*Поэты стран Азии (Индия, Китай, Вьетнам и другие)

Лю Мэйпо (Китай)

Слива со снегом сразились весною,
но побежденного нет.
Кисть отложив, отодвинув бумагу,
смотрит на битву поэт.
Снег превосходит цветущую сливу
чистой своей белизной,
Но побеждает зато ароматом
сливы заснеженный цвет!

___________________________________

Фатима Аль-Карни (Саудовская Аравия)

ГОРОД

В этом городе — тысячи улиц,
я бродила по ним день и ночь.
Как случилось, что мы — разминулись,
и никто не сумел нам помочь?

Видно, жизнь сторожит нас незримо,
чтоб ходили мы рядом, но — мимо…

Перевод Николая Переяслова
___________________________________

Фунг Кхак Хоан
(Вьетнам)

Скорбя по случаю смуты

Копья повсюду, раздор и страданья,
множится бед вереница,
Все это горестным служит уроком
для воина и очевидца.
Мрак непогоды, ветры и ливни
многие долгие годы.
Век сотрясаются горы и реки,—
звезды успели сместиться.
Рухнет иль уцелеет противник,
знать не дано мне покуда,
Знаю одно: от меня зависит —
выстоять или смириться.
Тучей охвачено красное солнце.
Кто же кого одолеет?
Душу теперь отвести бы в застолье.
Скоро ли мир воцарится?

Перевод А. Ревича
_________________

Из азербайджанской поэзии
Гусейн Джавид

НА ЗАКАТЕ

Горит, как прежде, душа, больное сердце поет,
Природа и та грустит, везде глухая печаль.
И плачет, преображен унынием, небосвод,
Души немая тоска пронзила мутную даль,
Но если солнца лучи прорежут грязный туман, -
Быть может, буду и я вселенской радостью пьян!
Владеет солнце-султан просторами без конца,
Оно, не знаю зачем, закрыло пологом лик.
Зачем не греет оно нагие наши сердца?
Зачем живительный луч сквозь космос к нам не проник?
"Зачем, не знаю зачем?" - спешу я вопрос задать…
Сгустились тучи, и вот - глухая пропасть опять!
Творец! В светиле твоем - кровавый, бешеный бред,
Лучами, полными зла, жестокий демон грозит,
Скрывает тысячи тайн багрово-искристый свет,
В нем след извечной войны, в нем боль несмытых обид!
Оно - свидетель огней, несущих гибель для нас,
Улыбка его мрачней и злее от часу час.
Угрюмо солнце, - но в том высокая правота:
Над веком двадцатым бьет предвечной злобы крыло.
Устало сердце, - но в нем жестокая правота:
Покорны веку-отцу, творят ученые зло.
Стал ангел людям врагом и принял лик сатаны!
Зачем же пред ним и мы сгибать колени должны?
Мир бойней стал для людей, кругом бушует война,
Никто не может считать себя свободным от бед.
Скажи: в какие года цвела без крови весна?
В любой из эпох земли найди правдивый ответ!
В крови сердца и цветы; леса, долины, поля,
Моря и рой облаков… Лишь кровью дышит земля.
Глаза у наших царей застлал кровавый туман,
Чего же ищут они в безумной злобе своей?
Вой пушек и блеск штыков, немолчно бьет барабан,
Чертоги в воздух летят в завесе алых огней…
Ужели нет ни любви, ни жалости… Не пойму! -
К чему весь этот кошмар, вся дикость эта к чему?
Я спрашиваю "зачем?", но мощно льется вокруг
Волна стенаний и вопль - войны чудовищный шум.
Подъемлет волосы вверх проникший в душу испуг,
И молний бешеный блеск слепит встревоженный ум.
Но грохот мне говорит, мне шепчет багровый свет:
"Покоя нет без забот и счастья без горя нет".
Уверься: в жизни раздор - природы вечный закон,
Конца не видно ему, начала не видно в нем.
Спасенья нет от судьбы, для смерти нету препон,
А век побед и смертей сулит нам новый подъем.
Но сам ты крови не лей! Ты должен зло одолеть.
Наш мир прекрасен, но им лишь добрый вправе владеть!

1915
___________________________________

Форуги Фаррохзад (Иран)

ОПЛАКИВАНИЕ САДА

Никому нет дела до цветов,
никому нет дела до рыбок,
никто не хочет поверить в то,
что сад погибает.
Что сердце сада давно иссохло от солнечного жара,
что разум сада давно угас
и не помнит свежести,
что помыслы сада —
о чем-то далеком и непонятном.

Жить в нашем доме тоскливо,
жить в нашем доме
в ожидании хоть какой-нибудь тучи и дождя —
скучно.

Отец говорит:
«Мне все надоело!
Довольно с меня!
Я уже отошел от дел».
И читает с утра до вечера в своей комнате
либо исторические хроники,
либо «Шахнаме».
Отец говорит:
«Будьте прокляты все эти рыбы и птицы!
Какое мне дело,
умрет этот сад или нет,
если завтра я сам умру!
Пенсии мне вполне хватает».

Мама — ее всю жизнь
преследуют призраки ада —
расстилает молитвенный коврик,
подозревает во всем
греховные помыслы
и думает, что трава желтеет
из-за нечистой силы.
Мама днями и ночами твердит молитвы,
и дует на цветы,
и дует на рыбок,
и дует на саму себя,
и все ожидает спасения свыше.

Брат говорит про наш сад: могила.
Он и не собирается забивать себе голову мятой травой
и вонючей рыбой,
которая разлагается в протухшей воде
и уменьшается
в численности.

Брат — он большой философ:
для брата исцелить этот сад
значит его уничтожить,
и поэтому он пьянствует,
и стучит кулаками о стены и двери,
и пытается быть
печальным и скорбным,
и несет свою тоску —
как паспорт, календарь, носовой платок или авторучку —
на улицу и базар,
и все же тоска его
не безмерна,
ибо каждый вечер она растворяется
в чаду кабака.

Но моя сестра — она так любит цветы!
И какое у нее доверчивое сердце!
Она и семейство рыбок
кормила когда-то,
она и душу отводила у цветов,
если получала нагоняи от мамы.
Теперь дом ее на другом краю города.
Дом, где весь интерьер — искусственный,
где плавают красные рыбки — искусственные,
где супружеское ложе — искусственное,
где под ветками яблони — искусственной —
она поет песни — искусственные,
а детей плодит — настоящих.
И всякий раз, когда сестра приходит, чтобы свидеться с нами,
она, выпачкав в саду подол,
непременно почистит его одеколоном.
И всякий раз, когда сестра приходит, чтобы свидеться с нами,
она беременна.

Жить в нашем доме тоскливо,
жить в нашем доме тоскливо.

Весь день
за этими стенами раздаются выстрелы
и взрывы снарядов.
Наши соседи не разводят в садах цветы,
они держат там пулеметы и мины;
наши соседи устраивают в облицованных бассейнах
пороховые склады
и укрывают их брезентом.
И дети с нашей улицы
набивают школьные сумки
не учебниками, а гранатами.

Голова идет кругом от жизни в нашем доме.

Мне страшно в этом бездушном времени.
Мне страшно из-за бессмыслицы всех этих игр
и дурного воплощения многих затей.
Я одинока, как тот ученик,
который помешался на геометрии.
И я думаю о нашем ветхом саде,
и думаю,
и думаю,
и думаю…
И сердце сада давно иссохло от солнечного жара,
и разум сада давно угас
и не помнит свежести…
___________________________________

Симин Бехбахани (Иран)

ХИЖИНА НАДЕЖДЫ

Хижина скромно белела
Среди небольшого сада.
В поле дремали посевы,
Зрел огород за оградой.

Там, где кончалось поле,
С горы водопад бросался,
Падал на чёрную землю,
Бился и вмиг рассыпался.

Около хижины белой
Часто я тихо стояла -
Мужчина работал в поле,
Женщина с сыном играла.

Три человека счастливых
Жили под небом безбрежным,
В хижине маленькой белой
Любили друг друга нежно.

Кода наступало утро,
Когда просыпалось солнце,
Я их голоса различала,
Бежала я к хижине, сонная.

Живым воплощением счастья
Мне женщина эта казалась...
Но взяли мужчину в солдаты,
Одна она с сыном осталась.

И в хижине белой и бедной
Вдруг стало пустынно, печально.
Замолкли, засохли деревья.
Посевы тихонько зачахли.

Беда поселилась навечно.
О сад, кто вернёт тебе листья?
Болеют и мать, и ребёнок,
и горе на грустных их лицах.

Последние гасли надежды,
И тёмной, безвыходной ночью
Протяжно заплакал ребёнок...
Заплакал - и стихло всё снова.

Он молча сидел у постели,
И светлые слёзы застряли
В глазах удивлённых и грустных.
И мёртвая мать была рядом.

Спокойно и прямо лежала,
Глаза были полузакрыты,
Как будто душа улетала
Из тела на призрачных крыльях.
___________________________________

Мукагали Макатаев (1931-1976) (Казахстан)


У ИЗГОЛОВЬЯ КОЛЫБЕЛИ

Присутствие покоя на земле
Подобно сну младенца в тишине.
Ты, пробудившись, сына не тревожь,
Пусть он ещё понежится во сне.

Спи, спи, сынок, малыш, ты видишь сны,
Твои, о мир, богатства не нужны!
Достаток мой и счастье – всё твоё,
Всё, чем мои хранилища полны.

Твой чудный смех – отрада для отца,
Не будет умилению конца.
Что ты лепечешь там, о светик мой,
Тем язычком, щекочущим сердца?

Какой рождённый матерью, скажи,
Не думает о детских лет тиши?
Как сладок благостный покой!
Как счастливы в покое малыши!

Присутствие покоя на земле
Подобно сну младенца в тишине.
Кто б ни был ты, мне сына не тревожь,
Пусть он ещё понежится во сне!

Перевод Жаната Баймухаметова.
___________________________________

Ли Тай-бо (Китай)

ПЬЮ ПОД ЛУНОЙ

Среди цветов поставил я
Кувшин в тиши ночной
И одиноко пью вино,
И друга нет со мной.
Но в собутыльники луну
Позвал я в добрый час,
И тень свою я пригласил -
И трое стало нас.
Но разве, спрашиваю я,
Умеет пить луна?
И тень, хотя всегда за мной
Последует она?
А тень с луной не разделить,
И я в тиши ночной
Согласен с ними пировать
Хоть до весны самой.
Я начинаю петь - и в такт
Колышется луна,
Пляшу - и пляшет тень моя,
Бесшумна и длинна.
Нам было весело, пока
Хмелели мы втроем.
А захмелели - разошлись,
Кто как - своим путем.
И снова в жизни одному
Мне предстоит брести
До встречи - той, что между звезд,
У Млечного Пути.

Перевод А. Гитовича
___________________________________

Юй Цзянь (Китай)

ПРЯЧУЩАЯСЯ ОТ ДОЖДЯ ПТАХА

На мой балкон пичуга залетела, Спасаясь от дождя.

Я дверь открыл: она не захотела Навестить меня.

Я рис насыпал, я свистел приветно, Ее маня.

Мои мольбы остались безответны:

Что ей с меня?

Меня пичуга мельком оглядела.

Дождь все сильней.

Вспорхнула резво, чу! — и улетела.

И вслед за ней Стучали капли и огни тушили В душе моей.

Мой теплый дом неужто, неужели Дождя страшней?
___________________________________

НЮ ХАНЬ (Китай)

ХУАНАНЬСКИЙ ТИГР

В Гуйлине, В крошечном зоопарке, Увидел тигра я.
Я был в толпе, Что у ограды собралась.

На тигра в клетке Я смотрел так долго... очень долго! — Но так и не увидел Ни полосатой его морды, Ни пламени исполненных зрачков.

Тигр в клетке… К толпе он повернулся задом, чтоб не любовались, На брюхе тихо он лежал в углу.

И кто-то камешки бросал, а кто-то Кричал, чтобы привлечь его внимание, Но кто-то и сочувствье выражал — Не отвечал тигр ни на что!

Лишь толстый длинный хвост его По временам о землю бил.

О тигр, о в клетке тигр!
Ты, верно, в дреме видел горный лес?
Душа твоя в рыданьях корчилась от униженья?
Хотел хвостом стегать ты ту толпу, Я видел, лапы мощные твои Распластаны бессильно по бетону.

Я видел: когти все До основанья сломаны — да так, Что кровь еще сочится и сочится!
Да и когти — Должно быть, люди их сточили — без опаски, Когда тебя стреножили, связали?
И ты в бессилье яростного гнева Принужден мясо грызть кровавыми зубами, Зубами, сточенными в кровь!..

И вдруг увидел я в железной клетке, В стене из серого бетона, Канавок окровавленных ряды — И словно молния перед глазами полыхнула!

Я понял наконец...

В смятении ушел из зоопарка И будто в забытьи услышал громкий звук — Сотрясший небо рык тигриный, Крик вольной, несмирившейся души!

Он словно сквозь меня пронесся, Истаял в пустоте.

И я увидел — огненный его узор, Огнем горящие тигриные глаза!
___________________________________

ЛИ БО (Китай)

Очищается сердце моё
Здесь, на Чистой реке;

Цвет воды её дивной -
Иной, чем у тысячи рек.

Разрешите спросить
Про Синьань, что течёт вдалеке:

Так ли камешек каждый
Там видит на дне человек?

Отраженья людей,
Словно в зеркале светлом, видны,

Отражения птиц -
Как на ширме рисунок цветной.

И лишь крик обезьян,
Вечерами, среди тишины,

Угнетает прохожих,
Бредущих под ясной луной.

ЛИ БО (перевод А.Гитовича)
___________________________________

Рабиндранат Тагор (Индия)

Я люблю мой песчаный берег,
Где одинокой осенью
Аисты гнезда вьют,
Где цветы белоснежно цветут
И стаи гусей из холодных стран
Зимой находят приют.
Здесь на ласковом солнце греются
Черепах ленивых стада.
Вечерами рыбачьи лодки
Приплывают сюда...
Я люблю свой песчаный берег,
Где одинокой осенью
Аисты гнезда вьют.

Ты любишь лесные заросли
На своем берегу -
Там, где ветвей сплетенье,
Где колышутся зыбкие тени,
Где юркая змейка тропинки
Огибает стволы на бегу,
А над нею бамбук
Машет сотней зеленых рук,
И вокруг полутьмы прохлада,
И тишина вокруг...
Там на рассвете и к вечеру,
Пройдя через рощи тенистые,
Собираются женщины возле пристани,
И дети до темноты
По воде пускают плоты...
Ты любишь лесные заросли
На своем берегу -
Там, где ветвей сплетенье,
Где колышутся зыбкие тени.

А между нами река струится —
Между тобой и мной —
И берегам бесконечную песню
Напевает своей волной.
Я лежу на песке
На своем берегу пустынном.
Ты на своей стороне
Рощей прохладной прошла к реке
С кувшином.
Мы долго слушаем песню речную
С тобою вдвоем.
Ты на своем берегу слышишь песню иную,
Чем я на моем...

Между нами река струится,
Между тобой и мной,
И берегам бесконечную песню
Напевает своей волной.


Перевод с бенгальского.
___________________________________

Ли Цзинчжао (Китай)

ХРИЗАНТЕМА

Твоя листва - из яшмы бахрома-
Свисает над землей за слоем слой,
Десятки тысяч лепестков твоих,
Как золото чеканное горят...

О, хризантема, осени цветок,
Твой гордый дух, вид необычный твой
О совершенстве доблестных мужей
Мне говорит.

Пусть утопает мэйхуа в цветах,
И все же слишком прост ее наряд.
Цветами пусть усыпана сирень –
И ей с тобою спорить не легко...

Нисколько не жалеешь ты меня!
Так щедро разливаешь аромат,
Рождая мысли грустные о том.
Кто далеко.
___________________________________

ЧЖЭН МИНЬ (Китай)

ТЫ ПРОШЛА ОСЕННЕЮ ТРОПОЮ

Незабвенной Цзин-жун

Так прозрачна и светла тропа лесная.
Сквозь шатер из желтых грустных листьев
Ты прошла осеннею тропою,
Окунувшись в солнечную грусть, помедлив,
В платье из листвы опавшей.
Нет, не может умереть любовь…
Хризантема, увядая в осень,
Испускает золотистый свет.
Я иду к тебе — ведь ты сегодня
Уж прошла осеннею тропою.
Твои думы вечной стали тайной
Как иссохшей хризантемы цвет.
Но я слышу ее горький запах —
Невесомый в ветре равнодушном.
Ты, в конце тропы, — не торопись!
___________________________________

Ду Фу (Китай)

***
В поход за Великую стену

VII

В пелене снегопада
Ведем мы усталых коней,

В неприступных горах,
Среди снега и вечного льда.

Все опасней тропинка –
И камни нависли над ней,

Отморожены пальцы –
И трудно держать повода.

Далеко мы ушли
От спокойной китайской луны.

Скоро ль, крепость построив,
Домой возвратимся, друзья?

Тучи к югу несутся,
К равнинам родной стороны,

Мы глядим – но, увы,
Нам взобраться на тучи нельзя.
___________________________________