Лондон

Дэнниел Уайатт:

Уже больше двух дней не появлялся на работе – работал дома. Няня за постоянное отвлечение от своих прямых обязанностей была изгнана. Соседка была уже слишком стара, чтобы поспеть за четырехлетним энергичным ребенком.
- Папа, смотри колесо! – девочка пытаясь крутануть свое тело на руках, маленькими ножками малышка сбила вазу со стеллажа, – упс…
Прикрыв глаза рукой, и покачав головой, снова повернулся к компьютеру. За два дня квартира понесла не малый ущерб, и любовь дочери к акробатическим штучкам, наводила на мысль о ремонте.
- А что, миссис Ферфакс больфше не придет? – малышка пытается залезть ко мне на колени, и втиснуться в узкое пространство между мной и столом, вытягивая шею, заглядывает в компьютер, - А?
- Нет, Пупс, не придет, - помогая усесться на коленях, потянулся к клавиатуре, но тут же замер, услышав следующий вопрос:
- Все из-за секса?
- Эллисон! – прорычав, спустил дочь на пол, игнорирую нахмуренные брови и капризно поджатый ротик. – Прекрати повторять это слово.
Зажав рот ладошкой, малышка с округлившимися глаза смотрела на меня: - Оно матерное?
- Нет, - хмыкнув, посмотрел на дочь, - не матерное.
День ото дня она все больше напоминала свою мать. Ее манера говорить, то, как поправляли волосы, аккуратно, изящно, пропуская пряди сквозь пальцы. Ее улыбка – нежная и трогательная, когда она что-то хотела получить и хитрая и коварная, когда, наконец, достигала своей цели. В глазах полыхал голубой огонь, тот самый огонь, который я так любил в бывшей жене, который манил, обещая блаженство, но и который ее объял пламенем, не оставляя не единого шанса.
- Тогда говори, обефщал рассказать завтра, - жестикулирую ручками, малышка гневно стреляла глазками, - но это завтра уфже неделю длиться. А я уже больфшая, мне скоро пять лет, - растопырив пальчики на руке, как и многие дети, показала свой возраст.
- Пупс, поговорим об этом, когда тебе будет тридцать…. - захлопываю крышку ноутбука, устало потер глаза, подумав добавил, -… пять.
- Папа!
-Эллисон!
Яростный огонь в голубых глазах разгорался сильнее. Уже в четыре года она проявляла не дюжую силу воли, невероятную упертость. Скрещенные руки на груди и притоптывание маленькой ножки сделали свое дело:
- Ну, хорошо! – сдавшись, поднялся со стула, пройдя к бару, плеснул в бокал воды. Пить алкоголь при ребенке я себе не позволял.
Залпом опрокинув бокал, сел напротив дочери в кресло. Малышка же расположилась на диване, обняв кролика. Сид, как и полагается верному псу, устроился по другую сторону от хозяйки.
- Я слушаю, - благоговейный шепот дочери, заставил улыбнуться.
Вдохнув побольше воздуха, снова поднялся с кресла, прошел по гостиной и сел уже в другое.
- Когда взрослые мужчина и женщина любят друга, - акцентируя внимание на слове любит, внимательно посмотрел на дочь, - именно когда любят, никак иначе Эллисон, запомни! – дождавшись кивка, продолжил, старательно подбирая слова, - то у них происходит влечение друг к другу.
- Как это? – положив подбородок на макушку плюшевого зайца, дочь вопросительно посмотрела в глаза, наморщив лоб.
- Нуу…. – снова поднялся, прошелся, остановился возле окна, - когда они не могут друг без друга, хотят всегда быть рядом друг с другом, - глядя исподлобья на ребенка, потер переносицу, - Они не могут друг без друга. Не могут ни касаться друг друга, ни целовать друг друга. Лишь одно желание – слиться друг с другом, став одним целым.
- И все? – Элли скептически просмотрела на меня, и, повторяя моим движением, выгнула тонкую светлую бровь.
Уклончиво покачав головой, прошел до бара, чтобы снова налить воды, смочив пересохшее горло.
Провокационные вопросы у дочери рождались ежеминутно. И понимание того, что не на все я могу ответить – начинало угнетать.
- А мне когда мофжно будет секс?
От неожиданности поперхнувшись водой, закашлялся с ужасом возразился на дочь, столкнувшись с невинными голубыми глазами и милой улыбкой.
- Когда я умру, - тихо проговорил я, уже наливая бренди в бокал, с ужасом представляя какого- то мужлана рядом с повзрослевшей дочерью. – И плюс три дня…- выпив залпом, громко добавил, хлопнув в ладоши. – Ты вроде хотела научиться делать колесо?!
- Да! – подпрыгнув резко на диване, испугала щенка, и тот с рыком спрыгнул на пол, - да, да, да! Ты меня научишь?
- Тогда нам точно придется переезжать, Пупс, - радуясь быстрой смене темы, не смог сдержать вздоха облегчения, - но думаю, есть специально обученные люди, которые тебя этому научат.

Больше недели прошло с того дня, как мы покинули дом, где-то на краю Лондона. Расправленное серебро ее глаз не давали мне покоя, то и дело, всплывая в памяти. Я желал ее.
Она не давала мне покоя. Руки жаждали коснуться точеного тела, почувствовать шелковистость ее кожи, утонуть в ее запахе. Увидеть разметавшиеся темные локоны на белизне подушки, почувствовать жар ее тела и прохладу простыней.
Сладость губ на губах и тихие вздохи в тишине спальни. Ее тело, окутанное лунным сиянием и отблесками ночника, тогда…в квартире….на третьем этаже старого английского дома.

Она стала наваждением, и увидев ее снова сперва не поверил глазам.
Она спешила по коридору. Высокие каблуки звонку стучали по деревянному полу, отдаваясь эхом в стенах цвета голубого неба, завешанными рисунками детей. На ней были обтягивающие брюки и длинная рубашка, прикрывающая ягодица, полы которой торчали из под короткой кожаной куртки.
Воспоминания о рубашке, «забытой»…на ее обнаженном теле вызывает улыбку, на миг, лишь на миг….пока за руку не начали дергать.
- Папа, ты что замер?
Взглянув на дочь, снова перевел взгляд вдаль коридора, но туман рассеялся, и девушки уже не было.
- Какой нам сказали номер класса, Пупс?
- Шестой…. – выставив вперед пальчик, начала считать двери, - один…два
Она не могла здесь находиться, что ей здесь делать…?
- …..три, четыре….
Хотя, что я о ней знаю?
…пять, шесть….
Она сексуальна, и этим опасна. Она манит, и отталкивает.
- … Пап, это здесь!
Остановившись перед дверью под номером шесть, толкнул ее вперед. Большой светлый класс был заполнен детьми, лазающим по шведской стенке и кувыркающихся на матах.
- Пупс, ты уверена, что хочешь этим заниматься? – наклонив голову, настороженно посмотрев на девочку лет четырех, которая неудобно выгнув шею, пыталась сделать кувырок назад, – как-то целую я тебя больше люблю.
- Папа, ну ты обефщал! – крикнув громче, чем положено, малышка одёрнула ладонь, убегая вглубь класса. Хотел последовать за ней, но женский голос сзади остановил.
- Я могу вам чем-нибудь помочь?
Помимо воли губы растянулись в ленивой улыбке, услышав легкий французский акцент и оказавшимся окруженный ее ароматом с лёгким французским флером.
- Да вы просто ларец с тайнами, мисс Стоун, - с улыбкой в голосе, медленно повернувшись, столкнулся с удивлением в серебристых глазах, - Дети? Никогда бы не подумал!
- Что ты здесь делаешь? – удивление сменилось маской хладнокровие и в голосе слышались стальные ноты.
Оглянувшись на дочь, и увидев, что она занята знакомством с детьми, подошел к женщине ближе, наклоняясь к ее ушку, вдыхая ее аромат, прошептал:
- Поверишь, если скажу, что все ноги сбил, разыскивая тебя?

...

Дмитрий Бенедикт:

Москва - Лондон

Перелет из Лондона в Москву ужасно вымотал. Он был уже вторым за эту неделю. Было лишь одно желание, приехать на квартиру и рухнуть отдыхать.
Приняв душ и перекусив на скорую руку, завалился с книгой на диван, предвкушая вечер наедине с собою. Заварив чашку чая, упал с книгой в кресло. Вот как я любил отдыхать. В тишине, и чтобы никого рядом. Идиллию тишины нарушил телефоны звонок.
Да чтоб его! Надо было отключить звук!
Номер не известен. Тяжело вздохнув, все же снял трубку.
– Да?
– Димочка, это ты? – писклявый голос Линды (а в обычной жизни Лиды) сложно было не узнать.
– Ты ожидала услышать кого-то еще по моему телефону?
– Нет, нет, – между строк читалось, что она думала о том с кем я сейчас, – что ты! Я просто соскучилась!
– Лид, – от звука этого имени в трубке началось сердито сопение, – говори лучше сразу, что тебе нужно?
– Ну я правда соскучилась, – опять двадцать пять, – мы сейчас с Мари в клубе и она говорит, что ты был в Лондоне.
В подтверждении ее слов на заднем фоне гремел музыка. Это сколько же сейчас времени? Поискал глазами часы, не поверил цифрам на них. Было три часа ночи. Хорошая книга попалась, даже не заметил, как пролетело время. Вот мы и добрались до сути этого разговора. Она считала, что я обязан был взять ее с собой.
– Да был, вернулся на пару дней. Надо уладить пару дней и...
– И когда ты собирался мне сказать, что мы переезжаем в другую страну?
Мы? Она ничего не попутала?
– Мы? Лид, я тебе уже говорил и повторю еще раз. Никакого мифического «мы» никогда не существовало. Это все бред твоей воспаление фантазии. Продолжай гулять со своими подружками и скоро начнешь кататься на Пегасах.
Не прощаясь, я отключил трубку. Этот разговор меня утомил, и все настроение было испорчено. Надо быстрее тут все заканчивать и улетать обратно.
Снова взяв телефон, звонить начал уже я.
Несколько гудков, и в трубке раздается сонный женский голос:
– Дима, какого черта тебе не спится?
– А откуда ты знаешь, что это именно я? – подшучивание и переругивание всегда было нашей нормой общения, сколько мы уже были знакомы.
– Только ты можешь звонить в такое время, – с каждым словом голос становился бодрее, – а вообще на тебя просто мелодия стоит другая.
– Миранда, я же не просто так звоню, ты уже решила вопрос с моей квартирой?
– А подождать пару часов ты не мог? У меня муж и так к тебе ревнует, так ты еще и масла в огонь подливаешь.
– Ты же знаешь, я давно в тебя влюблен и стараюсь всячески мешать твой семейной жизни.
В трубку послышался тихий смех.
– Бенедикт, я тебе уже сколько раз говорила, что специализируюсь по недвижимости Франции?
– Мммм... Дай подумать, – я замолк, делая вид, что вспоминаю, – кажется, постоянно говоришь. Но я так же знаю, что ты не оставишь меня ночевать на улице с чемоданами.
– Господи, ты неисправим, – она тяжело вздохнула, – ладно, утром пришлю тебе варианты.
И не дожидаясь моего ответа, Миранда отключилась.
Теперь можно и спать. В ней я был уверен. Никогда еще Миранда не подводила с подбором жилья.

***

Пара дней в Москве, завершение всех текущих дел и я вновь в зале ожидания международного аэропорта. И снова жду, когда милая сотрудница VIP-зала позовет меня на посадку. Багаж уже погружен, и самолет заправляют для дальнего перелета. Теперь большую часть времени я буду проводить в Лондоне, а не в родной Москве.
– Дмитрий Игоревич, мы готовы отправляться.
– Хорошо, – поднявшись со своего кресла, последовал за милой девушкой, получая удовольствие от наблюдения за плавными покачиваниями попки.

***

Четыре часа перелета прошли быстро. Полностью погрузившись в работу, я не замечал ничего вокруг. Отвлекался только на обед и пару чашек кофе.
– Мистер Бенедикт, через пятнадцать минут мы приземляемся, – к столу подошла одна из стюардесс, – Ваша машина уже ждет Вас.
– Да, спасибо, – откинувшись в кресле, потер глаза. Все, что я мог на данном этапе своего переезда, я сделал. Выбрал квартиру и купил машину, которая уже ждет. Осталось без приключений добраться до нового жилья.

...

Сура Уайатт:

«Я тебе позвоню!» а ведь эта фраза стала девизом, наших коротких и путанных встреч. Искали ли мы что-то большее или же радовались тем малым моментам счастья, было не важно. Ведь кто мы друг другу, просто чужие, хоть и приятные знакомые. Неделя шла своим чередом, работа сменялась частыми звонками родителей, старавшихся всеми силами вернуть меня домой. В ход шли любые уловки и уговоры, от заманчивых до вызывающих жалость, но я решила давно, на остров я не вернусь, хотя и в Лондоне оставаться не было смысла, карьера не задалась, впрочем как и брак, а жить в моем возрасте в арендованной на двоих квартире тоже не лучший выход. Лишь две мысли удерживали меня от того чтобы не съехать с квартиры в Лондоне, в прекрасную и уютную квартиру в тихом районе Парижа и заняться наконец тем чему я успела обучиться во Франции много лет назад в промежутках между бурным романом с Винсентом, это дети из акробатического класса, каждый из них был для меня целым миром, не изученным и непознанным, каждый стал родным и дорогим, да светлые со смешинкой глаза мужчины о котором я знала меньше чем о Мике Джагерре, клип которого крутили по муз каналу маленького телевизора на кухне.
- Сур, Сурааа, аууу, - соседка постучала ложкой о край кружки, отвлекая от вида за окном – опять в облаках витаешь? Ждешь, что он приедет?
-Я, - вздрогнув, улыбаюсь – нет, не жду, я давно научилась никого не ждать на этой планете.
- Зря ты так.
- Анна, я очень надеюсь, что ты права и это правда, зря. Хотя последние лет пятнадцать из моей жизни доказывают обратное.
-Пессимист
- Скорее реалист - облизнув ложку меда, тянусь за последним маффином и не успеваю буквально секунду.
- Это печально – выхватившая пирожное Анна ломает его на две части, затем сравнив абсолютно одинаковые половинки, отдает мне меньшую. – с фантазиями куда проще жить.
- А разве я говорила, что у меня нет мечты. Хотя знаешь жить в своих фантазиях и жить с мечтой, это разные вещи. Мне пора дорогая, а ты подумай над этим. – короткий поцелуй соседки в висок, затем натянув кроткие ботинки на шпильке в прихожей отправиться на метро на работу.
***
Здание старой постройки в два этажа со скрипучими деревянными полами и небесно голубыми стенами, постоянно шумящий и никогда не затихающий муравейник творчества и самореализации детей именно это место было теперь тем, во что я погружалась сначала три дня в неделю, а затем неделю назад взяв дополнительную группу, оставила себе лишь один выходной. Эхо от ударов каблука о дерево разносится по пустому коридору, многие уже начали занятия, в то время как я со свойственной мне привычкой опаздывала, посчитав, что минута не сыграет роли, сворачиваю в кабинет соседей, чтобы поздороваться и забрать попутно своего ученика. Томас влюбился в рыжую девчушку из класса рисования и большую часть времени до занятия пытался провести там, мешая заниматься старшим, хотя в амурах у него были варианты.
- Дорогой может ты все-таки остановишься на одной- крепко сжимая маленькую рученку иду к кабинету шесть возле которого в нерешительности замерла фигура мужчины с девочкой лет трех-четырех.
- Папа, ну ты обефщал! – доносится громкий крик возмущения и ребенок отправляется в зал. Классическое первое занятие, родители бояться дети рвутся в бой. Это была та самая новенькая о которой мне намекнули.
- Я могу вам чем-нибудь помочь? – классический вопрос нерешительному отцу, за малым не замирает на губах, невозможно, очередная случайная встреча.
- Да вы просто ларец с тайнами, мисс Стоун. Дети? Никогда бы не подумал!
- Что ты здесь делаешь? – голос ровен, ни капли волнения. Чувствую, как ребенок прячется от незнакомца за моей спиной, обняв рукой ногу.
- Поверишь, если скажу, что все ноги сбил, разыскивая тебя?

- Расскажешь это кому-нибудь другому. Не мне – ответный шепот на ухо мужчине, глаза которого заметно округлились, но отнюдь не от моих слов. Малыш Томас явно не оценил что, кто-то подошел к его пассии и выйдя из за моей спины стукнул кроссовкой по ноге Дэна.
-Отстань от моей женщины!
- А у тебя серьезный мужчина, - он улыбается, присев на присядки перед защитником , протягивает руку. – Я Дэн, давно вы вместе?
-Вот столько месяцев – малыш показывает растопыренную пятерню и три пальца на другой руке, - так мама говорит.
- Том, иди в класс, пора начинать. – подтолкнув ученика предлагаю пройти следом и мужчине. - проходите и Вы, я так понимаю что Вы отец новой ученицы, только осторожно и пожалуйста у нас принято разуваться.
- О, как скажете – достаточно спокойно он сбрасывает туфли у порога.
- И так птенчики, сегодня к нам прилетела новая пташка с папой соколом. – туфли сброшены в общую кучу в углу, любимая в последние несколько месяцев игра в птиц началась, - Давайте усадим их на жердочку и покажем что умеют мои птенчики, чтобы папе не было страшно оставлять пташку с нами одну.
Подойдя к бревну, на котором пришлось устроиться вновь прибывшим улыбаюсь выстроившимся в ряд детям.
- Занятия по акробатики для детей от трех до пяти лет включают в себя, элементы растяжки, мостик и боковой флажок – трое детей выходят из шеренги и одна ловко усаживается на шпагат как две другие становятся по бокам.
– Что ты тут делаешь? – голос сходит на шепот, но затем продолжаю громче . - Акробатические элементы - мост, березка, кувырок вперед, кувырок назад, колесо.
Следующие в ряду малыши показывают свои умения, на матах, широко улыбаясь мне в ответ, как настоящие звезды.
- Не было другой школы? Поближе и подороже? - сново шепот, сменяется ровным тоном – а особо способные птенчики даже могут делать стойки на руках и колесо с одной руки, верно Том, Виктория ?

...

Бастиан дю Вилль:

Et comme de l'electricité tu disparais.


Выговор Пьеру о том, что мне безразлично, какие дела его там держат в Милане. Я хожу на ужины, пробую лимонные пироги и с меня рисуют картины. Счет к брату превысил все допустимые лимиты. Стерпеть один ужин с маман после стольких лет невыразимо малая плата за это. И совершенно не имеет значения, что все, кроме цвета джинсов и птицы, доставляет мне самому странное и нежданное удовольствие.

Поморщившись вспоминаю о досадной оплошности на вечере у родителей Вив. Мы с Паркером оба опомнились, только когда дважды перезаложили кредиты за последний квадратик железной дороги. В гостиной стояла тишина, тут же сменившаяся смехом на два слишком похожих женских голоса.
Огненные волосы, быстрые движения, покатые мягкие плечи. Я любовался матерью Вив, не позволяя себе думать о том, что так я любуюсь самой девушкой. Соизмеряя, сравнивая. Глаза Вив другие - бутылочного цвета. Зеленого осколка бутылки, забытой на пляже, - стертого волной и песком и сохранившего тепло. Такие осколки собирают мальчишки в Монпелье.

После ужина, уступая ее желанию немного пройтись, закутываю Вив в мягкий цветистый шарф. Огонь и зелень кашемира стягивают поверх рыжие локоны. Освобождаю ее волосы, желание касаться ее и трогать становится странно навязчивым. От Пьера, с которым она, как и сказала утром, уедет в Париж, это воспринимается как должное.
С чего меня должны раздражать разговоры о ее женихе, упомянутом Лайзой. С чего так смешно открыто смотреть в ответ на пристальный взгляд ее отца Паркера, когда он вызывает на покурить. Да, нелегкая жизнь модельера, чему только не приходится учиться с братом-занудой, даже отменно играть в Монополию. Он не верит, что я не курю. Я замечаю черный с оранжевым Принстонский герб на его портсигаре. Рейнолдс мне нравится, я ему инстинктивно нет.

Вопрос Вив ожидаемый:
- Когда ты так научился играть?
На сцене Альберт-холла, как при ее родителях?
- Порой мой братец совершенно невыносим.
- Ты не хотел уступать?
- Тогда я еще не научился пришивать перламутровые пуговицы к его любимому смокингу.
Смех, рассеянный в тумане свет гирлянд вдоль набережной Темзы. У нее зеленые митенки, пальцы в них ложатся в мою ладонь. Слишком правильно.

Утро приносит новость о наших бандитах. Однако, упорные у Пьера сталкеры. Раздельно, по слогам:
- В нас стреляли, потому что Пьер не согласился продать какому-то сумасшедшему дизайнерский кардиган?
Короткое "да" Кевина.
- Откуда у этого идиота оружие?
Кевин только морщится, всем своим видом давая понять, что когда у идиотов есть деньги, оружие не проблема даже в этой стране.
Белый лист из лежащей на столе передо мной стопки резко смят в пальцах. Черт, зачем все это, если мы даже не можем обеспечить безопасность самых близких.
Пальцы медленно разжимаются. Непозволительно.
- Вопрос решен?
- Да, Бас, - Кевин смотрит в глаза.

Мы свободны идти куда пожелаем, предупреждаю Вив о том, что брат вернется вечером к ужину и они смогут познакомиться. Но пока мы все еще можем побыть у него.
St James Park

Весеннее солнце отвоевывает себе право на жизнь у серости - окошками меж древесной листвы. Белки в Сент-Джеймс все так же наглы и серы. Я не помню, когда в последний раз лежал в парке на траве и ни о чем не думал.

Вив говорит о выставке в Париже и о том, что мне обязательно надо в Америку. Автостопом, по южным штатам. О том, что мы не были в Амстердаме и что, наверное, ей понравится юг Италии.
Она то говорит без умолку, то замолкает, как сейчас. И смотрит, даже пальцы ее неосознанно вздрагивают, будто Вивьен подавляет желание схватиться за карандаш, чем вызывает понимающую усмешку и тут же пихает меня под бок. Не сильно и четко просчитав, что со здоровой стороны.

Пьер сообщает о том, что вернулся.
- Жди меня в моем офисе. На мне, - смотрю на себя, - твои светлые Дизель и голубая рубашка от Hawes&Curtis. И захвати мне, пожалуйста, костюм. Адрес офиса напомнить? - с братом никогда не бывает лишним проверить.

Обращаясь уже к Вив, когда она возвращается с большим на двоих стаканчиком сладких орешков:
- Звонил брат, просил забрать документы у него в офисе. Паранойя, не может доверить их курьеру, не успевает забрать сам, - пожимаю плечами, демонстрируя абсолютное непонимание мотивов брата.

Офис фирмы дю Вилль.
Вив запрокидывает голову в холле офисного здания.
- И как они работают посреди всего этого стекла, - смеется Вив. - Но много света, мне нравится.
Моя усмешка скрывает мысль о том, что этаж для интернов больше всего похож на загон с перегородками и там окон нет вообще.
- Мсье дю Вилль, - персонал, как всегда, корректен и невозмутим. Никто и виду не подаст, что босс одет необычно, это же босс. Возможно, каждый занятый своим, они могли бы это просто не заметить.
- Подождешь меня здесь? - короткий поцелуй в щеку. - Я быстро.
В офис войдет один дю Вилль, чтобы к ней вернулся ее. Настоящий. Пьер.

Пьер нетерпеливо разъезжает в моем кресле вокруг стола. Давно думал, что надо заказать без колесиков.
Кто бы мог это увидеть...два брата, переодевающиеся в кабинете. На этом Пьер бы прославился, а моей карьере настал бы конец. Хотя, кто их знает, этих эксцентричных клиентов.
- Что у вас случилось? - Пьер, согнувшийся, чтобы натянуть штанину, поднимает голову. Непривычно серьезен. Кого из нас, в конце концов, подменили?
- Не говори ерунду, Пьер.

Пьер, подмигнув, закрывает дверь.
- И только попробуй смыться с ужина! - уже ему в спину.
Секунда, чтобы откинуться на спинку кресла и потереть плечо. Работа, много работы.
Кнопка интеркома:
- Патрис, зайдите ко мне.

Спустя несколько часов посреди сводки счетов заказчика приходит глупое и иррациональное желание поменяться обратно, чтобы просто сводить ее в кино. Бред.

Ритц
Темный костюм-тройка служит надежной броней. Маман не могла не выбрать самый дорогой, закрытый и не кричащий, но пропитанный, будто медом сочащийся роскошью, ресторан. К вопросу о не любви к сладкому.
Черная клетка машины отпускает на волю Вивьен и Пьера - две похожих, одноликих экзотических птицы. Только когда они рядом, можно оценить то, насколько они схожи. Внутренне, совсем не так, как мы с Пьером.
Первый шок от осознания того, что мы с Пьером близнецы, Вив переживает еще у двери, где я жду их с братом.

Мама ожидает нас в зале вместе с отцом. Ее объятие аккуратное, но теплое. Губы прижимаются к щеке, невесомо, не оставляя и следа помады. Она строга, но едва ли это обманет меня. Мария Антония любит, и тем, как любит она, можно только восхищаться. Не потому ли гораздо крепче стиснут в объятиях блудный сын под вторым за два дня сочувствующим взглядом Вив.
Надо напомнить брату не забывать о "ране" и не позволять ее "перевязывать".

Полчаса уходят на восторги вкусу Вивьен и радость тому, что маман имеет счастье с ней познакомиться. Еще полчаса на то, чтобы дать Пьеру понять то, как сильно мама скучала.
Отец благоразумно использует это время на то, чтобы поговорить со мной о делах. Пока мама, будто опомнившись, что у нее не один сын, не переключает все свое внимание на меня.
- Шушу, - невольно морщусь, услышав старое детское прозвище. Вив не сразу понимает, к кому обращаются, а Пьер уже разражается смехом, чем вызывает на себя укоризненный взгляд матери. - Мы с отцом много думали в последнее время.
Судя по выражению лица отца, думала все же маман.
- Матушка нашла тебе невесту, - озвучивает самое плохое отец с сочувственным взглядом.
- Мы считаем, что тебе пора вернуться в Париж, мой мальчик, - ладонь матери ложится поверх моей руки.
Я не знаю, какая реакция Пьера и Вив, сидящих рядом со мной, сейчас важно только одно, и взгляд не на маму - на отца.
- Моей работой недовольны? - безлично, безадресно, вместо "ты не доволен".
- Что ты, сын, - отец еще пытается убедить.
- Тогда почему Париж? - слова о невесте не замечены вовсе, для меня это только предлог. Но быстро взглянув в лицо матери и заметив, как она смотрит, понимаю, что нет. В этом корень зла.
- Мама, о что за..., - останавливаю себя, чтобы не сказать "глупость".

Вивьен отпрашивается в дамскую комнату следом за мамой, которую моя выходка, явно, расстроила.
Тоже встаю из-за стола, чтобы выкурить сигарету и унять поднявшуюся внутри злость. Из-за какой-то глупости, девчонки, желания устроить мне жизнь, они отбирают у меня дело. Мое дело, за которое я боролся восемь лет, по эту сторону пролива, один. Черт.
Сигаретный дым не помогает.

Возвращаясь, сталкиваюсь в коридоре с Вив, остановившись жестом показываю, что пропускаю ее вперед. Она улыбается, все же не переставая внимательно меня рассматривать. Именно это и сбивает ее, не позволив уследить за длинным подолом платья; девушка оступается, подхватываю ее, не позволяя упасть. Вив упирается ладонью мне в плечо и, даже сжав зубы, я все равно выдыхаю с шипением. Секунда, чтобы понять, что случилось. Секунда, чтобы в ее глазах догадка сменилась пониманием. И вот уже девушка толкает в здоровое плечо - к стене. Такое чувство, что прямо сейчас убедится воочию в том, что "броня" одежды скрывает повязку на плече.

...

Дмитрий Бенедикт:

But the speed was power, and the speed was joy, and the speed was pure beauty.

У трапа уже ждала машина, чтобы отвезти на квартиру.
Хорошо, я был не в том состоянии, чтобы сейчас садиться за руль, хоть и небольшая, но все же смена часовых поясов выбивала из обычной колеи, и приходилось подстраиваться снова.
Сейчас я просто хотел спать.
Рядом с машиной, около пассажирского места, стоял уже знакомый водитель. При моем приближении он открыл дверь. Удобно иметь личного водителя.
– Мистер Бенедикт, – легкий наклон головы в знак приветствия, – меня зовут Берт, и сегодня я везу Вас домой.
– Хорошо, Берт, тогда пусть грузят вещи, и поехали.
Забравшись в салон и устроившись со всеми доступными удобствами, я достал из подставки бутылку воды и сделал большой глоток.
Так-то лучше.
Откинувшись на спинку, провалился в сон. Перелет выдался труднее.
Разбудил голос водителя.
– Мистер Бенедикт, мы приехали.
Нехотя открываю глаза и пытаюсь сфокусироваться на окружающей обстановке. Устало потер переносицу.
– Где мы сейчас, Берт?
Кажется, мой вопрос немного его удивил.
– Около вашего дома, – открыв дверцу, он терпеливо ждал, когда выйду из автомобиля.
– Значит идем, – я потянулся разминая затекшие мышцы спины, – в этом доме есть консьерж?
Я очень устал, и все, что мне сейчас хотелось, попасть в свою новую квартиру, принять душ и поскорее лечь спать. Взяв кейс, выбрался наружу, с удовольствием вздыхая лондонский влажный воздух, совсем другой, в отличие от московского. Он чище что ли. Берт достал из багажника чемоданы и пошел следом за мной.
– Насколько мне известно, есть, сэр, и он предупрежден о Вашем приезде.
– Отлично, и где он? – войдя в холл, оглядываюсь кругом, пытаясь понять, нравится мне здесь или нет.
Помещение было довольно большим и светлым, цветы в кадках и довольно чистый воздух от кондиционеров.
– Мистер Бенедикт? – из двери напротив вышел довольно бодрый мужчина, на вид лет пятидесяти, – квартира готова, вот Ваши ключи, я провожу. – Мне на ладонь опустилась связка ключей, и к нему в руки перекочевали мои чемоданы.
Лифт быстро донес нас до последнего этажа.
На площадке было всего несколько дверей.
– Вот Ваша дверь, – повернув направо, я быстро открыл квартиру и прошел внутрь. Миранда знала мои предпочтения и вкусы.

Я был уверен, что помещение меня не разочарует.
Что же, я был прав, сдержанные тона и простор. Большие окна, открывающие вид на город.
Медленно, комната за комнатой, обошел все квартиру.
– Отлично. Оставляйте вещи здесь, дальше я сам разберусь.
– Хорошо, мистер Бенедикт, – за спиной тихо хлопнула дверь.
Черт, как же я устал.
Делать что-либо не было совершенно никакого желания. Но слишком много дел ждало меня, которые никак не отложить на потом, а значит, быстрый душ, и в путь.
И мне срочно нужна машина!
***

Встречи, переговоры, деловые обеды и завтраки – в круговерти прошло несколько дней.
– Мистер Бенедикт, – в селекторе раздается голос секретарши, – звонят из автосалона. Говорят, что пришла Ваша машина, и Вы можете забирать ее. Соединить Вас?
– Нет, просто передай им, что я скоро буду.

***

Все было так, как я и заказывал. Ни одной лишней детали, плавные линии и обтекаемость корпуса на высшем уровне.
За такую красоту не жалко было отдавать те деньги, что за нее требовали.
Скользнув за руль, оглядел приборную панель и остался доволен увиденным.
Теперь я не был привязан к водителю. Или он ко мне.
Внеся оставшуюся сумму, я выехал из салона на своем новом автомобиле.
Возвращаться в офис не было никакого желания, я решил развеяться, выехав в пригород Лондона, проверить на что способна эта малышка.
Как и ожидал, никакого разочарования от машины, а один сплошной восторг и удовольствие от вождения.
Когда у тебя под капотом находится пятьсот семьдесят лошадей, их непременно надо гонять, иначе для чего нужна такая машина? Чтобы просто стояла в гараже и пылилась? Ну нет, не так меня воспитывали.
Если есть машина с такими возможностями, их надо использовать. В Москве этого нельзя было делать по определению. Вечные пробки не давали разогнать машину до той скорости, которой она достойна и для которой она была создана.
Но тут совсем другое дело, и я в полной мере наслаждался этим, выжимая из машины все, на что она была способна.
Деревья проносились мимо с космической скоростью, что даже периферийным зрением их было невозможно заметить.
Но как это обычно и бывает, весь кайф прервал телефонный звонок.
Затормозив и остановившись на обочине, вышел из машины, и ответил на телефон.
Мартин.
Это был один из моих клиентов. У нас кроме деловых были и чисто дружеские отношения.
– Димка! – он предпочитал использовать не полное имя, как все, а привычный мне домашний вариант, – ты какого хрена не сказал, что прилетел?
– Вот поэтому и не сказал, что ты сразу объявишься с какой-нибудь безумной идеей, и мне от тебя будет не скрыться.
– Это почему сразу с безумной? – я бы мог поверить, что он обижается, если бы не знал его настолько хорошо, – я просто решил, что пора тебе появиться в полусвете ночного Лондона.
– Что и требовалось доказать, – я оперся о капот, – давай, излагай, когда и где?
ЦУ много времени не заняли, и уже через пять минут я мчался в сторону дома. Надо было быстро помыться и выдвигаться на встречу с этим пройдохой.

***

Клуб располагался почти в центре города, и музыка была слышна еще на подходе.
Она гремела, отдаваясь приглушенными басами в груди, подчиняя биение сердца своему ритму.
Мартин уже ждал меня у входа, за лентой, огораживающей толпу в очереди от випов. Бритоголовые секьюрити со списком в руках пытался узнать мое имя.
– Джеф, он со мной. Хватит пялиться в свои бумажки, теперь он тут часто будет появляться, так что, запомните этого парня, – Мартин хлопнул по плечу, этого самого Джефа, – здорова, приятель, сто лет не слышал тебя, а не видел и того дольше.
Крепкое рукопожатие, и этот гад толкает меня в самую гущу людей, извивающихся под оглушающие звуки музыки.
Подлетевшая к нам девочка распорядитель извиняясь сообщила что все кабинеты заняты, и осталась только одна кабинка, но с видом на сцену, на нее только что отменили бронь.
– Веди уже.
Кабинка и впрямь была чуть с краю от сцены и все прекрасно было видно, но пока там было пусто и смотреть особо не на что.
– Давай, Мартин, выкладывай, зачем мы здесь? – быстро заказываю виски, – я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что ты по мне соскучился.
Приятель не успевает мне ответить, как у него звонит телефон, и он уходит.
За столиком я остаюсь один.

...

Алиша Деннер:

"Диван закончился внезапно..."

Кофе горчил. Я бы с бОльшим удовольствием выпила капучино, но капучино не было. Щурясь в лучах солнышка, я поправила шарфик и сложила на колене тонкие лакированные перчатки с заклепками. Осмотрела довольным взглядом покупки, облизнулась. Оставалась еще парочка милых магазинчиков, где можно было бы присмотреть неплохие вещички… А еще надо бы прикупить новую флешку, а то старая подвисать начала… Фото-фото…Я устало выдохнула и повела плечами. Глаза болели. Главное - не забыть капли, иначе опять будет адское утречко…
И было еще что-то… Я покосилась на подругу, силясь вспомнить, что же мы могли упустить…
- Список продуктов!
Словно сговорились! Продукты… Хорошо, хоть голову не потеряли!
- А я думаю, забыли ведь что-то, - заливаясь от хохота, проговорила Самира.
- Да уж, голодные, зато с обновками.
Я хотела сказать еще что-то, но меня сбила трель мобильного. Вынув из сумочки трубку, я посмотрела на экран и страдальчески закатила глаза. Дюк. Наверное, опять какая-то сердечная драма… уф! Я уже приготовилась к долгому разговору, но парень был крайне лаконичен, чем ошарашил меня сразу:
- Скажи, как ты относишься к рок-музыке?
Пожав плечами, я подумала, прежде чем ответить. Хрен его знает, во что мне потом выльется этот ответ.
- Ну… могу послушать…
- Хорошо… А как относишься к молодым музыкантам?
Еще лучше… Да никак не отношусь, могу послушать под настроение!
Меня этот разговор начинал напрягать. Я понимала, что неспроста это все, потому старалась быть очень осторожной…
- А как я к ним должна относиться? Слушай, друг, а ну выкладывай начистоту, к чему ты ведешь!
Лучше бы я не спрашивала… Беспомощно глядя на Самиру, я понимала, что попала! Не будет дальнейшего шопинга, похода за продуктами и вечера в блаженном безделии! Хрена с два!
Тщательно подбираю слова, чтобы объяснить Самире, куда мы сейчас пойдем:
- Подружка, а как насчет прогуляться до моей студии?
- Студии? – ее глаза с недоверием приоткрылись. - Ты решила поработать сверхурочно?
- Что-то типа того.
- Я устала…
Устала… И я устала! Но одной мне туда нельзя… определенно нельзя… Иначе забью кого-то штативом в фарш!!!
- Вот и отдохнешь, - миролюбиво говорю. - Тебе понравится, не бойся….
- Сюрприз?
Глядя как она поднимает пакеты, едва не прыгаю от радости. 3аставляю себя быть спокойной, чтобы не спугнуть ее раньше времени.
- Инфаркт, угу.
Вырвалось…
- Вот поэтому я и боюсь.
- Знаю…
По пути в студию забегаю в магазин электроники. Той флешки, которую я хочу нет, приходиться купить ту, что есть. Самира хнычет, когда я волоку ее дальше. Обещаю ей мягкое кресло и чай с мармеладкой. 3атихает. Цокает каблуками, порыкивает на прохожих, но идет… уф…
В студии, пока вскипает чайник, выставляю освещение и поправляю фон. Самира в тапочках. В моих тапочках, которые я порой надеваю. Молча наливает чай и открывает коробку с мармеладками. У нас есть еще время, чтобы выпить по чашке чаю и расслабиться. Это нужно и Самире, которая устала, и мне, чтобы успокоиться перед съемкой.
- Так что за срочность, рассказывай! – схватив зеленую мармеладку, проговорила Самира, когда мы, наконец, уселись.
- Парень модель, с которым я работаю, попросил сделать небольшую фотосессию для своих друзей. Они рокеры, начинающие, у них в пятницу выступление в каком-то клубе, и им надо для афиши фотку…
Еще парочку флаеров надо стребовать! Конечно, маловероятно, что я пойду, но мало ли…
- Угу… Понятно… И это в выходной день ты решила поэксплуатировать студию? – поджав губы и прищурившись, процедила Самира и тут же хихикнула.
- А почему нет? – я подмигнула ей.- Таланты надо поддерживать!
Надо… Я так преисполнилась альтруистическими помыслами, так вдохновилась… Мысли были позитивными и спокойными… Пока не хлопнула дверь, и я не посмотрела на Самиру, лицо которой стремительно вытянулось, а затем приняло мечтательное выражение:
-Вау…
-Добрый день! – послышался за спиной голос Дюка.
Ох, ну да… Он умел произвести впечатление! Обернувшись, я нахмурилась, увидев что он стоит один. Не поняла… А где рокеры??? Пусть он как хочет, но я не собираюсь сидеть здесь до полуночи! Выходной у меня или что?!
- Привет, Алиша! Не смотри так, ребята принимают сценический образ, я их сразу в гримерку отвел, так что не переживай! – примирительно проговорил Дюк.
- Я и не переживаю… Просто ты отобрал у меня личное время! – постукивая себя ладонью по колену, проворчала я.
Глядя как его красивое лицо краснеет, я внутренне ликовала. Ничего, пусть почувствует себя виноватым, ему полезно…
- Я буду тебе должен… пончики!
- Не хочу пончики!
- А что хочешь?
И тут меня осенило! Конечно же, список продуктов хочу! Пока я этих красавчиков отфоткаю, пока все уберу… это когда ж это мы за продуктами пойдем?! А домой когда?! А я еще хотела фильм какой-нибудь посмотреть…
После недолгих поисков мне удалось отыскать список продуктов. Дюк немного напрягся, когда я с фирменной улыбкой ангела во плоти приблизилась к нему. Он, видимо, подозревал, что ничего хорошего его не ждет… Ну, а что поделать… 3а все надо платить! И за чужой испорченный выходной тоже!
- Вот что, милый! Я делаю сессию твоим друзьям, а ты идешь и покупаешь все, что в этом списке, договорились? Вот кредитка, и еще заскочишь в аптеку… Нет! Не делай такие глаза! Мне нужны глазные капли!
Парень скорчил жалостливую моську, держа на ладони чуть помятую бумажку, в ответ я скорчила еще жалостливее:
- Дюк, милый, я трачу свой выходной… А ведь сегодня у нас с подругой были грандиозные планы, и все я порушила ради тебя… Смекаешь?
- Да…
- Вот! Вот мы и договорились!
Он чуть прищурился, видимо, хотел сказать что-то, но благоразумие взяло верх, и Дюк, круто развернувшись, ушел, оставив нас с Самирой вдвоем. Сделав по чашечке чаю, мы снова расположились на диванчике. Сплетничали о том, о сем. Доедали мармелад. Пытались выяснить, какую из кинопремьер посмотрим сегодня… Выбор, как всегда, колебался от мелодрамы до хоррора, в итоге остановились на комедии – «Призраки моих бывших».
- Может, это все-таки ужастик? – предположила Самира.
- Нет! Комедия! – уверенно ответила я.
- Ладно… будем смотреть! – пробормотала она.
Когда раздался звук открываемой двери, я не ожидала ничего особенного, но выражение лица Самиры заставило поменять свое мнение. Медленно обернувшись, я почувствовала, как чашка в руках задрожала…
- 3дравствуйте, мисс! – пробормотал тот, кто стоял ближе всего ко мне.
- 3др… Мамочки! – только и смогла выдавить я…

...

Карл Мэтисон:

Вечер после ужина.
Едва слышно открывая дверь, больше всего я боялся застать там прибитую к полу няню с кляпом из занавеси во рту и вместе с этим радостно смеющихся и бегающих вокруг колоны близнецов. В доме было тихо, подозрительно, осторожно скинув туфли и пальто, прохожу на кухню застав там девушку с книгой и блокнотом.
-Что тут у тебя – смотрю в уставшие глаза ребенка, доставая бумажник.
-Мальчики спят, а это – она поднимает книгу показывая обложку, - французский, никак не могу справиться.
- Давай Джо тебе поможет, – предложение было дельным, но вид поднимающегося наверх сына с приложенным к уху айфоном, была явно не положительным ответом на мою идею, – или не поможет.
- Делится впечатлениями со своей девушкой? – в голосе няни какая-то странная грусть, напоминать, что он младше ее на несколько лет, наверное, не стоит, ведь Мэтисон младший так старательно строил легенду.
- Я с такой не знаком. – медная турка опускается на стекло варочной панели, в голове слишком много мыслей, путанных меж собой, разогретых вином и подожженных злостью, но решение нужно было принять отодвигая в сторону эмоции.
- Отец, Рейч сказала, что мы завтра идем в зоопарк смотреть на пару львов! – крик, со второго этажа заставил поморщится и быстро выключив печь спрятать турку.
- Твою ж мать !
- Зоопарк мы идем в зооопаааррркккк - тут же раздалось тут же наверху радостное повизгивание, а няня подхватив купюры, спешно собрав книги, уже надевала ботинки в коридоре.
- До встречи Карл – застегнув на ходу куртку, она хлопает дверью.
- До скорой, встречи…

Следующий день.
Все что у меня было с собой перед входом в офис Пепо, это пакет с той самой экспертизой сделанной чуть больше года назад. Сразу же, как только малышка оказалась со мной, нужно было расставить приоритеты, убрав с дороги туман, которым было окутано все, все что касалось или хоть как-то затрагивало имя Камиллы. Туман рассеялся, и теперь я знал правду, тогда мне даже казалось, что я поступаю правильно, возвращая дочь матери, не претендуя на какие либо права, я не сказал ей об экспертизе, это было лишним ведь ей был и без того известен ответ, а если нет, то вдаваться в подробности не имело никакого смысла…
- Странный у тебя вкус, - оглядывая дизайн кабинета товарища, не могу сдержаться от комментариев – вроде переехал в приличный город, а все тоскуешь по маминой кухне.
-О ты тоже по ней тоскуешь, не скрывай. - легкое объятье в ответ на колкость, с годами он стал миролюбивее, но уж точно не потерял хватки.
- Да, ровно как и по ее пирогам. – на стол с тихим шорохом опускается конверт, чуть приподнятая бровь друга.
- А ты все же меня послушал.
- Ну, это было скорее, чтобы успокоить свою совесть в отношении некоторых личностей тебе известных. – подойдя к стоящей в углу кофемашине колдую над кнопками выбирая между американо и эспрессо. – Почему ты еще не завел себе очаровательной блондинки секретаря?
- Знаешь, они меня боятся, - итальянец закуривает сигару и закинув ноги на стол, лениво листает документы – мне капучино. И начинай излагать свои тяжелые мысли , которые не дают покоя еще со вчерашнего вечера.
За время разговора успела истлеть не одна сигара и мной была скурена дюжина сигарет, когда решение начало приобретать свои четкие границы за окном серело. Толкая туда – сюда пальцами телефон не сколько нервничаю, сколько все еще сомневаюсь, стоит ли идти на столь кардинальный шаг.
-Итак подведем черту – Салутти трет глаза отчерчивая на листке ровную линию пером «Паркера» - твои доходы?
- Ювелирная мастерская и магазин, виноградники и школа-пансионат, но там скорее расходы, чем доходы. Что-то платили за прошлогоднюю съемку
- Репутация?
- Почти идеальна, если исключить развод и общение с тобой.
- Ну со мной, это еще доказать нужно. - хмыкнув он поднимается из-за стола – Дети ?
- Старший получает элитное образование, приводов в полиции нет, у близнецов надомное в силу темперамента и возраста.
- Да ты идеален, брат. Дай мне пару дней и мы все решим.

Спустя несколько дней, тот же офис.
Когда я вошел в кабинет, Пепо с кем-то разговаривал по видеосвязи на удивительно чистом английском. Увидев что я замер у двери он улыбнувшись махнул рукой разворачивая монитор под углом удобным для обоих.
- Смотри, брат, я обещал и я нашел. Это мистер Брендон Линг владелец ведущего пакета акций корпорации Майкла Валенте. А это Карл Мэтисон, отец Виктории Валенте. – кивнув друг другу в знак приветствия, вслушиваю в размеренную речь американца, уверенного в себе и лоснящегося от денег, в его глазах немое презрение к уже дважды названной фамилии.
- Массимилиано рассказал мне всю историю, но саму просьбу я хочу услышать от вас лично Карл. – голубые глаза холодные как и лягушки, кажется он испытывает некое удовольствие, точнее предвкушение от предстоящего процесса. Но ищет еще большего в моих словах.
- Я хочу забрать у Камиллы дочь и веря этому человеку – рука указывает на закурившего Пепо – Вы Брендон нам поможете.

...

Камилла Валенте:

Спустя несколько дней.

Я проснулась от настойчивого звонка. Кто-то звонил в дверь, дополняя еще стуком кулака по ней. Непроизвольный взгляд на часы. Семь утра. Мысленно перечислив все места, куда я бы я желала отправить незваного гостя, нехотя поднялась с постели.
На ходу набросив на плечи длинный кардиган поверх тонкой футболки и пижамных штанов, спускалась вниз по широкой лестнице.
Отворив дверь и увидев за ней семейного адвоката, нахмурилась.
- Я могу войти?
- Что-то с компанией? Мой нерадивый братец растащил ее на кирпичи, - пыталась съязвить, чтобы скрыть волнение при виде Джона Келлмана.
- С твоего позволения я все-таки войду, - слегка отстранив меня от двери, мужчина прошел в просторный холл плавно переходящий в гостиную.
Закрыв дверь, последовала за ним и застала его стоящим возле камина, где угасали последние угольки.
- Ведь что-то случилось, - констатировала я, - раз вы прилетели в такую рань из Лос-Анджелеса.
- Что тебе говорит имя Карл Мэтисон? – поставив кожаный портфель на кресло, мужчина вопросительно посмотрел на меня.
- Кто? – слегка опешив от вопроса, я плотнее запахнула пояс серого кардигана.
- Карл Мэтисон, Камилла, ты его знаешь? – теряя терпение Джон повысил голос.
- Виделись… - подумав, добавила, - пару раз. Вы мне можете объяснить, что происходит и, причем здесь Мэтисон?
Покачав головой, мужчина полез в портфель, выуживая оттуда коричневый конверт из плотной бумаги.
- Это пришло вчера вечером в офис, - протягивая конверт, Джон посмотрел на меня.
Опустив взгляд на штамп увидела адрес получателя, адвокатская фирма Джона Келлмана, Лос- Анджелес, Калифорния.
- Что это? – медленно протягивая руку, взяла конверт в ладонь.
- Открой.
Аккуратно, словно от этого зависела чья-то жизнь, подняла пальцами уголок конверта. Вытащив документы, побледнела.
- Это что розыгрыш? - ошарашено я пробегала глазами по черным строчкам на белом листе бумаги. – Такого просто не может быть,
-Уверена? - кивнул в сторону конверта адвокат. - Там есть второй документ.
Встретившись глазами с Джоном, взяла второй лист. Удивление сменилось яростью.
- Что он хочет?!
- Полную опеку над ребенком, там же все написано.
- Он спятил? Да он….. - подбирая слова, снова посмотрела на документ об опеке, - это бред какой то. Этого просто не может быть…
Отказываясь верить своим глазам, словам адвоката, я кругами ходила по гостиной.
- Постой, - взяв лист с тестом, посмотрела на дату, - год назад, он делал этот чертов анализ год назад. И я уверена он поддельный.
- Мы конечно же проведем повторную экспертизу, но если это окажется правдой то…
- Что «то» Джон?!
Сев в кресло, потерла виски пальцами: - Он не имеет никаких прав на дочь. Он никто ей.
- Он ее отец, Кэм!
- Какой к черту отец! Где он был раньше! - переходя на крик, я разбросала документы по комнате, - целый год. Где?!
- Кэми, успокойся, я тебя прошу, - налив в высокий стакан воды, поднес его мне, - еще ничего не доказано.
- Он может это сделать? Добиться единоличной опеки?
- Это сложно, – осторожно начал Джон, - тем более мужчине, но…
Опустив голову, зарылась руками в волосы. То что я считала когда-то любовью к нему трансформировалась в дикую ярость и ненависть.
- Что изменилось? – спрашивала я скорее себя, чем обращалась к кому-то, принимая прохладный стакан, - что-то ведь изменилось.
- Я все сделаю, чтобы этого не произошло, но прошу тебя ничего не предпринимать, - я чувствовала, как взгляд друга семьи направлен в мою сторону, но я была не в том состоянии, чтобы что-то ответить, - Камилла, если ты что-то сделаешь, я тогда ничем тебе не смогу помочь.
Неопределенно покачав головой, я ждала, когда закроется входная дверь и как только щелчок известил об этом. -Ублюдок!- стакан с нетронутой водой полетел в камин, разлетаясь на мелкие осколки.
- Мама?
Испуганный детский голос раздался за спиной. Быстро поднявшись с кресла втянув в себя побольше воздуха, посмотрела на дочь. Малышка застыла в дверях в голубой пижаме. К груди она прижимала длинноухого кролика. Темные волосы были взъерошены после сна.
Неосознанно я искала общие черты ее с Мэтисоном, но внешне она была похожа на меня, вот только характер… сдержанный, пассивный, но если рассердить, то всех сметет на своем пути своим взрывным нравом. Но в остальном она была полным отражением меня. Виктория была моей частичной, моим воздухом, моим миром. Всем.
Я будто заново взглянула на нее, и это помогло мне определиться с дальнейшим планом.
- Милая моя, - подняв девочку на руки, прижала ее к себе, - я никому тебя не отдам.
-Ты глустишь, - положила маленькую ладошку мне на щеку, она всегда так делала, когда хотела показать свои чувства.
- Нет, детка, я не грущу, - заметив спешащую к нам Луизу (няню девочки), поцеловала дочку в висок, - Луиза, дай мне пять минут.
Ничего не спрашивая, девушка, кивнув, увела малышку в детскую.

Оказавшись в спальне, швырнула бумаги на разобранную постель.
Мысли путались. Унять хаос в голове и успокоить дрожь в теле помогла горячая ванна.
Опустившись в теплую воду, прикрыла глаза, откидывая голову на мягкую подушечку.
- Этого не может быть…
- Он хочет полной опеки над ребенком….
- Мне нужна она…
В воздухе витал еле уловимый запах винограда. Пролетела птица, громко крича.
Он мрачный, загадочный выступал из сумрака. Его глаза скрывали чувства. Никто не знал о чем он думает. Что он хочет.
Я видела его впервые. Я позволила себе утонуть в его прикосновениях. Он причинял боль и блаженство.
От него исходила сила и опасность…
Полностью погрузившись под воду с головой, смывала наплывшие воспоминания. Открыв глаза, почувствовала резь от воды.
Вынырнув, опустила голову, чувствую как капли воды стекают по лицу. Поджала под себя колени. Вода в ванной стала остывать.
Он был огнем, грозясь обжечь и оставить шрамы.
Я летела к этому огню…
Я сгорела в этом огне…
Воскресла заново, чтобы снова увидеть его. Другого. Нежного, заботливого.
Другого…
- Смотри, малышка, шарики, - я показывала дочке, на пролетающие мимо окна на втором этаже небольшого коттеджа, воздушные шарики. Она радостно улыбалась в почти беззубый рот и тянула пухлые ручки к стеклу.
В тот день я видела его в последний раз… Я забыла о нем, вернее я думала что забыла.
Третий раз его приход в мою жизнь меняет ее уклад.
- Что тебе надо, Карл? - задумчиво прошептала я, глядя на белый кафель ванной комнаты. – Зачем ты это затеял?
Вода совсем остыла. Зябко поежившись, завернулась в махровое полотенце.

Несколько часов спустя.
Я смотрела из окна синего Aston Martin на небольшое строение, располагающееся недалеко от центра города.
Звякнул колокольчик над дверью, извещающий о прибытии нового клиента. Улыбчивая продавщица показывала обручальное кольцо молодой паре.
- Одну минуту и я к вам подойду, - мелодично произнесла она, глядя в мою сторону.
Небольшой, но уютный магазин был оформлен в лучших английских традициях. Чувствовалось, что это не просто ради выгоды, но что в каждую мелочь начинаю от висящей на стене картины и, заканчивая изысканными украшениями вложена, частичка души. Внимательно оглядевшись, подошла к прилавку.
- Где я могу найти Карла Мэтисона?
Услышав имя своего начальника, девушка извинившись перед покупателями обратила взгляд на меня, а потом на висящие на стене часы.
- В это время он обычно в мастерской, - кивнула в сторону задней двери, - я его позову.
- Не нужно, - быстро ответила я, улыбнувшись, - сделаю ему сюрприз.
Обойдя прилавок, открыла дверь…
К встрече с Карлом я готовила очень тщательно.
Идеально наложенный макияж, который накладывался несколько раз и тут же смывался, если видела изъян.
Выбор одежды, от делового костюма до простого элегантного платья – все было вывалено на кровать.
Он видел меня тогда, невзрачно и побитой. А сейчас перед ним предстанет уверенная в себе женщина .
Затравленное выражение лица сменится циничным. Восторженность во взгляде – ненавистью.

За дверью лестница вела наверх. Взяв слегка раздувшийся клатч в другую руку, расстегнула пуговки кашемирового пальто. В туфлях лодочках на высокой шпильке ступила на первую ступеньку.
Преодолев лестничный пролет, толкнула дверь вовнутрь.
Он сидел за столом. Слегка сгорбившись, и что-то рассматривал в лупу. Над его головой ярко горела настольная лампа.
- Здравствуй, Карл.
Обернувшись на мой голос, медлил с ответом. Отложил лупу и снял с лица очки.
- Какой сюрприз, - в голосе слышалась усмешка.
- Только не говори, что неожиданный,- отойдя от двери, прохожу вглубь комнаты, служившей не только мастерской, но и квартирой, - ты лучше меня знаешь, зачем я здесь.
И снова ощущение исходившей от него опасности. Но за внешним спокойствием скрывает все чувства..
- Я знаю? – и снова усмешка, циничная усмешка, застывшая в уголках его губ.
- Предлагаю отбросить прелюдию, Карл, и перейти сразу к делу, – усевшись в кресло, закинула ногу на ногу, устроив сумочку на коленях. – Я верю, что ты отец Виктории. Она вылитая я, вот только характер…явно не мой, – услышав его смешок, раздраженно посмотрела в сторону мужчины. – Но ты понимаешь, что я не позволю тебе осуществить задуманное….и в связи с этим у меня к тебе деловое предложение.
- Я просто весь в нетерпении его услышать, детка, - ехидство не покидало его ни на минуту.
Поднявшись с кресла, подошла к столу, за которым все это время сидел Карл. Из сумочки извлекла стопку денег, положив перед мужчиной.
- Здесь двести пятьдесят тысяч…евро, - постучав пальцем по деньгам, посмотрела на Мэтисона, - столько же ты получишь после того, как собственноручно напишешь заявление, в котором ты отказываешься от всех прав на Викторию.
- Ты хочешь меня купить?
- А ты будешь благородно рассуждать, что не продаешься? Оставь этот пафос для других.
- Ты хочешь, не только меня купить, но и чтобы я продал тебе свою дочь, - процедив это, встретилась глазами с темными глазами мужчины.
- Твою дочь, - рассмеявшись, подошла ближе, положив одну руку на стол, вторую на спинку стула, на котором восседал Мэтисон, наклонилась к нему. – Смешно. Какая она твоя дочь? Хотя согласно, биологически возможно, а что касается остального…Что ты ей можешь дать? – сменив тактику, наклонилась ниже, почти к самому его уху. - Она живет в богатом доме. Она имеет все что захочет. Только подумает, а у нее это уже есть. А что у тебя? Убогая квартирка, трое иждивенцев, - хмыкнула, - кстати, когда ты успел заделать еще двоих? Видимо секс для тебя не обходится без последствий, Карл.
Резко поднявшись, оказываюсь прижатой к столу. Мэтисон с искаженной яростью лицом нависал надо мной.
- Забери свои деньги и убирайся!
- Ты понимаешь, Карл, что если мне придется тебя уничтожить, я это сделаю, - также тихо прошипела в ответ, - отступи пока не поздно.
Он был так близко.
Он так волновал.
Его запах немного терпкий и колючий, будоражащий окутывал.
Я так ненавидела его….
Я так хотела его…

...

Бастиан дю Вилль:

I'm waking up, I feel it in my bones
Enough to make my systems blow
Welcome to the new age, to the new age

Офис юридической фирмы дю Вилль.
До семейного ужина в Ритце.

Офис, как и его хозяин, погрузился в сосредоточенную тишину. В коридоре, виртуозно отшиваемые гением своего дела Патрис, томились старшие юристы. Не сейчас. Дело с враждебным поглощением зашло слишком далеко, нужно было решение и быстро.
Общее собрание оставило за собой право отзыва директоров - просто идеально, когда нужно держать совет в тонусе. Но теперь уловка играла против самих владельцев. Акции выкуплены, голоса на собрании им не удержать и единственная poison pill, которую они себе оставили - право вето совета - растворится, как только захватчик заменит их директоров на собрании одного за другим.
Черт. Эти делаварские закидоны.
Нужно решение, элегантное и простое, чтобы сохранить контроль над компанией...Еще один взгляд на колонки сведения выкупки акций компании за последние месяцы, и тонкие губы юриста трогает улыбка, нельзя же так неаккуратно. И так жадно.*
Одна неудачная операция оставит владельцам их компанию, разрушив идеальную схему захватчика, почти идеальную. Но уставные документы этим ребятам все же стоит переписать. Папка дела с быстро отписанными на меморандуме строками ложится поверх других. Дальше мои разберутся.

Тишину нарушает звонок входящего. Секундное замешательство, Патрис не перевела бы на внутренний, выхватываю смарт из кармана пиджака. С удивлением нажимаю на прием, увидев имя старого друга.
- Бас, ты нужен, дело об опекунстве, - без прелюдий, сразу к фактам.
- Я не занимаюсь семейными делами, и не говори мне, что больше некому.
- Басти, ты не понял, нужен ты!
- Почему не берешь сам?
- Бас, у меня жена, - Берни, способный высказать все, что угодно Большому Жюри, не может выговорить, что его жена в положении.
- Это, что, аргумент? - сдерживаю смех, отчетливо представляя то, как старый друг закатывает глаза.
- А то ты не знаешь Шарлин.
- Я не возьму семейку, Берни, и не проси.
- Бас, ей действительно нужно выиграть.
"Нужно выиграть" - два коротких слова с ненавистным и безотказным действием. Азарт - то, что отец так и не смог вытравить, воспитав осторожность. Будто быстрее бежала по венам кровь, оставляя сосредоточенного и холодного дю Вилля только как идеальную оболочку.

Меморандум по делу, одна страница четкого и равнодушного шрифта на белом листе - изложение фактов и судьбы двоих, нет, уже троих людей. Лист упал передо мной на стол с легкой руки Берни менее, чем через час.
Быстро просмотрев, выхватываю основные факты.
- Клиент - гражданка Штатов, но спор они решают в Англии? А где родился ребенок?
- Мисс Валенте утверждает, что в Штатах.
- Утверждает? - одного взгляда достаточно, чтобы понять. Что ж, по крайней мере, официальные документы поддерживают легенду мисс Валенте.

- Я еще не ответил, - когда Берни, довольно потирая пухлые ладони, выбирается из кресла, явно, собираясь оставить все это мне.
- А по-моему, ты уже все решил.
На не высказанное "умри, чудовище" Берни отвечает уже от двери.
- Взгляд, Баст, - усмехается старый друг, - притуши его. Да и руки дрожат, как у стажера, - это уже шепотом, раньше, чем я действительно запущу в него папкой, как и было, когда нас гоняли в бытность этими самыми стажерами восемь лет назад.

Папка с делом остается на столе, уже с моим делом. Карандаш, прокрученный в пальцах быстрее обычного, вовремя пойман.
Качаю головой, действительно, азарт, как у юнца.

- Мисс Валенте, Бастиан дю Вилль, - называю свое имя, услышав мягкий женский голос с коротким "слушаю". - Бернард Лейтер ознакомил меня сегодня с фактами вашего дела об опеке, - пауза. Безошибочное ощущение, что я не до конца понимаю, во что ввязываюсь. Но это уже не остановить. - Мне было бы это интересно. Мы могли бы обсудить возможность сотрудничества и детали вашего дела? - взгляд на часы, на вопрос ответ нужно давать сразу. - Сегодня до пяти, если вас устроит.
Забывать об ужине с маман не стоит даже под страхом банкротства.
На ее вопрос о месте отвечаю:
- Для первой встречи я готов предложить неформальную обстановку. Вы имеете право определиться, подходим ли мы друг другу. Что насчет Cafe Rouge у Собора Святого Павла?
- Мои оппоненты уже отправили документы судье, - ее ответ ясно дает понять, что решения мисс Валенте принимает быстро.
Обычная практика работы с клиентом не для нее.
- Моя ассистент сообщит вам адрес моего офиса и ознакомит с деталями соглашения, - нет ничего лучше возможности перейти сразу к делу. - Жду вас сегодня.

Патрис встречает мисс Валенте в коридоре, прозрачные стеклянные стены офиса позволяют увидеть клиента раньше.
Строгий синий костюм, еще одно объявление серьезности намерений.
- Мисс Валенте, - жестом предлагаю место в кресле.
И тонкий черный шелк рубашки - все было бы слишком просто, если бы эта женщина была стальной. Тогда, возможно, и этой истории не было бы вовсе.

Мисс Валенте сосредоточена и внимательна, ей действительно дорог ребенок, но что-то еще, что заставляет эту женщину так желать победы. Что-то, неизменно ускользающее от меня, потому что я не хочу задумываться.
- Что у заявителя есть из фактических доказательств?
- Карл знает, что она его дочь.
Это не может быть все. Исходя из подобного, немыслимо подавать заявление в суд. Взгляд мой, наверняка, становится слишком цепким. Что в ее этом "Карл", так произносят имя забытого любовника? К черту. Это не важно, с чувствами мисс Валенте может разбираться сама. Важен только фактический состав дела.
- Из того, что мне предоставили о мистере Мэтисоне на данный момент, у него безупречная репутация. На поверхности, - не просматриваю лежащие передо мной листы, их содержание мне известно. - И есть другие дети.
Она кивает, не отрицая мое утверждение.
- Вы не думали о полноценной семье? - вопрос прямой и резкий, но мисс Валенте не смущается и на мгновение. Напротив, ее улыбка понимающая, отчего я сам усмехаюсь в ответ. Да, она думала.
- Это может быть решено в ближайшее время? Хотя бы помолвки будет достаточно, если дойдет до разбирательства.
- Возможно, - отвечает она, темные ресницы вздрагивают, когда сидящая передо мной женщина сощуривается, мой клиент изучает меня не в меньшей мере, чем я ее.
- Вы общались с ним в последнее время?
Ответ ожидаемый и мне совершенно не нравится.
Бросаю тонкую папку дела на стол.
- А теперь мне нужно знать все, за что могут зацепиться они. Все из вашего прошлого, что может вас опорочить. Приводы, зависимости, сомнительные связи и сделки. Все, если вы и правда собираетесь выиграть.
Ирония, по целому ряду причин я последний, кого легко представить в роли исповедника.
Узнать это не составит труда, важно то, насколько честной готова быть она сама.
- Я жду, мисс Валенте.
- Камилла, - спокойно исправляет она, устанавливая новые правила. Я же подмечаю то, как усилием воли расслабляются ее напрягшиеся плечи и алая кровь окрашивает секунду назад закушенные губы.
Сильная, - довольная усмешка, - это будет интересно.

Выпусти зверя, детка. Выбери шарик, львица!
Видишь как это просто? Выбери и ударь.

*самая простая схема враждебного поглощения из учебника. Очень простая, таких дураков не бывает.

...

Дэнниел Уайатт:

— Повидать захотел.
— Зачем?
— Тянет.
— Ааа, это уважительная причина.©

Репетиция подходила к концу.
На все провокации женщины я отвечал улыбкой и наигранно равнодушным взглядом.
Дочь от предвкушения подпрыгивала на попке на гимнастическом бревне. Она не сводила взгляда с детей. В глазах была зависть. Они могут, она нет.
- Папа, папа, папа, я тоже так хочу, хочу, хочу.
- Ты уверена, Пупс? – в голосе сквозит сомнение.
- Да! Ты ведь разрешишь, правда? Ты же обещал мне? – просящие нотки в интонации дочери и я почти пойман в сети маленького манипулятора.
Все еще сомневался. Но глядя в глаза, в которых плещется надежда, пожал плечами.
- Не говори, что я тебя не предупреждал.
- Уррра, - обнимает за плечи, перелезая ко мне на колени.
- Как вам урок? - Сура неслышно подходит. Ее голос звучит мягко.
Поднимая глаза, наткнулся на стальной взгляд. Дочь опережает с ответом.
- Я тоже так буду уметь? – девочка кивает в сторону зала, где дети, разбившись на группы занимались своими делами.
- Конечно, уверена у тебя будет получаться еще лучше.
Дочь довольно улыбается на такой ответ. Поправляет выбившиеся из причёски светлые прядки, закручивает ее за ухо.
Улыбка играет на губах Суры, когда она смотрит на малышку.
Женщина, которая не перестает удивлять.
Неуверенная и испуганная в машине, несущейся на скорости по городским улицам.
Страстная и необузданная в полутемной комнате.
Непредсказуемая и непостоянная на озере в домике с пылающим камином.
И теперь… другая, уверенная, находящаяся в свой среде.. Что-то было иначе, что-то неуловимое.
- Я обещаю, что буду тренироваться, - детский голос рассеивает думы.
Поднялся со своего места, подходя к Суре со спину.
- Скажи, чтобы она не тренировалась дома, - шепчу на ухо женщине, касаясь губами ушка.
- И обязательно тренируйся дома, это пойдет на пользу.
Ухмыльнувшись, покачал головой, глядя на точеный профиль Суры. В уголках ее губ застыла усмешка.
- Да, так и сделаю, - спрыгнув с бревна, малышка бежит к детям.
Проводив взглядом девочку, обхожу Суру, вставая перед ней.
- Дети любят тебя, - не смог скрыть удивление в голосе.
- Это так странно? – скрестила руки на груди.
Она была маленькой, аккуратно сложенной, даже хрупкой, и почему-то казалось неправильным заставлять ее злиться или, что еще хуже, ранить ее чувства. Я хотел, чтобы она открылась мне – беззащитная, обнаженная, полностью в моем распоряжении.
Я хотел утонуть в этих манящих огромных серебристых глазах и забыть обо всем, кроме пьянящего лихорадочного восторга.
Она всегда сохраняла спокойствие, целеустремленность и обладала стальной волей.
-Необычно, - наклонив голову с еле заметной улыбкой наблюдал за женщиной.
- Так ты ответишь, зачем пришел?
- А что тебя так волнует? – с ленивой улыбкой, подошел ближе, так что ткань от брюк касалась ее ног, - а может, злит? - отвожу темный локон, выбившейся из небрежно сколотых волос, взгляд останавливается на розовых губах.- Злишься, что я не позвонил?
- Сотри эту самодовольную ухмылку с лица Дэн, - проигнорировала сам вопрос, прищурив глаза посмотрела на мое лицо, - с твоими деньгами ты мог найти лучшую школу, нанять частного тренера.
- Я смотрю тебя, очень заботит мое благосостояние, - ухмыльнувшись, провел костяшками пальцем по нежной щеке. - Ты очень красива сейчас. Щеки горят, глаза сверкают, прическа растрепалась. – Взгляд становится задумчивым. – Я хочу, чтобы ты сопровождала меня на открытие отеля в Лас-Вегас.
- Я не ослышалась? - серебристые глаза округлились, я пламя ярости стало ярче
- А что тебя смущает? – с улыбкой смотрю на возмущенное лицо
- Я тебе не эскорт! – резко ответила она.
- Сура, не придирайся к словам. Я хочу, чтобы ты полетела со мной. Я хочу, чтобы рядом была такая женщина как ты. – беру ладошку женщины целуя костяшки пальчиков, - С утонченным вкусом, невероятно привлекательная. Я хочу чтобы рядом была ты.
- Папа идем, - раздается голос дочери, которая обувшись, застыла в дверях, топая ножкой и недовольно глядя на женскую ладонь в моей руке.
- Да, Эл, сейчас, - кивнул дочери, и снова смотрю на Суру, - подумай и...., - лезу во внутренний карман пиджака, протягиваю визитку….
- Папа!
-… И позвони! - наклоняюсь касаясь губами нежно-розовой щеки, - мне пора!
Оставив женщину одну, обулся возле двери, взяв дочь за руку, покинул класс.

...

Карл Мэтисон:

Утро…
За окном было серо и пасмурно, впрочем, тут так всегда, с разницей лишь с том шел на улице дождь или же просто гулял ветер. В такие моменты мне больше всего хотелось перебраться с острова на континент. Туда где в пять утра первые лучи солнца пробиваются сквозь оранжевую листву в окно, где бриллиантовые кристаллы росы задерживаются на ветках кустарников до легкого дуновения ветра, где сапфирово –синие бусины последнего не собранного винограда колышутся на почти оголившихся ветках кустарника. Тихо скрипит дверь спальни, и босые ноги шлепают по полу, вызывая грустную усмешку. Полгода назад я и думать не мог о том, что у меня будет еще двое мальцов, хотя они как оказалось обо мне знали ровно как и о Джо. Кряхтя мальчик залазает на кровать, явно не ожидая того что я уже не сплю, моргает испуганно глазенками.
-Привет. – выходит немного сонно.
-Привет,- отвечает сын и трет переносицу, -Ка…паа, страшно
- Мне честно сказать тоже Шон, иди сюда – близнецы еще не совсем привыкли к тому, что я и кто я, поэтому часто выходили смешные имена, капа, арл, калр были одними из самых приличных версий.
-А тебе почему? – малыш ныряет под одеяло и уложив руки поверх задает следующий вопрос – А мама далеко да?
-Далеко – отчасти это и было причиной моих страхов, сейчас, когда ее не стало, я больше всего боялся что могу не справиться с детьми, что не смогу объяснить очевидного или ответить на очередной вопрос. – Очень далеко Шон.
- А Джо сказал, что если залезть на самую высокую башню на том мосте,- сын судорожно вспоминал сложное название – ну помнишь. То там можно будет увидеть маму.
- Не знаю, мы обязательно попробуем то, что говорит Джо. А что делала мама, когда тебе было страшно?
-Рассказывала сказку про одного лыцаря и фею. – сложная буква на этот раз не удалась.
- Ну давай попробуем. Жил в маленьком замке рыцарь, в целом неплохо жил, имел трех наследников, одного взросло уже тоже почти рыцаря и двух маленьких из одной капельки воды на свет появившихся, да престарелую графиню мать.
-А фея?
- Да была и фея, странная, как и все другие феи, но очень красивая, когда-то рыцарь даже любил ее, о чем думала он, конечно не понимал – размеренное сопение, говорит о том что малыш уснул, аккуратно вытащив из-под головы ребенка руку, мельком глядя на часы спускаюсь в кухню где уже сидит Джо.
- Шесть утра, что не спишь? – привычными движениями наполняю медный котелок молотым кофе и чистой водой.
-Хотел попрощаться перед отъездом на учебу, ты ведь как всегда сбежишь в семь на работу, пока мелкие спят.


Обед мастерская…
Работа затягивала и отвлекала от дурных мыслей так было всегда, чтобы что-то забыть, я всегда переключался на что-то иное, так в моей жизни появлялись рисунки, театральная студия и многое, многое другое. В колонках Apocalyptica на столе ожерелье из бриллиантов и рубинов в золоте, которому нужна оценка и легкая реставрация. Сквозь звуки виолончели слышен стук каблучков по деревянной лестнице.
- Кит, твою мать, сколько можно говорить не пускай ко мне никого.- фраза произнесенная вслух, правда скорее для себя лично чем для посетителя или неуправляемой продавщицы. Не заметное движение руки под столом и камера начинает работать в полном режиме записи видио и звука. Работать под камерами было не самым уютным делом поэтому обычно она включалась перед посетителем и на ночь. Легкий скрип двери и в комнате аромат дорогих духов.
- Здравствуй, Карл.
Я ждал, конечно же я ждал ее визит, вот только не думал что так скоро и именно на работу. Хотя это не самый плохой вариант тут ведь есть камера.
- Какой сюрприз, - не могу сдержать иронии, потирая переносицу.

***
Спустя некоторое время после словесной дуэли.
Высокий деревянный стол для работы мне достаточно просто сделать резкий шаг в ее сторону, чтобы девушка оказалась загнанной в угол. С огромным трудом сдерживая себя в рамках, стараюсь не выйти из берегов. Теперь передо мной другая, совершенно другая женщина, богатая, а от этого считающая себя всесильной и не зависимой она кидает в лицо деньги, говорит о том, как много может дать ребенку. Материально, все в этом мире материально, а значит и загнано в самую большую иллюзию свободы.
-Уничтожить? – тихий смешок – ты уже уничтожила пташка. Вот только не меня. Полмиллиона, полмиллиона гребаных евро, ровно во столько ты оцениваешь нашу дочь? Лучше потрать их на адвоката и новые туфли.
Рука легко касается ее щеки, на мгновения впиваясь взглядом в ее глаза, словно пытаюсь найти там ее, ту самую от которой, услышав «приходи» в телефонную трубку я бросал все и был готов явиться в любой конец планеты, даже для того чтобы просто увидеть ее отражение в окне. Та ради кого я широкими шагами топтал свою гордость, та кто был смыслом и вдохновением, та ради кого я был готов на многое. С кем хотел строить семью. Да видно она осталась там, в маленьком домике на окраине города и уж точно никогда не вернется.
- Никогда, не смей говорить о моих детях в таком ключе, слышишь- сдавленный шепот на ухо - А теперь , мисс Валенте, до свидания. Вы слишком возбужденны для разговора, встретимся позже... у адвоката, а быть может в суде.
О, и как бы я хотел этой встречи в другое время и при других обстоятельствах. Маленькая стеклянная балерина колышется на жемчужной нитки бус. А ведь не долго, но ты было моей …

...

Камилла Валенте:

В смятении и расстроенных чувствах, вышла из магазина. С силой хлопнула дверцей авто.
- Будь ты проклят, Мэтисон! - с силой ударила руль ладонями. - Благородный сукин-сын.
Последний брошенный взгляд на магазин, и повернув ключ, машина резко рванула с места.
Звонил телефон. В офисе интересовались, когда я буду. Видимо сотрудники во главе в мистером Моррисоном, пойманные с поличным, тряслись за свои гнилые шкуры и ждали со страхом вердикт.
Пройдя по длинному стеклянному коридору одного из филиалов корпорации Валенте, направилась в сторону кабинета, споткнувшись о провод на полу. За столом сидел мужчина лет тридцати с взъерошенными светлыми волосами, и азартным взглядом.
- Мне сразу вызвать полицию, или послушать все-таки ваши объяснения? - бросила сумочку на диван возле двери. Только сейчас заметила, что деньги остались на столе у Карла.
- Камилла! - вытирает ладони друг об друга, выходит из-за стола, - я Фил, то есть Филип Адамс, меня отправил к вам Джон Келлман. Ваш отец очень часто пользовался моими услугами, - увидев мой вопросительный взгляд, ухмыльнулся, - я нахожу то, что другие найти не могут. В кабинет пустила ваша секретарша.
- Я ее непременно уволю.
- Не стоит, милая девчушка, – руки засунул в карманы толстовки. - Мне сказали, вам нужна моя помощь. И вот я здесь, - как опытный фокусник развел руки в сторону ладонями вверх.
- И что вы можете найти? – сняла пальто, пройдя вдоль кабинета, повесила на плечики вешалки.
- То, что некоторые даже сами о себе не знают или бояться узнать, - самодовольно ухмыльнувшись, снова уселся за мой стол – любая информация. Преград нет.
Открыв рот чтобы ответить, но была прервана визитом управляющего:
- Мисс Валенте, как я рад, что вы явились, - скрестив руки на груди, смотрела на склоняющегося мистера Моррисона, – в прошлый раз….
Жестом руки остановила ненужный поток слов: - Если вы мне понадобитесь, я вас позову, а сейчас вы свободны, – повернулась спиной к двери, давая понять, что разговор закончен.
Дверь бесшумно закрылась. Но диалог с неизвестным снова прервали, на сей раз телефонный звонок. Звонил Бастиан дю Вилль.

Следующий день.
Офис юридической фирмы дю Вилль
Сидя в кожаном кресле напротив адвоката, внимательно изучала мистера дю Вилля. Цепкий взгляд, уверенность в голосе, вопросы по существу. Он знает, что делает и он знает, как это получить. Спустя какое-то время я вверила свою жизнь и жизнь Виктории этому хваткому юристу.
- Я жду, мисс Валенте.
- Камилла, - поправила я, пристальным взглядом окинув мужчину, - значит, что может опорочить? – тихо засмеявшись, поднялась с кресла, прошла вдоль кабинета, остановившись возле окна. – Хорошо, записывайте.
Взгляд устремлен на серую улицу, свинцовые и тяжелые тучи. Я начала свой рассказ, и мысленно перенеслась в то время…
- С Карлом я познакомилась больше двух лет назад…на пороге швейцарской тюрьмы, - грустно усмехнулась, - меня поймали за хранение и распространение наркотиков.
- Это правда? – ровным тоном спросил адвокат.
- Нет, - рассмеявшись, я обернулась на мужчину, - конечно нет. Я не сбывала их, я их употребляла.
Если мистер дю Вилль и был удивлён, то ничем не выдал это. Откинувшись на широкую спинку кресла, крутил пишущую ручку в руках.
- Это началось давно, но не это важно, - взгляд снова обращается к окну и я продолжила рассказ. – Карл увез меня в Италию. Я не очень помню события того времени, все как в тумане, но у него был похищен сын, - снова хмыкнула, приподняла брови, посмотрела на Бастиана. - одним из местных мафиози. Интересно, зачем итальянской мафии сын простого владельца магазина? – как бы небрежно спросила я скорее у себя.
- Карл знал о моей….эмм… зависимости, потому как волшебник из рукава доставал мне дозу…когда она была мне необходима…. – вздохнула, и затихла на минуту, вспоминая. Было слышно, как гудит кондиционер. – А потом я уехала. Родилась Виктория. – Нахмурила брови, стыдясь того, что чувствовала раньше. Теребила кулон на тонкой цепочке на шее. – Не могу сказать, что она была приятным сюрпризом. Скорее наоборот. Я оставила ее…в том монастыре…в Италии…где она родилась, - опустила глаза, часто заморгав, чтобы скрыть непрошенные слезы. Все это время Бастиан сидел молча, не перебивая. – Наверное, тогда он и сделал это чертову экспертизу. Карл нашел ее. – Отвернувшись от окна, посмотрела на адвоката. – Он вернул ее, умолчав об этом. Точнее вернул даже не он, кто-то из его знакомых.
Переводя дыхание, положила прохладную ладонь на лоб. Подошла к маленькому круглому столику, стоящему подле окна. На нем кувшин с водой и пара высоких стаканов. Выпив один, присела с ним на небольшой диван, рядом, около стены.
- Я завязала с наркотиками, когда родилась Вик, - после непродолжительного молчания, вновь продолжила разговор. – Мы жили в небольшом доме, денег не хватало и я…. – сделала глоток воды, снова нахмурив брови. – Я танцевала стриптиз…раньше….- прикрыв глаза, провела пальцами по переносице, - и не только…. Но после рождения дочери, я не позволяла себе больше чем просто танец. Бастиан! – откидывая формальности, обратилась к адвокату, - она самое важное, что есть в моей жизни! Я не могу позволить ее потерять.. А Карл, он… - подыскивая слова, снова сделал глоток воды из стакана. – Ему нужна не дочь… Это какая-то расплата…Только я не знаю за что? - взгляд хаотично блуждал по комнате.
Отставив стакан, на столик, поднялась, чтобы подойти к столу, за которым с задумчивым видом сидел Бастиан.
- У меня не безупречная репутация, Бастиан. – снова уселась в кресло напротив, - И я никогда не смогу сняться в передаче идеальная мать, - иронично улыбнулась одними уголками губ. - Но и Карл далек от идеала. Главное капнуть, – наклонившись вперед, облокотилась руками на стол. - И я уверена, вы найдете его скелеты.

...

Эмили Арчибалд:

Сидней.

С некоторых пор мне страшно взойти на борт самолета. Сложно удержать себя от того, чтобы не обернуться, полубезумным взглядом окидывая пространство за спиной. Тяжело держать себя в руках и сохранить, присущую всегда, бесстрастность.
С некоторых пор я не люблю сидеть у иллюминатора. То, что еще несколько дней назад казалось нормальным, сейчас меняет оттенки, отталкивая от себя.
И все-таки, былой уверенности нет, каждый шаг даётся с трудом, и если бы можно было отправиться в Англию любым другим способом, я бы избрала его. Лишь бы не подниматься в воздух снова, будучи запертой в стальной клетке с крыльями.
Самообладание медленно, но верно, покидает, а мы еще даже не взлетели и можно сойти с ума от ожидания.
Пристегнуть ремни.
Щелчок словно удар по нервам, натянутым, как струны музыкального инструмента. Быть может, чтобы успокоиться, нужно представить, как играю на них любимую мелодию?
Уши закладывает, когда самолет набирает высоту, а пальцы до боли впиваются в подлокотники кресла.
Все будет хорошо, невозможно дважды погибнуть одним и тем же способом. Слабое утешение, и совсем не действует. Первые минуты самые тяжелые, дальше будет спокойнее – уговаривала себя мысленно, глотая обжигающе-горячий кофе.
Три часа, пять… Не стало.
А нервы на пределе, едва закрываю глаза – кажется, снова попадаю в тот ад, через который пришлось пройти. Снова со всех сторон скрежет, ощущение свободного полета, все ссадины и синяки пульсируют болью, и в голове единственная мысль: это конец.
Я выдерживаю два часа и прошу принести виски. Еще через пять прошу снотворное. Мне почему-то все-равно, что нельзя смешивать.
Это слабость. Но когда спасительная темнота, несущая сон, накатывает, это не кажется таким уж ужасным. Имею ведь право.

Лондон.
Перед посадкой успеваю немного привести себя в порядок, переброситься парой слов с Джоном и спланировать сегодняшний день, ведь после долгого отсутствия непозволительная роскошь терять время.
Нас встречает лимузин, который я сама вызывала к назначенному времени, еще будучи в Сиднее. Странно было надеяться на что-то иное, но отчего-то стало неприятно. Тяжелее полета оказалось принятие мысли о том, что меня попросту никто не ждет. Не новость, но в свете последних событий это оказалось немного больнее, чем воспринималось раньше.
Не успеваю совершить ошибку, погрузившись в раздумья, как звонит только что включенный телефон. На дисплее высвечивается «Саманта», а внутренний голос подсказывает, что она звонит не просто, чтобы узнать, как мы добрались.
- Самолет не успел приземлиться, как ты уже звонишь, - в голосе ехидство, - только не говори, что соскучилась. Так что случилось?
Садясь в лимузин, внимательно выслушиваю, что говорит кузина и начинаю злиться. Неужели нельзя хотя бы немного приличнее вести себя, не попадая в компрометирующие ситуации?
- Все сказала? – жестко, едва Сэм замолкает, и услышав утвердительный ответ, продолжаю, - а теперь позволь, я скажу как было бы на самом деле. Потеряйся вы в зоопарке, и, не желая провести там всю ночь, ты бы позвонила своему доктору, который бы прискакал тотчас и героически бы вас спас. Или мозгов не хватило додуматься? – на той стороне вздох и явно нехотя признание.
- Нет.
- Я так и подумала. Вариант второй, если мозгов для звонка все-таки не хватило бы, две половозрелые дамы могли по указателям добраться до выхода? В таких огромных зоопарках указатели точно имеются, на каждые, мать твою, двести метров!
- Именно так, - отвечает сквозь зубы, а я понимаю, что она едва сдерживается, чтобы не ответить грубо. Но не ответит ведь, во-первых, в участке и явно при полицейских, во-вторых, в противном случае знает, что я могу и не помочь.
- Значит, пробрались когда уже зоопарк закрылся?
- Угу.
- Красотки, - выдыхаю, прикрывая глаза, - я свяжусь с адвокатом, он решит этот вопрос, ждите.
- Спасибо и…
- Я не закончила, - безапелляционно прерываю кузину, - теперь послушай внимательно, - голос спокоен и вкрадчив, - если еще раз вытворишь что-то, за что попадешь в участок – я не стану помогать. Если хоть какой-то скандал в прессе будет связан с твоим именем – можешь начать подыскивать себе новую работу, и новое жилье в тот же миг. Отпуск отпуском, но не забывай кто ты и веди себя соответственно. Иначе я тебе напомню, но поздно будет. Все ясно?
- Угу, - слышно раздражение в голосе, - поняла. И да, спасибо огромное, чтобы я делала без твоих нравоучений.
Гудки оповещают о том, что на той стороне уже никто не слушает. Вот и замечательно, что поняла, сейчас поиски нового сотрудника совсем некстати.
- Что там случилось? – интересуется Джон.
- Твоя дражайшая сестра и её деятельная подруга попали в полицейский участок за незаконное проникновение в… зоопарк.
- Это в их духе, - смеется, но заметно, что переживает.
Оставляю его реплику без ответа, набирая номер семейного адвоката. Кратко объясняю смысл просьбы, и получив заверение в том, что он сейчас же свяжется с коллегами из Австралии и непременно решит проблему в кратчайшие сроки, отключаюсь.
Все-таки, хорошо быть Арчибалд, все можно решить одним звонком, одним щелчком пальцев.

...

Роксана Никсон:

Загородный частный клуб

Тир – удобное место для неслучайной встречи и ведения переговоров. С одной стороны общественное место, все на виду, с другой – всегда можно «перепутать» учебные мишени с живыми и пристрелить партнера по бизнесу вместе с его свитой. Эта мысль посещает меня не в первый раз. И даже не во второй. Ожидание нервирует.
Наконец-то появляется тот, кого мы ждем, Бин-Бон – на половину еврей, на четверть русский и уже только в третью очередь англичанин. Многим известен как честный торговец антиквариатом, приспешники которого будто созданы для выколачивания долгов. Этим они и занимаются, насколько знаю. Ни одно темное дельце не проходит мимо Бин-Бона. На вид ему не больше сорока пяти, хотя на деле серьезно за пятьдесят, как и моему отцу.
- Роксана? – удивляется. – Рад видеть, но я надеялся побеседовать с самим мистером Никсоном.
- Не судьба, - пожимаю плечами и усмехаюсь. – Вы же знаете, что отец подумывает уйти на покой.
- Отойти от дел, - кивает антиквар. – Старый маразматик, разве можно оставлять бизнес девчонке?
Мнение Бин-Бона по этому вопросу интересует меньше всего на свете. Пусть мне не всегда хватает опыта и выдержки, но справлюсь. Поэтому скрежет умных мыслей может оставить при себе. Самое привлекательное в напоминающем колобка полуеврее – связи. Среди его знакомых много полезных лиц, которые за умеренную плату закрывают глаза на нарушение законов. Руководящие должности позволяют.
Приносят два заряженных пистолета. Бин-Бон берет один из них, становится на стрелковую позицию и прицеливается. Спускать курок не спешит. Хотя, насколько я знаю, меткости ему не занимать, особенно в движущиеся цели. Они намного интереснее статичных.
- Зрение подводит, руки дрожат, - отдает оружие своему охраннику и садится в кресло рядом со мной. – О чем ты хотела поговорить, Роксана?
- Нужно переправить груз в Англию, - отпиваю вина из бокала.
- У меня чистый бизнес, и все, что я могу, это ссудить деньжат.
Давно знакомая мелодия старой шарманки. Всем известно, что в пограничной службе есть прикормленные люди, которые всегда помогут организовать коридор или избежать досмотра. Бин-Бону эти продажные взяточники нужны как воздух. Его понятие честного бизнеса предусматривает нелегальный ввоз антиквариата из-за границы. Пару лет назад отец отдал кругленькую сумму за картину русского художника, которая никогда не должна была покидать музей.
Не спешу отвечать и уговаривать, делаю глоток вина и молчу. В общении с ним важно выдержать паузу. Заинтриговать. Несколько минут тишины приносят свои плоды. Сдается. Отпускает охрану, чтобы избавиться от лишних ушей. В его стиле не доверять никому, в том числе и своим людям. Внимательно смотрит на меня.
- Надеюсь, это не связано с наркотиками или оружием.
- И с торговлей органами тоже, - иногда сложно удержаться от сарказма. – Отец хочет купить в России несколько арабских скакунов, но без бумажной волокиты.
Кажется, что все кристальнее некуда. Бин-Бон соглашается, даже не подозревая, что лошади – это предлог. Но больше информации ему не нужно. Меньше знаешь – крепче спишь.

...

Самира Куркова:

Студия Алиши

- Папуль, приедь за мной!
- Нет, вот потратила 3000 на супер удобные туфли на каблуке 20 см., который даже не чувствуется...теперь иди пешком...и от бедра, доченька, от бедра. ©

Я уселась на диванчик и блаженно простонала, когда наконец-то скинула туфли. Алиша бросила пакеты с покупками возле стола и щелкнула кнопкой на чайнике. Не знаю, почему Алише сегодня надумалось тянуться на работу, но тот факт, что я могла скинуть шпильки, и вытянуться на удобном диванчике, компенсировал мое ворчливое настроение. Чайник уже начал закипать, а Алишкины тапочки с собачками пришлись как раз в пору. Потянувшись к любимым мармеладкам, я закинула в рот сразу парочку и начала медленно чайной ложечкой топить в чашке лимон.
- Так что за срочность, рассказывай!
- Парень модель, с которым я работаю, попросил сделать небольшую фотосессию для своих друзей. Они рокеры, начинающие, у них в пятницу выступление в каком-то клубе, и им надо для афиши фотку…
Брови удивленно поползли вверх и я сделал еще один глоток.
- Рокеры? Я не думала, что ты … специализируешься на подобных перфомансах.
- Да ладно, - отмахивается, улыбаясь, - разве дело в специализации. Главное – к чему душа лежит.
- И тянется, - смеюсь.
- Да, и тянется, - хихикает в ответ, откусывая голову мармеладному мишке.
- И где твои модели?
- Да есть тут один, - Алиша отбила незатейливый ритм ноготками по столешнице и оглянулась, ища кого-то взглядом, - у которого я бы хотела это спросить.
Как будто читая мысли подруги, дверь скрипнула и в комнату вошел высокий темноволосый парень. Несмотря на прохладную погоду, он был в футболке с какой-то абстракцией и джинсах светло-голубого цвета.
- Вау… Алиш? – вопросительно киваю в сторону парня, хлопая ресницами, - только не говори, что это один из рокеров, иначе мой мир пошатнется.
- Угу, - оборачивается, проследив за моим взглядом, - рокер. Сейчас мы его загримируем.
И почему это прозвучало как-то угрожающе?
- Привет, Алиша! Не смотри так, ребята принимают сценический образ, я их сразу в гримерку отвел, так что не переживай! – парень примирительно выставил ладони перед собой.
Этот жест высокого здоровенного детины перед хрупкой девушкой, отбивающей стаккато туфелькой, вызвал неподдельную улыбку. Да, Алишу лучше не злить, потому что фантазия ее поистине безгранична. Не даром ведь фотограф. Такие фотосессии придумывает. Кстати, надо будет обсудить вопрос рекламной компании для кафе. Давно хотела сделать новое меню и обновить фотографии на стенах.
- Я и не переживаю… Просто ты отобрал у меня личное время!
- Я буду тебе должен… пончики!
- Не хочу пончики!
- А что хочешь?
За их перепалкой было забавно наблюдать. Особенно, глядя на то, как парень то краснеет, то хмурится, то явно пытается придумать, как вставить хоть слово на алишеных десять. Нить разговора я упустила, задумавшись о том, что отец давно не звонил, а это было не к добру. За то недолгое время, что мы были знакомы, я смогла понять некоторые повадки Джеймса Уэстморленда. Проверив почту, убедилась, что кроме имейлов по работе, из дома и нескольких рекламных сообщений с новостных сайтов ничего нет. Возможно, стоит самой набрать его и не мучиться подозрениями.
- Самира, эта гора мышц – Дюк, Дюк, - это Самира, - улыбнувшись, протянула руку, ожидая рукопожатия. Дюк игриво поднес ладонь к губам, коснувшись костяшек пальцев.

В голове всплыл диалог из некогда любимой в детстве книжки. Мама часто читала мне ее:
« — Знакомьтесь! Алиса, это пудинг! Пудинг, это Алиса! Унесите!…
Ну вот, вас только познакомили, а ты уже на него с ножом! »

- Рад знакомству, мисс, - огоньки в глазах Дюка сияли совсем по-мальчишески.
- И я рада, джентльмен, - его настроение передалось и мне, вызывая невольную улыбку.
- И сейчас этот джентльмен отправляется по магазинам и не забудет ничего.
Дюк жалостливо взглянул на Алишу. Ей богу, парню бы на сцене играть с таким-то актерским талантом. Однако Алиша была неприступна и в итоге, развернувшись, Дюк поспешил ретироваться, пока не нагрузили еще чем-нибудь вдогонку.
- А ты сама доброта, подружка, - чай уже остыл, поэтому пришлось заваривать новый.
- Я в этом никогда не сомневалась, жаль, остальные не всегда верят.
- Угу, анелок с рожками, - стараясь не рассмеяться, я сидела расслабившись на диванчике и покачивала ножкой в тапке. Собака забавно дрыгала ушами в такт покачиваниям. Мармелад был очень вкусным, и настроение значительно улучшилось после недавнего спектакля с участием Дюка.
Алиша скорчила рожицу и продела пальцы в волосы на макушке на манер маленьких рожек. Высунула язык и рассмеялась, когда я сделала то же самое. Мы спорили о предстоящих планах на вечер, обсуждали фильмы и то и дело таскали мармеладки из пачки. Откусив голову очередному мишке, я так и застыла, забыв, что надо жевать.
- 3дравствуйте, мисс! – бледный длинноволосый парень с черными губами привстав на носки рокерских ботинок, качнулся на пятках, спрятав руки в карманы кожаных штанов с очень низкой посадкой.
Второй, судя по всему, солист, приложил руку к фуражке, на манер того, как военные отдают честь и тоже поздоровался.
- Мишку? – я протянула руку с безголовой клубничной мармеладкой.
Еще трое стояли чуть поодаль. Мы с Алишей переглянулись и дружно подорвались с места. Только сейчас я поняла, что все еще в алишиных собачках. На какое-то мгновение показалось, что сейчас Алиша бы с удовольствием съела не мармеладку, равно как и я, что уж греха таить. Однако нужно отдать подруге должное, быстро взяла себя в руки, проявив завидный профессионализм. Выпихала всю бледнолицую компанию в сторону уже выставленных декораций.
- Алиш! - кричу вслед подруге.
- Пошли, что ты там застыла?
- Я не буду мешать, - многозначительно киваю на собачек, - скажи, когда закончишь, - подхватываю туфли и пакеты с покупками, быстро шмыгаю в гримерку.

Чем занять себя, когда нет ни телека, ни интернета, ни даже прошлогоднего журнальчика на предмет полистать? Смотрю на пакеты с покупками и в голову приходит единственно верная мысль. Правильно, нужно ведь убедиться, что покупки не разонравились. Встав на пуфик, я крутилась у зеркала в очередном платье, рассматривая себя в полный рост. В дверь неожиданно постучали. Мысль, что это могла быть Алиша, я отмела сразу. Когда подруга в работе, она не замечает ничего, даже если камни с неба посыплются, хмыкнет, потребовав, чтобы они падали строго в соответствии с тематикой фотосессии. Скорее всего это Дюк с пакетами покупок. Надеюсь, пиццу он купил с ветчиной, а не анчоусами.

- Сейчас! – кричу, спрыгнув с пуфика, и иду открывать, - ты быстро, пиццу…, - осекаясь на полуслове, смотрю на бледного в фуражке.
- …принес? – заканчиваю предложение, хлопая глазами.
- Нет, не принес. Привет.
- Привет, - глупее ситуации не придумаешь, - а где Алиша? Вы закончили?
- У нее появилась отличная идея и нам…мне она нравится.
- Идея? – слова «Алиша» и «идея» я давно воспринимаю с опасением.
- Пошли, - он снимает с головы фуражку и надевает мне на голову, поправив крупные локоны, - она сама тебе все расскажет.
- А платье? – смотрю на платье и босоножки, не зная, то ли пойти переодеться, то ли что вообще делать. Алишу хочется подушить немножко, в рамках профилактики. Но любопытство-то гложет, и гложет все сильнее.
Видя мои сомнения, бледный крепко обхватывает своей рукой мое запястье, вытаскивая из гримерки. Семеню следом, успев захлопнуть дверь.
- Алиша, что за фигня? – да, леди так не выражаются. Оглядываюсь по сторонам. Алиша улыбается, а затем выдает:
- Сюрприиииз. Кстати, фуражка тебе к лицу.
- Алиша, - угрожающе.
- Потом поблагодаришь, топай. Андре, лапуля, - кивок в сторону меня, и затвор камеры щелкает, ослепляя вспышкой, а потом мужские руки утаскивают в гущу декораций.
- Какое миленькое кожаное шипованное кресло, - мелькает запоздалая мыслишка.

***
Мы закончили далеко за полночь и устали донельзя. Дюк вернулся с покупками и сгрузив их на стол, еще умудрился о чем-то поспорить с Алишей. Парень порывался дождаться окончания работы и проводить нас домой, но Алиша отправила его около получаса назад. Недавно и бледные уехали, оставшись очень довольны снимками и презентовав парочку флаеров на предстоящий концерт.
- Слушай, это было круто, - обмахиваюсь ладонями, улыбаясь, - но я тебе это припомню.
- Припомнишь, - Алиша улыбается, глянув на меня, а затем продолжает упаковывать камеру и объективы, что-то бормочет про себя.
- Фуражку не забудь, - снимаю с головы реквизит, протягивая Алише.
- Это не мое.
- Реквизит? – непонимающе хмурюсь.
- Это они с собой принесли, - давит лыбу, встает с корточек, поправив блузку. Крутит фуражку в руках, а затем напяливает мне на макушку.
- Забыли значит, - улыбаюсь, поправив волосы.
- Вот на концерте и отдашь. Пошли переодеваться. Домой хочется просто жуть.
- Угу, - киваю, топая в сторону гримерки, но резко останавливаюсь на полпути, а Алиша врезается мне в спину.
Поворачиваюсь, глядя умоляющими глазами, точь-в-точь как недавно Дюк:
- Я дверь захлопнула.
- Молодец, и?
- Замок защелкнула.
- Значит, наши платья никто не надел и не утащил, - смеется, глядя на меня.
- А ключ там остался.
- Сами…
- Да, я знаю кто я, можешь не говорить, - обреченно вздыхаю, добавив:
- Алиш, может мы ее с петель вынесем, а?
- Угу, с ноги.
Смотрю на свое платье, которое "как раз по сегодняшней погоде", на босоножки, и не нахожу ничего лучше как пробормотать, доставая из пакета с продуктами свежий багет:
- Хоть с голоду не умрем, - откусываю корку, жуя.

...