Черта: прогулка по грани (18+)

светлая:

до последнего в напряжении будешь держать? Ох, , придется ждать


ну будем ждать, значит, сколько понадобится.

...

Фэнси:

Привет Манякушка! Спасибо за проду! Ну понемногу обстоятельства начинают проясняться. До Корягина дошло что его как лоха развели, и ему это явно не по нраву. А беседа Мары и Руса напоминала фехтование на рапирах, укол-отход. Только вот Вадома своим молчанием сделала на мой взгляд хуже, потому что Мара и так немного от ревности завелась, а тут еще и это наложилось. Вот и взрыв. Спасибо еще раз и жду проды!

...

Maniaka:

Татусь! Привки!


Да? Хорошо, а то мне кажется, что все еще больше запутывается.


Не могу сказать, что дошло, но он определенно кое о чем начал догадываться. Правда, к кукловодам это отношения не имеет.)))
Агы. На мой взгляд тоже .. неплохо так побеседовали.
Вадома сплоховала. Но она растерялась. Кто же знал, что Мара и есть та по которой сохнет Руслан.
Спасибо, что читаешь и комментишь!

...

Виола:

Маняш, еще раз привет

Прочитала главу.
За что же ты так Игорюшу, почти в навоз моськой
А Вадоме чувствую не поздоровится и русику иже с ней
Кстати, Игорьку после откровений снезошедших на Корягина, тоже вряд ли что обломится, ну если аппоненнты не поднажмут и Марка не выдаст жуткую оргию с участием всех вместе и всего состава монастря

...

Maniaka:

Леночка!

Ради подготовки. Не долго ему осталось .... пусть привыкает)

Возможно. Тут двоякая ситуация. Кому больше, даже не знаю. Может и самой Тамаре.
За монастырь не боись. Он выстоит)))

...

Maniaka:

 » Глава 33.

- Не передумал на счет горячительных напитков? Уже самое время, – елейным голоском поинтересовался один из сидящих за столиком, поигрывая содержимым собственного бокала. Пряная жидкость описывала круги по прозрачным стенкам тары, а затем капельками скатывалась на дно, рождая воспоминания о терпком послевкусии. Он сглотнул.
«К слову, надо бы повторить», - подумал сказавший, послав приглашающий взгляд официантке. Та согласно кивнула, без слов поняв требование клиента, и потянулась за полупустой бутылкой. Они договорились не выделяться.
Ответа на свой вопрос он не получил. Предполагаемый собеседник в глубокой задумчивости продолжал смотреть на дверь, сегодня выступающую в роли занавеса, появление которого только что ознаменовало окончание второго акта поставленной ими же пьесы. Недовольный поворотом событий, тот, видимо, не желал аплодировать, скандируя «На бис», в отличие от него самого.
- Знаешь, что-то твои подопечные на этот раз сплоховали. Не находишь? – продолжил он развивать тему с одной единственной целью - надавить на больную мозоль.
Удовольствие, получаемое от мучений антипода - несравнимо ни с чем. Даже экстаз мерк по сравнению с ним, терял свою незыблемую привлекательность.
- Цыганочка однозначно растерялась, раскисла. Да и мальчонка оплошал. Убедительности не хватило, однако.
- Ты бы завязывал с крепкими. Печень, знаешь ли, не железная.
- Ха-ха-ха… Рассмешил, - сделав еще один большой глоток. – И все же разве я не прав?
Все это сознательно говорилось с задумчивыми интонациями и плановой растяжкой гласных, будто бы он, будучи рядовым зрителем, разбирал постановку по частям, анализируя игру актеров и ход режиссерской мысли.
- По мне, так огонька маловато. Вот моя - вспыхнула, загорелась, а твои, точно в воду опущенные сидели. Поэмоциональнее стоило. Поэмоциональнее! Как думаешь?
На этот раз его удостоили злого взгляда, и говорящий расплылся в довольной улыбке - подействовало! Приятно!
- Ну, а третий, так вообще лишний персонаж. Ни рыба ни мясо… Декорация, одним словом. Причем посредственная. Согласен?
Взгляд одного полыхнул ярким пламенем, а улыбка другого стала шире. Как говорят, во все тридцать два, плюс парочка дополнительных клыков – собственное изобретение для того, чтобы выделиться из общей массы.
- По мне, так и убрать можно, чтобы перед глазами не маячила, - добил окончательно, готовясь получить долгожданный отпор.
И услышал:
- Рано праздновать начал, не находишь?
- Эка предсказуемо, - со смешком отбил он. – Повторяешься, братец. Повторяешься!
- Ты, вроде как, тоже не изобретателен. На патент не тянешь, - включаясь в разговор, обвинил оппонент. – Из раза в раз одни и те же фокусы.
- Кто бы говорил… - не согласился начавший диалог, а дальше понеслось по накатанной – вечный и неизменный обмен «любезностями».
- Самовлюбленный хрыч.
- Завида.
- Пустобрех.

***
Костяшки пальцев саднили, выражая неудовольствие. Впрочем ничего удивительного - вымещение обиды и раздражения на ни в чем не повинной стене не могло пройти даром.
Руслан несколько раз сжал и разжал кулаки, пытаясь тем самым напомнить себе о сдержанности. Но, как оказалось, в данном случае боль ему не помощник, скорее наоборот, лишнее напоминание. Собственно, как и Вадома, со скорбной миной на лице сидящая на краешке кровати.
- Какого дьявола?!
Вопрос сорвавшийся с мужских губ ни к чему определенному не относился. Этих самых «какого» было слишком много, чтобы вычленить одно в качестве первостепенного. Хотя Руслан и не пытался. Просто бесился и все.
Безобразная сцена, во время которой Тамара обвиняла Вадому во всех тяжких, все еще стояла перед глазами. А он, опешивший, даже не смог как следует заступиться. Хранитель правопорядка выискался!
Дальше – хуже! Заявив названной сестре, что все уладит, вновь опрофанился, и все благодаря очередному «какого»! Извращенная кривая столкнула его нос к носу с Бойко! И когда? Когда он уже догнал Тамару! Верх издевательства! По-другому не скажешь!
Но и это еще не все. Мало ему было радостного «Руслан», как на горизонте нарисовался Береза собственной персоной, будто без него проблем недоставало. Этот хлыщ, наплевав на свою сногсшибательную пассию, тут же кинулся к его теперь уже рыжеволосой красотке, чтобы выступить в качестве первоклассного успокоительного. И Мара, естественно, не преминула этим воспользоваться. Использовав Березина в качестве буфера, девушка скрылась в снятой на постой комнате, прихватив с собой глотающего слюни попутчика. Где справедливость?!
При воспоминании об этом Надарова затрясло от ярости. Пришло время второго раунда со стеной.
- Прекрати! – крик Вадомы заставил его замереть с отведенным для очередного удара кулаком и оглянуться. – Этим ничего не изменишь, - уже спокойно добавила девушка. В голосе мольба, во взгляде тоже
Не то чтобы подействовало, но…
- Полегчает, - буркнул он и отошел к окну.
- Кому?
- Да, хоть мне!
- Уверен?! – она вновь повысила тон, хотя других предложений не имела.
- Посоветуешь что-нибудь?
- Нет, - сарказм Вадома пропустила мимо ушей. – Пока нет.
- А-а-а… Как же я забыл? Сперва картишки раскинуть надо… - протянул Надаров, попутно начиная жалеть о произносимом. Закончил уже совсем неуверенно и с сожалением. – Прости.
- Я все понимаю, - едва слышно отозвалась она.
Стало совсем стыдно.
- Я серьезно. Извини. Нервы.
Вадома кивнула.
- Но ты прав. Посоветоваться нужно. Разреши мне посмотреть? – попросила она, с затаенной надежной ловя его взгляд.
Руслан стушевался.
- Руку?
- Не уверена, что это хоть что-то прояснит, но попытаться стоит. Если не хочешь слушать, я тебе не скажу. Сама буду знать и все. Пожалуйста?!
- Вад, я…
- Руслан, это же мелочи. Всего лишь ладонь на пару минут и все?! – вновь перебила она.
- Черт!
Надаров запустил пятерню в волосы, словно пытался уберечь оную от исследования. Он и гадает! Бред! Полнейший! Или не брад?
- Отлично! Раз придурок, так в превосходной степени, - пробубнил он себе под нос, подходя к названной сестре.
Благо Вадома сообразила, что комментировать не стоит, иначе спугнет, и промолчала.
Плюхнувшись на кровать, Надаров разжал защитный кулак. Хотелось одного – материться.

***
Хлопнув дверью так, что та протестующе застонала, Тамара, исходящая паром бешенства, отшвырнула стул со своего пути и уселась на расстеленную постель. Факт царящего в комнате беспорядка и присутствия в ней мужчины – девушку не волновал совершенно. Как сказала бы Ланка: «Пофиг, и пеплом присыпать» - что Мара и сделала.
Любезности Березина, сладчайшим медом истекающие с мужских губ, игнорировались девушкой в равной мере, что и его присутствие. Тамара была занята только собой и «подставой», что так любезно организовал для нее Руслан. Гадалку притащил с ее недвусмысленными намеками на проклятость! Благодаря голосу старой карги, словно заевшая пластинка повторяющему предсказание у нее в голове, успокоиться никак не получалось.
- Что за подлость такая? – выдохнула девушка, схватившись за голову. Необходимо как-то прекратить это. Срочно!
Ее словно услышали. Руки мягко отвели в стороны.
- Неприятности? – ища подтверждение на девичьем лице, спросил Березин. Его взгляд гарантировал помощь, манил успокоением, теплом и еще чем-то.
Тамара согласно кивнула.
- Неприятности.
- А если так? – и не дожидаясь согласия, легонько коснулся пухлых губ большим пальцем, прежде чем припасть к ним в поцелуе.

***
Верный своим намерениям, он честно слушал то, что говорила Вадома. Слушал, не перебивал и не понимал. Перипетии, переплетения, «крестики с ноликами» – ничего ему не говорили. Абсолютно ничем не помогали и вызывали лишь еще большее раздражение. Если раньше он вел себя, как псих, то сейчас вполне мог сойти за прожженного маньяка.
- Все! Хватит с меня твоей … мантии, - отняв руку, заявил Руслан. – Как-нибудь по старинке разберусь, без всех этих «любит – не любит».
Поднявшись с кровати, оперативник направился к двери. «Нет ничего лучше старого, доброго разговора по душам», - убеждал он себя. Так ведь?!
- Нет, не ходи, - Вадома сорвалась за названным братом в попытке остановить. Загородила выход.
- Вад! Хватит! – отмахнулся от девушки Надаров, поворачивая ручку двери. Конечно, боли не причинил. Всего лишь настойчиво отодвинул со своего пути. – И так достаточно дров наломали с твоими пророчествами. Я не хочу ее потерять, понимаешь? Здесь она, - оперативник ударил себя кулаком в грудь. – Так прочно, как никогда раньше, - признался он и себе и сестре одновременно. А признавшись, почувствовал облегчение.
Секс – сексом, а чувства – чувствами, приятно было наконец понять разницу.
- Мне плевать на то, кем или чем ты ее считаешь. Пусть будет проклятая, но моя, – с чувством, добив Вадому окончательно.
Девушка выпустила мужское предплечье, за которое отчаянно цеплялась. Выпустила, признавая правоту матери и собственное поражение. Оседая на пол, она могла думать только об одном – словах старой цыганки: «Все то время, пока я жила с ним, на моей руке был такой же узор, как на твоей сейчас».
На ее руке и на руке названного брата, угодивших в одну и ту же ловушку. В капкан тех, кому противиться невозможно.
Спрятав лицо в ладонях, Вадома заплакала. Заплакала беззвучно и горько, слезами, от которых даже каменное сердце рвется на части. Спасти любого их них - задача невыполнимая, а наблюдать за играми всесильных – больно.

...

Виола:

Маняш, а за что бить
По мне так очень живенько получилось, с Игорюшей предсказуемо, как и с Вадомой и Русликом, вот только интересно что же будет дальше Понятно, что Игорь обломается, только Руслан от этого в глазах Тамары выглядеть лучше не станет.

...

Аpple:

Маняш!
Ничего себе продолжение! Класс!
Очень напряженное, по крайней мере я не расслаблялась ни на секунду.
И еще надеюсь, что хоть Мара находится в странном состоянии, но ей ни пофиг с кем спать.

...

светлая:

блин, ну чего этот Игорь притащился, герой-любовничек тоже выискался.
Надеюсь, Рус его обломит вовремя.
ой, прям вот чуть ли не такими же словами подумала.
Маняш, спасибо за продолжение! Честно говоря не ожидала, что так повернутся события.
Жду след. отрывочек с нетерпением!

...

Legacy:

Машуль, привет! Со своей площадкой даже нет времени прочитать! Хорошо, что сегодня дали выходной, вот я и прибежала.
Прочитала две главы. Напряжение все нарастает и нарастает. Что же будет? Кукловоды, заразы! Карты стали тусовать и одеяло на себя перетягивать.
Рисунки на руках Вадомы и Руслана одинаковые... Значит ли это, что они оба втянуты в игру и стали марионетками? Но, если Вадома в курсе, так почему же она не борется? Знаю, что скажешь: Руслан ее и слушать не станет, а будет переть, как танк по Европе.
Короче, не буду выносить мозг ни тебе,себе. Жду чем все закончится.

...

Maniaka:

 » Глава 34

Он лежал на спине, устремив рассеянный взгляд в небо. Вечерело. Еще немного, и первые звезды появятся на небосводе. Сперва блеклые они разгорятся с наступлением ночи, станут яркими и притягательными, как всегда.
Там, в вышине, уже ничто не напоминало о недавней непогоде. Пролившись дождем, тучи растаяли, явив взгляду прозрачную голубизну. Святослав хотел раствориться в ней. Исчезнуть, так же, как грозовые облака. Хотел, и не мог - телесная оболочка крепко держала на земле, но душа… Душа новоначального пребывала там – среди небесных высей.
Он продрог. Пропитанная влагой одежда облепила тело. Игривый ветерок, срывая с листвы капли, ронял их на его лицо, но Святослав не обращал внимания на его шалости. Безучастный ко всему, послушник лежал на сырой земле, далекий от тверди, также как близящаяся ночь ото дня.
Умиротворение – единственное, что ощущал сейчас юный рясофор. Столь долгожданное и бесценное, оно снизошло на сомневавшегося инока в тот миг, когда решение было принято. Едва из возможных дорог в будущее была выбрана одна – та, что оказалась желаннее всех других - все в нем встало на свои места, а порывы, терзавшие ум и тело в последние дни оказались забыты. Смыл ли их дождь или просто время пришло – неважно. Главное что теперь он был готов и уверен в той жизни, которую избрал для себя. Теперь отныне и вовек он принадлежит Богу.

***
Решимости Надарова хватило на несколько широких шагов по коридору. Затем мужчина застыл, точно пригвожденный, сраженный мыслью о том, что Тамара не захочет с ним разговаривать.
Пока Руслан перебарывал панические настроения, убеждая себя в правильности принятого решения, одна из дверей открылась, и перед оперативником предстала Бойко во всей красе. Не оценить длины ног и полноту груди оперативник не смог – мужчина все-таки. Заметив сослуживца, Наталья расплылась в кокетливой улыбке. «Верный признак назревающих неприятностей», - моментально определил Надаров. И не ошибся.
- Какая встреча! И уже второй раз за последние полтора часа, - мурлыча, протянула Наталья, но голос ее при этом сочился ядом. – Я смотрю, ты вжился в роль соблазнителя. Или спасителя невинных? – Бойко выразительно приподняла правую бровь, демонстрируя сарказм и недоверие, и поднесла указательный пальчик к губам, будто всерьез раздумывала над заданным вопросом.
Руслан промолчал, лишь только повторил последовательность ее действий, исключая последнее. Кокетство в его исполнении превратилось в кривую усмешку, а изогнутая бровь – иронию.
- Знаешь, Рус, мне очень интересно, что такого особенного есть в этой девчонке, раз все мои мужчины слетаются на нее? – продолжила Наташа и чуть прикусила длинный накрашенный ноготок. – Кого же вы мне напоминаете?.. Пчелы… Мухи…
Мысленно взяв «игнор» в кавычки и поставив его впереди всех остальных действий, Надаров спросил:
- Зачем вы сюда приехали? Сотник знает?
- Рыжий – ее натуральный или все-таки блондинка? – свернуть девушку с намеченного пути не удалось.
Руслан тяжело вздохнул. Вновь выяснять отношения было выше его сил.
- Наташ, даже если я захочу проверить силу притяжения земли и сигануть с двенадцатого этажа, тебя это не касается. Также как и все остальное, включая цвет волос моей девушки. У тебя своя жизнь, вот с ней и разбирайся!
Последние слова мужчины заглушило многозначительно «о-о-о», вторящее изумлению, что отразилось на лице Бойко. Воспользовавшись этим замешательством, Руслан отодвинул преграду со своего пути и, заглушив голосок сомнения, направился туда, куда собирался.
Первая дверь от входа. Справа. Что он за ней увидит или услышит, Руслан не представлял, но собирался выяснить. «Все или ничего», - неровным ритмом отбивало сердце оперуполномоченного. Слова пульсировали в висках, текли по венам, осязались подушечками пальцев, словно те прикасались к неизвестному. Ведомый ими мужчина, не раздумывая, открыл нужную дверь, чтобы почувствовать, как упомянутая ранее «крыша» уходит из-под ног и пустота принимает его в свои объятья.

***
Идя на поводу у разгорающегося внутри пламени, Тамара плавилась от прикосновений мужских рук и губ к своей коже. Первобытная жажда растекалась по ней, зажигаясь там, где поцелуй оставлял влажный след или рисовали узор пальцы.
Всего было мало. Хотелось еще, больше, страстнее.
Девушка казалась себе свечой, сгорающей и радующейся этому. Вся жизнь несколько мгновений яркого пламени – коротких, но ослепляющих.
Выгнувшись дугой, Мара позволила мужчине расстегнуть на себе сарафан. Тонкие бретельки тут же слетели с плеч. Ткань заскользила по коже, спеша открыть доступ горячим ладоням. Девушка застонала, когда жадные руки в грубоватом захвате сомкнулись на груди.
Это было то, чего она хотела. Почти то, но не совсем. Чего-то не хватало, или что-то было не правильно. Тамара не могла уловить, что именно, а потому продолжала отдаваться со страстным нетерпением.
Она понимала, что слышит голос, но не могла разобрать слов или уловить интонации. Густой туман желания окутывал ее, мешая связно мыслить, подталкивая к границе былых видений, подстрекая окунуться в них. Воплотить в жизнь. Часть ее хотела этого, другая – боялась, отказываясь ступить. Взывая, прислушаться к чему-то.
- Мара…
Горький выдох заглушил стук металлической ручки о стену, но девушка услышала именно его. Сомкнутые веки распахнулись, и Тамара увидела застывшего в дверях Руслана. Его исказившееся от боли и неверия лицо. И в этот миг дурман окончательно развеялся. Все стало предельно ясно. Не тот мужчина обнимал ее. Не те руки прикасались к ее телу.
- Руслан! – девушка рванулась прочь от припавшего к ней, так и не сделав последний шаг в зовущую глубину пропасти.

***
Пустота, окружающая их, звенела от противоречивых эмоций. Радость победы и горечь поражения разрывали ее. Глаза одного алели от едва сдерживаемой злости, другого - вспыхивали голубоватыми искорками веселья.
- Мы так не договаривались! – выдавил из себя тот, что пребывал в неудовольствии.
- Решение принято, и оно не в твою пользу, - не согласился оппонент.
- Они еще могут передумать! – продолжил настаивать проигравший, но не считающий себя таковым.
- Возможно. Все мы отступаем от выбранного пути, но спор заключался не в этом.
- Ты переиначиваешь правила!
- А ты бесишься, что продул!
- Установленные сроки не вышли!
- Пусть, но выбор сделан. Мое осталось моим!
- Он колеблется! - возмутился один из собеседников.
- Уже нет, и ты знаешь об этом. Смирись. Где достоинство проигравшего? – не пример антиподу спокойно и без злости.
- Смириться? И не подумаю! Последний ход упадет в мою копилку! Вот увидишь!
Предупредив, исчез с черном вихре, бросив извечного визави любоваться абсолютным ничем собственного производства, но напоследок, не удержавшись, осветил пустоту всполохами созидающего огня, что составлял суть каждого из них.
- До скорого, - согласился оставшийся, наблюдая, как одна за другой в черноте окружающего его пространства растворяются в небытии яркие искры.
В отличие от антипода терпения ему не занимать. Он повременит с финальной точкой, посмотрит, что будет. Мало ли что… Некоторые слишком любят драматизировать.

***
Девяносто. Сто. Сто десять… двадцать… тридцать…
Стрелка спидометра неуклонно ползла вверх, но Руслан не чувствовал скорости, не замечал встречных машин и мелькающего за окнами пейзажа. Вцепившись в руль мертвой хваткой, он стремился убраться подальше от монастыря, Тамары и всего, что было между ними. Стремился, но не мог.
Сцена, увиденная им в комнате, стояла перед глазами – такая яркая и четкая, будто он до сих пор стоял там – в дверях. Полуобнаженная девушка, выгнувшаяся под руками мужчины. С упоением принимающая ласки.
Его девушка под руками другого мужчины! Как же это больно!
Руслан не знал, что так бывает. Не представлял себе подобной боли. Она, как клещ, вцепилась в него, прогрызла в груди огромную зияющую дыру. В том месте, где раньше билось сердце.
Он думал, что самое страшное уже пережил – потерю родителей, а оказалось нет. Оказалось, что боль бывает разной, не по глубине - содержанию. Сейчас она была раздирающей на части. Умертвляющей душу.
Все произошло так быстро. В одно мгновенье. Еще секунду назад он был счастлив от признания собственных чувств, гордился собой, что оказался способен полюбить, а затем… Затем замок из песка смело волной.
Говорят, человек любит сердцем, а его – разбилось. Разлетелось на части, столь мелкие, что собрать их не сможет даже ювелир. Никто не сможет. Никогда!
На мгновенье прикрыв глаза, Руслан вздохнул.

***
Вадома не смотрела на дорогу. Не могла себя заставить. При взгляде на стремительно исчезающий ядристый асфальт, девушке начинало казаться, что она сидит в кабине реактивного самолета, что, набирая скорость несется по взлетной полосе. И все бы ничего, вот только пилота нет за штурвалом, а сама она не имеет ни малейшего представления, как управлять авиалайнером.
Именно поэтому взгляд девушки сфокусировался на мужских руках и не отрывался от них ни на мгновение. Побелевшие пальцы, сжимающие рулевое колесо. Он собирается раздавить его или разорвать в клочья? Очень возможно и то и другое.
Вадома, как свою, ощущала боль названного брата. Чувствовала, но помочь была не в силах. Она не представляла, что нужно делать в подобных случаях. О чем говорить и как молчать? Ей самой не приходилось сталкиваться с изменой. Переживать ее. Потому выходило, что опыта недоставало даже для того, чтобы стать полноценной «жилеткой» и в нужный момент правильно подставить плечо.
Да и не думала она, что Руслан примет ее сочувствие и сострадание. Не нужны они ему. Ни сейчас. Потом возможно, но не на пике эмоций, когда кроме боли ничего не чувствуешь.
Зная брата, она могла предположить, что и как будет дальше. Он замкнется в себе, затворит дверцу в собственную скорлупу. Так уже было -после смерти родителей. Внешне спокойный и уверенный, а внутри – измученный и разбитый, но никому не показывающий этого.
Надаров не привык делиться чувствами. Был скуп на их проявление. И от этого становилось еще страшнее. Во много раз страшнее.
Его признание в гостиничной комнате ошеломило ее. Пусть неприятно из-за того, что питаемые мужчиной чувства были направлены на ту, за жизнь которой Вадома боялась, но в глубине души она все же обрадовалась, что Руслан, наконец-то, вообще созрел для них.
В любой другой ситуации она бы прыгала от радости, что названный брат нашел свою половинку. Нашел и собирается удержать рядом. Теперь же… Теперь Вадома вообще не знала, что будет.
Пойдя за ним там - в гостинице - она видела его лицо. Лицо мертвеца. Из брата словно душу вырвали. Вырвали и безжалостно растоптали. Лишили сути.
Он ничего не сказал. Просто взял ее за руку и повел прочь. Быстро. Стремительно. Убегая. Взял их вещи и потащил на улицу. Все также молча. Не останавливаясь и не оглядываясь. Ставя точку.
Даже когда Тамара бежала за ним, звала, он не обернулся. Дрогнул, но продолжал идти – сосредоточенный, внешне лишенный эмоций.
Вадома боялась представить ту бурю, что сейчас разрушала его. Боялась ощутить ее сокрушающую мощь. Боялась оказаться сметенной ею.
Горький выдох Руслана отвлек девушку от грустных мыслей. Инстинктивно она глянула на его лицо - застывшее, с закрытыми глазами и побелевшими губами. Таким он станет преследовать ее в кошмарах, когда, напичканная снотворным, она будет проваливаться в сон на больничной койке.
Но это потом.
А сейчас, свист тормозов, удар и перевернувшийся мир. Их автомобиль вылетел на встречку, и предотвратить аварию мог разве только бог.

***
Жить не хотелось. В основном из-за осознания собственной глупости.
Зачем все это было? Для чего? Тамара всю ночь задавалась этими вопросами. Задавалась сквозь слезы и икоту, боль и страх, что ничего не изменишь.
Девушка не понимала себя, собственных поступков. Не могла разобраться, чем именно руководствовалась, когда... Даже подобрать слов не получалось. И от этого становилось вдвойне страшно.
Эта самая длинная, практически бесконечная ночь в ее жизни, ознаменовалась метаниями разума в попытке найти несуществующие ответы на вопросы, которые стоили ей столь многого – самой себя. Эта ночь…
Но она миновала. Наступило утро, и пора заниматься тем, для чего она приехала в Воробьевку – решать проблемы Макаренко. Тамара убеждала себя в этом. Убеждала и не могла убедить. Хотелось залезть обратно под одеяло и окунуться в атмосферу жалости к себе.
Посмотрев в зеркало, девушка поправила юбку и вздохнула. Красавица – не то слово. После многочасового рыдания глаза покраснели и припухли, лицо приобрело зеленоватый оттенок, который не в состоянии скрыть даже тонны косметики.
Уже возле ворот Введенского Тамара встретила Березина. Сказать, что встреча ее не обрадовала - ничего не сказать. Девушке хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этих глаз – свидетелей ее позора и унижения.
Неимоверным усилием воли взяв себя в руки, Мара поздоровалась. Делать вид, что ничего не произошло, очень тяжело, но необходимо. Благо Игорь решил придерживаться схожей линии поведения. Это облегчало задачу.
Мужчина предложил составить ей компанию, узнав, что Тамара идет к отцу Михаилу, и девушка согласилась. По большей части из-за того, что не нашла достойного повода для отказа. Просто «не хочу» прозвучало бы, по меньшей мере, глупо.
Разговор с настоятелем монастыря был недолгий, но плодотворный. Отец Михаил оказался столь же заинтересован в разоблачении тайны загадочной иконы, как и Макаренко, так что без каких-либо проволочек согласился отдать ее реставраторам «Пандеума» для исследований.
У Тамары точно камень с плеч свалился. Теперь она была вольна заняться собственной жизнью. Девушка хотела найти Руслана и поговорить. Хотя… Как вымолить прощение?

***
Святослав вместе с другими послушниками и членами монастырской братии приводил в порядок территорию у внешних стен Введенского. Сегодня рясофор был счастлив, как никогда ранее. На душе было легко и спокойно. Божья благодать снизошла на него.
С каждым часом уверенность в собственном выборе крепла в новоначальном, даря умиротворение и отгоняя прочь остатки сомнений. Спокойствие духа и вера – это все в чем он нуждался, чтобы провести отведенное на земле время с пользой для себя и других.
Некоторое время назад Святослав видел девушку, что так взволновала его на берегу реки, и ничего не почувствовал. Сегодня порывы плоти не смутили его разум, не родили стремления к мирскому бытию, прошли стороной. И потому будущий инок улыбался безмятежной улыбкой праведника. Он сделал свой выбор!
«Все так, как и должно быть» - говорил себе Святослав, прилагая усилия к благословенному труду. Так, как он всегда хотел. Так, о чем мечтал.
За своим занятием Святослав практически не обращал внимания на то, что происходило вокруг. Он выкладывался полностью, выполняя работу с должным усердием и умственной молитвой, поэтому, когда громкий хлопок разорвал воздух, послушник вздрогнул и, выронив грабли, стал озираться по сторонам.
На то, чтобы понять и оценить происходящее, хватило нескольких секунд. Не раздумывая, Святослав бросился к рыжеволосой девушке, которая, застыв, с ужасом смотрела на корчащегося на земле мужчину. Тот истекал кровью на ее глазах. Умирал. А выстреливший снова прицеливался.
Святослав бросился вперед. В одно мгновение оказался у ворот. Ни задумываясь загородил собой следующую жертву. Во славу Господа и жизни! Принял то, что предназначалось не ему.

...

Виола:

Маняш, замутка конечно прелюбопытная,
Надаров в душе любит Томару, но непомнит ни чего о ней и женится на ведьме.
Маме Вадомы рот прикрыли и вообще в магилу свели.
Что с Игорем?
И что случилось с Томарой, что ее и ребенка спасть пришлось? Ну у Святика понятно предназанчение
Интересно она тоже думает, что от святого духа родила?
Короче не конец, а сплошное многоточие с учетом того, что Руслик в монастырь поскакал

Короче жду второй раунд

...

Maniaka:

Ленусь! Приветик!

Этим двоим все подтерли. Так сказать, с нуля начали.
С Тамарой сложнее.
Она все помнит. Именно "ВСЕ".


Поскакал, но здесь, как карта ляжет у кукловодов. Смотря кто выиграет. Каждый решит для себя, наверно.


Не планирую. Послесловие только. В двух словах о Березине, Ланке, Корягине и все.
Намереваюсь так оставить. Для одних игра, для других жизнь...
Поиграли и забыли, а там.... сами, кто на что способен.
Сорь, если не оправдала ожидания. ХЭ не будет.

...

светлая:

[b]Маняшенька/b] , привет, дорогая! С возвращением!
Да, неожиданный поворот для всех героев!
И итог, конечно, неутешительный - пока эти двое все играют, среди людей победивших нет.


слово в кавычках оставляет надежду, что будет вторая часть. Где все прояснится окончательно.

Спасибо огромное!

...

Виола:

Ну, если не планируешь, каждый додумает историю сам

...