Мир Корр-У

Ты выпила мою кровь…
Я не сдамся без бою ©

А по ночам здесь раздавался волчий вой. Едва на болота опускались сумерки, люди тут же закрывали на замок все двери и плотно захлопывали ставни, в каждом доме был подвал, куда они готовы были прятать детей, при малейшей угрозе опасности. А опасность была: говорили, волки здесь просто огромны. Но никто не мог рассказать насколько. Потому что после встречи с ними никто не выживал. И вот так проходила каждая ночь: взаперти своих домов люди слушали устрашающий волчий вой, надеясь, что минует их участь сия.
Но приходил рассвет, и начинался новый день. Радостные, что волки их пощадили, люди шли в лес и собирали травы, делая вид, что при свете дня волки им не страшны. Глупые, они не ведали, что волкам неважно время суток… © Сказания Вольного Сказочника.

СТАНИСЛАВ
Когда король смотрел на поверженных врагов, он довольно улыбался. Глядя на карту Корр-У, он всегда сосредоточенно хмурился, а осматривая своё войско, удовлетворёно кивал, едва улыбаясь. Когда же король смотрел на меня, его лицо не выражало ничего. Отец был не из тех, кто даёт волю чувствам, даже наедине - это я понял сразу. Но вот чего понять не мог никогда, почему со своим конём он был ласковее, чем со мной?!
Признаюсь, я часто желал ему смерти. И чем мучительнее, тем лучше. По возможности, в плену - он всегда этого боялся.
Но даже после своей смерти он продолжил меня удивлять. Даже после того, как его тело остыло в одной из королевских опочивален, мой папаша умудрялся испоганить мою жизнь. Я увидел это воспоминание, когда Бограт смотрел на семью одного из советников. В его голове мелькнул какой-то образ, даже тень. Но смутные очертания показались мне знакомы, я ухватился за них, как за паутину - с силой, но аккуратно.
И увидел последние минуты жизни моего отца... Перед смертью он думал обо мне. Беспокоился? Он надеялся, что спрятал меня? Что в монастыре я в безопасности?
Чувство зависти, так явно исходившее от Бограта при этом воспоминании, удивляло. Он ведь знал мою историю! Знал, как поступил со мной отец. Но его собственные воспоминания, его собственное прошлое, доставляло ему лишь досаду. Я чувствовал лёгкие оттенки разочарования, ненависти, когда он думал о своём отце, когда сравнивал его с моим.
И в эти минуты я почти понимал его. Человеческую часть его.
Но вот сам Бограт понять меня не желал. Мысль о том, чтобы принять мою душу, была ему противна! И это тот, в ком уживаются две ипостаси: человека и животного!
Ну что же! У меня не получилось ничего достичь при жизни, но мне был дарован второй шанс. Узнать, что такое настоящая жизнь после смерти. Бограту придётся поделиться со мной своим телом. А если нет… Значит, это тело станет только моим.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
С момента своего создания зеркала были окружены тайнами и легендами, порой настолько страшными и кровавыми, что оставалось только поражаться, как этот дьявольский предмет мог попасть к людям и стать столь необходимым. В Корр-У позволить себе зеркало могли немногие. В основном, - дворяне, а значит, зеркала были лишь в Тёмном замке. Но даже там с ними обращались с предельной осторожностью. Люди верили, что зеркало может украсть душу, что с его помощью можно попасть в иной, таинственный мир, что оно является проводником мёртвых в другие земли.
Как бы то ни было, в замке можно было найти парочку больших зеркал. Все они были похожи. Длинные прямоугольные листы ковкого металла, отполированного до такой степени, что он мог отражать всё вокруг. Но было среди этих зеркал одно особое. С давних времён оно висело в одном из тронных залов. Круглое, светящееся словно изнутри золотым блеском. Люди верили, что зеркало это обладает собственной волей и что может оно отражать истинную сущность человека. Так ли это? Ответить могли лишь те, кто в него смотрелся.
Однако, шли годы, замок перестраивался, про это крыло стали забывать, тронный зал пришёл в запустение. Люди сюда не заглядывали, лишь свободно гуляли сквозняки, да мыши скребли каменный пол. Пауки сплели занавеси из паутины, которые теперь украшали все углы, большую люстру с огарками свечей и круглое металлическое зеркало, висящее в просторной нише. Его отполированная поверхность давно скрылась за слоем пыли. Зеркало больше не отражало ничего.
Бограту нравился Тёмный замок. Это было место, которое он уже начал привыкать называть своим домом. Отремонтированный, достроенный он выглядел теперь иначе, чем при его первом появлении. Замок не был большим. Скорее, это была средних размеров крепость, предназначенная для обороны, в которую каждый новый владелец стремился привнести что-то своё. Но не смотря на скромные размеры у Тёмного замка было много тайн и секретов. А ещё много потайных комнат и коридоров, которые Бограт стремился обнаружить. Он любил ночами расхаживать по замку в поисках нового прохода или залы, а затем наносить их на план замка, который взялся составлять.
Одна из подобных вылазок привела его в забытый тронный зал. Видимо, некогда здесь шумели пиры, праздновались победы и совершались государственные сделки. Зал не был столь уж большим, но внушал почтение. Огромный камин, в котором мог поместить и человек, кованная железная люстра с витыми рожками для свечей, помост, на котором до сих пор возвышался резной деревянный трон.
Этот трон заворожил Бограта. Он был невероятно прост, но в тоже время выполнен искусно и... Странное чувство возникло при взгляде на него: словно тот, кто завоюет право сидеть на этом престоле, сможет править миром. Бограт долго рассматривал этот деревянный трон. И спинки и сидение были самыми обычными. Но по краям их украшала хоть и обычная, но мастерски выполненная резьба, спинку венчали два острых наконечника, на которых были вырезаны человеческие черепа. Такие же черепа украшали и подлокотники.
Не удержавшись, Бограт сел.
На него нахлынула волна эмоций, странных видений, образов. Он чувствовал себя одним из тех древних королей, которые правили, ещё когда этот мир только зарождался. Он чувствовал себя властителем, захватившим этот престол в череде кровавых сражений, готовым столь же жестоко отстаивать его при малейшем посягательстве. О да, на нём когда-то сидели те древние, что создавали этот мир. Они брали то, что хотели, отстаивая своё право мечом. Они бились как в последний раз, и не было числа их жертвам. А потом сидели они, суровые и безжалостные, на этом троне и наблюдали, как их люди празднуют победу. Они пили вино, но никогда не хмелели. А рядом сидела женщина, прекрасная и гордая. Её древний король тоже заполучил в одном из сражений. И сидя на том пиру, хмурясь, он думал, что вскоре и её ему придётся покорять. Грубо насиловать, подчинять, а возможно дарить ей нежнейшие из ласк...
Всё это пронеслось перед глазами Бограта. А потом он увидел зеркало...

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Сейчас на древнем языке почти не говорили. Считалось, что он давно утрачен. Лишь в монастырях можно было отыскать пару-тройку книг, начертанных первыми письменами, да иногда на древних алтарях встречались грубо вырезанные надписи, которые никто из ныне живущих прочитать не мог.
Библиотека в Тёмном замке не изобиловала книгами. Скорее, она была создана, чтобы отдать дань моде. Серое пыльное помещение с грязными окнами и клочьями паутины, свисающими с редких шкафов. Вот и вся библиотека. Здесь даже не потрудились повесить люстру – никому и в голову не приходило, что здесь что-то можно было читать.
Но теперь всё изменилось. В одном из отдалённых монастырей Корр-У Бограт отыскал механика, с которым они вместе преобразили библиотеку. Переплетение сложных механизмов, замаскированные рычаги, металл и дерево. Стоило надавить на один из рычагов, и куполообразный потолок раздвигался в стороны, открывая небо. Благодаря сложному механизму, прямо в полу можно было открыть проход в Хранилище. Именно здесь и находилась настоящая библиотека. Все эти свитки, пергаменты и огромные пыльные тома, обнаружил один из рабочих, когда разбирал завалы одной из разрушенных башен. Замурованные в стены книги оказались настоящим сокровищем. Многие из них обветшали и истлели, находясь между сырых каменных стен, но остальные можно было спасти. Пара монахов день и ночь восстанавливала книги, которые затем были бережно отнесены в Хранилище.
Но почти все древние тома были на мёртвом языке. И по приказу короля трое монахов начали их переводить.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Надпись на древнем зеркале в заброшенном зале гласила: «Да узреет смотрящий истину». И истина, которую увидел Бограт, посмотрев в зеркало, оказалась пугающей. С блестящей золотой поверхности на него смотрело во все не его лицо. Все черты как будто заострились, напоминая волчью морду и вместе с тем… однажды виденное им лицо. Нос стал длиннее. Один глаз, как и прежде, зелёный, но второй – превратился в карий. Губы уже, подбородок более остр, а волосы стали длиннее. Волнистыми прядями они падали на плечи. Рука сама собой взметнулась к голове, но на ощупь, волосы были такими же короткими, как и раньше. Бограт снова потрясённо взглянул в зеркало: это всё ещё было его лицо, но черты постепенно стирались, превращая его в Станислава, истинного короля Корр-У.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Пир был в самом разгаре. Слуги сновали между столов, разнося тяжёлые подносы с едой и кувшины с вином. Ароматные запахи пробуждали просто зверский аппетит, и гости, не стесняясь, изо всех сил налегали на еду, стремясь попробовать как можно больше приготовленных яств. Время шло, а кушанья не иссякали. Гостей начали развлекать менестрели, акробаты, шут выделывал забавные коленца, а потом в центр зала вышли артисты…
Это была одна из уличных трупп, передвижной кукольный театр , с тощими актёрами и старыми куклами . Но стоило им начать представление, как в зале воцарилась тишина. Выцветшие, потрёпанные от времени, куклы жили своей собственной жизнью. На полчаса марионетки превратились в настоящих людей, и не были заметны нити, удерживающие их руки и ноги. Словно настоящая бежала по лесу прекрасная черноволосая девушка. Трепет и страх, охватившие её при виде одинокой избушки, передались и зрителям. Любопытство, с которым она заглядывала в красивое окошко, было в каждом из сидящих в зале. Когда скрипнула маленькая дверца кукольной избушки и на пороге появилась уродливая старуха, одна из дам испуганно ахнула. Рассказывая старинную легенду, актёры заворожили всех. Словно зачарованные, поддавшиеся какому-то неведомому древнему волшебству, зрители сидели неподвижно на своих местах, застыв, как каменные изваяния.
А потом, одна из девушек запела…

Пряди волос твоих живут своею жизнью.
Дыхание с хрипом вырывается, тихо-тихо.
Наши жизни давно сплелись одной нитью.

Ткала я полотно плотное, крепкое,
Да поизносилось оно, истёрлось.
Время бежало, хитрое, вечное.
Истлела ткань, выбросишь её…
Да позабудешь обо мне.
Горько и больно, сердце разрывает рёбра.
Уйду я далеко, надолго, в края неведомые и опасные.
Там при луне жёлтой, таинственной,
Сварю я напиток приворотный
Да не выпьешь ты его, разольётся вино по полу,
Как кровь впитаются в пол капли красные.
Не забыть мне тебя. Да и надо ли?
Пойду я бродить по свету белому,
Загляну в глаза месяцу ясному,
Отдам тело для поцелуев ветру сильному.
Быть мне невестой тьмы кромешной.
Окаменеет сердце.

А волосы твои развеваются на ветру
Пламенно, строптивые.
Другая в них лицом зарывается.
Её ты целуешь искренне,
С ней в объятиях сплетаешься…

Ещё долго в зале стояла полная тишина. Не сразу все поняли, что представление окончено. Лишь когда артисты отложили своих кукол и встали перед зрителями, те, наконец, поняли, что это был конец. Раздались громкие аплодисменты. Смущённые актёры поклонились и, собрав свои вещи, быстро удалились из зала.
― Поразительно. Они заворожили всех здесь, но только не вас, Канцлер… - Бограт сделал глоток вина и наклонился к Канцлеру, сидевшему слева.
Мужчина вздрогнул, но так быстро подавил свою реакцию, что будь Бограт обычным человеком, то и не заметил бы этого.
― Они были весьма впечатляющи, Ваше Величество. – Канцлер учтиво поклонился и потянулся к своему кубку.
― Я рад, что вы это заметили, глядя всё время в совершенно другую сторону. – Бограт криво усмехнулся и слегка поднял свой кубок.
― Простите?
Король поднял брови и кивком головы указал влево, где среди придворных дам сидела Катарина дель Арон.
Канцлер выпрямился на своём месте, превратившись в недвижимое изваяние.
― Я не понимаю, о чём вы, Ваше Величество. – Голос прозвучал так холодно, что Бограт едва не поёжился.
Он усмехнулся, пожав плечами, и снова сделал глоток.
― Действительно, о чём это я?..
― Какой же ты ублюдок… - В голове явно раздался голос Станислава, но на его слова король ничего не стал отвечать.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Потолок в библиотеке был открыт так, чтобы пропускать свет луны и соответствовать положению звёзд на небе. Сейчас в этой маленькой обсерватории матово сияли искусственные звёзды, точь-в-точь их небесные собратья. От этого библиотека наполнялась таинственным голубоватым светом. А лунное сияние, расползшееся по полу, выхватывало из темноты необычный рисунок плитки. Всё это место было наполнено каким-то странным волшебством. Тайной.
Бограт расположился на деревянной лестнице, приставленной к одному из стеллажей. Он листал одну из древних книг, бережно переворачивая страницы, когда услышал тихий шёпот в другом конце зала. Он без труда узнал Канцлера и Катарину. Пир ещё продолжался, даже пяти минут не прошло с тех пор, как Бограт удалился, а эти двое уже здесь… Бесшумно забравшись вверх по лестнице, он смог даже видеть этих двоих. Леди Катарина была взволнована. Она цеплялась за своего любовника, умоляя выслушать. Канцлер, наоборот, как всегда холоден и сдержан. Бограт поразился тому, что эти двое нашли друг в друге. Но тут Катарина вновь заговорила, и он принялся внимательно слушать.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Леди Элизабета мрачно наблюдала, как два дюжих конюха грузят её багаж. На дворе было уже темно, но хмурый лакей удерживал на длинном шесте фонарь, который должен был улучшить видимость. Но его света едва хватало на то, чтобы лакеи находили дорогу до кареты . Интересно, это очередной способ господина дель Арона унизить её? Показать, что она ничего не значит и зависит лишь от его милости?
Элизабета поёжилась и плотнее закуталась в плащ. Она никогда и ни для кого ничего не значила. Сначала был отец, заключивший «выгодный» брак, в котором она была всего лишь пешкой, потом муж, который… Ох. О нём вообще лучше не вспоминать. Теперь вот это. А она всего лишь хотела помочь бедной влюблённой девочке. Помочь испытать то, чего никогда не испытывала сама. В результате? В результате Катарину срочно выдают замуж, а её саму ссылают в монастырь.
Лакей повесил фонарь на крючок кареты, открыл ей дверцу и спустил ступеньки. Вздохнув, Элизабета забралась в тёмную холодную карету и забилась в дальний угол. Она всегда испытывала страх перед поездками. Они сулили неизвестность. Никогда не знаешь, чем окончится твоё путешествие, да и что случится с тобой в пути. Возница взмахнул поводьями и, дёрнувшись, карета покатила по ухабам.
Элизабета отвернулась от окна и смахнула слёзы. Ей ещё никогда не было так страшно.
Начинались долгие пять дней её путешествия.

»» 01.03.13 17:50 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

А ведьмы те с виду были – обычные женщины. Но осенью, когда день становится равен ночи, собирались они по пять, и уходили далеко в лес. Там возведён был каменный алтарь, в который складывали они волшебный травы, а потом зажигали их. Вдохнув ароматный дым, сбрасывали они свои белые одежды и начинали плясать обнажёнными, в свете яркой луны. И завораживали эти пляски любого смертного, ибо поддавшись магии природы, колдуньи эти становились частью её. Не было ничего прекраснее плавных и резких движений их разгорячённых тел. И каждый, кому доводилось хоть однажды подглядеть за ними, мечтал собрать языком капельки пота, скатывающихся с их перламутровой кожи…©
Сказания Вольного Сказочника.

День первый… Утро
Из-за начавшегося дождя в карете было сыро и холодно. Элизабета старалась закутаться в плащ, но даже это не помогало. Из тёплых вещей больше ничего не было, поэтому, оставалось забраться с ногами на сидение и согревать ладони своим дыханием. Карета подскакивала на каждом ухабе, в щели забирался противный ветер, а за окном нельзя было ничего разобрать. С тех пор, как она села в карету, прошло всего несколько часов, но окрестностей Элизабета уже не узнавала. Кажется, она оказалась совсем в другом мире.

День второй… Вечер
Дождь закончился лишь к вечеру второго дня. Большой тракт, по которому они держали путь, закончился. Последний в этой местности трактир боязливо скукожился возле кривого указателя с двумя стрелками. Одна указывала в ту сторону, откуда они ехали – на столицу, другая – на север, в далёкие земли. Кучер ушёл в трактир, пополнить запасы снеди, а Элизабета воспользовалась возможностью размять ноги. Грязь неприятно чавкала, ветер пробирал до костей, но она с удовольствием вдыхала запах сырости. Запах свободы. Ей нравилось, как пахло после дождя, сырая, гниющая листва, пыль, аромат хвои… Будет ли там, на севере, пахнуть так же?
Боже, что её волнует?! Какая разница, какой там будет запах! Она окажется в ссылке, в монастыре. Ей придётся вести жизнь полную «смирения и благочестия», как выразился господин дель Арон. Но не такой жизни она хотела! Слишком долго она была смиренна и благочестива. Никогда не позволяла себе ни малейшей вольности. Манеры леди Милевской всегда были столь изысканны, что сердобольные мамаши ставили её в пример своим дочерям. А её репутации могла позавидовать любая монахиня – послушная дочь, верная жена, убитая горем вдова. Вот только не этого она хотела. Как хорошая актриса она исполняла те роли, которые ей давали, но никогда не была самой собой. В тайне она всегда завидовала тем свободным гордым женщинам, которые вели себя так, как хотели.
Ей хотелось быть безрассудной, смелой, даже распущенной. И вместо того, чтобы стоять в стороне и слушать осуждающий шёпот старых, злобных женщин, погрязших в лицемерии, ей хотелось быть той, о ком шептались. Как например, любовница прежнего короля. Каждый её выход в свет сопровождался скандалом, провокационным платьем и блеском бриллиантов. Поговаривали, что она может доставить удовольствие мужчине лишь словами, ездит на лошади без седла и принимает ванны из молока…
Правда это или нет… Король всегда держал её при себе, женщины завидовали и ненавидели, а каждый мужчина королевства желал её. И Элизабета, запертая в годах траура и зашнурованная в чёртов корсет, мечтала быть похожей на неё, хоть немного.
Лишь однажды она почувствовала себя такой женщиной. Пару дней назад… Элизабета кинулась к багажу в поисках своей маленькой греховной тайны…

День третий… Рассвет
Пару дней назад, возвращаясь с прогулки, Элизабета обнаружила у себя под дверью подарок. В простой обёрточной бумаге была книга сказок и легенд , бытующих в Корр-У. внутри, среди страниц, оказался зажат маленький букет фиалок – цветы ещё хранили свой нежный запах, хоть их лепестки и были примяты страницами. Сначала, Элизабета подумала, что это маленький сюрприз от Катарины или кого-то ещё, но читая книгу, обнаружила одну странность: некоторые слова и буквы были обведены красным. Когда она соединила их вместе, получилось предложение, прочитав которое, её тут же бросило в жар.
Хочу чувствовать, как ваша кожа становится горячей под моими ладонями.
Ей никто и никогда не писал такого. Да и мысль о том, что она может вызывать в ком-то такие чувства, ей в голову не приходила. Но было что-то чарующее и греховное в этой фразе. В том, как она была зашифрована. Элизабете нравилось лежать ночами в своей постели и перелистывать страницу за страницей, в поисках выделенных слов. Она уже давно выучила наизусть номера страничек, но каждый раз, сердце вырывалось из груди, а между ног становилось горячо и влажно, когда она листала книгу.
Вот и сейчас, забившись в уголок кареты, Элизабета не спеша просматривала книгу. Буквы алой кровью горели на бумаге, а едва ощутимый запах засохших фиалок заполнил собой всё пространство кареты. Кто он, тот, кто подарил ей такой простой, но вместе с тем скандальный подарок? Действительно ли, ему этого хотелось?
Хочу чувствовать, как ваша кожа становится горячей под моими ладонями.
Представлял ли он их вдвоём? Ночью, днём, утром, в опускающихся сумерках… Как его зовут? Что он любит? Как выглядит?.. Десятки, сотни, миллионы вопросов одолевали её. Знает ли он, что её заставили уехать? Будет ли по ней скучать?
Хочу чувствовать, как ваша кожа становится горячей под моими ладонями.
Элизабета захлопнула книгу. Не стоит попусту мечтать о том, чему не суждено сбыться. Может, это вообще чья-то злая шутка?! Хватит и того, что читая книгу, она согрелась…
Но даже когда она вновь принялась смотреть в окно на унылый пейзаж, мысли об этом таинственном человеке её не покидали. Смутные образы вспыхивали перед глазами, туманя зрение, заставляя желать неосуществимого. Желать его…

День четвёртый… Вечер
По словам кучера они уже были в Ведьминой лощине. До монастыря оставался ещё день пути по узкой тропе в лесу. Элизабета выглянула в окно, что-то в этом месте было неправильное, противоестественное. Она едва не ахнула, когда поняла, что это. Высоко на деревьях были подвешены кресты . Они были сделаны из обычных веток и перевязаны какими-то бечёвками. Спускаясь на разной высоте с сучьев, они мерно раскачивались над головой на всём протяжении дороги. Элизабета сглотнула и вцепилась в плащ. Что же это за место такое?! Куда её привезли?
Внезапно карета подпрыгнула и с громким треском опустилась вниз. Элизабета едва удержалась на сидении, больно ударившись коленом о металлический обруч, опоясывающий дверь. Дверь распахнулась, и взволнованный кучер помог ей выйти.
― С вами всё в порядке?
Элизабета едва не упала, наступив на ногу. Так больно.
― Да… Ударилась ногой. Что случилось?
― Колесо сломалось… - Кучер досадливо пнул треснувшее колесо ногой и огляделся. При взгляде на подвешенные кресты его брови сдвинулись у переносицы.
― Зачем они? – Элизабета кивком головы указала на кресты.
Кучер снова посмотрел вверх и перекрестился:
― Местные верят, что они отгоняют ведьм, не дают им пробраться в лощину.
― А если ведьма уже в лощине?..
На этот вопрос кучер не знал ответа.

День пятый… Вечер. Закат.
Стражники на пограничном посту помогли починить колесо. Однако, до нужного места они добрались лишь под вечер. Солнце садилось, окрашивая всё вокруг в багровые тона. Над лесом, кажется, даже поднимался пар. Кроваво-красные лучи проникали сквозь зелёный свод листвы, превращая всё в какой-то нереальный мир.
Элизабета выбралась из кареты и огляделась. Монастырь оказался чем-то вроде каменной крепости, окружённой деревянным частоколом. Судя по всему, здание было одноэтажным. Всё, что она смогла разглядеть отсюда – запущенный двор, каменные изваяния и виноградные лозы, опутывающие каменные выступы. Такое впечатление, людей здесь не было уже очень давно.
Тем не менее, ворота со скрипом распахнулись, и к ним вышла женщина средних лет, закутанная в чёрную рясу.
― Добро пожаловать. Я так полагаю, вы леди Милевская?
Элизабета присела в реверансе:
― Благодарю…
Видя её замешательство, женщина заговорила вновь:
― Я мать-настоятельница монастыря. Прошу, следуйте за мной…

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
― Мы давно хотели восстановить мыловарню. Я думаю, поручить это вам и сестре Агнешке . – Мать-настоятельница кивков головы указала на высокую бледную женщину, склонившуюся над грядкой с растениями. – Она сведуща в травах, а ваших знаний вполне хватит на то, чтобы разобраться со старыми рецептами. Сестра Агнешка, подойдите сюда. – Женщина выпрямилась и взглянула в их сторону. На её лице не было никаких эмоций – полное равнодушие. Стремительными шагами она подошла к Элизабете и матери – настоятельнице, поклонилась
― Сестра Агнешка, покажите леди Элизабете мыловарню. Думаю, вам лучше всего на месте обсудить, что и как сделать. Монастырю нужен дополнительный доход, мы едва концы с концами сводим.
Задумчиво прикусив губу, мать-настоятельница ещё несколько секунд стояла неподвижно, но затем развернулась и ушла.
Элизабета взглянула на неразговорчивую Агнешку. Видимо, вдвоём им предстояло улучшить благосостояние монастыря. Правда, каким образом они это сделают, Элизабета не понимала. Она выжидающе взглянула на монахиню, но та лишь пожала плечами и быстро зашагала в сторону леса.
― Следуйте за мной.
Элизабета покорно приподняла рясу и пошла за монахиней.
Мыловарней оказалась старая покосившаяся избушка, обнесённая плетнём, по которому расхаживал толстый белый кот . В одной из стен всё ещё сохранилось красивое резное окно, которое больше подходило сказочному домику, нежели этой заброшенной сторожке. Элизабета попыталась заглянуть внутрь, но стекло было таким грязным и пыльным, что ничего нельзя было увидеть. Дверь висела на одной петле и устрашающе скрипела при малейшем порыве ветра. Вдвоём с Агнешкой они кое-как её отворили и вошли внутрь.


На листьях осень, паутина,
С дождем легла, меняя цвет,
В лесах заобрелась, рябина,
В душе обид и боли нет. ©

КОРРУ-У. ТЁМНЫЙ ЗАМОК
В самой чаще леса возводили алтарь. Грубый, вытесанный из камня ,он стоял серди деревьев, как часть этого леса. Вокруг росла рябина, злая осина, мудрая ель. Древние оборотни, те, самые первые, которых теперь называли лугару, верили, что у каждого дерева есть своя душа, и эта душа оберегает какого-нибудь человека.
Бограт не знал, какое дерево должно оберегать его. те знания давно были утрачены, и можно было надеяться только на себя. Но старые ритуалы ещё сохранились. Он возводил алтарь, чтобы молить древним богам – это была единственная надежда на то, чтобы остаться самим собой.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Зеркало больше не отражало его лицо. Это был какой-то другой человек. Не Бограт, но и не Станислав. Кто-то, похожий на них обоих, кто-то, кто мог быть их братом. Высокий, худой, со впалыми глазами странного, то ли голубого, то ли зелёного цвета. Его волосы волнистыми прядями падали на плечи – слишком длинные для Бограта, но короче, чем у Станислава. На лице появилась щетина, которой не было ни у одного, ни у второго. Он стал более мускулистым, но выглядел как-то болезненно. И глядя в Зеркало, он понимал, что не принадлежит больше себе. Станислав становился частью его, превращая в кого-то другого. Они сливались в единое целое, и нельзя было сказать, где мысли одного, а где – другого. Но иногда ещё можно было их различить. Когда случалось что-то, что было абсолютно безразлично одному, на важно другому.
Когда Станислав узнал, что леди Милевскую изгнали, он впал в ярость. Он громил всё, что попадалось ему на глаза. Сдирая ладони в кровь, он уничтожал каждую вещь, которую можно было сломать. Слуги, пажи – все пострадали от его сумасшедшего приступа. Кровь, обломки, боль… Бограт обнаружил себя сидящим посреди этого безумия. Всё вокруг было разрушено, сломано. Его тело покрылось ранами, глубокими кровоточащими царапинами, руки были в крови. Он не мог больше так жить. Станислав убивал его. медленно, но неотвратимо. И тогда он понял, что нужно сделать.
Единственное, что было важно для настоящего короля, единственное, что держало его здесь, и было ему желанно – леди Милевская. Бограт чувствовал неумолимое приближение смерти. Он не знал, где, когда и как, но понимал, что скоро, из-за Станислава. Когда наследник поймёт, что он сделал, то умрут оба. Но ему было всё равно. Главное – избавиться от этого сумасшествия в голове. От чужого голоса в ушах, чужого желания к женщине, чужих мыслей, чужих действий. Он сделает то, что убьёт их обоих – он уничтожит причину. Леди Элизабету.

»» 26.08.13 18:46 Переворот в Корр-У (альтернативная версия коронации)
_________________

- Чтоб тебя…!! – неожиданно для себя самой выдала я, приземляясь. Довольно мягко, похоже на шкуры.
Повезло. Еще и в том, что извернувшись, я свалилась набок и не расплющила Триса.
Точно, шкуры. На которых я оказалась не одна. Демоны раздери этого Ника с его артефактами – я угодила в чью-то кровать!
В чью-то! Не в чью-то, а судя по рычанию, разбуженного и очень недовольного этим ликана!
В бесовской станице, в разгар кутежа и то было бы проще.
Я не менее сердито рыкнула в ответ и тут же произнесла:
- Крутость продемонстрировали, может, теперь поговорим, как нормальные оборотни. Извини, что разбудила.
И повернулась к сокроватнику. Опасности нужно смотреть в глаза.
_________________

Знахари оборотней даже среди себе подобных странный народ. Их скорее боятся, чем уважают. Умоляют, нежели просят. Ненавидят, а не благодарят.
Ковач был осуждён старейшинами за попытку пробудить к жизни мёртвые души. Его казнь близилась неотвратимо. Но власть внезапно сменилась, и молодой знахарь был помилован. Он без промедления согласился сменить один мир на другой. И теперь, в маленькой избе в самой чаще леса, задумчиво склонился над старой книгой. Ковач был единственным, кто знал о двух душах в теле короля. Он искал способ изгнать Станислава, или хотя бы подавить. Как-то незаметно для самого себя Бограт превратился в подопытное существо, на котором изучают действие гастона и заговоров.
Вдруг Ковач выпрямился и потянулся за какой-то склянкой, а Бограт тяжело вздохнул, ожидая когда на нём испытают новый отвар.

Его раздирали желания. Желания трёх разных существ - человека, призрака и волка. Человек хотел избавления, призрак - мести, а волк - охоты. Знахарю удалось подавить волю Станислава, но во сне Бограта всё ещё преследовали его воспоминания и фантазии. Медленно это сводило его с ума.



Девушка шла по лесу. Клочья тумана цеплялись за её плечи, подол волочился по земле. Она подошла к каменному алтарю и сбросила своё одеяние. Зачерпнув из углубления в центре горсть какого-то порошка она начала сыпать его себе на плечи и что-то тихо напевать. Странные слова сплетались мелодию, которая почему-то пугала. Странная песня оборвалась, и девушка медленно побрела вперёд, как и была, обнаженной. За высокими могучими стволами показалось озеро.


Ведьма вошла в него, неумолимо продвигаясь вперёд. Она шла, пока полностью не погрузилась в воду. Сколько прошло? Минута? Час? Год? На поверхности появились тонкие травинки и засохшие лепестки каких-то цветов...


Он давно забыл это ощущение - словно тебя притягивает невидимой нитью. Это что-то сильнее тебя, невозможно сопротивляться дикому натяжению, которые проходит через сердце. Как только ты решишь проявить волю, острая нить прорежет грудь и вырвет горячее сердце. Он узнал портал.

Зверь внутри почуял эту энергию даже сквозь сон. И зверь же сразу направил руку всё ещё спящего тела к изголовью. Пальцы сомкнулись вокруг холодной ребристой рукояти. Холодный металл обжёг кожу, наполняя руку силой, способной отнять жизнь. Зверь внутри выл, возвещая опасность, и человек, наконец, проснулся.



Лезвие, изогнутое волчьим клыком легло поперёк шеи противника. Пальцы впились в руку, когти вытянулись, прокалывая кожу, выпуская струйки вражеской крови. Горячей. Но слишком слабой. Женщина. На хрупком горле пролегла алая полоса. Зверь зарычал от запаха свежей крови. Растерзай... Заставь мучиться... Ей должно быть больно...
-А я не нормальный оборотень. - Голос был рыком одичавшего зверя, учуявшего запах крови. - Кто тебя подослал?

»» 23.09.13 00:32 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

Несмотря на пролегшее поперек шеи лезвие и боль в горле, мне было почти смешно.
Типично мужская логика: задать вопрос, лишив возможности на него ответить.
Еле слышно пискнув, я закатила глаза и обмякла, потеряв сознание – типично женская реакция.
Умение, отточенное до совершенства, не подвело и в этот раз: рядом послышалось сочное ругательство на шезгартском – я невольно восхитилась, запоминая – и лезвие отодвинулось от шеи.
Еще бы – вытрясти информацию из обморочной девицы довольно затруднительно: вряд ли такой тип носит с собой нюхательные соли, а чтобы залепить пощечину, нужна, по крайней мере, одна не занятая рука.
Не упусти момент, Фиа.
Свободная рука метнулась вперед со скоростью атакующей змеи и острие кинжала – свои козыри предпочитаю прятать в рукавах – уперлось ликану в пах.
- Убери когти, - промурлыкала я, - или станешь евнухом. - Ощущение чужой хватки исчезло и поднявшись, я встала на одно колено. - Меч тоже, будь так любезен.
Отлично, а теперь, Фиа, пора делать ноги. Проверять кто выиграет бой – тигрица против волка – мне совсем не хотелось.
Я кувыркнулась с кровати назад и в сторону, уходя с возможной линии атаки. И взвившись в почти запредельном, для человеческого облика, прыжке оказалась в проеме узкого окна-бойницы.
Невысоко, но для обращения в прыжке хватит и этого.
Я, конечно, слышала, что ликаны не отличаются высоким уровнем умственных способностей, но не настолько же: будь я убийцей, обернулась бы еще до портала и без лишних слов постаралась отправить его на встречу с Дираном.
Я подалась вперед, уже собравшись для падения, как вдруг обернулась, бросив в сторону ликана слова той, что изредка приходила в мои сны:
- Не тот путь. Зельями его не изгнать.
Что я несу? Кого здесь изгонять надо?
_________________

ДАВНЫМ-ДАВНО У ГРАНИЦЫ СЕВЕРНЫХ ГОР
В чаще леса, у самой границы Северных царств, жила ведьма.

Её называли Ведьмой тумана, ибо подвластны были ей все туманы. Обладала она властью великою и могла сотворить заклинание силы невиданной. Лишь одна капля, приготовленного ею зелья могла убить. Слова её лишали воли, глаза глядели в самое нутро, а голос зачаровывал. Все, кто замыслил недоброе, обращались к ведьме за помощью. И она помогала, но в обмен на что-то важное, ценное. Она творила ужасные деяния, накапливая могущество. Но всему приходит конец. Неведомо, что остановилу ведьму от дел её чёрных, однако же стала она искать того, кому силу свою передать можно.
Однажды, во время страшной грозы, какой ещё не знали те края, принялась ведьма варить зелье. Набрала она воды дождевой и колодезной, бросила в огонь песок и листья осины, вспыхнуло пламя, рванулось вверх. Стала ведьма бросать в воду травы да порошки и приговаривать:
-Перо совы болотной, чтоб всё видно было, хвоя ели злой, чтоб союзники помогали, базилик, чтоб удача в пути настигла...
Бросила она в отвар одуванчики белые, когти птичьи, в порошок стёртые, кору толчёную, коренья всевозможные... Кипело зелье, ядовитым паром вся изба ведьмы наполнилась, приговаривала она слова магические, лишь одной ей ведомые. К рассвету готово было зелье силы невиданной...


~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~
Чего он хотел в жизни? Стать королём? Создать империю, равной которой ещё не было? Чтобы добиться желаемого, он пошёл на всё. Но там, где его нутро не скрыто приличиями и правилами, где только голые инстинкты животного и человека смешиваются в одно, там он желал другого. Там он хотел лежать в этой просторной комнате, сосредоточии камня и холода. Он хотел вдыхать сырой влажный воздух, врывающийся в узкое окно. Он хотел чувствовать, как к нему сонная прижимается его женщина. Он хотел ощущать её тело, бессознательно прижимающееся к его в попытке согреться. Хотел кожей чувствовать её сонное спокойное дыхание. И от этого в его кожу вонзались бы сотни раскалённых иголок, даря боль и наслаждение. Пока она спала, он бы надел на её шею золото и бриллианты. Каждый день он дарил бы ей подарки, которые собирал десятилетиями лишь для неё.
Но вместо этого он смотрел на то, как незнакомка, вторгшаяся в его покои пытается сбежать. Инстинкты молчали, зверь тоже. Просто давняя привычка драться за своё взяла верх. Он с каким-то равнодушием понял, что девушка говорит о Станиславе, но не дал себе времени на раздумья. Потом, всё потом. Его рывок вперёд был молниеносен. Доли секунды, незаметные человеческому глазу. Когти впились в нежную кожу, и резкое движение руки преградило ей путь. Он швырнул гостью на холодный каменный пол, быстро и безжалостно. Никакого сочувствия к женщине. Она - противник.
Неожиданный звук удара - дерево о камень. Где-то совсем близко, что-то деревянное упало на плиты и покатилось с завораживающим звуком. Этот шорох перекрывал мир вокруг, делая всё неважным. Но король не позволил себе отвлекаться на него. Потом, всё потом. Сейчас нужно допросить врага.

- Уже собрались уходить? Так скоро?

В одном из залов замка...

Тёмная кровь каплей выступила на бледной коже, и женщина уронила катушку с нитками. Звонко ударившись, она покатилась по полу, куда-то в сторону, словно стремясь убежать из этого места. Убрав с колен искусное шитьё гобелена, женщина встала сл своего места и слегка покачнувшись на затёкших ногах пошла подбирать нитки. Их мрачный чёрный блеск завораживал. В нём таилась какая-то опасная глубина, тьма. Нить была той тонкой гранью, за которой её ждёт неведомое. Могучая злая сила, способная подчинить себе, раздавить, разрушить.

Она нагнулась и подняла нитки. Они были прохладными и гладкими, как трава после дождя, как влажная кожа с капельками пота после... Запрещая себе думать об этом, но поддаваясь собственным запретам, она вернулась на своё место и потянула нитку... Она готова отдаться тьме.

_________________

Ведьма сидела на дощатом полу, раскладывая что-то вокруг себя. При каждом её движении на запястьях и подоле широкой юбки позвякивали крошечные колокольчики. Тёмные волосы спадали ей на лицо, она убирала их ловким движением, едва слышно шепча слова заклятий. Полумрак хижины рассеивался лишь светом сальной свечи. Ведьма ждала.
Он будет думать только о ней, слышать только её мысли, жаждать встречи только с ней. Он будет страдать. Он услышит её.
Ведьма тихо запела, рядом раздалось уханье филина. Голос колдуньи становился звонче с каждой секундой, она поднялась на ноги, стоя в середине круга, и стала кружиться.
Скрежет в дверь. Сначала едва слышный. Ведьма замерла, прислушиваясь. Песня оборвалась, и все звуки стихли. Плавное движение рукой, звон колокольчика. Ведьма закружилась, воздев руки к потолку и снова запела. Дверь стали раздирать снаружи, в хоровод звуков вплёлся треск ломаемой древесины. Колокольчики звенели перекатами волн хрустальной реки, песня лилась следом…
Свет погас и всё затихло. В том месте, где раньше была дверь, зиял чернотой беззвёздной ночи проём.
Жёлтые глаза мерцали потусторонним светом.
Получилось. Зверь пришёл за ней.

Я наблюдала за жизнью общины, в которой провела всю свою жизнь. Притаилась в лесу, изредка подходя ближе, чтобы выгадать удобный момент. Мой мир питал меня силой, создавал баланс с чёрной магией, которая наполнила меня на капище.
Он был здесь. Он был жив. Я раздвинула низко нависшие ветви дерева, всматриваясь в фигуру мужчины. Раздался громкий смех, и моя рука сжалась в кулак, ногти оцарапали тонкую кожу ладони, на землю упала капелька крови.
Он обернулся и посмотрел на лес.
Ещё рано. Не сейчас. Я взглянула на небо с круглым диском луны. Полнолуние. Время зверя, моего зверя. Отступив в глубину леса, я направилась в сторону заброшенной хижины, едва слышно ступая босыми ногами по опавшим листьям. Ждать оставалось недолго.

Капля крови упала на пол и ведьма встрепенулась. Ещё стук и ещё. Устилающие пол жёлтые листья взметнулись ярким хороводом, когда она повернула голову, встречаясь со взглядом зверя. Звякнули колокольчики, и ведьма закружилась вновь. Зверь сделал шаг к ней, наклонив лобастую голову и оскаливая клыки. Листья вращались внутри круга, подхваченные прохладным потоком воздуха. Чёрное сердце ведьмы радостно пело.
Она знала, что так будет и не ошиблась. Зверь пришёл за ней.
_________________

Я смотрела в желтые глаза зверя, ликуя и боясь одновременно. Протянула к нему руку, и он шагнул ближе. Рык животного сменился довольным урчанием, когда я запустила пальцы в густую шерсть. Ненависть отравляла мое существование. Пока был жив зверь, я не могла спать спокойно.
Обхватила рукоятку длинного кинжала крепче и шагнула в сторону, выходя из круга. Хижину сотряс бешеный рык.
Бежать скорее, есть только один шанс на спасение.
Я сорвалась с места и помчалась…Ветви кустов хлестали по щекам, позади раздавалось яростное рычание взбешенного зверя. Мои ноги почти не касались земли, я летела по воздуху, направляясь к тому месту, которое должно было стать для меня спасительным.

Он не оставит ее, она не сможет забыть его. Зверь чувствует, что ведьма ускользает. Он не может допустить того, чтобы она принадлежала кому-то другому. Он готов умереть, но только если будет знать, что убил ведьму…

Оттолкнувшись от покрытой инеем земли, я перелетела через широкую яму, оказываясь на другой стороне. Вот и все. Если зверь прыгнет следом, моя участь будет решена. Остановилась, прикрывая глаза и выравнивая сбившееся дыхание. Мне представлялось, что через мгновение меня разорвут на части, что он будет терзать меня - свое проклятье и свою боль.
Но сзади послышался звук удара, хруст и тихий вой.
Я опустилась на землю и жалобно хныкнула. Страх удушающей волной подкатил к горлу, меня замутило. Нет. Еще ничего не кончено. Нужно доделать то, ради чего я затеяла все это.
Я подошла к краю ямы и заглянула в нее. Туша огромного зверя распласталась на самом дне. Он не шевелился, но тихо поскуливал, а значит, был жив. Заткнув кинжал за пояс юбки, я стала спускаться вниз, держась за свисающий корень растущего рядом с ямой дерева.
Зверь занимал собой все пространство, я отпустила руки и оказалась верхом на нем. Он тяжело дышал и косился на меня желтым глазом, в котором плескались отчаяние и боль.
Я вытащила нож и замахнулась для удара, метя в шею. Луна вышла из-за облаков, заглядывая на наше со зверем пиршество крови. Лишь только на миг моя рука дрогнула, а потом я с силой опустила нож, вколачивая его в тушу зверя по самую рукоятку…

Руки ведьмы обагрила его кровь. Глаза, полные безумия, застлало алой пеленой. Лицо, одежда и волосы стали бурыми, но ей было мало. Зверь ошибся, когда пришёл сегодня за ней. Он пришёл сегодня за своей смертью…

Я остановилась только когда поняла, что вот-вот лишусь сил окончательно. Воздух распирал мою грудь до боли от каждого вдоха. Я вытерла лицо рукавом и откинула нож в сторону. Упала без сил на мертвого зверя, переворачиваясь на спину и раскидывая руки в стороны. Луна окунула лучи в колыбель смерти и стала баюкать меня. Я крепко зажмурила веки, засыпая…

Она лежала на земле, в лесу, постелью ее служили мох и опавшие листья. Ее глаза не могли видеть – им мешала повязка. Женщина была полностью обнажена, она вздрагивала, но не от холода, а от страха перед неизвестностью.
- Не бойся, сегодня тебе не будет больно, - шепнул он, обдавая ее шею горячим дыханием. И она повиновалась.
Длинные мужские пальцы обхватили ее запястье, направляя руку вдоль ее тела. Заставили едва заметно прикоснуться к груди, задеть сосок, провести по коже живота. Ее ладонь, направляемая им, накрыла холмик между ее ног, и женщина вздрогнула вновь, отпуская с губ первый стон.
- Ласкай себя, - приказал он. И она повиновалась.
Сначала медленно, словно с опаской. Она знала, что он наблюдает за каждым ее действием и это будоражило ещё сильнее. Потом мысли о нём покинули ее, женщина чувствовала лишь свои прикосновения, которые становились смелее с каждой секундой.
Он взял ее вторую руку, и она почувствовала под пальцами раскаленную твердость. Не убирая своей руки, он начал двигать ее ладонью вверх и вниз. И она повиновалась.
Она металась на земле, бесстыдно разведя ноги в стороны, но ей было нужно большее. Гораздо большее.
Он слышал ее мысли или она слышала то, о чем думает он. Он довольно бесцеремонно убрал руку женщины и резко вошел в нее двумя пальцами. Она не сдержалась и вскрикнула. Это было пыткой, потому что он остановился, вынуждая ее нетерпеливо поерзать. Потом ее тело пронизало вспышкой боли, которая мгновенно стихла – он вошёл в нее ещё одним пальцем и начал двигаться.
Они были одни, надежно укрытые от посторонних глаз. Она выгибалась, стонала от умелых движений, она хотела разделить это наслаждение с ним. А он получал всё, что было ему необходимо, просто глядя на ее припухшие губы, которые она кусала, на ее дрожащее тело. Женщина хотела сорвать повязку, чтобы видеть его лицо, чтобы взглянуть в его глаза. Но он не дал ей сделать этого.
И она повиновалась.

Ведьма окунула пальцы в густую кровь и начала водить ими по выбеленному холсту. Причудливые линии пересекались друг с другом или же расходились в разные стороны. Она тихонько напевала грустную мелодию, но на душе ее было легко и радостно.
Ведьма начала рисовать новое полотно судьбы.
_________________

Какие мы, оказывается, нервные! И совершенно не умеем обращаться с женщинами.
Разворот, подсечка, не поднимаясь с пола – надеюсь, красивая шишка тебе обеспечена.
Прыжок – теперь оказаться сверху и блок коленом на горло – подправил, как-то успел извернуться!
По закону подлости, в стену я впечаталась плечом, уже пропоротым его когтями.
Перед глазами поплыли разноцветные круги, ничего, не впервой.
Встала, шагнула навстречу – я не крыса, чтобы отбиваться в углу. Обманный финт, удар в корпус – ответный блок и удар.
Зря, я хоть и блонди, но не дура.
Уклонившись, отступаю назад, неровно, слегка оскользнувшись на каменном полу – снова удар, предсказуемый, чуть наискосок. Падаю на колено – сейчас добьет, чтобы наверняка.
Ну же! Поверил – бью ногой, роняя ликана, и молниеносно оказываюсь сверху, блокируя его руки.
Обычно в таких приемах перехватывают руки одной рукой, другой – сжимают шейные позвонки, но его смерть мне не нужна. Коленом ниже пояса – и хватит.
Рывок – гад блохастый! – удар, и уже я оказываюсь намертво припечатанной к полу.

»» 06.10.13 09:55 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

Я вздрогнула и проснулась, ощущая, что замерзла. Мокрая от крови одежда холодила кожу, туша зверя давно остыла. Внизу живота заныло, и я вспомнила свой сон. Оказывается, прикосновения могут быть другими, если это его прикосновения. Кем был тот мужчина, я не знала, но уже успела познать каково быть с ним.
«До встречи во сне»
Быстро поднявшись наверх тем же путем, которым спустилась, я осмотрелась. Молочно-белый лунный свет запутался в верхушках деревьев, и в лесу было светло.
История зверя не закончилась. Я уже знала, каким будет мой следующий шаг. Мне поможет только огонь, чтобы уничтожить любое напоминание о своем личном кошмаре. Жажда крови не погасла во мне с последним ударом сердца зверя. Я хотела большего.

Ведьма предвкушала тот миг, когда обретет свободу. Рыжие языки пламени танцевали на деревянных постройках, в которых спали люди. Устраивали пиршество боли и освобождения. Отражались на волосах и коже ведьмы, играя опасными бликами.
Черная тень сорвалась с ветви дерева и подлетела к девушке, стоящей внутри адова круга. Приземлилась ей на плечо, впиваясь в кожу острыми коготками. Ведьма склонила голову набок, прислушиваясь к гулу огня. В нем ей чудился голос, идущий из-под земли.
Как песня и танец. Его песня и ее танец.
Ведьма прикрыла глаза, покачиваясь из стороны в сторону и обхватывая себя за плечи. Тень сорвалась с ее плеча, устремляясь обратно к лесу.
Шаг.
Она прощается с прошлым и хочет стереть воспоминания.
Еще шаг.
Зарево пожара отражается на небе и кажется, что небеса пламенеют.
Шаг.
В ее мыслях больше нет ничего о том, что происходит в настоящем. Только то, что она сама выберет для себя.

Он пропитал все вокруг своим запахом. Она вдыхала аромат его кожи – терпкий и возбуждающий. Если провести языком по его груди и животу, во рту будет солоноватый привкус, она знала это. Но сейчас этого сделать было нельзя, потому что он не позволял ничего подобного. Ее тело вжималось в прохладную поверхность, напряженные соски задевали шершавую стену.
Он стоял сзади нее, едва касаясь своим горячим телом. Одна его рука упиралась в стену рядом с ее головой, и она могла видеть его длинные пальцы, которые хотелось почувствовать в себе. Он не торопился, словно мучил ее ожиданием.
Наконец, его ладонь скользнула по ее спине, двигаясь вниз. Сжала ягодицы и один палец надавил, раздвигая их для себя. Она мгновенно напряглась. Никто и никогда еще не делал с ней подобного.
- Тебе придется принять меня сегодня так, как этого захочу я, - шепнул он ей, начиная ласкать ее между ног второй рукой. Там было влажно и горячо, она стала инстинктивно подаваться навстречу его пальцам, желая насадиться на них.
- Еще не время, - снова шепнул он ей, поднося пахнущую терпкой влагой ладонь к ее губам. Она медленно облизала его пальцы, пока он поглаживал ее попку, готовя для себя.
- Я боюсь, - призналась срывающимся шепотом.
Соврала. Она боялась ровно настолько, насколько хотела, чтобы он обладал ею. Так как этого хотел он.
- Я хочу, чтобы ты выстанывала мое имя, - не желание. Приказ. – Стонать ты будешь не от боли, обещаю.
Она хотела его, она верила ему, она знала, что здесь и сейчас он только с ней, и также хочет только ее. Все остальное было неважным.
Он надавил пальцем сильнее, входя в нее, удерживая на месте и не давая податься вперед. Она охнула, но подчинилась, впуская его.
- Здесь скоро будет мой член. Ты готова принять его?
- Нет, - слово сорвалось с губ жалобным всхлипом.
Он двигается в ней, с удовольствием наблюдая, как она туго обхватывает его. От понимания, что до этого никто не брал ее так, внутри становится нестерпимо мучительно.
- Ты готова принять его, - не вопрос. Утверждение.
Убирает руку, и медленно входит, рыча от того, что она такая узкая. Она продолжает всхлипывать, зная, что он не отпустит. Сделает то, что нужно ему. Потому что он чувствует, что этого хочет и она. И когда он не выдерживает и срывается на быстрый ритм, вбиваясь в нее до самого основания, она начинает выстанывать его имя.
Все так, как хотят они оба.

Я почувствовала его уже давно. Он шел за мной по пятам, от самого Шезгарта. Я ощущала спиной опасность. Стоило мне только немного успокоиться, как он напоминал о своем присутствии.
Как огромная черная тень, то далеко позади, то совсем близко. Так хищник выслеживает свою жертву, давая ей понять, что он рядом, и она никуда от него не денется.
На каждого хищника найдется своя хитрость. Придется искать себе хорошее укрытие.

»» 02.10.13 11:44 Переворот в Корр-У (альтернативная версия коронации)
_________________

Пой песню, ветер

Месяц назад... А может, час...
В этой реальности... Или во сне...
Тот, кого называли Станиславом, проснулся задолго до рассвета.
В его просторной спальне гулял сквозняк, ветер тревожил ворох одежды на простом деревянном стуле. Здесь слуги оставляли починеную одежду. Белые полотняные рубашки были аккуратно сложены. Мужчина подошёл к стулу и взял в руки одну из рубашек. На поле слева была видна тонкая полоса - аккуратные стежки на том месте, где он порвал рубашку. Точно такая же полоска вышивки была и справа - для симметрии. Тот, кого называли Стантславом, медленно провёл пальцем по грубой нити. Она была чуть шершавой на ощупь. Странно возбуждающей. Эта нить, скользящая по телу, этот шов, вжимающийся в кожу... Стежки, перекраивающие его судьбу. И их сделала она. Та, которую он украл у всех и спрятал в тайной комнате.


Динь-дон, колокольчика звон.
Всё тише, всё жарче, динь-дон.
Прочь уйди, меня не тронь.
Динь-дон, динь-дон, динь-дон...
©старинная считалка


Он представлял, как будет вбиваться в её горячее нежное тело. Будет ли она сопротивляться? Конечно... И он сломит это сопротивление. Подавит грубо и беспощадно. Свечение её кожи в неясном отблеске свечей. Перламутровая, с золотой пылью веснушек. Они везде - на лице, теле. Грудь и живот усыпаны драгоценным металлом, бёдра и дальше. Ей подойдёт жемчуг. Редкий розовый жемчуг. Крупные жемчужины, нанизанные на крепкую нить. Он представил, как проталкивает одну за другой их в её влажное лоно, в узкую попку, растягивая для себя. Она будет принимать их с сопротивление и стонами протеста. А потом он начнёт медленно натягивать нить, жемчужины одна за другой будут покидать тугую дырочку. И когда их останется пара в ней, он с силой выдернет ожерелье, чтобы она познала всю боль его одиночества и наслаждение от обладания её.

Он принёс её жемчужное ожерелье - длинную нить матового перламутра. Она всё так же сидела на стуле. Ноги в чулках, ночная сорочка, под которой угадываются кружевные очертания корсета. Сводит с ума. Иголка протыкает ткань, ведя за собой нить - пришивает его душу к её душе. Её вид наводит туман на разум. Помутнение. Он потерял бдительность, и даже зверь утратил все инстинкты кроме одного - дикое, порочное желание обладать её. Взять всеми возможными способами. Подчинить. Сделать своей рабой. Причинить боль, настолько сильную, что она превращается в наслаждение, равного которого не знала ни она, ни он.
Доска скрипнула под его ногой, и она подняла голову от шитья.
Он принёс её жемчужное ожерелье - длинную нить матового перламутра. На её лице и страх, и удивление, и ожидание. В его голове - шум, в его теле - ураган. Он рывком поднимает её, срывает тонкую преграду рубашки. Кружево оплетает её кожу манящей сетью. Изодрать, уничтожить любую преграду, даже такую манящую. Потом, он насладится ею потом. А сейчас жемчужная нить оплетает её талию поясом. Неумолимо его рука двигается вниз, протягивая нитку между горячими складками нежной плоти. Он натягивает жемчуг по расщелине её попки.
-Думай обо мне... - Губы задевают её ухо, прикусывая, - ощущая... - Пальцы натягивают нить, чтобы прохладный жемчуг почти до боли врезался в тело. - Он будет в тебе... - Голос и хриплое дыхание. Или это рык зверя, понятный лишь ему? - А потом я...

Он слижет каждую капельку её влаги с круглых жемчужин. Он будет пить её возбуждение - так много будет её сока. Он уже представлял, как она будет истекать, как он будет грубо надавливать языком на набухшие горячие складки плоти. Слишком рано празднует победу. Большая ошибка.

~~~~~~~~~~~*****~~~~~~~~~~~
Сейчас...

Бограт словно очнулся ото сна. Девчонка пыталась взгромоздиться на него. А он не видел перед ничего, кроме бледного лица с испуганными глазами. Что это? Мечты? Видения? Воспоминания? Сны?
Он швырнул тигрицу на стену, с удовлетворением слушая, как ударяются о камень её кости, как внутри неё всё сотрясается. Рывком поднявшись на ноги, Бограт дёрнул себя за плечо, вправляя его после удара о пол. Мимолётная жгучая боль немного привела его в норму, возвращая с кромки сумасшествия.
Он запутался. Неотвратимо потерялся в собственных желаниях и чаяньях, в инстинктах своего зверя и фантазиях Станислава. Девчонка, дорвавшись до драки, махала кулаками, оставляя на нём синяки и царапани, а Бограт пытался вернуться в эту реальность. Он позволял себя избивать какой-то выскочке, пытаясь сосредоточиться. Ответить ей. Ударить. Перехватить. Толкнуть. Её руки рядом с шеей, колено упирающееся в живот. Инстинкты вопят против бездействия. Неосознанно, Бограт перевенулся, поднимая рукой свою противницу легко и быстро. Он с силой швырнул её об пол, нависая сверху.

Он чувствовал её запах, слышал, как быстро кровь течёт по венам и как шумно она дышит. Враг. Враг слабее его. Но не охваченный безумием.

Бограт сжал ладонь на хрупком горле девушки, поднимаясь на ноги и поднимая добычу.
Дрожь пальцев отдавалась лёгкой пульсацией в её горле.

-Что привело тебя сюда, девушка? - Он ослабил хватку, но в следующую секунду снова сжал пальцы, борясь с самим собой.

»» 02.10.13 11:15 Переворот в Корр-У (альтернативная версия коронации)
_________________

Ведьма чувствовала его под кожей. До постоянной потребности в нем и только в нем. Она сама не понимала, что творится в ее черной душе в последнее время. Но уже знала, что не сможет расстаться с этим никогда. Она искала его среди прохожих. Не находила, но верила, что найдет. У одного был его взгляд, или это ей только казалось. Потому что она хотела видеть его? Хотела. Он был ее снами и ее реальностью. Он был чем-то невероятным и необъяснимым. Она сама не знала, почему так верит в его существование…
Ведьма чувствовала его под кожей.

Снова сон. Обитель всех ее желаний, которые так тесно переплетались с его желаниями. Холодный пол, на который она опускалась перед ним. На колени. Пусть шершавый камень причинит ей боль, потому что быть рядом с ним – настоящее наслаждение, которое хотелось приправить чем-то, что будет только их тайной.
Он стоял перед ней, наблюдая за тем, что она делает. Как медленно поднимает на него взгляд, полный предвкушения и страха. Страха сделать что-то не так. Он научит, сделает так, что она сможет доставлять удовольствие им обоим. Но не сейчас, позже, это наслаждение нужно растягивать, не торопиться прожить его сию минуту.
Протягивает руку и обхватывает ладонью ее лицо. Словно успокаивая и делая первый шаг. Она приоткрывает губы, впуская его палец в себя, по телу проходит дрожь, которая передается и ему. От того, как она обводит его палец влажным языком. Притягивает ее к себе, грубо…Сжимает зубы, когда вместо пальца во рту оказывается его член. Замирает, борясь с желанием быть в ней целиком, потому что еще слишком рано. Наслаждение нужно растягивать. Тогда его может хватить навечно.
Ему нравится смотреть на нее сверху вниз. Видеть ее зеленые глаза, в которых плещется целый океан эмоций. Каждая из них носит свой оттенок. Изумруд. В ее глазах сверкают грани изумруда.
- Еще глубже, - хрипло приказывает он, подаваясь бедрами вперед. Она впивается пальцами в его кожу, и он останавливается.
Большой палец руки, все еще лежащей на ее щеке, нежно поглаживает кожу. Снова успокаивает, но ладонь неумолимо притягивает ее ближе. Как приказ или просьба? Она хочет слышать его приказы и его просьбы. Только для нее одной.
- Еще глубже, пожалуйста, - шепотом. Мольба-приказ, в которой все безумие, охватывающее их обоих.
Она подается вперед сама. Потому что будет всегда делать то, что он попросит.
И когда он не выдерживает и срывается на рваный ритм, она слышит то, что становится для нее единственно важным. С его пересохших губ слетают всего два слова:
- Ты моя…

Я тяжело дышала, не в силах справиться с тем, что жило внутри меня. Первобытный страх, который я ощущала всем существом, соседствовал с одержимостью. Я была одержима им. Тем, даже имени которого не знала.

Обрывки злости, источаемые моим пугающим преследователем, витали в воздухе, окружали меня плотным облаком. Он уже давно взял мой след. Но пока мне удавалось ускользать.
«…есть только одно место, где я могу обрести защиту. Храм».
Эти мысли вплелись в поток того, что окружало меня, и я даже не знала, кому они принадлежали. Какой-то из женщин в толпе справа. Или слева. Я попала на городской праздник, но мне казалось, что я вступила в ловушку. Инстинкты кричали, что именно здесь и сейчас все произойдет, что мой охотник доберется до меня.
«Храм…»
Мне нужно искать защиту там, в любом другом месте, в любом другом мире он найдет меня. Я уже знала это.
Мои силы были совсем другими. Темные силы, которые могли лишить жизни, стоило мне только захотеть применить их. Храм был светом. И Храм мог стать началом того, что моя сущность начнет меняться. Я не хотела этого, но рискнуть стоило. Меня словно вела к нему секретная тропа. Моя тропа, которая впоследствии станет дорогой к чему-то новому. И я без сомнений ступила на нее.

Храм гордо возвышался над всеми строениями Корр-У. Даже королевский дворец рядом с ним не был столь величественен, как ему полагалось быть. Я стояла возле дверей в храм, преодолев к нему путь через лес. Дверь распахнулась и оттуда вышли три женщины, закутанные в белые одеяния. Я не стала ждать более подходящего случая, просто вошла внутрь, пока двери не закрылись.
Меня обуяла тревога. Она разрывала меня на части. Все внутри кричало:
- Беги отсюда!
Этому голосу вторил другой:
- Останься здесь…Только здесь.
Я сделала глубокий вдох и огляделась.

»» 06.10.13 18:59 Храм-портал Эротикон
_________________

Хватка ослабла – ровно настолько, чтобы дать мне возможность говорить.
- Артефакт перехода, - глотнув воздуха, просипела я.
Силовые методы не помогли, но может он все-таки начнет думать.
Пальцы на моем горле неожиданно разжались.
Я инстинктивно отшатнулась назад – не может быть, он, что меня отпускает?!
Бежать! – я едва не дернулась с места, но подавила первый порыв – куда? Одна, без языка, без денег, в чужом мире. Раз не убил сразу, значит, есть шанс договориться. Рискну.
- Могу поклясться на крови, что не собиралась тебя убивать!
А теперь, может объяснишь, кто ты и куда я попала?

***

Бограт смотрел на девушку, пытаясь вспомнить, где он её уже видел. Жажда убивать постепенно угасала. Где же он встречал её?
Круглая арена, шум толпы, сырая темница с окошком на уровне земли. Бой за трон королевы. Вспомнил! Сестра королевы. Оборотень. Тигрица.
Он давно хотел подчинить прайд себе - это ли не послание небес? Новые территории, новые воины, новая эра...
Его мозг, затуманенный борьбой со Станиславом, пытался просчитать ходы. Если она не согласится, он заставит её силой - ведь он намного сильнее её. К тому же, брак упрочит его положение на троне.
Бограт поднялся с пола, подал руку девушке и рывком поставил её на ноги.
- Мне нужна королева. Окажи честь принять корону этого мира.

Одной фразой он сменил течение реки своей жизни. Вот так просто. Бограт посмотрел на девушку пристальным тяжёлым взглядом - как жаль, но он не мог вспомнить её имени.

***

Я ожидала всего, что угодно, но только не этого.
Меня словно ударили под дых: пару минут я могла только молча смотреть на ликана.
«Принять корону… мать моя тигрица… разбудите меня немедленно… это бред!»
Я уже приготовилась объяснить этому ненормальному, (как там его – Бограт, кажется? точно, Бограт – Ноэль его мне как-то показала, на Земле, в ночном клубе) куда он должен засунуть свою корону и куда пойти после этого, как вдруг услышала собственный голос, произносящий ритуальную фразу:
- Я, Фиона Маргарита Блезз из клана Голубых Императорских тигров, по собственной воле и без принуждения признаю тебя, Бограт Ноум Доусон из клана Лунных волков, своим избранником и принимаю твое предложение.

»» 09.10.13 16:01 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Игнеску Тодору был славным воином. Он был ещё молод, но уже давно избавился от горячности ликанов, способной погубить в бою. Холодный и рассудительный, он был всё же отменным весельчаком. С неизменным копьём, которое безошибочно разило сердца противников, он шёл по жизни, не заботясь, кажется, ни о чём. Мало кто знал, что Игнеску хранит за своими шутками и беззаботным нравом много тайн. Далеко на севере, где только горы и снега, давно жил злобный дух - дух севера и холода, огромное чудовище с горящими красным огнём глазами. Этот дух похитил девушку - молодую и прекрасную. От их грешного союза появились на этом свете оборотни.
Ликаны, сильные и слабые, зависимые от луны и способные противостоять ей, были потомками этой связи. Но каждый оборотень пытался отстоять своё право зваться прямым потомком могучего духа севера и отверженной дочери людей. Но линия крови была давно забыта и потеряна. И лишь два ликана знали, что прямой наследник крови Духа Гор не обладает королевской статью и невероятной силой. Лишь двое знали, что он отчаянно бросается в бой, иногда пропускает удары и любит пошутить. Лишь двое знали, что без копья он, как без рук. Лишь двое знали...

~~~~~~~~*****~~~~~~~
Осень резко сменила лето. Только что было тепло, в солнечном свете блестела паутина, и солнце не спешило садиться за горизонт. А теперь в холодном воздухе витал запах костров - жжёная сырая листва, крестьяне скорее собирали грибы, пополняли запасы свечей и тёплых тканей. В трактирах раздавалось нестройное мужское пение, сопроваждаемое стуком деревянных кружек. В замке было холодно и сыро. Во всех покоях гулял сквозняк. Обитатели неприступной цитадели предпочитали не покидать натопленные комнаты без лишней необходимости.
Но из-за предстоящей свадьбы в замке всё пришло в движение. Делом были заняты все. Кроме короля. Бограт бродил по замку, всматриваясь в тёмные деревянные двери. Он искал. Искал ту самую дверь, за которой его ждала она...

В старом крыле замка было пыльно и сумрачно. Сюда давно никто не заглядывал, да и сам Бограт редко появлялся в зале, где висело старое зеркало, в котором давно уже отражалось чужое лицо. Но сегодня он решил прийти именно сюда. У него оставалась последняя надежда на то, что она могла прятаться здесь...
Волчий слух уловил недовольное ворчание и царапанье веток о каменный пол. Он не торопился заворачивать за угол. Притаившись в узкой нише, завешенной старым гобеленом, Бограт осторожно выглянул. Две служанки - старая и молодая, подметали пол перед простой дверевянной дверью, которую пересекали длинные глубокие царапины, похожие на следы ногтей.
-И придумали же! Неужто нельзя было невесте платье новое сшить? - Сгорбленная старуха звенела ключами, ища подходящий.
-Так не успели бы сшить... - Та, что помоложе, старой метлой сметала пыль под дверью.
-Да что там шить? - Старая служанка подбирала ключи.
-Как же? Она королевой будет! За два дня ни одна швея достойного не сошьёт.
-И откуда она только взялась? - Старухе наконец удалось найти нужный ключ. Петли протяжно заскрипели, и дверь с трудом поддалась.
-А что тут? Платье подходящее? - Молодая девушка с любопытством заглянула старухе за плечо.
Служанки вместе вошли в спальню, и Бограт крадучись последовал за ними. Он уже видел эту дверь, уже проводил пальцами по царапинам, и даже запах сушёных трав, пыли и сырости был ему знаком. Мужчина притаился у стены, пытаясь разглядеть убранство комнаты.
Голос старухи скрежетом прорезал тягучую тишину.
-Ох, и не доброе это место.
-Почему, госпожа?
-Давно то было. Говорят, жила в замке графиня одна. Не шибко красавица, но уж больно искусна в шитье она была. А муж у неё был старик, препротивный, жуть просто! И вот всячески он изводил...
Старуха надолго замолчала, и Бограт начал считать секунды это пыльной тишины. Ему хотелось вбежать в комнату, сжать горло ключницы и приказать "Рассказывай!" Слышно было только, как скрипят крышки старых сундуков, да шелестит дорогая ткань. Но юная служанка не вытерпела и спросила:
-И что же дальше, госпожа?
-Ты о чём?
-Ну, с графиней и её мужем.
-А, ты про это... А дальше страсть, какие вещи жуткие случились...
-Ну расскажите же!
-Ох, рано тебе ещё такое слушать... Ну ладно... Значит, искусна эта графиня была в шитье. Какую только красоту не делала. Все завидовали её умению и нарядам. А старик-граф решил извести свою молодую жену. Уж не знаю, чем она ему не угодила, но лютые вещи он стал творить. Однажды, он запер её в этой самой комнате и уехал, наказав никому дверь не открывать, не кормить её, даже воды не давать. Говорят почти день она кричала так, что голоса лишилась, и в дверь кулаками молотила, что руки в кровь истёрла. Но никто её не выпустил... - Старуха надолго замолчала, глядя на дверь. - А потом... что-то случилось в этой самой комнате. Потому что закричала она так, словно лютне что-то увидела. Говорят, до сих пор крики её не смолкают, и ночами эхо раздаётся. В общем, не знамо мне это. Но некоторые говорили, что она сошла с ума - придумала себе какого-то хоробра, который должен был прийти и вызволить её. Когда вернулся граф, и дверь отворили, она на полу сидела и звала кого-то. А потом взяла ножницы, и...

Вот это, пожалуй, подойдёт королеве. Что-то разюолтались мы с тобой. Пошли, его ещё примерить надо.
Бограт стоял в своём укрытии и смотрел на бледно-голубое платье, шитое золотыми нитями. Он видел женственную бесконечно соблазнительную фигуру, ждущую своего защитника, который так и не пришёл. Потому что родился слишком поздно.

~~~~~~~*****~~~~~~~
Игнеску воспитывала бабка. Старая ведунья, которая верила в целебную силу трав и безграничную власть заговоров. Но она была слишком стара, и совет решил изгнать её, а вместе с ней и Игнеску. Когда власть сменилась, то ликан одним из первых присягнул новому королю Лунных волков и, забрав старушку с собой отправился в Корр-У.
Вечера Игнеску любил проводить в тесной избе бабушки, слушая её истрии, полируя копьё или толча в ступке какие-нибудь душистые коренья.
Вот и сейчас он сидел в душной хижине, нарезал какие-то странные растения и слушал, как бабка что-то ворчит себе под нос. Игнеску сумел разобрать только "блажь", "свадьба" и "ещё пожалеет". Ухмыльнувшись, он продолжил криво резать что-то похожее на плющ. Он прекрасно знал, о ком говорит старушка, но промолчал. А та снова что-то пробормотала. В котелок, булькающий в очаге, полетели вороньи лапки.
-Ну ясно же, что она не его пара! - Знахарка вмахнула рукой.
Игнеску снова промолчал. Но бабушке это не помешало продолжить:
-А ты что молчишь? Неужто вразумить его не мог?!
-Он король. - Игнеску пожал плечами. - Не мне его судить.
Ведунья бросила на внука гневный взгляд.
-Он совершает святотатство! Предать свою пару - худшее из преступлений. Не мне тебе об этом говорить.
-Бограт не предавал её. Он искал её на Земле, Эре, Шезгарте, теперь в Корру-У.
-Не надо защищать его, глупый мальчишка. Он должен быть верен и предан ей, даже если она в другом времени!
Игнеску прекратил, наконец, резать и удивлённо взглянул на бабку.
-Что это значит?
На лице колдуньи отразилось недовольство, смешанное с виной.
-Ну! - Игнеску прищурился, отчего его янтарные глаза засверкали яркими всполохами.
-Об этом мало кто говорит... - Старуха помешала вправо в котелке, пытаясь уйти от ответа, но тихий рык внука заставил её продолжить. -Говорят, что ради бессмертия, ликаны пошли на сговор с чем-то настолько злым и тёмным, что этому даже нет имени. Но их жажда вечной жизни принесла им одни горести. Они оказались повязаны самим Временем. Вы ведь не о вечности мечтаете, - Ведунья устало опустилась на деревянную скамью, - а о женщине. Но парой может быть только одна. Она может оказать старше или младше, другой расы и других убеждей, жить в другом мире. Но всё это ни что, по сравнению с проклятием зла - она может существовать в другом времени. Одна-единственная подходящая ликану женщина может родить спустя много лет после его смерти. Или же умереть за века до его рождения.
Ведунья замолчала. Игнеску не мон себе позволить думать о том, что его женщина, возможно родится лишь после его смерти...
-Печать проклятия несут немногие ликаны. Лишь те, в ком сохранилась ещё древняя кровь. - Бабушка говорила с грустью и какой-то обречённостью в голосе.
Игнеску молчал, не зная, что сказать. Бабка не зря заговорила об этом. Быть может, Бограт просто не там искал? Возможно, нужно было путешествовать не между мирами, а во времени?
Где-то в лесу завыл волк, отмечая начало полнолуния. Пора было идти в замок - готовиться к свадьбе.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Волны ударялись о скалы и разбивались на миллионы брызг. Во влажном рассветром тумане всё было окрашено в серый и мутный белый цвет. Горячее дыхание вырывалось клубами пара.
Таинственный блеск рубинов в старинной короне тёмного золота притягивал взгляды. Два ликана, знахарка и человек бросали взгляды на этот символ власти. Все они чувствовали, что в изящном металле заключена огромная сила, и вместе с тем бремя. Каждый принимающий её был обречён.
Высокий худой мужчина взял корону из простого деревянного ларца и повернулся к своим спутникам. Люди встали в круг, глядя друг на друга, и мужчина заговорил:
-Этой короной я венчаю на царствие, дарую власть и делюсь силой. Этой короной я возвожу на престол, называю королём и передаю права. Этой короной я признаю смерть, идущую за мной. Этой короной я одариваю тебя, сын Владомира и Луаны. Этой короной я прошу обладать тебя, едва перестану дышать. Прими её тот, кого называют Игнеску Тодору.
Из круга вышел ещё один мужчина и опустился на колено перед первым.
-Эта корона - власть над ликанами и славным миром Корр-У. Прими её в дар от меня.
Мужчина возложил венец на голову стоящего на коленях.
-Отныне зваться тебе регент.

Ритуальный костёр подбрасывал в воздух сноп искр, и море, словно соперничая с огненным братом, отвечало ему градом брызг. Но они не достигали своей целе. Костёр горел высоко на обрыве. Рядом с костром стояли люди и катались в меховые плащи. В воздухе ощущался солёный запах моря, сырых листьев и каких-то трав. Как только потухла последняя искра, коронация была завершена.

~~~~~~~*****~~~~~~~

Бограт смотрел, как Фиона медленно идёт к нему по широкому проходу старого храма. На ней было невероятной красоты платье нежно-голубого оттенка, украшенное искусной золотой вышивкой.
Бограт смотрел на девушку и видел другую. Станислав на время отступил, но теперь его мыслями завладела Она, ещё больше вгоняя в пучину сумасшествия и заставляя желать невозможного.

В королевских покоях было жарко и сумрачно. Лишь несколько свечей тщетно пытались прогнать тьму из этой комнаты.
Служанки уже переодели Фиону ко сну, сняв проклятое платье. Бограт тихо вошёл, аккуратно затворив за собой дверь, но девушка наверняка его услышала. Думать о ней как о жене или королеве он не хотел. Просто не мог. Выпив столько, что уже воротило от вина, он пытался избавиться от беззащитного видения на полу посреди пыльной спали. Когда ему это удалось, он пришёл к своей... Жене. Это слово неприятно стучало в голове, и Бограт всем нутром ощущал, что поступает неправильно. Он кивнул девушке и медленно подошёл к ней. Язык не поворачивался назвать её королевой. Но это цена власти. У него есть жена, регент и преданный канцлер - самые близкие союзники. Жена - принцесса тигров, регент - ликан, канцлер - человек. Всюду сплошная выгода и точный расчёт. Когда он успел превратиться в заядлого шахматиста. Наверняка, эту игру придумали те, кому не хватило храбрости выйти на поле боя и управлять живыми людьми вместо деревянных пешек. Либо же, они были слишком умны, чтобы выходить на верную смерть, когда могли завоевывать королевства, не сдвигаясь с места. Бограт рассмеялся - и об этом он рассуждает в первую брачную ночь?! Рядом со своей красавицей-женой.
Фиона как-то странно взглянула на него, наверное, решила, что сумасшедший, и поднялась на ступеньку, опоясывающую огромную кровать с тёмно-красным бархатным пологом.
Она была невероятно красива. Светлые волосы мягко блестели в сумраке, белая матовая кожа с нежным сиянием, большие пронзительные глаза, алые губы. При желании она могла бы покорить любого своей льдистой неприступной красотой. Но именно ему это было не нужно. Ему нужна была страсть, грубость, граничащая с насилием, грех и порок, сливающиеся в крики то ли боли, то ли наслаждения.
Бограт потряс головой, чувствуя, что снова погружается в омут безумия. Ему нужна была та единственная, которую он не мог заполучить.
Фиона присела на кровать, расправляя складки ночного одеяния, и Бограт вышел из оцепенения. В конце концов, его жена заслуживает только лучшего обращения.
Он неспеша подошёл к девушке и протянув ей ладонь, поднял на ноги, повернул спиной к себе. Его губы коснулись нежной шеи. Лёгкое прикосновение. Он провёл ладонями по её рукам, задирая вверх рукава и невзначай лаская тёплую кожу. Обхватил губами мочку уху, слегка прикусывая, пробуя языком. Пальцы медленно воевали со шнуровкой рубашки. В конце концов, ему удалось её развязать и одним движением спустить рубашку вниз. Ладонь накрыла округлую грудь, и Бограт развернул девушку лицом к себе. Сел на кровать, и губы оказались напротив. Лизнул вершинку соска, обхватил его губами, сдавливая. Он потянул Фиону на себя, заставляя её сделать шаг вперёд и усадил к себе на колени. Пока пальцы растёгивали брюки, прикоснулся губами к её губам, обвёл языком, собирая вкус вина и фруктов. Он приподнял Фиону вверх и медленным осторожным движением опустил на свою плоть, входя в её тело. Их прерывистое дыхание шелестело в тишине комнаты. С каждой секундой он быстрее поднимал Фиону и опускал на себя.

Рассвет ещё не наступил, в небе виднелась полная луна. Бограт аккуратно высвободил руку из-под головы Фионы и встал с постели. В отдалении послышался крик ворона, словно древний призыв. Он тихо оделся и вышел из своих покоев.
Туман ледяными каплям оседал на коже и волосах, ветер холодил кожу. Приходилось плотнее запахивать сюртук. Он шёл на зов, понимая, что это конец. Пришёл новый вожак. Сильный и молодой. Задиристый и глупый. Но он не был одержим чужой душой и испепеляющей страстью.
Старый король и молодой воин сошлись в схватке на краю скалы. Их сила разбивала камни, а рык пугал всё живое. Их когти наносили глубокие раны, раздирая в клочья плоть. Должен выжить только один. Их одежда кровавой кашей смешалась с кусками кожи. Их кровь орошала землю так часто, что та пропиталась её. Они не были похожи ни на людей, ни на животных. Уродливые создания с ободранной кожей. Старый и молодой. Когда победа уже, казалось на стороне короля, и стоило лишь сильнее сжать руки и вонзить когти в глаза противника, что-то произошло. Все упущенные возможности, обиды и несбывшиеся мечты, все надежды и поражения, все тайны, страхи и желания вырвались наружу... И король разжал руки.

"Вот видишь, Станислав, я всё-таки победил... Ну чтоже ты молчишь?.. Это конец!.. Тебе не вырваться... И ты никого не найдёшь сильнее меня..."
"Неееееет!"

Этого короля не хоронили в гробнице под замком. Ему соорудили лодку из сосновых досок и устлали её сосновыми ветвями - дерево духов смерти. Раненой тело короля омыли, одели в простые одежды и уложили в лодку. Её пустили по воде, в холодные цартсва тумана, оставив внутри яркие искры, разгораюшиеся в пламя. Этому королю зажгли погребальный костёр.
КОНЕЦ

»» 10.10.13 20:31 ~ Тема поиска Нужных персонажей ~
_________________

С данного момента все Миры Священного Круга включая
Храм и Неффастус делают временно скачок вехою в 1 год.
Каждый первый пост каждого персонажа, должен предваряться
надписью "Спустя год...".

»» 11.10.13 00:44 Мир Прекрасной Эры
_________________