Страны и города глазами поэтов

Pacific: 05.05.22 14:55

Виталий Шкиндер

ИСПАНИЯ

Испания! В груди твоей
Прибоем вечным бьются воды,
Была владычицей морей,
Была властительницей моды.
Тебя чужие племена
Не раз топили в тучах пыли.
Прожгла насквозь тебя война,
Отметив мавританским стилем.
Но твой несломленный кураж
Царит над следом африканским.
Дрожит пред гневом древних страж
Чужое, снова став испанским.
Не прижился язык чужой,
Заглох тоскливый звук кифара.
В волне фламенко штормовой
Звучит испанская гитара.
Живёт характер гордый твой.
От Сарагосы до Мадрида.
Идёт с врагом смертельный бой,
Судьбы извечная коррида.
Твоя история горька,
Но не сотрёт следов уборка
С арены, там, где кровь быка
Смешалась щедро с кровью Лорки.
Ликуй, владычица морей,
Я за тобой в огонь и в воду!
Немало русских сыновей
Погибло за твою свободу.
Живи, прекрасная страна!
Влекут к тебе могучей властью
Твоих героев имена:
Сервантес, Гойя и Веласкес.

...

Nadin-ka: 19.05.22 12:40

Николай Асеев

Абхазия

Кавказ в стихах обхаживая,
гляжусь в твои края,
советская Абхазия,
красавица моя.

Когда, гремя туннелями,
весь пар горам раздав,
совсем осатанелыми
слетают поезда,

И моря малахитового,
тяжелый и простой,
чуть гребни перекидывая,
откроется простор,

И входит в сердце дрожь его,
и — высоту обсеяв —
звезд живое крошево
осыплет Туапсе,

И поезд ступит бережно,
подобно босяку,
по краешку, по бережку,
под Сочи на Сухум,—

Тогда глазам откроется,
врагу не отдана,
вся в зелени до пояса
зарытая страна.

Не древние развалины,
не плющ, не виадук —
одно твое название
захватывает дух.

Зеркалит небо синее
тугую высоту.
Азалии, глицинии,
магнолии — в цвету.

Обсвистана пернатыми
на разные лады,
обвешана в гранатные
кровавые плоды,

Врагов опутав за ноги,
в ветрах затрепетав,
отважной партизанкою
глядишь из-за хребта.

С тобой, с такой красавицей,
стихам не захромать!
Стремглав они бросаются
в разрыв твоих громад.

Они, тобой расцвечены,
скользят по кручам троп —
твой, шрамами иссеченный,
губами тронуть лоб!

...

Nadin-ka: 23.05.22 14:36

Георгий Иванов

Шотландия, туманный берег твой...

Шотландия, туманный берег твой
И пастбища с зеленою травой,
Где тучные покоятся стада,
Так горестно покинуть навсегда!

Ужель на все гляжу в последний раз,
Что там вдали скрывается от глаз,
И холм отца меж ивовых ветвей,
И мирный кров возлюбленной моей…

Прощай, прощай! О, вереск, о, туман…
Тускнеет даль, и ропщет океан,
И наш корабль уносит, как ладью…
Храни, Господь, Шотландию мою!

...

Nadin-ka: 24.05.22 20:58

Римма Казакова

ПРИБАЛТИКЕ

1

...И приеду я в ту страну,
в ту булыжниковую старину,
в то черненое серебро,
что как вороново перо.

Вороненый металл ворот,
бухты матовый разворот...
Город готики, я твой гость.
Твой залив собираю в горсть.

А в заливе полно камней —
как купающихся коней...
Вспомню каменно и легко
все, что дорого и далеко.

Где-то теплые тальники,
детства добрые тайники...
Отрезвляюще — в пух и прах!—
Таллин — талинкой на губах.

2

Качается море, качается...
Я, как поплавок, на плаву,
а мне лишь бы знать, что плыву,
и не о чем больше печалиться.

Вливается в море моя
душа, поиссохшая что-то,
как в землю уходят болота,
как реки вбегают в моря.

А дюны, как море, бегут,
и суша, как море, покачивается,
и, значит, нигде не оканчивается
то море, которое тут.

И значит, еще ерунда,
не согнуто и не сломано,
когда тебя держит соломинкой
такая большая вода.

Чтоб впредь — на приколе, на якоре,
а знать, что живу, что плыву,
что, как поплавок, на плаву.
Шумит во мне море, как в раковине.

Чтоб — как со свечою внутри,—
вобрав это море мятежное,
носить по российским метелицам
медвяные янтари.

3

...Я вспомню майскую Литву,
внезапность соловьиной трели.
Меня, как птицу, на лету
воспоминание подстрелит.
Смятенная до той поры,
там позабыла бред недужный.
Чужие боги к нам добры,
а может быть, и равнодушны.
И было весело горстям,
в которых плоть воды дышала.
И темный, кислый хлеб крестьян
не просто ела я — вкушала.
Все говорило мне: забудь
грусть дней, бесцельностью дробимых!
Довольно принимать за путь
разнообразие тропинок...
И, ветку отводя рукой,
себя отдав зеленой чаще,
вновь обретала я покой,
к себе вернувшись настоящей.
Я вспомню майскую Литву —
и будет чище мне и проще
плести те сети, что плету,
плестись своим путем средь прочих.
Я вспомню майскую Литву —
и словно я — на крепко сбитом,
бедой испытанном плоту,—
не по зубам любым обидам.
И надо мной, как небеса,
глаза весны, летящей в лето,
глаза, зеленые глаза —
листвы, травы, твои, рассвета.

4

Ты приходишь, Прибалтика,
как корабль из тумана,
от петровского ботика,
от пустынь океана.

Простираешься, сизая,
смутно и непогоже.
Не моя, не российская,
но российская все же.

Перепутались в давности
даты — кипою веток,—
где к твоей первозданности
прикоснулся мой предок.

В этой давности — разное,
как твоя Калевала,
где — с любовью и распрями
время правит кроваво.

Только помнить ли сечи нам,
у вражды ли учиться?
Колыхайся, посвечивай
молчаливо и чисто...

Что нам мелкие мелочи
в век, вопящий о братстве?
Как счастливая девочка,
говорю тебе: «Здравствуй!»

Припадаю, как к матери.
Словно финские сани,
мчат меня по Прибалтике
руны, дайны и саги.

...

Pacific: 24.05.22 22:01

Ираида Мордвинова

Тверь

Тверь — город мой, земли тверской столица,
Души российской удали размах.
Не устаю тобою я гордиться:
Ты расцветаешь на моих глазах.
В тебе живёт весны очарованье,
Зимой сияешь в яркой мишуре.
Своей прохладой летний сквер остудит,
И на Трёхсвятской мысли о тебе.

Тверской Арбат, Тверской Арбат,
Сердец людских святой набат.
Иду в судьбу по мостовой,
В огнях сияет город мой,
Тверь, город мой.

Родная Тверь — мостов стальные крылья,
Пронзает воздух колокольный звон,
Сверкают купола церквей старинных,
Как будто предкам шлют от нас поклон.
Хранит мой город память в монументах:
Над Волгой Афанасий на челне.
На улочках весёлый смех студентов,
С гитарами гулянья при луне.

Тверской Арбат, Тверской Арбат,
Сердец людских святой набат.
Иду в судьбу по мостовой,
В огнях сияет город мой,
Тверь, город мой.

...

Nadin-ka: 03.06.22 11:32

Маргарита Алигер

ВЛАДИВОСТОК

Крутой обрыв родной земли,
летящий косо к океану,
от синевы твоей вдали
тебя я помнить не устану.
Продутый ветрами, сквозной,
бегущий в небо по карнизам,
сияющей голубизной
насквозь проникнут и пронизан,
свое величье утвердив,
ты смотришь зорко и далеко,
родной земли крутой обрыв,
крутой уступ Владивостока.

Клубится розовая рань.
Играют солнечные блики.
Со всех сторон, куда ни глянь,
сияет Тихий и Великий.
Он очень ярок и могуч,
но испокон веков доныне
он только плещется у круч
моей земли, моей твердыни.

На голубом твоем краю,
моя земля, моя родная,
основу скальную твою
как собственную ощущаю.
В составе угля и руды,
в пластах гранита и урана
мои раздумья и труды,
мои поступки и следы,
моя судьба навек сохранна.
И радость встреч и боль утрат,
что мною щедро пережиты,
в глубинных тайниках лежат,
вкрапленные в твои магниты.
И, принеся в мой быт, в мой труд
свои глубокие законы,
во мне незыблемо живут
магические свойства руд,
земли характер непреклонный.

И в лучезарный ранний час
над гулкой океанской бездной
я ощущаю в первый раз,
насколько стала я железной.
Сквозь расстоянья и года,
в потоке вечного движенья,
я чувствую, как никогда,
закон земного притяженья.
Не побоюсь вперед взглянуть
и верить жизни не устану.
Благодарю судьбу за путь,
который вышел к океану.
Пусть он бывал со мной жесток,
обходных троп не выбирая,
твоих глубин незримый ток
меня берег, земля родная!

Владивосток, Владивосток,
крутой уступ родного края!

...

Pacific: 17.06.22 18:20

Белла Ахмадулина

Две округлых улыбки, Телети и Цхнети.

Две округлых улыбки — Телети и Цхнети,
и Кумиси и Лиси — два чистых зрачка.
О, назвать их опять! И названия эти
затрудняют гортань, как избыток глотка.

Подставляю ладонь под щекотную каплю,
что усильем всех мышц высекает гора.
Не пора ль мне, прибегнув к алгетскому камню,
высечь точную мысль красоты и добра?

Тих и женственен мир этих сумерек слабых,
но Кура не вполне обновила волну
и, как дуб, затвердев, помнит вспыльчивость сабель,
бег верблюжьих копыт, означавший войну.

Этот древний туман также полон — в нем стрелы
многих луков пробили глубокий просвет.
Он и я — мы лишь известь, скрепившая стены
вкруг картлийской столицы на тысячу лет.

С кем сражусь на восходе и с кем на закате,
чтоб хранить равновесье двух разных огней:
солнце там, на Мтацминде, луна на Махате,
совмещенные в небе любовью моей.

Отпиваю мацони, слежу за лесами,
небесами, за посветлевшей водой.
Уж с Гомборской горы упадает в Исани
первый луч — неумелый, совсем молодой.

Сколько в этих горах я камней пересилил!
И тесал их и мучил, как слово лепил.
Превозмог и освоил цвет белый и синий.
Теплый воздух и иней равно я любил.

И еще что я выдумал: ветку оливы
я жестоко и нежно привил к миндалю,
поместил ее точно под солнце и ливни.
И все выдумки эти Тбилиси дарю.

...

Nadin-ka: 24.06.22 13:27

Вадим Шефнер

Пойдем на Васильевский остров,
Где вешние ночи светлы, —
Нас ждут корабельные ростры
И линий прямые углы.

Он прямоугольный, как прежде,
Как встарь, разлинованный весь, —
Ни пьяный, ни даже приезжий
Вовек не заблудится здесь.

Пусть трезвым с дороги не сбиться,
Пусть пьяных не кружит вино, —
На острове том заблудиться
Одним лишь влюбленным дано.

Там спят облака над мостами
До утренней белой звезды,
Бензинным дымком и цветами
Полночные пахнут сады.

И вновь над Университетом,
Над Стрелкой, где воды молчат,
Горит, неразлучный с рассветом,
Неправдоподобный закат.

Давай здесь побродим, побудем,
Под эти пойдем небеса,
Где бродят счастливые люди,
Свои растеряв адреса.

...

Nadin-ka: 10.07.22 13:06

Либерия

Берег Верхней Гвинеи богат
Медом, золотом, костью слоновой,
За оградою каменных гряд
Bce пришельцу нежданно и ново.

По болотам блуждают огни,
Черепаха грузнее утеса,
Клювоносы таятся в тени
Своего исполинского носа.

И когда в океан ввечеру
Погрузится небесное око,
Рыболовов из племени кру
Паруса забредают далеко.

И про каждого слава идет,
Что отважнее нет пред бедою,
Что одною рукой он спасет
И ограбит другою рукою.

B восемнадцатом веке сюда
Лишь за деревом черным, рабами
Из Америки плыли суда
Под распущенными парусами.

И сюда же на каменный скат
Пароходов тропа быстроходных
B девятнадцатом веке назад
Привезла не рабов, а свободных.

Видно, поняли нрав их земли
Вашингтонские старые девы,
Что такие плоды принесли
Благонравных брошюрок посевы.

Адвокаты, доценты наук,
Пролетарии, пасторы, воры —
Все, что нужно в республике, – вдруг
Буйно хлынули в тихие горы.

Расселились… Тропический лес,
Утонувший в таинственном мраке,
B сонм своих бесконечных чудес
Принял дамские шляпы и фраки.

«Господин президент, ваш слуга!» —
Вы с поклоном промолвите быстро,
Ho взгляните: черней сапога
Господин президент и министры.

«Вы сегодня бледней, чем всегда!» —
Позабывшись, вы скажете даме,
И что дама ответит тогда,
Догадайтесь, пожалуйста, сами.

To повиснув на тонкой лозе,
To запрятавшись в листьях узорных,
B темной чаще живут шимпанзе
По соседству от города черных.

По утрам, услыхав с высоты
Протестантское пенье во храме,
Как в большой барабан, в животы
Ударяют они кулаками.

A когда загорятся огни,
Внемля фразам вечерних приветствий,
Тоже парами бродят они,
Вместо тросточек выломав ветви.

Европеец один уверял,
Президентом за что-то обижен,
Что большой шимпанзе потерял
Путь назад средь окраинных хижин.

Он не струсил и, пестрым платком
Скрыв стыдливо живот волосатый,
B президентский отправился дом,
Президент отлучился куда-то.

Там размахивал палкой своей,
Бил посуду, шатался, как пьяный,
И, не узнана целых пять дней,
Управляла страной обезьяна.

...

Nadin-ka: 03.08.22 09:04

Якубович Лукьян

КАВКАЗ

Приют недоступный могучих орлов,
Державных и грозных гранитных хребтов, —
Всемирная крепость надоблачных гор
Дивит и чарует наездника взор.
Где громы грохочут, шумит водопад
И молния реет в ущельях громад, —
Душе моей любо: ей впору чертог —
Престол где громовый воздвиг себе бог!
Там мысли привольно по небу летать,
Весь ужас, всю прелесть грозы созерцать!
Туда бы, покинув заботливый мир,
Желал я умчаться, как птица в эфир.

...

Nadin-ka: 28.09.22 15:06

Павел Васильев

Бахча под Семипалатинском

Змеи щурят глаза на песке перегретом,
Тополя опадают. Но в травах густых
Тяжело поднимаются жарким рассветом
Перезревшие солнца обветренных тыкв.
В них накопленной силы таится обуза —
Плодородьем добротным покой нагружен,
И изранено спелое сердце арбуза
Беспощадным и острым казацким ножом.
Здесь гортанная песня к закату нахлынет,
Чтоб смолкающей бабочкой биться в ушах,
И мешается запах последней полыни
С терпким запахом меда в горбатых ковшах
Третий день беркута уплывают в туманы
И степные кибитки летят, грохоча.
Перехлестнута звонкою лентой бурьяна,
Первобытною силой взбухает бахча.
Соляною корою примяты равнины,
Но в подсолнухи вытканный пестрый ковер,
Засияв, расстелила в степях Украина
У глухих берегов пересохших озер!
Наклонись и прислушайся к дальним подковам
Посмотри — как распластано небо пустынь…
Отогрета ладонь в шалаше камышовом
Золотою корою веснушчатых дынь.
Опускается вечер.
И видно отсюда,
Как у древних колодцев блестят валуны
И, глазами сверкая, вздымают верблюды
Одичавшие морды до самой луны.

1929

...

Pacific: 28.09.22 17:23

Александр Конев (актер театра и кино)

Здравствуй, Тамбовщина

Здравствуй, Тамбовщина, здравствуй!
Край косогоров, да сел.
К скромным и родным убранствам
Я через годы добрел.

Поле засеяно рожью,
Желтые нивы шумят.
Сердце наполнилось дрожью, -
Рад тебе, Родина, рад!

Рад молчаливым я соснам,
Рад необъятным дубам...
Ах, дерева, словно к крестным
Родичам прибыл я к вам.

Рад и тебе я, подсолнух,
Что ж ты главою поник?
Это же, брат, в твоих зернах
Ерзает солнца язык.

По васильковому лугу
Вскачь рысаком пронесусь,
Как дорогую подругу
Расцеловал б тебя, Русь!

Край черноземный мой, властвуй,
Воздухом пьян я слегка...
Здравствуй, Тамбовщина, здравствуй,
Не прогоняй земляка.

...

Nadin-ka: 03.11.22 11:03

Иван Савин

Звенящая мысль


Вот ты уснул. Тибет родной,
Изрытый жёлтыми пустынями,
Заголубел под снами синими.
Ты спишь в шатре, и мир иной

Тебя влечёт: в немолчном шелесте,
В снегу танцующие дни,
Зигзаги улиц, гул, огни,
Такой исполненные прелести

Для глаз доверчивых, — толпа,
Нестынущая, непрестанная,
И белых женщин ласка пряная,
И белой ночи ворожба…

И ты, опять глазами сонными
Увидев пыль, утёсы, мох,
Пред ликом Будды горький вздох
Глуши́шь напрасными поклонами…

Так мнится мне. И я с тоской,
Тебе приснившийся ликующим,
По дням, над безднами танцующим,
Иду, ненужный и слепой.

И каждый раз, когда обидою,
Как струны, мысли зазвенят, —
Тебе, пастух тибетских стад,
Тебе мучительно завидую!

Приди. Возьми всю эту ложь
Самовлюбленности упадочной.
Её ни умной, ни загадочной
Ты, разгадав, не назовёшь.

Приди! Все́ бла́га, всё, что знаем мы,
Всё, чем живём, — я отдаю
За детскость мудрую твою,
За мир пустынь недосягаемый,

За песни девушек простых,
Цветущих на полянах Азии,
За тихий плеск твоей фантазии
И крики буйволов твоих…

<1923>

...

Nadin-ka: 08.12.22 16:50

Юлия Друнина

ПРЕДГОРЬЕ

Я люблю все больней и больнее
Каждый метр этой странной земли,
Раскаленное солнце над нею,
Раскаленные горы вдали.
Истомленные зноем деревни,
Истомленные зноем стада.
В полусне виноградников древних
Забываешь, что мчатся года,
Что сменяют друг друга эпохи,
Что века за веками летят…
Суховея горячие вздохи,
Исступленные песни цикад.
И в тяжелом бреду суховея,
В беспощадной колючей пыли
Продолжаю любить, не трезвея,
Каждый метр этой трудной земли —
Пусть угрюмой, пускай невоспетой,
Пусть такой необычной в Крыму.
А люблю я, как любят поэты:
Непонятно самой почему…

...

Nadin-ka: 14.01.23 18:54

Игорь Царев

Тобол

На Тоболе край соболий, а не купишь воротник.
Заболоченное поле, заколоченный рудник...
Но, гляди-ка, выживают, лиху воли не дают:
Бабы что-то вышивают, мужики на что-то пьют.

Допотопная дрезина. Керосиновый дымок.
На пробое магазина зацелованный замок.
У крыльца в кирзовых чунях три угрюмых варнака -
Два пра-правнука Кучума и потомок Ермака.

Без копеечки в кармане ждут завмага чуть дыша:
Иногда ведь тетя Маня похмеляет без гроша!
Кто рискнет такую веру развенчать и низвести,
Тот не мерил эту меру и не пробовал нести.

Вымыл дождь со дна овражка всю историю к ногам:
Комиссарскую фуражку, да колчаковский наган...
А поодаль ржавой цацкой - арестантская баржа,
Что еще при власти царской не дошла до Иртыша...

Ну, и хватит о Тоболе и сибирском кураже.
Кто наелся здешней воли, не изменится уже.
Вот и снова стынут реки, осыпается листва
Даже в двадцать первом веке от Христова Рождества.

...