Малина Вареньевна:
LuSt, Королева, Bad Girl - спасибо за продолжение!!!!
Ой... ну вот как-то эта версия оборотней
Пытаясь закрыть глаза... ну самым невероятным образом изменения после опытов и прочего...
Но единожды и навсегда. А не туда-обратно то волком, то человеком....
Когда это объясняется ну... волшебством, иной расой и прочим - гораздо легче к восприятию.
А, простите, разумный вирус

- тады мы все "моменто море" на то он и разумный ))))
А так получается, что типа нацисты, опыты, генетика и тут же про голубую луну, тотемы, обряды.
Как-то нелогично, абсурдно звучит......
Надеюсь к концу книги автор утрясет этот вопрос....
LuSt писал(а):- Ты больше захочешь докопаться до истины, когда я расскажу тебе правду.
Правда?

Тут же хочется спросить - а что есть правда?
Будет-ли эта "правда" истиной? Это будет "правда Манденауэра", точнее то что он считает правдой.
И что-то по началу объяснения мне уже кажется как-то нескладно... ну или он сам половины не знает.
Королева писал(а):Аааа, вот и она, та самая размышлятельная глава.

хорошее слово )))) но у меня она не вызвала таких чувств.
Королева писал(а):...Она переехала в США, родила детей, потом появилась внучка. И все они были оборотнями...
ага, жили себе при спокойненько оборотни, а тут вдруг взбесились и давай кусать всех подряд

.....
LuSt писал(а):Кстати, вопрос... Силуэт в человеческом обличье она не признала, значит, не Кадотт

я тоже об этом подумала ))))))
LuSt писал(а): просто обычным людям о них неизвестно, спецслужбы быстро гасят...
а чё тогда сейчас не "погасили"?...
Так, кинули дедка в гущу событий и махнули на всё рукой?
lanes писал(а):И даже не учуял лишних в логове))) А ведь они зашли в пещеру.Следы остались.Да и запах.Непонятненько.
Я вообще удивилась, когда они поперлись в эту пещеру! Жить надоело? Мало ли какой не ушел, остался на стреме.
А потом я уже перестала обращать внимание на такие мелочи как нюх, след, запах
...
LuSt:
» Глава 27.
Перевод Rusena
Бета-ридинг LuSt
Редактирование Королева, Bad Girl
Но как бы я не просила, Манденауэр отказался рассказывать мне что-либо еще, пока мы не доберемся до моей квартиры. Что оставило мне много времени для размышлений.
Но раздумья лишь запутали меня еще сильнее. Теории разнились: от бешеных волков до оборотней, от легенды оджибве до нацистского кошмара. Однако ни в одной из них не было ни капли смысла.
Мы подъехали к моему дому в полночь. По крайней мере, на улицах никого не было. Зи думала, что мы все еще в лесу. Я должна была сообщить ей, где мы находимся, и планировала это сделать, как только мы доберемся до моего дома. Выключив свою рацию ещё в лесу, я пока не вернула ее в рабочее состояние.
Однако едва мы вошли в квартиру, плотину молчания Манденауэра прорвало. Долгое время я не могла думать ни о чем, кроме его слов.
- Я не тот, кем ты меня считаешь.
Он прошелся по комнате и, прежде чем включить свет, задернул шторы. После чего устроился спиной к стене там, где мог видеть и окно, и дверь.
Мне тоже не нравилось сидеть рядом с окнами, но сейчас я обратила внимание: ведь я никогда не видела Манденауэра без оружия и в расслабленном состоянии хотя бы на уровень ниже «красной тревоги» или повернутым спиной к любому из входов. Так вел себя человек, наживший много врагов, человек, на которого охотились так же часто, как и он сам охотился на кого-то.
- Кто же вы тогда?
- Ягер-зухер.
- Охотник-следопыт. Я знаю. Как и все остальные в этих местах.
- Нет, они думают, что знают, кто такой ягер-зухер, но ошибаются, поскольку это секретная информация, имеющая особое значение.
Недостающий кусочек пазла с почти слышимым щелчком встал на место в моей голове.
- Как в спецназе?
Его губы дернулись.
-Да.
- На кого вы работаете?
- Не на ДПР, можешь быть уверена. Хотя они так думают.
- А Клайд знает?
- Никто не знает, кроме своих.
- Тогда зачем вы рассказываете это мне?
- Поскольку ты можешь понадобиться мне не просто как наемный убийца. Я полагал, что смогу справиться с этим делом сам, но оно намного более запутано, чем я думал поначалу. А все мои сослуживцы заняты в других местах.
- Сослуживцы? И сколько там у вас ягер-зухеров?
- Достаточно.
- Очевидно, нет, раз вам потребовалась я.
- В точку! - Манденауэр поднес указательный палец к виску и бойко отдал мне честь. - Ты мне поможешь?
- А разве я уже этим не занимаюсь?
- Да, но по отношению к тебе нечестно и небезопасно, чтобы ты продолжала расследование, не зная правды.
- Тогда давайте послушаем ее.
- Начну с начала.
- Отличный выбор.
Его брови подпрыгнули, и я замолчала.
- Ты слышала о Менгеле и его жутких экспериментах в Аушвице?
- А кто не слышал?
- Ты будешь удивлена, сколько людей вообще ничего об этом не знают. Или что-то слышали, но выбросили из головы, даже отказались верить в правду о такой жестокости к людям.
- А эти люди знакомы с термином нацизм? Разве это не немецкое слово, обозначающее жестокость к людям?
Губы Манденауэра дернулись. В этот раз я его почти довела.
- Однако, в Аушвице происходило куда больше ужасов, связанных с именем Менгеле, чем подтверждено документально.
- И почему я не удивлена?
- За пределами лагеря он обустроил секретную лабораторию, где работал над своим любимым детищем, - Манденауэр хмыкнул - звук больше походил на смех. - Детище. При тех обстоятельствах это показалось бы забавным. Однако не тут-то было.
- Что вы хотите сказать?
Он кашлянул и набрал в грудь воздуха.
- Монстры, Джесси. Они не только носили униформу Рейха, но и были созданы им.
- Не понимаю.
- Менгеле сделал монстров.
- Каких именно?
- С которыми мы сейчас имеем дело.
- А конкретнее?
Манденауэр постучал по своей голове, затем по груди, совсем как в пещере.
- Ты знаешь.
Я действительно знала.
- Оборотней.
- Да.
Я могла бы начать загоняться о совместных галлюцинациях, психотической паранойе, отравленной воде.
Вот только несколько часов назад я была там, когда тень того человека изменилась. Не говорю, что верю в оборотней. Однако теперь отношусь к вопросу их существования не так скептически.
- Как? - спросила я.
- Одним из самых знаменитых экспериментов Менгеле являлось изучение влияния инфекционных заболеваний на различные расы. В качестве подопытных он, конечно же, использовал евреев и цыган. Гитлер их тоже не любил.
- А кого он любил?
- Голубоглазых, светловолосых белых людей.
- Таких, как вы?
- Именно.
- Вы знали Гитлера?
- Только немного.
Я моргнула.
- Сколько вам лет?
- Я достаточно стар.
- Погодите одну чертову минуту. - Я даже не думала об этом, но моя рука сама потянулась к винтовке, лежащей в зоне досягаемости. - В таком случае, на чьей вы стороне? На чьей стороне сейчас?
- На стороне правды.
- Вы когда-нибудь слышали о том, что злодей – герой собственной истории?
- Не понимаю.
- Гитлер тоже считал себя правым.
- Но между ним и мной существует одно отличие.
- Какое же?
- Он был неправ.
Я не знала, смеяться ли над его искаженной логикой или нет.
- Расслабься, Джесси. Убери руку с оружия. Я не нацист и не оборотень.
- Что ж, это меня успокаивает. Можно подумать, вы сказали бы мне, будь это так. Плохие парни, как правило, не носят на лбах татуировки со свастикой. - Я нахмурилась. - За исключением Мэнсона.
Я сама начала запутывать себя. К счастью, Манденауэр знал, когда на меня не стоит обращать внимания.
- Я тогда был шпионом. Очень хорошим. Владел языком и выглядел истинным арийцем. Родился в Германии и жил там до десяти лет. Кто-то может сказать, что я был изменником.
- А кто-то нет.
Манденауэр улыбнулся.
- Спасибо. Мне дали одно задание и, чтобы его выполнить, я сделал много вещей, которыми не горжусь.
Его взгляд устремился вдаль, лицо погрустнело. Я вспомнила, как он говорил, что давным-давно лишился души. И задалась вопросом, что ещё он потерял, пока пытался спасти мир.
- И что это было за задание? – спросила я.
- Выяснить, чем Менгеле занимался в своей секретной лаборатории, и уничтожить это, а также его самого.
- Полагаю, все прошло успешно.
- Найн.
(пер. с немецкого – «нет»)
- Что же случилось?
- К тому времени, как я обнаружил лабораторию… - Он взглянул на меня. - Ты когда-нибудь была в Германии?
- Нет.
- Там красивые города, акры холмистой местности. Там также находится местность, известная как Шварцвальд, Черный Лес. В былые времена волки там бродили тысячами. И Менгеле держал свою лабораторию в глубине лесной чащи.
Я кивнула. У меня было ощущение, что я знала, куда он клонит.
- Подбираясь к секретному месту, я видел сотни волков. Я не обратил на них никакого внимания. Ещё я видел тени других существ. Но не придал им значения, поскольку то, что я видел глазами, не совпадало с реальностью, существующей в моем разуме.
- Понимаю, - пробормотала я.
- Однако, когда я добрался до лаборатории, она была пуста. Все, что создал Менгеле, исчезло.
- Куда же?
Манденауэр махнул рукой.
- Их выпустили.
- Зачем?
- Гитлер хотел иметь армию оборотней.
- Ничего себе! - пробормотала я, когда еще один кусочек пазла со щелчком встал на место.
Я уже слышала этот термин, поэтому открыла рот, чтобы сказать об этом, но Манденауэр опередил меня:
- Когда войска Союзников высадились в Нормандии, а русские начали наступление со своей стороны, Менгеле запаниковал. Он выпустил монстров, а сам быстро вернулся в Аушвиц, оставив лабораторию заброшенной.
- Вы хотите сказать, что волки Менгеле свободно разгуливают по Миниве спустя шестьдесят лет после войны? Извините, Эд, но мне с трудом в это верится. Во все это. Я кое-что читала про Менгеле.
Информация о нацизме похожа на крушение поезда. Каким бы ужасным не было зрелище, просто невозможно заставить себя отвернуться и не взглянуть ещё разок.
- Но на моей памяти никогда не проскакивало даже слушка о лаборатории Менгеле по производству монстров.
- Думаешь, раз ты об этом не читала, то это неправда?
- Ну, что-то столь крупномасштабное и ужасное должно было отразиться в каких-то бумагах.
Манденауэр рассмеялся:
- Тебя бы удивило, сколько всего вообще не подтверждено документами, Джесси Маккуэйд.
- А федеральное правительство об этом знает?
- Дорогая моя, федеральное правительство знает обо всем.
Я фыркнула, таким образом выразив свое отношение к сказанному. У Манденауэра, как и у Кадотта была собственная теория заговора, а я, всегда считавшая конспирологию чепухой, сейчас начинала верить им обоим.
- И как долго живут эти существа? - спросила я.
- Как ты уже заметила, их довольно сложно убить. Я всю свою жизнь посвятил этому делу.
- Вы охотитесь за оборотнями со Второй мировой войны?
- И за ними тоже.
Я нахмурилась.
- А за кем же еще?
Он покачал головой.
- Давай сначала с ними разберемся.
С одной стороны, я хотела поспорить, а с другой - согласиться. Если мне придется беспокоиться еще и о других чудовищах, то можно прямо сегодня отправляться в психушку.
- Сколько монстров было выпущено на свободу?
- Нет никакой возможности узнать. Менгеле уничтожил все записи секретной лаборатории.
- Тогда откуда вы знаете?..
Я не договорила. Я могла бы купиться на столь вопиюще бредовую мысль лишь при условии, что…
- Я видел их, Джесси. Как и ты.
Именно при этом условии.
- Не имеет значения, сколько их было выпущено.
- Разве? А я бы сказала, что это слегка важно.
- Важно, сколько их сейчас. И сколько этих тварей будет, если их продолжат создавать с той же скоростью. И, кажется, их штампуют здесь, в Миниве.
Штампуют. Я уже это слышала. От Кадотта. Хотя я не собиралась говорить, что поверила в эту сказку, на мой взгляд, здесь было слишком много совпадений.
Я вздохнула.
- Не существует никакого супербешенства, верно?
- Нет. Однако оборотизм, - Манденауэр пожал плечами, - или, возможно, мне стоит назвать это явление ликантропией за неимением более подходящего термина, тоже своего рода вирус. Помнишь тесты Менгеле на разные инфекционные заболевания?
- Как я могла забыть?
- Он смешивал вирусы. Видоизменял их. Конкретно этот передается через слюну.
- Но если вакцина против бешенства работает, почему тогда просто не использовать ее?
Манденауэр покачал головой.
- Ты видела, какой эффект она оказала на укушенного.
Я почувствовала, что глаза вылезают из орбит.
- Вы хотите сказать, что именно это и должно было случиться?
- Оборотни не могут обращаться до темноты. Кроме своего первого раза. Будучи укушенными, они меняют форму в течение нескольких часов. День, ночь, дождь, солнце - не важно. Единственный способ отсрочить обращение - немедленная и тщательная очистка раны. Отсрочить, но не предотвратить.
Я вспомнила похвалу дежурного врача неотложки об умениях Брэда оказывать первую помощь. А Карен Ларсон потребовалось несколько часов, чтобы лишиться разума, и она не превратилась в оборотня - по крайней мере, пока я находилась рядом.
- Я не мог позволить Мэлу стать волком. Ты бы предпочла, чтобы я всадил ему в голову серебряную пулю перед половиной города и телекамерой?
- Вы посоветовали уколы от бешенства, зная, что это убьет жертву?
Его резкий взгляд послужил достаточным ответом.
- Почему тогда просто не ввести вакцину во всех монстров?
- Вакцина против бешенства срабатывает только до того момента, как он впервые обратился. Потом может справиться лишь серебро. Чем больше они обращаются, тем сильнее становятся. Старые особи могут контролировать свои превращения и способны ходить под луной в человеческом обличье. Но даже они в определенный момент должны обращаться - во время полнолуния.
Столько информации за такой короткий промежуток времени.
- Откуда вы все это знаете, если записи Менгеле были уничтожены? Он сам с вами поделился?
- Нет. Но другие были вынуждены рассказывать.
По холоду его глаз я могла себе представить, каким образом других вынудили раскрыть тайну. Я мысленно пожала плечами: в любви и на войне все средства хороши. А это была война. И казалось, она снова может разразиться, ведь армия оборотней на подходе.
Я покачала головой. До сих пор не верилось. Увиденное собственными глазами могло стать убедительным доказательством, но чтобы уже поверить наверняка, мне нужно больше, чем тень на стене.
И в качестве бонуса - немножко субботнего юмора (мы с мужем вчера хохотали до слез):
...