Кэтрин Куксон "Друг по четвергам"

irusha: 26.04.13 14:30

Спасибо за продолжение!

...

Peony Rose: 26.04.13 16:30

Марина, спасибо, что напомнила о Стауте - полезла в каталог и в гугол, и нашла не только маленькую "Поваренную книгу Ниро Вульфа", но и совершенно роскошную "За столом с Ниро Вульфом" , в которой не только даются правильные рецептики, но и разбираются ошибки старых переводов серии! В 90-е годы переводчики жутко накосячили с названиями блюд, продуктов и пр.
Было бы, кстати, интересно почитать полный англо-русский и русско-английский кулинарный словарь... Но его, кажется, до сих пор нет...
ПС... если вы не поели, эти книжки лучше не открывайте - там такааая нямка

...

БаSтет: 30.04.13 21:02

Уф, только сегодня добралась до перевода, совсем замоталась с учебой.

Ластик, Танюша, спасибо!
Очень интересное продолжение. И совсем другая Ханна - более уверена в себе, даже решительная. Она может улыбаться шуткам, острить в ответ Джилли. Стишок интересный, думаю книга будет пользоваться успехом. Издатель и его семья мне понравилась, неординарные личности. Сразу видно, что Джилли очень любит свое дело, и занимается им с удовольствием. Здорово, когда хобби может стать работой. Между Девидом и Ханной сразу заметно, что возникла симпатия. Наверное, это он станет другом по четвергам. Буду держать за них кулачки. Скалка настораживает. Искренне надеюсь, что это не Ханна получит от мужа за то, что решила отнести книгу в издательство.

...

LuSt: 02.05.13 09:11

 » Глава 2 (часть 1)

Перевод LuSt
Редактирование codeburger

Стол был накрыт к ужину, и закуска – нарезанное авокадо – уже на нем стояла. Ханна в последний раз взглянула на дело рук своих и покинула комнату, закрыв за собой дверь: Хамфри не любил, когда в столовую доносились запахи с кухни. Основным блюдом сегодня должно было стать мясное ассорти с салатом, за которым последует бисквит с патокой. Хамфри не нравились холодные десерты, но бисквит с патокой он всегда приветствовал.

На кухне Ханна навела последние штрихи на плошки с салатами и поставила их на поднос. Затем заглянула в гостиную.

Там все было как обычно. Перед камином стояла большая ваза с цветами и листьями, заслоняющая пустую решетку. Осознав, что произносит вслух: «Да, здесь все как всегда», Ханна прикусила губу и вздохнула: «Боже мой!» Вчера она бы ни о чем таком и не задумалась. Ну, возможно, и задумалась бы, но точно не стала бы бормотать себе под нос, но сегодня кое-что случилось.

День выдался необычным, начиная с автобуса в Илинг, в котором мальчик уступил ей место. Ведь это же странно, верно? Можно простоять в автобусе хоть сто лет, сгибаясь под гнетом возраста или сумок, и Ханна до сих пор ни разу не видела, чтобы кто-то, умудрившийся сесть, сложил газету и уступил женщине место. Потом последовала спонтанная исповедь сестре – отчаянный поступок, призванный утихомирить мучившую Ханну жажду. Жажду, заставлявшую ее садиться в постели среди ночи и тереть руки от плеч до кистей. Ханна не знала, почему продолжала так делать, ведь облегчения это средство не приносило. Наверное, оно просто помогало отвлечься от снедавших ее почти каждую ночь горечи и ощущения собственной никчемности.

Навестив Джейни, Ханна почувствовала себя лучше, даже повеселела, но этот душевный подъем долго не продлился. Дойдя до Джейсон-гарденс, она снова стала собой. И там получила невероятный, непредвиденный опыт. Как и ожидалось, ее провели в кабинет издателя, и что же она увидела? Нечто, похожее на городскую свалку, но, если посмотреть под другим углом, настоящую сокровищницу. Все эти книги, тысячи и тысячи томов! И люди. Чудаковатый джентльмен и его милая жена, и тот, другой. Да, другой. После прощания на крыльце Ханна много о нем думала. Необычное лицо.

Звук поворачивающегося в замке ключа заставил ее отвернуться от камина. Но сегодня она не поспешила в прихожую, чтобы услышать обычное «Привет, дорогая», а потом вздох и очередную банальность вроде «О, как хорошо наконец очутиться дома» или «О, что за день. И почему обязательно нужно работать, чтобы получать средства на жизнь, а? Ужасно хочу выпить. Сейчас, только руки вымою».

Ханна покинула гостиную, лишь когда раздался довольно резкий зов:
– Ханна! Ханна!

Она вышла в прихожую.

– Ах, вот ты где! Что-то случилось? – Хамфри подошел и наклонился поцеловать жену в щеку.

– Нет-нет, ничего.

– О. – Он отстранился, и Ханна бы не удивилась, если бы муж спросил, почему она его не встретила.

Но он сказал:
– День выдался испытующим. – Другой бы употребил слово «паршивый», но не Хамфри – он редко позволял себе обсценизмы. – Я с удовольствием выпью, – свернул он в привычную колею, – позволь только немного привести себя в порядок.

Хамфри оглянулся на свой портфель у шляпной стойки, затем вновь оборотился к жене и во взгляде его мелькнул легкий упрек: обычно Ханна брала портфель и ставила на место. Ханна послушно выполнила эту ежедневную обязанность, но когда повернулась, муж, не двинувшись, по-прежнему смотрел на нее.

– Все в порядке, дорогая? – поинтересовался он.

– Да. Да, я в порядке.

– Что-то случилось? - Усиливая вопрос, Хамфри слегка склонил голову набок, и Ханна почти беспечно ответила:
– Много всякого. О, очень много.

– Ну-ну! Не терпится узнать твои новости, но погоди, мне нужно перевести дух и выпить коктейль.

Муж удалился в ванную, а Ханна пошла на кухню, взяла поднос с салатами, отнесла его в столовую и переставила плошки на приставной столик. Мясное ассорти пора будет нести, когда они с Хамфри покончат с авокадо.

Она не сводила глаз со стола, но не видела его. Ханна снова очутилась посреди книжного развала напротив сидящего за столом мужчины, читающего ее творение. Внезапно она вскинула голову и почти вслух произнесла: «Говорить ему или нет?»

«Да. — И еще громче в голове: — Да! И если сохранит безучастность, улыбнется и как всегда качнет головой, я выскажусь. Да-да, напрямик скажу то, что думаю».

– Ханна? Где ты?

Дверь столовой открылась, и Хамфри на секунду задержался на пороге, прежде чем спросить:
– Что с тобой, Ханна? Тебя что-то беспокоит?

Ханна усмехнулась и ответила:
– Нет. Нет, ничего не беспокоит, но сегодня кое-что произошло и… ну… я собиралась тебе об этом рассказать.

– Да. Да, конечно, – закивал он. – Я только выпью коктейль и минут пять-десять отдохну в гостиной.

– Конечно, конечно.

Хамфри подошел к жене, но не стал прикасаться, хотя в его взгляде читалась обеспокоенность.

Несколько минут спустя они сели по обе стороны загороженного цветами камина. Хамфри держал стакан виски с содовой, Ханна сжимала бокал шерри. Муж сделал несколько глотков и дозволил:
– Ну что ж, валяй.

Да, так и сказал — «валяй». Не совсем сленг, но и не его обычная манера выражаться.

Ханна отпила шерри, поставила бокал на журнальный столик и положила руки на колени ладонями вверх. Ее подмывало зажать их между колен – она всегда так делала, когда волновалась, – но Ханна заставила себя сохранить спокойную уверенную позу и сообщила:

– Сегодня я возила свою книгу к издателю.

– Твою книгу? – Хамфри как раз собирался отпить еще виски, но поднял глаза над ободком стакана и уточнил: – Книгу? Ту самую книгу!

– Да, Хамфри. – В голосе Ханны прозвучали необычные напряженные нотки. Она удивилась, услышав свои следующие почти укоряющие слова: – Ту самую книгу, которую ты недавно осудил своим молчанием и неодобрительным покачиванием головы.

– Ханна, дорогая, я ничего подобного не делал, но и не мог сказать, стоит ли чего-нибудь твое творчество… Книга же самая что ни на есть детская.

– Ну, так она и написана для самых что ни на есть детей, для пятилетних детей. Я же тебе говорила.

– С тех пор ты что-то в ней меняла?

– Нет, только изменила порядок стихотворений.

– Только изменила порядок? – четко выделяя каждое слово, повторил муж.

– Да, так я и сказала.

– И ее взяли, то есть... книгу?

– Ну, издатель ее прочитал, ему понравилось, и он обещал, что рассмотрит возможность публикации.

– Думает, она будет продаваться?

– Полагаю, да, иначе не стал бы рассматривать дальнейшие возможности.

Хамфри поставил стакан на маленький столик рядом со своим стулом и спросил:
– А кто издатель?.. – Помолчал и продолжил: – Кто рассматривает возможность публикации?

– Некий мистер Джиллимен.

– Джиллимен? – Хамфри сполз на краешек стула. – Мартин Джиллимен?

Ханна не спешила подтвердить верную догадку, а удивленно смотрела на мужа, поскольку лицо его выдавало сильный интерес.

– Тот самый Джиллимен, что коллекционирует редкие книги?

– Да, тот самый, – наконец ответила Ханна.

– И он взял твою… детскую книгу?

Ханна резко поднялась со словами:
– Да, как я уже говорила, он взял мою детскую книгу и, даже больше того, похоже, он счел ее небезынтересной.

– Хорошо, хорошо. Я… я просто удивился, услышав это имя, ведь Мартин Джиллимен, знаешь ли, довольно известный и очень богатый человек.

Ханна еле сдержалась, чтобы не сказать: «Ну конечно, не будь он богат, ты вряд ли помнил бы, как его зовут, не так ли?» Но ведь в этом и заключается работа брокеров – знаться с богачами. Брокерам нет дела до тех, у кого нет денег.

– Он довольно одиозен. Покупает книги сотнями и тысячами и просто складирует их. И… ты и вправду с ним беседовала?

Ханна выдохнула и повернула голову:
– Я уже сказала…

– Хорошо. Хорошо, дорогая. Я переборщил со скептицизмом. Верю, все так и было, но… – Хамфри встал и подошел к жене, – просто имя показалось, ну… слишком знакомым. Видишь ли, как-то мы пытались сотрудничать с мистером Джиллименом, но сочли его манеру вести дела чрезмерно чудаковатой. В том плане, что по его выбору за его бизнесом следят очень странные люди. Он владеет множеством объектов собственности в городе, а его управляющие раньше трудились на шахтах и кораблях. Сама посуди.

Теперь Ханна открыто взглянула на мужа и спросила:
– Значит, он не подписал с вашей фирмой договор о брокерском обслуживании?

Она увидела, как Хамфри надул губы, затем пожевал их и ответил:
– Нет. Нет. К сожалению, нет. Как я понял, у него три брата, и они руководят различными направлениями его бизнеса. Мартин Джиллимен – самый старший и хотя, возможно, ведет себя немного странно, когда дело касается книг, но далеко не дурак по части финансов.

Супруги шли в столовую, когда Ханна остановилась, услышав вопрос мужа:
– А он предложил тебе сесть?

Ханна не стала отвечать, а молча сверлила мужа взглядом, пока тот не добавил:
– Я просто хочу узнать, как он тебя принял.

Ханна глубоко вдохнула и сказала:
– Он принял меня так, как пристало джентльмену, и среди прочего пригласил выпить кофе с его женой в их красивой гостиной над его довольно загроможденным кабинетом.

Она смотрела, как длинное лицо Хамфри вытягивается еще больше. Глаза мужа округлились, а рот приоткрылся в идеальной «О».
– Ну, ну! – выдохнул он.

Они уже сели за стол в столовой, когда Хамфри игриво спросил:
– Смею ли поинтересоваться, как тебе показалась жена Джиллимена?

– Раз уж ты интересуешься, она показалась мне очень красивой женщиной с хорошим вкусом, судя по той комнате, куда меня проводили.

– О! Ну, легко обставить дом со вкусом, когда денег куры не клюют.

– Не могу согласиться, Хамфри.

Он погрузил ложку в авокадо и так там и оставил, глядя на жену. Что такое на нее нашло? Его маленькая светленькая кошечка, как он когда-то ее называл, похоже, превратилась в грозную котяру всего лишь из-за визита к издателю. Да, но к какому издателю! Хамфри удивлялся, что из всего множества людей его собственная жена стала связующим звеном между ним и Джиллименом с супругой. И все из-за глупой книжонки, действительно глупой, хотя Хамфри никогда не говорил этого вслух. По его мнению, сочинение выдавало невежественность авторши, поскольку в примитивных стишках почти не встречались более чем двусложные слова. Но Ханна сумела найти в лице Джиллимена заинтересованного читателя, тогда как фирму Хамфри раз за разом отфутболивали. Он не знал деталей, но подозревал, что в этом как-то замешан мистер Манштейненко, таинственный начальник, которого сотрудники видели всего раз в году, и то, если их отдел приглашали за рубеж на четырехдневную конференцию. Хамфри ездил в такие командировки дважды, один раз в Германию, второй – в Грецию, но его подразделение никогда не звали повеселиться на яхту, как некоторых других. Похоже, Джиллимен не сошелся во мнениях именно с их руководителем. Почему – одному Богу известно.

Хамфри зачерпнул ложкой авокадо, секунду пожевал, а затем резко сменил тему, сказав:
– Один коллега с утра продавал билеты на Моцарта, и я купил парочку. Какой-то благотворительный концерт. И только потом заметил, что он состоится прямо сегодня, а так как сегодня четверг… что ж, жаль, в другой день мы вполне могли бы сходить.

Ханна стрельнула в мужа взглядом, прежде чем коротко ответить:
– Да, да, конечно, сегодня же четверг.

Во многом Хамфри был добр, но кое в чем довольно эгоистичен. Ему и в голову не приходило отменить четверговый вечер в клубе и игру в бридж. Та единственная пара раз, когда он пропустил традиционные встречи с приятелями, случилась в первые два года брака – вскоре после женитьбы они с Ханной провели двухнедельный отпуск в Уортинге, чтобы Хамфри мог побыть с тетей и дядей, а на второй год поехали на море, в Торки. В последние два года Хамфри на две недели из своего отпуска отвозил в Торки дядю и тетю, а Ханна, со своей стороны, охотно составляла компанию Джейни с ее семейством. Оставшиеся от отпуска две недели Хамфри разбивал на отдельные дни с привязкой к выходным, которые проводил в Уортинге с престарелыми родственниками. Ханна давно перестала спрашивать, чем он там занимается со стариками, но опять же, Хамфри не рассматривал дядю и тетю как просто пожилых родственников, а скорее, как отца и мать – они ведь с четырех лет растили его, с тех самых пор, как утонули его биологические родители.

– Не желаешь воспользоваться этими билетами? Можешь позвонить Джейни. Думаю, ей захочется провести вечер в городе – непохожий на ее обычные вечера с тем парнем, за которым она замужем, да и зал не так уж далеко, в Бейли-Холл, совсем рядом с Оксфорд-стрит. После концерта можете заглянуть сюда, перекусить, а потом отправишь Джейни домой на такси. Я… позвоню и закажу машину.

Еще одна из неожиданных щедрот Хамфри: он даже согласен оплатить Джейни такси до дома. Ханна повеселела и сказала:
– Не могу представить, чтобы сестра высидела концерт Моцарта, Хамфри.

– О, там будет не только Моцарт. Смотри, на билетах напечатаны программки. Сыграют нескольких композиторов, но начнется концерт с двух сонат Моцарта.

– Хорошо, я ее спрошу. Но если Джейни не захочет – а я сильно сомневаюсь, что она согласится, – я могу сходить и одна, я не против. И с удовольствием воспользуюсь твоим предложением насчет такси, в обе стороны.

Теперь Ханна широко улыбалась мужу, а Хамфри улыбнулся ей в ответ:
– Да, конечно, и я даже сдачи не попрошу.

– Ну, после поездки туда и обратно, с пятерки и сдачи-то толком не останется. А мне нравится давать щедрые чаевые.

Хамфри громко рассмеялся и предложил:
– Что ж, а десятки тебе хватит?

– О, – пожала плечами Ханна, – десятки, пожалуй, достаточно.

Десятка. Как он добр.

Едва покончив с бисквитом, Хамфри сказал:
– Я помогу тебе вымыть посуду, а потом мне будет совсем пора уходить. Я уже немного опаздываю.

Он глянул на часы на каминной полке, и Ханна поспешила отказаться от предложенной помощи:
– Не глупи, я сама помою посуду.

Хамфри дошел до двери и с порога обернулся:
– Ну, тебе тоже придется поторапливаться, если хочешь успеть на концерт. Начало в половине восьмого.

Муж уже шел по коридору, когда Ханна крикнула ему вслед:
– С билетами не уйди!

Смеясь, Хамфри что-то прокричал из ванной, хотя слов было не разобрать…

Пятнадцать минут спустя Ханна не только убрала со стола, но и накрыла его для завтрака, поставив на место последнюю вымытую тарелку. Затем одернула скатерть, оглядела комнату и поспешила вон из гостиной. В коридорчике, ведущем в ее спальню, столкнулась с Хамфри, выходящим из своей комнаты.

Поверх серого костюма он надел легкий плащ цвета голубиного крыла и держал два билета, которые протянул жене со словами:
– Вот, возьми! Поспеши, не то опоздаешь. Ты позвонила Джейни?

– Нет…

– Ну, наверное, уже слишком поздно. Если ты не против сходить на концерт в одиночку, не стоит ей звонить. А то пропустишь половину выступления. В любом случае, надеюсь, что тебе там понравится. – Хамфри замолчал, затем тихо добавил: – Мне жаль, что сегодня четверг, я бы с радостью составил тебе компанию.

– Все в порядке.

Он наклонился к жене и коснулся губами щеки, а затем игриво сказал:
– Веди себя хорошо, – и ушел.

Постояв секунду в спальне перед напольным зеркалом, Ханна кивнула своему отражению и повторила:
– Веди себя хорошо…

Хамфри милый и добрый, но... Боже мой! Если бы только, ах, если бы только…

«Переодевайся, женщина!» – загрохотал внутри нее внутренний голос, как часто бывало в последние дни. Ханна быстро развернулась, открыла дверцы гардероба, сняла с вешалки сарафан и пиджак и за считанные секунды переоделась. Затем, перейдя к туалетному столику, наклонилась и посмотрела на себя в зеркало в подвижной раме. Она редко красилась, ограничиваясь румянами и помадой. Румянами Ханна начала пользоваться только год-два назад, потому что порой кожа выглядела слишком бледной – почти прозрачной. Провела расческой по волосам, достала из ящика комода заколку и собрала узел на затылке. Чаще она оставляла волосы просто распущенными, но считала, что с заколотыми выглядит интереснее. Она уже шла по коридору к входной двери, когда зазвонил телефон. Никаких сомнений, кто может названивать в такое время — конечно, это кто-то из Уортинга.

Ханна сняла трубку.

– Это вы, миссис Дрейтон?

– Да, это я, миссис Беггс.

– Я бы хотела поговорить с мистером…

– Мне жаль, он только что ушел – вы же знаете, сегодня четверг, а по четвергам он в клубе.

– О, да. Да, конечно. Простите, но у меня для него сообщение от тетушки.

– Она не дома?

– Дома, разумеется, но видите ли, мистер Дрейтон-старший последние два или три дня совсем не встает с постели. Страдает подагрой. И миссис Дрейтон сейчас дежурит возле него. Она хотела узнать, приедет ли мистер Дрейтон на длинные выходные или просто с кратким визитом?

– Не могу сказать, какие у него планы на ближайшие выходные, но ведь обычно конец недели он проводит у вас, не так ли?

– О, да, да. Да, но… Иногда мистер Дрейтон устраивает себе длинные выходные и приезжает в пятницу.

– Ну, насколько мне известно, миссис Беггс, несколько дней от отпуска у него осталось, но какие у него планы, мне неведомо.

Это прозвучало чрезмерно педантично, но Ханна терпеть не могла миссис Беггс – по мнению Хамфри, жемчужину хозяйства Дрейтонов-старших.

– Спасибо, я передам ваши слова его тетушке.

Ханна не ответила, а просто положила трубку и секунду стояла и смотрела на телефон. Если бы Хамфри собирался ехать туда завтра, то упомянул бы об этом, хотя уже давно устоялось, что субботу и воскресенье он проводил в Уортинге и теперь крайне редко просил жену поехать вместе с ним, потому что знал, что она на это скажет. Вернувшись воскресным вечером, муж обычно спрашивал, как она провела выходные, и Ханна обычно отвечала: «Как всегда. В субботу сходила в кино, в воскресенье пообедала с Джейни и ее семьей». Она никогда не признавалась, что рисует и пишет книгу, хотя именно этим занималась большую часть выходных. А еще прогулками в парке, даже в дождь. И Ханна терпеть не могла миссис Беггс. Неприязнь к экономке была еще одной весомой причиной, отбивавшей всякое желание навестить родственников Хамфри.

Миссис Беггс заправляла домом в Уортинге. Она занималась этим уже много лет. Когда Хамфри было десять, она появилась в городке – молодая вдова с маленькой дочкой, остановившаяся у сестры. Поначалу миссис Беггс устроилась в дом Дрейтонов горничной. Тогда, так как семья была богата, в доме также работали кухарка и помощница по кухне, а на улице трудились садовник и посыльный. Когда кухарка умерла (наверняка, не от переедания, по мнению Ханны, поскольку миссис Дрейтон собственноручно тщательно отвешивала провизию на каждый день), миссис Беггс, обладая складом ума, схожим с хозяйкиным, постепенно взяла на себя обязанности домоправительницы. Позже, когда у хозяина начались приступы подагры, она сделалась и сиделкой. О, несомненно, миссис Беггс была сокровищем.

Хамфри было двадцать четыре, и он последний год учился на бухгалтера, когда в доме появилась дочь миссис Беггс, ставшая помощницей матери. Но Дейзи, должно быть, оказалась для матери сущим разочарованием, поскольку сбежала и вышла замуж за молодого садовника.

Говоря с миссис Беггс по телефону, Хамфри называл ее не иначе как Бегги. И относился к ней почти с благоговейным почтением. С Ханной муж заговорил о домоправительнице всего однажды и заверил, что та – очень хорошая женщина. Он был ей весьма благодарен, потому что миссис Беггс посвятила Дрейтонам большую часть своей жизни. Она работала на супругов почти тридцать лет и заботилась о них как мало кто смог бы, потому что старики были отнюдь не сахар с их высокоморальными принципами и закостенелыми узколобыми взглядами на большинство вещей, не поддающимися просвещению…

Ханна поспешила уйти из дома и уже на улице не без презрения пробурчала себе под нос: «Сокровище, как же».

Один только голос этой женщины уже выводил ее из себя.

...

Мел Эванс: 02.05.13 10:40

главы какие-то очень насыщенные... не событиями, а эмоциями, что-ли...
хм, как вы думаете, а нет ли у нашего достопочтимого Хм-Хм интрижки (хм, наверное, говоря о нем, это будет называться адюльтером) на стороне по четвергам?

спасибо за перевод!

...

Peony Rose: 02.05.13 12:06

Ханне таки удалось утереть мужу нос Это ж надо, простушка и невежественная авторша была в гостях у самого Джиллимена!
Поездки в Уортинг мне почему-то кажутся подозрительными. Родня родней, но что-то непохож эгоист Хамф на трепетного мальчика, готового сидеть у дядюшкиного одра и подносить стакан воды и вставную челюсть... Или это я придираюсь?
Миссис Беггс... Дейзи? Интересненько...
А концерт Моцарта - спорю, Ханна с неким молодым и перспективным издателем там встретятся!

Спасибо за перевод, пчелки!
А в рассылке было 11 сердечек, тралалалала! Мы молодцы!

...

NatalyNN: 02.05.13 12:10

Фу ты ну ты, ножки гнуты! Да мы, никак, из графьев?

Еще бы… при живом муже два с половиной года без секса! Бедная Ханна…

И пральна! Привыкай, дружок! Ишь, прислугу себе нашел!

Мало того, что то ли импотент, то ли *лядун (лично я уверена в последнем), так еще и обсценизмы себе редко позволяет! Урод натуральный! Еще бы знать, шо це таке обсценизмы… Татьян, признавайся, ты словечко вставила, чтобы мы, простые девчонки, голову ломали?

А чёй-то мы так удивляемся? Что тебя, брокера-шмокера, послали куда подальше, а жену кофием напоили?

То ли еще будет, мистер Потаскун!

Действительно… плАчу от умиления…

Да уж… судя по всему, мегера из мегер…

...

codeburger: 02.05.13 12:23

Я, дорогая. Mea culpa. Сама знаешь, неровно дышу по латыни. Но голову нужно беречь.
Вставила, чтоб в словарь заглянули:
ОБСЦЕНИЗМ
[< лат. obscenus - неприличный, зазорный] - лингв. непристойное выражение, бранное слово, ругательство.
Словарь иностранных слов.- Комлев Н.Г., 2006.

...

NatalyNN: 02.05.13 12:36

я так и знала!

ага, это по-нашему: виновна?

ясно... стало быть, мистер Прощелыга культурным прикидывается... поглядим, какими, прости Господи, обсценизмами запоет, когда жена станет известной писательницей!

...

LuSt: 02.05.13 12:38

Алена, за это и люблю Куксон. Вроде обычная бытовуха, а сколько оттенков, однако.

Да и по выходным тоже...

Да не говори, и что он в ней нашел, когда тут рядышком крутится весь такой из себя модный брокер? ))))

Неспроста он туда катается, это уж точно.

Экономушка явно не просто за здорово живешь тридцать лет горбатилась, тоже охота небось что-нибудь поиметь на старости лет.

Причем совершенно случайно

просто умнички

Таки снобы-с.

Ханжа натуральная, одна штука.

Ну как же, жена какую-то фигню написала, и ее привечают, а тут солидный человек и от ворот поворот - нелогичный этот Джиллимен. Меня больше всего взбесило: "И что, он пригласил тебя сесть?". Урод.

щедр как Рокфеллер, что уж там =)

до сих пор никак не забуду чудное слово ЖРАНЧ )))

...

Федор: 02.05.13 12:55

Девушки, спасибо за главу! Получила огромное удовольствие!
Очень рада, что Ханна выпустила коготки.

...

Amica: 02.05.13 13:02

Ластюш, Танюш, спасибо вам большое за продолжение!

Ну что, теперь мы видим, кем считает свою жену Хамфри.
Да никем он её не считает!
"Принеси-подай-убери-накорми-и-не-лезь-ко-мне".
Как же, кошечка! Жена для его спокойствия, словно робот, должна всю жизнь прожить по одной, когда-то им заведённой программе.

Правильно сделала, Ханна, что утёрла нос своему... эээ... мммм... как бы его назвать обсценизмом-то?
В общем, хороших слов у меня для этого мистера Брокера нет.
Ничего себе так устроился! Жена и рта не раскрой, будь благодарна за десятку на такси, а я на три дня отправлюсь чёрт знает куда.
И ведь каждую неделю! Из года в год!
Да какие, нафиг, престарелые родственники! Тут явно другим дело пахнет.
И миссис Беггс эта ещё. Явно неспроста везде суетится.
Дочка теперь её "всплыла".

Короче, я очень надеюсь на то, что жизнь Ханны меняется к лучшему.

Ещё раз спасибо, девочки!

...

БаSтет: 02.05.13 15:11

Ластик, Танюша, спасибо за продолжение!
Вот появился и Хамфри. Как я и предполагала, субъект он довольно неприятный. Интересно, куда это он пропадает по четвергам и выходным? Явно не к родственникам ездит. И миссис Беггс там, по ходу, тоже как-то замешана. Ханна - молодец. Все-таки встреча с издателем на нее очень даже положительно повлияла, она даже дома не стушевалась и решилась дать мужу хоть небольшой, но отпор. Посмотрим, что будет дальше. Что-то мне кажется, что она с встретит Девида на концерте.

...

lanes: 02.05.13 20:44

Ластик,Танюша,Спасибо за продолжение!!!
Ну не жизсть у бедной Ханны,а сплошные сорняки.Это ж надо так бедненькому уставшему мужу угодить.А он ее ни во что..Думает.что она у него для удобства и красоты.Ишь как вскинулся,что не встретили его с работы,а потом еще и портфельчик не поставили на полочку. А сам бы не смог что-ли.
Интересненько Хамфри что,решил через Ханну с мистером Джиллименом пообщаться.Небось прикидывает уже свои проценты,повышения,прогулки на яхте))

...

Vali: 02.05.13 23:17

Если бы во мне так сомневались, как Хамфри в Ханне, я бы наверняка чем-то в него запустила. Это же надо так недооценивать жену.

Мне очень нравится сам стиль написания романа. Все написано насколько изящно, легко...мммм даже не знаю чего бы еще добавить. Читая получаешь массу удовольствия.
Ласти, Таня спасибо!

...