Урод (СЛР)

Обо мне можно не беспокоиться. Если я полгода не появляюсь, значит, избиваю Муза в терапевтических целях.
___________________________________

А может лучше печеньками кормить
Всем привет!!! Наташенька, ждем
_________________

Этот прохиндей и так обжирается деликатесами, лишь бы только строчил побольше. Иногда и кнут нужно применять))
___________________________________

Ура, ура!!! А я думаю, попросить продочку у автора, или наглею???
Наташа, жду очень!!!
Добрый вечер девочки!!!
___________________________________

Наглей побольше, Ната! Мы, авторы, конечно, скромняги, но нам так нравится знать, что нас ждут.
___________________________________

Наташа, учту на будущее!!! Буду наглеть и просить!
___________________________________

Доброго дня всем!
Даю ответы - и глава ваша))

Натачка,


Вот кто меня тянул за язык насчет истории Женьки? Вызов брошен, я не смогу его не принять))
Но признаюсь, пока мыслей нет. Не представляю, что писать про Женю. Она же такая правильная, мудрая, проницательная. Обычно героини романов не самые адекватные личности.

Всегда мы цепляемся за всякое д***мо из прошлого, не давая себе вздохнуть в настоящем. А Эля вообще сложная, с кучей комплексов и тараканов, поэтому для нее эта борьба в вдвойне сложная.

Оттает наша Снегурочка))
И затопит всю планету еще))

С радостью!

Сто шагов назад... Раритет, а не песня, а как жизненно и верно!

Я вообще шопоголик. У меня есть проблемы с тратой денег. Точнее, денег никогда нет, ибо я спускаю все и сразу.

Время придет. Совсем немного осталось.

О да. Особенно умиляют и бесят одновременно бренды для малышей. Скоро уже и пеленки будут от Шанель.

Он-то получил, конечно.Он искренне рад этому ребенку.

А теперь представь Женю в роли главной героини. Она же будет каннибалом - съест мозг героя.

Я тааю...

У кого из нас не было таких друзей?
У меня правда была похожая подружайка где-то в классе пятом. Как же мама ее не любила. Сейчас я и сама в шоке, что меня пронесло от ее дурного влияния. Ну вот, кто знает, чем мы руководствуемся при выборе партнеров в этой жизни?

Женька - та еще тяжелая артиллерия))

Ну я прям рада, что у меня такая героиня получилась)))

Надо ему запастись дихлофосом. Будет тараканов шугать.

С 32-й))

Девушки, всем спасибо! Обожаю вас!
___________________________________

 » Глава тридцать первая.

Глава тридцать первая

Что лучше — быть отверженным или безумным?
Дени Дидро «Монахиня»

За окном поезда рябила зелень, подхватываемая резкими порывами осеннего озлобленного ветра. Он метался в своем изолированном безумии, беснуясь от того, что сентябрь не торопился уступать место более холодному октябрю, доживая свои последние деньки. Алекс скрутил надоевшую своей желтизной газету, дочитав объявления о работе, и прислонился к стенке.
— Нашел что-нибудь, мужик? — прокряхтел седовласый дедушка, устроившийся с чашкой кипятка и чайным пакетиком напротив.
— Нет, отец, глухо.
Работа, которую предлагали в газете, годилась если только для забавы. Когда надоело зарабатывать деньги, и ты решил развеяться на тяжелой, низкооплачиваемой должности. Ну и заодно захотел показать своей семье, что такое голод. Похоже, под это описание подходят все вакансии, присутствующие на рынке труда в этой стране.
— Ну а что умеешь? Головой работаешь или руками?
Алекс задумался. Если он и умеет работать, то точно головой, а не руками… Руками он только рушил жизнь людей вокруг себя, залезал своими распухшими от вседозволенности пальцами во все запрещенные щели чужих судеб. Ничего он не умеет, кроме как рулить бизнесом. Всю черную работу выполняли другие люди. С него только подпись и требовалась.
Да-а… Оказывается, его жизнь никогда не была трудной. Нужно было просто наплевать на эти семейные дрязги, отпустить веревочку воздушного шарика с обидами и невысказанными претензиями к родителям и просто жить. А он существовал все эти долгих тридцать лет.
— Парень, желаю тебе удачи, а то ботинки, — мужчина кивнул на ноги Алекса, — совсем прохудились.
Пошевелив замерзшим большим пальцем, тот мысленно согласился со стариком. Ботинки прохудились, как и его жизнь: подошва отклеилась, и он ступал по промерзшей земле голыми пятками; кожа светилась дырками, то и дело занося в форточку его здоровья простуду. Он простыл безвозвратно. Любовью к Эле. К своему ребенку. К жизни с ней.
— К черту ботинки, папаша, — воодушевленно воскликнул Алекс; мысли об Элине и ребенке подстегивали его боевой дух, заживляли кровавые раны на коленях. — Любовь делает жизнь ярче. Даже в рваных ботинках тепло.
— Твои слова да богу в уши, юнец, — рассмеялся собеседник.
Алекс покачал головой. Нет уж! Он знает, что такое скотская жизнь. Знает, каково быть мертвым, а с виду живым. Самый частый обман, на который ведутся люди, точно мышки на ароматный сыр. Мы верим улыбкам и морщинкам радости, а на деле эти морщины — лишь борозды печали, что умело скрывает улыбка.
— Так и есть. Я знаю точно.
Бросив затею с поиском работы, не желая идти на стройку или в официанты, он достал книгу. Ремарк «Три товарища». Стать ближе к Элине — вот его цель. Сблизиться с ней не физически, это они уже проходили. Контакт тел не принес ему ничего нового, всю ту же боль, все то же разочарование. Ему нужно, жизненно необходимо стать к ней ближе духовно. Он смог в свое время соблазнить ее тело, теперь стала иметь значение душа.
Пятнадцать страниц уже были осилены. Чтение давалось ему с трудом. Мозг, не привыкший напрягаться больше, чем просканировать каталог швейцарских часов, отказывался вникать в глубинный смысл, понимать героев и их метания, раскрывать метафоры и наслаждаться эпитетами. Его мозг был сухой горбушкой хлеба, а литература — настоящим сладким джемом из натуральных ягод. И он отказывался ее принимать. Роберт Локамп, Отто Кестер и Готтфрид Ленц — его новые спутники на этой разбитой дороге жизни.
Время пролетело незаметно под стук колес и собственного сердца, которое билось в такт происходящим в книге событиям, под храп соседа по купе и аромат остывшего чая. Ему нравилась такая жизнь. Настоящая. Какая есть. Без прикрас и взяток. На перроне его никто не встречал, а он и не ждал. Не ждал так же, что и судьба склонит голову к нему в жесте великодушия. Придется снова опуститься на колени, ощущая каждую набитую на них шишку. Каждая мозоль на коленных чашечках, как зарубка на деревянной дощечке нашего мужества. И сегодня он поставит еще одну.
— Пресненская набережная, — сообщил таксисту пункт назначения Алекс, и машина тронулась.
Он хотел быть самостоятельным. Мужиком. Хотел сам обеспечить свою женщину и своего ребенка. Но, видимо, он так и остался мальчишкой, которому не хватило отцовских наставлений, самостоятельного плавания в водах взрослой жизни. Он получил все, чтобы жить комфортно, и все, что смог отдать взамен было лишь черной неблагодарностью.
— К отцу, — известил секретаря, топчась у ее стола.
— Я оповещу Антона Робертовича.
Прошло минут десять прежде, чем отец ответил. У него был какой-то важный разговор. Для Алекса было в новинку стоять под дверью кабинета отца в ожидании аудиенции. Черт возьми, но какой же крутой поворот взяла его жизнь после, казалось бы, кратковременной заварушки. Вот так мелкие ямы на дороге сильно калечат ноги.
— Проходите, — дала добро секретарь.
Алекс собрался с духом, которого у него прибавилось значительно после новости о беременности Элины. Теперь он был готов на любые унижения, лишь бы сохранить жизнь своему наследнику. Да только что его ребенку наследовать? Пустоту и нищету, которые он добросовестно складывал в коробочку, прятал на черный день? Однако же этот день настал, и небо затянуло непроглядной тьмой.
— Сын? Удивлен видеть тебя здесь. Вроде ты говорил, нет, кричал, что никогда больше мы не встретимся, — Антон Робертович беззлобно улыбнулся, действительно больше не имея гнева.
От его былой злости остались только черенки. Мы должны воспитывать своих детей, а не мстить им. Родители не имею права на месть. Чего не скажешь о детях.
— Мы бы и не встретились, если бы не обстоятельства.
— Ну так, понятно. Обстоятельства — наш бич.
Воздух неслышным шипением выходил из его рта. Разворачиваться надо и уходить отсюда! Ничего, кроме насмешек его тут не ждет. Радушный прием у папочки.
— Долго будешь тянуть? Сколько тебе нужно?
— Чего?
— Александр, прекращай ломать комедию. Она уже давно сломалась и стала трагедией. Нашей личной трагедией, — произнес отец и внимательно посмотрел на сына. — Сколько денег тебе нужно?
— Как ты понял? — безучастно спросил Алекс для виду, чтобы не выкладывать так сразу свои просьбы.
— Твоя любовь обналичивается в условных единицах, насколько я помню. Иначе любить ты не умеешь. Вот и спрашиваю, какое количество любви привело тебя к отцу.
— Это ты собрался разглагольствовать о любви? Серьезно?! Что ты знаешь об этом светлом чувстве?
— Наверное, то же, что и ты.
Разговор зашел в тупик и треснулся лбом о стену. Алексу надоело ходить подворотнями, и он выпалил:
— Двести сорок миллионов. Хотя бы.
— Хотя бы? — усмехнулся отец. — Ты уверен, что просят хотя бы такие суммы? Тысяч сто, я понимаю, но двести сорок миллионов… В рублях, я надеюсь?
— В них самых.
— Позволь узнать, зачем тебе такая сумма? Уж не абонемент ли в рай ты решил прикупить?
— Аха-ха. — Алекс поаплодировал напоказ, бесясь все больше и предчувствую новую родственную стычку. — А ты узнавал расценки там, — поднял взгляд к потолку, — у боженьки за пазухой? Думаешь, тебя с твоими финансовыми махинациями примут на облачка?
— Я тебя больше не задерживаю. — Челюсть Антона Робертовича сжалась, став похожей на гранит. — До свидания, сын. Или лучше — прощай.
— Мне нужны деньги на квартиру в Москве.
— Нагло, — ухмыльнулся отец.
— Да не для себя! Для моей… девушки. Она беременна.
Лицо отца переливалось всеми оттенками неверия и шока. Блеф! Уловка ради квартиры. Для его сына нет ничего святого.
— Придумай что-нибудь более душещипательное.
— Я не лгу! Элина беременна моим ребенком! — вскипел Алекс. — Ей негде жить! Я обещал ей помочь с жильем!
— Ну так помогай. В чем проблема? Или твоя Элина царских кровей, и на меньшее, чем квартира за двести сорок миллионов, не согласится?
— Моя женщина и мой ребенок самых, мать их, долбаных царских кровей! Уясни это себе, отец!
— Выбирай выражения, щенок! — Антон Робертович стукнул по столу кулаком, заставляя папки с важной документацией подпрыгивать с насиженных мест. — Обеспечивать хоромы твоим шалавам я не собираюсь. И плевать я хотел на Элину, ребенка, которого, я уверен, нет, на все плевать. Заработай сам на хотя бы собственную комнату, а потом плоди детей на каждый квадратный метр!
Алекс набросился на отца с кулаками и прижал его к креслу. Господи, не дай ему все же загреметь за решетку! С таким-то папашей это легче легкого.
— Еще только одно слово об Элине, и я размажу тебя по этому кожаному креслу, папуля. Эта женщина — все, что у меня есть, и я не разожму свои руки, даже если гребаная жизнь будет пинать меня с обрыва. Я удержу свою любовь, если надо в лепешку расшибусь, но у нее будут лучшие условия для жизни и вынашивания моего ребенка! И твоего внука, между прочим, — выплюнул он завершающий аккорд этой тирады. — Да пошел ты к черту, дедуля хренов. Без тебя обеспечу свою семью всем. А ты не смей даже приближаться к своему внуку. У меня не было отца, у моего сына не будет деда. Спасибо тебе.
Антон Робертович не мог собрать окровавленные крылья своих эмоций, что были вырваны с корнем. Если кто-то умеет так искренне играть, то он должен был получить все награды мира… Сын выбежал из его офиса, чуть ли не сорвав дверь с петель. В мультике, наверное, за ним бы увивалась струйка дыма, настолько он был зол.
Алекс поставил мысленный жирный крест на своем небольшом семейном древе. Отец отныне навсегда остался в прошлом. Крики птиц настойчивым порицанием царапали его слух. Он поднял взгляд к небу и мысленно свернул шею каждой пролетающей вороне. Ярость заискрилась в ядерном реакторе его души, предвещая катастрофу мирового масштаба, от которой никто не сможет спастись.
Паника била родниковым ключом, подрывая уверенность в своих силах. Дурак… Где он возьмет столько денег на такую квартиру? Он себе-то еле-еле может позволить снимать шалашного вида коробку со стенами, что говорить о пятикомнатной квартире в Москве, да еще и с евроремонтом. От навязчивых мыслей, которым солировали не замолкающие вороны, кликающие дождь, его отвлек звук пришедшего на телефон сообщения.
— Хм, что тут интересного, — вздохнул мужчина и открыл почтовый ящик.
Оповещение из социальной сети о том, что Элина Стриженова поделилась с друзьями новой фотографией. Должно быть, с мамой. Элина уехала на неделю к родителям в Мурманск, и Алекс постоянно накручивал свои нервы, точно склизкую лапшу на вилку, переживая за ребенка и здоровье самой Элины. От нечего делать Алекс залез на ее страничку, просто чтобы полюбоваться ее любимым лицом в какой-нибудь смешной шапке и закутанную в шарф.
Что за чертовщина?! Почему его Эля улыбалась во все свои ровненькие тридцать два зуба, стоя в обнимку с каким-то хрычем (иначе Алекс не мог назвать этого парня), который к тому же положил свою лапу на ее живот! Новый прилив злости разорвал его только успокоившиеся нервы. Алекс набрал Элину, чувствуя, как душевные силы гаснут с каждой пройденной минутой.
— Что это за мужик с тобой на фото? — как можно спокойнее спросил он, но его слова ураганом пролетели над спокойствием девушки.
— Прости, Макс. Я на минутку.
— Это музыка там играет?! Ты где, черт возьми, находишься?
— Я в кафе.
— С кем?
— Я в кафе, а не на допросе.
— По каким притонам ты шляешься с моим ребенком? — рявкнул Алекс, сходя с ума от ревности. — Что за уроды лапают твой живот?!
— Успокойся ты, — прошипела Элина, краснея от стыда выслушивать эту истерику. Невидимые провода связи начали накаляться. — Я еще тебя не спросила, с кем мне ходить в кафе и кому позволить прикоснуться к своему животу.
— Я отец ребенка!
— Кто спорит? Увы, это так.
Мужчина ошеломленно замолчал. Увы?
— То есть ты жалеешь, что у нас будет ребенок?
— Если бы не этот ребенок, не было бы нас. Так что можешь пока пользоваться этим словом.
— Пока?
Мимо Алекса переваливался на тонких лапках жирный голубь, наклевавшийся семечек и хлебных крошек. Распознав в птице врага, он угрожающе топнул, пугая голубя. Пусть это будет Макс. Вот бы ему клюв сломать и руки тоже.
— Да, пока.
— Ты уже решила, к кому уйдешь, когда родишь?
— Ну а чего тянуть. Вопрос важный. К Максу и уйду. Он моя первая любовь. Вдруг и последняя тоже.
— А я? Я не твоя любовь?
— Любовь? — Элина рассмеялась. — Ты не умеешь любить. Ну может, только своего ребенка. Но не меня.
— Не говори за меня. Я свои слова сам скажу.
— Ну скажи.
Второго голубя постигла еще худшая судьба. В него Алекс запустил попавшимся на дороге камешком, не попав, но воображению хватило, чтобы представить Макса с проломленной головой. Лепота.
— Делай ты что хочешь.
Он отключился. Бушевавшая в венах ярость пенилась отравленной кровью. Схватив камень побольше, Алекс запустил им в дерево. И еще один. И еще. Женщина, шедшая рядом, вскрикнула и поспешила прочь от этого странного мужчины. А он продолжал разбрасывать камни, пока капли дождя не похоронили тлеющие угли ревности в кострище его чувств.

***

Итак, вы теперь не хуже меня самого знаете, что я представляю собой: безумец, но последовательный в своем безумии.
Роберт Льюис Стивенсон «Клуб самоубийц. Алмаз Раджи»

Приятная теплота кашемирового платья согревала ее нежностью, словно бы это были руки любимого мужчины. Элина съежилась, мысленно топча надоедливые мурашки. Звонок Алекса опустошил ее и наполнил энергией одновременно. Одарил прохладой и обласкал теплом. Погладил и ударил.
— Черт, — прошептала девушка и, махнув рукой на кого-то эфемерного, вышла из темного закутка кафе.
Элина вернулась к Максу, который уже почти расправился со своим вишневым пирожным. Смотря на вытекающий вишневый сироп, она подумала о том, что расправился он с ним жестоко и беспощадно. Как и она сама с Алексом минутой назад.
— Наговорилась, звезда? — улыбнулся Макс.
— Забудь ты уже прошлое. Я давно не звезда. Все лампочки перегорели, больше не свечусь.
Усталость пригвоздила ее к стулу. Всего-то минуту говорили, а как будто он пропустил ее через супермощную соковыжималку. Или она сама с собой так поступила? Мы единственные люди на свете, поступающие с собой максимально жестоко. Какая она звезда… Таковой она была в школе, тогда с ней хотели все общаться. Она ставила рекорды на олимпиадах по химии и биологии. Все парни хотели таскать ее портфель до дома и до школы. А теперь…
— Вижу, какая ты замученная вернулась. На работе проблемы?
— Почти. Эта работа называется «любовный фронт».
Зачем она так повела себя? Да кто из женщин вообще сможет ответить, с какой целью они вызывают безосновательную ревность у мужчин? Просто есть вещи, которые должны быть. Ревность и желание знать, что ты кому-то необходим, из этого списка.
— Там частенько тяжело. Мы с Анькой тоже не всегда понимаем друг друга, звездочка. — Тепло улыбки друга еще одним согревающим лучиком обняло Элину, и она отпустила негатив, сковывающий ее цепями. — Не переживай, черное рано или поздно становится белым.
— Я не звездочка. Мне неловко слышать это слово. И неловко, что я пропустила твою свадьбу.
— А ведь в школе ты обещала раньше меня обзавестись печатью!
Девушка ухмыльнулась. Печатью-то она обзавелась, а семьей нет. Что дает эта краска в паспорте? Что дает марание официальной бумаги чернилами? Любовь? Безопасность? Гарантии? Если только гарантии унизительных судебных разбирательств в случае исчезновения великой любви. Печать она такая, несмываемая.
— Я и обзавелась раньше тебя ею, Максон. Да вот только неудачно. Так что мой паспорт не девственно чист.
— Я понял. Зашел на опасную территорию. Мы так давно не виделись, я ничего о тебе не знаю. Это ненормально!
— Согласна.
Радужный настрой померк, ее душевный подъем заволокло туманом грусти. Макс — ее лучший школьный друг. Наверное, это тот мужчина, к которому она никогда не испытывала физического притяжения, но всегда его любила. Сосед по улице, сосед по парте, сосед по духовному единству. И как же далеко их раскидала жизнь… как мусорные ошметки вокруг помойки. ее закинула в столицу, в лапы к неудаче и Мише. А Макс остался в родном городе, погрузился в учебу и работу, в любовь… Связь потерялась, казалось, навсегда.
— Зато вот с малышом ты точно меня опередила! — нашелся друг с репликой, чтобы вызвать улыбку Элины.
Она улыбнулась для галочки, дабы не портить их посиделки до конца. Жаль, улыбка — не тетя по вызову: нажал на кнопку — и она тут как тут, скачет по твоим губам за определенную цену.
— С малышом да… Я и себя с ним опередила…
Их дружеская встреча переросла в неудобное обоим молчание. У Элины не нашлось нужного набора слов для кривляний и игры в счастье. Она запуталась в этом лабиринте, не могла ответить на простой вопрос. Любит ли она его? Хочет ли она с ним будущее? Сможет ли на чистом листе нарисовать их новую жизнь?
Пока что все карандаши ломались, как только она подносила их к бумаге. Их будущее выходило чумазой кляксой на белом листе. Ни формы, ни очертаний, лишь темнота и неопределенность. Страх полюбить снова истреблял ее уверенность в Алексе. Ведь нужно было полюбить так много людей сразу! И себя, и Алекса, и ребенка. Или… она уже любила их всех?

___________________________________

Спасибо за продолжение))

Спасибо за проду! И правда, что Алекс думал себе, когда звонил с претензией Элине? Она, ведь, перед отъездом не слышала признаний в любви, не видела пока реальных поступков, так с чего бы ей "хранить верность в своих фото"? Молодец, девочка!

Наташа, спасибо за продолжение
Я все размышляла, как этот "обновленный" Алекс сможет воплотить в жизнь обещания, данные Элине... И когда он шел к отцу, думала, что он унизится и попросит... помочь с работой. Ведь он хотел САМ обеспечить свою женщину и ребенка.
А он попросил денег на ПЯТИКОМНАТНУЮ квартиру в Москве. Похвальное желание дать своей женщине и будущему ребенку все самое лучшее...Но ведь не за чужой счет!!!! Тем более не с такими претензиями и наездами на родителя...хотя может для кого то это и норма, считать, что тебе ДОЛЖНЫ.
_________________

Если честно, Я тоже думала, что он работу попросит. Но видать обиженных ребенок вылез вперед. А что квартира в центре Москвы стоит 280 млн. ? офигеть люди живут...
_________________

Наташа, спасибо за продолжение!
Элина озадачила больше, чем Алекс, который у папули попросил квартирку))
Как-то она нервно отреагировала на ревность Алекса. И боюсь, что он поверил в то, что он ей не нужен. Надеюсь, в очередной раз получив пинок от нее и отца, он не опустит руки? Антона Робертовича тоже не совсем понимаю - был шанс помириться с сыном, стать ему ближе, а он опять наломал дров, даже его не выслушав. Кому он свои миллионы оставит? Срочно пойдет строгать наследников?
_________________

Здравствуйте !!!Спасибо за продолжение!!!Вот он реал...капитализм...крокодиловые ботинки ,стоят как домик в деревне...о зарплатах и вообще молчим...ладно не будем об этом ,не та площадка...
_________________

Добрый день девочки!!!
Наташа, огромное спасибо за продолжение!!! Главы, как качели, вверх вниз.
Даа...вот это запросы у Алекса. 240 млн. на квартиру. Дай да выложь папенька. Очевидна реакция отца. А что Алекс думал, что Антон Робертович безропотно положит на стол ему все денежки? Да он и не поверил не в любовь, не в ребёнка. Разговора не получилось. Понимания нет. Работа, на которую пошёл бы Алекс, малый приносит доход. Не накопить ему ни за что ((( Даа... ситуация...
Эля добавила последнюю каплю в чашу его терпения и безысходности. Ошалел от ревности. Сам от себя не ожидал. Попадись под руку невинный Макс, растерзал бы на кусочки. А у Эли гормоны, перемены настроения. И сама не поняла, почему так поступила.
Наташа!!! Мало, хочу ещё!!!
___________________________________