Затерянный остров

За потрясающий коллаж огромное спасибо Фройляйн.

В кабинете Элии было поразительно тихо: ни звонков, ни клиентов, ни привычного звучания проигрывателя, ни шелеста бумаг, ни лёгкого стука клавиш. Да и сама Элия молчала, просто стояла возле окна и задумчиво смотрела на город. Люди всё так же спешили по своим делам, машины простаивали в пробках, казалось, для них ничего не меняется. Для неё же переменилось всё.

Прошло уже два дня, Антон не звонил, и Элия не находила себе места. Она уверяла себя, что беспокоиться глупо, ведь если бы с ним хоть что-то случилось, об этом трубили бы из каждого утюга. Просто Антон занят... Только почему он не позвал её с собой? Антон же знал, что сейчас Элия хотела быть рядом. Конечно, она и сама предпочитала ни с кем не делить своё горе, ей было проще остаться наедине со своей болью. Когда начинают жалеть становится только хуже... Только почему Антон не позвонил до сих пор? Пытаясь размышлять рационально, Элия приводила десятки доводов - похороны, панихида, куча свалившихся проблем и дел, надоевшие соболезнования... Но на самом деле она точно знала единственно верный ответ - Антон просто не хотел звонить. Элия привыкла смотреть правде в лицо, не пытаясь прикрыть глаза на то, что не нравится или смущает. А сейчас правда была именно такова, осталось разобраться связано ли молчание Антона с ситуацией в целом или лично с ней.
По привычке Элия постаралась взглянуть на ситуацию со стороны: его отец умер, он улетел и не звонит, она сама сходит с ума от волнения. Мужчины переживают свою боль по-разному: кто-то дерётся и пьёт, другие загоняют её в самый дальний уголок души, некоторым необходимо, чтобы их оставили в покое, просто не трогали. Эти люди не выносят, чтобы за ними носились с носовыми платочками и тыкали в нос жалостью. Антон был именно таким. Он решил, что Элия станет его жалеть, поэтому и не звонил... Весьма вероятно.. Только она его не жалела. Понимала, переживала, надеялась заглушить боль. Если бы мужчины не считали, что женщинам положено знать только их сильную сторону, стало бы куда проще. С этим Элия может справится. Наверно, чтобы быть рядом, она вообще со всем справится.
Правда существовал ещё один вариант, самый поганый. Элия не любила психологию, но порой эта псевдонаука оказывалась права. Какой-то мудрёный эффект наложения, когда человек непроизвольно соотносит с другим ряд событий. Крушение яхты, гибель людей, ещё хуже - друзей, потом отца, так или иначе Элия была рядом с Антоном. И безумно боялась, что теперь для своего мужчины она будет неразрывно связана с болью. Стоило Элии даже на секунду задуматься от этом, как её бросало в дрожь, голова становилась тяжелой, а глаза жгло от невыплаканных слёз. Как же Элия ненавидела психологию! Но она справится, конечно... Она со всем справится.
Эти размышления были мучительными, иррациональными и совершенно бесполезными. Но Элия никак не могла выбросить их из головы.
Она прислонилась лбом к прохладному стеклу и снова смотрела на город, пытаясь понять что же пошло не так?

Дверь в кабинет открылась, и Элия резко обернулась, на пороге стояла Норма - её секретарь. Девушка отрицательно покачала головой, и Элия, подавив вздох, снова повернулась к окну. Голос Нормы звучал словно издалека, а может, Элии было просто неважно, что именно говорит секретарь:
- Снова звонил Дик Росс, он всё так же счастлив, что ты в порядке, и приглашает составить ему компанию на автосалоне. Следующая неделя, я внесу в график. Готовься слушать о "Мустангах" и американцах, может, придётся подпевать гимн...
- Я не пойду, Норма, откажи Россу, но мягко. Я и правда не настроена слушать всё это снова и улыбаться.
- Дело Локхарда? - В голосе Нормы, которая была скорее близким другом нежели помощницей, явно слышалась тревога и уже знакомые я-всё-равно-не-отстану нотки.
- Что? - Элия обернулась и пристально посмотрела на девушку.
- Ну же, Элия, такой задумчивый вид у некоторых бывает, когда эти некоторые пришли к какому-то непростому выводу, а теперь думают, как вывернуть ситуацию себе на пользу или убежать с минимальными потерями. Всё плохо? Старичок тот ещё шалун?
- Нет, - Элия вздохнула. - У Локхарда в контракте есть лазейка, мы справимся.
- Это Гусев, да? - Голос секретаря сейчас звучал неуверенно, Норма словно понимала, что вступает на запретную территорию. - Что-то произошло между вами. Ты перевела все звонки на меня и сказала соединять немедленно только, если позвонит он. Не слишком-то похоже на тебя.
Элия закрыла глаза и тяжело вздохнула. Прекрасно, теперь её мысли начинают мешать работе и становятся заметны окружающим. Теперь она сама того и гляди станет объектом приложения жалости. Какого чёрта? Нет уж, никогда не стоит прятать голову в песок, всегда лучше жалеть о том, что сделала, чем о том, что сделать побоялась. Голос Нормы на этот раз звучал куда более уверено:
- А вот сейчас ты решила, что именно будешь делать. Ты всегда морщишь нос, когда задумываешь нечто грандиозное и рискованное.
- Я слишком много тебе плачу, а ты слишком много себе позволяешь, - Элия усмехнулась. - Чтобы вернуть моё расположение, приведи Честера, не вздумай ничего ему говорить! И вообще, действуй аккуратно, пусть думает, что это его идея - прийти ко мне.
Время действовать, а не распускать сопли. В конце концов, именно так Элия Ботари и выигрывает дела.

Элия внимательно смотрела на Патрика, который перебирал её пластинки. Диплом Гарварда в очередной раз изучен, пришла пора винила. Наконец, мужчина откашлялся и спросил:
- И зачем я пришёл к тебе, Элия?
- Наверно, потому что ты планируешь отправить меня в командировку, в наш московский офис.
- Да? Не знал... И что мне с этого будет?
- Как насчёт большого спасибо?
Честер отрицательно покачал головой и снова стал перебирать пластинки. Видимо, этот гадёныш решил проредить её коллекцию. Вообще ему стоило попросить и смиренно ждать вердикта, но раз уж Патрик решил воспользоваться положением, то как бы не так. Элия не переносила вымогательств любого рода:
- Хорошо, а как насчёт того, что я не стану подавать на тебя в суд за сексуальные домогательства к моему секретарю?
- Это чушь... Норма бы никогда...
- Думаешь? А я уверена, что смогу отсудить у тебя приличную сумму, да и с доказательствами проблем не будет. Подпиши, - Элия кивнула на документ, который лежал на столе.
Чертыхнувшись, мужчина поставил подпись, затем, бросив ручку, пошёл к двери. Он задержался на пороге и всё-таки сказал:
- Ты играешь против правил, Ботари... и Норма тоже.
- Никогда не играй в покер, Патрик, продуешь. Я блефовала. Норма бы никогда... - Элия пожала плечами, в её голосе не было слышно раскаяния. Но в какой-то момент, ей просто стало неловко, закусив губу, Элия всё-таки продолжила. - Как победитель хочу сделать тебе небольшой подарок. Точнее, дать совет. Норма любит горький шоколад, тюльпаны, необычные коктейли и танцы. Своди её в ресторанчик при отеле Рузвельта на Мелроуз авеню, узнай когда поёт Морин... У неё великолепный голос, Норма оценит, поверь мне.

Мысли Элии непроизвольно вернулись в тот вечер на острове, когда Морин пела, а они с Антоном танцевали. Ветер с океана, песок под ногами, страстный голос певицы и её мужчина рядом... Его тепло, его объятья, да и сама Элия, пожалуй, тоже уже его... Глупо это, наверно, но пиджак так и лежал в шкафу. Элия не собиралась отдавать его в химчистку, да и вообще отдавать. Знаешь, какой запах мой любимый? Элия нежно улыбнулась, вспомнив слова Антона, теперь она бы тоже могла ответить - твой, костра и океана. Запах, который остался на его пиджаке.

***

В Москве было сыро и холодно. До этого Элия бывала здесь лишь однажды, всего пару дней летом. Тогда ей показалось, что она находится в самой жаркой из пустынь. Зябко кутаясь в слишком лёгкую для этой погоды кофту, Элия наконец-то поднялась в номер. Перелёт был утомительным, особенно учитывая, что пролетая над Атлантикой, Элия только и думала о том, что будет дальше. Пыталась просчитать ходы, возможные последствия своих действий или бездействия. Конечно, ей придётся завтра посетить филиал. Пожалуй, поужинает со старшими партнёрами, а потом под благовидным предлогом сможет уехать в Санкт-Петербург. Останется только придумать этот предлог. Что делать дальше Элия пока не представляла, но даже самая дальняя дорога начинается с первого шага. Пролететь полмира вполне может быть таким шагом. Одно Элия знала точно, ей уже стало легче, просто от того, что она сейчас с Антоном практически в одном штате. Определенно, глупые размышления слишком влюблённой женщины. 
Элия снова проверила звонки и электронную почту. Пусто. Точнее, Норма прислала парочку контрактов, которые стоит просмотреть. Девушка заказала обед в номер и принялась внимательно читать бумаги о покупке нового помещения. Кажется, Саливан решил открыть ещё десяток ресторанов. Примерно через час телефон в её номере зазвонил, Элия подняла трубку, ожидая услышать, что её заказ готов, но на другом конце провода был мужчина, который занимал её мысли последние пару дней, ну или пару лет, если быть предельно честной:
- Элия, - его голос звучал хрипло, не было ни иронии, ни язвительного, ни тем более нежного "крошка". Просто имя, которое сейчас показалось чужим. Элия закусила губу и попыталась выровнять дыхание, чтобы не было слышно, как она переживает. В голове вертелись тысячи вопросов. Как ты? Глупо, как может чувствовать себя человек, на которого столько свалилось? Могу я помочь? Если бы могла тебе бы позвонили... Все вопросы сейчас были не к месту.
- Антон.
- Если ты планировала ехать в Россию, стоило позвонить в офис, тебя бы встретили.
- Я и не планировала, это спонтанное решение. Работа... - Элия тяжело вздохнула, а потом продолжила, словно бросаясь в омут с головой, - Я просто... Ты мне нужен...
- Приезжай, я пришлю за тобой машину.
Голос Антона оставался всё таким же отстранённым. Глупая идея была приехать в Россию, но Элия хотя бы знает, что он жив и справится. Не слишком в порядке, но это уже не мало. Она отрицательно покачала головой, хотя Антон её и не мог увидеть:
- Я не хочу тебя отвлекать. На самом деле, я всё понимаю... Если будет время, пригласи меня на ужин, я завтра приеду в Петербург.
- Всё не может быть просто, да?
Не дожидаясь ответа, Антон повесил трубку. Элия откинулась на кровати, закрыв глаза. Почему-то хотелось плакать взахлёб, горько и безудержно, словно в детстве. Свернуться калачиком, вцепиться в одеяло и наконец-то побыть просто слабой женщиной, которой тоже больно, которая сомневается и боится. Вот только Элия совсем не умеет быть слабой. Она снова взяла компьютер и попробовала читать договор. Не получалось. Буквы сливались, скакали и попросту не желали складываться в слова или наполнять эти слова смыслом.
Элия так и сидела уставившись в монитор, пытаясь не расплакаться и не анализировать ситуацию. Нетронутый обед давно остыл, на город опускалась ночь, хотя, девушке казалось, что время остановилось. Интересно, почему так? Когда тебе хорошо, оно летит - не успеешь поймать. Но стоит случится беде, становится тягучим словно смола.                                                                                                                              

Стук в дверь был громким и настойчивым. Она не заказывала ужин, значит, пришла горничная... Странно, почему во всем мире горничные стучат тихо и только в Москве, словно пытаются выбить дверь? Элия не хотела открывать, но повторный стук всё-таки заставил её подняться и подойти к двери, распахнув которую она почти нос к носу столкнулась... вернее, уткнулась в грудь огромному мужчине. Фёдор, напомнила Элия сама себе, телохранитель Антона. Её мужчина что-то сказал по-русски, и телохранитель отступил.
Элии показалось, что Антон был раздражён или просто недоволен, но солнцезащитные очки, как это бывало частенько, скрывали выражение его глаз. Элия сделала пару шагов и оказалась в самых желанных сейчас объятьях. Не долго думая, она сняла эти чёртовы очки и внимательно посмотрела Антону в глаза. Устал, измучен, просто больно... на самом деле, очень больно. И эту боль не облегчат никакие слова, да и вся выпивка в мире не способна её заглушить. Некоторые вещи нужно просто пережить. Всё так же пристально смотря на неё, Антон стёр скатившуюся по щеке Элии слезинку:
- Не надо, не плачь..
- Я становлюсь сентиментальной, - Элия постаралась улыбнуться. Она прилетела потому что сама хотела, а не потому что Антон просил. Ему сейчас не нужны слова сочувствия, слишком много их было за эти дни. - Гусев, ты всё-таки романтик.
- Романтик? - На лице Антона появилась знакомая ироничная улыбка, - и это говорит женщина, которая пролетела полмира, что бы просто сказать "я люблю тебя"?
- Прилетела я, чтобы вернуть долг. Ты признался, что поддался тогда в гонке, - пояснила Элия, - и раз уж одним стриптизом я не отделаюсь, то придётся тебя соблазнить.
- Придётся?
- Я буду очень стараться... Даже больше, чем в суде...
- Это похоже на "Я люблю тебя"
- Нет, пока это только "Возможно, я люблю тебя"

***

Последовавшие за этим пара недель, пожалуй, были самыми насыщенными и необычными в жизни Элии. Оказалось, что она совсем не знала ни Россию, ни Петербург, более того, она знала Антона куда хуже, чем предполагала. Вернее, чем боялась предположить. Он поразительно красиво ухаживал: маленькие ресторанчики, закрытые только для них одних; милые безделушки, которые не могли смутить своей ценой, но были дороги именно потому что их подарил Антон; незабываемые уроки русского языка, как оказалось, его лучше всего учить в постели. Пожалуй, Элия ещё никогда не была такой счастливой. И совершенно влюбленной в Антона и Россию.

А по прилёту в Лос-Анджелес она умудрилась разболеться. Элия вообще не умела болеть, она становилась жутко вредной и неприятной самой себе. Именно поэтому она попросила Антона не приезжать и не присылать Фёдора с лекарствами. Элия надела глупую пижаму с Симпсонами, включила телек, заказала огромную пиццу, принесла гору платков и приготовилась жалеть себя. Ужасное времяпрепровождение, такое же, как и её самочувствие.

Дверь в комнату открылась, на пороге стоял Антон. Он весьма деловито вывалил гору каких-то таблеток на тумбочку, бросил пиццу на стол и развалился на диване. Окинув Элию внимательным взглядом, только и сказал:
- Милая пижамка. Давай есть, а то остынет.
- Гусев, ты в курсе, что это незаконное проникновение на территорию частной собственности?
- Ты сама дала мне ключ, крошка. Поздно ломаться.

По телеку шла какая-то глупая передача, Элия из чистого упрямства настояла на том, чтобы её смотреть. Пожалуй, второй раз в жизни она чувствовала себя настолько неуверенно: когда прилетела к Антону, и сейчас, простывшая и совсем растерянная. Казалось, Антону было наплевать и на её дурацкую пижаму, и на красный нос, и на слезящиеся глаза. Он притянул Элию к себе и со смехом отвечал на дурацкие вопросы ведущей:
- Ум вкупе с сексуальностью.... А не нравится, пожалуй, слишком ревнивая...
- Я не ревнивая. - Возмутилась Элия, но, заметив ехидную ухмылочку, всё же призналась, - Ладно, один раз я ревновала. Это была Саманта, твой секретарь.
- Мой секретарь?
- Блондинка с пятым размером, - напомнила она.
- Блондинка? Мне не нравятся блондинки... А да, с вечным насморком... Припоминаю.
- Вот именно потому что тебе не нравятся блондинки, я нервничала. Это могло быть серьёзно. И у неё не было насморка, только аллергия на цветы. Я позаботилась о том, чтобы ей доставляли букет от твоего имени каждое утро. Не смейся, ты вообще ревновал меня к Дайсону.
- Снова этот стриптизёр? Может, ответишь почему тебя так заботит его судьба? - улыбка Антона сейчас явно была угрожающей.
- Дайсон вытащил меня из воды во время крушения, я ему очень обязана. Поэтому попросила тебя помочь.
- Я улажу этот вопрос. - Антон кивнул и добавил звук на телевизоре.

Ведущая всё ещё не желала утихомирится и снова затрещала: "что приходит вам на ум, когда вы думаете о своём партнёре?". На этот раз первой ответила Элия:
- "Я люблю тебя" - это просто громкие слова, одно я знаю точно: если ты порежешься, у меня течет кровь.
- Так ты говоришь "возможно"? - Антон иронично приподнял бровь и усмехнулся.
Элия, отрицательно покачав головой, пристально посмотрела своему мужчине в глаза:
- Совершенно определённо. Я люблю тебя, Антон.
- Я тоже, крошка, я тоже. Возможно. - Антон рассмеялся, легко увернувшись от тычка под рёбра. - Согласен, определённо.

Тетушка Маргарет, уже минут пятнадцать сидела в моем кабинете напротив моего рабочего стола и нетерпеливо на меня поглядывала. Её ожидание сопровождалась постукиванием пальчиками по столешнице, и я всё думала, когда уже у неё лопнет терпение, старательно делая вид, что изучаю важные документы, и намеренно избегая её укоризненного взгляда. Марго не любила ожидания, и это было всем известно, она привыкла, что стоит ей появится, как положенное внимание тут же будет оказано. И пятнадцать минут в данной ситуации это уже критический предел. Так что ещё чуть-чуть, и она взорвется. Краем глаза я видела, как она поправила свою новую прическу, разгладила невидимую складку на своей блузке, а так же, как краска негодования начала приливать к её лицу.
- Я долго ещё буду ждать?! – взорвалась Марго и стукнула клатчем по столу.
- Я тебя не звала – пряча улыбку, ответила я.
- Не груби мне соплячка! – Марго изобразила на лице обиду.
Я знала, зачем она пришла. И не хотела говорить об этом. Вообще ни с кем не хотела говорить. События трехнедельной давности, всё ещё прочно сидели во мне, мысли и воспоминания воздвигли барьер между мной и остальным миром. Марго говорит, что я как цыпленок в скорлупе, спряталась там и не хочу показываться. В чем-то она права. Случившееся было для меня большим потрясением, и я по сей день носила на себе этот отпечаток. Те минуты радости, которые вспыхнули, когда спасатели наконец-то нас нашли и забрали с острова, сменились слезами, когда я уже оказалась в объятиях отца. Таких крепких, надежных и успокаивающих, таких необходимых мне. Плотно сжатые губы, осунувшееся лицо, было видно, как он переживал. Мама бледная, с темными кругами под глазами, окутанная запахом лекарств. Нет ничего страшнее, чем потеря близких тебе людей. Они избежали этого, ведь я вернулась, целая и невредимая. И только одна тетушка Марго была неизменна и в любых ситуациях всегда светилась своей жизненной энергией и весельем. « Я знала, что ты живучая, как кошка и не сомневалась в тебе». Она умела своими словами вызывать улыбку, когда тебе плохо. Каждый день нескончаемые звонки, назойливые, как мухи репортеры. Всё это очень сильно меня раздражало и злило. А я просто хотела побыть одна. Чувствовала себя в конец разбитой и ничего не хотела, кроме одного, чтобы меня на время оставили в покое. Днем я отвлекалась рабочими делами, а вот ночью картины минувших событий вновь представали перед моими глазами.
- Милая – тетушка встала, обошла стол и положила свои руки мне на плечи, слегка пожав. – Тебе надо развеется, отвлечься. Послушай меня. Я знаю, что тебе пришлось многое пережить, представляю, как тебе было тяжело. Но ведь сейчас уже всё хорошо. Ты дома. Забудь, просто забудь, что было. Оставь всё это в прошлом. Куда подевалась моя прежняя Джудит? Верни мне её, немедленно! – Марго обняла меня за плечи и наклонилась к моему лицу. – Ты не забыла, что у меня скоро свадьба? Я не хочу, чтобы у моей любимой племянницы было такое лицо, будто она на похоронах. И не забывай, ты должна поймать букет невесты! И только не напоминай мне, что это будет уже твой шестой пойманный букет. Я просто метко «стреляю». О, ты же ещё не видела моего платья! А о своем платье ты уже подумала? Я уже всем разослала приглашения. Боже, я жду не дождусь этого дня!...
Марго могла говорить о чем угодно, но то, как она это говорила, в свойственной ей манере, не могло оставлять равнодушной. Её словесный поток мог и мертвого из могилы поднять, чтобы заткнуть ей рот. Она пришла не затем ко мне, чтобы расписывать свои приготовления к свадьбе. Лишь только с одной целью – растормошить меня и поскорей от неё избавится, согласившись на то, чего она хочет.
- А ещё там будет…
- Хорошо, Марго! – я резко перебила её, не дав договорить - Твоя взяла. Я позвоню Саре и Эйприл, и мы сходим куда-нибудь.
- Вот и умница! – тетушка самодовольно улыбнулась и тут же упорхнула из кабинета, как будто срочно куда-то торопилась.

Как и было обещано Марго, я позвонила Саре и Эйприл. Девочки решили сходить в новый клуб, посчитав, что мне не помешало бы сменить обстановку. Ну и по их словам там было очень даже ничего. И хотя я отдавала предпочтение старым привычкам, всё же согласилась, к тому же мне в действительности было всё равно куда идти. Но девочки были правы, здесь и правда, было не плохо. Вечер сопровождался шоу программой, сопровождающейся танцевальными постановками. Музыка, но в принципе она не сильно и отличалась от других клубов. Но сама обстановка и царящая атмосфера была расслабляющей. Прикончив пару бутылок Мартини, я потащила Сару и Эйприл на танцпол. Во первых потанцевать мы всегда любили, а во вторых так им сложнее будет донимать меня с вопросами и подробностями моего пребывания на острове. Музыка, движения, смех. Всё скопившееся напряжение вытеснилось и я почувствовала себя прежней. Мы веселились, поощряя подстраивающихся к нам мужчин, одаривая их ложными многообещающими улыбками. Откровенные движения, касание рук и тел. Это была игра, соблазнительная, откровенная и не имеющая продолжения. Всего лишь игра. Всего лишь танец, со своими правилами. Сара предложила передохнуть и запрокинуть ещё по Мартини и мы вернулись к нашему столику, оставив «кавалеров» продолжать танцевать. Но к нашему удивлению место было уже занято. На кожаном диванчике, развалившись в небрежной позе, сидел мужчина и потягивал виски, а рядом с ним, судя по всему, были его приятели. Мужчина окинул нас троих наглым взглядом и задержал его на мне. Он смотрел на меня так, как будто мысленно раздевал, томительно медленно стягивая с меня одну вещицу за другой. Мне даже стало немного не по себе от такого откровенного желания в его темных глазах. Но в то же время этот мужчина притягивал всем своим видом. Заметив моё замешательство он довольно улыбнулся, и откинувшись на спинку дивана, не обращая внимания, как моя подруга Сара пытается поскандалить с одним из его приятелей, обратился именно ко мне.
- Танцуешь. Для меня. Я плачу… – слова прозвучали не вопросом, а как будто сделка уже свершилась.
- Думаешь меня можно купить? – чуть придя в себя от его слов, с вызовом бросила я.
- Ты уже купилась, детка…
Его ответ сопровождался смехом, от звука которого у меня всё внутри завибрировало, и я нервно сглотнула. Во мне боролись два желания, либо влепить ему пощечину, либо ощутить вкус его поцелуя. Я наверно спятила, если думала о втором. И ещё больше спятила, если думала о продолжении. Но от него исходило такое притяжение, словно магнит.
- Не слишком ли ты самоуверен? – как можно безразличней заметила ему.
- Нет, милая, я просто вижу тебя насквозь… Иди ко мне – мужчина похлопал себя по бедру в приглашающем жесте – Давай, я уже заждался…
Он так по-хозяйски себя вел со мной, что во мне всколыхнулась ярость. Я была зла на себя за свою минутную слабость и помутнения рассудка. За кого он меня принимает? Решил поиграть и посмотреть насколько далеко я смогу зайти?
- Обломись, приятель, такая, как я тебе не светит – процедила сквозь зубы, и схватив бокал с виски плеснула ему в лицо – Остынь лучше.
Подхватив под руки Сару и Эйприл, я поспешила ретироваться с места событий, но его слово, брошенное в след, притормозило меня
- Сучка! – мужчина отёр лицо платком и угрожающе посмотрел мне в глаза
- Лучше я буду сукой, чем твоей шлюхой! – послала ему презрительную улыбку и скрылась скорей в толпе танцующих, с надеждой на то, что он не станет преследовать. Скандал мне был ни к чему…

Я думала, этот небольшой инцидент быстро забудется мной. Но этот наглый, самоуверенный, нахальный тип просто не шел у меня из головы. Его облик так и стоял у меня перед глазами, мешая думать и работать. Эти темные глаза, приникающие казалось в самую душу, эти губы, растягивающиеся в улыбке, черные волосы, чуть смуглая кожа, небрежность в позе и одежде, сексуальность и грубая сила, и голос чуть с хрипотцой, от которого внутри у меня начинало трепетать. Меня бесило моё состояние, потому что я стала чувствовать себя уязвимой. Всего парой фраз он ввел в меня в замешательство, разозлил и поселился в моих мыслях. Мои ночные кошмары сменились упоительным сексом с ним. Я просыпалась на пике блаженства, возбужденная и требующая разрядки. Это было сладким мучением. Я ненавидела его и ненавидела себя, хотела с ним встречи и в тоже время боялась…
На днях секретарша мне передала аккуратно запечатанную коробочку, сказав, что принес посыльный, а от кого неизвестно. Дополнение в виде записки, коробочка не имела. Дождавшись пока секретарша выйдет, я неуверенно повертела в руках подарок и стала разворачивать. Это были духи. Совсем не те, которыми я пользуюсь, но запах, почти стопроцентное попадание. В них явственно выражался аромат гардении. Я понятия не имела от кого этот подарок, но мне он понравился, и поэтому я его оставила себе, не посмев выбросить или передарить кому-нибудь. Через пару дней мне передали ещё одну запечатанную коробку, такую же без имени и адреса отправителя. Это было уже интригующе. Мужчины, с которыми ранее встречалась, всегда предпочитали дарить цветы, либо украшения. Но распечатывая уже второй подарок за эту неделю, была уверенна, что этот таинственный незнакомец не из этого числа. Открыв коробочку, я не поверила своим глазам. Тончайшее, практически прозрачное, кружевное нижнее белье красного цвета. Мне даже не нужно было его примерять, чтобы убедится, что это мой размер. Это было дерзко, слишком интимно, вызывающе и волнительно возбуждающе. Нервничая, сложила белье обратно в коробочку, и закрыв её отодвинула от себя подальше. Я была в растерянности, не представляя, кто бы это мог быть. Но судя по всему, он меня неплохо знает. А вот я, кажется, его не знала совсем…

Перед днем свадьбы тети Маргарет, мне опять передали запечатанную коробочку. Это уже был вечер, и я вернулась домой, желая тут же, свалится на мягкую постель и проспать до утра, после суматошного дня, наполненного приготовлениями к свадьбе. Посыльный не смог мне ответить на вопрос от кого это, сказав, что ему просто сказали передать. Поднявшись на второй этаж и оказавшись в спальне, я тут же стала с волнением, ощущая, как во мне нарастает непонятный трепет, распечатывать коробочку. Мои пальцы коснулись мягкой материи. Легкая, невесомая ткань серебристого цвета мерцала у меня в руках. Повернувшись к зеркалу, я развернула платье и приложила к себе. Оно было потрясающим. Ткань была мягкой, гладкой и такой тонкой. Поверх лифа был вышит узор из маленьких бриллиантов, которые сверкали от падающего на них света лампы. Нетерпеливо стянув с себя одежду, я надела платье и с восхищением уставилась на себя в зеркало, поворачиваясь боком и спиной. Оно идеально на мне сидело, подчеркивая все изгибы. Полностью открытая спина до самой поясницы. Верх полностью подчеркивал достоинства фигуры, облепив, как вторая кожа. Низ платья свободно струился по ногам. Быть в этом платье это как открытое приглашение. Безумно сексуальное. Завтра свадьба, и это явный намек на то, что я его должна надеть…

Марго любила грандиозность во всем. И не важно, какая по счету это была её свадьба, она относилась к этому как в первый раз. В такой знаменательный для неё день она собрала, казалось, всё светское общество. Счастливая и влюбленная она принимала поздравления и демонстративно красовалась своим новоиспеченным мужем, который был младше её лет на двадцать. Играла живая музыка, официанты сновали между гостей с подносами, немедленно реагируя на поданный им знак. Мужчины в большинстве своем, как правило, вели деловые беседы, женщины собирались стайками, чтобы посплетничать. Тетушка, ослепительно улыбаясь, беседовала с каким-то молодым человеком, но заметив меня, тут же махнула в мою сторону рукой.
- Джудит, девочка моя, иди я тебя кое с кем познакомлю!
Я сделала шаг в их сторону, но тут же замерла, когда собеседник Марго повернулся. Мои ноги стали будто ватными, сердце учащенно забилось в груди. Это был он, тот самый самодовольный тип, который после одной единственной встречи преследует меня во снах, которого я хотела и ненавидела за это. Я выдавила из себя улыбку пытаясь напустить на себя безразличие и направилась к ним, чувствуя себя неуверенно под его пристальным, оценивающим взглядом. Его цепкие глаза обежали меня с ног до головы и когда наши глаза встретились, его губы растянулись в удовлетворенной улыбке. Я отвела взгляд первой и уставилась на тетушку, когда поравнялась с ними.
- Джудит, это мистер Норман Торндайк, он из Лас Вегаса. М ы с ним ни так давно познакомились, когда я была в одном из его казино. Оказалось, что у него есть свои дела и в Лос-Анджелесе, и я не смогла себе отказать в удовольствии пригласить на свою свадьбу.
- Не стоит вдаваться в такие подробности, Марго – и не поворачиваясь к мужчине обронила – Добрый вечер, мистер Торндайк, рада знакомству…
- Мне тоже очень приятно, Джудит – растягивая слова, произнес Норман.
Не сводя взгляда с моего лица, он взял меня за руку и слегка потянул в свою сторону, от чего мне пришлось сделать шаг и оказаться ближе к нему, чтобы со стороны это не выглядело так, будто я упираюсь. Его губы коснулись моих пальцев, и я вся напряглась. Его глаза светились весельем, видя мою реакцию и замешательство. – Я знал, что в этом платье ты будешь чертовски хороша – он произнес слова так, чтобы только я их услышала.
Видя моё удивление, а вслед ему возмущение Норман тут же предупредил возможное замечание с моей стороны.
- Надеюсь, невеста не будет против, если я на время украду её племянницу – обратился он к Марго, ставя интонацию так, чтобы это не звучало вопросом.
Его рука легла мне на поясницу и подтолкнула, заставляя идти. Его ладонь жгла мою обнаженную кожу. Я чувствовала, как он большим пальцем поглаживает меня вдоль позвоночника. Это еле ощутимое движение посылало импульсы по моему телу, внутри всё замирало, а в низу живота пульсировало желание.
- Так значит это ваших рук дело? – срывающимся от волнения голосом спросила у него.
- Ты разочарована? – Норман притянул меня к себе ближе – Потанцуешь со мной.
- Разве я дала согласие? – позволяя вести себя в медленном танце поинтересовалась – Хотя это для вас не важно, вы всё равно сделаете так, как вам хочется.
- Ты права, Джудит – он посмотрел мне в глаза – Я всегда получаю то, чего хочу. И кого хочу… Тебе понравились подарки? На счет платья у меня нет сомнений. А остальные?
- Вам удалось угадать с духами...
- Мне не пришлось гадать, Джудит. – Норман наклонился, и его дыхание опалило мою шею – Так пахнет моя женщина.
- Слишком громкое заявление – я нервно сглотнула – Я не ваша женщина…
- Это всего лишь вопрос времени. И ты сама это знаешь.
Норман прижал меня ещё крепче к себе. Ощущение близости его тела, его руки, скользящей по моей спине, будоражило во мне всё. Моя кровь, казалось, кипела, ноги отказывались двигаться. Его лицо так близко от моего лица. Его губы почти так близко от моих губ. В его глазах горели ничем не прикрытое желание и блеск победы. Это был так интимно, если бы не окружающие нас люди. Моя борьба с самой собой шла впустую. Я хотела его оттолкнуть, уйти и скрыться от него, но вместо этого не могла заставить себя избавится от его объятий. Он сводил меня с ума своим видом, своим голосом и движениями. Я смотрела на его губы и вспоминала свои сны, которые так жестоко меня покидали, оставляя неудовлетворенной.
- Ты ведь хочешь этого. Не меньше чем я.
- Что? – я непонимающе уставилась на него, потерявшись в своих ощущениях и мыслях.
- Не притворяйся, Джудит. Признайся, что думала обо мне. – его голос опустился до шепота, его губы касались моей щеки – Я думал о тебе, и думал о том как это будет…
- Хватит! – взорвалась я и уперлась ладонями ему в грудь, чтобы отстранится – Не знаю, какую игру вы затеяли, мистер Торндайк, но я в эту игру играть не собираюсь. Вы слишком много себе позволяете по отношению ко мне, не считаясь с моим отношением к вам. Вы слишком откровенны в своих помыслах и пытаетесь давить на меня, словами, действиями чем угодно. Ваша настойчивость и похоть уже начинает меня бесить. Я вас совершенно не знаю, как и вы меня, мистер Торндайк. И если вы думаете, что я как сучка во время течки, подставлю такому кабелю как вы свой зад, то ошибаетесь. Кроме как раздражения и злости вы не вызываете у меня никаких чувств. Поищите себе другую игрушку, думаю, это не составит для вас проблем. Возможно, другая и падет к вашим ногам, умоляя взять её. Оставьте меня! Держитесь подальше, если не хотите проблем!
Я лгала ему и лгала себе. Но то чувство потери контроля над собой, которое он умудрялся вызывать, собственно ничего не делая, пугало меня. Я не узнавала себя, до такой степени мой разум мутнел рядом с ним, а моё тело становилось податливым. Мне хотелось его разозлить и отбить у него всякое желание на дальнейшее посягательство к моей персоне. Но в ответ на мои слова Норман стал громко смеяться. Она, значит, мучается, а он веселится? Его значит, всё это неимоверно забавляет?
- Ублюдок! – охваченная яростью я не сдержалась, и размахнувшись влепила ему пощечину.
Рядом раздался чей-то шокированный возглас. Смех Нормана оборвался, и мы встретились взглядами. Его угрожающий и мой напуганный. Я чувствовала, как взоры присутствующих были направлены на нас, музыка стихла, кто-то рядом кашлянул, кто-то с трудом подавил смешок, вокруг зашумели голоса, наверно обсуждая случившееся. Я видела, как Норман изменился в лице, взбешенный моей выходкой. Хотела отступить от него, но его рука крепко сомкнулась на моей талии, не пуская. И тут он сделал то, чего я никак не ожидала и была застигнута врасплох. Удерживая меня одной рукой за талию, другой грубо схватил за шею, и притянув к себе стал целовать. Я чуть не задохнулась от его напора. Норман был груб, безжалостен и требователен. Его губы терзали мои, заставляя раскрыться ему навстречу. Его взгляд был прикован к моим глазам, ожидая, когда я капитулирую. Могла ли я устоять? Нет… И я сдалась. Я отдавалась ему, отвечая на его призыв. Ненавидя себя за это, ненавидя себя за то, что мечтала об этом в ту нашу первую встречу. Его хватка ослабла, пальцы стали ласкать мою шею. Губы стали мягче, нежнее. Поцелуй стал лаской, а не наказанием. Я прекратила бороться со своим диким желанием, отдаваясь в его власть. Мои руки сами уже потянулись к нему, чтобы прижать его к себе ещё ближе. Чувствуя мою податливость и поощрение, Норман прервал поцелуй лишь для того, чтобы шепнуть мне
- Мы можем и уединиться. Или тебе нужны зрители?
Боже я готова была провалиться сквозь землю, чувствуя себя похотливой шлюхой. Я не могла вынести его взгляда, ощущая, как краска смущения окрашивает мои щеки. Неутоленная страсть отдавалась ноющей болью внизу живота, и я вся дрожала.
- Иди сюда – он развернул меня спиной к себе и притянул к своей груди, положив свою ладонь мне на живот, от чего он тут же напрягся – Расслабься. По-моему сейчас твоя тетя будет бросать букет невесты.
И не успела я посмотреть в ту сторону, откуда должно было происходить действие, как перед моими глазами предстал летящий букет. Моей тете, в меткости нет равных, умудряется прицелиться, повернувшись ко всем спиной и точно попасть в цель. Я подставила руки, и букет точно упал мне на ладони. Не обращая внимания на любопытные взгляды, я развернулась и всучила букет Норману, подхватив подол платья, бегом бросилась к дому тети. Вечер был безнадежно испорчен и тому виной был лишь только он…

Очутившись в доме, я взбежала по лестнице и, рванув первую попавшуюся дверь, залетела в комнату. Гостевую комнату освещал слабый свет светильника у зеркала, и я подошла к нему. Кинула взгляд на своё отражение. Глаза блестели, щеки раскраснелись, губы припухли и горели огнем. Я выглядела либо сумасшедшей, либо больной лихорадкой. Я словно загнанный зверек, угодивший в железный капкан, ожидающий своей участи, когда придет охотник. Норман так запросто сломил меня, лишил воли и самообладания. Он имел слишком большое воздействие на меня и знал это, и пользовался этим. Если я уступлю, что будет потом? Я не настолько наивна чтобы полагать, что это всерьез. Для таких, как он, это всего лишь игра, маленькое развлечение, чтобы потешить своё завышенное самомнение. Я не хотела быть одной из многих. Чтобы попользовавшись, об меня вытерли ноги и просто забыли. Может, я эгоистично жалею себя, когда на самом деле это всего лишь мой очередной бред? Может он просто так сильно отличается от других и это ставит меня в тупик?
Дверь без стука приоткрылась, и дверной проем заполнила мужская фигура. Это был Норман. Он закрыл за собой дверь и повернул защелку. Стянув с себя пиджак, он бросил его на кресло. Медленно подходя ко мне, мужчина стал расстегивать рубашку. А я стояла и пялилась на него словно молчаливая статуя, не решаясь даже дышать.
- Если ты думала, что тебе это так просто сойдет с рук, то ты ошиблась, милая.
- Ты шутишь, наверно? – в моем голосе слышалась неуверенность.
-Нет. Вполне серьезно. – отрезал он подойдя почти вплотную, демонстрируя свой обнаженный торс.
Лучше бы он не снимал рубашку. Желание прикоснуться к нему было огромным, так, что в пальцах стало покалывать. Я отвернулась.
- Давай забудем всё и разойдемся по-хорошему – сторонясь его, я попыталась ретироваться к двери, но Норман перехватил мою попытку бегства.
- Давай ты засунешь свою гордость и неприступность куда подальше и просто сделаешь то, что на самом деле хочешь. Боишься рискнуть? Но ведь риск бывает и оправдан. Что если это именно тот случай? Мне не надо знать о тебе всё, чтобы понять, что ты уже моя. И твои лживые слова, не уверят меня в том, что тебе плевать на меня. Я не тот мужик, который будет уговаривать, и распинаться перед тобой. Иди сюда. Я и так слишком долго ждал.

Его руки опустились мне на плечи и, скользнув по рукам, потянули лямки платья вниз. Платье, словно серебристая лужица, растеклось по полу. Его губы ласкали мою шею, а руки нетерпеливо гладили спину, спускаясь к бедрам. Ладонями он подхватил меня под ягодицы и приподнял, заставляя обхватить его бедра ногами и прогнуться, подставляя свою напряженную грудь его настойчивым, обжигающим губам. Одной рукой я обхватила его за плечи, пальцы другой руки зарылись в его волосы, лаская и прижимая к своей груди. Это было безумством, но таким сладким, что я не могла противиться самой себе. Охватившее возбуждение, словно пламя, горело внутри меня, вытесняя все мысли. Он был таким же, как и в моих снах – дерзким, ненасытным и жадным, грубым и в тоже время нежным, но только теперь, в отличие от снов, у меня было продолжение.

Как бы ты не бежал от того, что должно случиться, тебе не удастся убежать. Потому что так должно было быть. Эта битва была проиграна мной изначально, и я это понимала, но не желала признавать. И пусть его победа была сладка, моё поражение было не менее сладким. И я готова была каждый раз проигрывать ему эти битвы, лишь бы он оставался таким, какой есть и просто был со мной…

- Келли, Келли…
Шепот директора цирка был слышен очень отчетливо, улетая под купол пустого цирка.
Что то в его поведении вызывало воспоминания и чувство де жавю. Арена. Репетиция. И громкий шепот. Все происходило с такой отчетливостью, словно кто то решил отмотать киноленту жизни на несколько месяцев назад, и пересмотреть ее заново. Повторить, полюбившийся момент.
Я смотрела на мистера О' Конелла, а в голове было только одно. Это уже было. Он сейчас подойдет и скажет, что звонок ко мне. Что это очень важно.
Так было. Было, когда звонил Найджелус. Было ДО…
Невольно отступив на шаг назад, я смотрела на приближающего директора, неосознанно отклоняясь назад.
- Келли, что с тобой? Тебе здесь звонок срочный, а ты в обморок падать собралась? Ты хорошо себя чувствуешь? Имей в виду, у нас скоро открытие сезона, и вы все мне нужны бодрые, радостные и здоровые. Да возьми ты эту трубку в конце концов.
Пока он произносил свою речь, я переводила взгляд с телефона на лицо, пытаясь не то ли не рассмеяться, не то ли не заплакать, что бы окончательно и бесповоротно не сойти за сумасшедшую.
-Кто там?,- я спрятала руки за спину, отрицательно мотая головой.
- Келли? С тобой все хорошо? Ох, не нравишься ты мне последнее время. Ты показывалась врачу? Может тебя какая то гадость укусила на том проклятущем острове?
- Мистер О' Конел, со мной все просто замечательно. Кто там?,- делая акцент на последнем слове, не переводя рук, кивнула на телефон головой.
- Ох ты же Господи,- почти насильно вручая мне в руки телефон,- совсем вы меня в могилу загоните своими тайнами. Не знаю я кто ТАМ. Голос. Мужской.
И развернувшись на месте, предварительно одарив «говорящим взглядом» все, что он обо мне думает, ушел с арены.
Я не хотела ни слышать, ни знать, ни один не знакомый мужской голос. Не хочу, я просто не хочу этого. Все, что я хотела, это услышать один единственный голос.
Что бы раздался звонок. Не важно где и когда. Днем. Или ночью. Услышать, и узнать, что с ним все хорошо. Большего мне было не нужно.
Я врала сама себе, и уверяла, что так и есть на самом деле. Но, он не хотел слышать меня. Не захотел даже просто позвонить. Такова жизнь.
Мы встретились лишь на миг и расстались на всегда. Так бывает. Не я первая и не я последняя. Он не виноват, что мое правильно не совпадает с его. Надо жить дальше.
Но почему, почему тогда так тяжело на душе и почему хочется вернуться на тот чертов остров? В ту холодную и каменную пещеру. Скрутиться в комок, и ощутить прикосновение рук.
Почему, вот уже несколько месяцев подряд я с упорством маньяка пытаюсь найти то, что мне нужно. Соединить. Доказать. Доказать вопреки, что в жизни не бывает ничего не возможного.
Легкий, едва уловимый шум привлек мое внимание. Черт. Трубка. Повертев ее в руках, уже собираясь нажать «разъединить», я замерла в нерешительности. Что то, не понятное и не объяснимое, противилось этому поступку.
Решив не противостоять самой себя, я поднесла трубку к уху, тихо и неуверенно проговорив
- Я слушаю.
- Мисс Келли Клеман?
- Да.
- Вы оставляли заявку на пару голубей?
Прикрыв на миг глаза, я перевела дыхание. Голуби.
После возвращения с острова, у меня появилась навязчивая идея. Найти необычную пару голубей и сделать с ними номер. Их необычность состояла в том, что голубь должен иметь полностью черный окрас. Крупный и с властным характером. Голубка. Должна быть белоснежно белой и уступать ему в росте. Как я осуществлю свою мечту, я не знала. Но с маниакальным упорством посещала выставки и просматривала всевозможные сайты продаж и аукционов. И сейчас, спустя много месяцев
- Да.,- ответ прозвучал как выдох, а сердце казалось пропустило удар.
- Приезжайте. У нас есть то, что вы указывали в заявке. Адрес вы найдете на нашем сайте.
Опустившись на борт арены, я смотрела прямо перед собой, чувствуя как губы начинают растягиваются в улыбке. Значит, они все таки где то существуют. Вместе.
_________________

Эпилог

Los Angeles Times
"Сегодня Кевин Сеймур, знаменитый концертирующий пианист, лауреат международных конкурсов даёт концерт в Лос-Анджелеском Walt Disney Concert Hall ...
Никогда не бывает великих дел без великих препятствий. Игра пианиста поражает своей мощью и глубиной исполнения. Великий Сеймур вернулся, вернулся после целого года молчания и сегодня мы будем слушать его новую программу... "

Целый год минул с момента их возвращения в мир живых. Кевин ни с кем не поддерживал связь, как-то неловко было напоминать людям о трагедии. Да и над руками пришлось потрудиться... Хорошо, что лечение прошло столь успешно и теперь он был уверен в своём будущем. А сегодня он надеялся, что те, кому он послал приглашения на концерт здесь... Чтобы найти всех выживших после крушения яхты "Красавица" его агенту пришлось хорошо потрудиться. Кевин собственноручно написал каждому, с кем провёл те два дня на острове, несколько строк в приглашении и послал билеты, достать которые мог далеко не всякий. Глупо наверное было надеяться, что они придут или приедут... Но он, надеялся.
Музыка, которая звучала там, на острове, теперь была переложена для фортепиано с оркестром и Кевин нервничал, как воспримет публика его новые произведения. Заключительную пьесу, которую он исполнил, Кевин посвятил девушке, воспоминания о которой всё ещё жили в его душе со светлой грустью.
Мисс Алексе Портер посвящается.





Музыка Кевина)) Керна... автор стихов неизвестен
_________________

Пару месяцев спустя.

Две ночи, проведенные на затерянном острове, кардинально изменили жизнь Венсана Леруа. Он задумался о семье, о доме, о детях. И хотя в мыслях его преимущественно царила девушка - снежинка, он реально оценивал свои шансы и понимал, что совместного будущего у них не будет. Сказать, что его это огорчало ни сказать ничего.

Однако, несмотря на реальность и какую-то обреченность, он спустя пару дней по возвращению в Лос-Анджелес обратился в риэлтерское агентство, а еще несколько дней спустя, оказался счастливым владельцем небольшого домика, расположенного на одном из многочисленных пляжей. Мечты о доме на берегу озера так и остались мечтами, но встречать рассветы на берегу океана оказалось не так уж и плохо.

Рассвет, утренняя пробежка, завтрак и свежая газета, так начинался каждый новый день.

Бар, выпивка, новое знакомство, так заканчивался практически каждый вечер. Попытка стереть воспоминания о Келли не увенчались успехом. Каждый раз он сравнивал, и сравнения не были в пользу новых знакомых. Девушка-снежинка все больше и больше занимала его мысли.

Однажды утром, выйдя на пробежку, около крыльца он обнаружил небольшой комок меха, негромко поскуливающий. Пробежка отменилась, а вместо нее Венсан и найденыш направились в ветеринарную клинику, там собаке сделали необходимые прививки и известили «счастливого» хозяина, что он является обладателем двухмесячной сучки породы хаски.

Одиночество отступило. Жизнь окрасилась в новые цвета. А в очередную субботу Венсан Леруа, как уже вошло в привычку, посетил цирковое представление. Он не мог быть рядом с Келли, но видеть ее хотя бы на арене цирка никто запретить не мог. Он покупал билет на последний ряд, чтобы не привлекать к себе внимание, хотя сомневался, что девушка еще помнит о нем. Наблюдал за Келли издали, любуясь ей. А сразу после ее выступления покидал цирк.

Как долго будет длиться это наваждение? Венсан не знал. Он плыл по течению, веря и зная, что жизнь вскоре внесет свои коррективы.
_________________

Дуэйн потёр переносицу, а затем и глаза. За окнами забрезжил рассвет, а он всё ещё не ложился, и эту ночь проведя перед компьютером.

Жизнь после возвращения с острова закружилась ураганом звонков с телевидения, газет и радиокомпаний. Он был одним из всего шестнадцати выживших в катастрофе, причина которой ещё долгое время будет давать повод для домыслов и разговоров, в которой погибло почти сто человек. Дайсон принял только одно приглашение – на радио-передачу, где в прямом эфире ответил на несколько вопросов о крушении, времени проведённом на острове и стал свидетелем премьеры песни Морин. На этом он посчитал, что достаточно поделился впечатлениями очевидца и общения с СМИ с него достаточно. Полной неожиданностью стал звонок от представителя Гусева, а затем и беседа с самим Антоном. Русский считал себя должником и предлагал любую помощь и поддержку, в качестве благодарности за спасение Элии Ботари – как понял из разговора Дайсон, женщины Гусева. Отказываться оказалось бесполезным, Антон продолжал настаивать и Дуэйн рассказал ему о том, что начал писать сценарий к фильму, в основе которого лежали события крушения «Красавицы». Гусев был против, и последовавшая личная встреча ещё более явно показала степень его недовольства. Как хозяин затонувшей яхты и как человек потерявший в катастрофе и её следствии сразу нескольких очень близких людей, Гусев имел полное право и основания поставить крест на сценарии и мечте Дайсона, и последний понимал это. Дуэйн уже почти распрощался с надеждой, когда на помощь ему пришла Элия. Действуя очень мягко, девушка уговорила Антона подождать с решением и дать Дуэйну закончить работу. С видимой неохотой Гусев согласился, и Дуэйн, решив показать всем и в первую очередь себе на что он способен, с удвоенной силой взялся за дело.

Шея и плечи затекли. Дуэйн покрутил головой и повёл плечами, приводя в движение затёкшие мышцы. Надо бы сходить в спортзал. С этой мыслью он прошёл на кухню и задал программу кофемашине.
По возвращению в Лос-Анжелес, первое, что сделал Дайсон – это уволился. Шеф был удивлён и не доволен и объявил решение Дуэйна уйти из стриптиза следствием пережитого шока. Этим же самым Тиффани объяснила его измену, когда он признался, что был ей неверен. Даже сейчас, вспомнив об этом, Дуэйн пожал плечами. Сам он не считал «следствием шока» ни тот, ни другой свой поступок, но если люди думают, что разбираются в этом лучше него – ради Бога. Шок или нет, но с Тиффани они расстались. Он честно пытался понять почему она простила ему осознанную измену, но не смогла принять «не знаю» на вопрос «Ты меня любишь?».
Обоняние защекотал запах кофе. Дуэйн отключил кофемашину, взял чашку и подошёл к окну.
Похоже, он всё же её не любил. Может это жестоко, но он не сожалел о том, что они расстались. Её исчезновение из его жизни не принесло грусти, угрызений совести или осознания чувств. Оно, вообще, ничего не изменило. Сегодня он первый раз вспомнил о Тиффани с самого дня расставания. А вот о своём рыжеволосом приключении Дуэйн вспоминал куда чаще. Он уверял себя, что это из-за работы над сценарием, ведь все события, кроме самого крушения, он так или иначе разделил с Шейлой. Дуэйн даже наделил одну из героинь своей истории чертами характера Шейлы и часто, набивая для неё реплики, смеялся, вспоминая Рыжика в той или иной ситуации.
Город за окном ещё спал, но скоро он зашумит, улицы заполнят спешащие по делам люди, звуки, запахи. В памяти всплыло воспоминание тихого, серого утра. Влажный от росы и бушевавшего весь день дождя воздух, сырая земля под ним, едва ощутимое тепло почти прогоревшего костра и согревающая тяжесть спящей на его груди девушки. Её заспанные голубые глаза, спутанные волосы и мягкая, довольная улыбка – рыжий котёнок. Странно, даже то, что Шейла была не так красива как Тиффани не делало её в его глазах менее привлекательной. Она была... просто собой, и именно такой близка и желанна. Дуэйн почувствовал возбуждение и память тут же подкинула ещё более соблазнительные картинки. Безумие. Чистое безумие. Они занимались сексом перед костром у хижины, где их в любой момент могли увидеть, но в ту ночь он не думал об этом. Дуэйн помотал головой, пытаясь избавиться от возбуждающих воспоминаний, а заодно и мучительного желания. Но видение не желало рассеиваться. Веки Шейлы подрагивали при каждом его толчке, а с губ срывались сдерживаемые стоны, которые он помогал ей заглушить поцелуями. Бросив взгляд в сторону сотового, а затем на настенные часы, он выругался и, отставив пустую чашку и раздеваясь на ходу, пошёл в ванную. Пять часов утра – не лучшее время для звонка. Да и стоит ли вообще звонить? Она сказала, что позвонит сама и раз не сделала этого – значит, не хотела. Как она тогда сказала? «В тот день я решила категорически не выходить замуж». А по возвращению домой, должно быть, также категорически решила не продолжать их знакомство. Дайсон кинул носки, а следом и трусы, в корзину для белья и шагнул под душ. Кофе, душ и немного сна, а потом он продолжит работу.


Середина июля

Восемь бессонных недель в замкнутом пространстве четырёх стен окупились, когда Гусев, прочитав сценарий, согласился, что по нему может получиться интересный фильм. У Дуэйна словно камень с души свалился, хоть он и понимал, что находится ещё только в самом начале пути. Написать хороший сценарий не значит найти режиссёра готового снять по нему фильм, а уж о том, где он будет искать финансирование Дайсон даже думать боялся. «Я хочу, чтобы этот фильм снял Джексон. У тебя есть возражения?» прервал тогда его размышления Антон. Возражений у Дуэйна не было, впрочем как и уверенности в том, что мистер Джексон захочет с ним работать. «Я улажу этот вопрос» выслушав Дайсона кивнул Антон и, судя по тому, что сейчас Дуэйн сидел напротив не кого-нибудь, а самого Питера Джексона, уладил.
– Дайсон, – ответил он на вопрос режиссёра.
Так он стал представляться с тех пор, как начал работать в стриптизе. Обращение по имени более интимное, а пускать кого-то из рабочего окружения или клиентуры в своё личное пространство Дуэйну совсем не хотелось, а со временем это стало привычкой, от которой теперь, похоже, пришло время избавляться.
– Звучит как сценическое имя, – с любопытством посмотрел на него Джексон.
– Это моя фамилия. Дуэйн Дайсон – полное имя, – пояснил Дуэйн, глядя на руку режиссёра, покоящуюся на папке со сценарием.
– Понимаете, мистер Дайсон, – Джексон откинул со лба спутанную, буд-то не знакомую с расчёской, прядь волос и пожевал губами, – к своим фильмам я предпочитаю писать сценарии сам. Есть, конечно, исключения, но это явно не ваш случай. Вы в мире кино никто... – Он сделал глоток кофе и задумчиво посмотрел на Дайсона. – С другой стороны, я не могу отрицать, что меня заинтересовал ваш сценарий, а сумма обещанная мистером Гусевом на съёмки фильма позволит воплотить мне самые смелые и дорогостоящие задумки...
Значит Гусев решил финансировать съёмки. Для Дуэйна это было новостью, но он ничем этого не выдал. Словно со стороны, а не заинтересованный в исходе разговора человек, Дуэйн разглядывал режиссёра. Тот выглядел так, буд-то зарабатывает в доках, а не является обладателем четырёх «Оскаров». Джексон не мог похвастаться ни хорошими манерами, ни изысканным вкусом и даже опрятным назвать его было трудно. И всё же в этом человеке была искра. Нет, не та искра, что загорелась в его глазах при мысли о воплощении дорогостоящих задумок, в нём чувствовались талант и подлинный интерес к своему делу.
– ... нравится вам или нет, вы не можете, – продолжал говорить Джексон, - у меня контракт на пять лет с «Warner Brosers», если возражений у вас нет, я готов работать. Фильмы, основанные на реальных событиях, пользуются успехом у публики и имеют высокие шансы быть отмеченными Академией. Но так далеко мы с вами пока загадывать не будем, – улыбка режиссёра говорила о том, что он не только загадывает, но и считает, что победа уже почти в кармане. – Мне хотелось бы внести небольшие коррективы в сценарий... – Джексон допил свой кофе и отодвинул пустую чашку, – вы готовы обсудить это, мистер Дайсон?
– Как вы сами заметили, мистер Джексон, история базируется на реальных событий, не думаю, что это оставляет место для больших изменений, – нахмурился Дуэйн.
– Я говорю о финале... – режиссёр пытливо заглянул в глаза, – насколько вам важен именно такой исход, мистер Дайсон? – И не давая Дуэйну заговорить, торопливо пояснил: – Я согласен с тем, что такой конец тронет и надолго останется в памяти зрителей, но подумайте всё же над хэппи-эндом. В течении фильма зрителей ждёт не одно потрясение, потеря полюбившихся героев, страх, переживания, боль. После всего этого и испытаний, выпавших на долю героев, публика будет ждать для них счастливый конец.
– Но у истории главных героев несчастливый конец, – возразил Дайсон, – а сценарий написан на основе...
В голосе Дуэйна прозвучало сомнение, которое режиссёр тут же распознал и перебил новоявленного сценариста:
– Так сделайте его таким. Или хотя бы подумайте над этим, мистер Дайсон.

* * *

«Так сделайте его таким» назойливо крутилась в голове брошенная Джексоном фраза. Легко сказать. Дуэйн смотрел на клочок бумаги, на котором Шейла тогда – в вертолёте – написала свой номер телефона. Как он может сейчас позвонить ей и сказать, что не звонил раньше потому, что... был занят? Сказать, что ждал её звонка?.. Всё это походило на отговорки. Но ещё хуже может стать, когда Шейла поймёт, что это не отговорки. Не попробую – не узнаю, решил, наконец, Дуэйн и, не давая себе времени передумать, набрал номер.
– Да?
– Привет, – Дуэйн улыбнулся сразу же узнав голос, – решил позвонить сам, потому что ты, похоже, так и не соберёшься.
– Дайсон? – после короткой паузы, неуверенно уточнила Шейла.
– Дуэйн, – поправил он. – Не мешаю? Хотел спросить как у тебя дела, что нового в жизни.
– Я... – после ещё одной заминки послышался голос Шейлы, – я собиралась позвонить, правда. Ты не мешаешь, – торопливо добавила она, – я не хотела навязываться... – как-то неловко пояснила девушка.
– Шейл, не говори глупости, – поняв, что Шейла нервничает, Дуэйн засомневался в правильности решения позвонить. – Слушай, если я не кстати – без проблем. Просто...
– Нет, – перебила Шейла, – я правда думала о том, чтобы позвонить. Несколько раз. У меня всё хо... хорошо. Нет-нет да вспоминаю время на острове, – теперь в её голосе зазвучала печальная улыбка. – А как дела у тебя?
– Так много всего случилось, может я лучше расскажу тебе об этом за бокалом вина и лазаньей? Я знаю отличный итальянский ресторан. Впрочем, я согласен и на кусок пиццы, если ты предпочтёшь её, – он снова улыбнулся, ожидая ответа Шейлы.
– Ты хочешь меня видеть?.. Встретиться? – снова неуверенно и даже как-будто нервничая, переспросила девушка.
Дуэйн задумался над причиной её нервозности и, почувствовав, что по какой-то причине Шейле важен его ответ, отмёл мысль отшутиться.
– Да, Рыжик, хочу тебя увидеть, – честно признал он. – Не думал, что мне будет так тебя не хватать, но... – теперь уже Дуэйн замолчал, задумавшись стоит ли говорить, – вспоминаю тебя очень часто.
В наступившей тишине Дуэйн показалось, что он слышит мысли Шейлы. Он понимал, что она тоже хочет увидеться, но почему сомневается и раздумывает.
– Завтра? – спросила, наконец, Шейла. – Скажи как называется ресторан.
– Давай я заеду за тобой, – предложил Дайсон.
– Нет, – быстро выпалила Шейла, и уже спокойнее добавила, – встретимся там. Может быть потом проводишь меня... если захочешь.
Расслышав в её голосе нечто похожее на надежду, Дуэйн улыбнулся:
– Думаешь, могу не захотеть?
– Да, можешь, – раздалось тревожное в ответ. – Я беременна.

* * *

Слова Шейлы подтвердил угадывающийся под лёгким платьем маленький животик. Дуэйн был озадачен как самим фактом скорого отцовства, так и тем, что Шейла не сообщила об этом раньше. Если до вчерашнего звонка он надеялся на то, что у них сложатся отношения, то теперь они стали практически обязанностью, что не вызывало у Дуэйна воодушевления. Он почувствовал себя загнанным в угол, поставленным перед фактом и без права на выбор. Шейла всё так же заметно нервничала и он оставил свои мысли при себе. В этот вечер они много говорили о произошедшем за последние месяцы, о времени на острове и даже вспоминали истории из прошлого, избегая только вопрос беременности и не заговаривая о будущем. После ужина Дуэйн проводил Шейлу до дома и, словно по умолчанию, остался на ночь. К сожалению на утро ни один из них не почувствовал себя раскованней или спокойнее. Дуэйну казалось, что то, что Шейла носит его ребёнка, делал проявление чувств ненужным и даже каким-то неудобным, и не заданные вопросы теснились в то и дело повисающей между ними тишине, делая обстановку невыносимой. После завтрака Дуэйн, наконец, попрощался, пообещал позвонить и уехал.
Сказать, что при этом он испытал облегчение – не сказать ничего.
Он не звонил пять дней, по просьбе Джексона сосредоточившись на концовке сценария и попутно пытаясь разобраться в себе. Копания и анализ дали следующие результаты: Дуэйн понял, что и сам не знает, что чувствует к Шейле, а также что он точно не хочет быть для неё только отцом ребёнка. Потому, что так правильно, потому, что ребёнку нужны оба родителя. Он переписал конец сценария, сделал его открытым и продолжил встречаться с Шейлой.
Они продержались без малого два месяца и решили, что им лучше расстаться, пообещав не терять друг друга из вида. Дуэйн обещал, что не оставит её с ребёнком и будет помогать по мере сил и возможностей. Шейла в свою очередь обещала не рассказывать ребёнку про отца небылицы и держать Дуэйна в курсе всех дел касающихся малыша.
И снова вздохнув свободнее, Дайсон уехал на съёмки фильма.


Середина января 2015

Дуэйн не был в Лос-Анжелесе уже больше месяца, за всё время съёмок он возвращался туда всего лишь пару раз, чтобы проведать Шейлу. За последние месяцы и он, и Шейла сильно изменились. Беременность сделала легкомысленную, кокетливую Шейлу более мягкой и внимательной. Дуэйн, наконец, получив возможность реализовать себя, приобрёл не хватавшую ему уверенность в себе и теперь с уверенностью смотрел в будущее. Странно или нет, но чтобы стать парой им нужно было решить не быть ею. Не давая клятв и обещаний, они оставались верными друг другу и отличались от других пар лишь тем, что не говорили о чувствах и обязательствах... а просто придерживались их. В их отношения вернулись лёгкость и взаимопонимание, они, наконец, поговорили о ребёнке и о том, что он значит для них обоих и, на удивление, остались довольны позицией друг друга.
Джексон обещал что они вернуться в Эл Эй не позже конца месяца, но Дайсон не хотел пропустить рождение дочери и попрощался с группой на две недели раньше. Ему хотелось поддержать Шейлу хотя бы в последние дни беременности и быть рядом, когда дочка увидит свет. А ещё Дуэйн приготовил особенный подарок для роженицы и, с нетерпением, ждал возможность удивить её. Дуэйн улыбнулся. Ещё пару месяцев назад он был уверен, что не готов к этому шагу, а сейчас, шагая по коридору к двери квартиры Шейлы, считал, что это то, что им нужно...


Награждение «Оскар», 2016 год

– Мистер Дуэйн Дайсон – новичок и номинант, с большим потенциалом на победу в категории «Лучший сценарий» к фильму, грозящему собрать в этом году немыслимое количество наград – «Затерянный остров», со своей подругой Шейлой Стоун. Как известно, они встретились и вместе пережили крушение яхты русского олигарха – «Красавица» – эта история легла в основу фильма «Затерянный остров». Год назад они стали родителями. Пожелаем удачи!

В катастрофе спаслись:

• Алекса Портер - nikulinka
• Антон - Фройляйн
• Венсан Леруа - mariya-krasa
• Даяна Фоули - НИМФА
• Джейми Хамфри - Elenyshka
• Джудит Фриман - Муза
• Дуэйн Дайсон - Фройляйн
• Ева Зимина - НАЙТОН
• Кевин Сеймур - froellf
• Келли Клеман - masik
• Леонард Бергер - Solnyshko
• Морин Делано - Танюшка
• Финеас Найджелус Блэк - Virgin
• Хайди Герберт - Aestas
• Шейла Стоун - Missis Cullen
• Элия Ботари - Электра


Так же принимали участие:

• Большой Йо-Йо - Virgin
• Грозное Гнездо - froellf
• Карл Бейтс - Электра
• Мануэль Фернандес - Танюшка
• Питер Дрейк - Фройляйн
• Рэм Стокер - Tamata
• Суровый Тук-Тук - Missis Cullen
_________________