этой истерики, - женщина тонким пальцем указала на кровать, где умывалась слезами ее дочь, - не было бы….
Аркадий прервал поток ее красноречия, вытолкав из комнаты и закрыв дверь за своей спиной.
- Что ты за мать такая? – Удивленно глядя на нее произнес он. – Нет, ты всегда была сильной женщиной, ты никого никогда не жалела, но сейчас…. Аля ведь страдает. Не ее вина, что все так вышло, неужели в тебе нет ни капли сочувствия?
- Нет, Аркаша, мне не жалко. Я вообще считаю жалость унижающим достоинство чувством. Это все юношеские гормоны, да, сейчас ей кажется, что выхода нет, что ее жизнь кончена…. Знаешь, сколько раз мне так казалось? Когда отец покончил с собой. Когда мать тяжело заболела. Когда я поняла, что должна одна тянуть на себе и ее и свою блаженную сестрицу. Думаешь, я сносила все с невозмутимостью скалы? Но меня никто не пожалел и поэтому я выстояла. Жалость унижает и расслабляет. Она не позволяет собрать в кулак свои внутренние резервы и бороться. Начни я жалеть девчонку и она не переживет этих трудностей. Раскиснет как мокрый хлебный мякишь. А она должна быть сильной, ибо мир жесток и с этим нужно как-то научиться справляться.
Она устало выдохнула, словно эта пылкая речь далась ей нелегко. Посмотрела на мужа, пытаясь понять, дошли ли до него ее слова или нет. Аркадий смотрел на нее с каменным лицом. А потом равнодушно произнес:
- У меня такое чувство, что тебе не жалко нашу дочь, оттого что ты сама никогда никого не любила.
Он смотрел на нее так, словно ждал опровержения своим словам. А Наталья не привыкла кого-то в чем-то переубеждать и что-то кому-то доказывать. Поэтому она промолчала, опустив глаза.
- Ясно. – Разочарованно протянул ее муж и добавил. – Я сегодня заночую в кабинете. Спокойной ночи, дорогая.
И развернувшись, ушел.
Наталья проводила его глазами и улеглась в свою постель. Ей с трудом удавалось сохранять хладнокровие – муж ее поразил. Кажется, он не услышал ни слова из всего, что она ему сказала. Или просто не хотел ее слушать, зациклившись на своем. И это предположение…. Неужели он, который знает ее столько лет, вдруг решил добиться от нее признаний? Но представить себя убеждающей мужа в собственных чувствах Наташа, к сожалению, не смогла. И вообще довольно странно было выслушивать его сомнения по поводу ее чувств к нему, учитывая долгие годы брака, верность, которую она ему хранила, не смотря на симпатию других мужчин к ней, как к привлекательной женщине. Она заботилась о нем, поддерживала его, а сколько рубашек перегладила, он считал? Она старалась быть для него идеальной женой, а для Алевтины – хорошей матерью и что? В результате эти двое, отец и дочь, отвернулись от нее, отвергли ее благие намерения и вдобавок, одна прогнала из своей комнаты, второй сам покинул спальню.
Жалела ли она о том, что так грубо раскрыла дочери правду, а мужу позволила усомниться в себе?
Нет.
Она всегда и во всем была права. Всегда поступала правильно и во благо семьи. И вообще, не имела привычки жалеть о том, что сделано.
* * *
Алевтина пребывала в отчаянии.
Сначала, когда с уст матери сорвалась та ужаснувшая ее правда о том, что Богдан Вернер – ее двоюродный брат, она решила что ослышалась. Ведь такое не приснится в самом страшном кошмаре! Потом она подумала, что мать, в своем стремлении разлучить их, приводит в качестве аргумента совершенно абсурдную ложь. Но упоминание о Тамаре, и наконец, фотография новоиспеченной тетки в обнимку с ее парнем, с ее Богданом, разрушила последние сомнения – Але пришлось поверить. И что сделала с ней эта правда?
В первое мгновение она почувствовала пустоту и растерянность. То, что ощущаешь в момент, когда неожиданно и нелепо рушится жизнь. Вот только что у нее были планы, ее ждал любимый, она безумно соскучилась по нему и стремилась на встречу с ним, и в одно мгновение не осталось ничего….
Она не могла принять, осознать, насколько глобально все поменялось. Не могла принять, что ей уже некуда торопиться. Некуда и не к кому….
Все так резко изменилось. Девушка чувствовала это, но осознать пока что не могла. Она вообще не могла понять, что происходило сейчас вокруг нее, словно впала в оцепенение. Могла лишь стоять столбом, переваривая потрясший ее сознание факт, да растерянно моргать глазами.
В первое мгновение после известия о ее родстве с Богданом у девушки был шок, сравнимый по величине с теми чувствами, что накрывают после известия о смерти. Неожиданной. Внезапной….
Да, Але тогда показалось, что Богдан умер. И когда из состояния оцепенения ее вырвал звонок телефона, когда она вглядевшись в экран поняла кто ей звонит, удивилась так, словно это звонок с того света.
Как в полусне ответила она на его звонок, неловко и сбивчиво попыталась объяснить то, что они не смогут увидеться, нелепыми причинами о плохом самочувствии после перелета, смене часовых поясов и некачественной еде в самолете.
Он не поверил.
Сделал вид, но не поверил ей, и она это прекрасно поняла, но встречаться с ним сейчас было выше ее сил.
С начала нужно было осознать открывшиеся обстоятельства, решить, что с ними делать, а потом…. А что потом?
Богдан стал центром ее мира, как она будет жить без него, Аля просто не могла себе представить.
Она пока еще не осознала до конца то, что значили слова ее матери. Пока заботливое подсознание блокировало самые тяжелые мысли, и новости о том, что Богдан – ее брат пока означали лишь одно – между ними непреодолимая стена. Они не могут быть вместе. Никогда. Бог не благословит такой союз, общество не примет, а мама не позволит такому случиться.
И об этом горевала девушка сильнее всего – о том, что родство ее и Богдана лишало их возможности быть вместе и любить друг друга.
Прогнав родителей из своей комнаты, Аля долго плакала. Она не обращала внимания на своего любимца, который скучал по ней. Боня жил у заботливой соседки все десять дней каникул, а теперь настойчиво требовал внимания. Так настойчиво, что Аля, забыв себя от переживаний, оттолкнула кота рукой и снова зарылась лицом в подушку.
Обессилев от слез, она погрузилась в какое-то подобие сна, наполненное непонятными картинками и образами. Они мелькали перед ней калейдоскопом, и она не могла понять, что ей сниться, а что нет. Не могла запомнить лица, увиденные в эту долгую ужасную ночь. Но последнее сновидение вырвало ее из этого тяжкого состояния – ей приснилось, будто она видит в постели Марусю и Егора. А через мгновение это уже они с Богданом. И вот тогда, очнувшись и подскочив на постели в холодном поту, Аля осознала весь ужас произошедшего с ними.
Боже, Богдан – ее брат! Двоюродный или родной – не важно! Важно то, что в их жилах течет одна кровь. Как это называется? Инцест? Кровосмешение?
Боже, какой ужас!
Аля почувствовала во рту противный привкус и горечь, а потом ее желудок скрутил рвотный спазм. Девушка едва успела добежать до туалета, как ее стошнило.
Отдышавшись, Аля не включая свет, прошла на кухню и налила стакан воды. Трясущейся рукой поднесла его ко рту, когда просторное помещение неожиданно залил свет. Повернувшись, она увидела отца.
- Аля? - Он, прищурившись, смотрел на нее. – Что ты здесь делаешь?
- Ничего. – Резко ответила она и поставила стакан на столешницу гарнитура. – Я уже ухожу.
- Постой, дочка. – Отец поймал ее за плечо.
- Ну что, папа? – Аля выдернула руку. – Я спать хочу.
- И все? – Он казалось, был удивлен.
- А что еще?
- Поговорить не хочешь?
- Нет.
- Но может быть я смогу тебе помочь, детка.
- Чем, папа? – Аля горько усмехнулась. – Сделаешь так, чтоб Богдан не был моим братом? Или повернешь время вспять и избавишь меня от знакомства с ним? Или поможешь мне его разлюбить?
Отец молчал.
- Спокойной ночи, папа.
Аля развернулась, намереваясь вернуться к себе и уже в спину услышала:
- И тебе, ребенок.
Аля вернулась в свою постель, но так и не смогла больше уснуть. Ощущения катастрофы, паника и ужас терзали ее до самого рассвета. И в череде безумных мыслей девушка приняла одно ужасно неправильное решение – она ничего не скажет Богдану об их родстве. Пусть мучается только одна она от этого факта. Делить эти переживания с ним? Нет, она не такая эгоистка и не столь жестока. Пусть лучше он ненавидит ее за разрыв, но не терзает себя, не изводит чувством отвращения к себе за то, что влюбился и переспал с собственной сестрой.
Аля была так накручена и так взвинчена, что стерла грань, отделяющую степени родства. Ей сейчас казалось, будто она переспала с братом-близнецом, да еще и будучи осведомлена об этом факте – вот до чего довела ее ночь. Ей казалось, что она совершила отвратительное злодеяние, ее тошнило от себя самой, а все то хорошее, что было между ней и Богданом, сейчас окрасилось в самые скверные цвета кровосмесительного прелюбодеяния. Аля была противна самой себе.
И глубоко несчастна.
Вдобавок ко всему девушка вспомнила, как когда-то давно, когда только заподозрила в себе симпатию к Егору, привязанность, навязанную ей с самого начала, первым делом она спросила у мамы – как же быть, ведь Егор – ее крестный брат, сын ее крестной матери. Разве можно им встречаться? На что мама спокойно заявила, что нельзя встречаться с кровной родней, так как это влечет за собой ужасные последствия. Потому что это неприемлемо и аморально, недопустимо, неслыханно. А Егор…. Да кто же узнает, если они никому не скажут? Да и по большому счету, ну какое Богу дело до их отношений, когда все эти ограничения и условия придумали люди?
Аля маме поверила. Но может быть, поэтому Егор так и не стал для нее настолько близок и любим как Богдан? Потому что в глубине души ее всегда смущал тот факт, что во Христе они, как ни крути, брат и сестра?
Как же тогда Бог допустил их связь с Бо? Почему земля не разверзлась под ее ногами в ту ночь, когда она шла к нему в номер? Почему она не сгорела в адском пламени наутро после всего, что между ними было?
И самое главное – почему узнав правду, она не разлюбила его в тот же миг? Почему она до сих пор любит его ничуть не меньше, чем вчера и позавчера, и поза-позавчера, и месяцы назад?
За что ей это? Что плохого она сделала? Где нагрешила? Или это ей наказание за то, что послушалась мать и решила, что Богу на самом деле неважно собирается она замуж за крестного брата или нет? Это Он ТАК решил ее наказать? Продемонстрировать свою силу и власть?
Аля думала, что с ума сойдет от потока своих мыслей. Они уже завели ее в такие дебри умозаключений, что еще немного и бедная девушка полезла бы на подоконник. Но…. Ее спас серый рассвет.
Утром, когда в комнате начало светлеть, ее измученный организм погрузился, наконец, в сон – не выдержали нервы, да и усталость прошлых дней, в которые Аля недосыпала из-за тоски по возлюбленному, накрыли девушку и отключили ее сознание, затягивая в зыбкую трясину спасительного небытия.
Но перед сном Аля, горько плача от того, что совершает самый чудовищный поступок в своей жизни, набрала Бо эсэмэс с текстом – «Между нами все кончено. Прости», а потом зарылась пальцами в шелковистую шерстку Бони, который не стал долго сердиться на резкость хозяйки и устроился спать на ее животе, и отключилась.
* * *
А разбудили ее странные звуки, какие-то глухие удары, раздающиеся где-то над ее головой. Как оказалось, это были снежки, пущенные меткой и сильной рукой Богдана прямо в ее окно, изголовьем к которому стояла ее кровать. Выглянув на улицу, Аля сначала обрадовалась, а потом вспомнила вчерашний вечер и ночь и похолодела от ужаса. Торопливо спряталась за штору, но поздно – Богдану не составило труда разглядеть ее в окне третьего этажа, и он уже дал ей это понять, взмахом руки.
- Васильева! – Услышала она его голос, долетевший до нее сквозь открытую форточку окна и потому не приглушенный тройным стеклопакетом. – Включи телефон немедленно!
Дверь комнаты распахнулась и на пороге возникла ее мать.
- Угомони своего приятеля немедленно. – Вместо приветствий и пожеланий доброго утра, бросила она. – Он сейчас весь дом на уши поднимет. Позору не оберешься.
- И что мне делать, мама?
- Скажи ему правду, он и отстанет. Сам.
- Ну уж нет! – В ужасе вскричала девушка.
- Тогда я сейчас полицию вызову. Хочешь?
- Мама!
- Господи, что делать-то? – Наталья подошла к окну, открыла его.
- Убирайся прочь! – Крикнула и тут же еле увернулась от снежка. Снег рассыпался по подоконнику, оставив небольшой след на стекле.
- Аркаша! – Позвала мать. – Или разберись с ним. Мужчина ты или нет?
- Уже. – Из коридора ответил ей муж.
- Папа! – Аля бросилась к нему. – Папа, - она ловила его за руки и снова плакала, - только не говори ему, слышишь? Придумай что угодно, только не говори ему правды.
- Хорошо, но почему?
- Обещай! – В исступлении молила Аля. – Пообещай мне!
- Хорошо, обещаю.
Отец ушел, а Аля приникла к окну. Она видела, как отец вышел из подъезда. Как он обменялся с Бо рукопожатиями, прикурил сигарету, Богдану протянул. Видела, как Бо, нервно жестикулируя, пытается прорваться в подъезд и как отец мешает ему. Видела, как отец сказал ему что-то, и как парень поник от его слов. Потом папа пару раз хлопнул Бо по плечу, и он, в последний раз взглянув на ее окна, сел в машину и уехал.
И вот тогда Аля поняла, что ее жизнь действительно кончена. Дальнейшее существование виделось ей абсолютно бессмысленным. Серым и однообразным. Наполненным печалью и страданиями по своей роковой, запретной любви. И теперь Аля понимала, что прошлые ее страхи – страх того что Бо бросит ее, украв невинность, страх, что он изменит с Алиной или любой другой девушкой, что родители его не примут и будут препятствовать их отношениям – все, что как ей казалось она не смогла бы простить и с чем не смогла бы справиться, теперь казалось сущим пустяком по сравнению с преградой, возникшей между ними ныне. Теперь она готова была стерпеть и простить гораздо больше, лишь бы он не был ее братом! Лишь бы проснуться от этого кошмара и вернуть все на свои места. Она просто любила его, просто хотела быть с ним – так просто, так мало…. Так мало на самом деле нужно для счастья! Счастья, которого им отныне не придется разделить никогда….
* * *
В понедельник Алевтина отправилась в школу.
Если честно она ничего не чувствовала в связи с этим. Ей было безразлично все, что окружало ее, ничто не интересовало. И не было разницы идти на уроки или страдать дома. Родные стены помогали слабовато….
Утро началось как обычно – она проснулась, умылась, позволила маме заплести на ее голове косичку-веночек, сохраняя при этом невозмутимый вид и не подпуская к себе воспоминания, как называл ее Бо из-за этой прически. Правда, совершенно безрезультатно и в голове постоянно звучал его голос. Проникновенный и сладкий, когда он обращался к ней.
Караля….
Глупое прозвище милой влюбленной девушки. Карали больше нет….
Алевтина хотела, чтоб жизнь ее вернулась к той точке невозврата, к тому отрезку времени, с которого все началось. Словно ничего не было и все ей лишь приснилось в дурном сне. Есть такие сны, что волнуют сознание и после пробуждения еще долго будоражат воображение. Иногда они сладостны, иногда кошмарны, но, не смотря ни на что, они все же остаются снами. Вот и ей всего лишь приснился сон. Счастливый сон, который к пробуждению превратился в жуткий кошмар.
А как еще можно назвать ситуацию, когда узнаешь о том, что твой любимый парень, твой любовник, еще и твой брат? И она не в силах что-либо изменить, остается лишь забыть его и оплакать.
Но как бы ни старалась Аля вести себя непосредственно, к любимому напитку, который мама как обычно принесла в ее комнату утром, девушка даже не притронулась. И даже его запах, которым она наслаждалась каждое утро, сегодня вызывал в ней приступы тошноты.
Завтракать Алевтина тоже не стала, сославшись на отсутствие аппетита. Мать подозрительно посмотрела на нее, но настаивать не стала.
- Ты сегодня бледная. – Заметила она, когда они уселись в машину и собрались ехать в школу.
- Я всегда такая. – Равнодушно ответила девушка, глядя в окно.
- Тебе нездоровится? – Продолжала допытываться мать и сначала Аля не понимала, к чему ведут эти вопросы.
- С чего ты взяла?
- У тебя нет аппетита…. Тошнит от любимых напитков…. Что я должна подумать? Мне начинать беспокоиться?
- Я не беременна, - отрезала Аля, угадав ход мыслей мамы, - не волнуйся.
- Точно? – Недоверчиво переспросила мама. – То есть мне не стоит вести тебя к врачу и проверять?
Аля резко повернулась и, сверкнув на мать глазами, с видом оскорбленного достоинства промолчала.
- Не смотри на меня так. Я в отличие от тебя знаю к чему, в данной ситуации может привести промедление. Если между вами что-то было….
- Ничего не было! – Выкрикнула девушка. – Я. Не. Беременна. Уясни это мама и оставь меня в покое.
- Что ж, надеюсь ты говоришь правду. Потому что от инцеста родятся ненормальные дети – с патологиями развития, с внешними уродствами…. Если ты говоришь мне правду, значит, тебе очень повезло, что ты узнала все вовремя. Подумай об этом, когда будешь продолжать на меня дуться.
- Я больше не хочу об этом разговаривать. – Спокойно ответила Аля. – Никогда. Богдана больше нет в моей жизни, ты добилась, чего хотела. Теперь радуйся, мама, а ко мне не лезь.
Аля вышла из машины и направилась к школе.
- Как будто я виновата в том, что все так получилось. – Выкрикнула женщина ей в след, но она даже не обернулась.
Она не успела дойти до дверей школы всего несколько шагов. И уже занесла ногу для того чтоб шагнуть на первую ступеньку лестницы, ведущей к ним, когда ее схватила за локоть сильная рука.
- Караля! – Раздался рядом знакомый голос и от хрипотцы, звучащей в нем сердце девушки больно сжалось в груди. – Постой, малышка, надо поговорить.
- Бо…. – Она обернулась и посмотрела на парня, стоящего перед ней и от обрушившихся на нее чувств у нее ослабли колени, а глаза заволокло слезами. Богдан стоял перед ней в расстегнутой куртке, без шапки не смотря на сухой морозец зимнего утра, и так пронзительно смотрел на нее, что вздох застрял у нее в горле. Тогда вместо всего, что она должна была сказать ему, с губ ее сорвалось:
- Бо, ты же замерзнешь.
- Не важно. – Он прижал ее к себе. – Аля, родная моя, что произошло?
- Все кончено, Бо. – Она попыталась вывернуться из его объятий. – Отпусти меня.
- Нет. – Он еще крепче обнял ее.
- Богдан, прошу тебя. – Она уперлась руками в его грудь, пытаясь отстраниться, но ей это не удалось. – Оставь меня, Бо!
- Аля, послушай, - зашептал он ей, - нет ничего, ни одной причины на свете, способной разлучить нас, слышишь? Я люблю тебя, а ты – меня. И это главное, понимаешь? Только это! А все остальное – ерунда!
- Нет! – ей, наконец, удалось вывернуться из его рук или он попросту позволил ей это. – Ты не понимаешь….
- Нет, - согласился он, - не понимаю. Потому что ты ничего мне не объяснила. А ведь мы с тобой договаривались по-другому, кажется….
- Бо, не заставляй меня. – Взмолилась девушка. – Просто, оставь меня в покое.
- Ты бросила меня по эсэмэске. – Не отставал парень. – Почему?
- Потому что. – Не зная, что сказать, ответила она. – У меня были причины. И тебе не понравится если я открою их тебе.
- Расскажи мне. – Настаивал он. – Расскажи и поверь, я смогу убедить тебя в том, что ты ошибаешься.
- Откуда ты знаешь?
- Расскажи мне, малышка.
- Нет, - упрямо твердила Аля, - не вынуждай меня делать тебе еще хуже, Бо.
- Аля, я должен знать. Я имею право знать!
- Да, Алевтина, - раздался рядом голос матери, взволнованная девушка не заметила, что она не уехала, - расскажи ему. Будет проще, если он узнает.
- Это вы! – Богдан отвлекся от Али и повернулся к ее матери. – Это вы ее накрутили. Что вы ей сказали?
- Бо! – Аля дернула его за руку, отвлекая его внимание на себя. – Мама здесь ни при чем. Это я. Я поняла, что мы не можем быть вместе.
- Почему, малышка? Что нам мешает?
- Я… - Аля повесила нос и через силу вымолвила, - я не люблю тебя. И не называй меня больше никогда ни малышкой, ни Каралей. Это прозвище всегда меня раздражало.
- Врешь. – Спокойно заключил Богдан.
- Нет, не вру! Ты мне не подходишь! Я поняла, я хочу учиться в Питере, а ты мне мешаешь. Ты меня не достоин, Бо, прости, мне нужен другой парень! Не такой как ты. Не… не похоронщик. – Девушка выдохлась от своей речи. - Прости….
Богдан молчал и смотрел на нее. И Аля не знала, о чем он думает, а глаза на него поднять боялась.
- Это не правда. – Наконец вымолвил он.
- Ты смотри, какой неугомонный. – Фыркнула мать. – Алевтина, или ты ему сейчас все расскажешь или я, выбирай.
- Мама, не надо! – Воскликнула девушка, глядя на мать так выразительно, чтоб та поняла, прочитала во взгляде то, что нельзя было высказать словами.
- Надо. – Отрезала женщина. – Надо, Аля. Иначе он не успокоится. А шило в мешке не утаишь.
- Слушайте, женщина. – Бо повернулся к Наталье. – Может, хватит на нее давить? Мне кажется это наши проблемы, и мы сами в них разберемся.
- Разберетесь, как же! – Ухмыльнулась женщина. – Слушай, мальчик, это моя дочь, и с твоего позволения я пока что решаю, как ей лучше поступить.
- Малышка, - Бо попытался взять ее за руку, - давай уедем, поговорим в спокойном месте. Одни. Все хорошо, слышишь? Что бы ни говорила тебе твоя мать, мы должны быть вместе, и я люблю тебя, а ты - меня….
- Этому не бывать…. – Снова влезла в их разговор Наталья.
- Мама! – Перебила ее Алевтина. – Мы сами разберемся!
- Вам вместе не бывать. – Продолжала женщина, словно не слыша дочь. – Не бывать, потому что Аля….
- Мама, я сама! – Взвизгнула девушка, спеша перебить ее, не дать договорить фразу до конца.
- Аля, - Бо взял ее за руку, - давай уедем. Поговорим….
- Нет! – Она выдернула руку из его ладони и сказала твердо, глядя в его глаза. – Мы не можем быть вместе Бо, потому что я… потому что я тебе изменила. Прости, я не хотела говорить. И вот еще…. – Она открыла школьную сумку, вытащила коробку с браслетом, - возьми, я не могу это принять. – Протянула ему.
- Это подарок тебе. – Ответил он, растерянно глядя на нее.
- Возьми! – Аля сунула коробку в его руки. – Мне он не нужен. Другой подарит мне сотню браслетов еще лучше этого! Я не ношу серебро!
Богдан внимательно смотрел на нее, видимо оценивая, правду она говорит или нет. А потом круто развернулся и ушел, унося свой подарок с собой.
- Ну, наконец-то! – Глядя ему вслед воскликнула мать. – Вот только все-таки надо было сказать ему настоящую правду….
- la maman, allez au diable (фран. – матушка, идите к черту)…. – Пробормотала Алевтина, не сводя глаз с удаляющейся от нее спины парня, пытаясь выжечь в своей памяти каждую деталь этого мгновения. Мгновения, когда он уходил навсегда. Когда она видела его в последний раз….
- Не поняла. – Нахмурилась мать.
- До свиданья, мама. – С вызовом глядя на женщину произнесла она.
- Сдается мне, ты сказала что-то другое….
- Ты права, мама, я послала тебя к черту.
- Алевтина! – Мать была поражена. – Что ты себе позволяешь?
- А что ты сделаешь, мама? – Хмыкнула девушка равнодушно. – Накажешь меня? Ты сможешь мне сделать что-то хуже, чем то, что произошло сейчас? Ну, давай… попробуй. До скорого.
Аля развернулась и вошла наконец в здание школы. Прошла мимо наблюдавших за сценой, разыгравшейся между ней, Богданом и матерью, с гордо поднятой головой и направилась к своему классу. Она не позволяла себе думать о том, что произошло. Если она будет думать об этом, она сойдет с ума. Нельзя позволить остальным насмехаться над ней. Пострадает она дома. В своей комнате. В гордом одиночестве.
* * *
- Алевтина, собирай вещи. На все каникулы ты едешь в деревню. – Мать, едва сдерживая праведный гнев (Аля это чувствовала затылком), замерла в дверном проеме ее комнаты.
- Нет. – Не поворачиваясь от монитора компьютера, ответила девушка.
- Что, прости? – Она сделала вид, что ослышалась.
- Я никуда не поеду. – Ответила девушка спокойно, сдвинув бровки и увлеченно переставляя цветные камушки в игре «три в ряд».
- Поедешь, дорогая моя, еще как поедешь. – Наталья вошла в комнату дочери и принялась копаться в ее шкафу в поисках подходящих вещей. – За то, что ты вытворяла в течение четверти тебя не в деревню, тебя в интернат для трудных детей отправить надо….
- Так отправь. – Пожала плечами девушка.
- Слушай ты, - женщина, наконец, сорвалась, и стремительно приблизившись к дочери, развернула ее кресло так, чтоб девушка оказалась лицом к лицу с ней, - ты совсем страх потеряла? Собирай немедленно вещи!
- Нет, мама. – Аля встала на ноги и дерзко взглянула в сверкающие зеленые глаза родительницы. – Я туда не поеду, слышишь? Если сможешь отвезти меня туда силой – попробуй, но предупреждаю – я буду сопротивляться.
- Я тебя сейчас выпорю. – Изумленно глядя на дочь вымолвила женщина.
- А я сниму следы побоев и пойду в опеку. – Равнодушно ответствовала девушка.
- Тебя заберут в детский дом! – Кажется, у мамы вот-вот пар повалил бы из ушей, но Аля продолжала дразнить ее.
- И слава Богу, лишь бы подальше от тебя.
- Аля, - мать вдруг сменила настроение и устало опустилась на ее постель, - за что ты так со мной? Ты ужасно закончила четверть….
- На пятерки, как всегда.
- Эти пятерки тебе поставили по старой памяти, дочка. Потому что мама ходила и умоляла учителей не лишать тебя медали. Потому что мама разорилась на помощи школе, лишь бы тебе не портили аттестат, ты что, не понимаешь?
- Понимаю. Но согласись, мама, эта медаль тебе нужна гораздо больше, чем мне.
- Ты провалила третий тур олимпиады, дерзишь мне…. Такое чувство, что ты мне мстишь за то, что твой парень оказался твоим братом, но разве я в этом виновата?
- Нет, не ты. – Аля снова опустилась в кресло у своего стола. - Ты виновата в том, что я ничего не знала о нем.
- Не тебе меня судить, соплячка! – Снова вспыхнула женщина.
- Не мне…. Это все? – Девушка снова вернулась к игре, демонстрируя, что если мать закончила она может быть свободна.
- Значит так, да? – Наталья поднялась на ноги и гордо вздернула подбородок. – Что ж, нашла коса на камень, видимо. Значит война?
Аля в ответ пожала плечами.
- Ну, посмотрим, кому от этого хуже будет. – Она вышла из комнаты, громко хлопнув дверью за своей спиной.
Аля в тот же миг поникла, словно какой-то внутренний стержень в ней переломился с уходом матери. Тот, на котором держалось ее самообладание во время разговора с ней. Она спрятала лицо в ладонях и выдохнула.
Почти три месяца прошло с того дня, когда она бросила Богдана. Три бесконечно долгих, темных, холодных зимних месяца.
Сначала Аля очень остро переживала разлуку с парнем. Ее терзали муки совести за то, что она обманула его. Может быть, ему было бы легче, узнай он правду? А может быть наоборот, сложнее. Девушка задавала себе вопрос, что хотела бы она и понимала, что лучше бы она не знала о том, что Бо ее брат. Возможно, если бы он вот так неожиданно и больно порвал с ней, она смогла бы рано или поздно возненавидеть его. Ведь не зря говорят, что между пылкой любовью и жгучей ненавистью очень тонкая грань. Она смогла бы возненавидеть его, а ненависть выжгла бы любовь из ее сердца. Она смогла бы жить дальше в счастливом неведении, не зная боли и горечи потери, не мучаясь от стыда. Так, как она желала ему жить.
Он – мужчина, и рано или поздно найдет ей замену. Его гордость пострадала, а уязвленное самолюбие все равно потребует сатисфакции. И тогда он встретит другую. Даже если для того чтоб отомстить ей – все равно…. Он сможет забыть ее, как дурной сон. И не думать каждую ночь о том, как зыбко счастье. Не проклинать судьбу и кровные узы навсегда связавшие их.
Потом она немножко успокоилась. Время частично излечило ее терзания, и она даже смогла спать по ночам. Спать, а не вертеться юлой по кровати, путая сон и явь, видя кошмары и поливая подушку слезами. И когда наступил март с его весенним ветром, капелью и птичьими трелями все еще по-зимнему холодным утром, на смену всему этому пришла тоска. Аля отчаянно скучала по Богдану. По тем временам, когда она не знала, что он ее брат и была счастлива как никогда прежде. И иногда, ночной порой в ее голову приходили мысли о том, что лучше бы она и дальше не знала об их родстве. Аля гнала скверные, греховные мысли подальше от себя, но соблазн переживать в который раз счастливые мгновения своей жизни и представлять, как все могло быть дальше, не отпускал ее сознание. И в этом Аля нашла какое-то подобие утешения. В несбыточных мечтах….
И часто холодными ночами она прижимала к груди те самые носочки, что не сумела вернуть ему. Словно чувствовала что это не тот подарок, который требуется возвращать при разрыве, как красивый дорогой браслет. Или она просто не смогла расстаться с ними.
Их вязали для нее. Катись все к чертям, но их она оставит себе!
И вполне естественно, что учеба ее покатилась под откос, ведь прежнего стимула у девушки уже не было. Она не хотела в Питер, не хотела золотую медаль, не хотела учиться, и радовать маму она тоже не хотела. После всего случившегося Аля поняла, что пережила самое страшное несчастье в своей жизни. После этого открытия все остальное, что было важным, все чего она раньше боялась и что уважала, лопнуло, как мыльный пузырь. И в душе тихой и послушной девочки поднялся бунт. Аля не смогла бы объяснить, спроси ее, против чего она подняла восстание, это было какое-то необъяснимое, подсознательное противоречие всему, что внушала ей мать. Словно какой-то механизм ее психики дал сбой в результате потрясения и начал работать наоборот. Она не боялась, не слушалась и не уважала мать. И демонстрировала это всеми доступными способами, доводя ту до белого каления.
Мстила? Возможно.
Аля не могла простить матери жестоких слов. Не могла простить ей то, как она вынудила ее поступить с Богданом. Может быть без давления, без угроз Але не пришлось бы врать Бо о несуществующей измене. Это мучило ее, ведь Алечка никогда никого не обманывала и гордилась этим, а мелкая ложь родителям ведь и не считается. Но в глазах парня она теперь навсегда останется изменницей, предательницей…. А что может быть хуже предательства?
Третья четверть прошла, словно в каком-то сне. Девушка прожила эти три месяца на автомате – она приходила в школу, сидела за своей партой, пыталась вникнуть в то что видела перед глазами, мыслями витая где-то очень далеко. Она не видела и не слышала ничего вокруг себя и не ответила ни на один адресованный ей вопрос учителя правильно. И, кажется, среди педсостава поползли слухи о том, что Аля переутомилась. Так бывает, когда отличник, отдавая все свои физические и эмоциональные силы учебе, в какой-то момент доходит до грани и… вдруг наступает информационный вакуум. Словно все знания, умения и навыки стирает из памяти. Все активно сопереживали бедной девушке, доведшей себя до такого состояния излишней прилежностью и конечно, пошли навстречу уговорам ее матери, сделав все возможное для того, чтоб не испортить ей потенциальную медаль. Но Наталью предупредили – если ситуация не изменится в корне, в следующей четверти, уже сделать ничего будет нельзя – на носу экзамены, а их результаты зависят только от самой Алевтины. Напоследок посоветовав максимальный отдых для светлого ума ученицы. Никакой нагрузки до начала четверти. Практически нирвану….
Аля ни с кем не спорила и никого не пыталась переубедить. Переутомилась и ладно – вполне приемлемый аргумент для ее состояния. Они сами нашли его и не лезут к ней с вопросами – что еще нужно? Еще бы родители отстали….
За три месяца, что Богдан не давал о себе знать, не преследовал ее и не пытался вернуть, Аля привыкла к мысли, что он смирился с разрывом. И успела поверить в то, что они никогда больше не встретятся. Тем сильнее было ее удивление, когда пешком возвращаясь из школы домой, она вдруг неожиданно напоролась на препятствие. Этим препятствием оказалась грудь Бо, на которого она налетела из-за того что шла, витая в облаках и глядя исключительно себе под ноги.
Аля ходила пешком из школы каждый день. Несмотря на погоду, будь то январский мороз, февральский ветер или мартовская капель, она неторопливо брела домой, погрузившись в свои мысли. Это были ее единственные прогулки, вернувшись домой она запиралась в своей комнате и не выходила из нее до того момента пока не нужно было ложиться спать. И все же, как бы ни отключалась девушка от окружающего мира, она впервые налетела на кого-то.
- Простите, - пролепетала Алевтина, уверенная в том, что это случайный прохожий, но подняв глаза и напоровшись на до боли знакомый взгляд голубых глаз, вдруг потеряла дар речи на мгновение.
- Бо…. – Выдохнула от неожиданности и тут же поспешила откланяться. – Привет и пока.
- Погоди, Аль. – Он поймал ее за руку, мешая сбежать.
- Ну что? – Не скрывая своего недовольства, спросила девушка.
- Сто лет не виделись. Может, поговорим?
- О чем? – Иронично скривившись, заметила она, вкладывая в свой вопрос все то, что невидимой стеной отделяло их сейчас друг от друга.
- О жизни. – Спокойно ответил Богдан. – Твоей и моей. Вот ты, например, как живешь?
- Не твое дело. – Нервно ответила Аля, всей душой желая повиснуть на его шее, а разумом стремясь сбежать как можно дальше.
- Послушай, - не теряя хладнокровия, произнес парень, - Аля, нас очень много связывает с тобой. Мы не чужие люди и никогда ими не станем. И ты не враг мне, а я не враг тебе. И не хочу им быть. И после всего что было, я не хочу, чтоб при случайной встрече ты сбегала от меня, не удостоив и парой слов. Да, мы не сможем быть друзьями, после всего что произошло, но почему мы не можем просто поговорить? Мы были близки, мы любили друг друга, и сейчас я не понимаю, почему ты пытаешься сбежать от меня. Я тебя обидел?
- Нет. – Аля вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, как он изменился за время, что они не виделись. А уж в том, что он изменился, она не сомневалась, просто пока чувствовала это. Кажется он был слишком спокоен. Тот Богдан, встречу с которым она порой представляла в своих фантазиях, был гораздо эмоциональнее этого. Тот Богдан твердил бы, что любит ее, умолял бы вернуться или психовал на нее, злился. Только не был так холоден и рассудителен, как этот.
- Тогда я хочу угостить тебя чашкой кофе в кофейне тут неподалеку. Это нормально, Аля, когда двое расстаются без ненависти друг к другу. Ты ненавидишь меня?
- Нет. – Покачала она головой, отрицая подобные предположения. На самом деле ведь он ни в чем не был перед ней виноват. Тогда почему она ведет себя как злобная стерва? Алина нервозность разбилась о его спокойствие.
- Тогда пойдем? – Он протянул ей согнутый локоть, предлагая уцепиться за него – март, месяц скользких тротуаров и аврала в травмпункте. Аля поколебалась не много и все же приняла предложение.
- А ты пешком? – Удивленно заметила она, понимая, что не видит нигде его машины. – Где твой субарь?
- На станции.
- Что-то случилось? – Заволновалась девушка, тут же нафантазировав себе всевозможные горести, приключившиеся с машиной и ее владельцем. – Ты попал в аварию?
- Нет, там другое…. – Как-то неохотно отмахнулся он от ее вопроса. – Идем же.
Кофейня, куда Алевтина пришла в сопровождении Бо находилась неподалеку от лицея, стоило лишь пройти несколько домов по широкой аллее. И всю дорогу они не обменялись с ним ни словом. Шли и молчали. Аля не понимала, почему согласилась на это. Возможно оттого, что не смогла подыскать контраргументы к доводам парня. И так было всегда. Он всегда мог убедить ее в своей правоте, а она доверяя ему, всегда безусловно принимала на веру его слова. А еще она понимала, что вопреки всему, сейчас она чувствует себя совершенно иначе, чем полчаса назад. Она замечала то, что происходит вокруг нее на улице, замечала, что весна уже практически вытеснила из региона суровую зиму. Замечала, что теплый ветер пахнет грядущими переменами, так, как он всегда пахнет в конце зимы. Словно она очнулась ото сна, отогрелась в лучах еще высокого, но уже весеннего солнца. Словно ее ледяной кокон, в который она погрузилась после расставания с Бо, дал трещину и выпустил ее в суматошный и настоящий окружающий мир.
Только рядом с ним она жила, а без него мир погружался в зыбкий сон. В кошмар….
Почему же все так несправедливо вышло?
- Аля…. А-аля-я…. – От размышлений ее отвлек голос Богдана. – Где ты витаешь?
- Я? – Девушка захлопала ресницами, прогоняя дурман. – Нигде. Все нормально?
- Будешь пирожное?
- Нет, спасибо. Только какао.
- Ты же любила эти пирожные.
- Раньше любила. Теперь – нет.
- Как знаешь? – Богдан отложил в сторону меню. – Рассказывай тогда.
- О чем? – Аля смотрела на него и терялась в собственных ощущениях. Было невыносимо от его дружелюбного тона. От его присутствия рядом и от того что он вел себя как ни в чем не бывало. Это окунало ее в прошлое и душу раздирали противоречивые чувства – с одной стороны она видела перед собой своего парня, своего возлюбленного. Того, кого она знала как себя, знала всего его, любила его и принадлежала ему. А с другой стороны он теперь был для нее чужим. Недосягаемым. И таким и должен был для нее остаться. И от этого она чувствовала себя некомфортно, неуютно. Ей безумно хотелось вспомнить и еще раз ощутить его прикосновения, и в то же время она отчаянно боялась этого. Хотелось, чтоб он вернулся к несостоявшемуся разговору о причинах расставания, и в то же время она понимала, как сильно это все усложнит. И ни к чему хорошему не приведет.
- Как учеба? – Богдан ворошить прошлое видимо не спешил. Или не хотел.
- Нормально. – Аля немного расслабилась.
- Раньше было отлично.
- Теперь удовлетворительно.
- Серьезно? – Он нахмурился. – Как же твоя медаль?
Аля неопределенно повела плечами.
- А олимпиада?
- Третий тур провалила, на четвертый не попадаю.
- Что ж ты так, малышка?
- Бо!
- Прости. Вырвалось…. – Он помолчал, а потом осторожно спросил. – Как же твоя мать отреагировала?
- Мне наплевать. – Аля отвернулась к окну, посмотрела на прохожих, спешащих мимо. Потом, кое-что вспомнив, спросила:
- Так что с машиной? Сломалась?
- Нет. – Бо ответил неохотно. – Она готовится к кузнецкой жаре.
- Не поняла. К лету что ли? Так вроде рано еще….
- Кузнецкая жара – это соревнования.
- Какие? – Девушка начала догадываться. – Кто соревнуется?
- Это гонки, Аля. Гонки на машинах. Смотрела фильм «Форсаж»?
- Бо, ты с ума сошел? – Пораженно спросила она, представив все опасности подобного увлечения. – Ты же папе обещал.
- Чуть не сошел. – Задумчиво ответил он. – А папа еще хлеще развлекался в молодости и ему никто не мешал.
Аля не знала, что сказать и стоит ли вообще говорить. Стоит ли лезть в его жизнь с советами. А следующий его вопрос застал ее врасплох, хотя она должна была ожидать его с самого начала, потому что ее волновал тот же.
- Ты с кем-нибудь встречаешься?
- Нет.
А надо было сказать «да». – Подумала девушка, но сказанного, как известно, назад не воротишь. Поэтому она спросила и его тоже.
- А ты?
- Смотря, что ты имеешь в виду. – Равнодушно ответил он. – Отношений у меня нет.
Аля прислушалась к себе, пытаясь понять, что означает для нее тот факт, что Бо спал с кем-то кроме нее во время из разрыва. И поняла - не смотря на то, что они расстались, и она не имеет права предъявлять ему претензии, а он не должен хранить ей верность, все же ей неприятно представлять Бо в постели с другой. Мягко говоря, неприятно. И скорее всего сегодня ее ждет «веселая» ночка, наполненная муками ревности….
- Для тебя это имеет значение? – Спросил он, внимательно наблюдая за ней.
- Никакого. – Пытаясь врать правдоподобно, ответила она.
Богдан улыбнулся и промолчал. А потом невзначай взял ее ладонь в свою и поднес к губам.
- Богдан! – Аля выдернула руку и вскочила с места. – Мне пора, рада была увидеться.
- Алевтина, подожди, - он вскочил следом и вынудил ее снова опуститься на стул, - сядь. Я обманул тебя. Я заманил тебя сюда, потому что хотел поговорить….
- Бо, пожалуйста!
- Не перебивай меня! – Резко потребовал он. Так, что Аля тут же замолчала, и только смотрела на него, хлопая ресницами.
- Я много думал, Аля. Долго думал. Я дал себе достаточно времени для того, чтоб быть уверенным в своем решении. Аля, я люблю тебя. Без тебя не могу. Забыть не получается, ненавидеть тоже. Поэтому я готов забыть твою измену и начать все с начала. Я хочу чтоб ты знала – я на все готов ради тебя. Я даже готов понять и принять твою полигамность – что поделать, иногда такое бывает. Если я не способен удовлетворить тебя, разве в том твоя вина? Я все смогу пережить, только о будущих изменах мне не рассказывай….
- Вернер, ты что несешь?! – Аля изумленно смотрела на него. – Ты с ума сошел? Ты… - она задохнулась подбирая слова, - я не верю! Ты не такой, ты – собственник и вообще…. Я тебе изменила, переспала с другим парнем, а ты готов забыть об этом!
- Ты уверена? – Неожиданно его маска слетела и девушка, наконец, увидела его таким, каким предполагала, он должен был быть после расставания – глаза горят, скулы ходуном ходят, руки сжимаются в кулаки. – Почему я должен тебе верить? Ты, значит, понимаешь меня, изучила меня, знаешь, на что я способен, а на что наоборот – не способен, а я полный идиот? Моя девушка любит меня, верит мне, ее увозят от меня чуть ли не силой. Она звонит мне сто раз в день, рассказывает о каждом мгновении своей жизни, проведенном вдали от меня. Не может дождаться, когда мы увидимся и тут…. Скажи, малышка, с кем и когда ты умудрилась мне изменить? Или ты этим занималась в процессе переписки со мной? Что-то мне не верится. Я тебя знаю, хорошо знаю – ты не ляжешь в постель к кому-то просто так. Ты мне не изменяла, Алевтина, прибереги свое вранье для кого-то глупее меня. И теперь я хочу знать, что побудило тебя сказать мне эту отвратительную ложь.
- Мне пора! – Аля снова вскочила со стула и устремилась к выходу. Но на улице Богдан догнал ее, схватил за руку, разворачивая к себе.
- Аля, послушай меня, послушай, любимая, - он прижал ее к себе, - пока есть я, и есть ты, все остальное ерунда, слышишь? Мы справимся со всем, но будет гораздо лучше, если я буду знать. Просто скажи мне! Просто скажи и обещаю, ты больше не будешь мучиться одна.
- Нет. – Аля отстранилась и исступленно мотала головой. – Нет, Бо! Ты ничего не сможешь сделать, ничего! Если бы ты знал, ты бы и сам это понял.
- Ну, тогда расскажи мне!
- Нет, я не могу. Прости, я не могу! – Как заведенная твердила она.
- Можешь, - он снова притянул ее к себе, - можешь, милая. Это просто – открываешь рот и говоришь – «Бо, мы не можем быть вместе потому что….»
- Потому что ты - мой брат! – Не выдержала Аля и выкрикнула, зажмурившись. Закрыла глаза и боялась взглянуть на него, увидеть, что сделала с ним эта правда. – Ты сын моей тети, сестры моей матери. Я - твоя двоюродная сестра….
Богдан стоял рядом и молчал. Он сжимал ладонями ее плечи и, наверное, смотрел на нее – Аля не видела, но чувствовала его взгляд.
Что он скажет? Что подумает? Что сейчас в его глазах? Отвращение? Смятение? Ужас?
Аля медленно открыла глаза и посмотрела на парня. И пораженно поняла, что он улыбается и выглядит так, словно у него гора с плеч упала.
Встретив ее взгляд, он прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке и выдохнул:
- Ну, наконец-то, Караля! – А потом сгреб ее в свои объятия и шепнул в ушко: - Теперь все будет хорошо, любимая. Обещаю, теперь все будет хорошо!

...

Allanotar:

Спасибо за продолжение!

...

Мальвина:

Женя, спасибо за продолжение!

Женя, не увидела никакого блуждания. Всё четко и понятно.

Если Наталья знает, как тяжело в одиночку тащить на себе все проблемы, тогда она тем более должна поддерживать Алю. А получается мстит ей, мол, мне было плохо, и другие пусть прочувствуют это на своей шкуре.

Бо уже знает (ну, в смысле узнал до этой встречи)?

...

Lubushka:

Спасибо!

...

сюзанна:

видимо он знал ,что они родня,))спасибо

...

innapavlova:

Большое спасибо за продолжение!!!

...

tasiy:

Спасибо, Женя, глава получилась эмоциональная. Пока читала, была натянута, как тетива
У Богдана уже есть решение?

...

alen:

Огромное спасибо за продолжение!!!

...

tat:

Здравствуйте! Спасибо за продолжение! Примите, пожалуйста , в читатели

...