Кармен:
Так любить, чтоб замирало сердце,
Чтобы каждый вздох — как в первый раз,
Чтоб душою только отогреться
У огня любимых, милых глаз.
Так любить, чтоб за минуту счастья
Можно было жизнь свою отдать,
Чтобы, несмотря на все ненастья,
Все равно надеяться и ждать.
Чтобы каждый взгляд — как откровение,
Каждый поцелуй — как Божий дар.
Чтобы и волос прикосновение
В сердце разжигало бы пожар.
Так любить, чтоб каждое желание
Воплощалось в жизнь. И их — не счесть…
Чтобы каждый день как заклинание
Повторять: «Спасибо, что ты есть…»
Борис Пастернак
Настёна СПб:
НАТАЛИЯ НАВАРРСКАЯ "РЫЖАЯ"
Ну здравствуй, Рыжая, а я тебя забыл...
Не ты мне снилась, не с тобой я просыпался.
Из-за угла я не стоял и не следил,
И отраженью твоему не улыбался.
Ну здравствуй, Рыжая, ты хорошо спала,
В мужских словах купаясь и объятьях?
Я не прижать. Поправить рукава,
Расправить плечи на коротком платье.
Ну здравствуй, Рыжая, летаешь высоко?
Вернула крылья, выпросив прощенья.
Все в жизни, что могло - сбылось -
Бумажкой из китайского печенья.
Ну здравствуй, Рыжая. Тебе уже пора?
Целуешь? Ярко-красная помада?
Не хочешь оставлять на мне следов?
А я хотел... Потом решил - не надо.
Ну здравствуй, Рыжая, как пепел от костра
Ожог твоей ладони, смыло. Молчишь?
Быть может ждал ответ,
Что ты меня все эти дни любила...
2011 г.
Peony Rose:
Фридрих Гёльдерлин
* * *
Когда я был дитя,
Бог меня часто спасал
От суда и крика людского,
Я безмятежно играл
С цветами зеленых рощ,
И ветерки небес
Играли со мной.
И, как, сердце, ты
Радовалось траве,
Как та навстречу тебе
Тянула руки свои,
Так же радовал сердце ты,
Отец Гелиос! И, словно Эндимион,
Твоим я был милым,
Луна святая!
О вы, мне верные
Благие боги!
Вы бы знали,
Как душа моя вас любила!
Пусть еще тогда я не звал
По именам вас, и вы
Так меня не звали, как люди
Именуют друг друга.
Но знал я вас лучше,
Чем когда-либо знал людей,
Я внимал тишине эфира,
Слов людских я не понимал.
Я взращен глаголом
Благозвучных рощ,
Я любить учился
Среди цветов.
На ладони богов я рос.
Nadin-ka:
Зинаида Гипиус БЕРЕГИСЬ
Не разлучайся, пока ты жив,
Ни ради горя, ни для игры.
Любовь не стерпит, не отомстив,
Любовь отнимет свои дары.
Не разлучайся, пока живешь,
Храни ревниво заветный круг.
В разлуке вольной таится ложь.
Любовь не любит земных разлук,
Печально гасит свои огни,
Под паутиной пустые дни.
А в паутине — сидит паук.
Живые, бойтесь земных разлук!
Зинаида Гиппиус
Январь 1913, СПБ
Nadin-ka:
Иван Бунин ПОЛЕВЫЕ ЦВЕТЫ
В блеске огней, за зеркальными стеклами,
Пышно цветут дорогие цветы,
Нежны и сладки их тонкие запахи,
Листья и стебли полны красоты.
Их возрастили в теплицах заботливо,
Их привезли из-за синих морей;
Их не пугают метели холодные,
Бурные грозы и свежесть ночей...
Есть на полях моей родины скромные
Сестры и братья заморских цветов:
Их возрастила весна благовонная
В зелени майской лесов и лугов.
Видят они не теплицы зеркальные,
А небосклона простор голубой,
Видят они не огни, а таинственный
Вечных созвездий узор золотой.
Веет от них красотою стыдливою,
Сердцу и взору родные они
И говорят про давно позабытые
Светлые дни.
Nadin-ka:
Ярослав Смеляков МАНОН ЛЕСКО
Много лет и много дней назад
жил в зеленой Франции аббат.
Он великим сердцеедом был.
Слушая, как пели соловьи,
он, смеясь и плача, сочинил
золотую книгу о любви.
Если вьюга заметает путь,
хорошо у печки почитать.
Ты меня просила как-нибудь
эту книжку старую достать.
Но тогда была наводнена
не такими книгами страна.
Издавались книги про литье,
книги об уральском чугуне,
а любовь и вестники ее
оставались как-то в стороне.
В лавке букиниста-москвича
все-таки попался мне аббат,
между штабелями кирпича,
рельсами и трубами зажат.
С той поры, куда мы ни пойдем,
оглянуться стоило назад -
в одеянье стареньком своем
всюду нам сопутствовал аббат.
Не забыл я милостей твоих,
и берет не позабыл я твой,
созданный из линий снеговых,
связанный из пряжи снеговой.
...Это было десять лет назад.
По широким улицам Москвы
десять лет кружился снегопад
над зеленым празднеством листвы.
Десять раз по десять лет пройдет.
Снова вьюга заметет страну.
Звездной ночью юноша придет
к твоему замерзшему окну.
Изморозью тонкою обвит,
до утра он ходит под окном.
Как русалка, девушка лежит
на диване кожаном твоем.
Зазвенит, заплещет телефон,
в утреннем ныряя серебре,
и услышит новая Манон
голос кавалера де Грие.
Женская смеется голова,
принимая счастие и пыл...
Эти сумасшедшие слова
я тебе когда-то говорил.
И опять сквозь синий снегопад
Грустно улыбается аббат.
Настёна СПб:
ГУМИЛЁВ НИКОЛАЙ "ОДНООБРАЗНЫЕ МЕЛЬКАЮТ..."
Однообразные мелькают
Все с той же болью дни мои,
Как будто розы опадают
И умирают соловьи.
Но и она печальна тоже,
Мне приказавшая любовь,
И под ее атласной кожей
Бежит отравленная кровь.
И если я живу на свете,
То лишь из-за одной мечты:
Мы оба, как слепые дети,
Пойдем на горные хребты,
Туда, где бродят только козы,
В мир самых белых облаков,
Искать увянувшие розы
И слушать мертвых соловьев.
Июль 1917 г.
Nadin-ka:
Игорь Жук СТАРЫЙ МАСТЕР
В углу, у забора, на тихих задворках базара,
В дощатой каморке, покрашенной в цвет Ваших глаз,
С восьми до семнадцати мастер сгибается старый –
Он занят починкой всего, что сломалось у нас.
Идет к нему каждый, кому в этом мире досталось,
Кому от обид и от горестей невмоготу.
Он тонкой наждачною шкуркою снимет усталость
И бережно сложит надежду, и склеит мечту.
Приносят к нему ни на что не похожие части,
Приносят, и плачут, и все же с надеждой глядят,
И клеит из этих обломков он новое счастье,
Ворча добродушно заказчику: "Сам виноват!.."
Да-да, виноваты! – краснеем и просим: взглянуть бы,
А может – удастся, авось еще рано на слом!.. –
Мы держим в тряпицах свои поврежденные судьбы,
Разбитые души на стол осторожно кладем.
О, сколько надрывов, изломов и перегораний
Уже побывало на этом волшебном столе!..
"Прошу, забирайте... Но я не даю вам гарантий;
Побережней будьте с судьбою на этой земле!"
А мы обновленное счастье из рук принимаем,
Прижав его к сердцу, несем и клянемся хранить,
И где-то, конечно, споткнемся, и снова сломаем...
О, если б и вправду умел его кто-то чинить!
Настёна СПб:
ПЕЧЕНКИНА ЕЛИЗАВЕТА "К ТРИДЦАТИ НАЧИНАЕШЬ ЖАЛЕТЬ..."
К тридцати начинаешь жалеть
Свое сердце, почти разбитое...
К тридцати начинаешь болеть
То коллегами, то бронхитами...
То ознобами - от ладоней,
То припадками - от людей...
Отменяешь июньские брони
И становишься только сильней
Без того, кто сорвал джек-пот
И унесся к чужим берегам...
Без того, кто тебя не сберег,
Кто с тобою не угадал...
К тридцати начинаешь ценить
Свежий воздух и старых подруг...
К тридцати начинаешь любить
Тех, кто рядом есть, а не "вдруг"...
Nadin-ka:
Игорь Кобзев СКВОЗЬ ДОЖДЬ
Ты всё ворчишь: «Какой туман лежит!
Всё дождь и дождь, на улицу не выйдешь!..»
- Помилуй бог, да можно ли так жить,
Когда ты свет сквозь сумерки не видишь!
А я люблю, как мандолинит дождь,
Люблю, когда сквозь тусклое ненастье,
Сквозь шум листвы и занавески дрожь
Дохнёт вдруг светлым дуновеньем счастья.
Дождь для меня - лохматый дирижёр.
Едва взмахнёт он палочкой своею -
Всё лучшее, хранимое душой,
Овладевает памятью моею.
Сквозь дождь я вижу тысячу чудес:
Земля душистым маревом сочится,
А мы вдвоём несёмся через лес,
И дождь, как гость, в стекло реки стучится.
Давно промок непрочный целлофан...
Что за беда? Ведь дождик не навеки!..
Зато так сладко, сладко целовать
Все в капельках светящиеся веки...
Nadin-ka:
Вероника Долина ПЕСНЯ О МОЕЙ СОБАКЕ
Он целует меня, обнимает.
С полуслова меня понимает.
Он в глаза мне глядит так тревожно,
Что ответить ему невозможно.
Я от этого взгляда теряюсь,
Я сбиваюсь и я повторяюсь,
Если ж я замолчу понарошке -
Он щекою прижмётся к ладошке.
Провожает меня и встречает.
Излучает тепло, источает.
Будто в чём-то дурном уличённый,
Он стоит предо мною смущённый...
Только с ним становлюсь настоящей,
Ничего от себя не таящей.
Вдруг со всеми делами управлюсь,
И сама себе даже понравлюсь!
Он положит мохнатую лапу
И потушит настольную лампу,
Приглашая меня на прогулку,
И пойдём мы с ним по переулку...
Он целует меня, обнимает.
С полуслова меня понимает.
По ночам ему, видимо, снится,
Что нам с ним удалось объясниться...
Анна Лукас:
Любовь – волшебная страна
Я, словно бабочка к огню,
стремилась так неодолимо
в любовь – волшебную страну,
где назовут меня любимой,
где бесподобен день любой,
где б не страшилась я ненастья.
Прекрасная страна – любовь.
Ведь только в ней бывает счастье...
...Пришли иные времена, –
тебя то нет, то лжешь, не морщась.
Я поняла, любовь – страна,
где каждый человек -- притворщик.
Моя беда, а не вина,
что я наивности образчик.
Любовь – обманная страна,
и каждый житель в ней – обманщик.
Зачем я плачу пред тобой
и улыбаюсь так некстати...
Неверная страна – любовь.
Там каждый человек – предатель.
Но снова прорастет трава
сквозь все преграды и напасти.
Любовь – весенняя страна,
и только в ней бывает счастье.
Э. Рязанов
Кармен:
Эдуард Асадов
Пока мы живы, можно всё исправить,
Всё осознать, раскаяться, простить.
Врагам не мстить, любимым не лукавить,
Друзей, что оттолкнули, возвратить.
Пока мы живы, можно оглянуться,
Увидеть путь, с которого сошли.
От страшных снов очнувшись, оттолкнуться
От пропасти, к которой подошли.
Пока мы живы… Многие ль сумели
Остановить любимых, что ушли?
Мы их простить при жизни не успели,
И попросить прощенья не смогли…
Когда они уходят в тишину,
Туда, откуда точно нет возврата,
Порой хватает нескольких минут
Понять – о, Боже, как мы виноваты!
И фото – чёрно-белое кино.
Усталые глаза – знакомым взглядом.
Они уже простили нас давно
За то, что слишком редко были рядом,
За не звонки, не встречи, не тепло.
Не лица перед нами, просто тени…
А сколько было сказано «не то»,
И не о том, и фразами не теми.
Тугая боль, – вины последний штрих, –
Скребёт, изводит холодом по коже.
За всё, что мы не сделали для них,
Они прощают. Мы себя – не можем…
Nadin-ka:
Аделаида Герцык МЕРЦАЕТ ОСЕНЬ ЛИЛОВО-МГЛИСТАЯ
Мерцает осень лилово-мглистая
И влажно льнет к земле родимой,
Горит любовь непобедимо
Янтарно-чистая.
Осенний ветер шумит просторами,
Дрожит прибрежная ракита.
Повсюду даль во мгле пробита
Людскими взорами.
Перед руками с мольбою вздетыми
Растают призрачные ткани, —
И грусть полей, и тьма желаний
Зажгутся светами.
Вся жизнь земная — богослужение
В душе поверившей, осенней.
Все безграничней и священней
Растет терпение.
Октябрь 1909
Канашово
Настёна СПб:
ПЯСТ ВЛАДИМИР "ПИТЕР ПРОТИВ МОСКВЫ"
(коллективная декламация; шутка-экспромт)
Хор питерских поэтов (под предводительством Николая Оцупа и Жоржа Иванова)
У вас ничевок какой-то Рюрик Рок,
Для нас ничевок сам Блок.
У вас Мандельштам вечно где-то там,
У нас же он весь здесь.
Адалис у вас - пасс,
Павлович у нас - бас;
У нас Ольга Форш, морж;
У нас дирижер Жорж.
(ликуют)
Хор москвичей (под предводительством Маяковского и Мариенгофа)
(бодро)
Есенин у нас - класс,
Ваш хилый Кузьмин что? - сплин;
Для вас и Юркун - гунн,
Для нас и Пильняк-с - клякс;
Что весит ваш Лунц? - унц...
А ваш Мандельштам - грамм...
Ваш правит Оцуп клуб,
По нас Пястоцуп глуп.
Для вас Нельдихен - член,
По нас Нельдихен - тлен;
У вас Владислав - граф,
По нас Владислав слишком прав;
Рождественский ваш стаж,
А Кусиков наш апаш!
(припрыгивают,
петербуржцы проваливаются от стыда)
1921 г.
