Цена ошибки - жизнь

Тодд:

Легко сказать, просто помоги, но вот что-что, а какие-то непонятные ловушки, были слишком далеко от Тодда, то ли дело веревки или кляп.

Как где-то снова раздалась очередь выстрелов.
Осторожно подобравшись к яме, Тодд потянул Айви на себя, помогая вылезти.
- Надо уходить в лес, - его потихоньку начала накрывать паника, все эти выстрелы становились с каждым разом все более пугающими, здесь нас слишком хорошо видно.
Помогая ей раскрыть капкан, он размышлял почему же он не бодибилдер и вообще что он тут потерял.
Наблюдая как девка хромает он был уверен, что она или упадет перед ближайшим кустом, или свалится в реку и утонет. Почему он не сваливал, было ему непонятно, какой-то странный стыд не давал этого сделать. Он решил, что уйдет ночью, тихо, чтобы она не заметила.

- А смысл?- Тодд пожал плечами и взял капкан в руки, оценивая его вес и свои возможности. - Я понятия не имею как им пользоваться, а даже если бы и умел, ты будешь жрать сырое мясо???- от предполагаемой перспективы его чуть не вывернуло прямо здесь на берегу, но решив, что штука может пригодиться, все же решил прихватить.

- Бляяяя,- Тодд падает на землю инстинктивно и откатывается в сторону от того места, где его только что, чуть не задела пуля, не видя что произошло с Айви. Зажмурившись он ожидает следующего выстрела, уже точно в цель, но ответом служит оглушающая тишина и звуки природы. Это реально было похоже на предупреждение, что они здесь слишком задержались. Открыв глаза, он пытается понять откуда стреляли, ему кажется, что кто-то стоит за каждым холмом и деревом, а три ли убийцы или гораздо больше.
Айви лежит недалеко, желания тупо ее бросить и сбежать пересиливает, Тодд скрывается за деревьями, но хватает его минуты на три от силы. Он останавливается, и смотрит в ту сторону где оставил раненую девку.
- Черт, Тодд,- рука бьет по дереву, - я даже не подозревал, что ты такой мягкосердечный. Осторожными перебежками он возвращается к месту событий из-за дерева оглядывая склон.
- Да ну нафиг! - склон был пуст, а ведь Тодд был уверен, что с такой ногой невозможно куда-то далеко уйти, похоже он очень многого не знает о возможностях человека. Его взгляд зацепился за валяющийся капкан, но решив, что это опасно и не нужно, парень быстро скрывается в лесной чаще.
Он идет быстрым шагом, но не бежит, смысл бежать, если они так легко их нашли. А вот попасть в еще одну ловушку не хотелось, на каждом пятом дереве он делает зарубку, для чего непонятно, но вдруг пригодится.
Когда ему кажется, что он достаточно далеко углубился от реки, он решается забраться на дерево, может от туда удастся разглядеть в какую сторону идти и где заканчивается этот чертов лес.

...

Дрю:

Они уже орали, падая на землю, а Дрю бежал прочь. Снова автомат за плечами, руки работают, ноги мощно отталкиваются от пружинящей почвы, от островков песка и гальки.
Зеленый покров сомкнулся над головой. Укрывая. Защищая.
Ложное чувство. Нигде нет спасения. Ни для кого. Камеры следят, поворачивая маленькие головы вслед за его движениями. И движениями всех игроков.
Шоу продолжается.
Маленький черный овал в левом ухе оживает. Шепчет приказ голосом шефа.
Убить Хайда.

Опытный боец. Похож на Дрю, и на Джо, и на Дина. Тем радостнее будет его завалить.
Убивая Хайда, Дрю сможет хоть ненадолго избавиться от привкуса паники.
Взрыв. Горящий грузовик на пыльной дороге. Конвой попал в засаду по дороге в Кабул. Крики. Выстрелы.
"Аллах акбар!" "Они наступают, м*ть их! Дрю, слышишь? Они уже здесь, сержант ранен в грудь, помоги вытащить!". Еще взрыв. Молчание.
Потрескивание в рации. Шум.
Смерть на пыльной дороге. Он, валящийся наземь с простреленной ногой, воющий от ненависти. "С*ки-и-и! Сдохните!"

Хайд сидит под большим деревом, раскачиваясь, монотонно шепчет что-то. Снова и снова.
Он поднимает на Дрю безумный взгляд, улыбается. Словно увидел брата.
В каком-то смысле так и есть. Но и Хайд, и Дрю - два Каина.
Охотник поднимает автомат, но передумывает. Недостойная смерть для того, кто побывал там.
Драка. Глаза в глаза. На равных.

- Бери, - Дрю достает нож, кидает ему. Сам берет в правую руку другой. Делает приглашающий жест. - Давай. С тебя первый удар.
Хайд вскакивает, как будто давно ждал этого. И он правда ждал, Дрю знает это.
Все они ждут смерти. Все хотят ее.

Кружа и делая обманные выпады, Дрю следит за тем, как Хайд теряет остатки выдержки. Остатки контроля. В момент ломки слышит отчетливый хруст.
Все. Хайда можно брать голыми руками.
Но он снова применяет "обманку", ловит подходящий миг и вонзает клинок в почку жертвы. Поворачивает его там, резко вынимает нож.
Хайд падает. Дрю следит, как из него убегает жизнь.
Когда боец затихает, он наклоняется и целует его в лоб.
- Видишь. А ты боялся. Спи с миром. Брат.

Через минуту тень снова уходит в лес.

...

Рейвен:

Сердце ухнуло вниз, встав поперек горла. В носу противно защипало. Рейвен замерла, сложив руки на груди и ожидая, когда перестанет раскачиваться. Сейчас ее могут бросить, а могут помочь. Но буквально в следующую минуту, она увидела как оставшиеся внизу тоже попали в ту же западню. Богомол, она назвала его ещё там, перед отключкой, когда он ей понравился, Богомолом, снова ругается, а Рейвен, согнув свободную ногу в колене мысленно приказывает и другой, на которой висит, согнуться хоть немного. Использовать энергию веревки чертовски сложно, но у нее должно получиться. Тогда она зацепится мыском свободной за веревку, чтобы облегчить вис для затянутой ноги. Достанет нож из кармана и перережет верёвку. А потом посмотрит, помогать ли бестолковому болтуну.
- Постарайся не тратить силы,- негромко в сторону второй девушки (Тины). Колено, дрожа, с трудом сгибается и она выпрямляет свободную ногу, чтобы обхватить канат. Достает ножик и когда пытается его раскрыть, слышит негромкий свист, переставшего ругаться парня. И он, раскачиваясь, легко сталкивается с ней.

Нож выпадает из рук, колено выпрямляется. Рейвен на кантонском диалекте посылает Богомола к праотцам за мозгами и тут же пытается ухватиться за его руки.
Снова столкновение и у них получается почти одновременно ухватиться за верёвку в ногах. Что ж, и на том спасибо. Дальше сама, стараясь поскорее избавиться от затянутого узла и помочь девушке, она вынула большую острую шпильку из волос, пожелав дядюшке Тонгу прожить ещё сто лет и, освободив ногу, вернула шпильку на место, в туго затянутую второй шпилькой причёску. Богомол помог второй девушке забраться на ветку и та тоже развязывала узлы. Рейвен в досаде покачала головой. Он снова ругается, хоть и тихо, но звук разносится далеко... Легко встав на ветку, девушка огляделась, заметив в нескольких местах движение. Забралась повыше, смотав веревку, повесив на плечо. Надо нож найти, но сначала она заберётся ещё выше, наверняка где-то есть жильё и люди. Или хоть какое-то укрытие на ночь. Но не успела Рейвен додумать, как заметила вспышку и тут же услышала выстрел.

Не сообразив, откуда и куда стреляли, она уже хотела спрыгнуть вниз, к парню, когда раздался следующий выстрел и будто большой шмель пролетел возле её щеки. Инстинктивно она отпрянула, едва успев ухватиться за ствол и замерла, вся сжавшись. Третий выстрел в другую девушку и Рейвен слетела с дерева, упала, перекатившись за старый валун. В них стреляли... В неё стреляли. Как в какую-то дичь на ветке и конечно специально промазали. Живот свело судорогой, но она отползла к другому дереву, потом к следующему, надеясь, что охотник не заметил её маневра и покажется, проверить попал ли он в кого-то из них.
Сердце бешено колотилось и желание вскочить и мчаться от, соперничало с желанием наброситься на чудовище, выцарапать ему глаза, откусить ухо... Рейвен задышала глубже, стараясь успокоиться и почти бесшумно отползла ещё дальше от места их западни, прислонилась спиной к шершавому дереву, прислушиваясь. Что стало с её товарищами по несчастью? Она чуть выглянула и ничего не заметив снова спряталась за дерево. Сидеть и бояться не имело смысла. Надо спасать свою шкуру, ведь эти трусы только с оружием могут прятаться по кустам и из-за них стрелять в безоружного... Она снова глубоко вздохнула, высматривая в какую сторону бежать и, обогнув густые заросли какого-то кустарника, пробежала несколько метров, создавая впечатление, что убегает. Потом упала на траву, прокатилась по ней до изогнутого ствола и забралась на дерево, пристально разглядывая то место, откуда мог стрелять охотник. Сейчас она не думала об опасности, ей надо было увидеть того или тех, кто угрожал её жизни. Оценить свои шансы на спасение.


Рейвен замечает кого-то и с ненавистью всматривается в то, что нельзя и человеком то назвать. Бесшумно забирается всё выше и выше, скрываясь в густой зелени и становясь невидимой. Замирает, увидев горную гряду и поняв, что их гонят туда, как на забой.

...

Тина:

Что мужик, что китаянка с ним бегут странно вихляя между деревьев. Простите, но у меня нет столько сил на лишние телодвижения. Держусь примерно между ними и двигаюсь по прямой. Оба время от времени перебегают мне дорогу, словно хотят оставить за собой танцующий след. Будто убийцам есть дело до того как они бегут: прямо или вихляют своими задницами, рисуя завитушки вокруг деревьев. От этого так смешно. Чокнутые. Но смех мешает бежать и я стараюсь унять его.
Мы выбегаем к реке и падаем на берегу, лицами в воду. Спутники не перестают дергаться, а мне так хочется остаться здесь. Усталость неподъемным валуном придавила к земле, но они правы, тут нас легко найти. Пью много, омываю лицо, мочу волосы. Мужик хватает за руку. Урод. Выдергиваю руку и ковыляю следом. Они бегут быстро и мне тоже приходится перейти на бег. Ноги не несут так быстро, как несколько часов назад, а они тут со своими прыжками.

Мужик вдруг прервал бег и зашагал обратно, ко мне. Я тоже остановилась, не зная чего ждать. Он что-то говорил о вещах, но слишком быстро для того, чтобы я его понимала. Запахнув толстовку, помотала головой. Я не буду ее снимать, пусть даже не рассчитывает. А он вдруг наклонился и начал мазать грязь себе на голову. Чокнулся. Не зря мне показалось, что глаза у него болезненно блестят. Он продолжал что-то говорить, повторяя слово "красный" и я, наконец, поняла, что он хочет сказать, что у меня яркие волосы. Как я сама об этом не подумала?! Мужик продолжал пачкать себя, а я мотнула головой. Вывернула толстовку наизнанку, надела ее, собрала волосы и натянула на голову капюшон, скрыв разом пламя волос и красную ткань капюшона.

Еще раз мотнула головой на красноречивые жесты китаянки и прошла мимо обоих. Разве это поможет? Если они хотят слиться с ландшафтом, то нужно полностью в грязи вываляться, а не лица себе испачкать.
Я пошла дальше, ускоряя шаг, а потом и вовсе перешла на бег.

Скоро двое грязных догнали меня. Мужик ругается под нос, думаю на меня. Да плевать я хотела на то, что он обо мне думает. Мое мнение о нем ему бы тоже не понравилось. И все же напряжение ощутимо. Надо свалить. Долго, что ли. Но остаться одной страшно. Так все же люди рядом: разговаривают, что-то делают - хоть немного отвлекают. Может, намажу пару полос на щеки, чтоб успокоились. Улыбаюсь и вдруг, что есть мочи, ударяюсь головой о землю. Мир снова так резко перевернулся, что я не успела понять что случилось. Дикая боль в ноге почти лишает сознания. Я не понимаю что случилось, пока не вижу рядом с собой раскачивающихся на веревках двух грязных. Кажется, что-то такое я видела в фильме. Но вот она, выдумка сценаристов в действии. Смотрю на двух рядом, но не знаю как сказать, что нужно подтянуться по веревке вверх. По веревке другого. На придумывание нужных слов уходит время, а мне нехорошо до обморока. Пытаюсь дотянуться до своих колен и понимаю, что это гораздо труднее, чем я думала. Грязные, кажется, сами догадались и раскачиваются навстречу друг другу. Я третья. Должна помочь себе сама. Каждая попытка подтянуться к перехваченным веревкой стопам отнимает силы. Вижу, как это делает мужик рядом, и следую его примеру. Во мне меньше роста и веса, и получается даже ловчее чем у него. Ползти по веревке наверх тяжело. Мне кажется, что я не справлюсь, но к своему удивлению добираюсь до привязанного к суку конца веревки. Мужик помог забраться на ветку, спасибо за это, и занялся своей веревкой. Узел кажется мне совершенно неприступным. Я пробую сделать по-другому. Двигаю стопами, пытаясь хоть немного ослабить стянутую веревку. Скидываю кроссовки и, балансируя на ветке, с трудом и болью вытаскиваю одну ступню из петли. Со второй проще, но...

Я вдруг вижу человека в камуфляже с автоматом. Он пришел, чтобы убить нас. Замираю на ветке, максимально подтянув колени к груди. Это не поможет. Но что нам вообще поможет? Выстрел. Вздрагиваю, зажмуриваюсь и закрываю уши руками. Второй выстрел. В моей голове нет мыслей. Третий выстрел. Я жду боль, но ничего не происходит. Четыре строчки молитвы. Я вспоминаю только две и спотыкаюсь на каждом слове. Боли нет и все тихо.
Осторожно открываю глаза, не зная что меня ждет. Мужчины с автоматом нет. Китаянка и мужик с грязными волосами живы. Я закрываю глаза и трясусь от страшных, беззвучных слез.

...

Рейвен:

Почему он не стреляет... Если хочет убить, почему не стреляет...
Рейвен начала осторожно спускаться с дерева, постоянно всматриваясь в темнеющие просветы между деревьями и ожидая, что снова начнут стрелять. Ей нельзя умирать, тогда триада расправится с дядюшкой Тонгом, который спас ее. Никак нельзя умирать. Потому что тогда он будет опозорен из-за неё, не отдал долг...
Оказавшись на земле, она нашла парня, подумав, что так и не знает как его зовут. Подобралась к нему. Сейчас ей никак невозможно остаться одной. Вечереет и скоро наступит ночь. Они оказались в небольшой выемке в земле, скрытой буреломом, кочкой с густыми невысокими кустиками и сухими ветками. Она что-то раздавила ладонью, когда оперлась на неё, выглядывая девушку. Поцокала, привлекая внимание и позвала рыжулю. Им надо держаться вместе, особенно ночью. Посмотрела на ладонь. Синяя. Лизнула осторожно и принялась быстро собирать ягоды, жуя и чувствуя на языке влагу и сладкий вкус. Набрала ещё и протянула парню, который помог им выбраться из петли.
- Я Рейвен, вот ешь.-
Осторожно, зная, что не все любят когда их трогают, скользнула ладонью по подрагивающему плечу. Утешать-пустое. Она сама справится, если сильная. Протянула несколько ягод и девушке, надеясь, что и она скажет своё имя, не называть же ее Тигрицей из "Панды".
Сказка закончилась: «Прошедшее – забыто. Грядущее – закрыто. Настоящее – даровано. Поэтому его и зовут настоящим». Мудрый черепах.. Сколько раз она смотрела этот мульт и всегда по новому осмысливала истины.
- В той стороне горы, - мотнула головой и, склонившись как можно ближе к головам товарищей, почти неслышным шепотом продолжила.- Если успеем до них добраться, то можно найти пещеру или хоть какое убежище. Здесь нам не спрятаться. - Прислушалась к отдалённым звукам не забывая собирать ягоды.- Я с дерева видела.- Надеясь, что ей поверят.

...

Тодд:

Идя один, Тодд вдруг понял, что напарник это не так уж плохо. Он не знал, хотели ли те кто за ними следил, чтобы они бежали или еще чего то, но но передвигаться достаточно быстро в одиночку было сложно. Такую же ногу как у его бывшей напарнице ему совсем не хотелось, а вот проверять если впереди опасность теперь было некому. Пришлось тупа ломать ветки и кидать их перед собой.
Темнело очень быстро, в животе урчало от голода, а чем дальше от реки он уходил, тем ему больше хотелось пить. Он проклинал свою идею и даже с некоторым удовольствием вспоминал широкую постель последнего папика. Лучше уж член в заднице, чем такие походы. Когда темнота стала практически непроглядной, а сам парень окончательно выбился из сил, то он опустился на листву под одним из деревом.
Казалось, выйди сейчас из-за кустов кто-нибудь,он даже не пошевелится. Он понятия не имел, есть ли в этом лесу дикие звери, кроме тех долб...в которые охотятся на них, но перспектива быть съеденным почему- то не прельщала.
Его исцарапанные руки ныли, ноги гудели, а виски ломило от пульсирующей боли.
Тодд открыл глаза и постарался оглядеть деревья вокруг. Реально ли уснуть на дереве, что делать, если пока он будет спать снизу появятся его преследователи? А если он останется снизу какова вероятность быть кем-то съеденным? Сука, на хрена снимать непонятные говнофильмы про выживших на необитаемых островах, если все это совсем не применимо на практике.

Облизав пересохшие губы и нехотя поднявшись, Тодд принялся ощупывать каждое дерево примеряясь к нему ногами и руками. Найдя подходящее, попробовал на него забраться, первая попытка оказалась неудачной, наступив на надломленный сухой сучек, парень сорвался и шваркнулся прямо на спину, выматерившись от столь "приятного" падения. Пролежав на земле несколько минут, он поднялся и снова принялся взбираться на дерево, тщательно проверяя каждую ветку, прежде чем схватиться за нее или поставить ногу. Он выбрался из такого дерьма в жизни, уж дерево покорит точно и плевать на ободранные руки!
Сделав где-то половину пути, он прильнул к стволу для передышки. Прикрыл глаза и почувствовал влагу на ресницах. Да уж жалость к себе самое отвратное чувство, даже хуже страха!
Он снова с остервенением начал взбираться вверх, остановившись лишь тогда, когда смог в темной ночи рассмотреть вершины более низких деревьев, а совсем недалеко склоны гор. Хотя кто знает, может это обман зрения и горы еще достаточно далеко, проверять это сегодня Тодд точно не намеревался. Но и спать на такой высоте было однозначным самоубийством, если он свалится во сне его не соберет не один хирург, если конечно он не свернет шею о самую первую ветку.
Очень осторожно парень двинулся на спуск, это было сделать гораздо труднее, ветки для ног было не видно вовсе и все приходилось делать на ощупь, Тодд сам не заметил как прикусил губу до крови от напряжения и когда увидел, что до земли осталось буквально пару метров просто упал с дерева на автомате подгибая ноги.
Он свалился кулем и долгое время лежал, повторяя что еще не время спать. По хорошему, ему надо было бы еще пару раз забраться на дерево, чтобы делать это на автомате, но Тодд понял, что просто сдохнет в процессе если повторит данный трюк еще несколько раз. Обреченно поднявшись, он выгреб листву из под ближайшего куста и свалил под деревом, потом из под соседнего и еще из под одного, а когда из под очередного куста кто-то выскочил и отпрыгнул в сторону, парень сам не понял откуда взялись силы, но через минуту он уже сидел на дереве правда не особо высоко. Сердце бешено колотилось, он всматривался в сумрак ночи и пытался понять если кто-то рядом или нет.
Черт, он понятия не имел что вообще может водиться в этом лесу? Змеи,мыши, еще какие-нибудь твари? Просидев на дереве несколько часов, а может ему только так показалось, Тодд решил спуститься, как только почувствовал, что его неумолимо тянет в сон, грести листву он больше не рискнул, поэтому тупо нырнул в ту кучу, которая вышла, выгребая из под себя все что есть и засыпая свою светлую майку. Как только листья закончились, он замер и закрыл глаза, думая что тут же уснет. Но всю сонливость как рукой сняло, он лежал прислушиваясь к каждому шороху и вздрагивал от малейшего шума. Как его сморил сон он не заметил, но даже во сне периодически вздрагивал...

...

Крупье:

Он любил наблюдать за игрой. Видеть как рискуют одни и забавляются другие. Делают ставку и, просчитавшись, проигрывают. Труимф и смерть за одним столом рулетки.
Красноволосая глупа, как курица, и так забавно горько плачет. Пожалеть бы её, послать одного из охотников утешить, но может быть потом.
Паренёк, что приклеился к мексиканке, похоже сдох. По крайней мере, не двигается довольно долго. Даже жаль, неплохо же бегал. (ранение)
Тётка, с повадками грузчика, так глупо попала в капкан. Слабачка, а он надеялся.
Улыбка кривит губы, пальцы быстро бегают по клавишам, вводя код капсулы Айви. Палец лёг на "энтер"...
А что же эта маленькая проститутка? Хватит у него мужества прикончить её или будет тащить на себе, как супергерой?
Два щелчка и код удалён. Подождём. Возможно, ему срочнее попасть на тот свет.
Милая троица в реке на сомотерапии прелестно бултыхалась, собирая вокруг себя всё большее количество голодных тварей. Толстяк бесполезен и, к разочарованию крупье, только тормозил, открывшего в себе любовь к ближнему, боксёра. Убрать?
У-у-убрать. Пальцы снова задвигались по клавишам.
Или боксёра, и посмотреть сможет ли толстяк хоть что-то один?..

Брелок в руке прыгает быстрее. Глаза оббегают мониторы.
Мужчина проставляет номера напротив имён кандидатов, не глядя бросает шар и запускает рулетку...

...

Айви:

Айви радовалась, что она осталась одна. Паренёк, не смотря на очень молодой возраст и смазливость был непростым малым.
Ей казалось, что она оторвалась от погони, если такая была.
В вечерних сумерках двигаться было всё тяжелее - сил становилось всё меньше, а сгущающаяся темнота не позволяла хорошо видеть куда идёшь. Нога болела всё сильнее и требовала отдыха. Она ещё раз порадовалась, что капкан был давящий, а не тот который разрывает плоть зубьями. Лежать ей бы уже там с простреленной головой.
Выйдя на просеку, женщина решила осмотреться. Не так далеко виднелся горный массив. Айви решила подойти к нему поближе, но идти решила не по просеке, чтобы не быть лёгкой мишенью.
Хорошо бы по дороге встретить что-то подходящая для еды, - подумала Айви, двигаясь медленно и по возможности тише.
Она пыталась вспомнить всё что можно из скаутского детства о съедобных ягодах и грибах.
Вздохнула, потому что когда-то очень-очень давно она умела и знала очень многое, а потом жизнь сложилась так, что она своему мальчику даже не смогла рассказать о том чему её саму научили братья. Хоть они как старшие и злобствовали и тренировали её как лабораторную крысу, но тогда она даже могла сделать себе удочку из подручных средств, а сейчас это только воспоминания. Вздрогнула, вспомнив метод их обучения её плаванью, когда они просто столкнули её с мостка в реку и она камнем пошла на глубь.
Если бы они не разбились в той аварии моя жизнь могла бы быть другой.
Куст с какими-то красненькими ягодами отвлёк от нерадостных мыслей. Никаких названий глядя на ягоды Айви не пришло на ум. Птицы не клевали такие привлекательные ягоды. Желудок заурчал голодным рыком, но Айви прошла мимо.
- Да, белку было бы хорошо пожарить,- вспомнив о зажигалке в кармане и словах парнишки, - Но к утру я буду согласна и на ежа, если жива останусь, - прошептала сама себе, - присмотрев в корнях дерева место удобное для лежанки.
Решив, что ей стоит передохнуть, а может и поспать, Айви забилась в коневище поглубже.

...

Роберт:

- Гребанный йод! - Бобби охреневает от появления чувака с ружьём, пуля проносится прямо над головой. Впервые так близко, не ну батя лупасил ремнём и кидался всякой хренью, мексы стреляли по ногам пару раз, ну копы в воздух. Но это ни хрена не одно и тоже, когда ты понимаешь, что это капец. Всё. Темнота и ни хрена больше. Жить хочется больше бабок, хотя без бабок Бобби не жилец. Он бросается мордой в землю, прижимаясь так, что чуть ли не врастает, и закрывает голову. Хрен его знает почему, тупость редкая - пуля пробьёт с такого расстояния и руки, и голову, даже в землю вмажется на пару сантиметров, но какой-то тупорылый инстинкт проявляет себя во всей красе. Бобби думает о боли, полной темноте и конце всему. Боли нет, хотя мордой в землю темноты достаточно, да и воняет прилично.

Следующие выстрелы уходят кому-то ещё, и он хвалит себя за то, что бежал не один. Нет, Бобби рассчитывал спокойно поссать и поспать, но так тоже вариант. Слегка приподнимает голову, слышит выстрел, снова впечатывается в землю, пытается отползти, но рядом что-то падает, наверно, ветки, потому что для человека мелковато, и замирает. И тут же удаляющийся бег. Бобби надеется, что кто бы это не свалил, а охотнику веселее за движущейся мишенью.
Мужчина резко вскакивает на ноги, все на месте, хватает веревку, которая шмякнулась рядом. Смотрит на телок, решает, что китайчонок худее.
- Слышь, - кивает он ревущей телке. Млять, да он бы и сам сейчас поныл, проблевался или покурил. Рука ощупывает косяк и Бобби выдыхает - на месте. - Ты смотри в оба глаза. - Потом кивает второй - подниму, ты срезай веревки.
Бобби хватает девчонку под колени и старается поднять как можно выше, может, не слишком хорошо... да и не такая уж она легкая...

Бобби кивает, забирает веревки, быстро наматывая их через локоть:
- Дернули, - веревки не весят ни фига, но сейчас все для Бобби было до хренища... Хотя хрен он отдаст хоть одну телкам.
Он срывается на бег в сторону гор, не дожидаясь остальных

...

Рейвен:

Рейвен кивнула, увидев свой раскрытый обрубок, а не нож, и подхватив его, зажала между зубами и быстро оказалась возле дерева.

- Отпусти! - Она оттолкнула его спиной в дереву.- Руки в замок возьми.- Когда Бобби сжал ладони на уровне члена и согнул ноги, чтобы ей было проще забраться на него, Рейвен, быстро наступила на ладони, как на ступеньку, потом на плечо, сразу ухватившись за крепкую ветку и оттолкнулась, встав на толстую ветку. Прошла по ней к остальным двум веревкам и со всей силы и старанием, непрерывно резала и кромсала под узлом сначала одну, затем и остальные веревки. Нож сложила и засунула в кармашек на молнии в шортиках, плюнув на то, что кто-то может увидеть. Скинула веревки Бобби и Тине и, повиснув на руках, качнувшись, легко прыгнула на мягкую землю. Приземлилась на четыре конечности. Посмотрела на Тину, потом на Бобби.
- Он скоро выдохнется, - она кивнула Тине, а сама подумала, что до поры до времени верёвки может нести и Богомол.- Бежим. Старайся дышать на четыре шага вдох и выдох на четыре, так хватит дыхания на подольше.
Она подхватила слегка кривоватый сук, похожий на шест, подняла с ним руки вверх, опустила, прижав к груди, сделала несколько вдохов-выдохов, очистив лёгкие. Обломала ненужные ветки и не торопясь и изредка следя за Тигрицей, побежала за Богомолом.

Скоро они поравнялись, выбирая почти незаметные в темнеющем лесу тропки уже скорым шагом, приближались к горам.

...

Тина:

Я беру ягоды и запихиваю их в рот. Китаянка указывает направление и что-то говорит, но я ее не понимаю. Я понимаю английский только когда могу сосредоточиться, и то не все. Смотрю на нее и киваю. Какая разница что она говорит, если нас всех убьют.

Когда он перестанет говорить мне то, что я не понимаю. Но жест дополняет слово "смотри" - он хочет, чтобы я посторожила. Не вижу смысла. Если я скажу ему за две минуты до выстрела, что его сейчас убьют, ему станет легче?
Спускаться с дерева тяжело. Я истощена морально и физически. Я не чувствую в себе сил бороться, мне это кажется бессмысленным. Упав на траву, остаюсь лежать. В траве под кустом что-то светлое. Тянусь, отбрасываю листву и вижу гриб. Белая ножка, коричневатая шляпка, не большой, но мясистый. Отрываю кусок шляпки и засовываю в рот. Еще один кусок, и еще. Потом ножку, глядя как грязный и китаянка обрезают веревки. Наверное он прав, они могут пригодиться, но я не могу придумать для чего. Разве что повеситься.

- Я вас не понимаю, - заговариваю на болгарском, что, наверно, нужно было сделать раньше. - Я Валентина. Тина из Болгарии. И я вас не понимаю.
Вспоминать английские слова нет сил. Знаю, что они меня не поняли, но и я их не понимаю.
Мужчина забирает веревки и убегает.
Я не знаю, что мне делать. Я так устала, что вот-вот отключусь.

Китаянка что-то говорит, я разбираю слова "бежим" и "четыре". Четыре. Но нас трое. Где-то ждет четвертый? Она подхватывает палку. Я тоже хочу такую, чтобы опираться, а то ноги совсем не держат.
Китаянка бежит медленнее мужчины. Я плетусь в конце.
Не могу бежать. Боль наливает тело свинцом. Не могу бояться. Мне все равно.
Почему он меня не убил?

...

Бонита:

Над головой просвистело. Туда, затем обратно, и снова. Бонита осмелилась немного поднять голову, чтобы посмотреть, что наделало бревно, страшась увидеть Роя с размозжённой головой или с раскуроченным чем-нибудь ещё. Рой лежал во вполне естественной для ситуации позе. Над головой снова просвистело, не доставая до их тел. Лежать под раскачивающимся бревном было не очень уютно, и она потихоньку поползла в сторону от этого опасного места. Посмотрела - парень ещё лежал.
- Рой, - негромко позвала она. - Можно подняться, только не сильно.

Парень не отвечал, и она встревожилась. Позвала ещё, выругалась, и, раз она сама уже находилась вне опасной зоны траектории бревна, поднялась на ноги и зашла к Рою с другой стороны. И заметила, что лежит он немного странно и слишком расслаблено.
В воздух полетела эмоциональная испанская речь. Со страхом Бонита опустилась р6ядом с Роем на колени, потянула его за плечо, переворачивая, чтобы посмотреть, как он ранен и жив ли вообще.
Из ран обнаружилась только содранная кожа на виске. Выглядело это страшно, но - она пощупала - кость была цела. Послушала грудь - сердце глухо билось. Живой, спасибо тебе, Дева Мария!

Выстрелы заставили Бониту снова напрячься и зажаться. Обнадёживающим было только одно: стреляли где-то неподалёку, но не в них.
Вывод: надо скорее убираться подальше от этого места.

- Рой! - Бонита похлопала парня по щекам. - Очнись!
Она застонала, боясь оставаться на открытом месте, но и бросить напарника не могла.

Сколько-то метров Бонита тащила парня волоком, просунув руки под мышками. Но за ним на земле оставался такой выразительный след, что с таким же успехом она могла идти по лесу, горланя песни. Необходимость решать и действовать самой побудила девушку вспомнить уловки из детских приключенческих книг. Она надломила несколько веток в лесу впереди по прямой от прежнего курса, создавая впечатление, что там прошли, сбила ногами несколько кочек мха. Пробежала вперёд и назад - задом наперёд, оставляя следы двоих людей.
Роя Бонита прислонила к дереву спиной, перекинула его руки себе за плечи, поднырнула, и, еле-еле, с помощью надсадного рывка, вставая на ноги, взгромоздила его на себя.
Сгибаясь под тяжестью парня (и почему мужчины всегда тяжелее женщин, даже если не высокие и не толстые?), медленно переставляя ноги, чтобы не завалиться вместе со своим грузом, как ломовая лошадка Бонита пошла вперёд, под углом в девяносто градусов от того направления, которым она волокла Роя и где имитировала следы. След всё равно оставался, но не такой откровенный, как от волока. Ветки дер6евьев она старалась не ломать, а обходить, чтобы оставить п5оменьше следов, пусть с грузом это и было сложнее.

Уходя, Бонита жалела, что нет времени срезать верёвки, на которых висит бревно. Они бы им наверняка пригодились.

...

Рой:

Когда Рой очнулся, уже стемнело. Голова его разламывалась, Роя тошнило, застонав, он попытался подняться, упираясь на плечо и поднимая корпус вверх опираясь на руки. Голова от этого закружилась сильнее и Роя вырвало. Прокашлявшись и сплюнув несколько раз, он медленно вытер губы тыльной стороной ладони.
Никогда его еще с такой силой не било по башке, что первые пару минут он не мог вспомнить кто он и где он. Рой даже не мог вспомнить кто его так приложил, но надеялся, что он приложил того не меньше. Лишь когда память начала возвращаться к Рою, он выругался и приложил ладонь испачканную землей к голове и снова застонал.
Игра. Охота. Лес.
Пальцы дотянулись до виска коснулись чего-то липкого. Кровь. Висок был содран. не сильно. но кровоточил, и в кое-каких местах кровь уже запеклась.

Рой пытался подняться, но тело его не слушалось. Кое-как, поднявшись на колени, но все еще руками упираясь в землю, он услышал хруст за спиной. Рой резко обернулся, и увидел фигуру человека, но у него снова потемнело в глазах, и закружилась голова от резкого движения. Тошнота в очередной раз подступила к горлу..
Раз он еще жив, значит, эта фигура пришла его не убить. Он снова посмотрел в сторону человека и приподнял брови, заметив кто это:
- Я бы тебя бросил, - коротко и сипло произнес Рой и снова сплюнул.
Теперь он должен был быть ей обязан и это не нравилось парню.
Рой прикрыл веки и старался как можно глубже дышать и опустил подбородок ниже. Рой старательно поднимался на ноги и матерился от того, как ослабло его тело и как кружится все перед глазами. Бонита решила помочь и подставила свое плечо. Рой хмыкнул, но промолчал. Если выживут, он найдет способ ее отблагодарить, а сейчас слова были излишне. Он постоял, слегка согнувшись в спине немного привыкая к новому положению тела и аккуратно начал распрямлять спину, упираясь рукой на плечи Бони.

- Долго я был в отключке? – Рой озирается по сторонам и замечает, что они уже в другом месте, не там где была ловушка. – Ты меня тащила что ли? Как ты…? Охренеть.
То, что девчонка не бросила его – удивило Роя. Не думал, что поступил бы также. Хотя нет, точно бы не поступил. Он бы думал о своей заднице, а не о чужой. Рой кивнул Боните, таким образом, говоря «спасибо».
Видимо немало он тут провалялся, если лес уже стал погружаться в темноту. Рой медленно огляделся. Слегка покачиваясь, не до конца восстановив координацию, он похлопал себя по карманам и, убедился, что нож все еще при нем.
- Хватит разлеживаться, - сказал скорее себе чем ей, - пора делать ноги, пока не до конца стемнело.
Прятаться на дереве Рой передумал, с его головокружением еще не хватало по веткам скакать и свалится, чтобы шею сломать. Но все равно, если придется и на дерево вскочит.
Рой с каждым шагом увеличивал скорость и приближался к реке. Каждый шаг, каждое спотыкание о неровность - болью отдавалось в больной голове.
Добравшись до реки, Рой затаился в кустарниках и огляделся.
- Сейчас погоди, нужно в кондицию прийти.
Снял с себя куртку, толстовку и футболку. Снова надел толстовку на голое тело и сверху куртку. Пригибаясь на полусогнутых ногах, и вертя головой по сторонам, он приблизился к реке. Опустившись на корточки, умылся, выпил воды и прополоскал рот. После рвоты с таким привкусом во рту рвота наворачивалась снова. Потом намочив хорошо футболку, выжал ее руками, и приложил к голове к месту удара и потом ко лбу. Прикрыл глаза, но тут же открыл и посмотрел по сторонам. Несколько раз он быстро проделал это.. до тех пор, пока пульсация в голове не стала меньше.

- Пошли, если повезет, успеем добраться до гор, - произнес Рой, когда они снова были среди деревьев.
Голова продолжала гудеть, и тошнота не проходила, но стоять и жалеть себя он не имел права, да и не хотел.
Бонита сказала, что стреляли с противоположной от них стороны, пока он валялся в отключке, возможно среди гор, в пещерах, им удастся скрыться.

...

Рейвен:

Рейвен родилась и выросла на Манхэттене, в Чайна-тауне. Она китаянка американского происхождения. Ходила до 14-ти в школу, потом, в 18 дядя нанял для неё, чтобы закончить школу, Сюзи - белую студентку педагогического колледжа и девушки подружились. Тестирование она прошла вполне успешно, благодаря темпераментной Сюзи, подготовившей её. Полной противоположности ей, Рейвен. Подруга постоянно поражалась выражению безмятежности и отстраненности, смирения и лёгкой улыбки на лице Рейвен. Но сейчас ей трудно было не раскрыть рот от удивления, когда девушка заговорила на каком-то тарабарском языке. Ведь та только что кивала, когда она объясняла в какую сторону им надо двигаться. Девушка покачала головой.
- Тина.- Рейвен поклонилась и стукнула себя по груди. - Рейвен. - Что говорила Тина она не поняла
Но усталый и тревожный взгляд вызвал лёгкую досаду.- Нельзя поддаваться усталости.
- Если не можешь бежать, иди. Если не можешь идти, ползи...- Но эти другие такие странные. Вот взять Бобби. Красивый, высокий. Она не могла не заметить этого, проведя в его обществе столько времени. Но какой-то дёрганый, злой. Хотя злость - это хорошо. И то, что он командовал ими, тоже хорошо. Плохо, что нервничает и психует и может бросить их. Но и Тину не должно оставить одну. Поэтому Рейвен бежала так медленно, как могла, хотя можно было просто бросить, и скоро перешла на быстрый шаг. Отводя ветки от лица где палкой, где руками и не теряя из виду Богомола.
В какой-то момент она остановилась на передых, чтобы подождать Тину.

Совсем не умеет дышать - подумалось, когда девушка нагнала её. Послав заявку на это шоу, Рейвен вместе с Сюзи прошерстила тырнет, как выжить в джунглях, посмотрела несколько фильмов, но что это могло дать сейчас. Не строить же какой-то шалаш. Ну и она старалась не думать о том, как хотелось есть и пить. А больше всего упасть в траву и заснуть, проснувшись в маленькой тесной и низенькой комнатушке над лавкой дядюшки Тонга.
- Тина. Смотри. - Рейвен подошла показать простейшее дыхательное упражнение. - Пожалуйста, вот так надо, дыши. Вдох: раз, два, три, четыре. Выдох: раз, два, три, четыре. - Она сделала вдох-выдох, ещё раз, показывая на себе. Потом следя за девушкой не американкой. Попеременно оглядывая место, где остановились. Ночь наступила быстрей, чем они вышли из леса и теперь не найти в горах пещеры. Леса было почти не слышно, когда они бежали, но сейчас кто-кто ухнул, что-то засверчало.

Москиты запищали над головой. Рейвен спрятала руки в рукава, расправив отвороты и поёжилась. Надо устраиваться на ночь. Легко сбиться с пути и надо отдохнуть.
В фильме собирали ветки ёлок для подстилки или пальмы, если шоу было в джунглях... Рейвен против воли присела рядом, прикрыв глаза. Почти весь день они бежали, шли, прятались, а их гнали, стреляли, убивали. Какое-то неправильное шоу... Она не хочет всё время бежать от неизвестности. От неё не убежишь... Сомнения и страх засели глубоко внутри и глядя на редкие звёзды в просветах между листвой, Рейвен пыталась изгнать эти сомнения. Затем она тихонько встала, кажется Тина заснула, и принялась за разминку, плавными неспешными движениями успокаивая внутреннее я. Мозг управлял движениями тела, казалось миниатюрная девушка исполняет какой-то таинственный фантастический танец, плавно разводя руки, непривычным для обыденного взгляда движением, поворачивается, с закрытыми глазами, вся уйдя в себя и сконцентрировавшись только на плавности движений, не думая ни о чём. Принимая окружающее, не противостоя ему, а вливаясь в него, сливаясь с ним. Тело расслабилось, впитывая в себя энергию леса, звуков, ночи...Снова присела, закончив медитацию и, прислонившись в дереву, прикрыла глаза. Нащупала свою палку, подтянула к груди колени и уткнувшись в них, замерла.

...

Роберт:

Бобби кажется, что он бежит уже пару часов, ноги нещадно горят, веревки все тяжелее и тяжелее, снова дико хочется пить, а головная боль становится привычкой. Мужчина оборачивается и понимает, что пробежал всего-ничего. Этот бег не многим скорее быстрого шага. Бобби ненадолго прислоняется ладонями к дереву, сплевывает горечь, его все ещё мутит после попадания на хренов аттракцион смерти. Мужчина закашливается, сгибаясь в животе, и снова сплевывает. Хочется выругаться, но он боится. Жопа настолько близка и реальна, что никакие мысли кроме громкой "БЕЖАТЬ!" не хотят задерживаться в голове. Свалить отсюда подальше, хоть в Гваделупу и доживать свой век торгуя чупа-чупсами.
Мужчина отталкивается от дерева и снова бежит, чувствует, как хлюпает в кроссовке - то ли веревка разодрала кожу, то ли наступил в какую-то лужу. Остановиться и проверить времени нет. Начинаются сумерки - самое опасное время. Внимание притуплено, глаза ещё не отошли от дневного света. Почти все коряги сливаются с землей. Пару раз Бобби почти падает, то приземляясь на руки, то просто проезжая ногой. В такие моменты он машинально проверяет на месте ли косяк и его наличие помогает ковылять дальше, бегом это уже не назовешь.

В отличии от тех, кто хочет заночевать в лесу, Бобби строит другой план. Залезать на дерево бессмысленно, потому что оттуда фиг слезешь, а Бобби ни разу не Тарзан, чтобы скакать по веткам за бананами. Строить шалаш тоже дерьмовенькая идея, да и таиться под кустиком... К тому же, ни фига он не уверен, что в лесу нет каких-нибудь диких кабанов, медведей... и только хрен знает ещё кого, желающего сожрать. Горы. Самый вариант, а если занять местечко получше, то просто так к нему не подберешься - будет возможность смыться. Он слышал о что-то пещерах, если этого дерьма там хоть ложкой жри, то и вовсе прекрасно.
Подъем вверх даётся куда сложнее, чем бег по лесу. Он выдохся и дыхалки не хватает, веревка соскальзывает, поэтому приходится возвращаться за ней. Бобби хочется на все плюнуть и просто закрыть глаза. Ещё больше взять за башку одного из этих тварей и впечатать в эту самую гору.
Читаю. Рей, какой спать? Сваливать надо! А ещё говорят, что когда кровь приливает к голове, то мозг лучше работает...

...