Нефритовые истории бухты наслаждений

Син поднял небольшую ладошку девушки и поднес к губам. Легко коснулся в поцелуе. Отпустил руку совсем нехотя. Сам не ожидал, что так понравится прикосновение теплой кожи, отпечаток которой еще некоторое время чувствовался на поверхности рта. Даже глоток шампанского не смог его смыть. Лишь раздразнил себя.

- Очень приятно, миледи. Позвольте представиться. Син Кэкстон, лорд Шерроби.
Поклонился, демонстрируя отличную выправку и искренне улыбнулся, обнажая ровный ряд белых зубов.

Надо было сохранить лицо, но паника промелькнула в его глазах. Она узнала его. Несомненно, это не может привести ни к чему хорошему. И все же смятение сменилось спокойствием. Он сможет с ней договориться. Нет другого выхода. Он должен заставить ее молчать. Не ради себя, а ради других. Если она копнет глубже, если сможет раскрыть его тайну, а она сможет, откуда-то была в этом уверенность, то его повесят. Но не жизни жалко, а людей, потерявших надежду в лице Лиса.
- Сегодня в лесу... Вы не должны были меня видеть. Я не могу вам назвать причину, лишь хочу попросить вас не упоминать о том случае в разговоре с другими людьми. Готов пообещать вам если не все, то многое, чтобы вы оставили эту информацию в секрете. А пока вы думаете над своим желанием, давайте потанцуем?
Син отставил бокалы на поднос и, снова взяв леди за руку (он уже успел соскучиться по этому ощущению), повел в середину танцевального зала, чтобы закружить в ритме вальса и насладиться хрупкостью девичьего тела в своих руках.
- Лин, позвольте мне вас так называть? Я не знаю по какой причине вы здесь, но очень рад вас видеть. Не знаю чем, но вы зацепили меня тогда в лесу. Я думал о вас. Расскажите о себе, я хочу знать абсолютно все. Моя же биография довольна скучна. Я здесь с семьей - родителями и младшей сестрой. Мне двадцать два года. Сейчас перенимаю дела отца, дабы продолжить его семейный бизнес. На балах бываю довольно часто, но такой девушки как вы еще не встречал. Вы удивительная.
Лорд смотрел в глаза партнерши и тонул. Медленно так. Но верно. Одна встреча изменила все. Очень интересно, что попросит француженка за свое молчание, но в тот момент он готов был подарить ей звезду. Жаль, что сердце завоевать не так просто.
_________________

Меня душила ярость.
Осознав вдруг, что меня обманули, я уже не брал в расчет минутное увлечение Цаплей Маргерет.
Сообщив, что невеста наденет золотые одежды, меня намеренно ввели в заблуждение. Граф Стэмфорд участвовал в заговоре, я в этом уверен.
Да, все, что произошло сегодня, я считал заговором.
Эта Цапля Маргерет, ее родители и мой неугомонный папенька решила подстраховаться. Вдруг будущий граф сорвется с крючка? Надо его отвлечь, нарядив тех девиц, что крутились передо мной, в золотые одежды, а самой прикинуться невинной овечкой! И ведь подобрали "богинь" одну страшнее другой, чтобы окончательно сбить меня с толку и заставить клюнуть на хорошенькое личико.

Чеееерт. А вдруг под маской вовсе нет хорошенького личика?
А я "невесту" скомпрометировал и теперь никуда не денусь?
Да как бы не так!
Пусть папенька идет к дьяволу со своим титулом!

Когда я вывернул из-за угла здания, заметил две женские фигуры.
Ага! Попались!
Я решительно шел к ним, но одновременно со мной к парадной лестнице подали карету, и маменька моей лгуньи пропустила вперед дочку. Я прибавил шагу.
- Леди Перкинс! - я услышал голос отца, который быстро спускался, подметая тогой ступени. Мать Маргерет, намереваясь подняться в карету, оглянулась на зов.
Я воспользовался моментом, подлетел к карете, открыл противоположную дверцу и вытянул рывком из салона Цаплю Маргерет. Она не успела и вскрикнуть, как я зажал ей рот. Ни ее матушка, ни мой отец, ни грум не заметили, что девица в красной накидке распята с другой стороны кареты моим телом.
- Что, попалась, милая? - зашипел я. - Сделала свое черное дело и бежать? Не выйдет.
Она что-то промычала и попробовала прокусить перчатку.
- Скажешь, что я ошибся? По глазам вижу, собираешься дальше лгать. Так вот знай, ничего у вас не выйдет. Мне плевать на титул. Я не приемлю нечестную игру.
Маргерет попыталась меня пнуть, но я еще крепче навалился на нее.
- Я оценил ваши старания. Что? Будем продолжать непонимающе хлопать ресничками?

Она дернулась и красная накидка съехала с плеча, обнажив глубокое декольте платья.
- Не зря выбрала наряд охотницы, - я опустил глаза и резко выдохнул. Золотое платье, в момент, когда девушка сопротивлялась и пыталась вывернуться, перекрутилось, и теперь моему взору предстала совершенная девичья грудь, вырвавшаяся на свободу из тесного корсета.

Маргерет, улучив момент, пихнула меня со всей силой и, дернув за ручку двери, влетела в карету. Одновременно с ней с другой стороны поднялась леди Перкинс. Дверцы захлопнулись, грум ударил хлыстом лошадей, и карета тронулась.
- Мы еще не договорили! - я сорвал маску с лица и кинул ее вслед карете.
- Сы-ы-ын! - протянул отец, словно увидел меня впервые. - Надо бы отметить...
- Где их особняк? Там же, на левом берегу Темзы?
По моему знаку подъехала наша карета. Я открыл дверь и подсадил отца.
- Где моя шуба? - он попытался вылезти назад, но я ему не позволил.
- Едем домой.

Граф Стемфорд по мрачному блеску моих глаз понял, что сопротивляться опасно, уселся на сиденье, закутался в тогу и поджал губы.
- Маскарад окончен, - сказал я ему, бросая на сиденье венец и маску, которые подобрал на лестнице парадного входа. Из открывшихся дверей особняка выскочил слуга, торопливо скатился по ступенькам и сунул в отъезжающую карету шубу графа.
Отец, укутываясь в нее, блаженно закрыл глаза.
- Наследства лишу, - зевая, пригрозил он и отключился.
Но мой день на этом не закончился. Я собирался навестить особняк лорда Перкинс.
- Мы еще не договорили, Цапля Маргерет, - прошептал я, а перед взором предстали ее влажные губы и безупречная грудь.
Черт.
_________________

Его улыбка, сверкнувшая на красивом лице белизной свежевыпавшего снега, вся лучилась довольством. Боже, чему только радуется этот негодник?! Возможности соблазнить ее по ее же собственной инициативе? Фиона не имела намерения делать ему подобный подарок и в который уже раз пожалела, что полезла в неведомые ей дебри. Она мучительно думала, как выпутаться из этого неловкого положения, как вдруг очередная идея - пусть и сомнительного качества - посетила ее рыжеволосую головку. Она проучит этого красавчика, не будь она... не будь она Фионой Грейджой!
Фиа изогнула губы в улыбке, пытаясь придать ей соблазнительный окрас - жест, подмеченный ею у одной из присутствующих на маскараде леди.
- Так где и когда, милорд? - спросила она интимным тоном, слегка подавшись к нему.

Фиона не сдержала удивления, когда услышала подобное признание.
- О... - только и смогла выдохнуть она и ее пухлые губы слегка округлились. Она ему понравилась, да еще и сильно? Сердце совершило резкий скачок, неожиданно взволнованное его словами. Словами, которые он говорил леди Авроре Темплтон, которой она вовсе не являлась! Фиа рассердилась на себя за неуместные эмоции, и почти тут же ей пришла в голову мысль, что он наверняка всего лишь играет с ней! Развлекается за ее счет, неисправимый повеса!
- Очень вам сочувствую, милорд, - вежливо отозвалась лже-Аврора, снова подпуская в голос холод.

Да, вероятно, этот заядлый бабник мог бы рассказать ей много такого, от чего она мгновенно сгорела бы в огне смущения. А может, и не только смущения... Вот только ее вовсе не интересовали его желания. Или все же интересовали? Но Фиа решила об этом не думать, зацепившись за последнюю фразу Энтони.
- Конечно! - не моргнув глазом, соврала она в ответ на его вопрос. - Со всеми без исключения! Таким образом я провожу смотрины будущего мужа. - Фиона кинула на него нарочито безразличный взгляд. - И вы пока совершенно не подходите на данную роль, Энтони! - нахально закончила она свою возмутительную речь. Слава Богу, что звучавшая в зале музыка не позволяет никому расслышать, о чем они говорят. Иначе она бы просто умерла от стыда. Да и Аврора ее наверняка не похвалила бы за подобную непристойную дерзость.

- Я не ваша леди! - воскликнула Фиа, поддавшись какому-то совершенно детскому желанию ему наперечить, когда он снова схватил ее и потащил за собой, словно мешок с картошкой. - Куда вы меня ведете? Это неприлично! - пыталась возмутиться лже-Аврора, страшась признаться себе в том, что просто-напросто боится остаться с ним наедине. И вместе с тем она чувствовала неподобающее волнение от его близости и окружавшего их полумрака. Но к счастью - или несчастью, она так и не определилась, - он отошел недалеко от дома и остановился у куста можжевельника. С этого места их было прекрасно видно всем, кто неторопливым шагом проходил мимо. Определенно, лорд Фитцджеральд не намеревался делать никаких неприличных поползновений в ее сторону. Странно, но от этой мысли она испытала некоторое разочарование.

Вначале она слушала Энтони с интересом, принимая его слова за чистую монету. Но вскоре его рассказ приобрел столь фантастические черты, что Фионе стало ясно, что этот невыносимый человек дурит ей голову. Однако она продолжала внимательно слушать его, отдавая должное его фантазии и во всех нужных местах изображала соответствующие эмоции, в результате чего на ее лице сменился целый их калейдоскоп - от восхищения до ужаса. Представляя, как эти гримасы выглядят со стороны, Фиа развеселилась - пожалуй, театральная сцена многое потеряла без такого таланта, как она!

Резкий хвойный запах ударил в нос и Фиона не удержалась от того, чтобы слегка не поморщиться. Но все же она покорно втянула в себя этот аромат, напомнивший ей о Рождестве и о том, как дружно и весело, хоть и очень скромно, его встречали в семействе Грейджой. В груди заныло, когда Фиа представила, каким печальным будет первое Рождество без родителей. А может быть, и без дома. Это напомнило ей о том, что она здесь не для того, чтобы развлекаться. Она должна обратить в бегство одного из самых безнадежных, по словам Авроры, лондонских повес. И то, что они скрылись в саду от лишних глаз, было ей, пожалуй, только на руку.
- Обожаю запах хвои, - блаженно пробормотала мнимая Аврора, прикрыв от удовольствия глаза и сразу же распахнула их вновь, глядя на Энтони с испугом. - Ох, милорд! - воскликнула она, - я совсем забыла, у меня ведь аллергия на хвойные деревья! Да-да, от одного только запаха я покрываюсь вся с ног до головы ужасными язвами, которые очень долго заживают! - Фиа прикрыла рот ладошкой, изображая якобы охвативший ее ужас. - Да, кстати, вы имеете право знать, что также у меня аллергия на любое мясо и молочные продукты, поэтому, если мы поженимся, я позабочусь о том, чтобы в доме на завтрак, обед и ужин подавали только овощи. - Договорив, она совершенно невинно улыбнулась. Вот так! Посмотрим, как он теперь запоет. Мало какой мужчина согласится до конца жизни жевать плоды земли. Но и это было еще не все, что она намеревалась ему сказать. Поднявшись на цыпочки, Фиона прошептала Энтони на ухо:
- Знаете, милорд, отрадно знать, что изначально я все-таки в вас не ошиблась. Оказывается, вы просто мечта, а не муж! Ведь в то время, пока у вас будут отниматься ноги, я смогу беспрепятственно встречаться со своими многочисленными любовниками! - торжествующе закончила она и насмешливо посмотрела ему в глаза. - Так когда же мы поженимся, Тони? - ласково промурлыкала лже-Аврора. - Мне, право, уже не терпится. Ведь замужество открывает женщине столько широких возможностей, в том числе и возможность заводить множество порочных связей без риска лишиться чести! - Фиа завершила свой удар и внимательно вгляделась в лицо собеседника. В ее представлении, ни одному мужчине не нужна столь распутная жена. Значит, он должен начисто откреститься от брака с ней! Точнее, с Авророй...
_________________

Море света, раздетые в пух и прах гости, их веселый хохот, музыка, способная удовлетворить самого взыскательного меломана – все это окружило Джудит Колдуэлл. Она одна из них в светлом атласном платье, сшитого специального для бала по моде 30-40 годов XIX столетия, когда дамы носили кринолин, а их изящный силуэт напоминал опрокинутый бокал, с широкими руками, низко спущенным плечам и пышными юбками до щиколотки. По праву рождения принадлежащая к высшему обществу, Джудит чувствовала себя чужой среди них, зная, как аристократия остро и язвительно реагирует на падение молодой леди. Одна на один со своим тайным позором мисс Колдуэлл вынуждена исполнять ту роль, что ей прописали в детстве, едва она появилась на свете. Чувствуя себя глубоко несчастной внутри, она вынуждена почтительно улыбаться матушке миссис Роулингс и притворно демонстрировать, как ей чудесно на бале-маскараде лорда Клиффорда.

- Вы правы, - только и смогла выдавить из себя Джудит, повернув голову.
Девушка заметила среди гостей, того, кого меньше на свете хотела встретить. Джудит Колдуэлл застыла словно статуя, затаив дыхание и ощущая, что нервы натянуты, как струна. Женское сердце как будто разучилось биться. Удивление, страх, отчаяние плескались где-то в глубине глаз Джудит. Настала та самая минуту, которой молодая леди боялась. Казалось, что герцог Деверо заполонил собой все жизненное пространство молодой леди, или она сама разучилась замечать кого-то еще, кроме него. От его мрачной фигуры так и веяло токами таинственности и ауры безжалостности. Его светлость выглядел по - мужски элегантно в строгом вечернем костюме. Росс Сомерфорд был из той породы аристократов, на которых даже самая невзрачная одежда выглядет, как королевская мантия императора. Мисс Колдуэлл он напоминал хищника, идущий к своей жертве мягкой, бесшумной поступью, смакую каждый миг и предвкушая, как вонзит клыки прямо в ее горло. Девушка поняла, что она в ловушке и ей некуда бежать от герцога Деверо. Найдя в себе силы совладать со своими чувствами, Джудит быстро отвернулась, преподнося к лицу венецианскую полумаску на палочке, чтобы как-то прикрыть свое смятение. Девушка стояла, потупив стыдливо взор и изучая незамысловатый рисунок паркета, но всем естеством ощущала на себе презрительный взгляд герцога Деверо, не понимая, за что он ее так люто возненавидел.

- Добрый вечер, Ваша Светлость, - произнесла Джудит с дежурной улыбкой на губах, приседая перед герцогом в реверансе с идеальной выпрямленной спиной так, что старая гувернантка могла бы ею гордиться. Она нашла в себе силы ответить ему с полным достоинством. – Боюсь, Вы непростительно ошиблись, - ничтожно мало значащая фраза из арсенала легкого флирта, как будто перед Джудит ее очередной кавалер. – Это была целая вечность.

Стальная хватка его пальцев, не давало уйти от герцога Деверо. Мисс Колдуэлл уставала себя загнанным зверком для затравы. Ее лишили возможности сопротивляться. Она не в силах отказать Его Светлости в просьбе, не вызвав подозрения своего отца.

Похоже, только Эмма Ролингс понимала состояние Джудит или догадывалась о чем-то. Пожалуй, после того, что герцог Деверо с ней сделал, то он будет самым последним мужчиной на свете, которому молодая леди поверит или найдет каплю сочувствия в своей душе. Джудит ничего не оставалось, как встретить вызов Его Светлости. Покорно девушка пошла в центр зала вместе с Россом Сомерфордом. Но странный образом ее обидчик был для нее единственной опорой. Не поддерживай герцог Деверо ее за руку, то Джудит рухнула на пол на подкашивающихся ногам. Его цепкая хватка давала жизненную силу и желание бороться.

- Что Вы, Ваша Светлость, - нашла в себе силы с иронией ответить Джудит и милостиво улыбнулась ему. – Давно мечтала завести дома английского дога. Право, папенька не разрешает, считая их лающими ворчунами и неказистыми. На мой взгляд нет ничего на свете милее, как почесать брюшко догу.

Джудит Колдуэлл вспыхнула то ли от праведного гнева, то ли от того, что близость герцога Деверо так влияла на ее нервы. Яркой картинкой пронеслось воспоминание об их вчерашнем тет-а-тет в гримерке любовницы Его Светлости. Смутившись, Джудит отвела взор от Росса Сомерфорда, чтобы не видеть ледяного презрения в его непроницаемых глазах. Порядочная леди не должна вспоминать о такой пикантности рядом с джентльменом. Особенно, когда он…
- Почему мне следовало Вас бояться еще позавчера? – не понимающе спросила Джудит, с силой заставляя себя смотреть на Его Светлость, пытаясь понять этого мужчину – Разве мы с Вами общались позавчера?
Слабая попытка дистанцироваться от герцога не привела к успеху. Лишь ожесточила Его Светлость. Джудит казалось, что его пальцы на ее талии холодным огнем прожигают насквозь жесткий корсет. Так невыносимо и трудно дышать рядом с ним. Мисс Колдуэлл ничего не остается, как снова ему подчиняться и внимать словам Его Светлости.

Эта прелюдия не походила на предложение руки и сердца. Даже в одоленной перспективе в словах герцога ни звучало намека на вынужденный брак. Джудит понимала, если герцог Деверо все же соизволит предложить нечто подобное, то вынуждена будет принять. Это был единственный выход спасти свою репутацию и не погубить карьеру отца. Но что ее ждало в браке с таким суровым и безжалостным человеком, ненавидящий ее до потери сознания и призирающий всей своей душой, если она у него есть. Мисс Колдуэлл просто станет заложницей, птицей запертой в золотой и ненавистной клетке Его Светлости и будет вынуждена терпеть его адюльтеры. А если тайна молодой леди откроется, то ссылка в деревню - самое лучшее, что может ждать мисс Колдуэлл.
- Вам мало того, что Вы сломали мою жизнь? – Джудит вскинула подбородок, чувствуя встречную ненависть в душе к Россу Сомерфорду и осознавая, какие мрачные перспективы передней стоят. – Вы смеете со спокойной совестью подходить к моему отцу, невинно улыбаться и нагло смотреть ему в глаза, после того, как обесчестили меня?
Как заведенная кукла она выполняла механические движения и бальные па танца. Безвольно следовала ритму, что задавал Росс Сомерфорд и, ощущая, что с каждым мгновением, проведенным в его обществе, где-то внутри девичьей души зреет бунт.
- Вы смеете танцевать со мной после Вашего вчерашнего аморального предложения? – прошипела Джудит прямо ему в лицо.
Бесконечный танец, превратившийся в сущую пытку, плавно подходил к концу. Инстинктивно молодая леди чувствовала, что общество герцога Деверо не сулит ей ничего хорошего. Она оглядывала по сторонам, ища путь к спасению. Мисс Колдуэлл не желала больше ни минуты оставаться рядом с ним. Отца и мачехи нигде не было видно. Оставалось только одно. На последнем повороте Джудит как бы невзначай наступила на ногу Его Светлости, отдавив ее. Герцог ослабил свою хватку, и это позволило высвободиться из его объятий. Подхватив юбки, Джудит поспешила прочь из бального зала, попрощавшись с Его Светлостью по-английски. Найти какой-нибудь укромный уголок или комнату в доме лорда Клиффорда и отсидеться там до конца бала и не видеть больше ужасного и коварного герцога Деверо.
_________________

Адам был чертовски доволен собой, несмотря на то, что по лицу Эби ему стало ясно, что она его не помнит. Худшего оскорбления и придумать было невозможно! Несколько дней и ночей он заботливо выхаживал ее, когда она вскоре после того, как взошла на борт "Розы", слегла с лихорадкой. Он отдал ей свою каюту. Да что там каюту - отдал сердце! А она совершенно забыла о его существовании. Он хотел причинить ей боль. Теперь - во стократ сильнее. Так, чтобы она живо припомнила все, что между ними было. И неважно, что львиную долю того времени, что они провели вместе, она была без сознания. Никто не смеет забывать Черного Джека! Никто из тех, кто видел его хотя бы раз!
Что ж, если он и не освежит ее память, то по крайней мере заставит испытать все заново. Уже сейчас она робко откликнулась на его поцелуй, а еще через пару встреч будет просто сгорать в пароксизме страсти! что ж я, хуже, что ль, тоже хочу умные слова писать)))) Причем он вынудит ее разрываться от желания сразу к двум мужчинам! И ни одного из них она в итоге не получит. Зато он получит ее.
Его губы все еще хранили вкус ее губ - нежных, мягких, и таких аппетитных... Интересно, целовал ли ее Майлз? Ему показалось, что в поцелуях она пока не приобрела большого опыта. И, разрази его гром и покусай осьминог, но если только он узнает, что Майлз дотронулся до Эби хоть где-то, кроме руки - он его убьет! "Мышью" клянется, что убьет! И плевать, что его месть брату тогда выйдет быстрой и короткой. Эбигейл никому не будет принадлежать, кроме него!
Герцог был все еще до крайности возбужден, когда вернулся к своей карете. Вызывающе топорщащаяся ширинка не осталась незамеченной Клайдом.
- Ого, капитан! Давненько я не видел вас столь вдохновленным! Кажется, с тех самых пор, как та девица...
- Заткнись! - прорычал мучимый неутоленным желанием герцог-пират и нырнул в карету. Там он снова облачился в тогу и вернулся на бал.
Эби в бальной зале не было. Адам нашел глазами брата и прочел на его лице беспокойство. Значит, он тоже не видел свою невесту. Неужели она снова сбежала?! Якорь ему в глотку и шлюху безгрудую, если это опять произошло! На сей раз он пустится в погоню и когда настигнет ее... Ей-Богу, лучше бы ей найтись!
Возможно, она осталась в саду? Немного подумав, герцог счел эту мысль логичной. Он вспомнил ее раскрасневшееся от поцелуя лицо в тот момент, когда покидал ее, и решил, что она вряд ли могла в таком состоянии показаться на люди. Что ж, отлично. Он непременно отыщет ее и приступит ко второй части Марлезонского балета!
Адам выскользнул в сад и нашел то дерево, к которому всего лишь десять минут назад прижимал свою коварную мышку. Буря чувств в его крови, рожденная ее близостью и поцелуем, все еще бушевала в полную силу. Желание увидеть ее снова, представ перед ней уже в обличье герцога, сводило его с ума. Она наверняка отошла куда-то вглубь сада, подальше от людей. Он нырнул в темноту и окинул хищным взглядом темные аллеи. Во мраке Адам видел прекрасно - сказывалась многолетняя привычка мгновенно распознавать в море малейшую опасность, вне зависимости от времени суток.
Но Эби нигде не было видно. Адама начала терзать безотчетная тревога - куда она могла пойти? Неужели он довел ее до того, что она все-таки решила скрыться от него? К тому моменту, как за одним из деревьев мелькнуло ее платье, герцог был уже зол, как морской дьявол, которому пришибли хвост.

Он снова подошел к ней сзади - совершенно бесшумно. Такая манера двигаться была приобретена им во время службы в армии. В 64-м году герцог участвовал в составе евро-американской коалиции в обстреле и захвате японской Симоносеки, за что был даже удостоен звания генерала согласно его вкладу в ту победу. Тогда же он приобрел шрам на лбу, оставшийся после удара катаной какого-то сумасшедшего японца. Но полученное им увечье ничуть не портило его лица - напротив, женщин, казалось, даже возбуждал этот побелевший со временем рубец.
Оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Эби, Адам быстрым движением прикрыл ей глаза и своим обычным голосом, но с оттенком угрозы, произнес:
- Леди Эбигейл, разве никто не предупреждал вас о том, что опасно гулять одной в полной темноте? Ведь вы можете нарваться на того, кого совсем нельзя назвать джентльменом! Например, на меня. - После этих слов герцог коснулся прохладными губами ее затылка...
_________________

Я даже покраснела от его комплимента. «Он очень вам идет.» Как будто листик, мог вообще кому-то идти, но все же мне были приятны его слова, поэтому я лишь улыбнулась и поблагодарила. Пусть будет так как он хочет.

- Эм, - я напряглась, не зная, что ответить. Все-таки видел, и что мне ему сказать? Извините, но я за вами шпионила, или быть может – мне понравилась ваша спина и я не могла устоять. Что же он обо мне подумает после этих слов, мысли с хаотичной скоростью меняли друг друга, потом у меня возникла мысль, что я могла искать заколку, но когда он предложил не отвечать, я расслабилась и даже выдохнула, лучше промолчать в данной ситуации.

- Шарлота, - сказала я, улыбаясь милой улыбкой, стараясь не показать свое разочарование оттого, что он не помнит меня. Может это и к лучшему, я видела, что он как-то смутился моего имени, но не придала этому значения. Мы говорили обо всем и ни о чем, а когда оказались в зале, Дариус пригласил меня на танец, я не могла отказать, ибо сама этого очень хотела, даже жаждала оказаться ближе к нему. Заиграла красивая музыка, а я смотрела в глаза, своему личному раю. Касание ладоней. Ласка взглядом. Дыхание возле уха. Вращение мира. Трепет в груди. Все было идеально. Как и должно быть между нами. Танец закончился, очарование пропало, а мне стало так грустно. Ведь он адресует свою улыбку, не мне – Шарлоте, которую он прекрасно знает, а незнакомке, которую думает, что видит впервые. Поэтому не удержалась, когда он прикоснулся своими губами к руке, благодаря за танец, и, убрав руку, сказала.
- Почему же вы меня не помните, Дариус? Или я так сильно изменилась за несколько лет? – Улыбнулась я, но потом горько усмехнулась, - хотя я все понимаю, зачем помнить маленькую глупышку, когда вас наверняка окружают сотни красоток. А мне ведь так хотелось, чтобы вы меня помнили...
_________________

Когда она упомянула о недавней встрече в лесу, в глазах ее нового знакомого мелькнула паника. Но надо отдать ему должное, Син Кэкстон почти мгновенно взял себя в руки, и его лицо снова приобрело спокойное и уравновешенное выражение. Жаклин мысленно восхитилась такой выдержкой. Разгадка его тайны была все так же далека, но людей, владеющих собой, девушка всегда уважала.

Смелое заявление. Ей тут же захотелось проверить, как далеко можно зайти в своих желаниях, требуя их исполнения в ответ на молчание. В деньгах она не нуждалась, хотя лорд, несомненно, был богат. Задание Эштона Жаклин выполнила, и искать новые источники информации тоже не было необходимости. Девушка задумалась, одновременно принимая приглашение на танец.
Вальсируя под красивую музыку, Жаклин поняла, что давно не получала от танца такого удовольствия. Лорд Шерроби отличался от всех мужчин, с которыми ей приходилось раньше танцевать. Он как будто чувствовал музыку, настолько гармоничными были его движения. А руки, которые обнимали девушку, дарили ей очень приятное тепло. Хотелось, чтобы музыка не заканчивалась как можно дольше.

Лин. Так называла ее только матушка. От этого обращения, которое произнесли уста почти постороннего человека, на сердце стало тепло и уютно. Как будто девушка на короткое время возвратилась домой.
Во все, что он говорил, Жаклин хотелось поверить. Слова звучали искренне, и первый раз за долгое время девушка наслаждалась беседой. Ей хотелось повторить то же самое. Что он удивительный. Что о нем интересно узнать как можно больше. Но Жаклин привыкла не доверять людям. А то, что человек может быть хорошим актером, знала по собственному опыту. Что, если именно этого привлекательного мужчину послали, чтобы разоблачить ее? Девушке уже не раз приходилось сталкиваться с предательством, и только помощь друзей и собственная смекалка помогли избежать виселицы. Рисковать было смертельно опасно.
Ей во что бы то ни стало требовалось узнать правду. А для этого было важно узнать его поближе. Другого пути девушка не видела. Если Син лжет, чтобы уловить ее, при более близком знакомстве он непременно себя выдаст. Если же говорит правду, отказываться от общения с ним попросту глупо. Он может стать другом, а друзей Жаклин ценила. Признаваться самой себе, что предпочла бы увидеть мужчину совсем в другой роли, девушка не стала. Это преждевременно. Сначала нужно выяснить причины его интереса к ней.
– Син, я придумала желание.
Она улыбнулась своей самой обольстительной улыбкой, на этот раз не играя, а на самом деле желая произвести на него впечатление.
– Я много слышала о вашей семье и о чудесном саде, который выращивает ваша матушка. Давно хочу посмотреть на все те цветы, про которые в Лондоне ходят легенды. Пригласите меня в гости в имение Шерроби. А в благодарность я обещаю сохранить вашу тайну.
_________________

Я никогда в своей жизни так не радовалась карете! Мама, правильно оценив ситуацию, сама распахнула дверцу и помогла мне забраться внутрь, хотела последовать за мной, но кто-то окликнул её и она вернулась.
Я выглянула и не увидела Марка. Расслабилась, прислонилась спиной к холодному сидению, голова гудела и все, о чем я сейчас мечтала – это теплая ковать и сон. Может, мне только показалось, что он идет сюда, может, его там и вовсе не было, а мне это просто привиделось?
Внезапно отворилась вторая дверца, и чьи то сильная рука выдернула меня наружу. Первым, скорее неосознанным желанием было закричать, но только я начала набирать побольше воздуха в легкие – мне тут же закрыли рот.
Переборов страх, я открыла глаза, прямо на меня был обращен внимательный взгляд яростных, блестящих глаз. Теперь тот страх, что я испытала на балконе – казался сущим пустяком.

Я бы потребовала отпустить меня, высказала бы ему самые гнусные ругательства, какие только знала, но вместо всего этого, получалось приглушенное отчаянное мычание.
От безысходности я попыталась его укусить за палец, но толстая кожа перчаток была надежным препятствием. И снова эта издевательская ухмылка, как же мне хотелось сделать что-нибудь, лишь бы стереть её с лица мужчины.

Смирившись с новым положением вещей я, наконец, вникла в смысл его слов.
Нет, это просто возмутительно! В глазах всего высшего света он практически обесчестил меня, скомпрометировал и еще хватает наглости меня обвинять?
Я взбрыкнула и попыталась пнуть его хотя бы ногой, но негодяй сумел увернуться! И это вновь ухудшило мое положение, его нога оказалась между моими, придавливая совсем не пышное платье к карете.


Уууу, - взвыла я, как же мне надоело, что в любой нашей пикировке он выходит победителем! Смею заметить, что делает он это, в основном благодаря грубой силе и хитрости.
Марк задает вопросы, что то утверждает, но совершенно не дает мне возможности сказать хоть слово в свое оправдание! К чему вообще подобный «разговор»? И о каких играх идет речь? Это моя жизнь, на моем удачном замужестве практически крест стоит!


Конфуз, произошедший дальше, был апофеозом всего.
Новая попытка вырваться привела к тому, что накидка съехала, а платье под ней давно перекрутилось и сползло.
Мои щеки пылали от стыда, но Марк этого даже не заметил, его взгляд был прикован к белоснежным полушариям грудей и напряженным от холода соскам. Плечи моментально покрылись гусиной кожей. Мне должно быть холодно, но на самом деле внутри пылал пожар. Опасный мужчина! Как он смеет заглядывать мне под платье? И тот факт, что оно сползло само – не имеет значения.
Молчание затянулось, он больше ничего не говорил, не шевелился, просто стоял и смотрел… Я снова рванулась, не рассчитывая на победу, но Марк отлетел на метр, правда, на ногах устоял.
Запахнув плащ, я силой рванула дверь кареты и запрыгнула в неё. Кажется, мама, наконец, села рядом и мы тронулись.
Я не понимала, что со мной происходит, глядя туда, где должна была сидеть мама, я видела лишь белую пелену, дрожащие руки я спрятала под накидкой. Мне казалось, что сердце стучало настолько громко, что это слышат все в округе.
Знание, что Марка нет рядом, что скоро я буду дома, совершенно не успокаивало. Стоит мне только рассказать о произошедшем маме и она не подпустит его и на пушечный выстрел ко мне, но я молчала, а в голове раз за разом прокручивала его последнюю фразу «Мы еще не договорили»…
Кажется, мама задавала мне какие-то вопросы, я что-то отвечала, не знаю, впопад ли. Как только карета остановилась – я выскочила из неё и бегом убежала в свою комнату. Выгнав личную горничную, которая должна была помочь мне разоблачиться, заперла дверь на ключ.
Проклятую накидку, которая сначала скрывала меня, а потом защищала, я с силой сдернула с себя, не озаботившись прежде развязать.
Хорошо хоть платье было сзади на шнуровке, с крючками справиться было бы гораздо труднее. Оставшись в почти прозрачной нижней рубашке, я забралась с головой под одеяло.
Я практически погрузилась в спасительный сон, когда в дверь тихонько постучали, затем дернули за ручку.
- Доченька, Маргерет, пожалуйста, впусти меня, - раздался обеспокоенный голос мамы.
- Мама, со мной все хорошо, мне просто нужен отдых, это был трудный день… - «которому нет конца», закончила про себя.
Теперь я крутилась и вертелась по всей кровати, но заснуть не могла, спасибо маме.
В итоге мне стало жарко. Я поднялась и открыла самое большое окно. Холодный воздух скользнул в комнату, прикоснулся к разгоряченной коже, остужая её. Простояв так несколько минут, я вернулась в кровать.
_________________

Чем больше времени Саймон проводил рядом с Авророй, тем меньше шансов у Энтони было жениться на этой поразительной девушке. Не потому, что ей в итоге должен был разонравиться лорд Фитцджеральд. А потому что такую острословую и красивую рыжую бестию упускать Саймон не собирался. Видано ли было когда-то, чтобы он, Саймон Райс, упустил возможность обиходить пару-тройку вдов, коих на подобных балах водилось с избытком? Такого не было. А что же сейчас? Он провёл всё время подле одной-единственной женщины, пикировки с которой приносили ему новое, ни с чем не сравнимое удовольствие.

Саймону пришлось призвать немалую выдержку, чтобы не выказать своего удивления. Нет, он не ошибся в ней - она была смелой и дерзкой. Истинный бриллиант, которому нужна достойная оправа. Оставалось надеяться, что слухи, распускаемые Тони, не были правдой, и с этого чудесного цветка уже не снял нектар какой-нибудь прыткий трутень.
- Зачем ждать более подходящего случая? - пожал он плечами, лихорадочно соображая, куда им направиться для демонстрации дерзости Авроры. Естественно, в горизонтальном положении. - Сразу по окончании бала я выкраду вас и мы отправимся в мой особняк. Думаю, там и мне, и вам будет особенно удобно.

Аврора удивилась, и Саймон удовлетворённо улыбнулся. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и даже попыталась придать голосу ледяных ноток. Что ж, пусть парирует и лжёт сама себе, сколько угодно. Он видел, что она не осталась равнодушной к нему.
- И я себе ужасно сочувствую! - сокрушённо вздохнув, пожаловался Саймон. - Я вам решительно разонравился, а я стою на пороге того, чтобы полностью и безоговорочно в вас влюбиться. Что же мне теперь делать, мисс Темплтон? Утопиться в Темзе или сначала попытаться застрелиться?

- Вот! Вот! Я же говорил! Теперь мне только один путь - или в Темзу, или пуля в лоб. Вы ужасно жестоки, Аврора. Вам не говорили этого те несчастные, кого вы уже свели в могилу подобным образом? Я бы на их месте регулярно являлся бы к вам во сне и портил бы вам настроение.
Он ещё раз вздохнул. До чего прекрасна, рыжая чертовка! Возможно, будь он Тони и испытывай он к Авроре то, что она успела в нём разбудить за какой-то час близкого общения, её слова возымели бы действие. Но не сейчас. Не тогда, когда он не был своим старшим братом. Энтони и вправду не подходил на эту роль. В этом Саймон был совершено согласен с мисс Темплтон.

- Неприлично, моя леди, то, чем мы с вами планируем заняться сразу после того, как окончится этот чёртов бал. Но вам, кажется, совсем нет до этого дела. И меня это очень радует. Люблю... неприличности. И вы, насколько я понял, тоже.
Саймон попытался прогнать настойчиво лезущие в его несчастную голову мысли о том, что будет, если Аврора действительно отправится с ним в его особняк. Зная себя, - они не выйдут оттуда как минимум неделю. При этом велика вероятность, что за это время в высшем свете разразится такой скандал, коих ещё не видел Лондон. И почему ему на это решительно плевать?

- Ох, мисс Темплтон! Вы - просто ходячее пособие для тех, кто увлекается медициной. Как только поженимся, съездим в гости к капитану Монтгомери. Он будет счастлив познакомиться со столь уникальным образцом, по которому можно изучать сразу несколько разделов учебных пособий. Так что я приобрету двойную выгоду, женившись на вас, Аврора.
Последнюю фразу Саймон произнёс восхищённым тоном. И хоть их диалоги изрядно его веселили, он успевал подумать о том, что он действительно будет счастливчиком, если женится на мисс Темплтон. Приобретёт супругу, с которой будет не скучно и от бесед с которой он не уснёт на полуслове. А ночи сможет поделить меж нею и Лили. Идеальный брак.

- Мне достаточно того, что аллергии на перечисленные продукты нет у меня, Аврора. Так что вы будете питаться так, как перечислили, то есть - овощами. Ну а я - так, как привык. А если у вас аллергия на один только вид этих продуктов, то в этом я тоже не вижу проблемы. В моём доме достаточно комнат, чтобы отселить вас подальше. Разумеется, на время наших трапез. Так что никакой проблемы я в этом не вижу.
"И всегда смогу поужинать вместе с Лили", - подумал он, но вслух, разумеется, ничего не сказал. Образ любовницы, который он попытался вызвать в памяти, в этот момент отчего-то показался Райсу каким-то тусклым и размытым. Что озадачило Саймона и заставило ненадолго нахмуриться.

Когда его ухо обдало жаркое дыхание Авроры, Саймону в очередной раз пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не схватить чертовку и не потребовать от неё выполнения того, что она ему наобещала. Неважно, лгала она или нет. Он в любом случае стребует с неё всё, чего захочет именно он, Саймон Райс.
- Когда же мы поженимся... когда же мы поженимся... - проговорил Саймон, словно о чём-то крепко размышлял. - А давайте прямо сейчас? Вам не терпится, мне - не терпится втройне. Чего зря время терять? - Он растянул губы в хищной улыбке и быстро, чтобы Аврора не передумала, обхватил её тонкое запястье сильными пальцами. Погладив нежную кожу в том месте, где рвано бился пульс, Саймон чуть хрипловато проговорил: - Мы отправимся сейчас же. Верхом. Я подкуплю священника, нам дадут разрешение на брак и тут же нас обвенчают. В этом случае, мы убьём двух, а то и больше зайцев. Во-первых, ночь вы проведёте в моей постели на весьма законных основаниях. Во-вторых, вы сможете претворить свои планы относительно сонма любовников в жизнь. И, в-третьих, я потренируюсь в стрельбе, когда буду пускать каждому из них пулю в лоб. Как вам такой план, моя леди?
Не дожидаясь ответа, Саймон развернулся и устремился в сторону конюшен, почти что вскричав:
- Едемте же жениться, Аврора! Пока у меня не отнялись ноги.
_________________

В тот день Грейс, по сложившейся за последние пару недель привычке, сидела в гостиной, заметно нервничая с каждой секундой. Между ней и Николасом словно образовалась связь, тугой струной натянутая между обоими. Если двигался один, то другой неизменно это чувствовал. Вот и сейчас Грейс на подсознательном уровне чувствовала, что Николас с каждым шагом все ближе и ближе к ней, отчего ее сердце начинало биться все быстрее и сильнее. Трепет разливался по ее телу, охватывал каждую клеточку, заставляя Грейс ежиться от предвкушения их встречи. Каждая минута, проведенная рядом с ним, становилась для Грейс самым драгоценным временем. Ее совершенно не смущало, что она ничего не знает об этом человеке: ни кто он на самом деле, ни чем он занимается. Здесь и сейчас, в этом самом доме, для нее существовал лишь Николас Доусон, мужчина, ставший ей верным другом. Мужчина, который с каждым мигом становился Грейс все ближе и ближе. Ее пугало само стремление своего тела быть ближе к нему, чувствовать тепло его руки, лежащей на спинке дивана. Ее так же пугал трепет, с которым откликалось ее тело на его изучающий взгляд. В такие моменты Грейс неизменно густо краснела и прятала голову, стараясь стать незаметной.
Стук в дверь стал для Грейс полной неожиданностью. Отложив очередное рукоделие, Грейс встала и направилась к дверям. Открывая их на короткий миг замерла на месте. Вот оно, - подумала она. Николас стоял в воинственной позе, словно стараясь защитить не только сам дом от незваного гостя, но и всех его обитателей. На короткий миг губы Грейс растянулись в улыбке, искренней, счастливой и влюбленной. Вздохнув, Грейс тихо подошла к Николасу сзади, но стоило ей посмотреть на гостя, как вся радость растворилась как сливки в черном кофе. Бледная, совершенно без сил, Грейс заставила себя выпрямить спину и мило улыбнуться гостю, приглашая его в дом:
- Я леди Уикли. Я знаю, что у вас есть ко мне дело. Пройдемте в гостиную. - На последнем слове ее голос слегка дрогнул, но она не стала сдавать своих позиций, ведь если играть сильную женщину, до только до конца.
Сами того не осознавая, они с Николасом сели вплотную друг к другу, впервые разрывая расстояние между ними. Ее положение было плачевным, и кристальная ясность этих слов выбивалась твердыми ударами слов кредитора. Мысли Грейс метались как пчелы в растревоженном улье, жаля своими безвыходными концами. Слезы грозились не выдержать тонкой преграды и политься градом, нижняя губа незаметно для Грейс подрагивала, а сама она сминала в руках свое рукоделие, безвозвратно портя его. Страх, боль, сметение накатывали на Грейс тошнотворными волнами, заставляя чувствовать себя еще хуже. Но, когда, казалось бы, вердикт был вынесен окончательно, Грейс едва не просияла от удовольствия, удивив своего посетителя.
- Я смогу найти деньги, мистер Раули. Вы можете выделить мне срок несколько больший, чем того требуют обстоятельства? Я осмелюсь предположить, что к такому повороту событий никто не будет готов, - произнеся последнее слово, Грейс потянулась к руке Николаса, ища у него поддержки. Их переплетенные пальцы и послужили тем самым разрядом, что был необходим Грейс. Словно напившись силами от столь невинного прикосновения, Грейс уверенно посмотрела на кредитора, хотя внутри у нее все сжималось от страха.
- Я посмотрю, что могу сделать, и непременно вам сообщу, - сказал ее гость напоследок, оставляя Грейс и Николаса в одиночестве.
Как только дверь за ним закрылась, Грейс развернулась и тут предательская слеза покатилась из одного глаза, ей вторила еще одна и она разрыдалась, закрывая себе лицо ладонями. Ужас, потрясение, простой наплыв эмоций все это время разрывал ее нежную душу, заставляя ту кровоточить. Этит слезами Грейс оплакивала безвыходность своего положения. И когда разум ее решил спастись в благодатном мраке, Грейс порадовалась, что разговор с Николасом отложен на некоторое время.

После долгого разговора, некоего подобия выяснения отношений, они оба все же сидели перед поверенным ее мужа держась за руки, как и следовало бы делать двум влюбленным людям. Грейс казалось, что это было и сладким раем, и горькой ложью. Да, они играли, но оба догадывались о чувствах друг друга. И пусть они не решались о них говорить, их существование было ясно для обоих как простая истина, не требующая доказательств.
В очередной раз посмотрев на Николаса, Грейс виновато опустила глаза, заливаясь краской стыда. В какую игру она его втянула? И как долго ей придется использовать его в своих личных, корыстных целях? Осознание того, что она просто пользуется добрым человеком, разъедало ее душу подобно едкой кислоте, сжигавшей в своих объятьях все на свете. Боль поселилась в Грейс верным спутником, следовавшим за ней всюду. Грейс боялась этой встречи и ждала ее, ведь именно этот момент был самым страшным в сложившейся ситуации.
- Так сколько вы вместе, говорите? - ехидно спросил поверенный, потребовав при этом одновременного ответа.
- Две с половиной недели, - выпалила Грейс.
- Семнадцать дней, - тихо ответил Николас.
- А где вы познакомились?
- В лесу. На прогулке, - снова хором ответили Николас и Грейс.
Спустя еще несколько минут тяжелых и не очень вопросов, поверенный все же вынес свой приговор над ними обоими.
- Я циник и не верю в любовь с первого взгляда. Но вам предоставляется уникальная возможность переубедить меня в моем убеждении. Отправляйтесь на бал в Лондон. Бал у лорда Клиффорда. Я буду ждать вас у себя спустя какое-то время после бала.
Махнув рукой, он отпустил обоих. Как марионетка на ниточках, Грейс поднялась с кресла и пошла за Николасом, сгорбившись и смотря себе под ноги. Напряжение последних дней сказалось на ее фигуре. Теперь Грейс была еще тоньше, еще бледнее, всем своим видом отражаю напавшую на нее беду. Подняв глаза на Николаса, Грейс спросила дрожащим голосом, слегка заикаясь:
- Что же мы будем делать, Николас?
_________________

В его особняк? Фиону резко кинуло в жар, когда она снова подумала о том, что останется с ним наедине. Нет, этого допускать нельзя. Она не имела никакого понятия о том, что происходит между мужчиной и женщиной в горизонтальном положении, но справедливо полагала, что подобная встреча не пройдет бесследно для ее добродетели. В его особняк, подумать только! Ха! Держите карман шире, мой лорд! То есть не мой... Авроры... Мысль об этом испортила ей настроение, но Фиа быстро пришла в себя, резонно подумав, что сейчас с ним она, а вовсе не ее двойник, и именно на нее он смотрит так... так... ооо, будто кот на сливки!
- Нет, Энтони, - ответила лже-Аврора на удивление твердо. - В вашем особняке нас могут увидеть. Нам нужна нейтральная территория. - Голос ее звучал так деловито, словно назначать мужчинам интимные свидания было для нее обычным делом. - Вы останетесь у Клиффорда на ночь? - осведомилась она и продолжила, не дожидаясь ответа, торопясь высказать все, что собиралась, пока не передумала. - Впрочем, это неважно. Я остаюсь здесь. Вы можете прийти ко мне ночью. Сегодня, ровно в час. Моя комната на третьем этаже, от лестницы третья дверь справа. Я оставлю дверь незапертой. Когда войдете, позовите меня, чтобы я знала, что это именно вы, - протараторив все это, она сделала короткую паузу и добавила:
- Ах да, и вот еще что, мой лорд... - лже-Аврора понизила голос и, подняв руку, легонько коснулась щеки Энтони согнутым указательным пальцем. На его лице царила легкая небритость и ее кожу приятно царапнула отросшая щетина, от чего по позвоночнику Фионы снова пробежала дрожь. - Не опаздывайте. Ко мне этой ночью большая очередь и если упустите назначенное вам время... - она пожала плечами, - значит, вам не повезло. - Фиа беспечно улыбнулась.

Влюбиться? На этот раз Фиона даже на мгновение не допустила, что Энтони говорит правду. Естественно, он снова подтрунивает над ней. А если нет... об этом почему-то даже не хотелось думать. Боже, если бы лорд Фитцджеральд влюбился в нее по-настоящему, она... она была бы в отчаянии. Потому что он считал, что она Аврора! И ей пришлось бы оставить его мисс Темплтон... Нет, этого не случится. Потому что он шутит, просто шутит. Да и она вовсе не хочет, чтобы он в нее влюблялся! Но сердце неожиданно сладко заныло от одного только подобного предположения. Фиона снова рассердилась на собственную глупость, и решила выместить свою досаду на Энтони.
- О, я уверена, что столь радикальные методы не понадобятся. Пара-тройка других женских юбок, за которыми вы так охотно увиваетесь, наверняка утешит вас во мгновение ока! - едко произнесла Фиа.

Фиона наградила его очередным прохладным взглядом и забавно сморщила носик:
- У вас ужасная память, милорд! Ведь мы с вами уже выяснили, что все мои ухажеры умирают счастливыми! - Она вздернула подбородок и с вызовом посмотрела на него. - Да, кстати, если вы все-таки решите умереть от любви ко мне, то что вы хотите, чтобы я написала на траурной ленте в вашу честь? Как смельчак, отважно решивший пасть жертвой моих чар, вы имеете право на последнее желание! - На последних словах она не выдержала и лукаво улыбнулась, испортив этим эффект от всего сказанного ранее.

- Конечно! Я их просто обожаю! - радостно откликнулась Фиа, продолжая отчаянно блефовать. - Но не на публике. Неприличности должны происходить за закрытыми дверьми в интимной обстановке, - проговорила она поучительным тоном. - Поэтому нам с вами сейчас же нужно вернуться в бальную залу, иначе кто-нибудь решит, что у нас здесь тайное свидание! - Она весело рассмеялась, будто считала подобное предположение совершенно нелепым.

Чтоб его черти съели! У него на все находился ответ! Но и сама Фиона уже распалилась до безрассудства.
- Непременно съездим, милорд! - воодушевленно воскликнула она. - Может быть, этот уникальный человек заодно подлечит и ваши многострадальные ноги! - она опустила взгляд вниз, намереваясь взглянуть на упомянутые ею конечности, но вместо этого почему-то остановила его чуть ниже его пояса. Мгновенно смутившись, Фиона сделала вид, что в неверном свете фонарей с величайшим интересом разглядывает цветы в саду Клиффорда.

Ее глаза сузились. Какой же он несносный человек! И ничуть не джентльмен!
- Я полагала, милорд, - холодно произнесла Фиа, - что вы воспитаны достаточно хорошо, чтобы оказывать своей супруге уважение, но вы еще до свадьбы отказываетесь проявить со мной солидарность! А ведь мне так тяжело приходится! - Она огорченно вздохнула, причем совершенно искренне. Фиона все еще прекрасно помнила, какого это - питаться одними овощами, да и то изредка. А этот напыщенный индюк не имел ни малейшего понятия о том, что такое голод! Краски вечера неожиданно померкли, напоминая лже-Авроре о том, кто она такая на самом деле. И что вся эта мишура - шикарный особняк, великолепные наряды, пышные балы - скоро исчезнет из ее жизни. И еще неизвестно, с чем она после этого останется.

Фиона просто опешила.
- Сейчас? Но у меня нет подвенечного платья, - начала было возражать мнимая Аврора, - и я... - но договорить ей не дали. Этот решительно несносный, но чересчур обаятельный повеса, цепко держал ее за руку, снова таща за собой, на сей раз - к конюшням. Господи, доигралась!

Она бы рассмеялась нелепости всей этой ситуации, если бы по-настоящему не испугалась. Фиона уперлась и попыталась вырвать свою руку.
- Отпустите меня! - потребовала она, - отпустите или я закричу! - Ей удалось остановиться и она опалила лицо Райса гневным взглядом. - За кого вы меня принимаете, за наивную дурочку?! - вспылила она. - Никуда я с вами не поеду! Ни одна девушка из порядочной семьи не села бы с вами в одну карету! Вы наверняка потащите меня в первый попавшийся мотель, но уж точно не к священнику! - возмущенно выпалила она на одном дыхании, и, немного отдышавшись, продолжила:
- И я, между прочим, не собираюсь выходить за вас замуж до тех пор, пока не проверю, насколько вы хороши в постели! - Щеки Фионы порозовели, но она сама не знала, отчего именно - то ли от того, что была рассержена, то ли от смущения. - Ведь как знать, может быть, вы и вправду столь немощны, как я о вас говорила! - Вконец растеряв самообладание, а заодно, похоже, и стыд, Фиона снова уставилась на его ширинку, готовая прожечь там дыру своим пылающим взором, после чего взглянула Энтони в глаза и предупреждающе подняла свободную руку. - И прежде, чем вы скажете, что мотель отлично подходит для проверки ваших способностей, я скажу, что нет, не подходит! Так что сегодня, в час, у меня, и никак иначе! - Отрезала Фиа и снова попыталась вырваться.
_________________

Это было что-то, чему несчастная Эбигейл никак не могла дать названия. Или объяснить себе всё, что происходило с нею с того самого момента, как перед ней предстал Чёрный Джек. По правде говоря, Эби уже начинала сомневаться в том, что он ей не привиделся. Немыслимо, просто немыслимо поверить в его нахождение рядом с ней. А поцелуй? О, неужели он не понимал, что творит с нею, когда целовал её? И как теперь она сможет остаться рядом с Майлзом или, что ещё хуже, выйти за него замуж? Да она даже взглянуть в его сторону не желает. Не сейчас. Не тогда, когда воспоминания о дерзком пирате столь остры и явственны, а по телу всё ещё прокатываются волны неподдельного желания и страсти, которые разбудил в ней пират.
Сначала Эбигейл почувствовала, что кто-то снова подкрался к ней сзади, а потом уже - весьма запоздало - сообразила, что она слишком отошла от особняка Клиффорда, и теперь находится довольно далеко от тех мест, где прогуливались гости хозяина. Но ей не было страшно. Вовсе нет. Напротив, она прикрыла глаза и представила, что это её пират, который вернулся, чтобы увезти её туда, где их никогда не найдут. Он научит её лихо управляться со шпагой, пить ром прямо из бутылки и целоваться. Она станет самой покорной ученицей, особенно в том, что касалось последнего пункта. И они вдвоём будут бороздить просторы Вселенной на их пиратском корвете. Или бриге. Неважно. Отныне их лозунг "Семь футов под килем". Эби так увлеклась своими мечтами, что вспомнила заодно и о том, как про море ей говорил герцог. Слишком недавно, чтобы она могла так быстро выбросить из головы и его голос, и тёмный цвет его глаз, в которых можно было утонуть. И самого Ричфилда, который так быстро разбудил в ней что-то неизведанное, новое и пьянящее.
На её глаза легла ладонь, судя по всему, мужская, и Эби вздрогнула. Её тело прошило разрядом электрического тока, а дыхание сбилось. Если бы кто-то сказал ей ещё утром, что Эбигейл Брэдшоу будет переживать самое будоражащее приключение не далее как вечером того же дня, она ни за что бы не поверила в это.

Это был герцог, и во рту у Эби пересохло. Что они вдвоём творят с ней сегодня? Её Чёрный Джек - она нарекла его своим, про себя, естественно - и герцог Ричфилд? Словно сговорились оба испытать Эби на предел прочности, который, к слову говоря, держался на тоненькой ниточке.
- А если я хочу? - выдохнула Эби, высвобождаясь и поворачиваясь к Ричфилду лицом. - Если я хочу нарваться на того, кого нельзя назвать джентльменом? Ведь это так скучно - все эти условности, правила и приличия. Вам ли этого не знать, герцог?
Что за бес в неё вселился? Эби слушала саму себя с ужасом, но почему-то не жалела о сказанном. Всё это так долго жило в ней и вот теперь вырвалось наружу. Словно последняя попытка сделать живительный глоток кислорода перед вакуумом брачных уз.
- Если я хочу... сама... нарваться на того, кого совсем нельзя назвать джентльменом? Например, на вас...
Она охнула, прикрыла рот ладонью, в ужасе глядя на герцога, чей силуэт был окутан молочным светом полной луны. Что он подумает о ней? Что расскажет своему брату? Что ждёт её завтра, когда Майлз при всех откажется от неё, запятнав позором доброе имя её родителей?
- Простите меня, Ваша Светлость. Я не ведаю, что говорю...
Из её глаз брызнули слёзы стыда, Эбигейл развернулась и побежала к дому, надеясь, что герцог не отправится следом за ней. Или простит ей её слова и выходку. И только оказавшись в комнате, выделенной для неё Клиффордом, Эбигейл перевела дыхание. Она по неосторожности открыла то, что должно было всегда оставаться тайной за семью печатями. Теперь всё зависело от герцога. Следующий ход был за ним.
_________________

Мисс Колдуэлл оказалась прекрасной партнершей. Легкая и грациозная, она парила над паркетом, покорная каждому движению Сомерфорда с присущим истинной аристократке достоинством, олицетворяя собой образец идеального соотношения скромности и элегантности. Если бы Сомерфорд на склоне лет вдруг счел нужным жениться, вполне мог заинтересоваться девушкой вроде Джудит. Из таких, обычно получались верные супруги, замечательные хозяйки и любящие матери. Хотя в юности он с большей вероятностью предпочел бы танцовщицу из кордебалета или куртизанку, абы насолить отцу. Склонив голову, Сомерфорд вдохнул едва уловимый чистый аромат. Нежная, почти невесомая смесь каких-то трав и цветов окутывала ее всю легким дразнящим шлейфом , будоража кровь. Вчера вечером этот запах перебил тяжелый навязчивый парфюм его любовницы, которым, казалось, был пропитан каждый миллиметр пространства тесной гримерки, проник под кожу и выключил мозг. Оголил каждый нерв и заставил рухнуть на колени перед низменным желанием обладать изумительно пахнущим хрупким телом. Схватить женщину с неистовством оголодавшего зверя, повалить на низкую кушетку и грубо овладеть, лишь изредка одаривая оцепеневшее тело скупой лаской.
До какой степени нужно было упиться, чтобы спутать высокую роскошную театральную приму, чьим телом наслаждался последние несколько недель, и тощего воробышка, едва достающего ему до плеча?
Даже напиваясь до чертиков, Росс всегда отдавал себе отчет в своих словах и действиях. Минувший вечер не был исключением. Но позже, в темноте гримерки, его сознание помутилось, как только за спиной раздался тихий звук отворяемой двери и длинная тень растворилась в бездонной черноте зеркала напротив. А дальше сознание заволокло туманом. Легкая поступь. Пугливое прерывистое дыхание. Мягкое шуршание дорогой ткани. Колдовской запах, спровоцировавший яростный приступ похоти. Настолько мощный , что Росс не смог противостоять.
Донельзя раздраженный Сомерфорд стиснул челюсти , глядя на гордый профиль мисс Колдуэлл, мягкую линию подбородка, стройную шею.
Нужно было свернуть ее еще вчера, когда зажег свечу и действительность обрушилась на плечи тяжким грузом неотвратимости.
Большая ладонь сильнее надавила на талию партнерши и спина Джудит выпрямилась , как перетянутая струна. Внешне мисс Колдуэлл оставалась невозмутимой, но нависшее между нею и герцогом напряжение можно было рубить топором.
Со стороны они ничем не отличались от остальных танцующих (Исключая барона Уоррика, которого угораздило пригласить неуклюжую дебютантку, как пить дать взрощенную в искусственном мирке какого-нибудь монастыря. Сотня против одного, на последнем круге несчастный свалится от боли в отдавленных ногах, позволив глупенькой девице вообразить, будто кавалер был насмерть сражен редкой красотой провинциального бриллианта). Ледяная улыбка герцога могла сойти за вежливую, учитывая тяжелый характер последнего. В какой-то момент Росс сократил расстояние между собой и партнершей до непозволительного минимума. Теперь он практически касался губами слегка порозовевшего ушка недовольно запыхтевшей девушки
- Напротив, мисс Колдуэлл. Это вы совершили роковую ошибку. Не вспоминали обо мне целую Вечность, так надобно было продолжать в том же духе до скончания времен.

Старание леди сохранить самообладание в весьма шаткой для нее позиции умиляло. А вот попытка сыронизировать показалась неудачной и еще больше вывела Его Светлость из себя.
- Боюсь, мисс Джудит вы недодстаточно повзрослели, чтобы принимать на себя ответственность за преисполненное достоинства породистое животное. Советую для начала подобрать на улице побитую шавку и умиляться ею сколь душе вашей будет угодно. – Саркастически ухмыльнулся Росс, наблюдая, как бледные щеки Джудит заливает краска. Отсылка к раненому виконту попала точно в цель. Наверняка сердобольная невеста уже успела навестить болезного жениха и омыть слезами раны, нанесенные подлецом , не ведающим о чести. Мысли эти оказались герцогу неприятны. Нужно было удушить ублюдочного виконта и закопать прямо там, на поляне под соснами. Теперь влюбленные будут видеться чаще под благовидным предлогом, Элфилстон получит то, что прежде было недоступным и чего в силу своей молодости и глупости, не в состоянии оценить. Вся эта канитель в голове герцога подозрительно попахивала ревностью, от чего сильнее хотелось размочить пересохшее горло глотком хорошего коньяка, а за одно вернуть себе трезвость мышления.
Гениальная актерская игра. Еще немного и Сомерфорд расплачется от умиления и восторга. Птичка села на спину тигра и возомнила, будто поймала зверя. Сомерфорд заулыбался во весь рот и быстрее закружил Джудит по залу, умело лавируя между парами танцующих. Только когда поймал ее умоляющий взгляд, слегка сбавил темп.
- Полно Вам, мисс Колдуэлл. Если бы вы хоть немного заботились о своей репутации и безопасности вчерашним вечером, мы бы с Вами благополучно не встречались еще целую Вечность, а может быть и дольше. Понимаю, что для достижения цели любые средства хороши. Но не до такой же степени. – На губах лорда все еще играла холодная саркастическая ухмылка, в то время как нутро вскипало от плохо сдерживаемой злости.

Сломал жизнь? Это теперь так называется. Сомерфорд изменился в лице от праведного негодования. Девчонка осмеливается бросать ему в лицо нелепые обвинения в то время как ночью добровольно легла под него.
- Придержите язык, дорогая. – пророкотал герцог, более не заботясь, что на них могут обратить внимание. – Я взял только то, что вы мне вчера предложили. Добровольно. Ваши громкие заявления о поруганной добродетели гроша ломаного не стоят, но я готов обсудить ситуацию и найти удовлетворяющий нас обоих компромисс. Это уже много. Больше, чем я мог бы предложить другой жещине. Исключительно из уважения к Вашему отцу.

Воробышек в мгновение ока превратился в шипящую кошечку, готовую в любой момент выпустить когти и разодрать физиономию Сомерфорда. Милое личико исказилось от негодования, но от этого не стало менее привлекательным. Мисс Колдуэлл жаждала крови.
- Вы оценили вашу девственность достоинством в брак с особой королевской крови. Мне удобней измерять стоимость плотских утех звонкой монетой. – Безразлично пожал плечами герцог, ослабив хватку. – Запомните на будущее , птичка моя, недостойное поведение леди, в том числе желание продать себя подороже, не располагает мужчин к высокой морали. – Росс не собирался оскорблять девчонку, но Джудит умудрилась вывести его из равновесия и Его светлость понесло. Прежде чем Сомерфорд сообразил извиниться, мисс Колдуэлл с силой наступила ему на ногу, , вырвалась и почти бегом направилась к выходу из бальной залы.
Какого черта! Захотелось развлечь гостей Клиффорда публичным скандалом?
Выругавшись сквозь зубы, Сомерфорд не спеша двинулся следом за вздорной девчонкой с непроницаемым выражением лица. Ядовитая ухмылка не предвещала беглянке ничего хорошего. Догнав Джудит в полутемной галерее, герцог схватил ее за руку и потащил за собой , не обращая внимания на сопротивление и громкие протесты.
- Замолчи. Хочешь, чтобы о твоем грехопадении утром судачил весь Лондон? – Хмуро оглядев хрупкую фигурку, герцог толкнул первую попавшуюся дверь, втащил Джудит внутрь и провернул защелку замка.
В глазах мелькнуло хищное выражение, обычно служившее признаком того, что сейчас Сомерфорда лучше не трогать. Росс вдохнул знакомый будоражащий запах и начал надвигаться на мисс Колдуэлл , оттесняя к большому книжному шкафу, пока девушка не оказалась фактически зажатой между ним и стеклянной дверцей.
- Чего же ты хочешь, птичка? Мы выяснили, что мои грязные деньги недостаточно хороши, чтобы загладить мою несуществующую вину перед тобой. – Хищно осклабившись, герцог положил ладони по обе стороны от головы Джудит и наклонился ниже, не позволяя отстраниться. Губы герцога двигались почти по щеке девушки , не касаясь, но обжигая дыханием: - Мой титул? М? Или, может, я сам так сильно запал Вам в душу, мисс Колдуэлл, что вы презрели светские условности и решили расположить меня любой ценой? – Зашептал почти ласкаво, ощущая как часто вздымается полная округлая грудь Джудит в опасной близости от его руки.
_________________

Господь и все святые угодники! Неужто Тони был прав, когда распускал об Авроре все эти сплетни? Мисс Темплтон выдавала ему инструкции как заправская содержанка, или конкубина, поимевшая связи с полсотней мужчин. Он очень старался сохранить на лице выражение спокойствия и вежливости, с которой слушал речь Авроры, но ему явно это не удалось. И не успел Саймон сообщить "своей невесте", что в его особняке - самое безопасное место из всех возможных, так как слуги обучены держать язык за зубами, или задать весьма очевидный вопрос о том, кто же ещё, кроме него, может навестить Аврору ночью, как чертовка ответила на него сама.

Касание мисс Темплтон показалось Саймону неприятным. А сам он ощутил что-то вроде разочарования. Значит, большая очередь? На его лице расползлась ухмылка, а в глазах появилось выражение, разглядев которое, Аврора бы точно поопаслась и дальше быть настолько беспечной. Но она продолжала болтать, дав возможность Саймону всласть позлиться в своё удовольствие.
- Может быть, вы вывесите на своей двери график посещений? Наподобие бальной карточки. Если вы не особо разборчивы в ухажёрах - а я успел заметить, что этот факт очевиден - каждый, кто захочет провести с вами ночь, сам впишет в неё своё имя. Ах, простите покорно, не ночь! Сколько выделяется на каждого посетителя? Минут пятнадцать? Двадцать? Какая досада... Я никогда не укладывался в заявленные временные рамки. - Он с сожалением покачал головой. - Можете даже называть себя лондонской Клеопатрой. Отличная идея, вы не находите?

- Видите ли, Аврора, я предпочитаю вовсе не юбки, а то, что под ними. Так что вряд ли меня могут утешить изделия, выходящие "из-под пера" местных модисток и швей. А вот пара чудесных длинных ног, сомкнувшихся на моей пояснице, в то время, как я...
Саймон блаженно прикрыл глаза, словно отдался мечтаниям. Может быть, он и перешёл все возможные границы, но лишь потому, что сама Аврора позволила ему это сделать. Мало того, всячески толкала его на подобные фортеля своими словами и действиями.

Райс поджал губы, чтобы не расхохотаться. До чего остроумна и находчива. Настоящий бриллиант, которым любой мужчина с радостью бы украсил свою жизнь. И сколько сладостных минут, оказывается, можно провести в одной лишь пикировке с дамой!
- Вы должны - да-да, просто обязаны - написать следующее: "От самой жестокосердной женщины Лондона тому, чья смелость не знала границ. Погибая, он успел отправить на тот свет ещё нескольких поклонников, которых ждала такая же незавидная участь. Он был очень гуманным". - Райс победно взглянул на Аврору, но после притворно спохватился и добавил: - И вам придётся постараться и заказать ленту подлиннее. Боюсь, все эпитеты, которые я заслужил, на обычной не поместятся.

Смотрела Аврора вовсе не на ноги, что не укрылось от внимания Райса. И, конечно же, обрадовало его. Эта штучка весьма горяча. Очень горяча. А всё, что она говорит о других мужчинах, неправда. Отчего-то в этот момент Саймон безоговорочно в это поверил. Он ничего не стал отвечать мисс Темплтон, зная, что совсем скоро ему выпадет шанс проверить, верны ли его мысли на этот счёт.

- Вы прекрасны и в этом платье. А ещё прекраснее будете без оного.
Ему показалось, или в голосе Авроры послышался страх? Даже если так, его совсем не должно это огорчать. Ведь он для этого и прибыл сюда. Чтобы внушить этой гордячке отвращение к браку с собой-Энтони. Вот только одна беда - сейчас он воспринимал этот испуг, как отказ Саймону Райсу, и ничего не мог с этим поделать. С тем, что его это огорчало - в первую очередь. Он тащил Аврору к конюшням до тех пор, пока она не вырвалась и не остановилась.

- Если в вашей жизни есть опыт посещения исключительно мотелей, это не значит, что все мужчины будут таскать вас именно туда, мисс Темплтон, - отчего-то безумно злясь, процедил Саймон. Аврора пребывала в состоянии гнева, её грудь вздымалась, а выражение лица было поистине завораживающим. - А о девушках из приличной семьи давайте не будем. Насколько я успел понять из ваших пылких речей, вы относитесь к кому угодно, но только не к ним. Так что не стоит набивать себе цену, Аврора.
Он говорил ей отвратительные вещи и понимал это. И самое худшее, что произносил он их вовсе не для того, чтобы избавить Энтони от ненавистного брака. Он, Саймон Райс, действительно желал уколоть мисс Темплтон побольнее.

- Ах, вы подумайте! Маленькая мисс считает, что хороша в мыслечтении! - Саймон насмешливо фыркнул, после чего вновь схватил Аврору за руку и, подтащив к стене конюшни, с силой вжал её в деревянную поверхность своим телом. Маски условностей были сорваны, обнажая всё то, что владело им в эту минуту. Внутренний зверь Саймона Райса сорвался с цепи и утробно зарычал. - Вы забыли, Аврора, что я вам говорил совсем недавно. - Он обхватил ладонью её лицо, удерживая гордячку на месте. Райс чувствовал каждый манящий изгиб тела Авроры, и это сводило его с ума. Она хотела проверить, каков он в постели? Он даст ей такую возможность. - Только я выбираю, где, когда, с кем и в какой позе устраивать проверки на прочность. Только я. - Он просунул одну ногу между её бёдер, чтобы чертовка не смогла нанести ему удар ниже пояса, теперь физически. - Зарубите себе это на носу, Аврора. Ваши игры весьма хороши. Но ровно до тех пор, пока я позволяю вам в них играть.
Резко наклонившись, он впился в её рот поцелуем, жадно, глубоко, со злостью прикусывая полные губы. Язык Саймона скользнул в рот Авроры, понуждая её впустить его во влажную сладость. В районе чресел стало непереносимо тесно - ткань бриджей давила неимоверно. Райс провёл языком по языку мисс Темплтон, и отстранился, жадно вдыхая ночной воздух.
- Вы хотели проверить, насколько я хорош в постели, и я дам вам эту возможность. Но, как истинный джентльмен, готов предоставить вам право выбора. Либо вы задираете ворох своих юбок и я беру вас прямо возле этой стены. Либо вы говорите мне, что я могу катиться ко всем чертям, я делаю шаг назад, вы уходите и мы больше никогда не встречаемся с вами.
Он шёл ва-банк и знал это. Саймон мог побиться о заклад: через мгновение его наградят оплеухой и сбегут с поля боя. Разве не этого он желал? Разве не для этого оказался здесь?
Осталось понять, почему так скверно было на душе.
_________________

Бал-маскарад

Он увидел её почти сразу, как Сабрина Беккет вошла в бальный зал.

Такая невинная и смущающаяся. Но тут его взгляд скользнул влево и уперся в треклятого старика Беккета.

И не теряя ни минуты, Гидеон отставил бокал и двинулся навстречу своей цели. Бал-маскарад, устроенный Клиффордом, давал нужное количество фривольности. Все светские леди и джентльмены мечтали окунуться в мир разврата, а маски на лице позволяли стать более свободными. Он ненавидел высшее общество, но продолжал ездить на балы и рауты, на маскарады и суаре.

Но дойти так быстро, как он собирался до Сабрины, Гидеон не успел. Откуда-то слева вынырнула Мелиса Клейпас, графиня Адоре.

Хорошенькая, но слишком уж назойливая, да и как любовница не очень. Слишком требовательная и эгоистичная. Гидеон любил женщин, страстных и раскрепощенных, с кем готов был поделиться не только своим немалым опытом, но и страстью, получая не менее страстный отклик.

– Милый, когда мы снова увидимся? – она моментально повисла на руке, обдавая его своими приторными духами. – Я соскучилась.

– Я занят, - Гидеон старался не упустить из поля зрения рыжеволосую девушку.

– Ты всегда занят, а когда же будешь отдыхать? – красивая полная грудь едва только что не вываливалась из корсажа на его руку.

– Послушай, Мелиса… – рыжая направилась в другую сторону от танцевального зала, и Ги не мог упустить нужную возможность.

Она отправилась в сторону коридоров, туда, куда никто не заходит. Тем более сейчас, когда все гости толкаются в бальной зале.

– Извини, – довольно бесцеремонно Гидеон отодвинул от себя графиню и быстрыми шагами направился в сторону стеклянных дверей, ведущих в галерею. Уже на выходе он поймал официанта и прихватил пару бокалов шампанского.

Питер Сельвестр говорил, что она много времени провела в Брайтоне, и почти не вращается в высшем обществе. А значит, сразу не отшатнется, а после Ги нужно всего несколько минут. Питер проинструктирован, как следует поступить.

Сегодня лорд Уитби разрушит последнюю надежду Беккета спастись от разорения.
Разрушенная репутация его дочери поставит точку в плане мщения Гидеона. Он и так уже отобрал всё, что мог, единственное, что он не собирался возвращать, так это родительский дом в Девоншире. Ги скорее сравняет его с землей, чем станет жить там.

Он наткнулся на девушку в конце галереи, там, где свет почти не падает.

– Заблудились, милая мисс? – разговор надо было начать осторожно, дабы не спугнуть и так натянутую как струна мисс Беккет. – Шампанского?

Мужчина протянул бокал, и она взяла, сделав три жадных глотка. После ещё двух глотков дыхание девушки сделалось тихим и неслышным.

«Ненадолго, моя дорогая», - думал Ги, делая глоток шампанского. За её плечом он заметил бильярдную комнату, и решил, что это беспроигрышный вариант. Комната закрывается, а большего и не нужно.

Для того чтобы лишиться всех шансов на выгодную партию, ей достаточно было даже станцевать с ним в зале, но поскольку все в масках, это не придаст такого яркого контраста, как уединение.

– Милая мисс… – ещё глоток шампанского. – Позвольте представиться – Гидеон Айк, лорд Уитби. – она представилась в ответ, но он и так знал, с кем говорит. – Пройдемте?

И почти бесцеремонно втащил ошарашенную девушку в комнату, закрывая дверь. Прислонился спиной к двери, а сам тем временем наблюдал, как Сабрина осматривается вокруг, и как её взгляд остановился на столе и треугольнике из десяти шаров.

– Умеете? – можно ещё и удовольствие получить, прижимая к тебе стройное девичье тело. Девушка покачала головой. – А хотите, научу?

Она замялась, и тогда Гидеон сделал последний ход в этой шахматной партии длиною в последние десять лет. Слегка сжав девичий локоть, он подвел её к столу с той стороны, где возле стены стояли кии.

– Выбирайте себе кий, Сабрина, – он улыбался, наблюдая, как порозовели щеки у девушки, как загорелись глаза. – Выбор кия – это важное дело в игре… – продолжал, осознанно понизив голос, почти мурлыча слова.

Она выбрала, и он подвёл её к столу. Правильно сложил пальцы, чтобы кий скользил при ударе между ними. И отвел вторую руку девушки.
Потом подошел и встал сзади, прижимаясь всем телом к ней.

– А теперь наклонитесь вперед, чтобы было удобно ударить, – продолжал он свои инструкции ей на ухо. – Бьете по черному шару, так чтобы он разбил треугольник. Итак, – сжал своими пальцами ладонь с рукояткой кия и потянул её назад. – Бейте, Сабрина.

И только она замахнулась, Гидеон легонько прикоснулся губами к нежной мочке уха. И естественно, кий соскользнул с пальцев, даже не задев шар.

– Ай-яй-яй, Сабрина, теперь моя очередь бить, и если я выиграю, хочу от вас один поцелуй.

Даже если бы она сказала «Иди к черту», он бы всё равно своего добился. Но девушка не возразила, покраснев ещё сильнее. И выиграть ничего не стоило, загнав в лузу последний шар, Гидеон повернулся к девушке.

– Моё желание… –и, не давая времени на раздумья, положил руки на бедра, притянув Сабрину к себе. – Один поцелуй, – прошептал он в миллиметре от её губ.

Губы прикоснулись к девичьему ротику, пощипывая и проводя языком, прося его открыться, и когда Сабрина отдалась поцелую и расслабилась, Гидеон вдруг понял, что задуманных ранее целомудренных поцелуев ему недостаточно.

Второй поцелуй совершенно не входил в планы Ги. Но и отказаться сейчас, чувствуя под руками теплое девичье тело, он не смог.

Руки сильнее стиснули стройную фигурку, прижимая к себе, сминая шелк юбок.

И в этот момент ключ в двери повернулся, но Ги не слышал этого. В ушах шумело от внезапно вспыхнувшего желания сейчас же задрать ей юбки, наклонить над столом и вбиваться в жаркую щелку. Поэтому восклицание «О, Боже!», произнесенное высоким женским голосом, было словно ведро холодной воды.

Сабрина отпрянула от него, и он отпустил, пытаясь подобрать нужный стиль поведения.

Но дело уже сделано, среди толпы Гидеон увидел Семуэля Беккета, стремительно из бледного становящегося багровым.
_________________