diamond:
Грейс понятия не имела, куда она идёт, покинув столовую. Ей было всё равно. Она просто развернулась и, выскочив из комнаты, со слезами обиды на глазах кинулась наобум, по первому попавшемуся коридору.
Наконец, перейдя на шаг, Грейс попыталась успокоить свои оскорблённые чувства. Она вступала в этот брак, хорошо понимая, что тот потребует от неё немалого труда, но за такой труд она охотно была готова взяться, особенно если это приведёт к тому, что они с Кристианом когда-нибудь обретут взаимные любовь и уважение, преданность друг к другу, какие нашли её родители и бабушка с дедушкой. Неужели с её стороны глупо было даже пытаться? Она понимала, что ошибки неизбежны, но также знала, что будет учиться на них, как училась всегда и всему в жизни – от умения правильно заваривать чай до владения искусством рисования. Она никогда не оставляла попыток, как бы трудно ей ни приходилось, и всегда старалась решить проблему, рассматривая её со всех сторон. Она ясно сознавала, что им понадобиться время, чтобы для начала узнать друг друга поближе, но вот чего она не ожидала, так это что ей будет просто отказано в малейшей надежде на успех.
С того момента, как она согласилась выйти замуж за маркиза Найтона, Грейс твёрдо решила, что станет женой, которой он мог бы гордиться. Когда священник произносил слова клятвы, она вслушивалась в каждое слово – в богатстве и бедности, в болезни и здравии, в горе и радости – и принимала каждое в своё сердце. И вот, уже на другое утро после венчания Кристиан оставил её одну. Что, во имя Господа, она сделала неправильно?
Жаклин Рединг "Белый рыцарь"
Elenawatson:
Ни одной горизонтальной линии...Вот почему на нее так сложно смотреть. Именно так и выглядит буря.
Юхан Теорин "Ночной шторм"
diamond:
По обе стороны арки стояли все те же вышибалы, завидев её, они заулыбались:
– На этот раз вы пришли одна?
Не останавливаясь ни на секунду, Ева сильно ударила ногой в пах того, что был слева, а второму двинула локтем в переносицу, разбив ему нос.
– Да, – ответила она, проходя между лежащими на земле телами. – Сегодня я пришла одна.
Ева вошла в клуб и начала прокладывать себе дорогу сквозь толпу танцующих, окутанных клубами тумана, в котором вспыхивали разноцветные огни. Кто-то на свою беду попытался в шутку схватить её и тут же получил удар ботинком по ноге. И при этом Ева ни разу не остановилась.
Она подошла к винтовой лестнице и начала подниматься по ступеням.
Затем Ева почувствовала его присутствие – словно острые гвоздики затанцевали по её коже. А потом он собственной персоной появился на вершине лестницы в клубах дыма, что выглядело довольно эффектно.
– Лейтенант Даллас, вы становитесь нашим постоянным посетителем. В этот раз вы пришли без сопровождения?
– Мне не нужно сопровождение. – Ева остановилась на предпоследней ступеньке и посмотрела на него снизу вверх, зная, что это польстит его самолюбию. – И я хотела бы поговорить с вами наедине.
– Конечно. Пойдемте со мной. – Он протянул ей руку.
Нора Робертс "Убийственное бессмертие"
Elenawatson:
— Тео Ванхузер? Что вы здесь делаете? Почему вы не в школе?
— У меня астма. Вот меня и отправили домой из школы. Мама решила послать меня сюда на поправку. Ей кажется, что здесь, на свежем воздухе, я почувствую себя лучше.
Миссис Граус ворвалась в комнату:
— Разве это не прекрасно, мисс Флоренс? Я знала, что вы обрадуетесь. — Она повернулась к Тео: — Не тому, конечно, что у вас астма, мистер Ванхузер, а тому, что вы нас проведали. Мисс Флоренс совсем было загрустила с тех пор, как мастер Джайлс уехал в школу, слоняется по нашему дому совсем одна. Вместе вам будет повеселее.
— Я смогу приезжать каждый день, — заявил Тео. — Если вы позволите, конечно.
— Н-не знаю, — неуверенно протянула я, — я могу быть… занята.
— Заняты, мисс Флоренс, — вмешалась миссис Граус. — Чем же это, скажите на милость, вы будете так заняты? Вы даже и шить-то не умеете.
— Стало быть, мне можно приходить? — обрадованно заключил Тео и одарил меня улыбкой. — Вы позволите мне проведывать вас?
Он стоял, держа в руках шляпу, и теребил пальцами ее поля. Мне ужасно хотелось плюнуть ему в глаза, но об этом не могло быть и речи.
Я кивнула:
— Хорошо, но только после обеда.
— Здорово! — просиял он и тут же зашелся в кашле, который не проходил довольно долго, пока Тео не вытянул из кармана тужурки металлическую бутылочку с резиновой грушей на горлышке, похожую на флакон духов. Он направил грушу себе в лицо и нажал. Легкое туманное облачко вырвалось из флакона, влетело прямо в его открытый рот, и это, как мне показалось, успокоило приступ.
Когда наконец приступ прекратился и Тео вновь обрел способность крутить в руках шляпу, он слабо улыбнулся и спросил:
— А можно мне прямо сейчас нанести вам визит? Ведь, в конце концов, время как раз подходящее, после обеда.
— Может, после вашего, — ответила я, — но не моего. Я сегодня еще не обедала.
И, развернувшись, я выскочила из гостиной, гордо подняв голову и надеясь, что, избавившись от Тео, не налечу на миссис Граус, которой захочется-таки узнать, где я провела все утро.
Джон Хардинг "Флоренс и Джайлс"
Nadin-ka:
«Так верь. Это просто: закрой глаза и представь мой горный край, где снежные вершины дотягиваются до самих облаков. Там камни умеют говорить и ходить, а киты — летать по небу. А люди там, которые так похожи на нас, не знают ни лжи, ни лукавства. И даже в самые суровые времена они не опускают своих рук и продолжают улыбаться. Представь и высокие белые стены Лаэдора, где правит прекрасная и добрая королева Арьента. Но ей милее не пышные платья и убранство дворца, а простые одежды и пыль дорог. Ей радостнее провести свой день, играя песни в маленьком трактире на окраине страны, согревая музыкой и словами души и сердца случайных путников, нашедших тепло под одной крышей с ней. Такая она — моя страна. Её легко представить…»
«Замок из стекла» Николай Вардин
Elenawatson:
В кабинете Евстафия Елисеевича посетитель расположился вольно, если не сказать вольготно. Он откатил кресло, для посетителей назначенное, к стеночке, сел в него, сложивши на коленях руки, а тросточку вида превнушительного сунул под мышку. Так и сидел, с преувеличенным вниманием разглядывая вереницу портретов, кои стену украшали.
— Здравствуйте, — сказал посетитель, завидевши познаньского воеводу, который от этакой наглости обомлел, а потому и ответил:
— И вам доброго дня.
Ныне язва терзала Евстафия Елисеевича всю ночь, не позволивши ему и на минуту глаза сомкнуть. А оттого был познаньский воевода утомлен и раздражен.
— А я вас жду. — Гавриил неловко сполз с кресла, которое ему представлялось чересчур уж большим. Нет, выглядело оно пресолидно, достойно кабинета воеводы, но вот было на удивление неудобным.
Скрипело. И скрежетало. И норовило впиться в спину шляпками гвоздей, что было вовсе невозможно терпеть.
Карина Демина "Хозяйка Серых земель. Люди и нелюди"
Pacific:
"Ты хороша с теми, кто хорош с тобой. А по-моему, так и надо. Если бы люди всегда слушались тех, кто жесток и несправедлив, злые так бы все и делали по-своему: они бы ничего не боялись и становились бы все хуже и хуже. Когда нас бьют без причины, мы должны отвечать ударом на удар - я уверена в этом, - и притом с такой силой, чтобы навсегда отучить людей бить нас".
"Джейн Эйр" Шарлотта Бронте
Elenawatson:
Другими словами, не добру мы обязаны тем, что прошли путь от планктона к рыбам и дальше до человека. А злу. Это его нам нужно за все благодарить. Зло в его абсолютной форме.
Стефан Анхем "Последний гвоздь"
diamond:
В этот дождливый вечер посетители паба, уютно устроившиеся за столиками, или болтали, или просто спали.
Молодой Коннор Демпси наигрывал на гармонике тоскливые мелодии, в то время как его отец потягивал Смитикс [1] и обсуждал положение дел в мире со своим хорошим другом Джеком Бреннаном.
С тех пор как Джек залечил свое сердце, он стал уделять разговорам столько же внимания, сколько и пиву.
Эйдан, тем не менее, поглядывал за ним из-за барной стойки. Джек и Коннор Демпси Старший часто расходились во мнениях относительно положения дел в мире, и время от времени, чтобы убедить другого, что прав именно он, пускали в ход кулаки.
Эйдан прекрасно их понимал, но вовсе не хотел, чтобы этот жаркий спор случился в пабе.
Он проверил футбольный счет. Клэр [2] обыгрывали Мейо [3], и он мысленно их подбодрил, словно заключил пари на их победу.
Убедившись, что вечер будет тихим, Эйдан размышлял, не позвать ли Бренну, чтобы она заменила его. Ему срочно было необходимо узнать, не захочет ли Джуд еще разок с ним поужинать. На этот раз в ресторане, где будут цветы и свечи на столе, а также соломенного цвета вино в изысканных бокалах.
Н. Робертс "Драгоценности солнца"
Elenawatson:
Все как обычно: есть правила, а есть люди, которые эти правила толкуют, и в схватке побеждает сильнейший и умнейший.
Кен Фоллетт "Вечер и утро"
diamond:
Ожидание утомляло Хокинса до тошноты, бесил каждый день, впустую проведенный на острове. Еще сильнее злило то, что пришлось бросить несложное перспективное дельце в Нью-Йорке, которое сулило, по крайней мере, десять кусков. Вместо этого он вложил почти половину своих накоплений в грабеж, который все больше походил на провал.
Он знал, что Кофилд хорош в своем ремесле, мало кто умел так ловко вскрывать замки или ускользать от полиции. За десять лет сотрудничества они провели несколько высокодоходных операций. Именно поэтому сейчас он тревожился.
В этот раз все пошло наперекосяк. Чертова университетская крыса разбила в пух и прах все замыслы. Хокинса раздражало, что Кофилд, считая его дуболомом, не позволил разобраться с Квартермейном, а ведь легко можно устроить тихий несчастный случай.
Настоящая проблема состояла в том, что Кофилд одержим изумрудами. Говорит о них день и ночь… и говорит так, словно они живые существа, а не просто симпатичные блестящие камешки, которые принесут много чудесных хрустящих наличных.
В конце концов Хокинс начал подозревать, что Кофилд не намерен похищать ожерелье, и, почуяв обман, начал следить за партнером, как ястреб. Как только Кофилд ступал за порог, Хокинс шнырял по пустому дому, разыскивая хоть какой-то ключ к истинным намерениям сообщника.
И еще его безудержная ярость. Кофилд славился перепадами настроения, но теперь отвратительные истерики приключались все чаще.
Нора Робертс "Любовь Лилы"
Elenawatson:
Теперь наконец, после стольких неурядиц, у семьи убитого Гаселя Сайяха, пребывающего в Джаннате, райском саду, был свой очаг.
Их очаг находился в скалистом массиве на краю пустыни, там был колодец и росло три пальмы.
Немного для людей.
Много для туарегов.
Альберто Васкес-Фигероа "Туарег 2"
diamond:
Они прочесали каждый уголок, даже перепроверили те места, которые достались Анджело. Это был долгий, утомительный и выматывающий процесс. Позже она подумала, что эта операция дала ей более полное представление о детище Рорка. Отели, казино, театры, рестораны, магазины и предприятия. Дома и постройки, пляжи и парки. Даже размер созданного им мира оказался больше, чем Ева могла себе представить.
Это было не только впечатляющим, но и сделало их задачу почти невозможной.
Был уже четвертый час ночи, когда она поставила на этом крест и поплелась в постель.
– Мы найдем его завтра. Его лицо на каждом экране курорта. Как только он попробует что-нибудь оплатить, мы засечем его. В конце концов, ему нужно спать и есть.
– И тебе тоже, – лежа в постели, Рорк прижал её к себе. – Поспи. Завтра наступит очень скоро.
– Далеко он не уйдет, – её голос становился неразборчивым ото сна. – Ему нужно закончить это дело и услышать похвалу от отца. Наследие. Кровавое наследие. Я всю жизнь убегаю от своего.
– Я знаю, – Рорк коснулся ей макушки губами, и Ева заснула. – Я тоже.
Нора Робертс "Антракт смерти"
Elenawatson:
Когда она спускается с лестницы, футах в двадцати пяти от меня, мне кажется, что глаза у нее голубые. Но когда расстояние между нами сокращается до двадцати футов, я понимаю, что ошибся, - ее глаза ультрамаринового цвета.
Ультрамарин - это необычный и очень редкий оттенок: более насыщенный, чем голубовато-зеленый и даже чем тот, который художники называют цветом морской волны. Когда моя мать использовала ультрамарин в своих картинах, что случалось редко, она большим пальцем растирала в порошок маленькие шарики ляпис-лазури, добавляла несколько капель воды из стакана, а затем резкими, уверенными движениями мастихина добавляла крошечное количество этого невероятного насыщенного цвета - ультрамарина - на море или небо пейзажа, над которым она трудилась. Чуть перестараешься - и это раздражает, нарушает баланс. Но в нужной пропорции это самый красивый оттенок на свете.
В глазах женщины ровно столько ультрамарина, чтобы завершить и подчеркнуть ее красоту. Эти глаза совершенны. Она совершенна.
Дэн Симмонс "Мерзость"
titanik:
Культа роскоши на Руси не было. И пустое расточительство было чуждо психологии русского человека. Праздники были общенародными, в них участвовали и царь, и церковь, и всё население. Разумеется о нравах нашего народа за границей могли врать что угодно. Но вот что писал о русских не в пропагандистских памфлетах, а в конфиденциальном докладе папе римскому Альберт Кампенезе: "Обмануть друг друга почитается у них ужасным, гнусным преступлением; прелюбодеяние, насилие и публичное распутство также весьма редки; противоестественные пороки совершенно неизвестны; а о клятвопреступлении и богохульстве вовсе не слышно. Вообще они глубоко почитают Бога и святых Его... Московитяне были бы гораздо праведнее нас, если бы не препятствовал тому раскол наших церквей".
Андрей Анатольевич Смирнов "Великий Новгород - Великой цивилизации: очерки о вкладе Новгородской земли в становление Русской цивилизации"