Альтернативная реальность

С тех пор Орвик повадился воровать яблоки, которые я готовила специально для лошадей. Ему доставляло удовольствие стоять у загона, наблюдать, как я занимаюсь с животными и грызть плоды, предназначенные исключительно для лошадей.
Так продолжалось три дня.
Он меня дразнил.
Совершенно точно дразнил!
На четвертый день Орвик привычно пришел к загону в тот момент, когда я была внутри и осматривала жеребенка.
-Как ты его назовешь? – поинтересовался мой муж, облокотившись на изгородь.
- Еще не решила. Для начала мне хочется понять его характер.
Орвик улыбнулся и привычно полез за яблоком.
- Эй, не туда! Это яблоки для лошадей! Видишь, там и корзинка подписана!
Он перевел взгляд на корзину. И заметил рядом вторую, на которой написано «Для Орвика».
- Доми… тут еще морковка…
- Это я перестраховалась. Мужьям в питании нужно разнообразие.
Довольная собой, я широко улыбнулась своему господину.
Он с задумчивым видом грыз... яблоко.

жЫвопись. С натуры.

...Я задумчиво рассматривал рисунок, надо которым весь день трудилась Доми. То приближал к глазам, то отставлял на вытянутую руку.
- Ах, так это мандарииин…
- Если ты внимательно посмотришь, то там будут даже пупырышки!!!
Нет, Доми все же не могла сохранять спокойствие, когда я говорил таким тоном. Куда-то враз исчезали выдержка и хладнокровие.
- В следующий раз будешь со мной его рисовать, вместо того, чтобы читать непонятные журналы Варравы. И ладно бы старые, когда там встречались портреты женщин, но в последний раз я видела двух мужчин: блондина и с очками! И это означает лишь одно: Варраве пора жениться. А тебе... тебе... тебе - рисовать мандарины!
Я поднял брови.
- Дорогая, я могу нарисовать только голую ба... женщину. Но зато максимально живописно!!!
- Правда? Отлично!
Доми огляделась по сторонам:
- Стой! Я сейчас!
И выскочила за дверь. Через несколько минут возвратилась с бумагой, кистями, красками и стаканчиком с водой. Поставила все это на столик. Потом закрыла на ключ дверь спальни и стала раздеваться.
- Подскажи, где мне лучше встать? Или лечь? Что бы освещение было то, что надо?
- О, будем рисовать с натуры? - я оживился, азартно потер руки. - Прекрасная идея. Так – так – та-а-ак... Ты раздевайся, раздевайся... Давай-ка вот сюда, на кушетку.
- Сюда?
- Да. Ложись. Не совсем ложись, привстань немного.
- Так неудобно.
- Ага... Натурщица изволит капризничать. Подожди, - я стянул с кровати подушку и подложил Доми под спину. - Вот. Ну как?
- Хорошо, - Доми деловито устраивалась на кушетке, принимая красивую позу.
Я отошел на несколько шагов и уселся за письменный стол. Подвинул к себе бумагу и кисти и подумал о том, какой я молодец, что не брякнул, будто умею рисовать мандарины. Потому что есть вещи гораздо интереснее мандаринов.
- Скоро? - поинтересовалась Доми через двадцать минут, - я уже долго лежу. За это время эскиз должен быть готов. Я же не прошу в деталях. Так, общий вид.

Доми поёрзала, пошевелила пальцами босых ног. Скосила глаза, разглядывая, как я сосредоточенно работаю над рисунком. Даже хмурюсь и порой высовываю от усердия язык.
- Как это без деталей? - пробормотал я, дорисовывая соски. - Без деталей будет совсем не то... Ты потерпи немножко, ладно? Я уже скоро. - Я поднял взгляд и полюбовался женой на кушетке. - Знаешь, я вот подумал... - я подправил какую-то линию на бумаге, - что мы могли бы сделать занятия живописью регулярными. Можно даже сменить декорации... скажем, палуба «Молли»... или лужайка в саду... или... О! фехтовальный зал!!! Да!.. Боги... я прямо вижу тебя, одетой в одну лишь перевязь... - Я почесал нос кончиком кисточки. - Но это в следующий раз. А теперь ты можешь оценить мою первую картину. Если хочешь, мы повесим ее над кроватью.
Доми поднялась с кушетки и подошла к столу.
-Ну… - она задумчиво глядела на картину. – Думаешь, в перевязи будет совершенно другая вариация?
Картина была… оригинальная. Не то, чтобы изображенная на ней женщина не была похожа на женщину. Была. Но, скорее, на манекен. Такой четко выполненный кисточкой чертеж женщины.
-Орвик, ты мог бы проектировать корабли, - пробормотала Доми.
- Женщин интереснее.
- Скажи, вот если мы повесим портрет над кроватью… ты готов к тому, что приходящие сюда горничные и лакеи будут рассматривать в подробностях прелести твоей жены?
- Это чего это тут будут делать лакеи? – вдруг недобро поинтересовался я.
- Ну как же… иногда твой лакей приходит помочь тебе одеться или забрать сюртуки в чистку, иногда сюда заходит лекарь, иногда вламывается Варрава…
- Достаточно! Я понял, что наша спальня – проходной двор.
Взял из рук Доми портрет и внимательно на него посмотрел:
- Знаешь, дорогая, я тут подумал… я пожалуй еще не до конца его написал, надо поработать над кое-какими деталями. Только сейчас у меня совершенно нет времени, поэтому как-нибудь… при случае… да. Но вообще, если хочешь, мы можем повесить твои мандарины… чтобы место не пустовало.
_________________

35 профессионалок

- Орвик, - сказала Доми, старательно рассматривая чернильницу, - весь верхний этаж занят рабынями... эээ... для утех. Тебе не кажется, что их слишком много для такого небольшого дома? Столько и у Правителя нет.
- Милая, почему ты решила, что эти девушки для... как ты выразилась? Утех? Они помогают по хозяйству...
- Да? Помнится, когда я впервые сюда приехала, мне сразу Лорена сказала, мол, а вот туда не ходите. Там девушки для особых случаев. И если учесть, что на тренировки я вставала рано, а хозяин Марка любит поспать... Не раз видела, как девушки по утрам тихонько поднимались к себе. Следы трудов были заметны.
- Полагаю, ты сделала такой вывод по их усталым лицам? - я усмехнулся и потянул Доми к себе. - Видишь ли, дорогая... Хоть в последнее время у девушек стало гораздо меньше работы, все же они мне помогают время от времени... ой! - меня пребольно дернули за волосы. - Я же не договорил! Они иногда развлекают моих гостей! Приятной... беседой, разумеется. В тех случаях, когда ты слишком устаешь, чтобы играть роль радушной хозяйки.
- Все тридцать пять человек? Вспомни, когда это у тебя в последний раз в гостях было разом тридцать пять мужчин, да еще без жен? - Доми сузила глаза. - Я признаю, что такие рабыни действительно полезны и нужны... В некоторых ситуациях. Но пять девушек более чем достаточно. К тому же, ты всегда в случае надобности можешь послать за красавицами из "Тайного сада", а этих можно отдать в вышивальщицы или в швеи... В общем, научить чему-нибудь полезному, что увеличит твой доход.
- Тридцать пять?! Доми... - я тихо засмеялся. - Ты преувеличиваешь. Их не может там быть столько, там наверху всего четыре комнаты. Ты хоть представляешь, какой шум бы производили три дюжины девушек? Три!!! Да во всем "Тайном саду" их столько нет. А я, знаешь ли, ценю покой. Девушек должно быть пять. Или от силы, шесть, я уточню у Лорены. Но ты не думай, я очень ценю, что ты так печешься о моем... доходе, - я хохотал уже в голос.
_________________

Я почувствовала, что заливаюсь краской. А Орвик все хохотал и хохотал. Ну и ладно. Подумаешь… откуда я услышала про тридцать пять? Из чьего-то разговора. С тех пор эта цифра никак не выходила из головы, выводила из себя и ужасно злила.
Кто же это был? Если не Орвик, то… Варрава? Или Толстый Ян? Может… может они говорили про девушек из «Тайного сада», а я подумала про верхний этаж дома?
В дополнение к щекам стали пылать и уши.
- В общем да, уточни, - пробормотала, переставив чернильницу на другое место, – а мне это… пора.
- Подожди, - Орвик развернулся на стуле, поставил меня между колен и запрокинул голову, заглядывая лицо. - Я подумаю, и, возможно, верну их Толстому Яну. Мне кажется, что даже пять девушек могут испортить тебе настроение. Ведь они профессионалки своего дела и, глядя на меня, могут решить, что у меня совершенно незацелованный вид. И им обязательно захочется это исправить. - Орвик старался говорить серьезно, но глаза еще смеялись. - Ты бы посмотрела внимательнее... в самом деле незацелованный?

Профессионалки, значит, да?

Это слово распалило моментально. Они, значит, профессионалки, а я… да я вообще Дочь Санвы! Ну, Орвик, берегись! Я тебе покажу профессионалок!
- Знаешь, здесь не очень удобно тебя зацеловывать. В прошлый раз мы испортили атласы Варравы.
Но я наклонила голову и все же начала целовать. Не жалея. Не думая о том, что оставлю следы. Вообще ни о чем не думая.
Я никогда даже помыслить не могла, что могу быть настолько ревнивой. Но вот почему-то ревновала.
- Не смей приводить себя в порядок, - предупредила, прежде чем уйти, хлопнув дверью чуть громче, чем требовал этикет. - Так и ходи. Чтобы кто-нибудь вдруг не решил, что ты нуждаешься... в услугах профессионалок.

Я встал и подошел к зеркалу в углу. Вид у меня был... ну, в общем, от собранного дельца мало что осталось. Волосы встрепаны, воротник рубашки расстегнут, а шейный платок валялся где-то под столом. Я потер пальцами распухшие от затяжных поцелуев губы. Оглянулся на кипу бумаг на столе.
А, пропади оно все пропадом!
- Доми! Доми! - зашагал прочь из кабинета.
Выглянув в коридор, онабыстро ухватила меня руку и затащила в смежную комнатку, быстро захлопнула дверь. Я прижал Дочь Санвы к стене.
Юбки! Санва! Как мы оба ненавидели все эти юбки – верхние, нижние, от них не избавиться.
Ее руки блуждали по моим волосам и плечам, залезли под рубашку, прошлись по спине.
Захотелось все и сразу.
Прикосновения ее рук под рубашкой окончательно свели с ума. Корсаж ее домашнего платья оказался не слишком прочным, и ткань затрещала под нетерпеливыми пальцами. Доми охнула, когда ее груди коснулся прохладный воздух комнаты. Но тут же выгнулась, подставляя обнаженную кожу под торопливые поцелуи. Под моими губами расцветали красные пятна.
Мало. Все еще мало.
Доми сражалась с застежками моих брюк. Кажется, удачно, потому что об пол звякнула пряжка ремня.
Ворох юбок взлетел вверх.
- Держись за плечи, - предупредил он, подхватывая ее под бедра.
_________________

- Дверь, - зашептала я, - здесь нет замка.
Орвик оторвал меня от стены, сделал несколько шагов, и вскоре моя спина уперлась в дверь.
О том, что дверь под нами будет ходить ходуном, мы оба поняли слишком поздно, когда уже невозможно стало остановиться. Мои пальцы вцепились в плечи мужа, оставляя на коже темные следы.
- Еще, - горячо шептала в ухо.- Еще…
Дверь отбивала ритм, Орвик двигался все быстрее, а я все же вскрикнула, так, что ему пришлось зажать рот рукой, после чего закончил и он, и мы оба, мокрые и слабо соображающие, опустились на пол.
- Ноги не держат, - призналась я, разглядывая роспись на потолке.
- Главное, что сдвигаются, - пробормотал в ответ Орвик и получил немедленный тычок в бок.
- Как ты думаешь, мы не слишком... шумели?

Я повернул голову, чтобы не пропустить, как Доми покраснеет.
- Мы? Ну что ты, дорогая, МЫ вели себя очень тихо. А вот проклятая дверь... грохотала на весь дом!
- Санва... - Доми закрыла лицо ладонью. - Что о нас подумают?
- Нууу... - я повернулся на бок и подпер рукой голову. - Про меня скажут "ах, какой молодец!" А про тебя...
- Что? - Доми заинтересованно глянула сквозь пальцы.
Я наклонился и зашептал ей на ухо.
- Ооо? Да как... Нет, ты все придумываешь!!! Прекрати смеяться! Ты... ты нарочно меня дразнишь! Они не могут про меня такого... В конце концов, я леди Понирос и могу делать у себя дома все, что захочу! - Она решительно перевернулась и уселась на меня сверху.
От этого движения последняя шпилька выпала из ее волос, и прическа окончательно развалилась.
- Совершенно с тобой согласен, - серьезно заявил я и окинул красноречивым взглядом ее полурасстегнутое платье. - Так чего желает леди Понирос?
- Леди Понирос,- проговорила Доми, глядя в упор, - желает повторить все еще раз. И плевать на то, что скажут другие. Особенно, всякие профессионалки.
_________________

- Орвик, ты уверен, что твои планы насчет завтрашнего собрания купцов по поводу сопровождения дальних грузов остаются в силе? Ты все еще туда собираешься? - поинтересовался за ужином Варрава, неторопливо поливая из соусника мясо.
- Да. А почему мои планы должны измениться? Нам это интересно, мы давно говорили о сопровождении грузов и защите их от пиратов как о способе заработать дополнительную прибыль.
- Кхм... Так - то да... - Варрава поставил соусницу на стол, - но ты на себя в зеркало давно смотрел? Такое чувство, что возвратились давно забытые времена, когда ты на рассвете возвращался из "Тайного сада". Прошу прощения у леди Понирос за такие подробности.
По лицу Варравы было заметно, что раскаянья от сказанных слов он не испытывал.
Я сосредоточенно резала кусочки овощей на своей тарелке, но все же украдкой взглянула на мужа и оценила замечательный багровый засос на его шее.
- Он прикроется, - невозмутимо проговорила я наконец.
- Да, Орвик, прикройся, - Варрава вытащил из кармана шейный платок и протянул его брату, - а то сил на тебя смотреть нет.
- Это мой платок. Где ты его взял?
- В твоем кабинете под столом. Кстати, неплохое мясо. Я зашел туда как раз насчет собрания поговорить, посчитал расценки, решил обговорить. Но вместо тебя нашел лишь... платок.
- Обронил случайно, душно было, - Орвик сделал глоток вина.
- Я так и подумал, - ухмыльнулся Варрава. - Кстати, там еще какое-то чаепитие для жен купцов предполагается.
- Я не пойду, - мой ответ прозвучал излишне поспешно. - У меня... У меня нет платья. Для чаепитий.
Я даже не лгала. Грудь была практически как шея Орвика, и если идти, то только с воротником под горло или поверх платья накинуть косынку, дабы не демонстрировать декольте.
Варрава пожал плечами.
- Платье, это, конечно, серьезная причина. И, Орвик, врежь, наконец, замок в ту комнату, что рядом с кабинетом. А то сил нет слушать ее стук. Вернее, на ее стук сбегаются все. Едва отогнал горничных и лакея. Непорядок.

Ритуал Дочерей

Этот человек меня пугал. Он приходил в дом, вел долгие переговоры с Орвиком. Орвик готовился к очень крупному контракту, все время что-то подсчитывал и закрывался в кабинете с документами, а мне было не по себе.
Дочери Санвы умеют читать души. У этого человека была черная душа, и пусть заполучить его в партнеры считалось редкостной удачей, только взгляд его - был взглядом предателя, того, который не задумываясь продаст ради собственной выгоды. Я не могла забыть, какими глазами он посмотрел на меня, когда Орвик предложил остаться на ужин. Оценивающими. Посетитель не сомневался в том, что разделить с ним постель - это лишь вопрос времени.
Я видела его гнилую душу, чувствовала, как по венам растекается гнев, слышала манящую Песнь. Руки дрожали - так хотелось коснуться клинка и покарать. Я не могла. Я противилась из всех сил. И боялась.
Знала, что завтра Орвик отправится с ним в путь инспектировать склады, те, что за городом. Знала, что тронуть моего мужа не посмеют, но все же... все же... все же...
Задула в спальне все свечи, кроме трех, развела краску в маленькой пиале и стала ждать.
Орвик пришел. Я видела, что голова его занята завтрашним днем, планами, цифрами. Взгляд сосредоточенный и... через мгновенье – непонимающий.
Он посмотрел на темную комнату, вдохнул запах курильниц, слегка нахмурился.
-Доми, что это? Что ты тут устроила?
-Раздевайся.
- Да я и так собирался. Может, все же скажешь?
- Ты завтра едешь с этим человеком...
- Только не начинай снова. Я знаю, поверь мне, знаю, что доверять Фотинию нельзя. Я не совсем дурак, чтоб ты понимала. Но такой контракт упускать глупо. И я возьму охрану.
- Охрана не поможет там, где господствует подлость, - вздохнула я.
- А курильницы помогут? Ты собралась кого-то изгонять? Тут завелись неведомые твари? - поинтересовался Орвик, все же кинув на кресло рубашку.
Я подошла к мужу и провела ладонями по его обнаженным плечам.
- Есть... обряд. Старый. Амирский. Я могу написать охранные знаки, и, пока они на тебе, Санва будет хранить жизнь воина.
-Доми!
-Дай договорить. Это не просто орнамент, это... воины специально порой приезжали на стоянку, чтобы получить защиту Санвы. Это делают только Дочери.
Брови Орвика нахмурились:
- Делают в шатре?
Я кивнула.
- И ты делала?
Я снова кивнула.
- И сколько раз?
Я не ответила.
- Так сколько?
О, Санва, только этого сейчас не хватало…
- Опыт есть, - заверила. - Садись.
Подвела его к кровати и заставила сесть.
Я много лет не занималась подобным. Но руки помнили. Древние знания, что передают друг другу Дочери столетиями - в крови. Я выбрала спину. Обмакнула тонкую кисть в пиалу и сделала первый мазок.
Я была сосредоточенна. Возможно, Орвик и не верил в древнее таинство, и уступил лишь только для того, чтобы я от него отстала со всеми своими страхами, но постепенно стало появляться чувство, что обряд начал действовать и на господина Понироса тоже. Дочь не может нанести знак любому воину, она может это сделать только тому мужчине, перед которым раскроет свой шатер. С кем совершит единение. Знак - это не украшение тела, не памятная метка. Это - сила, которой делится жрица. Это - связь.
Одна свеча уже почти догорела, становилось темнее, мы сами пропитались запахом сандала, а я все водила и водила кисточкой по его коже, тихо напевая старую песнь, моля Санву о защите моего мужчины, любуясь очертаниями его тела, желая его, любя.

В этом что-то было. Это трудно описать словами, и виноваты наверняка струйки горьковатого дыма, поднимающиеся из курильниц, и с каждым вдохом углы комнаты становились все темнее, пока не пришло ощущение, будто все, что осталось в мире, это только остров кровати в круге желтого света – и голос женщины, что сидела позади меня. Она тихо пела, то и дело сбиваясь на шепот, и ее выдохи касались моей обнаженной спины. Выдохи – и еще тонкая кисть, скользящая по коже. Что она там рисует?
Нет, не хочу знать.
Если она так желает, почему бы не позволить ей? Если ей так будет спокойнее. Я вдруг поймал себя на том, что замираю в ожидании всякий раз, когда Доми окунает кисточку в краску. И дышу, когда она снова рисует.
Она делала это раньше. У меня каменеет шея, и я чувствую, как на висках выступает пот. Так же, как и я, перед ней сидел другой мужчина. И она пела ему. Это цена за ее умение.
Слишком высокая! Слишком… Заставляю себя разжать кулаки, в них нет сейчас никакого смысла. Она сейчас моя. Только это имеет значение.
Песня стихла. Я посидел еще немного неподвижно, а потом повернулся к Доми и отвел с ее лица отросшие почти до лопаток волосы.
- Теперь я бессмертен? – у меня еще хватает сил шутить, когда все, чего хочется – это опрокинуть ее на кровать, вжаться и целовать, пока она не запросит пощады.
Она качает головой.
- Обряд не закончен, - а глаза серьезные, смотрят напряженно.
Что она должна сделать? Или… я? Она замолкает и не собирается мне подсказывать.
В распахнутом вороте блестит тонкая цепочка, сбегая ниже ключиц.
Желание коснуться становится нестерпимым, и я тяну Доми к себе. Можно?.. Она послушно садится мне на колени, обнимает за шею. Вот так, девочка, ближе, еще ближе. Мои руки ныряют под ее рубашку. Тоненькая спина с выступающими позвонками, острые лопатки… она нисколько не поправилась, несмотря на наличие двух детей. Брать у нее защиту? Смешно. Я хочу только давать ей. Она хочет рисовать на мне? Пусть, если ей так нравится. Главное, чтобы она смотрела на меня, и обнимала, зарываясь пальцами в волосы. И любила.
Потому что я, да помогут мне боги, люблю ее безумно.
_________________

Его руки скользят по моей спине, а губы целуют шею. Он мой. Я знаю. И позволяю ему идти дальше: расстегивать маленькие пуговицы, снимать рубашку, ласкать обнаженные груди. Руками, губами… выгибаюсь, чуть отстраняясь, а потом обнимаю, прижимаясь крепко, чтобы он своей кожей почувствовал стук моего сердца. Замерли оба. Дышим тяжело, но не шевелимся. И лишь когда этот миг проходит, я позволяю себе прошептать:
-Теперь твоя очередь.
И вкладываю ему в руку кисть и пиалу.
-Доми… я же не умею…
В его голосе… испуг? Я улыбаюсь.
-Тебе не нужно уметь рисовать. Тебе нужно лишь своей рукой оставить на мне той же краской метку. Любую. Тогда связь начнет действовать. Санва даст тебе свою защиту через ее Дочь.

- Ну… хорошо. Если и впрямь неважно, умею я рисовать или нет…
Доми ободряюще улыбается и делает движение, чтобы повернуться ко мне спиной. Но я не позволяю ей.
- Орвик?
- Тсс… Ты же не сказала, где именно должен располагаться рисунок. Это имеет значение?
Чуть подумав, Доми качает головой.
- Нет, не имеет.
- Тогда сиди так.
...Первые линии ложатся вдоль разлета ключиц. Мы оба не отрываем глаз от тонкой кисточки, оставляющей после себя быстросохнущий темный узор.
Когда она доползает до груди, Доми прикусывает губу и упирается руками мне в плечи. Мазок по соску – и в мою кожу вонзаются кончики ногтей.
Тянутся минуты, наполненные рваным дыханием. Линии ветвятся, сплетаясь между собой, и им не хватает места на вздрагивающем животе. Краска осталась на самом дне пиалы.
Один короткий взгляд в ее полуприкрытые глаза – и я опрокидываю Доми на подушки. Завязки на ее штанах развязываются легко. Вот теперь… мне места хватит.
_________________

Кисточка заскользила по бедрам, и все совсем смешалось: запах сандала, прикосновение тонкого ворса, Орвик, который был рядом и молчал. И я не могла его остановить… и… не хотела… это было настолько интимно, все, что происходило в тот момент, было очень интимно. Тишину нарушало лишь наше дыхание и треск последней горящей свечи, даже ночь не заглядывала к нам через окна. Я предусмотрительно задернула все шторы. Чтобы только он и я. Как в шатре. Я чувствовала, как линии, оставленные на телах, нас связывают, опутывают, рождают связь. Мы остались одни в этом мире. Все были далеко-далеко. Кисточка неумолимо приближалась к внутренней стороне бедер и, когда я уже приготовилась к прикосновению – свеча погасла.
Мне показалось, или кто-то выругался? И я не смогла сдержать смеха. Беззвучного, но все же смеха.
- Этого достаточно, - проговорила я дрожащим голосом, стараясь не расхохотаться – слишком ярко представила себе лицо Орвика. – Санва решила, что на этот раз хватит.
- На этот раз?
- Потом расскажу подробнее, - пробормотала я. – Иди ко мне.
Кажется, Орвик промахнулся мимо тумбочки, потому что я услышала звук падающей пиалы. Ничего, утром найдем. А его тело, наконец-то, Санва, наконец, сплелось с моим. Я обняла его ногами, обхватила руками шею и целовала жадно, шепча между поцелуями:
- Что же ты так долго рисовал? Я извелась вся. Люби меня…

Казино

Орвик уехал рано утром, на рассвете прибыл торговый корабль, и возникли какие-то проблемы с таможней. Приказчик постучал в двери дома, едва только небо окрасилось розовым. Муж постарался собраться тихо и не будить меня, но я все равно проснулась и, лежа в теплой кровати, наблюдала, как он ходит по спальне, одевается и думает уже о новом дне. Только слегка взлохмаченные после сна волосы напоминала о том, что еще несколько минут назад он был рядом, обнимал меня во сне.

- Варрава сказал, что в порту застрянут надолго, поэтому едва ли прибудут к обеду, - сказала Лорена, подавая кофе в столовую. Иногда, когда мужчин не было в доме, мы пили с ней кофе, и я узнавала последние новости. Вот и в этот день решила, не пропадать же утру, тем более такому солнечному.
Только мы сели, только пригубили маленькие фарфоровые чашечки...
- Госпожа, - в дверь проснулась голова служанки, - приехала леди Джейн.
- Вот стерва, легка на помине, - не сдержалась Лорена, - наверняка знала, что господина нет дома, специально приехала.
- Проводи леди в малую гостиную, - сказала я служанке. - Сейчас выйду.
Горничная удалилась, а я продолжила пить кофе.
- Что мне надеть? Как считаешь? - спросила между глотками Лорену.
- Голубое шелковое. С корсетом. Чтобы подчеркнуть вашу тонкую талию.
- Тогда пошли.
К выходу в малую гостиную мы готовились как к настоящему сражению. Платье, чайная роза в узел красиво уложенных волос, духи.
- Украшения, - напомнила Лорена.
Я посмотрела на свое обручальное кольцо и коснулась жемчужинки в ложбинке между грудей. Да-да, корсеты творят чудеса!
- Серьги, да? Что лучше: жемчуг или изумруды?
Лорена закатала глаза:
- У вас и те и другие такие маленькие и скромные, что не имеет значения. Леди Джейн наверняка сейчас в алмазах.
Эта дама, самая заядлая сплетница и разносчица новостей, никак не могла смириться с таким "на редкость неудачным браком сэра Орвика", как она говорила по секрету всем своим приятельницам, и пользовалась всяким удобным случаем, что бы показать мне, насколько я не способна вести роль жены господина Понироса.
- Жемчуг. Под голубое он лучше. И принеси нам чай на серебряном подносе.
- Будет сделано.
Лорена направилась в кухню, а я вышла к гостье в малую гостиную.
Зашуршали юбки, мы сделали приветственные церемониальные поклоны друг другу и удобно устроились в креслах.
- Какой чудесный букет, у вас замечательный садовник, - начала светский разговор леди Джейн, ища какой-нибудь изъян в моей внешности.
- Благодарю вас, - ответила я чопорно, - садовник и правда чудо. Семена я выписала из Амира. Эти цветы хороши тем, что долго стоят срезанными и сохраняют свой аромат.
- Вы занимаетесь садом?
- Да, с удовольствием.
- Не знала, что можно получить удовольствие, копаясь в земле, хотя, - ласково улыбаясь, проговорила леди Джейн, - это можно было предположить. Ведь вы не совсем еще усвоили наши обычаи. У нас леди обычно следят за нежной кожей рук...
- Наверное, им просто не рассказывали о том, что существуют перчатки для сада, - улыбнулась в ответ я, - а вот и чай.
В комнату бочком вошла Лорена, внося большой серебряный поднос, и поставила его на низком столике между креслами.
- Спасибо, Лорена, - поблагодарила я домоправительницу и неторопливо принялась разливать чай по чашкам.
- Сэра Орвика нет дома? - невинно поинтересовалась гостья.
- Как видите, он много работает.
- О, да, - вздохнула леди Джейн, - представляю. Вчера одна моя знакомая видела его в одном... увеселительном заведении...
- Наверное, это была знакомая не с очень хорошей репутацией, - проговорила я, взяв в руки свою чашку.
- Почему вы так говорите? Все мои знакомые - дамы очень хорошего происхождения и безупречного поведения, - щеки гостьи окрасились румянцем.
- Тогда как она могла видеть моего супруга в не очень приличном заведении, если сама в нем не была? - безмятежно поинтересовалась я.
- Это слухи, дорогая, - не сразу нашлась леди Джейн, - наверняка, она от кого-то такое услышала.
- Ну, раз слухи, стоит ли обращать на них внимание?
Моя улыбка была сладкой, ее - не очень.
- А вы слышали о благотворительном аукционе? - тема сменилась.
- Нет.
- Ах, ну конечно, я совсем забыла, - леди Джейн захлопала глазами, - приглашения были направлены только тем леди, которые могли бы что-то сделать своими руками... Вышить кошельки, например... или связать теплые чулки.... Вы же ... вы же обучены драться, это немного не то.
- Ну почему же, не только драться. Я еще умею скакать галопом на лошади и стрелять в цель на ходу.
Леди Джейн поморщилась:
- И... сэр Орвик одобряет такое... занятие?
- Сэр Орвик? Конечно! Мы часто делаем ставки на то, кто первый прибудет к месту назначения и попадет в цель.
- Но это... не очень прилично...
- Не очень прилично приходить к жене с утра пораньше и рассказывать сплетни о ее муже, - резко оборвала я, вставая с кресла. - Спасибо, что нанесли визит, леди Джейн. Я подумаю над участием в аукционе. Вышивать и вязать я, конечно, не умею, но зато могу лепить из глины вазы и кувшины. Возможно, кому-то придется по душе посуда.
Ей тоже пришлось встать. И слушать мои слова с красными пятнами на щеках. За дверями послышались шаги и голос:
- Лорена, ты не знаешь, где Доми? Тай подвернул ногу, врач уже смотрит, но мне нужна Доми. Боюсь, без нее мы не справимся.
Дверь распахнулась:
- Доми, родная, Тай... О, леди Джейн, мое почтение. Извините, не хотел вам мешать.
Орвик поцеловал руку гостье.

- Леди Джейн сказала, что недавно тебя видели в одном из увеселительных заведений города, она узнала из достоверного источника. Что ты там делал?
- Дорогая, я был в казино! Точно. В ка-зи-но! Ты была в казино когда-нибудь?
- Я? Нет, конечно, милый. Леди Джейн считает, что это не место для жен, не правда ли?
Леди Джейн молчала и краснела, и что-то невразумительно мычала.
- Домиинара... я приглашаю тебя в казино в следующие выходные. Леди Джейн может к нам присоединиться с супругом...
Доми чуть не убила меня взглядом. Если бы удалось, это был бы первый случай, когда Дочь Санвы сумела испепелить супруга в прямом смысле слова.
«Зачем нам леди Джейн? – говорил весь ее вид. - Нам она не нужна».
Затем перевела взгляд на гостью.
Что же ответит благонравная дама? Рискнет или нет?
- Я, право, не знаю, не уверена, заседание благотворительного комитета...
- Очень жаль, - сочувствующе улыбнулась Доми, - но так как я в этот комитет не вхожа, то, с удовольствием принимаю твое приглашение, милый.
_________________