"Помечтай немножко" или клуб поклонниц С.Э.Филлипс

это ведь твердая обложка?

Эта точно

Другая - похоже, что тоже
___________________________________

удивлена. ведь до этого переиздавали только в мягком.видать АСТ серьзно взялось за переиздание СЭФ. скрестим пальцы.вдруг и до Моего Непослушного сердца доберуться.вроде зимой обещают.

а когда в США вышел НМН? что-то я сомневаюсь ,что у нас издадут его в ЯНВАРЕ 2012

Будем надеяться. У меня как раз нет "Моего непослушного сердца". Все имеющиеся у меня книги Филлипс в мягком переплёте, кроме "Рождённого очаровывать".

Miss Alinka, с малахитовым колечком тебя!

___________________________________

А у меня еще нет и "Помечтай немножко". Несколько раз пыталась заказать через интернет, не приходят. В твердом переплете у меня 4 книги (все издательства АСТ)
_________________

 » Мини-история любви Грейси Сноу и Бобби Тома Дэнтона

Ну, представляю на ваш суд мини (которая ну никак не хочет получаться мини) историю любви Грейси и Би Ти.
Мини-история любви Грейси Сноу и Бобби Тома Дэнтона.
Ты прав меня любить не стоит
Я не красавица какую ищешь ты,
и мой наряд тебя конечно не устроит,
не привлекут тебя мои черты.
А ТЫ КРАСИВ, в тебя влюбиться можно,
твои глаза - так пламенно горят,
но знаю я они ласкают ложно,
а после ласки смехом наградят.
Мы разошлись во взглядах и привычках,
сойтись нам видно не прийдеться вновь –
Да, я ценю любовь, но не любовь в ковычках,
а нежную, горячую любовь!
Автор неизвестен
Все знали, что его стетсон скрывает под собой светловолосую шевелюру и пару голубых глаз. У него были сильный прямой нос, квадратный решительный подбородок и крупные чувственные губы. Он был мужчиной на все сто. Это был он — Бобби Том Дэнтон, блистательный властелин.
Девушки так и вились вокруг него. И он придумал футбольную викторину. Та, которая правильно ответит на его 10 вопросов о футболе – станет его женой. Пока это место оставалось вакантным…
В январской драке за Суперкубок Бобби Тому свернули на сторону колено, и это обстоятельство вынудило его уйти из большого спорта в возрасте тридцати трех лет. Но кое‑кто посчитал, что даже из такой старой развалины можно сделать киногероя.
Как только доктора сообщили ему, что он не сможет больше играть, техасец с яростью погрузился в  свои дела, как человек, стоящий на грани финансового разорения, — в чем не было особой нужды. Эта возня с киношниками, понадобилась Бобби лишь для того, чтобы хоть чем‑то занять себя, пока он, стоя на перепутье, не решил, как ему жить дальше.***
— Сопровождающий?! Не нужно мне никаких сопровождающих!
Бывший футболист‑профессионал, сверкнув серебряной отделкой своих ковбойских сапог, подскочил к столу и угрожающе наклонился над ним.
Джек Айкенз, молодой преуспевающий адвокат, взглянул на него с опаской:
— В студии «Уиндмилл» думают иначе.
— Как насчет того, чтобы прямо сейчас связаться со студией и попросить, чтобы они отозвали своего посланца?
Эти слова были произнесены безразличным тоном, но Джек не поддался на уловку.
— Боюсь, что к нам уже едут, — улыбнулся он. — Они сказали, что напускают на тебя лучшего из своих коммандос.
— Я обещал, что сам доберусь до Теларозы, и я это сделаю. Этому их коммандос лучше быть крутым парнем, иначе он вылетит отсюда с моими инициалами на заднице.
Джек взглянул на лежащий перед ним желтый блокнот и подумал, что сейчас не лучший момент для того, чтобы сообщить Бобби, что «крутого парня», которого высылает за ним студия «Уиндмилл», зовут Грейси Сноу. Оставалось лишь надеяться, что мисс Сноу обладает достаточно аппетитным задом, сногсшибательным бюстом и хваткой пираньи, иначе ей не управиться с Бобби Томом.
***

Средний рост Грейси не позволял ей казаться ни маленькой, ни высокой. Она не была плоскогрудой, но почти подходила под такое определение. Ее глаза — не карие и не голубые» — скорее всего можно было назвать неопределенно‑серыми. На ее лице выделялись два «слишком»: слишком большой рот и слишком упрямый подбородок. Если, будучи девчонкой, она в своих вечерних молитвах благодарила Бога за то, что у нее чистая, гладкая кожа и прямой нос, то теперь, пожалуй, ей следовало возносить хвалу Создателю за более важные подарки: проницательный ум, тонкое чувство юмора и неистощимое любопытство. Сила характера, твердила она себе, гораздо важнее красоты; и только в минуту отчаянного уныния она могла бы поменять какое‑нибудь из своих достоинств на больший размер бюстгальтера.
Узнав, что Грейси и есть тот самый «коммандос» -  Бобби Том насмешливо сказал:
— Я поражен. А где вы работали прежде?
— Я… хэкм… курировала дом призрения «Шэди Экрз». Мои родители содержали его. Отец умер десять лет назад, и с тех пор я помогала матери вести все дела по дому. Она продала его совсем недавно и перебралась во Флориду. Я здесь для того, чтобы эскортировать вас в Теларозу.
— Я не хочу быть невежливым, киска, но факт в том, что мне не нужен телохранитель.
— Я не телохранитель, а почетный эскорт.
Бобби Том насмешливо улыбнулся.
- И когда мы вылетаем?
Она посмотрела на него подозрительно:
— Наш рейс назначен на двенадцать сорок девять.
— Годится.
Внезапная уступчивость Бобби Тома ее насторожила, и она не хотела рисковать. Проторчав всю ночь в машине у его дома, она увидела, что он пытается улизнуть от неё и кинулась ему наперерез.
 - Понимаете, какое дело, миз Грейси: я прямо сейчас еду в Теларозу, и притом один.
— Я должна ехать с вами. Это моя обязанность — постоянно находиться при вас, пока вы не приедете в Теларозу. Это моя работа.
— Черт возьми, миз Грейси, но, судя по всему, сегодня я буду держать вас весь день при себе — ради развлечения.
Во вторник к вечеру Грейси должна была признать, что ее карта бита. Глядя на прозрачные полукруги, оставляемые «дворниками» на лобовом стекле «тандерберда», и прислушиваясь к стуку дождя по брезентовому чехлу, она размышляла о событиях последних дней. Несмотря на то что они добрались до Далласа, ей все же не удалось доставить Бобби Тома в Теларозу в срок.
— В делах важен результат, а не количество затраченных усилий. Твоя некомпетентность обошлась студии очень дорого. Четверо суток простоя стоят недешево. Мне очень жаль, Грейси, но я настроена на твое увольнение.
 «Они могут отобрать у меня работу, — говорила она себе, — но им не отобрать у меня моего достоинства». Распрямив плечи, она прошла через поле к дороге и зашагала по пыльной обочине.
Не прошло и пятнадцати минут, как она почувствовала, что переоценила свои силы.
Рядом затормозил серебристый «лексус», окошко его приспустилось.
— Вас не подбросить?
Грейси узнала блондинку, которая пару часов назад в экстазе набросилась на Бобби Тома.
— Спасибо. — Она открыла дверь и юркнула в салон.
— Простите, — сказала женщина. — Я, кажется, не представилась. Я Сузи Дэнтон.
— Бобби Том не говорил мне, что он женат.
Сузи посмотрела на нее добродушно:
— Дорогая, я не жена. Я — мать Бобби Тома.
— Вы — его мать?!! — Грейси не могла этому поверить. Сузи Дэнтон выглядела слишком молодой, чтобы годиться ему в матери. 
Они пересекли рельсы железной дороги и въехали в городок. Грейси сразу поняла, что Телароза старается скрыть свои беды от внешнего мира.
— Милый городок, — заметила Грейси.
***
Бобби Том снял с головы стетсон, провел пятерней по волосам, потом снова надел шляпу и одарил Уиллоу Крейг самым приветливым взглядом:
— Мне просто нужно в этом разобраться. Ты уволила Грейси только потому, что я не прибыл сюда в понедельник утром?
— Мы сидим на очень жестком бюджете, — уклонилась от прямого ответа Уиллоу. — Она не справилась с порученным ей делом и поэтому должна была уйти.
Уиллоу прикурила сигарету и посмотрела на него пристальным взглядом:
— Если ты намекаешь на то, что надо бы вернуть Грейси, то лучше забудь об этом. Она уже доказала, что не может следить за тобой.
Он вздохнул:
— Извини, Уиллоу. Я знаю, что ты занятая женщина, а я отнимаю у тебя время впустую. Но я хотел бы, чтобы ты меня поняла. — Он вновь широко улыбнулся, но его голубые глаза наполнились космическим холодом. — Кажется, мне срочно понадобился личный ассистент, и я хотел бы, чтобы им была Грейси.
— Я понимаю. — Она отвела взгляд, сознавая, что ей предъявили ультиматум. — Кажется, мне нужно признаться в том, что, сокращая свои расходы, мы разработали жесткую тарифную сетку для нетворческих работников студии. Если я снова включу ее в штат, я должна буду кого‑то уволить из тех людей, которые нужны мне больше, чем Грейси.
— Не надо никого увольнять. Я оплачу ее труд, только лучше держать эту информацию между нами.
Даже к девяти вечера Уиллоу не смогла разыскать Грейси, и Бобби Том разозлился на свою работодательницу.Тот факт, что никто не видел Грейси в городке, начал его сильно беспокоить, и он решил заехать к матери, надеясь, что она даст ему какой‑нибудь дельный совет.
Сузи открыла дверь и улыбнулась ему:
— Привет, пирожок.
Он засмеялся. Мать звала его так с незапамятных времен. Он вошел в дом, прижал ее к себе. Она крепко обняла его. Он вдруг заметил, что двери, ведущие в гостиную, плотно закрыты. На его памяти такого не случалось давно, и он кивнул в их сторону:
— Что происходит?
— Там — Грейси Сноу.
— Грейси?!
Огромное чувство облегчения почти тут же сменилось приливом злости. Из‑за этой дрянной девчонки ему пришлось напрягаться весь день! Он воображал, что она валяется где‑нибудь в канаве, а она, оказывается, распивала тут чаи с его мамочкой. Он повернулся к дверям, но Сузи задержала его рукой:
— Бобби Том, она напилась.
Он уставился на нее как на чокнутую:
— Грейси не пьет.
— Я тоже думала так, пока она не прошлась по моим запасам в холодильнике.
Грейси сидела на софе, съежившись, в помятой одежде, и ее рыжие патлы торчали во все стороны. Лицо у нее опухло, глаза покраснели, нос принял розовый оттенок. Некоторые женщины умеют рыдать красиво, но Бобби Том сразу понял, что Грейси не из таких. Она выглядела настолько жалко, что его гнев сразу остыл.
— Грейси, милая, как ты считаешь, ты сможешь сделать перерыв и постараться не плакать подольше, чтобы мы успели с тобой переговорить? В отчаянии она замотала головой:
— Я в‑вовсе не собираюсь останавливаться. А знаешь почему? Потому что я собираюсь п‑провести остаток своей жизни, поедая картофельное п‑пюре и воняя дизель… дизен… фектантом. — Еще одно всхлипывание. — А ты знаешь, что происходит, когда ты все время т‑трешься около чьей‑то с‑смерти? У тебя тело усыхает! — Неожиданно для него она шлепнула себя ладонями по груди. — Они усыхают. Я сама усыхаю! И вот теперь я умру, даже не попробовав секса!
— Ты хочешь сказать, что ты девственница?
— Ну, конечно же, девственница! А кто же захочет заниматься сексом с таким жалким существом, как я?
Бобби Том был слишком джентльмен, чтобы пропустить эту реплику мимо ушей.
— Да любой здоровый нормальный мужчина, милая.
— Докажи это.
— Что?
— Займись со мной сексом. Прямо сейчас. Да! Вот пр‑рямо в данную минуту! — Ее руки метнулись к пуговицам белой блузки, и она принялась судорожно расстегивать их.
Он осторожно взял ее за запястье и, с трудом удерживаясь от улыбки, заявил:
— Я не могу сделать этого, милая. Сейчас ты очень пьяна, да и вообще…
Она высвободилась и в мгновение ока сдернула с себя блузку. Он не успел опомниться, как она уже сидела рядом с ним обнаженная до пояса, если не считать лифчика из прозрачного нейлона, украшенного розовыми сердечками. Они выглядели как метки, оставленные чересчур знойными поцелуями.
Бобби Том вздрогнул и почувствовал резкий удар в паху. Неужели он сходит с ума вместе с этой придурочной Грейси? Потеряв возможность заниматься любимым делом, он обнаружил, что потерял и потенцию, но, как разумный человек, полагал, что это недомогание пройдет само собой, когда его психика устаканится. Однако тот факт, что он завелся по столь ничтожному поводу, очень обеспокоил его.
Она уловила эту обеспокоенность и вновь разразилась рыданиями:
— Ты не хочешь заниматься с‑сексом со мной. Конечно, у меня слишком м‑маленькая грудь. Все говорят, что тебе нравятся женщины с большими титьками…
Когда он дернулся, чтобы встать, Грейси встрепенулась и встала сама, нетвердо держась на ногах.
— Д‑держу пари, если бы я д‑даже разделась перед тобой догола, ты бы все равно не захотел меня.
Он вскинул голову — как раз для того, чтобы увидеть, что она возится с застежкой своей жуткой юбки цвета морской волны. Он вскочил:
— Грейси, ласточка, прекрати, перестань сейчас же, свиненыш ты такой…
Юбка упала к ее ногам, и он не сумел сдержать удивленного восклицания. Кто бы мог подумать, что под этим безобразным балахоном скрывается такая прелестная фигурка? И все же в паху у него заныло, когда он заметил, что ее штанишки состоят в близком родстве с лифчиком. На них, впрочем, красовалось только одно сердечко — крупное, розовое и все же не достаточно большое, чтобы скрыть просвечивающие сквозь ткань завитки волос. У него появилось сильное желание — сдернуть их с нее прямо здесь, в гостиной дома его матери.
Он поймал себя на том, что всерьез обдумывает эту идею. В конце концов, пара часов в постели с мисс Грейси — это не смертельно. Это может выглядеть даже как акт гуманитарной помощи. Но он тут же одернул себя.
Тем не менее бессердечным истуканом он не был. Беспомощное выражение лица сильно поддатой Грейси тронуло его. Он сделал шаг и обнял ее.
Ее руки обвились вокруг его шеи:
— Мы сейчас будем заниматься сексом?
— Пока нет, милая.
— Ах… А целоваться мы можем?
— Думаю, это нам не повредит. — Он бросил взгляд сверху на ее залитое слезами лицо. У нее был красивый рот — широкий, правильной формы, с ямочкой над верхней губой. Склонившись, он прильнул к нему губами. Она оказалась способной ученицей и начала тихо постанывать, потом ее язычок сам отправился на поиски приключений. Его реакция была незамедлительной. Выдернув руки из ее штанишек, он приподнял ее, ухватив за бедра. Она автоматически раздвинула их, а затем оплела ногами его торс. Когда Грейси вцепилась руками в его плечи, он понял, что дело может кончиться плохо. Еще секунда — и он, забыв об ее идиотской девственности, разложит ее прямо здесь — на полу гостиной комнаты, напомнил он себе…
— Грейси… — Он аккуратно высвободился из ее объятий. — Миленькая, знаешь, нам нужно слегка сбавить обороты.
— Я не хочу. Я хочу, чтобы ты показал мне, что бывает потом.
— Я тебя понимаю. Но видишь ли, дело в том, что в данный момент ты не готова еще ни к чему, кроме поцелуев. — Он решительно отстранил ее от себя и нагнулся, чтобы поднять с пола ее одежду.
Он все‑таки успел вовремя одеть Грейси, поскольку в тот момент, когда последняя пуговица на ее блузке была застегнута, открылась дверь и в гостиную вошла мать.
— Ну как у нее дела?
Прежде чем он успел открыть рот, Грейси громко и оскорбленно выкрикнула:
— Ваш сын — вовсе не джентльмен. Он только что отказался заняться со мной сексом.
Сузи погладила Бобби Тома по плечу, в глазах ее засверкали искорки смеха:
— Такие слова согревают материнскую душу.
***
Наутро её голова раскалывалась от похмелья, и она приняла важное решение. Она будет личным помощником Бобби Тома! Грейси понимала, что ничего не значила для Бобби Тома, в то время как он стал для нее всем. Она совсем потеряла голову, но это было бы еще ничего, если бы он вдобавок не завладел ее сердцем. Она поставит в лучшем уголке души просторную шкатулку и будет складывать в нее каждый его взгляд, упавший на нее, каждую улыбку, каждый жест. Она отбросит все условности и даст ему столько, сколько он пожелает взять. Возможно, он захочет продолжить вчерашние уроки. Возможно, нет. Но так или иначе, она предоставит ему себя в полное его распоряжение без всяческих предварительных условий, отлично сознавая, что максимумом того, что она сможет унести с поля боя, явится шкатулка, полная дорогих воспоминаний, когда студия «Уиндмилл» отснимет последний кадр. Она дала себе ряд дополнительных обещаний. Эта пламенная любовь, которой она воспылала к нему, не затмит ее взор, не помешает видеть все хорошее и плохое, что есть в нем, — его чудовищное эго и слишком отзывчивое сердце, его тонкий интеллект и опасное обаяние, позволяющее ему манипулировать людьми. Ее любовь не заставит ее идти на компромиссы с собственными принципами. Она твердо знала, что никакого счастливого продолжения у этой истории не будет. Никакой взаимной любви и вытекающего из нее прочего. Необычные мужчины предназначены для необычных женщин, а она — безнадежная заурядность.
Часом позже, все еще испытывая похмельную слабость и легкое головокружение от принятия радикальных решений, Грейси с опаской подошла к серо‑коричневому фургону, находящемуся в распоряжении Бобби Тома.
Он стоял возле загона, болтая со стайкой привлекательных молодых девиц. Судя по их роскошным нарядам, они не принадлежали к съемочной группе, и у нее появилось подозрение, что вся свободная от брачных уз женская часть населения Теларозы уже выстроилась в очередь попытать счастье в футбольной викторине.
— Грейси, извини, ты не можешь подойти на минутку? Я хотел бы дать тебе пару ответственных поручений. Теперь, когда ты работаешь на меня, я решил доверить тебе мой «тандер», хотя вообще это не в моих правилах. Машину нужно заправить. Бумажник и ключи лежат на столике в моем фургоне. Да, кстати, насчет фургона. Там не так чисто, как мне хотелось бы. Постарайся купить в городе жесткую щетку и упаковочку лизоля, чтобы было чем пройтись по линолеуму.
Как он и полагал, это заявление быстро привело ее в себя:
— Если я правильно поняла, ты ожидаешь, что я буду скрести пол в твоей гардеробной?
— Только там, где он грязный. Да, сладкая моя, когда будешь в городе, заскочи, будь добра, в аптеку. И купи мне коробку презервативов.
Глаза ее чуть не выскочили из орбит:
— Ты хочешь, чтобы я покупала тебе презервативы?
— Ну, разумеется. Когда человек становится товаром номер один на ярмарке женихов, ему нужно принимать меры предосторожности.
Волна краски залила ее от шеи до корней волос.
— Бобби Том, я не собираюсь покупать тебе презервативы.
— Ты это серьезно?
Ее ноздри раздулись, и ему показалось даже, что он видит вылетающие из них струйки пара. Она сжала губы так, будто собиралась плеваться пулями, и судорожно схватилась за свою сумочку.
— Очень хорошо.
Он подождал, когда она удалится на десяток шагов, и вновь окликнул ее:
— Грейси!
Она повернулась, настороженно глядя в его сторону.
— Я чуть не забыл, сладкая моя… насчет этих презервативов. Ты уж поищи самого большого размера. Все остальные мне жмут.
Бобби Том в жизни своей не предполагал, что по уже пунцовому лицу может пробежать новая волна краски, но Грейси умудрилась отколоть этот номер. Он слегка хихикнул.
Через час, сделав необходимые покупки, она вылетела на «тандерберде» с автостоянки, располагавшейся возле аптеки. Ее щеки все еще горели, а душа корчилась от стыда. Как современная, уверенная в своем социальном статусе женщина, самостоятельно обеспечивающая свои потребности, она набралась смелости и, в конце концов, приобрела то, что велел Бобби Том, обнаружив в следующий же момент, что рядом с ней стоит Сузи Дэнтон.
Яркая коробка подрагивала в руках Грейси, как бомба с тикающим часовым механизмом.  Грейси хотелось умереть.
Похмелье Грейси прошло, голова ее больше не болела. Перед дорогой она переменила одежду. Пакет, в котором лежала коробка с презервативами, толкнул ее в бедро, и она вспомнила, что поклялась не спускать Бобби Тому его недостойных выходок. Пусть он теперь ее босс и мужчина, за которым она готова пойти на край света, ему все‑таки нужно напомнить о том, что ее нельзя унижать безнаказанно.
***
К шести часам запланированные съемки закончились. Бобби Том брел от загона к своему фургону. Ему было жарко, он чувствовал себя усталым, грязным и раздраженным.  Он намеревался быстренько принять душ, отправиться домой и запереть все двери часа на три. Он надеялся, что Грейси не догадалась никуда смыться, поскольку собирался выместить свое плохое настроение именно на ней. Он пинком распахнул дверь фургона и, сделав шаг, резко остановился, увидев, что внутри полным‑полно женщин.
— Бобби Том!
— Вот и он, наш несравненный — Бобби Том!
— Привет, ковбой!
Их было шестеро. Они копошились в его гардеробной, как тараканы, выуживали откуда‑то домашние пирожки, резали пироги, таскали из холодильника пиво. Одна из них была его давняя знакомая, трех других он вроде бы видел в течение дня, а остальных двух не знал вообще. Всей это капеллой дирижировало седьмое существо — злобная ведьма, которая одарила его злорадной улыбкой и продолжала издавать возгласы одобрения, пока он стоял как столб посреди этого бедлама.
— Шелли, твои пирожки просто конец света! Наш ковбой проглотит их вместе с пальцами. Марша, поставь свой кулич в центре стола. Я знаю, тебе пришлось очень постараться, чтобы испечь такое чудо! Лори, оставь в покое тряпку. Пол и так просто сияет. Я уверена, Бобби Том оценит твое старание. Чистые полы — это его слабость. Не правда ли, Бобби Том?
Она обратила к нему невинные глазки, но в глубине их плясали торжествующие огоньки.
Одна за другой женщины проталкивались к нему. Он раздавал улыбки и рассыпал комплименты, в то время как голова его раскалывалась, а кожа зудела от жира и грязи. Дверь фургона открылась, шлепнув его по заду. Он машинально сделал шаг в сторону, и это, к несчастью, позволило втиснуться в помещение еще одной девице.
— Я взялась изучать историю футбола, Бобби Том. Надеюсь, что у меня есть шансы победить в твоей викторине до того, как ты погонишь своих гусей из Теларозы.
— Я тоже с детства обожаю футбол, — пискнула ее подружка Марша. — Как только прошел слух, что ты возвращаешься к нам, спортивная полка в библиотеке опустела.
Терпение его иссякло. Печально вздохнув, он с грустным видом покачал головой:
— Мне крайне неприятно говорить вам это, милые леди, но истина дороже — вчера вечером Грейси ответила на все вопросы конкурса и, таким образом, получила право стать миссис Бобби Том.
В помещении воцарилось тяжелое молчание. Грейси застыла на месте.
— Грейси?!!
Бобби Том изобразил на лице самую фирменную из своих улыбок. Так он обычно улыбался перед тем, как пнуть набегающего противника под ребро.
— Да‑да, именно эта умница. — Он протиснулся к ней поближе. — Я уже говорил тебе, дорогая, что нам не удастся долго хранить эту тайну.
Обхватив будущую миссис Дэнтон за плечи, он прижал ее голову к своей обнаженной груди, сунув Грейси щекой прямо туда, где слой жира и грязи был ощутимо толще.
— Уверяю вас, мои милые, Грейси знает историю американского футбола лучше всех знакомых мне женщин. Господи, какое я получил наслаждение, когда она вытаскивала из памяти окончательные итоги всех розыгрышей Суперкубка! А уж когда эта проказница перечислила все проценты точных подач, у меня просто выступили на глазах слезы…
Она издала какой‑то задавленный писк, и он на всякий случай прижал ее покрепче. Почему эта роскошная идея не пришла ему в голову раньше? Выдавая Грейси за свою невесту, он без особых хлопот обретет мир и покой на все время пребывания в Теларозе.
Как он и надеялся, заявление о помолвке лишило девичник энергетического заряда. Он продолжал прижимать Грейси к себе, прощаясь с неожиданными визитершами. Наконец, когда за последней из них захлопнулась дверь, Бобби Том ослабил захват и взглянул на нее.
Грязь и жир перемазали ее лицо и большую часть платья.
Бобби Том ждал взрыва возмущения, но вместо гнева в ее глазах читалась холодная решимость. Он поздно вспомнил, что реакция Грейси непредсказуема, ее рука метнулась вперед и оттянула распахнутый клапан его джинсов. Раньше чем он успел что‑то предпринять, она вложила туда крупный кусок мороженого.
Он взвыл и подпрыгнул от неожиданности.
Она бросила упаковку на пол и, скрестив руки на груди, заявила:
— Это за то, что ты заставил меня покупать презервативы на глазах у твоей матери.
Дальше пошла борьба без правил. У Бобби Тома имелось преимущество, поскольку его джинсы плохо скользили по линолеуму. Кроме того, он был в хорошей спортивной форме и для человека, которого не раз называли лучшим спортсменом года, знал достаточно много запрещенных приемов. С другой стороны, он частенько выпадал из динамики схватки, намыливая ее бедра, спину и плечи мороженым, и всякий раз она использовала эти моменты, чтобы влепить в него очередной заряд. Она взвизгивала, смеялась, пробовала даже рычать, и сражение шло с переменным успехом, но он был силен и вынослив, и вскоре она выдохлась.
***
Приведя себя в порядок они поехали в домик Бобби Тома.
— Над гаражом имеется небольшая комнатенка, где ты сможешь неплохо устроиться. Там же расположен мой гимнастический уголок.
Она изумленно взглянула на него:
— Я не собираюсь жить у тебя.
— Ты будешь жить здесь, и попрошу без возражений! На случай, если ты об этом забыла, — мы ведь с тобой считаемся помолвленными. Народ здесь знает меня хорошо, и никто не поверит в нашу помолвку, если я разрешу тебе жить в какой‑нибудь дыре.
— Мы помолвлены?
Он раздраженно поджал губы.
— Я отчетливо помню, что ты стояла рядом со мной, когда я объявил всем присутствующим в фургончике леди, что ты ответила на все вопросы футбольной викторины.
— Бобби Том, никто не принял твоих слов всерьез. Во всяком случае, поразмыслив, они тут же придут к выводу, что их попросту надули.
— Вот потому‑то мы и должны вести себя активно.
— Ты хочешь сказать мне, что в самом деле рассчитываешь убедить людей в том, что мы помолвлены? — Голос у нее оборвался на высокой ноте; что‑то вроде надежды вспыхнуло и сразу же было жестоко подавлено инстинктом самосохранения. Фантазии предназначены для игры, но не для жизни. Впрочем, для него все это только игра, однако для нее — нет.
— Именно это я тебе и втолковываю. До конца нашего пребывания в Теларозе ты станешь именоваться будущей миссис Бобби Том.
— Но ведь никто в здравом уме и твердой памяти ни за что не поверит в то, что ты собираешься жениться на мне. Я — не пара тебе, Бобби Том, и это видно за милю.
— После того как я тебя немножко приведу в порядок, они поверят.
— Стой! Я ведь не сказала, что согласна!
Но ей хотелось согласиться. Ах, как хотелось…  Будь что будет, в конце концов живем один раз.
Грейси расправила плечи, скрестив руки на груди.
— Ладно, — решительно сказала она, — я согласна на все. Но есть одно условие. Ты ни при каких обстоятельствах не должен называть меня «будущей миссис Бобби Том»!
***
Бобби Том распахнул дверь салона «Голливуд», устроенного в гараже небольшого одноэтажного здания, выходящего фасадом в пыльный переулок. Он решительно втолкнул Грейси в салон, и ее голые руки тут же покрылись гусиной кожей. Бобби положил руку на плечо Грейси и слегка подтолкнул ее вперед.
— Представляю всем мисс Грейси Сноу.
Парикмахершы уставились на нее с нескрываемым любопытством.
— Мы все о вас уже наслышаны. Значит, вы и есть будущая миссис Бобби Том Дэнтон?
— Грейси у меня слегка феминистка. Я собираюсь полностью доверить ее вам. Грейси вообще‑то немножко дикарка, так что не худо бы ее малость осовременить.
Она повернулась к нему, чтобы выразить гневный протест, но он усыпил ее ярость, быстро чмокнув в губы.
— Мне нужно кое‑куда забежать, милая. Мама заберет тебя отсюда и повезет покупать тряпки, так что заодно вы сможете начать присматривать и приданое. Теперь, когда я снова разрешил тебе стать красавицей, не вздумай бросить меня, моя крошка.
— Садись, Грейси. Я займусь тобой через минутку.
Допрос велся быстро, умело, безжалостно так, что у нее не оставалось времени следить за переменами в своей внешности. Ножницы щелкали и щелкали, и мокрые медные пряди летели во все стороны.
- Теперь займемся твоим макияжем….
Затем, постепенно и непонятно как, свершилось невозможное. Грейси не верила своим глазам и  ошеломленно смотрела в зеркало, не узнавая себя.
Теперь она выглядела совсем по‑другому. Возможно, даже сам Бобби Том найдет в ней нечто такое, что…
Она дернула стоп‑кран, и разыгравшийся зайчик воображения влип в дальнюю стенку вагона.
Когда Грейси вытащила из сумочки бумажник, все посмотрели на нее как на сумасшедшую и сказали, что Бобби Том уже позаботился обо всем. Она мысленно скорчилась от унижения. Нет, этого никогда не случится! Он не будет оплачивать ее счета. Вежливо, но твердо она настояла на своем. Она останется в его памяти единственным человеком, которого нельзя купить.
Грейси уже поднималась с кресла, когда появилась Сузи. Она восхищенно осмотрела свою будущую невестку со всех сторон и осыпала мастеров комплиментами. В течение следующих трех часов Сузи гоняла ее как сержант‑строевик от одной лавки уцененных товаров к другой и везде отчаянно торговалась. На протесты своей подопечной она не обращала никакого внимания, приобретая самые смелые вещи, которые Грейси ни за что не осмелилась бы выбрать сама.
***
Проклятие, кто это там осмелился оседлать его «тандерберд»? И при этом, черт побери, гонит его так, что, того и гляди, запорет двигатель! Щурясь от ярких лучей солнца и прикрывая глаза рукой, он увидел, как какая‑то шустрая девица в красном выскочила из его машины. Кровь бросилась ему в виски. Черт побери! Куда подевалась Грейси?
А потом он изумленно открыл рот — когда солнце сверкнуло в волосах знакомого медного оттенка. Его взгляд ощупал прекрасно сложенную фигурку и скользнул по стройным ножкам к лодыжкам, которые он уже не спутал бы ни с какими другими на свете. Он замер на месте как громом пораженный. А секундой позже обозвал себя идиотом. Он сам велел Грейси сменить имидж и оказался не готов к результату?
Он не поверил своим ушам, когда мать сообщила ему, что эта упрямица решила сама платить за свои тряпки. Они крепко поцапались с Грейси. Черт возьми, ох, как она упряма! Она заявила, что не только не возьмет у него ни пенни, но даже заплатит ему за жилье, как только подкопит деньжат.
***
— Грейси, мы всегда обходили стороной эту тему, но мне кажется, пришла пора кое‑что уладить. Помнишь, в ту ночь, когда ты вдрызг напилась, ты кое‑что мне сказала?
Он ощутил, как она напряглась.
— Я была бы очень признательна тебе, если бы мы оба забыли о той ночи.
— Мне кажется, у нас обоих назрели определенные проблемы. У тебя двойка по сексу, но, коль скоро мы считаемся помолвленными, ты не можешь брать уроки у кого попало. Я же, со своей стороны, с давних лет привык вести регулярную сексуальную жизнь, но, поскольку мы живем в маленьком городке, мне нельзя позволить себе позвонить своим старым приятельницам и что‑то предпринять, как ты считаешь?
Грейси покусывала нижнюю губу.
— Да, я, гм… Что ж, это, определенно, проблемы.
— Но их не должно быть. Ведь так?
Ее грудь заходила ходуном, словно она только что сделала забег на короткую дистанцию.
— Полагаю, что да.
— Мы с тобой — взрослые люди, и нет никаких препятствий к тому, чтобы мы не смогли помочь друг другу в этом вопросе.
— Помочь друг другу? — переспросила она тихо.
— Конечно. Я мог бы дать тебе наставления, в которых ты пока что нуждаешься, а ты могла бы удержать меня от тайных визитов в известный квартал. Я считаю, что такой план сработает великолепно.
***
Вот уже месяц прошел с той поры, как он ввел эту упрямицу в незнакомый ей прежде мир секса, а все еще не потерял остроты ощущений и тянулся к ней, как подсолнух к солнышку. Страсть и невинность, робость и смелость восхищали его в ней в самые интимные моменты их свиданий, и ему порой так становилось хорошо, что он уже не разбирал, кто из них двоих желторотый новобранец, а кто — убеленный сединами капрал. Не то что ему не было так же хорошо в постели с другими. Бывало, конечно, и не раз. Вот только когда? И с кем? Этого он уже и не смог бы припомнить точно.
Однако он хорошо помнил, что его связь с Грейси является своеобразным обменом дружескими услугами.
Он уже привык к ней как к своему секретарю и оценил ее умение приводить в порядок бумаги и вести телефонные переговоры. Он просто не может позволить ей уйти от него. Он сделает ей выгодное предложение, от которого она не сможет отказаться, он возьмет ее на ставку с оплатой двадцати четырех часов в сутки. Когда она станет официально получать из его рук щедрый оклад, все эти дурацкие денежные споры между ними упразднятся сами собой.
Он еще раз обдумал эту мысль, и она показалась ему весьма дельной. Однако что будет, если он когда‑нибудь «устанет» от физической близости с ней? Ну, тут не должно произойти никаких осложнений. Он совершенно уверен, что она выпорхнет из его постели с легкостью птички, но их крепкие дружеские отношения при этом останутся неизменными.
Он снова повертел в мозгу свой стратегический план и не нашел в нем никакого изъяна.
Однако его план дал трещину, когда они поссорились из-за отношений матери Би Ти и Уэйя Сойера. Их отношения оставались натянутыми вот уже почти месяц. Они разговаривали вежливо и даже улыбались друг другу на людях, но каждую ночь проводили врозь и спали в своих спальнях.
Острое чувство одиночества, охватило его. Он ощущал себя оторванным от всех самых значимых в его жизни людей. С матерью он теперь раскланивался, а Грейси?.. Что же, если быть честным; по Грейси он тоже сильно скучал. Он, конечно, виделся с ней, но она относилась к нему только как к работодателю и, выполнив его поручения, тут же исчезала. Если бы месяц назад кто‑нибудь сказал ему, что он будет скучать по тому, кто его шпыняет, он только покрутил бы пальцем у виска. Но факт остается фактом, Грейси оставила в его душе пустоту, которая не заполнялась ничем.
***
Наступил день выдачи зарплаты, и Грейси в приподнятом настроении приехала в офис Уиллоу.
— О, я совсем забыла. Твой чек должен лежать отдельно.
Мурашки побежали по спине Грейси, когда она увидела, как Уиллоу подошла к другому столу, выдвинула средний ящик и вынула из него небольшой конверт.
— Почему, миссис Уиллоу? Почему мой чек хранится отдельно от остальных?
— Кто знает, почему наш бухгалтер так делает.
Грейси чувствовала, как что‑то холодное ползет у нее по спине. Она с трудом смогла набрать в грудь достаточно воздуха, чтобы говорить. Ужасная догадка терзала ее душу.
— Бобби Том все это время платил мне зарплату, не так ли? Он мой работодатель, а не «Уиндмилл»?
— Видишь ли, Грейси, одно ты должна усвоить хорошо, если хочешь уцелеть в этом бизнесе, — нельзя гладить против шерсти звезду. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Грейси слишком хорошо понимала. Бобби Том все это время платил ей зарплату и попросил Уиллоу держать это в секрете.
Ее ноги подкашивались, когда она вслед за железной леди выходила из комнаты. Она чувствовала себя так, словно в ее душе вдребезги разлетелось что‑то хрупкое, такого предательства она не ожидала совсем. Она смотрела вперед невидящим взглядом. Не открыв ей правды с самого начала, он ударил ее в самое сердце, и она никогда не сможет этого забыть. Она ведь объяснила ему, как это важно для нее — самой содержать себя. Он ведь знал об этом! «Да, Бобби Том, ты можешь радоваться. Тебе удалось главное. Ты лишил меня чувства собственного достоинства.
Я ведь не собиралась у тебя ничего брать, Бобби Том. Я хотела только отдавать.»
***
Грейси коротко вздохнула и храбро переступила через порог ресторанчика гольф‑клуба. Вечерний коктейль был в разгаре. Последний удар пробил, и Грейси опять превратилась в ту заурядную дурнушку, каковой она и являлась до того, как он решил от скуки сыграть роль Пигмалиона в ее жизни.
Он никогда не узнает, как трудно ей было решиться выйти на люди сегодня вечером, и только привычка никогда не уклоняться от взятых на себя обязательств заставила ее прийти сюда. Он пока что ее не видел.
Бобби Том поднял голову и заметил Грейси. Смущение, мелькнувшее в его глазах, тут же сменилось досадой, а она мысленно закричала на весь зал, удивляясь, что никто не слышит ее крика: «Это я, Бобби Том! Такая, как есть! Обыкновенная дурнушка, которая по своей глупости поверила, что может что‑то еще дать человеку, у которого все уже есть!»
— Ты опоздала, Грейси! Где тебя носило и какого черта ты так одета?
Бобби Том схватил Грейси за руку и потащил ее в сторону от банкетного зала. Бобби Том хорохорился и расточал улыбки, но чувствовалось, что ему как‑то не по себе. Жители же Теларозы были просто потрясены. Они поглядывали на нее с таким озадаченным видом, словно она появилась в приличном обществе пьяной. Женщины вообще не могли ничего понять. Грейси вскипела:
— Мы с Бобби Томом уже не помолвлены! - и, повернувшись, выбежала из здания.
Бобби Том выбежал вслед за ней.
— Тогда не могла бы ты мне объяснить, что с тобой сталось сегодня вечером? Ты появилась похожая на ведьму и вела себя так, словно проглотила язык. Потом ты подлила масла в огонь, сказав, что мы больше не помолвлены! Теперь вся Телароза об этом знает.
Она не хотела ругаться с ним. Она хотела поскорее уехать из этого города и найти себе тихое местечко.
— Я выяснила сегодня, что это ты платил мне зарплату.
— И что же?
— Ты лгал мне!
— Это неправда, но я не понимаю, почему ты придаешь этому такое большое значение? Они собирались уволить тебя, и, что бы ты тут ни плела, мне нужно было, чтобы кто‑то на меня работал. Все очень просто.
— Если это так просто, почему ты прямо не предложил мне работать на тебя?
Он пожал плечами.
— Потому что ты знал, что я скажу тебе «нет»! Ты знал, насколько все это важно для меня, и даже ничуть не обеспокоился.
— Может быть, даже и хорошо, что все это вылезло наружу. Я думал об этом, и, возможно, для каждого из нас сейчас самое время заключить более длительное соглашение. — Он бросил пиджак на стул. — Мы уезжаем в Лос‑Анджелес через пару недель, и я решил нанять тебя в качестве своего ассистента на каждый день каждого месяца — с тройной нагрузкой в сравнении с тем, что ты делаешь сейчас. И там ты отработаешь с лихвой даже и эту свою зарплату. У тебя не будет времени заниматься своими побочными делами, потому что я весь свой бизнес повешу тебе на шею и буду проводить по десять часов в день на студии звукозаписи.
— Я не пойду на это.
— Может быть, нам лучше поговорить, Грейси?
— Уходи.
- Зачем ты ведешь себя так, Грейси? Нам действительно хорошо вместе. Мы друзья. И нет смысла расставаться из‑за какой‑то дурацкой размолвки.
Грейси в конце концов позволила себе взглянуть на него и была поражена его несчастным видом.
— Это гораздо больше, чем простая размолвка, — прошептала она. — Я больше не могу быть с тобой.
— Конечно, сможешь. Нам будет совсем неплохо в Эль‑Эй. А как только съемки картины закончатся, мы отправимся вместе с матушкой в какой‑нибудь развеселый круиз.
Она внезапно поняла, что должна быть с ним до конца честной. Иначе все, что произойдет сейчас или потом, утратит всяческий смысл. Усилием воли заставив себя взглянуть ему прямо в глаза, она произнесла самые трудные слова в своей жизни:
— Я люблю тебя, Бобби Том. Я полюбила тебя, как только увидела, с первого взгляда.
Он, кажется, ничуть не удивился ее признанию, и это молчаливое приятие ее слов было хуже всего, что могло бы произойти. Она поняла, что он все это время знал о ее чувстве и, вопреки всем ее фантазиям, совсем не отвечал ей взаимностью.
Он провел большим пальцем по ее щеке:
— Черт побери, Грейси, любовь только один из аспектов жизни. Она совсем не помешает нам оставаться друзьями. Мы ведь друзья, не так ли? Ты, может быть, самый лучший друг из всех, что у меня были. — Он забивал в нее раскаленные гвозди и даже не понимал этого. — Видишь ли, Грейси, сейчас не нужно ничего портить. Опыт показывает, что вежливое, ровное общение всегда приносит свои плоды. Нет никакой надобности в разного рода драматических сценах и взвинченном поведении. Люди всегда могут оставаться друзьями.
Всепоглощающее чувство, переполнявшее измученное сердце Грейси, для него значило не больше, чем маленькая загвоздка в приятном общении, и это служило неоспоримым доказательством того, как мало места она занимает в его жизни. Грейси была оскорблена и унижена.
— Ты до сих пор полагаешь, что я приму твое предложение?
— Было бы безумием с твоей стороны отказаться.
— Ты совсем‑совсем ничего не понимаешь, правда? — Ее глаза наполнились слезами.
Она сняла через голову золотую цепочку и вложила в его ладонь тускло блеснувший перстень.
— Я люблю тебя, Бобби Том, и буду любить всегда. Но, поступив к тебе на работу, я перестану принадлежать себе, и потому я прощаюсь с тобой, как мне это ни горько. Я никогда не возьму денег за то, что отдаю даром.
***
Он проиграл и даже не понял как. Проклятие! Он всегда давал своим пассиям от ворот поворот сам, единовластно решая, в какой момент прекратить отношения. Но она поступила по‑своему.
Она, кажется, сказала, что не покинет Теларозу раньше понедельника, и, значит, завтра непременно должна будет появиться на костюмированной вечеринке для избранных, ибо отвечает за проведение там благотворительной лотереи. К таким вещам она относится с большим пиететом. Что ж, отлично, ему лишь остается подготовить ей хороший сюрприз.
Увидев его в окружении королев красоты, она, может быть, наконец‑то сообразит, кого потеряла. Она еще будет грызть ногти, стоя у стенки и стараясь привлечь его внимание, в надежде вернуть их отношения в прежнее русло. Конечно же, он не допустит ее унижения и вовремя протянет ей руку. Завтра вечером Грейси получит хороший урок. И усвоит его накрепко. Она поймет, что такими мужчинами, как Бобби Том Дэнтон, не стоит швыряться.
***
Приватная костюмированная вечеринка была организована на небольшом ранчо в нескольких милях от городка, хотя вряд ли можно считать приватным мероприятие, на которое, помимо участников гольф‑турнира и коллектива студии «Уиндмилл», съехалась половина Теларозы. Под увешанными гирляндами деревьями, располагался небольшой киоск, в котором Грейси продавала лотерейные билеты для розыгрыша роскошного стеганого одеяла, пошитого искусниками с «Зеленых холмов».  Он повернул голову в ее сторону. Их глаза на какое‑то мгновение встретились. Потом он улыбнулся красотке, стоящей перед ним. Прекрасно зная, что Грейси видит все это, он наклонил голову и демонстративно поцеловал ее в губы.
Если бы ему захотелось причинить ей большую боль, вряд ли он смог бы найти лучший способ это сделать. Боковым зрением он вновь увидел Грейси, и вдруг неожиданное прозрение озарило его мозг. Боже, до чего же он был непробиваемо туп! Его счастье кружилось в четырех шагах от него, а он все привставал на цыпочки, поглядывая, нет ли его где‑нибудь там — за горизонтом! Она отдавала ему всю себя и никогда ничего не требовала взамен, а он, как последний болван, все пытался перевести ее на тройную ставку.
Взлетая на специально построенную для чествования победителей гольф‑турнира площадку, Бобби Том не чувствовал под собой ног. Он уже приблизительно знал, каким образом преподнести Грейси радостное известие о внезапно постучавшейся в его сердце любви к ней. Он всегда был склонен к эффектным жестам и намеревался сделать предложение своей будущей жене так, чтобы она запомнила на всю жизнь.
Грейси же в это время считала минуты до конца празднества. Несмотря на обилие галантных кавалеров, которые наперебой приглашали ее танцевать, на душе у нее было очень тяжело.
Закончив церемонию награждения чемпионов под одобрительный гул зрителей, он не отошел от микрофона, как предполагала Грейси, а совершенно неожиданно посмотрел прямо на нее:
— Перед тем как мы опять ринемся на танцульки, мои добрые друзья, я должен сделать еще одно заявление…
Струйка холодного пота скатилась по ее спине.
— Некоторые из вас, а возможно, и все присутствующие, без сомнения, слышали, что мы с Грейси расторгли нашу помолвку, и все вы, конечно, видите, что она очень рассержена на меня.
Послушать одних — мы с Грейси вообще никогда не были помолвлены; послушать других — мы никогда не были знакомы и в связи с этим разошлись навсегда. Но так это или не так, дорогие друзья, нам не стоит сейчас в этом разбираться. Теперь подошел тот самый момент, когда нужно проделать все принародно и правильно. — Он повернулся к мэру Теларозы: — Поднеси‑ка, Лютер, эту леди сюда, потому что она все еще злится и вряд ли сама соизволит подойти ко мне.
Лютер Бейнз весело рассмеялся и вытолкнул Грейси вперед. Она растерянно посмотрела вниз, в толпу. Бобби Том крепко обхватил рукой талию Грейси и с очаровательной улыбкой поглядел на ее бледное лицо,
— Милая Грейси, прямо здесь, перед Богом, перед своими земляками и прочими акулами спортивного мира, которые приходятся мне друзьями, я прошу тебя оказать мне честь и стать моей женой. — Он положил ладонь на микрофон и наклонился к ее уху. — Я люблю тебя, малыш, и будь уверена, это все по‑настоящему и бесповоротно.
Сильная судорога прошла по ее телу. Она никогда не представляла себе, что что‑нибудь в этой жизни сможет ранить ее так сильно. Толпа смеялась и хлопала. Ложь легко давалась ему, он пускал слова на ветер, абсолютно не задумываясь о последствиях, и сейчас лжет, чтобы поддержать свой пошатнувшийся авторитет несокрушимого космического ковбоя.
Ее приглушенные слова предназначались только для его ушей:
— Я не могу выйти за тебя замуж, Бобби Том. Я полагаю, что достойна лучшей участи.
Только когда ее голос вернулся к ней, отраженный верхушками раскидистых деревьев, она поняла, что он убрал руку с микрофона за секунду до того, как она заговорила. Смех аудитории внезапно смолк. Послышалось несколько нервных смешков, а потом наступила мертвая тишина.
Лицо Бобби Тома побелело.
— Мне очень жаль, Бобби Том. — Она повернулась и сбежала с импровизированной сцены.
Она молча пробиралась вперед, спотыкаясь и наступая на подол своего длинного льняного платья, когда громкоговорители за ее спиной заревели гневно и враждебно:
— Беги, беги, Грейси! Убирайся отсюда, дрянь! Я, видно, сошел с ума, когда ни с того ни с сего собрался осчастливить такое ничтожество, как ты. Катись отсюда на все четыре стороны! Убирайся к черту из моей жизни, чтобы я никогда больше тебя не видел!
Она зарыдала и ускорила шаг, не разбирая дороги, не понимая, куда идет, сознавая только, что ей нужно уйти как можно дальше от этого места.
***
Бобби Том мучился от изнуряющего похмелья. В эту ночь он разгромил большую часть Телорозы.
Проснувшись, Бобби Том обнаружил себя в камере полицейского участка. Он обхватил голову руками и погрузился в бездну отчаяния. Есть в мире счастливые люди, которые не помнят, что они вытворяют по пьянке, но Бобби Том не принадлежал к их числу. Боже, что он вчера говорил?!! Зачем вообще ему понадобилось тащить к микрофону Грейси? Он застонал, припомнив, что было потом. Она убегала от него, пробираясь через толпу, а он забрасывал ее грязью, и каждое бранное слово, словно удар хлыста, обжигало содрогающиеся плечи. Что, если она уже покинула город? С нее станется. Грейси сделана не из того теста, чтобы менять однажды принятые решения, а в Теларозе ее больше ничего не держит.
Он вновь глухо застонал.
Может быть, еще не все потеряно, думал он. Может быть, у него еще есть шанс и он сумеет убедить ее переменить свое решение.
Бобби Том просунул голову между крепкими прутьями решетки. — Я знаю свои права! Мне нужен адвокат! И немедленно!
Никто не отвечал.
Он заметался по камере как безумный.
Он вернулся к решетке и вновь стал кричать, но ответом ему был только визгливый смех соседа.
Бобби Том кричал, пока не охрип. Его волновало только одно — не упустить Грейси! Он все еще продолжал надеяться, что поезд его не ушел.
Прошло около получаса, прежде чем дверь в конце коридора распахнулась и возле его камеры остановился, помощник начальника полиции Теларозы. Бобби Том невероятно обрадовался ему.
- Мне нужно срочно позвонить. Я знаю, что имею право на один телефонный звонок.
— Ладно, Би Ти.
­ В конце концов дверь камеры распахнулась, и он, прихрамывая, побежал по коридору.Он набрал номер…
— Хэлло, мам! Ты знаешь, где Грейси?
— Сию минуту она оформляет прокат машины, чтобы ехать в Сан‑Антонио, в аэропорт. Грейси — очень осторожный водитель, Бобби Том. Ты сможешь догнать ее, если выедешь, не очень‑то мешкая.
— Но я за решеткой!
— Так выбирайся оттуда.
— Постараюсь! А ты попробуй там потянуть резину.
Бобби Том бросил трубку. Раскидав полицейских, он выскочил из участка, кубарем скатился с крыльца и через минуту уже сидел в кабине полицейского автомобиля. Секунду спустя над ней закрутилась мигалка, и сонную тишину улицы рассек пронзительный вой.
Бобби Том сбежал из тюрьмы.
***
Она услышала за спиной звук сирены и, посмотрев в зеркальце заднего обзора, обнаружила в нем полицейскую машину, которая быстро вырастала в размерах. Бросив взгляд на спидометр, Грейси убедилась, что не превысила скорости, и чуть сдала вправо, чтобы пропустить несущийся куда‑то автомобиль. Но вместо того чтобы обойти ее, полицейский почему‑то пристроился за ней.
Сирена резко, прерывисто взвыла, приказывая ей притормозить. Обеспокоенная, она внимательно посмотрела в зеркало, и не поверила своим глазам. За рулем полицейского джипа сидел Бобби Том. Она сорвала с себя темные очки и убедилась, что это ей не мерещится. Содрогнувшись всем телом, она надавила педаль газа. Боже милосердный! Спаси и помилуй твою овцу, но ей не выдержать новой стычки с этим ужасным человеком. Стрелка спидометра поползла вправо.
Она выжала из проклятой развалюшки все, что возможно, но Бобби Том медленно и неуклонно ее нагонял. Грейси не любила быстрой езды, и на лбу ее выступила испарина. Синий потрепанный автомобиль постепенно снизил скорость и замер у обочины. Красивый полицейский джип проехал чуть вперед и развернулся, перегородив дорогу. Грейси, выскочив из машины, ошеломленно глядела на приближающегося к ней Бобби Тома.
Она задрожала и попятилась от него.
— Стой, Грейси!
Голос его звучал угрожающе хрипло.
Она повернулась и, перепрыгнув через канаву, побежала в сторону от прямого как стрела шоссе к синеющим на горизонте горам. Через какое‑то время Грейси рискнула обернуться, он находился в опасной близости от нее. Она дернулась и хотела бежать быстрее, но в это мгновение он ухватил ее за руку, нога ее подвернулась, и они оба покатились куда‑то в пыльный, заросший чахлой травой сумрак. Он так крепко сжал ее, что она не смогла дышать. Ей почудился вдалеке нарастающий вой сирены. Бобби Том  тяжело навалился на нее, дыхание его сделалось неровным.
— Ты не можешь так уйти… Грейси!.. Я… прошу тебя… не уезжай.
Его губы, шевелясь, касались ее виска, а потом внезапно она почувствовала, что свободна.
На несколько секунд яркое солнце ослепило ее, потом она увидела, что шеф полиции Теларозы грубо ставит Бобби Тома на ноги. Пока она выбиралась из ямы, он завернул ему руки за спину и защелкнул наручники на его запястьях.
— Ты арестован при попытке к бегству! Тебе понятно, ты, сукин сын?
Бобби Том не обратил на него никакого внимания.
— Не уходи, Грейси! Ты не можешь уйти просто так! Пожалуйста! Нам нужно поговорить.
В его голосе звучала такая мольба, что глаза ее наполнились слезами.
Отрицательно поводя головой, она отступила назад, стараясь подавить слабость:
— Мне очень жаль, Бобби Том, я никогда не предполагала, что может произойти что‑нибудь подобное. — Рыдания душили ее. — Я должна уйти. Я не могу так больше.
— Ты ведь сама говорила, что ничего не хочешь брать от меня? — закричал он.
Из груди Бобби Тома вырвался вопль отчаяния, который, казалось, исходил из самых глубин его существа:
— Я люблю тебя, Грейси! Не оставляй меня!
Она, словно оглушенная, смотрела, как он начал драться со своим конвоиром, пуская в ход колени и плечи, задыхаясь и рыча, как дикий зверь. С яростным криком она бросилась к шефу полиции. Она врезалась головой в широкую грудь блюстителя порядка и заработала кулачками, стараясь отогнать этого типа от Бобби Тома, потому что ее возлюбленный сейчас не мог сам защитить себя.
Грейси, расставив руки и повернувшись к Бобби Тому спиной, разгневанно глядела на всех собравшихся, защищая своего возлюбленного от новых возможных наладок.
— Не подходите к нему, — кричала Грейси, ее медные волосы ярко сверкали в солнечных лучах, выражение лица было свирепым, как у воинственной амазонки. — Не трогайте его, вы слышите меня? Никто не смеет тронуть его хоть пальцем!
Бобби Том, выглядывая из‑за ее спины, казался немного смущенным. Грейси не ослабляла своей бдительности. Каждый, кто попытается причинить Бобби Тому вред, наткнется сначала на ее кулачки.
Она почувствовала, как его щека прижалась к ее затылку. Шепот Бобби Тома был таким тихим, что его могла слышать только она:
— Я так люблю тебя, Грейси. Скажи мне, что ты прощаешь меня. Я сам знаю, что я бесчувственный, эгоистичный, распущенный, самовлюбленный болван, но я изменюсь. Я клянусь тебе, что я изменюсь, но при одном‑единственном условии. Это произойдет, если ты выйдешь за меня замуж. Только не покидай меня, Грейси! Я очень тебя люблю!
Должно быть, кто‑то снял с него наручники, потому что внезапно его руки обняли ее. Повернувшись, она посмотрела на него и увидела, что по щекам Бобби Тома текут слезы, а он все продолжал говорить ей самые главные слова, которые, казалось, шли из глубины его сердца.
— Скажи, что ты дашь мне еще один шанс, — прошептал он, касаясь ладонями ее щек. — Скажи, что ты хоть немного любишь меня после всего, что я натворил.
От волнения у нее перехватило дыхание:
— Это моя единственная слабость.
— О чем ты говоришь, Грейси?
— Любовь к тебе — моя единственная слабость, Бобби Том Дэнтон. Я люблю тебя и всегда буду любить.
На какое‑то мгновение он счастливо зажмурился, затем с подозрением посмотрел на нее. — Означают ли твои слова, что ты пойдешь за меня замуж?
В его голосе прозвучало столько неуверенности, что она невольно рассмеялась сквозь слезы:
— Конечно, я выйду за тебя замуж, Бобби Том, и нарожаю тебе кучу детей. Уж в этом‑то ты можешь не сомневаться.
На несколько коротких минут они забыли о людях, которые окружали их плотным кольцом. Они были одни на окраине Техаса под ярким солнцем, проливающим на них свои лучи, и, казалось, бросали ему вызов, утверждая всем своим видом, что именно тут, под их ногами, и находится центр мироздания.
— Не так быстро, друзья мои! 
Идилия была прервана жителями Теларозы…
- Ты, кажется, не понимаешь, Грейси, что люди уже давно перешептываются за твоей спиной и ползет нехороший слушок, что ты не настоящая невеста. А теперь, когда, того и гляди, вот‑вот состоится свадьба, разговоров будет еще больше. Понимаешь ли, Грейси, я лично тебя хорошо знаю, но многие утверждают, что ты, кажется, не очень‑то смыслишь в футболе, и даже осмеливаются в открытую заявлять, что Бобби Том даже и не совался к тебе с вопросами своей обязательной викторины. А некоторые даже поговаривают, что он смошенничал и протащил Грейси в свои невесты вне конкурса.
Бобби Том кашлянул и обратился к собравшимся:
— Но я задам ей только пять вопросов. Она все‑таки родилась не в Техасе и не росла в обнимку с мячом. — Он внимательно оглядел толпу. — У кого‑нибудь есть возражения?
У некоторых особ женского пола,  возражения, похоже, имелись, но громких протестов не прозвучало.
Бобби Том удовлетворенно кивнул. Он отошел от Грейси и встал за ее спиной, давая всем понять, что намерен вести игру чисто.
— Ну что ж, начнем. Вопрос номер один. Что значит аббревиатура НФЛ?
Толпа ахнула от смехотворно легкого вопроса, но он взглядом заставил всех замолчать.
— О! Это Национальная футбольная лига, — ответила Грейси.
— Очень хорошо. Вопрос номер два. — Его лоб сосредоточенно наморщился. — Как называется самый важный футбольный матч года?
Толпа застонала.
— Суперкубок!- Теперь вопрос потрудней! Сколько боковых штанг установлено на каждом конце поля?
— Две! — провозгласила она, несказанно довольная собой. — Там еще есть ленточки на верхушке каждой штанги, правда, я точно не помню, какой они длины.
— Длина не имеет значения, и я засчитываю то, что ты упомянула об этих ленточках, как ответ на четвертый вопрос. Итак, пятый, и последний, вопрос! — Он, казалось, смутился, и взгляд его стал обеспокоенным. — Не можешь ли ты назвать кого‑нибудь из ведущих нападающих?
Она призадумалась на несколько томительных секунд, потом выпалила:
— Трой Айкмен!
 — Это блестящая победа, дорогая! Ты утерла нос всем неверящим в тебя и завоевала право в скором времени именоваться миссис Грейси Дэнтон! Никогда не предполагал, что ты так хорошо разбираешься в футболе.
Он опустил глаза, и внимание его привлекла приставшая к локотку Грейси наклейка. В трепещущем на ветру розовом сердечке горела надпись: «Рай — Техас!»
И в сущности, так оно и было.
___________________________________

Лизок, ты молодчина! Выбрала самую суть и увязала концы с концами.
Хоть это и не самая моя любимая книга у СЭФ, и Би Ти гораздо больше
мне нравится в Ты, только ты, но мини получилась отличная!
_________________

давно уже переиздают. и в разных сериях. теперь вот решили в Очаровании. сегодня была в Букве .опять СЭФ на скидку выкинули.а в Очарование забыла посмотреть

Лиза, изумительная получилась мини!


Ага, лезут на глаза, когда не надо, а когда надо - как-будто все попрятались куда-то.
___________________________________

Этой книги у меня тоже нет, а я её тааак люблю. Купила бы с удовольствием, да негде.
___________________________________

Очень даже классная, и содержательная Спасибо, вот весь бы роман перечитывать не стала, а вот эту историю прочла с большим удовольствиям!
_________________

Miss Alinka, с повышением!!!
Получилось просто здорово! Пусть и не совсем мини, но ведь из песни слов не выкинешь.
_________________

Девочки,
***
Книга третья
Мой, и только мой
Независимая Джейн Дарлингтон, посвятившая свою жизнь науке, решила во что бы то ни стало зачать ребенка от красавца спортсмена Кэла Боннера – а потом расстаться с отцом младенца. Но самые хитроумные планы имеют обыкновение разлетаться в пух и прах, когда в дело вмешивается любовь. Кэл вовсе не так прост, как кажется, и не позволит спокойно уйти той единственной женщине, о которой мечтал всю жизнь…
Делаем анкеты:
Джейн Дарлингтон= Молли Симс
Кэл Боннер= Дэвид Бореаназ
Эмбер Линн Боннер = Джульет Бинош
Джим Боннер= Джош Бролин
Энни Глайд (бабушка Кэла)= Глория Стюард
Готовим две мини-истории:
История любви Кэл и Джейн
История любви Джима и Эмбер Линн Боннер
***
Если есть желание, то можем возобновить угадайку по романам - только, пожалуйста, помечайте всё как ФЛУД!!!
Для новеньких:
Это такая игра. Один человек загадывает картинками или отрывком из текста, а все пытаются отгадать из какого это романа. Кто первый угадал- тот и загадывает следующий.
***
Не забываем про день рождения СЭФ!
Думаем и выкладываем свои поздравления!!!!
___________________________________

Девочки, может, кто читал, знает стихи известных авторов и не очень, которые бы идеально легли на какой-нибудь из романов Филлипс. Если есть такие - выкладывайте.
___________________________________

Очень интересное предложение! Я постараюсь что-нибудь вспомнить... , но не обещаю.... Что-то последнее время с моей памятью стало....
___________________________________