Роман "Splendid" от Джулии Куин

1 … 7 … 11

Справка для читателей переводов

JULIE: 11.09.08 18:06

» Главы 14 ,15

Глава 14

На следующее утро Эмма обнаружила, что у любви имелся еще один симптом: Эмма не могла есть. Или точнее, она не могла есть, сидя напротив Алекса. Казалось, у нее вообще не имелось никаких проблем с аппетитом, когда его не было в комнате.
Когда она спустилась вниз к завтраку, Софи, Юджиния и Белл были уже там. Эмма была голодна и села, готовая жадно наброситься на что-то, походившее на первоклассный омлет.
Тогда вошел Алекс.
Желудок Эммы начал трепыхаться с бешеной скоростью, подобно той, с которой колибри машет своими крылышками. Она не могла заставить себя проглотить ни кусочка.
– Омлет вам не понравился? - спросила Юджиния.
– Я не очень голодна, - быстро ответила Эмма. – Но он восхитителен, спасибо.
Алекс, который специально сел рядом с Эммой, наклонился к ней и прошептал, – Не могу представить, откуда ты это узнала, если не попробовала ни кусочка.
Она слабо улыбнулась и отправила в рот полную вилку омлета. Ей показалось, что он имел вкус древесных опилок. Она посмотрела на Юджинию. – Возможно, немного чаю.

* * *

К обеду Эмма думала, что может умереть от голода. Алексу нужно было уладить какое-то дело в поместье, поэтому она и Белл провели утро вместе, осматривая дом. Когда они вошли в неофицальную столовую, ее сердце упало, когда она поняла, что его там не было.
Ее желудок, однако, обрадовался.
Она быстро наполнила тарелку жареной индейкой с картошой, опасаясь, что он мог войти в любую минуту. После того, как Эмма разделалась с щедрой порцией гороха и спаржи, она подумала спросить Юджинию о его местонахождении.
– Вообще-то, я надеялась, что он присоединится к нам, – ответила та. – Но ему пришлось уехать на северо-запад поместья, чтобы осмотреть ущерб от ливня, который был на прошлой неделе.
– Это очень далеко? - спросила Эмма. Возможно, она могла бы присоединиться к нему.
– Я полагаю, где-то в часе езды отсюда.
– Понятно. – Она и не думала, что прилежащие к поместью земли настолько обширны. – Что ж, в таком случае я просто отведаю немного этих прекрасных меренгов.
Эмма со вздохом решила, что, скорее всего, это только к лучшему. Если бы он проводил каждую минуту наедине с ней (что, как она чувствовала, было его подлинным намерением), то она, наверное, растаяла бы ко времени их возвращения в Лондон.
Но она не могла отрицать, что, несмотря на волнение, которое Алекс вызывал в ней, она тосковала по его обществу каждую минуту, что его не было рядом. Она поехала на верховую прогулку по окрестностям поместья, но не получила удовольствия, так как Алекса не было рядом, чтобы состязаться с ней в скачках до яблони, мимо которой она проезжала в двух милях к востоку от Уэстонберта. И так же его не было рядом, чтобы подразнить ее, когда она ловко взобралась на дерево или похвалить, когда она подбросила одно из яблок в воздух, задела слабую ветку и сбила еще пять на землю. Она отдала фрукты Чарли, когда вернулась, и он был настолько счастлив перспективой полакомиться свежим яблочным пирогом, что скакал вверх-вниз по лестнице шесть раз. Его радость была заразительна, но она все равно не подняла ее настроения так, как одна из улыбок Алекса. Эмма сомневалась, могло ли что-нибудь сделать это.

Она не увидела Алекса и на следующее утро. У Генри была назначена важная встреча с поверенным днем, которую он не мог пропустить, и поэтому все семейство уехало рано утром. Алекс, уставший от своих вчерашних похождений и не подозревавший о планах Блайдонов относительно столь раннего отъезда, проснулся довольно поздно и уже не застал Эмму.
Эмма только вздохнула, когда обнаружила его отсутствие и приготовилась к обильному завтраку.
Софи с Юджинией давно планировали остаться в Уэстонберте до середины недели, а Алекс решил, что он никак не может уехать из-за ущерба, причиненного ураганом, поэтому Эмма и ее семья ехали одни в карете во время обратного путешествия.
Когда они отправились в путь, Белл открыла Шекспира, Генри достал какие-то документы, а Кэролайн заснула. Эмма посмотрела в окно, мысленно готовясь к поездке, которая будет лишена интересной беседы.
Она не была разочарована.

* * *

Когда они вернулись в городской особняк в Лондоне, Эмма облегченно вздохнула, поклявшись, что обязательно возьмет книгу в следующую долгую поездку, и бросилась вверх по лестнице к себе в комнату. Весь уикэнд был эмоционально истощающим, учитывая ее интимное столкновение с Алексом, удивительное осознание того, что она любила его, и невозможность увидеть его после этого.
Обратная ухабистая поездка в Лондон не помогла. Она не осознавала, насколько действительно устала, пока не упала на кровать и не поняла, что не встанет по крайней мере до следующей недели.
Или до того, пока кто-то не постучал в ее дверь десять секунд спустя.
– Привет, Эмма. – Нед открыл дверь и просунул голову в комнату прежде, чем она успела ответить. – Ты хорошо провела выходные? – После ее усталого кивка он продолжил. – Отлично. Ты выглядишь довольно отдохнувшей.
Эмма, лежавшая на животе с правой щекой, вдавленной в кровать, и рукой, изогутой над головой под каким-то противоестественным углом, скептически приподняла брови и поняла, что в комплименте Неда не были ни капли сарказма; он выглядел немного растерянным, и она сомневалась, что кузен вообще хорошо ее рассмотрел.
– А ты хорошо провел выходные? – осведомилась она. – Я полагаю, ты наслаждался своим недолгим периодом свободы.
Нед шаркая вошел в комнату, закрыл дверь и прислонился к письменному столу Эммы. – Можно сказать, что у меня были интересные выходные.
– Вот как.
– Почему бы тебе первой не рассказать мне о своих выходных?
Эмма пожала плечами, приняв сидячее положение, ее спина опиралась на гору подушек, лежащих у спинки кровати. – Это было как раз то, что ты думаешь.
– Множество людей, старающихся выдать тебя замуж?
"Включая меня". – подумала Эмма, а вслух сказала.
– Точно. Но я все равно сумела хорошо провети время. Приятно выбраться из города. Здесь так напряженно.
– Понятно, понятно. - Нед начал раскачиваться взад-вперед на пятках, и у Эммы сложилось впечатление, что он не обращал никакого внимания на то, что она говорила.
– Что-то случилось, Нед?
Он глубоко вздохнул.
– Пожалуй, можно сказать и так. – Он прошел к окну и выглянул на улицу, развернулся и посмотрел на кузину, скрестил руки, опустил их, и начал мерить шагами комнату.
– Тебе нужно еще поупражняться, – саркастически заметила Эмма.
Возможно, Нед и услышал ее, но разумеется не обратил внимания.
– Ничего серьезного не случилось. Я имею в виду, это не то, что я не смогу уладить, если не подумаю хорошенько. Но моя голова не стоит много денег, видишь ли.
Эмма приподняла брови. – Не в физическом плане, нет.
– Дело не в том, будто кто-то умер или что-то вроде этого. – Нед сунул руки в карманы и пробормотал – По крайней мере пока.
Эмма решила, что ослышалась.
– Дело в том, Эмма, что мне нужен твой совет. И возможно твоя помощь. Ты одна из самых умных людей, которых я знаю. Белл, ну, она тоже умна. Ей не откажешь, когда дело касается литературы и на скольких языках она говорит? На трех? Думаю, что она так же может читать еще на нескольких. Не слишком разбирается в математике, но она сообразительна, моя сестра. Но в то же время она чертовски практична. Только за последний месяц она – Нед замолчал, резко выпрямил плечи и посмотрел на Эмму с охваченным ужасом выражением лица. – О, Боже, Эмма. Я даже не могу вспомнить свое первое предложение. Я знаю, что пришел сюда не для того, чтобы обсуждать мою сестру. О чем я говорил? – Он развалился на стуле.
Эмма прикусила губу. Голова Неда свисала со спинки стула. Ситуация и вправду выглядела мрачно. – Хм, мне кажется, ты говорил что-то о том, что тебе нужен мой совет.
– А, точно. – Нед сделал гримасу. – У меня кое-какие неприятности.
– Неужели?
– Я играл в карты.
Эмма застонала и закрыла глаза.
– Да подожди секунду, Эмма, – запротестовал Нед. – Я не нуждаюсь в лекции о недостатках игры в карты.
– А я и не собиралась читать тебе ее. Просто когда высказывание "У меня кое-какие неприятности" сопровождается фразой "Я играл в карты" это, как правило, означает, что кто-то должен кому-то крупную сумму денег.
Нед ничего не ответил; он только сидел молча, выглядя расстроенным.
– Сколько? – Эмма лихорадочно соображала, мысленно подсчитывая свои сбережения. Она еще не потратила много денег из своего пособия. Возможно, она смогла бы выручить кузена.
– Э-э, внушительную сумму. – Нед встал и снова посмотрел в окно.
– И насколько внушительна эта сумма?
– Очень внушительна,
– О какой именно сумме идет речь?! - взорвалась Эмма.
– Десять тысяч фунтов.
– Что? – воскликнула она, вскакивая с кровати. – Ты сошел с ума? – Она принялась расхаживать по комнате, дико размахивая руками.
– Я не знаю, – простонал Нед.
– О, я забыла, что ты выжил из ума. Как я могла рассчитывать на то, что ты вообще думаешь?
– Ты не очень-то поддерживаешь мне во время моего кризиса.
– Поддерживаю? Поддерживаю? – Эмма пронзила его убийственным взглядом. – Поддержка это не то, в чем ты нуждаешься сейчас. По крайней мере, не в эмоциональном плане. Я не могу поверить в это. – Она опустилась на кровать. – Я просто не могу поверить в это. Что мы будем делать, черт возьми?
Нед облегченно вздохнул, услышав, что она сказала слово "мы".
– Что случилось?
– Я играл с несколькими приятелями в Уайтс. Энтони Вудсайд присоединился к нам.
Эмма вздрогнула от отвращения. Она не видела виконта Бентона со времени их странного столкновения на балу у Линдуортов, но у нее определенно не было желания встречаться с ним снова. После их напряженного разговора она чувствовала себя очень неуютно и немного оскорбленно. Она не рассказывала Алексу об этом происшествии. Ей показалось, что не было никакой необходимости расстраивать его этим. Но до сих пор Эмма не могла избавиться от ощущения, что у Вудсайда дурные намерения относительно ее семьи. И вот теперь ее опасения, кажется, оправдались.
– Нам показалось невежливым не пригласить его присоединиться к нам, – продолжал Нед. – Предполагалось, что это будет дружественная игра. Как обычно. Мы все немного выпили.
– Все, кроме Вудсайда, я полагаю.
Нед застонал, нервно хлопнув рукой по стене. – Ты, вероятно, права. Следущее, что я помню, это то, что ставки вышли из-под контроля, и я не смог отступить.
– И неожиданно ты стал на десять тысяч фунтов беднее.
– О Боже, Эмма, что мне делать?
– Не знаю, – честно сказала она.
– Дело в том, что он жульничал, Эмма. Я видел, как он жульничал. – Нед провел рукой по волосам, и она едва не умерла, когда увидела выражение муки на его лице.
– Почему ты ничего не сказал? Как ты мог просто сидеть там и позволять ему обчищать себя?
– О, Эмма, – вздохнул Нед, опустившись на стул и уровив голову на руки. – Я могу быть человеком чести, но я не тупой. Вудсайд – один из лучших стрелков в Англии. Я должен был спятить, чтобы сказать что-либо, что спровоцировало бы его вызвать меня на дуэль.
– Ты уверен, что он вызвал бы тебя на дуэль?
Нед одарил ее взглядом, сказавшим ей, что он был более чем уверен.
– И тебе бы пришлось бы принять вызов? Ты не мог бы просто повернуться к нему спиной и уйти?
– Эмма, это дело чести. Я бы не смог нигде показаться, если бы обвинил человека в жульничестве, а затем убежал от последствий.
– По-моему, этот джентльменский кодекс чести слишком уж переоценен. Можешь назвать меня прагматиком, но я действительно думаю, что жизнь человека важнее его чести. По крайней мере, когда это имеет отношение к картам.
– Я согласен, но уже ничего не могу изменить. Факт в том, что я должен Вудсайду десять тысяч фунтов.
– Сколько времени у тебя есть, чтобы собрать деньги?
– По правилам, я должен был сразу отдать их ему, но так как это крупная сумма, он дал мне две недели.
– Так долго? – саркастически заметила Эмма.
– Я думаю, он дал мне еще времени, потому что ему нравится ощущать надо мной власть.
– Вероятно, ты прав.
Нед судорожно сглотнул, его руки вцепились в подлокотник стула.
– Он сказал, что забудет обо всем этом, если я смогу устроить ему встречу с Белл.
Эмма почувствовала, как раскаленное добела пламя гнева захлестнуло ее.
– Я убью его! Совершенно отвратительное намерение, – выпалила она, промаршировав к своему письменному столу и начав выдвигать ящики. – У тебя есть ружье? – яростно спросила она, роясь в своих вещах и разбрасывая бумаги по полу. – У меня есть только этот нож для вскрытия писем. – Внезапно ужасная мысль пришла ей в голову, и она повернулась к Неду, ее лицо побледнело. – Ты не, ты не согласился?
– Ради всего святого, Эмма, – прогремел Нед. – Каким человеком ты меня считаешь?
– Прости, Нед. Я знаю, ты бы не сделал этого. Я просто очень расстроенна.
– Я не собираюсь торговать невинностью своей сестры из-за карточного долга, – защищаясь, добавил он.
– Я знаю. – Эмма вздохнула, коснувшись пальцем лезвия своего жалкого маленького ножа. – Он острый.
– Ты никуда не пойдешь с этим перочинным ножом. Ты все равно не сможешь нанести серьезные повреждения с помощью него.
Эмма бросила нож обратно на письменный стол и присела на край кровати. – Я никогда никому не говорила об этом, но у меня была стычка с Вудсайдом на прошлой неделе.
– У тебя? Что случилось?
– Все это было очень странно. Он всячески оскорблял меня за то, что я американка и не имею титула.
– Сукин сын, – выругался Нед, сжав кулаки.
– Это еще не все. Он сказал мне, что собирается жениться на Белл.
– Что?
– Клянусь Богом. – Эмма кивнула для большей убедительности. – И я думаю, что он действительно верит в это.
– А что ты ответила?
– Я посмеялась над ним. Наверное, мне не стоило делать этого, но мысль о Белл в паре с этим негодяем была настолько абсурдна.
– Нам нужно остерегаться его, Эмма. Его одержимость Белл сама по себе ужасна, но теперь ты оскорбила его, и он из кожи вон полезет, чтобы отомстить.
Эмма бросила на него недоверчивый взгляд.
– Что он может сделать? То есть, помимо взымания с тебя десяти тысяч фунтов.
Нед тяжело вздохнул.
– Как, ради всегг святого, мне справиться с этим, Эмма?
– Если мы сможем погасить этот долг, у Вудсайда не останется ничего, чтобы оказать давление на Белл. Нам надо придумать план.
– Да.
– Как насчет твоих родителей?
Нед опустил голову, на его лице отразилась мука.
– О, Эмма. Я не хочу просить у них деньги. Мне и так за себя стыдно, и я не хочу, чтобы они тоже стыдились меня. Кроме того, все деньги отца заморожены. Он недавно сделал крупное вложение в плантацию на Цейлоне. Я не думаю, что он сможет собрать эту сумму денег так быстро.
Эмма покусывала нижнюю губу, не знаю что сказать.
– Я сам попал в эту переделку. И сам должен из нее выбраться.
– С небольшой помощью своей кузины.
Нед слабо улыбнулся Эмме.
– С небольшой помощью моей кузины, – повторил он.
– Вероятно, это даже лучше, что дядя Генри и тетя Каролина не в курсе, – сказала Эмма. – Им было бы больно от этого.
– Я знаю, знаю. – Нед вздохнул и решительно встал, прошел к окну и выглянул на оживленную улицу.
– Как жаль, что это не случилось на шесть месяцев позже, – задумчиво произнесла Эмма.
Нед резко развернулся, его глаза сузились.
– А что будет через шесть месяцев?
– Мне исполнится двадцать один год. Семья моей матери оставила мне немного денег, не знаю, упоминала ли я тебе об этом когда-нибудь. Там накопились проценты за достаточно долгое время, и я думаю, их будет достаточно, чтобы покрыть твой долг. Но они в трастовом фонде, и я не могу распоряжаться ими, пока мне не исполнится двадцать один год. Или пока я – слова застряли в горле у Эммы.
– Пока ты что?
– Пока не выйду замуж, – тихо закончила она.
– Я и не знал, что Эшбурн сделал предложение в эти выходные, – сказал Нед, только наполовину шутя.
– Нет, не сделал. – печально ответила Эмма.
– Это не имеет значения, так или иначе. Перевести деньги из Америки заняло бы много времени.
– Вообще-то, они здесь, в Лондоне. Моя мать родилась в Америке, но мои дедушка с бабушкой эмигрировали из Англии. Мой дедушка никогда особо не доверял колониальным банкам и держал большую часть своих денег здесь. Я думаю, мои родители никогда не видели необходимости переводить их, даже когда Штаты стали независимыми.
– Что ж, об этом даже не стоит думать. Ни один банкир не выдаст тебе деньги раньше срока.
– Если я не выйду замуж, – тихо сказала Эмма, в ее голове начало пульсировать немного быстрее.
Нед с недоумением взглянул на нее.
– О чем ты говоришь, Эмма?
– Насколько трудно получить специальную лицензию?
– Не очень трудно, я думаю, если знать нужных людей.
– Я полагаю, что Алекс знает всех нужных людей, – заметила Эмма, облизывая губы. – Как ты думаешь?
– Ты только что сказала мне, что Эшбурн не делал тебе предложения в эти выходные.
– Так и есть, – согласилась Эмма, скрещивая руки. – Но это не означает, что я не могу сделать ему предложение.
В глазах Неда отражалось недоверие.
– Я, э-э, полагаю, ты можешь, – медленно проговорил он. – Правда, я не слышал, чтобы такое когда-нибудь случалось, но, полагаю, это не означает, будто это невозможно.
– Ты считаешь меня дурочкой? – устало спросила Эмма.
– Нет, нет, нет, конечно, не считаю, – быстро ответил Нед. – Эшбурн будет дураком, если откажется. Чего он не сделает. Я уверен в этом. Просто он может быть немного удивлен.
– Сильно удивлен.
– Чертовски сильно удивлен, – сказал Нед, кивнув.
Эмма застонала.
– О, Боже. Я краснею, когда лишь думаю об этом.
Нед барабанил пальцами по стене, обдумывая план.
– Но ты уверена, что это сработает, Эмма? Как же ты сможешь сделать ему предложение, получить его согласие, выйти замуж и получить деньги всего за две недели?
Ее лицо помрачнело.
– Наверное, не смогу. Но я думаю, банк выдаст мне деньги, как только узнает, что я помолвлена с герцогом Эшбурном. Ты знаешь, Алекс влиятельный человек.
– Да, знаю.
– Я уверена, объявление в "Таймс" подействует. Это почти так же надежно, как быть замужем. Джентльмен никогда не бросит леди после того, как о их помолвке будет напечатано в газете. И банкиры никогда не подумают, что кто-то бросит герцога.
– Но что если они откажутся выдать деньги раньше? Банкиры могут быть весьма строги в отношении правил и всего такого.
– Тогда мне необходимо будет поторопиться со свадьбой. Я не думаю, что Алекс будет возражать.
Эмма скомкала складки своего одеяла в руке, ее взгляд не отрывался от ее пальцев, пока она говорила с кузеном.
– Надеюсь, у меня хватит мужества, – мягко произнесла она.
Нед тотчас же направился к ней и положил руку ей на плечо.
– Эмма, – спокойно сказал он, слегка пожимая его. – Ты не должна делать это ради меня. Я как-нибудь сумею решить эту проблему. Я пойду к ростовщику, если понадобится. Я пострадаю несколько месяцев, может быть год. Но брак длится всю жизнь. Я не могу просить тебя пожертвовать своим счастьем таким образом.
– Но возможно, – прошептала Эмма, – просто возможно, я и не пожертвую своим счастьем. Она пристально посмотрела на кузена, ее фиолетовые глаза сияли от переполнявших ее чувств.
– Ты понимаешь? Возможно, это единственный шанс, чтобы обрести счастье.
– Но Эмма, ты уверена, что сможешь сделать это? Если Алекс не попросил тебя выйти за него, что заставляет тебя думать, что он примет твое предложение?
– Я не знаю, – вздохнула Эмма. – Мне кажется, я просто должна буду заставить его принять меня, не так ли?

* * *

Тем временем в Уэстонберте, Алекс отмокал в горячей ванне. Он чувствовал себя так, словно побывал в аду и вернулся обратно в течение последних нескольких дней, и каждый мускул болел от перенапряжения. Алекс был основательно раздражен из-за богом забытого шторма, что затопил половину его поместья, свалил шесть деревьев, и завладел его вниманием на весь субботний день. К сожалению, он мог видеть Эмму только за завтраком и ужином, а она проводила большую часть этого времени, сосредоточившись на еде и избегая встретиться с ним взглядом.
Она нервничала, вот в чем было дело. Он мог понять это.
Но чего он не мог понять, так это почему он тоже нервничал. О, он предполагал, что ему удалось лучше скрывать это, чем Эмме, но он был почти что на десять лет старше нее и, конечно же, имел гораздо больше опыта в общении с противоположным полом. Само собой разумеется, что он сумел держать себя в руках немного лучше нее.
Но даже несмотря на это, он не мог отрицать безрассудного чувства ожидания, которое испытывал всякий раз, когда она входила в комнату. Так же как и не мог не заметить, как ужасно разочарован он был, когда проснулся сегодня утром и обнаружил, что она уже уехала.
Алекс застонал и погрузился немного глубже в лохань. Ему нужно было точно выяснить, что он испытывал к Эмме. И затем, как только он сделает это, ему нужно было выяснить, что он хотел делать дальше.
Брак?
Эта идея становилась все более и более привлекательной. Он всегда планировал отложить женитьбу до лет сорока. Тогда он может сделать то, что все от него ожидают, и жениться на какой-нибудь девушке без характера и сразу же начать игнорировать ее. Пожалуй, не так сразу. Нужно было еще получить наследника. Но как только он позаботится об этом, то может забыть о ее существовании. Ему не нужна жена, которая будет стоять у него на пути.
Но дело было в том, что он хотел Эмму на своем пути. Он готов был отказаться от своего плана, чтобы получить ее. Мысль об Эмма в роли его жены рассеивала все его прежние представления о браке. Ему становилась теплее на душе, когда он представлял, как будет посыпаться рядом с ней по утрам, и не придется красться и прятаться как сейчас, только чтобы улучить минуту наедине с ней. Казалось, не имело никакого смысла жить рядом с женой, которую он мог бы успешно игнорировать, когда у него может быть та, которую он не хотел игнорировать.
И, конечно, оставался вопрос о получении наследника. Этот процесс больше не казался скучным, если касался Эммы. И впервые, он поймал себя на том, что думал о будущем и пытался представить тех наледников, о которых его мать продолжала упорно напоминать ему. Маленький мальчик с морковного цвета волосами. Нет, маленькая девочка с волосами морковного цвета, - вот что он хотел. Крошечная девочка с рыжими волосами и большими фиолетовыми глазами, которая будет бросаться ему в объятия и кричать "Папа!", когда он войдет в комнату.
А потом, он уложит ее в постель, схватит ее маму, уложит ее в постель и займется созданием маленького мальчика с морковного цвета волосами и большими фиолетовыми глазами.
Иисусе, это выглядит так, будто бы он уже принял решение.
Он сошел с ума? Был ли он готов отказаться от почти десятилетних планов из-за маленькой рыжеволосой американки?
Алекс снова застонал и вышел из лохани, вода стекала по его стройному телу тонкими ручейками. Он взял полотенце, которое его камердинер оставил аккуратно сложенным на стуле около ванны, быстро вытерся, направился к шкафу и достал свой халат. Обернув его вокруг себя, он рухнул на кровать.
Алекс был совершенно уверен, что Эмма согласиться, если он попросит ее выйти за него замуж. Он знал, что она скучала по отцу и всегда намеревалась вернуться обратно в Америку, но он может пойти на уступки. Они могли бы приезжать в Бостон каждый второй год или около того. К тому же, остальные члены ее семьи были здесь, в Лондоне, и он знал, как они хотели, чтобы она осталась. Ему совсем не хотелось иметь жену, которая вышла за него замуж из-за давления семьи, но он решил, что дареному коню в зубы не смотрят. Будет много времени убедить Эмму, что она любит его.
Алекс резко выпрямился. Хотел ли он, чтобы Эмма любила его? Возможно, это было больше, чем он мог принять. Если кто-то любил тебя, кто-то благородный и добрый, это означало, что ты должен нести ответственность за то, чтобы не разбить ее сердце вдребезги. И хотя Алекс не имел намерения ранить Эмму, он знал, что мог причинить ей боль, не ответив взаимностью на ее любовь.
Конечно, вполне возможно, что он отвечал ей взаимностью.
Но опять же, возможно, она вообще не любила его. Ведь она не говорила этого. Он не мог любить кого-то в ответ, если она в свою очередь не любила его.
Однако, он мог бы полюбить ее первый.
А это означало, что ему придется убедить ее ответить ему взаимностью.
Но вопрос все равно был спорный, потому что он еще не решил, любил ли ее на самом деле.
Или решил?
Алекс вскочил с кровати и начал расхаживать туда сюда по комнате. Решил ли он, что любит Эмму? Он не знал. И кроме того, решал ли вообще мужчина, что любит женщину, или это будто бы созревало внутри него, пока однажды он не вскакивал из ванной и не понимал, что любил ее целую вечность, так долго, что даже не был уверен, когда это началось, и что на самом деле он просто боролся с неизбежным, потому что привык мешать планам матери и сестры.
О Господи, он любил Эмму. И что же ему теперь делать? О, хорошо, он мог бы попросить ее руки, и, вероятно, она бы согласилась, но он не был уверен, что этого будет достаточно. Он не хотел, чтобы Эмма выходила за него замуж, только потому что он нравился ей; он хотел, чтобы она вышла за него, потому что любила, любила так сильно, что не могла представить себе жизни без него, так как Алекс потихоньку начинал понимать, что это было именно то, что он чувствовал по отношению к ней.
Пожалуй, прежде чем сделать предложение, ему сначала следовало оценить ситуацию, попробовать угадать, что Эмма на самом деле чувствовала по отношению к нему. Не было никакой особой нужды спешить. Теперь, когда он посвятил себя самой идее брака, то стремился получить ее связанной с ним по закону на всю жизнь, но считал, что несколько дней погоды не сделают. В конечном счете, если станет очевидно, что она не ответит ему взаимностью, он может и не захотеть сделать ей предложение.
Кого он обманывал? Конечно, он сделает предложение. Сам Наполеон не смог бы остановить его.
Но действительно не будет большого вреда ни для кого в том, чтобы подождать немного, только если для его душевного спокойствия. В конце концов, она же не собиралась уезжать в ближайшее время. И никто тем временем не собирался делать ей предложение. Алекс был абсолюно уверен, что позаботился об этом.
Немного мужчин было достаточно храбрыми, чтобы пригласить ее на танец дважды за один вечер, гораздо меньше могло осмелиться просить ее руки. Алекс заявил свои права. И требовалось время, чтобы утвердить эти права.
Пятница подошла бы идеально. В среду он должен был посетить какое-то мероприятие. Он не мог вспомнить какое, но у его секретаря в Лондоне это записано, и Эмма точно будет там. Он сможет поговорить с ней тогда, прощупать почву и постараться угадать ее чувства. В четверг его мать давала небольшой званый ужин. У него будет отличный шанс побыть наедине с Эммой. Его мать, конечно, приложит все усилия, чтобы помочь ему в этом. В пятницу утром он выберет обручальное кольцо из семейных драгоценностей, а потом отправиться в особняк Блайдонов, сделает ей предложение и покончит с этим.
Если не считать того, что на самом деле он ни с чем не покончит. Алекс удовлетворенно улыбнулся. Все только начнется.

Глава 15

О, боже, о чем она думала? Во вторник днем Эмма стояла на ступеньках перед входом в холостяцкие покои Алекса, изящный особняк, расположенный всего лишь в пяти кварталах от дома Блайдонов на Гросвенорской площади. Он был не очень большой; Алекс не любил устраивать приемы, и Эмма предположила, что он планировал переехать в фамильный особняк, когда женится.
Что, она надеялась, случится довольно скоро.
Она подняла руку к большому медному дверному молотку, а затем быстро развернулась.
– Ты собираешься, наконец уйти? – прошипела она.
Нед околачивался в шести футах от нижней ступеньки крыльца.
Он пожал плечами.
– Кто-то должен проводить тебя домой.
– Алекс может проводить меня домой.
– Что если он скажет «нет»?
– Нед Блайдон, это самая жестокая вещь, которую ты мог сказать, – выпалила Эмма, ее сердце упало. – Он не скажет «нет», – пробормотала она. – Я надеюсь.
– Что?
– Уходи!
Нед начал отступать назад. – Ухожу. Ухожу.
Эмма наблюдала, как Нед исчез за углом, прежде чем вернуться к медному дверному молотку, который выглядел угрожающе огромным, вися напротив ее лба. Сделав глубокий вздох, она взялась за молоток и позволила ему упасть с громовым стуком. Шум был слишком громким для ее итак взбудораженных чувств, поэтому Эмма нервно отпрыгнула назад, удержавшись на пятках на краю ступеньки. Издав небольшой вопль, она начала махать руками, стараясь обрести равновесие, пока в отчаянии не схватилась за перила и не стала передвигаться вперед под каким-то причудливым углом.
И в такой позе застал ее дворецкий, когда открыл дверь и посмотрел на нее с крайним недоумением.
– О, здравствуйте, – прощебетала Эмма, слабо улыбаясь и выпрямляясь так быстро, как только могла. – Его светлость принимает?
Дворецкий ответил не сразу, предпочитая осмотреть ее сверху донизу и молча оценить. Она была из высшего общества, несомненно, но для порядочной леди было неслыханно приходить без сопровождения в дом неженатого джентльмена. Он колебался, впустить ее или нет, когда Эмма вдруг подняла на него эти огромные фиалетовые глаза, и он пропал.
Закрыв глаза на мгновение, он пошел вразрез со своими лучшими принципами и сказал, – Проходите, пожалуйста. – Он проводил ее в маленькую гостиную сразу же за главным залом. – Я посмотрю, свободен ли его светлость.
Дворецкий с трудом поднимался вверх по лестнице, пока не обнаружил Алекса в его кабинете на втором этаже.
– Что такое, Смитерз? – безучастно спросил Алекс, едва подняв глаза от документов, которые изучал.
– К вам пришла юная леди без сопровождения, ваша светлость.
Алекс положил бумаги на стол, внимательно посмотрел на дворецкого, а затем ответил, – Я не знаю никаких юных леди, которые могли бы прийти ко мне домой без сопровождения.
Он снова собрал документы и энергично пролистал их.
– Как пожелаете, ваша светлость. – Смитерз стал выходить из комнаты, но остановился на секунду, чтоы закрыть дверь. – Вы уверены, ваша светлость?
Алекс вновь отложил бумаги и посмотрел на дворецкого с раздражением.
– Уверен ли я в чем, Смитерз?
– Вы уверены, что точно не знаете эту молодую особу? Она выглядит весьма, э, убедительно, ваша светлость.
Алекс решил подыграть своему дворецкому.
– Как она выглядит, Смитерз?
– Она довольно миниатюрна, а ее волосы весьма яркого цвета.
– Что?! – воскликнул Алекс, встав так резко, что ударился коленом об стол.
Морщины вокруг глаз дворецкого немного смягчились.
– И у нее самые болшие фиолетовые глаза, что я видел с тех пор, как миссис Смитерз умерла семь лет назад.
– Боже мой, Смитерз, почему ты этого не зказал! – Алекс вылетел из комнаты и едва не скатился вниз по лестнице.
Смитерз последовал за ним в несколько более уравновешенном темпе.
– Я и не знал, что вам был интересен цвет глаз моей покойной жены, – тихо произнес он, улыбаясь шире, чем когда-либо за последние семь лет.
– Эмма! – воскликнул Алекс, вбежав в комнату. – Что ради всего святого вы здесь делаете? Что-то случилось? Ваша семья знает, что вы здесь?
Эмма судорожно облизала губы прежде чем ответить.
– Нет, нет, они не знают. Если не считать Неда. Он проводил меня сюда.
– Ваш кузен позволил вам прийти сюда без сопровождения? Он сошел с ума?
– Нет, хотя он думает, что я да, – призналась Эмма немного печально.
Алекс не выглядел вне себя от радости, увидев ее. Она быстро поднялась.
– Я могу уйти, если я не вовремя.
– Нет! – громко воскликнул Алекс, пересекая комнату и загораживая дверь. – Пожалуйста, останьтесь. Я просто довольно удивлен видеть вас здесь.
– Я знаю, что это крайне неприлично, – начала Эмма, понятия не имея, как заговорить на тему брака. – Но я хотела поговорить с вами лично, а вы знаете, как трудно остаться на несколько минут наедине в Лондоне.
Алекс приподнял бровь. Он знал.
– Нед рассказал мне, что вы вернулись вчера днем. Он сказал, что видел вас прошлой ночью в Уайтс.
Алекс задавался вопросом, сообщил ли ей Нед так же и то, что он потратил больше часа, расспрашивая его об Эмме.
Эмма внезапно встала, слишком взволнованная, чтобы сидеть. Она начала расхаживать по комнате, нервно кусая нижнюю губу.
– Вы часто так делаете, – заметил Алекс со снисходительной улыбкой.
Она развернулась. – Что?
– Кусаете свою нижнюю губу. Я нахожу это довольно привлекательным.
– О. Что ж, спасибо.
Алекс пересек комнату и поймал ее за плечи.
– Эмма, – спокойно сказал он, пристально всматриваясь ей в глаза. – Пожалуйста, расскажи мне, что случилось. Очевидно, что ты чем-то очень расстроена.
У Эммы перехватило дыхание, когда она посмотрела в сверкающие зеленые глаза Алекса. Ей показалось, что он может видеть все скрытые глубины ее души. Она судорожно сглотнула, борясь с желанием прижаться к нему всем телом и просто растаять в его объятиях. Она чувствовала жар, исходящий от его тела и отчаячнно стремилась стать частью этого тепла.
Алекс увидел, как глаза Эммы начали медленно загораться желанием, и ему потребовалась собрать всю свою силу воли в кулак, чтобы не наклониться и не завладеть ее губами. Он понятия не имел, как заставить ее почувствовать себя лучше, но был абсолютно уверен, что, в чем она не нуждалась, так это в еще одном интимном столкновении с ним.
Эмма не знала, как долго оставалась в этом положении, прежде чем вспомнила, что надо дышать, но, наконец, она выдохнула и сказала, – Мне нужно поговорить с вами кое о чем, но я не могу мыслить ясно, когда вы стоите так близко ко мне.
Алекс посчитал это хорошим знаком.
– Конечно, – услужливо произнес он, отпустив ее руки и кивнув в сторону дивана, на котором она сидела несколько минут назад. Задумчиво почесывая подбородок, он начал размышлять над сложившейся ситуацией. Он планировал сделать Эмме предложение в пятницу, но возможно, сейчас самое подходящее время. Должно быть, она питает к нему какие-то нежные чувства, иначе никогда бы не осмелилась сама прийти в его городской дом. И, наконец, у него больше возможностей здесь, чтобы зацеловать ее до потери сознания после того, как она скажет «да» (что, он молился, она и сделает), чем в доме ее кузенов, где он намеревался сделать предложение раньше. Он только подождет, пока Эмма расскажет ему, что ее так беспокоило, а потом попросит ее руки. Это будет великий момент.
Эмма пересекла комнату и села на краешек дивана.
– Алекс? – позвала она, подаваясь вперед. – Я должна спросить тебя кое о чем, но боюсь, что ты скажешь «нет».
Алекс сел на стул рядом с диваном. Он тоже подался вперед, так что его лицо оказалось не слишком далеко от ее лица. – Ты никогда не узнаешь, пока не спросишь.
– Я даже больше боюсь, что ты скажешь «да», – пробормотала она.
Алекс был заинтригован, но ничего не сказал.
Эмма сделала глубокий вдох, сглотнула и распрямила плечи. Она знала, что это будет непросто, но никогда не представляла, какой напуганной будет себя чувствовать, стараясь вымолвить хоть слово.
– Алекс, – внезапно произнесла она слишком громко. Снова сглотнув, она заставила себя говорить немного тише.
– Алекс, – повторила она. – Мне нужно кое-что, я хочу, нет, нет. – Она взглянула на него широко открытыми, сияющими глазами. – Это очень трудно для меня.
– Я понимаю, – успокаивающе сказал Алекс. Он подумал, что она разорвет в клочья носовой платок, который был у нее в руках.
– Алекс, я хотела бы попросить твоей руки. – Слова вылетели очень быстро, и Эмма резко выдохнула, даже не подозревая, что задержала дыхание.
Алекс моргнул, но кроме век, у него не дрогнул ни один мускул.
Эмма встревоженно посмотрела на него. – Алекс?
– Ты только что попросила меня жениться на тебе?
Она начала теребить складки своей темно-зеленой юбки, не осмеливаясь посмотреть ему в глаза. – Да.
– Значит, я правильно расслышал.
Алекс резко откинулся на спинку стула, несколько ошеломленный. Он только что сумел убедить себя, что настало время попросить Эмму выйти за него замуж, а она опередила его. Слабый голос где-то в глубине сознания говорил Алексу, что это было даже к лучшему. Ведь если Эмма фактически сама попросила его жениться на ней, то это, скорее всего, означает, что она ответит ему «да», когда он, наконец, соберется задать ей тот же самый вопрос. Но еще более громкий голос в его голове твердил, что все это было неправильно, что она каким-то образом отказала ему в том, чего он так сильно желал.
Черт побери, он с нетерпением ждал, когда сделает ей предложение. Он непрестанно репетировал в течение двух дней. Он не мог уснуть ночью, потому что не мог остановиться, проигрывая у себя в голове различные сценарии того, как это произойдет. Он даже всерьез задумался над тем, чтобы опуститься на одно колено. Вместо этого, он сгорбился на стуле, который не был достаточно велик для него, в то время как Эмма так ненадежно сидела на краю дивана, что он боялся, как бы она не упала.
– Эмма, ты уверена, что знаешь, что делаешь? – наконец спросил он.
Эмма пала духом. Это был не положительный ответ.
– Я имею в виду, что, – продолжал Алекс, – обычно мужчина просит женщину выйти за него замуж.
– Я просто не могла дождаться, пока ты соберешься попросить меня, – сказала Эмма несколько застенчиво. – Если ты собирался попросить меня.
– Тебе бы не пришлось ждать слишком долго, – пробормотал Алекс себе под нос.
Очевидно, Эмма не расслышала его, потому что выглядела не менее встревоженной, чем раньше. – Дело в том, что, боюсь, мне нужно выйти за тебя замуж как можно скорее.
Алекс подумал, что это несомненно был крайне загадочный комментарий, так как они не совершили нечто такое, от чего женщине обычно требуется выйти замуж как можно скорее.
– Это очень необычно, – сказал он, качая головой.
– Я понимаю это, – сымпровизировала она, – но ты всегда говорил мне, что я необычная женщина.
– Я действительно никогда не слышал, чтобы женщина делала предложение мужчине, – говорил Алекс, тщательно подбирая слова. – Не думаю, что это незаконно, но просто не принято.
Эмма закатила глаза. Она начинала понимать, что здесь происходит. Она задела чувство мужского достоинства Алекса. В нормальных условиях она бы порадовалась этому, но сейчас счастье всей ее жизни было под угрозой. Он сидел здесь, чувствуя жалость к себе, потому что она украла у него какое-то врожденное мужское право, и даже ни на секунду не задумался о том, сколько мужества ей потребовалось, чтобы прийти к нему домой без сопровождения и попросить жениться на ней. Это было не совсем то, чему ее учили. «Как сделать предложение» определенно не преподавалось между уроками латыни и игры на пианино, пока она росла. Тем не менее, она решила, что один из них должен был сделать этот шаг, и это могла быть так же и она.
– Ей богу, Алекс, – сказала она с милой улыбкой. – Ты должен чувствовать себя польщенным. Редко мужчине достается женщина, которая так сходит с ума по нему, что пренебрегает правилами и просит его жениться на ней.
Алекс моргнул.
– Я собирался сделать тебе предложение в пятницу, – произнес он слегка обиженным тоном. – Я даже репетировал то, что собирался сказать.
– Ты собирался? – радостно воскликнула Эмма. – Ты собирался? О, Алекс, я так счастлива!
Не в силах сдержаться, она сорвалась с дивана и опустилась на колени перед Алексом, взяв обе его руки в свои.
Он посмотрел вниз на нее со все еще немного ребяческим выражением лица.
– Я был довольно взволнован перед предстоящим предложением. Видишь ли, я никогда не делал этого прежде. А теперь я не успел.
Эмма засияла и сжала его руки.
– Ты все еще можешь сделать это. Обещаю, я скажу «да».
Алекс вздохнул, а затем вдруг очень серьезно посмотрел ей в глаза.
– Я веду себя не очень любезно, да?
– Да, – призналась она, – но мне действительно все равно. Я просто так счастлива, что ты хочешь жениться на мне.
– Знаешь, я ведь еще не сказал «да».
Эмма нахмурилась.
– Но, наверное, я скажу, если получу хороший стимул.
– И что же это будет, ваша светлость?
Алекс возвел глаза кверху с выражением притворной невинности.
– О, ну я не знаю. Поцелуй будет довольно неплохим началом.
Эмма подалась вперед, опираясь руками на подлокотники его стула.
– Ты должен сотрудничать, – прошептала она, чувствуя себя необычайно смелой теперь, когда он принял ее предложение.
Алекс наклонился к ней, его руки накрыли ее руки. – Непременно.
Вдруг он остановился, его рот мучительно близко от ее рта.
– О, Алекс, – вздохнула Эмма, приблизив губы на оставшиеся полдюйма. Очень нежно, она коснулась его губ своими, удивляясь, что это был самый первый поцелуй, который она начала и думая, что, должно быть, самый сладкий по той же самой причине.
– Я так счастлив, что забыл закрыть дверь, – сказал Алекс, улыбаясь и лаская ее шею. – Хотя…
Его слова затихли, когда он неохотно оторвался от Эммы и стал вертеть головой, пока не увидел дверь гостиной.
– Смитерз! – вдруг закричал он. – Оторвите свои уши от этой двери! Вы услышали все, что хотели! Теперь уходите отсюда!
– Уже ухожу, сэр, – раздался приглушенный ответ.
Эмма не смогла сдержаться и расмеялась, услышав удаляющиеся шаги.
– Он пытался заставить меня остепениться в течение многих лет. – объяснил Алекс. – Что ж, на чем мы остановились?
Эмма обольстительно улыбнулась.
– По-моему, мы собирались переместиться на диван.
Алекс застонал. Он надеялся, что Эмма не планировала долго готовиться к свадьбе. Он поднялся со стула, поставил ее на ноги, а затем усадил на диван.
– О, дорогая, – прошептал он, усаживаясь рядом с ней. – я так скучал по тебе.
– Мы виделись всего лишь три дня назад.
– Это не значит, что я не скучал по тебе.
– Я тоже по тебе скучала, – смущенно произнесла Эмма. – Когда не впадала в нервное безумие, думая о том, как приду сюда сегодня.
– Я более чем счастлив, что ты пришла. – Алекс снова коснулся ее губ своими, на сей раз углубляя поцелуй языком, он провел им по сжатой линии ее губ. Когда она испустила мягкий стон, он воспользовался моментом, просунув язык внутрь, дразня легкими прикосновениями и упиваясь ее сладостью.
– Я так рада, что брак длится целую жизнь, – тихо сказала Эмма напротив его губ. – Потому что не думаю, что когда-нибудь насытюсьтвоими поцелуями. – Она немного отодвинулась от него, коснувшись рукой его щеки. – Ты заставляешь меня чувствовать себя такой красивой.
– Ты итак красива.
– С твоей стороны очень любезно так говорить, но рыжие волосы безнадежно не в моде, но несмотря на это, никто не смог бы выглядеть так прекрасно, как я чувствую себя прямо сейчас.
Алекс нежно всматривался в ее лицо. Ее светлая, бархатистая кожа была покрыта легким румянцем желания, ее глаза походили на широко распахнутые светящиеся озера, обрамленные самыми длинными ресницами, которые он когда-либо видел. А ее губы, о Боже, они никогда не выглядели такими розовыми прежде, как и такими полными. – Тогда ты, должно быть, чувствуешь себя слишком прекрасно, Эмма. Потому что я никогда в своей жизни не видел ничего такого совершенного, как ты прямо сейчас.
Эмма почувствовала, как тепло разливается по всему ее телу. – О, Алекс, пожалуйста, поцелуй меня снова.
– С радостью, любовь моя.
Обхватив ладонями ее щеки,он придвинул ее лицо к своему. Эмма ни капельки не сопротивлялась, и его язык немедленно проник ей в рот, лаская его мягкие глубины. Эмма нерешительно последовала его примеру, с любопытством исследуя его в той же манере.
Алекс подумал, что ее робкая ласка станет его погибелью, он так хотел большего. Он страстно притянул ее к себе, тесно прижимая ее тело к своему.
Эмма застонала от удовольствия, едва способная поверить в сотрясающие ее тело судороги наслаждения. И тогда, как раз когда она подумала, что больше не выдержит, Алекс накрыл рукой ее грудь, легонько сжав ее. Казалось, будто огонь наскозь прожег ткань ее платья, опаляя ее кожу, оставляя на ней клеймо его будущей жены. Эмма медленно теряла контроль; единственное, о чем она могла думать, так это о том, как бы прижаться к нему настолько близко, насколько возможно, всюду касаясь его.
Когда Эмма оказалась на грани полного забытья, Алекс неохотно отстранился, очень неохотно.
– Милая, – сказал он, призывая благородство, о существовании которого никогда не подозревал, – Я собираюсь остановиться сейчас, прежде чем мы дойдем до того момента, когда я уже не смогу. Ты понимаешь?
Эмма с дрожью кивнула.
– Я хочу, чтобы наша брачная ночь была идеальной. В тот момент, ты будешь принадлежать мне вся.
– И ты будешь принадлежать мне, – мягко сказала Эмма.
Он запечатлел нежный поцелуй на ее губах. – Да, я буду. Это будет самый прекрасный момент в наших жизнях. Я обещаю тебе это, и не хочу испортить его каким бы то ни было образом. А сейчас, если ты не возражаешь, я хотел бы обнять тебя и подержать несколько минут в руках, прежде чем придется отослать тебя домой.
Эмма снова кивнула, не в состоянии подобрать слова, чтобы описать чувства, переполнявшие ее. Она никогда не думала, что женщину может так переполнять радость, как ее в этот момент. Смутно Эмма понимала, что он еще не сказал, что любит ее, так же как и она не призналась, но это ни в коей мере не уменьшало ее чувств по отношению к нему. Кроме того, она могла ощутить его любовь, почувствовать ее, почти что коснуться. За прошедшие несколько месяцев она достаточно хорошо узнала Алекса. Он не мог держать ее так, если бы не любил, по крайней мере, немного. Она знала, что со временем он скажет эти слова. Возможно, она даже наберется смелости, чтобы признаться ему первой. Наколько трудным это могло оказаться? Она уже попросила его жениться на ней. Ничто не может быть страшнее этого, и она прекрасно справилась с этим. Но она должна была отложить разговор о любви. Сейчас, она была счастлива, просто оставаясь в его руках. Она чувствовала себя как дома.
Алекс знал, что через несколько минут должен был отвезти Эмму домой. Она сказала, что Нед проводил ее только до двери. Алекс даже не хотел думать, что сделала Эмма, чтобы убедить своего кузена привести ее сюда. Тем не менее, он знал, что Нед придет за ней, если она будет оставатся здесь слишком долго, а если это случится, то всё семейство Блайдонов может вмешаться. Все может полететь к чертям. Все, конечно же, успокоятся, когда узнают об их предстоящей свадьбе, но Алекс считал, что это будет не слишком благоприятным началом их совсместной жизни.
И так, с огромным сожалением, Алекс слегка потряс Эмму за плечо. – Проснись, любовь моя. К сожалению, я должен отвести тебя домой.
– Я бы хотела, чтобы это было не так.
– Поверь мне, любимая, я бы тоже этого хотел, но меньше всего нам надо, чтобы вся твоя семья ворвалась сюда.
Эмма зевнула и медленно высвободилась из рук Алекса. – Я презираю реальность.
Алекс усмехнулся. – Как насчет следующей недели?
– Как насчет следующей недели для чего?
– Для нашей свадьбы, глупышка.
– Следующая неделя? Ты сошел с ума?
– Очевидно.
– Алекс, я никак не смогу подготовить свадьбу к следующей неделе. – Тогда Эмма вспомнила, что вся суть ее предложения заключалась в том, что ей нужно было выйти замуж как можно скорее.
Но Алекс уже сдался. – Тогда, две недели.
– Согласна, – медленно сказала она. – У тети Кэролайн будет истерика. Уверена, она захочет пышное празднество.
– Ты хочешь пышное празднество?
Эмма улыбнулась, посмотрев ему в глаза. – По правде говоря, мне все равно.
Все, чего она действительно хотела, был Алекс. Хотя, теперь, когда она серьезно задумалась над этим, то вспомнила, что всегда мечтала о красивом платье, в котором будет скользить по проходу навстречу своему будущему. – Неделя, начиная с субботы, – быстро сказала она, надеясь, что сможет найти портниху, которая согласится сшить платье за такой короткий срок.
– Очень хорошо. Я собираюсь держать тебя на привязи до этой даты.
Эмма слегка хихикнула. – Пожалуйста.
Алекс все еще удивлялся ее довольно странному замечанию о необходимости выйти за него замуж как можно скорее. В чем бы ни было дело, это должно быть что-то крайне важное для нее, раз она пренебрегла всеми правилами и сделала ему предложение.
– Эмма, – позвал он, легко касаясь ее подбородка. – У меня есть один вопрос к тебе.
– Да?
– Что, ради всего святого, побудило тебя попросить меня жениться на тебе?
– Что побудило меня? Что ж, все это довольно глупо на самом деле, и я могла бы просто убить Неда за это, хотя должна сказать, все закончилось хорошо. Я действительно не могла бы быть счастливее. – Эмма взглянула на Алекса и послала ему застенчивую улыбку. – Вообще-то, мне нужны были деньги, а я не могу воспользоваться своими... –
Она резко замолчала, в ужасе от перемены, произошедшей в Алексе. Все его тело, казалось, застыло и напряглось, а его лицо превратилось в каменную маску, жесткую и бесчувственную. Эмма отступила на шаг назад, почувствовав, словно была отброшена его хмурым взглядом.
– Алекс? – нерешительно позвала она. – Что-то случилось?
Алекс почувствовал, как раскаленный добела гнев захлестнул его, и был не в состоянии даже говорить. Ярость, клокотавшая у него в голове, полностью ослепила рассудок.
Мне нужны были деньги Мне нужны были деньги Мне нужны были деньги. Слова Эммы не переставая звучали у него в голове, и оковы вокруг его сердца, которые она только недавно разорвала, начали формиромироваться вновь.
Как он мог быть таким дураком? Он думал, что наконец-таки встретил женшину, которая, казалось, интересовалась им самим, а не материальными удобствами и положением в обществе, которые обещало его имя. И он даже убедил себя, что влюбился в нее. Что за идиот. В итоге, она оказалась точно такой же, как и все. Он не мог поверить, что Эмма действительно взяла и призналась ему, что все, чего она хотела, были деньги. Это, посчитал он, говорило в ее пользу. По крайней мере, она не изворачивалась, как все остальные.
Алекс холодно взглянул на нее, его глаза были похожи на два осколка изумрудного льда. – Убирайтесь, – грубо сказал он, чуть ли не выплевывая слова.
Эмма почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица, и на мгновение она подумала, что может упасть в обморок.
– Что? – задыхаясь, переспросила она, не в силах поверить, что правильно расслышала его.
– Вы слышали меня. Я хочу, чтобы вы ушли.
– Но что насчет...? – Она с трудом выговаривала слова.
– Вы можете считать любое соглашение, которое мы заключили здесь сегодня, недействительным. – Голос Алекса был холоден, он схватил ее за руку и потянул к двери.
Эмма почувствовала, как горючие слезы навернулись у нее на глазах, и она старалась не дать им скатиться вниз по щекам, пока Алекс тащил ее через комнату.
– Алекс, пожалуйста, – умоляла она, пока, спотыкаясь, выходила из гостиной в главный зал. – Что такое? Что случилось? Пожалуйста, ответь мне. Пожалуйста!
Алекс развернул ее лицом к себе и жестко посмотрел ей в глаза. – Ты жадная маленькая сучка.
Эмма почувствовала себя так, будто ее ударили.
– О, Боже мой, – прошептала она, больше не в силах сдерживать слезы, градом катившиеся из ее глаз.
– Подождите снаружи, – сказал он, грубо выставляя ее за дверь на крыльцо. – Я прикажу подать карету, чтобы доставить вас домой.
Алекс повернулся на пятках и шагнул внутрь. Затем он вдруг развернулся. – Никогда больше не возвращайтесь.
Стоя на крыльце, Эмма задавалась вопросом, не умерла ли она. Вытирая катившиеся по щекам слезы, она жадно вдыхала воздух, стараясь успокоиться. Она должна уходить отсюда. Меньше всего на свете ей хотелось возвращаться домой в его карете. Накинув шаль на голову, чтобы спрятать свои яркие волосы, она бегом спустилась с крыльца и поспешила по улице.

Роман "Splendid" от Джулии Куин

» Главы 14 ,15

» Главы 16 ,17