Любимые поэты и стихотворения

Николай Гумилев

ВЕЧЕР

Еще один ненужный день,
Великолепный и ненужный!
Приди, ласкающая тень,
И душу смутную одень
Своею ризою жемчужной.

И ты пришла... ты гонишь прочь
Зловещих птиц - мои печали.
О, повелительница ночь,
Никто не в силах превозмочь
Победный шаг твоих сандалий!

От звезд слетает тишина,
Блестит луна - твое запястье,
И мне во сне опять дана
Обетованная страна -
Давно оплаканное счастье.
___________________________________

 » Дмитрий Мережковский- ПРИЗНАНИЕ

Дмитрий Мережковский ПРИЗНАНИЕ

Не утешай,оставь мою печаль
Нетронутой,великой и безгласной.
Обоим нам порой свободу жаль,
Но цепь любви порвать хотим напрасно.

Я чувствую,что так любить нельзя,
Как я люблю,что так любить безумно,
И страшно мне,как будто смерть,грозя,
Над нами веет близко и бесшумно...

Но я еще сильней тебя люблю,
И бесконечно я тебя желаю,-
До ужаса сливаю жизнь мою,
Сливаю душу я с душой твоею.

И без тебя я не умею жить.
Мы отдали друг другу слишком много,
И я прошу,как милости,у Бога,
Чтоб научил Он сердце не любить.

Но как порой любовь не проклинаю-
И жизнь,и смерть с тобой я разделяю,
Не знаешь ты,как я тебя люблю,
Быть может,я и сам еще не знаю.

Но слов не надо:сердце так полно,
Что можем только тихими слезами
Мы выплакать,что людям не дано
Ни рассказать,ни облегчить словами.
___________________________________

 » Алекс Микеров - слушай, тут все говорят про осень

Алекс Микеров

слушай, тут все говорят про осень, ну, и я расскажу про осень:
меня третий год непонятно зачем болтает, куда-то все время носит,
я смертельно завидую тем, кто обладает такой вот внутренней осью,
что они производят молчание, и молчанием этим грубят,
словно их абсолютно не парит, что их кто-то бросит,
кто-то выключит их из себя.

а такие как я - производят улыбки, шутки, слова, гримасы,
чтобы выжить, чтобы справиться с этой космической массой
пустоты - в этом деле каждый из нас стал асом,
и давно ничего не боится,
просто видит еще в начале конец рассказа,
и от боли в глазах двоится.

у меня тут случилось такое лето, но лето - спето,
все, что греет сейчас нутро - лишь бесчетная сигарета,
с каждым днем в этом городе - меньше света,
и все чаще мерзнут ступни и руки,
так и тянет спросить: "А что на тебе надето,
чтоб спастись от холода? А от скуки?".

так и тянет все бросить и перестать бороться,
отыскать что-нибудь чем бы стоило уколоться,
и залечь в квартире, будто на дне колодца -
заниматься с тобою сексом, любовью, счастьем -
а не шпарить по городу иноходцем,
разрываясь на мелкие части.

понимаешь, осень меня загоняет в жесткие рамки,
мне же раньше казалось, немного удачи - и сразу в дамки,
мое имяфамилие будет в самом верху программки -
кто там дальше играет, всем будет неинтересно,
только я вот тащу эту жизнь, и уже натирают лямки,
и все чаще бывает пресно.

слушай, тут все говорят про осень, будто она наступила внезапно,
словно не те же случились даты, ненастье, запах,
что год назад - а я сижу, мечтаю: восток ли, запад,
юг или север, слова лепестками бросаю
на ветер - загадывая, что, мол, в каком-нибудь завтра

я всё-таки не угасаю.
_________________

 » Златенция Золотова - Чего мы только в себе не носим

Златенция Золотова

Чего мы только в себе не носим,
И ноша тянет, хотя – своя.
А если вдуматься, даже осень
Нас учит легкости бытия.

Сначала, словно художник кистью,
Картину пишет единым днем.
А после под ноги бросит листья.
Мы их затопчем, но не поймем

Что только в легкости этой сила,
Не жаль ни времени, ни труда.
Когда б она все в себе носила,
То не закончилась никогда

И нам не стать бы на год богаче
(Пусть кто-то скажет: мечта сбылась),
Раз не закончилась бы, то значит,
Не началась.
_________________

КАГАМИ АЛИНА "ИМПЕРАТОРУ ОКТАВИАНУ АВГУСТУ"

Умер диктатор. Праздник в Сенате ныне.
Воля умершего - сей документ зачитан.
Цезарь. Теперь и мое это стало имя...
Впрочем, в народе это почти что титул.

Что же, игра без правил. Испуг на лицах.
Триумвират и сенаторы. Кто же первый?
Люди попрятались. Списки висят проскрипций.
Время гражданских войн - это время нервов.

Месть свершилась, и нас осталось двое.
Но у Антония: промахи да обеды.
Ты не боишься? Карты свои раскроем.
Вот и Египет пал. Все. Финал. Победа.

Жизнь по бумажке, ночь напролет в работе
- Нашла отчизна больна, ей нужна сиделка.
Да, я возьму эту роль на себя, извольте.
Это для вас вполне неплохая сделка.

Очень надеюсь, ход мой прошел достойно,
Хоть не республика - не различить отличий.
Да, я - мерзавец, погрязший в интригах, только
Рим мой отныне мраморный, а не кирпичный.

Жизнь угасает. Что ж, улыбнусь - несложно.
Пусть в биографии было немало дурных моментов.
В игры престолов играя, остаться святым невозможно.
Пьеса окончена. Занавес. Аплодисменты.

2013

В день рождения первого императора...
_________________

 » Ви Миловидова –- я пишу неосознанно, по привычке…

Ви Миловидова

–- я пишу неосознанно, по привычке… никогда не признаешься, что читаешь.
твоё имя привыкло носить кавычки. если б знал, хороший, кого теряешь …
не глупа, красива, упряма в меру. не обрёк Господь… обогрел, как видишь.
я всегда на себя примеряла веру, но пошла на ин.фак: зарубежка, идиш…
что угодно, вот только бы было время, на стихи и на музыку, на рисунки.
я от многих отлична… такая тема, у меня томик Черчилля в мятой сумке…

–– у меня за душою ни цента, веришь? да и с сердцем негоже – почти калека.
но когда ты меня обнимаешь, греешь… всё нутро превращается в человека.
в рядового, поручика, капитана…. час на час не приходится, и не нужно.
я почти понимаю, как ты устала, но ответ очевиден : семья не дружба…
не посмею лукавить, мне тоже больно, но какою бы славною не была ты
мы довольно намучились, и сегодня, я всего лишь на всего провожатый…

ты пиши, я действительно все читаю, только слов не находится для ответа.
если честно, то я до сих пор не знаю, как в тебе умещается столько света…

я надеюсь, что скоро его не станет, у Земфиры однажды промокли спички…
ты же птица. пора возвращаться в стаю...
я любил тебя очень.
люблю.
[кавычки]

Октябрь 2011
___________________________________

Николай Гумилев


КАПИТАНЫ

I
На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.

Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,

Чья не пылью затерянных хартий, -
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь,

И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт,

Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.

Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса,
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.

Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат,

Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?

II
Вы все, паладины Зеленого Храма,
Над пасмурным морем следившие румб,
Гонзальво и Кук, Лаперуз и де-Гама,
Мечтатель и царь, генуэзец Колумб!

Ганнон Карфагенянин, князь Сенегамбий,
Синдбад-Мореход и могучий Улисс,
О ваших победах гремят в дифирамбе
Седые валы, набегая на мыс!

А вы, королевские псы, флибустьеры,
Хранившие золото в темном порту,
Скитальцы арабы, искатели веры
И первые люди на первом плоту!

И все, кто дерзает, кто хочет, кто ищет,
Кому опостылели страны отцов,
Кто дерзко хохочет, насмешливо свищет,
Внимая заветам седых мудрецов!

Как странно, как сладко входить в ваши грезы,
Заветные ваши шептать имена,
И вдруг догадаться, какие наркозы
Когда-то рождала для вас глубина!

И кажется - в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.

С деревьев стекают душистые смолы,
Узорные листья лепечут; "Скорей,
Здесь реют червонного золота пчелы,
Здесь розы краснее, чем пурпур царей!"

И карлики с птицами спорят за гнезда,
И нежен у девушек профиль лица...
Как будто не все пересчитаны звезды,
Как будто наш мир не открыт до конца!

III
Только глянет сквозь утесы
Королевский старый форт,
Как веселые матросы
Поспешат в знакомый порт.

Там, хватив в таверне сидру,
Речь ведет болтливый дед,
Что сразить морскую гидру
Может черный арбалет.

Темнокожие мулатки
И гадают, и поют,
И несется запах сладкий
От готовящихся блюд.

А в заплеванных тавернах
От заката до утра
Мечут ряд колод неверных
Завитые шулера.

Хорошо по докам порта
И слоняться, и лежать,
И с солдатами из форта
Ночью драки затевать.

Иль у знатных иностранок
Дерзко выклянчить два су,
Продавать им обезьянок
С медным обручем в носу.

А потом бледнеть от злости,
Амулет зажать в полу,
Все проигрывая в кости
На затоптанном полу.

Но смолкает зов дурмана,
Пьяных слов бессвязный лет,
Только рупор капитана
Их к отплытью призовет.

IV
Но в мире есть иные области,
Луной мучительной томимы.
Для высшей силы, высшей доблести
Они навек недостижимы.

Там волны с блесками и всплесками
Непрекращаемого танца,
И там летит скачками резкими
Корабль Летучего Голландца.

Ни риф, ни мель ему не встретятся,
Но, знак печали и несчастий,
Огни святого Эльма светятся,
Усеяв борт его и снасти.

Сам капитан, скользя над бездною,
За шляпу держится рукою,
Окровавленной, но железною,
В штурвал вцепляется - другою.

Как смерть, бледны его товарищи,
У всех одна и та же дума.
Так смотрят трупы на пожарище,
Невыразимо и угрюмо.

И если в час прозрачный, утренний
Пловцы в морях его встречали,
Их вечно мучил голос внутренний
Слепым предвестием печали.

Ватаге буйной и воинственной
Так много сложено историй,
Но всех страшней и всех таинственней
Для смелых пенителей моря -

О том, что где-то есть окраина -
Туда, за тропик Козерога! -
Где капитана с ликом Каина
Легла ужасная дорога.
___________________________________

 » Юлия Друнина- БИНТЫ

Юлия Друнина БИНТЫ

Глаза бойца слезами налиты,
Лежит он, напружиненный и белый,
А я должна приросшие бинты
С него сорвать одним движеньем смелым.
Одним движеньем - так учили нас.
Одним движеньем - только в этом жалость...
Но встретившись со взглядом страшных глаз,
Я на движенье это не решалась.
На бинт я щедро перекись лила,
Стараясь отмочить его без боли.
А фельдшерица становилась зла
И повторяла: "Горе мне с тобою!
Так с каждым церемониться - беда.
Да и ему лишь прибавляешь муки".
Но раненые метили всегда
Попасть в мои медлительные руки.

Не надо рвать приросшие бинты,
Когда их можно снять почти без боли.
Я это поняла, поймешь и ты...
Как жалко, что науке доброты
Нельзя по книжкам научиться в школе!
___________________________________

 » Эд Сетера-Слегка кружилась голова…

Эд Сетера

Слегка кружилась голова…
Толпа галдела –
жужжали бранные слова,
впиваясь в тело.

Терзали мысли о былом:
утюг – отключен?
в Антарктике – белым-бело?
Высоцкий – лучше?

Рыдали крыши, облака
роняли слёзы,
и носом хлюпал мальчуган
простоволосый.

Закат вступал в свои права.
Сверкала плаха.
Катилась в лужу голова…
А мальчик плакал.

Вероника Тушнова

Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам...
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.
_________________

Николай Гумилев

Фра Беато Анджелико

В стране, где гиппогриф веселый льва
Крылатого зовет играть в лазури,
Где выпускает ночь из рукава
Хрустальных нимф и венценосных фурий;

В стране, где тихи гробы мертвецов,
Но где жива их воля, власть и сила,
Средь многих знаменитых мастеров,
Ах, одного лишь сердце полюбило.

Пускай велик небесный Рафаэль,
Любимец бога скал, Буонаротти,
Да Винчи, колдовской вкусивший хмель,
Челлини, давший бронзе тайну плоти.

Но Рафаэль не греет, а слепит,
В Буонаротти страшно совершенство,
И хмель да Винчи душу замутит,
Ту душу, что поверила в блаженство

На Фьезоле, средь тонких тополей,
Когда горят в траве зеленой маки,
И в глубине готических церквей,
Где мученики спят в прохладной раке.

На всем, что сделал мастер мой, печать
Любви земной и простоты смиренной.
О да, не все умел он рисовать,
Но то, что рисовал он, — совершенно.

Вот скалы, рощи, рыцарь на коне, —
Куда он едет, в церковь иль к невесте?
Горит заря на городской стене,
Идут стада по улицам предместий;

Мария держит Сына Своего,
Кудрявого, с румянцем благородным,
Такие дети в ночь под Рождество
Наверно снятся женщинам бесплодным;

И так нестрашен связанным святым
Палач, в рубашку синюю одетый,
Им хорошо под нимбом золотым:
И здесь есть свет, и там — иные светы.

А краски, краски — ярки и чисты,
Они родились с ним и с ним погасли.
Преданье есть: он растворял цветы
В епископами освященном масле.

И есть еще преданье: серафим
Слетал к нему, смеющийся и ясный,
И кисти брал и состязался с ним
В его искусстве дивном… но напрасно.

Есть Бог, есть мир, они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себе вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
___________________________________

 » Валентин Катаев-МОЛОДОСТЬ

Валентин Катаев МОЛОДОСТЬ

Чуть скользит по черной глади лодка.
От упругой гребли глубже дышит грудь.
Ночь плывет,и надо мною четко
Разметался длинный Млечный путь.
Небо кажется от суда бездной серой,
Млечный путь белеет,как роса.
Господи,с какою чистой верой
Я смотрю в ночные небеса!
Путь не долог.Серебристо светит
Под водой у берега песок
Крикну я - и мне с горы ответит
Молодой звенящий голосок.
Я Люблю тебя.Люблю свежо и чисто.
Я Люблю в тебе,не сознавая сам,
Эту ночь,что движется лучисто,
Этот свет,что льется с неба к нам.
___________________________________

 » Кулик Анна. Багаж в чемоданы - и в путь

Анна Кулик

Багаж в чемоданы - и в путь, на затерянный остров.
Построю бунгало, достану любимые диски...
И буду свободной, без вечных дорог, перекрестков,
навязанных близких без права уйти по английски,
без жутких сенсаций, без грусти, без внешнего мира.
Спасибо, довольно - обратных билетов не нужно.
Всех этих допросов и сплетен мне, знаете, вдоволь хватило.
А дружба на острове - так и останется дружбой.

Я буду писать вам - и вы мне о жизни пишите,
и пусть через строчку сбивается смысл с непривычки -
я через бумагу почувствую теплые руки
и ваши улыбки - сквозь эти смешные кавычки.

И если однажды случится, что будет непросто
ему разобраться в безумном течении жизни -
друзья, обещайте ему показать этот остров.
Конечно, я знаю, что путь этот - вовсе не ближний,
что можно и проще - до бара и виски за стойкой,
с больной головой на работу - и вновь все с начала.
Но это не выход - всего лишь забыться, и только...

Скажите ему, что я встречу его у причала.
_________________

 » Антон Переломов- МЕЖДУ СВЕТОМ И ТЕНЬЮ

Антон Переломов МЕЖДУ СВЕТОМ И ТЕНЬЮ

Между светом и тенью граница одна -
Две великих судьбы разделяет она.
И бывает порой, погружён ты во мрак
И на свет не пробиться из тени никак.
Но один только шаг - и ты вновь озарён,
Ты повсюду любим, ты ужасно силён.
Только солнце всё ниже садиться к земле,
Оставляя людей в необузданной мгле.
И блуждая во тьме, начинаешь ценить
Даже отблески света, чего ж говорить.
И когда, наконец, тьма отходит во тьму,
Предвкушая рассвет, ты выходишь к нему.
___________________________________

 » Константин Бальмонт-Жемчужные тона картин венецианских

Константин Бальмонт

***
Жемчужные тона картин венецианских
Мне так же нравятся, как тёмные цвета
Богинь египетских, видений африканских,
И так же, как ночей норвежских чернота.

 Но там, в Норвегии, ещё есть ночь иная,
Когда в полночный час горит светило дня.
И яркие цвета, вся сила их земная,
В кровавых кактусах так радуют меня.

Что́ в мире я ценю, — различность сочетаний:
 Люблю Звезду Морей, люблю Змеиный Грех.
И в дикой музыке отчаянных рыданий
Я слышу дьявольский неумолимый смех.
 
_________________