Ветер пыльных дорог (любовно-авантюрный роман)

Какая из сестёр вам наиболее симпатична?
Аньес		19%	[ 4 ]
Беатрис		47%	[ 10 ]
Матильда		33%	[ 7 ]

Всего голосов: 21 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

Lady in White: 29.06.10 09:24

ну, пока придётся довольствоваться одним))) в ближайшее время гадов не намечается...

...

kosmet: 29.06.10 16:48

Спасибо за продолжение, Рина
Не могу не согласиться с мнением Лены
уж очень настораживает положительность и пушистость Чарльза
А еще, меня, выросшую на "Анжелике", насторожил вызов короля Жду продолжения

...

Lady in White: 29.06.10 17:02

Оля,


ну, мы смотрим на него глазами Аньес, а ей он видится вот таким положительным и пушистеньким а так ли это - выяснится позже, при более близком знакомстве


ну что могу сказать - короли везде и всегда одинаковы

...

kosmet: 29.06.10 17:13

эх, так я и знала
ждем, что дальше

...

Rin: 08.07.10 11:26

Риночка, спасибо большое за чудесную главу! Очень интересная!

Мне очень интересно, как они там поживают))

А какие это примерно года? Ну или век? Я как-то не сильна в истории...

Бедная Аньес... отругали за "плохое" поведение... да ещё и предложил ТАКОЕ... вот ведь пенёк пожилого возраста!!!

Хоти сам себя, орангутанг!

Да уж... от короля-то не просто отделаться... на то он и король, а не жалкий чих козла...
Что же Аньес придумает? Наверное, то, что она сбежит - это и не выход?

А Дерби... сволочь!!!!! Да ещё и ударил её!!!

А вот Рене - молодец!
Надеюсь, Аньес и Рене смогут когда-нибудь встретиться ещё?

А мне почему-то кажется, что к Чарльзу не стоило бы ехать... конечно, я, возможно и ошибаюсь, но что-то он мне не нравится

...

Lady in White: 08.07.10 11:52

Лена, спасибо





Иоанн Безземельный (1167-1216), король с 1199 года. Действие у нас происходит в 1215 году, незадолго до мятежа, о котором я несколько раз упоминала, в том же году. Но подробнее об этом будет чуть позже


вот уж точно - пенёк привык, что королю никогда не отказывают, вот и предложил такое ))) он сейчас в шоке, что его посмели так вот отшить


не, ему молоденькие и красивенькие нравятся))


да, это не выход. Но выход она придумает не сама


да уж... я не хотела, чтобы прям так грубо он поступил... а потом подумала, что для человека, для которого король - всё, невозможно снести такое оскорбление мужчину он бы вообще убил на месте...


встретятся тут вообще все мелькавшие персонажи будут на протяжении романов встречаться))


Аньес ему доверяет... ну, потом узнаем, оправдалось ли доверие

...

Rin: 08.07.10 12:25

Ого, а я что-то с дуру подумала, что это не такое далёкое средневековье... Хотя мне всегда нравилось читать именно про такое далёкое))

ну надо думать! Хорошо, что Аньес удалось сбежать... фу, не представляю, как бы она с этим королём с сальными глазками

Какой-нибудь мужчина? Обожатель, почитатель?)))

Ну раз такое дело, то ясно с ним всё. Фу, мне он понравился сначала, а теперь нет... на костёр его!

Это хорошо)) Буду ко всем внимательно приглядываться))

да, наверное, будь я на её месте, тоже бы доверяла... я вообще доверчивая, тем более, что Чарльз такой белый и пушистый... Посмотрим, посмотрим))

...

Кэродайн: 08.07.10 12:38

Ринуль, спасибо за интересное продолжение! Очень понравилась глава!
Бедняжка Аньес! Ничего себе, королева нажаловалась на нее! Чего это она плохо выполняет свои обязанности?! Мигера, блин, да еще этот похотливый король
Девочка молодец, что все же сбежала, хотя теперь и правда король для нее стал врагом, я думаю. Еще причислит ее к мятежникам...
А вот от Дерби я такого не ожидала! Я думала он поможет ей, как-нибудь заговорив стражу, а тут...
Рене здесь еще больше понравилась , правда в конце я подумала, что она вместе с Аньес удетит. Что же с Аньес будет дальше? Надеюсь, Чарльз ей поможет

Правда, интересно, как и что с ними!

...

Lady in White: 08.07.10 12:47

а я почему-то думала, что уже говорила об этом..))


а я представляю... и от этого мне ещё более противно


ага


ну, на костёр ему пока рано )))) я так думаю, что у всех часто будут меняться мнения относительно Дерби и Чарльза ))

Эньчик, спасибки


ну, помнишь как она разозлилась, когда несколько фрейлин ушли без предупреждения? Вот и на Аньес пожаловалась по той же причине...


именно так


да, вот такое разочарование...


увидим

...

Rin: 08.07.10 12:58

А у меня память дырявая))

Да я тоже представила...

ооо, даже так? Ладно, поглядим, как они дальше будут себя вести)) Может, я передумаю Дербину-дубину считать змеёй подколодной))

...

натаниэлла: 08.07.10 15:56

Привет, Рина!
Принимай нового читателя в свою команду.
случайно, из любопытства прошла по ссылочке, увидела слово "Броселиад" - и с того момента уже не смогла оторваться, пока не дочитала до конца (до конца выложенного текста )
Мое любимое место, мое любимое время, мой любимый жанр. Короче, все понравилось. Спасибо огромное за доставленные приятные минуты (действительно, очень быстро все прочла)
Теперь жду продолжения.

...

Lady in White: 08.07.10 15:59

Нат, привет


я обожаю всё, что связано с Бретанью и Броселиандом, поэтому и выбрала это место действия


я очень рада

...

yaniska: 09.07.10 13:29

Риночка, большое спасибо за продолжение!!!!!!!! Да в непростую ситуацию попала наша героиня, но Аньес молодец, что не растерялась!!!!!! Интересно, как Чарльз встретит беглянку!!!!!!! Буду ждать!!!!!

...

Lady in White: 09.07.10 15:15

Яна, спасибо


по моим расчётам об этом мы через три главы только узнаем

...

Lady in White: 23.07.10 12:21

 » Глава 5. Отречение

Глава 5. Отречение

Когда прибыл гонец из Виндзора, Эдмон Марильяк завтракал в столовой. Было около шести часов утра, и любой гость в такое время вызвал бы удивление. Но Эдмон не сильно удивился: может, Аньес что-то натворила. Оставалось надеяться, что ничего особенно страшного.
— Проведи его сюда, — сказал он экономке и вздохнул.
Оставив незаконченный завтрак, Эдмон встал, подошёл к окну и выглянул на улицу. Целую ночь лил дождь, и улица украсилась лужами. Эдмон подумал, что дороги наверняка размыты, но тем не менее не собирался отказывать себе в утренней верховой прогулке. Только получит весть от гонца — и можно отправляться.
— Сэр Марильяк, — поклонился гонец, когда вошёл. — Срочное послание от Его Величества.
Он протянул Эдмону письмо с королевской печатью.
— Мне приказано сопровождать вас в Виндзор, — добавил он.
— Сопровождать? Приказано? — переспросил Эдмон. — Полагаю, я не имею возможности отказаться?
— Нет, не имеете, сэр.
Гонец стоял по струнке, взгляд направлен прямо на Эдмона, и лицо ничего не выражает. Если он что-то и знает, вряд ли выдаст ему, начни Эдмон расспрашивать.
Его гложило предчувствие, что это как-то связано с назревающим мятежом. Заговор баронов уже не был чем-то призрачным, и скоро произойдёт восстание, в этом он был уверен. Королю в любом случае нужны такие люди, как он, — преданные и умелые. Так почему же тогда всё выглядит так, будто его хотят заточить в темницу?.. Снова кольнуло подозрение, что, возможно, дело в другом — в Аньес.
Сломав печать, Эдмон развернул пергаментный лист, исписанный красивым каллиграфическим почерком. Не иначе, как за Его Величество поработал писец. Послание содержало следующее:

«Любезный сэр Марильяк,
Этой ночью случились непредвиденные обстоятельства, которые требуют Вашего немедленного присутствия. Просим Вас немедленно прибыть к Нам в Наш замок Виндзор для обсуждения дел не только государственной важности, но в большей мере важности личностной.

Его Величество, король Англии и герцог Аквитании»

Эдмон нахмурился. Письмо совсем не приоткрыло завесы тайны, а только больше заинтриговало его. Какие непредвиденные обстоятельства могли случиться? Да ещё и личностная важность... В одном он уверился точно: здесь как-то замешана его дочь.
— Если вы будете меня сопровождать, — обратился он к ожидавшему ответа гонцу, — то прошу подождать меня здесь. Я скоро вернусь.
Гонец кивнул, и Эдмон пошёл наверх. Одев один из своих самых лучших сюрко — как-никак предстоит личная встреча с самим королём! — Эдмон, не теряя более ни минуты, спустился вниз.
— Идёмте, — сказал он гонцу.
Эта утренняя прогулка, конечно, будет отличаться от предыдущих, думал Эдмон, садясь на своего коня. Обычно он ездил верхом только в Хэмпстед-Хите [1] и не более получаса, к тому же такие прогулки не представляли собой опасность. Хотя с чего бы вдруг встреча с королём могла быть опасной для него? «А с того, — хмуро ответил он себе, — что Аньес несомненно что-то натворила, и это коснётся меня». Но если дело настолько важное, и Аньес в самом деле провинилась, то что сейчас с ней?.. Эдмон переживал за дочь.

По прибытии в резиденцию Эдмона провели в королевские апартаменты. Перед ним открыли двери стражники, а в кабинет короля его пригласил камергер Луис Альдиго.
Его Величество вальяжно сидел в кресле и лениво пролистывал какие-то бумаги. На вошедшего король Джон даже не взглянул, продолжая заниматься своими делами. Эдмон стоял у дверей минут пять, ожидая пока на него обратят внимание, когда, наконец, король поднял голову и в упор посмотрел на посетителя.
— Вы приехали. Мы этому рады, — медленно проговорил он. — Хотите увидеть свою дочь?
— Конечно, — осторожно сказал Эдмон. — Но для начала я бы хотел узнать, почему Ваше Величество столь срочно меня вызвали.
Джон повертел в руках лист пергамента, а потом вдруг спросил:
— Знаете, что это?
— Что именно? — не понял Эдмон.
— То, что мы держим в руке?
— Не имею понятия, Ваше Величество.
— Конечно, конечно... — пробормотал Джон, утыкаясь взглядом в строки исписанного листа и внимательно читая.
Эдмон вздохнул, приготовившись к ожиданию. Хоть бы присесть предложил! Бросив взгляд на короля, он скривился. Да, Эдмон был предан английскому королю, но только из-за памяти к его отцу и брату — истинным и великим правителям Англии. Этот же отпрыск Плантагенетов [2] был никчёмным предводителем, и глубоко внутри Эдмон симпатизировал именно мятежникам. Лучше будет, когда, наконец, сменится правитель! За те шестнадцать лет, что Джон сидел на троне, страна видела одни только бедствия.
— Папа Иннокентий написал нам, уверяя, что мы всегда можем на него положиться. — Он снова замолчал. Это уже начинало давить Эдмону на нервы. До сих пор было не ясно, чего же он от него хочет. — Как вы думаете, можно ли ему верить?
— Разве я могу советовать, когда вы лучше меня знакомы с Его Святейшеством? — застигнутый врасплох, отозвался Эдмон.
— Разумеется, нет, — криво усмехнулся король. — Впрочем, ничего другого нам не остаётся... Сегодня пришло известие из Нортемптона [3]. Бароны подступили к стенам города. Донесения были правдивы: около месяца они строили планы в Брэкли [4], и вот теперь решились. Сегодня же наши подозрения оправдались: мы поняли, что в замке есть те, кто поддерживает мятежников. Большинство из них ускользнули ещё позавчера, некоторые вчера. — Немного помолчав, он добавил: — А некоторые умудрились сбежать ночью.
Эдмон похолодел. «Этой ночью случилось непредвиденное...». Уж не это ли «непредвиденное» имел в виду король?
— Вы... вы хотите сказать, что моя дочь вместе с мятежниками?
Король пристально поглядел на него и кивнул.
Эдмон с недоверием улыбнулся.
— Но такого просто не может быть! Моя дочь так стремилась ко двору... Это просто немыслимо!
— Видите ли, вашу дочь склонили к переходу на другую сторону. Есть один человек в нашем королевстве, Чарльз Лэнгтон, виконт Товертон. Мы подозревали его в измене, но доказательств не было. Теперь они есть. Вашу дочь видели позавчера в обществе Лэнгтона, и её предупредили об опасности. Однако же... Вчера она вместе с виконтом исчезла на весь день, а вернувшись... успела оскорбить Наше Величество и ударить графа Дерби, который, как известно, всегда был к ней добр.
Эдмон в бессилии закрыл глаза. Оскорбила, ударила, связалась с мятежником!.. Права была Матильда, когда говорила, что Аньес ещё натворит здесь дел. Главный вопрос — что теперь с ней?
— Конечно, после её побега мы сразу же поняли, к кому нужно заглянуть в первую очередь. Однако в доме Лэнгтона уже никого не было, когда мои люди туда приехали. Очевидно, они направились в Нортгемптоншир, в лагерь восставших.
Из всех слов Эдмон понял только одно: ей удалось сбежать. Слава Богу! Эдмон еле удержался, чтобы не перевести дыхание от такого известия. Но всё же опасность до сих пор витала в воздухе.
— Благодаря одной нашей верной подданной мы нашли человека, который помог вашей дочери бежать из Виндзора. Одна из фрейлин, леди Рене д'Антремон.
— И что теперь ждёт эту девушку? — спросил Эдмон, чтобы хоть как-то выиграть время перед тем, как ему придётся отвечать за поступок дочери.
— Пока она в темнице, и мы не решили, как с ней поступить. Сейчас есть более важные дела, требующие нашего внимания. Вас же, сэр Марильяк, мы вызвали, чтобы предупредить. За вашим домом будут наблюдать. Если вы чем-либо поможете вашей дочери, а она, мы уверены, придёт к вам за помощью, мы истолкуем это как измену. И знайте, что ваш первый долг, как подданного Короне, выдать предателя. Невзирая на родственные отношения.
Теперь король уже не выглядел праздным и ни на что не годным. Как верного подданного Эдмона это обрадовало, как отца — нет. Он знал, что всё сделает так, как ему сказали. Это и правда его долг. А если Аньес смогла вот так уйти от прежней жизни, не подумав об отце, то она заслуживает подобного наказания.
— Отныне у меня нет одной дочери, — сказал он, и в голосе прозвучала почти незаметная горечь. — Можете положиться на меня, Ваше Величество.
— В таком случае, вы свободны, — милостиво махнул рукой Джон.
Эдмон поклонился и вышел.

***

Стоило закрыться двери за Эдмоном Марильяком, как через ещё одну, в другом конце комнаты, тут же вошла фрейлина Её Величества, леди Аманда Эвертон.
— Ваше Величество, — сделала она реверанс.
— Брось, Аманда, — махнул холёной рукой король. — Здесь нас никто не услышит, так что можешь без церемоний.
— Хорошо, — улыбнулась она.
Она подошла к диванчику у окна и присела там, разглаживая несуществующие складки на платье. Король не отрывал от неё взгляда.
— Ты, как всегда, прекрасна, Аманда, — сказал он. — Оставь этого осла Аэрсперга.
Аманда хитро улыбнулась.
— Мне нравится Доминик. Я, может быть, даже люблю его...
— Ты любишь только то, что он тебе даёт, — поправил её Джон. — Я же обещаю, что дам тебе куда больше.
— Не сомневаюсь, — протянула фрейлина. — Позвольте спросить, что вы всё-таки собираетесь сделать с леди Рене?
Король поморщился.
— Неужели тебя интересует судьба этой девушки?
— Едва ли... Обычное любопытство, — пожала плечами Аманда.
— Ты ведь слышала мой разговор с Марильяком, я ещё не решил. Пусть пока посидит в Тауэре.
Аманда задумалась, а потом спросила:
— Вы верите тому, что Марильяк на самом деле отказался от своей дочери?
— Верю, — твёрдо сказал Джон.
— Но мне показалось, он очень привязан к ней...
— В первую очередь он предан Короне. Поверь, я знаю таких людей. Они будут стоять за меня горой. И пока в моём стане есть подобные люди, я непобедим.
— Значит, вы считаете, что быстро подавите этот мятеж? — обеспокоенно спросила она.
Аманда знала, что Доминик подумывает о том, чтобы перейти к оппозиции короля, потому как это сулит ему большие выгоды, нежели нынешнее положение. В глубине души Аманда симпатизировала мятежникам, да и сам Доминик нравился ей куда больше стареющего короля. На миг в глазах фрейлины мелькнуло презрение, но она тут же ослепительно улыбнулась Джону. Король прав: связь с ним должна быть для неё предпочтительнее связи с дворянином, кошелёк которого худел на значительные суммы каждый прожитый им день.
— Вне всякого сомнения, — уверенно сказал король. — Вот увидишь, не пройдёт и месяца, как от мятежа останется одно лишь неприятное воспоминание.
Аманда была далеко не так в этом уверена. Конечно, неплохо стать фавориткой короля хотя бы на короткое время, однако есть вероятность того, что власть захватят мятежники. Нет, она не собиралась обрубать все концы с Домиником.
И у неё был кое-какой план.
— Насчёт вашего предложения... — вкрадчиво начала она. — Главная сложность в том, что Доминик до ужаса ревнив.
— Да? — скептично поинтересовался король. — Не слышал об этом раньше.
— Потому что ревнует он только ко мне, — быстро нашлась Аманда. — Но... возможно, если дать ему то, что позволит обуздать его ревность...
— Говори сразу, сколько.
—Я имела в виду не деньги! — оскорблённо воскликнула Аманда. — Вернее, не деньги из вашей казны. Вы ведь знаете, что у него есть сестра Мари, фрейлина нашей королевы. Он давно хочет выгодно выдать её замуж, и я подумала, что, если удовлетворить это его желание, то ему будет легче смириться с потерей в лице меня.
— Всего-то, — хохотнул король. — И у тебя наверняка кто-то есть на примете для его сестры?
— Да, — лукаво улыбнулась она. — Эдмон Марильяк.
Джон в изумлении приподнял брови:
— Он женат, не титулован и не особо богат. Трудно найти более неподходящего для чаяний Аэрсперга мужа.
— Но, послушайте, Аэрсперги — аристократы Баварии. А что такое Бавария в сравнении с Англией? Не хватало ещё титулованным англичанам на иностранках жениться! — убедительно говорила Аманда. — К тому же, на титул Доминик особого внимания не обратит: ему важно, чтобы жених был богат. Но, опять же, с чего вдруг мы должны отдавать баварской девушке состоятельного англичанина? Достаточно будет лишь сказать Доминику, что Марильяк богат и имеет земли во Франции.
— Всё так, — согласился король. — Но Марильяк уже женат, это ты помнишь?
— А разве это нельзя решить? — невинно поинтересовалась Аманда.
— Можно, но не в данном случае, — категорически заявил он. — Марильяк — один из немногих, кто мне верен. А в таких делах всё всегда может открыться в самую неподходящую минуту.
— Но...
— И даже не смей об этом думать, — предупредил король.
— Хорошо, Ваше Величество. Мне можно идти?
Джон только махнул рукой, усыпанной перстнями.
Аманда встала. Как только она повернулась к нему спиной, лицо её тут же приняло досадливое и, вместе с тем, решительное выражение.
Конечно, для сестры Доминика она могла найти и лучшего жениха, чем Марильяк, однако дело было в личной неприязни к Мари. Забавно будет посмотреть на лицо этой выскочки, когда она узнает, за кого ей предстоит выйти замуж!
И, что бы там ни говорил король, то, что Эдмон Марильяк уже женат, никак не помешает её плану!

***

Подъехав к дому, Эдмон отдал свою лошадь конюху и прошёл в дом. Весь путь от Виндзора его занимали мысли о разговоре с королём. Неужели Аньес и правда в стане мятежников? Но почему?.. Хотя что за вопрос — она молода и порывиста, а сейчас любому здравомыслящему человеку понятно, что королю не место на троне. Чуть-чуть влияния — и Аньес уже готова пойти против вся и всех. Она всегда такой была, а он сглупил, взяв её с собой в этот бурлящий котёл.
Но он, как бы то ни было, не предаст короля. А значит, они по разные стороны, и, если Аньес будет иметь глупость сюда заявиться, то вынудит его передать её во власть короля. «Только бы она не пришла», — взмолился он про себя.
Эдмон не знал Чарльза Лэнгтона, с которым она сбежала. Вдруг он плохой человек? Аньес всегда была слишком доверчивой... Теперь она в Нортемптоне, и нет никакой возможности узнать, что с ней... Он всё-таки ещё надеялся, что это ошибка, досадное недоразумение...
Однако вряд ли.
Эдмон остановился перед первыми ступенями лестницы. Он вспомнил, как вчера писал Гладис о том, что они с Аньес хорошо здесь устроились, что всё в порядке... А сегодня ему снова придётся садиться за письмо, но теперь уже во Францию придут плохие вести. Если бы было возможно, он постарался бы скрыть от семьи всё произошедшее здесь, но существовала вероятность того, что Аньес может вернуться домой, и тогда об этом узнает король. А если узнает, чего только может не случиться!
Прежде всего — его долг. Перед королём и семьёй. И, как бы он ни был привязан к Аньес, ради неё не может рисковать всем остальным.
— Сэр, — отвлёк его голос девушки.
Он обернулся и увидел Терезу, служанку Аньес. Уже бывшую.
— Теперь ты никогда не будешь прислуживать моей дочери, — сказал он ей.
— Почему? — осторожно поинтересовалась она, очевидно опасаясь, что её могут выгнать.
— Потому что она здесь больше никогда не будет жить. — Отвечая на немой вопрос в глазах Терезы, он продолжил: — Она пошла против короля.
— О Боже! — выдохнула Тереза, округляя от ужаса глаза.
Эдмон вздохнул. Да, слуги также должны знать, что отныне даже говорить об Аньес для всех них опасно.
Он стал подниматься по лестнице, неосознанно приговаривая:
— Лэнгтон, Лэнгтон... Кто же ты такой.
— Лэнгтон? — воскликнула Тереза.
Обернувшись вновь, он увидел, что служанка близка к обмороку.
— Ты знаешь его? — удивлённо спросил Эдмон.
— Я... да... Я работала на него... до вас, — еле пролепетала она.
— И что же? — жадно спросил он. — Каков этот Лэнгтон?
Поведение Терезы настораживало. Не дай Бог, Аньес связалась с плохим человеком!
— Я не знаю, — жалобно сказала она. — То есть, он благородный человек, это точно, но... почему вы упомянули его имя?
Решив, что признание никак и никому уже не навредит, Эдмон ответил:
— Лэнгтон — тот человек, с которым моя дочь сбежала из Виндзора.
Он снова стал подниматься по лестнице, стараясь выбросить из души беспокойство за дочь. Но более чем странное поведение Терезы не позволяло ему расслабиться. Однако, когда он уже добрался до второго этажа, услышал слабый отклик девушки:
— С ним ей нечего опасаться...
Наверное, она сказала это для себя, а не для того, чтобы успокоить его, но он почувствовал облегчение. Если она работала на него и делает такой вывод, значит есть надежда, что Аньес не попадёт снова в какую-нибудь переделку.

***

Когда они прибыли в Брэкли уже ночью, то увидели город почти полностью опустевшим.
Аньес смотрела из окна экипажа на безлюдные улицы и грязные дороги после прошедшего дождя. Изредка виделись прохожие, но и то быстро исчезали за дверьми домов.
Она рассчитывала, что уже сегодня они присоединятся к лагерю восставших. Однако, похоже, возникла сложность... Ясно было, что оппозиция короля уже сменила место своей остановки.
Всю дорогу Чарльз пытался развлечь её разговорами, но Аньес по большей части его не слушала. Всё это время она думала о предстоящей ей жизни, стараясь этими мыслями заглушить другие — о доме, об отце, о короле... Конечно, она понимала, на что идёт, ещё тогда, в покоях Его Величества. Но это не мешало ей ощущать в себе страх. Ведь теперь она, по сути, совершенно одинока... Хотя она точно знала, что Чарльз не оставит её одну, и, находясь рядом с ним, она могла чувствовать себя в полной безопасности. Недаром именно к нему она направилась, покинув Виндзор.
— Мы остановимся здесь на ночь? — спросила его Аньес.
Повернувшись к Чарльзу, она разглядела его хмурое и задумчивое выражение лица. Он был недоволен тем, что они не успели вовремя. И Аньес почувствовала себя отчасти виноватой, потому что подозревала: Чарльз оставался в Лондоне лишь ради неё, ради того, чтобы склонить её на свою сторону.
— Да, — ответил он. — Передохнём — и снова в путь.
— А куда?
— Я разузнаю точно, — уверил её Чарльз. — А пока поедем на ближайший постоялый двор.
Он назвал кучеру адрес, и тот повёз их по одинокой дороге.
Аньес снова уставилась в окно. Во всём этом, думала она, есть хотя бы тот плюс, что теперь ей не придётся скучать, а также видеть графа Дерби и короля.
— Думаете, за нами погоня? — спросила она ровным голосом.
— Не думаю. Подданным короля крайне опасно теперь показываться в этих местах.
Экипаж остановился; Чарльз вышел, а затем помог спуститься Аньес. Она глубоко вдохнула прохладный воздух, посмотрев на небо. Похоже, опять будет дождь. Но им с Чарльзом нужно ехать, несмотря на немилость погоды.
— Дайте леди самую лучшую комнату, — распорядился Чарльз вышедшему на крыльцо хозяину.
— А вы? — спросила Аньес, поворачиваясь к нему.
Чарльз слегка поклонился ей и улыбнулся, отчего вся тревога её почти без следа ушла.
— Я только уточню, куда все направились, и вернусь, — пообещал он ей. — А вы отдохните, пока есть время.
Аньес кивнула и, опустив голову, двинулась следом за слугой, который должен был провести её в комнату. Она не смотрела по сторонам; ей не хотелось встречаться взглядами с немногими посетителями, обосновавшимися внизу. Да и вообще, она так устала за последние дни, что теперь с радостью была готова последовать напутствию Чарльза.
Закрыв за собой дверь, она, не мешкая, скинула с себя одежду и пошла к кровати, но дойти не успела: раздался стук в дверь. Аньес разочарованно вздохнула. Однако, открыв дверь, она уже улыбалась, пропуская внутрь служанок с бадьёй горячей воды.
— Спасибо, — поблагодарила она их, когда те поставили тяжёлую бадью на пол. — Расстелите мне, пожалуйста, постель и можете быть свободны.
Аньес улыбнулась самой себе. Отныне она станет предельно вежлива и добра ко всем тем, кто ниже её по статусу. Ведь теперь она примкнула к мятежникам, которые представляют интересы простых людей.
Когда девушки вышли, Аньес закрыла за ними дверь, прошла к бадье и опустилась в горячую воду. Блаженно вздохнув, она откинула голову на деревянный край ванны. И, видимо, сразу же задремала. Проснулась она от того, что вода попала ей в рот, и она закашлялась. Наскоро помывшись, она вылезла из воды, обтёрлась полотенцем, надела ночную рубашку и юркнула в кровать. Укутавшись в одеяло, которое скорее похоже было на тряпку, она тотчас же провалилась в сон, успев подумать: «хоть бы Чарльз подольше разузнавал о том, куда уехали мятежники!».

Проснулась она от настойчивого стука в дверь. Сначала Аньес спрятала голову под подушку, однако стук всё равно доносился до её слуха, и ей пришлось встать.
— Сейчас, — сонно откликнулась она.
Ещё не разлепив глаза, она стала в темноте шарить руками в поисках того, чем могла бы прикрыться, но ничего так и не смогла найти. В итоге она прошла в одной только рубашке к двери и открыла её.
— Миледи, — обратился к ней женский голос, — милорд Товертон приказал сообщить вам, чтобы вы собирались и через десять минут были внизу.
— Спасибо, — пробормотала Аньес и закрыла дверь. — Ненавижу тебя, Чарльз, — зевая, сказала она.
Посмотрев в окно, она заметила на горизонте едва видневшуюся светлую полосу. Вот ещё по чему она скучала — дома она могла спать сколько угодно, а в Англии ей каждый раз приходилось вставать чуть свет, и она до сих пор к этому не привыкла.
Одевалась она очень медленно: так как не выспалась, то еле могла себя заставить шевелить руками. Поэтому и спустилась она вниз на пять минут позже, чем должна была.
— Простите, — сказала она, подходя к Чарльзу, который ожидал её за одним из столов.
— Ничего, — рассеянно улыбнулся он ей.
— Вы узнали, куда все уехали?
— Да, — кивнул Чарльз, — к Нортемптону. Если выедем сейчас, то уже через три часа окажемся на месте. При условии, что ехать будем без остановок.
— Без остановок, — согласилась Аньес, не выказывая энтузиазма.
— Потерпите, Аньес, — мягко посмотрел на неё Чарльз, — скоро вы будете жить в относительном спокойствии и спать, сколько захотите.
Она постаралась улыбнуться, но порядочно болела голова, а глаза так и норовили закрыться, и сил даже на улыбку уже не оставалось.
— Завтракайте пока, — указал ей на разложенную на столе снедь Чарльз, — а я пойду проверить лошадей.

Столько времени, проведённое почти безвылазно в экипаже, сделало своё дело. Если бы Чарльз не помог ей спуститься, она бы точно упала, поскольку земля зашаталась у неё под ногами, а перед глазами всё поплыло.
— Аньес? — обеспокоенно взглянул на неё Чарльз, когда та тяжёло оперлась на него и низко опустила голову, почти положив её на его плечо.
— Всё хорошо, — успокоила его она, стараясь дышать глубоко. — Просто, кажется, я немного разбита, — попыталась она улыбнуться.
— Наверное. — Взгляд Чарльза всё ещё выражал тревогу. — Идти можете?
— Конечно!
Выпрямившись, она обвела взглядом раскинувшиеся на всём пространстве, куда достигали её глаза, палатки, и затем упёрлась взором в стены осаждаемого замка.
— Лэнгтон! — вскричал кто-то.
Аньес вместе с Чарльзом обернулись в ту сторону, откуда послышался голос.
— Ноллис! — приветственно пожал руку Чарльз подошедшему к ним мужчине. — Рад, что тебя встретил первым. Ты-то мне и расскажешь, что к чему.
— Охотно, — кивнул Ноллис.
Он настороженно взглянул на стоявшую позади Чарльза девушку, и Чарльз пояснил:
— Леди Аньес Марильяк, барон Ноллис, — представил он их друг другу. — Леди Аньес теперь с нами, — многозначительно посмотрел он на Ноллиса.
— Ты зря время не терял в Лондоне, — усмехнулся мужчина, пристально глядя в глаза Аньес.
Её это не смутило и не оскорбило: она понимала, что едва ли ей сразу станут доверять. Но ничего, она успеет ещё доказать всем этим людям свою преданность.
— Давай пройдём в палатку, — предложил Ноллис, — и я тебе всё подробно расскажу.
— Леди Аньес идёт с нами, — предупредил Чарльз и ободряюще улыбнулся ей.
Ноллис кивнул и, развернувшись, повёл их к палатке.
Когда все устроились внутри, Ноллис, не мешкая, начал говорить:
— Мы выжидали до последнего, пока все наши возвратятся из Лондона. Почему тебя так долго не было?
— Дела, — отмахнулся Чарльз. — Так что же, решили начать с Нортемптона?
— Да, — кивнул Ноллис, — а затем освободим и другие замки от наёмников короля! С этим, — махнул он в сторону сокрытого от их глаз замка, — дело почти решено. Мы застали их врасплох, продовольствия у них мало, вооружение плохое, а завтра будут переговоры, которые всё и решат.
— Самое главное для нас — взять Лондон, — заметил Чарльз.
— Разумеется. Мы туда и держим путь, но и про остальные города не забываем. Ты не хуже меня знаешь, как важно разорить оплоты королевской власти. А сегодня утром из Лондона прибыли наши послы. Товертон, горожане за нас. С такой мощной силой взять столицу — дело плёвое. Мы ещё заставим короля позорно бежать из своей резиденции!
Ноллис говорил с воодушевлением, глаза его светились предвкушением будущих побед. Аньес сама не замечала, что её глаза горят так же. Она была искренне рада за союзников, хотя и не сомневалась в их силах после того случая с мальчиком, который якобы украл сумку у знатной женщины. Новость, что горожане на стороне мятежников, её нисколько не удивила. Так и должно быть: разве станут люди терпеть притеснения, когда есть те, кто готов их освободить?
— Этот замок принадлежит Тилли, не так ли? — уточнил Чарльз, чуть нахмурившись.
— Именно.
— Откуда тогда такая уверенность, что замок быстро сдастся? Насколько я знаю, Тилли очень верен своему сюзерену.
— Всё так, — согласился Ноллис, — однако не забывай про консилиум [5], что учредил здесь Джон. Они далеко не так ему верны, как можно подумать со стороны. За деньги и обещанную им свободу продадут своего короля, как пить дать. А Тилли не сможет противостоять сразу одиннадцати людям. К тому же, он прежде всего благоразумный человек, и понимает — город долго не продержится. А Джону сейчас не до того, чтобы присылать им подмогу. Он скорее будет готовиться к нашему нападению на стены Лондона.
— Надеюсь, вы всё хорошо просчитали... — сказал, наконец, Чарльз. — Пока я был в Лондоне, совсем отстал от жизни. Зато... — Он взглянул на задумчивую Аньес. — Я привёз нам новую союзницу.
Ноллис посмотрел на неё без особой радости. Он не понимал, зачем им эта союзница и почему Лэнгтон так рад ей, если никакой пользы от неё не предвидется.
— Ваш отец... — обратился к ней Ноллис. — Не Эдмон ли Марильяк?
— Да, сэр Эдмон Марильяк — мой отец, — вскинув голову, ответила Аньес, внутренне сжимаясь от неодобрительного взгляда Ноллиса. — И он не на вашей стороне, к моему большему сожалению. Однако я здесь потому, что разделяю ваши интересы.
Чарльз ободряюще улыбнулся ей и похлопал друга по плечу.
— Мы с тобой позже поговорим...
— Очень хорошо. Но откуда же мне знать, что вы — не подосланная королём шпионка? — сузив глаза в подозрении, Ноллис наблюдал за ней, будто выискивая подвох в её поведении.
Рука Чарльза крепко сжалась на плече союзника.
— Ноллис! Ты переходишь все границы.
Ноллис не обратил внимание на это высказывание и продолжал смотреть на Аньес, ожидая ответа. Аньес же замешкалась. Откуда им знать, что она в самом деле на их стороне? Только Чарльз может поручиться за неё... Но если к ней все отнесутся с таким же недоверием...
Аньес, не отводя от него взгляда, медленно ответила:
— Чарльз мне верит. Для вас это единственное доказательство моей верности. Но если вам его недостаточно, вы вольны поступить так, как пожелаете.
На миг ею завладел страх, что Ноллис так и сделает: возьмёт и выгонит её. Но Ноллис сдержанно улыбнулся и подошёл ближе, останавливаясь перед самым её лицом.
— Вы не правы. Я не волен поступать с вами так, как желаю. Если остальные решат, что вы достойны доверия, вы останетесь с нами. Так что, Товертон, я советую вам прямиком отправиться к Фитцуолтеру и поговорить о леди Аньес.
Он слегка поклонился ей и вышел.
Чарльз подошёл к ней и взял за плечи, заставляя посмотреть на него.
— Он недоверчив. Не обижайтесь, вскоре он примет вас, как и все остальные.
Аньес согласно кивнула, однако в душе не ощущала себя такой уверенной, как ещё час назад.

Когда они с Чарльзом немного отошли от палатки Ноллиса, Аньес остановилась и повернулась к нему.
— А что, если мне скажут уйти?
— Не скажут, обещаю, — мягко улыбнулся ей Чарльз. — Главное, Аньес, — посмотрел он на неё уже обеспокоенно, — когда будем в Лондоне, ни за что не идите к своему отцу. Даже если его уже не будет там, это всё равно могут расценить как измену.
Аньес усмехнулась. Куда ни взгляни, что ни сделай — теперь ей всегда нужно опасаться, что её поведение расценят как измену. А она-то, наивная, думала, что с мятежниками её ждёт более-менее спокойная жизнь.
— Но я в любом случае не позволю, чтобы вам причинили зло, — тихо сказал ей Чарльз.
Она вздрогнула и подняла на него глаза. Возможно, то была лишь игра света, но ей показалась неподдельная нежность в его взгляде. На сердце у неё потеплело.
— Ваши дела в Лондоне... из-за которых вы не прибыли вовремя в Брэкли... Они касались меня?
Чарльз не стал юлить и ответил прямо:
— Да.
— Но зачем вам всё это? Я ведь не принесу никакой пользы.
— Этого никто не может знать, Аньес, — задумчиво сказал Чарльз, — может, вы принесёте нам победу. Кто знает?.. А теперь, — сказал он уже обычным, лёгким тоном, — пойдёмте к Фитцуолтеру.
Аньес кивнула, и они пошли дальше по лагерю. Многие воины устроились перед палатками и либо чистили оружие, готовясь к возможному завтрашнему бою, либо переговаривались друг с другом, изрядно подпитывая свою беседу не особо приличными шутками.
Чарльз ускорил шаг и потянул её за собой, очевидно, желая уберечь её уши от грубой речи мужчин. Аньес заулыбалась и нарочно зашагала медленнее. Недовольные и осуждающие взгляды Чарльза её веселили.
— Ну вот, наконец-то дошли, — он кивнул на одну из палаток.
— А откуда ты знаешь, что это именно та, где барон Фитцуолтер?
— По гербу перед ней. К тому же, его палатка должна находиться в центре лагеря, так как он наш лидер. Перепутать невозможно даже только что прибывшему.
Отогнув брезентовый занавес, Чарльз прошёл внутрь, а Аньес следом за ним.
Первым, что она заметила из-за спины Чарльза, был огромный мужчина, очевидно, сам барон Фитцуолтер. Казалось, он занимает собой всё маленькое пространство палатки.
— Милорд, — поклонился ему Чарльз.
— А, Лэнгтон, — сказал тот небрежно, — прибыл наконец-то. Кого ты там за спиной держишь?
Чарльз отступил в сторону, открывая Аньес.
— Леди Аньес Марильяк.
Аньес сделала глубокий реверанс и пристально посмотрела в глаза мужчине, как и незадолго до того в глаза Ноллиса. Однако сам барон на неё не смотрел. Он склонился над сундуком, на котором был разложен чертёж. А Аньес, оглядевшись получше, поняла, что барон Фитцуолтер не такой уж огромный, как ей показалось в начале. Он был крупным и внушительным мужчиной, да ещё отчего-то сейчас облачённый в доспехи, но и палатка была заставлена множеством сундуков, так что свободного пространства оставалось совсем мало.
— Вот, значит, из-за кого задержался, — ухмыльнулся тот. — Всё ясно. Лэнгтон, мне тебя не доставало. Ты у нас хороший стратег, и мне нужна твоя помощь.
— Всегда готов, — ответил Чарльз.
— Значит, леди Аньес теперь с нами? — проговорил Фитцуолтер и, подняв взор от чертежа, пристально взглянул на Аньес.
— Да, она...
— Всё позже, — отмахнулся барон, как будто успев прочитать нечто в её глазах, — у меня сейчас есть дела поважнее.
— Я только хочу знать... — неуверенно проговорила Аньес, — могу ли я чем-нибудь помочь?
Барон Фитцуолтер выглядел таким грозным, что ей было даже немного страшно отвлекать его от дела.
— Единственное, чем вы можете помочь, — залатать одежду рыцарям.
Она взглянула на Чарльза, который уже был готов сказать, что это занятие вовсе не для леди. Она и сама так считала. Однако всё же с радостью ухватилась за возможность получить хоть какую-то работу.
— С удовольствием, — согласилась она и, сделав ещё один реверанс, поспешила выйти из палатки.
Через минуту показался Чарльз и посмотрел на неё несколько осуждающе.
— Зачем ты согласилась? Фитцуолтер так пошутил.
— Не думаю, что пошутил. Одежду на самом деле нужно чинить. А кому? Только женщине. А их здесь, я полагаю, немного.
Она поглядела на раскинувшиеся перед её взором палатки. Вот она — её новая жизнь. И как долго она продлится, как скоро она сможет увидеть отца и остальную семью? Аньес чувствовала смятение в душе. Она не могла сказать, что рада, находясь здесь. И почему каждый раз, когда она стремится к чему-то и достигает этого — почему всякий раз ей кажется, что это не её, что не того она хотела?
Она обернулась к Чарльзу и поймала его настороженный взгляд. Во всяком случае, теперь рядом с ней человек, которому она верит, а враги её далеко и не могут причинить ей вреда.

___________________________________

[1] Хэмпстед-Хит – лесопарковая зона на севере Лондона, между деревнями Хэмпстед и Хайгейт.
[2] Плантагенеты – королевская династия французского происхождения. Родоначальником династии стал Генрих II, отец Джона Безземельного.
[3] Город в графстве Нортгемптоншир.
[4] Брэкли – город, в котором собрались мятежники и из которого повели войну.
[5] Консилиум — совет из двенадцати человек, учреждённый в Нортемптоне королём Джоном. Во главе его стоял Уильям Тилли.

...