Виктория В:
Вика, ты прекрасно знаешь, что по Закону о престолонаследии по женской линии трон не передавался. Тем более, у Ольги брак вообще был морганатическим (Куликовского вдовствующая императрица попросту игнорировала). Т.е. даже при большом желании Мария Федоровна не могла "похлопотать".
В России закон о наследовании престола появился при императоре Павле I. Он написал его текст, когда еще был наследником престола, при жизни своей матери, императрицы Екатерины II. И потом, когда вступил на престол, в день своей коронации — 5 апреля 1797 года — закон обнародовал, и таким образом ввёл в действие.
Закон основан на праве мужского первородства. Он не исключает женщин из престолонаследия, но предоставляет преимущественное право мужчинам. Лишь когда пресекается последняя мужская династическая линия, женщина может наследовать престол сама. Закон императора Павла удивительно чёток, краток и ясен. Он всегда указывает на одно-единственное лицо, которое является главой дома — императором или императрицей де-юре. После Октябрьской революции единственная российская императрица - это Мария Федоровна.
Настя, вот поэтому и имелись основания рассмотреть права дочерей Александра Третьего при отсутствии Николая Второго , его детей и Михаила Александровича, слишком запутанной стала ситуация с легитимностью наследников.
Настёна СПб:
Да. Главный вопрос: зачем большевикам была нужна головная боль в виде семьи бывшего царя? Зачем сохранять жизнь семье Николая, но расстреливать Михаила? А Алапаевск? Расстрел в Петропавловке? Эти люди властям просто были не нужны...
Каким образом Мария Федоровна могла что-то предпринять? Иностранные державы не собирались ей помогать. Своими силами? Так герцога Лейхтенбергского в Белую армию отказались принимать из-за его родства с Романовыми.
Так дело в том, что мужская линия не пресекалась. Мужчин оставалось много.
Запамятовала
. Даже если императрица вдовствующая?.. Но тем не менее драка за звание главы дома, старшего в семье и "местоблюстителя" развернулась еще при жизни Марии Федоровны. Кирилл себя таковым обозначил в 1923 г.
А Закон Павла I учел такую ситуации, как революция? Когда правящего монарха вообще нет?.. Да, вдовствующая императрица не верила в гибель своих детей и внуков и не поддерживала претендентов на несуществующий русский трон. Но для меня это не доказывает, что семью Николая не расстреляли.
Но мы так можем долго по кругу ходить
.
Tannit:
Большевики хотели устроить судебный процесс над Николаем 2.
Все остальные Романовы, их окружение и слуги пали жертвами классовой борьбы в ее физическом проявлении.
— Да. Предполагалось, что такой суд состоится, и Троцкий хотел выступить в качестве обвинителя. Впрочем, Троцкий, который уж точно считал себя не меньше, а больше Ленина, в это время начинал разыгрывать свою игру…
— Поскольку мы заговорили о суде, я вспомнил, что Временное правительство тоже собиралось устроить суд над Николаем II.
Временное правительство буквально засыпали телеграммами и письмами с требованием немедленно и безо всякого суда “пустить в расход” царя и его семью
— Над ним и над бывшей императрицей. Вскоре после Февральской революции была учреждена Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК) для расследования преступлений царской семьи и высших должностных лиц России. Речь шла о государственной измене и многом другом.
Кремль считал необходимым провести судебный процесс над Романовыми и был против немедленного расстрела царя. Не говоря уж о его семье. Подтверждений тому много. И Ленин, и Свердлов всячески сдерживали одержимость руководителей Уралсовета на сей счёт. Самое интересное, что по тогдашнему законодательству к бывшему царю нельзя было применить смертной казни. Внесудебная расправа практиковалась широко, а по суду такой исход исключался. Об этом хорошо знали в Уралсовете.
Приведу выдержку из воспоминаний активного деятеля УралЧК и участника расстрела царской семьи Михаила Медведева-Кудрина: «Сообщение о поездке в Москву к Я.М. Свердлову делал Филипп Голощёкин. Санкции Всероссийского центрального исполнительного комитета на расстрел семьи Романовых Голощёкину получить не удалось. Свердлов советовался с В.И. Лениным, который высказался за привоз царской семьи в Москву и открытый суд над Николаем II и его женой Александрой Фёдоровной...»
Разговор со старшим следователем по особо важным делам Владимиром СОЛОВЬЁВЫМ ведёт политический обозреватель “Правды” Виктор КОЖЕМЯКО
Трагедия 17 июня 1918 года в Екатеринбурге, где была расстреляна семья последнего русского царя, стала за годы антисоветской “перестройки” и буржуазных “реформ” поводом для колоссальных политических спекуляций. Её постарался использовать в своих целях Ельцин. О ней вспоминают при каждой очередной вспышке антикоммунистической истерии. А если кто-то опять и опять кричит о сносе ленинского Мавзолея, то, конечно, екатеринбургские события выдвигаются как один из главных пунктов обвинения против вождя большевиков.
Обвинение это стало уже настолько расхожим, что прочно засело в головах многих. Тем более, например, Жириновский давно выстроил и психологическую схему, которая некоторым может показаться просто неопровержимой. Как же! Старший брат Ленина был повешен за участие в попытке покушения на отца Николая II, а “кровожадный Ульянов” за это отомстил, убив не только самого царя, но также и его жену, и детей.
Всё это в разных вариациях повторяется, повторяется, повторяется. Скажем, смотрю по телеканалу “Россия” совсем недавний выпуск так называемых “Исторических хроник” Сванидзе — и снова: “Ленин убил Николая и его семью”.
Но вот иное мнение. Гораздо более авторитетное и заслуживающее несравненно большего внимания. Его высказывает человек, ставший сегодня, может быть, самым осведомленным знатоком всего, что связано с теми историческими событиями.
Представлю: Владимир Николаевич Соловьёв, старший следователь по особо важным делам Главного следственного управления Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федерации. Уголовным делом по убийству Николая II и его семьи он занимается с 1993 года, когда оно было возбуждено в связи с найденным под Екатеринбургом захоронением с останками девяти человек. Потребовалось опознание, а для этого — разносторонние экспертные работы, к которым следователь привлекал ученых и других квалифицированных специалистов, в том числе иностранных.
Дальнейшее известно. Кто-то согласился с заключением экспертов, кто-то — нет, но в 1998 году состоялись торжественные похороны этих останков в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга как останков царской семьи.
Тогда уголовное дело было прекращено, а вновь возобновлено уже в 2007 году: неподалеку от того захоронения местные поисковики нашли фрагменты еще двух человек, по предположению — сына и дочери Николая II. И опять следствие по этому делу с участием многих экспертов, завершенное постановлением от 15 января 2009 года, вёл Владимир Николаевич Соловьёв.
Подробности тех его расследований — огромная тема. Но мы сегодня будем говорить не о ней. Я уже отметил, что за долгое время этой кропотливой работы, поглотившей его целиком, Владимир Николаевич стал уникальным знатоком всех обстоятельств истории, происшедшей более 90 лет назад. Он изучил массу документов, воспоминаний, свидетельства очевидцев и материалы всевозможных исторических исследований, проводившихся в разные годы.
Так вот, один из выводов, который он для себя сделал, следующий: Ленин непричастен к расстрелу царской семьи.
Чтобы полнее представить аргументацию следователя (подчеркну: в данном случае не имеющего никакой политической ангажированности и заинтересованности!), предлагаю вниманию читателей текст моей беседы с ним. Разговор получился весьма продолжительный, и потом еще пришлось по всяким деталям к нему возвращаться, поэтому запись публикую в сокращении.
“У меня есть основания это утверждать”
— Владимир Николаевич, я совершенно случайно узнал о вашем выводе относительно позиции Ленина в деле царской семьи. Вы пришли к решению, что расстрел был совершен не только не по его инициативе, но и без его согласия?
— У меня есть основания это утверждать.
— На чем они базируются?
— Прежде всего на реальности взаимоотношений, которые были тогда между центром и провинцией, то есть между властью в Москве и на местах. Далеко не всё в этих отношениях к тому времени стабилизировалось, и далеко не всегда четко срабатывали указания из центра. Ведь Советская власть только устанавливалась. Вообще, дабы понять происшедшее так, как оно происходило, надо представить всю сложность ситуации в ее исторической конкретности. А нынче всё предельно упрощают.
— Приведите пример той сложности, которую вы имеете в виду.
— Пожалуйста. Не знаю, известно ли вам, но абсолютному большинству, я уверен, не известно, что в это время, о котором мы говорим, слово “ленинец” среди многих уральских большевиков, включая местное руководство, было чуть ли не ругательным.
— Почему?
— Брестский мир стал причиной. Ленин — это Брестский мир, то есть компромисс. А радикалы против компромиссов. Они вовсе не за начало мирного строительства, а за расширение революционного пожара. Из-за Брестского мира, помните, у Ленина происходит резкое столкновение даже с Дзержинским. Ленин, получается, в глазах многих теперь какой-то оппортунист-примиренец.
Далее противостояние с радикальными силами как в самой большевистской партии, так и вне её (вспомним мятеж левых эсеров в начале июля того же 1918-го) пойдет по нарастающей.
— Это понятно. Недаром пишет Ленин известную свою работу “Детская болезнь “левизны” в коммунизме”.
— Так вот, руководство уральских, екатеринбургских большевиков эта самая “левизна” основательно захватила. И Ленин в тот момент не был для них безусловным авторитетом. Тем более что здесь работали революционеры с большим стажем, мысленно считавшие себя (по крайней мере, некоторые из них) деятелями, может, не меньше или на равных с Лениным. И уж точно — гораздо революционнее!
— Это определяло и отношение их к проблеме царской семьи?
— Конечно. Рвались решить ее в своем духе — радикально. А вот для Ленина такое оказывалось неприемлемым. Больше того, я пришел к выводу, что расстрел был даже своего рода провокацией против Ленина и той линии, которую он проводил.
Представьте, левыми эсерами, то есть теми же радикалами, в начале июля 1918 года убит германский посол Мирбах. Это — провокация, чтобы вызвать обострение отношений с Германией, вплоть до войны. И уже появилась угроза, что в Москву будут посланы германские воинские части. Тут же — левоэсеровский мятеж. Словом, всё балансирует на грани. Ленин прилагает огромные усилия, дабы как-то сгладить навязанный советско-германский конфликт, избежать столкновения. Так зачем же ему в этот момент расстрел германских принцесс, каковыми считались дочери Николая II и Александры Фёдоровны?
Нет, Ленин даже по таким сугубо прагматическим, политическим соображениям не мог этого хотеть и, убежден, к этому никак не стремился. Наоборот, совершённое фактически было направлено против него.
— Ленин был за суд над бывшим царем?
— Да. Предполагалось, что такой суд состоится, и Троцкий хотел выступить в качестве обвинителя. Впрочем, Троцкий, который уж точно считал себя не меньше, а больше Ленина, в это время начинал разыгрывать свою игру…
Временное правительство буквально засыпали телеграммами и письмами с требованием немедленно и безо всякого суда “пустить в расход” царя и его семью
— Поскольку мы заговорили о суде, я вспомнил, что Временное правительство тоже собиралось устроить суд над Николаем II.
— Над ним и над бывшей императрицей. Вскоре после Февральской революции была учреждена Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК) для расследования преступлений царской семьи и высших должностных лиц России. Речь шла о государственной измене и многом другом.
— Я читал о работе этой комиссии у Александра Блока, который, кажется, активно в ней участвовал… Но, насколько я знаю, одновременно шли переговоры о высылке царской семьи за границу?
— Именно так.
— А кто их вел и с кем?
— Да те же люди, которые руководили подготовкой судебного процесса, в самый разгар этой подготовки вели переговоры об отправке царя и его семьи в Англию. Замечу, что при разработке акта отречения от престола вопрос о возможном царском выезде из России официально не рассматривался. Но сохранилась записка низложенного императора от 4 марта 1917 года, переданная председателю Временного правительства князю Львову. Судя по ней и по резолюции от 6 марта, просьба Николая о выезде за границу была поддержана.
— Сразу имелась в виду Англия?
— Видимо, сразу.
— А почему?
— Наиболее теплые, даже дружеские личные отношения изо всех зарубежных монархов сложились у русского императора с английским королем. В Англии Николаю, который носил в России довольно скромный воинский чин полковника, были присвоены высшие звания — фельдмаршал армии и адмирал британского флота. Такие же, какие носил сам король Георг. Кстати, интересная подробность: Николай и Георг внешне были очень похожи. Иногда они, меняясь формой, разыгрывали окружающих.
Короче, казалось бы, Великобритания для отъезда венценосной семьи — наилучший вариант. Где-то около 7 марта министр иностранных дел Милюков встретился с английским послом Джорджем Бьюкененом и попросил выяснить позицию британского правительства по этому вопросу. И уже 10 марта посол сообщил, что правительство его страны положительно относится к идее переезда царской семьи в Великобританию.
Керенский, на которого Временное правительство возложило все проблемы, связанные с этой семьей, начал вплотную заниматься подготовкой отправки ее за рубеж.
— Почему же это не состоялось?
— Немедленному отъезду помешала работа Чрезвычайной следственной комиссии, которая, при всех этих закулисных переговорах, всё-таки продолжалась. Но и еще одна серьезная проблема возникла, когда практически хотели приступить к реализации этого плана: а удастся ли обеспечить безопасный проезд царственных особ до порта Романов, то есть до Мурманска?
Дело в том, что слухи о готовящемся отъезде царя за рубеж каким-то образом вышли за пределы узкого круга и вызвали бурю возмущения во многих общественных организациях. Вот ведь от чего нельзя отвлекаться при рассмотрении событий того времени! Я говорил о радикальном крыле большевистской партии. Но в 1917-м и позднее настрой в массе русского населения был предельно радикальным. В том числе и по отношению к “царскому вопросу”. Учтите следующее: огромное количество организаций с мест, представлявших различные партии (так называемые демократические, что особо надо подчеркнуть!), буквально засыпали Временное правительство телеграммами и письмами с категорическим требованием немедленно и безо всякого суда “пустить в расход” царя и его семью.
— Да, это действительно серьезно. Нынче мало кто представляет реальное настроение большой части общества в то время. Внушили, что абсолютное большинство в России было убежденными монархистами и лишь “беспощадная шайка большевиков-ленинцев” стремилась к убийству царя.
— Монархистов в России тогда, пожалуй, было гораздо меньше, чем теперь. Все демократы! Колчак — демократ, Краснов — демократ, Деникин — тоже… Потому так легко и произошла Февральская революция. От царя почти все отреклись, даже церковь.
— Мы в “Правде” печатали около года назад заявления церковных деятелей, опубликованные после Февраля: сплошной восторг по поводу свержения самодержавия!
— Могу добавить весьма показательный факт. Когда встанет вопрос о переезде царской семьи в Тобольск, ни один священнослужитель не захочет отправиться вместе с ней. В том числе царскосельский священник и духовник семьи протоиерей Александр Васильев. Он откажется ехать, как и другие священнослужители. Поэтому в Тобольске окормлять царя и его семью придется местному батюшке, по совпадению — тоже Васильеву, отцу Алексею…
— Но давайте вернемся к вопросу, почему венценосная семья не была перевезена в Англию.
— А потому, что Англия пересмотрела свое первоначальное решение. Так сказать, “одумалась”. Ровно через месяц, 10 апреля 1917 года, король Георг V дает указание своему секретарю лорду Станфордхэму предложить премьер-министру, “учитывая очевидное негативное отношение общественности, информировать русское правительство о том, что правительство Его Величества вынуждено взять обратно данное им ранее согласие”.
— А что имелось в виду под “негативным отношением общественности”? О какой общественности речь — об английской или российской?
— Надо полагать, и той, и другой. В массе настроение англичан вовсе не было таким уж благожелательным к России, чтобы спасать ее самодержца. А о настроении в самой России, которое английскому королю, разумеется, было хорошо известно, я уже сказал.
Словом, думая о том, как дальше вести дела со страной, жители которой в массе своей решительно настроены против бывшей царской семьи, а также опасаясь, что укрывательство этой семьи и самого царя может помешать отношениям с Россией в будущем, Георг V счел за благо отказать своему давнему другу в приеме.
— Что ж, факт, кое-что говорящий на тему “нравственность и политика”. В данном случае — английская политика.
— Ничего удивительного: правители Великобритании всегда исповедовали крайний государственный эгоизм. Так что судьба царя как таковая мало их волновала.
— Ну а были варианты выезда в другие страны?
— Судя по всему, другие тоже не слишком-то горели желанием принять у себя опальную семью бывшего российского императора. Ни Франция, ни Дания, ни Греция или Испания — называю государства, где раньше вроде бы высоко ценили Николая II. Только немцы, как ни парадоксально, постоянно интересовались судьбой бывших русских царевен и одновременно германских принцесс.
Бывшему “хозяину земли русской” искали укромное место во взвихренной революцией стране
— Значит, поскольку варианты отправки царя за рубеж отпали, Временное правительство принимает решение о Тобольске?
— Совершенно верно.
— Однако почему обязательно надо было куда-то эту семью вывезти и почему возник именно Тобольск?
— Николай II вместе с семьей, как известно, находились под домашним арестом в Царском Селе. Но близость к бурлящему революционному Петрограду была для них опасной, причем со временем опасность не уменьшалась, а наоборот — возрастала. Несмотря на основательную охрану, возможен был и самосуд. Учитывая те массовые радикальные настроения, про которые мы говорили…
— То есть царя надо было где-то укрыть?
— Разумеется. Укрыть от реально грозящей расправы — не большевистской, а чьей угодно. Керенский именно об этом думал. Сибирский Тобольск виделся в тот момент подходящим местом, тихим, укромным.
— Члены царской семьи тоже хотели уехать подальше от кипящей столицы?
— Они-то хотели, но место переезда представляли себе совсем иное. Не Тобольск, а Крым. Были уверены, что их отвезут туда и они смогут спокойно жить в своем дворце — так сказать, на средства царя в отставке. Временное правительство и пошло бы на это, но к августу 1917-го стало совершенно ясно, что страной, особенно окраинами, оно фактически не управляет. И Крым среди этих окраин оказался слишком горячим местом. Тогда-то возник Тобольск.
— Итак, Временное правительство решило переправить Николая II и его семью из Царского Села в Тобольск. Переезд туда прошел спокойно?
— Это было похоже на военную операцию. Подготовили два состава, разместили в них 45 приближенных царской семьи, 330 солдат и 6 офицеров. Все солдаты были отличившиеся в боях, много георгиевских кавалеров. И возглавил эту военную силу полковник Кобылинский.
А рабочие-железнодорожники, узнав о предстоящей отправке царской семьи, до последнего грозили поездку сорвать. Правительство опасалось и нападений в пути, поэтому было дано указание большие станции проезжать, останавливаясь для пополнения угля и воды лишь на маленьких. Собственно, так оно и было. Иногда в чистом поле останавливались, чтобы пассажиры могли погулять…
Вышел царский поезд ранним утром 14 (28) августа. Еще почти ночь была. Создана обстановка строжайшей секретности. Окна в главном секретном вагоне плотно зашторены. И на вагоне этом — надпись: «Японская миссия Красного Креста». Поезд шел под японским флагом.
— А почему? С чем был связан именно этот флаг?
— В целях той же секретности. Маскировка. Ну а Япония ведь считалась в это время союзницей России…
— Эксцессов по ходу путешествия не возникло? Оно не было замечено?
— Интересно, что всполошились не где-нибудь, а в «роковом городе» Екатеринбурге. Хотя два странных состава проследовали еще на рассвете, но здесь о присутствии в поезде царственных особ откуда-то стало известно. И во ВЦИК пошла телеграмма, что, по слухам, поезда с царем и семьей идут в Новониколаевск (нынешний Новосибирск), чтобы оттуда уйти через Харбин за границу. Для предотвращения этого из Екатеринбурга разослали телеграммы в Новониколаевск, Красноярск, Иркутск. Между тем царь и вся его семья спокойно спали.
Дальше довольно благополучно добрались до Тюмени, а оттуда, пересев на пароход «Русь», по рекам Туре и Тоболу отправились к месту назначения. В Тобольск прибыли 19 августа по старому стилю (по новому — 1 сентября).
— И где разместились?
— В доме, где жил последний тобольский губернатор Ордовский-Танаевский. Он к этому времени уже съехал, власть была у представителей Временного правительства и городского головы Шалабанова. Они срочно готовили жилье необычным новым постояльцам. Всё там чистили, красили, дом обносили надежным забором.
— Большой дом?
— Восемнадцать комнат, причем просторные, так что места всем хватило. При доме, по словам Николая II, были «так называемый садик» и «скверный огород».
— Широко известны фотографии, на которых бывший царь колет дрова. Говоря современным языком, фотографы в этом видели, наверное, особый «прикол».
— Да, Николай заготавливал дрова, пилил, колол. Сперва сухую сосну во дворе спилили, потом березу. А затем привезли круглого леса, который он стал «разделывать». Ему нужна была физическая нагрузка. Позднее, когда большевик Мячин-Яковлев, о котором речь у нас впереди, будет рассказывать в интервью «Известиям» о своей первой встрече с тобольским ссыльным, он отметит его свежий вид, а на руках — появившиеся рабочие мозоли.
Тобольску недолго суждено было оставаться тихим местом
— Однако, как легко представить, «укромное, тихое место» — Тобольск — совсем недолго продолжало оставаться таковым?
— Действительно, легко представить. Ветры из столиц долетали сюда, а там происходили события грандиозные. Смена власти! И это создает в Доме Свободы (так к тому времени именовался бывший губернаторский дом в Тобольске) ситуацию некоей неопределенности и повышенной напряженности.
Учтите хотя бы следующее. Временное правительство перестало платить зарплату солдатам царской охраны, а большевистское еще не начало. К тому же революционизация среди солдат нарастает. Солдатское собрание, например, постановило снять погоны. Теперь в Тобольске за ношение погон можно было получить неприятности. Бывало, местные жители нападали на людей в погонах и избивали их, а погоны срывали. Солдатский комитет гарнизона 3 января 1918 года решает снять погоны с Николая II.
— То есть от желанной для царской семьи изолированности и покоя мало что остается?
— Покоя, собственно, к этому времени давно уже нет. Мешками приходили письма в бывший губернаторский дом, особенно много в адрес Александры Фёдоровны. Писалось о ее отношениях с Григорием Распутиным, высказывались всякие скабрезные предложения царевнам. Как ни удивительно, даже из Америки письма добирались.
— А как новая власть в столицах реагирует на продолжающееся пребывание царской семьи в Тобольске?
— Первое время — никак. Не до этого было. Да и не возникало поводов особо заниматься «бывшими». Ну живут там и живут, каких-то политических телодвижений не совершают — и ладно.
Однако у екатеринбургских большевиков с их повышенно радикальной, как я уже говорил, настроенностью проявляется всё больший интерес к Тобольску. Тем более что оттуда начинают упорно ползти слухи: царская семья замыслила побег. Достигая Екатеринбурга, слухи эти затем не только широко транслируются, но и усиливаются, в чем-то дополняются.
Слухи растут. Они публикуются в газетах, причем, подчеркну, далеко не только и не столько большевистских. Пока еще много разных газет. Пишут, например, что царь развелся с царицей. Сообщают, будто Николай постригся в монахи и ушел в Абалаковский монастырь. Есть известие, что он вообще убежал в неизвестном направлении. Вовсю муссируется слух, что у причала на Иртыше стоит в полной готовности легкая шхуна «Святая Мария» — специально для того, чтобы умчать царскую семью за границу.
Иногда опровержения на подобную «информацию» тоже печатают, но редко и самым мелким шрифтом, на последней странице газеты. А слухи-то бегут! Они воспринимаются взахлеб, как авантюрный роман. Они будоражат и тихий Тобольск, и настороженно-грозный Екатеринбург, всё более внимательно следящий, что же там, в Тобольске, вокруг царской семьи происходит.
Вдобавок ко всему в этот момент здесь появляется весьма загадочная фигура, которая усиливает интригу.
— Кто же это?
— Волею обстоятельств — мой однофамилец. По имени Борис Николаевич Соловьёв. Личность авантюрная. Зять Распутина — женат на его младшей дочери Матрёне (Марии). А до этого якобы несколько лет провел в Индии, где обучался гипнозу и всевозможным приемам оккультизма. Например, убийству на расстоянии. Это он сам о себе друзьям рассказывал. А белогвардейский следователь Николай Соколов, который потом будет заниматься делом о расстреле царской семьи, сочтет Соловьёва масоном и немецким шпионом.
В Февральскую революцию поручик из вольноопределяющихся Борис Соловьёв делает карьеру — становится адъютантом Гучкова. С помощью скрытых корниловцев получает должность помощника начальника отдела Дальнего Востока при военном министерстве и вроде бы работает в комиссии «по приемке особо важных заказов для обороны государства». Не знаю, была ли на самом деле такая комиссия — сочинить этот человек мог что угодно. Доподлинно известно: деньги очень любил.
— Но с какой целью появился он в Тобольске?
— С целью освобождения царской семьи. Уже после Октября Соловьёв с непонятными функциями поступает на службу к банкиру Карлу Иосифовичу Ярошинскому, близкому к знаменитой подруге императрицы Вырубовой и вообще к кружку Александры Фёдоровны. Кладут ему 40 тысяч рублей жалованья в год. Одновременно Вырубова уговаривает Ярошинского выдать Соловьёву 25 тысяч рублей для помощи императорской семье. Так вот, получив эти солидные деньги в царских купюрах, Соловьёв и направляется в Тобольск.
— А там как он действует?
— Прямо скажу, странно. Священнику Алексею Васильеву он сообщил, что приехал по поручению «центра» освободить царскую семью и что возглавляет крупную вооруженную организацию. Понятно, это сразу становится известно царю, его семье и всему их окружению, вызвав радость и большие надежды. Еще бы! Сам зять любимого Григория Ефимовича Распутина прибыл как освободитель.
— И что дальше?
— А дальше практически ничего. Всё оборачивалось какой-то опереттой. Ходит Соловьёв по Тобольску, ходит под окнами губернаторского дома. Императрица из окошка ему улыбается, царь и все остальные о нем говорят. Ссужают ему деньги, кое-что из царских драгоценностей передают. Планы строятся самые фантастические. Например, сплавиться на моторных лодках до устья Иртыша, а потом на север, просить у англичан корабль и плыть в Лондон через Ледовитый океан…
— В общем, одни фантазии?
— Не более того. Но 7 февраля 1918 года Соловьёв возвращается в Петроград и рассказывает, что собрал группу единомышленников и дело освобождения бывшего императора вместе с его семьей близится к успешному завершению.
Видимо, опытный не только в финансовых делах Ярошинский не очень-то поверил Соловьёву, поэтому выделил на сей раз всего 10 тысяч рублей. Однако тот с помощью Вырубовой продолжил сбор средств среди более наивных и, когда у него было уже несколько десятков тысяч рублей, снова отправляется в Тобольск. Опять к священнику Алексею Васильеву.
Происходит там и еще одна знаменательная для «освободителя» встреча — с юным, 19-летним почитателем царской семьи Сергеем Марковым. Ему Соловьёв рассказывает сказки о том, что руководит «братством святого Иоанна Тобольского», созданным для освобождения царя, и входят в эту организацию якобы уже 120 человек. А в Петроград сообщает о создании офицерского отряда в 300 сабель.
— Тоже сказка?
— Разумеется.
— Но, тем не менее, Марков стал сподвижником Соловьёва в его авантюре?
— На очень короткое время. Наверное, по заданию Соловьёва Марков отправляется на родину Распутина, в село Покровское, и там до него доходит известие о большой неприятности, случившейся с «начальником»: Соловьёв арестован.
Действительно, это произошло в Тюмени. Борис Николаевич иногда чересчур «зарывался» и терял чувство опасности. Арестовали его большевики. А выручила каким-то чудом распутинская дочь, жена Мария — Мара, как он её называл. В своем дневнике она записала, что слезами залилась, увидев Борю в железной клетке.
Дабы закончить сюжет с этим незадачливым «освободителем» царской семьи, скажу: бежав от большевиков из Тюмени, он был потом снова арестован — уже белыми в Чите. И опять выбрался благодаря той же Маре! Её подругой оказалась подруга печально знаменитого атамана Семёнова. Вот тот и принял меры. А на пальце атаманской подруги появился чистейшей воды императорский бриллиант…
Чтобы предотвратить якобы готовящийся побег, в дело вступают омские, тюменские, уральские…
— Владимир Николаевич, надо бы поконкретнее разобраться, как в начале 1918 года складывались отношения между центральной и местной властью, а если географически — между Петроградом, Москвой, Екатеринбургом и Тобольском. Поскольку, как я понимаю, это были главные адреса, так или иначе оказывавшие влияние на дальнейшую судьбу семьи Николая II.
— Я добавил бы к этим адресам ещё Омск и Тюмень. Дальше поймёте почему.
Если говорить о Тобольске, где по-прежнему оставалась семья бывшего царя, то обстановка там день ото дня всё более накалялась. После разгона Учредительного собрания из Петрограда возвратилась тобольская делегация, которая привезла с собой инструкцию о ликвидации всех местных учреждений и организаций Временного правительства. В конце января 1918-го сложил свои полномочия тобольский губернский комиссар Пигнатти — библиотекарь и краевед, человек достаточно мягкий, который, с точки зрения требований времени, с обязанностями своими не справился и справиться не мог. Сложил полномочия 24 января и Василий Панкратов, назначенный в своё время комиссаром по охране бывшего царя.
— Ну а кто же возглавил новую власть в городе и губернии? Кто стал во главе царской охраны?
— Это всё происходило весьма непросто. И как раз присутствие в городе семьи бывшего императора и его самого стало неким особым обстоятельством, вокруг которого начали сталкиваться разные силы.
Неразбериха с охраной царской семьи нарастала, поскольку на смену старым солдатам из Петрограда прибыли новые, прошедшие революционную школу в столице, но и прежние не ушли. Раздоры, трения между ротами. А вскоре появляются и ещё претенденты на охрану так называемого Дома Свободы.
В начале марта 1918 года из Омска в Тобольск прибыл комиссар Запсибсовета В.Д. Дуцман, и вслед за ним появился отряд из сотни омских красногвардейцев во главе с А.Ф. Демьяновым. Вот он, Демьянов, и был назначен чрезвычайным комиссаром Тобольска и Тобольского уезда.
— Он же возглавил контроль над домом, где находилась семья бывшего царя?
— Омские красногвардейцы действительно первым делом решили взять под свой контроль Дом Свободы. Но не тут-то было! Охрана дома воспротивилась. Тогда Николай II в дневнике записал, что бойцы отряда охраны начали готовить к бою пулемёты.
В общем, схватка могла бы получиться нешуточная. Спасло то, что омский отряд повёл себя довольно спокойно. Фактиче-ски он отступил. Вообще, за всё время со стороны его бойцов не было ни одного выстрела. Не был арестован ни один человек, не провели ни одного обыска.
— А в чём состояли их действия?
— Разогнали органы старой власти и создали новый губернский Совет. Председателем его стал Павел Хохряков. Бывший матрос, кочегар броненосца «Император Александр II», он был ещё раньше тайно заброшен в Тобольск екатеринбургскими большевиками. Обосновался здесь, женился, а вот теперь вошёл во власть.
— Но что происходило с охраной царя?
— Она оставалась, как и раньше. Однако поскольку слухи о готовящемся побеге царской семьи распространились к этому времени уже очень широко, то в ряде соседствовавших с Тобольском большевистских организаций решают принять свои меры, чтобы побег предотвратить. И вслед за омским отрядом в Тобольск прибывает отряд тюменский. За царём!
— Что-нибудь им удалось?
— Омичи тюменцев выгнали. Между прочим, царская семья слышала, как со свистом, гиканьем и бубенцами на пятнадцати тройках тюменский отряд покинул Тобольск.
Потом тюменцев сменили уральцы. Две группы уральского отряда под командованием Семёна Заславского прибыли в Тобольск 28 марта и 13 апреля. И тогда же, в апреле 1918-го, из Екатеринбурга прибыл ещё один отряд во главе с Бусяцким.
— У екатеринбуржцев по-прежнему наибольший интерес к царской семье?
— Я говорил об особенно радикальном настрое в руководстве этой организации. Оно существенно усиливалось влиянием левых эсеров, находившихся в составе Уралсовета. Так что здесь ещё раньше начали создавать боевые спецгруппы, которые посылались тайно и разными путями к Тобольску, чтобы перекрыть маршруты возможного царского побега. В деревнях члены этих групп для маскировки изображали из себя коробейников…
Но теперь план в Екатеринбурге разработан уже более масштабный, и нацелен он прямо на Тобольск. С задачей захвата Романовых, для чего посланным отрядам предписывалось при необходимости «открыть военные действия». Вопрос ставился так: доставить живыми или мёртвыми.
— То есть второе не исключалось?
— В том-то и суть! Не только не исключалось, а предусматривалось — фактически как основная цель. Знали в Екатеринбурге, что Москва готовит судебный процесс над бывшим царем. Однако здесь это считали ненужным «излишеством». Лучше всего захватить царскую семью в Тобольске, а затем «потерять» где-нибудь по дороге в неразберихе Гражданской войны. На самом деле — под любым предлогом уничтожить.
— Значит, екатеринбургский план по сути противостоял Москве, противостоял Ленину?
— Безусловно. Однако в Москве тайных планов уральцев не знали. Многочисленные сигналы о ненадёжности охраны царской семьи и организации возможного побега вынудили Кремль реагировать — принять решение перевезти её из Тобольска в Екатеринбург.
— А почему был избран именно Екатеринбург?
— Требовалось доставить царя с семьёй в пункт, где, во-первых, можно было обеспечить более надёжную охрану, а во-вторых, откуда в любой момент быстро можно привезти в Москву для проведения суда. Этим двум требованиям, казалось, полностью соответствовал Екатеринбург.
Совнарком и ВЦИК поручают доставку Романовых из Тобольска своему надёжному человеку.
- Кому же было доверено возглавить надёжную охрану царя и его близких при переезде их из Тобольска в Екатеринбург?
- Это Константин Алексеевич Мячин, член партии большевиков с 1904 года, организатор боевых дружин во время первой русской революции. В октябре 1917-го стал членом Военно-революционного комитета, делегат II съезда Советов. Был членом коллегии ВЧК и заместителем Дзержинского сразу после создания этой организации. Самая главная его характеристика - человек редкостно смелый и решительный.
Таких же для выполнения ответственного задания подбирает себе в отряд. Около ста человек, которых лично знал по боевым действиям во время революции 1905 года. Берёт только тех, кому безоговорочно доверяет. При отряде свой телеграфист. На вооружении пулемёты - целых девять штук.
- А какая реакция в Екатеринбурге на этот отряд и его миссию?
- Мячин (у него в это время подпольный псевдоним - Яковлев) отправляется в Тобольск как раз через Екатеринбург. На вокзале он встречается с местными руководителями - Голощёкиным и Дидковским. Показывает свои мандаты. А они у него действительно серьёзные! Руководителями партии и Советского государства предписано всем гражданам и организациям под угрозой расстрела на месте оказывать Яковлеву всяческое содействие.
В данных ему полномочиях подчёркнуто, что «груз» (так для конспирации называли в переписке Романовых) обязательно должен быть доставлен живым. Вот категорическое указание Ленина!
Конечно, это руководителям уральским никак не могло понравиться. Они-то направляли свои отряды в Тобольск с противоположным заданием - во что бы то ни стало Романовых «ликвидировать». И вот теперь два задания столкнулись.
Доставить живыми? Или мёртвыми? Ответы и действия разные
- Что же, отряд Мячина-Яковлева с заданием центра и отряды, посланные Уралсоветом, действительно сталкиваются?
- Расскажу по порядку. Это ведь прямо-таки история для приключенческого фильма. Не придуманная, а реальная.
Мячин по пути в Тобольск сперва встречает екатеринбургский отряд Авдеева и подчиняет его себе. То же самое происходит с отрядом Бусяцкого, который имел задание убить Романовых. А вот с третьим, имевшим такое же задание, отрядом, который возглавляет Семён Савельевич Заславский, у Мячина не получается.
Заславский - личность по-своему яркая. Молодой, ему всего 28 лет, но уже дважды судим за революционную деятельность. Слесарь по рабочей профессии, он служил на Балтийском флоте и окончил школу гардемаринов. Пользовался исключительным авторитетом среди рабочих. Я всё это к тому говорю, что обе стороны в происшедшем столкновении возглавлялись очень незаурядными людьми.
- Как действует Мячин по прибытии в Тобольск? Насколько я понимаю, ему ещё надо со стражей царской как-то решать вопрос...
- Ну да, гвардейцы-молодцы полковника Кобылинского. Эти молодцы, правда, уже давно сидят без денег и очень хотят уехать из Тобольска. А у Мячина есть деньги, да и поезд ждёт его в Тюмени. Вот на этой основе Мячин и договаривается с Кобылинским, предъявив свои высокие документы. Задолженность отряду охраны за несколько месяцев выплачена, отношения налажены. Охрана соглашается на переезд царя из Тобольска в Екатеринбург. Правда, есть вполне естественное сомнение: а не будет ли вреда царю при переезде, то есть не угробят ли его по дороге?
Мячин находит выход: предлагает организовать совместную охрану. Ему это даже на руку: отряд его усилится солдатами-фронтовиками.
- А как относится к переезду царь?
- Отрицательно. Но больше, пожалуй, не потому, что боится возможной беды. Ему кажется, везут его, чтобы он поставил свою подпись под мирным Брестским договором, который считает позорным и который без его подписи союзники, наверное, не признают. К тому же в это время царевич болен, лежит в постели.
Но Мячин настаивает на необходимости ехать. И в конце концов решение совместно принимается такое. Поедут Николай, Александра Фёдоровна и дочь Мария, а также доктор Боткин и несколько слуг. Остальные со слугами и охраной пока остаются (перевезут их в Екатеринбург позднее).
А всё, что развернётся на сей раз по дороге до столицы Урала, было вызвано именно разными задачами, которые решали отряд Мячина-Яковлева и екатеринбургский отряд Заславского. Тот самый вопрос - главный: доставить живыми или мёртвыми?
- На чём поехали?
- Сперва на телегах. Причём надо было спешить: реки вот-вот вскроются. И когда ещё только грузились, к Мячину подходит Заславский и говорит: мол, ты рядом с Николаем не садись - мы его по дороге кончать будем. Мячин отвечает: мне приказано доставить «груз» живым - и я его доставлю. «Ну, гляди»,- примерно так, наверное, Заславский ответил посланцу Ленина и Свердлова.
- Его поведение, конечно, очень не понравилось выполнявшим радикальное задание Уралсовета?
- Ещё бы! Встал поперёк. Заславский несколько приотстаёт со своим отрядом и собирает секретное совещание: как быть? Сам он предлагает у села Ивлеево, где Мячин-Яковлев устроит первый ночлег, выставить засаду. «На всякий случай», как писали потом некоторые участники в своих мемуарах.
Но на самом деле всё куда серьёзнее. К Мячину перебегает боец из отряда Заславского - Александр Неволин и сообщает: принято тайное решение расстрелять царскую семью и весь ваш отряд. Боец этот искренне поражён, потрясён. И больше всего, наверное, тем, что свои будут убивать своих!
- Есть от чего поразиться...
- Да, Уралсовет пошёл на то, чтобы убить чрезвычайного и полномочного комиссара Кремля. Пошёл на то, чтобы полностью уничтожить весь большевистский отряд (более ста отборных товарищей!), представлявший Москву, а затем выдать, будто какие-то «зелёные» их убили.
Вот до чего дошло противостояние центра и Уралсовета по «царскому вопросу»! Мячину стоило невероятной изобретательности и пришлось гнать лошадей буквально изо всех сил, чтобы избежать намеченной расправы.
Но дальше - больше. После сумасшедшей скачки по весенней распутице, быстрой смены коней, переправы по ненадёжному льду (река Тобол вскроется ото льда на следующий день!) прибывают в Тюмень. Здесь предстоит посадка в поезд. И здесь же Мячину по секрету сообщают: готовится крушение этого поезда!
Оказывается, Уралсовет принял решение пустить состав с царём под откос. И ведь не только с царём и его близкими, а опять-таки со всем большевистским отрядом, выполняющим задание Ленина.
- Ну и ситуация...
- Мячин вместе с «грузом» и своими бойцами садится в литерный поезд, но у него уже продуманы ответные шаги. В то время, когда по всей линии на Екатеринбург идут распоряжения председателя Уралсовета Белобородова, чтобы организовать столкновение с этим поездом и уничтожение отряда Мячина, который якобы оказался предателем, тот неожиданно разворачивает состав на Омск.
Не знал, что при нём есть осведомитель из Екатеринбурга - Авдеев, который тайно сообщает руководству Уралсовета о действиях и планах кремлёвского комиссара. Так что, когда подъезжают к Омску, там уже ждут пушки, вооружённый заслон.
- Хлеще любого детектива закручено!
- Это верно. Предупрежденный Мячин, оставив поезд, на отцепленном паровозе прорывается всё-таки в Омск, где находит своего старого друга Косарева - однокашника по партийной школе на Капри. Теперь он - председатель Омского Совета. Вместе они связываются по телеграфу со Свердловым, объясняя ситуацию. И только после непосредственного вмешательства Свердлова, после данных гарантий Мячину (а до него, конечно, Ленину и Свердлову), что поезд не тронут и он дойдёт до Екатеринбурга, движение продолжается.
- Добрались теперь уже без приключений?
- Если не считать того, что ждало их в Екатеринбурге.
- Что же ждало?
- Когда подъехали к вокзалу, то увидели на площади перед ним бушующую толпу. И слышались яростные выкрики, что царя сейчас растерзают. Короче, мог произойти самосуд.
- А каким образом удалось его избежать?
- Там стоял под парами ещё какой-то состав, который Мячин сумел развернуть между своим поездом и разъярённой толпой. А затем он перегоняет поезд на станцию Екатеринбург-2.
Словом, как видим, очень большими усилиями, решительностью и удивительной изобретательностью большевик Константин Мячин, он же Яковлев, сумел выполнить поручение, данное ему Лениным и Свердловым. Те, кто для конспирации назывался «грузом», были доставлены к месту назначения в целости и невредимости.
Приняв решение о расстреле царской семьи и осуществив его, руководители Уралсовета поставили Кремль перед фактом
- Достаточно убедительно звучит, что в это время Ленин и Свердлов не имели намерений уничтожать царскую семью. Но, может быть, такие намерения возникли у них позже?
- Абсолютно точно можно сказать, что к 16 июля 1918 года, то есть накануне расстрела, в Москве всё ещё готовится суд над Николаем II. Есть документы.
Кремль считал необходимым провести судебный процесс над Романовыми и был против немедленного расстрела царя. Не говоря уж о его семье. Подтверждений тому много. И Ленин, и Свердлов всячески сдерживали одержимость руководителей Уралсовета на сей счёт. Самое интересное, что по тогдашнему законодательству к бывшему царю нельзя было применить смертной казни. Внесудебная расправа практиковалась широко, а по суду такой исход исключался. Об этом хорошо знали в Уралсовете.
- В самом деле, хочется назвать их поведение одержимостью...
- Наверное, дух Великой французской революции с тогдашней казнью короля и королевы витал над головами некоторых уральцев... Надо вот что ещё отметить: сильное давление в Уралсовете левых эсеров, которые всё время требовали немедленного расстрела Романовых, обвиняя большевиков в либерализме и непоследовательности. Дескать, скрывают царя от народного возмездия за высокими заборами дома Ипатьевых. По свидетельству одного из участников событий, «ожидалось нападение на дом отряда анархистов, лидер которых кричал в Совдепе большевикам: «Если вы не уничтожите Николая Кровавого, то это сделаем мы сами!»
Когда сегодня называют Ленина и Свердлова инициаторами происшедшего в Екатеринбурге, на реальность просто закрывают глаза. Эта расправа им не только была не нужна, но, скажу так, прямо «невыгодна»! Ведь за живых членов царской семьи можно было кое-что выторговать у «мировой буржуазии». О ряде больших «неудобств», которые влекла за собой гибель царской семьи, я уже сказал раньше.
- Но из Екатеринбурга упорно добивались своего?
- Когда добивались от Москвы, то получали отказ. Приведу выдержку из воспоминаний активного деятеля УралЧК и участника расстрела царской семьи Михаила Медведева-Кудрина: «Сообщение о поездке в Москву к Я.М. Свердлову делал Филипп Голощёкин. Санкции Всероссийского центрального исполнительного комитета на расстрел семьи Романовых Голощёкину получить не удалось. Свердлов советовался с В.И. Лениным, который высказался за привоз царской семьи в Москву и открытый суд над Николаем II и его женой Александрой Фёдоровной...»
- Здесь всё достаточно ясно.
- Вывод мой такой: вопрос о расстреле 17 июля 1918 года царской семьи, её приближённых и слуг ни с Лениным, ни со Свердловым не согласовывался. О том, что решение о расстреле Николая II не было известно Ленину вплоть до 17 июля, говорит, например, и тот факт, что на запрос копенгагенской газеты по поводу слухов о гибели царской семьи Ленин отвечает: «Бывший царь невредим. Все слухи только ложь капиталистической прессы».
Когда в июне пошли слухи о гибели царской семьи, то в дом Ипатьева московские руководители, не доверяя уральцам, специально посылали командующего фронтом Рейнгольда Берзина, который лично убедился в том, что царская семья жива. О том, что подготовка к расстрелу царской семьи не была согласована с Кремлем, говорит сам текст телеграммы, направленной на имя Ленина и Свердлова. Прямой связи между Москвой и Екатеринбургом тогда не было, и сообщение пошло через Петроград. Телеграмму переслал Зиновьев: «Москва, Кремль, Свердлову, копия Ленину. Из Екатеринбурга по прямому проводу передают следующее: сообщите в Москву, что условленного с Филипповым суда по военным обстоятельствам не терпит отлагательства, ждать не можем. Если ваше мнение противоположно, сейчас же вне всякой очереди сообщите. Голощёкин, Сафаров. Снеситесь по этому поводу сами с Екатеринбургом».
Телеграмма принята в Москве в 21 час 22 мин. По московскому времени. Потребовалось какое-то время, чтобы телеграмма дошла до адресатов. Тем более, надо учесть: телеграф тогда находился не в Кремле, а на Мясницкой. Не забудем и разницу во времени - она составляет два часа, то есть в момент принятия телеграммы в Екатеринбурге было 23 часа 22 минуты. В это время Романовым уже предложили спуститься в расстрельную комнату. Мы не знаем, ознакомились ли с телеграммой Ленин и Свердлов до того, как раздались первые выстрелы, но знаем, что в телеграмме ничего не говорилось о семье и слугах, так что обвинять кремлевских вождей в убийстве детей по крайней мере несправедливо.
- Может быть, кто-то скажет: переписка - это только «дымовая завеса», а Ленин и Свердлов в этот момент сознательно скрывали решение Кремля о расстреле всей царской семьи.
- Нет, это не инициатива Кремля. Ленин сам стал в определенном смысле заложником радикализма и одержимости руководителей Уралсовета. Думаю, на Урале понимали, что расстрел царской семьи может дать повод немцам для продолжения войны, для новых захватов и контрибуций. Но шли на это! Спустя сутки после сообщения о расстреле секретарь Совнаркома Горбунов получает телеграмму Белобородова из Екатеринбурга. Приведу дословно, сохраняя орфографию: «Передайте Свердлову что все семейство постигла та же участ что и главу Оффициально семия погибнет при евакуации». О том, как отправлялась эта телеграмма, есть интересные воспоминания упоминавшегося члена коллегии УралЧК Медведева-Кудрина: «Александр (председатель Уралсовета Белобородов) опасался, что В.И. Ленин привлечёт его к ответственности за самоуправ-ство с расстрелом Романовых без санкции ВЦИКа». Я представляю, руководители Урала, как нашкодившие коты, ждали, что их ждет за жестокую казнь. А что было делать кремлевскому руководству? Обнародовать «подвиг» уральцев - убийство германских принцесс и оказаться между молотом и наковальней - между белогвардейцами и немцами? Информация о гибели всей царской семьи и слуг была скрыта на годы.
- Здесь у руководителей Уралсовета снова всплывает версия случайной смерти?
- Да. Известно, что во время пребывания семьи в Ипатьевском доме организуется переписка Николая II якобы с каким-то офицером-монархистом, готовящимся устроить их побег. Писались письма по-французски, передавались через монахинь в пробках бутылей с молоком. Местные чекисты придумали мнимый заговор. А цель одна: выманить царя, семью и убить всех якобы при попытке к бегству. Подходящая мотивировка. Николай, правда, в конце концов отказался, боясь жертв в возможной перестрелке...
Ну а центру из Екатеринбурга всё время продолжали нагнетать опасность заговора вокруг царя и возможного побега. Тем более ситуация к июлю обострилась: восстание белочехов, наступление белогвардейских войск на Екатеринбург.
Словом, Кремль поставили перед фактом. Кроме, как говорится, лишней головной боли, центр ничего от уральских товарищей в данном случае не получил.
- Непредвиденные осложнения какие-нибудь были?
- Например, уже в сентябре советский посол в Германии Иоффе ведёт в швейцарском Берне переговоры с немцами, в том числе о передаче им германских принцесс, то есть дочерей Николая II. Он не знает, что их давно нет в живых...
- А как отнеслось население страны к опубликованному сообщению о гибели царя?
- Совершенно безразлично, как и за границей. Не было каких-то монархических выступлений, демонстраций. Единственное яркое выступление с осуждением - это слово, произнесенное в Казанском соборе Патриархом Тихоном 21 июля 1918 года. Но никакой заметной реакции на это слово не последовало.
- Есть ли хоть какое-то косвенное документальное свидетельство, так сказать, уличающее Ленина и Свердлова в организации расстрела бывшего царя и его семьи?
- Нет. Можно было бы один «факт» привести, но и он, как выясняется, изначально недостоверен. Хотя ссылаются на него! Речь идёт о гораздо более поздней, 30-х годов, записи в дневнике Троцкого. А пишет он о том, что уже через какое-то время, будто бы приехав с фронта, узнал о гибели царя и всей семьи. И спросил Свердлова: «Кто решил?» А тот якобы ответил: «Ильич решил».
Но такого разговора спустя время не могло быть! Не могло быть по той причине, что в протоколе заседания, на котором Свердлов объявил о расстреле бывшего царя, среди присутствовавших фигурирует фамилия Троцкого. Стало быть, сочинил он потом тот разговор «после приезда с фронта» со Свердловым о Ленине.
Впрочем, я уверен и уже сказал вам об этом: Троцкий уже тогда вовсю начинал разыгрывать свою игру, так что удивляться ничему не приходится...
Источник: http://www.great-country.ru/rubrika_myths/lenin/00004.html
Настёна СПб:
Если предположить, что семью не расстреляли в июле 1918, то почему не судили? Или это был закрытый процесс
?.. Все равно сомневаюсь, чтобы не предусматривало законодательство, что Николая II после суда отправили бы строить условный Беломорканал, а не поставили к стенке. Законы у нас, к сожалению, всегда поворачивались в нужную сторону.
Я именно об этом. Устроить "ликвидацию" в Алапаевске родственников бывшего царя, но оставить в живых его самого? Учитывая ситуацию на Урале, когда белые были на подходе? А уж кто принимал такое решение... Говорить можно одно, а действовать приходится по обстоятельствам.
Виктория В:
Дорогие Леди, всем добрейшего!
Настя, надеюсь этот мой ответ на многие твои вопросы, почему Николая Второго и его семью не убили и не судили, поможет прояснить ситуацию. Нашла статью Сергея Жиленкова, в которой он излагает весьма существенные причины для большевиков сохранить жизнь и даже отпустить на свободу членов Царской семьи. Большую роль сыграли секретные междуправительственные соглашения, которые предусматривали:
- обмен заложников;
- необходимость подписания Бресткого мира;
- официальное признание страны Советов со стороны ряда европейских государств.
Статья очень длинная и пространная, со множеством высказываний свидетелей судьбоносных исторических событий, поэтому я привожу только часть ее, которая содержит суть моего ответа.
В 1982г., мир был «ошеломлен сенсацией». Князь Алексис де Дураццо, принц Анжуйский, опубликовал письмо своей бабушки, которое она составила 10 февраля 1970г., и завещала вскрыть после смерти. Бабушка принца Анжуйского назвала себя Марией, дочерью Николая Романова, Императора России. Вот что написала /книга Марка Ферро «Николай-II» 1991г, с. 309/ эта женщина: «...Белобородов сообщает ей через несколько дней, что они отправляются в Москву и она должна готовиться к отъезду. Они будут отправлены небольшими группами:
“Подготовьтесь, но без багажа, лишь маленький узелок”. 6 октября их отвезли на вокзал в Перми. Большевики согласились удовлетворить желание императрицы оставить при себе Татьяну. Ольга посмотрела на Марию и сказала ей по-английски: “Какое это имеет теперь значение? Хуже того, что было, уже не будет. На все есть воля Господня”.
Она села в один состав, Мария – в другой. Далее М.Ферро пишет:
«Утром 6 октября 1918 года в городе Пермь, где мы находились с 19 июля, нас, мою мать и моих трех сестер, разделили и посадили в поезд. Я приехала в Москву 18 октября…».
Мария прибыла в Москву 18 октября, и её поселили в резиденции Локкарат; там её встретила жена А.В.Луначарского - Розенель… Появился Г.В.Чичерин, поцеловал ей руку и сказал, что она скоро будет отправлена в Киев. Марию, имевшую паспорт на имя графини Чапской, от фамилии Чапский, принадлежавшей Польскому графу кузену Чичерина, посадили в спецпоезд на Киев, который направил в Москву генерал П.П.Скоропадский**.
На той же неделе, а именно 22 октября 1918г, по приказу Вильгельма-II и канцлера Макса Баденского был выпущен из тюрьмы Карл Либкнехт, затем был освобождён Иогихес – другой социалист. Это совпадение или первый обмен заложников?
*В эти последние дни июня 1918г., посол Германии Мирбах был еще жив. Его убили 8 июля Яков Блюмкин и Николай Андреев, подделав подпись Дзержинского, они проникли в резиденцию Мирбаха, где матрос Андреев выстрелил в посла и бросил ему под ноги гранату.
**Павел Петрович Скоропадский /15.05.1887+26.04.1945/, командующий Украинским корпусом Временного Правительства. В декабре 1918г., свергнут Петлюрой и уехал в Баден-Баден, умер в Берлине. Проезд в Москву из Перми Царских Детей действительно был. Некие особы, зная тайну Спасения Царской Семьи, имели личные интересы, создавая из собственных персон двойников, в расчёте на прибыль. И бабушка Принца Анжуйского неудачно сыграла в эту игру!
В 1918 году Испанией правил король Альфонс-XIII, женатый на внучке королевы Виктории, двоюродной сестры Императрицы Александры Фёдоровны.
Король Испании стал активным ходатаем перед Российскими властями за сохранение жизни членов Царской Семьи. Для ведения переговоров по поручению Мадрида, Фернандо Гомес выехал из Петрограда в Москву вместе с поверенным в делах Нидерландов и дважды встречался с Чичериным – 1 и 5 августа 1918г. Марк Ферро цитирует документ:
«6 сентября 1918г. Телеграмма № 858. Народный комиссар принял нас на час позже назначенного времени в запущенном помещении министерства иностранных дел в сопровождении еще одного еврея который является его заместителем…/Караханом/
Я объяснил ему гуманное желание нашего государя, сказав, что речь не идет о вмешательстве во внутренние дела России, и что императорская семья будет оставаться в пределах Испании и будет держаться в стороне от политики. Комиссар поначалу выразил свое недовольство по поводу того, что мы вступаемся за лиц, причинивших столько вреда его народу.
Он потребовал официального признания власти Советов, заявив, что для рассмотрения данного вопроса необходимо, чтобы две стороны признали друг друга. Сославшись на пребывание Троцкого в заключении в Испании /1915г./, он утверждал, что наша страна превратится в очаг реакции и контрреволюции против международного пролетариата.
За напрасные страдания этой беззащитной женщины они заслуживают порицание мира… После дискуссии и больших усилий я добился того, что наша просьба будет представлена на рассмотрение ближайшего заседания Центрального исполнительного комитета».
Освобождения Александры Фёдоровны и Великих Княжон энергично добивался тогдашний папа Римский Бенедикт. Бенедикт-XV гарантировал оплату расходов по перемещению Семьи Романовых в Испанию. В Ватикане знали, что Германия имеет отлично налаженную шпионскую сеть в России. По свидетельству Саммерса и Мэнгольда, Немецким резидентам было доподлинно известно, что жена и дочери Николая-II были живы осенью 1918г.
Так что отнюдь небеспочвенными кажутся просочившиеся в прессу сообщения, будто в сентябре 1918г, ожидается прибытие в Испанию Царицы и Великих Княжон на специально зафрахтованной яхте под ватиканским флагом.
В одном из документов, обнаруженных Саммэрсом и Мэнгольдом, утверждается, что Киевский резидент кайзеровской разведки граф Альвенслебен 5 июля 1918г., заявил в беседе князю Долгорукому, что большевики между 16 и 20 июля будут распространять слухи о смерти Николая-II. Но беспокоиться по этому не стоит, слухи будут ложными.
Чтобы оценить вероятность такого события, вернемся к документу, опубликованному принцем Анжуйским. Марк Ферро приводит выдержку из него: «23 июня 1918 года / 6 июля/ Юровский вывез императора из дома Ипатьева для переговоров. Он встретился с двумя лицами, прибывшими из Москвы… и они предложили ему выехать за границу, если он согласится на определенные условия. Император, ради спасения своих близких, согласился…
12 июля Юровский сообщил императорской семье, что им следует приготовиться к длительной поездке, которая будет совершена в глубокой тайне. Для этого он попросил императора изменить внешний вид… 15 июля он сообщил императору, что его увезут первым вместе с Алексеем, отдельно от остальной семьи. Моя бабушка Мария категорически утверждала, что их увезли ночью 15 июля… Куда отвезли, бабушка не знала».
У Немцев закружилась голова оттого, что им удалось приобрести по Брест-Литовскому миру. Николай-II был отмечен в одной из секретных статей договора как подлежащий выдаче вместе с семьёй в руки Немцев. Николай-II знал об этом и подобной возможности опасался, считая его продолжением русского позора.
В феврале 1918г., баронесса Буксгевден, - фрейлина двора прибыла в Тобольск и вручила Николаю-II предложение Немцев – подписать Брестский Договор, но Тот эти предложения отверг и Немцы потребовали у правительства Ленина, доставить Николая-II в Москву.
Более всего Немцы боялись, что какая-нибудь неконтролируемая ими сила возведёт на трон снова Николая-II и он объявит о денонсации Брестского мира, так как он был подписан без него и поэтому они требовали доставить Царя в Москву.
14.11.1919 года, в Екатеринбурге, член Екатеринбургского Окружного Суда И.А. Сергеев допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля, с собл. 443 ст. у.у.с., и он показал:
«Я, Петр Порфирьевич Богоявленский, 48 лет, помощник акцизного надзирателя 1-го уч. 1-го округа Пермской губ., правосл., живу в Екатеринбурге на 1-й Мельниковской ул., № 3.
Первый акцизный участок, которым я заведовал, находится в гор. Камышлове, где я имею постоянное жительство. В первой половине 1 июня с.г. /по новому стилю/ ко мне зашел мой знакомый Василий Лукич Крысов – управляющий заводом Машкова в селе Сухой Лог, Камышловского уезда. В разговоре, между прочим, Крысов сообщил мне, что один из рабочих управляемого им завода, приехав из Екатеринбурга, передавал ему, что видел своими глазами, как б. Государя на ст. Екатеринбург посадили в вагон.
По словам того рабочего, Государь был в старой потрепанной шинели и при посадке его грубо втолкнули в вагон. Фамилию того рабочего Крысов мне не назвал. Я очень хорошо помню, что разговор с Крысовым происходил у меня не в июле, а в июне месяце; сведения о том, что б. Государь убит, дошли до меня 26 июля /н.ст./, а разговор с Крысовым происходил за месяц до получения мною сведений об убийстве Царя. Насколько достоверно сообщение Крысова – я не знаю, но помню, что он отнесся к сообщению рабочего как к факту, заслуживающему доверия, и потому даже выразил догадку, что Государя увезли в Ригу на основании одного из пунктов Брестского договора. Добавлю, что, как говорил мне Крысов со слов рабочего, поезд, в который посадили Государя, был роскошный и был отправлен в путь».
В материалах Соколова присутствует такой документ:
«Почтово-телеграфные чиновники Штаба Северо-Урало-Сибирского фронта в бытность большевиков, коим командовал Берзин, кои сейчас состоят на службе в почтово-телеграфной конторе города Екатеринбурга, Сибирев, Бородин и Ленковский могут засвидетельствовать разговор по прямому проводу Ленина с Берзиным, в котором первый приказал Берзину взять под свою охрану всю Царскую Семью и не допускать каких бы то ни было насилий над ней, отвечая в данном случае своей /т.е., Берзина/ собственной жизнью».
Что последовало за этими посланиями? Естественно, инспекторский визит Берзина в дом Ипатьева. Вот как описывает их посещение Николай-II, в записи от 22 июня: «…сегодня во время чая вошло 6 человек, вероятно областного совета, посмотреть какие окна открыть? Разрешение этого вопроса длится около двух часов! Часто приходили разные субъекты и молча при нас оглядывали окна».
На следующий день Царь отметил в дневнике, что, мол, вчерашние посетители были народные комиссары из Петрограда… В дневнике Александры Фёдоровны, тоже есть упоминание об этом посещении /в записи от 22 июня/ она назвала их «…люди, вероятно, из комитета».
Одетые в обычную для большевиков униформу – гимнастёрки, кожанки, галифе, ремни внахлёст – Берзин и его штаб действительно ничем не отличались от «комиссаров». Но это внешне. На самом деле их посещение означало; отныне ответственность за содержание и судьбу Романовых перешла из рук Уралсовета в руки комфронтом Берзина. О чём он оповестил руководство в Москве телеграммой из штаба фронта в Екатеринбурге 27 июня 1918г, в 0 часов 5 минут, запись в книге под № 3101а.
Содержание её следующее: Три адреса: Москва, Совнарком, нарком военн. бюро печати, Цик.
«Мною полученных московских газетах напечатано сообщение об убийстве Николая Романова на каком то разъезде от Екатеринбурга красноармейцами точка официально сообщаю что 21/6 мною с участием членов Военной инспекции и военного комиссара Ур. военного округа и члена всерос. след. комиссии был произведен осмотр помещений как содержится Николай Романов с семьей и проверка караула и охраны все члены семьи и сам Николай жив и все сведения об убийстве и т.д. провокация точка. Главнокомандующий североуралосибирским фронтом Берзин».
4 июля в ДОНе, внешнюю охрану оставили прежнюю, из рабочих-красноармейцев, а внутреннюю охрану заменили на «латышей и венгров». Прежнего коменданта Авдеева сняли и на его место поставили Юровского. Вполне обоснованно можно предположить, что с этого момента именно командарму была доверена сложнейшая миссия по вывозу Николая-II.
В 1918г., большевики оставались креатурой Германии:
доказательств тому в наше время опубликовано предостаточно.
Стало быть, политика и поступки большевистского правительства – во всяком случае, летом 1918г., определялись Германией.
Великий Князь Николай Михайлович, человек осведомлённый, писал от 26 июня 1918 года:
«из Берлина поступили распоряжения Ленину и Троцкому по поводу госудяря и его семьи».
А они в 1918г, определялись статьями Брестского договора, статьи которого прикрывали состоявшуюся сделку ещё в апреле 1917г., между большевиками и правительством кайзера.
Результатом сделки стали не только статьи, фиксирующие прекращение военных действий, отход к Германии огромных Российских территорий, выплату контрибуции хлебом, сырьём и золотом, но и статьи приложения, в одной из которых декларировалась гарантия свободного перемещения в течение 10 лет Немцев по крови в фатерлянд.
Многими данная статья расценивалась как завуалированное обязательство большевиков перевезти на Запад Александру Фёдоровну и её детей, как неотчуждаемых от матери. Возможно это правда, но не вся. Была и ещё весьма для Немцев важная причина спасать Царскую Семью.
4 июня, второе лицо Германской миссии, барон К.Рицлер, собощал:
«За последние две недели положение резко обострилось. На нас надвигается голод, его пытаются задушить террором. Большевистский кулак громит всех подряд. Людей спокойно расстреливают сотнями. Все это само по себе еще не так плохо, но теперь уже не может быть никаких сомнений в том, что материальные ресурсы большевиков на исходе.
Запасы горючего для машин иссякают, и даже на латышских солдат, сидящих в грузовиках, больше нельзя полагаться – не говоря уже о рабочих и крестьянах.
Большевики страшно нервничают, вероятно, чувствуя приближение конца, и поэтому крысы начинают заблаговременно покидать тонущий корабль… Карахан засунул оригинал Брестского договора в свой письменный стол. Он собирается захватить его с собой в Америку и там продать, заработать огромные деньги на подписи императора».
Допустить гибель Царя Немцы не могли, отсюда и телеграмма Ленина Р.Я.Берзину, который решительно взялся за исполнение поручения, хотя как свидетельствуют архивные документы, находился в крайне трудном положении из-за отчаянного положения красных войск на Урале к середине июля 1918г., формирования Колчака и белочехов теснили их по всем направлениям.
Забот у командующего было много, особенно, когда стало очевидно: Екатеринбург неизбежно придётся оставить, а это означало, что доверенные Берзину Лениным - Николай-II и его Семья могут попасть к белым. Политические последствия таких событий были неприемлемы.
Царя следовало срочно вывозить из Екатеринбурга и для надёжного исполнения поручения вождя он должен был вывезти экс-императора лично. Но… Берзин – командующий фронтом.
Положение его войск критическое. Екатеринбург в осаде. Уехать в такой момент?!
Вот как описывает последующие события историк из Перми В.Н.Устюгов:
«Положение под Екатеринбургом продолжало ухудшаться. Приходилось считаться с возможностью вынужденной потери города. Вечером 15 июля состоялось секретное совещание партийного и советского руководства Урала и Екатеринбурга с ответственными работниками Северо-Урало-Сибирского фронта. Для ускорения получения подкреплений и оружия, решено направить Берзина в Петроград и Москву. При этом учитывалось, что Берзина хорошо знали руководители Петроградского и Московского военных округов Б.П. Позерн и Н.И. Муралов, с которыми он поддерживал личные контакты.
Во главе фронта оставались заместитель командующего С.М.Белицкий, а также член Военного Совета С.А.Анучин и главный политкомиссар Н.Г. Толмачев.
Сразу после совещания, поставив в известность по телеграфу Петроград /Смольный/, Москву /Наркомвоен/, Казань /одного из членов Военного совета Восточного фронта/, Р.Я.Берзин выехал в Петроград и Москву. 18 июля на несколько часов Берзин останавливается в Петрограде. Оперативно решив ряд организационных и кадровых вопросов, вечерним поездом он выехал в Москву. Явившись 19 июля в Наркомат по военным делам, Берзин встретил там холодный прием: его обвинили в дезертирстве, выезде без разрешения руководства Восточного фронта. Троцкий отказался его принять, а в оперативном отделе Наркомвоена было предложено доложить о положении дел на фронте.
Но перед самым началом доклада Берзину был вручен приказ Троцкого еще от 16 июля 1918 года за № 547 о смещении с должности и немедленном препровождении в Казань. 21 июля в Казани в РВС Восточного фронта, Берзина направили в Екатеринбург для передачи дел новому командующему. Вслед за Берзиным, выехал член РВС Восточного фронта К.А.Мехоношин.
25 июля Екатеринбург пал. По настоянию Уралобкома и Мехоношина 30 июля Р.Я.Берзин вступил в командование войсками 3-й армии. В новый состав Реввоенсовета армии вошли И.Т.Смилга и М.М.Лашевич. Руководство армии обосновалось в Перми».
Итоги деятельности Берзина на Урале подводило полученное в ноябре приветствие из Москвы: «Товарищу Берзину. Пользуюсь оказией, чтобы передать через Вас привет войскам 3 армии и пожелание всяческих успехов.
Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов /Ленин/».
Отвечая за жизнь Романовых, Берзин вывез их 15 июля вечером из Екатеринбурга.
Два факта косвенно подтверждают это. Один факт цитирует историк Пайпс:
«В хронике жизни Ленина, где крайне подробно, чуть ли не по часам, прослеживается общественная деятельность Ленина, есть загадочная запись, датированная 17 июля:
Ленин получает в 12 часов письмо из Екатеринбурга и пишет на конверте: “Получил. Ленин”.
Связь между Екатеринбургом и Кремлем шла не по почте, а по телеграфу, так что можно утверждать, что вышеупомянутое послание являлось телеграммой.
Примечательно, что все сообщения, включенные в вышеупомянутую хронику, имеют краткое пояснение. Отсутствие последнего в данном случае наводит на мысль, что телеграмма касалась… семьи, события, от которого в советской печати Ленина тщательно огораживают».
Это событие фиксирует и Э.Радзинский в своей книге «Господи, спаси и усмири Россию».
Факт прихода в Москву некой телеграммы 17 июля и у нас в России, и на Западе воспринимается одинаково: будто отправлена она из Екатеринбурга утром того же дня, как это происходит сейчас. Но тогда, телеграммы Бонч-Бруевича, Старка, высокопоставленных комиссаров, шли из Москвы в Екатеринбург 2-3 дня. Значит, и это сообщение, пришедшее Ленину 17 июля, ушло из Екатеринбурга не позднее 15 июля.
Телеграммы тогда ходили кружным путём. Мятеж в Ярославле добавил трудностей в почтовом сообщении. Скорее всего, телеграмма, предусмотрительно убранная из конверта, - доклад Берзина лично Ленину, о своём поступке. Иначе кто бы его спас от гнева Троцкого при оставлении поля боя без приказа. Вот второй факт, который раньше не комментировался.
Одновременно с Берзиным отбыл из Екатеринбурга председатель УралЧК Фёдор Лукоянов.
Отбыл под смехотворным предлогом – проследить за эвакуацией в Пермь архивов ЧК.
Будто для этого не нашлось никого рангом пониже. И больше он в Екатеринбург в июле 1918г, не вернулся: оставался в Перми и был занят размещением Царской Семьи. То, что Берзин и Лукоянов вывозили Романовых в ту ночь, подтверждается свидетельством бабушки принца Анжуйского. Она настаивала, что их вывезли из Екатеринбурга именно 15 июля.
Причём Царская Семья о времени своего отъезда знала. Берзин предупредил их ещё днём.
15 июля 1918 года Юровский пригласил в ДОН уборщиц. В своих показаниях Сергееву наряженные туда женщины рассказали, что Государь, Государыня, их дети были необычайно возбуждены. Радовались призраку возможного спасения?
Каким образом подпись Государя могла оказаться под текстом Брестского договора, представить нетрудно: ему предоставили выбор – подпись в обмен на жизнь его близких.
Договор в Брест-Литовске был подписан 3 марта 1918г., и сразу последовала череда перемен в судьбе Государя. 15 марта Тобольская газета «Сибирский листок» перепечатывает из «Омского вестника» информацию: «В Тобольск послана срочная телеграмма комиссариатом внутренних дел об усиленной охране, в смысле обеспечения безопасности, бывшей Царской Семьи».
Одновременно подобная телеграмма послана Ялтинскому военно-революционному комитету, с приказанием смягчить режим охраны над членами Царской Семьи, проживающих в Крыму.
Эту телеграмму связывают с секретными условиями мира, выставленными Германцами. Кайзер Вильгельм считал, что король Англии был обязан помочь своему кузену – Русскому царю. Вильгельм указывал также, что Россия стала большевистской опять же из-за Англии.
Британское правительство могло спасти царскую семью в 1917г., если бы король Англии не дал обратного хода своему приглашению. Спасти царя могло бы и Немецкое правительство, если бы проявило волю, так что Германский кайзер наполовину лукавил.
В тот момент Немцы контролировали южную часть России, и связь между Крымом, где пребывала вдовствующая императрица, и Копенгагеном продолжала действовать.
Мария Федоровна была убеждена, что Семья освобождена и находится где-то в безопасности.
Когда датский король Кристиан-X, её племянник, выразил ей письменное сочувствие в связи с гибелью Николая, она ответила в октябре 1918 года /по-датски/:
«Эти вызывающие ужас слухи о моем бедном любимом Ники, слава Богу, все же неправда, так как после многих недель ужасного напряжения, противоречивых сообщений и публикаций я уверена в том, что он и его семья освобождены и находятся в безопасном месте. Можешь представить себе то чувство благодарности Господу, которое наполнило мое сердце.
От него самого я ничего не слышала с марта, когда они еще были в Тобольске, поэтому ты можешь представить, какой кошмар я пережила за эти месяцы, хотя в глубине души и не оставляла надежды… Теперь, когда мне об этом говорят со всех сторон, что Николай жив, надо верить, что это правда. Это ужасно – быть отрезанной от них, дорогих близких, и ни разу не иметь утешения получить письмо!
В настоящий момент мы живем спокойно и свободно, надеясь на лучшие времена. Мы все здоровы. Сын Ольги Тихон бегает сейчас вокруг; он такой милый и всегда в хорошем настроении. Ольга и Ксения просят меня приветствовать тебя и Александрину».
Через пару лет в России прошел слух, что Царя видели в Дании. Об этом писал бывший управляющий Царским двором граф, гофмаршал Николая-II, - Павел К.Бенкендорф.
В марте 1918 года Датское правительство признало большевистский режим, благоприятствуя официальному визиту в Копенгаген Советского посланника Воровского.*
Правительство Дании не дало своему посланнику в Петрограде никаких инструкций, чтобы выразить протест в связи с преступлением в Екатеринбурге.
Тогда же, в 1918 году Датское правительство даже позволило Советской России учредить в Копенгагене постоянную дипломатическую миссию, а также бюро пропаганды РОСТА.
По сведениям агента разведки США Джона Гейтса, правительство Дании не известило иностранные миссии в Копенгагене о традиционном соблюдении траура, в связи с убийством в Екатеринбурге; это обстоятельство Гейтс назвал неприличным.
Хотя иностранные миссии были извещены о панихиде в Русской церкви, на которой присутствовали королевская семья и дипломатический корпус.
В Крыму под охраной немецких войск пребывала вдовствующая императрица и ее дочери, а в Петрограде в тюрьме на Шпалерной находились три Великих Князя, куда они были доставлены после событий в Екатеринбурге – из Вятки, Вологды и Перми, где до того содержались под домашним арестом. Вскоре, в тюрьме на Шпалерной, оказался Великий Князь – Павел.
Великому Князю Павлу Александровичу, деверю вдовствующей Императрицы Марии Фёдоровны, брату Императора Александра-III, тоже предлагали тайно покинуть Россию.
9.08.1918 года - ещё до того, как он был арестован, - к нему явилась с предложением от Скавениуса его приёмная дочь Марианна. Первая жена Великого Князя Павла Александровича - Греческая принцесса Александра Георгиевна умерла в 1891 году.
В Гельсингфорсе один из друзей сделал ему фальшивый паспорт, но Великий Князь отказался: он хотел уезжать не инкогнито, а только с разрешения Советского правительства и под своим собственным именем. Вскоре после этого его арестовали.
*Воровский Вацлав Вацлавович /1871+1923/. Учился в Моск. ун-те и МВТУ /1890-97/, окончил Мюнхенский политехникум /1903/. С 1902г, сотр. газ. «Искра», позднее газ. «Вперед», «Пролетарий», «Новая жизнь», «Правда». С 1917г, диппредставитель РСФСР в Дании, Норвегии и Швеции. 1919-20гг, секр. Исполкома Коминтерна, одноврем. зав. ГИЗом. 1921-23гг., диппредставитель РСФСР в Италии. 1922-23гг, ген. секр. сов. делегации на Генуэзской и Лозаннской конференциях. Убит в Лозанне русским эмигрантом М.Конраде.
В том же марте 1918 года Датский посланник в Петрограде Харальд Скавениус /1873+1939/, позаботился о сыне В.К.Михаила Александровича и его английской гувернантке.*
Укрыв их в Датском посольстве в Петрограде, Скавениус занялся их отправкой в Данию.
Осенью 1918г., Скавениус вёл многочисленные переговоры с Председателем Петроградской ЧК М.Урицким, который всё время уверял Датского посла, что Великих Князей перевезли в Петроград «только для собственной безопасности».
Великому Князю предоставляли убежище в посольстве Австро-Венгрии, а через несколько дней он, одетый в форму Венгерского военнопленного, должен быть отослан в Вену.
Однако Павел отказался, предпочтя умереть, чем надеть форму вражеской армии.
Отклонил Великий Князь Павел и поздние предложения о побеге, поскольку полагал, что это бегство повредит его племянникам, арестованным Великим Князьям. Вскоре он был арестован, и теперь в Петрограде содержались уже пять Великих Князей: Георгий и Николай Михайловичи; Павел Александрович; Дмитрий и Гавриил Константиновичи.
Скавениус сотрудничал с министром внутренних дел Петром Николаевичем Дурново, которого вовлёк помогать членам Дома Романовых.
Скавениус помогал жене Павла Александровича, Княгине Ольге Палей, сохранить её драгоценности и документы - сначала в Австро-Венгерском посольстве, а затем в посольстве Дании на Миллионной улице. По словам Княгини Палей, её драгоценности всё-таки были похищены большевиками, после того, как Скавениуса в декабре 1918г., отозвали на родину.
В начале августа Датский посол получил от властей разрешение на свидание с четырьмя Великими Князьями в кабинете тюремного комиссара /пятый заключённый Великий Князь Гавриил Константинович, был арестован 15.08/.
Американский президент Вудро Вильсон, которого во время его визита в Лондон тоже настоятельно просили принять усилия для спасения Великих Князей, так и не откликнулся на этот призыв и не ответил на письмо Великой Княгини.
Всю осень 1918 года Скавениус поддерживал связь с заключёнными. Он и его жена посещали их в тюрьме, и посол тайно обменивался письмами с В.К.Николаем, заботясь также о том, чтобы письма к В.К.Георгию и от него тайно переправлялись в тюрьму.
Моисей Урицкий почтил вниманием заложников в тюрьме, и заявил, если немецкое правительство освободит К.Либкнехта, большевики освободят Великих Князей.
В Ялтинском дворце Дюльсберг, где содержалась Мария Фёдоровна, В.К.Александр Михайлович и дочери Марии Федоровны с детьми, их охранял отряд Балтийских моряков Задорожного. Когда Немцы стали приближаться к Ялте, местный Совет постановил, расстрелять укрывшихся во дворце классовых врагов.
Но матрос Задорожный выкатил навстречу посланному Ялтинским Советом отряду красногвардейцев пулемёты и заявил, что жизнью и смертью его поднадзорных может распорядиться только один человек – вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ленин.
Каким образом Мария Федоровна могла что-то предпринять?
Назвав имя легитимного наследника российского престола и тем самым способствовать сплочению вокруг него всех монархистов.
Так дело в том, что мужская линия не пресекалась. Мужчин оставалось много.
Настя, для того, чтобы женщина могла законно унаследовать престол, необязательно, чтобы все мужчины, принадлежавшие к династии вымерли. Достаточно, если они в силу определенных причин будут отстранены от престола. Так, например Елизавета Вторая взошла на английский престол после смерти своего отца, когда был жив старший брат ее отца Эдуард Седьмой, потерявший право на престол из-за морганитического брака.
Запамятовала . Даже если императрица вдовствующая?.. Но тем не менее драка за звание главы дома, старшего в семье и "местоблюстителя" развернулась еще при жизни Марии Федоровны. Кирилл себя таковым обозначил в 1923 г.
А Закон Павла I учел такую ситуации, как революция? Когда правящего монарха вообще нет?
Порядок престолонаследия не есть что-то неизменное и со временем подвергается корректировке. Так уж получилось, что Мария Федоровна осталась последней всеми признанной российской императрицей и поэтому ее слово имело особый вес.
Таня, спасибо за статью о противостоянии Уралсовета и Москвы.
Только обращает на себя внимание, выступивший против воли Москвы Медведев-Кудрин высказывается как истинный ленинец. Его воспоминания так идеологически выдержаны, а образ принципиального революционера-чекиста обрисован настолько талантливо, что сделает честь любому писателю 60-х годов, пишущему о Гражданской войне. И, когда я читала повторно его воспоминания они, несмотря на трагизм информации, напомнили мне кинокомедию "Полосатый рейс". Там подаренная обезьяна попадает на советский теплоход и начинает заниматься активным вредительством. Капитан в сердцах приказывает поймать ее и бросить в море. Старпом застает шкодливое животное в своей каюте, но несмотря на внешнюю суровость внутренне он жалостлив и решает укрыть обезьяну, а на вопрос капитана о примате твердо отвечает: "Поймал и выбросил за борт согласно вашему приказанию". "Решительный вы человек, я бы, пожалуй, не мог бы так поступить, - обескураженно говорит капитан. Финальная сцена - дверца шкафа в каюте старпома открывается и капитан видит оскаленные в улыбке обезьяньи зубы.
"Утопленная" обезьяна. Твердый тон старпома, заявившего, что он бросил за борт нашего "брата меньшого" и Медведева-Кудрина, рассказывающего о своем участии в расстреле Царской семьи один и тот же.
В статье, которую я выложила сегодня тоже описан случай желания радикальных личностей расправиться с Романовыми и успешное противодействие им матроса, преданного Ленину.
Виктория В:
Конечно.
Да, престола не существовало, но в 20-начале 30-х годов еще верили в реставрацию монархии, и выгоды, связанные с званием "императора всероссийского" были немаленькие - владение имуществом династии. Мы начали этот разговор с обсуждения причины, по которой Мария Федоровна не озаботилась защитой прав своих дочерей. Но сейчас, Настя, ты сама признала, что дети Великого князя тоже Романова Александра Михайловича, внука Николая Первого и Ксении Александровны, дочери Адександра Третьего выглядят вполне достойными наследниками. Так что вопрос о непонятной сдержанности последней русской императрицы в отношении старшей дочери, которая была ее любимицей, и внуков от нее остается открытым.
Tannit:
Вика, в настоящее время монархисты активно ратуют за реконструкцию монархии. Самое время для прямых потомков Николая 2 объявить о себе.
Уж 100 лет прошло со времени трагических событий.
Какой гриф секретности должны иметь документы, связные с твоей конспирологической версией, что до сих не произошло ни одной утечки и не появилось ни одного доказательства чудесного спасения, если не в России, то за рубежом? Подлинный текст отречения можно увидеть в двух или трех вариантах, а тут абсолютно ничего, кроме лже-Анастасии.
Между тем фактов, свидетельствующих о ликвидации семьи Николая, имеется в достаточном количестве, в том числе днк-экспертиза, подтверждающая принадлежность останков, и антропологические реконструкции.
Что касается мемуарной литературы, то она, естественно, только наполовину документальна, а советская и вовсе жестко цензурирована, идеологизирована, не всегда написана самими "мемуаристами" и, в отдельных случаях, неоднократно отредактирована в соответствии с линией партии.
Виктория В:
Уж 100 лет прошло со времени трагических событий.
Какой гриф секретности должны иметь документы, связные с твоей конспирологической версией, что до сих не произошло ни одной утечки и не появилось ни одного доказательства чудесного спасения, если не в России, то за рубежом? Подлинный текст отречения можно увидеть в двух или трех вариантах, а тут абсолютно ничего, кроме лже-Анастасии.
Таня, вот статья, свидетельствующая о том, что срок грифа секретности еще не истек.
В Екатеринбурге в издательстве "Баско" 27 марта вышла книга "Кто Вы, госпожа Чайковская? К вопросу о судьбе царской дочери Анастасии Романовой". Этот труд, который, очевидно, заставит аудиторию разделиться на два лагеря, подготовили ученые института истории и археологии УрО РАН под руководством академика Вениамина Алексеева.
Под одной обложкой собраны впервые публикуемые документы, относящиеся к 20-м годам прошлого века и способные пролить свет на тайну, до сих пор будоражащую умы людей, интересующихся отечественной историей. Правда ли дочь Николая II Анастасия пережила ночь казни в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге 1918-м году? Правда ли бежала за границу? Или венценосная семья все-таки была в полном составе расстреляна и сожжена в Поросенковом логу, а некая госпожа Чайковская, выдававшая себя за выжившую Анастасию - лишь бедная, выжившая из ума рабочая берлинской фабрики?
В беседе с составителем книги, кандидатом исторических наук Георгием Шумкиным "РГ" попыталась приоткрыть завесу тайны над судьбой "самой знаменитой самозванки".
Говорят, что ваша книга может вызвать если не скандал, то, по меньшей мере, разнотолки в кругах людей заинтересованных. Почему?
Георгий Шумкин: Все дело в том, что в ней содержатся документы, которые ставят под сомнение истинность существующей сегодня официальной точки зрения, где утверждается, что вся семья Николая II была расстреляна в ночь с 16-го на 17 июля 1918-го года в доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге, а позже сожжена и захоронена в Поросенковом логу недалеко от города. В 1991 году археолог-любитель Авдонин заявил, что он обнаружил останки последнего русского царя и его родственников. Было проведено расследование, в результате которого останки признали подлинными. Впоследствии их перенесли в Петропавловскую крепость в Петербурге, где перезахоронили со всеми почестями. Академик Алексеев, тоже бывший в числе членов правительственной комиссии, принятого большинством голосов заключения не подписал, оставшись при своем мнении. Если кратко, оно сводится к тому, что выводы комиссии поспешны, поскольку не была проведена историческая экспертиза на основании архивных документов, которые уже в то время были доступны.
То есть Алексеев уже тогда нашел в архивах что-то, что заставило его усомниться в истинности заключения коллег?
Георгий Шумкин: Да, в частности, в девяностые годы он опубликовал обнаруженные им в госархиве РФ показания официантки Екатерины Томиловой, где она рассказывает, что приносила еду в дом Ипатьева 19-го июля, то есть через день после расстрела, и видела женщин императорской фамилии, живых и здоровых. Таким образом, возникает противоречие, которое само по себе требует дополнительного исследования.
Что за документы вошли в книгу об Анастасии Чайковской? Есть ли среди них уникальные, вновь открывшиеся экземпляры?
Георгий Шумкин: Это документы из личного архива Великого князя Андрея Владимировича Романова. В середине девяностых годов прошлого века их передали из Парижа в Государственный архив Российской Федерации, где хранятся до сих пор. Мы произвели лишь первую опись этого фонда, в которую вошли исключительно те бумаги, которые князь Андрей собрал по делу Анастасии Чайковской. Эту женщину сегодня называют "самой знаменитой самозванкой", пытавшейся выдать себя за чудом спасшуюся дочь Николая II. Поскольку документы сохранились в весьма хорошем виде, а в свое время оформлялись по всем правилам делопроизводственной переписки, то их атрибуция представляется вполне точной.
А что именно в них содержится?
Читайте также
Георгий Шумкин: В основном это - письма по поводу того, как расследовалось дело о личности Чайковской. История действительно детективная. Анастасия Чайковская, известная также под именем Анны Андерсон, утверждала, что она - дочь Николая II. По ее словам, ей с помощью солдата Александра Чайковского удалось сбежать из дома купца Ипатьева. Полгода на подводах они добирались до румынской границы, где впоследствии обвенчались и где у нее родился сын, названный Алексеем. Чайковская также утверждала, что после смерти Александра она бежала с его братом Сергеем в Берлин. Здесь возникает резонный вопрос: почему она, если это действительно Анастасия Николаевна Романова, будучи в Бухаресте, не явилась к своей родственнице, двоюродной сестре матери королеве Марии? Ответа на этот вопрос у нас нет. Как бы то ни было, в Берлине Чайковская пыталась встретиться с принцессой Ирен, родной сестрой императрицы Александры Федоровны, но ее не приняли. Тогда она отчаялась и попыталась покончить жизнь самоубийством, бросившись в канал. Ее спасли и под записью "неизвестная русская" поместили в больницу для душевнобольных. Рассказывать о себе женщина отказывалась. Позже некая Мария Пойтерт, раньше служившая прачкой в Петербурге и по стечению обстоятельств оказавшаяся с ней в одной палате, признала в соседке дочь свергнутого русского царя Татьяну Николаевну Романову.
А могла ли это действительно быть Татьяна?
Георгий Шумкин: Вряд ли. Лицо у женщины на тот момент действительно было несколько похоже на Татьянино, а вот рост и телосложение отличались. Фигурой "неизвестная русская" действительно скорее напоминала Анастасию. И возраста она была примерно того же, что и четвертая дочь императора. Но главное сходство в том, что у Чайковской с Великой княжной Анастасией был одинаковый дефект ног - бурсит большого пальца, который врожденным бывает весьма редко. Кроме того, у Анастасии Николаевны Романовой была родинка на спине, а у Анастасии Чайковской на том же самом месте зиял шрам, какой мог бы остаться после того, как родинку выжгли. А что до внешности, то действительно, между девочкой на фотографии 1914-го года и дамой, заснятой в 20-е, мало общего. Но надо учитывать, что у Чайковской были выбиты зубы: в верхней челюсти не хватало десятка, а в нижней - трех зубов, то есть полностью изменился прикус. Кроме того, у нее был сломан нос. Но все это - лишь зацепки, ставящие под сомнение официальную версию. Со стопроцентной вероятностью утверждать, что Чайковская и Великая княжна Анастасия - это одно лицо, они все же не позволяют.
У противников гипотезы об идентичности Анастасии Чайковской и княжны Анастасии Николаевны есть один веский аргумент. Они утверждают, ссылаясь на данные неких исследований, что никакого солдата Чайковского не было в природе.
Георгий Шумкин: К сожалению, лично я с документами полка не работал. В 1926 и 1927 годах в Румынии по инициативе самой королевы Марии действительно проводились два расследования. Тогда искали следы пребывания Чайковских в Будапеште, но не нашли. Ни в одной церкви не было записи о венчании пары с такой фамилией или о рождении у них ребенка. Но вполне могло быть так, что Чайковскую вывозили из России по чужим документам, по ним и венчали.
Еще один аргумент против идентичности двух Анастасий в том, что Чайковская не говорила на русском, предпочитая со всеми общаться на немецком.
Георгий Шумкин: Она плохо говорила на немецком, с русским акцентом. По-русски на самом деле старалась не говорить, но речь понимала. Бывало, к ней обращались по-русски, но отвечала она на немецком. Не зная языка реагировать на реплики не сможешь, ведь так? Более того, оправляясь после операции костного туберкулеза, Чайковская бредила на английском языке, на котором, как известно, члены императорской семьи общались между собой. Позже, переезжая в Нью-Йорк и ступая с борта "Беренгарии" на американскую землю, она вмиг стала говорить по-английски без акцента.
Есть также версия, что "самозванка" Анастасия Чайковская на самом деле - рабочая берлинского завода Франциска Шанцковская. Насколько, по-вашему, она жизнеспособна?
Георгий Шумкин: У нас в книге приводится интересный документ, сравнительная таблица антропометрических данных Чайковской и Шанцковской. По всем параметрам выходит, что Шанцковская крупнее: выше ростом, 39 размер обуви против 36-го. Кроме того, у Шанцковской никаких повреждений на теле нет, а Чайковская буквально вся изрублена. Шанцковская работала на военном заводе во время войны в Германии, и по-немецки должна была говорить идеально, без акцента, а наша героиня, как я уже сказал, изъяснялась плохо. Во время работы на заводе Франциска получила контузию во время несчастного случая и после этого повредилась умом, лежала в различных психиатрических клиниках. Анастасия тоже наблюдалась рядом психиатров, в том числе и светилами того времени, к примеру, Карлом Бонхоффером. Но он однозначно признал, что эта женщина абсолютно психически здорова, хоть и бывает подвержена неврозам.
С другой стороны среди некоторых ваших коллег существует мнение о том, что не одна Анастасия, а все женщины императорской семьи спаслись. На чем оно основано?
Георгий Шумкин: Эту линию последовательно проводит Марк Ферро, крупный специалист по истории России начала ХХ века. Чем он обосновывает свою версию? Если помните, Россия вышла из Первой мировой войны в 1918-м году в результате заключения "похабного" Брестского мира с Германией, где в то время еще царствовал император Вильгельм Второй, ближайший родственник императрицы Александры Федоровны. Так вот, по условиям мирного договора, все подданные Германии, находившиеся в тот момент в России, должны были быть освобождены и отосланы на родину. Александра Федоровна, по рождению принцесса Гессенская, вполне попадала под это правило. Если бы ее расстреляли, это могло бы стать поводом для расторжения мирного договора и возобновления войны, но уже с Советской Россией, где в это время набирает обороты внутренний кризис. Так что по мнению Ферро, императрица и ее дочери от греха подальше были переданы немцам. После этого Ольга Николаевна якобы находилась под защитой Ватикана, Мария Николаевна вышла замуж за одного из бывших князей, а сама Александра Федоровна вместе с дочерью Татьяной жила в монастыре во Львове, откуда их в 30-е годы перевезли в Италию. Ферро также склоняется к мысли, что Чайковская - это и есть Великая княжна Анастасия Николаевна, от которой родственники предпочли отречься из-за того, что она в свое время сболтнула лишнего. Дело в том, что когда она прибыла к принцессе Ирэне Прусской, то сказала, что видела ее брата Эрнеста Гессенского во время войны в России, и что он вел тайные переговоры о сепаратном мире. Если бы эта информация просочилась, это поставило бы крест на политической карьере и самого Гессенского, и, возможно, всей его семьи. Так что по обоюдному семейному согласию Чайковскую признали самозванкой.
А есть ли среди документов, которые вошли в вашу книгу, те, которые все же ставят под сомнение идентичность двух Анастасий?
Георгий Шумкин: Безусловно, даже несмотря на то, что сам князь Андрей Владимирович пытался доказать, что Чайковская - это его племянница. Так, у нас опубликовано свидетельство лакея Александры Федоровны Волкова, который приезжал в Берлин на опознание Анастасии, но отказался признавать в ней свою молодую госпожу. Есть показания и других приближенных к царской семье. Большинство из них отрицательно отнеслись к персоне Чайковской. Из всей семьи только два человека узнали в ней Анастасию Николаевну - это Великий князь Андрей Владимирович и Великая княжна Ксения, в замужестве Лидс.
Чем же закончилась жизнь "самой знаменитой самозванки"?
Георгий Шумкин: Она уехала в Америку и там стала известна под именем Анны Андерсон. Вышла замуж за своего почитателя, историка Манахана, умерла вдовой на 84-м году жизни. Детей, кроме родившегося в Румынии Алексея, к слову, так никогда и не найденного, у нее не было. Ее тело кремировали, а прах захоронили в замке в Баварии, где она одно время жила.
И все-таки, вы лично как думаете, самозванка Анастасия Чайковская, или нет?
Георгий Шумкин: Мы категорически отказались от того, чтобы высказывать в нашей книге собственное мнение, приводя лишь документы, которые каждый может интерпретировать по-своему. Но у меня в голове вертится вопрос: если Чайковская - не Великая княжна Анастасия Николаевна, то кто она? Как она могла себя идентифицировать с Анастасией Романовой, откуда могла получить самые тонкие детали о жизни царской семьи, интимные подробности, о которых знали только люди из самого ближайшего окружения? Кто бы она ни была, в любом случае это феноменальная, уникальная личность.
Какой аргумент, по-вашему, мог бы железно поставить точку в истории, доказать раз и навсегда, она это или не она?
Георгий Шумкин: Аргументов здесь может быть много. Например, во время одного из судебных процессов в Гамбурге искали объявление о поиске сбежавшей Анастасии. Ряд немцев, которые находились в 1918 году в плену в Екатеринбурге, утверждали, что они видели листовки, в которых говорилось, что Анастасию разыскивают после расстрела царя. Куда они делись? Неужели все до одной были уничтожены? Если хотя бы одна нашлась, это было бы весомым аргументом в пользу того, что Анастасия Николаевна действительно спаслась. Но абсолютно "железный" аргумент в этой истории найти крайне сложно. Даже если это будет документ, свидетельствующий о том, что Анастасия Николаевна действительно была в Румынии, среди скептиков найдутся люди, которые будут сомневаться в его подлинности. Поэтому вряд ли в ближайшем будущем в этой таинственной истории будет поставлена точка.
Академик Вениамин Алексеев в предисловии к книге "Кто Вы, госпожа Чайковская" пишет, что сегодня в Королевском архиве Копенгагена хранится многотомное досье с официального судебного разбирательства по делу Анастасии Чайковской, которое шло в Германии с 1938 по 1967 год и стало самым долгим в истории этой страны. Там же находится отчет датского дипломата Цаале о личности Анастасии, датированный 1919-м годом. Документы помечены грифом строгой секретности на 100 лет, то есть возможно, после 2018 года в распоряжение историков попадет хотя бы их часть, и содержащиеся там данные смогут пролить свет на тайну Анны-Анастасии.
Выглядят. Но они не были первыми на очереди
Настя, повторюсь - законы наследования трона не есть нечто неизменное. По крайней мере, в истории России они менялись два раза. Революция и свержение монарха очень серьезный повод, чтобы эти законы подкорректировать.
Tannit:
Ленинский план монументальной пропаганды
«Монументальная пропаганда» — выдвинутая в 1918 году В. И. Лениным программа развития монументального искусства и его мобилизация в качестве важнейшего агитационного средства революции и коммунистической идеологии. План монументальной пропаганды в широком масштабе обеспечил скульпторов государственными заказами на городские монументы и тем самым явился прямым стимулом для самобытного развития советской скульптурной школы. Большинство работ были выполнены из недолговечных материалов и до настоящего времени не сохранились.
По воспоминаниям А. В. Луначарского, предложенная В. И. Лениным идея монументальной пропаганды восходит к утопическому сочинению итальянского философа Томмазо Кампанеллы (1568—1639) «Город Солнца». Одной из идей Кампанеллы было украшение городских стен фресками, «которые служат для молодежи наглядным уроком по естествознанию, истории, возбуждают гражданское чувство — словом, участвуют в деле образования, воспитания новых поколений».
Луначарский А.В. "ЛЕНИН О МОНУМЕНТАЛЬНОЙ ПРОПАГАНДЕ"
"Владимир Ильич продолжал:
Я назвал бы то, о чем я думаю, монументальной пропагандой. Для этой цели вы должны сговориться на первый срок с Московским и Петербургским Советами, в то же время вы организуете художественные силы, выберете подходящие места на площадях. Наш климат вряд ли позволит фрески, о которых мечтает Кампанелла. Вот почему я говорю, главным образом, о скульпторах и поэтах. В разных видных местах на подходящих стенах или на каких-нибудь специальных сооружениях для этого можно было бы разбросать краткие, но выразительные надписи, содержащие наиболее длительные коренные принципы и лозунги марксизма, также, может быть, крепко сколоченные формулы, дающие оценку тому или другому великому историческому событию. Пожалуйста, не думайте, что я при этом воображаю себе мрамор, гранит и золотые буквы. Пока мы должны все делать скромно. Пусть это будут какие-нибудь бетонные плиты, а на них надписи возможно более четкие. О вечности или хотя бы длительности я пока не думаю. Пусть все это будет временно.
Еще важнее надписей я считаю памятники: бюсты или целые фигуры, может быть, барельефы, группы.
Надо составить список тех предшественников социализма или его теоретиков и борцов, а также тех светочей философской мысли, науки, искусства и т. п., которые хотя и но имели прямого отношения к социализму, но являлись подлинными героями культуры.
По этому списку закажите скульптору также временные хотя бы из гипса или бетона произведения. Важно, чтобы они были доступны для масс, чтобы они бросались в глаза. Важно, чтобы они были сколько-нибудь устойчивы по отношению к нашему климату, не раскисли бы, не искалечились бы от ветра, мороза и дождя. Конечно, на пьедесталах можно делать вразумительные краткие надписи о том, кто это был.
Особое внимание надо обратить и на открытие таких памятников. Тут и мы сами, и другие товарищи, и крупные специалисты могут быть привлечены для произнесения речей. Пусть каждое такое открытие будет актом пропаганды и маленьким праздником, а потом по случаю юбилейных дат можно повторять напоминание о данном великом человеке, всегда, конечно, отчетливо связывая его с нашей революцией и ее задачами".
Луначарский включил ленинские замыслы в свой доклад, который он сделал 11 апреля 1918 года на заседании ВЦИК. На следующий день, 12 апреля 1918 года, Ленин, Луначарский и Сталин подписали декрет СНК «О памятниках Республики», который предписывал Особой комиссии из народных комиссаров по просвещению и имуществ и заведующего Отделом изобразительных искусств Наркомпроса в срок до 1 мая 1918 года:
- определить список и снять памятники, не представляющие исторической и художественной ценности, воздвигнутые «в честь царей и их слуг»;
- организовать конкурс на проекты памятников, «долженствующих ознаменовать великие дни Российской социалистической революции» и установить первые модели памятников «на суд масс»;
- произвести замену надписей, эмблем, названий улиц, гербов и т. п. новыми, отражающими «идеи и чувства революционной трудовой России»;
- провести декорирование Москвы к празднованию Первого мая.
К обозначенному сроку — 1 мая 1918 года — исполнение декрета было фактически сорвано, чему способствовали отсутствие продуманного механизма его реализации, крайняя ограниченность во времени (менее месяца) и неопределённость вопросов финансирования мероприятий. Из запланированного осуществили лишь декорирование Москвы к Дню Интернационала — новому празднику советской России. Оформление Красной площади выполнили художники-авангардисты во главе с А. А. Весниным: башни кремля окутали красными полотнищами, а на поперечной оси площади у Сенатской башни соорудили временную трибуну. На время праздника имперские памятники закрыли чехлами, красными полотнищами и декорациями, на которых разместили эмблемы советской власти и революционные надписи.
Одной из причин затягивания исполнение декрета была и ведомственная неразбериха. Так, Отдел изобразительных искусств (ИЗО) Наркомпроса, руководитель которого согласно декрету должен был войти в Особую комиссию, был создан лишь 22 мая 1918 года. Другие члены комиссии — народный комиссар просвещения Луначарский и народный комиссар имуществ П. П. Малиновский — не могли договориться о совместных действиях. Летом ситуация осложнилась из-за личной неприязни между Луначарским и Малиновским, вызванной ликвидацией Народного комиссариата имуществ республики и передачей его функций в ведение Наркомпроса; Малиновский возглавил Моссовет, с которым, согласно декрету, Особая комиссия должна была согласовывать свои действия по установке памятников. Затягивание реализации декрета вызвало резкую критику со стороны Ленина: «Удивлён и возмущен бездеятельностью Вашей и Малиновского в деле подготовки хороших цитат и надписей на общественных зданиях Питера и Москвы» — писал он Луначарскому; вопрос о ходе исполнении декрета Ленин неоднократно поднимал на заседаниях СНК. Луначарский в ответ жаловался, что с Моссоветом невозможно договориться, и просил возложить ответственность за исполнение декрета на одно из ведомств — либо Наркомпрос, либо Моссовет.
Координацию работы по установке памятников в рамках реализации поставленных декретом задач была поручена Н. Д. Виноградову, заместителю П. П. Малиновского в наркомате имуществ, а после расформирования наркомата и перехода Малиновского в Моссовет — руководителю отдела ИЗО Моссовета. Архитектора Виноградова пригласил на работу Малиновский, сам по образованию архитектор, много строивший в дореволюционное время. Однако, по словам Виноградова, мандат на осуществление руководства установкой памятников ему вручил лично В. И. Ленин. От Наркомпроса работу координировали начальник отдела ИЗО Д. П. Штеренберг (в Москве) и В. Е. Татлин (в Петрограде). Особые полномочия Виноградова, который нередко делал доклады напрямую Ленину, усугубляли межведомственный конфликт; по мнению Татлина, Виноградов на встречах с Лениным освещал ход работы по установке памятников тенденциозно.
Памятник-обелиск выдающимся мыслителям и деятелям борьбы за освобождение трудящихся. Открыт 7 ноября 1918 в Александровском саду. Был переделан обелиск С. А. Власьева, установленный в 1914 году в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых. В настоящее время восстановлен первоначальный вид.
17 июля 1918 года заседание СНК под председательством Ленина обсудило вопрос «О постановке в Москве 50 памятников великим людям в области революционной и общественной деятельности, в области философии, литературы, науки и искусства» и одобрило докладную записку Луначарского о постановке памятников, в которой, в частности говорилось: «Вся трудность осуществления этой идеи заключается в том, чтобы скорость воплощения её не могла пойти за счёт художественной стороны, ибо государство, каковым оно сейчас является, не может и не должно явиться инициатором дурного вкуса.
30 июля 1918 года на заседании СНК был рассмотрен составленный под руководством Луначарского «Список лиц, коим предложено поставить монументы в г. Москве и других городах Российской Социалистической Федеративной Советской Республики». 2 августа окончательный список за подписью Ленина опубликовали в «Известиях ВЦИК». Список состоял из 6 частей и содержал 66 фамилий:
I. Революционеры и общественные деятели:
1. Спартак. 2. Тиберий Гракх. 3. Брут. 4. Бабеф. 5. Маркс. 6. Энгельс. 7. Бебель. 8. Лассаль. 9. Жорес. 10. Лафарг. 11. Вальян. 12. Марат. 13. Робеспьер. 14. Дантон. 15. Гарибальди. 16. Степан Разин. 17. Пестель. 18. Рылеев. 19. Герцен. 20. Бакунин. 21. Лавров. 22. Халтурин. 23. Плеханов. 24. Каляев. 25. Володарский. 26. Фурье. 27. Сен-Симон. 28. Роб. Оуэн. 29. Желябов. 30. Софья Перовская. 31. Кибальчич.
II. Писатели и поэты:
1. Толстой. 2. Достоевский. 3. Лермонтов. 4. Пушкин. 5. Гоголь. 6. Радищев. 7. Белинский. 8. Огарев. 9. Чернышевский. 10. Михайловский. 11. Добролюбов. 12. Писарев. 13. Глеб Успенский. 14. Салтыков-Щедрин. 15. Некрасов. 16. Шевченко. 17. Тютчев. 18. Никитин. 19. Новиков. 20. Кольцов.
III. Философы и ученые:
1. Сковорода. 2. Ломоносов. 3. Менделеев.
IV. Художники:
1. Рублев. 2. Кипренский. 3. Алекс. Иванов. 4. Врубель. 5. Шубин. 6. Козловский. 7. Казаков.
V. Композиторы:
1. Мусоргский. 2. Скрябин. 3. Шопен.
VI. Артисты:
1. Комиссаржевская. 2. Мочалов.
На том же заседании СНК впервые был рассмотрен вопрос о финансировании создания памятников: за бумажный макет было решено платить скульпторам 700 руб., за скульптурный макет — 1000 руб.. При участии председателя московского профсоюза скульпторов и члена художественной коллегии ИЗО Наркомпроса С. Т. Конёнкова был определён список из 50 скульпторов, которым выплатили равный гонорар и заказали изготовление памятников.
В список были включены не только имена революционеров и крупных общественных деятелей, но и великих деятелей русской и зарубежной культуры (поэтов, философов, ученых, художников, композиторов, актеров) — всего 70 имен. Кроме памятников отдельным лицам, план монументальной пропаганды предполагал также установку монументальных аллегорических композиций. Четкой границы завершения работ над проектами монументальной пропаганды не существует. Как отмечается в Большой Советской энциклопедии, «в широком смысле вся история советского монументального искусства представляет собой продолжение ленинского плана монументальной пропаганды».
Для осуществления «плана» были привлечены известные скульпторы Москвы, Петрограда и других городов. Тем самым был дан мощный стимул к развитию скульптуры. Важно отметить, что государственный заказ на монументальную скульптуру сыграл важную роль в определении магистрального направления советской скульптуры: преобладание городских монументов, общественная значимость как руководящий критерий при выборе тематики, патриотизм, эмоциональная сдержанность, героическое содержание, обобщенность и идеализация образов, порой излишний пафос, грандиозность масштабов и замыслов.
Об оптимистическом настрое среди скульпторов в связи с планом «монументальной пропаганды» свидетельствуют воспоминания старейшего русского скульптора Л. Шервуда: «… Я был не только обрадован, но и изумлен тем, что, несмотря на громадные материальные лишения, которые мы тогда испытывали, молодому советскому государству понадобилась скульптура, потребность в которой всегда связывалась с избытком средств индивидуального заказчика или общественной организации. Теперь, конечно, для нас понятно, что ленинский план „монументальной пропаганды“ был органически связан с великим делом культурной революции, с колоссальной перестройкой человеческого сознания, которую сделали возможной великие дни Октября».
В условиях экономического кризиса, вызванного проводимой большевиками политики военного коммунизма, для полноценной реализации «плана» не хватало материальных ресурсов. Приходилось идти на компромиссы и ухищрения: использовать недолговечные материалы (гипс, бетон, дерево). Поэтому первые памятники создавались как временные, и предполагалось лучшие из них впоследствии перевести в «вечные» материалы. Для того, чтобы придать бетонной скульптуре благородный вид, скульптор Н. А. Андреев добавлял мраморную крошку в качестве заполнителя для бетонной смеси. Бетон с мраморной крошкой внешне был очень похожим на камень, так что немногие могли их отличить, но как скульптурный материал он всё же оставался трудным для обработки и очень непрочным. Финансовые трудности не останавливали процесс выработки и установления городских монументов. Ленин лично занимался вопросами финансирования проектов, так как «монументальная пропаганда», как отметил Шервуд, была одним из важнейших мероприятий в деле культурной революции.
С упрочением хозяйственного положения Советской России в 1922 году появляются памятники из прочных материалов, сохраняющихся длительное время. Первые пореволюционные бронзовые памятники в Москве датируются 1924 годом.
В проектах, выполненных по плану «монументальной пропаганды», принимали участие скульпторы и архитекторы ставшие впоследствии известными мастерами советского искусства: Сергей Конёнков, Вера Мухина, Карл Зале, Александр Матвеев, Эрнест Шталберг, Сергей Меркуров, Иван Шадр, Лев Руднев, Теодор Залькалнс и другие.
Также необходимо помнить об ограничивающих свойствах таких трудных для обработки материалов, как бетон, которые скульпторы весьма успешно преодолевали. И если эстетическая оценка памятников, воздвигнутых по плану «монументальной пропаганды», может быть дискуссионной, то колоссальное историческое значение плана «монументальной пропаганды» для развития советской скульптурной школы бесспорно. О выдающейся роли монументальной пропаганды для советской скульптуры писала Вера Мухина:
«Работа по плану монументальной пропаганды была тем зерном, из которого проросла вся советская скульптура. Перед искусством раскрылись невиданные перспективы, оно обогатилось новыми целями. Задача, поставленная Лениным, была важна и необходима не только для народных масс, но и для нас, художников…»
Для развития скульптуры важна была также активная деятельность печатных органов по популяризации скульптурных памятников и монументов, особенно в первое время монументальной пропаганды. Открытие какого-либо памятника всегда сопровождалось рядом мероприятий по подготовке граждан к восприятию нового памятника: публиковались статьи под рубриками «Кому пролетариат ставит памятники», «Тени забытых предков» и пр.
К первой годовщине Октябрьской революции 7 ноября 1918 года на улицах и площадях Москвы было открыто 12 монументов. Наиболее значимым среди них был обелиск, посвященный первой советской конституции, через полгода дополненный статуей свободы. По мнению некоторых исследователей, монумент Советской Конституции — одно «из лучших произведений ленинского плана монументальной пропаганды». Однако кирпичный обелиск с бетонной статуей быстро обветшал, простояв всего лишь около 20 лет; в 1941 году его снесли при расчистке площади.
За время с 1918 по 1921 год Москва получила более 25 памятников, Петроград — свыше 15.
В настоящее время монументальная пропаганда ассоциируется прежде всего со скульптурными памятниками, однако перспектива развития монументальной пропаганды не ограничивалась средствами изобразительного искусства, подразумевая широкий синтез всех искусств, включая литературу, театр и музыку (например, в организации массовых зрелищ).
Помимо памятников в рамках реализации плана монументальной пропаганды 1918—1920-х годах на стенах многих общественных зданий были размещены надписи агитационного характера, нередко сопровождавшиеся сюжетно-символическими рельефами и рисунками. Некоторые из надписей:
«Религия — опиум для народа» — на здании 2-го дома Советов (бывш. Городской думы), на месте вынутой стенной иконы. Фронтон того же здания получил девиз: «Революция — вихрь, отбрасывающий назад всех сопротивляющихся»; прежний герб Москвы заменён рельефом-тондо с изображением рабочего и крестьянина (скульптор Г. Д. Алексеев);
Доска с надписью «Уважение к древности есть несомненно один из признаков истинного просвещения» (архитектор С. Е. Чернышёв) — на правой части фасада здания Исторического музея;
«Все наши надежды покоятся на тех людях, которые сами себя кормят» с изображением рабочего, тянущего огромное колесо — на здании типографии Коминтерна (бывш. Рябушинского «Утро России») в Большом Путинковском переулке;
слова П. А. Кропоткина «Обществу, где труд будет свободным, нечего бояться тунеядцев», с барельефом Кропоткина — на здании Малого театра, со стороны Театрального проезда;
«Творите будущее, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можно перенести» — развёрнутый свиток на правой колонне портика Большого театра;
«Кто чувствует, что на его стороне право, тот должен итти напролом» и архаизированная фигура человека с палкой на здании Большого театра со стороны Петровки; та же надпись с изображением толпы движущихся вооружённых людей — на здании Бутырской тюрьмы; та же надпись на стене дома № 4 на Бакунинской улице, с изображением женщины, протягивающей руку сидящему узнику с разорванными цепями (скульптор В. Червяков);
«Слава угнетенным, лишенным солнца, дарующим свет и тепло», с изображением лежащего на спине горнорабочего, который долбит киркой горную породу (скульптор Г. Д. Алексеев)— на здании быв. типографии Кушнерёва на Пименовской улице;
Стилизованное под античность изображение с изречением Цицерона на стяге «Когда Сократа спросили, откуда он родом, он сказал, что он гражданин всего мира, он считает себя жителем и гражданином вселенной» (архитектор Э. И. Норверт) — на здании Манежа;
Рельеф, изображающий опершегося на плечо женщины старика, указывающего рукой на виднеющийся вдали на скале греческий храм, слова Л. Н. Толстого «Искусство есть одно на средств, которые служат объединению людей» (скульптор А. Н. Златовратский) — на здании Московского почтамта на Мясницкой улице;
«Дело науки — служить людям» — на «старом» здании Университета на Моховой улице;
«Наука трудящимся» — на круглом фронтоне здания бывшей Университетской церкви на Моховой улице;
Изображение Самсона, разрушающего храм — на угловой башне ограды Главного управления архивов, угол Моховой улицы и Воздвиженки;
Доска-рельеф с изображением разрушенной стены и надписью «Дух разрушения — созидающий дух» — на Китайгородской стене, у Варварских ворот; та же надпись на доске «Пробивающий туннель» (скульптор И. С. Ефимов)— на здании НКПС (быш. Запасной дворец);
«Ум не терпит неволи», с изображением мальчика, машущего куском ткани — на углу ограды бывш. Вдовьего дома на площади Восстания;
«И вижу всюду заговор богачей, ищущих своей собственной выгоды под именем и предлогом блага» — на правом флигеле бывш. Екатерининского института на Суворовской площади;
«Наука и искусство бескорыстно работают для блага всего человечества», с изображением композиции художника, его модели, учёных и др. — на здании бывш. конторы государственных театров, угол Большой Дмитровки и Кузнецкого переулка;
Доска с надписью «Пролетарии всех стран, соединяйтесь» (архитектор С. Е. Чернышёв) — на здании Центроархива на Бакунинской улице;
«Война родит героев» (архитектор С. Е. Чернышёв; рельеф «Похороны героя Парижской коммуны Домбровского» (скульптор Л. В. Блезе-Манизер) — на здании Реввоенсовета на Знаменке;
«Кто не работает, тот не ест» (скульптор И. С. Ефимов) — на Гоголевском бульваре;
Доска-рельеф со словами П. А. Кропоткина «Вся наша надежда покоится на тех людях, которые сами себя кормят» (скульптор А. М. Гюрджан) — на стене Рождественского монастыря.
Виктория В:
Ленинский план монументальной пропаганды
Таня, спасибо, пост очень познавательный.
Ильич во всем разбирался, получилась наглядная история в скульптурах.
Tannit:
Ильич во всем разбирался, получилась наглядная история в скульптурах.Когда делала статью, узнала одну интересную историю - про "реконструкцию" Обелиска в Александровском саду. В общем, потеряли или тиснули памятник. Это из серии "хотели, как лучше...".
Его фото есть в статье о монументальной пропаганде.
Далее то, что "осталось за кадром".
Выполненный Власьевым проект обелиска (под девизом «Правда») заслужил 2-ю премию на проведенном в 1912 году особом конкурсе «проектов памятника-обелиска в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых», отмечавшегося в 1913 году. Деньги на его возведение «из средств города» — до 50 тысяч рублей ассигновала Московская городская дума.
Так как первоначальный замысел не вызвал одобрения со стороны Академии художеств и Власьеву потребовалось некоторое время на устранение замечаний, к непосредственным работам по сооружению памятника приступили лишь весной 1914 года.
«Романовский обелиск сооружается по проекту архитектора С. А. Власьева в той части Александровского сада, которая примыкает к Воскресенской площади. По заданию композиции памятник представляет собою кубический постамент, на котором стоит обелиск, заканчивающийся бронзовым золоченым двуглавым орлом. Весь монумент покоится на двух плато, которые приподняты на 0,60 саженей над поверхностью земли. Монумент сооружается из серого финляндского гранита с рельефными надписями, гербами и орнаментом. Верхняя часть монумента (обелиск) состоит из семи монолитных гранитных кусков, а нижняя — из гранитных облицовочных плит. Венчающий обелиск двуглавый орёл предполагается из литой бронзы, чеканный и золоченый. Надпись на обелиске состоит из имен и отчеств всех царей и цариц Дома Романовых за минувшее трёхсотлетие в хронологическом порядке, начиная с царя Михаила Феодоровича и кончая Именем ныне царствующего Государя Императора. В верхней части этой надписи помещается родовой герб Дома Романовых, на постаменте — надпись, гласящая: „В память 300-летия воцарения Дома Романовых“ и гербы: московский, казанский, астраханский, польский, сибирский, херсонотаврический, грузинский; соединенные гербы великих княжеств: Киевского, Владимирского, Новгородского, герб Великого Княжества Финляндского», «Московские ведомости» — № 90 — 19 апреля 1914 г.
Памятник состоит из двух частей. Четырёхгранный обелиск из финского гранита был увенчан двуглавым орлом. Вверху самого обелиска располагался герб бояр Романовых — грифон с мечом и щитом. Ниже были написаны имена царей и императоров из дома Романовых от Михаила Фёдоровича до Николая II (кроме Ивана VI Антоновича; после «Императрицы Анны Иоанновны» идёт сразу «Императрица Елизавета Петровна»). На кубическом основании был изображён Георгий Победоносец и малые гербы губерний и областей России в щитках.
10 июня 1914 года состоялось торжественное открытие памятника, представителей царской семьи на нём не было.
Памятник был поставлен в Верхнем Александровском саду на площадке у главных ворот, ведущих с Воскресенской площади в Александровский сад.
Обелиск в советское время
В советский период обелиск в Александровском саду воплотил обе стороны ленинского плана «монументальной пропаганды»: его превратили в памятник деятелям социалистической и коммунистической мысли и их предтечам.
Открытие памятника, названного «Памятник-обелиск выдающимся мыслителям и деятелям борьбы за освобождение трудящихся», было приурочено к первой годовщине Революции и состоялось в октябре 1918 года.
В течение августа — сентября 1918 года согласно решению исполкома Моссовета от 17 августа 1918 г. под руководством архитектора Н. А. Всеволожского обелиск был переделан:
- орёл с вершины был снят (с помощью латышских стрелков)
- гербы с основания были сняты (картуш и щитки от гербов сохранились)
- в центральном картуше, где находилось изображение Георгия Победоносца, размещена надпись «Р. С. Ф. С. Р.», ниже — «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»)
- имена царей с иглы обелиска были сбиты. На их место помещён список 19 социальных мыслителей и политических деятелей, утверждённый Лениным. Составление перечня имен доверили видному большевику В. М. Фриче.
Порядок имён не хронологический: список открывают Маркс и Энгельс, затем идут три основателя немецкой социал-демократической партии (1860-е годы), а потом деятели социального утопизма XVI и последующих веков, также с нарушением хронологии. Список завершают пять русских имён — это представители разных политических течений, в том числе впоследствии оппозиционных большевизму (например, народник Н. К. Михайловский, анархист М. А. Бакунин и меньшевик Г. В. Плеханов). Ни одного имени большевика на стеле нет (в список были включены только покойные деятели — последний из них, Плеханов, умер как раз в год переделки памятника).
«Переделка памятника имела актуальное и символическое значение: революция, уничтожившая царскую династию, уничтожила обелиск, связанный с прославлением этой династии, и стерла все имена её самодержцев» (журнал "Искусство", 1939 год).
В 1966 году монумент, первоначально находившийся у входа в Верхний сад, был перенесён в центр Верхнего сада, к гроту «Руины» в связи с сооружением мемориала «Могила Неизвестного Солдата».
"Реконструкция"
Предложения о восстановлении Романовского обелиска в его первоначальном виде к 400-летию дома Романовых неоднократно звучали со стороны представителей общественности, в частности, фонда «Возвращение».
2 июля 2013 года обелиск был разобран для целей реконструкции, без предварительного объявления, что вызвало вопросы со стороны отдельных горожан по поводу его дальнейшей судьбы. Пресс-секретарь управделами президента Виктор Хреков объяснил, что памятник вернется на своё место к 4 ноября. По его словам, обелиск был разобран, потому что «при переносе [на новое место в советское время] были допущены ошибки, которые в дальнейшем со временем привели к тому, что обелиск накренился и стал представлять серьезную угрозу для людей». Специальная рабочая группа при министерстве культуры пришла к выводу, что памятник «необходимо реставрировать, укрепить постамент».
Реставрацией обелиска занималась компания «Альфастрой» не имеющая соответствующей лицензии. Для реставрации памятника был найден карельский мрамор, который первоначально использовался при создании обелиска.
В конце октября 2013 года восстановленный памятник начали монтировать. Скульптор Николай Аввакумов обнаружил, что при его реставрации были допущены ошибки и неточности. В частности, надписи были выполнены типовым шрифтом Izhitsa Cyrillic, при этом в ряде слов допущены орфографические ошибки; восстановленные изображения также не соответствуют оригинальным. В то же время на фотографиях памятника, распространённых в день его открытия, 4 ноября 2013 года, две из указанных Аввакумовым орфографических ошибок были исправлены (твёрдый знак в слове «память» заменён на мягкий, добавлен существовавший в оригинальной надписи дефис в слове «300-летие»).
Общественное движение «Архнадзор» заявило, что «„реставрация“ обелиска состоялась без какого-либо открытого экспертного и общественного обсуждения её замысла и проекта», в итоге «подлинник 1914 года не воскрес, а подлинник 1918 года погиб, в Александровском саду теперь красуется муляж, не являющийся памятником никакой эпохи». Позднее «Архнадзор» заявил, что «проведённые [в 2013 году] на обелиске работы не могут быть названы реставрацией».
Источник: ВикипедияПамятники Борцам за Советскую власть
Виктория В:
По-моему, реконструкция выглядит вполне достойно.
За Донецк особое спасибо!
Tannit:
Тенденция.
Стирается память, подменяются понятия, переписывается история...
Виктория В:
Триколор не виноват.
Цветам приписывается множество символических значений, однако не существует официального толкования цветов Государственного флага Российской Федерации. Самая популярная расшифровка заключается в следующем[187]:
Белый цвет символизирует благородство и откровенность;
Синий цвет — верность, честность, безупречность и целомудрие;
Красный цвет — мужество, смелость, великодушие и любовь.
Другим распространённым толкованием было соотнесение цветов флага с историческими областями Российской империи: Белой (белый цвет), Малой (синий цвет) и Великой Руси (красный цвет)[188]. Это объяснение исходило из полного титула царей и императоров России: «Всея Великия, и Малыя и Белые России», символизируя единение великороссов, малороссов и белорусов. Кроме того, в дореволюционные времена существовали разнообразные трактовки значений этих цветов, например:
белый — цвет свободы;
синий — цвет Богородицы;
красный цвет — символ державности.
Tannit:
Даже не буду спорить, что на флаге - единственно-возможная комбинация полос. Только замечу, что история повторяется дважды: первый раз как трагедия, а второй... Сама вспомнишь.