diamond:
– Так что именно я должна искать? – спросила я, водя фонариком туда-сюда по песчаной тропинке.
– Не уверен, – ответил отец Доминик, идущий в нескольких шагах впереди. – Думаю, ты поймешь, когда увидишь.
– Супер, – пробормотала я.
В темноте мы с трудом спускались по горному склону. Если бы я знала, что, когда позвоню, отец Дом предложит именно это, то, вероятно, не стала бы набирать его номер. Возможно, вместо этого я бы осталась дома и посмотрела «Восставшего из ада 3». Ну или хотя бы попыталась закончить домашнюю работу по геометрии. Ну а что? Я сегодня уже чуть не умерла. По сравнению с этим теорема Пифагора не казалась такой уж страшной.
– Не волнуйся, – с легкой ноткой юмора сказал парень за моей спиной. – Ядовитого дуба тут нет.
Я обернулась и подарила Джессу весьма саркастический взгляд, хотя и сомневалась, что он его увидит. Луна – если она и была на небе – пряталась за плотной стеной облаков. Струйки тумана ползли по скале, по которой мы спускались, собираясь плотными клубами на тропинке и начиная виться вокруг, как только моя нога ступала в них, словно испытывая отвращение от перспективы прикосновения ко мне.
Мэг Кэбот "Воссоединение"
Elenawatson:
Большинство людей, хотя бы немного интересующихся горами, знают, что спуск гораздо опаснее подъема, но им, скорее всего, не известно, что во время подъема и спуска альпинист ведет себя по-разному, особенно на скальной поверхности. Поднимаясь на гору, альпинист тесно прижимается к поверхности скалы: его тело как бы растекается по ней, щека касается камня, пальцы хватаются за любой уступ, трещину, клин, навес, камень — словно человек занимается любовью с горой. При спуске альпинист чаще всего отворачивается от горы, поскольку так легче увидеть маленькие выступы и опоры для ног на несколько ярдов и метров ниже и по обе стороны от себя; спиной он прижимается к горе, а смотрит в пустоту прямо перед собой (и к ней приковано все его внимание) и видит чистое небо и манящую пропасть, а не прочную и надежную скалу или плотную массу снега.
Дэн Симмонс "Мерзость"
diamond:
– О господи, – расстроилась тетя Прю. – Ну вот опять. Девятый ключ. Это так странно.
Мы с Ки-Ки переглянулись. Странно – не совсем то слово.
Не то чтобы это раздражало. Вовсе нет. Во всяком случае, меня. Прю Уэбб была немного чудаковатой, что есть, то есть.
Но в ее доме вовсю благоухали горевшие повсюду ароматические свечи. И она как внимательная хозяйка дала каждому из нас по стакану домашнего лимонада. Плохо, конечно, что она забыла положить туда сахар, но такая забывчивость была в порядке вещей для тех, кто на связи с миром духов. Тетя Прю проинформировала нас, что ее наставник, самый сильный экстрасенс на Западном побережье, частенько даже собственное имя не может вспомнить, потому что связан с огромным количеством душ.
Однако за время нашего маленького визита узнали мы не очень-то много. Например, выяснилось, что, судя по линиям на ладонях, закончив учебу, я получу перспективную работу в области медицинских исследований (ага, после дождичка в четверг!), Ки-Ки станет кинозвездой, а Адам – астронавтом.
Мэг Кэбот "Девятый ключ"
Elenawatson:
Прощение - истинное прощение - это прежде всего когда вы сами освобождаетесь от вины и стыда.
Лорет Энн Уайт "Тайна пациента"
diamond:
Мы вновь очутились в кабинете мистера Уолдена. Понятия не имею, как нам это удалось, ведь за нами с грохотом неслась голова статуи. Она двигалась с огромной скоростью, издавая жуткий свист, и казалось, будто отец Серра пронзительно кричит. Как только мы захлопнули за собой дверь в класс, голова врезалась в тяжелую деревянную панель с силой пушечного ядра.
- Иисусе, - пробормотал Джесс, когда мы, задыхаясь, прижались спинами к двери, словно наш вес мог удержать Хизер снаружи с ее-то умением при желании проходить сквозь стены. – «Я могу о себе позаботиться. Мне просто придется от нее избавиться». Не эти ли слова я слышал от тебя совсем недавно? Как бы не так!
Я пыталась перевести дыхание, размышляя, что делать дальше. Мне никогда не доводилось сталкиваться с чем-то подобным. Никогда.
- Заткнись, - выдохнула я.
- Труп ходячий. – Джесс повернулся ко мне лицом. Его грудь ходила ходуном. – Ты хоть понимаешь, кем ты меня обозвала? Это, знаешь ли, обидно, дорогая. Очень обидно.
Мэг Кэбот "Мир теней"
Elenawatson:
Прекрасная половина мистера Бритена, очевидно, была наиболее прекрасной из его половин, ибо другая его половина — он сам — чувствовала себя совершенно заброшенной и беспомощной без первой.
Чарльз Диккенс «Рождественские истории»
diamond:
– Дорогая, что ты с собой сделала?
Джесс стоял у ванны, не сводя глаз с моих ног. Я спустила грязную воду и набрала новую, чтобы отмочить ступни, так что сквозь прозрачную преграду было прекрасно видно все ужасные красные волдыри.
– Новые туфли, – объяснила я, не сумев придумать ничего другого. Вряд ли бы Джесс хорошо воспринял тот факт, что мне пришлось убегать босиком от сексуального маньяка. Ну то есть мне не очень-то хотелось становиться причиной каких-либо дуэлей или чего-то подобного.
Да, да, знаю: мечтать не вредно.
И все же он снова назвал меня querida. Это же что-то да должно было означать, правда?
Вот только Джесс, наверное, и сестер своих называл querida. А может, даже и маму.
Мэг Кэбот "Преследуемая"
Elenawatson:
Тот, кто живет скучной и предсказуемой жизнью, сам становится серым и занудным.
Юхан Теорин "Ночной шторм"
diamond:
У меня подкосились ноги, и я рухнула на банкетку.
– Что… – Губы будто онемели. Не знаю, были в этом виноваты осложнения после сотрясения мозга или что-то еще, но внезапно я перестала их ощущать. – Что ты сказал, Джек?
– Я изгнал его для тебя. – Судя по голосу, Джек собой ужасно гордился. – Сам справился. Ну, немножко помогла та леди. Сработало? Он ушел?
Стоящий у двери отец Доминик вопросительно на меня взглянул. Неудивительно. Та часть беседы, которую он слышал, должно быть, казалась невероятно странной. Ведь я так и не успела рассказать ему о Джеке.
– Сьюз? Ты еще там? – поинтересовался Джек.
– Когда? – пробормотала я онемевшими губами.
– А? – не понял он.
– Когда, Джек? Когда ты это сделал?
– О! Вчера вечером. Пока ты ходила на свидание с моим братом.
Мэг Кэбот "Самый темный час"
Elenawatson:
Себастьян подался вперед, и Евдокия ухватила его за клетчатый шарф.
— Не высовывайся.
Ей вдруг стало страшно, что это существо, которое не было в полной мере ни Себастьяном Вевельским, ни Сигизмундусом, а являлось обоими сразу, сунется куда не просят. К примеру, подвиги совершать.
Погибнет.
И что Евдокии с трупом делать? Возвращаться на похороны аль тут оставить до лучших времен? Мысль эта показалась вдруг столь важною, что Евдокия замерла, всерьез обдумывая, куда бы припрятать Себастьяново тело, чтобы не сильно попортилося по местной жаре.
— Дуся, — в голосе Себастьяна прозвучал упрек, — придушишь! А я, между прочим, с благими намерениями.
Карина Демина "Хозяйка Серых земель. Люди и нелюди"
diamond:
Викарий, стоявший с молитвенником в руках на возвышении перед ними, откашлялся. Глядя на него, приходило на ум, что этот здоровяк частенько злоупотреблял десертом. В своей маленькой, залитой солнцем церквушке, он казался настоящей громадиной. Часовенка была небольшая, в ней едва вмещалось полсотни человек, но, безусловно, красивая, с витражами из цветного стекла. В воздухе ощущался густой аромат цветущих роз.
Однако сколь ни внушительно выглядел священник, его затмевали четверо, стоявших от него по правую руку, джентльменов: Дрейк, Росс, Хадсон и Рэли. В каждом чуть больше шести футов росту, все дочерна загорелые, широкоплечие, мужественные, крепкие здоровяки — ну, если не считать некоторой бледности от недосыпа у Дрейка, Хадсона и Рэли. Все они, казалось, чувствовали себя неловко — а как же, пришлось напялить такую кучу одежды — и все были красавцами, что ни говори.
По мнению Пэйтон, наименее недовольным из четверых выглядел Росс. Когда она посмотрела на него, он даже попытался чуть заметно ей подмигнуть, рискуя вызвать недовольство Джорджианы.
Патриция Кэбот "Непристойное предложение"
Elenawatson:
Но нигде он не обнаружил никаких признаков того, что квартира прослушивалась, что, в конце концов, было хорошо.
Он должен почувствовать облегчение и позволить себе расслабиться, опуститься на диван со стаканом виски и посмотреть последние ролики из клуба. Но он был слишком возбужден, и его тело буквально трясло от гнева и разочарования.
Снимки, которые он нашел, сами по себе не были какой-то суперценностью. Зернистые, а в некоторых случаях и вовсе размытые, они были сделаны в квартире, его квартире. Как, черт возьми, эта вонючая гребаная сучка сумела это сделать? Он ведь раскошелился на хорошую сигнализацию и сверхдорогую бронированную дверь, когда они с Вивекой переехали сюда пять лет назад. Она давно съехала и теперь жила с каким-то гребаным мешком с деньгами в Гентофте, и в некотором роде в этом тоже была виновата Дуня.
Тем не менее ей каким-то образом удалось проникнуть сюда. На некоторых фотографиях был виден даже он сам, причем абсолютно голый, когда выходил из душа после тренировки. Это было уже слишком, и как так случилось, что он ничего не заметил?
И каким же чертовски маленьким его член выглядел на фотографии! Стало прямо-таки стыдно и как-то неудобно. Он всегда был таким сразу после тренировки, хотя обычно Ким пытался оттянуть его в душе, чтобы маленький друг был хоть чуточку длиннее. И ведь надо же было ей попасть в квартиру и сфотографировать его именно в этот самый момент! Ничего, он проучит ее как следует. Черт бы побрал эту мелкую сучку, он заставит ее страдать!
Он подошел к шкафчику с компакт-дисками, достал альбом «Sade» и вставил диск в висевшую на стене акустическую систему «Bang & Olufsen». Если и было что-то, что могло его успокоить, то только сексуальный голос Шаде.
«Smooth Operator» была его самой любимой песней с альбома «The Best Of Sade». Не важно, что это сборник. Народ обычно не уважает сборники. Но ему на это наплевать. Вся его коллекция дисков состоит именно из сборников, и он, честно говоря, никогда не понимал, что такого плохого в том, чтобы выбирать из батона один изюм: пропускать все посредственное, которое только для того и существует, чтобы просто заполнять место на диске, разбавляя действительно стоящие песни.
Он сел на край дивана в центре стереосистемы и прибавил громкость, чтобы похотливый голос Шаде мог наполнить комнату, пока он сосредоточится на том, чтобы привести дыхание в норму.
Сейчас они были в состоянии войны, играли в кошки-мышки, оставалось только решить, кто за кем охотится. Это был главный вопрос. Но, вторгнувшись в его квартиру, она перешла все мыслимые границы, и теперь была его очередь, он должен нанести ответный удар.
Абсолютно спокойно он вычислит ее местонахождение, приготовится нанести удар и только тогда даст о себе знать. Только когда она поймет, что уже слишком поздно. И тогда начнется самое интересное. Просто покончить с этим, как только он найдет ее логово, казалось чем-то глупым и недостойным, как преждевременное семяизвержение. Как бы он ни ненавидел ее, она все равно оставалась его самым любимым объектом для ненависти.
Стефан Анхем "10 способов умереть"
Nadin-ka:
На самом деле мы неразумны, даже глупы, а главное бесконечные презираем другие виды живых существ, сосуществующие с нами на поверхности этой планеты. В своей безграничной дерзости мы воображаем, что способно управлять природой.
"Время химер" Бернар Вербер
diamond:
Теперь я могу добавить к моему Списку Джетта пункт «Джетт чудесно играет в боулинг». В смысле, он действительно хорош. Сделал три страйка подряд. У меня же два шара скатились в желоб, а еще в двух фреймах я сбила все кегли со второго раза. Не о чем писать домой.
Но остальные девчонки восполняют нехватку моих баллов, и мы идем впереди, хотя и с очень маленьким отрывом. Благодаря своей силе Хавьер выбил два страйка и в одном фрейме сбил все кегли со второго раза. Вот только чаще всего он швыряет шар слишком сильно и мажет. Та же проблема у Марти и Ская. Вдобавок к добываемым очкам они до чертиков много матерятся. Большинство грубостей направлены на то, чтобы поднять боевой дух, и на нас откровенно косятся другие, более спокойные компании.
Хейзл выбивает страйк и дефилирует перед мальчиками соблазнительной походкой, а потом медленно разворачивается и возвращается обратно, чтобы получить одобрительные хлопки по ладони и удары кулаками от остальных девчонок.
Очередь Хавьера.
Челси М. Кэмерон "Все по-настоящему"