Квартиры и Дома

Съемная квартира Ярославы.

- Ай, то не пыль по лесной дороге стелется.*
Ай, не ходи да беды не трогай, девица.
Колдовства не буди,
Отвернись, не гляди –
Змей со змеицей женятся.

Лиха не ведала, глаз от беды не прятала.
Быть тебе, девица, нашей – сама виноватая!
Над поляною хмарь –
Там змеиный ждет царь,
За него ты просватана…
Я, конечно, не Хелависа, - хотя и жаль, когда-то мечтала стать певицей – но по крайней мере, пою не в ванной, а перед зеркалом.
- Илья, пожалуйста, Джему ничего не давай, ему врач велел диету соблюдать, - выбирая из кудрей запутавшиеся лепестки роз, - «какой был душ, мы его обязательно повторим!» - сообщила я на весь коридор и остолбенела, услышав грохот: это не какой-нибудь «Тефаль», а чугунная, ещё прабабушкина, сковорода, свалилась на пол.
«Что случилось? Неужели его корги укусил?» - в кухню я влетела, едва не споткнувшись о некстати подвернувшуюся табуретку. С пола укоризненными жёлтыми глазками на меня глянула почти готовая яичница, забившись под раковину, жалобно попискивал Джем. Илья же застыл у плиты, глядя в никуда.
Спину ни с того ни с сего осыпало холодом – я тихонько, на цыпочках, подошла к мужу, осторожно коснулась рукой его плеча:
- Илья, что с тобой? – и чуть не завопила в голос, когда с застывшего, как маска, лица на меня глянули вертикальные щели зрачков: кошачьих или змеиных.
- Попалась, больш-ше не убежиш-шь, - звуки слились в шипение.
Что за чертовщина тут творится?!
Я сильнее тряхнула Илью за плечо: «неужели придётся влепить ему пощёчину?!» и с облегчением вздохнула, увидев обычный, недоумевающий взгляд:
- Яся, ты чего? – спросил муж.
- Ничего, - я улыбнулась, - это ты задумался о чём-то очень важном и уронил нашу еду. Может, обойдёмся тостами? В холодильнике есть молоко и варенье.
Яичницу я отправила в пакет с остатками – соседская кошка будет рада нежданному угощению, сковороду в мойку. Нарезала хлеб, заправила тостер, вот только увиденное никак не выходило из головы. В своей трезвости и душевном здоровье я была абсолютно уверена, но от этого становилось ещё страшнее - не за себя, за мужа. Если с ним что-то происходит, надо выяснить что именно.
И, доставая из холодильника банку с вареньем – вишнёвое, мое любимое – я осторожно спросила:
- Илья, у вас в роду никаких странностей не было?

*Мельница «Невеста Полоза»

»» 20.03.17 12:43 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

Осмотр дома затянулся практически до вечера. В конце концов, Арина извинилась и напомнила, что должна проведать Троя, и я вынужден был ее отпустить. Ну не исчезнет же она! Хотя, такой неожиданный глупый страх все-таки был. Мы впервые расставались после возвращения из-за Стены, и пусть всего-то на несколько часов и вряд ли Арину за это время схватил бы Джафар, однако и эта разлука далась нелегко.
После ее ухода битый час сидел я за круглым кухонным столом над толстенной папкой с документами, не решаясь поставить подпись. Гретель быстро поставила свою, бросив в мою сторону «делай как знаешь, мне все равно». Наконец, даже добродушная Сидни начала терять терпение и напомнила, что ее рабочий день подходит к завершению. Я утешал себя тем, что в права наследования вступить все равно надо. Даже если решу отдать имущество на благотворительность – все равно придется возиться с документами. Так что мы подписывали и оформляли до наступления сумерек.
Возвращаемся. Сестра исчезает в спальне, я раскладываю нехитрые покупки, которые сделал по пути в квартиру. Потом достаю тарелку, торжественно водружаю на нее капкейк и аккуратно вставляю в серединку тортика свечку, стараясь не повредить при этом кремовую верхушку. Потом стучусь в двери комнаты Гретель и захожу.
Сестра сидит на кресле у большого зеркала, и недоуменно смотрит на меня и тарелку с капкейком в руках.
- Это что такое?
- Я тут подумал… - осторожно присаживаюсь рядом – Помнишь, как мы мечтали сколько всего попробуем, когда сможем есть сладкое? А теперь, когда побывали за Стеной – можем это делать. Моим первым десертом стали пироженки, приготовленные Золушкой – тут их, увы, не найти. Но вот это вполне себе здорово выглядит.
- А свеча на кой?
Ставлю тарелку на столик перед Гретель.
- Я не знаю, что там с тобой произошло в Изумрудном городе до нашего появления. Думаю, это твое дело говорить – или нет. Просто, хоть в Энске и прошло всего ничего, ты-то отсутствовала целый год…и это значит, что мы пропустили твой день рождения. Так что…загадывай желание и задувай свечу!
Гретель вздыхает, потом говорит:
- Пусть лучше горит.
- Слушай, сестренка – хочу коснуться ее ладони, но Гретель резко поднимается – Что тебя тревожит? Ты же знаешь, что все можешь мне рассказать.
Она резко оборачивается.
- Хорошо. Меня беспокоит Арина. Твои отношения с Ариной.
- Не понимаю. Не ты ли сама уговаривала меня позвать ее на свидание, не сдаваться несмотря ни на что…тебе же нравилась Арина!
- Это было до того, как я побывала за Стеной. Теперь ясно вижу - она опасна, Ганзель! Забыл, как Арина швыряла тебя по улице, применяя свою силу? Что ей мешает сделать так снова, а? Ты ведь магией не обладаешь – ответить не сможешь.
- Глупости. То было недоразумение…и вообще…
- Вот когда она обидится и ненароком утопит себя – тогда вспомнишь мои слова! – Гретель скрещивает руки на груди, всем своим видом показывая уверенность.
Я тоже поднимаюсь и вздыхаю.
- Сестра, ведь знаешь, что я тебя люблю. Но Арину я тоже люблю, и если отчего-то рассчитываешь, что подобные слова или бесконечные придирки что-то изменят – вынужден разочаровать.
- В том то и дело, что любишь – Гретель неожиданно подходит ко мне и дотрагивается до щеки – Мой милый Ганс, любишь так сильно, что отказываешься замечать очевидное и как бы я не старалась смягчить удар…
Убираю ее руку и хочу уйти.
- Мы с Ариной любим друг друга, и это ничто и никогда этого не изменит.
- Да не любит она тебя! – чуть ли не кричит Гретель и я останавливаюсь, а потом поворачиваюсь к ней.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты ведь так ничего не вспомнил из тех давних событий нашей жизни за Стеной? Я вспомнила – а ты нет.
Гретель права. Хоть я и читал жизнеописание Ганзеля Великого, все происшедшее так и осталось занимательной историей, случившейся с кем-то…но не со мной.
- Что доказывает – вы с ним разные люди. – продолжает Гретель – Да ладно, ты ведь тоже думал. Арина любит того наглого короля, который завоевал полмира, очаровал ее на дне морском. Он был первым. Первым всегда – не ты. Она будет помнить о нем и любить его так, как никогда не любила тебя. Вы, допустим, братья-близнецы, ну или близняшки, как Мэри-Кейт и Эшли Олсен. И представь, что всю жизнь влюблен в Мэри-Кейт, но она недоступна. А есть Эшли – выглядит точно также, снималась в тех же фильмах, практически идентична. Так что ты – ЗАМЕНА. Всего лишь удобная замена, а я не хочу чтобы так было. Ты заслуживаешь света и настоящей любви, искренности и радости. Ты заслуживаешь лучшего.
- Ешь кекс, пока не остыл, Гретель.
- Ганс…
- Ешь свой кекс – выхожу из комнаты и закрываю за собой двери. Конечно, Гретель заблуждается. Однако, в чем-то она права…я тоже думал о Ганзеле Великом и еще будучи там, за Стеной задавал себе этот вопрос – а что было бы, если у Арины был выбор? Кого она предпочла? Я хотел отмахнуться и заявить что – разумеется, меня…но глубоко в душе признавал…ответа я не знаю и предательский червь сомнения все же поедает изнутри. Так что хорошо, что кости «злого близнеца» покрываются илом на дне морском.
А потом вернулась Арина, и я постарался выкинуть все дурные мысли из головы.
- Ура, вкусняшки! – мы находились на кухне, где я разложил оставшиеся капейки. Арина попробовала крем и довольно улыбнулась. Вслед за этим улыбнулся и я, почувствовав, как вся комната немедленно преобразилась с ее появлением – словно наполнилось светом и уютом.
- Вижу, ты и цветы из особняка прихватил? – Арина кивнула на стоящие в вазе тюльпаны, которые Сидни принесла для демонстрации всех красот наследуемого имущества.
Пожимаю плечами.
- Жалко их было там оставлять – завянут ведь, да и…они напоминают о тебе.
- Обо мне? – заинтересованно спрашивает Арина – Почему?
Пожимаю плечами.
- Помнишь наше второе свидание?

- Незабываемая поездка в Бельдяжки? – Арина смеется.
- Да. Мы ехали на автобусе до обсерватории, дорога была дальняя и ты задремала на моем плече, и я…я тогда сидел и боялся пошевелиться, чтобы ненароком не разбудить. Думал о том, что похоже счастлив и внезапно захотел, чтобы автобус ехал вечно, мгновение растянулось до бесконечности, мы бы ехали и ехали и я сидел вот так, ненароком касаясь твоих волос и вдыхая аромат духов – свежий, с цветочными нотами.
- Ганс – она хочет что-то сказать, но я качаю головой, сжимаю руки в кулаки и вытягиваю вперед.
- Угадай, в какой руке?
Арина задумывается, переводит взгляд с правого кулака на левый, взвешивает все зря и против, а потом уверенно тычет на правый.
Раскрываю ладонь, на которой – небольшой ключ.
- Впрочем, если бы ты выбрала и левый – результат остался таким же самым, так как у меня их два – раскрываю и вторую ладонь, где лежит точно такой же ключ.
- Это для тебя. Я хочу, чтобы мы жили вместе. Потому что, каким бы ни был удобным, красивым, большим новый дом – пока для меня это просто здание - пустое, безжизненное и так будет, если ты в нем не поселишься. Да, я осознаю, что это серьезный шаг, но хочу, чтобы и ты и Трой переехали в особняк. Можешь оставить за собой комнаты в пансионе, если хочешь. Но расставаться сейчас нам нельзя. Ну, что скажешь? Никаких ссор и недоразумений. Мы сильнее любых препятствий. Переезжаем? Предупреждаю, что уже разучил песню City of stars из «Ла-ла-ленда» и жажду исполнить ее дуэтом за нашим пианино.

»» 18.02.17 23:17 Административный Центр
_________________

Неподалеку от дома Греха

Невесомость окрыляет… Завороженно смотрю и любуюсь белым покрывалом вокруг. Спокойно. На душе очень спокойно… Снег, мириадами белоснежных искорок, посыпает землю, кутая ее под пуховое одеяло. Наслаждаюсь каждым мигом. Подставляю лицо легкому ветерку и чувствую, как он нежно ласкает мою кожу. Этот белый пепел таил в себе непонятное блаженство. Он успокаивал меня и отгонял все страхи прочь.
– Королева, – голос сливается со снежинками, растворяясь в них.
Любуюсь белесыми хлопьями и не могу сдержать улыбку. Подставляю ладонь, смотрю, как белые кристаллики постепенно ложатся на нее и переливаются волшебными искорками. Красиво…
– Королева?!
Этот настойчивый голос начинает раздражать! Резко поворачиваюсь, дабы выразит протест. Но вижу лицо… Красивое. Еще красивее чем этот снег… Завороженно улыбаюсь:
– Син! – он смотрит на меня! Он все это время наблюдал за мной! Чувствую искреннюю радость, что именно с ним пришлось разделить эти мгновения. – Ты видел?! – Восторженно смотрю по сторонам. – Никогда не чувствовала себя такой счастливой!
Я так хочу, чтоб он улыбнулся, закружил со мной в чарующем танце, смотрю на него, выжидая ответа.
– Королева, я искренне рад за тебя. Честно. Но не могла бы ты сделать чуть-чуть потеплее?
Потеплее? Почему-то это слово вызывает злость. Настораживаюсь. А разве холодно?
– О чё… – постепенно до моего сознания долетает суть сказанного им… – О, Боже!
И только сейчас понимаю… Если снег, то значит должно быть холодно. Но почему я не чувствую его? Стараясь не делать резких движений пока мы мелким бегом направляемся к дому Синбада. Хочу помочь ему, но очень… очень страшусь физического контакта с ним.

Дом Греха

Дома все еще работали монтеры.
Как только пересекли порог, Син первым делом кинулся разыскивать одеяла.
- Непонятно, что творится с системой. Работает она исправно, а из-за чего такие неполадки, мы и не смогла понять. – Мужчина пожимает плечами. – Черт знает, что происходит!
- Ха! Вы это еще на улице не были.
Син, укутавшись в одеяла, сидел ко мне спиной и наверняка не видел моего изумленного лица. Я осознаю, что ему досталось больше всех, но интонация и сарказм в его голосе обжигают. Закуриваю сигарету, что б хоть как-то успокоиться, и начинаю ходить туда сюда за его спиной. Я понимаю, что шутить он любит, но здесь явно пытался уколоть. Хотя… трудно дать какое-то четкое определение. Становится невероятно обидно, да так, что хочется оставить и уйти. Но не могу себе позволить. Надо убедиться, что с ним все будет в порядке.
Вскоре мы остаемся совсем одни в доме. Чувствую, что настала пора разобраться во всем. Точнее в том, что происходит между нами. Знаю, теперь я не подарок. И когда Син подзывает меня, понимаю – он, видимо, разделает мои мысли. Я не ожидала, что он усадит меня к себе на колени. Вспоминая о вчерашнем вечере нежной негой разливаются по всему телу. Этот диван… наши объятия… И нервно глотаю ком в горле.
Ясно. Теперь все ясно. Дабы не усложнять все еще больше, сама начинаю убеждать его не оправдываться. Знаю, что как прежде уже не будет никогда. Мы перешли точку невозврата, и теперь поздно сожалеть.
Но слова Сина свидетельствовали о другом. Он зол на меня всего лишь за то, что я посмела вступиться за него перед драконом? За то, что я была уверена – он не подведет меня? Нет, я в тот миг ни капли не сомневалась, что ничем не рискую. Я верила в него… всегда. И вот это проявление заботы сейчас служили тому подтверждением.
Его губы соприкасаются с моими. Обнимаю его, прижимаюсь крепче, словно можно упустить что-то в этом блаженном миге. Поцелуй обжигает, растворяет во мне остатки сомнений, даруя сладость надежды и веру в нечто большее.

Син предлагает начать изучение всех странностей. На этот раз наши мысли совпадаю.
– Может в библиотеке есть что-то из истории города? – Предлагает он. – И не надо так на меня смотреть! Я тоже читаю книги. Иногда.
– Журналы «Playboy» и «MAXIM» не считаются, Син, – не скрываю ироничную интонацию в голосе, вспоминая глянцевые издания, которые видела в бильярдной.
– Смотря для кого, Королева, из них можно почерпнуть много нового. Позволь, показать…
Я возмущена его заявлением и уже сделала пару шагов к выходу, как задаюсь вопросам – для чего это было сказано? Позлить? Увидеть мою реакцию? И чего он жадл от меня? Поворачиваюсь, подхожу близко и смотрю прямо ему в глаза. Судя по озорству его глаз, именно этого он и ждал от меня. Усмехаюсь. Прости, но разочарую. Беру за руку и тяну в сторону бильярдной.
– Покажешь? – протягиваю с улыбкой на губах. – Нет, лучше я сама.
Его рука выскальзывает, и держу направление к бильярдной.
– Ты куда? – удивленно проговаривает Син.
Спускаюсь спокойно по ступенькам, прислушиваясь к шагам, которые последовали за мной. Но Син остановился по середине лестницы и просто стал следить за мной. Сама прошла к бильярдному столу, обошла его и начала изучать содержимое на нем. Передо мной беспорядочно лежала стопка старых журналов и бильярдные шары в разброс. Беру один шар в руки, не переставая смотреть на глянцевые издания. Видимо, они пришлись уже в негодность, но выбросить не успели. Беру первый попавший журнал в руки, а после выпускаю из другой шар, и он катится в угловую лузу.
Глянцевое издание чем-то напоминает мне Космополитен. Только на дамах там побольше одежки будет… Син уже не стоит на месте, и одолевает оставшиеся ступеньки. Продолжает молчать, и держит направление ко мне. А я делаю вид, что увлечена изучением обложки, хотя боковым зрением слежу за ним. Заголовок на журнале громко гласит:
– «Секс без перерыва». – Усмехаюсь и смотрю на Сина. – Ого! Многообещающее начало.
Он подходит и встает за моей спиной, смотря через мое плечо в журнал. А я уже открыла его и прохожусь взглядом по невинным статейкам.
– Зачем терять время и читать? Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – приглушенным голосом говорит мне в ухо.
Игнорирую его слова и продолжаю изучать содержимое издания. Чувствую, как Син отходит. Отрываюсь от журнала и пытаюсь понять, чем он занят. Не знаю почему, но чувствую досаду. Оборачиваюсь и вижу, как он все еще неотрывно смотрит на меня. Еще чуток и засмущаюсь. Преодолеваю свои непрошенные комплексы, поворачиваюсь спиной к огромному столу и, опираясь ладонями о бортик, отталкиваюсь ногами от пола и присаживаюсь на него. Поначалу неудобно сидеть, небольшой выступ мешает, но найдя более удобную позицию, закидываю ногу на ногу и опять беру журнал в руки. Начало было весьма приемлемым. Интервью, мнения, рассуждения. Некоторые статьи отрывочно читаю вслух. И все вполне прилично. Но это на первый взгляд.
И вот очередной заголовок гласит:
– Долго или качественно? За и против! – Пристальный взгляд Сина все еще прикован ко мне. Стараюсь ничем не выдать своего замешательства, маскируя все за натянутой улыбкой.
Быстро перелистала на другую страницу.
– Звезда порно выходит замуж в 5 раз. Ха! Как будто кому то есть дело до угасающей звездочки… – А Син тем временем подходит к бильярдному столику, берет один из шаров и начинает медленно обходить его.
Интересуюсь:
– Я не мешаю?
– Нет. – Он отрицательно качает головой.
– Основатель плейбоя похвастался новыми зайками, – продолжаю, но голос уже предательски осип, поскольку я дошла до постеров. Пытаюсь непринужденно листать страницы, но почему-то начинаю нервничать. Да, я внутренне уже сдалась и отметила, что это было весьма глупым занятием. Порывисто закрываю журнал и откладываю в сторону.
Не зная, что делать дальше, беру обратно в руки глянец, потом второй, третий и еще несколько журналов и спрыгиваю на пол.
– Потом почитаю, – пожимая плечами, оправдываюсь я. – Нам давно пора пообедать.
Сину уже успел обойти стол и подходит, перекрывая мне путь. Глаза сверлят его грудную клетку. Словно мысленно способна была его отодвинуть в сторону. Желудок предательски заурчал то ли от голода, то ли от непонятных эмоций, одолевающих меня, и я подняла голову. Наши взгляды встретились. Син усмехнулся.
– Голодна? – голос странно приглушен.
Прижимаю журналы к груди.
– Да! – Получилось немного резко. И чувствую, если он не перестанет на меня так смотреть, я выроню эти чертовы журналы на пол! – Очень!

»» 19.02.17 22:41 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

Гостиница - Медицинский Центр "Айболит"

Я лежала на кровати и смотрела на потолок, где свет от фонаря изредка перемежался с отблеском фар, проезжавших мимо машин. О том, что уснуть у меня не получится, я поняла, когда номер воображаемой овечки, прыгающей через ограду, перевалил за тысячу. Одна тысяча пятьдесят третья овечка, если быть точное, стала финальной точкой в моей попытке уснуть. Переворачиваюсь на бок и разглядываю фосфоресцирующие звезды на стене, приклеенные Троем. Их свет совсем тусклый, но их все еще можно различить. Я пыталась мысленно соединять их линиями, рисуя новые созвездия, но мысли были совершенно о другом. Наконец, я сдалась и признала, что без теплых и уютных объятий Ганса просто не в состоянии уснуть.
Когда он предложил переехать к нему и жить вместе в его новом доме, я обрадовалась, правда моя радость стала понемногу угасать, когда я подумала о Трое. Да, Ганс сказал, что и для него найдется место, дом то огромный, но я была не уверена, совсем не уверена, что Трой согласится переехать. Он по-прежнему винит Ганса во всех смертных грехах и в своей смерти в первую очередь. И как я не пыталась объяснить и доказать ему, что кроме внешности Ганзель Краус и Ганзель Великий ничего общего не имеют, переубедить его мне не удалось. А однажды, в один из таких разговоров, он мне заявил следующее:
- Ты ошибаешься, думая, что их объединяет лишь внешнее сходство. Есть и еще кое-что общее между ними — это ты, Рин.
Я не нашла, что тогда ему ответить, не могу найти слов и сейчас. Не знаю, когда наступил тот момент, когда я окончательно поняла, что Ганс — не реинкарнация Ганзеля Великого, отправленная в этот мир, чтобы спасая жизни, будучи доктором, искупить все свои прошлые грехи. Я просто поняла, что это два абсолютно разных человека и перестала считать их одним целым. А Трой никак не может этого сделать. Вздыхаю и вновь поворачиваюсь на спину. Я очень хочу жить вместе с Гансом, но как объяснить Трою, что переезд к нему, - это вовсе не предательство и что я люблю их обоих?
Я раз за разом прокручивала в голове наш телефонный разговор, когда я радостная позвонила Трою, чтобы рассказать о предложении Ганса.
- Ты — предательница, - сказал мне тогда Трой и бросил трубку.
Естественно, моя радость после этого быстро сошла на нет, и я, вернув ключ Гансу, попросила у него прощения и вернулась в гостиницу.
Разговора с Троем у нас не вышло, он был зол на меня, а я злилась на него и на себя тоже, потому что пошла у него не поводу и обидела любимого человека. В общем, я решила о еще раз поговорить с Троем с утра, ведь оно намного мудрее вечера.
Беру телефон. Часы на дисплее показывают 02:57. Почти три часа, Ганс, наверное, уже спит, но пальцы не слушаются и нажимают на экранную клавиатуру, набирая сообщение.
- Ты спишь?
Конечно спит! Зря я ему написала.
Но не проходит и минуты, как телефон пиликает, получая ответ.
- Нет. Не могу уснуть.
- Я тоже.
Тишина.
Закусив нижнюю губу, набираю еще одно сообщение, вопрос, ответ, на который для меня очень важен:
- Приедешь?
Проходит минута, вторая, третья, вот их уже минуло двадцать три, а я все еще сжимаю в руках телефон в ожидании ответа, но он молчит.
Может быть Ганс уснул? А может он печатает мне гневную речь? Но, что это за речь такая, если уже тридцать одна минута прошла? А может просто не хочет говорить «нет»?
Черт! Ну, почему он молчит?! Отрицательный ответ лучше, чем совсем никакой. Глаза предательски защипало. Сама виновата. Со злостью прячу телефон под подушку и почти сразу оттуда слышу приглушенное «пилик».
Дрожащей от волнения рукой, нажимаю «прочитать сообщение» и готовлюсь к худшему, но там всего лишь одно слово: «Открывай»
Ключ бесшумно поворачивается в заме - три оборота и дверь открыта. На пороге стоит Ганс с ромашкой в руках.
- Ганс, - шепчу я, обнимая его, и почувствовав, как его руки смыкаются за моей спиной и прижимают меня к его груди, закрываю глаза. Он здесь. Такой любимый. Такой родной.
- Ганс, - вновь шепчу я его имя, касаясь кончиками пальцев его щеки.
Легкая улыбка касается его губ, из-за чего не щеках появляются ямочки. Нет. Они совершенно не похожи. У Ганса улыбка светлее.
- Спасибо, что пришел, - все так же шепотом говорю, беру Ганса за руку и веду к себе в комнату.
- Как Трой? Удалось поговорит? - спрашивает Ганс, усаживаясь на кровати.
Вздыхаю.
- Не особо, - признаюсь я, опуская ромашку в стакан с водой и ставя его на стол, - Я хочу завтра, точнее уже сегодня, попробовать поговорить еще раз.
- Он меня не любит, - говорит Ганс.
- А твоя сестра не любит меня, - отвечаю я и сажусь Гансу на колени, обвивая его шею руками. - Веселая семейка, - шепчу ему в губы, едва касаясь их.
- Очень, - хрипло шепчет любимый, прижимая меня к себе.
Нащупываю край его свитера, и тащу вверх снимая его.
- Но, как бы они оба не злились, - касаюсь губами его щеки, затем целую висок и опускаясь ниже, слегка прикусываю ему мочку уха, целую шею, потом подбородок, и снова шепчу ему в губы, - они все равно этого не изменят. Я люблю тебя и буду любить до последнего своего вздоха. Даже когда меня не станет, моя любовь будет жить. Ты — самое дорогое, что есть у меня в жизни. Ты и есть моя жизнь. Я люблю тебя, Ганзель Краус, всегда помни это.
Кто из нас кого поцеловал я так и не поняла, но разве это важно, когда он вот так целует, когда ласкает вот так, когда каждая клеточка тела хочет слиться с ним и стать единым целым?
- Люблю, - шепчу, в экстазе царапая ему спину.
- Люблю, - вторит он, проникая глубже.
И сейчас, в эти мгновенья, абсолютно неважно, что два самых близких нам человека, против нашего союза. В этот момент есть только я и он. Есть МЫ и никого больше.
Солнечный луч пробивается сквозь занавески, ветер играя с ловцом снов у изголовья кровати, ласкает мне волосы и щекочет лицо, заставляя губы расплываться в блаженной улыбке. Сладко потягиваюсь и открываю глаза. Ганса рядом нет, но я и не в гостинице, хотя комната мне, определенно, знакома. Я уже была в ней раньше.
Дверь осторожно приоткрывается, и в комнату заглядывает детская головка. Заметив, что я проснулась, девочка распахивает дверь, уверенно подходит к кровати и молча забирается на нее.
- Привет, - улыбаясь говорю я, - мы уже встречались с тобой. Ты ведь Фрейя, верно?
Девочка кивает. А я разглядываю ее. С последнего раза, когда я ее видела, он повзрослела, но все равно еще малышка. Неужели, когда-нибудь, я смогу ее увидеть вживую?
- Ты ведь моя дочь, - это не вопрос - утверждение, но девочка все равно кивает, - А где твои братишки? Они спят? Мне можно их увидеть?
Фрейя отрицательно мотает головой, и ее глаза наполняются слезами.
- Верни их, - просит она.
- Но.. как? Я не понимаю. Их кто-то забрал?
Она кивает и вытирает своим кулачком слезы.
- Кто?
Фрейя протягивает свою крохотную ручку и, всхлипнув, указывает на дверь.
- Доброе утро, любимая, - самодовольно произносит Ганзель Великий, - Как спалось?
Я резко открыла глаза и, хватая ртом воздух, схватилась за грудь. Сердце стучало так быстро и неровно, что было трудно дышать. Вытащив ромашку, я залпом выпила воду из стакана. Стало немного легче. На дрожащих ногах иду на кухню и обнаруживаю там Ганса.
- Доброе утро, - приветливо улыбается он.
- Почему ты меня не разбудил?
- Ты так сладко спала, что я не решился этого сделать. Хотел приготовить завтрак, но понял, что понятия не имею, где у тебя что лежит.
- Садись, - смеясь говорю я, и поворачиваюсь к плите, стараясь сделать так, чтобы Ганс не видел, как сильно у меня трясутся руки. - Я сейчас все приготовлю.
- Кстати, Трой проснулся, - как бы невзначай сообщает мне Ганс.
- И?
- И мне не удалось с ним пообщаться. Заметив меня, он тут же собрался и ушел.
- Я поговорю я ним, когда он вернется, - говорю я, ставя турку с кофе на газ.
Спустя сорок мнут, Ганс сытый и довольный, ушел на встречу со своим боссом. Я же осталась в номере ждать возвращения Троя. О своем сне я старалась не думать, но заплаканные глаза Фрейи не давали мне покоя. Почему этот гад забрал близнецов? И с какой стати он называет меня любимой? Почему Фрейя просит меня вернуть мальчиков, ведь я понятия не имею где они? Столько вопросов и ни одного ответа.
Трой вернулся через час после ухода Ганса, весь взъерошенный, словно с кем-то подрался. Надеюсь, он не караулил Ганса за углом Мед. Центра.
- Приводи себя в порядок, мой руки и садись есть, - говорю я.
- Я не голоден. У меня аппетита нет, - бурчит Трой.
- Это не предложение, юный паж!
Трой вздрогнул и неверяще посмотрел на меня. Я никогда раньше так его не называла.
- Как скажете, ваше величество, - тихо, понурив голову, пробормотал он.
Завтрак прошел в молчании. Трой как никогда следовал правилу - « Когда я ем, я глух и нем!»
- Я хочу еще раз поговорить с тобой, - осторожно пододвинув стул к Трою, когда он закончил завтракать, произнесла я. - Я люблю Ганса. По-настоящему люблю, понимаешь?
- А ты не думала о том, что твои чувства вызваны тем, что он как две капли воды похож на того другого? - резко спросил он, сжимая в кулаке вилку, - Или, вообще, может это он и есть, только притворяется? Кому как не тебе знать, на какую подлость он способен!
- Трой, прекрати! В тебе сейчас говорит обида.
- Возможно, -не стал спорить он, - Но ты так и не ответила на мой первый вопрос.
Набираю в грудь воздуха побольше и говорю:
- Ганзель Краус и Ганзель Великий — два абсолютно разных человека. И то, что я когда-то чувствовала к Ганзелю, не имеет ничего общего с тем, что я испытываю сейчас к Гансу!
- Ты ведь тоже любила его!
- Я была влюблена! А это другое. Да, признаю, я была слепа и глупа из-за этой своей влюбленности, отказывалась замечать очевидные вещи, которые творились вокруг, потому что жила в мечтах о светлом будущем рядом с Ганзелем. Но ты не имеешь права меня в этом обвинять! Мне было восемнадцать! Восемнадцать, Трой! И я впервые в своей жизни влюбилась! Никто не говорил мне, как будет больно, мне не с кем было посекретничать, как девочке. На меня навалилась куча проблем, после смерти отца, плюс управление королевством, о котором я вообще не имела ни малейшего понятия, потому что к этому готовили Моргану, а не меня! И тут, появляется он, весь такой красивый и благородный и предлагает помочь. Естественно, я ему поверила и влюбилась! Он ведь так убедительно говорил! Откуда я могла знать, что все эти его слова о любви — ложь? Не ставь мне в упрек любовь к нему, Трой, я этого не заслужила.
- Из-за того, что ты меня тогда не послушала, погибли многие жители королевства. Он убил МЕНЯ, Рин!
- Я знаю и мне с этим жить! Но, Трой, ты хоть раз держал на руках любимого человека, наблюдая, как стекленеют его глаза? Видел ли ты, как на твоих глазах умирают близкие? Лишал ли ты сам кого-нибудь жизни? Нет! А жил ли ты с чувством вины за их смерть долгие годы?! - мой голос дрожал, от едва сдерживаемых слез.
Тихое «нет» было мне ответом.
- А вот я через все это прошла, и это мой крест, который мне нести до конце жизни. Так что не смей меня обвинять в попытке быть счастливой!
- Рин...
- Трой, я не прошу тебя сразу воспылать к Гансу любовью и простить ему поступки его двойника, я лишь прошу поговорить с ним. Ты ведь смог разглядеть зло в том, другом Ганзеле, попробуй отыскать его и в этом. И уверена, что не найдешь. Ганс совсем не похож на Ганзеля Великого. Он намного лучше. Просто поговори с ним. Пожалуйста!
- Хорошо.
- Спасибо, - облегченно выдыхаю.
- Подожди радоваться, - бурчит беззлобно Трой, - я всего лишь согласился с ним поговорить.
- Ну, это начало, - улыбаюсь я.
Ганс мне так и не позвонил и не сообщил, что у него там с работой и почему его вызвали, поэтому я решила к нему съездить сама.
Первое, что мне бросилось в глаза, когда я перешагнула порог Медицинского Центра «Айболит» это суматоха и беспорядок. Куча людей в халатах бегали туда-сюда, и почти каждый из них упоминал имя Ганса, и не всегда в лестном тоне. Еще из разговоров я уловила такие слова, как пероксид водорода, перманганат калия и аммиакат меди. Если первый два я расшифровала, как перекись водорода и марганцовка, то, что такое этот аммиакат я не имела понятия.
- О чем только Краус думал, когда их брал?! Вся душевая теперь похожа на арену для пенных боев, - сказал проходящий мимо меня мужчина, по всей видимости своему коллеге.
- Простите! - я догнала их, - А не подскажете, где мне найти доктора Крауса?
- У себя в кабинете. Где ж ему еще быть!
- А... эм... а не подскажете, где его кабинет?
В общем послали меня, в кабинет, я имею в виду, подробно рассказав, где он находится. Поднимаюсь наверх и следуя инструкции ищу третью дверь слева. Нахожу и прочитав табличку офигеваю.
«Начальник отделения общей терапии» гласит надпись на двери. Может меня внизу не так поняли. Мне нужен Ганс, а не начальник. В любом случае, раз уж пришла, то хотя бы загляну, может этот начальник мне подскажет, где Ганса искать.
Стучу и не дождавшись ответа, открываю дверь и заглядываю внутрь. Никого. Понимаю, что это всего лишь приемная и секретарь скорее всего вышла, поэтому смело захожу внутрь и подхожу к двери с табличкой Доктор. Г. Краус.
Пару раз моргнув, чтобы удостовериться, что глаза меня не обманывают, открываю дверь и вхожу уже без стука. Ганс стоит спиной к двери. Собираюсь поздороваться, как он не оборачиваясь грозно так говорит:
- Что, ради святой марганцовки, вы натворили?! Три литра зеленки вам на волосы и по десять ложек касторки в рот!
- Горчичников на зад тоже налепить? - интересуюсь я.
- Можно и налепить, - отвечает Ганс и поворачивается. Глаза его удивленно расширяются, - Арина? Ты чего здесь делаешь?
- Ты не звонил, я волновалась...
- Прости, - он быстро целует меня, - тут такой дурдом!
- Да уж вижу. Что произошло?
Ответить Ганс мне не успел, потому что двери его кабинета распахнулись и сюда залетели четыре девицы.
- Доктор Краус, я не виноватая! - заявила одна.
- Это все Яэль предложила, - произносит вторая.
- Ничего я не предлагала! - возмущается по всей видимости Яэль.
- Ага, ты лишь сказала, хотите покажу прикол! - подтвердила четвертая.
Вдруг они как-то резко замолчали, и уставившись на меня, хором спросили:
- А ты, кто такая?
- Гааааанс! - поворачиваюсь к любимому и интересуюсь, указав большим пальцем себе за спину, - Это вообще кто?

»» 05.03.17 19:31 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

Всё тот же мой домишко.

К своим тридцати двум годам, я понял одну важную истину: если не хочешь сойти с ума, даже не пытайся анализировать поведение женщины. Я не говорю уже про абсурдные выводы, которые Королева сделала за последний час. А каким образом желание узнать в библиотеке о неизвестной силе, превратилось в экскурс по страницам «Плейбоя» из моей дражайшей коллекции? В общем, будь я настолько глуп, что задумайся над этими вопросами – головной боли не избежал бы.
Задавшись «важной» целью – узнать, что же такого пишут в порно журналах – Королева мигом забыла о всех своих горестях и печалях. Пока она, соблазнительно покачивая бедрами, спускается в бильярдную, я медленно иду за ней, завороженный естественным танцем её ягодиц. Влево-вправо-влево-вправо…ммм… И вот пока я наслаждаюсь видом, Кэр успела «захватить в плен» несколько журналов из личного запаса греховника, а после спрятала свою аппетитную попку от моих глаз, сев ею на бортик бильярдного стола. Печально. Решив не отвлекать её – в конце концов, кто я такой, чтобы мешать просвещению – подошел с другой стороны к столу, в надежде отвлечься бездумным катанием шаров. Но у этого невинного занятия и того, что требует всё моё существо – очень тонкая грань. Думаю, пора бы добавить новое слово в свой лексикон – «мазохизм». Иначе как назвать то, что я тупо гоняю шары, наблюдая за соблазнительной Королевой читающей порно журнал? Мазохизм не иначе. А эта женщина еще и имеет наглости спросить меня не мешает ли! Черт, да! Еще как! Степень твоего «мешания» рвет мне джинсы! Но произношу лишь хриплое «Нет».
По раскрасневшемуся лицу Каролины и деланно спокойному выражению лица, понимаю, что она дошла до самого главного. Пытаюсь вспомнить, какой именно постер прячет сердцевина данного номера «Плейбоя», но перед глазами не безликая модель, а Королева в самой соблазнительной позе. Сидя в полуобороте ко мне, одна рука отводит в сторону водопад белоснежных волос, вторая опущена вниз и нет никакого сомнения, что же она прячет, а белоснежная кожа слегка поблескивает от масел в свете лап... Представленная картинка была настолько живой, настолько желанной, что я, не то застонав, не то зарычав, откатив шар по сукну, направился к Кэр. Достаточно! У каждой пытки есть свой конец…
Каролина уже успела спрыгнуть на пол, прихватив с собой стопку «Плейбоев» и «Максимов», и теперь держала журналы перед собой подобно щиту. Надо бы просветить её, что порно журнал не лучшая защита от секса на бильярдном столе. Моя рука уже тянется отнять и отбросит макулатуру в сторону, но тут раздается характерный звук голодного организма. И её тело, судя по громкому урчанию, жаждет белком и углеводов, а совсем не того, к чему стремится моё. Мазохизм – основная приправа моей жизни?
– Голодна?
– Да! Очень!
– Хорошо, - облокачиваясь ладонями о бортики стола по обе стороны от неё, но жалкая попытка помучить свою мученицу терпит крах. Ну и к черту! Наклонившись вперед, накрываю её губы своими, пахом прижимаюсь к ней, давая почувствовать ей насколько «голоден» я. Мой хриплый стон сливается с ещё одним громким урчанием её живота. Отстраняюсь, прижимаясь лбом к плечу Кэр, в попытке отдышаться. Выпрямившись, делаю шаг назад. Каким-то чудом злополучные журналы так и остались в руках Королевы, хотя было видно, что она о них уже и забыла. Протягиваю к её раскрасневшемуся лицу раскрытую ладонь, большим пальцем поглаживая румяную щеку. – Пожалуй не стоит ставить тебя перед выбором: мое эго за последние несколько часов настрадалось достаточно. – Взгляд падает на проклятые журналы. – Держи эти журналы крепко, Кэр, как только выпустишь их, это станет сигналом для меня.
- Сигналом? – её в голосе звучит сочетание желания, смущения и любопытства. Опасная смесь.
- Верно, сигналом, - и красноречиво подняв брови, даю понять к чему именно.

Оглядывая свой полупустой холодильник понимаю, полноценного ужина не получится. Впрочем, и при наличии заполненной продуктами техники Королева его не увидела бы. В моём исполнение уж точно. Мои таланты лежали в несколько иной плоскости, нежели готовка. О чем я поспешил поставить в известность, притихшую Кэр.
- Я согласна и на корочку хлеба, настолько проголодалась, - это прозвучало невинно, не выводи, в это время, Королева кончиком указательного пальца круги на обложке «MAXIM». Как раз в том месте, где заглавными буквами пестрела надпись: «ТЮНИНГ СЕКСА». Да, видимо бывают дни, когда моё зрение становилось, как никогда острым. Не сразу слышу голос Кэр, зовущий меня. – Син?!
- Что? – глядя в глаза Каролины, пытаюсь выглядеть как можно невиннее. Только под её красноречивым взглядом вспоминаю. – Точно. Хлеб.
- Я могла бы обидеться, - слышится задумчивый голос Королевы, - держишь меня впроголодь, Де Лука!
- Считай это ответом, - отвечаю ей, вынимая упаковку крекеров и сливочного сыра, - на ужин, приготовленный для меня, а съеденный твоим домашним комком шерсти. Интересно, есть ли у крекеров срок годности?
Ответом мне было гробовое молчание. Тем временам достаю из упаковки одно печенье, щедро смазываю сыром и одним укусом отправляю в рот. Не плохо, главное сыра побольше. Смазав несколько крекеров, разложил их на тарелке и подвинул ближе к Королеве.
- Ваш обед/ужин, мадам. Предпочитаете кофе или чай?
- С каких пор в твоем доме появился чай?
- Ни с каких, - широко улыбаюсь Кэр, пожав плечами, - но спросить же надо.

К слову, моя эрекция никуда не делась, и пора бы Каролине взять на себя за это ответственность!

»» 23.03.17 13:39 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

Дом Синдбада.

Предложенная еда вызывает недоумение. Перевожу взгляд с крекеров на Сина. Он издевался! Чувствую, как желудок при виде этой еды, болезненно сжался в тугой комок. Хотя еда – это громко сказано. Это и перекусом не назовешь. Да, еврей в Сине сегодня был в ударе. Блин, он даже на пиццу поскупился. Раздосадовано сижу и смотрю как он ДОВОЛЬНЫЙ ест крекеры. Крекеры, предназначенные мне! Кто теперь из нас самый голодный? Учитывая, что его последний секс, впрочем как и мой, был намного позже совместного ужина, не удивительно. А то мне начинало казаться, что Грех питается святым воздухом. Хотя, уже закрадывалось подозрение, что пока я спала, он поел. В одиночку! Когда Син понимает, что я не ем, а просто наблюдаю за ним, облизывает палец и задумчиво смотрит на меня:
– Хм? – Переводит взгляд с меня на свое угощение, – что не так?
Да, передо мной изысканное блюдо от шеф повара экзотичного ресторана со звездами Мишлен, а я нос ворочу... Его изучающий взгляд и мое нарастающее желание на данном этапе совершенно не совместимы, и я уже готова застонать от негодования. В голос...
– У тебя даже чая нету к этому. – В попытках скрыть то, что на самом деле творится со мной, отодвигаю тарелку подальше от себя, и, скривив губы, качаю голову, давая понять, что это мне не по вкусу.
У Сина брови взлетели вверх. Прислонившись локтями к столу, он задумчиво посмотрел на меня. О нет... лучше пусть ест крекер, а то руки уже отказываются слушать меня. И словно почувствовав мой призыв, он перевел взгляд на свой шедевр кулинарного искусства. Но нет, взяв один из них, он предпочел протянуть соленую печеньку мне.
– Попробуй, – голос очень настойчив, – а потом уже откажешься. Ну, – и он ждет. – Каролина! – На лице читается возмущение, и только поэтому протягиваю руку и беру приготовленный им завтрак, обед и ужин в виде этой закусочки. Изучаю. Никогда не любила плавленый сыр. Но может этот будет не таким плохим? Решаюсь попробовать его на вкус и... кончиком языка медленно... прохожусь по сыру, облизывая... пробуя... его на вкус. Нет, не ошибалась. Не мое. Уже готова была поморщиться, как слышу громкий шипящий звук, и перевожу взгляд на Сина, который с шумом вбирал воздух в легкие.
- Нет, не могу. Мне как минимум к этому нужен очень сладкий чай. Без него, – качаю головой, – никак, – еще одна попытка… и окончательно откладываю крекер в сторону.
Син откинулся на стул, скрестив руки на груди и смотрел на меня. Пристально. Странно. По-моему он мысленно меня убил и теперь думает, как спрятать мой труп. От его взгляда опять мурашки пробежались по позвоночнику. Наверное в сотый раз за последние десять мину, и прилагаю невероятные усилиям, что бы дышать ровно. Хочу его... так неистово, что сама боюсь своего желания. Еще сильнее прижимаю журналы к груди. Его губ касается кривая улыбка, и Син протягивает руку:
– Идем, – голос приглушен, – покажу, как едят крекеры… – и со смешком добавляет, – без чая.
С сомнением смотрю на него.
– А журналы?
Очередной выдох с шумом:
– Не смей их выпускать, пока будешь есть!
Это прозвучало довольно странно, поскольку, как мне казалось, он только этого и жаждал. Как и я! Досадно... мои ожидания не оправдались. Но не игнорирую свое желание максимально близко быть к нему, которое приходилось сдерживать последние минут эдак двадцать, поэтому встаю и настороженно иду к Сину, бочком присаживаясь к нему на колени. Это так мучительно, почти что до боли… хотеть и не прикасаться к нему, поскольку руки заняты этими проклятыми журналами.
Тем временем де Лука берет очередной крекер и вертит его в одной руке. Второй берет меня за челюсть, из-за чего рот непроизвольно раскрывается. Не сопротивляюсь и молча слежу за ним. Сам же приближается и шепчет мне на ухо:
– Нужно просто слизнуть сыр. Весь… – чуть отдаляется, слегка кивает в подтверждении своих слов и пристально смотрит в ожидании. Конечно, это немного удивляет и вводит в ступор, но мое любопытство преодолевает нелюбовь к этому виду продукта, и, отгоняя все сомнения прочь, выполняю приказ. Языком осторожно собираю с крекера весь сыр и уже готова закрыть рот, но Син еще сильнее сжимает мою челюсть, не позволяя сделать это, и поворачивает к себе. Возмущенно смотрю на него, поскольку говорить не получается. Но мой мучитель сосредоточенно смотрит на мои губы и приближается, накрывая их своими. От неожиданности глаза расширяются. Но… поняв ход его мыслей, расслабляюсь. Этот миг был настолько желанен, что невольно закрываю веки, и когда его язык соприкасается с моим, стон невольно срывается с губ, мой или его? не важно... и хочу прижаться к нему, но... преграда между нами не позволяет. Аррр!!! Оказывается я умею материться... Слава Богу мысленно... Он начинает дразнящее целовать меня, наши языки в неистовом ритме сплетаются. Сладостно. Страстно… После этого сыр начинает медленно таять во рту, из-за чего я вынужденно отстраняюсь, чтоб проглотить его. Наши груди вздымаются от тяжелого дыхания, и Син спрашивает:
– Ну как?
Блюдо, приправленное страстью, не может быть плохим. Знаю, что хочу еще, поэтому, стараясь нормализовать дыхание и утихомирить сердцебиение, говорю:
– Не распробовала.
Хитрая улыбка на его лице дает понять, что он угадал мои намерения.
– А крекер? – и он зажимает его губами. Прикусив нижнюю губу, начинаю изучать черты лица Сина. Желание отбросить все журналы в сторону ко всем чертям настолько велико, что руки начинают дрожать. Но я держусь изо всех сил, не смея нарушить его(!) приказ. Наклоняюсь и вбираю в рот калорийный крекер. Но прежде чем откусит, языком прохожусь по его нижней губе. Медленно. Дразняще. И после поцелуем касаюсь Синдбада, который с нетерпением заталкивает мне все печенье в рот. Отстраняюсь только для того, что бы разжевать мучное изделие. Уже не важно, каково оно на вкус. Мне хочется еще… Точно так же. В такой же последовательности. Еще и еще...
Син же берет второй крекер, но на этот раз его рука меня не направляет. Я делаю все сама и после второго поцелуя, более неистового и страстного, из рук соскальзывают несколько журналов. Син отстраняется:
– Не смей!
Зажмурив глаза, не сдерживаю стон и выгибаюсь у него на коленях, поскольку тяжесть внизу живота усиливается с каждой секундой, требуя удовлетворения. Уже сам Синдбад не сдерживая себя, один за другим отбрасывает в сторону оставшиеся журналы. Как только руки освобождаются, прикасаюсь поцелуем и прижимаюсь крепко-крепко всем телом к нему. А он одним рывком избавляется от моей блузки, и стул под нами опасно пошатнулся.

»» 19.03.17 19:19 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

Дом Ганзеля и Гретель

Переезд, как и ремонт – это всегда пусть маленькое, но стихийное бедствие. Изо всех сил хочется избежать суеты и неудобств, но все равно оказываешься среди кучи коробок, топающих незнакомых людей в грязных ботинках, которые выносят твои вещи и так и норовят уронить ценное и бьющееся.

Но вот все наконец-то было упаковано и перенесено в машину. И неожиданно я остался в старой квартире с последней небольшой коробкой в руках. Меня вдруг охватило странное чувство. Все-таки здесь остается немало воспоминаний. Именно тут, в этой квартире, я оказался сразу после переезда в Энск, именно здесь жил, открывал тайны своего прошлого…новый дом это перемены и даже если перемены к лучшему, они все равно пугали. Потому что особняк не мог принадлежать обычному доктору Краусу, нет он ясно говорил что его владельцы Ганзель и Гретель – наследники великих волшебников. И с этим надо просто смириться.
Гретель наотрез отказалась помогать с переездом, попросту перенеся свои вещи благодаря магии. Нам с Ариной с помощью Митчеллов предстояло еще и разместить их в особняке. Дело близилось к вечеру, когда я решил, что уже хватит. Достаточно того, что основные коробки с надписью «Одежда», «Книги», «Документы», «Техника» разнесены по комнатам, а остальные остались лежать на полу в большой гостиной. Разберу после.
На каминной полочке в гостиной еще до переезда стояли две фотографии. На одной из них отец – старое пожелтевшее фото, еще должно быть с тех пор, как он работал фокусником под псевдонимом Гудвин. Такое же я видел в альбоме Дороти Гейл. И еще один снимок – родители вместе. Молодые. Счастливые. Жаль, что за Стеной не используют фотоаппаратов. Но при первой возможности надо сфотографировать и Стеллу.
Достаю из коробки серебряную рамку, которую забрал из квартиры – на снимке мы с Гретель отмечаем день рождения. У меня во рту дуделка, на голове треугольный картонный колпак – у нее в руках – бенгальский огонь. Сестра делает мне «рожки» и заливисто смеется. Больше она так не смеется. Она вообще не улыбнулась ни разу с тех пор как вернулась из-за Стены.
В двери звонят. Со вздохом возвращаю фотографию и иду открывать. Кто бы это мог быть? На пороге стоит Трой.
- Ну, здравствуй!
- Арина сказала, что я могу зайти – смущенно отвечает мальчик и отпускает глаза.
- Конечно, проходи.
Пропускаю его вперед и вижу, как Арина улыбается.
- Эй, а что скажите, если мы закончим с разбором вещей и экскурсией на сегодня? Закажем пиццу и суши? Это все любят!
Сара отложила тряпку и полироль для мебели – она любезно согласилась протереть книжные полочки.
- Учитывая того, что я не ела ни того ни другого вот уже пятнадцать лет – буду только рада.
- Я помниться любил пиццу с моцареллой. Еще есть такие? – интересуется Профессор, поправляя съехавшие на нос очки.
- Сделаем – улыбаюсь, и ищу в телефоне номер службы доставки.
- Тогда пойду ставить чайник на кухню и побольше – говорит Арина.
- О, я же принес кое-что с чаю – Профессор Митчелл улыбается и выуживает откуда-то небольшой пакет.
- Тортик? – предполагает Арина.
- Винишко – отвечает Грэг Митчелл и ставит на стол бутылку – Конечно, не настойка на драконьих яйцах, но тоже весьма приличный напиток.
Делаю заказ и замечаю за спиной Троя.
- Вот – он протягивает небольшую прямоугольную коробку, перевязанную ленточкой – У меня тоже есть подарок на новоселье.
- Спасибо – осторожно раскрываю обертку и нахожу там рамку для фотографий. Она весьма и весьма необычна, словно поднята с морского дна, ее облепили невиданные ракушки самых разных форм и размеров, кораллы и будто бы настоящие водоросли – Красота какая! А у меня как раз есть снимок – вставляю в рамку фото, которое нам с Ариной дали в кафе Serendipity.
Настала неловкая пауза.
- Трой, я понимаю что…
- Просто не подведи на этот раз – прерывает мальчик – Вот и все.
Я со скандалом запретил Гретель курить в доме, поэтому сестра гордо дымила на балконе, а потом отказалась присоединиться к остальным, оставшись сидеть на лестнице.
- А вот и еду подвезли!
Мы разместились в просторной столовой за большим круглым столом, на котором я раскладываю несколько пицц с разной начинкой и лотки с суши.
- Ммммм…вкуснотищааа – произносит довольно Сара, после того как пробует кусочек пиццы. – Как же я скучала по этому. Нектар, мед и похлебка из пикси тоже хороши, но это…а еще гамбургеры и хот-доги! В мой прошлый поход в «Макдональдс» я еще требовала детскую коробочку «Хэппи мил».
- Вот, Трой ,угощайся – пододвигаю ему лоток – Мои любимые суши с лососем…эээ – и тут меня осеняет – ой! Это нормально? То есть…ты не оскорбишься? Не то чтобы мы ели твоих собратьев или что-то в этом духе? Тут роллы и с огурцом есть если что.
Трой многозначительно переглядывается с Ариной, потом качает головой.
- Я ем суши, спасибо. И даже люблю.

Потом Профессор разлил вино по бокалам, мы выпили и все недомолвки остались позади. Разговор продолжился непринужденно и весело. Мы с Ариной пересказывали Митчеллам и Трою свои приключения, те пробелы, о которых не успели или умолчали. Сара и Профессор тоже делились забавными историями о своей жизни за Стеной. Ведь они – единственные в городе с кем мы вообще могли поделиться этими воспоминаниями.
- Представляете, на лабутенах! – сквозь смех проговариваю я – Это Арина наколдовала волшебной палочкой.
- Первое что пришло в голову – Арина пожимает плечами.
- И Золушка согласилась?
- Ну, особого выбора у нее не было – продолжает Арина – А после того как она шлепнулась на каблуках и оторвала кусок с платья…
- А расскажи еще…
- А помнишь как…
- Настоящий Аслан?
- Пение фей самое прекрасное, что слышал в жизни…
- Когда карабкаешься на огромный бобовый стебель, то…
Вдруг с шумом хлопает дверь, и мы замолкаем и даже невольно подскакиваем. Гретель.
- Хочешь пиццы?
Сестра молча подходит к столу, берет бутылку вина и делает большой глоток прямо из горлышка. То как она смотрит на всех нас…этот взгляд. Даже мне от него не по себе.
Сара кашляет, чтобы скрыть неловкость.
- А я еду проведать маму. Познакомиться с братьями.
- Покидаешь Энск?
Она пожимает плечами и дотрагивается до ладони отца.
- Как только папа устроится. То есть очень скоро. Поживу пока там. Бабушка не возражает.
- Я волнуюсь – Грэг слабо улыбается.
- А я отвечаю, что сумела выжить, когда за мной охотились черные ведьмы, стало быть, совладаю с поездкой на автобусе.
Мне жаль, что Сара уедет, но разумеется, я понимаю ее желание провести время с матерью.
Гретель подает голос.
- До твоего отъезда мы обязательно должны погулять. Оторваться на полную катушку, как все нормальные девчонки.
- Ээээ…не думаю, что – начинает Грэг, но Сара кивает – Хорошо. Я….не против.
- Чудненько, конфетка. – Грета подмигивает.
Потом я решил попробовать распалить мангал, не затем чтобы что-то пожарить, а просто вид пламени успокаивал. Сара и Профессор решили посмотреть фильм в кинозале. Трой вызвался быть их проводником в мире современного кинематографа и выбрать те картины, которые следует увидеть в первую очередь.
Арина вышла ко мне на балкон. В руках у нее было большое блюдо с поп-корном, которое она хотела отнести вниз.
Я стоял, облокотившись на парапет, и вслушивался в едва доносившийся шум волн. Арина просто обняла меня, и этого оказалось достаточно. Лучше любых слов.
- У нас ведь все будет хорошо, не так ли?
Арина приподнялась на цыпочках и поцеловала меня.
- По-другому и быть не может.
Улыбаюсь.
- Ну что, проверим, как там киноманы?
Она пожимает плечами.
- Или можно искупаться на твоем частном пляже.
- Но я не знаю, в какой коробке мои плавки.
- А я без купальника – Арина лукаво подмигивает – Но разве это мешает?

»» 20.03.17 22:25 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

Дом - Городские улицы - Магазин мистера Грея

Пока остальные там, где-то далеко, суетятся – я в одиночестве осматриваю теплицу. На первый, невнимательный, взгляд – это обычное, слегка даже заброшенное небольшое помещение с немногочисленными горшками на полочках, садовым инструментом и прочим околополезным хламом. Так вот, на этот первый взгляд растения и саженцы тут стандартные. Но среди кустиков мимоходом замечаю розмарин, белладонну, дурман, одолень-траву и прочие полезные для зелий ингредиенты. При правильных пропорциях и при добавлении магии – это может быть весьма полезным.
Возня в особняке стихает. Переезд закончен? Подхожу и что же вижу – они там мило попивают вино, едят и смеются! И рассказывают истории. Рассказы меняются, обрастают все новыми подробностями, пока Ганс и Арина, перебивая друг друга, знакомят благодарных слушателей со своими приключениями.
Хотите Я расскажу вам историю? О пытках, контроле над разумом, заключении? Вместо этого приходиться слушать о Золушке, Жасмин, Ариэль и прочих диснеевских принцессах.

Интересно, это случилось во время того как Гингема держала меня в плену? Или тогда, когда я была в Ящике Пандоры? Они развлекались, пока я корчилась на полу пещеры, забывая собственное имя? Когда плоть рвали дикие звери? Когда сердце сковывал лед?...А может, я до сих пор еще там…и это все иллюзия? Мне все снится?

Заткнитесь! Заткнитесь! Заткнитесь!
Раздается новый взрыв хохота, и я не выдерживаю – врываюсь в столовую, хватаю со стола нож и… перерезаю каждому их них глотки. Крики, конвульсии, море крови и я – довольная посреди искалеченных тел…


Вопрос Ганзеля выводит из оцепенения. Это все было в моей голове. Не на самом деле…но все же…Можно ли бояться саму себя? Кажется, я больше себя не контролирую. Словно Норман Бэйтс. Бомба с часовым механизмом. И я рвану…и разнесу тут все к чертям собачьим.
Чтобы прийти в себя – выпиваю вина. Раньше алкоголь помогал. Теперь – нет. Да еще и Сара решает уехать. Нет, это идет в разрез с моими планами. А значит, нужно ускориться. Мысленно проникаю в голову девчонки, чтобы сказать – я знаю твой секрет, малышка. Знаю, то, о чем ты не рассказывала даже ненаглядному папочке. Сара соглашается пойти погулять, но другого варианта и не предполагалось. Слишком много поставлено на карту.
Но у меня есть еще одно дело – мистер Грей. Я редко ошибаюсь в людях. И если он действительно так хорош в своем деле, то духи тоже могут мне помочь.
Поэтому на следующий день, беру машину и спустя некоторое время оказываюсь у знакомого здания магазина. В этот раз, я как приличная, даже стучусь.
Впрочем, не дожидаясь ответа – захожу, все равно колокольчик оповестит о гостях, и громко произношу:
- Мистер Грей? Где вы там? Пришел требовательный клиент!
Попутно осматриваю содержимое полочек, а вдруг среди пузырьков окажется полезное для будущих ведьминских зелий?
_________________

Дом Руслана Соловьева. Спустя некоторое время после последних событий.

Что-то холодное уткнулось мне в шею, я невольно поморщился и простонал:
- Ещё пару минут… ну пожалуйста.
Но холодное и мокрое сменилось на горячее и липкое на моей щеке. Открыв глаза, посмотрел в добрые глаза Бродяги, который высунув язык, залез на постель и смотрел на меня.
- Эвелина, твой пёс хочет на улицу, - ненавижу просыпаться по утрам. Это гадкое чувство, когда мысли в полном раздрае, а тёплая постель и одеяло так и манят вернуться обратно. Особенно если в этой постели, лежит горячая молодая женщина.
Нащупав под одеялом обнажённое женское бедро, слегка погладил, пытаясь разбудить. Перспектива сейчас выгуливать её пса, меня как-то не радовала.
- Эвелина, Бродяга просится на улицу… - прижавшись к женскому телу, уткнулся носом в ямку на шее, вдыхая такой приятный цветочный и уже хорошо знакомый аромат.
- Соловьев, выгуляй его – не открывая глаз, командным тоном сказала она.
- Я вчера с ним гулял, – как бы жалуясь.
- Я приготовлю оладьи на завтрак. – Знает же чертовка как меня можно купить.
- С черникой? – нужно немного поторговаться, не давая ей в руки такое оружие, как знание о моей любви к оладьям с черникой.
- Да. – Она открыла глаза и улыбнулась той самой понимающей и всезнающей улыбкой.
- Хорошо. – Наклонившись к ней, коснулся губами нежного женского рта.
Одевшись в спортивный костюм, воткнув наушники в уши и нацепив на Бродягу поводок, я начал свое утро.
Мелкий дождь и туман окутал окраину Энска. Пробежав милю по обычному маршруту, я свернул на дорожку, ведущую в парк и спустил пса с поводка, давая свободу. Бродяга послушно затрусил рядом. За это прошедшее время я взял на работе отпуск, которого не видел уже давно. Я скучал по работе, скучал по тому ритму жизни которое давал любимый труд, но мне нужна была передышка. До окончания отпуска оставалась неделя и я готов был вернуться обратно. В личной жизни всё тоже круто изменилось. Мисс Чистякова ворвалась в неё, перевернув с ног на голову. Поначалу мы встречались по вечерам, на чьей-либо территории, но уже несколько недель этой территорией был мой дом. Я даже начал привыкать к стопке женской одежды в моем шкафу, которая росла с каждым днём. Привыкать засыпать и просыпаться, ощущая её рядом. Умная и красивая женщина, которая внесла в мою такую беспорядочную жизнь равновесие и уют. Пробежав мимо озера, я остановился поджидая, пока Бродяга выискивал что-то под лавкой. Утренний воздух был наполнен свежестью и ароматом хвои, где-то вдалеке прокричал ворон и белка шмыгнула через дорожку. Пёс, учуяв добычу, бросился следом.
- Бродяга, ко мне. – перекрикивая музыку в ушах, позвал невыносимое животное.
С псом Эвика у нас сложились тоже милейшие отношения, я выгуливал его, кормил, а в отместку он выразил свою любовь сжевав мои любимые туфли и разгромив стойку с дисками, которую я собирал последние десять лет. В общем мы поладили.
Бродяга, удовлетворившись тем, что белка испуганно спряталась на дереве, вернулся ко мне и наша пробежке продолжилась. Пробежав полпути, остановился, тяжело дыша от того что в кармане толстовки заиграла мелодия. Вытянув телефон, я бросил взгляда на дисплей и улыбнулся. Дик. Мы давно не общались. Порой жизнь может закрутить так, что не остается времени на общение с друзьями. Но на то они и друзья, чтобы не забывать и самим напомнить о себе.
- Алло, - всё ещё улыбаясь, присел на край скамьи. – Неужели, кто-то вспомнил о старике-шефе?
На другой стороне связи, раздался смех.
- Соловьев, ты должен мне партию в гольф.
- Я помню, - всё ещё улыбаясь, потрепал пса по голове, которую он уложил мне на колени.
- Когда готов отдать «долг»?
Прикинув какие на сегодня у меня планы, а их собственно не было никаких, сказал:
- Давай сегодня?
Договорившись о том, что через несколько часов Дик меня заберёт из дому, я нажал кнопку отбоя.

Путь домой не занял много времени. Погода стала налаживаться, густой туман потихоньку рассеивался, пропуская лучи утреннего солнца. Поднявшись на крыльцо и отворив дверь, сразу же почувствовал божественный аромат свежих оладьей, который так и манил в сторону кухни. Сбросив кроссовки, пошел на зов аромата и крик желудка. Эвелина уже собралась на работу, выпивая свою утреннюю чашку кофе.
- Мы вернулись… Какой запах, - потянулся к тарелке и схватив одну оладку, отправил её в рот.
- Я на работу, - Эвик, поставила чашку в мойку и потянулась за пиджаком.
Дома она была по домашнему уютной, но надевая костюм и свои умопомрачительные каблуки превращалась в строгую начальницу. Что весьма заводило.
- Я сегодня буду поздно, - поделившись с нахальной мордой, то есть Бродягой, лакомством, посмотрел на свою женщину.
Она приподняла бровь, в немом вопросе. Сообщать о своих перемещениях было непривычно, но и к этому можно привыкнуть.
- Договорились с Диком поиграть в гольф, а что там дальше сложиться…
- Хорошо. – Она улыбнулась и поцеловав меня в щеку, подхватив сумочку и ключи от авто, уехала на работу.
Доев свой честно заработанный завтрак, отправился в кладовку где извлек с недр различных «нужных вещей» сумку с клюшками, отправился собираться. Через несколько часов, звонок в дверь оповестил о прибытии Дика. Подхватив собранные вещи, открыл дверь.
- Привет. – открыв дверь, пожал руку другу и посмотрел в сторону подъездной дорожке, где стоял припаркованный чёрный Майбах, на пассажирском сидении уже кто-то сидел. Вопросительно посмотрел на Дика…

»» 17.06.17 15:49 Внутриигровые вечеринки
_________________

Квартира Горыни

Отчет требовал самого пристального внимания. Звонок Ярославы оторвал меня от чтения на самом, что называется, "интересном" месте.
- Да, Ярослава, - ответил я, перелистывая очередную страницу.
- Добрый день, Григорий, - голос Ярославы вызвал у меня улыбку, - перед глазами возник образ очень красивой девушки, вошедшей в нашу "змеиную" семью. Помню, как искренне одобрил выбор Ильи и как желал новоиспеченной паре долгих лет счастливой семейной жизни.
- Добрый, - ответил я.
- Если можно, я хотела бы встретиться с Вами.
- Ярослава, может, мы перейдем на "ты" на правах родственников? - Предложил я.
- Да, конечно, - подтвердила девушка.
- Итак, Ярослава, ты хочешь встретиться со мной? Где и во сколько?
- Вы...ты знаешь кафе "Пирожки у бабушки"? - Я "порылся" в памяти и выудил из её недр информацию о месте встречи. Уютное кафе, заметил я про себя.
- Да, знаю. Во сколько встретимся?
- А вы...ты сейчас занят или...?
- Давай, встретимся через... - я посмотрел на часы, прикинув время на путь до кафе, - полчаса? Устраивает?
- Да, - ответила Ярослава. И добавила: Большое спасибо, Григорий. До встречи.
Да, планы планами, но дела семьи перевесили чашу на свою сторону. Может, всё к лучшему. Отвлекусь от чтива, не приносящего никакого удовольствия, перекушу в домашней обстановке в приятной компании.

»» 25.03.17 21:35 Кафе Пирожки у Бабушки
_________________

Магазин Дориана Грея

Как же я НЕ-НА-ВИ-ЖУ утро. Дурацкая головная боль не хотела покидать мой исстрадавшийся мозг. Разумеется, никакие таблетки не спасали меня от этой напасти. Я бы спокойно мог проспать этак до шести после полудня, но разве Бетти способна не нарушить мой покой. Я, конечно же, не услышал: "Доброе утро, хозяин!" и "Хозяяяяяяин, вы где?", и "О, простите, я вам помешала,так уже пора вставать, соня, магазин сам себя не откроет!".
В этот момент мне до жути захотелось уволить свою новую работницу, еще не отработавшую у меня и недели. Я вскочил с кровати, и мир пошатнулся. Я рухнул на пол к немалому удивлению девушки.
- Мистер Грей, - тихо прошептала Бетти, присев предо мной на колени. - С вами все в порядке?!
Я смог еле-еле кивнуть головой, и пересохшими в миг губами произнес: "Дай мне воды". Девушка быстро сбегала в ванную и налила мне воды из-под крана. Ледяная, то что нужно, - промелькнула в воспаленном сознании мысль.
- Спасибо, Бетти. А теперь помоги мне встать.
Опершись на хрупкую девушку, я добрался до кровати. Пожалуй, сегодня мисс Дурви придется обойтись без меня. Я снова залез под одеяло и болезненным голосом стал давать девушке указания.
- Только, когда придет мисс Краус, обязательно позови меня. Ее заказ я вручу лично в руки.
Бетти только кивала головой и записывала указания. Надеюсь, она меня не подведет. Я выпил еще 2 таблетки снотворного и провалился в сон.
Проснулся я сам. В доме стояла гробовая тишина. Однако, я и не ожидал гигантского потока клиента в первые дни после открытия. Встав с кровати, я аккуратно дошел до ванной комнаты и умылся. Переоделся в рубашку и джинсы и спустился в магазин. В магазине было пусто. На столе лежала записка: "Отошла на 5 минут". Вот же непоседа! И куда ее занесло?
Раздался звон колокольчика, и я, достаточно злой, направился по направлению шума.

Я замер. Духи. Меня охватило волнение, которое всегда присутствовало в момент вручения очередного заказа. Все таки индивидуальный заказ был очень важным и сложным. Я очень плохо воспринимал критику в свой адрес. Я вышел к двери и улыбнулся девушке.
- Здравствуйте, мисс Краус. Ваш заказ готов. Пару минут и он окажется у вас в руках.
Развернувшись, я прошел вдоль стеллажей к шкафу. Открыл замок и достал флакон. Краем глаза заметил, что Гретель остановилась за моей спиной и с интересом рассматривает содержимое шкафа. Клиент не только требователен, но и любопытен. Сдержав улыбку, я развернулся к девушке и вложил в ее руку изящный флакон.
- Прошу вас оценить мое творение. - с легкой улыбкой произнес я.

»» 27.03.17 21:40 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

Магазин Дориана Грея

А вот и парфюмер. Красивый Мистер Грей появляется в магазине и уже спустя несколько минут в моих руках оказывается заветный флакончик. Посмотрим, возможно, он не только красив, но и талантлив?
Осторожно снимаю крышку. Запах духов лучше всего «читается» на теле. Даже я знала, что во флаконе запах может быть одним, а на коже поменяться. Химические реакции и все такое прочее. Капелька на палец, капелька на запястье, за ушами и напоследок – провожу вдоль шеи.
С самого начала я довольно скептически относилась к этой затее и максимум на что рассчитывала – чтобы аромат был не раздражающим и хотя бы пах приятно, но это…Меня будто окутывает незримое облако, состоящее из самых разнообразных нот – уходит один запах и тут же его место занимает следующий, постепенно раскрываясь…Удивительно. Это была я. Да, действительно, я узнавала себя. Это духи идеально подходили. Что и говорить, если бы меня можно было перетереть и поместить во флакон – то я выглядела бы именно подобным образом.
- Вы превзошли любые ожидания, признаю.
Прячу флакон в сумочку и достаю кошелек.
- Не против налички? У меня как раз лишние деньги.
- Но это больше, чем я просил – возражает Грей.
- Достойная работа должна быть оплачена соответствующим образом – отвечаю и смотрю на парфюмера чуть пристальнее. Он немного щурится от яркого солнца, которое проникает сквозь жалюзи. Понимаю почему.
- Подождите-ка, у меня для вас есть еще кое-что. Сейчас принесу из машины. – возвращаюсь с небольшим цветочным горшком в руках с ярко-розовыми цветами – Вот. Это бальзамин. Считается, что помогает при мигренях. Нашла вчера, пока прибиралась в новой теплице. Кто знает, может пригодиться.

Несмотря на свои огромные силы, я скорее разорву человека на части, если попытаюсь сделать что-то хорошее с помощью магии. Мистер Грей благодарит, машинально хочу улыбнуться в ответ, но…понимаю, что мой оскал Джокера, который появляется вместо улыбки, способен только напугать. Парфюмер так смотрит на меня…испугался, наверное.
- Мне пора.

Резко оборачиваюсь и бегу прочь к машине. Солнце слишком яркое. В Энске так всегда – пора бы привыкнуть. Но что это? Смотрю вперед и…это как помехи в телевизоре. Когда вместо одного телевизионного канала – на него накладывается изображение другого. Больше нет дороги, аккуратных домиков, куда-то спешащих горожан…темное безжизненное пространство, скрюченные деревья, кости, мерзлая земля, холод…о это место известно мне очень хорошо. Я провела там вечность. Я умирала там сотни раз.
Изображение снова меняется – и я опять вижу привычный идиллический пейзаж провинциального городка. В изнеможении хватаюсь за дверцу машины, чтобы не упасть.
Вместо сердца у меня теперь черный камень – так что приступ при всем желании не грозит. Почему же руки дрожат? Почему?
- Меня зовут ….Гретель. Моя фамилия – Краус. Я работала частным детективом и жила в городе под названием Энск – с трудом повторяю мантру, которая помогала не сдаться тогда и оставаться в трезвом уме – Я попала за Стену, но сейчас вернулась домой… но…
Выпрямляюсь. Шум в ушах исчез, тремор тоже. Потому что я нашла ответ.
- Но это больше не мой дом.

»» 08.06.17 17:42 Городские Улицы
_________________

Где-то в крысиной норе.

После сведения дебета с кредитом, Крыс с грохотом захлопнул гроссбух, убрал его в сейф и, подперев лапой щеку, уселся на цилиндр.
- Кроля, перестань мельтешить и послушай сюда. Шо то мне подсказывает мы преступно мало дышим воздухом. А он таки необходим для поддержания моего ослабленного, общением с тобой, здоровья, - огладил лоснящуюся шубку,- ой, я тебя умоляю, к чему эти жаркие взгляды. Я не институтка, да и ты не белошубая красотка с красными глазами. Так шо оставь свои намёки за моё поведение и …
Не успев закончить тираду Крыс взлетел над цилиндром, а когда смог выдохнуть Кроль уже нёс его по проходам, делая резкие развороты и вздыбливая лапами пыль.
- И таки где эта кнопка которой можно остановить этот забег? – задал риторический вопрос и, приложив лапу ко лбу, прищурившись посмотрел вдаль, - вот шо ты мельтешишь ногами как тётя Роза на свадьбе внучатой племянницы. Учти что после того пасадобля, она не слезла с молодых пока вся семья не скинулась ей на массажиста. Таки тебе такого счастья не обломится, так что береги ноги тебе на них ещё ходить. И шо то подозрительно знакомый маршрут. Неужто дождались и наш гешефт, пройдя через пустыню, засиял землёй обетованной в конце тёмного тоннеля. Прямо боюсь радоваться глубоко заранее.

Квартира Емельяны Щукиной

Секундная стрелка на часах послушно замерла и в комнате, с лёгким хлопком, появилась неразлучная парочка.
- Шо?! – Крыс, сидя на голове Белого воззрился на стол, - Кроля, скажи шо зрение меня подводит и и на тарелочке лежит шмат кошерного сала.
Ловко перебирая лапками спустился на стол и, с видом глубокой задумчивости на морде, обошёл торт.
- Таки меня здесь не уважают. Да шо меня, торт покупной, - интонацией выделив последнее слово, сложил лапки на брюхе и воззрился на неподвижно сидящую деву, - Белый! Прекрати мельтешить, дай сюда цилиндр и сходи на кухню. Вдруг там осталось немножечко покушать или бабушкин сервиз.
Проводив подельника взглядом, Крыс аккуратно забросил торт в шляпу и посмотрел как тот исчезает в её глубине:
- Может и лучше шо покупной. С прошлого я поимел жестокое несварение, - взяв бутылочку и посмотрев содержимое на свет, схватился за сердце, - Кроля! Гимена не хватает! Нет, ну шо за люди?! Ничего нельзя оставить на минуточку. Как дети малые, сразу хапать, - тяжело вздохнув, отправил пузырёк следом за тортом, - таки желание удачно выйти замуж начисто лишает остатков самосохранения, - махнул на Кроля лапой, -ой, вот даже не начинай читать нотацию. Покойная тётя Циля, так часто ратовала за счастье невинности, шо три её красотки ( а там таки было на шо положить глаз и не только) расстались с ней с таким трудом, что не дай бог. И шо ты снова рисуешь мне морду? Тебе таки не интересно? Так просто пусти время, я все скажу и покончим с этим.
Кроль, пожав плечами, стукнул носком ботинка об пол и секундная стрелка, вздрогнув, начала движение. Крыс, усевшись на клавиатуру ноута, в упор уставился на деву.
- Шо хочу сказать, - огладил шубку на груди, - таки с Вашего торта мы поимели несварение, Гименус ополовинен, но! – вздохнул, - доброта наша... Кроля, прекрати смеяться мы не на привозе, и я не торгуюсь за рыбу. Можно подумать оно мне надо. Но если тебя пускать за провиантом, то мы останемся без последних панталон.
Выдохнув, ещё раз посмотрел деве в глаза.
- Таки я все понял, тут не пробиться, - пошарив лапой в цилиндре выудил валяный головной убор, на которой вспыхнула надпись «шапка-невидимка», - наша радость от встречи была омрачена и не только отсутствием кошерного сала, но…
Кроль выхватив из загребущих лапок подельника шапку сунул её Меле:
- Через месяц она исчезнет, - подхватил Крыса под пузо, - времени нет.
- Шо ты себе позволяешь?! Таки ты не хочешь слушать за мою родню и я уважаю твоё нежелание, но может …
Парочка с хлопком исчезла.
- Не разбивай мне сердце, скажи шо ты проверил столовые приборы на предмет серебра…
Раздалось откуда-то из подпола и все стихло.

И снова мой домишко...

Где-то между шаловливым желанием «помучить» Королеву и поцелуями приправленными пряным сыром, я перестал соображать. А может все началось раньше, когда Каролина в своём стремление меня смутить, принялась изучать порножурналы? Как бы то не было сейчас это казалось таким не важным. Кэр, такая соблазнительная в этих своих светлых брюках и кофточки в тон, так живо реагировала на мои поцелуи, что сводила с ума, не пуская редким мыслям в моей голове соединиться в фразы. Я вырвал из её рук и откинул прочь журналы. Сейчас мне нужна была она, целиком и полностью и любые преграды лишь раздражались. То, что идея с досадной помехой в виде журналов между нами была моей, сейчас и не вспоминалось. Почти моя... Ещё немного.... Руки скользнули вниз, захватив края её блузки, и парой резких движений сорвали её. Нижнего белья на ней не наблюдалось, что меня безмерно радовало. Кажется, это было рычание? Не долго думая поддаюсь вперед и, крепче обняв Королеву за тонкую талию, провожу языком по выступающей ключице: вначале одной, после – второй. Язык, а после губы, пробегается по чувствительному местечку между шеей и плечом, а раскрытая ладонь правой руки поглаживает упругий живот Королевы.
Я уже собирался перейти к следующей ступени соблазнения, но тут что-то пошло не так. Нас спас лишь мой опыт в неожиданно сильной качке. Твою дивизию, я совсем забыл, что мы на хилом стуле! Этот хиляк не выдержал наш напор и начал крениться, грозясь грохнуть нас на пол. Прижав Кэр к себе, резко поддался вперед сохраняя равновесие. Королева попыталась отстраниться, видимо любопытство вторая натура этой женщины, но я не дал, удерживая на месте и хриплым голосом добавил:
- Сиди смирно, Королева, иначе упадём.
- Стул нас не выдержит, - её голос звучит так же хрипло, как и мой.
- Да, - откашливаюсь, - ты права. Медленно вставай, а я следом.
Почему медленно? Потому что думается мне любое резкое движение Королевы заденет мой пах и я кончу прямо там: на стуле и будучи в джинсах.
Иногда я могу быть до ужаса предусмотрителен.
Не успела она подняться, как я, вскочив со стула, схватил её за руку повел за собой в спальню. Едва переступив порог, прижал Королеву к стене и впился в её губы жадным поцелуем. Отстраняюсь, прокладывая цепочку поцелуев по шее вниз, к груди. Её руки скользят по моей спине к краю футболки и я, лишь на миг, прерываюсь позволяя ей снять тряпку. Выпрямившись стал подталкивать Кэр в сторону кровати, не прекращая целовать и ласкать её тело. Королева отвечать на ласки с той же страстью, что владела сейчас мной. Уложив её на кровать, я быстрым движениям расстегнул и спустил джинсы на пару с «боксерами», Каролина в это время стягивала свои брюки. Последней связной мыслью были: «она прекрасна» и «я что-то забыл»…

Намного позже в тиши спальни раздался шорох простыней. Приподнявшись, Кэр принялась поглаживать моё лицо. Я не спал, но не спешил открывать глаза, наслаждаясь лаской.
- Мне пора уезжать, Син, - тихо проговаривает она. Открываю глаза, ловлю её взгляд и отвечаю, так же тихо:
- Я отвезу.

На то, чтобы собраться уходит совсем немного времени. Забавно было наблюдать, как Каролина морщится при виде своей испачканной одежды. Предложив ей выбор между своей чистой футболкой и спортивными брюками, и её одеждой, оделся сам. Пока Кэр приводила себя в порядок (краем глаза заметил, что женщина старается не делать резких движений руками), я констатировал факт – в библиотеку сегодня мы уже не попадем. Пожав плечами, вышел из спальни в поисках своего смартфона. Гаджет нашелся на диване, пристроенный между подушками. Почесывая в затылке, я так и не смог вспомнить, каким образом он там оказался. По-быстрому пройдясь по сообщениям понял, что ничего важного там не было. Катра и её вечное «Где ты?» к важным не относилось. А вот от Пиратки до сих пор нет вестей. Нахмурившись, почувствовал нечто похожее на беспокойство. Ни на звонок, ни на смс она не отвечала.
- Я готова, - раздается за спиной голос Королевы.
- Хорошо, только позвоню и можем выдвигаться.
Мне был известен лишь один человек, знающий Софи лучше неё самой. Набирая номер Джеймса, её помощника, я потянул руку к волосам Королевы и принялся медленно перебирать светлые пряди.
Джеймс, в отличии от своей командирши, ответил после третьего гудка. На его «слушаю», сказал:
- Это Син. Не могу связаться с Софи.
- Я поищу её.
- Хорошо. Понадобиться помощь – звони.

- Что-то случилось с Софией? – дождавшись конца разговора, спросила Королева. Пригладив пятерней свои волосы, вздохнул.
- Надеюсь, что нет. Но она не выходит на связь.
Чувствовалось, что ей хочется спросить ещё о многом, но она не стала. Притянув её к себе, приобнял за талию и дернул край серой футболки, что была на Каролине.
- И почему на тебе этот кусок тряпки смотрится так соблазнительно?

»» 17.06.17 12:54 Внутриигровые вечеринки
_________________

Дом Ганса и Греты
Ночь. Лунный свет, проникающий в спальню сквозь занавески, делает ее словно сотканной из серебра. Все будто подернуто белесой дымкой отчего все предметы кажутся размытыми. Полуночник ветер, слегка задев шторы, осторожно, словно любопытный зверек, который боится разбудить хозяев, проникает внутрь. Пролетев по комнате, он сбрасывает с прикроватного столика лист бумаги, и мазнув по щеке спящую женщину вылетает обратно в окно к таким же как и он полуночникам, к воздушным путешественникам и любителям заглядывать в чужие открытые окна.
Тихо. Не слышно ни проезжающих мимо машин, ни стрекота насекомых, ни дыхания мужчины, спящего рядом. И, какое-то странное, непонятно откуда взявшееся чувство тревоги, с каждым ударом сердца все глубже проникает своими щупальцами под кожу, отчего так покрывается мурашками. Внезапно, низкая и тягучая, словно сироп мелодия, пронзает тишину, заставив встрепенуться голубя прикорнувшего на карнизе и взмыть в ночное небо.
Открываю глаза и долго смотрю на потолок, пытаясь понять, что же меня разбудило. Чувство тревоги никуда не ушло, наоборот, я стала чувствовать ее острее. Зябко повожу плечами и, натянув одеяло до самого подбородка, собираюсь прижаться к Гансу, чтобы украсть у него частичку тепла и хоть немного согреться, но его не оказывается рядом. Странно. Куда он делся? Обвожу взглядом комнату, чтобы его отыскать, и понимаю, что снова оказалась в... не знаю где, в другой реальности?
Я впервые здесь ночью.
- Фрейя? - шепчу я, - Фрейя, ты здесь?
Ответом мне служит тишина.
Осторожно встаю с кровати. Коснувшись босыми ногами ковра, не могу сдержать улыбку. Щекотно. Делаю шаг и наступаю на лист бумаги, лежащий на полу. В лунном свете плохо видно, что там написано, но, поднеся его поближе, мне кажется, что я различаю на нем ноты. Я стала писать музыку? Или это творение Фрейи? По-прежнему сжимая лист бумаги в руках, на цыпочках подхожу к двери, но, коснувшись ее ручки, замираю, вновь охваченная чувством тревоги. Хотя, нет. Это скорее не тревога, а предвкушение, мандраж от осознания того, что за дверью кто-то может быть. Ежусь. Боги, почему же так холодно?
Набрав полную грудь воздуха, поворачиваю ручку и, зажмурившись, толкаю дверь. Непонятно откуда взявшийся порыв теплого ветра, откидывает назад мои волосы, и, коснувшись кожи, согревает ее.
Выхожу из комнаты, но не успеваю закрыть дверь, как она сама захлопывается и исчезает, словно ее и не было. Оказываюсь в пустоте. Я больше не чувствую ворс ковра под ногами, кажется, что я и вовсе парю в воздухе. Черт возьми, да где же я?!
- Фрейя! - голос разлетается на множество эхо, - Чего ты хочешь? Я не понимаю!
Не понимаю, не понимаю, не понимаю.... - вторят мне сотни голосов, но вдруг они резко исчезают и наступает тишина. Чувствую, как сгущается воздух. Становится трудно дышать. А еще, мне страшно. Я одна, неизвестно где и понятия не имею, как отсюда выбраться.
- Фрейя! - кричу, но не слышу своего голоса. Страх липкими пальцами шагает по позвоночнику.
- Ты не должна быть здесь! - голос дочери, как в тумане, - Уходи!
- Куда? - хочу спросить, но горло сжимает спазм, и я начинаю задыхаться
- Я помогу, - это уже другой голос. Незнакомый.
Под моими ногами появляется узкая лунная дорожка. Из последних сил шагаю по ней. Вижу дверь. Не задумываясь, толкаю ее и оказавшись внутри, падаю на колени, жадно хватая ртом воздух. Вдруг слышится тихий перезвон, как будто кто-то тихонечко стучит по хрустальным бокалам, и я, понимаю, где оказалась, еще до того, как поднимаю взгляд. Зеркальный Зал принцессы Аграбы. Но зачем я здесь? Чтобы увидеть будущее? Меня хотят о чем-то предупредить? И кто был тот мальчик, чей голос я слышала? Столько вопросов и ни одного ответа.
Поднимаюсь на ноги и иду вдоль зеркал, в каждом из которых клубится туман, готовый в любой момент рассеяться и показать мне все, что я пожелаю. Но я не хочу думать о будущем. Не хочу знать, что меня ждет. Мне хорошо сейчас. Я счастлива! Но ведь зеркала могут показать не только будущее, стоит лишь попросить и тайны прошлого будут раскрыты. И я понимаю, что именно хочу узнать. Я хочу узнать про Гретель, хочу посмотреть что же с ней стало, но не успеваю сформировать мысль, потому что зеркало рядом со мной начинает светиться, а потом подергивается рябью и становится прозрачным. Я вижу в нем пустую комнату, очертания которой мне смутно знакомы, и сама не понимая, что делаю, шагаю внутрь зеркала.
- Я ждал тебя, - откуда то справа слышится его голос.
Поворачиваю голову и вижу его сидящего в кресле.
- Ну, конечно же! Это все, - обвожу руками комнату, - твоих рук дело! И как я сразу не догадалась! Когда ты уже оставишь меня в покое?! - зло уставившись на него, спрашиваю я.
Он молчит, но не сводит с меня глаз. От его взгляда становится неуютно, но я не могу сдаться.
- Магия в тебе умирает, - говорит он очень тихо, но я все равно слышу каждое его слово, - совсем скоро ты станешь обычной.
- Ну и что? - гордо вскинув подбородок, заявляю я, стараясь не показывать, как напугали меня его слова. А потом зачем то добавляю, - Ганс все равно будет меня любить!
Смеется.
- Мне нет дела до твоего любовника, - резко, словно плетью хлещет, - Он мне не соперник! Не помеха, тем более! Лучше подумай, что будешь делать ты, когда перестанешь быть собой? Магия в тебе тает, как снег на солнце.
Молчу. Он подходит ко мне и берет у меня лист бумаги, который я все еще сжимаю в руках. Разворачивает его и ни чуть не удивляясь его содержимому, спрашивает:
- Сыграем?
Щелчок пальцами и перед ним появляется рояль.
- Я думала ты ненавидишь магию.
- Я ненавижу тех, кто ею владеет.
Не могу сдержать смешок. Он вопросительно на меня смотрит, ожидая объяснений, но я не собираюсь ничего ему объяснять, просто разворачиваюсь и иду обратно к зеркалу. Он преграждает мне путь.
- Уходишь? Так быстро? - в его голосе слышится угроза.
Вздыхаю.
- Чего ты хочешь, Ганзель?
- Ты прекрасно знаешь чего.
- Прощай.
На этот раз он задерживать меня не стал, и я беспрепятственно дошла до зеркала, вот только переступить его не смогла. Услышав ту самую мелодию, что разбудила меня, оборачиваюсь и вижу, как Ганзель, положив лист, который забрал у меня на подставку, перебирает пальцами клавиши рояля.
- Увидеть солнечное затмение на горизонте, словно корабли, уплывающие далеко отсюда, лишь еще один раз, - пропел он.
Я и не знала, что у него такой красивый, голос. Словно бархат.
Ганзель продолжает петь, а я подхожу ближе, потому что узнала песню.
- Верни мне мою невинность, я вновь хочу мечтать, - мой голос звучит ярче и отчаянней что ли, - словно так и не переросла старой игровой площадки, где солнце с золотой которой неторопливо садится и оставляет колыбельную возле пустых качелей. Подари мне эти крылья...
- Позволь мне вновь взлететь, - голос Ганзеля сливается с моим, по коже пробегают мурашки, настолько идеально звучат вместе наши голоса. Я замолкаю, позволив ему продолжить -Так же как я летел обратно, когда рисковал и побеждал, чтобы возвыситься над гулом будущего, которое мы видим. Оставит ли оно что-нибудь для меня? Я снова в невесомости, перед тем, как охватят тени.
Припев мы поем вместе. Поем так, словно не было прошлого, словно он не пытался меня убить, а я не оказалась более удачливой и не лишила его жизни первой. Каждая строчка этой песни, словно летопись нашей прошлой жизни, которую я, как ни стараюсь, не могу забыть.
- Падать словно лист на ветру в океане, голубом, как твои глаза в сумрачном театре. Когда во всем мире играют симфонии... Мы одарены и отвергнуты.
Стоило мне произнести последние слова, как комната начала таять, и я открыла глаза уже в спальне, рядом со спящим Гансом. Смотрю на него, и губ касается улыбка, а сердце наполняет такая нежность, что начинает щипать глаза. Осторожно, чтобы не разбудить, убираю прядь волос с его лба, но, не сдержавшись, касаюсь его губ своими. Ганс что-то бормочет и собственническим жестом, сгребает меня в охапку и прижимает к себе. Все мрачные мысли, если они и были, тут же вылетают из головы, и я прижимаюсь к нему еще плотнее, уткнувшись носом в ямочку на его шее. Не сдержавшись касаюсь губами ее.
- Если продолжишь в том же духе, - сонным голосом говорит Ганс, - мне придется опоздать на работу.
- Знаешь, я совсем не против сократить время твоего там пребывания, - шепчу я, - и чем больше ты задержишься, тем меньше будешь видеть этих своих девиц.
- Вредина, - Ганс целует меня в макушку и крепко-крепко прижимает к себе. Вот бы взять супер-клей и приклеить себя к нему, чтобы он точно никуда не пошел. Закрываю глаза и ненадолго проваливаюсь в сон.
На часах шесть утра, Ганс все еще спит. Как бы не хотелось мне понежиться рядом с ним подольше, нужно привести мысли в порядок. Выбираюсь из его объятий и иду в душ.
В голове сумбур. Я понимаю, что во вне чего только не приснится, вплоть до того, что на елках вместо шишек растут огурцы, но дуэт с Ганзелем! Даже мой извращенный мозг на такое не способен. Значит все это не просто так. В голове так и крутится последняя фраза нашей песни. Мы одарены и отвергнуты. Что-то еще с ней связано, но я с утра плохо соображаю. И тут меня словно током ударило. Фотография! На ней написаны именно эти слова. Выскакиваю из душевой кабинки, как ошпаренная, надеваю первый попавшийся халат и бегу в гостиную, именно там я вчера оставила свою сумку. Я переворошила все, но фотографию так и не нашла. Странно, я точно помню, что не вытаскивала ее. Неужели кто-то залез ко мне в сумку? Но кто? Гретель? Спрашивать ее бесполезно. Если она и взяла, то не признается, а если не брала, то я себя же и подставлю.
Решаю прогуляться по пляжу, пока все спят. Одевшись, бреду босиком по кромке воды. От холода уже не чувствую ног, но все равно продолжаю идти.
- Магия в тебе умирает, - словно наяву слышу голос Ганзеля.
Сажусь на корточки, касаюсь ладонью поверхности моря, чтобы доказать, что он не прав. Что море и я — едины, что я всегда буду слышать его, так же как и оно меня. Закрываю глаза, и с ужасом понимаю, что не чувствую его. Ощущаю да, но не чувствую.
Неужели, Ганзель прав? Но откуда он это знает? Что вообще происходит? Мы же вернулись в Энск, все странности должны исчезнуть, а ощущение такое, что я разворошила улей, полный секретов. У меня в голове столько вопросов, но нет ни одного ответа. Вдруг моей руки что-то коснулось. Открываю глаза и вижу, что на волнах качается, потерянная фотография. Достаю ее и, стряхнув с нее воду, замечаю на обороте надпись: «Он все равно узнает» Почерк незнакомый. Понятно, что ОН — это Ганс. Но что именно он узнает? О существовании этой фотографии? Если так, то уж лучше я сама ее ему покажу.
Поднимаюсь и шагаю обратно в дом. Ганс уже проснулся. Как же не хочется портить ему настроение с утра. Но уж лучше так, чем скрывать от него все это.
Застаю любимого на кухне за чашкой кофе.
- Я думал ты ушла, - говорит он.
- Просто вышла прогуляться, - опускаюсь на стул рядом с ним.
- Что-то не так? - взволнованно спрашивает он, заметив выражение моего лица.
Наступает тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Проходит минута.
- Арина? - Ганс вопросительно на меня смотрит.
- Я потеряла свою силу. Я больше не слышу моря, - еле слышно говорю я, комкая фотографию под столом. Ну, не могу я ему ее показать. Не могу!
Но тут словно кто-то ударяет меня, и смятое фото выпадает у меня из рук, прямо к ногам Ганса. Он наклоняется и поднимает его.
Кажется, я забыла как дышать и сердце у меня перестало биться.
- Ганс, не смотри. Не надо! - прошу я.


»» 09.04.17 17:19 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________