Клубничное мороженое, розовый фламинго (юмор, сборник, 18+)

Кира-Евгения, доброго дня ) Рада видеть )


Первого, кто его "пожалеет", Кащеюшка слопает с потрохами )))


...в железных сапогах...


Там тишина. Там леший бродит... ))


О, новое имя, спасибо за наводку ;)


Да-да ) Именно )
_________________

 » Нана и эльф

Нана в юности очень не любила заниматься спортом. Но при этом любила есть. К двадцати пяти годам у нее были: килограммов тридцать лишнего веса, плохая кожа, вечно брюзгливое настроение и растущая злость на «этих гадских мужиков, чтоб их всех прихватило в известном месте и желательно надолго, а лучше навсегда».

Как-то вечером проносившаяся мимо машина обрызгала Нану с ног до головы, а куривший на ближайшей остановке малолетка гыкнул и сказал своим дружкам что-то вроде: «Трясла бы жирами шибче, и порядочек».

Нана доползла домой, выгребла холодильник, отдала все вкусное соседке Алине и позвонила в фитнес-центр «Новая красота».

Следующие три месяца она зажмуривалась на витрины кондитерских и супермаркетов, а попав внутрь, вслепую тащилась с тележкой от заветных конфет к полезной зелени и крупам.

На тренировках ей становилось плохо. Ее отводили в уголочек и советовали сбросить интенсивность и слушать тренера. Нана для вида соглашалась. Потом шла домой и с мрачным упорством тягала новенькие гантели и крутила обруч.



Все плохое когда-нибудь становится хорошим или хотя бы сносным, а минус рано или поздно ломается в жирный плюс.

Год минул с того вечера с машиной и малолеткой, и в здание «Новой красоты» вошел юный, свежий, белокурый эльф с глазами такого голубого цвета, который бывает только во сне и на самом кончике носа хронического пьяницы. Когда он спросил о чем-то администратора и повернул голову вправо, Нана с замиранием сердца увидела на ухе кафф с лориэнским листиком.

Она закрыла глаза, постояла секунд тридцать и выдохнула.

Это была судьба.

Эльф уже стоял рядом. Она открыла глаза и заморгала, чувствуя, как щеки заливает румянцем, а пальчики ног предательски поджимаются в новых туфлях.

- Извините, - сказал он.

- Да.

Женское «да» вообще имеет столько оттенков значений, что маститым ученым-лингвистам и не снилось. В данном случае «да» равнялось оглушительному, ревущему, ураганному «Да!!! Хочу детей! От тебя и немедленно!».

Эльф это понял и медленно порозовел – до оттенка пудры, которую она обычно наносила перед походом в театр.

- Извините, а Борюсик еще занимается? Мобильный не отвечает, я подумал…

- Зайчоночек мой, - уже звал из-за ее спины искомый Борюсик. – Ты что такой пасмурный, ммм? Иди сюда, зай, почешу за ушком.

Эльф улыбнулся и двинулся к суженому. Бы. Двинулся.

Нана действовала, как паучиха «черная вдова» - она протянула руку и дернула эльфика к себе со всей силы. А сила эта была уже немаленькой, скажем прямо.

Все это происходило около фонтана, в холле. С плеском и воплями оба свалились туда.

Борюсик и подбежавшая администратор, а также другие зрители несколько мгновений наблюдали нечто неописуемое: мокрая девушка атлетического сложения крепко держала в объятиях вырывавшегося парня и целовала его взасос.

- Аы-ы-ы! – вдруг взвыл Борюсик. – Остановите-е-е-е!..



Когда от фитнес-центра отъехала скорая с беспамятным эльфиком и причитавшим Борюсиком, администратор Марина подсела к рыдавшей Нане.

- Да ты что, мася? Да из-за каждого небесноцветного так убиваться?

- Марин, - и Нана подняла буйную голову. – Вот скажи, тебе не показалось, что в самом конце он правда меня целовал? По-настоящему?

- Целовал, - протянула подруга. – Чукчей буду – еще как. Ему понравилось.

Нана закрыла лицо руками и предалась горю.

Марина вздохнула и похлопала ее по плечу.

- Ничего. И не такое в жизни бывает, подруга. Прорвемся.

Нана утерла слезы и встала.

- Ты куда?

- За тортом. Самым большим.

- Решила податься в сумо?

- Решила открыть новую секцию. Борьба в воде с затяжными поцелуями.

Нана шла к выходу под аплодисменты и думала, что скорее всего наберет вес через месяц.

И тогда уже ни один эльф, с Борюсиком или без него, от нее не уйдет.

Но пасаран.
_________________

Цветочек! От души посмеялась над несчастной Наной и ее эльфом! И даже задумалась - может, мне мои лишние пару килошек и не сбрасывать? А то вдруг и мне эльф какой встретится, а я вся такая леХХкая и воздушная...

С драконом погрустила немного. Есть в сети целая серия произведений под общим названием "Приключения дракона и рыцаря", подхваченная многими авторами, но изначально такая юмористически-философская сказка. Ты вполне можешь вписаться в ту серию)
_________________

 » Человеки и нечеловеки

Утром Вася разлепил один, налитый кровью, глаз и понял, что день будет плохой.

Поэтому он повернулся на другой бок и решил спать дальше. Но не тут-то было.

Раздавшийся шум и чувствовавшийся даже сквозь сомкнутые веки свет заставили его снова посмотреть в наружность.

Он увидел, как один за другим в воздух взлетают и тянутся журавлиным клином к окну: пыльная гиря, еще более пыльная гармоника, стул со сломанной ножкой, вчерашний недогрызенный огурец вместе с тарелкой, коврик. Луч бледно-зеленого цвета прошелся по спальне, рыская, как пьяная вдрызг девица, и сполз наконец на голую васину пятку. Там он замер и вроде бы задумался.

- Изыди, - пискнул давно уже не веривший ни в Бога, ни в черта Вася. И добавил зачем-то, как коту: - Брысь!

Видимо, луч обиделся. Он замерцал и налился болотным нехорошим цветом.

В следующую секунду матерившегося Васю подхватило и понесло вон из родной избы. В окно, вперед ногами.

«Капец», – успел он подумать перед тем, как отрубиться.



Умгрх тоскливо взглянул на своего капитана Энгрха и зашевелил ложноножками. Его усы, напоминающие слегка подсушенные бурые водоросли, задергались.

Энгрх прекрасно понял, что означает мимика старпома, но сделал вид, что разглядывает собственный хвост. Прекрасный, кстати, хвост – с тремя брачными колечками от трех предполагаемых брачных партнеров и партнерш.

- Капитан, - не выдержал Умгрх и умоляюще протянул одну ложноножку к собеседнику, а вторую - к столу, где лежал без сознания надежно загипнотизированный землянин. – Прошу вас!

- Ни в коем случае, старпом, - отрезал Энгрх. Он уже умело орудовал клешнями у экспресс-лаборатории.

- Но у нас бы получился такой милый проводник!

- У вас получился бы нежизнеспособный уродик, старпом, - прищурил третий глаз Энгрх. – Вы забыли, что эксперименты с грязюками, ака землянами, грозят их полным генным вырождением? Запрет на подобные эксперименты действует еще со времен Первой Межгалактической экспедиции! А вы снова завели ту же песню. Смотрите у меня! Еще одна такая самовольная попытка и…

Умгрх сдался и заплакал. Его тяжелые, ртутьсодержащие слезы капали на пол и катались там шариками.

Энгрх нажал кнопку, и новая порция лекарств, синтезированных с учетом карты крови подопытного, полилась по трубке прямо в вену грязюка.

В это время монитор издал тревожный писк. Завершилось сканирование генома.

- Не может. Быть. – Капитан звездолета «Бугубуль» взмахнул клешнями и выронил инъектор.



Старпом ликовал. Он набирал на виртуальной клавиатуре письмо своей невесте.

«…и тут все выяснилось, бульбульчик мой бледножабровый! Его геном полностью поврежден! От первой до последней спирали! Свобода! Следующая экспедиция пройдет с захватом множества подопытных во славу науки!»



Капитан Энгрх смотрел на звезды и пил плюсквамперфектум-эль. Вся каюта была залита ртутьсодержащими слезами.

- Но как? – задал он в напряженной тишине вопрос. – Как?! Мы ведь их щупальцем не трогали?



В избе, пропитанной парами водки, пришел в себя Вася.

- Слышь, бобик, - хрипнул он своему псу дворецкой породы. – Эт че было, а?..

«Уйду на корабль к инопланетянам, - думал грустно бобик, опуская голову на лапы. – Ну вас всех. Хоть поживу как человек».
_________________

Понимаю Бобика... иногда так хочеться свалить куда- нибудь и подальше желательно, чтобы и по телефону не достали...
___________________________________

Хоть какая-то польза будет от грязюков, так им (нам) и надо, а наука дело благородное))

+1000000, хочется прямо сейчас в полный социальный вакуум.
_________________

А мне грустно... Наука, конечно, дело благородное, но люди ведет себя не по-людски по отношению к самим себе...
_________________

Да, грустно оно все, человек человеку - волк, удав и пиявка уже на бытовом уровне, не говоря уже о научных сферах, где этические вопросы экспериментов с людьми или над людьми куда неоднозначнее, но рядом с этим витает и призрачное благо...
_________________

автор исЧо
люблю сказки)) спасибо, Элли
_________________

 » Весь я не умру

Non omnis moriar...
Весь я не умру...
Гораций
«К Мельпомене»

Поэт писал стихи всю жизнь.

И умер.

Пузырек его сознания прошел сквозь мелкоячеистую сеть смерти, благополучно избежал стрекал и зубов темных душеловов, проплыл океан вечности и на гребне приливной волны пропутешествовал к усталому берегу Жизни. Свершение великое и тайна, уму человеческому непосильная, и вряд ли такое повторится в следующие шесть миллиардов лет.



Он очнулся в библиотеке.

Старая вивлиофика, с рядами дряхлых стеллажей, вечно сонными сотрудницами и редкими посетителями. По крайней мере, в отделе бумажных книг их было немного, не то, что в отделе книг электронных. Но туда и не обязательно тащить свое бренное тело – достаточно, находясь дома, на работе или в летнем кафе, набрать личный код доступа и залить в ридер сразу сотню-другую понравившихся новинок. Так что живые души были для книгохранилища этого провинциального городка редкостью, и при входе отчаявшиеся сотрудницы предлагали бесплатный кофе (один стаканчик), печенюшку с тмином (две штуки) и надували гелием воздушный шарик с логотипом учреждения (одна штука, цвет в ассортименте). А вдруг случайный захожанин станет постоянным читателем?

В подвале были: кафе, гардероб, парикмахерская, бутик женского белья и тренажерный зал для престарелых состоятельных горожан.

На первом этаже действовали Школа Невест и Школа Женихов (лекции три раза в неделю, семинары и лабораторные занятия каждый день, с 18.30 до 20.00).

Благодаря этим достойным заведениям вивлиофика выжила, и даже смогла пополнять свой фонд и организовать Клуб Книжных Червей (заседания каждый месяц, по пятницам, с 17.00 до 19.00).



Он стоял в нише между Школой Невест и Школой Женихов. Из всех растений, украшавших интерьер первого этажа, он единственный жил, питался и цвел. Остальные, из дорогого синтетического материала, ничего не ели, не цвели, но успешно притворялись живыми.



Он долго не мог понять, к какому виду и роду себя отнести, пока уборщица, она же поливальщица Люси (не Люся, а именно так, на французский манер, по слогам, с легкой жантильностью и придыханием – Люси) не выкрикнула однажды: «Фикус дурацкий опять сохнуть стал!»

Осознание собственной метаморфозы вызвало в нем смутные эмоции, едва ли сравнимые с прежними, человеческими – легчайшая грусть, чуть окрашенная горечью, с оттенком не то, чтобы злости... скорее, раздражения. Но и от этих квазиэмоций влага стала испаряться быстрее, жажда усилилась, и он инстинктивно отбросил их и впал в состояние, которое люди называют словом «нирвана». Он был в себе, мир был в нем, все было совершенно.

Он очень хотел пробыть в себе всю отведенную ему короткую растительную жизнь.

Но пришла Невеста.



Она цокала каблучками и небрежно помахивала сумочкой от дорогого модельера. Все в ней было дорогим и качественным: платье без рукавов, цепочки на длинной шее, ножной браслет на тонкой, породистой лодыжке, тициановские волосы, блестящие, без единой пломбы зубы, даже красная родинка на правом плече, похожая на укус насекомого.

Жених был низенький, плотный, старше лет на двадцать пять, с низким лбом и слабым подбородком, но с глазами притаившейся под камнем мурены.

Невеста и Жених посетили целых три занятия вместе. На четвертое Невеста пришла в гордом одиночестве.

Выйдя в коридор за десять минут до официального окончания семинара, она огляделась, достала из сумочки пачку сигарет, щелкнула зажигалкой и с наслаждением затянулась.

- Супчики готовить учат, бабайкина мама, - выдохнула она слова вместе с дымом. Лицо девушки, обычно невозмутимое, светилось сейчас отблесками внутреннего пожара. – Мужа чтить. Консенсус – лучший способ прийти к компромиссу... Поубивать всех к такой-то...

Из-за угла послышались чьи-то быстрые шаги.

Невеста ойкнула и сунула сигарету в его кадку.

Огненный меч пронзил поэта от основания стебля до самой верхушки.

Он неслышно возопил.

И влюбился.



Любовь – состояние настолько таинственное, что даже поэты и жрецы, описывая ее по долгу службы, беспрестанно косноязычат. Приятное исключение – разве что «Песнь песней», но там автор – сам Всевышний. Да и то, в человеческом изложении она явно утеряла большую часть своих красот.

Пронзенный и опьяненный чувством фикус начал версифицировать.

Он не прекращал этого делать ни днем, ни ночью. Ни на рассвете, ни в сумерках.

И не хотел прекращать, потому что иначе переполнявшая его любовь угрожала разорвать на мелкие части.



Будь фикус человеком, такая бурная творческая жизнь сама по себе стала бы великолепной наградой. А возлюбленная – что ж, возлюбленные для настоящего творца не более чем искры для растопки или дрожжи для теста. Они делают свое дело и скромно уходят в тень, ожидая появления на свет в муках выношенной книги.

Но он-то человеком не был. И книги не мог написать. И не мог даже открыть рта, чтобы огласить свои гениальные творения – по причине отсутствия рта как такового.

И для поэта, только что открывшего врата рая, распахнулись негостеприимные адские бездны.



О, как бессовестно лгал милый анимационный фильм советских времен, в котором превратившийся в листик крокодил угодил-таки большеглазой обаятельной корове! Тот листик корова хотя бы могла съесть.

Фикус, существо ядовитое и для Невесты несъедобное, не мог утешиться даже такой надеждой.

Все его иллюзии пали и рассыпались в пыль.



Курс молодого бой... молодой Невесты завершался. Жених все так же блистал отсутствием. Из телефонного разговора фикус узнал, что Жених готовится к крупному слиянию компаний. Сообщив эту информацию подруге, Невеста добавила: «А на наше слияние ему, кабанятине, наплевать! Ничего, вот вернемся из свадебного путешествия...»

Путешествие. Медовый месяц. Слияние.

Фикус почувствовал, как от дикой ревности лопаются его нежные пазухи. По стеблю потек млечный сок.

Он сосредоточился и сорвал с себя острый шип. Подвел ближе боковую ветку и в безумии прочертил на одном из круглых кожистых листьев первую линию.



Ранним утром Люси, невыспавшаяся и медлительная, прошлась по первому этажу с пылесосом. Дойдя до ниши в стене, она встрепенулась и выключила прибор.

- Какого...

Пол в нише был густо засыпан опавшими листьями фикуса. Сухой желтый стебель торчал посреди кадки грозным указующим перстом.

Люси сказала все, что думала по этому поводу – а надумала она за этот миг немало – и стала подбирать листья руками, чтобы не забить узкое всасывающее отверстие машинки. Вдруг она остановилась и поднесла один из листьев к глазам.

Крохотными кривыми буквами на нем стояло:

Вертоград моей сестры,
Вертоград уединенный;
Чистый ключ у ней с горы
Не бежит запечатленный.
У меня плоды блестят
Наливные, золотые;
У меня бегут, шумят
Воды чистые, живые.
Нард, алой и киннамон
Благовонием богаты:
Лишь повеет аквилон,
И закаплют ароматы.*

P.S.
Один был Поэт, и того убили.
В моей второй смерти прошу винить глупо прожитую первую жизнь.
Третьей не будет.
Точка.



* Стихотворение «Вертоград моей сестры» 1825 г. А.С. Пушкина, одно из подражаний «Песни песней».
_________________

Элли , это очень здорово. И сильно! спасибо!
___________________________________

Элии, я в восторге от "Весь я не умру". Написано потрясающе. Это ж надо, влюбился после того, как ранили, да еще и таким постыдным образом. А сам даже и не заметил этого. Как это просто и близко каждому, как понятно и в то же время заставляет надолго задуматься.
Читать всем. Я получила массу удовольствия
_________________

А ты его сачком лови, сачком ))))


Ага, знаю ) Таки я когда-то еще про драконов писала миник, надо бы поднять архивы...



Могу предложить необитаемый остров по сходной цене ) Минус в том, что с питьевой водой там проблемы и скучно к тому же ))


И не говори ) Хотя с васями уже ничего не поделаешь, бросовый материал, даже на эксперименты не сгодятся )))


Особенно в последнее время, причем мораль "человек человеку волк" очень активно продвигается в массы (


Угу. Сколько не читала/смотрела фантастики, там рядом с благами вечно такие не-блага жирные висят... А нынче уже и фантастика не в книгах, а в жизни...


Сигнал принят )) пожалуйста )

фьора, Оля и все - спасибо, что читаете и поддерживаете мой стеб и глум ))))
Как говорится, лучше смеяться над этой жизнью, чем плакать )
_________________

 » Пекинес в морозилке

Боба Сладуев ненавидел животных.

Он ненавидел их всех – диких, домашних, земных, подводных, небесных, мифологических, хтонических, иероглифических и даже астрономических. Когда при нем звучало «Созвездие Большой Медведицы», на Бобу нападали корчи, и кожа его покрывалась аллергической сыпью. В меховые магазины Боба не заходил, зоомагазины обходил десятой дорогой. Мясо, тем не менее, Сладуев потреблял в изрядных количествах.



В это летнее утро Боба никуда не спешил. Он шел из ближайшей точки, где отоварился пивом – свежим, потрясающим, вкусным пивом – и копченым лещом. Огурцы он замалосолил еще три дня назад, сало, со специями и лаврушкой, ждало в холодильнике. Маринованное мясо торжественно покоилось в двух огромных кастрюлях, вздыхая под грудами нарезанного кольцами лука. Боба предвкушал, как будет готовить мангал и звонить товарищам, напоминая о вечерних шашлыках.

Пекинес сидел на крыльце. Боба остановился и посмотрел на животное. Животное уставилось на Бобу одним-единственным, налитым кровью глазом.

Боба выматерился.

Пекинес ответил тем же.

Боба попытался взмахнуть авоськой по направлению к пекинесу.

Тот зарычал, потом встал, задрал левую заднюю ногу и сделал мокрое хамское дело.

А потом, к полному ужасу Сладуева, припал к входной двери и завыл.

Когда-то давно у отца Бобы была пластинка. Белла Ахмадулина читала там свои стихи. Она читала речитативом, с надрывом, иногда переходя на нервные повизгивания и рыдающие всхлипы.

Так вот, Ахмадулина по сравнению с пекинесом была безголосой и бесталанной.

Животное стенало и выло, модулируя все звуки так, что даже почившие кастраты европейских королей от зависти забросили бы свои ноты и удавились на шелковых шнурочках от гардин.

Сладуев огляделся: соседи уже вылезали на крылечки и с осуждением смотрели на него и пса.

- Не мой! – попытался откреститься Боба, тыча пальцем в пришлого хама.

Сосед слева помрачнел и выразительно подвигал бровями, скрещивая мощные руки. Он был бывшим десантником, у него была больная, очень нервная мама, которая не выносила шума.

Сладуев скрипнул зубами, подскочил к двери и открыл ее. Пекинес немедленно проскочил внутрь и заткнулся.

В наступившей благословенной тишине Боба швырнул авоську на пол и засучил рукава.

- Ну, ссыкун мелкопиписечный, - радостно пообещал он оппоненту, пятившемуся к обувнице. – Ну, погоди!

Следующие пятнадцать минут соседи слушали, как из дома Сладуева доносились крики, мат человеческий и собачий, звон битой посуды и глухие шлепки. Нервная мама шепотом попросила сынулю пойти проверить, а не убили ль там, часом, милого Бобу. Сынуля подвигал бровями и сказал, что наберет контрольный, и набрал.

- Алло, - ответил Сладуев изменившимся до неузнаваемости голосом.

- Короч, - десанту было наплевать на китайские церемонии, он начал с главного. – Те там помощь нужна? Собачку усмирить, млин?

- Уже нет, - сказал Сладуев и повесил трубку.

Десантник пожал могучими плечами и сказал маме, что проблема разрешилась мирным путем.



Вечером друзья застали Бобу в непривычно задумчивом настроении и весело стали интересоваться, пошто буйна головушка опустилася, плечи богатырския к земле наклонилися.

- Да так, - ответил Боба. – Жара, видно. Прокис. Да вы проходите. Проходите… Семеныч, Костяныч, там мангал уже вовсю раскалился, идите шампуры низать, у вас руки легкие…

Во дворе стало шумно и пьяненько. Когда шашлыки поспели, и все уже чин-чином сели снедать и выпивать по энному кругу, откуда-то из дома донесся странный звук.

- Слышь, Боба, - сообразил уже хорошо «подшофе» Костяныч. – Это ты чего, завел питомца?

Сладуев побледнел, выругался трехэтажно, вскочил и с криком: «Ща вернусь, момент!» унесся в дом.

Семеныч с Костянычем переглянулись, пожали плечами, чокнулись холодненьким и продолжили кейфовать в теньке.

Уже стало прохладнее. Виноград, заплетший весь навес во дворе, изумительно пах солнцем и зеленью, гроздья над их головами наливались соком.

- Хорошо, ипонский городовой, - простонал Костяныч.

- Фа-акт, - поддакнул друг.

- Моя уж два дня как на море с малыми.

- Моя вторую неделю.

- Повезло.

- Ага.

Замолчали, выпили еще по холодненькой кружечке пенного напитка богов.

- Слышь, чего его долго нет?

- Не знаю.

- А сходим проверим?

Подниматься было лень, но чего не сделаешь во имя настоящей мужской дружбы.

И они пошли в дом, обследовали все комнаты и дошли до кухни.



Перед открытой дверцей высоченного холодильника на коленях, как Ромео пред нежной Джульеттой, стоял их друг Боба Сладуев.

- Ну чего? Чего ты, скотина рыжехвостая, от меня еще хочешь?

Они с изумлением различили в голосе страдальческую нотку. Семеныч попятился. Но Костяныч был человеком не робкого десятка. Он шагнул вперед и сказал:
- Егорыч, ты это… Мы карету с ангелами вызывать не будем, есичо. Мы ж кореша. Мы всегда вместе. Это пройдет. Ща выпьем, и у тебя все само… тксзать.

Боба медленно обернулся и отполз от холодильника, по-прежнему на коленках.

У Костяныча вырвалось детское:
- Ой!

Семеныч переставил звуки и издал:
- Йо!

В отключенной морозилке лежал пекинес и скалил зубы. Рядом валялись кусочек недоеденного хинкаля и хвостик от леща.

Лед уже подтаивал и с глухим стуком сыпался вниз, в старый алюминиевый тазик.

- Егорыч, ты чего это? – тихо спросил Костяныч.

Сладуев привалился к шкафу и так, сидя на полу, сказал:
- Вот знаете, ребя. Я всегда думал, что характер у меня сильный. Любого выживу и сживу со свету. Но этот – всех переплюнет. Сталина. Гитлера. Мао. Мою бабку - передовичку швейного производства фабрики «Светлый путь». Не все, кто достоин жить – выживают. Не все, кто заслуживает смерти – умирают. Пусть живет, гад. Пусть гадит. Но если навалит в тапки – убью все равно.

И пекинес с ахмадулинскими нотками в голосе подтвердил эту мудрую речь из тающей морозилки.

Во дворе бокалы с пивом нежно зазвенели и разбились, знаменуя начало новой эпохи.
_________________

Вот уж не приняла и не поняла акт самоусушения фикуса)), жил бы дальше в своей кадке...


Островок ничего так)), за эту самую сходную цену требую наладить систему водоснабжения, а человеков пока не нать))

Элли, спасибо, +1000 положительных элементов в твою карму , я обхохоталась над пекинесом ругающимся матом голосом Ахмадулиной. Боба Сладуев, надеюсь, сладит с животиной, хотя в этом вопросе я с ним солидарна. Персонажи все до одного очень колоритные и запоминающиеся, начиная с больной и очень нервной мамаши

Конечно пройдет, это ж панацея от всего и вся, молодцы мужики, а пекинес чуток места освободит в морозильнике для белочек и все будет ok.
_________________