Я лежала на кровати поверх покрывала, упираясь подбородком в подушку, и смотрела на тяжелые шторы пепельного цвета. Их серый цвет был глубоким, насыщенным и… абсолютным. Шторы тяжелыми складками спадали на пол, поглощая падающий на них свет. Блики от лампы, отражаясь от стен, попадали на шторы и терялись там, словно в пучине. Быстро вспыхивали и гасли… Мне казалось, что шторы живые…
Я
перевела взгляд на бежевую и невесомую тюль балдахина. Она легко колыхалась и поблескивала искрами. Я пыталась сосредоточить свое внимание на тюли, разглядывая структуру ткани, подмечая малейшие изменения в цвете, когда на ткань падали отблески света. Но темно-пепельные шторы так и притягивали мой взор. За ними, по словам Самаэля, скрывалось огромное, во всю стену, окно. Но я его так ни разу и не увидела. Полубог запретил мне к ним даже приближаться, не говоря уже о том, чтобы раздернуть шторы. Не объясняя причин.
Я к ним не подходила. Но все, что запретно, так притягательно. И мой взгляд то и дело возвращался назад. Цеплялся за серый цвет, тяжелые складки…Они манили меня к себе: подойти, рассмотреть, потрогать и наконец-то, раздернуть во всю ширь стены…
– Черт! – Перекатившись на спину, я положила на лицо подушку, принудительно закрывая себе обзор.
Но мысли, мысли, мысли… Я не подойду к ним, я не буду на них смотреть, не буду трогать, тем более раздергивать. Нет! Нет!! Нет!!! Не подойду, не смотрю, не трогаю, не раз…
Я стояла напротив штор. Осторожно пощупала тяжелую складку – это был бархат или ткань, очень на него похожая. Красиво. Все также осторожно провела по линии складки вниз, присела на корточки и потрогала край ткани. Ничего. И что в этом может быть интересного или интригующего? Я знала, я точно знала. Мне запретили, и именно поэтому они так меня притягивали.
Я встала, провела по ткани ладонью, ища, где они заканчиваются, и пошла вдоль стены. Это был один сплошной монолит, огромный кусок бархата. Я взялась за его конец, закрыла глаза и стала отходить к противоположной стене, таща шторину за собой. Шелест ткани – и тепло распространяется по коже. Яркий свет пробивается сквозь закрытые веки. Тепло греет кожу, жжет, практически опаляет, и я останавливаюсь, замирая на месте, впитывая новые ощущения, резко открываю глаза… Свет заполнил всю комнату, беспощадный, такой яркий, – он забрался в каждый уголок спальни, позолотил белые стены… Зажег мою кожу, впился в глаза. Но отскочил от штор, срикошетив на меня. Я сделала шаг к нему навстречу, практически впечатываясь в прозрачное стекло окна. С жадностью вбирая новые краски этого мира, я пыталась до него дотянуться, но…
– Идиотка! – Шипение – и я отлетаю к стене, ударюсь спиной и сползаю вниз, но не падаю. Мускулистое тело возвращает меня на место, мои ноги болтаются в воздухе, я задыхаюсь. Злой взгляд прожигает мне лицо.
– Идиотка! – В сантиметре от моего лица в стену врезается кулак. Раздается треск камня, и крошки стены осыпаются на пол.
Но меня это не пугает, я даже не моргаю, я все еще вижу тот мир, с его невозможно насыщенными красками, с двумя солнцами, с небом невероятной голубизны, с синеватой травой и причудливыми деревьями размером с многоэтажный дом. А вдали, переливаясь под лучами двух солнц, бушует океан…
Знакомый пейзаж страны Фейри, но все не так. В этом мире было что-то другое, притягательное и незримое. Как будто бы он вышел из моих снов, забытый всеми, такой нереальный мир, он вдруг стал настоящим. Дикий и прекрасный, но опасный в своей красоте…
Наконец-то моргнув, я сфокусировала свой взгляд на Самаэле. Тот хмурился, и все также прижимал меня к стене.
– Харис. – Усталый вздох, и он подхватывает меня под коленки и несет на кровать.
По моим щекам катятся слезы, но я не плачу, слезы мои неестественно золотого цвета. Перед моим взором все расплывается, покрываясь золотой дымкой с красными мушками. Руки жжет, и с тела как будто бы слезает кожа. Но это остатки моей одежды. Клочками с обожженными краями ткань падает на пол, оставляя оголенное тело с покрасневшей кожей.
Полубог не слишком аккуратно укладывает меня на кровать, откидывая одеяла и подушки. Прикасается ко лбу рукой, отводит волосы, принудительно закрывает глаза.
– А теперь спи, Харис.
Незнакомый шепот слов, и я проваливаюсь в забытье.
*следующее утро, день, ночь…*
Я просыпаюсь медленно и неохотно. Сон не отпускает меня. Сочные краски преследовали меня даже там. Природа этого мира заполнила собой мои сновидения, распускаясь удивительными цветами. Хищными, но прекрасными цветами.
Золотыми слезами пропиталась простынь, красные пятна сползли с кожи, оставляя за собой мелкие шрамики, чуть тронутые бордовой коркой. Все тело ломило, как после хорошего секса. Я села на кровати и посмотрела на шторы. Тяжелым серым монолитом они свисали с гардин, полностью занавешивая собой окно. Я отвела взгляд.
Ко мне спиной сидит Самаэль, перебирая исписанные листы бумаги. Подобравшись ближе, я положила руки на его голую спину, обвела губами мышцы, прикусила кожу на шее…
– Давай уже, любопытствующая, задавай свои вопросы.
– А ты на них ответишь?
– Посмотрим, Харис. – Шелест бумаги. – Попробуй.
– Что это было? Что это за мир? Золотые слезы? И эти шрамы? Мои сны… – Я задохнулась, воспоминания беспорядочными картинками вспыхивали у меня в голове, заслоняя собой все остальные мысли. Обреченно вздохнув, я уткнулась Сэме в шею и замолчала. Я не знала, какой вопрос будет правильным, единственно верным, который даст ответ сразу же на все. И я молчала, ждала, пока Полубог расскажет сам, если он расскажет…
– Хорошо, терпеливая моя. – Сэм обернулся ко мне и перетянул к себе на колени. – Но больше никаких вопросов. Все узнаешь в свое время. – Столик с бумагами исчез. – Я создаю мир.
Я не сказала ни слова. Молча приняв его ответ. Хоть на этот раз, но я сделаю, так как он сказал. Я все еще помнила, как мое любопытство вывело меня в серый коридор и толкнуло дальше, к приоткрытой двери… Тогда дело тоже не очень хорошо кончилось. Но хоть по коридорам разрешил ходить, просто… не совать свой нос туда, куда не следует. И сейчас, нарушив его запрет, я была вся покрыта царапинами.
Задумчиво проведя руками по бедрам, я зацепилась ногтями за пару-тройку корост и грустно улыбнулась.
Зашевелившись на коленях у Самаэля, я уже раздумывала о большом зеркале, чтобы оценить весь нанесенный ущерб моему телу. Но только я собралась сползать на пол, как Сэм толкнул меня на кровать, переворачивая на живот и заламывая руки за спину. Приподнял мне бедра, широко расставив ноги. Зашуршала веревка, опутывая мои запястья надежным узлом…