Сандра Браун "Секрет благородства"

Браун в этот раз зажгла: у девочки имя как фамилия; у мальчика как у девочки; они ни разу не виделись, но ребенка родили, о котором безусловно идеальная героиня вспомнила, только когда потеряла другого ребенка; а плохой у нее непонятно за что герой. Надеюсь хоть секас будет горячий
_________________

Всем огромное спасибо за добрые слова ! Девочки , все от души и для вас , мои дорогие оппонентки и единомышленницы. Пока ехала два часа в метро и в маршрутке, родилось само собой :

Я в компьютерах не ас
Но меня наш сайт потряс
Столько в нем романов разных
Браун , Филлипс и КлейпАс ! ( простите за ударение )

Помню , в самый первый раз
Книг увидела запас
Я частенько их читала ,
Но еще не знала вас (это я про форум)

Как жалею каждый раз,
На себя нещадно злясь,
Не догадывалась даже
Как здесь хорошо у вас !!! (читайте) У НАС

В каждый свой свободный час
В дамском клубе я , у НАС
Жизнь, ты все-таки прекрасна!
Это каждой леди ясно !!!
_________________

Ириша П, Ира, вы с БЭндером не в родстве? Вас, как и Остапа, гениально "несет" ( и что главное - мимо нас не проносит!)

Вот она - настоящая переводческая дружба! Типа, угрозы самоубиться методом Ромео и Джульетты - не принимаются . И как хочешь тут! Типа, шантажу - да! скорбному нытью - да! подхалимажу в виде тортиков и горячительного - да! А яду - нам не наду.



Шантажировать, подбадривать, хвалить. Фамилию не менять. На ветки приходить и с опусами, и без оных.

NatalyNN, осталось только "олицетворить" ГГ.
_________________

Извиняюсь, что неудачно пошутила
Ирочка хорошая (подлизываюсь) Писать Хвалить Подбадривать Не шантажировать
Я просто намекала, что в темке Ховард лучше про проду... того... не надо... а то становится "очень-очень"...
_________________

Партия сказала: надо , комсомол ответил : есть !!! Вернее , партия сказала : не надо !
_________________

 » Глава 2

Перевод – NatalyNN

Редакторы – Nara и codeburger




Пока Арден отсутствовала, горничная убрала номер и оставила включенным на полную мощность кондиционер. Положив сумочку и блокнот на стол, Арден первым делом отрегулировала термостат на стене, затем открыла широкую стеклянную дверь, выходящую на террасу над океаном. Комната стоила непомерно дорого, но превосходный вид оправдывал каждый цент.
Женщина глубоко вздохнула и, постепенно успокаиваясь, прошептала имя: Дрю Макаслин. Намеченная жертва. Наконец-то она встретилась с ним, разговаривала и слышала, как он произносит имя ее сына. Мэтт.
Не потребовалось много времени, чтобы снять сарафан и завернуться в махровый халат. Арден вышла в обволакивающую гавайскую жару и села в одно из двух кресел на террасе. Упершись пятками в стул, положила подбородок на колени и стала рассеянно разглядывать прекрасный морской пейзаж.
Дрю предположил, что Джентри – фамилия ее мужа. Откуда ему знать, что она отказалась от фамилии Рона – так змея сбрасывает старую кожу, – как только оформила развод. Арден не хотела ничего общего иметь с Рональдом Лоури, даже его ненавистную фамилию.
Стоило ей увериться, что ярость, наконец, изжила себя, как та снова подкрадывалась и захватывала ее, как сейчас, такая же неслышная и неосязаемая, как туман, но всеобъемлющая и ослепляющая, как удушение.
Неужели ей никогда не забыть унижение той ночи, когда муж впервые поднял этот вопрос? Она хлопотала на кухне их дома в Беверли-Хиллз и готовила ужин. Это был редкий вечер, когда Рон направился домой сразу после окончания рабочего дня. Он позвонил заранее и сообщил, что не ожидается никаких родов, поэтому пораньше закруглит все дела в клинике и поужинает с ней. В браке, быстро превратившемся для Арден в большое разочарование, даже совместный ужин превращался в событие. Если Рон собирается попробовать улучшить их отношения, то Арден внесет свой вклад.
– По какому поводу? – спросила она, когда он явился с бутылкой выдержанного вина.
Муж равнодушно клюнул ее в щеку.
– Надо кое-что отпраздновать, – небрежно сообщил он.
Она по опыту знала, что ему нравится скрытничать и не потому, что он боялся испортить кому-то удовольствие, а потому, что секреты давали ему ощущение превосходства. Она давно научилась не выпытывать у него информацию. Чаще всего его сюрпризы оказывались неприятными.
– Тушеное мясо через минуту будет готово. Почему бы тебе не пообщаться с Джоуи? Он в своей берлоге смотрит «Улицу Сезам».
– Ради Бога, Арден. Я только что добрался до дома. И последнее, чем хочу заниматься, – слушать болтовню Джоуи. Налей мне выпить.
Глупо, но она повиновалась. По привычке.
– Это же твой сын, Рон, – попеняла Арден, вручая ему виски с содовой. – Он обожает тебя, но ты очень мало занимаешься с ним.
– Мальчишка ничего не умеет нормально делать.
Она ненавидела его манеру заглатывать напиток и затем толкать к ней стакан с безмолвной командой наполнить снова.
– Именно поэтому очень важно, чтобы ты нашел время…
– Господи! Мне следовало предвидеть, что если я пришел домой с хорошими новостями, то своим нытьем ты обязательно постараешься все испортить. Я в гостиной. Позовешь, когда ужин будет готов. Ужин на двоих. Хочу поговорить с тобой о чем-то важном, так что накорми Джоуи и пораньше уложи спать.
И с этим указанием удалился из комнаты. Арден с огромным удовольствием отметила, что брюки мешком висят на его заднице. Когда они познакомились с Роном – студентом-медиком, – он гордился спортивным телосложением. Много-много вечеринок спустя его живот перестал быть плоским и рельефным. Ягодицы опали, бедра заплыли жиром. Сейчас он и близко не походил на прежнего любезного красавчика. И осознавал это. Теперь у него осталась только гинекологическая практика, ради которой он пожертвовал всем остальным. Даже ее любовью.
Тем вечером она постаралась быть доброжелательной и привлекательной, когда позвала его в столовую. Джоуи уложили спать после торопливого и неискреннего поцелуя отца. Еда, которую она приготовила, была роскошной. В те дни она еще находила удовольствие в кулинарии.
– Ну, а теперь, – попросила Арден, улыбаясь мужу, пока он приканчивал второй кусок яблочного пирога, – ты скажешь мне, что мы празднуем?
– Конец всем нашим проблемам, – напыщенно провозгласил Рон.
Конец всем ее проблемам – увидеть Джоуи полностью здоровым и ведущим нормальную жизнь трехлетнего ребенка. Но она вежливо уточнила:
– Каким проблемам? Ведь в клинике все хорошо, правда?
– Да, но… – Он вздохнул. – Арден, ты же знаешь, в последнее время я нуждался в… отдыхе, каких-то развлечениях. Все, что я слышу изо дня в день, – как женщины бьются в судорогах или орут во время родов.
Арден проглотила едкий упрек. Ее отец не чувствовал подобного отвращения к своей работе, которой посвятил всю жизнь, став одним из лучших врачей в Лос-Анджелесе. Он не презирал боль своих пациентов, воображаемую или реальную, как это делал Рон.
– Я немного играл на деньги, ну и… – Он пожал плечами и усмехнулся по-мальчишески обезоруживающе, как он полагал. – Я разорен. По уши в долгах.
Потребовалась секунда или две, чтобы осознать смысл сказанного. Потом целая минута, чтобы подавить панику. Ее первая мысль была о Джоуи. Его лечение обходилось невероятно дорого.
– Как… сколько ты должен?
– Достаточно, чтобы пришлось продать практику или заложить на таких кабальных условиях, что никогда не удастся расплатиться, сколько бы младенцев я ни принял.
Только что съеденный ужин подступил к горлу.
– Боже мой. Практика моего отца.
– Черт возьми! – заревел Рон, с такой силой ударив кулаком по столу, что фарфор и хрусталь зазвенели. – Это – не его, это моя практика. Моя, слышишь?! Он был мелким докторишкой с устаревшими методами, пока я не модернизировал эту женскую клинику, превратив ее в современную…
– Фабрику. Именно так ты ею и управляешь. Без сострадания и сочувствия к своим пациенткам.
– Я помогаю им.
– О, все считают тебя прекрасным врачом. Одним из лучших. Но у тебя нет никаких чувств, Рон. Ты не видишь в женщине личность. Тебя волнует только ее чековая книжка.
– Однако ты не возражаешь жить в особняке и быть членом самого престижного клуба…
– Это ты хотел такой дом и клуб, не я.
– Когда женщина покидает мой кабинет, она чувствует себя на вершине мира.
– Я же не дура, Рон, и хорошо знаю, как прекрасно ты умеешь общаться с пациентами. Но это все показное. Ты можешь так обаять человека, что он поверит в твою заботу о нем.
Он развалился на стуле, вытянув ноги перед собой и скрестив их в лодыжках. На лице появилось хитрое выражение.
– Знаешь по собственному опыту? – протянул Рон.
Арден опустила глаза в тарелку. После свадьбы ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что его романтизм и заверения в любви понадобились лишь для того, чтобы заполучить не любящую жену, а солидную, высокодоходную практику.
– Да, знаю, почему ты женился на мне. Мечтал завладеть клиникой моего отца. Думаю, ты специально изводил его, пока он не умер от удара. И добился всего, чего так жаждал. – Ее ярость дошла до точки, и голос сорвался на крик. – И теперь сообщаешь, что проигрался и можешь потерять практику!
– Как обычно, ты спешишь с выводами, не выслушав и половину того, что я намерен сказать. – Муж налил щедрую порцию вина и выпил одним махом. – У меня появилась возможность заработать много денег.
– Каким образом? Торговать наркотиками?
Он злобно глянул на нее, но продолжил:
– Помнишь, как год назад я устроил усыновление для одной пары? Они хотели ребенка с законными документами, обойдясь без нервотрепки и бюрократических проволочек.
– Помню, – осторожно подтвердила Арден.
Что он задумал? Торговать младенцами на черном рынке? С него станется. Ее затрясло.
– Сегодня я встречался с их друзьями. В укромном местечке. Строго конфиденциально. Потому что они знаменитости. – Рональд мелодраматично замолчал, и она знала, что он ждет, чтобы она поинтересовалась их именами. Позже она очень пожалеет, что не спросила. – Эта пара хочет ребенка больше всех, с кем я имел дело раньше. Испробовали все методы, но она так и не забеременела. Ничего не помогло, тогда проверили его. Самый заряженный ствол из всех когда-либо виденных мной, – непристойно хмыкнул муж. Арден терпеливо слушала, не меняя выражения лица. – Я вызвался подсуетиться и найти им ребенка для усыновления без хлопот. Но женщина отказалась. Дамочка желает, чтобы младенец был от ее мужа.
– Не понимаю, к чему ты клонишь.
– Плод его чресл, его семени, – театрально продекламировал он. – Они хотят, чтобы я нашел им суррогатную мать и оплодотворил его спермой. Вуаля! И у них появляется малыш.
– Я слышала о суррогатном материнстве. И что ты думаешь? Это может получиться? Ты сделал бы это для них?
Он заржал.
– Черт, да за такие деньги я готов на все, что угодно. Сто тысяч долларов. Пятьдесят – матери. Пятьдесят – мне.
Арден задохнулась.
– Сто… Они, должно быть, богатые знаменитости.
– Все, что им надо, – здоровый ребенок и полная тайна. Секретность, Арден. Никаких официальных бумаг. Они обещали заплатить наличными.
Это было неэтично, а может, и незаконно. Она не могла представить женщину, согласную на подобный поступок.
– И где ты отыщешь женщину, которая выносит и родит ребенка и тут же отдаст его?
Его глаза скучающе изучали ее, и холод скользнул по позвоночнику. Несколько бесконечных мгновений они молча смотрели друг на друга.
– Не думаю, что придется далеко искать, – процедил муж.
Лицо Арден побелело. Конечно, он не ее имеет в виду. Собственную жену!
– Рон, – выдавила она, ненавидя нотки отчаяния и паники в голосе, – ты же не подразумеваешь, что я…
– Именно.
Она вскочила со стула и бросилась прочь, но он настиг ее и практически вывернул руку из сустава, разворачивая к себе. Рон побагровел и заорал, брызгая слюной:
– Подумай хорошенько, Арден. Если ты согласишься, мы получим все деньги. Я… нам не придется ни с кем делиться.
– Я попробую вообще забыть об этом разговоре, Рон. Пожалуйста, отпусти руку. Ты делаешь мне больно.
– Тебе станет еще больней, если твоя неприступная задница вылетит из этого дома, который ты так любовно обустраивала. И что будет с Джоуи? Его лечение сжирает нас заживо. Заодно с наследством твоего драгоценного папаши. Ты позволишь всему вылететь в трубу из-за своих чистоплюйских принципов?
Арден выдернула руку и собралась уйти, но сказанное заставило призадуматься, невзирая на абсурдность предложения. Она не могла позволить Рону проиграть дело всей жизни своего отца. И Джоуи! Что они станут делать, если не смогут оплачивать медицинские счета?
– Уверена, что… эта пара не имела в виду жену доктора, когда обратилась к тебе.
– Они никогда не узнают, потому что не намерены знакомиться с матерью и не хотят, чтобы она знала их. Собираются выдать ребенка за своего собственного. Все, что им нужно, – здоровая женщина, которая выносит здорового ребенка. Сосуд.
– Так вот чем я являюсь для тебя? Средством вытаскивания из неприятностей? Доходным сосудом?
– Понимай как хочешь. Ты все равно никак не используешь свое тело. А так хоть ребенка родишь за деньги.
Она сгорбилась под грузом оскорблений. Это была правда. Нерегулярность секса между ними вызывала бесконечные скандалы. Арден не испытывала неприязни к интимным отношениям. Она выросла просвещенной в этом плане благодаря отцовской врачебной откровенности и относилась к физической стороне брака не как к греху, а как к нормальному действу. К чему она действительно испытывала отвращение – так это к сексу с Роном. Без прелюдии, без нежности, без любви. Она покорялась много лет, пока это не сделалось невыносимым, и она не начала изобретать всевозможные отговорки.
Вместо того чтобы начать застарелый спор, который неизменно приводил практически к изнасилованию, Арден заявила:
– Я не хочу иметь ребенка, да еще от другого мужчины. Мне хватает Джоуи. Я наполовину убита, когда выхожу из больницы. И не думаю, что физически готова. Тем более психологически.
– Если пораскинешь мозгами, то сразу изготовишься. И кончай это дерьмо о ребенке другого мужчины. Это просто биологический процесс. Сперматозоид и яйцеклетка. Оплодотворяем, вешаем лапшу на уши – и дело в шляпе.
Арден с отвращением отвернулась. Как он мог так бездушно относиться к чуду, свидетелем которого становился каждый день? Она не понимала, с какой стати стоит и обсуждает с ним это безумие, но неожиданно увидела возможный выход для себя.
– Что мы скажем людям? Имею в виду, когда я вернусь домой из больницы без малыша.
– Скажем, что ребенок родился мертвым, мы убиты горем и не хотим никакой заупокойной службы и похорон, никакого памятника. Ничего.
– А больничный персонал? Есть строгие правила, запрещающие врачам лечить родственников. Как ты сумеешь втайне ото всех отдать моего… младенца женщине, которая не была беременной, и оформить его как умершего?
– Не твоя забота, Арден, – отрезал он. – Я сам позабочусь о деталях. Деньги заткнут любые рты. Медсестры родильной палаты преданы мне и сделают все, что я прикажу.
Очевидно, он не впервые удачно прокручивал подобные делишки. Такие вещи были чужды Арден, и возможные последствия ужасали.
– Как мы… сделаем это?
Теперь, когда муж уверился, что она подчинится, его напористость возросла.
– Сначала убедимся, что ты не ждешь ребенка. – Он мерзко ухмыльнулся. – Но ведь это практически невозможно, не так ли? Я покажу им твою безупречную медицинскую карту. С первой беременностью у тебя не было никаких проблем. Мы подпишем контракт, и я проведу процедуру в своем кабинете.
– Что, если я не забеременею?
– Забеременеешь. Я позабочусь об этом.
Ее затрясло.
– Я должна подумать, Рон.
– О чем тут думать… – заорал он. Но увидев, как она упрямо вздернула подбородок, смягчил давление и задействовал обаяние. – Ладно. Понимаю. У тебя есть несколько дней, но они хотят получить ответ к концу недели.
На следующее утро Арден сообщила о своем согласии. Муж затрясся от восторга. И тут она объявила свои условия.
– Что?! – заревел он.
– Я сказала, что хочу свою половину денег вместе с бумагами на развод, подписанными, скрепленными печатями и официально зарегистрированными. Никакого секса между нами, пока я не рожу. Когда с деньгами выпишусь из больницы, чтобы духу твоего здесь не было.
– Ты не выгонишь меня, детка. Если кто-то и вылетит отсюда, то это будешь ты! Хлопот не оберешься с репутацией клиники, если выставишь меня.
– Не надейся. Пока отец был жив, все шло, как положено. Сильно подозреваю, что под твоим руководством дело постепенно разрушается. Не хочу наблюдать за этим. Это совсем не та клиника, которой можно гордиться. – Арден заставила себя выпрямиться. – Ты использовал меня, чтобы получить практику. А теперь довольствуйся тем, что тебе дадут. Я рожу этого ребенка, потому что полученные деньги позволят мне и Джоуи навсегда избавиться от тебя. Вы в последний раз используете меня, доктор Рональд Лоури.
Муж выполнил все ее требования. Он никогда не признавался, но Арден была уверена, что кредиторы давили на него. У отчаявшегося человека не было другого выбора, кроме как принять все условия. Когда она после родов покидала больницу, то чувствовала себя грязной, использованной и опустошенной, но свободной, и не жалела о своем решении. Деньги за девятимесячную работу позволят лучше заботиться о Джоуи.
Но теперь почти два года спустя ее охватывали двойственные чувства по поводу согласия выносить ребенка от незнакомца. Для Макаслинов сбылось их заветное желание, когда она родила им мальчика. Сын обогатил их жизни и дал Дрю тот якорь, за который можно уцепиться, смысл существования, когда разваливается весь мир. Не должно ли это освободить Арден от ощущения вины? Почему она продолжает осуждать себя? В любом случае уже слишком поздно изменять историю.
Она не шевелилась, размышляя об обстоятельствах, которые привели ее на этот прекрасный остров. Потом встала и потянулась, разминая мышцы, затекшие от долгого пребывания в неподвижном положении. Арден провела спокойный вечер в своей комнате, что-то записывая, но главным образом прикидывая, когда рассказать Дрю Макаслину, кто она такая, и как упросить его позволить ей увидеть сына.

* * *

– Привет. – Дрю трусцой подбежал к краю террасы и поднял глаза на женщину, как всегда сидевшую за ближайшим к ограждению столиком. – Вы выглядите прохладной, как огурчик.
– А вы горячим, как преисподняя.
Он удивленно рассмеялся.
– Именно так я себя и чувствую. Гарри гоняет меня за мои же деньги.
– Я бы сказала, что он отрабатывает свою плату.
Арден наблюдала за напряженным состязанием в последних двух сетах и за игрой Дрю и гадала, каков он был на пике форме, до того как горе и неумеренные возлияния едва не уничтожили его мастерство.
Он выглядит довольным, заметила она.
– Да, ну, в общем, мне удалось несколько хороших ударов, – скромно признал Дрю. – Зарабатываю к обеду хороший аппетит.
– Не волнуйтесь на мой счет. Я наслаждаюсь зрелищем.
Он поклонился в пояс и понесся назад на корт, призывая измученного Гарри закончить перерыв. Дрю без промедления приступил к следующему сету. Гарри подавал, однако пушечный удар вернулся с удвоенной силой. Какое-то время противоборство шло на равных, пока Дрю не выиграл два очка подряд и не завершил соревнование.
Игнорируя аплодисменты фанаток, снова облепивших забор, как яркие бабочки, он насмешливо отпрянул от ограждения и поискал глазами Арден.
– Вроде бы матадор должен бросить леди ухо быка или хвост, или еще что-нибудь, чтобы посвятить ей победу?
Она засмеялась.
– Да, так и есть. Но, пожалуйста, не отрывайте ухо Гарри.
– Мне нечего бросить вам, кроме теннисного мяча. Или мокрого полотенца.
– Предпочитаю мяч.
Дрю бросил ей мяч, который она ловко поймала и склонила голову с царственным благоволением.
– Закажите мне четыре стакана воды, я приду через минуту.
Арден смотрела, как он перекинул сумку через плечо и направился в сторону раздевалки. Дрю махнул ей перед тем, как исчезнуть за толстыми металлическими дверями.
Он когда-нибудь вспоминал о женщине, родившей его ребенка, задавалась она вопросом, подзывая официанта и заказывая воду и стакан охлажденного чая для себя. Когда-нибудь задумывался, что она чувствовала при внедрении в свое тело его частички? Близость без близости.

* * *

Рон определил день, благоприятный для оплодотворения – он измерял ее температуру специальным термометром несколько дней подряд, – и велел придти в его кабинет в нерабочее время. Голая и беззащитная, она легла на диагностический стол и положила ноги на распорки. Рон вставил в нее то, что назвал цервикальной чашкой. Затем ввел замороженную семенную жидкость в сосуд. Таким образом сперма должна проникнуть через шейку матки, потом Арден безболезненно извлечет приспособление дома. Если повезет, то результат будет удовлетворительным.
– А ты волнуешься не больше, чем при обычном акте, Арден, – съязвил Рон, искоса глядя на нее.
– Просто заткнись и заканчивай побыстрей, – устало ответила она.
Его убогие шутки больше не властны провоцировать ее.
– Разве тебе совсем не любопытно? А? Разве не гадаешь, на кого он похож? Кто он? Должен признаться, что он просто красавец. Хочешь трахнуться для возбуждения, пока наши отношения не стали исключительно официальными? – Он схватил ее за грудь и больно сжал. – Могу тебя ублажить. А потом разойдемся по домам.
Арден отшвырнула его руку, и Рон злорадно засмеялся. Он действительно думает, что похабная грубость и вкрадчивая улыбка способны затопить ее небывалой страстью? Она отвернулась, пока одинокая слезинка текла по виску.
– Просто закончи, пожалуйста.
– Завтра повторим, – сообщил муж, когда она села.
– Завтра?
– И послезавтра. Три дня, пока у тебя овуляция. – Он прислонился к столу и погладил ее по бедру. – Так что сидим, сложа руки, наблюдаем и ждем.
Арден молилась, чтобы все получилось с первой попытки. После издевательств Рона она сомневалась, что сможет выстоять и снова пройти через это в следующем месяце. Мольбы были услышаны. Через шесть недель Рон убедился, что она забеременела. Он сообщил паре, что суррогатная мать успешно оплодотворена и заверил Арден, что они в восторге.
– Ты чертовски хорошо должна заботиться о себе, – предупредил он. – Не хочу, чтобы все сорвалось.
– Отстань, – отрезала Арден, захлопывая дверь в спальню перед его носом.
Она не воспринимала растущий эмбрион как ребенка, личность, человека, и думала о нем только как о средстве, дающем им с Джоуи верный шанс обрести счастье и избавиться от жадности и эгоизма Рона.
В следующие недели по утрам ее терзала тошнота, а днем изнуряли поездки с Джоуи в больницу и обратно, но она пыталась не злиться на зародыша и никогда не разрешала себе почувствовать к нему хоть искорку любви. Когда друзья поздравили ее и Рона с грядущим прибавлением семейства, она заставила себя улыбаться, принимать их наилучшие пожелания и терпеть собственническую руку Рона на своих плечах.
Ощутив первый толчок младенца, Арден познала мгновение невероятной радости. Но быстро подавила порыв, отодвинула, скрыла в каком-то укромном уголке души. Только ночью, оставшись в одиночестве в своей комнате, натирая успокаивающим лосьоном выросший живот, задумалась о ребенке. Это мальчик или девочка? Глаза синие или карие? Или унаследует ее зеленые глаза?
Что неизбежно привело к мыслям о мужчине, семя которого оплодотворило ее. Как он выглядит? Добрый ли он человек? Будет ли хорошим отцом? Любит ли свою жену? Конечно, любит. И она его любит так сильно, что позволила другой женщине выносить его дитя. Они лежали рядом, когда он собирал…

* * *

– О чем задумались?
– О! – задохнулась Арден, положила руку на грудь и крутанулась назад, чтобы увидеть объект своих размышлений, который, улыбаясь, склонился над ней. Дрю положил ладонь на спинку ее стула очень близко от обнаженной спины.
– Простите, – искренне покаялся он. – Не хотел напугать вас.
– Нет, нет, все в порядке. – Она ощущала, как пылают щеки, и понимала, что выглядит такой же смущенной, как и чувствует себя. – Я была на расстоянии в миллион миль отсюда.
– Надеюсь, грезы наяву оправдали путешествие.
Его глаза казались невероятно синими на фоне густого загара, да еще и в окружении пушистых темных ресниц, золотистых на кончиках. Зубы сверкали белизной. Дрю чудесно пах мылом и ненавязчивым дорогим парфюмом. Очевидно, он предоставил солнцу высушить волосы, влажные завитки игриво лежали на лбу.
Но из-за своих замыслов Арден не хотела воспринимать его как мужчину с лицом и телом. Красивым лицом. Сексуальным телом. У нее снова запылали щеки, когда она подумала о той зарождающей жизнь инъекции Рона, введенной в нее, и посмотрела вдаль, нервно облизнув губы.
– На самом деле это были не мечты, – легко опровергла Арден, расслабившись, как она надеялась. – Просто задумалась. Обстановка завораживает. Шум прибоя. Вздохи ветра. Вы понимаете.
Дрю, одетый в бежевые слаксы и рубашку-поло цвета морской волны, развалился на стуле напротив нее и, сделав большой глоток воды со льдом, сказал:
– Иногда я спускаюсь к пляжу перед моим домом, особенно по вечерам, и сижу там час или больше, даже не замечая, как проходит время. Похоже на сон, но я не сплю.
– Думаю, наш рассудок умеет отключаться, когда требуется ускользнуть от действительности.
– Ха! Так вот чем вы занимаетесь? Пытаетесь сбежать от меня.
Арден захохотала: ни одна женщина в здравом уме не захочет сбежать от такого мужчины, Дрю тоже улыбнулся.
– Нет. По крайней мере, пока вы не оплатите мой обед, – поддразнила она.
– Похоже на Мэтта. Он тоже сначала требует удовольствие, а уж потом обнимает и целует. – Когда он увидел пораженное выражение ее лица, то выдохнул проклятье: – Арден, ох… черт, я просто не подумал, как все это звучит. Вы ничего не будете мне должны за этот обед. Я имел в виду…
– Понимаю, что вы имели в виду, – снова улыбнулась она. – И я не обиделась. Правда.
Он полуприкрыл веки и оценивающе посмотрел на ее губы, и не стал отводить глаза, когда она повернулась к нему.
– И все-таки подумали об этом, не так ли? Например, о поцелуе.
– Нет, – отрезала она.
Арден все утро мучилась вопросом, что надеть. Сегодня ей не хотелось выглядеть чересчур искушенной. Долгие месяцы после смерти Джоуи она утопала в страдании и совсем запустила себя. Но ради такой миссии старательно тренировалась, начала правильно питаться, сделала маникюр, стала накладывать макияж, постриглась и обновила гардероб, насколько позволял ограниченный бюджет. И была поражена результатом. Рон настолько подавлял ее? Сейчас она выглядела лучше, чем когда-либо в жизни. И сегодняшний день не исключение.
Черный эластичный без бретелек топ вызывающе обтягивал грудь, подчеркивая каждую линию. Аккуратная белая юбка с модными разрезами и кнопками от талии до подола на левой стороне, расстегнутыми до середины бедра. Ноги выглядели особенно загорелыми и шелковистыми на фоне белой ткани. Лакированные черные кожаные сандалии на плоской подошве с ремешками, обвивающими лодыжки. Единственными украшениями служили белый фигурный браслет и большие белые обручи в ушах.
Стоя перед зеркалом в своем номере, Арден решила, что выглядит элегантно. Элегантно и модно. Почему же теперь она почувствовала, что оделась еще и соблазнительно?
Пока Дрю неспешно и оценивающе осматривал ее тело с очевидным одобрением, она ощущала себя очень привлекательной, и сознавала, что он может заметить, как напряглись ее соски. Она никогда не думала о себе как о чувственной женщине, но теперь, под этим лазоревым взглядом, лениво путешествующим по ней, каждое нервное окончание, казалось, встрепенулось.
– Начнем с обеда, а там видно будет, – предложил Дрю, когда его глаза снова встретились с ее.
– Согласна.

Ох как же хочется ощутить или увидеть этот взгляд!!!

СПАСИБО!!!!
_________________

Пока читала , пришлось несколько раз поправлять макияж из-за слез. К черту макияж. Буду сидеть заплаканная. Боже мой , как же пишет Браун !!! Какие образы , язык. Дорогие переводчицы ! Огромнейшее вам спасибо за ваш литературный дар и желание переводить такие замечательные книги. Какой перевод ! Недаром я так ждала Сандру , чувствовала,что книга будет замечательная.Сопереживаю Арден , словно это кто-то из моих родных . Не дай , Бог ! Рон - подлюга , каких свет не видывал . Мразь. Бедная Арден. Пойти на суррогатное материнство с больным ребенком на руках, терпеть рядом с собой эту жабу - все это требует огромных душевных сил. Греет душу сознание того , что в конечном итоге она свое счастье обретет. На то он и Любовный роман с хеппи эндом. Легкого вам перевода следующих глав, NatalyNN , Nara и codeburger
_________________

Да удивительный роман, а перевод еще лучше, так как наш язык позволяет передать такие ощущения, что мурашки по коже даже бегут. И за все это спасибо всем девочкам, которые делают для нас такую замечательную работу. Спасибо за новую главу, за новое наслаждение.
_________________

мне только непонятно, почему Г героиня не могла уйти от мужа без суррогатного материнства
_________________

Она зависила материально от мужа , а лечение сына было слишком дорогое. Чтобы обеспечить диализ и лечение больному ребенку , Арден была вынуждена терпеть сосуществование рядом с мужем. Она ведь не работала. Ухаживала за ребенком. ИМХО.
_________________

Абсолютно верно


А то! Наш девоч, ой, мальчик еще тот горячий теннисный перец

Боже мой! Боже мой! Я испытала шок. Может я наивная,может глубоко наивная, но к чему Рон склонял, нет заставлял Арден!Во всех ЛР, измена считается самым большим грехом. По сравнению с тем,что сделал Рон. измена,это мелкая неприятность.
Восхищаюсь героиней! Сильная, мужественная! Как она избавилась от Рона!
Судя по этой главе,нас ждет много интересного.
Наташа, Nara, codeburger, огромное спасибо за главу, замечательную главу и классный перевод!!!

У меня почему-то перед глазами фильм "Рука, качающая колыбель" , где был мерзкий тип-гинеколог и тоже был не подарочек. Домогался исподтешка клиенток, ощупывая их ....Б-р-р-р-р-ррррр. Наверное , и эта сволочь такая же, только оплывшая жиром и самодовольная. Не удивилась бы , если бы автор про измены этого гада написала.
_________________

У меня только один вопрос - Эта сволочь еще жива? Если да, то мы все вместе пойдем к нему в гости!!!
Бррр!!! Какой ужас надо пережить женщине, отдавая одного ребенка, чтобы спасти другого!
Ну и глава!
Натали, Нарочка, codeburger, огромное спасибо за главу, вы молодцы!