Герцог Чёрная Роза (ПИЛР)

Гюля, здравствуйте! примите пожалуйста меня в свои читатели. Очень нравится Ваш роман, хочется узнать, что будет дальше.

kosmatulja, пожалуйста. Рада Вам.

Тоже обожаю Очо! Очаровательный персонаж! Умный и ироничный) Просто прелесть!

Добрый день! Можно к Вам в читатели?

Замечательно выходят у вас, Гюльнара, главные герои-мужчины. Умные, сильные, терпеливые, снисходительные, романтичные. Такие, как Харальд и Робер. Им очень сочувствуешь, в них просто влюбляешься.
_________________

 » 15

7. Де Немюр и Очо.

С одиннадцатым ударом колокола на звоннице собора Нотр-Дам герцог де Немюр вошел в Розовую комнату. Отступать было поздно... и нелепо было оттягивать миг собственного позора.

Прекрасно зная Бланш, Робер не выезжал из королевского дворца, ожидая от королевы своего приговора. И получил его ровно через час после того, как вернулся в свои покои. Королева также была немногословна: «Voy a cumplir mi promesa. A medianoche en la habitacion Rosa.» (Я сдержу слово. В полночь в Розовой комнате).

Герцог усмехнулся, читая ее записку. Вот, наконец, мечта Бланш и исполнится! Сколько долгих лет... сколько пережитых страданий и унижений... И вот он сдался!
«Чтобы получить свободу, — напомнил он себе. — Чтобы добиться развода. Уехать из Франции навсегда. Жениться на порядочной честной девушке. Создать семью, завести детей... И забыть, забыть навеки о Доминик де Руссильон!»
Сегодня в зале он видел ее. Рауля с нею рядом не было. Она смотрела на него странным взглядом. В ее глазах был испуг: неудивительно — он и сам пугался эти два дня своего отражения в зеркале, - и что-то еще... Де Немюр не понял, что. Жалость? Да, наверное. Он внушает ей жалость. А что еще он может внушать, он, конченый человек, собирающийся стать любовником королевы?
...Когда закончился пароксизм отчаяния, там, на столь памятной ему поляне с папоротниками, Робер вернулся в свой замок почти в невменяемом состоянии. С гнедого де Немюра сняли полуживым; и лишь неусыпной заботой врача Леклера удалось избежать надвигающейся на ослабевшего и ко всему безразличного больного лихорадки. Весь следующий день герцог провел в постели. Он почти ничего не ел, спал лишь урывками и просыпался от терзавших его кошмаров... и вот тогда-то в его воспаленном мозгу родилась мысль о том, как может он избавиться от всего – от своей жены-монашки, от похоти королевы – и, наконец, от чар рыжеволосой колдуньи, приворожившей его.

Одна ночь с Бланш – всего один раз - и он может получить всё то, к чему так стремится. К черту соображения рыцарской чести, к дьяволу мораль и долг! Робер получит свободу – и уедет так далеко, что ничто и никогда не напомнит ему о пережитом в постели с кузиной унижении, о своём нелепом браке... и, в первую очередь, - о прекрасной развращенной сучке, тающей в его объятиях и сводящей его с ума.

...Герцог приказал приготовить себе ванну; его побрили — не колоть же щетиной нежную кожу ее величества! Оделся он сам, тщательно и не торопясь, со странным ощущением, как будто его приговорили к прилюдной казни на эшафоте, и ему хочется своим элегантным и прекрасно сшитым костюмом поразить и собравшихся зевак, и даже самих палачей.
Он надел белоснежную камизу из тончайшего батиста, сверху — черный бархатный колет с застёжками из вставленных в золото ограненных аметистов, черные, тоже бархатные, шоссы и мягкие туфли с золотыми пряжками. Подумав, повесил все же на бедра золотую цепь с кинжалом, в рукояти которого также сиял огромный аметист.
Посмотрев на себя в большое венецианское зеркало, Робер удовлетворенно кивнул головой. Бланш будет довольна его видом. Он, конечно, был очень бледен, и круги под глазами стали еще больше, - но все же в зеркале отражался еще молодой и очень привлекательный мужчина, высокий, черноволосый, сероглазый. Золотая цепь на бедрах выгодно подчеркивала его тонкую талию и широкие плечи.
В десять вечера герцог был готов. У него мелькнула на редкость соблазнительная мысль — приказать принести из погребов пару бутылок вина. Но он тут же подавил в себе ее. Прийти к королеве навеселе... Конечно, Бланш этого заслуживает! Но нет, сегодня ночью он должен быть только на высоте — иначе развода не получит.
И вот, не ожидая полуночи, он отправился в Розовую комнату. В залах и коридорах королевского дворца царили полутьма и тишина. Де Немюр ступал бесшумно в своих мягких туфлях без каблуков. Он не взял с собой свечу, но все его чувства были обострены до предела, и он видел, как кошка, в темноте.

Герцог благополучно миновал несколько караульных постов и, наконец, оказался в зале для приемов. Подойдя к двери Розовой комнаты, потянул ручку, — как Робер и ожидал, дверь была незаперта, и он вошел.
В абсолютно темной комнате кто-то был. Де Немюр услышал чье-то дыхание впереди, у окна. Там, за портьерой... Робер подошел к окну, на всякий случай взявшись за рукоять кинжала — и быстрым движением раздернул портьеру. На подоконнике мирно дремал карлик королевы. Рядом стояла початая бутыль с вином и кубком и валялось несколько виноградных веточек.
Очо вздрогнул и проснулся.
- А... Монсеньор, это вы? — спросил он, разглядев при свете почти полной луны за окном лицо де Немюра и сладко потягиваясь. — Неужели уже полночь?
- Еще нет, сеньор Очо. Я полагаю, что вы ждете меня?
- Именно, ваша светлость. Но, мне кажется все же, что только что било одиннадцать раз. Вы пришли слишком рано. Такая поспешность к лицу нетерпеливому юноше, но не опытному мужу.
Герцог зло усмехнулся:
- Не думаю, что мне будут не рады, если я явлюсь чуть раньше.
- В том то и дело, что ее величество будет отнюдь не в восторге! Я, видите ли, сегодня днем, случайно, обнаружил у исповедника королевы, падре Алонзо де Кордова, весьма занимательную книгу, повествующую о житии святых великомучениц. Я сам зачитался, клянусь честью! И решил, что ваша дорогая кузина тоже должна ознакомиться с этой дивной книгой. Уходя от королевы час назад, когда Бланш принимала ванну, я положил свою драгоценную находку в изголовье кровати ее величества. Уверен — Бланш уже нашла ее и погрузилась в чтение. И вдруг — так некстати! — вы, монсеньор. А какие плотские утехи сравнятся с подобным чтением!...Ставлю сто золотых — да что там, все двести! — что королева глотает страницу за страницей и будет совсем не рада вашему приходу. А может случиться и так, что, проникшись деяниями и подвигами святых, ее величество и вовсе не захочет принять вас, а погрузится в молитвы и благочестивые размышления. Так что подождите здесь хотя бы полчаса, пока она не дочитает до конца. Сейчас я зажгу свечи, и мы с вами поболтаем, чтобы скоротать время.
Герцог вполуха слушал болтовню карлика. Он даже не улыбнулся истории уродца.
«Дело плохо, - решил про себя Очо. —У него пропало даже чувство юмора. Не дай Бог —заупрямится и прикажет вести его к Бланш».

Он соскочил с подоконника, поднял с пола канделябр, высек огонь и зажег три свечи. Комната осветилась.
- Присядьте сюда, в кресло, - сказал уродец, показывая на то самое кресло, из-за которого Рауль смотрел на обнаженную Доминик.
Де Немюр заколебался, но все же сел. «Ну, хвала Всевышнему!» - с облегчением вздохнул Очо. Сам он присел на оттоманку, на которой герцогиня де Луна осматривала Дом.
- Скажите мне, ваша светлость, - начал карлик, - понимаете ли вы, что «unа vez», то есть «одним разом», если вы угодите ее величеству, все так просто не кончится? Бланш захочет еще... и еще?
Де Немюр вздрогнул.
- Что это значит, сеньор Очо? Откуда вы знаете?..
- Ну... услышал случайно. Королева говорила об этом. Вы же знаете - при мне она не стесняется. Так вы понимаете, на что идете?
- Понимаю. Но она согласилась. И я верю, что Бланш сдержит свое обещание.
- Она — женщина, дорогой герцог! А женщины — существа странные - противоречивые... капризные... непостоянные. Она слишком долго ждала вас! А что, если она вам скажет, что передумала, — куда вы денетесь? Будете, как герцог де Ноайль, исполнять все ее прихоти; будут вас таскать на привязи, как любимых болонок королевы, станете ее покорным рабом. И не на один год, уверяю вас!
- Не собираюсь, - сквозь зубы процедил де Немюр. — Один раз... и больше она меня никогда не получит!
- Ну ладно. Я вижу, вам неприятна эта тема. Давайте тогда вы расскажете мне о своей супруге, о вашей таинственной герцогине де Немюр. Где вы ее прячете? И почему хотите развестись с ней? — карлик говорил это небрежным тоном, но не спускал с Робера глаз.
Герцог вскочил с кресла. Рука его судорожно сжала рукоять выхваченного кинжала.
-Что вы сказали? — вскричал он. — Негодяй! Вы читали мою записку!
Очо быстро протянул к нему короткую ручку:
- Ради Бога, говорите шепотом, монсеньор. Вас может услышать стража! И не размахивайте кинжалом. Я прекрасно знаю, что вы можете метнуть его в меня - и даже попасть. Но я знаю также, что вы не убьете безоружного. И, клянусь, я не желаю вам зла! Ну да... Я читал ваше послание к королеве. Она обронила бумагу, — а я поднял. Случайно, клянусь Святым Иаковом, к ордену которого вы принадлежите!
Де Немюр вдруг успокоился. Он снова опустился в кресло.
- Вы лжете, - почти равнодушно произнес он, - вы украли у Бланш мою записку. Впрочем, мне все равно. Не такая это великая тайна. Да, я женат, и уже несколько лет. И хочу развестись с моей женой.
- А почему, дорогой герцог, извините за любопытство? Вот моя дама — мы, знаете ли, читали вашу записку вместе, — высказала предположение, что ваша супруга не может подарить вам наследника...
Герцог опять вскочил; бледное лицо его перекосилось от ярости.
- Да вы просто издеваетесь надо мной! — воскликнул он, наступая на Очо. — Вы читали мою записку — С ВАШЕЙ ДАМОЙ?.. И смеете так запросто сообщать мне об этом? Да я вас удавлю голыми руками!
- Готов поспорить, что вы меня не тронете, - бесстрашно глядя на него, сказал карлик. - И знаете почему? Потому что я когда-то спас вам жизнь, Робер де Немюр! Я не из тех, кто требует благодарности за свои добрые дела... Но вижу, что вы чересчур возбуждены и действительно можете меня убить. Придется напомнить вам, как вас схватили в вашем собственном замке Немюр-сюр-Сен. И королева приказала тайно отвезти вас в Шинон — с мешком на голове, чтобы никто не узнал вас. В ту роковую для вас ночь я разбудил вашего друга Анри де Брие и сообщил ему, куда вас увезли, и почему. Если бы не я — граф не отправился бы в Англию, не умолил бы короля Людовика приехать в Шинон, где наш покойный государь и нашел вас в бреду и лихорадке, умирающего от истощения. Но и это еще не все. Именно я стал главным свидетелем вашей защиты перед его величеством, ибо я видел, как королева обманом завлекла вас в свою спальню и пыталась соблазнить вас. Я дал Людовику показания против Бланш. А потом уже признались и герцогиня де Луна... и ваш милейший кузен... и сама королева. Хотя я и люблю ее всем сердцем, но с вами она обошлась более чем бесчеловечно.

– В таком случае, - произнес, наклоняя голову, де Немюр, - я в неоплатном долгу перед вами, сеньор Очо. Простите мне все, что я вам наговорил. И требуйте награды — я дам вам все, что вы ни пожелаете.

– Ну, много я не потребую, дорогой герцог. Я достаточно богат, и деньги меня не прельщают. Единственная моя страсть — чужие тайны. И, если вы удовлетворите мое любопытство, я буду считать, что мы квиты.

– Спрашивайте.

– Всего три вопроса, монсеньор. Имя вашей супруги? Где она? И почему вы хотите развестись с ней?

- Ее зовут Мари-Флоранс де Руссильон.
Карлик даже подскочил:

- Как? Родственница Доминик?..

- Ее родная сестра, сеньор Очо. Она приняла постриг больше семи месяцев назад — в картезианском монастыре. Я не могу вызволить ее оттуда. Она дала обет молчания, и ее замуровали в келье. Поэтому я хочу развода с нею.

– Вот так так! — воскликнул Очо. — И давно ли вы женились на ней?

- Давно. Больше четырех лет назад. Кажется, я ответил на все ваши вопросы?

– Я вижу, вам тягостно говорить об этом, монсеньор. Я вполне удовлетворен, — на самом деле Очо так и подмывало спросить, как это де Немюр умудрился жениться, сидя в темнице замка Шинон. Но герцог и так отвечал ему явно через силу. – А теперь... Теперь вернемся к моей даме — той, с которой я читал вашу записку к Бланш. Так вот - моя дама, так же как и я, хочет вашего блага. Она относится к вам с большим участием, герцог де Немюр. Даже больше того — мне кажется, она вас любит.
- Вот как? И как же ее зовут? - равнодушно осведомился Робер.
- Графиня де Руссильон, - невозмутимо сказал карлик.
Де Немюр отшатнулся от него.
- Никогда не произносите при мне этого имени, сеньор Очо... Никогда!
- Почему? — кротко спросил уродец. — Что произошло между вами за те несколько дней, что вы держали эту девушку в одном из своих замков?
- Откуда вам это известно? Она сказала вам?
- О нет. Но я умею сопоставлять детали. Делать выводы. У вас есть высокий рост, красота, сила, милейший герцог. Мне всего этого Господь не дал. Но он дал мне немного ума... и иногда я пользуюсь, в отличие от большинства людей, этим даром. Вот сегодня утром, вернувшись с их величествами из Реймса, я увидел много странных и необъяснимых, на первый взгляд, событий. Сначала — графиня де Руссильон, очень внимательно слушавшая ваш разговор с испанским послом, не сводившая с вас глаз и, как вскоре оказалось.так и не вышедшая замуж за своего Рауля де Ноайля. Затем — вы, словно вставший из могилы и передающий Бланш записку. Мне все это показалось очень любопытным, и я провел весь день, узнавая, что произошло, пока нас — меня и их величеств - не было в Париже. И выяснились весьма интересные и странные вещи. Например, невеста герцога де Ноайля, графиня де Руссильон, заболевает в день своего венчания. Неизвестной и опасной болезнью, возможно, заразной, и к ней никого не пускают... Жених — Рауль де Ноайль - в тот же день покидает столицу — и только его и видели... Взял пять человек — и отправился искать лекарство для своей нареченной — ну не смешно ли? Через три дня, в сумерках, к королевской караульной на мосту Менял подъезжает верхом юноша и просит позвать к нему Розамонду де Ноайль. Она уводит молодого человека с собой, – и он исчезает. А конь — рыжий андалузец, на котором приехал юноша, - на лопатке имеет клеймо конюшен герцога де Немюра. Я не поленился и сам осмотрел этого жеребца. И какой мы делаем вывод из всего этого?
- Какой? — спросил и де Немюр.
- Что графиня де Руссильон вовсе не лежала больная в покоях Розамонды. Она все эти три дня находилась с вами, дорогой герцог! Как вам удалось увезти ее — силой или уговорами, - я не знаю. Мне больше по душе первый вариант — люблю, знаете ли, похищения! И можете не говорить ничего... я уверен, вы будете все отрицать. Но я знаю, что я прав! И, что кажется мне наиболее странным, - что невеста вашего кузена за эти три дня полностью изменилась. О Рауле она и не вспоминает. А вот о вас печется как о близком человеке! Умоляла меня, прочитав вашу записку, не дать вам отправиться к Бланш. Спасти вас от этого унижения. И вы бы слышали — КАК она все это говорила! Тут любовь, монсеньор, клянусь честью, любовь!
- Да, - презрительно скривив губы, процедил де Немюр. — Вполне возможно. Рауль надоел ей за несколько лет, что она провела в его объятиях... И она, как и королева, решила сменить его на меня!
- Графиня де Руссильон? В объятиях Рауля? С чего вы взяли?
- Она сама мне сказала, - глухо произнес Робер. — Сказала, что давно принадлежит де Ноайлю. Что несколько лет является его любовницей.
« Так вот почему ты согласился стать любовником Бланш, Робер де Немюр! Вот почему у тебя такой плачевный вид! Ты влюблен... ты просто умираешь от ревности!» - подумал уродец.
- Нет, монсеньор! Доминик де Руссильон — любовница Рауля? И давно?.. Ложь — и я могу вам это доказать!
- Попробуйте, - с деланным равнодушием сказал де Немюр, снова усаживаясь в кресло.
- Легко. Известно ли вам, герцог, что это за комната?
- Розовая гостиная? Просто комната. Понятия не имею.
- В таком случае я вам разъясню. Вы, наверное, не знаете и о том, что наша дорогая королева выбирает себе в дамы исключительно девственниц?
- Вот как? — спросил герцог, и в его серых глазах мелькнул огонек интереса.
- Да. Их обычно осматривает герцогиня де Луна — в этой самой Розовой комнате, на оттоманке, на которой я сейчас сижу. Графиня де Руссильон не стала исключением — ее тоже здесь осматривали... И она оказалась невинна.
- Я вам не верю, - сказал Робер.
- Ну да. Вы поверили Доминик. Удивительное дело - мы, мужчины, не доверяем самым жарким уверениям женщины, что она целомудренна, и требуем веских доказательств. И, в то же время, противное заявление — я, дескать, уже не девушка - принимается нами на веру и сразу же. То же произошло и с вами, монсеньор, - и вот вы уже презираете графиню де Руссильон, и даже не хотите слышать ее имя. А не я ли говорил вам, что женщины непредсказуемые и странные создания? Конечно, случай почти беспрецедентный,— чтобы невинная девушка объявила себя давно познавшей мужчину... Но, может быть, у нее не было другого выхода? Может, вы сами, ваша светлость, спровоцировали ее на эту ложь?
Де Немюр вспомнил поляну с папоротниками. Тело Доминик под своим телом. .Ее полузакрытые глаза... быстрое дыхание... Божественный вкус ее губ... Вспомнил, как скатился с нее, содрогаясь внутри от неутоленного желания. Как сказал ей, что не имеет прав на нее. И ее яростный и полный боли выкрик в ответ: «На меня имеет право лишь мой муж! Я давно принадлежу ему!» Значит, она солгала?.. Зачем? Он в любом случае не овладел бы ею.
А Очо продолжал:
- Я иногда захожу поболтать на ночь с первой дамой ее величества, Инес де Луна. Она не слишком общительна, но я знаю к ней подход — пара бутылок отличного вина, и Инес из грозы девушек королевы превращается в мирную овечку... И довольно говорливую. Вот как-то я имел с нею беседу — и узнал, что графиню де Руссильон королева велела раздеть догола перед осмотром. Спрашивается — зачем? Выяснить, девственница ли новая дама, можно, просто подняв ей юбку. Оказалось — за Доминик де Руссильон подглядывали. Вот видите это кресло, в котором вы сидите, герцог? В львиной голове вместо глаз-две дыры. За креслом — тайный ход. Там стоял человек — догадайтесь, кто? — и подсматривал за обнаженной графиней. И не за ней одной. Думаю, и за Мадлен де Гризи он тоже наблюдал.
Герцог встал, взял шандал и поднес к креслу.
- Да, действительно. Две дыры, - сказал он. — Рауль?.. Это был он? — Робер вдруг вспомнил едкие слова Доминик, брошенные ему, когда в первый ее вечер во дворце он поднялся к апартаментам дам королевы: «Ведь в моей комнате нет кресел, из-за которых так удобно подглядывать за девушками!»
- Да, это был герцог де Ноайль. Он смотрел на графиню де Руссильон. С согласия ее величества, конечно... Пока вы разговаривали с Бланш в соседней комнате. Кстати — посмотрите на дыры внимательней. Рукой пощупайте...Что-нибудь чувствуете?
- В одном из отверстий как будто зазубрины. От чего-то острого. Нож?
- Кинжал, дорогой герцог! Как вы думаете, кто его метнул?.. Ваш кузен едва не остался без глаза, подсматривая за Доминик. Эта девушка умеет за себя постоять! И она же, если вы присмотритесь, изрезала около кресла всю обивку стен. Искала, вероятно, потайной ход.
- Да, я вижу. И, раз Рауль смотрел на нее... Это доказывает, что он никогда до этого не видел ее обнаженной. Зачем бы он стал наблюдать за графиней, если бы давно обладал ею? — почти сам себе сказал де Немюр.
Он обдумывал все услышанное и увиденное сейчас. Доминик обманула его, сказав, что принадлежит Раулю! Но она поклялась ему в этом. Богородицей... всеми святыми...
« Нет... Я уверен — она не девственница. Она была слишком страстная. Никакого стеснения, испуга, смущения. Она хотела меня — едва ли не больше, чем я — ее! Разве девственница вела бы себя так? Нет. Доминик такая же развратная и похотливая, как и Бланш! А Очо или обманывает меня, или сам чего-то не знает».
Де Немюр выпрямился и повернулся к карлику.
- Я не хочу больше обсуждать эту тему, сеньор Очо. Доминик де Руссильон меня не интересует.
- Пожалуйста, - легко согласился уродец. — Знаете что, дорогой герцог? У меня здесь, на окне, есть отличная бутылка бургундского. Лучшее вино из королевского погреба! Я сам выбирал его. Не хотите промочить горло, перед тем, как отправиться в... скажем так, ваш ночной вояж? — говорил он небрежно, но опять очень внимательно смотрел на герцога.
Де Немюр заколебался - и уже готов был отказаться, но карлик, словно отвечая на ход его мыслей, добавил:
- Открою вам маленький секрет, монсеньор. Ее величеству нравится, когда от мужских губ исходит легкий аромат вина. К тому же вы такой бледный. Сразу порозовеете, обещаю! И ведь я не предлагаю вам всю бутылку — один кубок, не более!
- Давайте, - сказал де Немюр. Во рту у него и впрямь пересохло.
Очо подбежал к окну, налил из бутыли в кубок и подал его герцогу. Де Немюр осушил его. Вино, действительно, было превосходное... но был какой-то слабый непонятный привкус. Однако, не отравить же его вздумал карлик? Робер усмехнулся про себя – что за чушь!

Вино сразу ударило ему в голову. Это оттого, что сегодня он вообще не притронулся ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину. Ну ничего... Пока он дойдет до спальни королевы, — всё выветрится.

Де Немюр подошел к зеркалу — тому самому, которое чуть не разбила Доминик,— и взглянул на себя еще раз. Да, румянец окрасил его щеки. В серых глазах появились огоньки. Он уже не выглядит ходячим мертвецом. Похоже, Очо дал ему воистину чудодейственный напиток!
Карлик тоже был весьма доволен. Герцог выпил вино. Как скоро оно подействует? Очо это узнает - уродец не собирался пропустить сцену свидания де Немюра и королевы.
Он подошел к Роберу:
- Идемте, монсеньор! Время пришло. Уже без четверти двенадцать. – Карлик взял канделябр, нажал на скрытую в кресле пружину, и оно бесшумно отъехало в сторону. Герцог без особого удивления увидел потайной ход — он догадывался, что такими ходами опутан весь королевский дворец.
- Мы пройдем прямо в опочивальню Бланш, - сказал Очо. — Дайте мне ваш кинжал, монсеньор. Так, на всякий случай. Ведь вам сейчас понадобится совсем другое оружие, верно?

Де Немюр отстегнул кинжал и отдал его карлику, который спрятал клинок за пазуху.

— А теперь пригнитесь пониже, ваша светлость. Старайтесь не касаться стен. Иначе ваша голова и ваш чудесный красивый костюм будут в паутине. И следуйте за мной.



8. Корабль остается в гавани.

...Де Немюру показалось, что он шел за карликом не меньше получаса по то сужающемуся, то расширяющемуся бесконечно петляющему темному проходу,—это был настоящий критский лабиринт. И, в конце его, Робера ждала встреча с Минотавром,-правда, в женском обличье. По давно выработанной привычке не доверять незнакомым местам и всегда иметь путь к отступлению, герцог внимательно считал шаги и запоминал повороты. Сейчас он насчитал двести девять шагов, три поворота налево и пять направо. Один спуск и две лестницы вверх — каждая по восемь ступеней.

Наконец, Очо остановился и нажал на очередной потайной рычаг,—справа, чуть выше своей головы, - стена начала отъезжать, и нестерпимо резкий свет ударил из образовавшегося отверстия. Зажмурившийся герцог почувствовал, как этот свет словно пронзил его мозг. В висках вдруг заломило, - неожиданно и сильно начала болеть голова.
Он вслед за карликом шагнул из хода — и оказался в спальне королевы. Де Немюр открыл глаза. Бланш лежала, опираясь на локоть, на боку, лицом к нему, на роскошном ложе, на возвышении из трех ступенек, из белого, затканного золотом, шелка, облаченная в белый пеньюар, под которым, естественно, ничего больше не было.
В опочивальне ее величества горело не меньше ста свечей . Огромная золотая люстра с пятьюдесятью подсвечниками свешивалась над необъятной кроватью французской королевы. Множество золотых и серебряных канделябров стояли на резных столиках из драгоценных пород деревьев , висели на стенах на резных подставках. Комната была освещена как днем.
« А что ты хотел? — сам себя спросил Робер. — Чтобы здесь было темно? Чтобы никто, даже ты сам, не увидел своего позора? Чтобы она занималась с тобой любовью наощупь? Ну нет...Конечно, Бланш хочет видеть все!»
От ароматических свечей шел густой тяжелый запах. Де Немюр вдруг почувствовал, как к его головной боли прибавляется еще легкая тошнота. « Как только Бланш терпит это! Не прикажет открыть окно...Здесь просто дышать нечем!»
Королева сказала по-испански:
- Очо! Ты можешь идти.
Карлик поклонился и исчез в потайном лазе. Панель бесшумно задвинулась. «Подожду минут пять. Им уже будет не до меня, - и я вылезу,» - решил Очо.
- Ну не стойте же там как статуя, кузен, - с улыбкой сказала королева. — Приблизьтесь. Я вас не съем... Какой вы красивый в этом костюме!
Робер вдруг вспомнил слова мадам Аллегры в борделе, обращенные к Риголетте: «Что ты стоишь, как статуя Мадонны?» Да, сегодня он сам оказался в положении той несчастной девушки. Он пришел отдаться королеве. Но не за деньги — за свободу. Свободу от своего странного брака. Свободу от Франции и Парижа. Неужели эта свобода не стоит нескольких часов унижения? Но отвращение к самому себе при этих весьма логических рассуждениях меньше не стало.
Он подошел к ложу Бланш. Она откинулась на подушки. Пеньюар был почти прозрачный. Герцог отчетливо видел сквозь него ее тело. Он было все еще прекрасно, несмотря на возраст и множество родов. Де Немюр слышал ее тяжелое хрипловатое дыхание. Темные соски ее грудей призывно приподнялись и затвердели, упираясь в мягкую ткань пеньюара. Она явно уже была готова принять своего кузена. Но в нем ничто не не откликнулось на этот соблазнительный призыв. Виски ломило все больше. И тошнота не проходила.
- Раздевайтесь, - в тоне Бланш послышались повелительные нотки. Что ж... Сегодня ночью она могла приказывать ему. И он не смел отказать ей.
Де Немюр поднял руку и начал расстегивать застёжки на своем черном колете. Они застревали в петлях. К черту!.. Он рванул воротник с такой силой, что драгоценные оправленные в золото аметисты заскакали в разные стороны по алым коврам. Герцог скинул колет и, стиснув зубы, принялся за камизу. Королева смотрела на него, не пропуская ни одного его движения, глазами голодной кошки. Наконец, и с рубашкой было покончено. Остались шоссы, золотая цепь на бедрах и туфли. Нагнувшись, чтобы снять обувь, де Немюр почувствовал, что тошнота подступила почти к самому горлу. В голове будто били в колокол. Да что это с ним?
Теперь оставалась последняя деталь его одежды. Герцог видел, как Бланш облизнула пересохшие губы. Глаза ее сверкали. Получайте, ваше величество! Он вскинул голову и, глядя прямо в карие глаза своей кузины, расстегнул цепь и скинул шоссы. Теперь он был абсолютно нагим. И королева могла видеть, что он не хочет ее.
В ее взгляде мелькнуло разочарование. Но она тут же справилась с собой и хищно улыбнулась.
- Как вы прекрасны, кузен! Адонис... Аполлон... Нет — ни один греческий или римский бог не сравнятся с вами!
Краска невольно бросилась в лицо де Немюру. Он вспомнил ночь в замке Шинон, когда так же стоял перед Бланш без одежды. И она так же пожирала его глазами. Похоже, и она вспомнила эту сцену.
- Я мечтала об этом мгновении долгие, долгие годы, - хрипло прошептала она. — О Роберто! Только вы умеете так краснеть... как невинная девушка. И как это идет вам! Ну, не бойтесь же. Идите ко мне. Я все думала — как нам провести эту ночь? Приготовила и хлыст... и ошейник... и цепь. Но потом решила: пусть наша ночь будет ночью любви! Только любви — никакого насилия! Идите... ложитесь рядом.
Она протянула герцогу руку и подвинулась, освобождая ему место около себя.
Де Немюр подошел к краю постели. При мысли, что на ней совсем недавно Бланш занималась любовью с Раулем, его опять начало мутить. Однако деваться было некуда,-и он поднялся по ступенькам и лег на спину рядом с королевой.
Бланш провела сверху вниз рукой по его груди.

–А это что? — тихо спросила она, касаясь его левого плеча. — Вас ранили? Совсем свежий шрам...Откуда?

- Ерунда. Случайно задели на тренировке, — ответил Робер. Бланш наклонилась и поцеловала его плечо. Он слегка вздрогнул.

– Расслабьтесь, Роберто, - шепнула королева. — Вы такой напряженный... Как девственник, впервые легший с женщиной.

Ее рука опять провела по его обнаженной груди и животу. Длинные, острые у ногтей, похожие на птичьи коготки, пальчики спустились ниже.
- Боже...- пробормотала она. — Неужели вы здесь? Со мной? И ОН тоже?..
И со вздохом восхищения королева обхватила и приподняла, как бы взвешивая на ладони, то, чего она так жаждала все эти годы. И что сейчас было неподвижно и словно спало.
- Какая оснастка, - шептала она, жадно облизываясь и вся дрожа от возбуждения. — Да, мой Роберто! ОН напоминает мне корабль. Гордый, великолепный, прекрасно оснащенный корабль. Он стоит в гавани, мечтая выйти из нее. И совсем скоро его паруса надует попутный ветер... Они распустятся... Натянутся туго-туго... И этот корабль — ваш корабль — поплывет к новым землям, - сладострастная улыбка замерцала на ее влажных ярких губах. — К новым, манящим, незнакомым землям! Не девственным, конечно... Но загадочным, прекрасным и таинственным. И, пристав к этим землям, ваш корабль уже не захочет покидать их. Никогда!
В другое время такое поэтическое сравнение с кораблем рассмешило бы де Немюра. Но сейчас ему было не до смеха. Ему казалось, что вся постель королевы, простыни, подушки и одеяла пропитаны каким-то отвратительным тошнотворным запахом. Голова его раскалывалась от боли. Боже! И как же здесь невыносимо душно!
Бланш, не замечая его состояния, села и потянула атласные ленточки своего пеньюара. Развязав их, она плавным движением полных плеч сбросила его с себя.
- Взгляните на меня, мой Роберто. Скажите мне — разве я не прекрасна?
- Да, мадам, - послушно, как ученик в школе, повторяющий урок за учителем, сказал де Немюр. - Вы прекрасны.
- Не мадам. Бланка!
- Бланка, - покорно выдавил герцог. Ему было все равно в данный момент, что она прикажет ему говорить. Лишь бы справиться с подступавшей тошнотой, недостатком воздуха в спальне и безумной головной болью. Теперь еще ко всему этому прибавились слабые рези в желудке. «Похоже на отравление... Но я сегодня ничего не ел!»
Королева, наконец, заметила, что с ним что-то не так.
- Роберто! У вас лицо просто зеленое! Что с вами?
Ну не говорить же ей, что его тошнит! Она может подумать, что его тошнит от нее. Хотя, может, и не без этого. Ее чересчур надушенное тело тоже вызывало у него спазмы в желудке.
-У меня жутко болит голова.
Бланш нехорошо улыбнулась:
- Голова?.. Боже мой, герцог! Что за женские отговорки? Никогда не слышала, чтобы мужчина прибегал к подобным уверткам. Вы меня просто смешите!
Ну вот. Она ему не верит... К черту!
- Так вы думаете, что я вас обманываю, мадам? — серые глаза его злобно сощурились.
- Конечно! — воскликнула она, тоже разгорячась. — Вы пришли ко мне сами, добровольно. И что же? У вас якобы болит голова... Вы ни на что не способны... Ну хорошо, - вдруг сказала она, пытаясь успокоиться. — Не будем ссориться, дорогой. Я вам верю. И помогу.
И она, так же как совсем недавно Риголетта, легла между его ног. Однако, прошло пять, и десять минут... Все ее попытки не увенчались успехом.
Де Немюру становилось все хуже. Перед глазами плавали разноцветные круги. Рези в желудке стали интенсивнее и болезненнее. Он вдруг вспомнил, как лет в восемь они с Раулем объелись незрелой малины в замке доньи Санчи в Провансе. Через несколько часов Робер покрылся сыпью, а в желудке резало так, что он просто катался по полу, страшно испугав свою мать. А Раулю было хоть бы что!
Бланш вдруг резко села на постели.
- Ну хватит! — вскричала она. — Говорите — что вы с собой сделали? Вы что-то приняли... что-то, чтобы разочаровать меня, так ведь? Вы решили поиздеваться надо мной?!!
- Клянусь вам, мадам, что я ничего не принимал. Я вообще сегодня не ел. Выпил лишь один кубок вина.
Вдруг де Немюр понял. Этот кубок. Очо что-то туда подсыпал. Это карлик отравил его! Впрочем, какая теперь разница — Очо или нет? Лишь бы его не вырвало прямо на постель королевы. Что позорнее в данной ситуации — оказаться несостоятельным, - или стошнить на роскошное ложе Бланш де Кастиль?
Королева соскочила с кровати, метнулась к панели и нажала на пружину, открыв проход, по которому де Немюр пришел к ней.
- Вон! — крикнула она, сверкая глазами. Лицо ее исказилось от бешенства. — Убирайтесь отсюда! Вы придете ко мне, когда будете здоровы!
- Я не приду к вам больше... Таков был наш уговор.
- Вы не выполнили свою часть обязательств! И не получите развода со своей монашкой... Дорогой герцог Черная Роза!
- К чертям развод! — воскликнул герцог, пошатываясь вставая с постели и не без труда натягивая шоссы. — Я обойдусь без него! Завтра я буду далеко отсюда...И вы меня больше никогда не увидите, милая кузина!
- Я запрещаю вам покидать Париж!..
- Мне плевать на ваши запреты! - Про себя Робер подумал: « Ну просто семейная сцена! Скандал в благородном семействе!» Он надел рубашку и втиснул ноги в туфли.
- Я велю страже не выпускать вас из дворца! Запереть все городские ворота... Вы не сможете выбраться из столицы!
- Это мы посмотрим, мадам. Вам меня не остановить, и вы это прекрасно знаете. Вашу стражу я изрублю на куски. Вспомните — ведь я сомнамбула! И могу делать все, что мне заблагорассудится.

- Я прикажу арестовать вас! Брошу вас в тюрьму! Посажу на цепь! — бушевала она.
- Попробуйте, дорогая кузина. И через три дня король, ваш сын, получит документ, который вы в свое время подписали... В котором вы признаетесь в том, что сделали в замке Немюр-сюр-Сен. Человеку, у которого находится эта бумага, я дал распоряжение вручить ее его величеству ровно через три дня после моего ареста, исчезновения или неожиданной подозрительной смерти.
Она в ярости затопала ногами.
- Убирайтесь, негодяй! Ненавижу! Ненавижу!
Де Немюр поднял свой колет и, шатаясь, подошел к отверстию в стене.
- Я ухожу, мадам, - сказал он. И, не удержавшись, добавил с кривой улыбкой: - Боюсь, мой корабль никогда не выйдет к вам из своей гавани...
Герцогу показалось в этот миг, что за портьерой на окне кто-то тихо хихикнул.
- Вон!!! — завизжала Бланш, хватая с пола свою туфельку и швыряя в него. Робер был не в состоянии увернуться, и туфля пребольно шлепнула его прямо по щеке.

– Благодарю вас, мадам, за этот знак внимания к моей скромной персоне... Прощайте.
Он поклонился ей, взял шандал со свечами и исчез в проходе.

Когда панель за де Немюром задвинулась, королева в неистовстве заметалась по спальне, скрежеща зубами и раздувая ноздри. Лицо ее побагровело.
- Мерзавец! Подлец! Скотина!.. — бормотала она по-испански. Затем не выдержала — и разразилась такой площадной бранью, что,услышь ее кто-нибудь — ни за что бы не поверил, что ее величество знает такие слова.
Появления Очо в комнате Бланш сначала даже не заметила. Он, покачивая большой безобразной головой, грустно смотрел на свою государыню.
- Ваше величество, - наконец, сказал он.— Успокойтесь, умоляю вас.
- Очо!..— она, наконец, увидела его, но даже не удивилась. — Помоги мне! Мне нужен мужчина! Немедленно!
- Кто именно, мадам?
- Ты что, не понимаешь? Все равно, кто! Молодой... Старый... Урод... Красавец... Но только сейчас же, Очо!
Карлик поклонился и направился к двери из опочивальни. «Надо помочь ей. Она в невменяемом состоянии. Де Немюр подождет... Я догоню его! Кого бы привести к Бланш — вот вопрос?»
Он открыл дверь. За нею на страже стояли двое рыцарей: граф де Бофор, юноша лет восемнадцати, красивый и высокий, и барон де Парди — коренастый и плотный, мужчина около тридцати пяти.
«Выбрать графа? Опять мальчик! Сколько их перебывало в постели нашей любвеобильной Бланки? Ничем хорошим это не заканчивалось. Они становились жадными... Им хотелось все больше почестей, титулов, богатств... Они кичились своим положением любовников королевы Франции. Нет, никаких смазливых юнцов! А де Парди? Он вдовец, бездетен. Мужчина в летах. С брюшком и лысиной — но это ему даже идет. И весельчак, к тому же, - я не раз слышал, как он от души хохочет. Из тех, у которых душа нараспашку... Попробуем!»
И карлик подошел к барону де Парди и сказал ему:
- Господин барон! Ее величество требует вас к себе! Следуйте за мной!
Де Парди изумленно вскинул густые брови; снял шлем с круглой лысоватой головы, отстегнул меч и отдал их графу де Бофору. И, гремя доспехами, отправился за Очо в опочивальню Бланш.
...Де Немюр между тем шел по потайному ходу. Несмотря на свое все ухудшающееся состояние, он ни разу не ошибся в поворотах и шагах, хотя и потерял по дороге свой колет и одну туфлю и, в конце концов, достиг двери в Розовую комнату. Рычаг находился , как герцог и ожидал, тоже справа и, нажав на него, Робер открыл дверь и выбрался из лаза.
Де Немюра колотила дрожь, колени подкашивались, голова раскалывалась, и перед глазами плясали разноцветные круги, по внутренностям как будто почти без остановки пилили ржавой пилой, тошнота становилась невыносимой. Похоже, конец был уже недалек. «Очо! Неужели ты не мог дать мне быстродействующий яд? Долго ли я еще буду мучиться?..»
Тем не менее, Робер вовсе не был зол на карлика. Ведь тот спас его от бесчестия, которое ждало бы герцога, стань он любовником королевы. «По крайней мере, я умру неопозоренным этой связью», - думал де Немюр. Однако, он чувствовал, что до своих покоев уже не доберется. Тут он вспомнил о Розамонде де Ноайль. Ее комнаты были недалеко. И она могла, по крайней мере, облегчить последние часы его жизни, дав ему что-нибудь усыпляющее. «Да, уснуть... уснуть навсегда!» И Робер, шатаясь, как пьяный, направился к покоям Розамонды.


Розамонда и Доминик сидели весь этот вечер в гостиной на диванчике за вышиванием. Наступила полночь. Но ни герцогиня, мучившаяся всегдашней бессонницей, ни Доминик ложиться не собирались. Дом ждала известий от Очо. Карлик обещал сообщить ей, как пройдет свидание королевы и де Немюра.

Девушка была вся как натянутая струна, вздрагивала при малейшем шорохе и настолько погрузилась в свои переживания, что несколько раз даже ответила подруге невпопад, удивив Розамонду, - ведь разговор шел о Рауле. А что могло быть важнее, по мнению герцогини, для Доминик, чем ее жених?
Розамонда очень переживала. Брат уехал пять дней назад. И ни одной весточки! Не произошло ли с ним что-нибудь? Конечно, он уехал не один, - в окно его сестра видела пять вооруженных до зубов людей... И все-таки сердце ее было не на месте.
- А ваше, дорогая Доминик? — спросила она девушку. Дом с готовностью подтвердила, что и она страшно переживает. И это была правда. Только переживала она не за своего жениха...А за его кузена. Интересно, думала Доминик, - что придумал Очо? И удастся ли карлику выполнить ее просьбу и помешать де Немюру? «Если герцог станет любовником Бланш... Нет-нет! Я даже думать об этом не хочу! Я умру...Тут же, сразу! Он не может так поступить! Ведь он не любит королеву... Он любит меня!»
Руки ее вдруг задрожали. Она укололась иглой, и быстро, пока не заметила склонившаяся над своим шитьем Розамонда, засунула палец с капелькой крови в рот.
К чему обманывать себя? Те три дня, что Доминик провела в замке Немюр-сюр-Сен, полностью изменили ее. Она больше не любит Рауля. Все меньше думает о нем. Он стал как бледный далекий призрак, ее жених,недавно столь любимый ею. Теперь в мыслях Дом безраздельно властвовал де Немюр.
«Как это могло произойти? И разве такое вообще возможно?.. Рауль — мой супруг. Разве Господь мог допустить, чтобы я вдруг разлюбила мужа, - и полюбила другого? Да, подобное иногда, конечно, случается... Таких женщин называют прелюбодейками. Их сажают в колодки, бьют плетьми и выставляют на городских площадях в назидание всем. Значит, и я заслуживаю такого наказания? Я тоже изменила супругу. Правда, пока лишь в мыслях, — но могла бы и по-настоящему. Стоило только де Немюру захотеть - и не остановиться...И я бы не устояла. Да, я бы не устояла перед ним!»
Эта мысль была кощунственна - и, одновременно, столь сладостна! Его поцелуи... его губы на ее теле... Его руки на ее груди... «Да, я совершаю страшный грех, даже вспоминая об этом! Но я не могу не вспоминать, Боже мой, не могу! Я – падшая женщина... Я пала... Рауль! Ты вернешься, — и как я смогу посмотреть тебе в глаза? Сказать, что я люблю тебя? Стать твоей женой? Когда я думаю лишь о твоем кузене!..»
...Между тем, Розамонда тихо говорила:
- Почему же Робер тебя похитил? Я хотела сегодня поговорить с ним в зале для приемов. Но он прошел мимо и не заметил меня...Что он тебе сказал — за что он так поступил с моим братом?
Дом молчала. Рассказывать о том бреде, который нес де Немюр в своем замке? О том, что Черная Роза — не Рауль? Тогда придется посвятить Розамонду во всю историю ее, Доминик, свадьбы. Это долго рассказывать, а сейчас не до этого. Когда же появится Очо с известиями?..
- Он мне ничего не говорил, - наконец, сказала Доминик. — Просто — что хочет меня спасти от герцога де Ноайля. Я так поняла, что они давно не в ладах друг с другом?
-Увы, да, - горестно вздохнула Розамонда.
- А почему? С чего все началось?
Розамонда покраснела.
-У них слишком разные характеры, сестричка, - поколебавшись немного, начала она. – Робер — излишне прямой и щепетильный в вопросах чести. Для него она — главное в жизни. Он презирает тех, кто чуть слабее его, кто способен уступить своим желаниям, кто не держит данного слова. Мой кузен - рыцарь без страха и упрека. Помню, как он любил два таких четверостишия — и читал мне их,когда я была еще маленькая, не один раз:


«О честь, будь спутница моя,
Презрев и время и пространство,
До гроба верность мне храня
И после смерти—постоянство.

Я ж за тебя пойти готов
На пытки, муки, смерти, казни,
В пасть зверя иль в огонь костров
Шагнуть с улыбкой, без боязни...»

- Да. Я знаю эти строчки, - сказала Дом. — Так, значит, твой кузен очень их любил?
- О да.Он говорил, что с радостью сделал бы их своим девизом.
- Ах, Розамонда... - прошептала, бледнея, Доминик. Сомнения опять затеснились в ее голове. Ведь и она сама нашла в замке де Немюра книгу с этими стихами! Но разве Рауль не мог слышать этих строк, если слышала его сестра? Нет, нет, надо отбросить эти мысли! У Рауля ее кольцо. Он — Черная Роза, и сомнений в этом быть не может!
- Да, - не заметив ее состояния, продолжала герцогиня.— А мой брат... Мой брат, особенно в молодости, - прости, Доминик, но ты же должна понять его! — был юношей пылким, увлекающимся, невоздержанным. Он даже пил... И, конечно, Робер не мог принять и понять его образа жизни. И тогда они и разошлись. Теперь Рауль другой, — он так тебя любит! И ради тебя готов полностью исправиться. К тому же, прошлое не вернешь, и нужно, мне кажется, простить. А Робер не хочет. Понятия о чести мешают ему. А ведь надо принимать людей такими, какие они есть... И разве сам Господь не завещал нам прощать?
- Да, конечно, - рассеянно согласилась Доминик. «Если де Немюр столь щепетилен в вопросах чести, - думала в это время она, - почему же он пошел к Бланш? Чтобы получить развод? Зачем для этого нужно согласие королевы? И кто же, наконец, его жена?..»
...И тут в дверь постучали — вернее, заколотили, да так, что обе рукодельницы так и подскочили на диванчике и быстро переглянулись.
- Кто бы это мог быть? — с тревогой спросила Розамонда.— Уже два часа ночи! — Слуг герцогиня обычно отпускала спать пораньше. Ей пришлось встать и самой подойти к двери. Доминик судорожно сжала руки. Неужели это Очо? Но карлик не стал бы так бешено стучаться. «Если только не произошло несчастье. Вдруг де Немюр убил королеву?.. Или она — его?..» Девушка похолодела от ужаса.
- Кто там? — спросила герцогиня. В ответ по двери забарабанили еще яростней. Из комнаты для прислуги выскочил на шум слуга Розамонды Поль.
- Ах, Поль! — вздохнула с облегчением герцогиня. — Кто-то стучится. Право, не знаю, открывать или нет?..Уже ведь глубокая ночь!
- А вдруг, ваша светлость, там ваш брат, герцог де Ноайль? — спросил Поль.
- Я об этом не подумала! О Боже!..Открывайте скорее!
Но это был не Рауль. В открытую дверь ввалился де Немюр и упал прямо на руки ошеломленному, но все же успевшему подхватить его слуге.
- Робер! — в ужасе вскрикнула Розамонда. Доминик вскочила, вышивание ее полетело на пол. Вид у герцога был плачевный: рубашка полурасстегнута, одна нога в туфле, другая разута, лицо зеленое, глаза безумные. Не замечая Дом, он пробормотал явно через силу:
- Розамонда... Помогите... Меня отравили...

- Когда? Чем? Что вы ели и пили?

- Два часа назад... Это Очо. Он дал мне кубок с вином... - с трудом ворочая языком, произнес де Немюр.
- Поль! В ванную комнату его! — Герцогиня взяла себя в руки. Когда Поль с герцогом дотащились до ванной, она обернулась к Доминик.— Чем мог отравить его Очо? И зачем?.. Я приготовлю питье. Но не знаю, поможет ли оно.

— Он умрет, Розамонда? — стуча зубами, спросила Дом.

– Боже, Доминик! Ты вся белая!.. Подожди. Я взгляну, как он... - и она побежала в ванную комнату. Вернулась через минуту и сказала:
- Его рвет... Только желчью. Что дал ему проклятый карлик? Нужен врач! Доминик, скорее за да Сильвой! Спросишь у стражи, где его комнаты. - И герцогиня опять побежала в ванную.
А Дом бросилась к дверям, распахнула их... И чуть не сбила с ног отравителя де Немюра. Карлик стоял на пороге и спокойно смотрел на девушку.
- Очо! — воскликнула Дом, выталкивая его в наружный полутемный коридор. — Что вы сделали с герцогом де Немюром?
- А, - невозмутимо отвечал маленький урод.— Так, значит, я был прав, когда решил, что он направился сюда. И он здесь?
- Здесь. И он умирает! Отвечайте — что вы ему дали?
- Успокойтесь, сеньорита! Это просто порошок рвотного корня. Абсолютно безвредное средство!
- Безвредное? — задыхаясь от негодования, крикнула девушка. — Да он же при смерти, понимаете вы это?
- Ну, так уж и при смерти... Потошнит немножко — и все. Похоже, ваш герцог просто вечером ничего не ел, отсюда такая острая реакция. На полный желудок от одного кубка моего средства ему бы вообще почти ничего не было. Просто бы помутило.
- Зачем, зачем вы это с ним сделали? — ломала руки Доминик.
- А кто хотел, чтобы свидание де Немюра с Бланш расстроилось? Не вы ли умоляли меня чуть ли не на коленях об этом?
- Я хотела... Но не ТАК же!
- А как? Я не волшебник, сеньорита. Попробуйте заставьте молодого здорового мужчину не захотеть красивую женщину. Особенно если она изо всех сил старается ему помочь. А я посмотрю, как это у вас получится! Европейская медицина, абсолютно не прогрессирующая благодаря неустанным заботам отцов-инквизиторов, еще не додумалась до изобретения подобного лекарства. У меня было два способа — дать де Немюру рвотного-или слабительного. Я выбрал, можно сказать, щадящее средство! Клянусь вам — его светлости станет через полчаса гораздо лучше. Пусть герцогиня де Ноайль только даст ему побольше воды. А к утру у него откроется такой аппетит, что он съест и не заметит целого кабана!
Дом слегка успокоилась и перевела дух. Очо явно не лгал. Да и к чему ему смерть де Немюра?
- Вот его колет, туфля и кинжал, - говорил карлик, доставая все эти предметы из-за пазухи. — Право, не вам меня упрекать в бессердечии, сеньорита, - добавил он вдруг обиженно. — А вы сами? Не вы ли не так давно ранили его в плечо?
- Да, это была я... Очо! Простите меня. Я была к вам несправедлива. Я слшком изнервничалась! Вы действовали как могли. Но это правда — и у герцога с королевой... ничего не было? Правда?

– Да, - весело улыбнулся карлик. И добавил: — Корабль остался в гавани.

– Что вы сказали? — не поняла его девушка.
- Так, ничего. Что касается де Немюра – честь его осталась незапятнана. Клянусь вам в этом Святым Иаковом — покровителем Кастилии!
Доминик облегченно вздохнула.
- А у меня есть для вас еще новости, - произнес маленький горбун. - Теперь я знаю, кто жена де Немюра.
- Кто? Ах, сеньор Очо!.. Говорите скорее!
- Ну нет, - заупрямился карлик, — завтра. Сейчас мне некогда. У Бланш новый любовник, и я не хочу пропустить это зрелище.
- Очо! Я вас умоляю — всеми святыми! — Дом вцепилась в его руку. — Хотите — я на колени перед вами встану?
- Ах, сеньорита! Что за нетерпение! Ну что ж... Открою вам тайну. Герцог де Немюр — ваш родственник. И довольно близкий!
- Не понимаю вас... Какой родственник?
- Кажется, это называется свояк. В общем, он — муж вашей сестры.
- Сестры?!! Очо!..Какой сестры? — так и ахнула изумленная девушка.
- А что, у вас их много? — спокойно полюбопытствовал карлик.
- Четыре... Ради Бога! Говорите же дальше! Как ее зовут?
- Я забыл ее имя. Мари... Мари...
- Да мы все — Мари! — воскликнула, дрожа, Доминик. — Ну же! Ну как же вы не помните!..
- А, вспомнил! — уродец поднял кверху указательный палец и , понизив голос, таинственно провозгласил:

- Ее зовут Мари-Флоранс. Она находится в монастыре картезианок. Поэтому герцог не может получить развода с ней!
Рот у Доминик сам собою широко раскрылся. Сердце бешено застучало. Что Очо сказал?..Кто жена де Немюра?.. Кажется, ей все это просто снится!
А карлик продолжал, не замечая, что с ней что-то неладное:
- И еще одно. Когда королева выгоняла своего кузена из спальни, — она назвала его герцогом Черная Роза! Представляете — де Немюр — Черная Роза!
Тут у Дом зазвенело в ушах — словно где-то далеко забили в колокола. Все поплыло перед глазами, — и она поползла по стене вниз... Это был первый в ее жизни обморок.



9. О цветах, и не только о них.

Обморок длился не более нескольких минут. Очнувшись и открыв глаза, Дом увидела склонившееся к ней и почему-то расплывающееся уродливое лицо Очо. Карлик тряс ее за плечи и звал странно далеким голосом : «Сеньорита! Графиня!..»
- Ах, сеньор Очо... Кажется, я потеряла сознание?..
- Слава Богу! — сказал Очо. — Что случилось, милая графиня?
- Не знаю... Голова вдруг закружилась... - Доминик села. Постепенно лицо карлика перестало расплываться, звуки стали слышаться нормально.
Что с ней случилось, спросил он. Как ему все рассказать? Как объяснить, какой непроходимой дурой она была все это время? Да, дурой! К чему щадить себя? Дурой, не замечающей ничего. Не способной отделить правду от вымысла. Узнать друзей среди врагов. А не он ли, не Очо, говорил ей о друзьях и врагах, советовал ей думать головой и не делать слишком поспешных выводов?
И что в результате? Она влюбилась в человека, который никогда не был ее мужем. Чуть не вышла за него замуж, - второй раз, при живом супруге! «Это Господь... Он спас меня от этого брака! Боже, прости меня, я чуть не совершила страшный грех!» Самое нелепое, — что истина лежала на поверхности. Она бросалась в глаза. Она чуть ли не хватала Доминик за руку, чуть не кричала во весь голос: «Что ты делаешь, несчастная?..Остановись!» Да, в день свадьбы Дом ее спас Всевышний рукою ее собственного мужа. Мужа, который, по какой-то прихоти судьбы, до сих пор считает себя ее, Доминик, свояком. Какое ужасное слово — свояк!.. Кто только его выдумал?
А теперь надо все обдумать. И не при карлике. Надо побыть наедине с собой, привести мысли и чувства в порядок...
- Простите меня, сеньор Очо, - с кривой улыбкой сказала Доминик. — Я просто перенервничала. Теперь со мной все хорошо. Я вернусь в покои Розамонды, а вы идите к ее величеству. Вам нельзя сейчас показываться у герцогини де Ноайль. Вдруг вас увидит де Немюр?
- Да,с его светлостью я бы не хотел сегодня встретиться, - согласился карлик. — С меня хватило его приступа, когда он чуть не убил вашего жениха. Я не такой быстрый, как Рауль, и ноги у меня коротковаты , чтобы убежать от разъяренного кузена Бланш. Но я боюсь оставлять вас в таком состоянии...
- Не беспокойтесь,прошу вас. Идите...
- Хорошо. Передайте герцогине, что де Немюр скоро придет в себя. Скажите еще, что у него болела голова. Вот от этого ему и стало плохо. А вовсе не от моего вина. Полагаю, он не откажется подтвердить мои слова.
Очо ушел. Дом вернулась в комнаты подруги. Едва она закрыла изнутри двери, как из ванной комнаты появилась Розамонда.На лице ее было написано явное облегчение.
- Ах, сестричка! Роберу гораздо лучше...Ты позвала да Сильву?
- Нет, - соврала Дом. — Его вызвали к кому-то из принцев. Как там герцог?
- Он уже спит. Боли прекратились. Поль прямо в ванной комнате расстелил на полу медвежью шкуру, Робер выпил не меньше пинты воды — и уснул на этой шкуре.
- Слава Всевышнему! — Доминик перекрестилась.
- А что это у тебя в руке? — спросила Розамонда.
- Ах да. Я встретила Очо в коридоре. Он передал мне вещи герцога. А карлик ни в чем не виноват! Просто у твоего кузена боледа голова, и поэтому ему стало нехорошо. А Очо дал ему только чуть-чуть вина...
- Болела голова? Да, возможно, что это и вызвало такую реакцию... Доминик, я очень рада, что Очо не при чем. Давай, я отнесу вещи Роберу. Поль там убирается и приглядывает пока за герцогом, но, по-моему, кузен будет спать до самого утра. Сестричка! Ты такая бледная! Иди ложись спать...
- Да, пожалуй, - слабо улыбнулась Дом. На самом деле больше всего на свете ей хотелось пойти к де Немюру. К своему мужу - мысленно поправилась она. Посидеть с ним, подержать его за руку. Она бы просто смотрела на него. Охраняла бы его сон. «Любая жена на моем месте поступила бы так... А я не могу! И никто не виноват — только я, я сама! Я воздвигнула стену между нами. Хватит ли у меня сил теперь разрушить ее?..»
И, тяжело вздохнув, Доминик отправилась спать.
...Конечно, она все равно почти не спала. Думала, вспоминала. Где, когда она совершила роковую ошибку? Приняла Рауля де Ноайля за Черную Розу? Ведь с самого начала... с того момента, как она встретила у реки виллана Мишеля, сердце подсказывало ей, что это он, ее муж! И ведь она почти убедила себя в этом, когда он и де Парди догнали ее по дороге в Париж. Выводы Дом были абсолютно правильными.
Но ОН вел себя неправильно - напомнила себе она. Теперь она понимала, почему. Де Немюр считал себя мужем ее сестры. Отсюда эта отчужденность, которая тогда так задела ее, его совет ей не ездить в столицу. «Как он сказал тогда? — Я даю вам этот совет, как дал бы его любящий брат любимой сестре.»
А потом — слова де Немюра, которые тоже сбили Доминик: «Мы ездили к моей даме сердца.» И фраза де Парди: «Возможно, было бы лучше, если б она умерла.»
Де Немюр ездил тогда к Мари-Флоранс. И он до сих пор уверен, что его жена — Фло! Он ни о чем не узнал! И у него нет ни кольца...ни записки отца... А все это находится у Рауля. Но как же так?
Наверное, надо еще раз вспомнить, что, по словам де Немюра, графа Анри де Брие, который вез перстень и записку, и мальчиков-пажей, которые тоже были свидетелями, что именно Дом вышла за их господина, убили на холме недалеко от замка Руссильон. И убили их всех по приказу Рауля.

«Разбойники обыскали тело несчастного графа... И нашли кольцо и записку. И отдали все это тому, кто их нанял... А это был Рауль! Рауль — убийца жениха Розамонды!..» - Девушку прошиб холодный пот. Какой ужас!..
Теперь Доминик уже не сомневалась в правдивости рассказа де Немюра. Рауль прочитал письмо отца — и понял, кто жена его кузена. Но не сказал ничего де Немюру. А вот королеве, своей любовнице — наверняка! Отсюда — вся интрига с нею, с графиней де Руссильон. Внезапное приглашение ко двору. Интерес к новой даме со стороны Бланш, ее слова по-испански... Королева прекрасно знала, с самого начала, что Доминик — жена де Немюра! И, взяв в сообщники Рауля, решила подшутить над своим кузеном.
Нет, для шутки все придуманное ими было чересчур злым... подлым... недостойным! Это была месть — страшная, изощренная месть. Ведь и ее величество, и де Ноайль знали, что Доминик и де Немюр — муж и жена. И это не остановило их! Рауль предложил Дом руку и сердце... Вот мерзавец! Дом в ярости комкала края простыни. Окажись он только здесь...Она бы его не пощадила!
Перстень находится у де Ноайля. Но он знает, и как выглядит ее кольцо, то , которое ей подарил де Немюр... Откуда? А, все ведь очень просто! Это Рауль следил за ней обнаженной из-за кресла. И разглядел печатку. Жаль, как жаль, что она не попала ему в глаз своим стилетом! Ходил бы сейчас красавец герцог де Ноайль с повязкой через один глаз!
Рауль тоже делал ошибки — не узнал Снежинку перед охотой. И о кольце задумался, хоть и ненадолго, когда Доминик его спросила. Но она слепо верила ему. А от собственного мужа шарахалась, как от зачумленного.
А де Немюр был само благородство! «Он мог овладеть мною в своем замке. И я бы не сопротивлялась. Но он удержался, сказал, что у него нет прав на меня. Ведь я, как он думал, являюсь сестрой его жены...»
«Да, я была слепа! Де Немюр пытался защитить меня от Рауля и королевы. Он не знал , что заговор был направлен не только против меня, но и против него. Но уже в первую мою ночь в королевском дворце он пришел и ходил у моих дверей, охраняя меня. Он пытался защищать меня все время! Тогда на охоте он даже мою вуаль уберег. Это ли не доказывает, как я ему дорога? И похитил он меня тоже не просто так. Что-то случилось. Наверное, Рауль сделал что-то... И де Немюр не выдержал — и приказал украсть меня. А я его чуть не убила за это!»
Столько ошибок! Нелепых, глупых... Возможно, даже непоправимых. Она вспомнила, как де Немюр прогнал ее с поляны. Крикнул, что не хочет больше никогда видеть Доминик. Что она для него не существует. Какой болью было искажено тогда его лицо! «Да, он так крикнул, потому что я призналась ему, что принадлежу Раулю. А де Немюр подумал... Он подумал, что я — любовница Рауля. И ведь я сказала, что это началось еще в монастыре...до монастыря... Поэтому у герцога так изменилось лицо. Он и к Бланш сегодня ночью пошел, потому что хотел отомстить мне! Потому что ревновал. И как мне теперь исправить это? Как доказать своему мужу, что я, как последняя дура, перепутала его с его кузеном? Что я невинна и никогда никому не принадлежала?»
«Но ОН меня любит. Любит, я знаю! То утро, когда я пришла к нему, раненому мною...И он целовал меня на своей постели... А папоротники! Это было незабываемо... Волшебно... Чудесно...» - она задрожала с ног до головы.

«И ЭТО больше не повторится? И не будет продолжения? И я не узнаю, что будет в конце, после ТАКОГО начала? Нет! Быть того не может!.. Де Немюр будет моим! Мы будем принадлежать друг другу! Наш союз вечен... Перед Богом и людьми!»

Де Немюр проснулся в семь утра от божественного запаха, витавшего вокруг его постели. Нет, это была не постель — а разостланная прямо на полу медвежья шкура. Где он?.. Ах да, у Розамонды. Но что это так вкусно пахнет?

Около его ложа, тоже на полу, стоял серебряный поднос, на котором лежали большой горячий хлеб с сыром, олений окорок и стояли бутыль с вином и золотой кубок.
Робер набросился на еду. Боже, как вкусно! Казалось, он не был таким голодным с тех пор, как много лет назад отказался от пищи в темнице замка Шинон и двадцать дней ничего не ел, пока в замок не приехал король Людовик.
Как хорошо быть живым и здоровым! С каждым проглоченным куском и глотком вина герцог чувствовал, как вливаются в него силы и поднимается настроение. «Розамонда! Спасибо тебе! Ты вернула меня к жизни!»
И вдруг — дверь в комнату открылась, и на пороге появилась Доминик де Руссильон. Робер вздрогнул и закашлялся, поперхнувшись куском оленины. Черт возьми! Что эта женщина здесь делает?
Доминик стояла и смотрела на него. Де Немюр подумал, что вид у него не слишком приличный. Сидит на шкуре. Руки и губы жирные. Одна нога в туфле, другая нет... Впрочем — вон и вторая туфля, но надевать ее уже поздно.
Девушка приблизилась к нему. Он откашлялся, злобно сощурил серые глаза, но молчал, глядя на нее.
- Как вы себя чувствуете, ваша светлость? — кротко спросила Дом.
- Где Розамонда? — он грубо проигнорировал ее вопрос.
- Герцогиня де Ноайль отправилась на раннюю службу, монсеньор. Сегодня воскресенье. — Так же кротко сказала Доминик.
Да, действительно, его кузина никогда не пропускала воскресное богослужение. Так, значит, всем этим роскошным завтраком он обязан любовнице Рауля? Этой шлюхе с лицом ангела?.. О, как же Робер ее ненавидит! Его светлые глаза превратились в две узкие щели. Они резали Доминик, как два стилета. Но она терпеливо сносила его злобу. Она заслужила это! И все же... Все же лучше эта злость и ненависть, чем холодное равнодушие. Это значит, есть еще надежда все исправить. Прийти к взаимопониманию. Найти слова, которые вновь пробудят в нем чувство к ней.
- Вы не хотите, чтобы я присела к вам на постель, монсеньор? Помните — как в вашем замке? Когда вы поцеловали меня.
Он опять закашлялся. Какая развращенность! И ведь смотрит на него абсолютно невинным взором!
Доминик не стала дожидаться приглашения — и села на край шкуры. Де Немюр моментально отодвинулся. Встать и уйти? Нет... Он, пожалуй, посмотрит, как она поведет себя дальше.
И все же... Как она хороша! Волосы ее сегодня распущены. Как красиво они вьются по плечам и высокой груди! Какой необыкновенный цвет! И платье очень идет ей. Этот оттенок морской волны... Ее кожа кажется еще белее, еще прозрачнее. Глаза опущены...Какие длинные изогнутые ресницы! Глаза одалиски. Нет.... Не поднимай их... Не смотри на меня... Я могу не выдержать!
...Но неужели его все еще тянет к ней? Да сколько можно! Она — женщина Рауля. Она принадлежала ему. Его руки гладили ее белую кожу. Губы целовали везде, всюду... Нет, наверное, места, которого бы не касался на этом теле его проклятый кузен!
- Где ваш муж? — хрипло спросил де Немюр.
Она вскинула соболиные темные, по контрасту с волосами, брови.
- Муж?
- Рауль де Ноайль.
- Он не мой муж, монсеньор. И никогда не будет им.
Что такое она говорит?
- А... Вы поссорились? — наконец, начал догадываться герцог.
- Можно и так сказать, - чуть улыбнулась она.
- Почему?
- Видите ли, ваша светлость... У нас вышел спор из-за цветов.
Он хмуро воззрился на нее.
- Из-за каких цветов?
- Тех, что растут в садах... В полях.
- Вот как? - недоумевающе спросил Робер. Она издевается? Какие, к черту, цветы? — И вы поссорились... из-за этого?
- Ну да. Нам с Раулем нравятся разные цветы. И мы так поссорились, что пути к примирению отрезаны, — она произнесла это твердо, гордо вскинув голову. Де Немюр изумленно смотрел ей в лицо.
- Я вижу, вы все-таки не понимаете, монсеньор, - снова улыбнулась Роберу девушка и слегка придвинулась к нему. — Вот вы. Какие цветы вы любите?
- Васильки, наверное, - он не отрывал взгляда от ее синих глаз.
Дом одобрительно кивнула:
- У вас хороший вкус. Я тоже люблю васильки. А садовые цветы? Какие вам нравятся?
Робер помолчал. Цветы! Он никогда особенно не задумывался над тем, какие ему нравятся. Лишь бы запах был не очень сильным. Не удушающим. И все же... что за игру она ведет?
- Я люблю розы, - наконец, произнес он.
Доминик опять кивнула, явно довольная его ответом:
- Браво, ваша светлость! И я люблю розы. Я их обожаю! А вот Рауль — нет. И поэтому я решила расстаться с ним. Навсегда!
- Прекрасный повод для разрыва помолвки, - съязвил де Немюр. — Вы, конечно, шутите.
- Нисколько, - Дом опять чуть-чуть подвинулась к герцогу. — Рауль ненавидит розы. Разве я могу выйти замуж за ТАКОГО человека? Впрочем, я бы еще могла ему простить его нелюбовь к розам. Но мы еще не сошлись во мнениях и по другому вопросу... Вот вы, ваша светлость, какой цвет более всего предпочитаете?
Де Немюр все больше недоумевал.

- Цвет, графиня? Ну... Только не белый. ( Он подумал о Бланш (по фр.blanch).
И снова Доминик одобрительно кивнула головой и улыбнулась ему.
- Вам, мне кажется, нравится черный. Ведь вы всегда одеваетесь в черное.
- Да, я люблю черный цвет, - сказал он, — и вдруг понял, на что она намекает.
- А Рауль любит белый. И это тоже повлияло на мое решение не выходить за него. Сказать, какой мой любимый цветок?
- Скажите.
- Мой любимый цветок, монсеньор — черная роза. А Рауль ненавидит этот цветок. И поэтому я никогда не выйду за него замуж!
Они сидели на медвежьей шкуре и пристально смотрели в глаза друг другу. Ее взгляд молил: ну, ответь же мне хоть что-нибудь... Покажи, что ты меня понял!
Но де Немюр молча отвел глаза. Что за странное признание! Ну, допустим, она знает, что это он — Черная Роза. И что из этого? При чем здесь Рауль и ее разрыв с женихом? Да и был ли этот разрыв? Так, поссорились... С кем не бывает! Милые бранятся — только тешатся.
Доминик еще пододвинулась к нему. Теперь тела их почти соприкасались. Неужели он ничего не чувствует к ней? Нет, нет, не может быть!
- Монсеньор! — прошептала Дом. — Я здесь. Я рядом с вами... Взгляните на меня. Я клянусь — между мною и Раулем ничего не было. Обнимите меня. Поцелуйте. Возьмите... Я — ваша. Только ваша...- она с мольбой протянула к нему руки. Неужели он не откликнется на ее призыв?
Да, она была в этот миг прекрасна! Обольстительна... Но он подавил в себе вспышку желания и отшатнулся от нее.
- Да как вы смеете? — воскликнул он.— Я презираю вас! Ваша похоть мне отвратительна! Убирайтесь к дьяволу! Я не хочу вас больше видеть!
Доминик почувствовала, как глаза ее наполнились слезами. За что он так с нею? С нею, своей женой?
- Монсеньор! Вы же ничего не знаете! Я вам сейчас все объясню...
Он вскочил со шкуры.

– Мне не нужны ваши объяснения! Я все вижу своими глазами! Ваш Рауль развратил вас...Но меня в свои сети вы не заманите! — он сорвал со своей груди золотой крест и поцеловал его. - Клянусь этим крестом

Здравствуйте, уважаемый автор и все леди, наслаждающиеся этим романом!
Вышла я на Ваш, Гюльнара, роман совершенно случайно. И зачиталась. Очень событийные главы, ярко прописаны главные герои, эмоционально насыщенная общая канва произведения. Мне очень понравилось! Нет затянутых ходов, надуманных поступков, непонятных сюжетов. Все продумано, логично, убедительно. Спасибо!
Доминик - очень яркая героиня, самостоятельная, смышленная, полная жизни и огня, искренняя и неглупая. Настоящий чертенок в юбке! И тем непонятней мне было, почему она забыла о том факте, что ее муж не знает о подмене невест? Ведь он уже ушел к тому времени, вышел из часовни. Почему она об этом не вспоминает?
Образ герцога Черная Роза пока окутан дымкой таинственности. Его восприятие у меня лично отталкивается в основном от авторского описания холода и черноты, которыми сопровождается его каждое появление. То, что он - настоящий герой и в целом очень положительный персонаж, сомнений не вызывает. Но лично мне хотелось бы каких-то публичных подтверждений его смелости, мужества, публичной реабилитации, так сказать, его личности.
Очень жаль, что 14 и 15 главы выложены в блоге и недоступны широкому читательскому кругу.
Успехов Вам в творческом деле!

а-фи-геть. простите, мой испанский иногда выдает происхождение))
Гюльнара, это потрясающе!!! не люблю илр, из-зи названия долго обходила стороной!!
но это!! казалось бы, оман при венчании, вынужденный брак - старые ходы. и слепота Дом к 10й части стала меня раздражать порядком)))
НО !!! какое же красивое решение вы нашли!!! Браво!! его запах. боже, так просто и так по нервам. читаю!! в ужасе, что осталось только 3 непрочитанных части.
спасибо!! и ещё раз браво!!
ааа!! помогииите!!! пустите в блог!! пожалуйста *рыдает*
Если серьезно) Гюльнара, а вы не могли бы меня добавить?
ибо я умираю после 13й)
___________________________________

спасибо за продолжение!!!!!наконец-то она все узнала но теперь у него в голове что-то взыграло и он так и не узнал, что они женаты, вот же упрямый((((

Здравствуйте, уважаемый Автор и читатели.
Олесенька, я пришла по твоей наводке. Спасибо тебе.


Вика, Кацуко ты моя любимая!!! Мне на тебя обидеться, или начнем с начала, ты мне в личку напишешь и укажешь путь сюда!
Почему я про роман о РЫЦАРЕ узнаю не от тебя!!!
Жду тебя родная в личке, объясни товарищу по несчастью с Белой-Алой розами -подарком под авой от тебя, что и как читать. Не поняла про журнал, про то, где ты радость моя это уже читала и меня так лихо мимо вышвырнула.

создается странное впечатление, что волей-неволей энная часть населения форума организованной группой, почти не сговариваясь, мигрирует в одни и те же темы)
___________________________________

Гы, знакомые всё лица!!!)))))

Гюльнара, у вас новое произведение! Поздравляю и желаю творческого вдохновения! И у меня тот же вопрос, что я уже задавала: как расшифровывается ПИЛР?
У вас поразительная производительность труда: практически каждый день новая глава! А на какой стадии сейчас развитие событий в романе? Когда планируется завершение (вопрос шкурный, мне просто трудно читать незавершенные произведения )?

П.С. В блоге обнаружила засаду.((( А вы меня пустите в читатели, когда закончите произведение?)))
_________________

Хе, неожиданно получила втык.
Девочки, приветище!!! Я так вас рада всех видеть в этой темке!!!
Олеся, приветик! Давно не пересекались мы с тобой, я так понимаю, из марининой темки ты всех девочек сюда зазвала? А мне стыдно было идти в ее темку, потому что я так до сих пор и не прочитала "ОС", сейчас вообще ничего не успеваю (даже аниме по 3 серии в день смотрю!!! ). Так что спасибо тебе за агитацию. Явно действеннее моей - мне девочки свято обещались читать, но пропали.

Если память меня не подводит, она думает, что ему передали записку о том, что невесты поменялись местами.

В этом романе главная героиня - Доминик, она тут будет совершать большинство подвигов, Робер лично меня покоряет своим рыцарским отношением ко всему и своими душевными переживаниями - обожаю мужчин-интровертов!

В некоторых вещах Дом ну очень недалекая - убедила себя в чем-то, и пока носом не ткнут - не поверит в обратное. Вот и тут так - ее скоро ткнут носом.

Гуля, а почему просто в темке не продолжала выкладывать? Хотя тут большая часть авторов переходят в блог, но мне кажется, что смысла как такового нет, ведь бояться тебе, что стащат идею, не надо - роман уже печатался в журнале.

Вааах! Пошла в личку к тебе, Саида, исправляюсь.
Тебе я тут больше всех рада - знаешь же наше с тобой отношение к рыцарям.

Я этот роман читала 3 года назад совсем на другом форуме, куда сейчас и ссылку дать не могу - не помню (и, кажется, он там удалился тоже). Воть и весь секрет.

Ну все, теперь мне вообще стыдно.

Олесенька

Само собой, ведь их девушка из темы той всех сюда и позвала читать.

И точно. Иннуля, рада тебя тут видеть! Надеюсь, Гуля не обидится, если я отвечу ей сама, что роман этот написан уже давно, просто на этом форуме не выкладывался, поэтому так выстро появляются новые главы. С подобной скоростью, думаю, дней через 5 мы увидим финал, да?

Отлично!)))
То есть другой роман - "Золотая гривна" - это второе произведение у автора?

В данном случае я не по следам шла, просто "Золотая гривна" мне понравилась, потому и другое произведение Гюльнары сразу заинтересовало. Захожу, а тут вы - какой приятный и неожиданный сюрприз! Сюрпризище!)))

Кстати, а почему никого из вас не встречала в той теме - не читали?
_________________

Я не читала еще, хотя видела, что Ольчик отзывалась. Просто сейчас не успеваю (хотя вот как-то ничего и не делаю ). Я и "ЧР" читаю (простит меня Гуля ) только самые любимые моменты, так как времени не хватает. Но в планах "Гривна" есть - обязательно прочту!
Только, сдается мне, чтобы прочитать, надо завязать с аниме и с редакторско-корректорской работе в журнале.

Спасибо большое, Саида, за доверие! Мне приятно и радостно, что у нас такая компания собирается здесь.

А мы о своем - да-да! Но как же без этого-то, тем более скоро знаменательная дата - в октябре.